Гнездо индюка

Том непроизвольно хихикнул, Тони дернул его за рукав, дескать, держи себя в руках.

— Нет, почтенный сэр Джон, — сказал Захария. — Я говорю не о бармене Дасти Адамсе, а о Джейкобе Адамсе, также известном как Рокки Адамс.

— Такого не знаю, — заявил сэр Джон. — Он казнокрад?

Том закашлялся, а через секунду закашлялся и Тони. Даже рабыня-наложница хихикнула. Но сэр Захария сумел сохранить спокойствие.

— Да, он казнокрад, — сказал Захария. — Вы говорите очень интересные вещи, сэр Джон. Я бы хотел побеседовать с вами в более удобном месте, чем этот грязный переулок. Тони кое-как справился с кашлем и сумел выдавить из себя:

— Он отель ищет.

— Как замечательно! — воскликнул Захария. — Ребята, проводите почтенного сэра в «Рэдисон», на ресепшене скажете, что я распорядился найти ему номер. И чтобы номер достойный был!

— Во флигеле или в общем корпусе? — уточнил Тони.

— Пока в общем, а там подумаем, — ответил Захария. — Всё, удачи вам, ребята, и вам тоже удачи, почтенный сэр Джон. А мы с… гм… мы вынуждены вас оставить. Неотложное дело нас ждет.

— Благодарю вас, сэр Захария, — сказал сэр Джон, вежливо склонив голову. — Однако разве вы не знаете, что трущобы Барнард-Сити очень опасны? А ни у вас, ни у вашего товарища, скрывающего лицо, нет никакого оружия. Позвольте, я сопровожу вас! Я неплохо владею мечом, со мной вы будете в безопасности. Сэр Захария недовольно поморщился.

— Не стоит беспокоиться, сэр Джон, — сказал он. — Мы с… гм… товарищем не видим в этих трущобах никакой опасности. А если вдруг что, мы вполне сможем за себя постоять. Благодарю вас, но беспокоиться не о чем. Сэр Джон пожал плечами и сказал:

— Ну, как знаете.

— Рон, слезай с лошади, — приказал Захария.

Второй жрец слез с лошади. За все время беседы он не произнес ни слова и не открыл лицо.

— Удачи вам, — сказал Захария. — Пойдем, Рон.

Они скрылись в подъезде заброшенной инсулы. Сэр Джон проводил их задумчивым взглядом и спросил:

— Сэр Энтони, а сэр Захария — точно рыцарь? Удивительно, какие дела могут быть у рыцаря в таком месте? И почему сэр Захария и Рон оставили вам своих лошадей? Вы-то сами не казнокрады ли?

Тони вдохнул, выдохнул и ответил на все вопросы последовательно, в порядке поступления:

— Сэр Захария точно рыцарь. Про свои дела он сам вам расскажет, если пожелает. Лошадей нам оставили, потому что так надо. Мы не казнокрады. Вы удовлетворены ответами, сэр рыцарь?

— Вполне, — кивнул сэр Джон. — А теперь, с вашего позволения, я загляну вот в это почтенное заведение, — он указал на калитку в заборе напротив, — предложу свои услуги.

— В этом нет необходимости, сэр, — сказал Тони. Он хотел добавить что-то еще, но сэр Джон резко сказал:

— Позвольте, сэр, мне самому решать, в чем есть необходимость, а в чем нет.

Тони растерянно посмотрел на Тома, тот развел руками. Сэр Джон вскочил на лошадь и направил ее через дорогу, к калитке.

— Придется подождать, — сказал Тони. — Посторожи лошадей, а я пойду, понаблюдаю.

— Тогда Керку придется взять его на службу, — заметил Том. — Он подумает, что ты как бы намекаешь.

— И то верно, — согласился Тони. — Ладно, не будем подкладывать Керку свинью, он человек хороший, не заслужил. Здесь подождем. Эй, цыпа, чего такая грустная?

Цыпа зыркнула на рыцарей злобным взглядом и ответила, односложно, по-орочьи:

— Пожалуюсь. Сэр Джон убьет. Тони немного подумал и сказал:

— Да ну ее к бесам! И вправду убьет ведь… Пойдем лучше в теньке посидим.

3

Подвал был темным и в меру зловещим. Голые кирпичные стены, затхлый воздух, где-то в углу монотонно и размеренно капает вода. Если бы подвал был освещен нормальным электрическим светом, в этом углу можно было бы увидеть кран в стене, под который заботливо подставили миску. Но подвал был освещен лишь двумя чадящими факелами, поэтому природа падающих капель для гостей этого места оставалась тайной.

В центре помещения из потолка торчал ржавый крюк, с которого свисали ржавые цепи. Сейчас на этих цепях висел орк по имени Длинный Шест, подвешенный за запястья вывернутых назад рук. Судя по выражению его лица, ему было больно и страшно, но в целом терпимо.

Напротив орка стоял низкий столик, очень грязный, на нем были аккуратно разложены ржавые и зловещие металлические инструменты: пинцеты, пассатижи, ножницы, секаторы, кусачки, гаечные ключи и один штангенциркуль. Насчет последнего Герман в свое время высказал Бешеному Дятлу, что не следует доводить театр до абсурда, но тот улыбнулся своей ужасной улыбкой и ответил:

— Много железа мало не бывает. Герман поразмыслил над словами палача и согласился.

Сейчас, однако, Бешеного Дятла в подвале не было, за столиком сидел Говорящий Лист и неумело перебирал инструменты: брал очередную железку, переворачивал и клал обратно. При этом Говорящий Лист зловеще пыхтел, со стороны это выглядело забавно. Если, конечно, это не ты висишь в цепях в ожидании пытки.

— Где Бешеный Дятел? — спросил Герман, усаживаясь в простое деревянное кресло, стоящее прямо напротив дыбы.

— Отгул, добрый господин, — ответил Говорящий Лист.

— Ах да, — вспомнил Герман. — Его подруга недавно окотилась, верно? Звонкий Диск!

— Слушаю, добрый господин, — отозвался Звонкий Диск.

Он сейчас зловеще шевелил раскаленную кочергу в жаровне, тоже важное занятие.

— Организуй этой самке все как положено. Поздравление, подарок, пособие… И особенно проследи, чтобы с ветеринаром расплатились, чтобы не как в прошлый раз.

— Все сделаю, добрый господин, — кивнул Звонкий Диск. Только теперь Герман обратил внимание на Длинного Шеста.

— Ну что, жаба, допрыгалась? — обратился он к подвешенному орку. — Рассказывай.

— Что рассказывать? — переспросил Длинный Шест.

Герман перевел взгляд на Говорящего Листа. Тот по-прежнему перебирал инструменты и ничего не заметил. Звонкий Диск кашлянул, затем легонько пнул табуретку, на которой сидел Говорящий Лист. Только теперь тот обратил внимание, что господин пристально смотрит на него и чего-то ждет.

— Ась? Чего? — спросил Говорящий Лист.

— Вот урод же, — пробормотал Звонкий Диск, нагнулся, подобрал с края стола плетку и резко взмахнул ею. Плетка издала зловещий свист. Звонкий Диск зловеще посмотрел на Длинного Шеста и сказал:

— Впредь обращайся к сэру Герману «добрый господин».

— Вы, ребята, клоунами в цирке работать не пробовали? — спросил Длинный Шест. Бросил быстрый взгляд на Германа и поспешно добавил: — К доброму господину этот вопрос не относится.

Говорящий Лист зловеще засопел, схватил со стола штангециркуль, подскочил к связанному орку, выставил железку перед собой и замер, недоуменно глядя на неведомое орудие пытки в своих руках. Исполняющий обязанности палача явно не представлял, что полагается делать с этим устройством.

— В зад себе его засунь, — посоветовал Длинный Шест. — Сэр Герман, давайте перейдем к делу. Вы хотели меня напугать, считайте, что напугали. Вот, смотрите: боюсь, боюсь, боюсь! Или вам нужно, чтобы я заплакал?

— Мне нужно, чтобы ты начала рассказывать, — сказал Герман. — Не тяни кота за хвост, время дорого.

— А что мне за это будет? — спросил Длинный Шест. Герман печально вздохнул и поднялся с кресла.

— Пойдемте, ребята, — сказал он. — Торопиться нам некуда, пусть пока повисит, послезавтра проведаю.

— Эй, добрый господин, подождите! — воскликнул Длинный Шест. — Расскажу я все, только снимите меня с этой штуки. Неудобно же!

— Когда все расскажешь, тогда и снимем, — отрезал Герман. Длинный Шест вздохнул и начал говорить:

— Сэр Джон Росс — аватар какого-то бога. Какого бога — точно не знаю, знаю только, что это не Джизеса Крайст. Шива, может быть, или Кришна. Еще сэр Джон говорил, что был рожден орком, а когда в него вселился бог, этот бог стер с него орочью печать и поставил знак индюка.

— Вот циник-то… — пробормотал себе под нос Герман.

— Чего? — переспросил Длинный Шест. — Извините, добрый господин, не расслышал.

— Ничего, — сказал Герман. — Продолжай.

— Сэр Джон владеет магией, — продолжал Длинный Шест. — Когда он убил тех эльфов, он сначала оглушил их магией, а мечом рубил уже оглушенные тела. А всем сказал, что всех их победил в честном бою. И еще одного эльфа, самого главного…

— Погоди, — прервал его Герман. — Эта магия, которой он их оглушил… не сопровождалась ли она какими-нибудь вспышками? Или громкими звуками?

— Не было никаких вспышек, — помотал головой Длинный Шест. — Громких звуков тоже не было. Был звук, но тихий звук, такой примерно: чпок-чпок-чпок…

— Ого! — воскликнул Герман. — Интересно. А почему он не применил эту магию, когда мы удирали от эльфийской армии? Был настолько уверен в своих силах?

— Не могу знать, — ответил Длинный Шест.

— Понятно, — сказал Герман. — Тогда следующий вопрос. Какие у твоего хозяина есть артефакты, кроме очков ночного видения и неоткрываемого сундука?

— Не знаю, — ответил Длинный Шест. — Фонарик у него волшебный точно есть, я однажды видел, как он им светил в темноте. Есть еще какие-то артефакты, но немного. Когда он вам пустой сундук показывал, остальные артефакты он на Аленького Цветочка нацепил под одежду. Я распорядился, чтобы самки специальную сбрую сделали…

— Что это за артефакты были? — спросил Герман.

— Не знаю, — сказал Длинный Шест и сделал странное движение, как будто попытался развести руками, но смог только звякнуть цепями, и всё.

— И последний вопрос, — сказал Герман. — Когда я был в Идене, туда прибыл какой-то орк из вашего стада, не помню уже, как его звали…

— Голодный Хряк его звали, — сказал Длинный Шест. — Его сэр Джон послал с заданием. Распространить слух о подвиге сэра Джона, чтобы вы узнали и заинтересовались. Звонкий Диск странно крякнул и спросил:

— Так это что получается? Сэр Джон, получается, засланный? Получается, он на Тринити работает?

— Не дай боги, — отвтеил ему Герман. — Нет, я не думаю, что он работает именно на Тринити, в этом случае некоторые факты не поддаются объяснению… Но об этом я буду отдельно размышлять. Короче, так. Этого деятеля отцепить и подробно допросить в спокойной обстановке. Если станет что-то скрывать — можно выпороть, но без фанатизма. Потом пусть сидит в подвале, но в другой камере, которая с удобствами. Звонкий Диск, отвечаешь за него головой. Если сбежит или повесится — шкуру спущу. Понял?

— Понял, — кивнул Звонкий Диск. — Потом мне к леди Аби вернуться или лучше при нем быть?

— Лучше при нем побудь, — сказал Герман. — У Аби ничего важного сегодня-завтра происходить не должно. Пожалуй, я туда вечерком загляну, побеседую с Джоном еще раз. Короче, так. Если кто будет спрашивать, я на докладе у Рокки, а потом либо здесь появлюсь, либо у Аби. Осознал?

— Осознал, — кивнул Звонкий Диск.

— Тогда выполняй, — сказал Герман. — И, это… надо бы второго палача подготовить. Этот хрен правильно сказал, Говорящий Лист больше на клоуна похож, чем на палача. Ладно, удачи тебе.

4

Наняться старшим погонщиком в «Тринити-Фестиваль» Джону Россу не удалось. Почтенный Керк Даглас был вежлив и обходителен, но брать Джона на работу отказался наотрез. Дескать, извините, сэр, все вакансии заняты, а нерадивый раб, не снявший устаревшее объявление вовремя, будет наказан. Нет, сэр, при всем уважении к вашему благородию, вынужден отказать. У нас на стройке уже есть должность палача, наказывать рабов — его обязанность. Нет-нет, сэр, таков порядок. В трех кварталах западнее есть оптовый склад, принадлежащий дому Адамса. Может, уважаемый сэр попытает счастья там?

В конечном итоге почтенный рыцарь покинул балаган прораба, ничего не добившись. Он старался не показывать своей досады, но было видно, что он расстроен. Рыцарь Джон явно не относился к тем людям, которые умеют хорошо скрывать что бы то ни было.

По дороге к гостинице рыцарь развлекал Тони и Тома беседой. Время от времени Том отворачивался и начинал кашлять, сэр Джон даже посоветовал ему заварить травяной сбор, дескать, с бронхитом шутить нельзя, так и до воспаления легких недалеко. Тони не кашлял, ему даже как-то удавалось поддерживать на лице серьезное выражение. Этот рыцарь такой забавеный, будто из анекдотов явился!

Они прибыли в гостиницу, сэр Джон прошел к стойке регистрации и потребовал двухместный номер.

— Извините, но двухместные номера все заняты, — сказал ему портье. — Но подстилку для рабыни мы вам положим.

— Я люблю, когда наложница согревает меня всю ночь, — заявил рыцарь. — А если вы неспособны обеспечить гостю надлежащий сервис — так и скажите, я найду другую гостиницу.

Тони многозначительно кашлянул. Портье посмотрел на него, почесал в затылке и сказал:

— В принципе, из тридцать второго жильцы сегодня выписываются. Возможно…

— Том, сбегай, уточни, — приказал Тони.

Том сорвался с места и побежал уточнять. Сэр Джон проводил его задумчивым взглядом и заметил:

— У нас в Оркланде за такие слова вызывают на поединок. Или морду бьют.

— Мы друг другу морду не бьем, — сказал Том. — Мы друг другу как бы братья.

— Я бы такого обращения и от брата не потерпел, — заявил сэр Джон. — Правильно говорят, что падение нравов в столице достойно сожаления.

В вестибюле появился сэр Захария. Теперь он был одет не в жреческий балахон, а в обычный рыцарский камзол.

— Рад снова видеть вас, святой отец! — громко провозгласил сэр Джон.

Портье крякнул, вздрогнул и поставил кляксу на каком-то большом документе. Тони хмыкнул. Сэр Захария недовольно поморщился, но в целом сохранил невозмутимость.

— Позвольте предложить вам чашечку чая, сэр Джон, — сказал сэр Захария. — Ваше вселение займет некоторое время, его лучше скоротать с комфортом.

— С удовольствием приму ваше предложение, — сказал сэр Джон. — Я могу взять с собой наложницу или за ней присмотрят?

— Тони, присмотри, — распорядился сэр Захария.

— Я прошу вас, сэр Энтони, отнестись к этому делу со всем тщанием, — сказал сэр Джон. — Моя наложница весьма привлекательна, а в столице, к сожалению, хватает существ, недостойных называться людьми, которые относятся к праву собственности с прискорбной небрежностью. Я, конечно, знал о прискорбном падении столичных нравов, но когда вчера ее пытались похитить, это стало для меня неприятным сюрпризом. Поэтому, сэр Энтони, пожалуйста, не спускайте с нее глаз. Аленький Цветочек — самка красивая и умелая, но, к сожалению, мне не удалось ее воспитать должным образом. За ней нужен глаз да глаз. И, это… Сэр Энтони, я полагаю, вы не нуждаетесь в напоминании о недопустимости… гм…