Помоги проекту - поделись книгой:
Тут-то и главная печаль.
Что новый бланк листка нетрудоспособности заметно больше прежнего – не беда. Проблема в том, что читать его будет машина, а писать обязан человек. Врач или специально назначенный служащий. Как и прежде. И вот в пятницу люди со всевозможным старанием начали заполнять соответствующие поля. Казалось бы, ничего сложного, но получалось скверно. Страх совершить ошибку приводил к тому, что ошибки совершались чаще прежнего, и какие ошибки! Доктор Петров, к примеру, зеркально написал букву "Я" в собственной фамилии!
Бланков мало, неизвестно, когда придет следующая партия, и цена каждого бланка объявляется, в зависимости от раздражения, от ста до восьмисот рублей. Сегодня из зарплаты за испорченные бланки не вычитают, но послезавтра – как знать.
Народ стонал, пил валидол и грозился сменить место работы. Вряд ли. Кто мог, уже давно уволился. Волнение уйдет, появится автоматизм, и число испорченных бланков снизится до приемлемой доли. Однако в любом случае времени на заполнение листа будет уходить втрое против прежнего. Но время не деньги, его не напечатаешь. Дефицит времени придётся компенсировать из других источников. Каких? У врача ничего, кроме больного, нет. Значит, за счёт больного и компенсирует.
Обещают, впрочем, в выражениях не вполне определённых, что и заполнять больничные листы будут машинным способом.
Вопрос один – куда спешить, зачем говорить "б", не сказав "а"? Почему бы сначала не создать полноценную систему, облегчающую, а не усложняющую процесс документооборота, а уж потом и внедрять новую форму?
Третьего ноября 1957 года на околоземную орбиту был выведен спутник с собакой Лайкой на борту. Аппарат в принципе не мог приземлиться, четвероногий космонавт изначально был обречён на гибель. Планировался многодневный эксперимент, однако из-за перегрева кабины Лайка умерла на первых же витках. Тем не менее целую неделю сообщали, что полёт проходит нормально, штатно, по программе.
Полагаю, что принцип Лайки не забыт и сегодня. Главное – запустить, а там хоть не возвращайся. Реформа здравоохранения, рапортуют чиновники, проходит штатно. Новая форма листков нетрудоспособности – лишь звено в преобразовании больничного мира.
Кому-то ради пользы дела нужно побыть и Лайкой.
Я не о врачах.
Кивино гнездо: Шпион, который пришел из пустыни
Военная база Пайн-Гэп (Pine Gap), расположенная посреди гористой пустыни в самом центре австралийского материка, слывет в стране самой большой государственной тайной. Такой большой, что к ней не подпускаются даже люди из самого высшего руководства Австралии — от премьер-министра до законодателей из сенатского комитета по государственным договорам, включая секретные. Кто же именно их «не подпускает» и как это вообще возможно в демократическом государстве — само по себе огромная тайна...
Понятно, что в подобном загадочном контексте новая автобиографическая книга, выходящая ныне из печати в Австралии, определенно должна вызывать у публики повышенный интерес. Книга носит название «Внутри Пайн-Гэп. Шпион, который пришел из пустыни» ('Inside Pine Gap: The Spy Who Came In From The Desert', by David Rosenberg), а автор ее, Дэвид Розенберг, проработал на этой суперсекретной базе техническим специалистом без малого двадцать лет.
Вообще-то Розенберг по своей национальной госпринадлежности от рождения и вплоть до недавнего времени был гражданином США, а на протяжении 23 лет своей жизни являлся кадровым сотрудником американского Агентства национальной безопасности, то есть крупнейшей в мире спецслужбы по разведке средств связи. Однако из двадцати трех лет своей работы в АНБ девятнадцать последних, с 1990 по 2008, Розенберг провел в Австралии на базе Пайн-Гэп — как специалист по ELINT (от Electromagnetic Intelligence, разведка электромагнитных излучений). По увольнении из разведки он получил австралийское гражданство, решив остаться на новой родине с новой семьей.
Для людей, совсем далеких от тонкостей шпионской жизни, подобные факты биографии могут показаться несколько странными. Но для всех, кто мало-мальски интересуется деятельностью разведслужб вообще и радиоэлектронной разведки в частности, давно уже не секрет, что в действительности Пайн-Гэп является не австралийской базой, а секретной военно-разведывательной станцией США, целиком сооруженной самими американцами на арендуемой у Австралии территории. Используемое же для базы официальное название, «Совместный оборонный объект Пайн-Гэп», придумано, скорее всего, с тем, чтобы не раздражать лишний раз беспокойную часть австралийской общественности.
Объект Пайн-Гэп известен как одна из самых крупных зарубежных станций разведывательного сообщества США. По сведениям австралийского профессора Деса Болла (Des Ball), главного в стране эксперта по этой базе, секретное соглашение о создании Пайн-Гэп было подписано правительствами Австралии и США 9 декабря 1966 года. Строительство объекта, расположенного в 18 километрах к юго-востоку от города Элис-Спрингс, заняло около 3 лет. К работе станция приступила в 1970-м, когда в Пайн-Гэп переехали с семьями примерно 400 сотрудников американских разведслужб.
К настоящему времени на сильно разросшейся станции работают порядка 1000 человек, в основном это сотрудники АНБ, ЦРУ и NRO — Управления космической видовой разведки США. Количество антенн спутниковой связи к 1999 году увеличилось с первоначальных двух примерно до восемнадцати — точные цифры на сегодня неизвестны, поскольку большинство антенн закрыто кожухами, а все оценки делаются лишь на основе анализа фотографий.
Что там на этой базе делает такая туча людей и техники в общих чертах, конечно, понятно: шпионят. Однако как только дело доходит до уточнения подробностей, все тут же покрывается мраком тайны и непонятности.
Например, по свидетельству знающих людей, к базе Пайн-Гэп не подведено никаких линий электропередачи. Официально принято считать, что всю электроэнергию объект получает от собственной дизельной электростанции. Однако, опять-таки по свидетельству персонала из местной австралийской обслуги, эта станция практически всегда находится в неработающем состоянии... Одновременно ходят устойчивые слухи, будто глубоко в подземных недрах (куда база уходит чуть ли не на 12 уровней и куда австралийцев, понятное дело, и близко не подпускают) работает ядерный энергоблок, типа тех, что используют в подводных лодках.
Другой пример странностей — закрытая для полетов зона. Согласно официальным документам управления гражданской авиации, воздушное пространство над базой Пайн-Гэп является единственной на всю Австралию территорией, над которой запрещен пролет воздушным судам. Такого рода запреты хорошо известны для иных секретных объектов, вроде Зоны 51 в Неваде, но там находится полигон по испытанию оружия и новых летательных аппаратов. Разведстанция же Пайн-Гэп ничего похожего на подобные полигоны вроде как не имеет и иметь не должна.
Но самый, пожалуй, любопытный набор чудес вокруг Пайн-Гэп связан с тем, насколько мощно и решительно удается ограждать таинственную базу США от любых внешних посягательств на ее секреты.
Наиболее яркий пример на данный счет дают малоизвестные подробности знаменитой истории со смещением премьер-министра Австралии Гофа Уитлэма (Gough Whitlam) в 1975 году. Лейборист Уитлэм стал главой государства в 1972, когда возглавляемая им партия одержала победу на выборах, и за недолгое время правления успел сделать немало больших дел: в области бесплатного образования и здравоохранения, в ликвидации расовой дискриминации и укреплении прав коренного населения, в области более самостоятельной внешней политики страны, наконец.
Курс Австралии на отход от полной военно-политической поддержки США, естественно, не мог не обеспокоить американских союзников. Как показали рассекреченные в 1990-е годы документы, уже в 1974 между американским госсекретарем Генри Киссинджером и президентом Никсоном ходил меморандум, в котором австралийского премьера Уитлэма и его действия трактовали как угрозу национальной безопасности США. Критической же точкой в этой напряженности стал вопрос о базе Пайн-Гэп.
Поскольку в тот период австралийцев в принципе не подпускали к любым аспектам оперативной деятельности секретной станции (некоторые сдвиги начнутся лишь в 1980-е годы), Гоф Уитлэм — сам в прошлом военный летчик и ветеран второй мировой — был крайне недоволен, что не может получить никакой внятной информации о деятельности этого военного объекта. Только лишь после неоднократных и очень настойчивых запросов в министерство обороны Уитлэму удалось, наконец, узнать, что Пайн-Гэп является не центром туманных «военно-космических разработок» (как гласила официальная легенда), и тем более не «метеорологической базой» (как заявляли австралийцам в самом начале), а сугубо шпионским объектом, решающим некие темные задачи в интересах США.
Когда же Уитлэм выяснил, что Ричард Столлингс (Richard Lee Stallings) — руководитель строительства базы Пайн-Гэп и самый первый её начальник — в действительности вовсе не американский военный, а кадровый сотрудник ЦРУ, работавший под прикрытием министерства обороны, то он потребовал предоставить ему списки всех подобных разведчиков США, тайно работающих на территории Австралии, своего ближайшего союзника в тихоокеанском регионе.
А попутно — дело было осенью 1975 — премьер-министр в одном из публичных выступлений объявил согражданам, что Пайн-Гэп является вовсе не военно-оборонительной базой, как всех прежде заверяли, а настоящим шпионским гнездом. В этой связи Уитлэм пообещал разобраться с базой, и всерьез рассмотреть вопрос о целесообразности ее дальнейшего пребывания на австралийской территории. Чем, по сути дела, и утвердил решение об отстранении себя от власти.
Очень скоро в действие были запущены весьма экзотические механизмы тайной политической кухни. Благодаря этим механизмам абсолютно номинальная фигура из колониального прошлого Австралии — генерал-губернатор, формально назначаемый английским монархом и давно не имеющий никакой реальной власти в стране — вдруг оказался всесильной инстанцией, которая в обход всех демократических процедур отстранила Уитлэма от руководства государством. Ни до, ни после этой истории ничего подобного в жизни Австралии больше не происходило...
База Пайн-Гэп, ясное дело, продолжила свою работу — в дальнейшем никаких подобных проблем не возникало. А еще через четверть века австралийцам было наглядно продемонстрировано, что и законодательная власть их страны над этим удивительным объектом имеет примерно такую же степень контроля, что и власть исполнительная. То есть и тут, если разобраться, полномочия власти практически ничего не означают.
К 1999 году, можно напомнить, Холодная война уже давным-давно закончилась, однако разведывательные базы США по всему миру не только не исчезли, но и стали демонстрировать вполне отчетливые признаки роста. Поэтому в парламенте Австралии — по примеру коллег из Евросоюза — решили всерьез озаботиться вопросом о новых целях американского шпионажа, коли ни главного врага в лице СССР, ни его союзников из стран варшавского договора на политической карте мира уже не осталось.
Особенно парламентариев беспокоила крупнейшая шпионская база Пайн-Гэп, поскольку на тот момент уже было обнародовано достаточно много секретных прежде сведений о глобальной системе радиоперехвата Echelon и о том немаловажном месте, которое занимает в этой системе Пайн-Гэп. Но как только сенатский комитет австралийского парламента, занимающийся государственными договорами страны, попытался выяснить текущее состояние дел на этой секретной базе, то тут же выяснилось, что по официальным каналам ничего конкретного узнать на данный счет никак невозможно.
Руководители австралийской разведки сослались на предоставленные ими американской стороне обязательства, требующие строго хранить тайну, а спецслужбы США парламентариев просто проигнорировали. По этой причине Сенату пришлось довольствоваться лишь отчетом специально приглашенного независимого эксперта, уже упоминавшегося в начале профессора Деса Болла. Однако Болл, ясное дело, никаких допусков к реальным секретам Пайн-Гэп не имел...
Для полноты этой унылой картины осталось лишь упомянуть о специфических отношениях с Пайн-Гэп третьей ветви австралийской демократии — власти судебной. Американские базы на территории Австралии давно, еще со времен вьетнамской войны, являются объектом мирных атак со стороны местного антивоенного движения. В знак протеста пацифисты проникают на базы с лозунгами и транспарантами, таких людей, естественно, отлавливают и затем штрафуют на ту или иную сумму за нарушение порядка.
Однако то, что произошло не так давно с аналогичной историей в Пайн-Гэп, как обычно, не имеет прецедентов в истории страны. В 2005 году австралийские пацифисты устроили особенно настырную антивоенную демонстрацию непосредственно у ворот базы. Несколько самых рьяных даже прорвались за ограду на велосипедах и стали там гонять по местной взлетно-посадочной полосе, пытаясь таким образом сорвать приземление здоровенного транспортного самолета ВВС США Galaxy с очередным секретным грузом для базы.
Нарушителей, как водится, арестовали и предали суду. Но не суду, точнее говоря, а позорному судилищу, поскольку специально для обвинения по этому делу из пыльных архивов самой дремучей эпохи Холодной войны извлекли никогда прежде не применявшееся особое приложение к закону о национальной обороне 1952 года. И на основании этой статьи попытались влепить велосипедистам-миротворцам не только по три с половиной тысячи австралийских долларов штрафа, но и еще по семь лет тюрьмы. Из-за поднявшегося в обществе шума столь неадекватное «правосудие» вскоре пересмотрели и отменили, но крайне неприятный осадок, конечно же, у народа остался...
Короче говоря, уже понятно, наверное, что новая книга о секретах шпионской базы Пайн-Гэп, да еще рассказанная очевидцем, долго и непосредственно наблюдавшим все изнутри, не может не вызывать к себе интереса. Вот только интерес этот, увы, книге Дэвида Розенберга удовлетворить практически нечем. Потому что никаких особых откровений или, тем более, раскрытия шпионских тайн там нет и в помине. А есть, главным образом, изложение общеизвестных банальностей о трудной работе бойцов невидимого фронта, да бытовые подробности скучной жизни инженера-электронщика на изолированной от всего мира базе посреди пустыни.
Да и что можно ожидать от книги, которую целый год после ее написания выхолащивали в режимных инстанциях АНБ? А сам автор мемуаров, когда его напрямую спрашивают о том, чем же именно занимается Пайн-Гэп, в ответ способен лишь процитировать заявление бывшего премьер министра Австралии Боба Хоука (Bob Hawke) от 1988 года — как самый лучший, по его мнению, отчет о той роли, которую данная база играет в разведывательном сообществе Австралии и США.
Выступая в парламенте Австралии в ноябре 1988 года, Хоук дословно сказал следующее: «Пайн-Гэп — это спутниковая наземная станция, функция которой состоит в сборе разведывательных данных, обеспечивающих национальную безопасность Австралии и США. Разведывательная информация, собираемая в Пайн-Гэп, делает важный вклад в проверку обязательств государств по контролю за вооружениями и по выполнению соглашений о разоружении». Иными словами, «мы сорок лет на страже мира».
Совершенно неясно только, к чему тогда вся эта дикая и нервная возня — вплоть до госпереворота — вокруг обеспечения секретности объекта, столь важного для дела мира во всем мире.
Как ни странно это прозвучит, но отчетливый намек на причины столь беспрецедентной таинственности дает общенародная энциклопедия Wikipedia в англоязычной статье, посвященной Пайн-Гэп. Многие, наверное, наслышаны (а кто не слышал, пора узнать, см., к примеру, материал Шпионы в стране Wikipedia), что все статьи Википедии, так или иначе касающиеся работы разведслужб, этими спецслужбами, как правило, плотно контролируются. Дабы не допускалось ни малейших отклонений от официально принятой властями версии.
Ну а жесткое следование инструкциям, как известно, способно порождать эффект, прямо противоположный задуманному.
Если (через любой поисковик) сравнивать текст Wikipedia-статьи о базе с тем, что пишут чаще всего о Пайн-Гэп во всей остальной части интернета, то сразу же заметно бросающееся в глаза несоответствие. Потому что база Пайн-Гэп — это самое известное в Австралии место из тех, где чаще всего наблюдаются НЛО или, более нейтрально, «неустановленные воздушные феномены». И хотя на данный счет имеется сколько угодно свидетельств прессы, в статье обычно дотошных википедистов о Пайн-Гэп по поводу частых в этом районе НЛО нет ни малейшего упоминания.
Иначе говоря, сама собой приходит мысль, что если слова нет, то кем-то оно запрещено. А если слово запрещено, то приходится предположить, что кому-то здесь явно очень хочется что-то скрыть.
Ну а если подобная цепь рассуждений выглядит правдоподобной, то естественно задаться следующим вопросом: «Что же такого интересного-австралийского происходило за последнее время в одиозной области уфологии, если кому-то понадобилось не только широко рекламировать в прессе, но и срочно ускорять выпуск скучной и малосодержательной, в общем-то, книги Дэвида Розенберга о Пайн-Гэп»? Ибо, согласно анонсу книжного магазина Amazon, книга «Шпиона, который пришел из пустыни» прежде ожидалась к выходу только в сентябре. И вдруг все статьи-рецензии на книгу Розенберга, дружно появившиеся в конце июня, со знанием дела стали обещать ее выход «на этой неделе».
Недолгий, в общем-то, поиск информации в Сети показывает что да, действительно появлялась недавно в прессе Австралии любопытная информация про загадки НЛО. А именно, австралийское министерство обороны в начале июня 2011 года официально известило своих сограждан, что запланированное ранее рассекречивание их файлов о наблюдениях и происшествиях с НЛО, к сожалению, не состоится. По той простой причине, что файлы эти, как выяснилось, "потерялись".
Для тех, кто более-менее знаком с фантасмагорической логикой событий в истории уфологии, эта новость ничуть не удивительна. По весьма похожей схеме ранее уже были "утрачены" подлежащие вечному хранению документы авиабазы США под Розуэллом, относящиеся именно к тому периоду, когда там в 1947 году были обнаружены обломки разбившегося НЛО. Затем аналогичная история с потерей секретных документов произошла и в Великобритании, когда пропали отчеты о таинственных событиях 1980 года в Рэндлшем Форест, в народе получивших название «английский Розуэлл».
Базу Пайн-Гэп, в свою очередь, нередко называют «австралийской Зоной 51». Как в местной прессе, так и — наверняка — в секретных отчетах военных собрано немало историй очевидцев о странных атмосферных явлениях и совершенно неземного вида летательных аппаратах, не только регулярно наблюдаемых в районе Пайн-Гэп, но и вылетающих, бывает, из приоткрывающегося на краткое время портала в склоне одной из гор на территории базы.
Какие именно наблюдения и отчеты были накоплены в секретных файлах у военных, теперь уже и не узнать. По крайней мере, в ближайшее время. Вместо этого всем любопытствующим предложено почитать мемуар шпиона о секретных сражениях базы Пайн-Гэп за дело мира и демократии. Пресновато, конечно, но зато никаких упоминаний о сомнительных НЛО. Гарантированно.
Кафедра Ваннаха: Семисотевровое поколение
Хотя вынесенный в заголовок термин и относится к сфере социально-экономической статистики, он настолько интересен и настолько ярко характеризует процессы, протекающие в постиндустриальных обществах, что о нем не грех поведать и аудитории Компьютерры.
Итак – семисотевровое поколение. Термин этот – 700 Euro Generation, — появился на страницах экономических изданий, преимущественно европейских, года три назад, на ранней стадии глобального экономического кризиса. Сначала речь шла о Греции, известной своим астрономическим долгом, но потом явление это отметили и в других странах на Юге Еврозоны.
Под «поколением 700 евро» понимали молодых людей, – когорту (это не военный, а демографический термин, обозначающий сверстников в том или ином интервале) от 22 до 32 лет, – которые после получения высшего образования не могли найти работу с зарплатой более семи сотен евро.
Ну, казалось бы, первое что придет в голову – с жиру бесятся. Особенно когда сравнишь эти зарплаты с теми, что предлагают в российской провинции выпускникам университетов больницы и школы. Но скажем прямо – Россия случай отдельный. У нас такая ситуация – следствие катастрофического краха прошлого экономического уклада, да и траектории реформ, в результате приватизационных процессов породившей мощную когорту миллиардеров.
А в Европе все шло сугубо эволюционно. Никаких социальных экспериментов на себе (даже режим «черных полковников» Пападопулоса, некогда правивший Элладой, проводил хоть и изрядно коррумпированную, но внятную экономическую политику). Никакой бескорыстной помощи за свой счет всему миру. Но и, – одновременно, – достаточно высокая социальная защищенность трудящихся. Вымирающих поселков у закрывшихся градообразующих производств не наблюдается… (Хотя греки в среднем и вымирают со скоростью 0,4 человека на тысячу в год.)
И с голодающей Африкой, с теми, кто живет менее чем на два доллара в день, сравнивать молодых европейских выпускников не приходится. Бедные Азии и Африки живут в большинстве своем в традиционных сельских обществах, в натуральном хозяйстве. Там структура расходов совсем иная – пара бананов и тряпка для оборачивания чресл, пальмовый навес над головой. Ну, нет образования и здравоохранения – но его ни у кого нет, и не было…
А вот поколение 700 евро – феномен новый. Люди родились в благополучной стране. Вели себя достаточно дисциплинированно. Ходили в школу, колледж или университет. А в результате – зарплата менее семи сотен местных монет. Такой доход не дает возможность выпускнику снять свое жилье. Питаться нормально можно – но если готовить умеешь сам (продукты в Европе не дороже, чем у нас). Ходить голым не будешь – китайские тряпки западнее от нас, почему то дешевле… Но – особо не поездишь, даже на общественном транспорте, даже по сезонным билетам. Но – семью не заведешь. Можно, конечно, заняться самообразованием, беря книжки в библиотеке – купить их не на что... Да и непонятно, зачем самообразование… Для большинства-то все равно, более оплачиваемой работы не светит…
В тех социальных катаклизмах, которые сейчас сотрясают Элладу, и делают подчас заложниками тех наших простодушных соотечественников, которые собрались взглянуть на места боевой славы царя Леонида, поколение 700 евро играет немаловажную роль. Это отмечают все, кто пишет о греческих беспорядках.
Ну, более разумные из семисотевровых эллинов, на площадях с коктейлем Молотова не беснуются. Они тихо и благоразумно подыскивают работенку за рубежом, пользуясь преимуществами членства в ЕС – «Generation der gepackten Koffer», как выражается германская пресса, сидит на чемоданах. Самые же ленивые просто не слезают с диванов – работящие немцы обзывают семисотевровых еще и «Generation Sofa», диванным поколением. Ну, еще кличут их интернет-поколением – действительно, канал нынче стоит дешево, а если нет денег на кафе только и остается сидеть в социальных сетях, при отсутствии оффлайн подружки удовлетворяться специализированными сайтами.
Ну а мы, не развешивая ярлыки и не множа вторичные понятия, разберемся же, почему такое получилось. И, как всегда обнаружим, что все определено технологией. Сначала – появление массовых технологических процессов и производственных линий огромной единичной мощности. Они способны производить и самые передовые процессорные кристаллы и самую дешевенькую искусственную пряжу буквально на весь мир. Появление технологий дешевых морских и интегрированных перевозок – в океанах гигантские контейнеровозы, а на дорогах тягачи с сорокафутовыми контейнерами, – позволило дешево развозить продукцию по всему свету
Информационные технологии позволяют планировать производство товаров и управлять дистрибуцией с невиданной ранее эффективностью. Но в результате – производство сосредотачивается в Юго-Восточной Азии. Проектирование – в англосаксонской Новой Европе, США, Канаде, Австралии с Новой Зеландией. Корея с собственной наукой и собственной индустрией стоит особняком. Германия сохранила начальные (вроде проектирования и технологической подготовки производства) и конечные (сборка и регулировка) этапы традиционных производств. Горное дело (с горной рентой) – там, где есть ископаемые. Ну а прочие… Трудно сказать!
Традиционных обществ живущих натуральным хозяйством в Европе давно нет. Значит – и сельскую, и горную, и промышленную продукцию надо покупать на рынке. По сугубо мировым ценам. (Еще в 2001 Греция экспортировала на 10,3 млрд. долларов, а импортировала на 28,2 млрд) А что в обмен? Что у Греции есть, кроме памятников?
Даже учитывая ее мягкий климат, даже принимая во внимание ее изрезанную береговую черту и обилие островов да Коринфский канал, делающих доступным дешевый морской транспорт, конкурировать в области производства с Юго-Восточной Азией она не сможет. Да и с исследовательскими университетами Восточного и Западного побережий Элладе не сравняться. И ведущей роли в управлении глобальным хозяйством, подобной той, что играют финансовые центры Сити и Уолл-стрита, Греции не сыграть. (Хотя в области океанских перевозок ее бизнес одно время играл поразительно важную роль – обратитесь к биографии Онассиса, к примеру)
А высшее образование получали в Греции многие. В одном университете Салоник обучалось около ста тысяч студентов – почти процент населения страны и четверть от числа жителей города. А университетов в одиннадцатимиллионной стране было полторы дюжины, да четырнадцать технических ВУЗов в придачу. То есть складывалась ситуация когда на небольшое количество индейцев приходилось слишком много вождей. Человек с высшим образованием получает приличные деньги после университета, когда таковых немного… Ну а когда Европа сформировала систему практически всеобщего высшего образования – плоды не замедлили себя ждать.
Всеобщее высшее образование высшим быть не может по очень многим причинам. Прежде всего – способности людей распределены по какой-то кривой, скорее всего гауссиане. Так что давая образование слишком многим мы в принципе снижаем требования к нему. Ну а еще такой эффект – конкуренция. Человеку свойственно лениться, если общий уровень невысок, и если не спрашивать со способного студента беспощадно – он начнет сидеть в портерных и приударять за барышнями…
Мы, кстати, такую ситуацию под конец СССР проходили. Когда штамповали инженеров в огромных количествах, платили им одинаково скверно и гоняли в колхоз. Поэтому инженер был в первых рядах врагов социализма (даже тот, кто нынче, удобно развалившись на кожаных подушках вседорожника, под ветерком кондиционера вспоминает ностальгически о великой стране, которую мы потеряли).
Но в Европе-то социальных экспериментов не ставили, и небесных добродетелей пролетариату, как это делали большевики, не приписывали. А ситуация явного избытка лиц с высшим образованием (другое дело – какого уровня высшим образованием…) сложилась… Причем этот избыток образованных никак не сказывается благоприятно на положении стран в системе международного разделения труда, на их платежном балансе (долг Греции ныне оценивают в ее полтора годичных валовых продукта).
Даже наоборот – истраченные на это деньги породили поколение, с младых ногтей чувствующее себя обманутым, считающее, что ему что-то недодали… К чему это приведет – сказать трудно. Ведь процессы-то эти расширяются, захватывая новые регионы благополучного ЕС, а о том, что поколение это в массе своей не нужно современной глобальной экономике (для работяг избаловано, а для инженеров малограмотно) сказать не решится ни один демократический политик!
Василий Щепетнёв: Суррогаты счастья
Человек, как и всякое другое животное, нуждается в одобрении. В похвале. В награде. Поскольку внешний дрессировщик человека бросил, остается надеяться либо на соплеменников, либо на самого себя. С соплеменниками человеку не повезло. Человек человеку волк, то есть один другого норовит съесть. Встречаются исключения, но вообще-то для многих пребывание среди себе подобных – штука тяжелая, изматывающая, раздражающая.
Сравните советского продавца и советского пчеловода: первый озлоблен на всех и вся, другой благодушен, у первого гипертония, язва, варикозные вены, у второго завидное долголетие. Сегодняшние продавцы много приветливее советских, а всё почему? Тренинги, требовательность начальства, лучшее положение в обществе? Нет. Главное – у современного продавца (официанта, парикмахера) покупателей на порядок меньше, нежели тридцать лет назад. Или на два порядка. А там, где по-прежнему покупателей, клиентов и бестолковых посетителей много, в магазинах эконом-класса, в дешевых овощных киосках, в муниципальных поликлиниках и прочих заведениях «без звёзд», работники на исходе дня скисают, не улыбаются, а порой и взрываются.
Нет, себя хвалить и себя награждать надёжнее самому. Организм так и поступает. На нагрузки он отвечает выработкой особого рода веществ, дарящих чувство покоя, уверенности, удовлетворения. Поработал от души на огороде, залез на высокую гору, пробежал полумарафон – и чувствуешь, как блаженная истома разливается по телу. Оттого-то даже вполне благополучные люди, доходы которых позволяют не экономить на еде, сажают картошку и проводят выходные на солнцепёке, окучивая её, собирая жуков, выпалывая сорняки. Или же истязают себя в тренажёрных залах, на беговых дорожках, рубятся на деревянных мечах.
В восемнадцатом и девятнадцатом веках дворяне и дворянки плясали до упаду на балах или же охотились. А крестьяне, понятно, пахали и сеяли. Поработал – получи порцию эндорфинов. Положительная обратная связь. Нагрузки, необходимые для выживания и процветания организма, должны поощряться. Хочешь поощрения – ищи нагрузку.
Но последние тысячелетия меняют установившийся стереотип. Во-первых, эксплуатация: человек работает больше, чем требует природа. За себя и за того парня с гаремом, яхтами-линкорами и полудюжиной дворцов, по одному на каждом континенте, включая Антарктиду. Эндорфинов не хватает, чтобы компенсировать саморазрушительную деятельность, организм требует придержать лошадей и не торопиться к финалу. А семья, частная собственность и государство требуют: трудись ещё и ещё.
Второе – изменился характер труда. Вместо мускульной работы больше приходится заниматься работой интеллектуальной, творческой. Счастливы люди, у которых организм и на психоэмоциональные нагрузки отвечает выработкой гормонов счастья, но что делать, если этого не происходит? Работал, и работал хорошо, заработал ведро картошки, мешок, грузовик, а внутренний дрессировщик недоволен, поскольку израсходовано калорий совсем немного. По привычке считая мерилом работы физическую усталость, он подозревает всех и вся в небрежении. Гормонов счастья не вырабатывает. Как следствие – депрессия. Наконец, всегда были, есть и будут люди, процентов пять от популяции, у которых продукция гормонов счастья нарушена от рождения.
Живёшь, а счастья нет.
Тут-то и идут в ход суррогатные заменители гормонов счастья. Традиционные – вино, гашиш, опиум. И новодел — всякие экстази и дезоморфины.
После нервного, но удачного трудового дня выпил рюмку – и закатное солнце начинает светить ласково и добро. Организм получил положенную порцию похвалы.
Проблема в том, что порция эта не всегда коррелирует с результатом. Многовековой опыт, подтверждённый научными исследованиями, даёт рекомендации: своевременно выпитые рюмка водки, бокал вина, или кружка пива способствуют улучшению качества и увеличению количества прожитых дней. Вот только ограничиться одним бокалом не всякий решается. Счастья, особенно суррогатного, всегда хочется добавить. Не всякий противостоит желанию получить дозу не после работы, а во время оной. А потом и вместо неё. Происходит разрыв, разобщение работы и поощрения. И как справиться с этой проблемой, неясно.
Сухой Закон с виду привлекателен, но если по вышеназванным причинам собственный организм не вырабатывает гормонов счастья, трезвость может привести к маниакально-депрессивному состоянию. Депрессия одного человека уже беда, но если она охватывает массы... Ничего хорошего миру Сухой Закон не дал. Забавно читать о благотворном воздействии принудительной трезвости, о том, что перед февральской революцией белая горячка в России стала редкостью. Уж пусть бы ловили чертей… Антиалкогольная кампания восемьдесят пятого года тоже завершилась смертью государства. И причина не в особом пути России, ведь и в США восемнадцатая поправка к конституции закончилась Великой Депрессией.
Если и в третий раз за последние сто лет у нас начнется тотальная борьба с пьянством, наркоманией и прочими излишествами нехорошими, то вести эту борьбу нужно будет очень осторожно: нового разрушения не переживёт не только государство, но и страна. Потому народу, предназначенному для перевоспитания и отучения от вредных привычек, необходимо представить условия для проявления полноценной физической активности. Дать мяч, пусть до упаду играют в футбол, раз балы не в моде. Или предложить – вежливо, но твёрдо – рубить лес, строить каналы, прокладывать железные дороги. По шестьдесят часов в неделю.
От этого жизнь станет и лучше, и веселее. Безо всяких суррогатов счастья.
Дмитрий Шабанов: Энергия утреннего кофе
Поделиться книгой: