Одинокая волчица

Ему было так хорошо, как никогда в жизни...

Глава третья.

Помимо всего прочего, смеющийся Андрей - такая редкость, ради которой можно было закрыть глаза на что угодно. Да и с пресловутым чувством юмора у меня, если честно, неприятности бывали чаще, чем мне хотелось бы. В плане его специфичности и обостренности. Так что чья бы корова мычала...

Мы уже собирались выходить, когда Андрей хватился пейджера. Без этого приспособления он, по-моему, чувствовал себя как ковбой без кольта и лассо. Или как мушкетер без шпаги, если приводить более милые моему сердцу сравнения. Куда можно было засунуть эту штуковину в однокомнатной квартире размером всего-то с носовой платок - загадка.

- Не могли же его украсть? - жалобно спрашивал сам себя Андрей, безуспешно обшаривая карманы, "дипломат" и мою сумку заодно. - Точно помню, что пришел сюда с ним и положил... Куда, черт побери, я мог его положить?

- В холодильник, - предположила я и тут же замерла в ожидании ответного выпада.

Но его, к моему великому изумлению, не последовало. Напротив, Андрей двинулся в кухню и распахнул дверцу морозильного агрегата. Тут я поняла, что шутки кончились, что мой друг устал за последнее время куда больше, нежели хочет показать, и что пора как-то действовать. Я подошла к телефону и стала набирать номер.

- Ты куда звонишь? - недовольно буркнул Андрей. - Давай сначала пейджер найдем, я обещал Павлу без него из дома не выходить.

Я сделал рукой знак, чтобы мне не мешали, и, дождавшись соединения, попросила девушку-оператора передать сообщение на такой-то номер. Андрей пожал плечами и снова принялся за поиски. Долго напрягаться ему не пришлось: через полминуты со стороны тахты раздался противный писк.

- Так вот же он где! - обрадовался Андрей. - Ну, правильно, я же его положил под подушку, хотел отдохнуть, а потом отвлекся, проголодался... Слава Богу, кто-то во время позвонил, а то искали бы мы с тобой до морковкина заговения!

Я с интересом наблюдала за действиями моего друга. Вот он нажал кнопку, вот вчитывается в переданное сообщение. Изумленное выражение его лица компенсировало мне все бестактные выпады в мой адрес.

- Упорство и прилежание лучше, чем беспутство и гений, продекламировал он вполголоса. - С уважением, Ариадна Оливер. Бред какой-то...

Я продолжала хранить молчание. Наконец, до него дошло и он снова рассмеялся:

- А знаешь, это ты здорово придумала! Не текст, конечно, а способ найти пейджер. Текст, прямо скажем, слабоват. Но вообще - блеск. Надо взять на вооружение.

Ну, правильно, кто предупрежден - тот вооружен. Бедные россияне, вечно им развитый Запад подбрасывает какую-нибудь подлянку. Только-только освоились с автоответчиками - и то не все, а наиболее продвинутая часть граждан, как на тебе - пейджер. Что это за штука такая и с чем её едят, широким массам растолковать никто не удосужился, решили, по-видимому, что и так допрут, в процессе эксплуатации. Прямо счас! Лично у меня пейджера нет, но разбираться в этом хитром устройстве я научилась только потому, что соседка по лестничной площадке устроилась работать оператором в соответствующую компанию, и когда я приношу ей косточки для собаки, обязательно рассказывает мне парочку занимательных историй "из жизни пейджеров". Одна из этих историй заключалась в том, что клиент позвонил и попросил послать ему хоть какое-нибудь сообщение, а то он свою машинку куда-то засунул и найти не может. Пусть попищит, тогда его запеленговать можно. Так что ничего особенно оригинального я не придумала.

А вот Андрею должно быть стыдно: не распознать в моем послании текст Эриха Марии Ремарка, у которого я стащила целую фразу, буква в букву! А ещё пейджер нацепил! Но поделиться этим соображением со своим другом я не успела, потому что зазвонил телефон. Мы переглянулись: звонок мог разрушить наши радужные планы в самом зародыше. Но делать было нечего и я сняла трубку.

- Наташа, привет, - услышала я голос Павла. - Андрей у тебя? Дай ему трубку, пожалуйста.

Так погибают замыслы с размаху, в начале обещавшие успех, от долгих отлагательств. Это сказал Вильям Шекспир, а уж он-то знал толк в трагедиях.

- А почему ты с ней об этом не поговорил? - спросил Андрей после того, как выслушал какое-то сообщение Павла. - Я, если честно, не в курсе... Понимаю, что пригласила, и даже думаю, что от чистого сердца и по делу. Но ты же знаешь, что она через пять минут обо всем этом начисто могла забыть... если не записала.

Я слушала телефонный разговор своего друга вполуха и только последняя фраза вызвала у меня некоторый интерес. Надо же, оказывается ещё кто-то обладает моим главным пороком: забывать практически все, если это не относится к работе. Имена героев тех произведений, которые я перевожу, или - в последнее время - пытаюсь сочинять, я не забываю ни при каких обстоятельствах, равно как и все хитросплетения сюжетов. Все остальное обязательно нужно записывать, иначе это улетучивается из моей прелестной головы быстрее, чем газ из откупоренной бутылки "Пепси". Так что не одна я в поле кувыркалась, есть и другие недотепы...

- Понимаю тебя. Нет, на завтра у нас никаких планов нет, так что сейчас уточню. Хотя, зачем играть в испорченный телефон? Передаю трубку.

Так... Значит, все эти "лестные" эпитеты, как всегда относились исключительно к моей особе? Ну, что выросло, то выросло, только о чем же я умудрилась забыть на этот раз?

- Наташа, ты нас с Милочкой приглашала завтра ехать за яблоками. К матери какой-то твоей подруги.

К какой ещё матери? Про яблоки вообще молчу... Мое молчание Павла, похоже, не удивило: за истекшие полгода он достаточно часто со мной общался, чтобы понять, что за экземпляр достался его ближайшему другу в качестве спутницы на данном конкретном отрезке жизни. Посему он, не дожидаясь ответа, продолжил:

- Не обижайся, пожалуйста, но ты что-то говорила о Белых Столбах...

Я действительно не обиделась, потому что, назвав данный географический пункт, Павел вовсе не имел в виду уместность моего там пребывания. Наоборот, у меня в мозгу словно что-то щелкнуло - как выключатель, - и кромешная тьма сменилась ярким и ровным светом.

Действительно, неделю тому назад моя ближайшая подруга Галина - в просторечье Галка - предложила нам с Андреем съездить в Подмосковье за яблоками, которых там, по её словам, уродилось видимо-невидимо. Не во всем Подмосковье, конечно, а на отдельном конкретном дачном участке, принадлежавшем её тетке и матери моей приятельницы Елены. Тетя Таня, мать Елены, судя по всему, отчаялась залучить на сбор урожая кого-то из домочадцев и кликнула клич друзьям и знакомым, чтобы продукт не пропал. Это наше поколение может наплевательски относиться к запасам продовольствия, а люди постарше прошли суровую жизненную школу и продуктами питания отнюдь не разбрасываются: не справляются сами - пристраивают "в хорошие руки". Я от даровых яблок, разумеется, отказываться не стала, да ещё предложила воспользоваться этой возможностью Павлу. Благо, и в его личной жизни произошли перемены к лучшему, и он серьезно собирался жениться.

- Ну, конечно! - радостно закричала я. - Я и то удивляюсь, почему у меня на воскресенье ничего не записано, а оно, оказывается, вовсе и занято. Правильно, завтра вы с Милой заезжаете за нами ко мне и мы отправляемся к тете Тане. На двух машинах, чтобы больше яблок влезло. Там и перекусим, так что с собой надо взять скатерть-самобранку. Все нормально. Во сколько вы приедете?

- Дай мне Андрея, пожалуйста, - вместо ответа попросил Павел.

Другая бы обиделась, а я - нет. У Андрея не голова, а компьютер, и то, что туда попадает, никуда впоследствии не девается и, тем более, не теряется в жутком количестве серых клеточек. Уж он-то не перепутает час встречи с номером вагона, а номер дома с маршрутом автобуса, чем - что греха таить! - я снискала немалую популярность среди своих друзей и знакомых. Так что пусть каждый занимается тем, что у него лучше получается, тогда в жизни будет куда меньше досадных заморочек.

- А что же Галка? - спросил меня Андрей, закончив договариваться с Павлом. - Почему она сама не едет? Или хотя бы с нами?

- Они с Тарасовым получили заказ на перепланировку чего-то загородного подо что-то. С работой теперь, сам знаешь, напряженка. Вот они и сидят там практически безвылазно. Какие уж тут яблоки!

Тарасов - это Галкин муж. Она и в глаза, и за глаза зовет его исключительно по фамилии, хотя более дружной пары я лично не видела. Оба архитекторы, оба слегка помешаны на своей профессии, оба способны работать только в тандеме. Единственное, что их огорчает - это отсутствие детей, но по-моему, к сорока годам для Галки это уже не так актуально, как было лет десять-пятнадцать тому назад, а для Тарасова, который намного её старше тем более.

- Понятно, - спокойно констатировал Андрей. - Где-то что-то подо что-то. Если кто-то кое-где у нас порой... Ты неподражаема! Ну, ладно. Пошли за провиантом, а то мы так до ночи из дома не выберемся. Деньги есть - погуляем!

- Подумаешь - деньги. Я нынче сама миллионерша - гонорар получила. Так что...

- Так что спрячь куда-нибудь свой гонорар до лучших времен. Точнее до худших. Только так спрячь, чтобы все-таки можно было его когда-нибудь найти.

- Не смешно! - наконец обиделась я.

Месяца два тому назад мне вернули долг: сто долларов одной бумажкой. На меня накатил крайне редкий у меня приступ скупости и я эту бумажку спрятала. Куда - по сей день не могу вспомнить. Но душу все-таки греет мысль о том, что в один прекрасный момент я эту купюру вдруг возьму да и найду. Вот будет радости! Андрей, правда, мог бы об этом и не напоминать.

- Не смешно, - согласился Андрей. - Больше не буду. В супермаркет пойдем или на оптовый рынок?

- А ты как думаешь? - ответила я вопросом на вопрос.

Будто непонятно, что на оптовке можно купить всего раза в два больше, чем в этом самом супермаркете. Там, конечно, приятно походить с элегантной тележкой, изображая из себя обеспеченную женщину, но без этого развлечения я прекрасно могла обойтись. Андрей, правда, недолюбливал грязь и толкотню всяких ярмарок и предпочитал отовариваться там, где поменьше народу, но сегодня даже он понимал, что расчет-то получен, а когда будут следующие поступления - неизвестно. Использовать же мой гонорар он сам благородно отказался.

- Ты примерно представляешь себе, что нужно покупать? - осведомился Андрей уже на подходе к рынку.

- Не примерно, а почти точно. Нужно купить всяких овощей для салатов. Кусок мяса - свинины там или говядины - запечь, тоже на два дня. Фруктов, хлеба, сыра - и выпивку. Это уже на твое усмотрение.

Андрей глянул на меня с острым интересом:

- Я иногда спрашиваю себя, как ты, при феноменальной рассеянности, способна так быстро ориентироваться с покупками и готовкой?

Я небрежно отмахнулась.

- Это, мой милый, происходит на уровне подсознания. В конце концов, я женщина или где?

- Ты-то? Где-то женщина. А вообще... Ну-ну, не поджимай губы. Я просто хотел тебе одну песенку процитировать.

- Песенку? - поразилась я.

Рифмованные строчки и Андрей - это, как гений и злодейство, две вещи несовместные.

- Ну, несколько строчек. По радио услышал, пока в машине ехал. И сразу про тебя подумал.

Моя обида улетучилась, толком не оформившись, и я тут же попыталась представить себе, какой именно шлягер мог вызвать у моего милого мысли обо мне. "Ах, какая женщина!" или "Ты единственная моя"? Почему-то мне не пришло в голову, что это могло быть бессмертное произведение Александра Галича "И отправился я в Белые Столбы". Впрочем, долго фантазировать не пришлось - Андрей процитировал ровно три строчки:

- Объяснить не объяснишь, ты живешь, как будто спишь, а в бессонницу чудишь...

- "Грешишь", - пробурчала я. - "Грешишь", а не "чудишь"...

- Ты считаешь, что так больше подходит? - хитро прищурился Андрей.

- Так в песне, а из неё слов не выкинешь. Но, в общем, ты, наверное, прав. Со стороны виднее. Но я, между прочим, от тебя своих недостатков при знакомстве не скрывала, так что не жалуйся.

- А я разве жалуюсь? Просто констатирую факт.

- Тебе надоело? - неожиданно для самой себя спросила я. Вопрос вырвался у меня потому, что я вдруг вспомнила предсказание давешних цыганок относительно близкого человека и его ухода к другой женщине.

Андрей остановился и с изумлением посмотрел на меня. В данном случае, я выступала в абсолютно не свойственном мне амплуа - женщины, выясняющей отношения. Я, по-моему, даже слегка покраснела, осознав нелепость ситуации.

- Что с тобой? - тихо спросил он. - Что-нибудь случилось?

Меня всегда поражало, как тонко он чувствует ситуацию, несмотря на внешнюю толстокожесть и отсутствие ярко выраженных эмоций.

- Ничего особенного. Потом расскажу. Нервы, наверное, гуляют.

Покупки меня здорово отвлекли, хотя бы потому, что каждый поход за ними теперь превращался в нечто наподобие аттракциона: "Последний раз на эстраде". Стремительно пустеющие полки и витрины вызывали в памяти убогие магазинные натюрморты совсем недавнего прошлого, а мысль о том, что все это не сегодня-завтра вернется, вызывала невольную дрожь.

Я не делаю из еды культа, видит Бог, но к хорошему быстро привыкаешь, а перспектива гоняться за банкой "отечественного" растворимого кофе или стоять в многочасовой очереди за килограммом костей энтузиазма не вызывала, скорее, наоборот. Так что я с удовольствием складывала в сумки пакеты с квашеной капустой и солеными огурцами, пучки свежей зелени, кусок вырезки и пару симпатичных цыплят, а также всевозможные баночки и коробочки. Мы махнули рукой на расходы и купили бутылку джина и много-много тоника.

- Вино завтра Павел привезет, - обронил Андрей, - он мне обещал.

Судя по всему, пикник на лоне природы должен был выйти удачным, равно как и сегодняшний ужин на двоих...

Я осталась караулить сумки, слишком тяжелые для того, чтобы непринужденно расхаживать с ними по рынку, а Андрей пошел за картошкой и прочими простыми отечественными овощами. Чтобы занять себя, я стала прикидывать, как быстрее обработать все продукты, чтобы не затягивать это увлекательное занятие до глубокой ночи. Все овощи для салата поставить варить, мясо засунуть в духовку вместе с цыплятами и одну птичку употребить на ужин. С гарниром можно не возиться, солений и маринадов вполне достаточно для того, чтобы украсить любой стол. Ну, и зелень, разумеется, плюс свежий лаваш. Нормально. Жизнь поворачивалась ко мне своей улыбающейся стороной, а это следовало ценить, как подсказывал мне собственный опыт...

Из этих философских раздумий меня вывело восклицание:

- Натуля!

Боже, это был Масик собственной персоной! Ни капельки за полгода не изменившийся, все такой же вылизанно-прилизанный, с выхоленными усами и сияющими ботинками, весь отутюженный и с той же сладкой улыбочкой, от которой меня в свое время слегка подташнивало. Что делать, не люблю кондитерских изделий, для меня всегда лучшей конфетой был соленый огурец, а лучшим пирожным - кусок ржаного хлеба с деревенским салом. О вкусах не спорят, нет?

С этим выдающимся во всех отношениях мужчиной, которого по-настоящему звали Алексеем, полгода тому назад у меня были достаточно забавные отношения. Во-первых, он почему-то решил, что я должна выйти за него замуж, хотя романа, как такового, у нас не было. Когда же я, решив расставить все точки над "и", объявила ему с римской прямотой, что брак в мои ближайшие планы не входит, смертельно обиделся.

Прежде всего, потому, что не мог себе представить, как можно отказаться от такого счастья, как он, единственный и неповторимый. А ещё потому, что был по сути избалованным ребенком, развитие которого прекратилось где-то в четырнадцать лет. Со всеми проистекающими отсюда последствиями. Обозлился, но ходить ко мне домой и звонить все-таки продолжал, наверное, по привычке. Правда, предложения, как такового, он мне больше не делал, никаких конкретных шагов к намеченной цели не предпринимал и я в конце концов махнула рукой и пустила события на самотек. А потом познакомилась с Андреем... и Масик из моей жизни исчез так же внезапно, как в ней появился. А поскольку "любовь" не просто была без радости - её, любви, как таковой и не было, - то разлука оказалась абсолютно беспечальной. Чего и вам желаю.

- С трудом тебя узнал. Ты так похорошела, помолодела... Что ты тут делаешь?

Вопрос, конечно, интересный. Что можно делать на оптовом рынке? Гулять? Просить милостыню? Искать спутника жизни?

- Догадайся с трех раз, - ответила я. - Но сначала скажи, что ты тут делаешь?

Насколько я могла припомнить, приобретением продуктов в дом Масик отродясь не занимался. Для этого, по его собственным рассказам, существовала мама, а в дальнейшем эту почетную обязанность предстояло выполнять супруге... Меня вдруг осенила совершенно сумасшедшая догадка:

- Ты женился?!

- С чего ты взяла? - откровенно изумился Масик.

- А вот на рынок пришел. Не иначе, жена отправила.

- Не родилось ещё женщины, - холодно отпарировал мой собеседник, которая мною бы командовала. Это во-первых. А во-вторых, таскать сумки - не мужское занятие, после этого останется только встать к плите или к стиральной машине. Ты совсем сошла с ума. Я сегодня приглашен в гости, зашел вот купить коробку конфет.

- Не проще ли было из дома захватить баночку капусты?

Злопамятной я не была никогда, но обладала качеством, которое называется "памятливость". В разгар нашего, с позволения сказать, романа Масик очередной раз пришел ко мне в гости, имея в качестве презента баночку из-под майонеза с квашеной капустой. Мама снабдила. На меня это тогда произвело глубочайшее впечатление, от которого я, по-видимому, по сей день не могу оправиться. А сегодня добавилась мини-декларация относительно прав и обязанностей мужчины в доме. Если Масик когда-нибудь женится и я об этом узнаю - пошлю его невесте венок и искренние соболезнования.

- При чем тут капуста, Натали? Ты все так же экстравагантна, чтобы не сказать больше. Но я все равно рад тебя видеть. Как поживаешь?

- Прекрасно, - отозвалась я, не слишком покривив при этом душой. Замуж вот вышла...

Последнюю фразу я сказала, руководствуясь исключительно интуицией. Мне вдруг показалось, что так будет правильно. Не приведи Господи, Масику придет в голову возобновить свои странные ухаживания. Реакцию Андрея на это я предсказать не бралась. Да и мне самой это было нужно, как зайцу насморк. Не то, чтобы я стремилась переложить на хрупкие мужские плечи все домашние хлопоты, но все-таки предпочитаю мужчин, которые в состоянии не только самих себя обслужить, но и заменить, в случае необходимости, оказавшуюся рядом представительницу прекрасного пола. Сумки потаскать, ковер выколотить, кофе в постель подать... Впрочем, последнее относится к области фантастики и вообще - необязательно.

Масик опустил очи долу и сосредоточил взгляд на моих руках. Смысл сего действа до меня, каюсь, не дошел, но в неведении я оставалась недолго.

- Кольца нет, - сделал он вывод, - значит, ты говоришь неправду. Зачем тебе это нужно?

Честно говоря, я уже успела забыть, как раздражали меня некоторые умозаключения моего нестандартного поклонника.

- Что именно? Выходить замуж или врать? - раздраженно спросила я. Будь так добр, формулируй вопросы покорректней.

- Зачем тебе понадобилось говорить мне неправду? - послушно сделал поправку Масик. - Если у тебя нет кольца...

- При чем тут кольцо? Может, мне ещё и волосы под платок убрать, чтоб ни единой прядки не выбивалось? Так на Руси отличали замужних женщин от простоволосых девиц, если ты не в курсе.

Масик воззрился на мои золотистые локоны.

- Не стоит. Тебе очень идет этот цвет. Мой любимый, кстати. И между прочим, я не сказал, что раздумал на тебе жениться. Я все ещё считаю тебя своей невестой...

Я онемела. Нет, ну а что бы вы сказали, будучи на моем месте?

- Я все собирался тебе позвонить, - продолжил Масик, игнорируя мое молчание, - но был очень занят. Переводы устные, переводы письменные, домашние дела, новые знакомства. Тут с одной девушкой познакомился... впрочем, это тебе не интересно. Ну, и загородные поездки, конечно, с фотоаппаратом. Сегодня вернулся из одной - сказочные места, две старинные церкви, одну ещё надо реставрировать. Да ещё местные жители - это отдельная сказка. Одного алкоголика сфотографировал, ну, я тебе доложу, и типаж! Снимки должны получиться просто уникальные. Стоит той бутылки, которую он потребовал. Обязательно тебе покажу. Что ты завтра делаешь?

- Уезжаю в гости, - обрела я наконец дар речи. - Вместе с мужем. Снимки ты можешь показать своей новой знакомой девушке, тем более, что я не люблю алкоголиков.

На сей раз Масик даже не снизошел до выражения словесного сомнения, лишь небрежно махнул рукой:

- Ладно-ладно, тут нет повода для ревности, не волнуйся. Так я тебе завтра позвоню. Погуляем, поговорим...

У кого не имелось повода для ревности - у него или у меня - так и осталось неясным. Уточнять мне не хотелось, да и беседа все больше приобретала характер диалогов из театра абсурда. Я набрала полную грудь воздуха, чтобы ещё раз заявить об изменении своего социального положения, но к счастью, именно в этот момент вернулся Андрей. Я обрадовалась ему так, как если бы мы не виделись несколько месяцев:

- Слава Богу, вот и ты! Я не представляю вас друг другу, вы, по-моему, знакомы. Алеша, извини, нам пора. У нас ещё дела.