Предлагается невеста с хорошей родословной

Чуб Елена

Предлагается невеста с хорошей родословной

НАЧАЛО

Было скучно. Не просто — скучно, а скучно с большой буквы! Лето, жара, за окном+35 в квартире не меньше, вентилятор уже не спасает, просто горячий воздух туда — сюда гоняет. Родители с моря приедут, нужно будет как- то упросить их поставить кондиционер. Хочется чего- то холодненького, но до холодильника добираться лень. Помню, там сок стоит яблочно — виноградный, мой любимый. Вот только принес — бы кто, да жаль — не кому. Поэтому лежу на диване смотрю в потолок и думаю. А думать есть о чем; лето, на море вслед за родителями хочется, а денег — нет, впрочем, их у меня, в последнее время, нет всегда. Можно, конечно, предкам позвонить — поплакаться, и на моей карточке почти сразу же появится необходимая для, довольно безбедного существования, сумма. Но я сама, год назад им заявила, что человек я уже взрослый, и могу прекрасно сама о себе позаботиться. Мама пыталась меня образумить, в основном делая акцент на том, что личность я — к самостоятельной жизни абсолютно не приспособленная. Даже поесть приготовить себе ни чего не умею. Но меня неожиданно поддержал папа. Заявив родительнице; — пускай ребенок попробует. — Все же поставил меня перед фактом, что жить я все равно буду с семьей, по крайней мере до тех пор, пока не найду себе хорошую работу со стабильной зарплатой. Сегодня уже почти год исполняется, как ищу. И не то, что бы ни чего стоящего не попадалось, просто не получалось у меня надолго на одном и том же месте задерживаться.

А сейчас ситуация вообще катастрофическая — с очередной работы уволили со скандалом, да еще и не заплатили, а все по тому, что — принципиальная. Другим словом — дурная! И это не я говорю, а подруга моя Маринка, а, по совместительству, еще и сестра моя троюродная. Вчера такой нагоняй дала — до сих пор тошно. Устроила меня, неразумную, на хорошую работу, с хорошей зарплатой, а я — не оценила, подвела. Четвертый раз за этот год. Ну не виновата же я, что она мне начальников ненормальных подсовывает? Все маньяки, какие- то озабоченные! Теперь она со мной не разговаривает, и видеть не хочет, интересно, долго ли продержится, с ее-то гиперобщительностью.

В ответ на мои, нерадостные мысли где- то звонит телефон, нехотя сползаю с дивана и иду искать. Нашла его на холодильнике — тоже, наверное, жарко, прохлады ищет. Бедненький.

— Привет безработным! — недолго же сестричка выдержала.

— Привет! — Стою возле трюмо, разглядываю отросшую челку, думаю; стричь — не стричь.

— Ленчик, чем занята? — Раздается из трубки, неоправданно жизнерадостный голос моей подруги. Кстати, "Ленчик" — это я, 22 летняя мамзель не слишком высокая, в меру стройная, в меру блондинистая и не в меру симпатичная. Это Маринка меня так своим многочисленным друзьям рекламирует, пытается мою личную жизнь устроить. Сама- то она уже и замужем побывала, и развестись через полгода супружеской жизни — успела. А поскольку мы — ровесницы, то по нескольку раз в неделю я терпеливо выслушиваю ее лекцию на тему; пора тебя, Ленчик, замуж выдавать, а то года идут…

— Чем занята?

— Да вот думаю. В ванной утопится или в бассейн поехать? — Вздыхаю. — Наверное, в ванной, все- таки она рядом, а в бассейн через полгорода добираться…

— Не дури, Вадик уже извиняться едет, сейчас будет! Я ему сказала, что бы без цветов и шампанского, не смел и носа своего показывать. Так этот придурок целую корзину, с розами тебе тянет, только что мне звонил, хвастался. — Радостно сообщает мне эта ненормальная, — точно пойду и утоплюсь. Для тех, кто не знает — Вадик — это мой работодатель до вчерашнего дня. Тот самый, благодаря которому, я сейчас собираюсь топиться(шутка). Маринка нашла мне классную работу, в солидной фирме, работа не пыльная — секретарь — референт. Да и зарплата вполне приличная. Забыла только упомянуть, что начальник мой мимо ни одной юбки не пропустит (Как узнала — специально в брюках ходила, и это по такой- то жаре). Но его даже и они не смутили — две недели терпел, но вчера терпенье закончилось, за что и получил звонкую оплеуху плюс легкую контузию на оба уха! Голос то у меня громкий — почти весь офис на мой визг сбежался. Это за границами за домогательство на рабочем месте можно в суд подать, а у нас все проще: не нравится — ищи другую работу. Что мне и предложили сделать, но какими словами….А теперь извиняться едет…Начальничек!

Вадик — Вадимчик…. он же, Владимир Павлович, 29 летний оболтус, которого его папенька пристроил в своей фирме учится уму-разуму, в надежде передать единственному отпрыску позже бразды правления семейным предприятием. Зря надеялся! В смысле, что уму-разуму научится.

Сынок учиться не хотел ни в какую, папа, видя такое дело, со временем, выделил ему просторный кабинет, приставил секретаршу, что бы приглядывала, и, махнув рукой на непутевое чадо, с головой ушел в работу. Но поскольку, секретарша отданная папенькой — не отвечала изысканным вкусам Владимира Павловича, он от нее быстренько избавился, и Маринка скоренько подсунула ему меня, за что я ей ну очень "благодарна". Девчонка она неплохая, но вот ее навязчивая идея — удачно меня пристроить….

— Ленчик, замуж ни когда не выйдешь, если такой привередливой будешь! Мужик симпатичный, при деньгах…на тебя запал конкретно!

— Ну да, запал на меня, а еще штук на 10 таких же…

— Нет, ну точно ненормальная! Не ценишь ты себя. Да если бы ты захотела, он бы этот свой гарем за 5 минут разогнал, и заявление в Загс уже писал! Поплыл парень.

— Не хочу в Загс! — испугалась я. А вдруг правда напишет? Вадик, конечно, довольно симпатичный, но при этом- бабни-и-ик…

— Ну и сиди вечно в девках! — недовольно буркнула Маринка, и трубку бросила. Я тоже бросила — на диван и поплелась в ванную. Не топиться, конечно, для этого я себя люблю слишком, — освежится, в душ пошла.

10 минут под прохладной водой — ни с чем несравнимое удовольствие в душный июньский день. Завернулась в полотенце — подошла к зеркалу расчесаться. Стою, и лицо свое заодно рассматриваю; носик аккуратненький, глазки голубые, губки пухленькие — Барби — одним словом! Да еще и волосы длинные и светло — золотистые. Вот, возьму, подстригусь! И в черный покрашусь! Тогда, может быть, на очередной работе меня всерьез воспринимать будут. А то уже надоели все своими подколками и анекдотами на тему, зависимости умственного коэффициента слабого пола, от цвета их волос.

Неспешно, расчесываюсь, — звонок в дверь. — Черт! Вадик! А я в полотенце! Одеваться! — Может, у него совесть заговорила? И он решил отдать мне, честно заработанное, за две недели? Зря я, что ли, ему на работе кофе каждые 2 часа заваривала, после того как он до утра по клубам ночным ошивался? — Вылетаю из ванной, ноги мокрые, по полу скользят, а тапки, как всегда, в ванной забыла. На повороте заносит, пытаюсь ухватиться за комод — неудачно, и с размаху головой об угол этого же комода! Обидно! Больно! В глазах цветные шарики закрутились, еще не понятно к чему, подумалось, хорошо, что не птички, и отключилась.

ГЛАВА 1: ПРОСНУЛАСЬ Я, НО ЛУЧШЕ Б СПАЛА ДАЛЬШЕ…

— Голова! У — у — у! Больно. — Как молотками стучат, и при этом по гвоздям, а гвозди из моей головы торчат. — И еще собаки эти, непонятно почему, так громко лают. Стоп! Какие собаки у меня дома!?

У мамы всегда аллергия на домашних животных была, из-за чего, она от кошек — собак как можно дальше держаться старалась. Самое большее, что мне в детстве разрешили, так это аквариум, но я сама отказалась. Люблю всяких пушистиков, что бы потискать можно было, погладить, а как рыбку погладишь? Что- то я не о том. Так! Откуда собачки?

Сажусь. Открываю глаза, — М-а-а-ма!!! — ору, и закрываю их обратно. А вы бы не заорали, если бы открыли свои глаза не там, где их закрывали!? Да еще и совсем не там! Ладно бы еще в своей родной квартире, но, к примеру, на любимом диванчике — тут понятно — перенесли из лучших побуждений, что бы помягче лежалось. Хотя, с другой стороны, кто бы меня перенес, если родители уже неделю как на морях загорают. А я все-таки хорошо помню, что после удара падала прямо на пол, в своей родной квартире. Так что, как я тут очутиться смогла- совсем не понятно.

А лежу я, судя по всему, в своем парке, что недалеко от нашего дома раскинулся. Вокруг — деревья, подо мной — травка зелененькая. Судя по солнцу, что надо мной ярко светит — сейчас раннее утро, а с Маринкой я разговаривала ближе к обеду. Это сколько же я здесь провалялась? Непонятненько. Собаки продолжают лаять, но уже поближе, и с этим нужно что-то срочно делать. Сразу вспомнилось, как в прошлом году в этом же парке бомжа пьяного собаки загрызли, весь город гудел — жители животных требовали отловить, тут и площадки детские и торговый центр рядом. Потом, конечно все об этом благополучно позабыли, а я вот теперь переживай.

Главное, нужно как то встать и попытаться залезть на дерево — там уж точно не достанут, а потом уже думать, что же все- таки со мной произошло. А деревьев тут много — выбирай любое.

Поднимаюсь с земли, и обнаруживаю, почти полное отсутствие на мне одежды. (Это если полотенце можно считать за какую- то его часть) Хорошо, что полотенце не такое, что б и маленькое, все что нужно прикрывает, завязала кое- как узлом края и вперед — покорять деревья.

Выбрала, какое покрепче и ветки пониже, еле забралась, метра на полтора от земли залезла, только расположилась, тут и собачки на горизонте появились.

— Ну, ни чего себе! — чуть, с родной уже ветки, от неожиданности, не упала — собачки оказались не коренными обитателями парковых угодий, разноцветными и разнокалиберными помесями всех пород и видов, а какие-то странные, но явно породистые особи. Снежно- белые, вытянутые, похожие на колли, ухоженные — мечта любого собаковода. И я бы ими с удовольствием любовалась, если бы этих песиков на выставке наблюдала, а не под веткой, за которую уцепилась руками и ногами. Собачек было около десяти, и в данный момент они окружили "мое" дерево и, задрав морды вверх, яростно меня облаивали. Сижу и размышляю; — собачки, явно, дорогие, хозяин от таких, далеко не уйдет. Сейчас раннее утро, значит, животных вывели без намордников, надеясь, что в такую рань в парке будет безлюдно.

— И что делать? — думаю — Хозяина их звать, или ждать пока сам заинтересуется, на что его питомцы так обозлились. И еще полотенце это! Хорошо, конечно, что оно есть, но лучше бы было, что- то поприличнее, а то еще нарвусь на неприятности, а я девушка порядочная и лишние проблемы мне совершенно без надобности.

— Арон! Бэрт! Сюда! — слышу приятный мужской голос, — вот и хозяин объявился, сижу, жду, что дальше будет. Смотрю, слева кусты зашевелились, внимательно вглядываюсь, чуть подавшись вперед, и едва не падаю с дерева.

— Да что же это такое? — чуть не плачу — Да что же за день такой?

Из кустов выезжает ЛОШАДЬ! Самая настоящая, черненькая, с синим отливом, как раз такого оттенка, в какой я давеча покраситься хотела. И не просто сама выезжает, а еще и с наездником! Головой я, наверное, ударилась сильно — откуда почти в центре Москвы могут быть лошади? А всадник? Приглядываюсь — мужчина, но одет…Кино, что ли снимают? Историческое или фантастику? Или у богатея, какого крышу снесло — в детство впал, решил в рыцарей поиграть?

Белая рубашка с кружевами, заправленная в черные штаны в облипочку(а фигура очень и очень ничего…) Бледно- зеленый камзольчик с вышивкой. Ботфорты! Я себе тоже, такие хочу. (Италия-100 %)Лица не видно — далековато, волосы такого же оттенка, как и у меня — золотистый блондин — собраны в хвост свисающий почти до талии. У меня и то короче. Обидно, досадно… Слышу, чуть правее опять кусты зашуршали, и еще две лошади выезжают, и тоже с всадниками, уже не сильно удивляюсь — разглядываю. Эти двое одеты попроще, и совершенно одинаково. Серые брюки и куртки, тоже ботфорты, но не такие изысканные, на головах небольшие круглые береты, под цвет остальной одежды, с какой- то непонятной эмблемой. Видно, что здоровяки — ширина плеч большое уважение внушает. Конный спецназ какой-то!

Меня из-за листьев сильно не видно, так что устроилась поудобнее, и тихонечко наблюдаю. Лучше обождать со своим явлением народу, а то есть шанс нарваться на психов. На нормальных эти ряженные, не сильно похожи. Собаки, как всадников увидели — сразу успокоились, разлеглись под деревом, на меня задумчиво поглядывают, но уже не лают. И то хорошо. Теперь эти трое всадников к " моему" дереву подъезжают и о чем- то разговаривают, прислушиваюсь и понимаю, что ничего не понимаю!

— Упустили кабанчика, Ваша Светлость. — Это один из "спецназовцев" — блондину. — Продолжаем охоту? Или возвращаемся?

" И откуда в Москве кабанчики?" думаю, и "Ваши Светлости" откуда? Становится все непонятнее и непонятнее." А "Светлость" здоровячку тем временем отвечает:

— Хорошо. Возвращаемся, лошади устали, да и собаки тоже. — Завтра с утра продолжим. Арон, зови собак, и домой. Тот парень, которого Ароном назвали, поближе подъезжает, машет песикам — Домой ребята! — в ответ ноль эмоций. Как лежали псины, так и остались лежать, на меня только подозрительно косятся. Подъезжает второй.

— Может зверушку какую почуяли? — это уже Бэрт у Арона спрашивает, ну и имена, я- то думала, что это собачек так зовут — Давайте домой, а то кормежку пропустите!

— Джагерт! Ко мне! — Блондину надоело ждать, и он тоже подъехал ближе к непослушным животным, один из песиков нехотя поднялся с земли, обернулся к дереву, на котором я сидела и опять залаял.

— Может и правда — зверек? — Задумчиво протянул светловолосый, и вся троица подняли головы вверх. А поскольку на дереве сидела только я, то все мы сразу же дружно обалдели. Парни от моего лицезрения, а я от их. Они, явно, не ожидали увидеть сидящую на дереве полуголую девицу, одной рукой вцепившуюся в ветку, другой — в полотенце, которое вот — вот грозило упасть. Я тоже глаза от удивления округлила, троица, находящаяся под деревом, в полном своем составе, обладала довольно- таки колоритной внешностью. Арон с Бэртом оказались абсолютными близнецами — двухметрового роста, смуглыми, черноволосыми, с крупными чертами лица, довольно- таки симпатичными парнями, лет где- то около тридцати. Третий… это вообще отдельная история — влюбиться что ли не с ходя с этого места? (правда в моем случае- скорее не слезая с этого дерева) Красавчик! Лапочка! Чуть вытянутое, породистое лицо, высокий лоб, прямой нос, красиво очерченный рот с чуть пухловатыми губами, большие ярко-голубые глаза, опушенные длинными и густыми ресницами. В меру накаченное тело, ростом немногим ниже близнецов и при этом старше меня на пару-тройку лет. Ух, не парень — мечта…. извращенца. Почему? Потому, что набор; брюки в обтяжку, рубашка в кружевах и ботфорты- уже заставляют кое о чем задуматься, а в комплекте с такой внешностью… Эх, какие кадры пропадают!

— А вот и Я. Не ждали? — сообщила я всем заинтересованным лицам. — Спуститься поможете? — В ответ — торжественная минута молчания.

— А ты… э-э… Вы… — это Арон или Бэрт разродился, а кто именно — не поймешь. — Вы что тут делаете?

— На дереве сижу. Что, разве не видно? — поразилась я, вроде бы и так все понятно.

— А вот вы что тут за цирк устроили? Милиция не придирается, что вы в таком виде, да еще и с зоопарком в общественном месте? — о своем внешнем виде, я благополучно позабыла. Тут пришел в себя "Ваша Светлость".

— А в каком мы виде? — Парень подозрительно осмотрел близнецов с ног до головы, потом себя и, убедившись, что все в порядке, недобро на меня глянув, возмутился:

— Да что ты себе позволяешь?! Ты как смеешь со мной разговаривать в таком тоне? Сейчас прикажу тебя выпороть, быстро научишься почтительности! Я, вообще то, девушка очень спокойная и терпеливая, скандалы ненавижу, стараясь, все спорные вопросы решать мирным путем. Но сегодня на меня столько всего свалилось, а тут еще рукоприкладством угрожают, так что не удивительно, что я не выдержала. И понеслось…

— Не смей на меня орать! Ты кем себя возомнил? Вырядился как идиот, еще и строит из себя не понятно что. Сейчас позвоню в милицию(из чего только непонятно), там тебя быстро научат вежливости! — …и дальше все в таком же духе. Минут на 5 меня хватило, потом во рту пересохло, и голос какой- то хриплый стал. Смотрю, блондинчик в лице сменился, к дереву примеряется, явно, за мной лезть собрался. Прекрасно понимая, что ни чем хорошим это мне грозит, покрепче за ветку уцепилась и заявляю:

— Оставь мое дерево в покое, иначе буду кричать. — А сама думаю: "Уже часов 8 утра, люди в парке должны быть — кто-то собак выгуливает, кто — то бегает, услышат мои вопли, милицию вызовут, пускай доблестные стражи порядка приезжают и сами с этим цирком разбираются". А парень, тем временем, озверел окончательно, за нижнюю ветку обеими руками ухватился, не понятно, то ли вверх лезть собрался, то ли меня вниз стряхивать, и выдает:

— Это мое дерево! Мой лес! Ори, сколько влезет, сейчас стяну вниз — сам выпорю, лично! — и ветку на пробу тряхнул. Дерево, естественно, даже не шелохнулось, не зря самое мощное выбирала. Я думала, он от обиды сейчас ногами ствол начнет пинать, но нет — обошлось! Тут один из близнецов влез.

— Лорд Антариэль, разрешите мы с братом сами снимем ее с дерева, вам как то не солидно… И отодвигает его тихонечко в сторону. Я, перепугавшись, все-таки завизжала, очень громко, хорошо, что навык уже имеется, а сама по сторонам оглядываюсь, спасателей ищу.

Странно, пускай сегодня и будний день, но где же, хотя бы пенсионеры? У них у многих есть собачки, и в милицию звонить любят по каждому поводу, неужели меня, кроме этих троих, никто и не слышит? Завершаю вопль на особенно высокой ноте и замолкаю. Сижу — думаю. Что-то очень все здесь не правильно, совсем не правильно. И парк этот пустой, и троица эта со своими лошадьми — собаками! Домой-то, как хочется, на любимый диван, на нем думается очень хорошо — не то, что на этой ветке. Но выбирать не приходится.