Звёздная стража [= Звёздный легион; Наёмники Галактики]

— Хансу говорит, — сказал он внезапно, — что ты подготовлен к контактам с иными культурами. Что ты думаешь о ллорах и о всей ситуации? Ведь они должны понимать, что не зажали нас, что мы можем пробиться, применив силу! Скорее всего, у них есть что-то в резерве.

— О феодальных туземных цивилизациях ничего нельзя знать заранее. Наши вооруженные силы впервые появились на Фронне. — Кана пожал плечами. — Знаете, временами этот наш Экс-Тии основан на сплошных догадках. Ведь в череп существа, у которого мысли развиваются по совсем иным законам, проникнуть невозможно. Скура склонен был переоценивать свои возможности… Им кажется, что ллоры — не просто варвары… Либо…

— Либо, — подхватил Миллс, — это что-то настолько сложное, что мы никогда не сможем понять их. А может, они пользуются советами и помощью…

— Легиона мехов?

— Не понимаю, как это могло случиться! Да одна проблема транспортировки! Корабль не может уйти без запечатанной катушки с указанием цели и маршрута. И все же мех на Прайме собирал сведения об этой планете… На Прайме! Именно там, где малейший слух погубит операцию с самого начала! Допустим, легион или часть легиона — изменники. Но почему они избрали для своей операции Фронн? Зачем им этот далекий мир? Что настолько выгодное может предложить приграничный мир, чтобы так рисковать?

— А какими правами заплатил Скура за орду Йорка, сэр?

Миллс удивленно взглянул на Кану, как будто обычный гуэн обратился к нему на чистом базовом языке.

— Устами младенца… — пробормотал он. — Правами на разработку полезных ископаемых, на торговлю… Боже космический! Да ведь это — возможный ответ на все или на многие вопросы! Мехов можно погрузить на торговые корабли, доставить фламеры… вообще все! — Он задумался и взглянул на Кану. — Никому не говори об этом, понятно? И так ходит достаточно слухов. Нечего добавлять еще один, к тому же настолько логичный, чтобы в него можно было верить.

— Значит, сэр, вы думаете, что против нас не просто изменники?

— Откуда нам знать, как работает мозг чужаков? ВП… Они там не хотят задуматься над нашей судьбой. Мы для них — смешные, ребячливые наемники с сознанием, которое не соответствует установленным ими образцам. Нас поместили в соответствующее место и тут же постарались об этом забыть. Их представление о нас и мы в действительности — вещи разные. Знаешь… — Миллс, помолчал, задумавшись. — Это в некотором роде помогает маскироваться. Мы знаем нечто такое, что удивило бы Галактических Посредников. Эти торговцы выпадают из аккуратной схемы, а ведь мы тоже принимаем в этом участие. Но о нашей роли в происходящем никто не думает. А что, если начать делать собственные ходы, перестать быть просто шахматными фигурами, которые кто-то двигает по доске? Можно попробовать…

Кана замер.

Неужели Миллс располагает какой-то информацией о том, что у землян есть способ борьбы с унизительным покровительством ВП, которое, если захочет, может навсегда привязать их к Земле? Странное шестое чувство, которое вырабатывалось у каждого специалиста по контактам, внезапно ожило. Кане хотелось задать вопрос, десять, двадцать вопросов… но времени на это не было. Мечники в лагере начали оседлывать гуэнов.

— Мы выступаем? — только спросил Кана, спеша за Миллсом.

Перед палаткой мастера лезвия стояли три мастера мечника и несколько других офицеров, горячо споря о чем-то. Наконец Йорк нетерпеливо отвернулся от Хансу и натянул поводья своего гуэна.

— До моего возвращения старшим остаетесь вы, — сказал он.

Невдалеке ждали три ллора. Судя по одежде, это были дворяне высокого ранга. Свет лампы бросал зловещие тени на их мохнатые лица. Еще два мастера-мечника вскочили на своих гуэнов, но ллорский вождь указал на Хансу и задал какой-то вопрос. Йорк ответил и поманил к себе Миллса. Хансу отцепил свой значок майора-мечника и протянул его Дэки.

— Будешь моим представителем. Ллор требует, чтобы присутствовали все старшие офицеры. Тебя он видел на совете, так что сойдешь за офицера. Но… — Кана заметил, как рука, передающая значок, крепко сжала пальцы Миллса. — Но будь осторожен.

Миллс взобрался на гуэна, и маленькая кавалькада двинулась в путь, обозначая свое продвижение голубыми огнями фроннианских факелов. Всадники приближались к лагерю роялистов ниже по реке.

Хансу не стал терять времени. Приказы негромко передавались от одного солдата к другому, и вскоре весь лагерь пришел в движение. Палатки остались на месте, но остальное снаряжение было рассортировано. Каждый солдат получил одну смену белья, одеяло, одежду на случай холода, продовольствие и аптечку. Спали в эту ночь недолго, по очереди.

Когда Кана проснулся рано утром, лагерь казался разграбленным. Повсюду валялись солдатские мешки, их менее ценное содержимое было беспорядочно разбросано. По-видимому, Хансу ожидал осложнений.

При свете солнца земляне смогли рассмотреть палатки роялистов на берегу к востоку, а также штандарты отрядов, следовавших за ними по предгорьям.

Ночные лампы были выключены. Но снимать их не стали — если орде придется уходить налегке, их все равно придется бросить.

Хансу расставил вдоль реки людей. Заняв восточный пост, Кана заметил, что они бросили в реку кусочки дерева, изучая течение. После часа исследований они отправились назад с докладом, а он думал, что пытаться преодолевать здесь реку, да еще под огнем, было бы самоубийством.

Но до этого дойти не должно. Ллоры просили о переговорах, сами просили. Йорк вернется, и орда направится в Тарк. Если ллоры соблюдают правила войны, так оно и будет. Если соблюдают…

Роялисты неторопливо двигались по горным дорогам. Кана подозревал, что большинство из них еще три дня назад участвовало в конфликте на противоположной стороне. Проезжая мимо лагеря, они что-то выкрикивали, но крики мало походили на дружелюбные.

Подошедший Мик присел рядом с Каной.

— Этот волосатый с голубым шарфом… Я мог бы заставить изменить мнение о глупых землянах. Достаточно лишь нажать на курок…

Ллор с голубым шарфом жестикулировал, и жесты его были бы поняты как оскорбительные на любой планете. Компания друзей одобрительными выкриками заставляла его изощряться еще больше. Мик со вздохами рассматривал важнейшие пункты анатомии шутника, сожалей, что не может выстрелить.

— Разве сейчас твое время? — спросил Кана.

— Хансу приказал удвоить посты. Не нравится мне ситуация. Йорк ушел уже десять часов назад. Разве для переговоров требуется столько времени? Слушай, а ты принес с собой свой мешок?

Кана пнул сверток ногой.

— Конечно. Но Хансу не станет выступать, пока не получит приказ Йорка.

— Я так не думаю. Погоди… Что это?

За кривляющимися ллорами с края леса на берегу реки бледные лучи фроннианского солнца отразились от какой-то яркой поверхности. Еще раз… Еще… Вспышки долетели до землян через правильные интервалы.

Три буквы их родного языка. Крик о помощи, настолько древний, что его происхождение терялось в тумане земного прошлого. Сигнал, который мог послать только землянин.

Кана положил ружье.

— Присмотри тут!

И прежде, чем Мик попытался остановить его, Кана ополз вперед.

Долгие дежурства на этом посту не прошли напрасно. Существовала вероятность, небольшая, правда, подобраться к рощице незаметно для ллоров.

Он свесился с крутого берега, нащупывая опору носками сапог. Спуск был очень опасным. У основания утеса, рядом с несущимся потоком, лежала узкая, шириной в фут, полоска песка и гравия. Прижимаясь спиной к стене утеса, скрытой от наблюдения сверху (разве что кому-нибудь придет в голову наклониться), Кана дюйм за дюймом продвигался вдоль реки. Раз или два его ноги погружались в бурный поток, и тогда он, ломая ногти, с трудом удерживал равновесие. Хуже всего была потеря чувства расстояния. Каждые несколько футов он останавливался и осторожно заглядывал наверх, желая увидеть ветви деревьев.

Как долго продолжалось это путешествие, Кана не знал, но ему показалось, что прошел по меньшей мере час, прежде чем нависшая над берегом листва позволила ему повернуться лицом к утесу. В пределах досягаемости свисали корни, и он начал подъем. Глиняная пыль залепляла глаза, мундир покрылся грязью, натруженные мышцы горели, но ему, наконец, удалось добраться до начала колючего кустарника.

— Земля? — негромко спросил он.

В ответ послышался стон, исполненный настоящим страданием. Кана быстро пополз вперед.

На западном краю рощи, под упавшим деревом, закрытое от ллорских всадников лишь тонким покровом листвы, лежало безвольное тело.

Глядя на страшные ожоги, покрывавшие человека в остатках серо-зеленой рубахи, Кана с тррудом решился дотронуться до него.

Бластер!

Он знал, что прикосновение принесет раненому мучительную боль. Почерневшее, обгоревшее тело дрогнуло, раздался еще один стон.

— Дэки! Что… что они сделали!

6. Если вера утеряна…

Темные глаза мучительно сосредоточивались над склонившейся фигурой, словно Дэки Миллс, притягиваемый всеподчиняющим чувством долга, возвращался из какого-то бесконечного удаления.

— Все… мертвы… Харт Девайс… скажи Хансу… Харт Девайс…

— Я должен сказать Хансу, что во всем виноват Харт Девайс?

Полные страдания глаза подтвердили догадку Каны.

— Не один… Галактический… Посредник… из засады… сжег нас… — Остатки былой силы возвращались в голос раненного. — Пытался… пытался добиться, чтобы Йорк… присоединился к изменникам. Когда Йорк… отказался… сжег нас сзади. Все мертвы… меня тоже сочли убитым. Посредник подошел… смотрел… Я видел его ясно… Посредник… Скажи Хансу… за Девайсом стоит ВП. Полз… полз… много часов полз…. У них только фламеры… тяжелого оружия нет. Скажи Хансу… фламеры…

— С ними Галактический Посредник. У них оружие ВП, — с холодным ожесточением повторил Кана.

Несколько мгновений Миллс лежал неподвижно, собираясь с силами.

— Скажи Хансу… за всем этим ВП… нас уничтожат, если смогут… Нельзя оставаться здесь… Назад к кораблям доложить… командованию… доложить… Скажи Хансу…

Обгоревшая рука вцепилась в рукав Каны.

— Я скажу ему, Дэки, — торопливо пообещал он.

— Сзади… ни одного шанса… Харт Девайс… — Шепот Миллса затих, но через несколько секунд он открыл глаза и произнес ясно и отчетливо: — Окажи Милосердие, товарищ!

Кана с трудом глотнул. Во рту у него сразу пересохло. Там, на Земле, его обучали Ритуалу. Он знал, что должен сделать. Но, вопреки всем инструкциям, никогда не верил, что когда-нибудь ему придется оказывать Последнее Милосердие…

Полные боли глаза Дэки не отпускали Кану. Выполнив свой долг, умирающий ждал отпущения из мира агоний. Ветеран, что означают эти раны. Даже медики на Секундусе ничего не смогли бы сделать для него… Да и переправить раненого невозможно. Кана опустил Дэки на землю и достал свой нож, который все солдаты носят на груди всю жизнь и применяют для одной-единственной цели. Обнажив сталь, прижал крестообразную рукоятку к губам Миллса и произнес ритуальные слова. Собственный голос казался ему незнакомым. Искаженные губы Миллса пытались вторить ему.

— …и вот я посылаю тебя домой, брат по оружию! — закончил Кана и не смог тянуть дальше.

Нож опустился точно в указанное инструкцией место. Теперь Кана был один. Он сунул окровавленное лезвие в ножны. Очистить его можно было только в земной почве. Оставалось последнее — тело Дэки. Ллорам его оставлять нельзя, а унести с собой в лагерь невозможно.

Кана снял с пояса пиропатрон, осторожно снял с него крышку, положил патрон на тело и быстрее молнии метнулся к утесу. Он еще не успел спуститься, как раздался взрыв. Когда спадет огонь, Дэки Миллса никто не сможет найти.

Обратный путь Кана проделал как можно быстрее. В районе поста с утеса свешивалась веревка, а наверху его ждали Мик и сам Хансу. Ниже по реке поднимался в небо столб черного дыма, на опушке леса собирались ллоры.

— Йорк и остальные предательски сожжены после того, как отказались присоединиться к предателям. Посредник ВП тайно следил за ходом переговоров. Мехами командует Харт Девайс. Дэки был смертельно ранен, но уполз… добрался до леса. Он сказал, что видел фламеры ВП. Но тяжелого оружия у них нет. Думает, что они постараются уничтожить всех нас, — коротко доложил он.

Всем было ясно, что теперь командовать ордой будет Триг Хансу. Не успел Кана закончить, как он уже отдавал приказы стоящим поблизости ветеранам:

— Дольф, примешь командование первым отрядом, Хорват — вторым. Приготовиться к маршу. И пришлите сюда Богата.

Кане он задал лишь один вопрос:

— Миллс?

У того не нашлось слов для ответа, он только обнажил окровавленный клинок. Позади послышалось тяжелое дыхание Мика. Хансу ничего не сказал. И больше ни о чем не спрашивал.

Мик помог товарищу надеть ружье, взял его мешок и отвел в лагерь. Имущество, оставленное прошлой ночью, складывалось теперь под руководством Богата в баррикаду от одной линии ламп до другой. Солдаты, не занятые постройкой этой стены, выстраивались в линию лицом к горам.

— Готово, сэр! — доложил через некоторое время Богат.

— Что с животными?

Взвод, отогнавший вьючных гуэнов в дальний угол лагеря, доложил о готовности. Хансу повернулся лицом к отрядам.

— Парни! Вы знаете, что произошло. Вера нарушена. Значит, конец связывающему нас контракту. Йорк и остальные убиты. Миллс прожил столько, сколько нужно было, чтобы предупредить нас. Вы знаете, что не превосходящая сила оружия и не численность выигрывает войны. Главное — воля к победе. Нам придется пересечь враждебную планету, на которой любой туземец может оказаться врагом. Цель похода — Тарк, ставка — жизнь. Но солдат, который думает о сохранении жизни, погибнет в первой же схватке. Смерть — удел общий, ни один человек не избежит ее. Но если мы погибнем в традициях орд — это будет прекрасный конец! — Помолчав несколько мгновений, он продолжал:

— Они считают, что мы не сможем вырваться из клетки гор, реки и войск. Мы покажем врагу, что значит недооценивать мечников! Огонь прикроет наш отход. Мы двинемся на запад, в горы. Бывшие союзники утверждали, что гор следует опасаться, потому что местные жители там никогда не подчинялись гатанусам и очень опасны. В таком случае, мы можем найти союзников. Думаю, направление выбрано правильно. Каждый, кто хочет выжить, должен стремиться к победе. Выигравший убивает. Проигравший будет убит.

Орда встретила последнее утверждение одобрительным гулом, и Хансу подал сигнал солдатам у баррикады. Испуганные гуэны неслись мимо на ллоров, неторопливо прогуливающихся по окраинам лагеря. Фроннианские воины вынуждены были разбежаться перед взбешенными животными. И вьючные гуэны, верные своей традиции нападать на кавалерийских, ворвались во вражеский лагерь.

Орда в порядке «продвижения по вражеской территории» двинулась в путь, взорвав на баррикаде пиропатроны, и стена дыма и огня скрыла отступление землян. Пламя некоторое время будет держать ллоров на расстоянии.

Маршрут пролегал вдоль реки, где было много укрытий. Спустя полмили она стала глубже, выступы черно-белых скал попадались чаще. Кана по очереди с другими тащил небольшую тележку, на которой лежали самые необходимые припасы. У них было только две такие повозки, и от их содержимого, возможно, зависела жизнь и смерть всех солдат в недалеком будущем.

Уже наступили сумерки, когда Кана со вздохом облегчения, оставил свою ношу и, растирая уставшие руки, занял место в линии. Они все шли и шли, а Хансу не отдавал приказа на разбивку лагеря. Ели на ходу, запивая жесткую пищу водой из фляжек. По-видимому, хотя никаких признаков преследования не было, командир считал, что тем больше миль отделить орду от прежнего лагеря, тем лучше.

Марш длился без перерыва. Остановились на реке. Ее глубокое русло пересекало тропу. Хансу подозвал Кану к себе.

— Вы спускались к самой воде. Течение сильное?

— Очень, сэр. Кроме того, здесь, как мне кажется — самое глубокой место.

— Гм…

Опустившись на колени, Хансу свесился над обрывом. Достав карманный фонарик, он спустил его на веревке вниз. Это ущелье было пробито рекой. Должно быть, раньше она была шире и мощнее: утес представлял собой несколько уступов — гигантскую лестницу, обозначившую ступенями снижение уровня реки. Не очень широкие и далеко отстающие друг от друга, это были все же уступы, и они давали возможность добраться до поверхности воды. Из нее торчали зловещие острые камни, вокруг которых клубилась пена. Оползни оставили свои следы — слишком тяжелые камни, которые не могла унести река.

Попытка перебраться на другой берег могла бы стоить жизни, к тому же свет фонарика был слишком слаб, чтобы показать, что происходит с той стороны. Хансу свернул веревку.

— Придется ждать рассвета, — решил он. — Галактический Посредник… Вы уверены, что Миллс именно об этом говорил?

Кана повторил то, что рассказывал раньше, а потом добавил:

— Ллоры чувствуют себя слишком уж уверенно. У них, должно быть, есть сильная поддержка.

Хансу издал неопределенный звук.

— О, да, у нас есть некоторая репутация. Значит у них есть советники, которые не берут орду в расчет. Ллоры — народ воинственный, а когда преимущество на их стороне, они поступают так, как им заблагорассудится. Скура перебил своих врагов даже под знаком перемирия. Может, это фроннианский обычай, но… — Губы его разошлись, обнажая львиный оскал. — Но им не стоит строить слишком радужные планы на будущее. Даже имея в виду советы ВП! Кстати, что вы знаете о косах?

Этот вопрос отвлек Кану от мрачных мыслей.

— Это туземные жители гор. В катушке было очень мало сведений о них. У меня создалось впечатление, что косы представляют другую расу и являются смертельными врагами жителей равнин. Но они не имеют ничего общего и с вентури.

— Это пигмеи. По крайней мере, так их называют ллоры. Убивают всех, кто вторгается на их территорию, использую отравленные стрелы и ловушки. Я не знаю, где пролегает граница. Может, мы вступили на их землю. Но, может, они враждуют лишь с ллорами? В любом случае у нас нет выбора. Нужно идти вперед. Вам предстоит работа, Карр.

— Да, сэр?

— Отныне вы назначаетесь офицером по контакту с чужаками. Подумайте, что можно собрать в «набор для первого контакта», и соберите его сейчас же. Богат! — Рядом мгновенно возник темный силуэт ветерана. — Завтра пойдете в разведку. В вашем отряде пойдет Карр — специалист по контактам.

— Да, сэр. — По тону Богата нельзя было сказать, что он встречался с Каной раньше. — Сколько человек?

— Не больше десяти. Широкая разведка по вражеской территории. Осмотрите местность. Потом будете проводниками.