Хорьки-спасатели на море

Сидя в своей каюте, Бетани день за днем изучала автобиографии, проводила собеседования и вглядывалась в глаза и души тех, из кого ей предстояло набрать свой экипаж.

Последним заявление подал энсин Винсент, только накануне прибывший из школы морских офицеров на базу «Майский день» вслед за своей сестрой.

Бетани отложила его бумаги и вздохнула. «Ох, Винк… — подумала она. — Если я возьму тебя, рано или поздно мне придется послать тебя навстречу опасности, а быть может, даже на смерть. Нет, ни за что!»

Но этим вечером, засыпая, она вдруг, как наяву, услышала его голос:

«Я сам выбрал такую жизнь. Как и ты, сестричка. Даже если я окажусь под началом другого командира, мне придется рисковать точно так же. Но тебе я доверяю больше, и ради тебя я буду больше стараться. Я буду делать все, что ты скажешь. Возьми меня, пожалуйста!»

Бетани покачала головой и заснула. Но ей тут же приснилось, как она повязывает брату на шею полосатый форменный шарф «Решительного». Бетани беспокойно заворочалась в гамаке. Какой кошмар!

ГЛАВА 3

Бетани вела дневник не по дням и не по месяцам. Она мерила свою жизнь событиями — штормами и спасенными судами. Не двадцатое ноября, а вызов на подмогу тонущей «Хорьчихи Марии-Луизы», с которой удалось спасти ни много ни мало триста двадцать восемь членов экипажа, пассажиров и мышей-безбилетников. Следующая запись — доставка в порт «Королевы Анджелы", у которой отказал руль. Следующая — операция по спасению судовых животных с человеческого океанского траулера «Лидия Шепард»: они успели вытащить всех до последнего, прежде чем траулер опрокинулся и пошел ко дну.

По первому же сигналу тревоги хоречьи и человеческие катера наперегонки устремлялись со спасательной базы в открытое море, на помощь терпящим бедствие. Хоречьи катерки были меньше, но легче и превосходили человеческие по соотношению мощности и веса. В штиль они без труда обгоняли спасательные катера людей, но, чтобы «Джей» выиграл такие гонки в бурном море и при сильном ветре, требовалось большое искусство.

В остальном экипажи спасателей-людей и хорьков всегда трудились бок о бок, помогая друг другу доставлять в порт искалеченные суда и подстраховывая друг друга во время операций. И для Бетани к этой благородной работе сводился весь смысл жизни.

Но вот штормовой сезон подошел к концу, и от начальника базы поступил странный приказ. Бетани распечатала конверт, достала один-единственный листок с инструкциями, прочла и нахмурилась. Экипажу «Решительного» предписывалось принять на борту некую Хорьчиху Хлою — журналистку, которая хочет написать очерк о хорьках, рискующих жизнью. Командир Кертис выражал уверенность, что лейтенант Бетани Н. окажет гостье все подобающее уважение и обеспечит ей безопасность и комфорт на все время пребывания ее на борту.

Бетани вздрогнула и уронила листок на тумбочку.

«И без того тяжело, — подумала она. — Пассажиры, мечущиеся в панике, разбитые суда, бурное море, волны, захлестывающие мой катерок. А теперь еще и писательница на борту?!»

Она, конечно, обратилась бы к командиру с просьбой освободить ее от этого поручения… Но благодарность за то, что он доверил ей командование «Решительным», не позволила ей так поступить, и Бетани ответила, что с радостью примет журналистку.

Когда команда собралась на палубе и выслушала инструкции, Боа тотчас спросил:

— Это что — та самая Хорьчиха Хлоя, кэп? Та самая Хлоя из «Дза-дза и Шоу Хорьков»?

— Нет, конечно, — сказала Бетани. — Та ведь — певица, а не журналистка.

— Это именно она, эта знаменитость, мэм! — восклинула Хорьчиха Даймина, дозорная по правому борту и самая младшая в команде. — «Дза-дза и Шоу Хорьков» — это же настоящие знаменитости! А Хлоя не только поет, но и пишет. Для толстых журналов.

— Это точно, капитан, — подтвердил Хорек Винсент. Он всегда обращался к сестре как положено: на берегу — «лейтенант», на борту — «капитан». Не будь экипаж таким маленьким, никто бы и не догадался, что они в родстве. — Недавно она написала про хорьков-космонавтов. По-моему, ей нравятся опасности, мэм. Или просто приключения… Не сказал бы, что работа спасателя такая уж опасная…

— Может, она споет для меня, — сказал Хорек Харлей. — Я готов ее слушать день и ночь.

Харлей был дозорным по левому борту и самым отчаянным из четверых членов экипажа. Обычно он ловко балансировал на самом краю устава Спасательной службы, но иногда все же терял равновесие. Бетани выбрала его именно за смелость, и ради спасения утопающих Харлей всегда рисковал собственной жизнью без колебаний. На многие его выходки, за которые другой хорек вылетел бы со службы в два счета, Бетани закрывала глаза, и только благодаря ей он до сих пор не лишился своего форменного шарфа.

— По мне, так это неплохо, — сказал Боа. — Если не будет путаться между лап, пусть себе пишет. Мы тоже ей мешать не станем.

Бетани кивнула.

— Если она станет задавать вопросы, будем рассказывать все как есть. Расскажем ей правду. А вы, Харлей, постарайтесь обойтись без своих страшных сказок. Если она захочет пойти в учебный рейс, возьмем ее. Будет стоять при мне, на мостике. Но, если получим вызов на спасательную операцию, придется ей остаться на берегу. Когда вернемся, расскажем ей все, как было, — что произошло, что мы пережили… все, что она захочет узнать.

Вообще-то Хорьчихе Бетани нечасто случалось недооценивать других хорьков. Но здесь — другое дело. Даймина совершенно права: Хлоя — настоящая звезда. И Бетани представить себе не могла, что делать со знаменитостью на борту в открытом море во время ответственного задания.

ГЛАВА 4

В каюту Бетани постучали — не особенно робко, но и не слишком требовательно.

— Я ищу свою каюту… — На пороге стояла темная, очень красивая хорьчиха, чистенькая и аккуратно причесанная. Яркие глаза ее посверкивали любопытством из-под модной шляпки в морском стиле, которая явно обошлась не меньше, чем в месячное жалованье лейтенанта.

— Мне сказали, что это и есть мой катер.

— Вы, наверное, Хорьчиха Хлоя? — Бетани протянула красавице лапу, помимо воли поддаваясь ее чарам. — Я — капитан. Добро пожаловать на борт.

— Такая молодая — и уже капитан?

Хорьчиха-спасательница вздохнула.

— Молодая, но решительная. Так обо мне говорят.

Певица смерила ее изучающим взглядом, всмотрелась ей в глаза и тепло улыбнулась:

— Мы подружимся, правда?

Бетани кивнула и улыбнулась в ответ.

— Да. Если вы будете меня слушаться.

— Даю честное слово, капитан! Покажете мне мою каюту?

— Конечно. Тут недалеко, на берегу. Вам отвели лучшие апартаменты в гостиничном корпусе для офицеров. Это лучше, чем спать на борту, поверьте мне на слово, мисс Хлоя.

— Можно просто «Кло», если не трудно, — сказала певица. — Когда я работаю для журнала, я не сплю в апартаментах. Мне нужно набираться опыта. Узнавать жизнь как она есть, а не просто наблюдать со стороны.

— На этот раз вам придется изменить своим привычкам, — возразила Бетани. — Каюты для членов экипажа заняты. А пассажирские… Ну, роскошными их уж точно не назовешь. Сказать по правде, никаких удобств.

— Ничего страшного. Я только брошу сумку, а потом… Можно будет встретиться с экипажем?

Бетани пожала плечами и повела гостью за собой по сходному трапу. Распахнув дверь в крошечную каютку чуть правее цепного клюза, она включила свет и с сомнением заметила:

— Вид отсюда, боюсь, не самый шикарный…

— Спасибо. Я не за красивыми видами приехала. Я здесь, чтобы жить вашей жизнью.

Бетани усмехнулась — вот так нахальство!

— Добро пожаловать. Наша жизнь — к вашим услугам. Дежурства, тренировки. Короче, все что угодно. Кроме спасательных операций, разумеется. Вы же понимаете…

— Устав запрещает, — кивнула Хлоя. — Вы не вправе брать на себя ответственность за постороннего наблюдателя на борту и занимать место, которое может понадобиться для спасенных.

— Совершенно верно, — подтвердила Бетани. — К тому же штормовой сезон почти закончился. Но вы увидите, как близки к реальности наши тренировки.

Никаких вопросов, никакой лжи. Они поняли друг друга с полуслова.

Хорьчиха Хлоя приехала, чтобы написать отчет очевидца о спасательной операции, не упустив ни одной волнующей подробности, и полностью на это рассчитывала.

Хорьчиха Бетани, со своей стороны, была готова запереть писательницу в отведенных ей апартаментах на берегу, чтобы оградить ее от опасных морских приключений.

Однако Бетани понимала, что очерк рок-звезды может пойти Спасательной службе на пользу: ведь его прочтут тысячи щенков, готовых выбрать свою дорогу в жизни, и, быть может, кое-кто из них поймет, что готов рисковать своей жизнью ради других.

Капитан и гостья выбрались через носовой сходной люк на палубу как раз в тот момент, когда из кормового люка показалась голова механика Боа. Завидев Бетани, он уже поднял было лапу в приветственном салюте, но тут в поле его зрения попала гостья, и он описал лапой в воздухе широкий круг, приветствуя и ее. Он не заметил, что на тот краткий миг, когда они встретились глазами, у гостьи перехватило дыхание.

Механик направился дальше по своим делам, а Хлоя обернулась и проводила его взглядом.

— А это…

— Это Боа, — сказала Бетани. И, помолчав немного, добавила: — Не будь Боа, мы бы с вами не стояли сейчас на этой палубе.

Журналистка еще раз обернулась, но Боа уже исчез. В других обстоятельствах она придержала бы язычок, но Бетани понравилась ей, и она спросила напрямую:

— Бетани, вы любите его?

От удивления лейтенант рассмеялась. «Вот из таких вопросов и получаются хорошие очерки», — подумала она.

— Я люблю всю свою команду, Хлоя, И Боа, конечно, люблю тоже.

— Странное дело, капитан, — промолвила рок-звезда, озадаченно покачивая головой, — но я, кажется, тоже.

Еще до конца дня Бетани успела понять, что общаться с Хлоей по-хорошему очень легко. «Странная хорьчиха, — раздумывала она, пытаясь расставить по местам то, что подсказывала ей интуиция. — С одной стороны — такая живая, порывистая, открытая, обаятельная. А с другой — застенчивая, даже чуть-чуть напуганная».

— После вас, — сказала Бетани. Они стояли у двери в столовую базы. — Во-он там наш столик — по левому борту…

Но прекрасная гостья не спешила войти.

— Подождите минуточку, — попросила она.

Лейтенант повернулась и озабоченно взглянула на нее. Гостью била дрожь.

— Вам нехорошо?

— Ничего страшного, — заверила Хлоя. — Просто нужно собраться с духом. — Она смущенно улыбнулась. — Как бы ты ни любил других зверей, — добавила она, — все равно выстраиваешь вокруг себя стены, когда видишь слишком много незнакомцев. Я уговариваю себя раскрыться.

Наконец, она расправила плечи, глубоко вздохнула и переступила порог столовой с таким видом, будто только что сошла с обложки модного журнала «Рок-звезды наших дней».

В считанные секунды смолкли все разговоры, замерли все голоса. Сотня мордочек разом обернулась к двери. Пара сотен глаз изумленно уставились на гостью. Воцарилась полная тишина.

Хорьчиха Хлоя? Та самая Хорьчиха Хлоя? В столовой базы «Майский день»?

Что же сейчас случится? Сумеют ли они сохранить спокойствие? Или ринутся наперегонки к дверям в надежде хоть краешком лапы прикоснуться к знаменитости?

— Всем приятного аппетита, — сказала Бетани, и на фоне всеобщего замешательства голос ее прозвучал на удивление спокойно и уверенно. — Мисс Хлоя благодарит вас за теплый прием. — И твердой лапкой она направила гостью к столику с новой стальной табличкой, на которой под яркими красно-желтыми полосками красовалась угольно-черная надпись: «Джей-101 Решительный».

Еще мгновение — и зал снова загудел как ни в чем не бывало, хотя Бетани подозревала, что все судачат только о том, кто это сейчас вошел в дверь. «Слава — сладкая штука, — подумала она. — Но столько славы?.. Если сладкий пирог засунуть в рот целиком, можно и подавиться».

Энсин Винсент, непринужденно болтавший о том о сем с остальными хорьками из команды, при виде сестры чинно выпрямил спину.

— Команда «Решительного» приветствует вас, лейтенант. Все в сборе.

Все четверо членов экипажа замерли, устремив немигающий взгляд прямо перед собой, на уставленный тарелками столик.

— Вольно, «Решительный», — махнула лапой Бетани, и подчиненные расслабились, но к разговору так и не вернулись. Заняв место во главе стола, Бетани указала гостье на свободный стул справа от себя.

— Все вы знаете Хорьчиху Хлою, — проговорила она. — Но она вас не знает.

Винсент, сидевший прямо напротив, поднялся и отвесил рок-звезде поклон.

— Первый помощник капитана Хорек Винсент, мэм. Счастлив приветствовать вас.

Старший механик пожал плечами и чуть привстал:

— Мы уже встречались. Можете называть меня просто Боа, мэм.

— Харлей, — назвался третий хорек и нахально уставился гостье прямо в глаза.

— Даймина, — прошептала самая младшая, застенчиво глядя в сторону.

— Самый лучший экипаж на всей нашей базе! — гордо подытожила Бетани.

— Значит, я попала по адресу, — сказала Хлоя. — Я ведь как раз и хочу узнать, что значит быть самым лучшим. Хочу узнать, как стать такими, как вы.

Наступило неловкое молчание. Боа первым нашел выход из положения. Подхватив одной лапой тарелку лимонных цуккини, а другой — вазочку сицилийского летнего салата, он с полуулыбкой протянул угощение гостье.

— Нас хорошо кормят, — пояснил он.

Гостья рассмеялась.

— Как стать такими, как мы? — переспросила Даймина. — Практика, практика и еще раз практика.

Харлей кивнул, уже налегая на золотистую запеканку из спагетти и средиземноморский салат из пшеничных зерен.

— Сами увидите. В ясные деньки все очень просто. Другое дело — по ночам, да еще под дождем, а то и в снег, когда и с прожектором-то на сотню лап вперед уже ничего не видать, да еще под ветром баллов этак на девять, да еще волны до зубов…

— Еще снежного горошка, Харлей? — с улыбкой перебила его Бетани, протягивая дозорному теплую тарелку с сочной зеленью. Харлей прижал лапу к груди, галантно склонив голову, и принял угощение.