Идол

К тому времени, как Карсон вернулся на корабль, Джордж уже успел воспылать к нему такой ненавистью, что не стал с ним разговаривать. Карсон в свою очередь тоже надулся и не стал разговаривать с нами.

Всё это выглядело сплошным ребячеством — особенно после того, как псионик все же дал понять, что имеет сообщить нам нечто важное.

Прошло некоторое время, и вот наконец-то настал тот день, когда мы, пронзив голубые небеса Земли, опустились на знакомые унылые просторы южно-австралийской пустыни, в Порт-Вумера. Наш корабль медленно осел на столбах пламени на свою стоянку и мягко коснулись земли. Люк чавкнул и открылся, на бетонное поле опустились сходни и по ним резво вскарабкалась традиционная в такой ситуации орда чиновников.

Среди них, конечно, имелись и таможенники. Они, как обычно, собирали таможенный налог за все те любопытные безделушки, что при вез с собой экипаж — большей частью дешевый хлам. Мы с Карсоном стояли в проходе, когда один из офицеров-таможенников зашел в каюту Мэннинга. Дверь была открыта, и мы увидели, как второй помощник показывает тому идола для инспекции.

— И сколько же вы заплатили за это, мистер Мэннинг? — спросил чиновник.

— За всё это — дюжину бутылок виски, — совершенно искренне ответил Джордж. Хотя на самом-то деле мы заплатили их за то, что нас отвезли к тому полуразрушенному храму, где мы и нашли это чудо.

— Да, — прошептал мне Карсон. — Храм…

Мы давно перестали дуться друг на друга, конец путешествия обычно несет с собой и прекращение всяческих ссор. — Между прочим, я многое узнал, когда вы оставили меня там. Адепты этого идола посещали храм тысячелетиями, и многие их мысли были там еще довольно сильны…

— Что же это за мысли? — спросил я.

— Очень приблизительно их можно перевести как «Богу — богово, кесарю — кесарево» — ответил он.

— Но ведь это же слова из Библии! — воскликнул я.

— Да, но именно эта мысль вовсе не является первоосновой ни одной из земных религий…

— Эти руки… — тем временем произнес офицер-таможенник. — В них что-то есть. Они что-то значат …

Он положил ладонь на одну из рук идола.

— Господи! — прошептал Карсон. — Прикосновение верующего, истинно верующего…

— Но что там может быть? — удивился я.

— Разве ты не понимаешь? Сила верующих всё время была здесь, она просто дремала в ожидании своего часа. Сейчас, вот увидишь…

Что я должен был увидеть, он так и не сказал. Офицер-таможенник сжал руки идола в своих руках. И тут, прямо на наших глазах свершилось чудо. На животе статуи раскрылась щель, и оттуда на пол дождем посыпался сверкающий поток бриллиантов, изумрудов, рубинов и прочих неизвестных нам камней, сияющих всеми цветами радуги.

Мэннинг побледнел.

Он, как и мы, сразу понял, что ему грозит. Контрабанда! Власти никогда не поверят, что владелец идола не знал, что находится внутри его приобретения. Он понял, что расследование рано или поздно коснется и состояния его финансов, источников его доходов…

А потом Мэннинга дошло, что же именно не успел сказать ему Карсон на планете Брунаара. Это были вовсе не руки человека-Созидателя, человека-Художника, человека-Мастеpa.

Это были руки Сборщика Налогов.