Вопрос времени

Шейла покачала головой:

— Крис… не ждите от меня слишком многого за столь короткий срок. — Она накрыла его руку своей. — Мы же не собираемся умирать завтра. У меня такое ощущение, что вы все привыкли получать сразу. Я же отношусь к тем, кто не спешит с решениями. Должна подумать, оглядеться, все взвесить. Попытайтесь понять меня.

Пылая от страсти, Паттерсон схватил ее руку.

— Но мы можем умереть завтра. Откуда нам знать, что написано у нас на роду. По мне, ничего нельзя откладывать на потом. Через несколько часов мы поедем в город, и в нас может врезаться грузовик. А вы говорите, мы не собираемся умирать завтра. Да мы можем оказаться на том свете уже сегодня. Неужели вы не чувствуете, что мы все живем на занятое у судьбы время? И я уверен, что мы должны брать от жизни как можно больше и незамедлительно, используя любую возможность, потому что второго случая может и не представиться.

Шейла убрала руку.

— Разве вы не верите в рок? Если что-то должно случиться… случится обязательно.

— Я не верю в ожидание. Да… я верю в рок, но также знаю, что могу одурачить рок, не ожидая от него милости.

Принесли устрицы, и им пришлось прервать разговор. Официант плеснул Паттерсону вина. Тот пригубил бокал, одобрительно кивнул, официант налил вина Шейле и ему и вновь оставил их вдвоем.

— Я вас понимаю, — Шейла раскрыла устрицу, — но, пожалуйста, не подгоняйте меня, Крис. Я не привыкла к спешке… такой уж я уродилась. Чтобы сблизиться с вами, мне нужно время. — Она улыбнулась, и непроницаемая пелена спала с голубых глаз. А от того, что увидел в них Паттерсон, во рту сразу пересохло.

Глава 4

Пока миссис Морели-Джонсон играла на террасе в бридж с тремя подругами, Бромхед открыл входную дверь и проскользнул в кабинет Шейлы. В пентхаус отеля он поднялся лишь потому, что утром, выходя из «Роллс-Ройса» вслед за миссис Морели-Джонсон, Шейла шепнула, что должна увидеться с ним.

Она ждала Бромхеда, сидя за столом. Дело происходило в субботу, почти через неделю после посещения «Золотого петуха». Всякий раз, когда Паттерсон приходил к миссис Морели-Джонсон, Шейла избегала его. Дверь открывал Бромхед.

За эти дни Бромхеду удалось переброситься с Шейлой лишь несколькими словами. Теперь же, стоя на пороге, он видел, что она очень встревожена.

— Закройте дверь, — бросила Шейла.

Бромхед исполнил приказ, подошел к столу, сел на стоящий рядом стул.

— Что-то случилось?

— Мы не можем больше ждать, — выпалила Шейла. — Ваша блестящая идея с плащом и париком провалилась. Прошлой ночью, когда я возвращалась от Джеральда, меня остановил детектив отеля. Спросил, куда я иду. Мне повезло. Кабина лифта стояла на первом этаже с открытыми дверями. Я протиснулась мимо него, успела нажать кнопку, и двери закрылись, прежде чем он подставил ногу. Естественно, он определил по индикатору, что я поднялась на девятнадцатый этаж. Поднявшись в свою комнату, я прошла к лифту и увидела, как он спустился, а затем вновь вернулся на девятнадцатый этаж. Детектив приехал следом за мной. Вы должны избавиться от парика и плаща, Джек. Оставлять их здесь слишком опасно.

Бромхед нахмурился. Действительно, прокол. Он забыл о Джо Хэндли, ночном детективе. Умный парень, пожалуй, слишком умный. Бромхед знал, что на девятнадцатом этаже в отдельных номерах жили четыре пожилые пары. Едва ли кто из них мог пригласить в гости молодую блондинку в два часа ночи. Однако эта блондинка поднялась на девятнадцатый этаж и исчезла, как сквозь землю провалилась. Хэндли не любил загадок, поэтому наверняка попытается докопаться до истины.

К счастью, он заступал на пост в девять вечера и уходил в семь утра, то есть не мог увидеть Шейлу без парика. Дневной детектив, Фред Лоусон, проработавший в отеле многие годы, толстый, глупый, ленивый, не представлял никакой опасности, но вот Хэндли мог опознать Шейлу независимо от цвета волос, с париком или без оного.

— Джеральд сводит меня с ума, — продолжала Шейла. — Ему все время что-то нужно. Теперь он требует, чтобы я приходила к нему каждую ночь. Ревнует к Паттерсону. Целыми днями ему нечего делать. Денег, которые я ему даю, на неделю не хватает. Мы не можем больше ждать. Я намерена сказать Паттерсону, что согласна на все.

— Но операция-то рассчитана на длительный срок, — напомнил ей Бромхед. — Я предупреждал вас об этом. Поспешив, мы можем все испортить.

— Легко вам так говорить, — фыркнула Шейла. — Вам не нужно держать в руках Джеральда и Паттерсона. Я уверена, что Паттерсон выполнит любое мое желание. Абсолютно уверена… Ждать больше мы не можем.

Бромхед помялся, потом пожал плечами:

— Хорошо. Тогда завтра?

— Да. — Она взглянула на часы. — Должно быть, он уже дома. — Сняла трубку и набрала номер. Ей ответили длинные гудки, и она уже собралась положить трубку, когда в ней раздался недовольный голос Паттерсона:

— Да? Кто это?

— Почему вы такой сердитый, Крис? Я вам помешала?

Бромхед одобрительно кивнул. Ну и артистка эта женщина! Да от одного ее голоса можно потерять голову.

— Шейла… — Тон Паттерсона сразу изменился. — Я уж думал, что вы так и не позвоните. Я не видел вас всю неделю. — В трубке слышалось его неровное, частое дыхание. — Я как раз собирался в гольф-клуб. Вы что, прятались от меня?

— Нет, конечно… — Она выдержала паузу, затем продолжила: — Мы можем завтра встретиться?

— Разумеется. Cнова поедем в «Золотой петух»?

Вновь она помедлила с ответом.

— Я думаю, Крис… на этот раз найдем более тихое место. Мне хватит сандвича с копченой семгой и вас.

Паттерсон шумно вздохнул.

— Вы это серьезно?

— Крис… пожалуйста…

— Я все устрою. Давайте встретимся в том же месте и в то же время.

— Хорошо… и, Крис, куда мы поедем?

— Тут есть один мотель. Там очень хорошо, вам понравится.

Шейла глянула на Бромхеда.

— Вы говорите не про «Звезду», Крис?

— Вы знаете этот мотель? — изумился Паттерсон.

— Вчера мы проезжали мимо него. Изумительное место.

— Да, да… и ваше мнение о нем не изменится, уверяю вас. Я обо всем договорюсь. Шейла…

— Не сейчас, — твердо оборвала его Шейла. — Завтра, в шесть.

— Прекрасно… чудесно… великолепно!

Она положила трубку.

— Мотель «Звезда»? — переспросил Бромхед.

Шейла кивнула.

— Ловко вы это проделали. Я буду там в семь. До этого ничего ему не позволяйте… вы понимаете?

— Да.

Они переглянулись.

— Если б не этот маленький подонок, я бы не сомневался, что все выйдет в лучшем виде. Но с ним мы не можем слишком долго выжидать.

— Выжидать нам некогда и без него. Меня тревожит детектив.

— Забудьте о нем… Это досадная случайность. Моя вина, упустил его из виду. — Бромхед встал. — Сначала разберемся с Паттерсоном. А на следующей неделе решим, что делать с Джеральдом. Теперь вы не сможете видеться с ним по ночам. — Бромхед помолчал. — Мне не хочется тратить лишние деньги, но, возможно, придется выпроводить его отсюда. Пусть поживет в Лос-Анджелесе. Найдет чем заняться, имея в кармане долларов пятьсот, не так ли?

— Я уже думала об этом, но сомневаюсь, что он уедет. Он… влюблен в меня. Теперь вот ревнует к Паттерсону. Деньги, мол, для него ничего не значат, ему нужна только я. Да и потом, где мы найдем пятьсот долларов?

— Это не проблема. — Бромхед подумал о Солли Марксе. — Пожалуй, мне следует переговорить с Джеральдом. — И впервые за время их знакомства Шейла увидела, как с лица Бромхеда соскользнула маска благообразного шофера. Скулы заострились, глаза превратились в две серые льдинки. Перед Шейлой стоял безжалостный убийца, готовый смести с пути любую преграду… По ее спине пробежал холодок.

Но тут же лицо Бромхеда изменилось, глаза подобрели, черты смягчились.

— Прежде всего беремся за Паттерсона. Завтра вы уйдете около шести?

— Да.

— Перед уходом возьмите у меня «жучок». Он с присоской и очень маленький. Закрепите его на гладкой поверхности. К примеру, под столиком у кровати.

Шейла кивнула.

— Все идет нормально. — Бромхед двинулся к двери. — А тревоги оставьте мне. Заверните парик и плащ в бумагу. Завтра я избавлюсь от них.

В вестибюле Бромхеда остановил Фред Лоусон.

— Привет, Фред, — поздоровался Бромхед. — Я тебе нужен?

Лоусон, высокий толстяк с редеющими черными волосами, маленькими хитрыми глазками и крошечным ротиком, затерянным на его массивном лице, кивнул:

— Хочу отнять у тебя пару минут, Джек.

— Сейчас начнется трансляция матча… А в чем дело?

— Я тебя долго не задержу. — Они прошли в кабинет Лоусона, так именовалась каморка размером с чулан для щеток. — Хочу тебя кое о чем спросить. — Лоусон сел на стол, указав Бромхеду на единственный стул. — Тебе не встречалась в отеле высокая, хорошо сложенная блондинка лет тридцати в светло-коричневом плаще?

У Бромхеда екнуло сердце, но лицо осталось спокойным.

— Блондинки тут встречаются, — он улыбнулся, — а вот к плащам я как-то не приглядывался. — Его изворотливый ум пытался найти выход из этой щекотливой ситуации. Если сейчас полностью отстраниться, Хэндли не успокоится и будет давить на Лоусона. А уж когда о загадочной блондинке узнает управляющий… — Чем тебя заинтересовала блондинка, Фред?

Лоусон пожевал нижнюю губу.

— Это все Хэндли… Он меня в гроб вгонит своей подозрительностью. Говорит, что видел женщину, которая в два часа ночи поднялась на лифте на девятнадцатый этаж. Молодую блондинку, в светло-коричневом плаще. Попытался остановить ее, но та прошмыгнула в лифт и уехала. Он поднялся следом, но женщина исчезла. Я проверил девятнадцатый и восемнадцатый этажи, но ни о какой блондинке там не слыхивали. Следовательно, остается квартира в пентхаусе. Хэндли хочет, чтобы я поговорил с миссис Морели-Джонсон, но я подумал, что предварительно лучше посоветоваться с тобой. Старушке это не понравится… Не так ли?

— Ты прав. — Бромхед уже решил, что надо сказать. — Я говорил ей, что это рискованно, но она хотела показаться доброй. Я виноват, Фред. Мне следовало ее остановить, но тогда я как-то не воспринял этого всерьез…

Лоусон вылупился на него.

— Кому ты говорил? Что ты несешь?

— Мисс Олдхилл, разумеется. Видишь ли, Фред, она тут новенькая, старушка ее любит и…

Лоусон замахал рукой:

— Подожди, подожди. Ты имеешь в виду новую компаньонку… Олдхилл?

— Да. У нее есть подруга… та девица в светло-коричневом плаще. Она ехала в Лос-Анджелес и на денек задержалась здесь, чтобы повидаться с Олдхилл. У девчушки с деньгами не густо… Кстати, не только у нее, так? В автобусе она познакомилась с парнем, который предложил показать ей город. Она спросила Олдхилл, можно ли ей переночевать у нее, чтобы не платить за отель и сэкономить десяток-другой долларов. Олдхилл посоветовалась со мной. Я предупредил ее, что в «Плаза-Бич» такое не принято, но если девчушка проскользнет незамеченной… кому какое дело? Моя ошибка, Фред. Я не ожидал от Хэндли такой прыти… Так что могу только извиниться.

Лоусон тяжело дышал, хмуро глядя на Бромхеда.

— Это же строжайше запрещено, Джек. У меня могут быть серьезные неприятности. Уж тебе-то следовало знать об этом.

Бромхед многое знал о дневном детективе. В том числе и о взятках, существенном приварке к его жалованью.

— Ты прав. Если ты сможешь забыть об этом… я это запомню. — Он помолчал, потом продолжил: — Только вчера я разговаривал со старушкой. Хочешь верь, хочешь нет, но она не подозревает о существовании детективов в отеле. Она полагает, что обслуживающий персонал отеля очень внимателен к ней, и хочет как-то их отблагодарить. Я обещал подумать, что можно сделать. — Бромхед улыбнулся. — Ты забываешь… я запоминаю… идет?

Но Лоусон продолжал хмуриться, разглядывая свои толстые руки. Бромхед буквально слышал, как скрипят его заскорузлые мозги.

— Даже не знаю, что и ответить тебе, Джек. Хэндли такой сукин сын. Что я ему скажу?

Но Бромхед нашелся и тут:

— Скажи ему, что говорил со старушкой и та подтвердила, что девушка — ее гостья.

Лицо Лоусона просветлело.

— Да… это идея. Ладно, Джек, я тебя понял… а ты — меня.

— Старушка дает мне деньги для служащих отеля. Так чего нам ждать? — Бромхед достал бумажник, раскрыл, вытащил стодолларовый банкнот и положил перед Лоусоном. — Как ты думаешь, Фред?

Банкнот тут же исчез в руке Лоусона.

— Разумеется, Джек, но предупреди Олдхилл, чтобы больше она этого не делала. Иначе я могу потерять работу.

— Не будет. Я поговорю с ней.

— А другая девица все еще наверху?

— Она уехала на автобусе, что отправляется в половине восьмого. Тебя, должно быть, не было в вестибюле.

В это время Лоусон всегда завтракал в своем кабинете.

— Это точно, — подтвердил он. — Меня не было.

— Так что она уехала. — Бромхед поднялся. — Еще увидимся, Фред, и спасибо тебе. Скоро Рождество. Я позабочусь, чтобы старушка вспомнила о тебе. На Рождество она особенно щедра.

Когда Джо Хэндли заступил на дежурство, Лоусон, по штату его начальник, сурово отчитал ночного детектива: