Помоги проекту - поделись книгой:
1. Агу-агу!
2. Мам-ма!
3. Хочу!
4. Хочу мишку. Мишка хороший!
5. Это – красный шарик, это – синий, это – зеленый…
6. Машины пьют бензин, а я – лимонад и молоко.
7. Из этого конструктора я сделаю подъемный кран.
8. Три умножить на четыре будет двенадцать.
9. Париж – столица Франции.
10. Под воздействием силы тело приобретает ускорение прямо пропорциональное приложенной силе и обратно пропорциональное массе тела.
11. Ах, Петрарка… Обожаю его сонеты!
12. Производная от икс в энной степени равна эн, умноженному на икс в степени эн минус один.
13. Хочу жениться!
14. Рассмотрим структуру карбида бора с дефицитом электронных связей…
15. Представьте: мой сын сказал агу-агу, а потом – папа! Не мама, а папа! Гениальный младенец!
16. В моей докторской диссертации получили дальнейшее развитие базовые представления о функционале плотности, который…
Вот так и идет у нас обучение, от первого «агу» до функционала плотности. А у пришельцев могут быть иные, гораздо более прогрессивные средства. Так что не стоит слишком напирать на интеллектуальное неравенство, понимая под интеллектом единственно разум и сумму знаний, которой владеет носитель этого разума. Проблема, я полагаю, в другом, и мы не приблизимся к ее решению, пока не поймем очень простой факт:
Я выделил этот тезис заглавными буквами, так как он является стержнем моей книги. Я не ввожу его в число аксиом, поскольку было бы слишком большой смелостью требовать, чтобы вы смирились с таким фокусом без доказательства. Но я не считаю его теоремой; тезис носит более общий характер, чем рядовое логическое утверждение, каких нам встретится еще немало. Самое лучшее назвать его базовой гипотезой и перейти к рассмотрению подтверждающих его моментов.
Первым делом надо отметить, что пришельцы способны перемещаться в пространстве с огромными скоростями – со скоростью света или большей (хоть это чистый криминал с точки зрения нашей современной физики). Значит, звезды принципиально достижимы, и мечта земного человечества о полетах в дальний космос не является химерой. Во-вторых, поскольку пришельцы антропоморфны, следует вывод, что эти полеты доступны гуманоидам, и что существа, подобные нам, могут преодолеть всяческие кризисы и построить чрезвычайно высокоразвитое в технологическом отношении общество. Предположим, что нам, землянам, это тоже удастся – через тысячу или десять тысяч лет. Тогда, базируясь на сходстве облика, физиологии и социально-психологических аспектов, определяющих тягу к космическим исследованиям, мы вправе предположить, что между нашим будущим обществом и современным обществом пришельцев будет просматриваться определенное подобие. Это третий момент, подтверждающий мой тезис. Добавлю, что если наша грядущая космическая цивилизация будет сильно отличаться от инопланетной, она все-таки больше похожа на нее, чем современное земное общество. При этом, сколь туманными ни были бы наши представления о будущем Земли, они все же определенней почти нулевой информации об обществе пришельцев. Значит, мы можем сыграть в такую игру: построить модель нашего будущего, представить себя своими собственными далекими потомками (то есть как бы пришельцами) и с точки зрения потомков взглянуть на нас сегодняшних.
Подобный фокус не так уж нелеп; ведь мы не отождествляем наших потомков с пришельцами, а лишь хотим выяснить, что заставило бы их, потомков, воздержаться от контакта с предками, если бы такой контакт был достижим. Быть может, в результате такой инверсии (подмены инопланетян нашими потомками) у нас возникнут соображения, опровергающие, подтверждающие или уточняющие тезис о том, что причиной отсутствия контакта является интеллектуальное неравенство. Вдруг мы обнаружим некий параметр, составную часть интеллекта, который делает контакты нежелательными или невозможными с точки зрения высокоразвитых существ? Это было бы любопытно, и это позволило бы нам, используя метод аналогий, что-то сказать о настоящих пришельцах.
Итак, в последующих главах мы с вами займемся футурологическим прогнозированием. Это непростая задача: нам придется проследить эволюцию такого понятия, как жизненные цели; нам предстоит коснуться весьма щекотливых вопросов, связанных с сексом и деторождением; мы рассмотрим противоречия и конфликты, мнимые и реальные, которые могут грозить нам в будущие эпохи. Но будущее, как известно, вырастает из настоящего, и потому нам придется обозреть это настоящее – жестоко и бескомпромиссно, без розовых очков, дабы доподлинно выяснилось, что же мы собой представляем.
Однако я собираюсь отложить все эти рассуждения до пятой главы, а в четвертой, взяв небольшой тайм-аут, снова поговорить о пришельцах. Но на этот раз я предлагаю Их вам под фантастическим соусом.
Глава 4. Ричард Блейд и инопланетяне
Ричард Блейд, герой и супермен
Позвольте представить вам Ричарда Блейда – нашего спутника в дальнейших странствиях по иным мирам, большого специалиста по части пришельцев и пришелиц.
Ричард Блейд – литературный персонаж, и первый роман о нем, «Бронзовый топор», был написан в 1969 году канадским автором Л.К.Ингелом, выступившим под псевдонимом Джеффри Лорд. Ингелу принадлежат еще семь романов о приключениях Блейда, а затем, опять-таки под псевдонимом Джеффри Лорд, о нем писали Рэй Нельсон и Роланд Грин. Грин создал двадцать восемь произведений о Блейде, но он знаком нашему читателю и своими романами о Конане Варваре, выпущенными издательством «Азбука». Что касается «блейдистской» темы, то ее после Грина подхватили французы, а затем, с 1992 года, наши отечественные авторы. Первая книга, выпущенная в России издательством «Северо-Запад», называлась «Приключения Ричарда Блейда» и содержала переводы двух романов «Бронзовый топор» и «Чудовище лабиринта». Затем последовали другие переводы, увидевшие свет в издательствах «Деймос» и «ВИС», а с 1993 года я начал писать оригинальные повести о Ричарде Блейде под псевдонимом Джеффри Лорд. Эта затея пришлась по душе некоторым петербургским авторам, и в ней поучаствовали А.Легостаев, Д.Дворкин и А.Гордин, А.Тюрин, написавший пародию «Стальное сердце», и другие достойные литераторы. Сам я сотворил около двадцати повестей и рассказов о приключениях Ричарда Блейда и должен признаться, что он, в определенном смысле, вывел меня «в люди». Оказалось, что писать авантюрные произведения не так-то просто, и Блейд в этом отношении был незаменимым наставником.
Романы о Блейде, на английском, французском и русском языках, имеют, так сказать, традиционную «упаковку». Немного расскажу о ней, чтобы те, кто не имел счастья познакомиться ранее с Ричардом Блейдом, вникли в суть проблемы. Итак, все началось с того, что профессор Лейтон, гениальный английский кибернетик, создал компьютер, способный перестраивать сознание человека таким образом, что тот начинает воспринимать миры иных измерений – фактически, перемещается в них. Эти реальности представляют собой землеподобные планеты, и их совокупность обозначается в романах сериала как Измерение Икс – в отличие от земного Измерения. Компьютер может перенести в Измерение Икс только самого человека, без каких-либо орудий, оружия или одежды. При обратном перемещении в родной мир, которое также совершается компьютером, испытатель может прихватить с собой на память нечто материальное, до чего руки дотянутся – древний меч, небольшую статуэтку, драгоценный камень. Не стоит задаваться вопросом, почему так происходит; это одно из условий игры в приключения Ричарда Блейда.
Итак, человек оказывается в Измерении Икс голым и беззащитным, а реальности этого измерения далеко небезопасны. Их населяют кровожадные средневековые воители, пираты, амазонки, дикари, чудовища и инопланетные пришельцы. Совершенно очевидно, что выжить в любом из таких миров способен только настоящий супермен. Единственным суперменом в Англии, могущим совершать вояжи в Измерение Икс, оказался агент отдела Эм-Ай-6 британской разведки Ричард Блейд, достойный соперник Джеймса Бонда.
Блейд, надо заметить, идеальный герой; хоть он бывает крутоват с врагами и ни одной юбки мимо не пропустит, у него масса достоинств. Он в меру интеллектуален, красив, силен, нежен и добр с женщинами; он не новичок в делах войны и мира, он способен лгать и плести интриги, но не любит чрезмерного кровопролития и великодушен к поверженным противникам. Словом, авантюрист из авантюристов, достойный представитель рода человеческого! Он, конечно, побеждает во всех битвах, чтобы в следующий миг оказаться в постели королевы, в тюремной камере, в непроходимом лесу, на пиратском корабле или в цитадели космических пришельцев. Потом он вернется на Землю, в Лондон – измученный, израненный, но живой. Он побеждает и возвращается всегда; в том и заключен его главный талант.
Рассмотренная выше схема построения романов при всей ее простоте весьма привлекательна, ибо автор имеет право заслать своего героя куда угодно – хоть в рай, хоть в ад, хоть на ленту Мебиуса или сферу Дайсона. Именно это меня и соблазнило – возможность погрузить Ричарда Блейда в любой из миров, с гарантией, что он там не пропадет и разберется со всеми врагами. Воодушевленный таким неизбежным оптимистическим исходом, я написал ряд повестей, где Блейду приходится иметь дело с пришельцами, причем не с какими-то там монстрами, а с очень милыми на вид людьми, тайно посещающими нашу Землю [11]. Я назвал их «оривэй» и поручил Блейду вызнать все их секреты, что ему не вполне удалось – он слишком увлекся прекрасными инопланетянками.
Но в самый первый раз Ричард Блейд столкнулся с пришельцами не в реальностях Измерения Икс, а на Земле. Это случилось в дни его молодости, когда он выполнял одно из первых своих заданий, в ходе которого ему пришлось вступить в контакт типа 3.4 (что это такое, вы можете вспомнить, заглянув в предыдущую главу). Я написал рассказ об этом приключении Блейда, и надеюсь, что он проиллюстрирует некоторые аспекты взаимоотношений инопланетян с людьми.
Операция «Немо»
– Мы рассматриваем это как бесспорное доказательство, – произнес полковник Стоун без особой уверенности в голосе.
Нахмурив брови, Блейд сосредоточенно уставился на закатанный в пластик зеленоватый прямоугольничек, лежавший в стеклянной витрине. Доллар? Доллар, и ничего больше! Может быть, какая-то особо искусная подделка? Он поднял вопрошающий взгляд на Дэвида Стоуна, и тот, словно прочитав мысли гостя, покачал головой.
– Он самый настоящий, Дик. И, к счастью, почти новая купюра.
Ричард Блейд хмыкнул и украдкой посмотрел на часы. Было уже три с минутами, а с Кэти он договорился встретиться в половине шестого. Через час-полтора надо заканчивать рабочий день и готовиться к ночным трудам. Все-таки последнее свидание, последняя ночь любви! Он с сожалением подумал, что срок его командировки истекает и что завтра вечером ему предстоит отправиться в Лондон.
Однако мысли о ночных трудах были приятными, и Блейд, оставив сожаления, усмехнулся. Затем он постучал пальцем по витрине, забранной пуленепробиваемым стеклом.
– Таких бумажек, Дэйв, бродит по свету раз в сто больше, чем жителей в вашей благословенной стране. Чем замечателен этот экземпляр? На него помочился сам вице-президент?
– Нечто вроде этого. – Американец приподнял бровь. – Представьте, что вы – владелец бензоколонки и закусочной близ федерального шоссе Е255 – это на юге Колорадского плато, между Альбукерке и Финиксом, на самой границе Аризоны и Нью-Мексико. Гиблые места, надо сказать… На двести миль в обе стороны – ничего, кроме песка, скал, кактусов и гремучек… Так вот, однажды у вашего крыльца приземляется летающая тарелка, симпатичный смуглый пилот заходит к вам в дом, снимает перчатки, шлем, протягивает этот доллар и на довольно приличном английском просит напиться. Стакан чистой воды, представляете!
– Кажется, парня крепко допекло, – с глубокомысленным видом заметил Блейд. – Вспотел по дороге с Фомальгаута, а термос с кофе забыл прихватить.
– Не зубоскальте, Дик! Все это случилось на самом деле с полгода назад. И владелица бензоколонки, некая мисс Ризотти, несмотря на свой юный возраст, отнеслась к делу куда серьезнее вас! Обернула банкноту пластиком, сунула в конверт и отправила нам – вместе, скажем так, с пояснительной запиской.
– Таких записок я вам могу сочинить… – начал Блейд.
– Ну, ну, Ричард! Вы же профессионал! – американец, который был раза в полтора старше своего двадцатишестилетнего коллеги из Англии, позволил себе похлопать гостя по плечу. – Помните, я же сказал: заходит в дом, снимает перчатки…
– А!.. – произнес Блейд, досадуя на свой промах. Он все уже понял.
Пригладив волосы, торчавшие седоватым ежиком, Стоун вытащил из кармана кожаный футляр на «молнии» – нечто вроде небольшого несессера. Раскрыв его, полковник выудил ключ, пинцет и маленький приборчик, похожий на цилиндрический фонарик четырехдюймовой длины. С важной сосредоточенностью он вставил ключ в фигурный паз под витриной, повернул, и верхняя рама с толстым стеклом послушно сдвинулась в сторону. Затем Стоун поднес головку своего фонарика к редкостному экспонату, держа ее на расстоянии полуфута от блеклой сероватой поверхности и направляя на правый край. Он щелкнул рычажком.
– Видите? – Купюра лежала портретом Вашингтона вверх, и теперь, чуть ниже яркой зелени номера, слабо замерцал прихотливый узор волнистых линий. – Отпечатки среднего и указательного пальчиков мисс Ризотти, – пояснил полковник. – А тут… – он ловко подцепил пинцетом запрессованный в пластик доллар, перевернул и посветил с другой стороны, – тут отпечаток ее большого пальца.
Блейд кивнул. Судя по отпечаткам, у мисс Ризотти были весьма изящные ручки. Если и все остальное на том же уровне, он не отказался бы познакомиться со свидетельницей… потолковать с ней наедине о летающих тарелках и симпатичных смуглых пришельцах… скажем, из Англии!
Кстати, как эта девица справляется одна на бензоколонке? Или не одна? Кажется, Стоун ничего не говорил по этому поводу…
Он поднял голову и оглядел помещение – подземный каземат с облицованными кафелем стенами. Комната была невелика и представляла в сечении круг диаметром двенадцать футов; Блейд знал, что она является одним из многих хранилищ, упрятанных под массивным бетонным кубом административного здания «Группы Альфа» – спецподразделения американских ВВС, занимавшихся исследованием НЛО, неопознанных летающих объектов. По сути дела, это был целый научный институт, где большинство ученых носили мундиры, но не ведали ни тягот армейской дисциплины, ни того, где у автомата приклад. От них требовались только две вещи: работа и сохранение секретности.
Отведенное «Альфе» здание находилось за тройным кордоном постов и служило всего лишь фасадом данного проекта. Из него по внутреннему переходу, охраняемому взводом «зеленых беретов», можно было попасть на первый подземный уровень – с библиотекой и залом для закрытых совещаний. На уровнях два, три и четыре располагались лаборатории – химического, спектрального и рентгеноструктурного анализа, биологических и медицинских исследований, консервации экспонатов, кино– и фоторабот, а также мощный вычислительный центр и бог знает что еще. Все это было оснащено лучшей аппаратурой – на деньги налогоплательщиков и с истинно американским размахом.
Еще ниже на двух уровнях располагались хранилища – начиная от гигантского ангара с грудой покореженного железа посередине и кончая небольшими каморками вроде той, в которой они сейчас стояли. Блейд полагал, что существует еще один суперсекретный уровень, на котором, вероятно, держат тонн сто взрывчатки – чтобы пустить на воздух «Альфу» со всеми ее тайнами, если русские выбросят десант над холмами Висконсина.
– А теперь, Дик, следующий номер, – неутомимый Стоун вернул доллар на прежнее место, опять же – портретом вверх, и поднес приборчик к благородным чертам Джорджа Вашингтона. Их перекрывал четкий овальный след с совершенно необычным рисунком – крохотные звездчатые образования, пятиугольные и шестиугольные, соединенные плавными линиями, в которые переходили вершинки звезд.
– Любопытная штучка… – задумчиво протянул Блейд, не спуская загоревшихся глаз с руки полковника.
– Еще бы! – тот, довольный, что удивил гостя, постучал пинцетом по доллару. – Этот раритет, мой дорогой, видело не больше дюжины человек, включая саму мисс Ризотти и президента Соединенных Штатов!
– Да я не о нем. – Блейд мстительно усмехнулся. – Приборчик у вас интересный, Дэйв. Что-то новое в криминалистике?
– Ах, это… – физиономия у Стоуна слегка вытянулась. – «Светлячок», ультрафиолетовый излучатель для экспрессного поиска отпечатков… Да, мы начали получать их не так давно.
– Вы позволите? – Блейд осторожно взял у полковника фонарик, словно боялся случайно раздавить такую ценную вещь, оттиснул свой большой палец на стеклянной поверхности витрины и посветил. Из груди его вырвался преувеличенно восхищенный вздох. – Великолепно! Просто, быстро и чисто – никакого порошка, никаких омерзительных чернил!
– Дарю! – теперь усмехнулся Стоун с видом щедрого американского дядюшки, готового облагодетельствовать нищего племянника из Европы. – У меня таких полный стол… и устройство не секретное… Только раз в полгода не забывайте менять батарейку, Дик. – Он снова прикоснулся пинцетом к своей однодолларовой драгоценности. – Но что вы скажете насчет этого?
– Хмм… Звезды и полосы… – Блейд сфокусировал невидимый луч «светлячка» на лбу первого американского президента. – Забавно, очень забавно… – протянул он без всякого энтузиазма.
– Вы тоже заметили? – Стоун, несмотря на возраст, едва не танцевал на месте от возбуждения. – Наши эксперты закодировали этот объект именно так: «звезды и полосы»! Конечно, расположение иное, чем на национальном флаге, но что-то есть…
– Необычный отпечаток, согласен, – Блейд небрежно кивнул головой, – но можно ли принять его в качестве бесспорного доказательства? После того, как вы показали мне этих боливийских монстров…
– Однако, Ричард! – полковник протестующе вскинул руки. – То, что вы видите – только зримый и вещественный символ этого доказательства! Есть еще протоколы опросов свидетельницы, результаты анализов частиц кожи и выделений потовых желез, десятки экспертиз… Сотни страниц документации! И сейчас я все это вам представлю, мой мальчик.
Ричард Блейд обреченно вздохнул, опуская в карман подаренный «светлячок». После двухнедельного пребывания на базе ВВС США Лейк Плэсид он уже не верил в инопланетных пришельцев. Но Соединенные Штаты были большой страной и имели право на большие ошибки, а Дэйв Стоун, представитель армейской разведки, оказался чертовски симпатичным парнем. Он не имел докторской степени, но мог поистине гордиться своими познаниями в астрономии, механике, химии и лингвистике; жаль, что все эти таланты гробились на совершенно бесполезное, с точки зрения Блейда, дело. Язык у полковника тоже был подвешен превосходно, и в проекте «Альфа» он занимал одну из высших должностей – по связи с общественностью и прессой.
Блейда весьма удивил этот пост – ему было доподлинно известно, что Пентагон отрицает как само существование «Группы Альфа», так и свой особый интерес к проблеме НЛО вкупе с летающими тарелками как таковыми. Но Стоун популярно разъяснил гостю, что как раз такое отрицание, правдоподобное, наукообразное и искреннее, и является его основным занятием. Точнее говоря, он подводил под него необходимый фундамент, попутно украшаемый всевозможными виньетками и загогулинами. Эта кампания тотальной дезинформации тоже осуществлялась с американским размахом: наемные журналисты писали нужные статьи, простосердечным гражданским экспертам подсовывались явные фальсификации, солидным ученым заказывались труды, высмеивающие и энлонавтов, и доверчивых земных простаков.
Но коронным номером Стоуна были несколько экзальтированных личностей, утверждавших, что они обладают бесспорными доказательствами пребывания на Земле космических пришельцев; некоторые из них якобы совершили полеты с зелеными человечками на Венеру и в другие приятные места. Такие фанатики нашлись даже в России, и Стоун регулярно подкармливал их разными идиотскими слухами – из десятых рук, разумеется. Как он объяснил Блейду, никто так не дискредитирует новые научные истины, как преданные им упрямые дураки и полузнайки; обыватель глядит на них, хохочет – и не верит ни единому слову. Мало кто откажется поразвлечься, послушав забавные истории про НЛО, зеленокожих инопланетян и их сексуальные обычаи; но слушать и верить – совсем разные вещи. И Дэйв Стоун трудился не покладая рук, чтобы представить общественности проблему НЛО в виде своеобразного водевиля или клоунады, достойной второй половины двадцатого века.
Когда Блейд поинтересовался, почему власти предержащие не возгласят правду народам Земли, Стоун коротко заметил: «Мы вовсе не хотим, чтобы началось светопреставление». Правда, подумав, он добавил, что дело заключается скорее в проклятых атеистах по ту сторону «железного занавеса», не верящих ни в Бога, ни в дьявола, ни в демократию, ни в космический разум, а поклоняющихся только плановой экономике. Пусть эти неверящие пребывают в приятном заблуждении, что НЛО – плод ловких фальсификаторов и падких на нездоровые сенсации западных журналистов; когда придет время торжества истины, они отстанут на десятилетия.
Сам Дэвид Стоун не сомневался, что истина когда-нибудь восторжествует, ибо был душой и телом предан проекту «Альфа».
Просмотр сопроводительной документации к доллару мисс Ризотти грозил затянуться до вечера. Наконец Блейд намекнул, что от звезд и полос, изображенных во всевозможных ракурсах и при различном увеличении, у него уже рябит в глазах, после чего был милостиво отпущен. Он уселся в серо-стальной «форд», предоставленный командованием базы, миновал три внутренних кордона (на каждом приходилось предъявлять особый пропуск), массивные металлические ворота, запретную зону шириной полмили и пост на выезде из нее. Затем он оказался на шоссе и погнал к городу.
На свидание с Кэти он слегка опаздывал, однако надеялся, что содержимое маленькой коробочки, затаившейся в его кармане, позволяет твердо рассчитывать на прощение. Поэтому, минуя одну за другой улицы Лейк Плэсида – оживленного городка со стотысячным населением – Блейд размышлял не столько о предстоящем объяснении с девушкой, сколько о превратностях судьбы, забросившей его на этот раз в просторы Висконсина.
Года два назад США, совместно с европейскими союзниками, приступили к созданию единой системы воздушного оповещения и противоракетной обороны НАТО – в рамках так называемого проекта «Эйр Сэйфети». К лету шестьдесят первого года его первая часть уже была реализована, и автоматические радары, соединенные с компьютерами второго поколения, успешно сканировали любые объекты на высоте до двух миль над контролируемой территорией. Однако европейские партнеры неожиданно столкнулись с неким любопытным обстоятельством: распознающие системы, программирование которых выполнялось американцами, в определенных случаях блокировали все активные средства, от зенитных орудий до ракет класса «земля–воздух».
Сначала возникло подозрение, что ИБМ поставила некачественные или плохо проверенные программы, но представители фирмы тут же предъявили технический проект, одобренный и подписанный заказчиком – министерством обороны Соединенных Штатов. При более внимательном изучении этого любопытного документа выяснилось, что блокировка ракетных шахт «Эйр Сэйфети» предусмотрена в связи с возможным обнаружением инопланетных НЛО. Европейские стратеги изумились, в результате чего Англия и Франция направили заокеанскому союзнику согласованную ноту, в которой в чрезвычайно дипломатичной форме ставился только один вопрос: в своем ли, парни, вы уме? В ответ из Пентагона поступило краткое и сухое предложение – прислать экспертов для ознакомления с материалами, хранящимися на базе ВВС США в Лейк Плэсиде. Английские и французские делегации должны были появиться на базе порознь, с разрывом в месяц; вторым условием американской стороны было требование о неразглашении сведений сверх заранее установленного круга лиц.
Возможно, инцидент с «Эйр Сэйфети» послужил всего лишь благовидным предлогом для демонстрации европейской стороне Лейк-Плэсидского музея; не исключено, что и программы, блокирующие стрельбу по неопознанным целям, были разработаны специально, чтобы показать, с какой серьезностью США относятся к проблеме гипотетических инопланетных пришельцев. Как бы то ни было, Блейда назначили одним из двух представителей от Великобритании, ибо сложившаяся ситуация относилась к компетенции Эм-Ай-6, подразделения, в котором он числился уже третий год – после окончания разведшколы «Секьюрити Сервис». Этот отдел британской секретной службы занимался нестандартными операциями – а что может быть необычней экспертизы по части уфологии? В анналах Эм-Ай-6 эта операция числилась под кодом «Немо», хотя правильней было бы назвать ее «УФО», по англоязычной аббревиатуре термина «неопознанные летающие объекты». Однако Джи, осторожный и многоопытный шеф Блейда, всячески старался избежать любых намеков на истинную цель поездки своего сотрудника, и выбрал совершенно нейтральное наименование. Блейд же про себя называл всю эту дурацкую затею операцией «Уфф!» – и не без оснований. Пять ночей, которые он провел с Кэти, были одним сплошным «уфф!»; иногда утром его даже пошатывало. Впрочем, эта наиболее привлекательная часть командировки его вполне устраивала, хотя он и не предполагал отражать ее в официальном отчете.
Вторую вакансию от Британии должен был занять некий важный специалист, физик, кибернетик и вообще крупная шишка; вдобавок – доверенное лицо самого премьер-министра. Однако в последний момент сей ученый муж прислал раздраженную телеграмму, вполне достойную пера профессора Челленджера – что-то насчет того, что он не желает потакать заокеанским микроцефалам и отвлекаться из-за их гнусных и недостойных инсинуаций от гораздо более важных дел. В результате произошли два события: Блейд впервые услышал имя лорда Лейтона и отправился за океан в гордом одиночестве.
Он был молод, но обладал быстрым умом и воображением – незаменимыми качествами хорошего разведчика. А посему его томило предчувствие, что мудрый родной Альбион передвинул его через Атлантический океан словно пешку в сомнительной партии. Причина поездки была крайне странной, и по сему поводу Англия сделала завуалированный намек, послав юного капитана из Эм-Ай-6 вместо двух генералов, от армии и от науки.
Блейд, однако, поехал с охотой, ибо был весьма любознательным молодым человеком. И надо сказать, что поначалу увиденное в Лейк Плэсиде поразило его. Кроме гигантской картотеки – невероятного скопища книг, газет, машинописных документов, фотографий и пленок – здесь имелся целый склад артефактов, обломков летательных аппаратов, странных приборов и инструментов, деталей снаряжения предполагаемых инопланетян, а также их сморщенные, высохшие и обгорелые тела в количестве пяти экземпляров. Тем не менее, ни один из американцев, включая и Дэйва Стоуна, не мог дать ясного ответа, что же собрано на этой свалке: бесспорные свидетельства катастроф, которые претерпели на Земле межзвездные странники, или пестрая смесь забавных мистификаций и неудачных попыток разного рода фанатиков изобрести нечто сногсшибательное. По наивности Блейд сперва полагал, что тела – во всяком случае, тела! – неопровержимо доказывают факт посещения, ибо они имели явно неземной вид. Однако полковник Стоун, приставленный к нему в качестве сопровождающего и экскурсовода по этому инопланетному зверинцу, показал ему пару законсервированных трупов боливийских индейцев, пораженных какой-то странной болезнью; Блейд не запомнил ее названия, хотя присутствующий при этой демонстрации врач-патологоанатом разразился латинскими терминами длиной в милю. Эти тела походили на человеческие еще меньше, чем зеленокожие гости из космоса.
Блейд чувствовал, что вернется в Лондон с изрядной сумятицей в голове, и пока совершенно не представлял, что напишет в отчете. С каждым днем ему становилось все ясней, что увеселительной прогулки не получилось и что дома его ждет не слишком приятная роль козла отпущения.
Единственной достойной компенсацией в этом заокеанском вояже являлось знакомство с Кэти – длинноногой брюнеткой с покрытой золотистым загаром нежной кожей, которая подвизалась в качестве фотомодели в каком-то местном рекламном агентстве. Из доверительных бесед, которые они вели в первые три-четыре дня, Блейд выяснил, что Кэти, как и он сам, появилась в Лейк Плэсиде недавно, передислоцировавшись сюда из Калифорнии в поисках работы. Здесь она еще не завела приятеля – хотя для девушки с такой внешностью это проблем не представляло; возможно, обоюдное одиночество подстегнуло их скоропалительный роман. Они оба не любили спать на холодных простынях.
Блейд, циник по складу характера, весьма критически относился к ученым рассуждениям Стоуна, бескорыстного энтузиаста уфологии, но Кэти он верил – в общем и целом. Каждую ночь она дарила ему столь веские и бесспорные доказательства своего расположения, что он почти не сомневался в истинности ее истории. Бесспорно, такой темперамент мог быть только у калифорнийки с каплей огненной испанской крови в жилах! Может быть, бедная девочка чуть-чуть и приврала – Блейд полагал, что она сбежала из Лос-Анджелеса не в поисках работы, а спасаясь от какого-то настырного поклонника с большим пистолетом в кармане. С другой стороны, она могла говорить чистую правду, ибо в Лос-Анджелесе и Голливуде даже таких красоток меряли тоннами, а в Висконсине горячие смуглянки с карими глазами были в большой цене.
Как удачно, что он ее повстречал! Ночи, проведенные с Кэти, вполне искупали томительные дневные занятия уфологией под руководством неутомимого Стоуна, просмотр бесконечных архивов и лицезрение обгорелых железяк, неаппетитных монстров, тоже обгорелых, и подозрительных долларовых купюр. Однако и у Кэти имелся недостаток – она живо интересовалась всем, что происходит на таинственной, строго секретной базе ВВС. Впрочем, Блейд не думал, что девушка была русской шпионкой, жаждавшей выведать космические секреты Штатов у простодушного англичанина. Всего лишь женское любопытство! Весь городок знал про необычный музей, и добрая половина его обитателей относилась к фанатичным поклонникам УФО. А другая половина смеялась над первой, но втихомолку ожидала со дня на день сошествия с небес Великого Галактического Духа.
Вот так они и жили в своем захолустье, эти провинциалы из Лейк Плэсида.
Как всегда, Кэти поджидала его в небольшом уютном баре на Мэйн-стрит. Блейд был в Штатах первый раз, но уже усвоил, что такая улица есть в каждом американском городке – как и такое же заведеньице с дюжиной столиков, мраморной стойкой и полками, уставленными спиртным. Ввиду близости базы, выбор был довольно богат; при желании бравые авиаторы могли приналечь на джин, русскую водку, бренди или местное виски. Правда, французского коньяка, к которому Блейд пристрастился за последний год службы в Монако, здесь не водилось.
Он поцеловал Кэти в щеку и с виноватым видом протянул букет огромных осенних георгинов – таких же пунцовых и ярких, как ее губы. Девушка улыбнулась, прижав к заалевшему лицу нежные лепестки, и Блейд понял, что прощен. Английский джентльмен не опаздывает на свидание с дамой, но если это все-таки случается, он приносит цветы. Чем больше опоздание, тем пышнее букет; и хотя Блейд припозднился всего минут на пять, букет тянул на целых полчаса.
– Чем ты сегодня занимался, дорогой? – поинтересовалась Кэти с видом примерной американской супруги.
Блейд сделал большие глаза.
– Сегодня в программе была пресс-конференция с зелеными человечками с Венеры, – сообщил он. – Их крайне интересует секс и американские девушки.
– Ммм… – протянула Кэти, задумчиво обводя Блейда взглядом; в ее прекрасных карих глазах играли золотистые точечки. – Я полагаю, милый, ты смог удовлетворить их любопытство?
Он покачал головой.
– Нет… пожалуй, нет. Мой опыт с американскими девушками невелик. Англичанки, француженки, итальянки – пожалуйста. Даже вьетнамки и китаянки… пожалуй, еще японки, немки, шведки, датчанки и черные женщины из племени бакололо… – Блейд уставился в потолок, припоминая.
– Какая коллекция! – воскликнула Кэти с легким неодобрением.
Поделиться книгой: