Капитан Мак

- Да, - ответил крестьянин.

- Хорошо, нам по пути... Я ухожу с тобой.

Гийом в последний раз пожал Сидуану руку, поцеловал Перинетту, неохотно подставившую ему щеку, взвалил на плечо палку, продетую в узелок с пожитками, и ушел с крестьянином.

- Ну теперь, хозяин, - сказала Перинетта, - сами видите, что мы можем ложиться. Больше никто не придет. А вот послушайте...

- Что еще? - спросил, прислушиваясь, Сидуан.

- Где-то гром гремит.

- И дождь начинается. Ну и вечерок будет!

Но тут в дверь снова постучали.

- Кто-то стучит! Слышишь, Перинетта?

- Ветер стучит ставней, - ответила служанка.

- Да нет, говорю тебе, в дверь стучат.

- Опять какой-нибудь крестьянин, попросить огня или узнать дорогу!

Стук продолжался.

- Ну, ступай отвори! - приказал Сидуан.

Перинетта повиновалась и отступила на шаг, очутившись лицом к лицу с красивым молодым человеком при шпаге, в плаще и шляпе с красным пером, надвинутой набекрень.

- Путешественник! - воскликнул Сидуан, и на лице его расцвела улыбка.

- Похоже, что так! - сказала ошалело Перинетта.

- Клянусь рогами дьявола! - воскликнул, входя, человек в плаще, - мне кажется, что вы путешественнику не рады, хозяева. Что, гостиница полна?

- Да не совсем, - ответила Перинетта, кусая губы, которые и так были красней пиона.

- Не желает ли ваше сиятельство подкрепиться? - спросил с сомнением Сидуан. - Дело к грозе... Может быть, вы пить хотите?

- Я хотел бы получить ужин, - сказал незнакомец.

- Наконец-то, - прошептала Перинетта, - хоть эта утка уйдет.

- Как?! - воскликнул Сидуан дрожащим от волнения голосом.

- И комнату, - добавил путешественник.

- Комнату?! Он просит комнату! - произнес Сидуан, впадая в восторг. Ах, мой принц...

- Я не принц, - сказал путник.

- Господин герцог...

- И не герцог; я - капитан.

- Прекрасно, господин капитан, - сказал со слезами в голосе Сидуан, вы получите лучшую комнату...

- И вам подадут лучшую утку! - сказала Перинетта.

- Нет, ни в коем случае! - воскликнул Сидуан. - Гость, который заказывает и ужин, и комнату, стоит большего. Ты пойдешь в птичник, Перинетта, и выберешь хорошую птицу.

- Да, хозяин.

- А что, друзья мои, - спросил капитан, сбрасывая плащ и подходя поближе к огню, который Сидуан поспешил снова разжечь, - кажется, путешественники на этой дороге редки?

- Да, очень редки, - вздохнул Сидуан.

- Настолько редки, - ответила лукаво Перинетта, - что, если правду вам сказать, вы первый, которого мы видим.

- Не может быть, красотка! Ты смеешься надо мной!

И капитан обнял Перинетту за талию и без церемоний поцеловал.

Капитану было самое большее года двадцать два, вид у него был воинственный, а взгляд гордый и победительный.

- Это такая же правда, капитан, как то, что вы хороши собой, - сказала Перинетта, - вы в самом деле первый путешественник, которого мы здесь видим,

- С какого же времени?

- А вот уже две недели, капитан.

- И вот уже ровно две недели, - сказал жалобно Сидуан, - как я хозяин этого заведения.

Перинетта зажгла фонарь и пошла в птичник.

Сидуан поспешно спустился в погреб и принес оттуда бутылки своего лучшего вина.

- Я хочу пить! - сказал капитан, прищелкивая языком.

- Вы мне скажете, что вы думаете об этом вине, - ответил Сидуан.

- Ах, прошу прощения, но я один никогда не пью. Давай два стакана, дружище, и чокнемся. У меня в горле сухо, как У висельника.

- Висельник! - воскликнул Сидуан. - Наверное, мне так никогда и не посчастливится увидеть ни одного повешенного!

Капитан расхохотался.

- А зачем тебе нужно видеть повешенного? - спросил он.

- Чтобы взять веревку, конечно!

- Ах да, и верно, говорят, что она приносит счастье. Хорошо, будет тебе веревка повешенного, - сказал серьезно капитан. - Хочешь, я сейчас же повешусь?

- Ах, Господи Боже мой, - воскликнула Перинетта, вошедшая при этих словах, - это было бы и вправду очень жаль!

- В самом деле? - произнес капитан, целуя девушку второй раз. - Ну хорошо, веревку повешенного он все же получит. Да, слово капитана Мака!

- А кто такой Мак? - спросила хорошенькая служанка.

- Мак - это мое имя, красавица.

- Вас зовут Мак?

- Да, и я к твоим услугам, детка.

И капитан запечатлел на румяной щечке Перинетты третий поцелуй.

Пока Сидуан ощипывал птицу, которой Перинетта еще в птичнике свернула шею, чтобы дело шло скорее, капитан заприметил обрывок веревки, висевший у камина, и быстро потянул его к себе.

- Так вы говорите, капитан, - произнес Сидуан, который не так легко отказывался от мысли, если она однажды пришла ему в голову, - так вы говорите, что подарите мне веревку повешенного?

- Да.

- Но я надеюсь, вы не будете для этого вешаться? - спросила Перинетта.

- Не буду. У меня в кармане как раз есть кусок такой веревки.

Капитан вытащил обрывок, который он перед тем сунул в карман, и, улыбаясь, протянул его Сидуану. Тот, дрожа, взял его.

- Но это действительно правда? - наивно спросил он.

- Что это веревка повешенного?

- Нет, что она приносит счастье?

- Ученые утверждают, что да... Ты хорошо поступишь, если ее сохранишь... Ну, выпьем еще по стакану!

- Но, капитан, - спросила Перинетта, которая после трех поцелуев стала особенно развязной, - почему вас зовут Мак?

- Не знаю, - изобретательно ответил капитан.

Служанка насадила птицу на вертел, и Сидуан стал его вращать.

- Но ваш отец должен был это знать? - продолжала Перинетта, накрывая стол и ставя прибор.

- Я никогда не знал своего отца.

- А мать?

- И матери не знал тоже. Я - дитя случая, воспитан добрыми людьми и стал солдатом. Своих родителей я не знал, и у меня нет другого имени, кроме того, которое я сам себе избрал; но я, несомненно, дворянин! - с гордостью добавил он.

- О, по виду это безусловно так, - сказала Перинетта. - Ну, прошу к столу, капитан. А вы в каком полку служите? - спросила любопытная служанка.

- Я был капитаном в полку графа Суассона. Но его только что распустили, и я направляюсь в Блуа, чтоб поговорить с королем и предложить ему свою шпагу.

- И вы производите такое приятное впечатление, что король вам не откажет.

- Мне вообще везет, - заявил капитан Мак.

- Вот этого-то мне и не хватает, - вздохнул Сидуан.

- А я, - продолжал капитан Мак, - приношу счастье всему, к чему прикасаюсь.

Сидуан подошел к капитану.

- Пожалуйста, - сказал он, - дотроньтесь до меня, дорогой господин.

- Но это уже не нужно.

- Почему не нужно?

- Я же дал тебе веревку повешенного!

- Ах да, верно! Ведь она-то теперь всегда будет со мной! Значит, вы приносите счастье?

- Да. Когда я участвую в сражении, оно выиграно!

- Потрясающе! - восхищенно воскликнул Сидуан.

- И все женщины, которые меня любили, а их немало...

- Что же с ними? - обеспокоенно спросила Перинетта.

- Они все стали знатными дамами, - ответил Мак.

Роли переменились. На этот раз Перинетта во все глаза уставилась на капитана, подавая ему подрумяненную птицу с кусочками шпика; капитан тем временем принялся за вторую бутылку.

- Хотя вообще-то, - сказал Сидуан, - это неудивительно, ведь у вас есть веревка повешенного. Только теперь вы отдали ее мне, и удача уже не будет с вами.

- Ба! Моя звезда куда более могущественна, чем веревка повешенного; достаточно мне переночевать под крышей дома, и счастье не покинет его весь год.

- А вы соблаговолите переночевать здесь?

- Конечно, - ответил добродушно капитан, - и ты увидишь, что народу в твоей гостинице скоро будет, как на ярмарке.

- Да услышит вас Господь! - недоверчиво вздохнул трактирщик.

- И знатные дамы и господа, короли, принцы, - продолжал, смеясь, капитан, - так и посыплются на тебя.