Блондинка на завтрак

— А мы-то при чем? Мы твоего мужика знать не знаем… Нам до него никакого дела нету…

При этом она внимательно оглядела Лолу и на всякий случай отступила подальше, за стойку с одеждой.

— Да я ничего и не говорю! — отмахнулась Лола. — Тут вот какое дело.., я его летний костюм в чистку собралась отдать, ну, на всякий пожарный случай карманы-то и проверила…

— Это правильно, — оживленно проговорила брюнетка.

— Ну вот и нашла у него это… — она протянула девушкам половинку товарного чека.

— А мы-то при чем? — на всякий случай повторила фиолетовая девица. — Мы к этому никакого отношения…

— Да я к вам без претензий, — уверила ее Лола, — просто подумала — может, вспомните что.., кому он покупал и что.., чек-то вроде ваш?

— Наш, — фиолетовая уставилась на бумажку. — так тут ни числа нет, ни названия товара… где уж тут вспомнить!

— Ты подожди, Ксюха, — засуетилась брюнетка, девять восемьсот.., это же костюмчики шведские…

— Ну да, — оживилась ее подруга, — вот, еще один такой остался, можешь поглядеть…

Она показала Лоле на стойку с одеждой, где среди прочих шедевров портновского искусства висел костюм тоскливого серо-мышиного цвета, который условно можно было бы назвать деловым. Костюм отличала юбка непонятной длины — ни длинная, ни короткая, прямая, как линия партии, и унылая, как ноябрьский вечер.

Еще у костюма были пуговицы, которые подошли бы разве что для украшения новогодней елки, и плечи невероятной ширины. Короче, купить такой костюм могла или совершенно слепая женщина, или невестка в подарок горячо любимой свекрови.

— Как же так, — проговорила Лола, взглянув на ценник, — вы говорите, что он стоит девять восемьсот, а тут написано тысяча четыреста?

— Да не бери в голову! — Брюнетка махнула рукой. — Их уже четыре раза уценяли, все равно никто не берет! Остальные хозяин отправил в Подзаборск…

— Куда? — удивленно переспросила Лола.

— Подзаборск, город такой в Замойской области, у него там тоже магазин. Может, в Подзаборске кто и купит. Коров в нем запросто доить можно…

— Кому же мой благоверный мог такое барахло купить? — искренне удивилась Лола. Может, все-таки что-то другое?

— Нет, — возразила фиолетовая Ксюша, — за девять восемьсот ничего другого у нас не было.

Хозяин тогда целую партию этих костюмов по дешевке купил, ну и погорячился, поставил такую цену несусветную.., один всего такой костюм и продали, мы сами удивились.., только ведь… — девица наморщила лоб, припоминая, только ведь женщина его купила! Помнишь, Анька? — Она повернулась к брюнетке. — Помнишь, та чокнутая, которая всю одежду в кабинке оставила?

— А-а! — брюнетка снова оживилась. — Точно! Я помню! Это когда ж было-то? Вроде бы в августе… Тот еще конский цирк был! Прибежала в магазин вся в мыле, как будто черти за ней гонятся, схватила первый попавшийся костюм, переоделась в кабинке и убежала…

— Даже свои шмотки не забрала, — вставила фиолетовая Ксюша, — а вещички-то, между прочим, первый класс, не такое барахло, каким мы торгуем, — она поняла, что сморозила глупость, и захлопнула рот ладонью.

— Да ладно, — Лола усмехнулась, — я у вас все равно ничего покупать не собиралась. Лучше вы мне скажите, как та девица выглядела.

— Ну, как выглядела? — задумалась Ксюша. Блондинка.., росту небольшого, метр шестьдесят, не больше.., размер, наверное, сорок второй.., пока в этот костюм не переоделась, так ничего была, симпатичная…

— Вещички у нее были хорошие, — подхватила Анька, — да только мы с тобой их прозевали.., тетя Дуся все забрала, якобы для внучки.

Мы в кабинку-то не заглянули, а она пришла в конце дня и нашла…

— Тетя Дуся? — переспросила Лола. — Кто такая тетя Дуся?

— Так уборщица, — пояснила Ксюша, явно удивляясь, как можно знать, кто такая кенгуру, и не знать, кто такая тетя Дуся, — она и у нас убирается, и в хозяйственном за углом, и в бистро напротив… Сейчас, наверное, в бистро грязь разметает!

Лола поблагодарила девиц и отправилась через дорогу, в бистро с несколько странным названием «Кашалот».

Тетю Дусю она увидела сразу. Коренастая тетка в немарком синем халате двигалась между столиками, угрожающе размахивая шваброй, как оружием ближнего боя. На посетителей бистро она смотрела, как на своих личных и классовых врагов. Лола подошла к ней и вежливо обратилась:

— Тетя Дуся! Можно вас на два слова?

— Ну; допустим, я тетя Дуся, — проговорила уборщица, опершись на швабру, подбоченившись и смерив Лолу пристальным подозрительным взглядом, — допустим, уже шестьдесят с лишком лет тетя Дуся, а вот кто ты такая? Чтой-то я тебя в личность не признаю!

— Мне девчонки из того магазина, — Лола кивнула в сторону «Мадлен», — сказали, что вы с месяц назад у них кое-какую одежку для внучки взяли.., которую покупательница в кабинке Оставила.

— Врут! — воскликнула уборщица, попятившись, и для верности перекрестилась. — Врут, шалавы! Ничего такого я не брала! Нету у Дуси Неустроевой такой привычки, чтобы чужое брать!

— Тетя Дуся, — Лола доверительно понизила голос, — да я же к вам совсем не в претензии!

Вы ничего такого не подумайте! Я только спросить хотела, если, мало ли, у вас что-то осталось, так я бы может купила…

Взгляд уборщицы потеплел, как климат в Европе, она огляделась по сторонам, схватила Лолу за локоть и потащила ее к двери с надписью «Посторонним вход запрещен».

За этой дверью оказалась небольшая, довольно уютная подсобка. Втащив туда Лолу и закрыв за ней дверь, тетя Дуся затарахтела:

— У меня ведь внучка, семнадцать лет девке, попробуй ее одеть! Это ведь никаких денег не хватит! То ей одно нужно, то другое! И ведь все время чего-то надо! И все денег стоит немереных! Принесла ей эти.., леггинсы, она меня чуть из дому не вытолкала: баба, говорит, ты чего, с дуба рухнула? — это она родной бабке так говорит! — ты чего, с дуба рухнула, кто же сейчас леггинсы носит? Это ведь полный отстой!

— Тетя Дуся, — перебила ее Лола, — я к вам насчет тех вещей, что вы в магазине нашли! При чем здесь ваша внучка?

— Так а я тебе об чем толкую? Я тебе об том самом и толкую! Внучке моей, Светке, все нужно! Я как те шмотки увидала, так и обрадовалась: вдруг Светке пригодится? Правда, невидные вещички, простенькие, но однако ж принесла внучке, на, говорю, померяй. Она сперва тоже скривилась: отстой, мол, однако напялила. Джинсики ей как раз впору пришлись, как на нее пошиты, а курточка не подошла, маловата. Светочка-то моя, хоть и худенькая, бюст уже отрастила. Ну я курточку-то и забрала, думаю, может, купит кто.., а на другой-то день Светка и говорит, что ей девчонки знакомые объяснили, что эти джинсы, что я принесла, самые что ни на есть моднющие и больших денег стоят! Спрашивали, где взяла, а Светка, не будь дура, нос драла да помалкивала! Так что, красавица, если интересуешься курточку купить, так придется тебе раскошелиться! Вещь дорогая, как это.., иск.., икс… клюзивная!

— Покажите вашу эксклюзивную курточку! потребовала Лола. — Может, я ее куплю, коли понравится!

Тетя Дуся воровато огляделась по сторонам, открыла небольшую тумбочку, где у нее хранились моющие средства и прочая бытовая химия, и из-за коробок и бутылок вытащила черный полиэтиленовый пакет. Из этого пакета она вытряхнула легкую, изумительно красивую женскую курточку от Maxmara.

— Ну и сколько вы за нее хотите? — осведомилась Лола, потянувшись за кошельком.

Тетя Дуся на мгновение задумалась. На ее круглом лице отразилась целая буря чувств. Она боялась продешевить, но боялась и отпугнуть покупательницу чересчур высокой ценой.

— А вот, к примеру, тыща! — выпалила она с некоторым испугом от собственной наглости.

— Тыща так тыща, — с готовностью согласилась Лола и протянула уборщице бирюзовую купюру. Та схватила деньги и торопливо засунула их куда-то в глубину своей одежды, пока покупательница не передумала.

— Не сумлевайся, отличная вещь, иск.., икс… клюзивная, — бормотала она, торопливо выпроваживая Лолу с приобретенной курточкой прочь из подсобки, — не сумлевайся!

* * *

Кафе «Дворик» действительно занимало просторный двор одного из старых домов в историческом центре города. Сверху двор был накрыт прозрачной крышей, снизу вымощен светлой плиткой, так что в любое время года, независимо от погоды на улице, здесь было тепло и уютно. Симпатичная девушка в кокетливом передничке усадила Леню за свободный столик, положила перед ним меню.

На столике кроме обычных для кафе предметов сервировки стояли небольшой телефонный аппарат и табличка с крупно написанным номером. Леня понял, что оказался в одном из ставших в последнее время популярными телефонных кафе. «Фишкой» таких кафе являются установленные на столиках телефоны, по которым можно позвонить приглянувшемуся посетителю или посетительнице, сидящей за другим столом.

Леня заказал морской салат и бокал белого «бордо» и, в ожидании заказа, в очередной раз принялся рассматривать вещи из пластикового пакета.

Бумажник из крокодиловой кожи, в нем небольшая сумма денег.., ручка в матово блестящем корпусе.., маленькая плоская серебристая зажигалка.., пачка сигарет «голуаз».., на пачке нацарапаны две цифры — семьдесят четыре…

Леня взглянул на свой столик. Телефонный аппарат, табличка с номером стола — крупно выведенное число шестнадцать.., на всех остальных столиках такие же таблички с номерами.

Маркиз внимательно огляделся. Номера от одного до тридцати, по числу столиков. А если набрать другой номер?

Повинуясь какому-то смутному побуждению.

Леня снял со своего телефона трубку и набрал номер, нацарапанный на пачке сигарет.

Трубку сняли почти тотчас же.

— Слушаю, — проговорил негромкий глуховатый голос.

— Вам привет из Москвы, — проговорил Леня по наитию.

— В чем дело? — Голос на другом конце провода стал напряженным, нервозным и недоброжелательным.

— Все пошло не так, как планировалось, заторопился Маркиз, — мне нужно встретиться вы сами знаете с кем…

— Вы с ума сошли! — отозвался собеседник. Об этом не может быть и речи! Осталась всего неделя…

— Мне нужно встретиться! — повторил Леня. Ситуация изменилась! Это очень серьезно!

— Кто вы такой? — Голос стал еще более настороженным.

«Неужели я что-то сказал не так? — лихорадочно соображал Леня. — Впрочем, это не удивительно., я ведь сунулся сюда наобум, ничего не зная…»

— Никуда не уходите! — проговорил вдруг его собеседник. Видимо, он принял какое-то решение.

Леня огляделся по сторонам. Он не знал, в какую игру играет, не знал, что безопаснее немедленно уйти или остаться и дождаться того, что произойдет… Впрочем, одно было ясно: если он уйдет, то эта явка будет для него полностью потеряна, а других зацепок почти не было.

Тем более что времени на раздумья уже не осталось. К Лениному столу подошел высокий, хорошо одетый мужчина лет сорока с волосами того цвета, который называют «перец с солью».

— Вы позволите? — проговорил незнакомец и, не дожидаясь ответа, уселся напротив Маркиза. Леня не сказал ни слова, чтобы не допустить новой ошибки, и некоторое время они так и сидели, молча разглядывая друг друга.

Наконец незнакомец, видимо, чтобы разрядить обстановку, достал из кармана пачку сигарет, вынул одну, жестом предложил другую Лене.

Леня все так же молча взял сигарету.

Повисла пауза, и вдруг Леня, под влиянием внутреннего голоса, достал серебристую зажигалку погибшего связного, щелкнул колесиком и поднес огонек к сигарете своего соседа. Тот прикурил, затем осторожно взял зажигалку из .. Лениной руки, внимательно оглядел ее и вернул.

— Все в порядке, — проговорил он наконец более спокойным голосом, извините, в какой-то момент у меня появились подозрения.

— Вы говорите — все в порядке? — раздраженно перебил его Леня, — все совсем не в порядке! Все пошло наперекосяк! У меня земля горит под ногами! Меня едва не убили там, в Москве…

— И вы не нашли ничего умнее, как прийти сюда? — Собеседник Маркиза наклонился и понизил голос.

— Мне нужно с ней встретиться! — прошипел Леня сквозь зубы. — Причем как можно скорее!

— Об этом не может быть и речи! — торопливо произнес Ленин собеседник. — Вы знаете, как много поставлено на каргу… Сейчас судьба всей операции зависит от нашей осторожности…

Он хотел добавить еще что-то, но вдруг из его кармана донеслись первые такты романса Неморино из оперы «Любовный напиток».

Мужчина извинился, достал из кармана мобильный телефон и поднес его к уху.

Леня быстрым, профессиональным взглядом окинул помещение кафе. На первый взгляд ничто не внушало ему опасений. За столиками сидели ухоженные дамы, сделавшие перерыв в шопинге, обеспеченные студентки из расположенного неподалеку частного университета, хорошо одетая привлекательная пара средних лет — по тому, как они обменивались нежными взглядами и мимолетными прикосновениями, Леня предположил, что это, скорее всего, не супруги. За угловым столиком, несколько выбиваясь из общей картины, оживленно беседовали две скромные старушки. Одна из них, довольно полная, с мелко завитыми, подкрашенными в голубоватый цвет седыми буклями, заинтересованно поглядывала по сторонам, вторая, более миниатюрная, в сером приталенном твидовом пальто и черной шляпке с кокетливым перышком, опустив глаза, маленькими глотками отпивала капуччино и односложно отвечала разговорчивой подруге.

Маркиз перевел взгляд на своего собеседника. Тот все еще прижимал мобильник к уху, внимательно слушая. Леню смутило выражение его лица. Оно было напряженным и непроницаемым, как будто мужчина играл в покер и боялся выдать взглядом выпавшие ему сильные карты. Неожиданно посреди разговора он бросил на Леню быстрый осторожный взгляд.

Наконец, завершив разговор коротким невнятным междометием, он спрятал телефон и поднял глаза на Маркиза:

— Ну что ж, у нас неожиданно появилась возможность выполнить ваше желание, — проговорил он с наигранным энтузиазмом, — вы встретитесь с ней, встретитесь прямо сейчас.

— Прекрасно, — Леня слегка улыбнулся.

В действительности изменение намерений собеседника его несколько насторожило.

Мужчина привычным жестом поправил свои красивые седеющие волосы, бросил на стол купюру и поднялся. Леня последовал его примеру. Они направились к выходу из кафе.

— Мы поедем на моей машине? — небрежно спросил Леня, оказавшись на улице. Поведение спутника вызывало у него растущее беспокойство.

— Мы пойдем пешком, здесь совсем недалеко, — ответил его спутник, внимательно оглядевшись по сторонам, и зашагал по тротуару.

Действительно, они не прошли и ста метров, как остановились перед массивной дверью, покрытой облупившейся темно-коричневой масляной краской. Мужчина толкнул эту дверь, пропустил Леню вперед. Они оказались в полутемном подъезде. Леня насторожился, на всякий случай сунул правую руку в карман, где у него лежал электрошоке?.

— Сюда, — проговорил его провожатый и толкнул еще одну дверь.

Подъезд оказался сквозным, они вышли в узкий грязный двор, каких очень много в самом центре Петербурга. Прямо напротив них находилась обитая ржавым железом дверь с неровно выведенной надписью «Срочное изготовление ключей». Ленин спутник не раздумывая вошел в эту дверь.

Справа от входа за потертым колченогим столом сидел плотный небритый мужик с мощными покатыми плечами и блестящей круглой лысиной. Он неторопливо обтачивал на маленьком станочке заготовку ключа.

Ленин спутник кинул на слесаря выразительный взгляд и, не задерживаясь, прошел к задней двери мастерской. Он открыл ее привычным движением, сразу было ясно, что ему очень часто приходилось здесь бывать. Леня прошел вслед за ним, немного пригнувшись, дверь была низкой, так что даже не очень высокий человек непременно ушибся бы о притолоку.

За этой дверью оказался длинный коридор, слабо освещенный подвешенной под потолком голой шестидесятиваттной лампочкой. Вдоль стены коридора до самого потолка громоздились штабеля ящиков, дальний его конец терялся в зловещем полумраке.

Ленин спутник сделал несколько шагов и вдруг резко остановился, развернувшись лицом к Маркизу.

— А теперь колись, — проговорил он и вытащил из кармана тяжелый черный пистолет.

Леня инстинктивно отпрыгнул назад, но низкая дверь громко хлопнула, и в коридоре появился слесарь. Он перегородил выход широкими плечами, отрезав Маркизу путь к отступлению, и двинулся вперед, огромный и тяжелый, как горилла. Сходство с обезьяной усиливали длинные руки, свисавшие чуть не до колен. В правой руке размеренно покачивался массивный разводной ключ.

Леня понял, что неповоротливость этого лысого громилы — кажущаяся, что под его засаленной спецовкой перекатываются тренированные мышцы опытного бойца, которому ничего не стоит расправиться с тремя такими, как Маркиз.

— Не суетись, фраерок, — хрипло проговорил слесарь, поднимая свое грозное оружие, — тебя человек культурно спрашивает, так ты отвечай, если не хочешь, чтобы тебе все кости переломали!

В его устах эти слова не казались пустой угрозой.