Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Принцесса огорошена - Марина Воронцова на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

О своих детях – у младшего детектива их четверо: двое своих, двое приемных – он может говорить часами без остановки.

– Это наша вина! – трагично заломил руки Жемчужный. – Нельзя было ее так баловать! Но, поймите, Роза у нас с Марией, это моя жена, поздняя. Уже и не думали о детях, но Бог, – Жемчужный показал пальцем в небо, – рассудил по-своему.

– Сколько же у вас всего детей? – не удержалась я от любопытства.

– Восемь, – развел руками Ефрем. – Мало, но зато всех поднял. Всех в люди вывел. Одиннадцать внуков имею.

– Поразительно…

В моем механистически налаженном мозгу моментально отщелкалась прогрессия. У Жемчужного восемь детей, если каждый из его восьми родит своих восемь, то получается, что при таких темпах через десять поколений на земле будет больше миллиарда цыган!

– Розочку мы баловали. Ее братья и сестры росли в трудных условиях… Она же появилась на свет, когда ко мне уже привалило богатство… О, я даже помню день, когда осознал, что богат…

– Вернемся к главной теме, – у меня появилось смутное ощущение, что Жемчужный до ужаса похож на моего помощника. – Расскажите, как пропала Роза.

Ефрем посмотрел на меня с упреком и, сложив руки на груди, демонстративно перешел на протокольный язык.

– Двадцатого сентября две тысячи второго года около пяти утра Роза убежала к своему жениху. Известно, что они встречались втайне от меня и отца Христо. Оперативные сводки доносят, что молодые люди хотели все открыть и заручиться нашим благословением.

Я насупилась и откинулась назад в кресле. Тайное обручение, надежда на благословение… Интересно, господа цыгане хотя бы знают, в Каком веке живут?

– Так выдайте им благословение задним числом, и все уладится! – воскликнул Николай Иванович.

Младший детектив искренне верит, что все гениальное просто.

Жемчужный вздохнул и продолжил тоном "ну я же вам в сотый раз объясняю…":

– Тут дело непростое. Отец Христо убил моего брата из-за девушки. Наш обычай это допускает, и его не выдали, но вражда пустила глубокие корни. Теперь наши дети полюбили друг друга, но судьба против их счастья.

Ефрем опустил голову и закрылся ладонью.

– Ай-яй-яй! – покачал головой Николай Иванович. – Прямо по Шекспиру! Гамлет и Дездемона!

– Два года назад Христо ушел из табора и поклялся увести Розу, как только, – тут Жемчужный перешел с актерского языка на обывательский, – создаст материальную базу для молодой семьи. И никто не знает, куда он поехал… Поэтому я к вам и пришел. Найдется Христо – найдется и наша девочка. Хотя… – Ефрем замолчал и, порывисто вздохнув, закусил губу. Вроде как сдерживая рыдания. – Не знаем, что думать… Через два дня после исчезновения Розочки к нам в комнату влетела ласточка, покружила над нами и вылетела прочь. У жены после этого сердечный приступ случился. Вы ведь знаете, что означает птица, влетевшая в дом? Это душа умершего!

– Я не верю в приметы, – мои пальцы нервно дрогнули, – ну, или почти не верю…

Вообще-то от черных кошек я шарахаюсь. И если за чем-нибудь возвращаюсь, обязательно смотрюсь в зеркало. Еще когда рассыпаю соль, то кидаю три щепотки из рассыпанной кучки через левое плечо, стучу по дереву и плююсь, всегда стараюсь утром ставить на пол сперва правую ногу, потом левую. Кроме того, стараюсь не планировать важных дел на пятницу тринадцатого. Ну, и серебряную монетку под порог новой квартиры положила. А так в приметы не верю… Все дело в самовнушении! Я же цивилизованная женщина, врач, между прочим.

– Прошу тебя, найди нашу девочку! – вернулся к высокой патетике наш гость. – Чтобы мы хоть знали, где она! Заплачу тебе любую цену, только назови! Пятьдесят тысяч долларов заплачу! Хочешь больше – заплачу больше! Только найди! – Ефрем поставил локти на колени и закрыл голову ладонями.

Николай Иванович, прикончив пятый или шестой бокал "Хеннесси", встал, положил руку на плечо Жемчужного и, тряхнув всеми своими подбородками, сказал:

– Не волнуйся, друг! Я буду искать твою дочь, как свою собственную!

Жемчужный тоже встал и многозначительно кивнул младшему детективу Яретенко.

– Мой народ тебя не забудет.

– Извините, что вмешиваюсь в героическую сцену, – язвительно проговорила я, – но вы случайно не прихватили с собой фотографии вашей исчезнувшей дочери?

– Обижаете, – Жемчужный надулся и полез во внутренний карман кожаного пальто. – Вот!

Секунду я смотрела на фотографию, поднесенную к моему носу, как баран на хрестоматийные ворота. Потом для верности протерла глаза, закрыла их и опять открыла.

– Вы ничего не путаете? – спросила я, уставившись на Жемчужного.

Тот повернул фотографию к себе, вытащил из другого кармана очки, надел их и еще раз посмотрел.

– Фу-ух, я уж думал, не ту фотографию взял! Вы так не пугайте, – махнул он рукой. – Ничего я не путаю! Это моя дочь – Роза Жемчужная.

– Да? – я плотно сжала руками виски. В голове пронесся вихрь. Говорят, у каждого человека на Земле есть абсолютный двойник и все люди братья. Судя по фотографии, встречаются и сестры-близнецы. Что же? Не верить своим глазам? Или допустить, что чудеса иногда случаются? Факт оставался фактом: с портретной, профессионально выполненной цветной фотографии размером тринадцать на восемнадцать на меня смотрела… Ольга Корсакова! Только я разинула рот, чтобы сказать: "Да она же только что здесь была!", как Николай Иванович, взмахнув руками, завопил:

– Сан Саныч! Я вспомнил! Мне нужен срочный укол! Ой!

Помощник схватился за сердце и заковылял к двери.

Жемчужный недоуменно уставился на поклонника цыганского романса.

– Гхм, – я кашлянула, – минутку.

Только я приблизилась к Николаю Ивановичу, тот намертво вцепился в мой локоть и повис.

– Скорее! В мой кабинет… там аптечка! – и, быстро-быстро перебирая полусогнутыми ногами, потащил меня в соседнее помещение.

– Коля, ты что устроил?! – возмутилась я, стряхивая помощника со своей руки. – Что за…

– Послушай, – зашептал Николай Иванович, притворяя дверь, – я знаю, что ты хочешь сказать, но это не правильно! Я видел девушку, которая к тебе обратилась. Да, она похожа, но Ефрему об этом говорить не обязательно!

– Почему? – уперлась я.

– Во-первых, нет никакой гарантии, что это она, а во-вторых, подумай о нашей репутации. Представляешь, если мы в течение нескольких дней отыщем его дочь? Об этом точно по телевидению сообщат! Не говоря уж о деньгах, – добавил помощник. – Я понимаю, что тебе на это наплевать, но некоторые военные пенсионеры в средствах весьма и весьма нуждаются!

– Коля, – изумилась я. – Как тебе не стыдно?! Человек волнуется, переживает!

– Ну с чего ты взяла, что девица, которая утром приходила, – это его дочка?! – зашипел помощник. – Мне Люда сказала, утренняя барышня обратилась по поводу проблем со свекровью, так?

– И что? Ты же слышал – его дочь сбежала к жениху. Вполне логично предположить, что они поженились. А еще Ефрем сказал, что их семьи не ладят!..

– Но жениха-то звали Христо! А у этой, утренней, как мужа величать?

– Олег, – я пришла в легкое замешательство.

Воспользовавшись моментом, Николай Иванович тут же изложил мне свой план.

– Слушай, давай мы сейчас не будем его обнадеживать, ладно? С ним же в случае ошибки удар приключится! Завтра ты поедешь к этой девице и осторожно выяснишь, кто у нее папа, мама… Ясно? Если подтвердится – тогда ради Бога, валяй, воссоединяй семью. И, кстати, оплата будет вполне заслуженной. Расследование-то проведено! А?

– Коля, все-таки это нехорошо, – я скрестила руки на груди и отвернулась.

– Очень даже хорошо! – ответил младший детектив. – Дочку нашли. Нашли быстро. Расследование провели! Чего еще нужно? Сашка! Подумай о людях! Я на своей "шестерке" девятый год езжу! Она подо мной как-нибудь рассыплется! Умру в дорожно-транспортном происшествии, и тебе будет стыдно!

– Почему это? – вытаращилась я, не поспевая за ходом мысли Николая Ивановича.

– Я к тебе буду в кошмарах являться и говорить: "Если бы у меня была новая машина"…

– Ага, то есть ты рассчитываешь напарить этого несчастного, чтобы приобрести себе груду штампованного железа? – я уперла руки в бока. – Коля, скажи мне, пожалуйста, знакомо ли тебе такое понятие, как "этика"?

Николай Иванович стал величественно-серьезным, скрестил руки на животе и усевшись на край своего стола, изрек:

– По понятиям, Сан Саныч, живут бандиты, а я, как честный человек, вынужден существовать на подножном корму объективной реальности!

Да-а, просто так высшие флотские чины не раздают…

Ефрем, увидев нас, изобразил на лице испуг.

– Ай-яй! Все хорошо? – он вдруг встал и хлопнул Николая Ивановича по заду.

Тот оторопел.

– Не понял?!

– Укол не больно? – молитвенно сложил руки Жемчужный.

– Какой еще укол? – буркнул помощник, подозрительно косясь на артиста, потом сообразил, что забылся, и схватился за голову. – Ах, укол… Да, знаете ли, как всегда. У Александры Александровны рука легкая… – Мы берем ваше дело, фотографию прошу оставить.

– И координаты для связи, – добавила я.

Ефрем нацарапал на листке номера каких-то телефонов и вытащил из кошелька деньги.

– Вот, здесь тысяча. Это задаток.

– Угу, – младший детектив Яретенко тут же ухватил зеленые купюрки и выбежал с ними в приемную.

Жемчужный приподнял шляпу и поклонился.

– Я ухожу, но не прощаюсь.

– До свидания, – я из последних сил изображала любезность.

Получив корешок от приходного ордера, клиент удалился. Может быть, это и не профессионально, но на меня моментально снизошло облегчение. Я расстегнула пиджак и развалилась в своем кресле, закинув ноги на подлокотник. За окном уже стемнело. Сейчас выпью чашку кофе и поеду домой. Взгляд зафиксировался на видеокассете.

– Хоть посмотрю, что там про меня рассказывают…

– Сашка, может, тебе показалось? – Николай Иванович вернулся, разглядывая фотографию Розы Жемчужной через увеличительное стекло. – Он же русским языком сказал: "Дочка пропала двадцатого сентября, сбежала к жениху". А твоя дамочка пришла по поводу разборок со свекровью! И зовут ее Ольга! Вот если бы появилась цыганка с потерей памяти, тогда другое дело! Кстати, трюк с охраной ты хорошо придумала. Они небось уже всему зданию успели рассказать, что у нас звезды шоу-бизнеса обслуживаются!

– Да? – удивилась я. – А мне показалось, что это ты его специально приволок!

– Ну-у… – Николай Иванович почесал лысину. – Знаешь, как это бывает. Я мог рассказать журналисту, тот брал потом интервью у Жемчужного, Ефрем пожаловался на свои семейные проблемы, репортер вспомнил про меня…

– Это ж как надо ненавидеть романсы, – пробурчала я.

– Кстати, ты не думаешь, что надо отметить успешное начало работы? – Николай Иванович красноречиво щелкнул пальцами по нижней челюсти. – Где-нибудь посидели бы…

– Нет уж! Я домой!

– Ой, – вздохнула Людочка, когда я одевалась, – здесь все так шикарно, что можно жить остаться!

Стены нашего офиса выровнены и покрашены в "блекло-лососевый" цвет. В сочетании с кожаной мебелью ванильного тона и темно-коричневыми полированными столами создается очень теплая цветовая гамма. Вишневый паркет сверкает новеньким лаком, зеркала блестят, а икебаны из сухих растений располагают к медитации… проще говоря, навевают сон. Особенно это чувствуется под вечер. Дизайнер, которого прислал Вадим Соколов, сделал все настолько безупречно, "с высоким вкусом", что так и хотелось пришпилить на стену кричащий рекламный плакат.

Я зевнула и ответила детективу-администратору.

– Оставайтесь, на охране сэкономим… Дома кот Себастьян смотрел новости.

Еще котенком он научился нажимать лапой на пульт и задумчиво глазеть на меняющиеся цветные картинки. Уж не знаю, что он там видит, но телевизор моего кота привлекает чрезвычайно. В целом Себастьян ведет вполне обычный для представителей мужского пола образ жизни. С утра просыпается, умывается, идет в туалет. Потом смотрит в окно, затем завтракает. До обеда спит или ловит воображаемых мышей. Обедает, смотрит телевизор. Периодически уходит в загул. Может явиться через пару дней, и плевать ему, что я волнуюсь. Правда, по отношению ко мне проявляет высочайшую заботливость. Стоит мне приуныть или заболеть – Себастьян неотлучно рядом, мурчит какие-то свои кошачьи песни и даже ложится на то место, где болит. Очень, кстати, помогает. Еще Себастьян внимательно слушает мои рассуждения по разным вопросам и даже весьма живо реагирует на них. Кивает головой или, наоборот, зевает и отворачивается.

Соорудив нехитрый ужин из порванных вручную листьев салата, двух ложек кукурузы и банки тунца, я поставила кассету в магнитофон.

– Себастьян, сейчас меня будут показывать по телевизору, – заговорщицки пообещала я коту.

Тот недоверчиво покосился на экран.

Промелькнула заставка "Светской хроники". Вела ее довольно противная дама. Если искать для нее сравнение, то, пожалуй, подойдет такое: гадюка с гиперфункцией ядовитых желез. То, с какой злостью и энергией ведущая мусолит "гостей" своей программы или пересказывает светские сплетни, у меня вызвало чувство гадливости. Сюжет обо мне, судя по анонсу, приберегли на самый конец. Я занервничала…

– Итак, дорогие мои телезрители, сейчас я, как и обещала, поведаю вам о новом модном увлечении среди скучающих богатых дам, – ведущая сморщилась и закатила глаза.

На экране замелькали кадры приема в эстонском консульстве! А я и не заметила тогда, что меня снимали!

– Александре Александровне Ворошиловой повезло так, как в жизни не бывает, – ехидно комментировала ведущая, – в одночасье она из запущенной домохозяйки превратилась в светскую львицу. Эстонское правительство вернуло ей имущество предков. Так сказать, реституция в действии… Не будем задаваться вопросом, сколько несчастных русских семей выбросили на улицу, чтобы мадам Ворошилова могла блистать на приемах…

Я подавилась зернышком кукурузы и закашлялась. Это ж надо так врать! В четырех особняках, которые до революции принадлежали моей бабушке – княгине Айре Друзе – и были возвращены мне по закону о реституции, не было жилых квартир! К 2000 году в одном находилась гостиница, в другом универмаг, в третьем – аппарат мэрии, а в четвертом – городская ратуша! И потом, эстонцы вернули мне особняки только на бумаге! На практике все ограничилось выплатой ренты! Каждый месяц на специальный счет мне перечисляют деньги "за пользование собственностью"! Это уже не говоря о том, что я никогда в жизни не была домохозяйкой!

– Вот сволочь! – я едва поборола искушение запустить в экран ложкой.

– …чем же занялась эта дама, получив миллионное состояние? – ведущая корчила невообразимые рожи. – Наверное, вы подумали, что благотворительностью? А самые испорченные могут предположить, что большая часть средств пошла на оплату эскорт-услуг симпатичных мальчиков…

Камера показала приятного юношу, сидевшего на приеме рядом со мной.

– Это же сын посла, какие эскорт-услуги! – заорала я.

– Но все вы, господа, ошибаетесь. Госпожа Ворошилова занялась частным сыском. Да-да, вы не ослышались. На первый взгляд это может показаться странным, или, как говорят, когда речь заходит о богатых, – эксцентричным. Но давайте хорошенько подумаем. Всем известно увлечение домохозяек макулатурными детективчиками. В этом свете решение Александры Александровны не кажется загадочным. Только подумайте, год за годом она проглатывала десятки книжек в мягких обложках, где дамочки, похожие на нее, раскрывали немыслимые преступления. И вот ей выпадает шанс! Вуаля! Она открывает детективное агентство с загадочным названием "Око Гименея"… Право, не знаю, как на это реагировать… Учитывая популярность сказочек про детективную деятельность дамского пола, можно предположить, что только бедность и удерживает наших соотечественниц хоть в каких-то рамках. Что лишний раз доказывает – бедность вовсе не порок! А очень полезное в некоторых клинических случаях явление. С вами была программа "Светская хроника" и я, Лана Попенхайен. Выключив магнитофон, я, скрипя зубами, набрала номер Николая Ивановича.

– Алло? – ответил мне сонный голос.

– Коля, – тихо проговорила я. – Если ты еще хоть раз еще хоть в одно средство массовой информации обратишься без моего ведома, я тебя уволю. Ясно?

– Сашка! Не заводись! – воскликнул помощник. – Скандалы – основа популярности. Если бы Мадонна реагировала на все, что о ней пишут, как ты на этот дурацкий репортаж, о ней бы вообще никто никогда не узнал! Еще парочка…

– Еще хоть один – и мы больше незнакомы! – проорав это в трубку, я отсоединилась.



Поделиться книгой:

На главную
Назад