Зимняя роза

— Мисс Флеминг, я полагаю?

— Хм, да. О, Эриенн. Эриенн Флеминг.

Ее язык двигался как-то непривычно неловко. Эриенн испугалась, что запнется и выдаст себя. Голова ее бурно заработала, возникавшие в ней мысли были прямо противоположны тем, которые проносились там несколько раньше. Мужчина был близок к совершенству! Однако вопрос оставался. Если он хочет жениться, то как же ему удалось достичь такого зрелого возраста, не попав в ловушку, по меньшей мере, дюжины женщин?

«Должен быть изъян! — упорствовал ее здравый смысл. Она знала своего отца. — Изъян есть неизбежно!»

Как бы молниеносно ни работал мозг Эриенн, очнувшийся вдруг язык оставил его далеко позади:

— Да вы входите, сэр. Отец говорил, что вы зайдете.

— В самом деле? — Казалось, он воспринял слова ее с определенным изумлением. Усмешка на его губах превратилась в удивленную и осторожную улыбку. Он посмотрел на Эриенн вопросительно:

— Вы знаете, кто я?

— Конечно! — Она весело засмеялась. — Мы ждали вас. Пожалуйста, входите.

Когда он перешагивал через порог, брови его озадаченно нахмурились. Он как-то неохотно подал ей свою шапку, плеть и перчатки. Засунув перчатки в шляпу, Эриенн отложила все в сторону.

— Вы очень удивили меня, мисс Флеминг, — промолвил он, — я рассчитывал встретить негодование, но совсем не такой прием.

Эриенн мысленно поежилась от содержавшегося в его словах намека. Она и не думала, что отец будет настолько бестактен, что расскажет о ее нежелании выходить замуж. Как мог ее родитель хотя бы подумать, что она недобро встретит такого симпатичного поклонника, если он наголову выше всех остальных, кто только добивался ее руки?

Засмеявшись, с не совсем искренней веселостью она осторожно выразила свою озабоченность:

— Я полагаю, отец сказал вам о моем нежелании вас видеть.

Гость понимающе улыбнулся:

— Не сомневаюсь, вы думали обо мне как о каком-то ужасном животном.

— Я испытала большое облегчение, когда увидела, что это не так, — ответила она, а потом испугалась, что слишком явно выражает свой восторг. Эриенн сжала губы, надеясь, что он не примет ее за слишком уж прямолинейную дамочку, но то, что она уже произнесла, было почти намеком.

Пряча свои порозовевшие щеки, она потянулась ему за спину, чтобы закрыть дверь. Тонкий аромат одеколона, сливавшийся с запахом коня и мужчины, так остро подействовал на ее сознание, что у Эриенн чуть не закружилась голова. Конечно же, у него не было изъянов!

Длинными пальцами, быстро и умело, он расстегнул пуговицы своего редингота. Он сбросил плащ, и как Эриенн ни старалась, не смогла разглядеть недостатков в этих широких плечах, длинных ногах и тонкой талии. Заметный бугор, растягивавший его плотно прилегавшие бриджи, дерзко подтверждал его мужественность и напоминал о причине визита. Она вдруг затрепетала, как будто уже была невестой.

— Позвольте мне взять ваш плащ, — предложила Эриенн, всеми силами пытаясь унять дрожь в голосе. Безупречно пошитая одежда вызывала почти такое же восхищение, как и ее владелец. Хотя на ком-то, менее впечатляющего сложения, она бы утратила большую часть своего блеска. Находившийся под темно-зеленым сюртуком светло-желтый жилет был коротким, как того требовала мода, и подходившим к цвету панталон. Кожаные сапоги облегали стройные мускулистые икры. Верх их был опущен и образовывал коричневые отвороты. Хотя одежда была модной и дорогой, носил он ее по-мужски свободно, без какой бы то ни было претенциозности.

Эриенн отвернулась, чтобы повесить редингот на вешалку у двери. Взволнованная контрастом прохладной влажности внешней стороны плаща и теплом внутренней, она задержалась, чтобы смахнуть капли влаги с плотной материи, потом повернулась к гостю и промолвила:

— Должно быть, ужасно путешествовать в такой день.

Серо-зеленые глаза гостя легко скользнули по ней и задержались на ее глазах, излучая теплую улыбку.

— Может быть, и ужасно, но когда встречает такая красавица, это легко стерпеть.

Вероятно, ей следовало предупредить его, что не следует стоять так близко. Было чрезвычайно трудно сдержать заливавшую лицо от удовольствия слышать это густую краску, не подавая никакого вида. Эриенн бранила себя за то, что говорит, не подумав, но мысли ее сосредоточились на том, чтобы на самом деле как-то развлечь этого человека, который на этот раз соответствовал всем ее возможным пожеланиям. Наверняка должен быть изъян. Его не может не быть!

— Отец может вернуться с минуты на минуту, — скромно сообщила она. — Не хотите ли подождать его в гостиной?

— Если это не создаст для вас неудобств, — откликнулся гость. — Мне надо обсудить с вашим отцом дело большой важности.

Эриенн повернулась, чтобы проводить его, но когда вступила в соседнюю комнату, похолодела от ужаса. Ботинок Фэррелла явственно высовывался из-за кресла, за которым она оставила брата. Ее потрясла собственная глупость, но вести гостя в другую комнату было слишком поздно. Пытаясь отвлечь его, она изобразила свою самую милую улыбку и направилась к канапе.

— Я заметила, что вы приехали из-за реки, с севера. — Эриенн опустилась на подушки и легким жестом пригласила его сесть в кресло. — Вы живете где-то поблизости?

— Сейчас у меня дом в Лондоне, — ответил он. Гость откинул фалды своего темно-зеленого сюртука, мелькнула светло-желтая подкладка, и уселся в то самое кресло, которое частично скрывало Фэррелла.

Спокойствие Эриенн несколько поколебалось, когда она подумала, в каком затруднительном положении окажется, если гость вдруг посмотрит на бесформенную груду у себя за спиной.

— Я… а-а… собиралась заварить чай, — быстро произнесла она в смятении. — Не желаете ли вы выпить чаю?

— После такой поездки в дождь и холод я бы очень этого хотел, — его голос был гладким, как бархат. — Но, право, не стоит из-за меня беспокоиться.

— О, никакого беспокойства, сэр, — поспешила она заверить его. — К нам здесь редко заходят гости.

— А что же с этим? — К ее огромному огорчению, он махнул рукой в сторону Фэррелла. — Наверное, отвергнутый поклонник?

— О нет, сэр! Это только… я хочу сказать… это мой брат.

Она беспомощно передернула плечами. Ее мозг словно оцепенел и стал неспособен к быстрому ответу. Кроме того, теперь, когда ее секрет перестал быть таковым, лучше всего было бы во всем признаться честно, поскольку никакого другого логичного объяснения не было:

— Он… хм… несколько перепил прошлой ночью, и я как раз собиралась поднять его и отправить к нему в комнату, когда вы постучали.

Когда гость поднялся с кресла, на лице его было с трудом сдерживаемое удивление. Опустившись на колено рядом с ее братом, он отбросил шаль и приподнял Фэрреллу вялое веко. Храп продолжался, как и прежде, и, когда гость снова посмотрел на Эриенн, стало и вовсе очевидно, что он не лишен чувства юмора. Гость улыбнулся, сверкнули его крепкие белые зубы.

— Неужели вы нуждаетесь в помощи до такой степени?

— О, конечно, сэр! — Ее собственная улыбка была настолько очаровательна, что подняла бы призрака из могилы. — Я была бы вам так признательна.

Гость встал на ноги. Движения его были такими легкими и быстрыми, что у Эриенн чуть не открылся рот от изумления. Он выбрался из сюртука, подтвердив тот факт, что эти широкие плечи принадлежат именно ему, аккуратно сложил сюртук на спинке кресла. Жилет был тщательно скроен и ладно облегал грудь, поднимавшуюся конусом от узкой талии. Когда он поднял Фэррелла с пола, материя его рубашки натянулась, обрисовав мускулатуру плеч и рук. Тяжесть, которую Эриенн едва была в состоянии сдвинуть с места, легко легла ему на плечо. Он повернулся и вопросительно посмотрел на девушку:

— Не покажете ли дорогу, мисс Флеминг?

— Называйте меня, пожалуйста, Эриенн, — попросила она, скользнув рядом с ним и подчиняясь его просьбе. И снова близость его и свежий мужской запах ударили ей в голову. Эриенн поспешила в холл, надеясь, что он не заметит, как краска прилила к ее щекам и шее.

Поднимаясь по лестнице, Эриенн чувствовала, что почти задыхается под его внимательным взглядом, который, как девушка инстинктивно ощущала, ни на секунду не отрывался от нее. И все же Эриенн опасалась оглянуться, боялась, что интуиция обманывает ее. И в самом деле, если бы она заметила, с каким восхищением гость следил за ее слегка покачивавшимися бедрами и стройной талией, у нее было бы гораздо больше причин покраснеть.

Она первой вбежала в комнату Фэррелла и откинула покрывало на его кровати. Гость последовал за ней и свалил свою ношу на пуховую перину. Эриенн склонилась над братом, чтобы ослабить ему галстук и расстегнуть рубашку, а когда выпрямилась, сердце ее забилось. Опять этот мужчина стоял слишком близко.

— Я думаю, вашему брату будет гораздо удобнее без рубашки и сапог.

Взглянув на нее, он внезапно улыбнулся, снова демонстрируя свои крепкие белые зубы, и предложил:

— Может быть, мне помочь вам снять их?

— О, ради Бога, помогите, — ответила она, согретая его улыбкой и вниманием. — Но брат — калека. Осторожней с его рукой.

Гость замер и посмотрел на нее удивленно:

— Извините. Я не знал.

— Не стоит беспокойства, сэр. Боюсь, во многом это его собственная вина.

Бровь гостя изумленно приподнялась.

— Вы очень чутки, мисс Флеминг.

Эриенн засмеялась, чтобы скрыть смущение:

— Мой брат придерживается иного мнения.

— Это часто бывает с братьями.

Она подняла глаза, и улыбка снова появилась у гостя на лице. Его взгляд медленно скользнул по тонким чертам ее лица, ненадолго задержался на мягких красных губах.

На Эриенн снова нашло оцепенение, она как бы попала в ловушку, и время остановилось. Отрешенно, она мысленно отметила, что зрачки его глаз за этими темными ресницами чисто зеленого цвета, а ближе к внутренней кромке в них появляется легкий серый оттенок. Глаза его светились теплотой, и это заставило кровь прилить к ее щекам, а сердце в груди забиться неровно. Мысленно упрекая себя за то, что ей недостает уверенности в себе и умения держаться, присущих благородным дамам, она отошла в сторону и бесцельно ходила по комнате, доверив ему заняться братом. Поскольку, как оказалось, он со всем хорошо справлялся, она и не предлагала никакой помощи, предпочитая держаться на безопасном расстоянии. Молчание затянулось и стало неестественным. Чувствуя необходимость что-то сказать, она попыталась сделать тонкий ход:

— День пока складывается просто ужасно.

— Да, — согласился он, демонстрируя не меньшую оригинальность. — Исключительно неудачный день.

Глубокий звук его голоса отозвался у нее в груди, и Эриенн оставила попытки обнаружить у него какие-нибудь недостатки. По сравнению с той пестрой компанией поклонников, которые приезжали раньше, он был в ее понимании почти совершенством.

Когда Фэррелл остался в одних панталонах, гость отошел от кровати с сапогами и рубашкой в руках. Эриенн потянулась за одеждой брата и была просто ошеломлена, когда его пальцы задержались на ее ладони. Теплая волна прокатилась по ней, медленно разрывая на части ее нервы. В голове у Эриенн возникла мысль, что все эти неловкие ласки ее разнообразных поклонников никогда не могли на нее так сильно подействовать, как это случайное прикосновение.

— Боюсь, погода такой и будет до самой весны, — сказала она поспешно и взволнованно. — Здесь, на севере, в это время года всегда часто идут дожди.

— Весной все изменится в лучшую сторону, — ответил он, слегка кивнув. Во время их содержательной беседы почти ничто не выдавало скрытой от глаз напряженной работы мысли. Осознание того, что он может скоро стать ее мужем, больше всего занимало голову Эриенн, и ей было любопытно, какие же обстоятельства заставили такого мужчину приехать сюда и просить ее руки. Если принять во внимание те варианты выбора, которые в последнее время предлагались отцом, она бы сочла, что ей повезло, даже если бы Сайлас Чамберс выглядел относительно сносно и был не совсем уж старой развалиной. Он же намного превзошел все ее ожидания. Трудно было поверить, что ее самые заветные мечты полностью воплотились в этом человеке.

В попытке успокоить свои чувства и образовать безопасную дистанцию между собой и гостем Эриенн пересекла комнату и начала складывать вещи брата, разговаривая через плечо:

— Вы ведь из Лондона, поэтому должны были заметить, что климат здесь, на севере, совсем не такой. Мы сразу же обратили на это внимание, когда уехали из Лондона три года назад.

— Вы переехали сюда из-за климата? — спросил он, и его ясные глаза светились изумлением.

Эриенн рассмеялась:

— Если вы привыкнете к влажности, то жить здесь довольно приятно. Да, если вы сможете не обращать внимания на все эти ужасные слухи о разбойниках с большой дороги и набегах шотландских банд. Если вы пробудете здесь долго, то еще все это услышите. Лорд Тэлбот так настойчиво жаловался, что шайки шотландцев нападают на приграничные деревушки, что моего отца сделали здесь мэром, а потом назначили еще и шерифа, чтобы обезопасить приграничные селения. — Она развела руками, выражая этим жестом свои сомнения — Я слышала так много разговоров о происшедших далеко отсюда стычках, о том, как разбойники грабят проезжающие через наши края богатые экипажи и убивают их пассажиров. Но все, что мой отец и шериф смогли сделать, это поймать браконьера на землях лорда Тэлбота. И даже этот человек не был шотландцем.

— Я буду подавлять в себе желание похвастаться моими шотландскими предками, чтобы меня не приняли за разбойника с большой дороги или кого-нибудь вроде этого.

Эриенн посмотрела на него, и ее вдруг охватила тревога.

— Может быть, лучше проявить осторожность и не говорить об этом отцу? Его очень расстраивает, когда заходит хоть какой-нибудь разговор о шотландских и ирландских кланах.

Собеседник слегка наклонил голову, принимая это предупреждение:

— Постараюсь не сердить его понапрасну такими признаниями.

Эриенн первая вышла из комнаты, продолжая разговаривать через плечо:

— Уверяю вас, это не касается всей нашей семьи. У меня нет причин плохо к ним относиться.

— Это ободряет.

Эриенн была так зачарована теплотой его голоса, что не уделила должного внимания лестнице. Ее обутая в тапочек нога неточно ступила на первую ступеньку, из-за этого она оступилась и немного покачнулась, чуть-чуть не скатившись стремительно вниз. У нее перехватило дыхание, но прежде чем она смогла среагировать, длинная рука обвила ее талию и вернула девушку в устойчивое положение. Прижатая к его широкой крепкой груди, она сдавленно вздохнула от облегчения. Ее глаза озабоченно всматривались в его глаза, пока постепенно тревога не оставила их. На смену ей пришел глубокий, теплый свет.

— Мисс Флеминг…

— Эриенн, пожалуйста. — Ее шепот был тих и шел как бы издалека.

Никто из них не услышал, как открылась входная дверь и внизу на лестнице зазвучали мужские голоса. Они пребывали в своей собственной вселенной и могли бы там оставаться еще какое-то время, если бы находившиеся внизу не пришли в бешенство и не заставили бы их вдруг обратить на это внимание.

— Эй вы! Что все это значит?

Все еще завороженная, Эриенн отстранилась и посмотрела вниз, в холл, где стояли ее отец и еще какой-то мужчина и смотрели вверх с таким же изумлением. Быстро темнеющего лица Эйвери Флеминга было достаточно, чтобы вывести Эриенн из душевного равновесия, но что действительно вызвало у нее сомнения, на том ли свете она находится, так это рубленые черты лица худого и костлявого мужчины, который стоял рядом с родителем. Он точно соответствовал всем ее представлениям о Кристофере Ситоне. Ему не хватало только бородавки на подбородке, чтобы быть в ее понимании полным воплощением дьявола.

Праведное негодование Эйвери Флеминга сотрясало дом:

— Я вас спрашиваю, что все это значит?!

Он не дал Эриенн ни секунды, чтобы ответить, и снова напустился на нее:

— Я тебя оставил на одну-две минуты, возвращаюсь, а ты тут с мужчиной, в моем собственном… Ты! — Эйвери швырнул шляпу на пол, его редкие волосы стояли дыбом. — Проклятье! Быть преданным в собственном доме! В своей же семье!

Покрасневшая от смущения, Эриенн быстро сбежала вниз по лестнице и попыталась успокоить его:

— Пожалуйста, отец, позвольте я объясню…

— А-а-а, не надо! — рявкнул он с издевкой. — Я все видел своими собственными глазами! Предательство — вот что это! Своей же собственной дочери! — С ненавистью он взмахнул рукой в сторону спускавшегося следом за ней по лестнице гостя и фыркнул. — И с этим проклятым мерзавцем!

— Отец! — Эриенн была шокирована набором его слов. — Это… — Она тоже показала на человека, спускавшегося по лестнице. — Это человек, которого вы прислали. Я полагаю, это Сайлас Чамберс.

Незнакомец с резкими чертами лица шагнул вперед и смущенно, как птица, затряс головой. Он вытянул шляпу перед собой, чтобы привлечь их внимание, и, заикаясь, начал бормотать:

— Я-я эт-т-то, я-я х-хочу ск-казать, он н-не… уф!

Внезапный выдох, завершивший фразу, был вызван Эйвери, который шагнул вперед и широко взмахнул руками, демонстрируя свое полное отвращение. Худощавый незнакомец был отброшен в сторону этим широким и демонстративным проявлением отцовского негодования.

— Безмозглая дурочка! Ты совсем выжила из ума? Это не Сайлас Чамберс! — Отец махнул рукой с оттопыренным большим пальцем себе за плечо, указывая на своего костлявого спутника. — Вот этот человек! Вот он стоит! — Потом он вытянулся, принял полную достоинства позу и ткнул коротким пальцем в направлении мужчины, стоявшего на лестнице:

— А этот! Этот грязный пес…

Эриенн прислонилась к стене и плотно сжала веки. Она уже знала, что скажет ее отец.

— …это он искалечил Фэрреллу руку! Это твой мистер Ситон! Это именно он — Кристофер Ситон!