Строптивая мишень

— Ты бы не шастала в таком виде, дорогуша. У меня после двух лет отсидки нервы слабые.

— Извини, — поторопилась я исчезнуть за дверью. Натянула джинсы и вновь появилась в кухне. — Можно позавтракать? — спросила, усаживаясь напротив.

— Можно. Ты куда мотать собираешься? — поинтересовался он через пару минут. Я пожала плечами:

— Все равно. Что один город, что другой. У меня ж нет никого. — По-моему, получилось трогательно.

— А родители?

— Папа умер, когда я еще в школе училась, а мама пять лет назад. Они оба из детского дома, так что я круглая сирота.

— Ясно.

— А как ты думаешь, это надолго?

— Что?

— Ну, то, что они за мной охотятся?

— Так это, пока не поймают.

— Что ж они, всю жизнь за мной бегать будут?

— Размечталась! Поймают гораздо раньше.

— Это ты так успокоил, что ли?

— Вроде того.

— Здорово у тебя получается… Вот ты вчера говорил, что типа одного убить хочешь, а за самим толпа народа бегает. Это как понять?

— Понять несложно. Кому ж умирать охота? Знает он, что я вышел, вот и послал людишек. Только зря это. Шлепну я его, не разговор…

— Ага. — Я кивнула и посмотрела в окно, а потом спросила:

— Может, ты не откажешься мне помочь?

— Что? — нахмурился он.

— Ты ведь сказал, что узнал кого-то…

— Ну?..

— Может быть, есть способ сообщить этим людям, что я ничего не видела и в милиции слова не скажу?

— И не скажешь. Для этого имеется старый и очень надежный способ.

— А по-другому никак нельзя? — опечалилась я.

— Это ты меня спрашиваешь? — ухмыльнулся Алексей, а я разозлилась.

— Похоже, мне удалось уловить общий дух нашей беседы: я со вчерашнего дня труп, но пока об этом не знаю.

— А выглядишь как живая, — съязвил он. — Ладно, у меня дела в городе. А ты здесь сиди и не высовывайся, ясно?

— Нет. Зачем мне здесь сидеть?

— А что, у тебя есть другое место?

— Нет, — подумав, ответила я. — Значит, ты мне поможешь?

— Как, интересно?.. Попробую что-нибудь узнать.

— Пойдем вместе, а?

— Или слушай, что говорят, или катись!

Алексей ушел в комнату переодеваться, а я занялась мытьем посуды. Через пять минут он заглянул в кухню и сказал:

— Дверь запри. Если уйти надумаешь, ключ под лестницу повесь, там гвоздь.

— Ты надолго?

— Как получится.

Входная дверь захлопнулась, и я осталась одна. Следовало решить, что делать дальше. Прежде всего покинуть дом. Я не была столь глупа, чтобы доверять подобному типу, впрочем, как и любому другому. Однако уезжать я никуда не собиралась, а бегать по городу от банды убийц в одиночку мне явно не по силам. Алексей показал себя человеком решительным, не обремененным избытком морали и в то же время на свой лад честным: сумка с деньгами лежала под столом, в пачке не хватало 120 долларов (десятку он взял за завтрак). В ресторане на эти деньги меня бы так не накормили. В общем, я все больше склонялась к мысли, что он мне нужен. Хотя я могу ошибаться и тогда здорово поплачусь за это, если немедленно не смоюсь отсюда. На сборы ушло минут пять. Я вышла, заперла дверь, повесила ключ под крыльцом и огляделась. Мне было необходимо укрытие. Особо не мудрствуя, я прошла в глубь двора к двухэтажному дому. Входная дверь оказалась заперта на замок, но одна створка выбита. Я протиснулась внутрь. Дом был необитаем. Местная молодежь, похоже, устраивала здесь посиделки, но почему-то покинула эти места. Куски хлеба походили на гранит, бутылки покрылись толстым слоем пыли, все это вместе с кострищем на полу выглядело как первобытная стоянка. Я прошлась по дому. Еще одна дверь вела в соседний двор, пустынный и грязный, тропинка петляла между сараев, брошенных огородов с остовами теплиц и заканчивалась на задвоpках магазина: штабеля сломанных ящиков, грязные коробки, а дальше вереница скучных одноэтажных домов.

Обследовав окрестности, я вернулась в брошенный дом, поднялась на второй этаж и устроилась возле окна. Отсюда хорошо просматривалось жилище Алексея и часть улицы. Отличный наблюдательный пункт. В случае опасности смогу уйти задворками. Теперь оставалось только одно: ждать. Терпение — одна из моих добродетелей. Потому, выбрав участок пола почище, я заняла позицию сбоку от окна и стала размышлять об Алексее. Если он решил меня сдать, много времени на это не потребуется. Однако время шло, а его все не было. Я успела проголодаться и начала томиться: праздное сидение в заброшенном доме хоть кого выведет из терпения.

Алексей появился в половине третьего. Вошел во двор, насвистывая, руки в карманах куртки. В дверь стучать не стал, сунулся под крыльцо, извлек ключ и, не проявляя никаких эмоций, вошел в дом. Прошло минут десять, все было тихо. Я решила выждать еще немного и спуститься, даже от окна отодвинулась, не рассчитывая увидеть что-нибудь интересное, и тут заметила их.

Они были втроем. Двое встали возле двери, один застыл под окнами. Здоровенный мордастый парень толкнул дверь плечом, она легко открылась, и мордастый пролетел в прихожую. Второй кинулся следом. Я замерла: ни выстрелов, никакого другого шума, тишина. Через пять минут мордастый возник на крыльце и крикнул парню, тосковавшему под окнами:

— Леха, ты его видел?

— Не-а…

— Куда ж он делся, твою мать…

— А я откуда знаю… во двор вошел…

— Может, его в доме-то и не было?

— Может…

— А кто ж тогда дверь открыл?

Треп трепом, но когда-нибудь им это надоест, и они сообразят обыскать руины по соседству… Следовало поскорее убраться отсюда. Я осторожно спускалась по лестнице, гадая, куда же исчез Алексей. В дом он вошел, это я сама видела, следовательно, либо в доме спрятался, что маловероятно, либо выбрался через подвал. Окно подвала выходило на помойку, и разглядеть его за высокими захламленными ящиками было бы непросто. Если я права, значит, мы сейчас встретимся…

Я сошла с последней ступеньки и увидела Алексея, он как раз выворачивал из-за угла, двигаясь совершенно бесшумно. Увидев меня, усмехнулся и махнул рукой, приглашая присоединиться. Я метнулась следом. Неожиданно Алексей взял меня за локоть и свернул к завалившемуся сараю. Я недоуменно вытаращилась, но тут он открыл дверь, и я увидела, что задняя стена у сарая отсутствовала: здесь начиналась тропинка и шла дальше между заборами соседствующих огородов. Мы побежали по ней и через пять минут оказались довольно далеко от дома.

— Это твои? — спросила я, выравнивая дыхание.

— Мои.

— Как же ты их не заметил?

— Заметил.

— А зачем сюда пришел?

— За тобой.

— А-а-а. — Тут я опомнилась и добавила:

— Спасибо.

— Не за что. Деньги с тобой?

— Конечно.

— Должна сто баксов.

— Слушай, может ты возьмешь сразу все и будешь меня кормить, поить и оберегать от неприятностей?

— У тебя денег не хватит.

— Как знаешь… Что ж мы теперь, опять бездомные? — вздохнула я.

Между тем мы вышли к остановке и сели в автобус.

— Куда едем? — проявила я любопытство.

— В гости.

— К кому?

— Ты почему из дома ушла? — спросил он, проигнорировав мой вопрос.

— Как почему? — удивилась я. — Откуда я знаю, хочешь ты мне помочь или решил подзаработать?

— И я не знаю.

— Ты бы определился.

— Стараюсь.

Мы вышли из автобуса и отправились вдоль однообразных пятиэтажек.

— Узнал что-нибудь? — решила спросить я.

— Похоже, это убийство в гостинице никого не волнует.

— Конечно, а ребята с автоматами мне приснились.

— Да вроде нет.

— Значит, ничего не узнал. А почему так долго?

— У меня, между прочим, свои дела есть, — огрызнулся он.

— Ладно, не заводись, я же просто так спросила.

Мы свернули к подъезду, и я опасливо поинтересовалась:

— К кому мы, а?

— К родственникам. Где-то нам жить надо.

Я удовлетворенно кивнула: местоимение «нам» мне необыкновенно понравилось. Пока все шло совсем неплохо.

Дверь открыла женщина неопределенного возраста в цветастом халате.

— Наконец-то, — обрадовалась она, но тут же осеклась и уставилась на меня. Алексей ее обнял, они расцеловались, а я смогла войти в квартиру. Если это его подружка, с хорошим вкусом у него тоже проблемы. Квартира напоминала склад ненужных вещей или попросту помойку. В прихожей появился лохматый детина в трико и грязной майке и тоже на меня уставился. И что они во мне такого нашли, ума не приложу. Алексей с лохматым обменялись крепким рукопожатием, а потом и обнялись.

— Вернулся, значит! — радовался детина в майке, хлопая Алексея по спине. — А мы ждем. Дней пять как ждем. Верка извелась вся… Где тебя носило, Леха? О тебе уж справлялись…

— Кто? — спросил Леха, устраиваясь на кухне на жалком подобии стула.

— Да разные люди… братан, конечно, еще Соловей был, ждет, ну и… Сам был… в среду… сказал, увидеть тебя надо, для разговору.

— Ясно. Покажусь.

— А кто это, Леш? — не выдержала женщина, кивнув на меня.

— Наташка, — ответил он с таким видом, точно мое имя объясняло все. Хозяева замолчали, продолжая разглядывать меня с некоторым недоумением — Судя по всему, для них зверем я была диковинным.

— Пожрать дай, — нарушил Алексей затянувшееся молчание. — Мы поживем пару дней, только помалкивайте об этом.

— Само собой, — засуетился лохматый. — Верка, собери на стол.

Верка зашустрила на кухне, а лохматый пристроился рядом с Алексеем на табуретке, почесал волосатую грудь и сказал неуверенно:

— Леха, крестный сказал, чтоб ты сразу к нему…

— Да понял я, не дергайся…

— Я что, мне что велели… — засуетился тот, вскочил, извлек из холодильника поллитровку и торопливо разлил водку в четыре чашки.