Журнал Наш Современник №5 (2001)

Говорят, на самом деле победу одержал Зюганов. В первом туре. И упрекают: зачем не взял власть. А разве ее предлагали? Данные Центризбиркома не давали оснований для разночтений. Как бы ни обстояло дело, разрыв, видимо, был не так велик, чтобы исключить махинации в пользу сюзерена. Если Ельцин и не- добрал голосов, то получил их достаточно, чтобы ему "натянули баллы". И если бы Зюганов вздумал противиться, все закончилось бы как с ратью "МОСТа": "лежать, лицом в асфальт!" И уверяю - не было бы никаких протестующих толп на улицах. После кровавой бани черного октября это стало невозможным. Да и уличными протестами ничего не добиться. Чтобы заставить Ельцина отступить, нужен был какой-нибудь генерал Дудаев. С противотанковыми снарядами, бьющими прямой наводкой.

Вы хотели этого? Вы л и ч н о готовы к этому? То-то...

В сентябрьском номере за 1996 год я опубликовал статью "Что мы выбрали, что потеряли". Ее напечатали таким микроскопическим шрифтом, что невозможно было прочесть. На мой взгляд, она достаточно важна, чтобы с ней познакомиться. Хотя бы сейчас - в отрывках.

"Прошлое ушло навсегда.

Последние годы - после 91-го - оно держалось силой привычки, навыками, инстинктами, приобретенными в той, минувшей жизни. Скрепами нравственных правил, традиционными ценностями ушедшей эпохи. Оно упрямо напоминало о себе пережитками советской системы, обветшалыми общественными институтами: школами, где учат еще бесплатно, больницами, где простейшие операции пока не оплачиваются. И конечно же, оно черпало силы в надежде, что народ не отказался от прожитой жизни, не разменял ее - кто на "сникерсы", кто на "мерседесы", что он был цинично обманут в 91-м, оглушен и дезориентирован в 93-м, но на свободных выборах умудренные горечью последних лет люди недвусмысленно скажут, какую жизнь выбирают.

Нынешним летом народ свой выбор сделал. Точнее, его сделали те, кто торгует нефтью страны, ее интересами, ее оружием и жизнью ее ребят. Кто возводит головокружительные небоскребы, приватизирует телекомпании, покупает политиков, создает имиджи, возводит на Олимп и свергает с него. Выбрали о н и, но народ, как сейчас принято говорить, озвучил вердикт. Покорно зачитал по шпаргалке требуемую фамилию.

...Наша эпоха, которую нам выпало делить с дедами и отцами, уходит. Великая, страшная, начавшаяся трагедией и кончившаяся фарсом, пшиком, клочьями опадающей пены в бумажном стаканчике "Соса-соlа", дрыгающимися шлюхами, блажащими: "Голосуй, а то проиграешь", жирными затылками жлобов, залезающих в "шестисотые" тачки, гальванизированным трупом, дергающим недвигающимися руками, кривящим окостеневший рот: "Выбирай сердцем".

Уходит жизнь нескольких поколений "россиян". Моя жизнь. Она струится между пальцами, овевает тело, как ветерок, безучастный к тому, мимо кого, сквозь кого провеял. Она еще недалеко, но уже ушла - со своими запахами и красками, опасностями и удачами, со всем, что дорого и ненавистно.

...Чем крепка была наша жизнь? Как и всякая жизнь - человеком. Выборы показали: сходит со сцены сам социокультурный тип советского человека. Не зюгановцы, не "левые", не оппозиционеры - советские люди оказались в меньшинстве!

Никогда не думал: об этом - печалиться! Но, видимо, все мы (независимо от того, как жили: не задумываясь, по шаблону, или отторгая советский менталитет, отчаянно выталкивая его из своей души) были советскими людьми; исключения составляли не малочисленные диссиденты и не экзотические монархисты (эти бесконечно малые величины просто не шли в зачет), а разве что откровенный криминалитет.

И вот от цельного монолита стали отпадать куски живой, тысячами артерий связанной с народным единством ткани. Дотошные социологи подсчитали: в стране 2,5 миллиона "челноков"; до 12 миллионов уличных торговцев; 300 тысяч кормящихся поборами с торгашей; полмиллиона накачанных молодых бультерьеров, охраняющих покой "новых русских"; еще полмиллиона обслуживающих их в игорных домах и ночных клубах; почти 3 миллиона заняты в насквозь криминальном банковском деле ("Новая газета", № 21, 1996).

Социологи шелестели бумагами с цифирью, но мы, люди прежней эпохи, знали: торгаш на вещевом рынке - вчерашний инженер из космического КБ и даже вышибала в ночном клубе - бывший советский чемпион, глотавший - во весь экран (мы помним это!) - слезы под величественные звуки нашего гимна. Они учились в советской школе - лучшей в мире, перенимать ее опыт до сих пор ездят к нам японцы и французы. Они читали "Онегина" и смотрели "Чапаева". Мы верили: они унижены своим теперешним статусом, несмотря на перепадающие баксы (кстати, "деревянные" рубли, которыми население в доперестроечные времена обеспечивалось, по своей покупательной способности не уступали доллару, это признал, наконец, и Ельцин, обещая компенсировать вклады в сбербанке из расчета: 1 догайдаровский рубль к 5 тысячам нынешних, что соответствует сегодняшней (на конец 1996 года. - А. К.) котировке доллара).

Эти миллионы людей с нами, - говорил накануне выборов лидер компартии. - При первой возможности большинство вернется в КБ, институты, на заводы, а оставшиеся с радостью займутся честным (а не грязным, как ныне) бизнесом.

Прекраснодушные иллюзии! Помните формулу Достоевского - п р а в о н а б е с ч е с т и е. Право обманывать и обманываться, тянуть из ближнего деньги и кровь, купаться в роскоши и валяться в грязи. Сладкое право - при известных обстоятельствах...

Между прочим, коммунисты (не нынешние, а прежние, номенклатурные) приложили немало усилий, чтобы эти обстоятельства создать. Разрушили традиционную нравственность, на страхе Божьем да на "Домострое" державшуюся. Обольстили народ примитивным, через утробу пропущенным рационализмом. Наплодили (это уже в самые последние времена) "амбивалентных" прагматиков, наловчившихся переходить границу между Добром и злом, буднично, как переходят улицу.

Но все-таки держался, хотя и все ниже клонился к грязи, к бесчестью этот особый социокультурный тип, в котором советская прививка причудливо соединилась с дедовской русской основой. Деформации накапливались годами, разрывы, угрожающе обозначившиеся в 80-е, с торжеством "демократической" власти превратились в страшное, потустороннее зияние, в свидригайловское "небытие" с раскормленными пауками, а он держался - грузной слитностью своей, социальной однородностью (в толще), недифференцированностью.

И вот - рухнул. 3 июля (день, когда состоялся второй тур. - А. К.) большинство пришедших на выборы п р о г о л о с о в а л и з а л и ч- н о е б л а г о п о л у ч и е (реальное или мнимое, избыточное или с натугой "надыбанное" - другой вопрос) з а с ч е т с б р о с а жизненного уровня, жизненных потребностей, в конечном счете, самой жизни многомиллионной массы соотечественников, соседей, родных. Мера за меру - резиновый гамбургер в столичном "Макдональдсе" в обмен на списанных с баланса национальной совести детей, ночью протягивающих руки к окнам московского экспресса: "Подайте на хлеб".

Сплошь и рядом схожий выбор осуществлялся и в недавней советской истории (город выживал за счет деревни; деревенская беднота за счет "раскулаченных"; молодые карьеристы виртуозно карабкались на опустевшие кресла осужденных "врагов народа"). Но никогда прежде он не был так хладнокровно обдуман, закреплен со всеми формальностями западного - мефистофельского - образца, как выбор нынешний.

Понятно, предательство всегда смердит. Однако на выборах российского президента это "блюдо" торжественно водрузили на праздничный стол, и больше половины голосовавших чинно уселись вкушать варево из рациона фольклорной старушки с отнюдь не мифологическими, если вдуматься, "ребячьими пупками".

Но откуда взялось готовое жировать за счет ближнего большинство? Многомиллионный криминалитет и его обслуга на б о л ь ш и н с т в о все-таки не тянет! И тут открылось: за Ельцина голосовали наиболее богатые и наиболее бедные (этих последних сейчас в России столько, что с их помощью нетрудно набрать сколь угодно высокий процент). Демпресса вбивала в головы: за Зюганова голосуют босяки - а они повалили избирать Ельцина. Изумленные социологи объявили: "У сторонников Зюганова уровень материального благополучия был на 11 процентов выше". Так называемый "красный пояс" - это традиционно материально (и духовно) крепкие области России; между прочим, после революции именно они стали базой сопротивления большевизму. Их нынешний выбор - не исторический парадокс, а следствие здравого расчета хозяина-труженика: данные опросов показывают, что большинство (56 процентов) голосовавших за Зюганова руководствовались прежде всего рассудком, тогда как большинство (60 процентов) голосовавших за Ельцина - эмоциями. В областях, где победил Зюганов, больше личных автомобилей (на 1000 населения), зато в проельцинских регионах выше безработица (8,2 против 7,3 процента), выше (на 27 процентов) уровень заболеваемости туберкулезом - болезнью бедняков. Здесь совершается в два раза больше убийств (42,3 и 19,3 случая на 100 тысяч взрослого населения соответственно), в два раза больше изнасилований (24,0 и 11,6 случая), в два раза больше грабежей (137,0 и 64,0), в четыре раза больше тяжких телесных повреждений ("Независимая газета", 26.06.1996).

Хозяев постсоветского Олимпа поддержали обитатели дна. Богатых негодяев - негодяи нищие, с их моралью "однова живем!", позволяющей не думать о последствиях своих решений. Люди, одурманенные жаждой наживы, слились - на мгновение! - в братских объятиях с людьми, одурманенными дешевым алкоголем. Все мыслимые варианты "права на бесчестье" соединились в тупой "свиной" клин. И об него расшиблось прежнее советское единодушие! Разлетелось вдребезги, усеяло землю осколками катастрофы, знаками беды".

Я не случайно привел эту громадную цитату. Президентские выборы 1996 года стали п е р е л о м н ы м м о м е н т о м в истории России конца ХХ века. Подвели черту под советским периодом и под усилиями оппозиции вернуть хотя бы некоторые завоевания этого периода или, говоря проще, нормальную жизнь. Соответственно статья о выборах стала ц е н т р о м е д и н о г о т е к с т а "Дневника". Сегодня, спустя пять лет, мне нечего прибавить к написанному по горячим следам.

ДРУГАЯ ЖИЗНЬ

События 96-го стали поворотным пунктом и в моей судьбе. Меня перестали приглашать на телевидение, куда время от времени звали, чтобы обозначить присутствие "аборигенов" и дать возможность в минутных репликах озвучить их мнения и оценки. После триумфа "демократии" мнением этих множеств можно было пренебречь... Меня уже не включали в партийные списки оппозиции на выборах. Борьба приобрела позиционный характер, и вместо красноречивых волонтеров потребовала дисциплинированных функционеров из партийных контор.

Но тяжелее всего было молчание читателя. Живой ручеек иссыхал на глазах. Несколько отзывов в год. А потом - ни одного на самые болевые материалы: "Ущелье" (№ 11, 1999) - о взрывах домов в Москве и образовании новой - криминальной - российской элиты с Кавказа; "Советский. Выбор" (№ 3, 2000) - о расстреле рабочего митинга в поселке под Выборгом и о том, как его жители, едва оправившись от трагедии, проголосовали за список "Единства"...

Нет, я не виню читателей. Они пережили то же, что и я. К р у ш е н и е ж и з- н и. Как сказал мне когда-то замечательный поэт Арсений Тарковский: в 1914 году я увидел солнечное затмение и вдруг понял детским умом - это светопреставление. И, знаете, - продолжил он с грустной старческой улыбкой, - действительно, все, что было потом, происходило, наверное, уже в Чистилище.

В прежних статьях я не только анализировал события, опыт борьбы - в минуту поражений (в 91-м, 93-м) я старался дать людям надежду, показать дальнюю цель и наметить путь к ней. В 96-м наш давний читатель написал: "...Мне радостно, что Вы работаете в журнале - честный, сильный, абсурдный, этакий Жак-Простак, о чем ни говорящий, так с непременным оптимизмом, верой в Правое Дело, рыцарь Идеи из издания 16-тысячным тиражом... Пирожков Л. В. Днепродзержинск". На иронию не обижаюсь, но знали бы Вы, как тяжело быть жизнеутверждающим Жаком-Простаком! После торжества негодяев эта роль для меня непосильна.

"Передай Казинцеву, что мы с Юлей прочли его книгу - проглотили. Как написано! И ведь в самом деле, не задним числом и не задним умом все понято и замечательно выражено, а по ходу и даже в предвидении событий. Почему же при таких умах, таких талантах, при таких людях общество все-таки остается лишенным воли?" Из письма Станиславу Куняеву от Дмитрия Урнова, известного американиста. Необходимые пояснения: Юля - Ю. Палиевская, жена Урнова, профессор одного из американских университетов. "Его книга" - сборник моих статей "Россия над бездной. Дневник современника. 1991-1996".

Благодарен за добрые слова, только откуда Дмитрий Михайлович взял, что людей, желающих и способных сопротивляться накату событий, много? Они есть, но в количестве небольшом и разобщены страшно. Он-то сидит в Америке и думает, что это там ему одиноко. А мне в Москве позвонить некому...

В том, как мало на самом деле "умов" и борцов, убеждаешься, когда они уходят из жизни. Со смертью одного человека рушатся целые направления в патриотической публицистике. Умерла Галина Литвинова - и на 10 лет (до появления Медведевой-Шишовой) исчезла тема демографии. Умер Иван Васильев - некому писать о деревне. Со смертью Вадима Кожинова наверняка на долгое время окажется без призора советская история.

В публицистику, как и в политику, пришли новые люди. Специалисты по конкретной проблеме, знающие ее от и до. Другой тип - систематизаторы, сортирующие информацию в работах, напоминающих конспект энциклопедического словаря. А то и прямо составляющие энциклопедические словари, число которых растет с каждым годом.

С пользой читаю тех и других. Однако мне кажется, что это литература западного образца. Ее цель - наделить читателя информацией. Она учит решению задач, а русская публицистика учит жизни, согласуя, а зачастую и подчиняя профессиональные изыскания поискам правды и гармонии. То, что даже патриотические публицисты обращаются к западным стандартам, - очередное свидетельство постепенного подчинения русского общества цивилизации Запада.

И уж совсем нестерпимо присутствие в патриотике записных крикунов. Э т и остались с перестроечных, едва ли еще не советских времен. Их ничто не берет. Они всегда готовы очередями, как автомат, выдать очередные "долой!" или "да здравствует!".

Какое место отведено в этой экспозиции "Дневнику современника"? Увы, скромное. Статьи-проповеди оказались не ко времени. Материалы, которые я теперь публикую, можно разделить на четыре категории.

Исторические работы. Ну, конечно же, я привычно отступил в глубины родной истории. Напечатал в 1998 году цикл статей "Вечная Россия" с характерным вступлением: "Россия на краю гибели. И не видно социальных сил, общественных институтов, людей, способных остановить катастрофу. Но есть другая Россия, которую мы, слабые и себялюбивые ее дети, не сможем ни испакостить, ни погубить, - в е ч н а я".

Отклики на чрезвычайные события, вроде московских взрывов. Это уже упоминавшиеся статьи "Ущелье", "Советский. Выбор"; из более ранних "Чечня" (№ 4-5, 1995).

Интервью с видными политиками. Наиболее скучный раздел. Все просят прислать вопросы заранее, а приходишь с диктофоном, и оказывается: собеседник к разговору не готов. А может быть, лидерам просто нечего сказать?

Путевые очерки с анализом успешного опыта преодоления кризиса в других странах. Мне, русскому националисту, горько прилаживать чужие схемы к нашей беде, да что поделать, если свои не дали результата. Это "Три дня в Беларуси" - статья, написанная на основе бесед с Александром Лукашенко (№ 5, 1995), "По дороге в Вавилон" (№ 8, 1997), "Дао Тун" (№ 9, 10, 2000).

Последнюю работу я считаю наиболее значительной из написанных мной. Политическая история последних пятидесяти лет; экономические тенденции этого периода, в частности, подготовившие крушение Союза; хозяйственный и идеологический опыт китайской модернизации; борьба в русской и китайской деревне 30-х - 50-х годов; тысячелетнее противоборство города и деревни; архаическая экспансия как феномен новейшей истории; столкновение цивилизаций - все это стало фоном для поиска ответа на вопрос: почему Китай сумел преодолеть системный кризис, а СССР, Россия не смогли.

Признаюсь, я вложил в это исследование (фактически книгу объемом пять с половиной печатных листов) все, что передумал и перечувствовал за эти годы. Не только мысли - боль за Россию. И наконец дождался читательского отклика. Столько писем, сколько пришло после выхода "Дао Тун", я не получал за последние пять лет.

"Мне кажется, что "Дао Тун" надо было бы издать отдельной книгой с хорошими фотографиями. Провести в МГУ читательскую конференцию, пригласив С. Глазьева, других политиков, кому дорога Россия. Уверен, что Ваш философский трактат о глобальных проблемах найдет большой отклик. Г л а в н о е, ч т о б ы е г о п р о ч и т а л и!.. В. Родин, советник-посланник МИД. Москва".

"Я с большим интересом прочитал Вашу статью о Китае вместе с находившейся в это время в нашем Центре делегацией китайских специалистов. Так что примите благодарность и поздравления с прекрасной статьей и от меня, и от них... Академик А. С. Коротеев, директор Исследовательского центра им. М. В. Келдыша. Москва".

"...Статья мне очень понравилась. Если бы все русские так думали, то бед у нас было бы в 100 раз меньше... В. Тархова, политолог. Венесуэла".

"Статья "Дао Тун" подтвердила мое мнение о Вас, как об одном из лучших публицистов сегодняшней России. Причем, я бы добавил - философского склада... А. Бринкен, пианист, композитор. Швейцария".

"...С большим вниманием прочитал Вашу работу "Дао Тун", и если позволите простому человеку высказать свое мнение, то считаю, что она, безусловно, входит в тройку лучших публикаций за 2000 год. Сравнивая Китай и нашу Россию, невольно приходишь к выводу: "Родину любить надо, ..!" Вот тут Вы предельно четко сформулировали первое и г л а в н о е условие для того, чтобы Россия вновь стала великой. Однако здесь главное различие между нашими странами... Смотрю недавно кривое "Зеркало": сидят за "круглым столом" Ясин, Боровой, Вайнер и - далее знакомые все лица. Русский там оказался... Владимир Вольфович Жириновский. Передачу вел Сванидзе. Для полного букета не хватало Новодворской. И все это называется "русское ТВ"! Правительство действует по программе Грефа. Руководят ключевыми отраслями хозяйства Чубайсы, Кохи и пр. О какой любви к Родине тут говорить?! И где их родина - с двойным или тройным гражданством? Да все они смертельно ненавидят Россию! Еще недавно Кох поливал грязью "эту страну" и ее народ, так вот, видимо, за это его и "наказали" - сделали одним из руководителей "Газпрома". Какие могут быть инвестиции в Россию, когда Немцов орал за границей: "Не давайте кредит этой области, там губернатор красный". Я помню, как на вопрос: "Ну, а если у вас не получится?" (в смысле реформ) Гайдар, не моргнув глазом, сказал: "Тогда мы уйдем". Ответ, достойный лаборанта: опыт не удался, пусть кто-нибудь другой попробует... Это - враги, но мелкие сошки. За их спиной стоят "враги умные и умелые, контролирующие пульс страны и убивающие ее". Слава Богу, что нашелся человек, сказавший об этом прямо...

"Россия - ледяная страна" - чушь! Дело не в климате, он у нас нормальный. У нас в Ростовской области колхозы брали по 50 ц, а в Краснодарском крае до 65 ц пшеницы с га. И это не на опытных полях... Ну, не растут у нас киви и бананы - так и хрен с ними! Зато растут яблоки - у меня на родине в Калуге. А здесь, на Дону, помидоры, которые наверняка вне конкуренции. А киви можно закупить в небольшом количестве бывшему нашему президенту. Пусть...

Кстати, Колумбия и Эквадор не являются богатыми странами при наличии киви и бананов. Допустим, в южных странах лес дает больший прирост (по массе), зато наш более качественный, а значит, и более конкурентоспособный. Этим и нужно пользоваться, а то у нас уже и мебель итальянская. Там, где природные условия не позволяют - не конкурировать с заграницей, но по многим показателям мы можем оставить другие страны позади (алюминий, цветные металлы, инструменты, станки, недорогие автомобили, великолепная военная техника - все долго перечислять). Нужно только, чтобы во главе России стояло русское правительство, способное Родину любить!.. В. Лукашев. Ростовская обл., г. Аксай".

Были, правда, и другие письма: "Уважаемая редакция! Я - давний почитатель и подписчик вашего журнала. С интересом и удовольствием читаю большинство публикаций журнала. Написать вам меня побудила работа А. Казинцева "Дао Тун". Она огорчила меня тем, что в ней автор несправедливо напал (лучше сказать "наехал") на книгу А. Паршева "Почему Россия не Америка". На мой взгляд, А. Казинцев пытается создать у читателя ложное представление о книге А. Паршева... Тон, принятый А. Казинцевым в отношении А. Паршева, недопустим. А. Паршев - патриот нашей Родины, его книга обращена к тем, кто связывает свою жизнь и свою судьбу с нашей страной, и писать, что он хулит свой народ, строй, государство, общество, - несправедливо. Такая "критика" только на пользу ненавистникам России. Перебранка, затеянная А. Казинцевым, не делает ему чести и наносит вред репутации журнала... Серебряков Ю. Н. Москва". В том же духе выдержано еще несколько посланий. Все они защищают книгу А. Паршева.

Откровенность на откровенность: меня они тоже "огорчили" и разочаровали. Выскажу сначала несколько частных, а затем и более существенных соображений. Во-первых, давненько к нам не приходили "донесения по начальству". Слава Богу, теперь свое мнение принято высказывать в лицо автору, а не за его спиной - "уважаемой редакции", как можно догадаться, для "принятия соответствующих мер". Во-вторых, мое отношение к А. Паршеву проявилось, в частности, в том, что фрагменты его книги были напечатаны в журнале по отделу публицистики, который я возглавляю, и по моему предложению удостоены премии "Нашего современника" за 2000 год. В рекомендации я слово в слово повторил характеристику из статьи "Дао Тун": "...Представляющие несомненную ценность ироничные зарисовки хозяйствования "демократов". Отметил также яркость стиля и хлесткий тон. В-третьих, хлесткий тон книги А. Паршева позволил и мне говорить в таком же духе о том, с чем я не согласен. Наконец - и это главное! - я не написал ни одной строчки л и ч н о о молодом публицисте Андрее Паршеве.

Моя статья "Дао Тун", как явствует хотя бы из названия, посвящена китайскому опыту. "Перебранка" с кем бы то ни было, равно как и рецензирование каких-либо книг, не входили в мою задачу. В о д н о й из п я т и глав работы речь идет об иностранных инвестициях в экономику Китая. И лишь в с в я з и с этим рассматривается популярная сегодня в России т е о р и я, жестко увязывающая климат страны с объемом инвестиций. Не вижу причин отождествлять ее с книгой А. Паршева; за несколько лет до него ее сформулировал известный публицист профессор Б. Хорев. Именно по поводу этой теории, провозглашающей з а в е- д о м у ю "н е к о н к у р е н т о с п о с о б н о с т ь" наших товаров (из-за повышенных энергозатрат в условиях "малопригодного" - определение А. Паршева - для "жилья" климата России), я писал: "...Греховен (иного слова не подберу) основной пафос их публикаций - хула на родную землю. Можно клясть строй, государство, общество - то, что мы сотворили или позволили сотворить. Можно судить народ: и он не раз соблазнялся. Но хулить родную землю - это значит хулить и строй, и государство, и общество, и народ, который тысячу лет отстаивал, расширял, обживал, поднимал ее. Хулить их всех - и самого Бога, давшего нам в удел седьмую часть мировой суши" (№ 9, 2000).

Если определение "малопригодна для жилья" читатель Ю. Н. Серебряков считает не хулой, а похвалой земле, то нам не о чем говорить. И все-таки, убежден, вдумавшись, он не скажет такого о р о д н о й земле.

Теперь по сути. Считаю неверными основные постулаты рассматриваемой теории.

1. Не соответствует действительности тезис о том, что российские товары заведомо дороже зарубежных. Напротив, русская продукция, как правило, дешевле иностранной. Сравним стоимость автомобилей: "ВАЗ-21093" - 4.470 долл., "Лада-110" - 5.250, "ВАЗ-115" - 5.180; "Шкода-Октавия" - 18.500, "Рено-Меган" - 14.500, "Форд-Эскорт" - 13.600 (результат импортных пошлин? Но за границей "ВАЗы" продаются еще дешевле). Та же тенденция в авиастроении. Стоимость "Ил-96-300" - 25-30 млн долл. Аналогичный лайнер "Боинг-767-000" стоит 70-80 млн ("НГ", 18.03.2000).

Стоимость основных видов промышленного экспорта России - алюминия, стального проката, минеральных удобрений - значительно ниже, чем на Западе. Этим и объясняются алюминиевые и прочие войны, которые развернуты против нас на мировых рынках.

Да, низкая стоимость российской продукции во многом объясняется дешевизной электроэнергии (как известно, наша промышленность энергозатратна - не столько из-за сурового климата, сколько из-за устаревшего оборудования). Стоимость киловатт-часа в России - от 1 до 3 центов, на Западе - от 12 до 15 ("НС", № 9, 2000). Но э т о е с т е с т в е н н о, потому что большинство западных стран не обладает запасами сырья, необходимого для производства энергии - нефти, газа, угля, гидроресурсов, а у нас оно в избытке. В нефтедобывающих странах Востока нефть (и соответственно электроэнергия) также стоит значительно ниже, чем на Западе. Все, что требуется для сохранения благоприятной для нас ситуации, это начать модернизацию запущенного энергохозяйства (вот куда, а не на выплату сомнительных долгов следует направлять средства в первую очередь). А также уволить топ-менеджеров РАО ЕЭС, принявших ряд стратегически неверных решений. В частности, несколько лет назад добыча угля была объявлена бесперспективной, закрыта чуть ли не половина угольных шахт (между прочим, и в Лучегорске - прямо под боком у Приморской ГРЭС, ставшей символом краха приморской энергетики этой зимой), а теперь руководство РАО говорит о необходимости закупать уголь за рубежом. По цене в т р и р а з а в ы ш е российской, так как "отечественного топлива не хватает". Если т а к хозяйствовать, то, конечно, наша промышленность будет неконкурентоспособной.

2. Нелепо представление о России как о "ледяном континенте". Кстати, "демократические" СМИ охотно подхватили этот тезис. Редакция "Новой газеты" даже послала корреспондента встретить новое тысячелетие в Эвенкию, где расположен географический центр России. "Независимая газета" посвятила описанию этого центра целый разворот: "Большая часть ЭАО находится в зоне вечной мерзлоты. Климат резко континентальный, среднее число дней с температурой ниже нуля - свыше 220. Более трех четвертей округа покрывает тайга..." ("НГ" - Регионы, № 4, 2001).

Наконец-то осуществилось давнее желание реформаторов представить "старых русских" в виде аборигенов приполярных земель - кем-то вроде эвенков, самоедов или чукчей. И конечно, на фоне безлюдных заснеженных просторов сам собою снимается вопрос: в результате чего жизненный уровень русских упал с престижного седьмого места в мире куда-то в район семидесятого. А заодно - куда уходят десятки миллиардов долларов, которыми Запад оплачивает экспорт сырья из России. Какие деньги на "ледяном континенте", господа?

Почему в эти игры играют "демократы", мне понятно. Но какого рожна их затевает "левый" патриот Б. Хорев, первым оповестивший сограждан о том, что Россия - приполярная страна с центром в Эвенкии, понять не могу!

Начитавшись наших "полярников", я решил выяснить, где находится географический центр процветающих Соединенных Штатов. И с помощью нехитрых вычислений обнаружил его в штате Колорадо. Район Великих равнин в предгорьях Скалистых гор. И знаете, какая это природная зона? Полупустыня. Городов - никаких, речки изображены на карте пунктиром, что означает - пересыхают летом. Вот что сообщает о зоне полупустынь Малая советская энциклопедия: "В Северной Америке полупустыни умеренного пояса распространены к востоку от Скалистых гор, протягиваясь с севера на юг почти на 1300 км... Климат характеризуется холодной зимой (средняя температура января: - 100 - 200), короткой весной и до 5 месяцев жарким и сухим (средняя температура июля: 220 - 270) летом... Для полупустынь вообще характерно слабое развитие местной гидрографической сети. Вода в мелких реках летом осолоняется, а многие реки совершенно пересыхают. Грунтовые воды обычно также засолены... Растительный покров полупустыни разрежен, характерно наличие степных растений и свойственных п у с т ы н я м сухолюбивых полукустарников" (Изд. 3-е, т. 7, с. 371).

Скажите, хоть один публицист - американский или российский - выведет на этом основании тезис об Америке - стране пустынь? Хотя пустыня, между прочим, быть может, самое яркое явление американского пейзажа. Во всяком случае, современный французский мыслитель Жан Бодрийар, побывав в Америке, счел достойным описания только безлюдную пустыню и людской муравейник Нью-Йорка (Ж. Бодрийар. Америка. Спб, 2000). И все равно в глазах всего мира США - это не солончаки Колорадо, а небоскребы приморских мегаполисов. А в представлении русских - пожалуй, пляжи Калифорнии и Майами.

Образ страны - это буквально имидж, который (как известно любому экономисту) с п о с о б е н п р и н о с и т ь м и л л и а р д н ы е п р и- б ы л и: мы - самая лучшая, самая богатая, самая приспособленная для жизни, самая конкурентоспособная страна! Или м и л л и а р д н ы е у б ы т к и: мы - самая плохая, самая бедная, для жизни малоприспособленная и неконкурентоспособная территория. После такой аттестации какой же чудак станет вкладывать деньги в Россию. Да и у самих русских руки опустятся.

Я не хочу равнять климат России с американским или западноевропейским. Однако климатические условия наиболее густонаселенных районов нашей страны - Центра, Поволжья, Краснодарского, Ставропольского краев, Ростовской области, Петербурга - ненамного отличаются от Финляндии, центральных районов Швеции (в зимние месяцы) и вполне сравнимы с условиями Северо-Восточного климатического района Китая, где находится Пекин и сосредоточено до половины промышленности этой стремительно развивающейся страны.

3. Ошибочна посылка о том, что производство в холодном климате требует больших энергозатрат, чем в жарком. Охлаждение помещения - процесс значительно более энергозатратный, чем отопление. Единица холода сейчас в 2,5 - 4 раза дороже единицы тепла. Я писал об этом в статье со ссылкой на научные источники. Неугомонный читатель Ю. Серебряков возражает: "...Кто ставит кондиционеры в домах японских надомников, собирающих электронику, не верится, что предприниматели так заботятся об условиях труда на Филиппинах, в Бразилии, в Таиланде. Южные жаркие страны перенаселены, и если кто-то не доволен условиями труда - ему легко найти замену. И деньги можно платить малые, и пищи много не нужно, и одежда практически не нужна". В том же ряду опубликованные в газете "Завтра" рассуждения некоего доморощенного теоретика о китайцах Гонконга, которым "довольно чашечки риса".

Дорогие мои патриоты, ваши представления о мире застыли на уровне 30-х годов прошлого века. Полуголые аборигены южных стран! Сегодня это разве что живая реклама для туристов. Уровень жизни в Японии, к вашему сведению, превышает германский. Английские инженеры считают за счастье попасть в Страну восходящего солнца н а з а р а б о т к и, вроде того, как русские мужики едут на Запад, а украинцы с молдаванами к нам. Помню, несколько лет назад один из счастливчиков писал в газете о своей удаче: он нашел на свалке новенький телевизор (в Японии принято бытовую технику обновлять ежегодно). Уровень жизни "малых азиатских драконов" - Южной Кореи, Гонконга, Сингапура, Тайваня - быстро приближается к японскому. Даже в материковом Китае, где основная масса населения пока живет беднее, чем мы, работники предприятий с западным капиталом получают (в пересчете на рубли) больше трех тысяч, что является в России средней зарплатой. Конечно, западные вкладчики не остаются внакладе: разница с уровнем европейских и американских зарплат многократная! Однако совсем уж малые деньги им платить не выгодно: современное производство требует высокой квалификации, а при обнищании рабочих она быстро падает.

В любом случае "горсточку риса", пальмовые ветки как восточный аналог кондиционера, туземцев в набедренных повязках и прочий экзотический вздор советую выкинуть из головы. Он устарел - безнадежно.

4. Несостоятелен тезис, лежащий в основе теории: количество инвестиций определяется характером климата. Отвергать влияние климата было бы нелепо, но о д и н ф а к т о р не может объяснить, а тем более определить функционирование такого сложного механизма, как современная экономика.

В статье "Дао Тун" я назвал около дюжины наиболее значительных факторов, влияющих на инвестиции - со ссылкой на диссертацию китайского экономиста, защищенную в Москве. Повторять не считаю нужным: экономистам они и так известны, неискушенному читателю ничего не говорят. Достаточно привести данные о тройке лидеров по привлечению п р я м ы х иностранных инвестиций в 1999 году. На первом месте США (276 млрд долларов), на втором - Великобритания (82 млрд), на третьем - наша северная соседка Швеция (59 млрд) ("НГ", 05.10.2000). К вашему сведению, Стокгольм расположен на той же "роковой" 60-й параллели, что и Петербург. И дыхание Гольфстрима согревает его ненамного больше, чем город Петра - оба заслонены от атлантического тепла Скандинавской грядой в Норвегии.

5. Р е ц е п т в ы ж и в а н и я, предлагаемый А. Паршевым и его единомышленниками, не решает поставленной ими проблемы. Если отечественные товары и впрямь неконкурентоспособны, то закрытие рынка (а предлагается именно это) просто переложит материальные издержки с конкретных фирм на государство в целом. Вместо соревнования фирм мы получим соревнование национальных экономик. И если одна страна будет тратить на производство единицы продукции больше, чем другая, то рано или поздно она в этом соревновании обанкротится. Собственно, это и произошло с СССР. Если исходить из концепции нашей "неконкурентоспособности", то это закономерный финал. И Россию ожидает та же участь.

А я утверждаю, что причиной краха СССР были управленческие просчеты. Об этом первая глава "Дао тун". И российская экономика вполне может конкурировать с западной (смотри пункт 1), так что избежать нового крушения вполне возможно. При этом разумный протекционизм, конечно же, не повредит. Но не в качестве жеста отчаяния, призванного спасти "никудышную" российскую экономику, а в качестве универсального рецепта, которым пользуются все - и в первую очередь высокоразвитые страны, успешно сочетающие протекционизм на внутреннем рынке с активным продвижением собственных товаров на рынки партнеров.

Тут можно было бы поставить точку в объяснениях с читателями-"климатологами". Но я не стану этого делать. До сих пор я давал развернутый отчет. Теперь моя очередь спросить отчета. Надеюсь, самые ярые сторонники А. Паршева не воображают, будто я исписал стопку бумаги толщиной миллиметров тридцать только для того, чтобы затеять "перебранку" с их кумиром. На примере Китая я хотел показать, что даже в такой сфере, как экономика, не все определяется соображениями выгоды. За цифирью иностранных инвестиций я открыл ж и в о е ч е л о в е ч е с к о е ч у в с т в о - л ю б о в ь к и т а й с к и х э м и г р а н т о в х у а ц я о к с в о е й с т р а н е. Именно они, а не абстрактные инвесторы начали вкладывать деньги в экономику Китая, когда еще никто не мог гарантировать не то что прибыли, но и сохранности вложенных средств. И до сих пор хуацяо принадлежит от 60 до 80 процентов валютных инвестиций.

Затем я - по-моему, впервые в нашей публицистике - сравнил сумму, вложенную из-за рубежа в экономику Китая за 20 лет, с суммой, вывезенной из России за половину этого срока. Оказалось, они примерно равны: 347 млдр дол-ларов и 320 млрд. Сумма, которую хуацяо отдали своей Родине, равняется той, которую "новые русские" украли у своей! После чего я поставил вопрос: можем ли мы рассчитывать на подъем экономики, если наши экономические и политические элиты н е н а в и д я т и г р а б я т свою страну?

Уважаемые "климатологи", вы согласны с такой постановкой вопроса? С тем, что отношение к Родине является о п р е д е л я ю щ и м, а все остальное, в том числе и климат, в т о р о с т е п е н н ы м. Вы же здравомыслящие люди, прикиньте - какой бы распрекрасный климат ни был, если элиты, по выражению банкира Фридмана, "болеют против", если они вывозят деньги из страны, даже с риском, что эти средства будут конфискованы западными спецслужбами, то Россия никогда не поднимется! Вы скажете: вот и надо закрывать рынок. Отвечу: надо к о н т р о- л и р о в а т ь рынок (что и осуществляется в Китае) и открывать те его сегменты, где мы можем заработать деньги для страны. Страны, а не для кучки негодяев, питающихся ее жизненными соками. А потому еще до всяких манипуляций с рынком нужна б е с п о щ а д н а я б о р ь б а с коррупционерами и расхитителями - как с врагами русского народа. Так поступают в Китае. Смотрите: там не закрывают рынок, зарабатывая сотни миллиардов долларов, и в то же время бдительно охраняют безопасность государства. За четыре года уличены полмиллиона чиновников - сообщают "Известия" (12.01.2000). Многие казнены - уточняет та же газета.

Правильно делают? Конечно, правильно! Ну вот и я к тому же призываю. Так какого же лешего вы засыпаете редакцию письмами-протестами?!

Отвечу и на этот вопрос. Я ведь авторский коллектив и служба мониторинга в одном лице. Я не только получал письма, но и вел нескончаемые разговоры с людьми, думающими, как читатель Ю. Серебряков. Сам шел на контакт, чтобы понять, почему два стопроцентно правильных призыва: люби Родину и не воруй - вместо понимания встречают сопротивление. Почему патриоты-антирыночники вдруг слепо уверовали в принцип Чубайса: рынок определит все (ведь тезис: климат определит все - лишь адаптация этого главного рыночного принципа).

И достучался, дознался, выпытал. Статью мою сторонники Паршева через правое ухо впустили, через левое выпустили. Ничего, кроме спора со своим кумиром, они не заметили. Одна женщина, как рассказывают, з а п л а к а л а (!), узнав, что кто-то спорит с А. Паршевым. Еще не читала статьи, а плакала от сознания, что у нее могут отобрать нечто бесконечно дорогое! Книгу, веру в правоту автора? Полноте, из-за этого не плачут. Она плакала потому, что книга доходчиво, э л е м е н т а р н о объяснила причину краха СССР в соревновании с Западом. Причину крушения усилий миллионов советских людей, в том числе ее собственных. Она вычитала ее, быть может, помимо воли автора - политических деклараций он избегает. Но именно объяснение этой причины сделало ее ф а- н а т и ч н о й сторонницей А. Паршева: н е с о ц и а л и з м п л о х - к л и м а т н и к у д ы ш н ы й. И вот когда она уже свыклась с мыслью, что объяснение найдено, оказалось, что кто-то покушается - не на книгу, на наконец-то обретенный душевный покой! Отсюда слезы у женщины, раздражение у Серебрякова, отсюда письма к "уважаемой редакции".

Родные, я понимаю вас! Но разве вы не видите, как легко произвести "рокировочку": н е к а п и т а л и з м п л о х - к л и м а т ? Не ельцинская обдираловка - минусовая изотерма января, навеки отгородившая нас от цивилизованного рынка, эффективного производства и всякого там мирового сообщества.

Кто будет всерьез спорить с вами о гипотетических преимуществах и перспективах социализма? С е г о д н я, когда разрушены экономические, политические, социальные, психологические предпосылки для возвращения к нему. Когда даже лидер КПРФ не обещает реставрации в случае прихода к власти. Разве какой-нибудь Б. Немцов и то только потому, что опоздал к дележке имущественного пирога, и ему не досталось ничего лучшего, чем роль борца против социализма...

Другое дело - капитализм. После триумфа мародеров, после разграбления страны, именно теперь, когда последний НЗ выносят из стратегических хранилищ и приходит пора объяснить, куда же все подевалось, как умудрились в считанные годы разворовать, променять, прожрать копившееся десятилетиями; именно теперь, когда так не хочется расставаться с мягкими кожаными креслами, тем более в ожидании какой-нибудь сверхплановой поживы (земля!); повторю - именно теперь капитализму требуется у м н ы й а д в о- к а т. Не из этой продажной своры - респектабельный, с "железными" н а у ч н ы м и аргументами, выводящими из-под удара расхитителей. Почему бы не приспособить для этой роли апологетов "климатической" теории?

- Ведь отчего, собственно, мы бедны, господа? Отчего в бюджете не хватает денег ни на оборонку, ни на учителей, ни на замерзающее Приморье? Климат, господа! Во всем виноват проклятый российский климат. Генерал Мороз, знаете ли. А вовсе не Березовский с Гусинским, не Абрамович с Мамутом.

Неужели еще не догадались, что именно так вам и скажут завтра, когда ограбленные и обмороженные придут в Москву (дай Бог, чтобы пришли!) требовать тепла и света? Когда бредовые фантазии Грефа о триллионных иностранных инвестициях обернутся пшиком, своих денег у правительства не окажется, а отвечать ревущей толпе придется. Вам расскажут о генерале Морозе, похоронившем надежды "благородных реформаторов" - и ваши денежки вместе с ними. И что вы будете делать - сами восторженно соглашались с тем, что Россия "неконкурентоспособна", бедна и вообще - "ледяной континент"? Вот и сидите на льду вместе с пингвинами, отрясая снега с Полярного круга!

Я не пересказываю Паршева и Хорева. Я говорю о том, как будет и с п о л ь- з о в а н а их теория. Для оправдания капитализма она пригодна не менее чем для апологии советского строя.

Да, кстати, а почему вы решили, что А. Паршев защищает социализм? Он язвительно пишет о "неумехах"-демократах. Но разве это означает апологию социализма? И разве "демократы" такие уж "неумехи"? А мне-то казалось - в р а г и, ловкие и безжалостные...

"В книге А. П. Паршева на основе богатого и многообразного фактического материала доказано, что путь, на который десять лет назад встала страна, привел бы, в общем и целом, к таким же результатам и в том случае, если бы никаких "врагов" в ее "руководстве" не было", - утверждает один из его сторонников. Позвольте не согласиться! Не для того, чтобы защитить путь, проложенный Ельциным (сам я решительно за тот, что можно условно назвать "китайским" - построение многоуровневой экономики). Но есть стратегические просчеты, а есть и элементарное воровство с прямым вредительством в придачу. Почему бы вредителям не ответить за свой вклад в организацию катастрофы? И если под руководством А. Чубайса только с марта по декабрь 2000 года капитализация РАО ЕЭС упала с 10 до 4 млрд долларов - более чем в д в а р а з а, кто должен отвечать - некий "путь" или вполне конкретный Анатолий Борисович Чубайс?

В любом случае - не русский климат.

К сожалению, в числе моих оппонентов оказался Вадим Кожинов. Вот ведь как - мы были знакомы 23 года, почти четверть века. Помогали друг другу (я гордился его помощью и радовался, что сам мог помочь). Вадим Валерианович рекомендовал меня Ю. Селезневу, так я оказался в "Нашем современнике". А я, после длительной размолвки Кожинова с Викуловым (из-за скандала в ЦК, вызванного публикацией статьи "И назовет меня всяк сущий в ней язык..."), помог возвращению Вадима Валериановича в журнал, убедив С. Викулова опубликовать его статью о романе "Дети Арбата", сразу же ставшую знаменитой. Кожинов написал предисловие к моей книге "Россия над бездной", я - рецензию на его сборник (первую после опалы) и опубликовал ее в "Литературной газете": по тем временам акт ритуальный, означавший, что писатель официально прощен. Разумеется, все это делалось не по принципу: ты мне - я тебе, а на основе взаимной симпатии. Два года назад В. Кожинов предложил мне совместно выпустить книгу по истории XVI-XIX веков, чтобы замкнуть цикл его работ по истории России...

И вдруг - резкая отповедь в первом номере нашего журнала за 2001 год. И внезапная смерть, превратившая ее в точку, поставленную в четвертьвековом общении. Впрочем, не совсем так: будто предчувствуя скорую гибель, Вадим Валерианович позвонил мне вечером 31 декабря, говорил, что жалеет, если статья задела меня, заверял, что его отношение ко мне не изменилось. Разговор коснулся деталей, и я сказал о фактических ошибках в его статье (при энциклопедической образованности В. Кожинов был все-таки незнаком с китайским материалом). "Ну, значит, еще посмотрим!" - весело подытожил он.

Ах, Вадим Валерианович, если доведется встретиться т а м, я не стану препираться с Вами по поводу максимума январских температур и экономической цифири. Но и Вы, надеюсь, не будете спорить с тем, что "Родину любить надо!"

Если статья В. Кожинова меня огорчила, то упоминание о "Дао Тун" в газете "День литературы" разозлило. Критик Н. Переяслов не счел нужным сказать хоть что-то о статье, кроме того, что она написана благодаря помощи руководителя Иностранной комиссии СП О. Бавыкина, организовавшего поездку в Китай. Впрочем, та же участь постигла и трилогию Ю. Кузнецова "Путь Христа". Оказывается, и она любопытна тем, что обязана рождением Олегу Митрофановичу. Я рад, что критик воздал должное энтузиасту развития международных писательских связей, но, думаю, похвала прозвучала бы весомей, если бы Переяслов потрудился раскрыть какие-то достоинства работ, появившихся на свет благодаря Бавыкину.

А если серьезно - это не критика, а хулиганство. Причем с "демократическими" корнями. Именно так писала о нас демпресса. Теперь пишут свои, превращая произведения в ничто, пыль под солнцем. О понимании хотя бы основной мысли говорить не приходится. Тем более о раскрытии всего замысла, споре с ним, а быть может (еще чего!), и пропаганде полюбившихся идей.

А ведь есть еще и художественная сторона. Да-да, п о э т и к а п у б л и - ц и с т и к и. Мы настолько обделены профессиональным вниманием, настолько затурканы, что боимся и заикнуться о ней. А многие публицисты и сами считают, что эстетика - это в ремесле лишнее. О публицистике не говорят на писательских собраниях. Среди многочисленных литературных премий фактически ни одной, присуждаемой за этот жанр.

А между тем, если у литературы последних десяти лет и были какие-то достижения, то это работы публицистов. Рушатся государства, вкривь и вкось идут судьбы людей и целых поколений. Кто запечатлел эту трагедию? Проза? Поэзия? Отчасти - но на периферии жанра: в кривом зеркале триллеров и на тусклой поверхности декларативных стихов. Подлинные художники интуитивно остерегались впускать в свои произведения хаос, для выражения злободневных эмоций пользуясь публицистическим жанром, как Валентин Распутин. Предусмотрительно: хаос, если его впустить в поэзию и прозу, начинает разъедать их изнутри. Искажать характеры и лица, нарушать художественные пропорции, самое искусство из цели обращать в средство, да и то не исцеления, а распаления души.

И лишь публицистика отважно кидается в хаос, преображая обжигающую плазму в слово призыва, скорби, сострадания. Она спускается в этот ад, не потому что неуязвима - потому что забывает о себе, вместив чужие страдания и надежды.

Публицистика - часть литературы. Причем изначальная. Ее исток. Во всяком случае, так сложилось в русской словесности. Первые наши произведения "Слово о Законе и Благодати" митрополита Илариона, "Повесть временных лет", "Слово о расслабленном" епископа Кирилла Туровского, "Слово о погибели Русской земли". Что это, как не публицистика? А вершинные создания наших учителей-византийцев - сочинения святых отцов и исполненная мрачной силы "Хронография" Михаила Пселла?

Но если публицистика - это литература, то и оценивать ее надо по законам эстетики. Для начала хотя бы понять, что статья или книга - не только сумма идей, но и система образов, символов, смысловых и эмоциональных доминант, художественно выразительное чередование аналитики, диалогов, лирических отступлений и "зонгов" у края рампы. Что у каждого настоящего публициста - свой стиль, свои композиционные приемы, свой язык.

Когда я начинаю работать, главное - найти тон, нечто вроде музыкальной тональности. Пока я не найду его, я не сажусь за письменный стол. Иногда поиски длятся месяцами, материал собран (разумеется, сбор данных - основа подготовительной работы), идеи сформулированы, но нет самого главного - первого выдоха, который как бы вдохнет жизнь в статью, определит ее развитие, весь ход разговора с читателем.

А затем статья начинает расти по каким-то собственным, не до конца понятным мне законам. Текст видится огромной золотой матрицей из выпуклых осязаемых слов. Они множатся, выталкивая на поверхность новые, матрица медленно вращается вокруг оси, и я вдруг замечаю, что одно из слов - лишнее. Во время работы я помню - до буквы! - всю статью, даже стостраничного объема.

Слово извлечено, возникает другая проблема - ритм. Выпал не только кирпичик смысла - ритмическая единица. Нет, больше - часть меня самого, ибо ритм - это пульсация крови, "песенный размер переливающейся крови", по слову поэта. Через пальцы он передается ручке, от нее - бумаге. Никогда не пользовался ни печатной машинкой, ни компьютером. Не понимаю, как это можно делать!

Помню, в юности редакторы лихо вычеркивали в моих статьях слова - я мучился от физической боли, ну как если бы вырвали зуб. Я чувствовал: спотыкается ритм, рвется движение фразы, и лишенные динамики слова складываются, подобно карточному домику, умирают...

Когда я вспоминаю об этом в разговорах с авторами журнала, они обижаются: сам переживаешь из-за одного слова, а у нас вычеркиваешь целые страницы! Я спрашиваю: а сколько ночей вы не спали, чтобы выстроить, выверить по ритму эту страницу, "выстукать" каждое слово, чтобы убедиться в чистом звучании? Ах, вы не страдаете "музыкальной" бессонницей! Ну, тогда текст можно смело вычеркивать целыми страницами...

Одновременно выстраивается каркас абзаца. О, это особое мастерство! Когда-то В. Кожинов учил меня: абзац должен открываться тезисом, затем - разработка, а в последней фразе - подтвержденный анализом вывод. По молодости я воспринял это буквально и иной раз забавлялся тем, что читал в своих статьях только первые и последние предложения абзаца. Представьте, получался связный, очень динамичный текст.