Помоги проекту - поделись книгой:
Мы какое-то время шли молча. Александр не тот человек, который будет принимать решение сразу. Пусть хорошо все обдумает, я только за.
– Ты действительно сильно изменился. Я уже устал удивляться твоим идеям. Но одно дело игрушки, и совсем другое – армия. Откуда у тебя такие мысли? Не думаю, что несколько молодых офицеров вашего полка, с которым, ты общаешься, могли натолкнуть тебя на такие мысли.
То, что за мной есть какое-то наблюдение и информация идет в столицу, я не сомневался. Странно, если бы было по-другому.
– Не важно, откуда такие мысли. Мне важно понять: ты со мной согласен? – спрашиваю Александра напрямую.
– Я согласен. И постараюсь оказать поддержку нашим генералам и адмиралам, чтобы отец не менял резко состав, который утвердила бабушка. Она перед смертью и так отправила в отставку и заменила многих заслуженных людей. Что касается вооружений, то у меня нет достаточного количества знаний в этом деле. Если ты сможешь, то сделай развернутый доклад, как ты видишь работу комитета по вооружениям. Если твои идеи осуществимы, то с радостью поддержу тебя и в этом.
Решили, что я не буду откладывать с докладом и напишу его до отъезда Александра. Была у меня еще одна тема, которую хотел обсудить с братом. Но нет смысла вываливать на него такой поток информации. Обсудим через пару дней, как напишу доклад.
Когда мы подошли к катку, уже начало смеркаться. Но темнота никак не отразилась на энтузиазме любителей коньков, к тому же факелы давали достаточно света. Я и сам накатался от души, заодно дал несколько советов, в первую очередь дамам. На ужине наши красавицы решили, что обязательно надо залить несколько катков в столице. Я с радостью поддержал эту инициативу. Благо амуницией все присутствующие были обеспечены. Плюс первая партия уже отправилась в лавку Астафьева. Уверен, что за первой последует еще не одна.
Каждое утро у меня начало походить на предыдущее. Сначала посещение взвода и уже потом, после тренировки, я уделял время гостям. Может, для этого времени такое поведение считалось неприемлемым, но я не собирался подстраиваться под чьи-то хотелки. А окружающие уже привыкли к моей эксцентричности и подозревают, что мне наплевать.
Дела роты я переложил на Томаса. Тем более, кроме караулов и патрулирования, никаких мероприятий не было. Единственное изменение, я приказал осваивать штыковой бой. До меня активных тренировок такого плана просто не проводилось, в нашей роте точно. Выделили нескольких умельцев из старослужащих, которые получили задание возглавить обучение, и солдаты методично лохматили мешки и чучела из соломы старыми и непригодными ружьями с такими же штыками. Хорошо быть сыном императора. С полковником и затем с интендантами удалось договориться о выделении всякого неликвида. Не из дерева же макеты ружей вырезать, обучение должно быть максимально приближено к бою.
Еще мы с офицерами роты озаботились формой и обувью солдат на весну и лето. Я давно всех предупредил, что как потеплеет, начнем тренироваться, в ответ получил вопрос: как быть с формой и обувью? Она со временем изнашивается и стаптывается. Как оказалось, запасные комплекты личному составу никто выдавать не собирался, оттого и возникали часто проблемы. Солдаты тренировались чуть ли не в исподнем, всякой рвани и лаптях. Артельная казна, конечно, могла помочь бедолаге, у которого развалились сапоги или оказалась совсем гнилая форма. Но закупать на артельные деньги амуницию для всей роты никто не собирался. В основном деньги шли на дополнительное питание и необходимые в быту вещи. Мундир солдату выдавался на год, башмаки тоже, теплая одежда на два. Остальное по мере сил покупалось на артельные деньги.
Офицерам было сложнее, они в исподнем и рванине служить не могли, так что на мундиры тратились очень солидные суммы. Такой подход армейского руководства вызывал у меня просто бешенство. Но пока изменить ситуацию я не мог. Вернее, пока мог только в своей роте и особом взводе. Придется мне тратить на форму собственные средства. Не то чтобы у меня нет денег, но сама ситуация абсурдна, и Шульц опять будет ворчать. Такое впечатление, что мой казначей воспринимает все траты как личное оскорбление.
В Путевом дворце никого не было, только сновавшие туда-сюда слуги. Хотел посидеть в кабинете и поработать, но меня прервал Блок, который через слугу предупредил, что хочет поговорить. В последнее время док вообще закрылся в своей части дворца, появлялся только на ужине, он даже обедал у себя. Ученики его тоже особо не отсвечивали. А здесь вдруг сам решил пообщаться, значит, дело важное.
Мы расположились в креслах моего кабинета. Слуга налил Блоку вина, я ограничился чаем. Доктор выглядел осунувшимся, но как всегда аккуратно одетым, в своем устаревшем камзоле, накрахмаленном жабо и парике, благоухающем одеколоном. С момента нашей первой встречи, когда я открыл глаза в этом мире, ничего не изменилось. Разве кафтан и штаны были другого цвета.
– Ваше высочество, я хотел бы вернуться к нашему старому разговору про Академию наук. В данный момент я понимаю, что достиг достаточно больших успехов в хирургии, а мои ученики тоже делают шаги в иных направлениях медицины. Я только начал свой труд, но мне стало ясно, что пора поделиться своими достижениями с коллегами.
– Доктор, ваши коллеги вас не будут слушать, но еще объявят еретиком, шарлатаном и вообще предателем дела Гиппократа. И сделают они это из самых лучших побуждений, – решил я немного пошутить над Блоком.
– Из каких лучших побуждений? – не понял меня немец.
– Из самых нежных и светлых чувств. Из-за любви. – Я делаю паузу. – Любви к деньгам, которых они лишатся, когда вы обнародуете свои работы, а публика поймет, что большая часть ваших коллег ни хрена не смыслит в медицине.
Я думал, что Блоку станет плохо. Он ржал как конь и чуть не скатился с кресла на пол. В приоткрывшуюся дверь заглянул Игнатьев и тут же исчез. Охрана бдит. Док достал большой кусок ткани, который заменял ему платок, вытер сначала навернувшиеся слезы, а потом протер лысину под париком.
– Вы совершенно правы. Многие из моих коллег будут готовы не только меня оклеветать, но и не удивлюсь, если пойдут на убийство.
– Поэтому, дорогой Иван Леонтьевич, мы поступим по-другому. Откроем в Петербурге отдельную медицинскую академию или восстановим университет с медицинским факультетом. Как вам такая идея? – задаю Блоку провокационный вопрос.
– Я не совсем понимаю, как это будет выглядеть. И главное, какое я буду иметь к этому отношение? – отвечает Блок.
– Я больше склоняюсь к восстановлению университета, который открыли еще при Петре Великом и после смерти Ломоносова благополучно прикрыли. Медицинская кафедра в любом случае ваша. С нее я бы и начал формирование университета. Есть вы и ваши ученики, можно пригласить несколько человек из Европы. Что происходит в московском университете, я не знаю. В конце концов, грамотные люди нужны нашей державе, и чем больше будет университетов и школ, тем лучше.
– Я полностью поддерживаю такой подход. У меня есть знания и главное – силы, чтобы поделиться ими с учениками. За последние несколько месяцев я кардинально пересмотрел свои взгляды на многие аспекты медицины, в том числе гигиену. Внедрение новых методов лечения жизненно необходимо для спасения людей, которые умирают от простейших болезней. Если бы только болезней. Люди умирают просто потому, что не моют руки или пьют грязную воду.
– Главное теперь – убедить в необходимости учебного заведения Александра, а с его помощью отца. Мысли об университете в столице посещают меня постоянно, но я думал вернуться к этому позже. Но раз именно вы подняли эту тему, то не вижу смысла затягивать. Напишите докладную записку, и через Александра передадим ее императору.
Пока ждали возвращения всей компании с прогулки, мы с Блоком кратко набросали список факультетов. Здесь я удивил Блока, отринув философский и теологический факультеты.
– Доктор, вам не кажется, что окружающий нас мир стремительно меняется, и придерживаться догм не самый лучший способ поспевать за ним? Вместо разного рода гуманитарных факультетов, изучения мертвых языков, мифов и устаревших сведений, мы сделаем упор на естественные науки. Медицина, физика, химия, механика, математика. Из гуманитарных наук оставим юриспруденцию, и нужно будет организовать факультеты экономики с управлением. Чиновников тоже надо готовить. И учить их хорошо. Нынешний чиновник, распоряжающийся финансами, ресурсами и людскими жизнями, наконец, просто обязан быть разносторонне образованным человеком. У нас в большинстве своем домашнее образование и протекция. За редким исключением, кто-то учился в московском университете или Европе. Благо, если среди десятка неучей и невежд окажется один самородок. Так ведь и самородка, вместо огранки, задвинут куда подальше, чтобы не мешал людям спокойно жить и обделывать свои дела.
Брата особо убеждать не понадобилось. С прогулки он приехал довольный. Быстро просмотрев наши записи, брат хмыкнул и забрал их с собой. Что мне в нем нравилось, он не принимал решений спонтанно. Наверняка внимательно изучит мои каракули. За два часа, что мы общались с доком, удалось сформулировать перечень факультетов, краткое описание каждого из них и даже немного учебный процесс. Уж очень много сейчас лишних знаний, которые впихивают в студентов. Если латынь необходима медикам и химикам, то зачем она нужна в таком объеме юристам и математикам? Думаю, Александр добавит что-то от себя и что-то исправит. Голова у него светлая, не только в плане цвета волос.
После обеда публика собралась в гостиной, где планировала устроить очередной игровой день. Мы же с братом, Блоком и Салтыковым, на чьем присутствии я настоял, засели в кабинете. Идея университета оказалась близка Александру, и наверняка он обдумывал ее не первый день. Отказ от большинства гуманитарных факультетов особых споров не вызвал. Только сошлись на необходимости факультета истории. А вот по всему остальному споры были жаркие. В итоге пришли к общему знаменателю, что университет необходим. В первую очередь будут открыты медицинский, юридический и механический факультеты. Просто на эти три курса можно быстро найти преподавателей. Для медиков будет открыта больница при факультете, где студенты смогут сразу практически начинать осваивать специальность. То же самое будет для механиков. Необходима лаборатория и какие-то прототипы учебных цехов. Далее разобьем людей по специализациям. Новые же факультеты будут в ближайших планах. Сначала нужно одобрение Павла, далее финансирование и наем преподавателей. С желающими преподавать и учиться проблем не будет. В Европе неспокойно и не каждому по карману отправлять отпрыска на несколько лет за границу. А неплохих специалистов, сбежавших из той же Франции, можно постараться завербовать. Но это для начала. Перед Академией наук будет поставлена жесткая задача – выделить своих людей для преподавания и еще для подготовки учителей. Талантливых ученых в Академии сейчас хватает, но почему-то они крайне мало передают свои знания ученикам.
В качестве ректора брат предложил нашего бывшего учителя Петра Палласа[61]. Хоть и немец, но умнейший человек, истинный фанатик от науки, сделавший огромный вклад в изучение и описание природы, географии, животного мира России. Александр всегда с большой теплотой вспоминал про уроки Палласа. Но кому-то не понравился такой человек рядом с внуками Екатерины, уволили его под надуманными предлогами. Приставим к нему толкового управленца, и можно быть спокойным за новый университет. С управляющим пока решили не спешить. Я предложил на эту должность человека, далекого от науки. Может, найдем какого-нибудь грамотного военного в отставке или чиновника, обделенного наградами и благосклонностью начальства, но наделенного талантами.
Вопрос дисциплины тоже обсудили. Исключать будем в первую очередь за отсутствие желания учиться и разного рода непотребные дела – прогулы, пьянство, азартные игры. Студенты ныне разные и держать их надо в узде, вне зависимости от происхождения. Также прошло мое предложение о двух семестрах и обязательных экзаменах по их итогам. Еще я предложил привлечь наш фонд. Будем оплачивать учебу наиболее талантливых студентов из бедных семей с выплатой стипендии. Наши дамы идею наверняка поддержат. Я со своей стороны тоже пообещал выделить денег для механического факультета. Промышленности нужны грамотные инженеры, а мы их практически не готовим.
Александру не очень понравилась идея учить совместно детей знати и других сословий. Но я настаивал на своем мнении, в чем меня поддерживал Салтыков. Сословное общество не должно быть кастовым. Социальный лифт необходим, иначе – деградация и отставание от передовых стран. Начнем постепенно набирать талантливых детей купцов, мещан и прочих почетных горожан с духовенством. Вопрос пока обсуждаемый, но понравилась поддержка со стороны князя. Не боится высказывать свое мнение, хотя и видел, что наследник не одобряет обучение для всех сословий. Надо потом намекнуть брату, что это полезное качество. Любителей радостно поддакивать и лизать задницу хватает вокруг любого правителя. А вот грамотного специалиста, который имеет свое мнение, умеет его отстаивать и самое главное – выполнять возложенное на дело и отвечать за него, надо ценить, всячески поддерживая.
Ужинать сегодня начали позже. Мы так увлеклись, что совсем про него забыли. Как я и думал, кураторы фонда с радостью поддержали идею университета. Пришлось после ужина объяснять наши задумки. В основном народ их одобрил, только Головина начала лоббировать идею открытия исторического факультета. Лиза со своей стороны встала на защиту теологии. Это на нее посещение монастырей так подействовало? Надо будет уточнить, кто там из попов такой говорливый и решил воздействовать на неокрепшие молодые умы. Нам еще возвращения к бесконечным богомольям не хватало, которые ранее практиковала царская семья. Мастеров влезть в душу и вложить всякие мистико-религиозные бредни у церкви хватало всегда. Откладывать не стал и дал задание Ильину разобраться. Только попросил сразу не убивать, а просто найти провокатора. Я решил так пошутить, но, судя по задумчивому лицу охранника, такие мысли его посетили в первую очередь. Надо в следующий раз детально ставить ему задачи. А то действительно устроит какой-нибудь локальный геноцид.
Проснулся, как всегда, с утра пораньше. График был уже стандартный. Сначала лыжи, потом разминка и тренировка. Пока нагрузки были общего характера: на физическое развитие, холодное оружие и два раза в неделю стрельбы. После усадьбы заехал к Астафьевым. Обсудили дела по недавно созданной артели. Вот чем мне нравятся братья – тем, что у них слова не расходятся с делом. Только утвердили план, а они уже артель создали, с мастерами договорились и начали производство. Не знаю, какие у них там были баталии при обсуждении, но Семен побожился, что все по-честному и никакого обмана. Несколько человек отказалось, но невелика потеря. От купцов поехал домой, на улице уже смеркалось. Вообще-то зимой в Новгороде особо не покатаешься. Темно, и лучше передвигаться в сопровождении факельщиков. Освещены только Путевой и несколько дворцов рядом, в том числе губернаторский. Плюс горели костры у рогаток и будок, где дежурили солдаты.
С наступлением темноты жизнь города полностью замирала. Кроме Путевого дворца, где уже две недели кипела жизнь, в том числе с наступлением темноты. Вот и сейчас, заезжая во дворец, обратил внимание на множество факелов и костров. И что-то уж больно много возков было во дворе. Вокруг костров грелись кучера и сопровождающие гостей. Как только я зашел в свои комнаты, вслед за мной буквально влетела Юля.
– Костья, гости уже почти собрались. Ждали только тебя. Мы думали, ты будешь на обеде, но потом прискакал Первушин и сообщил, что у тебя встреча с купцами, – выпалила супруга.
Черт. Совсем забыл, что у нас сегодня турнир по шашкам и петанку. Немного неудобно, с другой стороны, могли и без меня начать.
– Ничего страшного, переодеваюсь и через несколько минут буду готов. Бедному собраться – только подпоясаться, – пошутил над непонимающей немкой.
Юля уже достаточно хорошо понимала по-русски. Но к нашим пословицам она точно не готова и юмора не поняла. Да и не все пословицы сейчас известны, хоть и принято их считать народными. Пару раз окружающие просили меня повторить, что я сказал. Вообще, надо быть осторожнее с выражениями и особенно с шутками. Уж слишком сильно нынешний юмор отличается от моего времени. Особенно с учетом пошлости, переходящей границы разумного, привычной для жителя XXI века. Сейчас народ тоже ругается, но боюсь, что анекдоты про поручика Ржевского не поймут офицеры даже из самых простых и малообразованных. Скорее дадут в морду пошляку и дегенерату.
Фанаты игры действительно ждали только меня. По плану сначала у нас были шашки. Столы были расставлены, игроки провели жеребьевку. Более того, присутствующие разбились на две части. В первой, состоящей из более слабых и начинающих игроков, были в основном дамы. Во второй – игроки посильнее, куда вошло большинство мужчин и женщин, играющих на более высоком уровне. Я исполнял роль арбитра, сам за стол не садился. Первый турнир выиграла Мария Степановна, которая увлеклась шашками. Финалисткой оказалась ее бессменная компаньонка Дарья Семеновна. Вот уж не ожидал, что именно две эти дамы так продвинутся в шашках.
Турнир на выбывание опять выиграла Екатерина Браницкая. На этот раз в финале она обыграла Салтыкова. Сыграли три финальные игры, и в двух победила девушка. Талант у человека, что сказать, но и Салтыков очень сильный игрок. Интерес к шашкам, по крайней мере в Новгороде, очень большой. По словам Астафьевых, заказов на наборы разных ценовых категорий очень много.
В петанке все было без изменений. Команда Юли с Лизой планомерно вынесла всех соперников. Чем народу нравятся шары, так это эмоциональностью. Понятно, что на дворе XVIII век и присутствующие гости не футбольные фанаты, но некий эффект боления имеет место быть. Эмоциональные зрители создают определенный колорит. Конечно, все с учетом скидки на время и публику, но, в общем, все прошло весело и очень душевно. В более простых компаниях наверняка будет еще веселее.
Предпоследний день пребывания высокопоставленных гостей закончился. Если честно, то я особо не расстроился. Изначально планировалось, что пребывание Александра и компании продлится дня три-четыре, но почти две недели выбили меня из колеи. Дел у меня много, но пришлось половину своего времени тратить на развлечения. А вот Юля, похоже, расстроилась. После бурного секса, который у нас уже стал приятной традицией, она спросила меня, надолго ли мы расстаемся.
Я как-то особо не задумывался об этом. Смирившись со своим нахождением в теле Константина, я решил сосредоточиться на своем плане стать значимой фигурой, влияющей на политику страны. На личную жизнь особо внимания не обращал. Раз прилагается к новому телу жена, значит, будем жить с ней. Забыл, что Юля живой человек, а не декорация. К тому же наши с ней отношения сильно отличались от существующей системы брака. Во-первых, в массе своей между мужем и женой большая разница в возрасте, а мы, по сути, ровесники. Во-вторых, я сразу начал относиться к ней исходя из реалий своего времени. Нынешняя Россия, конечно, не Англия, где женщина является говорящей мебелью с функцией деторождения, но я, похоже, переборщил с демократией. И не только с супругой, но и вообще в отношении к другим женщинам. Я реально воспринимал их полноценными членами общества и без всякой задней мысли переложил на них работу фонда. Дамы сначала удивились, но потом прониклись. И насколько я понял, фонд стал эдаким примером и притяжением для деятельных дам. В качестве шутки предложил издавать приложение для женщин в нашей газете. Но быстро понял, что публика восприняла все очень серьезно. Пришлось набросать план, как я вижу данную новинку. Тезисы быстро накидал, но сразу предупредил, что помогу только на первом этапе, а дальше без меня. Судя по признательным и одобрительным взглядам, мой рейтинг среди женской части вырос еще на несколько пунктов.
– Костья, ты не хочешь отвечать? – Совсем забыл, что Юля все это время ждала моего ответа.
Повернулся на бок, обнял и прижал ее к себе. Медленно провел рукой по весьма аппетитному девичьему телу.
– Ты же прекрасно понимаешь, что значит для меня служба. К тому же приказ отца никто не отменял. Мы увидимся уже скоро, когда поедем на коронацию. Поверь, в данный момент так будет лучше.
Не дав Юле ответить, закрыл ее рот поцелуем, она страстно ответила. Далее мы продолжили нашу стандартную программу, угомонились не скоро.
Сегодня я остался дома. Во дворце с утра суетились слуги, которые упаковывали вещи и даже мебель, которую привезли Александр с Лизой. Зачем тащить с собой мебель, для меня так и осталось загадкой. Дамы решили с утра покататься на коньках, вечером же был запланирован прощальный ужин.
Мы с Александром опять прогуливаемся по парку. Только на дворе утро и ярко светит солнце. Под ногами хрустит снег, я щурюсь от удовольствия, ну красота же. Это моя любимая зимняя погода. Легкий мороз, солнечно и нет снегопада. Александр опять в мундире и епанче, я же в прежней бекеше.
– Я посмотрел твой доклад о вооружениях. Только он больше похож на описание состояния российской промышленности. Вернее, ее бедственное положение, – усмехнулся брат.
– Вот об этом я тоже хотел поговорить. Мы отстаем. И с каждым годом отставание будет очевидным. Я не совсем правильно начал с тобой разговор по новым вооружениям. Нужно на базе Сестрорецкого завода создать целый комплекс заводов. Вместо того чтобы строить в Сестрорецке церкви и колокольни, лучше бы построили новые домны, наняли инженеров и мастеров.
Александр никак не отреагировал на мой пассаж про церковь. Надеюсь, он понимает весь этот идиотизм. Нужен попам храм – пусть строят за свой счет. В том же Новгороде десятки, если не сотни церквей, и это на семь тысяч населения.
– Я подготовил план. Думаю, ты дополнишь его своими идеями. Нам нужен полноценный заводской комплекс, который не только производит оружие. Необходимо думать о будущем. Надо создавать новые образцы оружия, испытывать его и принимать на вооружение действующей армии. Заодно надо узнать, как обстоят дела в Туле и где у нас еще казенные заводы. Должен быть единый центр, который занимается и курирует разработки всех заводов в стране. Это большой труд, но ты прекрасно понимаешь, что дело крайне нужное.
– Будут ли еще приказы? – улыбнулся мой брат.
– Да. Обеспечение охраны и тайны. У меня иногда складывается впечатление, что российские чиновники все дружно работают на другие страны. Может, кроме Тайной канцелярии и Иностранной коллегии. Если мы занимаемся разработкой нового оружия, то все должно проходить втайне и никакие иностранцы и лишние люди не должны допускаться на завод, – не поддержал я шутливого тона.
– Это трудно, но необходимо, – согласился Александр.
– Если удастся получить у отца разрешение на завод, то помогу тебе с охраной. В докладе я написал про организацию некоторых рабочих процессов. Думаю, смогу помочь с поиском нужных людей как для управления, так и непосредственно инженеров и мастеров.
Александр опять удивленно посмотрел на меня. Я не стал углубляться в подробности. В этот момент со стороны катка раздался женский смех, мы оба повернулись в ту сторону. Но за деревьями ничего не было видно. Развернулись и пошли далее по аллее.
– И еще хотел обсудить с тобой немного другой вопрос. Тебе не кажется, что у нас в державе сложилась какая-то нездоровая ситуация с правящим сословием? – Судя по округлившимся глазам, я еще сильнее удивил Александра. – У меня складывается впечатление, что основная задача нашей знати заключается в том, чтобы пустить пыль в глаза друг другу. Будто они все живут последний день и нужно обязательно потратить как можно больше денег. Это же касается нашей семьи. Как повелось со времен Анны, так и тратим миллионы рублей на никому не нужные карнавалы, сжигаем сотни пудов пороха на фейерверки, дамы шьют себе наряды на один раз, гвардия превратилась в разодетых павлинов.
Я остановился, выдохнул и продолжил:
– Ты сказал, что тебе очень понравилась поездка. Но, кроме всего, она была не скучная. При этом мы ни разу не пальнули из пушки, не выстроили какой-нибудь ледяной замок или устроили театрализованное представление с сотнями участников. И это я еще молчу про колоссальные суммы, которые проигрываются за карточным столом. Я веду к тому, что пора менять нынешние развлечения на новые. Они должны стать более скромными, но не менее интересными и, самое главное, менее расточительными. Карточные игры на деньги заменим на петанк, «Уно», шашки и новые игры. Вместо хождения по бесконечным приемам пора организовывать несколько театров, разного рода клубы по интересам, литературные салоны, заливать катки в конце концов. На лето придумаем еще развлечения. То же самое касается нарядов. Наши дамы, Лиза и Юля в первую очередь, должны показать пример того, что платье шьется не на один раз. Сначала народ начнет шептаться и воротить нос. Но кто мешает нашим женам объявить чрезмерную роскошь пошлостью? Жена наследника престола, особенно при поддержке мужа, может стать законодательницей мод. Тем более что девушки как раз увлеклись созданием новых платьев. И вообще, надо внедрять в сознание людей, что никто из потомков не вспомнит про роскошные приемы и многолюдные балы с карнавалами. А вот библиотеки, театры, больницы, музеи, названные их именами, останутся потомкам и прославят имена основателей.
Мы остановились у поворота в сторону катка. Александр стоял некоторое время и просто смотрел на небо, явно наслаждаясь моментом и чудесной погодой. Мой сумбурный монолог выглядел как пропаганда пуританства или кальвинизма. Я сам не вижу ничего плохо в здоровой экономии, главное – знать меру.
– У тебя очень правильные мысли. Страшно представить, какие суммы каждый год буквально выбрасываются на ветер. Константин, но ты никогда ранее не думал о таких вещах. Я очень рад, что ты так сильно изменился. Теперь я чувствую, что у меня есть опора.
Я, конечно, не закричал «бинго!» и не станцевал гопака, но про себя выдохнул. Сделан огромный шаг вперед. Александр очень скрытный человек, но во лжи ранее замечен не был. А значит, он действительно рассчитывает на меня. А доверие будущего императора, с учетом того, что мы братья, это полный карт-бланш на мои действия в будущем.
Глава 18
Отъезд Александра и компании вызвал в Новгороде не меньший ажиотаж, чем приезд. На прощальном ужине у губернатора было не протолкнуться. На этот раз конкурсов и игровых турниров не устраивали. Обошлись обычным балом. Прием был рассчитан больше на местную публику, так как наши столичные жители точно предпочли бы другое развлечение. К сожалению, мне не удалось избежать танцев. Пришлось отплясать с Юлей, Лизой, Головиной и несколькими местными дамами. Александр тоже не избежал внимания фанаток и более часа уделил кадрилям с польками. Далее часть времени пришлось уделить губернатору, уважаемым жителям Новгорода и его окрестностей. Я с интересом послушал мнения о недавно оконченной войне с Персией, про военные и гражданские реформы. Так как народ в массе своей служил, то вспомнили предания старины глубокой, покритиковали молодежь, не забыли траву, которая была раньше зеленее. Но в целом у дворянства было позитивное настроение к грядущим переменам. Или просто побоялись критиковать при нас указы, которые вышли еще при Екатерине.
Все когда-то заканчивается. Отъезд, запланированный на раннее утро, затянулся часов до десяти. Огромная толпа, состоящая из всех сословий, вышла проводить кортеж наследника. В общем, все прошло по канонам. Добрый и благодарный русский народ с радостью приветствовал большое начальство.
Я проводил кортеж до первой рогатки и далее двинул в полковую избу, надо было заняться делами роты. Кстати, фон Миллер прислушался к моим словам, что скоро будут строиться казармы во всей армии, и решил сыграть на опережение. С учетом того что на коронацию Павел поедет через Новгород, полковник вполне обоснованно рассчитывал на царскую милость. И свободные от службы солдаты, матеря про себя начальство, мешающее зарабатывать деньгу на промыслах, начали заниматься приемкой и сортировкой леса. В нескольких амбарах пилили бревна на доски и шли столярные работы. Трудились как сами солдаты, так и наемные мастера. У лесоторговцев Новгорода нынче праздник. Удалось продать всю заготовленную и выдержанную древесину практически без остатка. Да и не только торговцы лесом были в наваре. Большая стройка – хороший заработок для многих торговых и рабочих людей. Я отговорил подполковника начинать стройку зимой. Главное же – показать, что все готово к строительству, нарисовать красивую схему и даже сделать игрушечный макет. Макет особо заинтересовал фон Миллера, правда не факт, что казарму удастся построить вовремя, зато как красиво можно все оформить виртуально. Времена меняются, а люди все те же. Хотя зря я насмехаюсь над Карлом Карловичем, он действительно взялся за дело всерьез, и военному городку быть.
Более на строительные вопросы не отвлекался. Не нужно считать предков глупее и лезть с советами в каждую мелочь. Сильнее всего меня занимали предстоящие тренировки и маневры роты. Заказ на лапти разместили в окрестных деревнях. Далее через Астафьева нашелся купец, который взялся обеспечить роту дешевым сукном. Решил сшить что-то типа гимнастерок и более современных штанов. В качестве верхней одежды замены епанче пока не было. Даже поздней весной бывает прохладно, поэтому запасной и бюджетный вариант одежды тоже придется шить. Если боятся испортить обмундирование, значит, будут бегать в трениках, что, в принципе, разумно.
Только я подумал, что скинул с себя хозяйственные вопросы, займусь тренировками и вдумчиво приведу в порядок свои записи, как буквально повалили посетители. Но не скажу, что это были гости незваные. Как раз наоборот.
Сначала прибыли два человека с Дона, за которыми посылал Первушин. Не знаю, являются ли они казаками, но вот рожи у них точно бандитские. Иван представил своих протеже как Якова Кривого и Анвара Тобета. Яков был невысоким и кряжистым мужчиной немного старше сорока. Блеклые голубые глаза, темно-русые волосы, мозолистые руки. Если убрать шрамы на лице, заросшем рыжей бородой, и угрюмый взгляд из-под густых бровей, то сойдет за кузнеца или какого-нибудь мастерового. Его товарищ был моложе лет на десять. Стройный, худощавый, выше среднего роста, светлые волосы, зеленые глаза, весьма приветливое скуластое лицо без шрамов и прочих уродств типа последствий оспы, к которым я уже привык в этом времени. Выглядел он не просто как типичный славянин, а больше был похож на финна или карела, светлый, с легким монголоидным налетом. Если он татарин или ногаец, то я вождь племени Мумба-Юмба. В отличие от Якова, Анвар был гладко выбрит и как-то более опрятен. Очень интересные прозвища-фамилии у товарищей. По шраму на лице Якова, который закрывал часть глаза, было понятно происхождение прозвища. А вот у нашего псевдостепняка было прозвище, которое переводилось как «волкодав», это мне потом объяснил Первушин. Кривой был одет в бекешу, Тобет в халат. Оба в папахах, при саблях и пистолетах. У заводных лошадей были приторочены ружья в чехлах. Наших гостей сначала не хотели пускать через пост при въезде, даже бумага с моей подписью не помогла. Я бы сам несколько раз подумал, прежде чем пропускать таких подозрительных товарищей в мирный город. Но потом на рогатке появился Томас Фитцнер, который был в курсе моих дел, и сопроводил донцов до усадьбы.
По словам Ивана, Яков был мастером широкого профиля, но больше специализировался по засадам. Анвар же был действительно степняком, знал все повадки и хитрости войны в Диком Поле. Он больше специализировался по налетам и диверсиям. В данный момент оба жили на Дону, но до этого отметились в разных местах, и не только в нынешних пределах империи.
На следующий день, после лыжной пробежки, оба донца встречали нас у ворот усадьбы. Вчера я вкратце объяснил, а Первушин с Руппрехтом добавили, какие задачи стоят перед наставниками. Карл как-то сразу нашел общий язык с Кривым, при этом буквально. Яков неплохо говорил по-немецки. Я даже не предлагал донцам освоить лыжи, да и они не напрашивались.
– Иван… э-э-э… Савельевич, – произнес Анвар с едва заметной ухмылкой, а Кривой и не скрывал своей улыбки, – наш лесной друг не давал о себе знать?
Иван не отреагировал на явную подначку и просто отрицательно мотнул головой. Но потом произнес:
– У Прохора Белянина, – Иван кивнул в сторону нашего самого молодого солдата, – есть подозрение, что кто-то за вами следит. И уже дня три как. Мы прошлись по округе, но тут сильно натоптано. Чужих следов не нашли.
– Чую чей-то взгляд, да и видел я кого-то. Темно уже было, сначала думал, померещилось, – подтвердил Прохор.
Я особого панибратства не приветствовал, но отношения внутри десятка были более простые, без всяких «вашепревосходительств». В конце концов, каждый из десятка в будущем как минимум взводный, а это уже прапорщик. Если доживут, конечно. Поэтому никто не подбежал, не схватил Прохора за грудки, предварительно дав в морду. И не начал орать ему в лицо, брызжа слюной, что сгноят его или запорют шомполами: мол, кто дал ему право открыть рот без разрешения начальства? Из офицеров, кроме меня, присутствовали Богдан Фитцнер и Филипс. Но они поддержали мое предложение убрать из общения лишний формализм.
– Значит, Лесок рыщет по округе. Выходи, мы знаем, что ты здесь, – крикнул Анвар и, сунув в рот два пальца, громко свистнул.
– И не надо так громко кричать. Все зверье распугаешь.
Мы все дружно обернулись в сторону, откуда послышался голос. Метрах в пятнадцати стоял невысокий человек, в белом балахоне и такой же шапке. В руках у него было что-то типа посоха, остальное оружие наверняка было скрыто.
– А хорош этот ваш Белянин, – продолжил Лесок. – Сразу меня заметил, есть навыки у парня. Может, еще не поздно научить по лесу ходить.
– Ты зачем прячешься? Натворил чего? – спросил Первушин.
– Нет. Я человек мирный, – ответил Лесок, при этом донцы начали скалиться, явно сомневаясь в словах гостя. – Решил осмотреться, пока эти двое не прибыли. И как-то неспокойно у вас в лесах. Кто-то по лесу рыщет в паре дней пути от Новгорода, да и явно с пониманием у них человек. Я еле их обошел.
– Ваше высочество, – наконец-то опомнился Первушин, – разрешите представить: Ян Лесков. Егерь и следопыт, человек, знающий лес как никто другой.
Ян снял шапку в знак приветствия. Заодно мы рассмотрели интересного гостя. Короткие светлые волосы, голубые глаза, светлая борода, оттопыренные уши. Обычный североевропейский тип лица.
– Странная фамилия для имени Ян, – говорю я Лескову.
– Я не Лесков, а Лескоу, – отвечает лесовик по-немецки со странным акцентом, произнеся фамилию на иной лад.
Ну, прямо сплошные полиглоты. Хотя если народ наемничал и поскитался по свету, то знание языков не удивительно.
– Саксонец? – спрашиваю.
– Лужичанин[62], – отвечает Ян.
Странный тип, по-русски говорит без акцента, впрочем, как и по-немецки. Про лужичан я раньше слышал, но не более того. Маскировку Лескова оценил не только я, но и остальные присутствующие.
Со сформированным руководящим составом учебки потратили два дня на обсуждение плана подготовки десятка. Объяснил наставникам, чего я вообще хочу. Они важно покивали головами, затем перечеркнули мой план и начали составлять свой. Решил не лезть с советами, кто я такой против профессиональных убийц и разбойников? Но несколько уточнений по тренировкам внести удалось. Все-таки система начальной подготовки в XXI веке и сейчас сильно отличаются.
Я склонялся в сторону будущего и особо настаивал на тренировках выносливости. В принципе, наставники были со мной солидарны.
Богдан нашел еще пятерых желающих присоединиться к егерям. Вернее, четверо из них не знали, что хотят присоединиться, но подходят нам по навыкам и умениям. А один был самым настоящим добровольцем.
Решили назвать будущих спецназовцев взводом застрельщиков, дабы не привлекать излишнего интереса. Понятие обтекаемое, заодно шпионы не должны обратить внимания. Можно и пластунами их назвать, но, по мнению Якова, нашим новичкам до этого звания как до Луны сракой. В чем я с ним полностью согласен.
Не успел обрадоваться, что дела с десятком наладились и с ротой тоже есть подвижки, как народ повалил нескончаемым потоком.
Волков решил не мелочиться и привез сразу всех людей, о которых я его попросил. Вернее, кроме одного, который должен был прибыть в ближайшее время.
Поделиться книгой: