Четверо слепых мышат

— Очевидно, Купер считал, что эти три женщины были любовницами. Это могло быть даже и правдой. Но так или иначе, он счел, что по этой причине Таня Джексон и отвергла его ухаживания. Я полагаю, именно это соображение и подвигло его на такое.

Наконец я нашел в себе силы высказаться:

— Эти снимки с места преступления, какими бы красноречивыми и непристойными они ни были, тем не менее не доказывают, что ваш убийца именно Эллис Купер.

Капитан Джейкобз покачал головой:

— Вижу, вы не понимаете. Это не снимки с места преступления, выполненные полицией. Это копии полароидных снимков, сделанных самим Купером. Мы нашли их у него дома, вместе с ножом. — Дональд Джейкобз посмотрел на меня, потом на Сэмпсона. — Ваш друг убил-таки этих женщин. А теперь вам лучше вернуться домой и дать возможность здешним людям оправиться от потрясения.

Глава 12

Несмотря на совет капитана Джейкобза, мы не уехали из Северной Каролины. Вместо этого мы продолжали беседовать со всеми, кто соглашался с нами говорить. Один старшина подразделения сказал мне кое-что интересное, хотя и не о нашем деле. По крайней мере было время поразмыслить над тем фактом, что это дело, возможно, является последним моим расследованием. И что же мы имеем на сегодняшний день? Мужчина, осужденный за совершение трех зверских и отвратительных убийств, утверждает, что невиновен. А какой бы убийца этого не утверждал?

Но потом я подумал об Эллисе Купере, сидящем в камере смертников в городе Роли, и «засучил рукава».

Едва встав, я тотчас засел за компьютер и, с головой уйдя в Интернет, постарался произвести как можно больше изысканий. Одной из областей исследования стала синяя краска, которой были покрыты жертвы. Я залез в данные, относящиеся к Программе VICAP — по содействию поимке преступников, совершивших насилие над личностью, — и обнаружил там еще три дела об убийствах, в которых жертвы были раскрашены, но ни одно из них как будто не представляло никакой связи с нашим.

Затем я нарыл кучу информации, имеющей отношение к синему цвету. Лишь один случай слегка заинтересовал меня.

Он касался группы комедиантов «Синий человек», эти артисты организовали в Нью-Йорке шоу под названием «Трубы», которое потом показывали в Бостоне, Чикаго и Лас-Вегасе. Шоу содержало элементы мюзикла, драматического театра и даже варьете. Исполнители часто выступали одетыми с головы до пят в синее. Может, и тут не было связи — пока было рано выносить какое-либо суждение.

Мы сошлись с Сэмпсоном за завтраком в отеле «Холидей-Инн», в котором остановились, — «Холидей-Инн-Бордо», если быть точным. Наскоро поев, мы принялись объезжать прилегающий к военной базе жилой район, где произошло тройное убийство. Дома представляли собой самые обыкновенные одноэтажные строения сельского типа, с прилегающей к каждому крохотной лужайкой. Во многих дворах имелись пластиковые бассейны. По всей улице были припаркованы мотоциклы с коляской и двухместные закрытые автомобили типа седан.

Все утро и отчасти вторую половину дня мы провели, беседуя с обитателями довольно тесной общины, где проживала Таня Джексон. Этот примыкающий к базе жилой район был населен трудовым людом, и более чем в половине домов, куда мы стучались, никого не было.

Я стоял на парадном крыльце кирпично-дощатого домика и разговаривал с женщиной лет сорока, как вдруг увидел, что ко мне трусцой спешит Сэмпсон. Что-то произошло.

— Идем со мной, Алекс! — крикнул он. — Идем скорее! Ты срочно мне нужен.

Глава 13

Я догнал Сэмпсона.

— Что случилось? Что ты узнал?

— Что-то непонятное. Может, просто ошибка, — отвечал он.

Вместе мы дошли до другого деревенского домика. Сэмпсон постучал в дверь, и почти тотчас на пороге появилась женщина. Она была невысокой, однако весила никак не меньше восьмидесяти килограммов, может, даже все сто.

— Это мой напарник, детектив Кросс. Я уже упоминал о нем. Это миссис Ходж, — представил он нас друг другу.

— Меня зовут Анита Ходж, — сказала женщина, пожимая мне руку. — Рада с вами познакомиться. — Она глянула на Сэмпсона и ухмыльнулась: — Да, верно — вылитый Мохаммед Али в молодости.

Миссис Ходж повела нас через общую комнату, где двое мальчишек смотрели фильм и одновременно играли в видеоигры. Потом по узкому коридору повела в спальню.

В этой комнате мы увидели мальчика лет десяти. Он сидел в инвалидном кресле на колесах, которое было придвинуто к компьютеру фирмы «Гейтуэй». Позади него на стене висело дюжины две глянцевых фотографий с портретами бейсболистов высшей лиги.

Наше вторжение его разозлило.

— Ну что еще? — огрызнулся он. — Убирайтесь. Не видите — я работаю?

— Это Роналд Ходж, — сказал мне Сэмпсон. — Роналд, это детектив Кросс. Я говорил тебе о нем, когда мы разговаривали в первый раз.

Мальчишка кивнул, но ничего не сказал, просто сердито посмотрел в мою сторону.

— Роналд, ты бы не мог повторить нам свой рассказ? — попросил Сэмпсон. — Нам очень важно его услышать.

Парень вытаращил глаза:

— Я уже рассказывал другим полицейским. Мне все это осточертело. Все равно никому дела нет до моего мнения.

— Роналд, — сказала мать, — ты прекрасно знаешь, что это неправда.

— Пожалуйста, расскажи мне, — обратился я к мальчику. — Твое сообщение может оказаться очень важным. Я хочу услышать его из твоих собственных уст.

Мальчик насупился и продолжал мотать головой, но не отрывал глаз от меня.

— Другие полицейские не считали это важным. Козлы!

— Роналд! — строго сказала мать. — Перестань грубить. Ты знаешь, я не люблю таких выражений. И такого отношения — тоже.

— Ну, ладно, ладно, — примирительно сказал он. — Расскажу еще раз. — И принялся рассказывать о той ночи, когда была убита Таня Джексон, и о том, что видел. — Я засиделся допоздна. Сделал вид, что лег, а сам играл на компьютере. — Он замолчал и посмотрел на мать.

Та кивнула:

— Я тебя прощаю. Мы это уже обсудили. А теперь, пожалуйста, расскажи, что видел. Ты уже начинаешь действовать мне на нервы.

Мальчик наконец расплылся в улыбке, потом приступил к рассказу. Может, он просто хотел немного разогреть аудиторию.

— Из моей комнаты виден двор Джексонов. Он вон там, как раз за углом дома. Я увидел, что кто-то идет по двору. Было темновато, но я видел, как он движется. У него в руках было что-то вроде кинокамеры. Я не мог разобрать, что именно он снимает, поэтому меня разобрало любопытство.

— Я подошел вплотную к окну, чтобы понаблюдать. И тут я увидел, что их там трое. Трое мужчин. Они были во дворе дома миссис Джексон. Я так и сказал полиции. Трое мужчин. Я видел их так же ясно, как вижу вас. И они снимали кино.

Глава 14

Я попросил юного Роналда Ходжа повторить рассказ, и он повиновался.

Повторил в точности, почти слово в слово. Рассказывая, он смотрел мне прямо в глаза и ни разу не поколебался.

Было очевидно, что мальчика взволновало то, чему он оказался невольным свидетелем, и что он все еще напуган. Узнав впоследствии о свершившихся по соседству убийствах, он с тех пор жил в страхе перед увиденным в ту ночь.

После этого мы поболтали с Анитой Ходж на кухне. Она угостила нас охлажденным чаем. Несладкий и с толстыми ломтями лимона, он был восхитителен. Анита рассказала нам, что Роналд родился с дефектом позвоночника — с обнажением спинного мозга, — что стало причиной паралича нижней части тела.

— Миссис Ходж, — обратился я к ней, — что вы думаете о рассказе Роналда?

— О, я ему верю. По крайней мере он убежден в том, что это видел. Может, то были какие-то тени или что-то в этом роде, но Роналд твердо верит, что видел троих мужчин. И один из них был с какой-то кинокамерой. Мальчик с самого начала твердо стоял на этом. На том, что там происходило что-то подозрительное. Знаете, как в том старом фильме Хичкока.

— «Окно во двор», — подсказал я. — Герой Джеймса Стюарта[5] считает, что видел из окна убийство. У него сломана нога, и он прикован к креслу. — Я бросил взгляд на Сэмпсона. Мне хотелось убедиться, что он не против того, что сейчас я задаю вопросы.

Он кивнул, что все в порядке.

— Что случилось после того, как сыщики из Файетвилла поговорили с Роналдом? Они вернулись? Приходили еще какие-то полицейские? Кто-нибудь из Форт-Брэгга? Миссис Ходж, почему показания Роналда не фигурировали в суде?

Она покачала головой:

— Кое-какие вопросы мне задавали — и мне, и моему бывшему мужу. Спустя несколько дней приходил капитан из их уголовного отдела. Капитан Джейкобз. Он немного поговорил с Роналдом. Но на этом все кончилось. С тех пор никто больше не приходил и ни о каком судебном процессе речи не было.

Покончив с холодным чаем, мы решили, что на сегодня хватит. Был шестой час, и мы чувствовали, что достигли какого-то успеха.

Вернувшись в гостиницу, я позвонил Нане и детям. На семейном фронте все обстояло превосходно. Они тут же подняли крик на тему «последнего папиного расследования». Им явно нравилось, как это звучит. Пожалуй, и мне тоже. Потом мы с Сэмпсоном пообедали и выпили по паре кружек пива в отеле, затем отправились спать по своим номерам.

Я позвонил Джамилле в Калифорнию. У них там было около семи часов, поэтому ей я позвонил в первую очередь.

— Инспектор Хьюз, — коротко ответила она. — Отдел убийств.

— Я хотел бы заявить о пропаже человека, — сказал я.

— Это ты, Алекс? — Сквозь расстояние я почувствовал в ее голосе улыбку. — Опять ты засек меня на работе. Выследил. Пропавший человек — это ты. Куда ты делся? Не пишешь, не звонишь. Ни одного паршивого электронного сообщения за последние дни.

Я извинился, потом рассказал Джам о сержанте Купере и о положении дел на данный момент. Я описал то, что увидел Роналд Ходж из окна своей спальни. Затем перешел к тому, что побудило меня позвонить.

— Я скучаю по тебе, Джам. Хочу тебя увидеть. Где угодно, когда угодно. Почему бы тебе не приехать на восток для разнообразия? Или я мог бы приехать, если так тебе удобнее. Только скажи.

Джамилла помедлила с ответом, и я поймал себя на том, что затаил дыхание. Быть может, она не хочет меня видеть. Наконец она сказала:

— Я смогу на несколько дней оторваться от работы. С удовольствием бы тебя повидала. Да, я обязательно приеду в Вашингтон! Я не была там с самого детства.

— Не так уж давно, — заметил я.

— Хорошо сказано. Изящно и остроумно, — сказала она со смехом.

Мы договорились о встрече, и, пока договаривались, сердце мое трепетало от волнения. Весь вечер я вновь и вновь прокручивал в голове свой разговор с Джамиллой. «Да, я обязательно приеду в Вашингтон!» Она выпалила это так, словно слова сами сорвались у нее с языка.

Глава 15

На следующий день рано утром раздался звонок от одной моей знакомой, Эбби Ди Гарбо, из ФБР. Незадолго перед этим я просил ее проверить фирмы, сдающие напрокат автомобили, на предмет любых нарушений за ту неделю, когда были совершены убийства. Я сказал ей, что это срочно. И вот Эбби уже обнаружила один такой случай.

Похоже, что международную компанию «Херц», занимающуюся прокатом, прокатили на аренде «форда-иксплорера» — счет так и не был оплачен. Эбби копнула глубже и напала на интересный след. Она рассказала мне, что надуть фирму, сдающую напрокат автомашины, не так-то просто, что для нас, несомненно, являлось доброй вестью. Такого рода мошенничество предполагает наличие фальшивой кредитной карточки и поддельных водительских прав, причем на этих документах все должно совпадать, включая описание водителя, арендующего машину.

Кто-то взломал находящиеся в Госархиве файлы Комиссии по ценным бумагам, чтобы сделать себе поддельное удостоверение личности, и именно эта информация была предоставлена компании в Брэмптоне, штат Онтарио, где была изготовлена фальшивая кредитка. Соответствующие этой кредитке фальшивые водительские права были затем получены через веб-сайт Photoidcards.com. Была также предоставлена фотография, и сейчас я пристально вглядывался в ее копию.

Белый мужчина, лицо ничем не примечательное, возможно, измененное с помощью грима и косметики.

ФБР продолжало свою проверку в надежде раздобыть еще что-нибудь. Кто-то приложил немалые усилия, чтобы арендовать машину в Файетвилле, не прибегая к использованию своего настоящего имени. Мы имели лишь чей-то фотопортрет — хвала Эбби Ди Гарбо.

Я рассказал Сэмпсону о жульничестве с наймом машины, когда мы ехали к дому сержанта Купера. Сэмпсон в этот момент пил горячий, дымящийся кофе и уплетал эклер от «Данкин Донатс», однако я видел, что он доволен.

— Вот зачем я попросил тебя в этом участвовать, — обронил он.

Купер жил в маленькой квартирке с двумя спальнями, в Спринг-Лейкс, к северу от Форт-Брэгга. Он занимал одну половину двухквартирного дома. У дверей я увидел табличку «Осторожно, злая котяра!».

— Да, у него есть чувство юмора, — проговорил Сэмпсон. — Во всяком случае, было.

Заранее получив ключ от входной двери, мы с Сэмпсоном вошли в дом. Даже по прошествии времени там все еще пахло кошкой.

— Неплохо, когда для разнообразия никто не путается под ногами, — сказал я Джону. — Ни другие полицейские, ни ФБР.

— Что ж, убийцу изловили, — отозвался он. — Дело закрыто. Кроме нас, никого больше ничего не заботит… А Купер сидит там, в камере смертников. Отсчет пошел, часы тикают.

По-видимому, еще не было решено, что делать с квартирой. Эллис Купер после своего перевода сюда, на свою последнюю должность, почувствовал себя достаточно надежно и несколько лет назад купил это жилье. Он планировал по выходе в отставку остаться жить в Спринг-Лейкс.

В передней в ящике стола хранились фотографии: Купер с товарищами, запечатленный в различных местах своей дислокации. Судя по всему, это были Гавайи, юг Франции, что-то карибское. Была и более поздняя фотография: Купер в обнимку с женщиной — видимо, с той самой подружкой Марш. Мебель в квартире выглядела удобной, недорогой и, похоже, приобреталась в недорогих магазинах вроде «Таргета» и «Пиер-1».

Сэмпсон помахал мне, подзывая к одному из окон.

— Погляди, оно взломано. В квартиру проникали. Возможно, именно таким способом похитили нож Купера, а потом подложили обратно. Куп сказал, что оставил нож в стенном шкафу, в спальне. Полицейские же говорят, что нож был найден на чердаке.

После этого мы с Джоном прошли в спальню. Тут на стенах красовалось еще больше фотографий, опять-таки преимущественно из тех мест, куда Купер был откомандирован: Вьетнама, Панамы, Боснии. Вдоль одной из стен вытянулась скамейка запасных турнира тяжелоатлетов «Юкон Майти». У стенного шкафа стояла гладильная доска. Мы обыскали шкаф. Одежда висела в основном военная, хотя была и гражданская.

— Как ты думаешь, для чего эти штуковины? — спросил я Сэмпсона, указывая на стол, где грудились странного вида безделушки, судя по всему, вывезенные из Юго-Восточной Азии.

Я приподнял соломенную куклу, почему-то производящую впечатление странно пугающее, даже зловещее. Вслед за ней — маленький арбалет, у которого вместо спускового крючка было что-то похожее на коготь. Серебряный амулет в форме бдительного, недремлющего глаза без века. Что все это значит? Зачем?

Сэмпсон внимательно осмотрел наводящую дрожь соломенную куклу, потом глаз.

— Это «дурной глаз». Я видел его и прежде. Кажется, в Камбодже… или в Сайгоне. Точно не помню. Такие соломенные куклы я тоже видел. По-моему, на вьетнамских погребальных обрядах.

Если не считать страшноватых артефактов, впечатление, которое я получил от квартиры Эллиса Купера, было таково, что он был одиноким человеком, жизнь которого почти целиком замыкалась на армии. Я не увидел ни единой фотографии, на которой бы изображалось то, что можно назвать семьей.

Мы все еще находились в спальне Купера, когда услышали, что открывается входная дверь. Вслед за этим раздался приближающийся звук тяжелых башмаков.

Дверь спальни с треском распахнулась и шумно ударилась о стену.

На пороге мы увидели солдат с наставленными на нас пистолетами.

— Руки вверх! Военная полиция. Руки вверх, быстро!

Мы с Сэмпсоном медленно подняли руки.

— Мы детективы, расследующие убийства. У нас есть официальное разрешение здесь находиться, — сказал им Сэмпсон. — Справьтесь у капитана Джейкобза из уголовного отдела.

— Держать руки. Выше! — рявкнул их начальник. Группа из троих полицейских ввалилась в спальню вместе со своими наведенными на нас «пушками». Сэмпсон спокойно обратился к главному:

— Я друг сержанта Купера.

— Купер — осужденный на смерть убийца, — проворчал один из военных полицейских. — Он в камере смертников. Но недолго ему там осталось.

Продолжая держать руки поднятыми, Сэмпсон сообщил им, что в кармане его рубашки находятся записка и ключ от дома, которые нам дал хозяин. Командир группы достал записку и прочел: