Галина Владимировна Врублевская

Луна под замком

1

Игнат, выпускник исторического факультета, согласился на должность технического переводчика от безысходности. До этого он писал статьи для газет, подрабатывал на избирательных компаниях, пробовал заниматься рекламой, однако долго нигде не задерживался. В каком-то смысле он был не современен. Он отказывался расхваливать сомнительный товар или описывать непроверенные факты, не доверял кандидату с уголовным прошлым. В результате работодатель указывал ему на порог.

К новому рабочему месту Игнат привыкал медленно. Технические тексты были неинтересны и трудноваты для специалиста неязыкового профиля. Игнат долго мучился над каждым предложением, над каждым словом, а две сотрудницы, сидящие с ним в комнате – молодая и постарше – помочь ему не могли: они к переводческому делу отношения не имели.

И на этот раз он не сумел отыскать в словаре перевод для заковыристого термина – надежда была лишь на собственную фантазию. Игнат захлопнул словарь и посмотрел в окно, будто на водянисто-голубом небе могло обнаружиться искомое слово. Но вместо слова он учуял весенний воздух, струйкой вплывающий в форточку. На голых еще ветвях, растущего под окном вяза, уже чирикали какие-то птахи. Мысли Игната приняли новое направление: пора возобновить с друзьями выезды в лесопарк. Дел там по весне много: убрать мусор, обнаженный после таяния снега, защитить от разора муравейники, подновить скамейки. Именно в этих работах Игнат видел свое призвание.

Он так размечтался, что забыл о скучной реальности, о месте, где был вынужден проводить восемь часов в день. Однако сидевшая за соседним столом Маргарита Ивановна, чутко наблюдала за юношей. Она заметила, что он отвлекся от бумаг. Маргарита Ивановна поправила пышную прическу, увенчанную черным бантом на затылке, расстегнула верхнюю пуговицу блузки. Едва заметные складки кожи уже морщинили шею женщины, но она пребывала в счастливом неведении на этот счет. И мужчины, не смотря на солидный возраст Маргариты Ивановны, все еще находили ее привлекательной. А ей все более нравились юные, неиспорченные мальчики. Таким ей казался и новый переводчик.

– Игнатик, как твое задание, движется? – Маргарита Ивановна подошла к Игнату сзади и дружески положила руку ему на плечо. – Может, сделаем перерыв, попьем чайку?

Игнат тряхнул длинными, плохо промытыми волосами и вывернул свое плечо из-под ладони увядающей дамы. Ему было стыдно за нее, не уважающую свой возраст, и неловко за себя. Нездоровое волнение начинало нарастать в его теле, когда она вот так, невзначай, касалась его. Он уже опасался оставаться с Маргаритой Ивановной наедине, но не мчаться же вон из комнаты каждый раз, когда из нее выходила третья сотрудница, Санечка.

К Санечке у Игната было совсем иное отношение. Он старался не смотреть на худенькую девушку, весь день согнутую за клавиатурой компьютера – его сразу охватывала трепетная жалость. Тонкая шея, куцый хвостик, перехваченный резинкой, – бездомный, безродный воробышек. Он хотел бы помочь девушке, как помогал муравьям и бездомным кошкам, но не знал, чем может быть полезен ей.

Санечка где-то задерживалась, а Маргарита Ивановна продолжала наступление. Она уже вскипятила чайник, выложила на блюдце принесенные из дома пирожные и выставила их перед Игнатом:

– Ешь сынок! – Маргарита Ивановна невзначай коснулась руки юноши.

Она играла роль мамы, но мамы нехорошей, склоняющей сына к противоестественной связи.

– Маргарита Ивановна!

– Зови меня просто Рита, малыш! Когда мы одни ...

У Игната язык не повернулся бы назвать эту дородную, солидную женщину уменьшительным именем.

– Маргарита Ивановна, вы мешаете мне работать, – с нарочитой грубостью сказал Игнат и посмотрел на игривую сотрудницу твердым взглядом.

Она чуть смутилась, но лишь на миг. Тут же изменила тон:

– Ты прав, малыш. Работы у нас выше головы. Но выпьешь крепкого чая и сразу мысли быстрее бегут. Я смотрю, что-то у тебя с переводом застряло, и подумала, что могу помочь.

Маргарита Ивановна, подчеркнуто прямо удерживая спину, удалилась к своему столу, захватив с собой и свою кружку.

Игнат пристыжено потянулся к стоящей перед ним чашке, чай в ней уже остывал. Может, он зря обидел сотрудницу? Заподозрил, черт знает что! Как однако трудно понять, что у этих женщин на уме.

– Отличная заварка, – идя на попятную, похвалил Игнат приготовленный чай.

– Пей на здоровье, малыш.

Двусмысленная тишина воцарилась в комнате. Сейчас последует новая атака? Нет, антракт. В комнату вернулась Санечка, и возобновился перестук компьютерных клавиш – девушка исполняла обязанности секретарши в отделе.

Санечке не повезло с рождения. Родовая травма сделала ее калекой на всю жизнь. Вначале вывихнутый сустав бедра не вправлялся на место, затем больная нога стала отставать в росте. В итоге она сделалась на несколько сантиметров короче здоровой. Санечку долго лечили, оперировали, месяцами держали в детском санатории на вытяжке – все напрасно. Хромота осталась.

Санечка закончила школу. Закончила так себе, посредственно, и поступила в лицей, где готовили секретарей-референтов. Она с легкостью осваивала компьютер, факс, ксерокс, но занятия по имиджу не любила и часто пропускала. Она нарочито отвергала хитрые приемы, способные любую девушку обратить в принцессу. Санечка была уверена: как ни укрась себя, ни один директор не захочет взять в личные секретарши хромушку. А потому стремилась выглядеть незаметнее – ей казалось, что так ее хромота менее бросается в глаза.

Устроилась работать она в НИИ. Страна переживала кризис, шла волна сокращений. А многие увольнялись сами, не желая работать в бюджетной организации почти задаром. Первыми упорхнули хорошенькие лаборантки, и Санечку приняли на вакантное место. Взяли не референтом к начальнику, даже не общей секретаршей на отдел, а так – девочкой на подхвате.

Место секретарши отдела информации в то время занимала Маргарита Ивановна. Ее боялись чуть ли не больше начальника. Она отмечала уход и приход сотрудников, составляла списки на отпуск, на премии. И, между этими важными делами, печатала на машинке различные документы. Печатала до тех пор, пока машинку не заменили компьютером. Казалось бы, какая разница: клавиатура устроена также, ошибки исправлять еще легче – никаких помарок на выходе. Но Маргарита Ивановна постоянно теряла информацию в машине, не разбиралась в файлах, путала диски, имена, команды. Такая беспомощность могла поколебать ее авторитет в отделе, и Маргарита Ивановна пришла к начальнику с предложением:

– Мне нужна помощница. На компьютере может печатать любая девочка, а у меня оргвопросы, общая координация, сами понимаете ...

Начальник против помощницы для секретарши не возражал. Зарплату он платил не из своего кармана, а из государственного – почему не взять еще одного человека. Вакансии на низкие ставки имелись. Так, с подачи Маргариты Ивановны, в отделе появилась Санечка.

Если бы Маргарита Ивановна предвидела, чем грозит ей появление новой сотрудницы! Она бы напряглась, поднатужилась, освоила бы компьютер – ей в то время и сорока еще не было, голова работала. Но упустила момент Маргарита Ивановна из-за своей самонадеянности: столько лет заправляла в отделе!

Санечка вначале только печатала бумажки. Потом стала на компьютере заполнять разные таблицы, составлять отчеты, вести табель. Отослать факс, снять ксерокс – тоже ее забота. И, как – то незаметно, оказалась Маргарита Ивановна не у дел. А тут еще очередная волна сокращений наступила, и старую секретаршу внесли в роковой список.

Главного виновника своих бед видела Маргарита Ивановна в новенькой. Эта убогая тихоня подсидела ее, опытного работника, прибрала к рукам все хозяйство, а теперь пытается и вовсе избавиться от старейшей сотрудницы отдела. По случаю и без оного мстила Маргарита Ивановна Санечке. То, когда никто не видит, чай ей брызнет на бумаги, то кабель из компьютера выдернет. Доходило до смешного: однажды вымазала вареньем Санечке светлый пиджак. Та полдня отмывала злосчастное пятно. Если бы не угроза получить тюремный срок, извела бы под корень Маргарита Ивановна свою врагиню. В бразильских сериалах столько способов предлагалось! Так и хотелось на деле попробовать. Но времени на подготовку преступления у Маргариты Ивановны не было. Список на увольнение уже лежал на подписи у начальника, и действовать надо было незамедлительно. Пришлось на время оставить Санечку в покое и заняться шефом. Однажды, когда он по обыкновению засиделся за бумагами после окончания рабочего дня, Маргарита Ивановна зашла к нему в кабинет. Зашла и закрыла дверь на ключ с внутренней стороны. Напомним, что тогда ей еще и сорока не было ....

Шеф в тот же вечер зачеркнул фамилию Маргариты Ивановны в списке и внес с ее подачи другую. Уволили хранительницу архива. Та, хоть и имела большой опыт, но уже достигла пенсионного возраста, а, следовательно, расправиться с ней было проще простого.

Маргарита Ивановна заняла ее место. В тонкости архивного дела она не вникала, в основном переписывала пожелтевшие информационные карточки на новые картонки. Впрочем, поговаривали, что вскоре всю работу архива автоматизируют, и тогда снова Маргарита Ивановна останется не у дел. А Санечка станет еще более ценным сотрудником в отделе, поскольку она занималась вводом информации в компьютер.

Ненависть к молоденькой секретарше все сильнее разжигалась в черном сердце стареющей сотрудницы.

Не прошло и пяти минут после возвращении Санечки в комнату, как Маргарита Ивановна принялась отчитывать девушку:

– Александра! Вы еще не внесли информационные карточки в компьютер? Я жду уже полчаса!

– Извините, Маргарита Ивановна, я Игнату по теме материалы подбираю.

– Что за предпочтения, милочка? Для Игната! Вы на работе, дорогуша, а не в борделе. Я буду вынуждена доложить начальству о вашей нерадивости.

Маргарита Ивановна резко встала и, надменно устремив взор поверх головы девушки, направилась к выходу. Она шла к тому самому начальнику, который в свое время, обольщенный ею, спас от грозящего увольнения. Теперь женские прелести старейшей сотрудницы уже не волновали шефа, но куртуазное прошлое придавало их нынешним отношениям дружеский оттенок.

Игнат, наблюдавший очередную перепалку между двумя женщинами, чувствовал виноватым себя. Ведь именно ему пыталась помочь старательная секретарша. Он встал, подошел к Санечке и коснулся своей рукой ее плеча. Точно так, как полчаса назад тронула его Маргарита Ивановна:

– Санечка, вы из-за меня пострадали. Извините.

Санечка скукожилась под его рукой, втянула голову в плечи. Нет, она сможет устоять перед нежными интонациями в голосе переводчика! Она давно решила: если не влюбляться, то и боли разочарований не будет. Когда-то один парень ей жестко сказал: «В постели ты еще нечего, но на людях с тобой не покажешься». Наверное, он прав. Мужчины любят, чтобы на их спутницу бросали восхищенные взгляды, а кто будет восхищаться хромой девушкой? С тех пор ни в постели, ни на людях секретарша с мужчинами не зналась.

Но как Санечка не противилась сама себе, не было для нее работы слаще, чем поручения Игната. Только компьютер начальника да ее терминал были подключены к интернету – в этом отделе все держалось под контролем. Поэтому Санечка скачивала из сети для Игната сведения для его личного пользования: то книгу какую-нибудь, то расписание электричек, то театральную афишу. Разумеется, начальству она об этом не докладывала – считалось, что подбирает переводчику материалы для работы.

Пальцы Игната приятно щекотали шею, и Санечка начинала забывать о данных себе зароках. Она чуть склонила голову, касаясь ухом его руки. Еще пол-оборота – и губы ее уткнутся в тонкие пальцы, лежащие у нее на плече. Санечка резко передернула плечами и ушла от дурманящего соблазна. Рука юноши повисла в воздухе.

Но Игнат не заметил отталкивающего движения девушки или не обратил внимания. Сейчас его интересовал только интернет:

– Разрешите, Санечка, я сам по сайтам поброжу, пока Маргариты Ивановны нет. Знаете, вчера слышал у приятеля на компе очень приличную музыку. Может, повезет, найдем быстренько!

– Маргарита к шефу побежала жаловаться, сейчас вернется.

– Что вы! Она только пугает. Вообще-то она невредная тетка.

«Для тебя – невредная, а мне ничего не спустит», – подумала Санечка. Но отказать Игнату было выше ее сил. Опасливо озираясь на дверь, Санечка уступила Игнату свое место:

– Только звук приглушите, ради бога.

Игнат набрал несколько электронных адресов и вышел в виртуальный клуб музыкальных фанов. Покачивая головой и дирижируя в такт модной мелодии, он приглашал Санечку разделить с ним кратковременную радость.

– Я говорила! Вы только посмотрите, чем тут эта тихоня занимается! – разъяренная архивная дама обернулась к начальнику, вошедшему вслед за ней. – Музыку слушает!

И, хотя за компьютером сидел Игнат, а не Санечка, гнев начальства обрушился именно на нее. Не имела права секретарша уступать свое рабочее место другим сотрудникам, тем более для таких легкомысленных целей. Мимоходом досталось и Игнату.

– С вас обоих снимаю десять процентов премии, – заключил разговор шеф.

Бывшее НИИ давно превратилось в акционерное общество, и в обиход вошли почти рыночные отношения. Теперь деньги провинившихся не падали в бездну, а перекочевывали в карман усердных работников. Возможно, премию в этом месяце предстояло получить Маргарите Ивановне.

2

Санечка брела по длинной аллее, припадая на одну ногу и кусая от обиды губы. И даже явный признак весны – светлый вечер – не радовал ее. Под подошвами сапог вместо снега уже чавкала влажная песчаная галька. Санечка шла, опустив голову, чтобы невзначай не вступить в лужу, и размышляла о своем положении. Конечно, она виновата с этой музыкой, но, если бы Маргарита не побежала за начальником .... Маргарита всегда будет ненавидеть и преследовать ее. Не сможет простить ей и пытливый ум, и умение работать на компьютере, и оперативность в любых делах. Получается, что Санечка действительно вытеснила Маргариту Ивановну с секретарского места. Семь лет прошло с той случайно одержанной победы, но для подобного «преступления» не было срока давности. Напротив, чем старше становилась Маргарита, тем больше злобы питала она к Санечке. Видно, задалась целью выжить ее из отдела. Но куда идти? Везде требуется прежде всего эффектная внешность – потом уж смотрят на твои деловые качества. Может, Маргарита уйдет на пенсию? Санечка подсчитала, как долго ждать светлого часа. Выходило, минимум – десяток лет. А, если та продолжит работать дальше? Ситуация казалась безвыходной. Терпеть Санечке придирки до скончания века. А сейчас Маргарита к Игнату стала ее ревновать, совсем сбесилась баба.

Саня настолько погрузилась в свои думы, что не услышала, как ее окликнули. И снова раздался девичий голос, теперь над самым ухом:

– Санька, ты? Не узнаешь?

Саня вздрогнула. Осмысленность вернулась в ее отливающие весенней синевой глаза. Теперь Саня узнала свою подругу по лицею, Анжелику. Сколько лет прошло!

В группе удивлялись, что связывало этих девчонок: бойкую красавицу Анжелику с гривой каштановых волос и незаметную серую уточку Саньку – та даже на дискотеки не могла ходить из-за своего физического изъяна. Позднее Саня узнала, что Анжелика специально выбрала ее в подружки, чтобы еще ослепительнее блистать на ее фоне. Только ума у Анжелики не хватило молчать о своей стратегии. Кому-то проболталась, а те раскрыли Санечке незавидную роль, ей предназначенную. Она тогда резко разорвала дружбу с Анжеликой, вычеркнула ее из своей жизни.

Но то было давно. Саня почти забыла ту обиду, сейчас она терпимее относилась к людям. Да и Анжелика могла за это время измениться: поумнеть, стать добрее. Санечка улыбнулась подружке юности:

– Привет! Как здорово, что мы встретились!

– Если бы не я, ты бы мимо проскользнула. Брела себе, как лунатик. Что-то под нос бормотала. Ты не влюбилась, случаем?

«Влюбилась!», – кольнула Санечку шальная мысль. Влюбилась, запала, залипла. Рука Игната вновь оказалась на ее плече, как будто он забыл ее снять. Сердце ее заметалось странными перебоями. Санечка сжала руки у груди. Но тут же спохватилась. Вспомнила, что рядом стоит Анжелика и насмешливо смотрит на нее. С легкой иронией Саня произнесла:

– Какая любовь в наши годы!

– И то верно, – согласилась Анжелика. – У меня сын – жених! Осенью пойдет в школу. А ты потомством не обзавелась?

– У меня и мужа-то нет, а ты – потомство!

– Я тоже своего прогнала! Зачем они? Но в твоей ситуации женщины часто без мужа рожают ..., – сказала красавица и тут же осеклась.

Нет, Анжелика не поумнела и не подобрела, но стала чуть наблюдательнее. Лицо Санечки подсказало ей, что она ляпнула что-то не то, обидела хромушку. Анжелика неловко теребила мобильник, висящий на шее. Надо загладить бестактность:

– Погоди, угадаю: карьеру сделала?

Санечка кисло улыбнулась:

– Куда мне! Я секретаршей в бывшем НИИ работаю, у нас не продвинешься и платят копейки.

– Понимаю, власть над людьми греет. После шефа – первое лицо!

– Какая власть! Я же не у директора в приемной сижу. Работаю в отделе – помощница для всех.

Анжелика покачала головой. Неудачливость подруги, как в прежние годы ее некрасивость, вызвала в Анжелике чувство превосходства и одновременно сочувствие к горемыке.

– А у меня, честно скажу, работка что надо! Я недавно в одну фирму поступила. Может, слышала? «Помощь по мобильному». Еще реклама по всему метро расклеена.

– Нет, не слышала. Я метро не езжу. Я пешком хожу на работу. А, что за фирма?

– Давай в кафе зайдем. Всё-всё расскажу тебе, – Анжелика взяла Санечку за рукав куртки и потащила за собой, как когда-то в лицее.

Бывшие сокурсницы сидели за столиком и вновь привыкали друг к другу. Анжелика не находила больших изменений в облике подруги. Саня почти всегда была такая: на лице – ни следа косметики, за модой не следит. А ведь им обеим и тридцати еще нет. Но глаза Санечки стали как будто крупнее, или такими кажутся оттого, что лицо похудело – ушла девичья припухлость щек.

Санечка вновь отметила, как хороша Анжелика. Подружка всегда была симпатичной девушкой, а теперь выглядела еще эффектнее – могла бы обложку глянцевого журнала своим фото украсить. Только прическа ее Сане не очень нравилась: стриженная под ежик голова – это модно, но как-то не очень женственно. На шее – цепочки-висюльки во множестве и похожий на украшение мобильник. В мобильниках Санечка не разбиралась, но этот аппарат казался дорогим, поскольку весь сверкал серебристыми ободками и кнопочками. Про одежду и говорить нечего: такие костюмы Санечка только в телевизоре, на артистках видела.

– Ты сказала, что работаешь в какой-то замечательной фирме? – напомнила Санечка, когда официантка принесла им два кофе.

– У нас такая крутая фирма! Такие клиенты важные приходят! И все вначале ко мне обращаются.

– Анжелика, у тебя, как всегда, мысли скачут. Чем ваша фирма занимается, какую помощь оказывает?

– А разве я не сказала? Это медико-психологический центр. Мы даем советы клиентам, только не просто так, а по мобильному телефону. Когда ему требуется совет, тогда он его и получает.

– И ты вроде диспетчера, даешь эти советы?

– Диспетчером? – удивилась Анжелика. – Это вчерашний день. У нас все на современном уровне: компьютер, антенна, радиосигнал. Одним словом – японская технология. Все советы составляет компьютер.

– А компьютер откуда знает, что человеку нужно?

– Ну, не мучай меня, Санька. Я в этих технических штучках не разбираюсь. Хочешь, испытай на себе нашу поддержку. У тебя есть проблемы?

– У кого их нет? – Саня сразу вспомнила свой конфликт с Маргаритой Ивановной. – Только у меня и денег лишних нет, а ваши услуги, надо думать, стоят недешево.

– А мы тебе скидочку сделаем! У нас каждый сотрудник имеет право раз в полгода родственника или знакомого привести. Считай, что это подарок тебе от меня!

– Я не совсем поняла, как вы помогаете, но, пожалуй, приду. Меня одна тетка на работе совсем достала.

– Таких случаев – сколько угодно. Это мы запросто. Приходи в субботу, я тебе льготный талон выпишу. Но немножко доплатить придется.

– Понимаю.

3

Деньги на книжке у Санечки были: копила на дубленку. Но весна беспечно отгоняла мысли о холодах. И трата на психолога взамен обретения душевного спокойствия казалась вполне разумной. По словам Анжелики выходило, что фирма их оказывает уникальную услугу. Не просто общие рекомендации выдает, а посылает по мобильному телефону нужные советы в каждый критический момент. На это никаких денег не пожалеешь.

Обычно суббота была для Санечки скучным днем: она не знала, чем заняться, куда пойти. Визит в медико-психологическую фирму манил своей загадочностью. Санечка надела светлый брючный костюм – широкие брючины скрывали неуклюжие ортопедические ботинки – и даже распустила свои волосы, сняв привычную резинку с «хвоста». Однако куцые пряди, обвисая по щекам, ничуть не оживили ее лицо. Воспользоваться помадой Санечка тоже не решилась, лишь припудрила нос, чем и закончила свои приготовления.

Кирпичное здание платной клиники примыкало к корпусам городской больницы и ничем не выделялось среди них. Только окна клиники были чисто вымыты, но закрыты от любопытных взоров спущенными жалюзи.

В прохладном вестибюле сидел молодой охранник. Он дружелюбно подсказал Санечке, куда пройти. Анжелика уже поджидала подругу. На своем рабочем месте администратора она выглядела немыслимо хорошенькой врачихой: ослепительно белый халат, изящная косметика, приветливый вид. Только вместо фонендоскопа на шее ее висел все тот же блестящий мобильник. Анжелика улыбнулась Санечке – так она улыбалась всем. Но появлению старинной подружки она обрадовалась искренне. (Обычно мы начинаем любить тех, о ком проявляем заботу). Она сказала, что записала ее к лучшему доктору, Ленечке Дорожкину, но тут же поправилась: «Леониду Матвеичу». Также она посоветовала Санечке быть максимально откровенной при ответе на его вопросы:

– От твоей правдивости зависит, насколько эффективна будет помощь по мобильнику.

Саня обещала ничего не скрывать, тем более, что и утаивать ей было нечего.

В полутемной комнате она не сразу заметила психотерапевта, хотя он уже ждал ее. Свет, проникающий сквозь щели жалюзи, скрывал мелкие черточки его лица, наделяя это лицо таинственной силой и значительностью. Санечке стало не по себе. Она добровольно отдавала себя во власть другого человека, принимая роль подопытного кролика. Психотерапевту ничего не стоит вывести ее на чистую воду, извлечь самые потайные мысли. Минуту назад уверенная, что ей нечего скрывать, теперь она ощутила себя едва ли не преступницей. Хотя собственная вина была ей неведома. Но отступать было поздно.

– Присаживайтесь, пожалуйста, в кресло, – твердым голосом предложил Леонид Матвеевич. – Сейчас я задам вам несколько вопросов.

Санечке показалось, что она попала в кабинет следователя. Она села и вцепилась пальцами в поручни.

– Расслабьтесь, руки положите на колени, смотрите на экран.

Доктор включил компьютер и по экрану его поплыли черные пятна.

– Это тест Роршаха. Не задумывайтесь, называйте приходящие в голову ассоциации сразу. На что похожа эта картинка?

Саня напрягла глаза, разглядывая темные силуэты.

– Я просил не задумываться. Назовите первую, пришедшую в голову фигуру.

– Барашки, играющие на траве, – с сомнением высказалась Санечка.

С таким же успехом она могла увидеть в этих кляксах и борющихся медведей, но она назвала барашков.

– Определите следующий образ.

– Бабочка с большими крыльями.

– Замечательно!

Когда весь набор картинок был просмотрен, врач что-то пометил у себя и перешел к специальному опроснику. Он поговорил с Санечкой о ее детстве, родителях. Тут-то выяснилось, что она родилась у немолодых родителей и, оказывается, это тоже порождало проблемы. Пожилые воспитатели невольно способствуют старообразности своих детей.

– Так. Спасибо. Ваши данные я ввел в компьютер. Теперь проверим обратную связь. Держите! Ваш мобильный телефон. Кстати, вы оплатили его?

– Я отдала деньги администратору.

– Тогда, порядок. Решим пробную задачу. У вас есть, скажем, план на завтра, на воскресенье?

Саня задумалась: заняться стиркой или помыть окно? Неудобно и говорить о таких планах. Она промолчала. Леонид Матвеевич не настаивал на ответе:

– Вижу, вы еще не спланировали день. У вас некое затруднение. Хорошо. Сейчас мы вместе опробуем нашего электронного советчика. Нажмите большую кнопку «SOS» на вашем мобильнике и вслушайтесь в себя.

Саня поднесла телефон к уху, но доктор покачал пальцем:

– Нет-нет, к уху трубку подносить не надо. В том-то и секрет нашей методики. Этот телефон работает на сверхвысоких частотах, ухо не слышит их. Сигналы поступают прямо в мозг и помогают вам принять правильное решение. Повторяю свой вопрос: чем вы хотели бы заняться завтра?

«Конечно, стирки накопились порядком, но она может и подождать – жаль тратить на нее выходной. Если бы кто-нибудь пригласил меня погулять. Увидеть, как просыпается природа ...»

Не успела Санечка высказать вслух свои мысли, как в них вклинился Леонид Матвеевич:

– А вы не хотите, случаем, завтра поехать со мной за город? Меня приглашают принять участие в выездном семинаре, но там будут не только лекции, останется время и для прогулок.

– Вы ..., вы читаете мои мысли? – вздрогнула Санечка.

– Нет. Их обрабатывает компьютер. Я лишь приблизительно воспроизвожу смысл. Итак. Вы принимает мое приглашение?

Санечка с недоумением посмотрела на доктора Дорожкина. За час общения с ним глаза ее привыкли к полутьме и теперь лицо специалиста не казалось таким инфернальным, как вначале. Молодой холеный мужчина испытующе смотрел на нее. Санечка совсем растерялась. Поехать за город? Да, да, да! Только не с доктором. Рука Игната будто в очередной раз коснулась ее шеи и оформила мысль. «Провести день вместе с Игнатом», – вот чего хотелось бы Санечке.

– Нет, спасибо. Я не могу с вами завтра поехать.

– Жаль. А телефончик свой вы мне все-таки оставьте на всякий случай.

– Я записала его в карточке при регистрации, – бесхитростно ответила Санечка.

– Вы не будете возражать, если я позвоню вам? – теперь уже напрямик спросил Леонид Матвеевич?

– Зачем? – удивилась девушка. – Лучше не надо!

– Жаль. Однако я буду ждать вашего звонка. Кстати, Александра, вы можете пользоваться этой трубкой и как обычным телефоном мобильной связи. Это не возбраняется. Я сейчас запрограммирую настройки, подождите, пожалуйста, в коридоре.

В регистратуре подругу уже нетерпеливо поджидала Анжелика.

– Ну, как тебе наш Ленечка? Хороший кадр? Не пытался тебя подсечь?

– Вроде нет, – в голосе Санечки звучало сомнение. Как она ни была наивна, интерес к ней доктора Дорожкина не заметить было трудно.

– То-то. Я сама сейчас Ленечкой занимаюсь. Теперь ты в курсе, что этот мобильник, – Анжелика коснулась телефона на своей шее, – не простой. Это электронный подсказчик. Так вот, с его помощью я хочу женить Ленчика на себе. Уже тридцать шесть подходов сделала.

– Тяжелый труд, – усмехнулась Санечка. – И каков результат?

– Пока ничья. Дело в том, что Ленчик тоже подсказкой электронного мозга пользуется. Но он другую задачу решает: как можно дольше остаться в холостяках. Вот наш управляющий компьютер и мечется между двух разных целей: его и моей. Пока компромисс не найден.

– А другого мужчину, не из вашей фирмы, ты не могла найти для своих целей?

– Мне этот нравится. Так вот: если у тебя есть кто на примете, считай, он у тебя в ловушке.

– Как-то некрасиво это звучит. Не хочу я ни перед кем расставлять ловушки.

– А, чтобы твой король влюбился в тебя до беспамятства, возражать не будешь?

Разговор девушек прервал Леонид Матвеевич:

– Все в порядке, мисс. Мы настроили микрочип на уровень ваших биотоков. Идите домой, ни о чем не беспокойтесь. Сразу, как только вам понадобится совет, включайте большую кнопку на телефоне и слушайте свои мысли. Но, пожалуйста, не забывайте вовремя вносить абонентскую плату.

Санечка кивнула, распрощалась со всеми и вышла на улицу. Уверенность появилась на ее лице. Теперь, когда при ней был добрый советчик, она не чувствовала себя такой беззащитной, как прежде.

4

С понедельника у Санечки началась новая жизнь. С утра мобильник ей подсказал, что волосы больше не следует завязывать в хвостик и, что губная помада не будет лишней. Она даже впервые подкрасила тушью ресницы, отчего глаза ее, и без того крупные, сделались еще выразительнее. Маргарита Ивановна сразу заподозрила что-то неладное. И она едва не лишилась чувств, когда секретарша заговорила:

– Здравствуйте, Маргарита Ивановна, – нашептывал Санечке электронный подсказчик, – не очень-то мне приятно видеть вас в это весеннее утро. – Санечка ужаснулась своей наглости, но остановиться не могла. – Но, куда денешься. Работа есть работа. Коллег не выбирают.

– Вы – ...выбирайте выражения! – взвизгнула хранительница бумаг от немыслимой наглости всегда покорной секретарши.

– Если у вас, Маргарита Ивановна, есть данные для ввода в компьютер, то положите карточки мне на стол, – продолжила Санечка. – Я займусь ими, когда подойдет черед.

Маргарита Ивановна, как загипнотизированная, собрала свои карточки в стопку и положила ее на край стола секретарши:

– Вот, пожалуйста. Напечатайте, – вежливо начала она, но испуг ее скоро прошел и она закончила привычным резким тоном. – И не тяните резину, дорогуша.

– Вы не вправе торопить меня, Маргарита Ивановна. Надо мной есть начальник, он и определяет приоритет дел. Вы – такая же рядовая сотрудница, как и я.

Маргарита Ивановна схватилась двумя руками за голову, смяв свой пышный бант, и выбежала из комнаты. Санечка спокойно принялась за работу – разложила бумаги, стала отмечать табель. И лишь сейчас обратила внимание, что Игнат припозднился, до сих пор его нет на рабочем месте. Тут же зазвонил телефон и ситуация прояснилась:

– Санечка, это Вы? Отметьте, пожалуйста: я на больничном.

– Что с вами, Игнат, грипп?

– Хуже. Сломал лодыжку. Вчера с ребятами работал на очистке лесопарка, уронил бревно на ногу. Думал – ушиб, оказалось – перелом.

– Болит сильно?

– Терпеть можно.

– Да ..., не повезло вам. Я сообщу Маргарите Ивановне. Она у нас страхделегат, больных посещает. Ждите ее в гости.

В трубке повисло молчание.

– Игнат? Вы слышите меня?

– Саня, пожалуйста. Не сообщайте Маргарите Ивановне. Я ..., я боюсь ее.

– Боитесь? Почему?

Вместо ответа в трубке раздались гудки. Саня была в растерянности. Что делать? Сейчас ей необходим был совет, слишком удивила ее реплика Стаса. Она нажала большую кнопку на мобильнике, и удаленный компьютер услышал ее вопрос. Санечке не требовалось произносить слова – электронный мозг реагировал на мысли. Маргарита Ивановна снова вернулась в комнату и с настороженностью поглядывала на секретаршу. Она была в недоумении. Может, девица пьяная или спятила? Но Саня вела себя спокойно и на сослуживицу внимания не обращала вовсе. Она продолжала вести мысленный диалог с электронным подсказчиком.

– Почему Игнат боится Маргариту?

– Тебя это не касается. Иди сама к нему, навести больного. Больше такого случая может не представиться.

– А где наш Игнат? Не заболел часом? – вклинилась с вопросом Маргарита Ивановна.

– Он звонил. Сказал, что у него заболела бабушка, – просил оформить за свой счет, – быстро сочинила Санечка, следуя совету подсказчика.

«Жаль, что бабушка, а не он сам, – подумала Маргарита Ивановна, – как было бы славно навестить мальчугана». И, хотя у нее не было технического подсказчика, мысли зрелой женщины бежали в том же направлении, что и у неопытной Сани, направляемой искусственным разумом.

– А он не сказал, что с его бабушкой? – занудливо выпытывала архивистка.

– Пожалуйста, не отвлекайте меня. Я работаю, – по-прежнему резко отозвалась Санечка и с преувеличенным усердием уткнулась взглядом в бумаги.

«Если она и не пьяна, то определенно с похмелья», – вынесла свой вердикт Маргарита Ивановна и решила переждать смутные часы.

Однако Санечка мыслила ясно, как никогда. Компьютерный сервер продолжал ей посылать в голову умные советы: «ты должна уйти с работы пораньше, чтобы успеть до прихода его родителей». Чем могли помешать родители, было неясно. Но смутное предчувствие, что без них все пройдет лучше, уже засело в ней. «Не забыть купить больному чего-нибудь вкусненького», – следовал новый совет.

Санечка открыла журнал с данными на всех сотрудников и выписала из него адрес Игната Журавлева. Он жил в центральной части города, куда она выбиралась не часто. Оставалось придумать легенду для начальства, чтобы оправдать свой ранний уход с работы. Тут электронный подсказчик подкинул сразу несколько версий. Санечка взяла первую, пришедшую в голову: визит в ее квартиру сантехника, назначенный, якобы, на послеобеденное время.

Саня, прежде не склонная к лжи, обнаружила, что не так уж и трудно выдумать что-нибудь этакое. Главное – начать. Вспомнились к случаю и слова доктора Дорожкина: «Важно не лгать себе, все остальное – позволяется». Себе она не лгала – душа ее откровенно тянулась к Игнату.

Когда Санечка оказалась в центре города, то завороженная блеском витрин и нарядно одетыми прохожими, она решилась на новое безумство – заглянула в салон красоты. Впервые в жизни. Но, присев в кресло мастера, испугалась и сказала тихим голосом:

– Подравняйте мне, пожалуйста, чуть-чуть кончики волос.

Однако включенный электронный помощник тут же заставил ее опровергнуть собственные слова:

– Нет! Сделайте мне на голове что-нибудь невероятное!

Мастер удивилась противоречивым требованиям девушки, но раздражения не выказала. Цена обслуживания в салоне включала и следование капризам клиентов.

– Вы не торопитесь, девушка, подумайте. Давайте прикинем, как будет лучше, – парикмахерша нежным профессиональным движением рук ворошила пряди клиентки.

Через два часа Саня вышла из салона полностью преображенная. Огненно-рыжие пряди волос чередовались с темными, стрижка – нарочито неровная, лесенками и ступеньками – такую принято называть «художественным беспорядком». Плюс искусный макияж, ногти в тщательной отделке, модная линия бровей. Проходящие мимо мужчины оглядывались на нее.

Электронный мозг продолжал посылать новые подсказки: «Зайди в универмаг, тебе нужен модный зонт-трость. С его помощью ты замаскируешь свою хромоту. Не забудь прихватить вина и фруктов». «А вино зачем?» – пробовала сопротивляться Санечка. «Делай, как тебе говорят».

5

Игнат Журавлев почти обрадовался неожиданному отдыху. Если бы не ноющая боль в ноге, жизнь вообще была бы замечательна: на работу идти не надо, можно целый день валятся на диване с книжкой. Позже сестра принесет продукты, а пока он как-нибудь перебьется запасами в холодильнике. Звонок в дверь разбудил Игната: оказывается, он немного задремал. Подволакивая ногу, закованную в белую, гипсовую тапочку, он дотащился до двери, уверенный, что это пришла сестра. Наверно, она звонит оттого, что руки ее заняты сумками.

– Э-э, Санечка...? – удивленный Игнат отступил на шаг.

И не только факт неожиданного появления девушки поразил его. Ее донельзя модный и непривычный облик лишил его дара речи.

– Я не предупредила вас, Игнат. Маргарита Ивановна сегодня не смогла и вот я, вместо нее ...Как ваша нога? Очень болит?

– Так себе. Да ты проходи, не стесняйся, немного пришел в себя Игнат.

Саня, прижимая к подбородку пакет с провизией, купленной для Игната, ненароком выключила волшебный мобильник. И тут же превратилась в девушку, боящуюся мужчин, а такие особы держат мужчин на расстоянии:

– Кажется, Игнат, мы с вами на брудершафт еще не пили.

Горлышко бутылки предательски упиралось в шею, подчеркивая двусмысленность ситуации. Игнат скривил рот, поигрывая губами.

Саня из последних сил пыталась выкрутиться из щекотливого положения, однако самостоятельные мысли никуда не годились:

– Я пришла составить акт о несчастном случае, о вашей травме.

– Составить акт? Что ж. Раздевайтесь, – он взял у нее из рук пакет, – проходите в комнату. Займемся актом. Свидетели нужны?

«Я все испортила», – испугалась Санечка. Она еще раз нажала кнопку «SOS» и снова поумнела.

– Не обращай внимания, Игнат, я пошутила. Поставь пакет на стол, сейчас увидишь, что я принесла.

– Вино? Молдавское? Соцстрах и алкоголь больным присылает? – продолжая обижаться на Санечку за недавний холодный тон, иронизировал Игнат. Однако достал из шкафа рюмки, тарелки и приборы. Затем проковылял на кухню и принес из холодильника все, что было в нем: рыбные консервы, сыр, масло, хлеб.

С каждой выпитой рюмкой Санечка чувствовала себя все свободнее, все счастливее. Она даже решилась выключить мобильник, полагаясь на собственные чувства и мысли. Разговор со служебных дел быстро перешел на погоду, на внезапно нагрянувшую весну. Поделились своими мечтами на отпуск. Именно мечтами, потому что четких планов у них еще не было. Оказывается, оба любили путешествия. Но Санечка мечтала плыть куда-нибудь на большом корабле, а Игнат собирался ехать в дальние края, работать волонтером. Забыв о больной ноге, он говорил Санечке, как это замечательно помогать бедным и угнетенным.

Однако лодыжка напомнила о себе. Игнат никак не мог найти для нее удобное положение, вертелся на стуле, то вытягивая больную ногу, то закидывая ее на здоровую. За свой отдых сегодня Игнат расплачивался натуральной болью. Устав приспосабливаться, он наконец сдался:

– Извини, Санечка, я прилягу, а то нога затекает.

Они не заметили, как вновь перешли на «ты». Санечка и сама теперь склонялась к ласковому обращению:

– Конечно, Игнаша, ложись.

Вслед за ним и сама пересела на краешек тахты, стараясь не потревожить ногу больного.

Эта белеющая гипсом нога Игната странным образом сближала обоих. Разумеется, хромота Игнату не грозила, скоро его перелом заживет, но пока ...

Пока они плыли в одной лодке, где главное – крепость рук и единый ритм взмахов.

Вечерний сумрак, как необъятный океан, вползал в комнату, растворяя остатки неловкости каждого. Игнат и Санечка вместе работали полгода, но только сейчас подтвердилось то, о чем оба смутно догадывались: их тянуло друг к другу. Тревожное балансирование на грани просто знакомства и первой близости было восхитительно. Еще не любовники, но уже не коллеги! Санечке хотелось удержать чудное мгновение. Но оно было так эфемерно. Реальными были лишь предметы, их окружающие – немые свидетели первого свидания. Взгляд девушки зацепился за антикварный столик с фарфоровой балеринкой на нем, скользнул по безликим ящикам современной мебели и вновь вернулся к Игнату. Он расслабленно распластался на спине, Санечка сидела у его ног, прислонясь спиной к ковру, висящему над тахтой. Вчера – посторонние друг другу, а сейчас – близкие люди. На миг оба замолчали. Игнат не выдержал первый и нарушил тишину:

– Съешь апельсинчик, – предложил он гостье ею же принесенные дары.

Санечка охотно заняла свои руки неподатливой кожурой. Освобожденная мякоть источала в пространство комнаты сладковато-кислый аромат. Еще секунда, и он полностью поглотит ее. С усилием пробиваясь сквозь удушающий эфир, Саня спросила:

– Куда, Игнаша, кожурки, складывать?

– Вон там, на столике, пепельница стоит. Рядом с балериной, – он тоже начал задыхаться от апельсинового тумана.

Девушка через голову больного потянулась к столику. Игнат попытался захватить своими ладонями ее руку. Санечка от неожиданности дернулась и задела статуэтку. Фарфоровая танцовщица подскочила на одной ножке и полетела вниз, на пол. Санечка взглянула на осколки и вдруг расплакалась. Слезы текли и текли по ее лицу, оставляя серые разводы туши, плывущей с ресниц. И вместе со слезами Санечку покидало и напряжение сегодняшнего дня, и тоска предыдущих лет. И становились ненужными любые мысли, даже самые совершенные, присланные фирмой «Помощь по мобильному».

А в темнеющем небе за окном уже светилась полупрозрачная Луна – извечная покровительница влюбленных.

– Ну, что ты, глупенькая, не плачь. Я склею эту фигурку, будет, как новенькая! – утешал Санечку Игнат.

– Нет, нет. Все пропало. Антикварная вещь, наверно, кучу денег стоит.

Но терзалась Санечка не только из-за утраченной статуэтки. Ее охватил необъяснимый страх, дурное предчувствие того, что она может потерять только что обретенное счастье.

– Но это – не старина, это – современная поделка, – успокаивал ее Игнат, не догадываясь о причине столь сильных терзаний своей гостьи. – Папа купил маме подарок в честь того, что она родила ему сына, то есть меня. Мама шутила, что он принес мне невесту.

Саня улыбнулась сквозь слезы:

– Выходит я твою невесту расколола?

Санечка еще сильнее расстроилась. Грустная мысль, что именно она и была этой невестой, балериной на одной ножке, опечалила ее.

– Зачем мне игрушка, когда ты рядом! – Игнат привстал с дивана, спустил больную ногу на пол и сел поближе к Санечке. Затем обнял ее и привлек к себе. Их губы потянулись друг к другу. Понесенная утрата неожиданно сблизила их.

Однако великое таинство поцелуя так и не свершилось. Внезапно заскрипела, открываясь, входная дверь.

– Мама? – Санечка вскочила с дивана и пересела на кресло.

– Мама давно умерла. Наверно, сестра.

Игнат поспешно включил бра над диваном. Электрическое солнце осветило вошедшую в комнату женщину. Но это была не сестра. На пороге стояла Анжелика.

– Глеб, ты с кем?

Ответа не последовало. Санечка отворачивала к окну свое заплаканное лицо.

– Вот так компания! – спустя минуту воскликнула Анжелика, не сразу признав в гостье свою подружку.

– Да, тебя не узнать, Санька. В какого чертенка превратилась! Быстро же ты в ход свой волшебный мобильник пустила!

Лицо Игната стало отчужденным. Саня вопросительно смотрела на него, ожидая объяснений.

– Моя, моя ...

– Его жена, – с готовностью пояснила Анжелика, с насмешкой глядя на подругу.

Саня побледнела. Разбитая статуэтка, дуновение поцелуя, надежда на счастье – все это было еще совсем рядом, но пропасть уже отделяла девушку от этих счастливых мгновений. Кто виноват? Саня с яростью сдернула со шнурка мобильник и швырнула его в открытую форточку. Стало как будто легче: вместе с трубкой отлетели и безумные надежды.

– Ты, что же такими дорогими игрушками разбрасываешься, подружка? А к кому за советом побежишь? – Анжелика почти с наслаждением наблюдала растерянность Санечки.

Не обращая на нее внимания, Саня лихорадочно подбирала слова, которые она скажет Игнату. Если она сейчас промолчит, то перенесенное унижение останется с ней на всю жизнь.

– Я ..., я думала, что ты другой. Дурить голову девушке, имея жену ...

– Я тоже никогда бы не поверил, что ты пользуешься ловушкой для женихов.

Санечка вскочила с кресла и, прихрамывая сильнее обычного, устремилась в коридор, выбежала на лестницу. Забытый ею модный зонт сиротливо торчал в прихожей. Игнат привстал, пытаясь догнать гостью, но тут же понял, что на одной ноге далеко не ускачет. Он вновь плюхнулся на тахту.

Анжелика увидела, что соперница изгнана, приступила к деловому разговору:

– А теперь, Журавлев, гони алименты. Мне надо сына к школе готовить. Сейчас все куплю и отправлю ребенка на лето к бабушке.

Она села в кресло, еще хранившее тепло Санечки, и закурила, стряхивая пепел на апельсиновые кожурки. Игнат тоже уже пришел в себя:

– Анжелика, выбирай выражения. Алименты! Не смей так называть мою помощь. Я забочусь о Петушке, хотя он и не мой сын. Но ты знаешь, что я не обязан это делать. И сейчас я не могу дать тебе денег: у самого напряг. Видишь: ногу сломал.

– Нога – это твоя проблема, – холодно ответила Анжелика. – Будешь волынить с деньгами, устрою тебе скандал на работе. Пусть знают, что за двуличный тихоня окопался в их конторе.

– Скандал? С тебя станется! Устраивай, я посмотрю, чего ты им добьешься.

По выражению лица Игната, она поняла, что занеслась не в ту сторону. Она коснулась мобильника, прося совета у электронного мозга. Игнат насмешливо смотрел на манипуляции Анжелики. Мобильник подсказал ей более разумный ход. «Скандал тебе не выгоден. Доведешь Игната – подаст на тебя в суд за клевету. Там дело решится в два счета и не в твою пользу. Игнат – не отец твоего ребенка и никогда не был твоим мужем. Надо действовать тоньше».

– Ну, извини, Игнатик. Я погорячилась. Мне действительно нужны деньги, купить кое-что Петушку: форму, обувку. Я сейчас стиральную машину в кредит взяла, совсем поистратилась. А, что у тебя с ногой? Серьезная травма?

Игнат упорно молчал. Он знал, что Анжелика добреет и становится разумнее, пользуясь советами компьютерного психолога.

– Не хочешь говорить? Ладно, ты только скажи, когда подкинешь нам мани. Я могу и подождать немного.

– Зачем ты назвалась моей женой? Ты все испортила!

– О! Уже есть, что портить?

Игнат понял, что выдал себя и вновь замолчал. Затем встал с тахты, вынул из ящика письменного стола сто долларовую купюру и протянул ее Анжелике:

– На, возьми. На волонтерскую поездку отложил. Но теперь, со сломанной ногой, какой из меня работник. И вот еще, Анжелика, верни, пожалуйста, ключ от квартиры. Деньги в следующий раз я могу передать тебе и в кафе. От своих обязательств я не отказываюсь, но дружбе нашей – финита!

6

Все последующие дни Игнат пребывал в унынии. Пробовал заняться переводами, но в голову лезли посторонние мысли. Санечка была вправе возмутиться, считая, что он ни словечком не обмолвился о жене. Со стороны невозможно разобраться в его отношениях с Анжеликой, так все в них запутано.

Но с другой стороны, разве Санечка безупречна? Она, как и Анжелика, тоже воспользовалась компьютерным подсказчиком, вложенными в ее голову чужими мыслями. Интересно, как работает эта технология? Жаль, что он гуманитарий и далек от всех технических штучек, а то бы вывел на чистую воду эту «психологическую помощь». Он решительный противник любых искусственных отношений. «Выкажите интерес к делам супруга, если даже вам наплевать на них», – перефразировал Игнат рекомендацию модного в свое время советчика Карнеги. Игнат вспомнил, что сестра притащила в дом эту книжку, когда он был еще школьником.

Сестра Ирина была на десять лет старше Игната и после смерти матери взяла на себя заботу о брате. Ныне она была замужем, жила отдельной семьей, работала врачом. Ирина была человеком прагматичным и не разделяла романтических воззрений Игната на жизнь. Смеясь, говорила, что с возрастом его филантропия пойдет на убыль. И, хотя у брата и сестрой не было общих интересов, родственная близость между ними сохранялась.

Ирину беспокоила травма брата. Она отвезла его к хирургу своей поликлиники, сделала ему новый рентген. Положение оставалось критическим, кости могли срастись неправильно. Хирург рекомендовал соблюдать для травмированной ноги щадящий режим, поэтому Ирина каждый день после работы спешила к брату с сумкой продуктов.

Сегодня Игнат с особым нетерпением ожидал прихода сестры. Однако не встречу с ней он торопил – на этот раз на него обрушилась новая проблема: заявилась в гости Маргарита Ивановна, и он не знал, как от нее избавиться.

Уже полчаса она находилась в его квартире, посетив больного по праву страхделегата – травма Игната уже давно перестала быть секретом в отделе. Маргарита Ивановна хозяйничала решительно. Не слушая возражений больного, пошла на кухню, нажарила ею же принесенные котлеты, отварила картошку. Затем, едва ли ни с ложечки, накормила Игната. После ужина заботливо уложила его на тахту, прикрыла больную ногу пледом. Сама присела в кресле у его изголовья. И такая доброта, такая кроткая преданность струились из ее глаз, что Игнат в очередной раз устыдился своего опасения перед намерениями Маргариты Ивановны. Не могло быть у этой зрелой женщины иных желаний, кроме материнского стремления приласкать его как сына. Но в следующее мгновение Игнат понял, что его интуиция мудрее ума. Не зря он сторонился Маргариты Ивановны.

Она положила свою ладонь на его лоб, отвела назад волосы, склонила над ним лицо. Игнат увидел предательские морщинки вокруг ее глаз, пористую бесцветную кожу, потерявшие упругость губы. Он зажмурился, смиряясь с поражением. С минуту на минуту должна прийти Ирина, но если она задержится – ему не устоять. Игнат не мог просто оттолкнуть Маргариту Ивановну, поскольку испытывал к ней острую жалость. В последний момент, когда брюки Игната уже оказались расстегнуты руками женщины, во входной двери повернулся ключ.

Увидев на вешалке женский плащ, сестра осторожно постучала в комнату.

– Игнат, ты не занят?

– Входи, Ира. Мы тут разговариваем, – он уже успел привести в порядок свою одежду.

Сестра заглянула в комнату.

Маргарита Ивановна, уже благопристойно сидящая в ногах Игната, метнула на Ирину злой взгляд и засобиралась домой. Сказала, что через пару дней снова придет навестить больного. Дверь за гостьей захлопнулась.

– Это та навязчивая особа с работы, о которой ты рассказывал? – спросила Ирина.

– Да, архивариус, ведет учет бумагам.

– Не нравятся мне ее манеры, – Ирина подцепила вилкой оставшуюся на блюде котлету. – Будь бдителен, Игнатик. Дамы ее возраста иногда совершенно с ума сходят. Я имею в виду физиологию, а не психику.

– Ты права, сестричка. Отбиваюсь с трудом, – признался Игнат. – Но с этой проблемой я справлюсь. Меня другая женщина заботит.

– Догадываюсь. Анжелика допекла? Три месяца легкомысленной связи, и три года уже она из тебя веревки вьет. Опять за деньгами приходила?

– Я сам решил помогать ей Петушка воспитывать. Ребенок не виноват, что у него такая мама.

– Что ж, Рокфеллер, продолжай в том же духе. Но учти, если в твоей жизни появится новая подруга, она не поймет твоей сердобольности.

– Не появится.

Ирина дожевала котлету, включила электрочайник. Пока чайник закипал, присел на диван к Игнату. Тем же материнским жестом, что и Маргарита Ивановна, отвела со лба его волосы. Но в ее ласке не было эротики – только озабоченность делами брата.

– Так уж и не появится. А ну, признавайся во всем! Я же вижу, ты, как Гамлет страдаешь!

Между братом и сестрой были такие доверительные отношения, какие не часто встретишь в наше время. Игнат благодарил судьбу и покойную маму, что они сделали ему такой подарок. И сейчас Игнат не стал таиться:

– Помнишь, Ира, я тебе как-то говорил, что у нас в отделе есть хроменькая сотрудница. Очень славная, чистая девушка.

– Что-то припоминаю, правда, без подробностей. И ты опекаешь ее, как всех сирых и убогих?

– Не смейся надо мной, Ира. – Игнат повернулся на бок и уткнулся носом в юбку сестре, сразу почувствовав себя маленьким и беззащитным. – Мне кажется, что у меня проснулось настоящее чувство.

«И опять уснуло?», – снова хотела пошутить Ирина, но на этот раз удержалась. Она знала, как чувствителен ее брат, как легко обижается.

– И что же, дружок, с этим чувством происходит сейчас? Ему нет выхода?

Игнат, смущаясь и сбиваясь с мыслей, рассказал сестре историю своих недолгих отношений с Санечкой. Не умолчал о несвоевременном появлении Анжелики и о том, как упала в его глазах сама Санечка. Ведь она пользовалась подсказкой компьютера через мобильный телефон, как советами Карнеги.

Ирина быстро осмыслила сказанное братом и вынесла свое заключение:

– Видишь, относительно Анжелики я была права. Отношения с ней тебя компрометируют. Ты не должен позволять использовать себя так беззастенчиво. Что же касается Санечки, то тут ты должен доверять своим чувствам. Ты говорил, что она порядочная девушка – вероятно, это так и есть. Люди в одночасье не меняются.

– Ты думаешь, что Анжелика напрасно ее обвинила в использовании телефона? Тогда зачем Санечка выбросила свою трубку в окно?

– Это только подтверждает ее порядочность. Не надо осуждать людей за маленькие слабости. Сам посуди: девушка с физическим изъяном, в себе не уверенна, одинока, по всей вероятности. Ясное дело – закомплексована донельзя. Ну, обратилась твоя Санечка к психологам, купила злополучный мобильник – и ты купи.

– Я? Мне-то зачем? Я не хочу, чтобы мною кто-то управлял. Я сам способен.

– Ну конечно, способен, малыш. Сам с усам. А ты возьми и купи. Будут у вас с Санечкой одинаковые игрушки. И я бы не преувеличивала возможности этого устройства. Сейчас реклама всякого наобещает, а вникнешь – ничего особенного.

Сестра была на десять лет старше Игната и в десятки раз мудрее. Такой сестре – не грех и подчиниться.

– Слушай, Ир. А ты не сходишь со мною в эту фирму, где телефонные советчики продают?

– Не узнаю тебя, братик! Совсем трусишкой стал. Неужели нога голове покоя не дает?

– Дело не в трусости. Там же Анжелика работает. А с ней мне лишний раз встречаться неохота.

– А я, напротив, с твоей красоткой с удовольствием побеседую. Хватит ей на тебе кататься. И подробности про эти электронные штучки, мне тоже интересно будет узнать. На чем мои коллеги деньжата сбивают? Вот гипс тебе снимут и сходим.

Игнат хоть и согласился на предложение сестры, пойти к врачам-психотерапевтам, был рад, что пока этот поход откладывается.

7

Разговор с сестрой обнадежил Игната, дал новый ход его мыслям. Прежде всего ему надо выйти поскорее на работу, объясниться с Санечкой. После разговора с сестрой он уже не сердился на девушку за ее невинный обман. Ну, пользовалась какой-то электронной игрушкой. Все женщины, скажем, к помаде прибегают. По сути – это то же самое: желание выглядеть лучше. Кто-то красит губы, а кто-то мыслям глубины добавляет. У Санечки, к тому же, есть смягчающее обстоятельство: ее комплексы.

А вот самому ему оправдаться перед сотрудницей будет непросто. Ведь были у него с Анжеликой близкие отношения, пусть и недолго. Он пленился ее красотой, но быстро разобрался в ее черной душонке. А кто поверит, что Игнат взялся помогать неизвестно чьему сыну? Но Петушок так привязался к нему за те месяцы, что они жили одной семьей!

Едва врачи сняли с ноги Игната гипсовую тапочку, как он, опираясь для верности на палочку, поспешил на работу.

За эти недели Санечка тоже успела вернуть себе потерянное самообладание. Практичность к ней вернулась тотчас, как она выскочила из подъезда дома, где жил Игнат. Она увидела на пожухлой, прошлогодней траве под его окном свой мобильник. Не с ее зарплатой разбрасываться дорогими вещами. Санечка напомнила себе, что этим телефоном можно пользоваться и для обычной связи. Несколько дней девушка не притрагивалась к кнопке «SOS». Но на работе после ссоры с Глебом все как-то совсем разладилось, и Санечка дала себе поблажку. Она будет обращаться к электронному подсказчику только в деловых вопросах, но в личной жизни – ни за что!

Вскоре после этого ее решения вышел с больничного Игнат Журавлев.

Санечка со странной мстительностью наблюдала за тем, как обхаживает вчерашнего больного Маргарита Ивановна. Та без всякого стеснения называла его «Игнатик», подарила ему красивую авторучку, заварила какой-то особенный чай с душистыми травами. Игнат поеживался, бросал жалобные взгляды на Санечку, как бы призывая ее о помощи. Она чувствовала эти стрелы боковым зрением, но глаз от экрана компьютера не отрывала. Санечка сосредоточенно вводила какие-то числа, думая, однако, об Игнате. Так тебе и надо, подлый обманщик, отбивайся сам от атак старой мегеры. Или тебе нравится быть игрушкой в ее руках? Сама Санечка с помощью подсказок волшебного телефона сумела поставить на место своих многочисленных начальников, включая Маргариту Ивановну. Она складывала поступающие к ней задания в одну стопку и последовательно, одно за другим выполняла их. Никаких поблажек, никаких срочных заказов – все сотрудники равны перед нею. За те деньги, что она здесь гнет спину, на срочность пусть не рассчитывают.

Санечка закончила работать одновременно со звонком, возвестившем об окончании рабочего дня. Она выключила компьютер и пошла к выходу. В вестибюле ее уже поджидал Игнат. Секретарша, как деревянная кукла, чуть прихрамывая, прошла мимо.

– Санечка, я провожу тебя? – Игнат пристроился рядом и, тоже прихрамывая после травмы, опираясь на палочку, шел рядом.

Санечке казалось, что Игнат своей походкой передразнивает ее. Однако она сжалилась над ним и сказала:

– Тебе еще наверно трудно ходить. А до моего дома, между прочим, минут двадцать ходу будет.

Саня хорошо помнила, что отключила спецпомощь на мобильнике сразу, как закончился рабочий день. Почему же она не прогоняет Игната, почему терпит его присутствие да еще жалеет его?

Игнат действительно ходил еще с трудом. Когда они сравнялись с автобусной остановкой, он увидел скамеечку под навесом и предложил присесть, чтобы передохнуть. Санечка подчинилась.

– Ты все еще сердишься на меня? – сказал Игнат, вырисовывая своей палкой воображаемые круги на асфальте. Его голова была опущена и длинные волосы, свисая со лба, прятали его глаза.

– Разве я вправе на тебя сердиться? Жена есть жена. Я сама виновата, что дала волю своему сердцу ...

«Пожалуй, про сердце я зря сказала, – прервала себя Санечка. – Неужели удаленная помощь продолжает идти на мой мобильный? Устройство сломалось? Не выключается?».

Однако Игнат уже поймал вылетевшее невзначай слово «сердце». Он осторожно накрыл своей ладонью руку Санечки, гипнотизируя девушку этим движением. Она не отодвинулась, только мышцы ее напряглись и еще больше одеревенели.

Игнат бесхитростно рассказал Санечке историю своих взаимоотношений с Анжеликой. Сказал, что взял на себя добровольное обязательство помогать мальчику, вовсе не его сыну. Рассказ произвел впечатление на Санечку.

– Значит, вы даже не были женаты? Ты, говоришь, что это был случайный, короткий роман?

Испорченный мобильник подталкивал Санечку, заставляя выпытывать ненужные ей подробности. Или нужные?

– Получается так – случайный роман, вернее, просто связь. Анжелика была первой женщиной в моей жизни. Она очень нравилась мне. Я думал, что и она меня любит. Оказалось, я был для нее запасной аэродром. Она одновременно встречалась еще с одним мужчиной. Тот был обеспечен куда лучше меня. А потом мне стало известно о ее помогающем телефоне ..., – Игнат осекся.

Телефон на шее Санечке, будто радуясь, что о нем вспомнили, тоненько заверещал. Это был обычный звонок – звонок связи. Звонила Анжелика. Она, как ни в чем не бывало, напоминала Санечке, чтобы та пришла на перерегистрацию пользователей. Фирма уже присылала ей SMS-сообщение, но она не ответила и не пришла.

– Возможно, я его стерла. Не помню. В любом случае: продлевать контракт я не буду. Система работает безобразно. Включается и выключается, когда ей вздумается.

Еще утром Санечка собиралась оставить советчика для деловых вопросов, но сейчас приняла решение отказаться от него. Добровольно передавать кому-то полномочия думать за тебя – это опасно! Но заявить о своем решении устно было недостаточно. Анжелика с подчеркнутой сухостью напомнила:

– Чтобы расторгнуть контракт, ты должна зайти в фирму и написать письменное заявление.

– А если я не приду?

– У тебя могут быть проблемы, – с легкой угрозой произнесла Анжелика. – Я шучу. Кстати, Леонид Матвеевич все время о тебе спрашивает ....

– Мне до него нет никакого дела.

– Неплохо будет, если ты сможешь убедить его в этом. После твоего визита, он на меня совсем перестал обращать внимание. И с Игнатом ты нас поссорила. Делай после этого людям добрые дела!

Санечка отключила трубку. Выслушивать несправедливые обвинения у нее желания не было.

– Не разорительно этим новшеством пользоваться? – спросил Игнат.

– У меня льготный тариф, – с вызовом ответила Санечка.

Мимо вереницей неслась колонна машин: автобусы, легковушки, «газели». Урчание моторов и шелест шин заглушал слова говоривших, но порой колонна машин замирала перед красным сигналом светофора, и тогда наступала кратковременная тишина. В наступившей тишине хлестким ударом вдруг прозвучало обвинение Игната:

– Вместо искренних чувств – оплаченные советы психологов. Ты пыталась, Саня, опутать меня с помощью профессионалов? Как ты могла!

– Хватит, Игнат, меня укорять! Если бы ты понимал меня, то не стал бы подозревать в неискренности.

– Ха! Теперь ты пытаешься все свалить с больной головы на здоровую! – Игнат вскочил со скамьи и тотчас запрыгнул в подъехавший к остановке автобус. Направление маршрута было безразлично ему.

«Что я наделала?! Что наделала! Почему не попросила у Игната прощения. Не извинилась за эту штуковину. Он бы понял. Меня столько раз обманывали, смеялись надо мной. Вот я и решила подстраховаться». Было непонятно к кому обращалась Санечка. То ли к себе, то ли к уехавшему Игнату, то ли опять к мобильному телефону, равнодушно мигающему зеленоватым глазком.

8

Игнат уже и подзабыл об обещании, данном сестре: тоже приобрести чудодейственный мобильник. А после окончательной ссоры с Санечкой у него вообще прошло такое желание. Все девушки обманщицы – что Анжелика, что Саня.

Однако сестра Ирина помнила о договоренности. И в одну из суббот она повела брата в медико-психологическую консультацию.

Анжелика сразу узнала Игната, а также его сестру. Ничего хорошего она от этой встречи не ожидала. Верно, братец нажаловался, что бывшая подружка наседает на него с деньгами, и Ирина пришла устроить ей скандал. Анжелика считала, что Ирина и рассорила Игната с ней, все время нашептывая ему напраслину. Однако в клинике «Психологическая помощь» Анжелика была на хорошем счету и терять свой авторитет не хотела. Она поспешно включила кнопку «SOS» на мобильнике и попросила совета, как ей вести себя. Ответный сигнал подсказал Анжелике, что скандала можно избежать. Надо лишь проявить побольше такта и вежливости.

– Здравствуйте, дорогая Ирина! Милый Игнат, рада тебя видеть! С чем пожаловали в нашу клинику?

– Мы хотим записаться на прием к психологу, программирующего режим мобильников.

– Замечательно. Сейчас посмотрим, кто у нас свободен. Так, Петров, Удалов, Дорожкин ...

– Дорожкин? Случайно, не Леня? – обрадовалась Ирина.

– Да, Леонид Матвеевич.

– Представляешь! – обернулась к брату Ирина. – Мы с Леней вместе начинали работать на скорой помощи. Потом я перешла в поликлинику, а он, оказывается, устроился в эту структуру. Наверно, курсы переквалификации прошел. Сейчас это запросто делается.

– Анжелика, будь добра, запиши нас на прием к Дорожкину.

Анжелика, все еще настороженная, однако слегка успокоилась. Кажется, скандала можно будет избежать. Улыбаясь еще очаровательнее, она предупредила:

– К Дорожкину придется подождать полчасика. Он сейчас работает с клиенткой. Между прочим, – Анжелика не удержалась от торжествующего взгляда, брошенного на Игната, – он работает с нашей общей знакомой, Санечкой.

В этот момент, опровергая слова регистраторши о времени ожидания, в коридор выскочила и сама Санечка. Глаза ее были заплаканы, лицо раскрасневшееся:

– Нет! Неправда! Не может быть, чтобы это я сама. Вы нарочно так говорите, раз я решила сняться с учета.

– Потому и говорю, милая девушка, чтобы был завершенный гештальт, – говорил на ходу вышедший следом Леонид Матвеевич.

Тут же он заметил в коридоре новых клиентов и замолчал. Но в следующий момент узнал прежнюю коллегу:

– Ирина! Привет! Сколько лет, сколько зим? Ты что тут делаешь?

– Привет, Леня! Вот пришла с братцем. Он тоже решил обзавестись чудодейственным советчиком. Весьма наслышаны.

– Не верь им, Игнат! – воскликнула Саня. – Эта помощь по мобильному – сплошное вранье. Они просто гипнотизируют, снимают зажимы с твоей психики, как замОк отмыкают!

– ЗамОк? – эхом отозвалась Анжелика. – Второй год здесь работаю, впервые слышу.

– Гипноз? – нахмурилась Ирина. – Это правда, Леня? У вас есть лицензия?

– Что мы тут стоим в коридоре! Ирина, приглашаю тебя и Санечку, и твоего брата ко мне в ординаторскую. Чайку попьем. Санечка не совсем правильно поняла мои объяснения, не дослушала до конца. Пойдемте! А ты, Анжелика, будь добра, оставайся на посту. Ко мне пока никого не направляй.

Скоро все четверо: брат с сестрой и Санечка с доктором Дорожкиным сидели в ординаторской за столом, накрытым белой операционной простыней. Но пили они не чай. Хозяин кабинета достал из стеклянного шкафа флакон с медицинским спиртом и разлил его по мензуркам.

– Я не пью, – испуганно призналась Санечка, отодвигая маленький стаканчик от себя.

– А я – только пиво употребляю! – прояснил свою позицию Игнат.

– И тем не менее, – доктор Дорожкин встал, держа в руке мензурку. – Я не вовлекаю вас в пьянку, я призываю принять участие в эксперименте. Сделайте хоть пару глотков. Кто не привык к чистому спирту, разбавьте водой.

Доктор перенес с подоконника графин с водой.

– Все-то ты, Леня, тайнами обставляешь, – усмехнулась Ирина и показала пример остальным: задержав дыхание, залпом опрокинула в себя огненную жидкость. Потом взяла корочку хлеба и уткнулась в нее.

– Вот это по-нашему! – похвалил коллегу Дорожкин. – Но вы, ребята, тоже не отлынивайте, сделайте хотя бы по глоточку.

Санечка сделала глоточек и поперхнулась. Она закашлялась, схватилась за воду, потом за хлеб. Игнат справился с заданием более ловко и опустошил мензурку полностью. Санечке пришлось повторить попытку.

Другой закуски кроме хлеба на столе не было, и все смущенно пощипывали свои кусочки, отправляя крошки в рот.

– Ну, как, потеплело? – спросил через минуту-другую доктор.

Санечка глуповато улыбнулась, а Игнат откинулся на спинку стула и без стеснения произнес:

– Неплохо бы добавить.

– Ты у меня смотри, пьянчужка! – погрозила ему пальцем сестра. – А в самом деле, Леня, может, есть что в загашнике?

– Нет, – засмеялся Леонид Матвеевич. Он казался самым трезвым из компании. – Если бы и было, не налил. Наши корочки-подкорочки – вещь тонкая, сильного вторжения не любят!

– Корочки? – охмелевшая Саня с недоумением уставилась на свой, общипанный до корки хлеб.

– Я имею в виду кору и подкорку головного мозга, – улыбнулся доктор. – Я ведь для чего угостил вас? Чтобы вы лучше поняли суть применяемой в клинике методики. Когда мы принимаем спиртное, мы ослабляем процессы торможения в нашем мозгу. Открываем дорогу нашему подсознанию, интуиции. Я пытался объяснить это Санечке, прибегнув к метафоре древних. Они полагали что интуицией ведает Луна. И, если у человека интуиция спит, то говорили, что Луна находится под замком.

– Вы сказали, что желание интимных ласк шло от меня самой, а не от электронного подсказчика. Выходит, я такая испорченная?

– При чем тут испорченность. Это же естественно для женщины, и для мужчины тоже, – тянуться к противоположному полу. Другое дело, что мы разумом часто перекрываем этот природный импульс. А наше устройство, чуть-чуть притупляет расчеты, дает выход искренним чувствам.

– Подождите! – встрял Игнат. – Я не совсем понимаю. Вы все перевернули с ног на голову. Значит, тот кто пользуется вашим устройством, максимально искренен?

– Да, мы посылаем через мобильник в головной мозг только один специальный сигнал: «Будь собой». Он как двадцать пятый кадр человеком не замечается, но действует: снимает с чувств замок. Сами посудите, вникать в разнообразие жизненных ситуаций передатчику было бы не по силам. Это уж сплошная фантастика. Думаю и через сто лет такое будет невозможно.

Пока Леонид Матвеевич говорил, Игнат и Санечка сцепили под столом свои руки. Они слушали врача вполуха, потому что алкоголь снял замок с их желания. Все теснее сдвигались их бедра и колени.

Ирина заметила сближение молодых и улыбнулась:

– Посмотри, Леня, на нашу парочку. Выпей они вторую мензурку спирта и сейчас уже катались бы на топчане.

Санечка смутилась от этого замечания и выдернула ладонь из руки Игната. Но колени обоих прилипли друг к другу намертво.

– Да, с инстинктами шутки плохи, – согласился Леонид Матвеевич. – Выпусти их бесконтрольно на свободу, последствия могут быть не предсказуемы. Но если держать взаперти, тоже счастья не видать. Мы отрегулировали наш сигнал таким образом, что человек расслаблен едва-едва, на глоток спирта. Сердце выступает на первый план, но и разум не в загоне.

– Я только одного не пойму, – продолжал выпытывать Игнат. – Если чувства каждого человека мудрее, чем ум, сознание, то почему с вашими телефончиками все ангелами не становятся. Взять Санечку и Анжелику. Обе пользовались аппаратом. Но Анжелика с его помощью деньги у меня вытягивала, а Санечка осмелилась только на поцелуй. Да и то не успела мне его подарить.

– Давайте восстановим это упущение, – заметила Ирина. Девушка ей определенно нравилась. Тонким женским чутьем она поняла, что Санечка может сделать ее брата счастливым. – Ребята, горько!

Леонид Матвеевич подхватил призыв:

– Горько! Горько!

Санечка и Игнат медленно приблизили губы друг к другу и поцеловались, как на свадьбе.

Ирина нежно погладила брата по спине и вновь обратилась к Леониду:

– Ты так и не ответил на вопрос Игнатика: почему ваш советчик не превращает всех в идеальные личности?

– Это было бы замечательно! Но, увы. Изнанка, или подсознание, у каждого человека является как бы перевертышем чувств. Очень часто имеет противоположный знак. Холодная на вид женщина бывает изнутри очень горяча. Но она, порой, даже не догадывается об этом. Только во снах и проявляется ее страстность. А взять другую: изображает неземную любовь, а внутри-то пусто!

– То есть, вы выводите на чистую воду, то что внутри спрятано? И у моей Санечки – золотая душа! – радостно воскликнул Игнат.

– На практике не все так однозначно, но в первом приближении верно. И, каюсь, сразу после тестов Санечки, я сказал себе: «Леня! Не упусти ее. Это уникально чистая девушка». Я пробовал приударить за ней. Где там! Ее сердце уже было другому отдано, – доктор лукаво посмотрел на Игната. Затем перевел взгляд на Санечку.

– Мне кажется, – смущаясь сказала Санечка, – я теперь обойдусь и без этой штуки. Теперь мне понятно, почему электронный советчик как бы перестал выключаться. Я думала, он сломался. А это рухнул замок, много лет запирающий мою душу. А тебе, Игнашка, такой мобильник-расслабильник вообще не нужен. Ты и так живешь, слушая сердце.

– Да, – подтвердил доктор Дорожкин. – Есть люди, они редки, которые в нашей помощи не нуждаются. У них сознание и подсознание – чуть ли не тождественны. Причем обе части высшей пробы.

– Такие блаженные, как наш Игнатик, – добавила Ирина.

Двое снова сцепили руки под столом, хотя пары спирта уже улетучились.

Леонид Матвеевич встал:

– Пойдем-ка, Ирина, я тебе наши лаборатории покажу.

Медики вышли, оставив молодых друзей наедине. Теперь ничто не мешало их близости. Оба посмотрели на жесткий топчан, потом друг на друга и одновременно качнули головами. Медицинский кабинет мало подходил для первого свидания, а душа каждого жаждала красоты.

И снова глаза их вошли друг в друга. И разом потеряло значение все, что их окружало. То последний замочек слетел с Луны.