Помоги проекту - поделись книгой:
Он встал и подошел к окну. Начинало светать, солнце за горизонтом, как набухшая почка в апреле, готовилось в очередной раз распустить над Судостроем свой ослепительный листок.
Олег вздохнул, сунул сигарету в рот и, поворачиваясь к мониторам, щелкнул зажигалкой.
«О, черт!..»
Так и не зажженная сигарета выпала изо рта – еще один монитор, уже третий по счету, запестрел уже привычной рябью! Еще одна камера на Чернеце была выведена из строя!
«Кто?.. Кто теперь?..» – испуганно думал Олег, бросившись к монтажному столу. Трясущимися руками он схватил Витину шпаргалку и уткнулся в нее. Под пятнадцатым номером в списке режиссера значился «морг».
««Морг»?.. Избушка для выбывших игроков? Но зачем она ему?..» – растерялся Олег. И тут, не успев ответить на этот вопрос, он понял нечто совсем другое, но несравненно более важное, и шумно, с огромным облегчением вздохнул.
Преступник не стал преследовать Пятницу. Разбив ее шлем, он повернул назад, на восток, и направился к «моргу». Значит, ночью он ее не разглядел, не узнал, а следовательно, – ее драгоценной жизни ничего не угрожает!!
«фу-у-у… – еще раз вздохнул Наговицын и пробормотал: – Ну, слава богу!.. Просто камень с души…»
Теперь, когда его больше не грызла ответственность за безопасность журналистки, можно было сосредоточиться на главном – на подготовке будущего суперхита о Ниро Вульфе XXI века!..
Итак, по порядку. За каким лешим убийца полез в «морг»? И не засветил ли он там, часом, свою злодейскую физиономию? Ну-ка, ну-ка…
Олег перемотал немного назад запись с «морговской» камеры и включил воспроизведение.
Над входом в избушку была установлена камера с широкофокусным объективом, поэтому картинка на экране монитора была чуть искаженной, выпуклой. Зато она отражала абсолютно все пространство перед домиком – от угла до угла, – и незаметно подобраться к «моргу» не было никакой возможности.
Олег пристально вглядывался в экран, но там ничего не происходило. Довольно обширная полянка, плотные кусты можжевельника слева и редкий подлесок напротив входа и правее. Совершенно никакого движения на мониторе (если б не бегущий счетчик времени в углу, изображение вообще можно было бы принять за стоп-кадр), и вдруг – ничтожное мгновение темноты, а дальше – сплошная рябь.
«Неужели обычный отказ аппаратуры? Выходит, убийца здесь ни при чем?.. Но раз его нет у «морга», значит, он… Да нет, быть того не может, тут он должен быть, тут…»
Олег с величайшим вниманием просмотрел запись еще раз – ничего. Снова перемотал назад и пустил пленку с максимальным замедлением. И только тогда он разглядел: из можжевеловых зарослей стремительной черной тенью вылетел пущенный чьей-то меткой рукой камень и угодил прямехонько в объектив камеры!
«Но зачем ему понадобился «морг»?.. Что он там забыл, гад?! – недоумевал Олег. – Ну не за водкой же он полез, не за жратвой, в самом деле… Что там еще есть?.. Телевизор, четыре койки, примус, телефон… О, черт!! Ну конечно – телефон!!! Это же единственная ниточка, связывающая игроков с остальным миром! И эту ниточку ему нужно оборвать – вот оно что! Но раз убийца полез за мобильником в «морг», значит, милицейскую рацию он уже опробовал, значит, знает, что это туфта, пустышка?.. Ишь шустрый какой, и когда только успел, постреленок?!» – усмехнулся про себя Олег.
«Погоди, погоди, – пришла ему в голову парадоксальная мысль. – Это что же получается?.. И убийце, и мне – нам обоим нужно одно и то же: чтобы игра продолжалась… Надо же… Занятно, занятно… Понятно, конечно, что цели-то у нас с ним разные. Он хочет замести следы, а я – вычислить его, голубчика, но тем не менее… Да, черт возьми, занятно…»
Но на этой любопытной мысли Наговицын задерживаться не стал. С этой минуты его интересовал только один вопрос – кто убийца? Классическое «кто виноват?», дождавшись своего часа, поднялось во всей своей исполинской грандиозности и разом отодвинуло все остальные вопросы на второй план.
Олег возбужденно потер руки. Пора было браться за дело, приступать к самому интересному – раскрытию преступления.
Никогда прежде ему не доводилось заниматься ничем подобным, но Наговицына это ничуть не смущало. Задача, стоявшая перед ним, вовсе не казалось ему невыполнимой.
Во-первых, круг подозреваемых был естественным образом ограничен участниками телеигры. Во-вторых, Олег всерьез рассчитывал на записи – их тщательный анализ мог ему существенно помочь. И, наконец, в-третьих, – он был абсолютно уверен, что это дело ему по зубам.
Каким должен быть успешный детектив – такой как Ниро Вульф, Эркюль Пуаро или, на худой конец, майор Пронин? Чем он, в первую очередь, должен обладать? Развитой логикой, наблюдательностью и настойчивостью – все эти качества, по глубокому убеждению Наговицына, были присущи ему в полной мере. Все, что ему требовалось – это сесть и, обстоятельно изучив ночные записи каждого игрока, сделать вывод о возможности его присутствия в час пятьдесят две на месте гибели Лисовца.
Впрочем, кое-кого из списка подозреваемых можно было исключить прямо сейчас. Олег достал ручку и на обороте режиссерской шпаргалки набросал столбиком: «Пн., Вт., Ср., Чт., Пт., Сб., Вс».
«Ну вот, а теперь – только вычеркивать! Тэ-э-экс… Воскресенье – жертва. Долой. Пятница – свидетель. Долой. Суббота – алиби: во время убийства где-то бродил, неугомонный. Тоже долой!.. Итак, осталось всего четверо гавриков… Вычеркнуть еще троих – и дело в шляпе!»
Теперь ему предстояло по ночным записям определить других невиновных, и эта задача представлялась ему достаточно простой. «Человек не может спать абсолютно неподвижно, – рассуждал Олег, – он шевелится во сне, меняет положение, переворачивается с боку на бок, и если на пленке что-то подобное есть, значит, этого человека можно смело вычеркивать. Значит, он действительно спал и к убийству никаким боком не причастен».
«Ну-с, начнем по порядку…» – Наговицын включил запись Понедельника. Тот лег спать сравнительно рано, поэтому Олег сразу перемотал пленку вперед – на роковые час пятьдесят.
Камера фиксировала немного: клочок земли, едва покрытой редкой травкой, несколько сосновых шишек и ствол поваленного дерева, густо облепленный пушистым светлым мхом. Цифры в углу кадра менялись, а сама картинка – нет. Прошло десять, пятнадцать, двадцать минут – на экране ничего не происходило. Наговицыну это стало надоедать, и он включил пленку на ускоренное воспроизведение.
Цифирки, отсчитывающие минуты и секунды, замелькали с утроенной скоростью, но только этим все и ограничилось. В остальном все на экране оставалось без изменений – и травка, и шишки, и пушистый мох…
Подождав еще немного, Олег, измученный однообразием, наконец-то сообразил, что просматривать всю запись от начала до конца – глупая и пустая трата времени. Вполне достаточно сравнить первоначальную картинку (когда игрок засыпал) с тем, что нашлемная камера передавала сейчас!
В случае с Понедельником совпадение было полным. Это означало, что тот, оставив шлем на месте ночевки, вполне мог в час пятьдесят две грохнуть камушком бедолагу Лисовца.
«Чудненько! Первый подозреваемый есть!» – Олег взял список, поставил против Понедельника жирный знак вопроса и приступил к следующей записи.
Но с пленкой Вторника получилась та же история – картинка с его нашлемной камеры за всю ночь нисколечко не изменилась. В списке подозреваемых появился еще один знак вопроса. А потом и еще один – против Среды. Тот тоже либо спал, замерев, как солдат из почетного караула на посту номер один, либо снял к чертям собачьим шлем и…
«А что, собственно, «и»?.. – с внезапным раздражением подумал Олег. – Что – «и»?.. Все предельно просто: спать в этом дурацком шлеме неудобно, вот его все и снимают!.. Проще пареной репы… Ничего мне эти записи не дадут, вот что… Ерунда это все!» – с тоской подытожил он.
На всякий случай Наговицын проверил и пленку Четверга – результат оказался тем же самым. Сомнений не осталось: все четверо подозреваемых свои шлемы на ночь снимали.
Вывод напрашивался сам собой – для отсеивания непричастных к убийству нужно было искать какие-то другие критерии, но какие?.. Олег выкурил последнюю в пачке сигарету, сделал несколько задумчивых кругов по «читалке», но ровным счетом никакой новой идеи у него не появилось.
С беспощадной очевидностью всплыл неутешительный итог мучительных раздумий: Ниро Вульфу XXI века все-таки не обойтись без своего Арчи Гудвина. Позарез была необходима еще одна, – по возможности, ясная голова. Наговицыну пришлось задуматься о том, кто из съемочной группы смог бы справиться с этой ролью.
«Баукин? Башка у него, конечно, варит – может, что дельное и подскажет, но… Балабол и трепач, завтра же весь Судострой будет знать, что на Чернеце – убийство!..
Завьялов? Хороший мужик, но лентяй и рохля. Инициативы – никакой, все время его подгонять надо. Да и соображает туговато… Нет, толку от него не будет никакого…
Ратьковский? Темная лошадка, в группе появился перед самыми съемками. А вдруг заложит? Настучит Охримчуку или в Москву, начальству?.. Нет, Витя тоже не годится…
Вот черт, и выбрать-то некого! Ну не с Ленкой же Стрельниковой, в конце-то концов, мне распутывать это убийство!..»
Стоп! А почему бы, собственно, и не с ней?! Стрельникова хладнокровна, умна, расчетлива, она прекрасно разбирается в людях – чем не кандидат на роль Арчи? К тому же Ленка, кажется, все еще неровно к нему дышит, а это значит – не сдаст, не заложит, еще и прикроет в случае чего!
Наговицын подумал немного, прикидывая и так и эдак, – по всему выходило, что лучше Ленки Стрельниковой здесь, у черта на куличках, ему помощника не найти. Он вздохнул и, бросив контрольный взгляд на мониторы (судя по ним, все игроки еще спали), отправился будить Лену.
Поначалу Саше казалось, что во время своего панического бегства с места убийства она, обезумевшая от страха, ничего вокруг не замечала. Поэтому вероятность отыскать маршрут ночного отступления представлялась ей крайне незначительной. Она шла практически наобум, придерживаясь лишь основного направления – на восток.
Однако вскоре выяснилось, что кое-что запомнить ей все-таки удалось. Сначала Саша узнала огромное поваленное дерево, о которое едва не переломала ноги, а чуть позже – заросли какого-то невероятно колючего кустарника, оставившего на ее теле не одну глубокую царапину.
От этих находок Саша приободрилась и уже неторопливо, как заправский следопыт, стала пробираться вперед, время от времени натыкаясь на следы своего бегства – сломанные ветки, смятые кусты, ободранный мох… А вскоре, как награду за старание, она обнаружила и то, что искала.
Солнечный луч, отразившись от стекла в траве, попал ей прямо в глаза, Саша бросилась на этот отблеск и – о, чудо! – увидела свои очки! Увы, радость девушки, едва вспыхнув, тут же погасла – ее находка оказалась абсолютно бесполезной.
Любимые «велосипеды», разбитые на множество осколков, были самым непоправимым образом раздавлены, вмяты в грунт неосторожной ногой.
Саша присела на корточки и принялась бездумно выковыривать из земли кусочки стекла, закусив губу от досады.
«Как же так?.. – думала она. – Ведь слетев с лица, очки должны были упасть позади меня… Разве могли они отлететь вперед, мне под ноги?.. Странно как-то…»
Приглядевшись получше, она заметила, что примятая трава довольно четко сохранила очертания ноги, раздавившей очки. След этот показался Саше огромным. Она выпрямилась и поставила свою ногу рядом с отпечатком на траве. Сомнений не было – след был значительно крупнее.
Получалось, что ночью убийца какое-то время все-таки преследовал ее? Тогда почему же он остановился? Потерял ее след, отстал или…
Саше снова стало страшно. Мысль о том, что где-то поблизости, возможно – совсем рядом, ходит убийца, занозой засела в ее мозгу. В памяти всплыла картина убийства, темная мужская фигура с огромным камнем над головой… Нет, возвращаться на это страшное место Саше совсем не хотелось. Но и повернуть назад, не убедившись в наличии трупа, она не могла.
Опустив голову, она вяло перебирала на ладони осколки очков и никак не могла принять решение. Но в конце концов чувство профессионального долга взяло верх над вполне объяснимым страхом. Саша резко отбросила в сторону кусочки стекла, а вместе с ними – и все свои сомнения. Она должна дойти до злосчастной поляны – и она дойдет до нее! Надо только быть при этом крайне внимательной и предельно осторожной.
Стараясь не задерживаться на открытых местах, Саша двинулась дальше. Без очков было невероятно сложно, поэтому она, что называется, держала ушки на макушке, чутко прислушиваясь к малейшему шороху.
Утренний лес, в отличие от ночного, был полон самых разных звуков, и некоторые из них время от времени казались Саше подозрительными. Тогда она замирала на полушаге, приседала на корточки или пряталась за деревом и продолжала движение только убедившись, что никакой опасности нет.
Так, мучительно медленно, но максимально осторожно, она добралась, наконец, до цели. Впереди, в каких-нибудь десяти-двенадцати метрах, показались кусты – те самые, из-за которых минувшей ночью она наблюдала сцену убийства.
Саша сделала в сторону них пару робких шагов и в этот момент отчетливо услыхала доносящийся оттуда, с проклятой полянки, мужской голос!..
Глава пятая
УТРО ВЕЧЕРА МУДРЕНЕЕ
Когда Наговицын с заспанной Стрельниковой вернулся в монтажную, две из пяти оставшихся целыми нашлемных камер ожили. Проснулись Понедельник и Вторник. Причем, если Вторник еще только прятал спальник, возился со своим рюкзаком и перекусывал на скорую руку, то Понедельник уже куда-то шел, внимательно оглядываясь по сторонам. Похоже, что для него – самого первого – игра уже началась.
– Ну, что тут у тебя стряслось? – сдерживая зевок, спросила Лена. – Что за срочность, неужели нельзя…
– Сядь, – оборвал ее хмурый Олег, указав на стул за монтажным столом. – Сядь сюда и постарайся, наконец, проснуться!..
Лена покорно опустилась на стул и удивленно посмотрела на своего сердитого шефа.
– Ленка, прежде чем ты узнаешь, что здесь стряслось, дай мне слово, что до самого конца съемок будешь держать это в тайне! – Наговицын наклонился к ней почти вплотную, пристально и строго глядя прямо в глаза.
– Хорошо, даю, – пожала плечами еще больше удивленная Стрельникова.
– Что бы ты ни узнала? – продолжая буравить ее взглядом, мрачно спросил Олег.
– Что бы я ни узнала, – растерянно подтвердила Лена. – Да что случилось-то, господи?..
– Сейчас… – Наговицын выпрямился, взял из-за стола второй стул и сел рядом.
– Ну?!
– На острове убит Лисовец, – не глядя на нее, угрюмо произнес Олег.
– Что-о-о-о?! – воскликнула Стрельникова.
– Тихо!.. – прикрикнул на нее Олег и раздраженно повторил: – Ночью кто-то из игроков убил Лисовца – вот что!! Понимаешь? На нашем острове – убийство!..
– Ты уверен?.. – взволнованно зашептала Лена. – Откуда ты это знаешь?.. Кто тебе сказал?..
– Вот записи с камер Лисовца и этой девчонки, Пятницы, – ее угораздило это дело… наблюдать, так сказать, воочию, – Олег пододвинул ей две кассеты. – Посмотри сама и убедись. Прямо сейчас посмотри, а потом поговорим…
Лена, не сводя с него испуганно округлившихся глаз, взяла кассету и вставила в аппарат.
– Отмотай чуть назад… Так, хватит… – подсказывал ей Олег. – Это запись Лисовца, смотри…
В полной тишине Стрельникова отсмотрела пленку и включила другую. Едва закончилась запись Пятницы, она, встревоженно прижав руки к груди, повернулась к Наговицыну.
– Олег, я… Что же это?.. – потерянно бормотала она. – Как же?.. И что теперь?.. Ты уже сообщил в милицию?..
– Нет, и пока что не собираюсь этого делать, – ледяным голосом отчеканил тот.
– Как?.. Почему?.. – недоуменно вскинула брови Лена. – Олежек, но ты же понимаешь, что эта девушка, Саша, она… Ее жизнь в опасности, Олег! Теперь, когда убийца знает, что его видели и что этот свидетель – без шлема… Что с ней будет?..
– А что будет с нами – ты подумала?! – свирепо рявкнул Наговицын. – Нет?! Тогда я тебе скажу! Нашу группу разгонят, половину людей вообще уволят к чертовой матери, а меня, как руководителя программы, отдадут под суд!
– Под суд?.. Тебя?.. За что?.. – лепетала ошарашенная Стрельникова.
– За то, что не обеспечил безопасности игроков, например! Да какая разница – за что?! – рубанул рукой воздух Олег. – Лисовец – это фигура, понимаешь? И за его гибель кто-то должен будет ответить! Вот я и отвечу – за все и по полной программе!..
– Погоди, не паникуй, – Лена мягко коснулась его плеча. – С какой это стати – ты?.. Вот увидишь, Олежка, убийцу непременно найдут и…
– Окстись, Леночка!.. – с горькой усмешкой развел руками Наговицын. – Кто это его, интересно, найдет – Кондратьич?!! Да он чирья у себя на заднице отыскать не в состоянии!.. Нет, дорогая моя, у нас есть только один способ выбраться из этого дерьма – это самим вычислить убийцу и сделать об этом классную программу! Только так, Ленка, – победителей, как известно, не судят!..
– Да как же мы его вычислим, ты что?..
– Вычислим, Ленка, сто пудов вычислим! – возбужденно воскликнул Олег. – У нас есть информация по всем игрокам, мы можем следить за каждым из них, на острове кроме нашлемных – еще полтора десятка камер! А потом… – он вскочил и, отчаянно жестикулируя, заметался по «читалке». – Представь себя на месте преступника. Он убил Лисовца в час пятьдесят, а сейчас уже почти пять – и ничего! Ни милиции, ни нас с тобой – никого! Полная тишина! Он ничего не понимает, нервничает. Значит, думает он, наблюдения пока нет?.. Значит, руки у него пока развязаны? Что он станет делать? Он бросится заметать следы и тем самым выдаст себя, обязательно выдаст!
– Заметать следы – это охотиться на свидетеля? – прищурилась Стрельникова. – Ты хоть отдаешь себе отчет, что подставляешь под удар невинного человека? Может быть, сейчас он идет по ее следу, а ты… Ты что, Олег?! Одумайся! Как ты можешь!!
– Да ничего не случится с твоей девицей! – досадно поморщившись, махнул Олег. – После того как убийца грохнул ее шлем, он повернул назад, ясно?.. Не стал он ее выслеживать, у него какие-то другие планы…
– Почему ты так думаешь?
– Я не думаю, Леночка, я знаю, – Наговицын вкратце рассказал о визите преступника в «морг», последовавшем сразу за уничтожением шлема журналистки.
– Все равно, Олег, без шлема она – как меченая. Стоит убийце ее увидеть, он сразу обо всем догадается… – выслушав его, покачала головой Стрельникова. – Нет, мы не имеем права так рисковать ее жизнью.
– О, черт!!! И за каким дьяволом я только тебя позвал!! – воскликнул разозленный ее упрямством Наговицын. – Ну давай проследим за ситуацией хоть до полудня, вдруг что-нибудь прояснится?! Давай хотя бы задумаемся – кто и почему мог пойти на такое?! Неужели тебе самой не интересно, Ленка?! Смотри, – он подсунул ей свой список, – трех человек я уже вычеркнул, осталось всего четверо подозреваемых!..
– На острове опасный преступник, он угрожает жизни людей – и это уже не игра, – даже не взглянув на бумагу, поджала губы Стрельникова. – Мы с тобой обязаны немедленно сообщить в милицию.
– Все!!! Молчи! – в гневе взревел Наговицын. – Не хочешь помогать – молчи!.. Или уходи, если хочешь! Только помни – ты дала мне слово молчать! А я… Я сам отвечу за все…
Олег, тяжело дыша, замолк. Лена тоже молчала. Сидела неподвижно, низко свесив голову и закрыв лицо руками.
Время шло – ни тот, ни другой не проронили ни слова. Наговицын с мрачным видом следил за мониторами. Стрельникова, по-прежнему не поднимая головы, сидела рядом. Наконец она встала и, не взглянув на Олега, тихо спросила:
Поделиться книгой: