Кольца духов

- Швейцарского, - поправил Тейр, все еще дергая кольцо.

Глупый швейцарский верзила - верно. Наверное, она углядела его в окно, когда они заводили мулов Пико на пастбище. Он стал таким же красным, как камешек в львиной пасти. Его сустав побагровел, побелел и начал пухнуть.

- Вы уж простите, оно застряло. - Он начал - смущении крутить кольцо, но стянуть с пальца все равно не смог. - Может, если намылить... У меня во вьюке есть кусочек мыла. Можете пойти со мной. Я не собираюсь красть ваше кольцо, мадонна. Я направлялся в Монтефолью. Мой брат устроил меня подмастерьем золотых дел мастера, или собирался, но теперь не знаю, что будет. Мой брат Ури - капитан в гвардии герцога, понимаете? И я не знаю.., я боюсь.., я не знаю, жив он или мертв.. - Он стал дергать и крутить кольцо еще отчаяннее, потому что ее было окаменевшее лицо вдруг залили слезы, но ничего не получалось. Кольцо безнадежно застряло. - Простите! Не могу ли я.., не могу ли я помочь, мадонна? - Он протянул к ней ладони, предлагая.., но что он мог предложить? Ну во всяком случае, свои руки.

К его ужасу, она опустилась на пол, пряча лицо в ладонях, и зарыдала. Он неловко сел рядом с ней.

- Я сниму кольцо... Как-нибудь сумею. Пусть даже придется палец отрубить, - в отчаянии пробормотал он.

Она безнадежно покачала головой и проговорила, всхлипывая:

- Дело не в нем. Но все, все это...

Тейр помолчал, а потом сказал очень мягко:

- Это же правда, ваш отец в коптильне? Мне так жаль. Здешний хозяин просто чудовище, боюсь, что так. Я проломлю ему голову, если хотите.

- О... - Она опустила руки на пол и устало оперлась на них. Некоторое время рассматривала их, потом подняла глаза на Тейра и вгляделась в его лицо. - Ты не очень похож на Ури. Вот не думала, что его младший брат настолько выше него и шире в плечах. И ты такой светловолосый, такой бледный в сравнении с ним!

- Я почти всю зиму работал в руднике и совсем не видел солнца. - Наверное, ей он кажется противнее белого червя, вывороченного вместе с камнем... Его мысль оборвалась, заметалась. - Вы знаете моего брата Ури? - Он добавил с еще большей настойчивостью:

- Вам известно, что с ним произошло?

Она выпрямилась и протянула ему руку с грустной иронией:

- Привет тебе, Тейр Оке. Я Фьяметта Бенефорте. Просперо Бенефорте мой отец. Ты прибыл как раз вовремя, чтобы стать подмастерьем прокопченного трупа. - Ее губы сжались, подавляя гневное рыдание.

- В письме Ури не было ничего про дочь, - растерянно брякнул Тейр и стремительно схватил ее за руку, чтобы она не успела ее отдернуть. - Он всегда пишет слишком уж коротко, говорит матушка.

- Когда я в последний раз видела капитана Окса, - ее голос стал тише, - ему пронзили грудь мечом. Он защищал маленького сеньора Асканио от кровожадных прислужников Ферранте. Не знаю, жив он или умер, или вместе с другими ранеными ему удалось добраться до целителей в монастыре Святого Иеронима. Но рана была не из легких. - Она высвободила руку из его пальцев и начала пощипывать смятый бархат юбки, сбившейся комом на коленях. - Сожалею, что не могу сказать ничего утешительного или более нового. Мы с отцом бежали, спасая свои жизни, или, вернее, попытались их спасти - Что произошло? - В животе у него стыл лед, лед, лед Короткими отрывочными фразами она рассказала о страшном кошмаре последних четырех дней. Тейр вспомнил горе и ощущение неизбывной утраты, которые пережил, когда его отец погиб в руднике. В тот зимний день он сидел на уроке брата Гларуса в школе, и новости об обвале услышал в сбивчивом пересказе. После долгих дней отчаянных и тщетных усилий добраться до погребенных священник освятил место обвала, погибшие остались лежать там, похороненные под глыбами, и Тейр больше не видел отцовского лица. А Фьяметте пришлось везти тело одной, ночью. Тейр ужасался тому, что ей пришлось вынести, но и испытывал непонятную зависть. Пусть ее отец умер, но он хотя бы не был лишен последних услуг, какие могли оказать ему живые, пусть окуривание и копчение не входят в благочестивые обряды, какие принято совершать над покойными отцами семейств.

- ..во второй раз, когда он попробовал сорвать его у меня с пальца, я пнула его в колено и заперлась здесь. Это было. , это было вчера, - закончила она, уперлась подбородком в колено и повернула лицо к Тейру, чуть покачиваясь. - А как ты попал сюда?

Он коротко рассказал о письме брата и как в обмен за свой труд он обрел в Пико проводника, а в его сыновьях - приятных спутников.

- Нет, но сюда! На этот постоялый двор, как раз вовремя, чтобы встретиться со мной.

Тейр заморгал Он обладал редкой способностью находить потерянное, но заявить об этом дочери настоящего мага было бы бахвальством - не придавать же сверхъестественный смысл щемящему чувству в животе и комку в горле, мешавшему дышать.

- Пико всегда останавливается тут. Между Бергоа на границе и Сеччино найти ночлег можно только здесь.

- Так, значит, я все-таки сделала все правильно? - растерянно прошептала она. Ее рука сжалась в кулак. - Ты легко надел мое кольцо...

Тейр снова подергал кольцо.

- Я сниму его. Обещаю.

- Нет. - Она села совсем прямо и растопырила пальцы, повернув розовые ладони вниз. - Оставь его себе. Пока. Уж с твоей руки жирный Катти сдирать его не станет.

- Я не могу его взять, оно слишком дорогое! - Но только что ему делать, пока сустав не станет тоньше? - Вот что, мадонна Бенефорте. У меня есть горстка монет. Думаю, их хватит, чтобы выкупить тело вашего отца у этого алчного скряги. Чтобы забрать его из коптильни и помочь вам предать его честному погребению.

Она наморщила лоб.

- Да, но где? Здешние невежественные крестьяне все боятся похоронить его на своей земле, потому что он был магом. А я не допущу, чтобы его зарыли посреди дороги.

- Вчера я проходил через деревню Бергоа. Там есть церквушка и священник. Я помогу вам отвезти его туда завтра.

Она наклонила голову и прошептала: «Благодарю тебя». Теперь, когда одиночество и страх уже не придавали ей сил, она, заметил Тейр, с ног валилась от усталости.

- Мне.., мне после этого надо будет отправиться на юг, - сказал Тейр. - Я должен узнать судьбу моего брата.

Она подняла голову.

- Будет тем опаснее, чем ближе ты окажешься к Монтефолье. Наемники сеньора Ферранте будут красть, грабить, чтобы насытить свою алчность, убивать всех, кто вздумает им воспротивиться, или.., или насильно брать себе на службу. Или ты думаешь предложить свои услуги гвардейцам герцога, если они все еще удерживают монастырь?

Тейр покачал головой:

- Я не создан быть солдатом. Разве что мне пришлось бы оборонять Бруинвальд, как люди Швица нанесли поражение арманьякам в битве Сант-Якоб-андер-Бирс. Но я не могу вернуться домой к матери, не зная твердо, что случилось с Ури. Если он ранен, я должен так или иначе отвезти его домой.

- А если он умер?

- Если умер.., мне надо знать. - Тейр пожал плечами. - Но вам, бесспорно, нельзя ехать туда, мадонна Бенефорте. Может, священник в Бергоа сможет найти для вас безопасное убежище, пока я , пока мы не вернемся.

- Ты вернешься?

- Залогом будет ваше кольцо. Раз я не могу его снять, то должен буду вернуться с ним, ведь так?

Ее пухлые губы сжались в страдальческом недоумении.

- Но это же изначально неверно?

- Долг - это обязательство. Его нужно уплатить.

- Ты необычный человек. Погонщик мулов. Рудокоп. - Она подняла бровь. - Маг?

- Нет, я не маг. Я хотел стать подмастерьем вашего отца, это так, но думал, что буду больше таскать дрова и поднимать чушки. Просто прислуживать.

- Я единственная наследница моего отца. - Она закусила нижнюю губу крепкими белыми зубами. - Твоя крепость, как подмастерья, будь она подписана, входила бы теперь в мое наследство. Хотела бы я знать, что из остального еще не забрали лозимонцы?

- Значит, так, - бодро сказал Тейр. - Добрая встреча, мадонна, хоть и в дурные времена.

- Добрая встреча, погонщик мулов, - прошептала она. Ее кривоватая улыбка не была злой, а брови вопросительно хмурились, словно она начинала свыкаться с ним или с мыслями о нем - Хотя времена очень дурные Он неуклюже поднялся на ноги и протянул ей руку, помогая встать - Идемте-ка Поедим Не думаю, что Катти откажется от моих монет - Нет-то нет, да только, раз его жена ушла, неизвестно, чем он нас угостит, - предостерегла Фьяметта - Как я поняла, вся готовка лежала на ней и еще много чего - Если хотите, можете поужинать моей жареной колбасой у костра Пико. И переночевать можно па нашей стоянке Пико против не будет.

Она поморщилась:

- Да уж лучше спать под деревом, чем провести еще одну ночь под крышей Катти!

Они пошли к лестнице, которая вела в залу. Снизу доносились мужские голоса На площадке Фьяметта внезапно замерла и жестом остановила Тейра.

- Ш-ш! - прошептала она и внимательно прислушалась, наклонив голову набок - Господи, мне знаком этот голос То, как он шепелявит - Друг? - с надеждой спросил Тейр - Нет. Словно бы голос того, кто предводительствовал брави Ферранте в ту ночь, когда они убили моего отца.

- А вы бы его узнали, если бы поглядели на него сквозь перила?

(В перилах были прорезаны декоративные трилистники) Она покачала головой.

- Его лица я не видела.

- Меня они не знают, - шепнул Тейр немного подумав. - Спрячьтесь тут, а я пойду посмотрю, что происходит - Поверни кольцо камнем внутрь Они могут его узнать, - шепнула Фьяметта, и он, кивнув, повернул львиную маску к ладони и слегка согнул пальцы Она села на ступеньку, соскользнула на следующую и прижала глаз к резному отверстию Ахнула, и ее руки сжались в кулаки - видимо, она его все-таки узнала Тейр спокойно спустился в залу.

Туда успели забрести трое-четверо завсегдатаев Примостившись на скамьях, они отхлебывали из кружек. Грязная одежда выдавала в них крестьян или батраков. Двое приезжих стояли, попивая пенящееся пиво и разговаривали с Катти. Они, несомненно, приехали сюда верхом, о чем свидетельствовали забрызганные грязью сапоги, короткие плащи, куртки и толстые чулки-трико Кроме кинжалов, которые носили все, у обоих были стальные мечи Ни эмблем, ни цветов, которые указывали бы, что они служат сеньору Ферранте или какому-то другому сеньору Старший, бородатый, запрокинул кружку, допил пиво и поставил ее. Тейр увидел, что у него не хватает нескольких передних зубов. Сам он незаметно пристроился среди крестьян.

- Ну, так веди нас к нему, хозяин, и мы посмотрим, тот ли он вор, которого мы ищем, - сказал бородатый, утирая губы рукавом.

- Уплатите его должок и забирайте, - пробурчал Катти. - Я знал, что тут чем-то скверным попахивает. Вот сюда.

Катти зажег фонарь и повел их через дом на задний двор. Тейр пошел за ними, а следом еще и пара любопытных батраков. Небо еще хранило отблески заката, хотя над западными холмами уже горела вечерняя звезда.

Катти с фонарем и бородатый нырнули в коптильню. Вышли они оттуда почти сразу же. Лозимонец сказал своему товарищу, не брившемуся дня три:

- Нашли его. Сходи за лошадьми.

Тот опасливо взглянул на быстро темнеющее небо.

- А не лучше ли переночевать тут? Уедем утром пораньше.

Голос бородатого перешел в угрожающее ворчание.

- Если мы задержимся или опять дадим маху, ты пожалеешь, что не повстречался с ночной нечистью. Он сказал: без проволочек. Иди за лошадьми!

Тот пожал плечами и затрусил за угол дома. Катти радостно потирал руки Тейр подошел к нему.

- Так ты выгнал эту бешеную кошку из моей лучшей комнаты? - сказал Катти.

- Да.

- И где она?

- Убежала по дороге.

- В темноте? Проклятие! Перстня-то я не забрал! Ну хоть мерин мне остался. Скатертью ей дорога! Вроде бы я и от второй заботы сейчас избавлюсь.

Вернулся младший товарищ бородатого, ведя трех лошадей. Две - под легкими кавалерийскими седлами, а третья с пустым вьючным седлом. Он разложил на земле большую старую холстину и бросил рядом пару веревок.

- А кто они? - шепотом спросил Тейр у Катти.

- Гвардейцы из Монтефольи. Седобородый мертвяк у меня в коптильне, оказывается, вор. Украл из замка драгоценную золотую солонку, говорят они. Ну и избавят меня от него.

- Так труп же не солонка. А вешать его поздновато, - сказал Тейр.

Лозимонцы вошли в коптильню, откуда тут же донеслось глухое постукивание, а затем вышли с телом старика на доске. Выдернув доску из-под трупа, они принялись закатывать его в холстину.

- А зачем он им? Да и чьи они гвардейцы? Герцога или сеньора Ферранте?

- Какая разница, были бы их монеты полновесными, - буркнул Катти.

Лозимонцы обмотали сверток веревкой, подняли его и кряхтя уложили поперек вьючного седла. Бородач принялся приторачивать его, а младший нырнул в коптильню еще раз, вышел с двумя окороками и повесил их через свое седло.

- Нехорошо это, мастер Катти, - торопливо зашептал Тейр. - Не позволяйте, чтобы они его забрали. У меня во вьюке есть монеты. Я сейчас же за ними сбегаю и выкуплю его у вас вместо них.

- Не трудись, - оборвал его Катти. - Я возьму их монеты. Они предложили сделку повыгоднее.

- Что бы они ни предложили, я дам больше.

- Где тебе, погонщик! - Катти отмахнулся от него и, расплываясь в улыбках, подошел к лозимонцам. - Вижу, вам понравились мои окорочка. И не зря, уж поверьте. Так сколько же это будет? Выкуп за него, да две кружки пива, да два окорока, получаем... - Он начал подсчитывать на пальцах.

Тейр понял, что сейчас произойдет. Он отступил к коптильне и выхватил длинное полено из поленницы у стены.

Младший вскочил на свою лошадь, а старший ухватил считающего Катти за плечо и притянул к себе.

- Получай, хозяин. - В складках его плаща блеснула сталь кинжала, вонзившегося в живот Катти.

Катти вскрикнул от боли и неожиданности, попятился, ухватившись за живот, а браво отшвырнул его от себя. Двое батраков, стоявшие в сторонке, не сразу сообразили, что случилось, но тут же двинулись на него. Бородач щербато ухмыльнулся и вспрыгнул на лошадь. Его товарищ уже поскакал к дороге, дергая повод вьючной лошади. Тейр изо всех сил метнул полено ему в спину, но без толку. Оно пронеслось по воздуху и попало в цель, но плащ и куртка смягчили удар. Из-под лошадиных копыт взметывались комья грязи, и брави скоро исчезли в сгущающейся тьме.

Тейр бросился за ними, огибая дом. Но когда он добрался до ворот, эхо конского топота уже затихало вдали. Посреди дороги стояла Фьяметта и смотрела на юг вслед исчезнувшим всадникам. Лицо ее как-то сразу осунулось, темные глаза казались огромными.

- Они украли тело вашего отца, - еле выговорил Тейр. - Я не сумел им помешать.

- Знаю. Я видела.

- Но зачем? Что за безумие! И забрали два окорока. Не собираются же они его съесть!

- О... - пробормотала она. Отчаяние на ее лице сменилось напряжением мысли. - Наверное.., но это чудовищно.., он не может.., я должна помешать... - Она сделала несколько шагов, сжимая кулаки точно в забытьи.

Тейр схватил ее за рукав:

- Куда ты побежишь по дороге ночью одна! Она извернулась и посмотрела через луг на смутное белое пятно среди мулов Пико - на свою белую лошадь, - Так я поеду верхом.

- Нет!

- Что?! - Она блеснула на него глазами из-под нахмуренных бровей.

- Я поеду. Завтра. - Она гневно вздохнула, и он поспешил добавить:

- Мы поедем вместе.

Она заколебалась. Разжала кулаки и обвела взглядом темноту вокруг. Плечи ее поникли.

- Не знаю, что мне.., как.., да. Ты прав. Хорошо. И повернувшись, она побрела за ним к дому.