От корпоративности под покровом идей к соборности в Богодержавии

При условии обеспечения государством достигнутого ими уровня потребления и социальной защищённости, их молчаливо-приспособленческое согласие с любой политикой можно считать гарантированным.

Последнее не означает, что в стране может проводиться в жизнь какая угодно политика. Это означает, что политический курс по-прежнему будет вырабатываться и проводиться в жизнь более или менее политически осмысленной деятельностью меньшинства населения, к которому названная категория населения не принадлежит, но является заложником этого меньшинства. Однако это политически дееспособное меньшинство не однородно как по своей нравственно обусловленной ориентации на те или иные цели преобразований общественной жизни, так и по степени своей политической дееспособности и реальной властности разного рода. Но в рассмотрение этого разнородного меньшинства мы в настоящей работе вдаваться не будем.

Что касается описанного выше большинства населения, то при сохранении своих нравственно-этических качеств оно обречено на концептуальную безвластность и потому в политической жизни страны способно только к тому, чтобы на основе искусственной эмоциональной накачки быть дурной массовкой и электоратом партий политически активного “элитарного” меньшинства, оставаясь заложником этого меньшинства и обстоятельств.

Что касается хозяйственной деятельности, то в подавляющем большинстве случаев деморализованный человек — плохой работник даже как безынициативный исполнитель, а не то, что как активный творец.

Как сообщило 15.01.2003 “Радио России” в выпуске новостей, итальянские социологи установили, что молодёжный слэнг сейчас обновляется с периодичностью один раз за пять лет. По существу это означает, что специфический язык, с помощью которого в своей среде общаются подростки, является фактором опознавания «свой — чужой» и как следствие — показателем разграничения разных поколений, каждое из которых в своём слэнге выражает некоторые особенности своего восприятия Жизни и миропонимания.

Соответственно выявленной итальянцами периодичности обновления молодёжного слэнга можно считать, что в период с конца 1980-х годов по настоящее время в России во взрослую жизнь вошли три поколения подростков, каждое из которых отличается от других некоторым своеобразием; а сейчас в жизнь входит четвёртое поколение. Однако этим поколениям обще то, что они либо не помнят жизни в СССР вообще, либо не были её участниками в качестве правомочных взрослых граждан. В демографической пирамиде именно эти поколения заместили собой практически полностью ушедшие в мир иной поколения строителей СССР в качестве «сверхдержавы № 2».

Эти — вновь пришедшие поколения — отличаются от предшествующих им поколений, рождённых в ХХ веке. Чтобы понять значимость этих различий, необходимо вернуться в середину ХХ века.

Поколения, вступившие во взрослою жизнь в конце 1950-х — первой половине 1960-х гг., воспитывались так, чтобы залог своего будущего благополучия они видели в своём добросовестном труде, прежде всего — в ответственности за порученное дело [31], в росте профессионализма. Вся предшествующая история СССР в целом и жизнь в 1920-е — 1940-е гг.большинства родителей тех людей, что принадлежат к этим поколениям, подтверждала, что это так и есть.

Поколения, вступавшие во взрослую жизнь с середины 1960-х гг. до середины 1980-х гг. (т.е. до начала «перестройки»), по-прежнему продолжали воспитываться — на словах — в ориентации на добросовестный труд, как и предшествующие им поколения. Однако в жизни эти поколения видели сами и знали по рассказам родителей, что те, кто ведёт образ жизни, олицетворяемый О.Бендером [32], не только остаются безнаказанными, но и достигают вне добросовестной трудовой деятельности более высокого потребительского статуса, нежели добросовестные труженики. Несовпадение слов и дел в реальной жизни взрослых в психике этих поколений запечатлелось в качестве нравственной неопределённости, а по существу — двойственности (а также и большей многозначности) нравственных стандартов одних и тех же людей [33].

К сожалению, в своём большинстве представители этих поколений разрешили эту нравственную неопределённость в пользу «бендеровщины», что выражается в характере их деловой активности [34]; или не разрешили вовсе, вследствие чего они не могут противостоять разноликой «бендеровщине» и защититься от неё, непрестанно соучаствуют в ней вольно или невольно, иногда завидуя более преуспевшим носителям духа «бендеровщины» [35]. Но и некоторые преуспевшие последователи «великого комбинатора» не удовлетворены своим положением в обществе, состоянием и перспективами общества [36].

Поколения, вступавшие во взрослую жизнь, начиная со второй половины 1980-х гг., воспитывались уже иначе: добросовестный труд, ответственность за взятое на себя дело, этика, исключающая паразитизм (эксплуатацию человека человеком), перестали подаваться подросткам в качестве залога будущего благополучия каждого из них, их семей и общества в целом. Это — общее, что роднит эти поколения, хотя поколения каждого из пятилетий обладают своими особенностями, обусловленными событийным фоном их жизни в период завершения личностного становления в подростковом возрасте.

При этом, особенно начиная с 1992 г., многие представители этих поколений — ещё до вступления во взрослую и более или менее обособленную от родителей самостоятельную жизнь — были вынуждены добывать деньги самостоятельно, по способностям и нравственности каждого, чтобы поддержать семьи родителей или оплатить удовлетворение своих каких-то потребностей: от наркотиков и прочих нездоровых излишеств до удовлетворения реальных жизненных потребностей, включая получение образования (ставшего во многом прямо и косвенно платным и потому недоступным тем, кто способен его получить, но беден) и построения в перспективе своих собственных семей.

Когда правительство «великого комбинатора» Е.Т.Гайдара с 01.01.1992 г. отпустило цены и предоставило не ограниченную свободу банковскому ростовщичеству и биржевым спекуляциям (и прежде всего, — зарубежному паразитическому монополизированному финансовому капиталу, подконтрольному еврейским банковским кланам), то этими действиями оно окончательно разрушило производственный продуктообмен в народном хозяйстве России. Именно в результате этих злоумышленных действий режима, олицетворяемого Б.Н.Ельциным, большинство предприятий и не-“элитаризованная” часть их персонала были опущены по жизни ниже черты выживания, а подростки из «опущенных семей» были вынуждены начать добывать деньги самостоятельно — по способностям каждого и его объективной, а не декларируемой нравственности (объективной в смысле того, что она присуща безсознательным уровням психики, и потому о ней и её роли в Жизни ни они сами, ни их родители большей частью не задумываются).

И под давлением необходимости , к праведному преодолению которой они не были готовы, формировалась нравственность, психика, этика очень многих в этом поколении. То же касается и молодёжи, вышедшей из подросткового возраста, но не успевшей профессионально состояться и начать вести самостоятельную взрослую жизнь на основе профессионализма.

Однако, поскольку сфера производства, наука, системы образования и здравоохранения прекратили своё нормальное общественно полезное функционирование, начали деградировать (либо в меру своих возможностей начали обслуживать «новых русских» на коммерческой основе), то подростки, не обладая ещё в своём возрасте созидательным профессионализмом и не имея возможности его обрести, вынуждены были проявлять свою деловую инициативу [37] в сфере разного рода «комбинаторства» в духе О.Бендера и в неоспоримо уголовной деятельности.

И нельзя сказать, чтобы это воспитывало в них творческую инициативу, поскольку творческая заботливая инициатива, проистекающая от щедрот души, — это одно, а реакция агрессивного своекорыстно беззаботного или затравленного по жизни субъекта на давление обстоятельств — это другое.

Кроме того эти поколения подверглись массированному растлевающему воздействию школы, телевидения и литературы уголовно-порнографического характера.

Школа внесла свой вклад в растление нравственности этих поколений преподаванием идиотской по своей логике пробуржуазной индивидуалистически-“демократической” версии истории и курса обществоведения.

Это касается как преподавания всемирной истории в целом, так и преподавания истории региональных цивилизаций и отдельных государств, включая и историю России. На потребу правящему в России режиму, зарубежной и международной “общественности” особенно изолганным оказался период истории, начиная с конца XIX века, включая и весь советский период [38].

В силу этого обстоятельства:

· мнения общеисторического и социологического характера, которые свойственны этим поколениям не только примитивны, но и весьма далеки от Правды-Истины;

· кроме того, курс истории и обществоведения общеобразовательной школы во многом злоумышленно сфабрикован так, чтобы его “освоение” (в смысле согласия и подчинения высказанным в нём дурным мнениям) формировало комплекс национальной неполноценности каждого из народов России и, прежде всего, — русских.

Эти особенности в преподавании истории и обществоведения, сложившиеся после 1991 г., порождают потенциальную опасность для дальнейшего развития России. Потенциал опасности порождается как в «простонародной», так и в “элитарной” составляющих толпы в этих поколениях.

В «простонародной» составляющей толпы такое миропонимание — одна из компонент, необходимых (но недостаточных) для разыгрывания как националистических сценариев дальнейшего расчленения России, так и имперских фашистских сценариев (в том числе и с глобальными притязаниями если не в реальной политике, то в вожделениях и декларациях).

В “элитарной” составляющей толпы дело обстоит не лучше. Поскольку знание школьных курсов истории, обществоведения, а также лояльность выраженным в них концепциям и высказанным оценкам событий и исторических личностей является основой для поступления в вузы гуманитарного профиля образования, то это означает, что в вузы этого профиля на протяжении последнего десятилетия приходят и в ближайшей перспективе будут приходить в своём большинстве интеллектуально и нравственно худшие, а не лучшие студенты.

Соответственно этому обстоятельству в ближайшие десятилетия научные школы исторической и социологической науки (включая психологию, педагогику и экономику), — если их предоставить самим себе и не оказывать на них давления [39], — будут препятствовать общественному развитию, гадить обществу и его государственности. Также необходимо и просвещение остального населения в области истории и социологии для того, чтобы освободить людей из плена “высоконаучной” историко-социологической дури.

Особо необходимо подчеркнуть, что школа в России представляет собой одну из систем внедрения информации в психику обучаемых, но воспитанием — целенаправленным формированием личности взрослеющего человека так, чтобы он был носителем определённых личностных качеств (а по существу соответствовал бы некоему «стандарту» личностного соответствия идеалам и нормам жизни общества), — этим школа не занимается. И к соучастию в решении такого рода задачи (наряду с семьей, СМИ, искусствами) она не готова.

Одно из преимуществ советской школы сталинской эпохи перед всеми ей современными системами образования было обусловлено тем, что эта задача на неё возлагалась прямо, и школа эту задачу решала [40]. С того времени изменились обстоятельства жизни общества, и это означает, что необходимо было не освободить школу от соучастия в воспитании личности, а переосмыслить идеалы и нормы жизни общества, которым личность должна соответствовать.

Но и как система образования сложившаяся в России школа не отвечает перспективным потребностям общества в подготовке подрастающих поколений к взрослой жизни. Это очевидно, если задаться вопросом: Что реально входит в стандарт обязательного образования в России? — Ответ на него может, на первый взгляд, показаться парадоксальным:

«Реально школа учит всего двум объективным наукам: математике и географии. Их объективность обусловлена тем, что математика изучает количественные и порядковые соотношения, лежащие в основе бытия Мироздания, которые неподвластны человеку; а география изучает планету Земля, естественно-природные изменения которой происходят со скоростью, значительной меньшей, чем скорость течения глобального исторического процесса, вследствие чего и географическое знание, выработанное в прошлые века, долго не устаревало (так было до начала ХХ века, пока интенсивная техническая деятельность людей не приняла глобального масштаба и не начала изменять облик регионов и планеты в целом до неузнаваемости в течение жизни одного поколения).

Кроме этого школа учит навыкам-ремёслам, к числу которых можно отнести владение письменностью и языками (родным, государственными и иностранными), информатику и т.п.

Всё остальное, чему учит школа, — это субъективные интерпретации наблюдений и экспериментальных данных (естественные науки) и большей частью текстов и «артефактов», унаследованных от прошлых времён (гуманитарные науки)».

Практика показывает, что изрядная часть жизненно необходимых навыков и интерпретаций в современном мире устаревает в течение 5 — 10 лет. И это приводит к ответу на вопрос:

Чему не учит школа и чему она должна учить, чтобы не утомлять учителей и учеников зубрёжкой интерпретаций, которые всё равно во многом утратят прикладную (в деле) актуальность раньше, чем дети окончат если не общеобразовательную школу, то вузы?

— Ответ прост:

Школа не учит детей навыку-искусству интерпретировать наблюдения, экспериментальные данные, тексты и «артефакты» в темпе возникновения потребности в решении практических задач в единоличной и коллективной деятельности на основе интерпретаций, адекватных Жизни и потому сплачивающих множество индивидов в общество и коллективы.

Но это — как раз то, что необходимо для преодоления кризиса всей системы образования, а также необходимо для осуществления общего роста КУЛЬТУРЫ УПРАВЛЕНИЯ В ОБЩЕСТВЕ. В современном научном лексиконе описания такого рода искусства интерпретации наблюдений, экспериментальных данных, текстов и артефактов называется методологией познания. Ей и надо учить, а для этого необходимо учиться этому искусству самим, выражая его в соответствующей теории — тоже одной из разновидностей интерпретации этого навыка-искусства. [41]

Дефективность историко-обществоведческого образования, о чём говорилось ранее, — только одно из следствий общего несоответствия — Школы как общественного института — текущим и перспективным потребностям общества в воспитании и обучении подрастающих поколений. И как можно понять из выступлений тех, кто готовит реформу школьного образования России, это общее несоответствие в ходе предполагаемой реформы устранено не будет.

Поэтому те, кто понимает суть проблемы, обязаны перед будущим преодолевать её в инициативном порядке по своему разумению.

Телевидение вторглось в жизнь почти каждой семьи и тоже внесло свой вклад в растление поколений:

· культ азартных игр под видом отдыха в беззаботных развлечениях (от “Что? Где? Почём?” и “Поля чудес” до “Кто хочет стать миллионером?”);

· шоу-бизнес на основе разных видов художественного творчества и спорт как отрасль шоу-бизнеса, не имеющий ничего общего с физической культурой при ведении здорового образа жизни [42] (к 35 — 45 годам большинство «великих спортсменов» если не калеки, то имеют проблемы со здоровьем, обусловленные «большим спортом», а продолжительность жизни рекордсменов лет на 10 меньше средней в обществе);

· сначала западные, а потом и отечественные киноленты и ток-шоу [43], в которых сатанизм, насилие, распущенность в половом поведении (это разрушение здоровья будущих поколений), наркомания в разных её видах (от табакокурения и выпивки до одноразово убийственных дурманов), разного рода мошенничества и прочие пороки нравственности и этики представлены как естественные качества жизни цивилизации как в прошлом и настоящем, так и в фантазируемом будущем;

· реклама образа жизни — порочного (пиво вместо воды) и извращённого (“высокая” мода, рецепты которой непригодны для жизни, и дегенеративно-шизофренические произведения всех видов искусств, предназначенных как толпе — масс-культура, так и “элите” — искусство «не для всех»),

— всё это норма для отечественного телевидения в период, начиная с 1992 г.

Психология детского и подросткового возраста в толпо-“элитарном” обществе такова, что всё это детьми, предоставленными самим себе, воспринимается в качестве образцов для подражания, вследствие чего они воспроизводят их в своём поведении — сначала бездумно (попробовать, что это такое), а потом уже не могут вести себя иначе (я — как все).

Это тем более так, если в сюжетах фильмов тяжёлые пороки свойственны тем персонажам, которые делают более или менее доброе дело или которые подаются так, чтобы — вне зависимости от того, что они делают, — вызывать к себе симпатию, что порождает и положительные эмоции и положительные эмоциональные оценки, не соответствующие объективному смыслу происходящего на экране.

То же касается и уголовных и порнографических [44] сюжетов в прессе и в “художественной” литературе.

Поэтому, что бы ни болтали сторонники не ограниченно бесцензурной свободы слова и художественного творчества, но:

Растление подрастающих поколений на протяжении последнего десятилетия и в наши дни — системообразующий фактор жизни нашего общества, который люди обязаны искоренить, если они хотят быть людьми, а не убийцами и самоубийцами — извратителями сути Человека.

Фактически сторонники так называемой свободы слова и свободы художественного творчества под видом отстаивания права на личностное самовыражение их самих и других, защищают вседозволенность и безнаказанность в растлении подрастающих поколений.

И поэтому, если они сами или их близкие сталкиваются в отношении себя с нарушением этических заповедей типа «не укради», «не убий» и т.п., то им следует не роптать, а понять: свершилось по принципу «что посеешь — то пожнёшь» [45] (а в ряде случаев — пожнёшь сторицей).

Реально именно характер телевидения, “художественной” литературы эпохи после 1991 г., жизненно несостоятельное преподавание истории, обществоведения и литературы в школе в последнее десятилетие сформировали в качестве носителей безыдейности поколения, вступившие во взрослость в этот период. Один из показателей того, что телевидение и школа взрастили в них именно безыдейность, а не самосознание личности как основы для построения гражданского общества, — сопоставление студенческих театров 1960 — 1970-х гг. и наших дней, что доступно многим по их личным впечатлениям.

Если в вузе есть несколько факультетов и на каждом имеется свой театр, то:

· в 1960 — 1970-е гг. на ежегодном вузовском фестивале художественной самодеятельности театр каждого факультета выступал со своим спектаклем, на основе написанного самими же участниками театра сценария, а в сценарии был свой сюжет, своя большая или маленькая идея, которую студенты хотели донести до зрителя и достигали в этом успеха;

· в наши дни участники самодеятельности не почерпнули идей, выработанных прошлыми поколениями, ни из вещания телевидения, ни из школьных курсов гуманитарных дисциплин; новых общественно-значимых идей они сами выразить ещё не сумели или не успели, а инстинкты — требуют своего [46]. Инстинкты же у всех людей — одни и те же. Соответственно им студенческое самовыражение в художественном творчестве — большей частью на всех факультетах под видом спектакля подаётся по сути один и тот же конкурс “красоты” тел студенток (и даже извращённость или подавленность инстинктов у некоторой части творчески активных субъектов не вносит каких бы то ни было идей и разнообразия художественных форм в суть студенческой самодеятельности).

То же касается и изменения характера общероссийского «КВН»-шоу в последнее десятилетие.

А студенчество в толпо-“элитарном” обществе, — особенно творческое (что проявляется не только в успехах в учёбе, но и в особенности — в художественном самовыражении), — претенденты в “элиту” нескольких последующих десятилетий.

Так что “элиты” в привычном для толпо-“элитаризма” качестве в России : для этого потребны какие ни на есть идеи общественной в целом значимости, а не разнузданные инстинкты; и в студенческом возрасте такие идеи уже должны быть…

Безыдейность находит своё выражение и в ориентации поведения подростков и молодежи на получение разного рода (большей частью чувственных) удовольствий, что в своих крайних проявлениях выливается в половую распущенность, агрессивно маниакальные извращения и разного рода наркоманию. Эта же безыдейность порождает и злоупотребления внеуставными отношениями [47] в вооружённых силах.

Вне армии безыдейность выражается как неспособность и боязнь увидеть и осмыслить жизнь общества в целом, что обрекает многих работающих по найму жить холопскими иллюзиями о том, что якобы есть «хорошие» хозяева (предприниматели), под властью которых можно жить и работать, поскольку они прилично платят и сквозь пальцы смотрят на подворовывание персонала и недобросовестность в труде; а есть плохие, которые либо «мало платят», принуждая много или качественно работать, либо нетерпимы к подворовыванию и бракодельству.

Представители этих молодых активных поколений, будучи носителями безыдейности (в смысле отсутствия у них идей общественной в целом значимости) и инстинктивно обусловленного индивидуализма, так или иначе приспосабливаются к жизни в складывающихся независимо от их воли [48] обстоятельствах.

При этом их профессионализм в созидательных областях деятельности, способность к соучастию в продолжительной коллективной деятельности, готовность обрести такого рода профессионализм и необходимые , мягко говоря, оставляют желать лучшего: работать в промышленности, сельском хозяйстве в качестве рабочих; начинать карьеру инженера (разработчика, конструктора или технолога) с низовых должностей; добросовестно работать врачами и учителями, разного рода госслужащими, не взирая на финансово-экономическую политику антинародной государственности, порождённой «мировой закулисой»; созидать по своей инициативе и произволу государственность [49], выражающую жизненные интересы добросовестного труженика в преемственности поколений, — для многих из них это — то, чего они желают избежать, оставаясь приверженными «бендеровщине» [50] и криминализированным сферам деятельности.

И многие из них, кто оказался в общественно полезных созидательных отраслях деятельности, оказались в этих отраслях вынужденно — по своей личной неспособности к вожделенной им «бендеровщине»; и они расценивают своё пребывание в этих сферах деятельности как временное (в большинстве случаев это «временное» обречено растянуться на всю жизнь), несбыточно надеясь в будущем (желательно близком) «найти место», где они смогли бы быстро разбогатеть на основе принципов «бендеровщины». Их поведение в настоящем таково, будто они не расценивают свой профессионализм и его рост в качестве залога будущего как своего собственного, так и своих детей и внуков; и к сожалению это действительно так — они не расценивают свой профессионализм и его рост в качестве залога будущего благополучия их самих и окружающих, тем самым только усугубляя и своё настоящее, и своё будущее.

То же касается и отношения к труду тех, кто господством «бендеровщины» искренне тяготится, но свои надежды освобождения от неё возлагает на кого-то постороннего, кто сам, своею волей изменит жизнь общества к лучшему без помощи с его стороны.

При этом догадаться, что с таким низким профессионализмом и беззаботно-безответственным отношением к труду он сам представляет помеху становлению такого благоустроенного общества, — оказывается выше его способностей.

В целом в обществе мотивация к добросовестности в труде и в быту низкая. Некоторые из неоспоримых показателей этого:

· города, места отдыха, общественный транспорт, подъезды, лифты и местность, прилегающая к шоссейным и железным дорогам, замусорены; стены и памятники исписаны и изрисованы большей частью похабной дурью;

· на протяжении последних нескольких лет, когда реальные доходы населения растут, то растёт спрос на импортную высокотехнологичную продукцию при игнорировании продукции отечественного производства аналогичного назначения — от предметов обихода и бытовой техники до автомобилей;

· аварийность систем жилищно-коммунального хозяйства в разных регионах России с наступлением морозов начaла января 2003 г. вследствие невыполнения прямых должностных обязанностей на уровнях от слесаря в котельной до глав администраций муниципальных образований и регионов [51].

Этому сопутствует и в статистике такого рода выражается личностная деградация многих представителей этих поколений. Однако и в этих поколениях есть те, кому такого рода безыдейность жизни общества не по нраву.

Те из них, чьи судьбы сложились более или менее благополучно, приходят к этой мысли сами, выражая её старшим в том смысле, что «в ваше время были пионеры и комсомол, были легкодоступны какие-то кружки и спортивные секции, было что-то, что объединяло людей; а нам предлагают „каждый сам за себя“, пиво, пепси и секс. И в этом смысл жизни? — на фиг такую жизнь и такую власть».

Те из них, чьи судьбы сложились менее благополучно, вследствие того, что их семьи были опущены по жизни “демократизаторами”, — вкусив жестокости эксплуатации жидами разного происхождения (так называемыми “новыми русскими”) их труда и жизни, вкусив криминальной среды и даже пройдя через тюрьмы, тоже заявляют о неприятии ими образа жизни и места в обществе, оставленного им хозяевами “демократизаторов”.

Однако, не получив дoлжного воспитания и образования, не обладая необходимыми знаниями и навыками, они в своём большинстве не могут самостоятельно выработать Идею, воплощая которую в жизнь, общество смогло бы начать жить иначе — так, чтобы в нём люди становились добросовестны и были бы счастливы.

Всё сказанное в этом разделе выше касается подавляющей статистической массы населения России, т.е. того большинства, труд и быт которого бросаются в глаза и создают впечатление об обществе в целом. Но это — не вся жизнь нашего общества во всей её полноте и детальности [52].

К описанному выше необходимо относиться как к объективной данности, памятуя о том, что в обществе есть и некоторое количество тех, кто не вписывается в эту статистическую массу; кроме того, и в жизни тех, кто составляет эту статистическую массу, бывают отдельные эпизоды, в которых они совершают поступки, достойные Человека.

Как заметил К.Прутков, «от малых причин бывают большие следствия». Это означает, что не выше описанная статистически преобладающая масса определяет перспективы будущего России.

Именно по этой причине в тексте этого раздела мы возлагали особую смысловую нагрузку на словосочетания-оговорки типа «в своём большинстве», «большей частью», «статистически преобладающая масса», подразумевая при этом иной образ жизни и миропонимания меньшинства, будущее и пути и способы перехода к нему. Те, кто воспринял такого рода уточнения как ничего не значащие «фигуральные обороты речи», — ошиблись и не поняли сказанного:

Нечто человеческое не чуждо всем (разве, что за единичными исключениями). И эти семена и ростки будущей всеобъемлющей человечности надо выявлять и способствовать их дальнейшему развитию, преображая тем самым жизнь общества и всех людей в нём.

4. ТРАДИЦИОННЫЕ идеи нашего общества

Речь пойдёт не о множестве мелких идей представителей толпы, которые в предшествующем разделе были охарактеризованы в качестве носителей безыдейности, по отношению к идеям общественной в целом и глобальной значимости.

Речь пойдёт о «больших идеях», которые стали основой функционирования различных общественных институтов и более или менее ярко выражали и выражают себя в политике государства помимо сопутствующего им в политике своекорыстия, недобросовестности и непрофессионализма чиновников, подчас затмевающих идеи и вытесняющих их из реальной политики в область культовых деклараций и обещаний, адресованных остальному обществу.

Вокруг этих идей формируются субкультуры общества, в которых представители толпы откликаются на те или иные знаковые слова, образы-символы и ритуальные действия, а представители соответствующих “элит” более или менее внятно способны изложить идеи как той субкультуры, приверженцами которой являются они сами, так и отчасти идеи субкультур, которые они порицают.

При этом между представителями “элит” и толпы в каждой субкультуре есть некоторое взаимопонимание на основе общности для тех и других знаковых слов, образов, символов, культовых ритуалов и примитивизированного до утраты ими жизненной состоятельности выражения этих идей в общедоступном культовом мифе. Кроме того в силу исторического развития общества и его субкультур и переплетения в психике одних и тех же людей идей, не всегда совместимых друг с другом в жизни общества, носителями этих субкультур и идей (хотя бы отчасти) в одно и то же время могут быть одни и те же люди.

Основные идеи такого рода, унаследованные от прошлого Россией наших дней, это:

· вероучения библейских церквей имени Христа и вероучения других традиционных для России в эпоху империи религиозных культов (ислама, иудаизма, буддизма), которые исповедовало подавляющее большинство населения империи;

· марксизм, которого люди в своём большинстве не знают и не понимают, вследствие чего в сознании подавляющего большинства его знаковым заменителем стало слово «коммунизм», единообразного понимания сути и способов осуществления которого в обществе тоже нет;

· идея «гражданского общества» — корпорации индивидуалистов на основе формально-юридических процедур буржуазной “демократии” и хозяйства частнокапиталистического типа.

Кроме этого, в последнее десятилетие проявили себя реликты и некоторые идеи, воспринятые Россией извне. К этой категории принадлежат:

· языческие вероучения многобожия [53] народов России глубокой древности (реликты), которые не содержат в себе какой-либо определённой социологической доктрины, применимой к обществу численностью в несколько десятков миллионов человек, проживающему на огромной территории;

· философско-религиозные, мистические традиции Индии, Тибета, Китая, Японии, привлекающие к себе людей посредством свойственных им психологических практик (разного рода йоги [54]) и боевых искусств, освоение которых требует и освоения соответствующих личностных культур мироощущения и миропонимания;

· расово-националистические идеи с тенденцией к нацизму и расовой нетерпимости в своих крайних проявлениях, представляющие собой внутрироссийское эхо гитлеризма и расизма капиталистических стран Запада (их носителями являются некоторые русскоязычные сторонники возрождения имперских традиций России) и реликтовый (свойственный для некоторой части евреев и представителей [55] неславянских народов России (чеченцев, татар), а также и для некоторой части тех славян, которые пытаются внести в современность свою реконструкцию древнеславянского многобожия и идолопоклонства эпохи, предшествующей крещению Руси).

Для целей настоящего повествования значимо не содержание каждой из перечисленных «больших идей», а возможности для общества на основе каждой из них решать две задачи, исторически реально неразрывно связанные друг с другом в нашу эпоху:

1. Формирование психики личности так, чтобы:

O личности в совокупности образовывали внутренне бесконфликтное общество;

O и это качество обеспечивалось в преемственности поколений.

2. Управление научно-исследовательской и хозяйственной деятельностью (производной от научной в смысле технико-технологической обусловленности хозяйства достижениями науки) так, чтобы всё это было в ладу с биосферой Земли и Космосом. Эта задача может иметь три модификации:

O построение техносферы и системы глобального хозяйства, не подавляющих и не разрушающих биоценозы Земли и гарантированно покрывающих свойственные обществу в такого рода культуре потребности в разнородной продукции;