Аненэрбе. «Наследие предков». Секретный проект Гитлера

1. ВОТСЩЕ ОУПАМИАТОХОМ ДОБЛИА НАША СТАРОИ ЧАСОИ ДА ИДЕМО КАМО НЕВЕСТЕ А ТАК ОСЬ МОИ

1. Напрасно забываем доблесть нашу старых времен да идем куда – неведомо. И так вот мы

2. ЗРЕМО ВОСПИЯТЬ А РЩЕМО ЖЕ БО ОСЬ МОИ СТЫДИХОМСИА НАВЕ ПРАВЕ ЯВЕ ЗНАТИ А ОБАПОЛО

2. зрим вспять и речем: «Неужто мы стыдимся Навь, Правь и Явь знати и

3. ТЬРЛА ВЕДЕТЕ А ДОУМИТИ СЕ БО ДАЖБО СТВОРЯЩ НАМ ОВЕ И ЦЕ ЯКОВО ЖЕ И ЕСТЕ СВЕТ ЗОРЕ

3. все вокруг ведати и до ума идти (или: «думать»)». То Бог Даждьбог сотворил нам яйцо, якое и есть свет зори

4. НАМЕ СИАЩЕ И ВО ТЫЯ БЕЗОДНИ ПОВЕСИ ДАЖЬБО ЗЕМЕ НАШЕ АБИ ТАЯ УДЬРЖЕНА БЯ

4. нам сияющей. И во той бездне повесил Даждьбог землю нашу, абы та удержана была.

5. ТАКО СЕ ДУШЕ ПРАЩУРИ СОУТЕ А ТИ СВЕТИ ЗОРЕМА НАМО (МО) ОД ИРУ… /…/

5. То души пращуров суть, и те светят зорями нам от Ирия…

7. ПРАВЕ БО ЕСЬ НЕВИДОМО УЛОЖЕНА ДАЖЬБОМ А

7. Правь еси неведомо устроена Дажьбогом и

8. ПО НЬ ИАКО ПРИАЖЕСИЯ ТЕЦЕ ИАВЕ И ТА СОУТВОРИ ЖИВОТО НАШО А ТО КОЛИ ОДИДЕ СЬМРТЬЕ ЕСЬ ИАВЬ ЕСЬ ТЕКОУЩА А ТВОРЕНО О ПРАВИ НАВЕ

8. по ней, яко прядётся, течет Явь, и та сотворила жизнь нашу, а коли отойдет – смерть будет. Явь есть текущее, и творена в Прави. Навь

9. Н БО ЕСТЕ ПО ТОИИА ДО ТЕ ЕСТЕ НАВА А ПО ТЕ ЕСТЕ НАВА А В ПРАВИ ЖЕ ЕСТЕ ИАВЬ ПОУЧИХОМСИА

9. же есть после них. До того есть Навь и по тех есть Навь. А в Прави же есть Явь. Поучимся

10. СТАРУ А ВРЖЕМОЩЕМОСИА ДУШИ НАША В ОН БО ЕСЬ ТО НАШЕ ИАКО СЕ БО УЖИ НАИДЕ СЕ БО НА КОЛО

10. старому и ввержем души наши в него, ибо есть то наше, которое от Божьего идет на Коло

11. НОИ… ТВРИАЩУ БОГОУМ СИЛУ СООУЗРЕХОМ В СЕБИ ТО БО ДАНО ДАР БЪГОВ А НЕ ПОТРЕБУ

11. нам. Творящую Богову силу узрели в себе, то дано – дар Богов, и не потребу —

12. ЕМО БО СЕ НАПРАСНИТИ… СЕ ДУШИ ПРАЩУРОИ НАША ОД ИРУ СРИАЩЕТИ НА НОИ А ТАМО ЖАЛЕ

12. ем, ибо то – напраснить. То души пращуров наших от Ирия зрят на нас, и от жалости

13. ПЛАКАТИСИА А ВОИРЕЩАТИ НАМО ИАКОСЬ МОИ НЕБРЖЕХОМО ПРАВЕ НАВА А ИАВЕ… НЕБРЖЕЖЕХОМ

13. плачут и возрекают (?) нам, что мы не берегли Правь, Навь и Явь, и не бережем

14. БОСЕ НА ТОА ГЛУЗИХОМ СЕ ИСТАИА… НЕСЬ МОИ ДОСТОИНИ БОИТИ ДАЖБОВИ ВНУЦИ…

14. Божье, над тем смеясь. То истинно: не достойны мы быть Дажьбожьими внуками.

Институт «Наследие предков» занимался, впрочем, не только предметами германской старины. Это красноречиво демонстрирует история с так называемыми Велесовыми книгами – одним из самых интересных и спорных исторических документов.

Начнем сначала. После революции 1917 года в России разразилась Гражданская война, в которой красные – коммунисты во главе с Лениным сражались против белых, защищавших царское правительство. Одним из крупнейших вождей белых был генерал Антон Деникин, действовавший в Южной России. Его операции развивались весьма успешно, но до определенного момента. С 1919 года белые армии непрерывно отступали.

Одна из частей белых, которой командовал молодой полковник Федор Изенбек, остановилась в небольшой деревне, бывшем имении, какого-то помещика. Самих хозяев не было, но их усадьба уцелела. Под ее крышей и устроился на ночь Изенбек со своим штабом. Очевидно, до белых здесь неоднократно побывали мародеры, потому, что внутренности дома были разграблены. Среди всеобщего разгрома Изенбек обнаружил, какие-то странные дощечки, потемневшие от сырости и времени. До революции полковник интересовался славянскими древностями и, пристально разглядев дощечки, понял, что это весьма древняя «деревянная книга». Некоторые ее «страницы» были серьезно повреждены, на других отчетливо просматривались странные письмена, рисунки людей и животных. Наутро, продолжив отступление, Изенбек прихватил с собой все дощечки, которые смог обнаружить и собрать.

В 1920 году белые были окончательно разгромлены, и многие русские оказались за границей, чтобы спастись от возможной мести коммунистов. Изенбек оказался в Брюсселе. Здесь он познакомился со знатоком русской старины профессором Юрием Миролюбовым. Вместе они исследуют загадочные письмена и приходят к выводу, что язык, на котором они написаны – очень древний вариант старославянского. Расшифровать письмена не составило большого труда, и вскоре два друга-исследователя с замиранием сердца читали истории о древних славянах, какими они были задолго до появления на общеизвестной исторической сцене, об их взаимодействии с готами – предками современных немцев. Последнее обстоятельство заставило Миролюбова привлечь к исследованию своего доброго друга – профессора Александра Экка, немца, занимавшегося древними славянскими и германскими племенами. Впрочем, Экк отнесся к этим так называемым Велесовым книгам достаточно скептически, считая их подделкой. Зато ими заинтересовался его ассистент Марк Шефтель. Ознакомившись с артефактом, он признал его подлинным.

Изенбек попытался вынести свое открытие на всеобщее обозрение, но это ему не удалось.

Более того – его сочли авантюристом, изготовителем поддельных реликвий, каких было очень много в Европе того времени. После этого Изенбек хранил дощечки у себя дома, не предпринимая никаких попыток обнародовать их содержание.

Прошли годы, Шефтель устроился в институт «Аненэрбе», но о Велесовых книгах не забывал. В 1940 году, когда немецкие войска, оккупировав Бельгию, Шефтель первым отпросился в командировку в Брюссель. Через несколько дней после его прибытия в город Изенбек умер при загадочных обстоятельствах. Официальным наследником Изенбека был Миролюбов, но гестапо, за спиной которого просматривается фигура Шефтеля, забрало из дома покойного всё более или менее ценное. Так Велесовы книги оказались в институте «Аненэрбе».

Дальнейшая судьба загадочных дощечек неизвестна. Мы знаем только, что Шефтель, в стенах «Наследия предков», активно занимался их исследованием и даже опубликовал несколько статей в научном журнале, выпускавшемся институтом? В этих статьях он писал о том, что теперь в руках историков – неопровержимые доказательства изначального превосходства германской расы. Древние славяне якобы писали о готах, как о полубогах, у которых они позаимствовали все достижения науки и культуры. В связи с этим встаёт вопрос насколько точно этот тезис отражает содержание древних книг, – ведь писать что-либо, противоречащее расовой теории Гитлера, в Третьем рейхе было запрещено.

После войны Шефтель эмигрировал в США, продолжив научную работу в стенах Корнуоллского университета. О Велесовых книгах он говорит, что это не более чем подделка. Весьма странная перемена, не правда ли? Тем более что сами дощечки после войны найти не удалось. Остались лишь фотокопии некоторых из них, случайно уцелевшие в личном архиве Миролюбова.

В связи с этим вновь встает вопрос – где находятся тайные архивы «Аненэрбе»? У русских? У американцев? У каких-то третьих лиц, тайных наследников гитлеровского режима? Или они скрыты в недоступных тайниках?

На этот вопрос нам еще предстоит найти ответ…

«Наследие предков» и пропаганда

«При помощи умелой пропаганды можно даже самую убогую жизнь представить раем и, наоборот, самую благополучную окрасить самыми черными красками» – так писал Гитлер в своей работе «Майн Кампф».

Пропаганда составляла основу существования Третьего рейха, именно благодаря умелой и искусной пропаганде глава НСДАП пришел к власти. Поэтому вполне естественно, что и институт «Аненэрбе» был подключен к работе гитлеровской пропагандистской машины.

Историки много спорят о том, каким образом такой человек, как Адольф Гитлер, смог взять власть в свои руки. Объясняется это, обычно, чисто экономическими причинами: мировой кризис, обнищание людей, рост безработицы… Все это, дескать, подорвало ту базу, на которой покоилась Веймарская республика, не дало ей укрепиться. А началось все с Версальского договора, который оставил у немцев страшную моральную травму и внушил им ненависть к демократии, навязанной победителями.

В какой-то степени это действительно так. Но травма, нанесенная однажды, имеет тенденцию постепенно забываться. Чтобы она продолжал оставаться открытой раной, продолжала причинять немцам боль, нужно было приложить некоторые усилия. И именно Гитлер был тем, кто растравлял раны немецкого народа, кто старался раздувать масштабы «исторической несправедливости», «национального позора», каким он изображал Версальский договор. Вот его собственные слова по этому поводу:

«Что касается „вины за войну“, то это чувство больше уже никого не волновало… были использованы почти все средства, что… могли оказаться целесообразными в агитационных целях».

Именно невероятную одаренность Гитлера в области пропаганды считают основной причиной его прихода к власти. При этом способности будущего фюрера особенно ярко проявились в период, до 1933 года, когда у него еще не было монополии на печатное слово. Только умелой, тонкой пропагандой можно было привлекать к себе все новых и новых избирателей, которые на очередных выборах отдавали свои голоса НСДАП. Без технологии как мы сказали бы сегодня, «черного» и «серого» пиара Гитлер никогда не пришел бы к власти.

При этом сам по себе Гитлер ничего выдающегося собой не представлял. Как мы уже говори ли выше, он был лишь «медиумом», проводником энергии других людей. Над невзрачным фюрером посмеивались за его спиной акулы прессы, хозяева газетных концернов, капитаны экономики. Посмеивались до тех пор, пока он не стал фюрером с неограниченной властью. До тех пор, пока он еще позволял другим управлять собой. И «другие» неразумно предоставили в его руки оружие страшной разрушительной силы – целый штат первоклассных пропагандистов, специалистов своего дела, которые впоследствии составят основу службы пропаганды «Наследия предков». Да-да, в «Аненэрбе» была своя служба пропаганды, неподконтрольная даже Геббельсу – всесильный доктор вынужден был общаться со специалистами института на равных. И это далеко не случайно, ведь люди, составлявшие штат этой службы, были теми, кому Гитлер в значительной степени обязан своим приходом во власть.

Масштаб пропагандистского таланта самого Гитлера известен достаточно хорошо. Он мог ораторствовать в заполненных табачным дымом залах пивных в начале 1920-х годов, мог заражать своей энергией толпу, мог интуитивно находить нужный тон, нужные слова. Из него получился бы прекрасный политик местного значения, который, возможно, после наступления «периода стабильности» в середине 1920-х годов был бы успешно забыт. Но этого не случилось. Глава НСДАП быстро вышел на общенациональный уровень, приобрел популярность во всей стране. Для этого ему нужно было стать не просто талантливым оратором. Ему нужно было в совершенстве освоить технологии, позволявшие подчинить умы и души миллионов людей.

Первые шаги на этом пути ему помогли сделать Хаусхофер и общество «Туле». Но Гитлер сделал серьезную ошибку, попытавшись в 1923 году взять власть. В тюрьме Ландсберг у него было достаточно времени, чтобы осмыслить свои ошибки и перейти к новой тактике, более продуманной, более эффективной. К вожаку нацистов каждый день приходят странные посетители – журналисты, ученые, малоизвестные лица свободных профессий. Все они, судя по всему, дают Гитлеру советы – как именно после обретения свободы бороться за власть. Итог этих встреч ясно виден в книге «Майн Кампф», некоторые главы которой целиком и полностью посвящены искусству пропаганды.

Итак, какой она должна быть, эта пропаганда? Гитлер благодаря своим наставникам усвоил пять основных принципов, на которых строилось все остальное.

Во-первых, пропаганда должна всегда взывать к чувствам, а не к разуму людей. Она должна играть на эмоциях, которые гораздо сильнее рассудка. Эмоциям нельзя что-либо противопоставить, их не победишь разумными доводами. Эмоции позволяют влиять на подсознание человека, полностью контролировать его поведение.

Во-вторых, пропаганда должна отличаться простотой. Как писал сам Гитлер, «любая форма пропаганды должна быть общедоступна, ее духовный уровень настраивается на уровень восприятия самых ограниченных людей». Не нужно быть слишком заумным, нужно говорить просто и ясно, так, чтобы даже деревенский дурачок смог во всем разобраться.

В-третьих, пропаганда должна ставить перед собой четкие задачи. Каждому человеку должно быть объяснено, к чему ему нужно стремиться, что именно делать. Никаких полутонов, никаких вероятностей, никаких альтернатив. Картина мира обязательно должна быть черно-белой.

«Может быть, только положительное или отрицательное, любовь или ненависть, право или бесправие, правда или ложь».

В-четвертых, пропаганда должна опираться на ограниченный набор основных тезисов и бесконечно повторять их в самых различных вариациях.

«Любое их чередование не должно менять сути пропаганды, в заключение выступления следует говорить то же, что и в самом его начале. Лозунги должны повторяться на разных страницах, а каждый абзац речи заканчиваться определенным лозунгом», – писал Гитлер.

Постоянное повторение одних и тех же мыслей заставляет людей принимать их как аксиому, подавляет любое сопротивление сознания. Если много раз повторить бездоказательный тезис, это сработает лучше, чем любые доказательства, – таковы особенности человеческой психики.

В-пятых, необходимо гибко реагировать на аргументы противников и заранее не оставлять от них камня на камне. Гитлер писал:

«Нужно без остатков разбивать в собственном выступлении… мнение противников. При этом является целесообразным самому сразу приводить возможные аргументы оппонентов и доказывать их несостоятельность. Совершенно не обязательно следить за тем, чтобы оппоненты реально высказывали эти аргументы – вполне достаточно будет, если эти аргументы придумать самому (причем, чем очевиднее будет их глупость и несуразность, тем лучше), а потом с треском разгромить их! И кто будет потом слушать противников, мямлящих что-то о том, что они, дескать, вовсе и не собирались говорить подобные глупости?»

Кроме этих основных правил, необходимо было знать немало более мелких секретов. Например, о том, как искусственно «подогреть» настроение публики. Знамена, транспаранты с лозунгами, одинаковая форма, бравурная музыка – всё это прочно вошло в пропагандистский арсенал Гитлера. Сочетание всех этих средств позволяло в буквальном смысле слова превращать людей в зомби не способных хоть сколько-нибудь контролировать себя. Гитлер играл на их самых низменных инстинктах – ненависти, гневе, зависти – и неизменно выигрывал. Потому что тот, кто делает ставку на низменные инстинкты, неизбежно добиваете одобрения со стороны толпы.

Гитлер умел заставить самого последнего, самого маленького человечка почувствовать себя господином этого мира, великим арийцем, стоящим выше всех остальных людей. Это ощущение четко увязывалось с личностью самого фюрера. У слушателя возникало ощущение:

«Я – господин этого мира, но только если пойду вместе с этим оратором с трибуны».

При этом Гитлер блестяще владел даром перевоплощения. Он мог надевать на себя самые разные маски, играть любые роли. Иногда он представлял себя разумным, практичным человеком, иногда – сгустком чувств и эмоций, живым воплощением неукротимого германского духа.

У него были отличные учителя и сподвижники. Целая армия пропагандистов вела себя так же, как ее фюрер. Известный историк Голо Манн писал по этому поводу:

«Все они были очень разными. Одни выставляли себя консерваторами, обвешанными орденами офицерами, толстыми и мнимыми аристократами. Другие играли в сильных работяг, обманутых немецких трудяг. Третьи специализировались на подхлестывании древних, скрытых во всех европейских народах без исключения, дурных инстинктах – ненависти к еврейству. Другие изображали из себя вульгарных и злобных, еще одни – высшую, свободную духом интеллигенцию партии».

Чувствуется, что пропаганда НСДАП направлялась из единого центра. Этим центром отнюдь не было ведомство Геббельса – оно являлось только банальным исполнителем. Позади Гитлера и его подручных стояла небольшая группа высококлассных мастеров пропаганды, блестящих теоретиков с опытом практической работы, впоследствии нашедших свое место в стенах «Аненэрбе». Почему же мы ничего не слышим о них, а знаем только о необыкновенных талантах Геббельса?

К слову сказать, с этими талантами все тоже не очень ясно. До того момента, как судьба близко свела Геббельса и Гитлера (а произошло это в 1929 году), будущий министр пропаганды рейха никоим образом не проявлял своих необыкновенных талантов. Он был неплохим журналистом, но не более того – выступать перед большими аудиториями он не любил и боялся. В конце 1920-х годов Геббельс словно преобразился в одночасье, при этом его дневниковые записи, опубликованные после войны, не выдают нам ни полета мысли, ни искусства обращаться со словом. Очевидно, что Геббельс не действовал сам, а был лишь орудием в чьих-то руках.

Пропаганда – это мощнейшее оружие XX века, пострашнее атомной бомбы. Поэтому победители – в первую очередь западные державы – были заинтересованы в том, чтобы поставить германских «мастеров пропаганды» себе на службу. Именно поэтому был скрыт их огромный вклад в победу НСДАП, их имена навеки стали тайной.

Практически весь пропагандистский отдел «Аненэрбе», по имеющимся у меня данным, перешел в состав американских спецслужб, сохранилась даже его структура. Переплыв океан, эти люди продолжили борьбу против все того же противника – коммунистической России.

Но вернемся к Гитлеру. Еще одним удачным пропагандистским решением стало использование в качестве одного из основных цветов движения красного. При этом два других цвета – белый и черный – играли подчиненное положение. Решение оказалось простым и гениальным: три цвета соответствовали трем цветам кайзеровского флага и позволяли привлечь к национал-социализму консерваторов и всех, кто тосковал по «добрым старым временам» без демократии и экономических потрясений. Красный же цвет позволял переманить сторонников левых партий, создавая иллюзию, что НСДАП – еще одна социалистическая партия, только с национальным уклоном.

Кроме того, пропагандисты, стоявшие за Гитлером, умело сыграли на еще одной потребности простого человека. Психологи называют это «потребностью в групповой самоидентификации». Что это такое?

После поражения в войне, после экономических кризисов немец чувствовал себя одиноким, слабым, преданным. Но если его одеть в красивую униформу, поставить в строй таких же, как он, сыграть боевой марш и провести парадным строем по главной улице города, он сразу почувствует себя частью очень сильного целого. Не случайно нацистские парады были одним из основных средств агитации и пропаганды, в изобилии привлекавшими новых адептов.

Штурмовые отряды НСДАП – СА – росли бешеными темпами. К 1933 году в них состояло уже несколько миллионов человек! Почти каждый десятый взрослый немец мужского пола был штурмовиком. СА стала самой мощной вооруженной силой Германии, вселяя страх даже в армию.

Взлет партии начался в 1930 годам, после начала мирового экономического кризиса, который очень больно ударил по Германии. Производство упало, безработица росла на глазах, достигнув невероятных размеров. От имени всех этих безработных Гитлер клеймил действующую власть, призывал бороться за сытую и вольготную жизнь. Фракция НСДАП в парламенте росла как на дрожжах. Акции нацистов приобретали все больший размах, парады и демонстрации превратились в профессионально инсценированные спектакли. Именно тогда было введено в оборот приветствие «Хайль Гитлер!», подавлена всякая возможная оппозиция фюреру внутри партии. Началось обожествление Гитлера, которому приписывали, чуть ли не сверхъестественные черты. Накал страстей достиг наивысшей точки.

Для пропаганды широко использовались новейшие технические средства. В частности, речь идет о радио, которое получило в ту пору широкое распространение. НСДАП владела несколькими радиостанциями, которые позволяли Гитлеру выступать уже не перед тысячами, а перед миллионами людей. Использовалась и авиация: знаменитая компания «Люфтганза» предоставила вождю НСДАП новейший пассажирский самолет, на котором тот в период сменявших одна другую предвыборных кампаний летал по Германии. «Гитлер над страной!» – восклицала по этому поводу нацистская пропаганда. Личный самолет позволял ему выступать на трех-четырех митингах в разных городах в день, что было недоступно его соперникам.

Использовались и вполне традиционные методы пропаганды – листовки, газеты, брошюры. Каждая партийная ячейка была обязана проводить постоянные собрания, митинги, шествия, агитировать людей. Нацистские митинги приобретали черты религиозных церемоний, что также сильнейшим образом действовало на умы присутствовавших.

После 1933 года пропаганда изменилась, стала, с одной стороны, более утонченной, а с другой – более массированной. Это и не удивительно: после прихода к власти Гитлер получил в свои руки фактически неограниченный контроль над всеми радиостанциями и периодическими изданиями страны. Теперь у него не было конкурентов. И перед пропагандой встает новая задача – не просто заставить обывателя проголосовать за нацистов на выборах (этого-то теперь как раз и не требовалось), а подчинить всю его жизнь, все его мышление гитлеровскому государству.

В изобилии создаются различные организации, призванные охватить все стороны жизни человека, сопровождать его с младых ногтей до глубокой старости. Гитлерюгенд – для молодежи, Национал-социалистический женский союз – для представительниц прекрасной половины человечества, Немецкий трудовой фронт – для всех трудящихся, «Сила через радость» – для организации досуга немцев… Всего и не перечислишь. И все эти структуры были направлены, по сути, на достижение одной цели – господства над душами людей – ив этом плане работали в единой упряжке пропаганды.

Началось массовое изготовление дешевых «народных радиоприемников», которые могли принимать только одну волну – государственное радиовещание. Ежегодно на экраны выходило множество фильмов, пропагандирующих нацизм. Иногда открыто, как, например, в знаменитом «Триумфе воли». Иногда – в скрытой форме, как в многочисленных лирических комедиях. И далеко не случайно при каждой крупной киностудии был уполномоченный от «Аненэрбе» – формально он играл роль консультанта при съемках фильмов о древних германцах, в реальности же направлял пропагандистскую линию в кино.

Именно «Наследие предков» провернуло огромную, почти немыслимую кампанию по подготовке немецкого народа к новой мировой войне. Ведь предыдущая закончилась совсем недавно, и память о страшных потерях еще была жива у каждого немца (к слову сказать, аналогичная память у французов станет причиной их быстрого разгрома в 1940 году). «Аненэрбе» же удалось не только победить страх людей перед возможными тяжелыми потерями, но и заставить их поверить в то, что иной альтернативы нет, что враги окружили страну со всех сторон и бороться с ними – священная необходимость. При этом веру в неминуемую победу немецкие солдаты сохраняли до самого финала, до мая 1945 года. Это высшее достижение пропагандистов рейха, имена которых по-прежнему скрыты от нас завесой тайны.

Впрочем, эта завеса, как и все остальные, рано или поздно приоткроется…

Рождение новой Веры

У нацизма были свой вождь, свой исторический миф, свой административный аппарат, своя армия, свои законы. Чего ему не хватало еще? Правильно! Религии.

Гитлер ненавидел христианство. Он считал его побочным ребенком иудаизма, этой низменной еврейской религии, вооружившись которой евреи задумали покорить весь мир. Современная церковь потворствует этим грязным устремлениям – она впитала в себя слишком много иудейского, в ней нет ничего арийского. Следовательно, подводит итог Гитлер, с такой церковью надо покончить. А на ее место поставить новую, истинно германскую.

Эти взгляды Гитлера поддерживал и питал Дитрих Эккарт. Один из создателей национал-социализма, он предпочитал оставаться в тени, являясь одним из главных учителей Гитлера. «Он будет танцевать, но это я создал ему музыку», – скажет Эккарт на смертном одре (скончался он в 1923 году). Дитрих Эккарт начал закладывать основы религии, которая должна была расцвести в победившем национал-социалистическом государстве. Его дело продолжили другие – те, кто позднее войдет в состав коллектива «Аненэрбе».

Действительно, кому, как не им, изучавшим древнюю германскую историю, культуру и дух арийских предков, было возрождать их изначальную религию? Ту самую ирминистическую веру, которую, по преданию, вытеснило христианство? В самом деле, ирминизм стал лишь одной из религиозных концепций, которые обсуждались в рамках института, Ведь их было несколько – похожих по форме, но всё же, довольно сильно отличающихся друг от друга. Именно эти разногласия послужили причиной того, что мир так и не увидел новую, нацистскую религию, которая должна была стать антиподом христианства.

Однако это не помешало уже на ранних этапах придать религиозные черты самому нацизму. Массовые шествия, торжественные клятвы, «соборы» из направленных в ночное небо лучей прожекторов – все это взывало к религиозным чувствам немцев, заставляя их верить в своего фюрера, как в Бога. Были подготовлены сложные церемониалы с псевдоцерковными песнопениями, ритмичным скандированием, специально подобранной цветовой символикой. Участники этих церемониалов доводили себя до экстаза, подобного религиозному, а возглас «Хайль!» становился аналогом не то христианского «Аминь», не то буддийской мантры.

Как и церковь, специалисты «Аненэрбе» умели использовать психологическое воздействие на человеческое сознание сумрака, полумрака, который неизменно связывается с чем-то таинственным, пугающим, священным. Сам Гитлер в своей книге «Майн Кампф» писал:

«Во всех таких случаях приходится сталкиваться с проблемой влияния на свободу воли человека. Это в особенности относится к массовым митингам, где всегда есть люди, воля которых противится воле оратора и которым необходимо навязать новый образ мыслей.

Утром и в дневное время сила человеческой воли с наиболее мощной энергией сопротивляется любым попыткам чужой воли и мнений повлиять на нее. Напротив, вечером она легко подчиняется напору твердой воли… Таинственный искусственный полумрак, царящий в католических храмах, тоже служит этой цели, как и горящие свечи, ладан…».

Многие исследователи считают, что Третий рейх стремился стать государством-церковью, заменить своей идеологией религию. В какой-то степени это верно: обожествление самого Гитлера перешло все мыслимые пределы. Однако это было не совсем того, чего хотел он сам. Национал-социализм, как его ни модифицируй, все-таки оставался светской идеологией. Нужна была еще и церковь – церковь, при которой фюрер мог быть верховным жрецом. Ведь он не бессмертен, как боги, но должен даровать бессмертие своему «тысячелетнему рейху». Стоять на двух ногах – идеологии и религии – новому государству было бы гораздо проще.

В конечном счёте, в 1934 году Гитлер отдает специалистам «Аненэрбе» прямой приказ: заняться разработкой основ новой религии. После долгих споров эксперты пришли все-таки к общему мнению и выработали достаточно пространный документ, автором которого стал бывший профессор богословия Э. Бергман. Документ имел скорее компромиссный и временный характер. Бергман не замахивался на создание вероучения гигантского масштаба. Перед ним стояла гораздо более скромная задача: выполнить приказ фюрера.

Что же предложил институт «Аненэрбе»? Ничего особенно оригинального. Еврейский Ветхий Завет не годится для новой Германии. Он искажает образ исторического Христа, который, естественно был арийцем. Призванный спасти мир от еврейской заразы, он был распят своими подлыми противниками. Но поскольку его образ стал очень популярен среди простого народа, евреи поспешили присвоить себе этого героя. Почти две тысячи лет им это удавалось, но теперь на Землю послан новый мессия – Адольф Гитлер, которому предстоит завершить дело, с которым не справился Христос, – очистить и спасти мир от евреев.

Истинное, германское христианство, по мысли Бергмана, существовало задолго до прихода Христа. Оно почти угасло, но его вполне можно возродить к новой жизни. Вместо еврейского креста знаком новой веры должна стать свастика. Священная земля истинных христиан – не Палестина, а Германия. Германская земля, кровь, душа, искусство священны. Именно на этой земле должно произойти возрождение истинного, арийского христианства, которое должно отсюда распространиться по всей Земле… конечно же, вместе с самими арийцами. Миссионерская деятельность среди других народов не предполагалась – церковь должна была оставаться сугубо национальной. Именно попытка создать универсальную церковь – одна из главных претензий, которые предъявляли к христианству Бергман со товарищи.

Какие же еще претензии выдвигали эти ученые мужи? В общем-то, в своей критике христианства «Наследие предков» опиралось на идеи Ницше. Во-первых, христианство защищает слабых и униженных, а значит, препятствует естественному отбору в обществе, делает его больным. Во-вторых, христианские догматы прощения греха, воскрешения и спасения души являются полной бессмыслицей. Сострадание и милосердие вредны, потому что они – проявление слабости, недостойной и опасной для сильного арийского духа.

Здесь же предлагался план конкретных действий по введению в стране новой религии. Позволю себе немного его процитировать:

«1. Национальная церковь требует немедленно прекратить издание и распространение в стране Библии.

2. Национальная церковь уберет из своих алтарей все распятия, Библии и изображения святых.

3. В алтарях не должно быть ничего, кроме «Майн Кампф» и меча.

4. В день основания национальной церкви христианский крест должен быть снят со всех церквей, соборов и часовен и заменен единственным непобедимым символом – свастикой».

Гитлеру проект понравился, однако он, будучи довольно здравомыслящим человеком, понимал, какую бурю возмущения он вызовет у немецких христиан. Раскол общества накануне большой войны был ему совершенно не нужен. Поэтому христианская церковь, пусть и ущемленная во многих правах, продолжала вполне легально и почти беспрепятственно функционировать. Более того католические и протестантские священники не стыдились поддерживать режим и использовать труд русских рабов, пригнанных с востока.

Введение новой религии Гитлер решил производить постепенно. Начать с ордена СС, с партии, и лишь потом распространить ее на весь народ. И вскоре партийные ритуалы действительно стали постепенно преобразовываться в священнодействие – такими были, например, церемонии, связанные с уже упоминавшимся выше «Знаменем крови».

Кровь вообще играла центральную роль в идеологии и расовой доктрине нацистов. Такую же роль она должна была сыграть и в их религии. После прихода нацистов к власти в стенах «Аненэрбе» был разработан специальный ритуал «освящения знамен», который проходили все партийные и эсэсовские стяги. Французский исследователь Мишель Турнье так описывает этот обычай.

«Пивной путч». Прогремел залп, от которого погибли шестнадцать человек из окружения Гитлера. Геринг был серьезно ранен, Гитлера придавил к земле умирающий Шейбнер-Рихтер, и фюрер сумел освободиться, вывихнул плечо. За этим последовало заключение фюрера в крепости Ландсберг, где он и написал «Майн Кампф». Но все это не имело никакого отзвука. Что касается Германии, то люди отнеслись к этому вполне безразлично. Единственное, чем запомнился этот день, 9 ноября 1923 года, в Мюнхене, было знамя мятежников, украшенное свастикой, – знамя, лежавшее на земле среди тел шестнадцати жертв мятежа и обагренное их кровью. Поэтому окровавленное знамя – знаменитое Blutfahne – считалось самой священной реликвией нацистской партии. Начиная с 1933 года, оно публично демонстрировалось два раза в год: 9 ноября, когда оно выносилось во время марша у Фельхеррхалле в Мюнхене, когда разыгрывалось театрализованное зрелище, напоминающее средневековые пассии. Главным событием был вынос знамени на ежегодных партийных съездах, проходивших в сентябре в Нюрнберге и являвших собой кульминацию нацистских ритуалов. В эти дни Окровавленное Знамя, словно бык-производитель, готовый оплодотворить бесконечное число женщин, соприкасалось с новыми и новыми штандартами, стремящимися зачать от него… Затем перед ним парадным маршем проходили целые армии, каждый солдат которых, был знаменосцем и, которые представляли собой целые полчища знамен. О, это было целое море колеблемых ветром флагов, штандартов, стягов, полотнищ, инсигний и орифламм. Эти сборища достигали своей кульминации ночью, когда свет множества факелов озарял флагштоки, транспаранты и бронзовые статуи, погружая в тень огромные массы людей. Наконец наступал момент, когда фюрер восходил на монументальный алтарь, в небо одновременно и внезапно направлялись лучи ста пятидесяти прожекторов, образуя настоящий собор из столпов света, взметнувшихся на высоту тысячи футов, подчеркивая совершенно фантастический характер происходившей там мистерии».

После возведения замка Вевельсбург церемония «освящения знамен» проходила именно там. Со временем в стенах «Аненэрбе» были разработаны и другие ритуалы, которые по возможности приурочили к традиционным праздникам. При этом активно использовалось языческое наследство. Так, в рамках СС отмечались праздники Солнца и сбора урожая. При этом воскресили даже ритуал «Непобедимого Солнца», разработанный более полутора тысячелетий назад императором Константином. Этот праздник в честь молодого бога солнца, воскресшего из пепла, отмечали в первую очередь мальчики из специальных эсэсовских интернатов.

Специальный церемониал был разработан для свадеб и похорон офицеров СС. На их могилах, например, никто не ставил крестов. Вместо них устанавливались рунические знаки.

Последняя попытка введения «новой религии» относится к 1944 году. Один из видных экспертов института «Наследие предков» доктор Кремер предложил, по сути дела, полный отказ от всяких параллелей с христианством и возврат к древним германским корням – языческой религии с арийскими богами. Представленный им проект, один из экземпляров которого чудом дожил до наших дней, поражает своей простотой и логичностью. В сопроводительном письме Кремер убеждал Гиммлера:

«В условиях, когда рейх переживает тотальную мобилизацию, когда все мы должны сплотиться вокруг нашего фюрера, абсолютно необходимым представляется мне создание новой религии, с которой мы сможем достичь победы. Нам необходим полный разрыв со всей христианской традицией, и чем радикальнее он будет, тем лучше. Немец должен почувствовать, что он не имеет ничего общего со своими врагами, что он отличается от них верой, что он выше их, поскольку защищает гораздо более древнюю и чистую традицию. Считаю, что введение новой религии абсолютно необходимо для нашей победы в войне».

Однако ни Гиммлеру, ни другим вождям рейха было уже не до религии. Они старались отчаянно спасти гибнущий фронт. Новая религия, которой, возможно, суждено было стать самым необычным культурным явлением Европы XX века, так и не увидела свет.

Проект «Тор»

О разработках психофизического оружия в Третьем рейхе известно крайне мало. В первую очередь, потому что разработки ученых из «Аненэрбе» были впоследствии захвачены победителями и стали уже их секретным оружием. Мне лишь по чистой случайности удалось выйти на след проекта, который в недрах института получил кодовое название «Тор» в честь одного из древних германских богов. И по сегодняшний день мои знания о нем грешат множеством «черных дыр».

Задача психофизического оружия – обеспечить его обладателям власть над сознанием людей! Впервые о подобных разработках стало извести после того, как в Швейцарии в 1959 году вышла небольшим тиражом книжка под названием «Молот Тора». К ней можно было бы отнестись как банальной «желтухе», если бы не два обстоятельства. Во-первых, автором книжки был Вильгельм Альпенталь – ассистент известного физика, одного из ведущих сотрудников «Аненэрбе» Карла Маура. Во-вторых, сразу же после появления книг на прилавках почти весь тираж: был скуплен не известными, а сам автор месяц спустя утонул Женевском озере при довольно загадочных обстоятельствах. До наших дней случайно дожило лишь несколько экземпляров издания, один из которых и попал мне в руки.

Итак, что же писал Альпенталь? По его словам, в недрах «Наследия предков» было создано оружие, дающее власть над людьми. При этом якобы были использованы некие знания неземного происхождения.

И здесь нам снова придется обратиться к «проклятому роду» Виллигутов. Помните те рунические таблички, которые хранил этот род в течение все своей истории? Так вот, однажды их фотокопии: попались на глаза Мауру. Тот вгляделся – и ахнул, таблички представляли собой не что иное, как сложнейшие схемы и формулы, описывавшие ранее неизвестные явления. При этом лишь около половины из них находилась на уровне современной физики, остальные, очевидно, были пока ещё недоступны пониманию современных ученых.

Именно на основе текстов этих табличек были созданы так называемые техномагические аппараты.

Для начала ученым пришлось немало повозиться, чтобы расшифровать рунические символы. Но потом дело пошло быстрее. Принцип работы аппаратов основывался на использовании так называемых торсионных полей, состоящих из множества элементарных частиц, образующих вихревые потоки. Торсионные поля напрямую воздействовали на гипофиз и находящиеся в нем нервные центры, контролирующие волю человека.

Проект получил название «Тор». Его испытание проводилось на заключенных из все того же «подсобного» концлагеря института. Огромный прибор, размером с коттедж, был тщательно замаскирован под уютный усадебный домик, и мало кто смог бы догадаться о его истинном предназначении. В 1944 году сотрудники Маура приступили к опытам с людьми. Двигаться приходилось методом «проб и ошибок». Дело в том, что механизмы воздействия прибора на человеческий организм еще предстояло изучить.

Для ускорения работы Маур связался с профессором Хиртом из Страсбургского имперского университета. Хирт был известен как одно из «светил» расовой науки, коллекционер черепов и скелетов людей различных рас. Целью его жизни было доказать существование кардинальных биологических различий между представителями различных рас, которые позволили бы отнести их к разным видам и, таким образом, довести расовую доктрину нацистов до совершенства. Маур попросил Хирта исследовать попутно гипофиз у поступавших к нему трупов, в частности обратить внимание на так называемые кристаллы воли. Хирт с энтузиазмом принялся за дело.

Тем временем Маур со своей командой продолжал натурные эксперименты. У него уже получалось полностью подавить волю человека, так что тот не мог совершать какие-либо движения. Особе чувствительные даже лишались при этом сознания. Понемногу получалось и заставлять людей выполнять, какие-то простейшие действия. Однако на то, чтобы изучить все эффекты торсионного поля и создать мало-мальски работоспособный телепатический аппарат, требовалось время. Маур называл срок в десять лет, после чего можно будет ставить психофизические системы на вооружение. Но у него не было даже года.

Наследство «Аненэрбе» получили русские и американцы. При этом американцам, судя по всему, достался аппарат и часть сотрудников Маура, русским – вся документация. Куда делся сам Маур, неизвестно до сих пор. Равно неизвестно, как далеко продвинулись в своих исследованиях современные ученые – судя по некоторым косвенным признакам, им удалось добиться успеха, по крайней мере, некоторые процессы в современном мире кажутся очень странными, если не предполагать, что они вызваны именно психофизическим оружием.

Медики на службе нацистов

Как видим, институт «Аненэрбе» занимался отнюдь не только историческими изысканиями. Здесь сосредоточивались совершенно разные исследования, у которых была одна общая черта – все они имели новаторский, прорывной характер. За это новаторство часто приходилось платить страшную цену. Так, например, было с медицинскими исследованиями.

Руководителем медицинского отдела «Наследия предков» был доктор Зигмунд Рашер. Профессиональный медик очень высокой квалификации, он еще в молодости увлекся расовыми теориями. Рашер считал, что древние арии обладали сверхчеловеческими способностями, вернуть их современным германцам – задача медицины.

Чтобы решить эту задачу, Рашер начал исследовать экстремальные состояния человеческого организма. В частности, влияние на человека больших высот, – в этих исследованиях были заинтересованы военно-воздушные силы. Подопытные брались из все того же концлагеря при институте. Их помещали в декомпрессионную камеру, где при помощи откачки воздуха создавалось низкое давление. В своем рабочем дневнике Рашер так описывал эти опыты.

«Опыт проводился в условиях отсутствия кислорода, соответствующих высоте 8820 метров. Испытуемый в возрасте 37 лет в хорошем физическом состоянии. Дыхание продолжалось в течение 30 минут. Через четыре минуты после начала испытуемый стал покрываться потом и крутить головой. Пять минут спустя появились спазмы, между шестой и десятой минутами увеличилась частота дыхания, испытуемый начал терять сознание. С одиннадцатой по тридцатую минуту дыхание замедлилось до трех вдохов в минуту и полностью прекратилось к концу срока испытания… Спустя полчаса после прекращения дыхания началось вскрытие».

В реальности все это выглядело гораздо ужаснее. Люди рвали на себе волосы, расцарапывали лицо и голову, бились головой о стены – все для того, чтобы уменьшить невыносимое внутреннее давление.

Следующий опыт был посвящен замораживанию. Особенно актуальными эти эксперименты стали ввиду вторжения германской армии в Россию, где зимы, как известно, отличаются невероятно низкими температурами. Кроме того, в них были заинтересованы все те же ВВС – экипажи самолетов, бомбивших Англию, иногда были вынуждены выбрасываться с парашютами над Северным морем и по много часов проводили в ледяной воде. Рашеру предстояло установить две вещи: во-первых, как долго человек может выдерживать холод, прежде чем погибнет, и, во-вторых, как лучше всего отогреть замерзшего.

Эксперимент проводился следующим образом (снова процитирую самого Рашера).

«Испытуемых погружали в воду в полном летном снаряжении с капюшоном. Спасательные жилеты удерживали их на поверхности. Эксперименты проводились при температуре воды от 2,5 до 12 градусов по Цельсию. В первой серии испытаний скулы и основание черепа находились под водой. Во второй – погружались задняя часть шеи и мозжечок. С помощью электрического термометра была измерена температура в желудке и прямой кишке, составлявшая соответственно 27,5 градуса по Цельсию и 27,6 градуса по Цельсию. Смерть наступала лишь в том случае, если продолговатый мозг и мозжечок были погружены в воду. При вскрытии после смерти в указанных условиях было установлено, что большая масса крови, до полулитра, скапливалась в черепной полости. В сердце регулярно обнаруживалось максимальное расширение правого желудочка. Испытуемые при подобных опытах неизбежно погибали, несмотря на все усилия по спасению, если температура тела падала до 28 градусов по Цельсию. Данные вскрытия со всей ясностью доказывают важность обогрева головы и необходимость защищать шею, что должно быть учтено при разработке губчатого защитного комбинезона, которая ведется в настоящее время».

Максимальная продолжительность пребывания человека в ледяной воде составила 1-1,5 часа. Только два русских офицера, доставленных из лагеря для военнопленных, продержались почти пять часов!