Помоги проекту - поделись книгой:
— Нет, знаешь, это, пожалуй, слишком. А еще хочешь играть в Достоевского!
— Я понял намек... Что ж, возможно, когда-нибудь...
— Да, да, конечно. А пока присматривай за кредитами и за своими бешеными жеребцами.
Остерман фыркнул и поплыл к противоположной стенке бассейна. Он снова подумал о Таннерах... Джон и Эли Таннер... Он называл их имена в Швейцарии. В Цюрихе восприняли это с энтузиазмом.
Бернард Остерман принял решение. Жену он как-нибудь убедит.
В эти выходные он обязательно поговорит с Джоном.
Пройдя по узкому коридору своего дома в Джорджтауне, Дэнфорт отпер входную дверь. На крыльце стоял Лоренс Фоссет — сотрудник Центрального разведывательного управления. Он улыбнулся и протянул хозяину руку.
— Доброе утро, мистер Дэнфорт. Мне звонил из Маклина Эндрюс... Мы с вами уже встречались, но вы, наверное, не помните. А для меня это была большая честь, сэр.
Дэнфорт внимательно посмотрел на своего собеседника и улыбнулся в ответ. В досье ЦРУ говорилось, что Фоссету сорок семь лет, и Дэнфорт подумал, что выглядит он гораздо моложе. Широкие плечи, мускулистая, крепкая шея, лицо почти без морщин, жесткий ежик светлых волос — все это напомнило Дэнфорту о том, что ему самому скоро стукнет семьдесят.
— Я, разумеется, помню вас. Проходите, пожалуйста. Когда Фоссет шагнул в коридор, его внимание привлекли развешанные на стенах акварели Дега. Он подошел ближе, чтобы рассмотреть их.
— Прекрасные работы.
— Да, действительно... Вы разбираетесь в живописи, мистер Фоссет?
— О нет... Просто восторженный почитатель. Моя жена была художницей. Мы много времени проводили с ней в Лувре.
Дэнфорт знал, что не следует говорить с Фоссетом о жене. Она была немкой, уроженкой Восточного Берлина. Там ее и убили агенты КГБ.
— Да, да, конечно... Сюда, пожалуйста. Грувер во дворе. Мы с ним смотрели программу Вудворта.
Они пересекли коридор и очутились в вымощенном красным кирпичом внутреннем дворике. Из кресла навстречу им поднялся Джордж Грувер.
— Привет, Лэрри. Кажется, дело сдвинулось?
— Похоже, что да. Я уже заждался.
— Мы все тоже. Выпьешь что-нибудь?
— Нет, благодарю вас, сэр. Если вы не возражаете, перейдем прямо к делу.
Трое мужчин уселись вокруг небольшого журнального столика.
— Давайте начнем с того, как обстоят дела сейчас, — сказал Дэнфорт. — Изложите ваш план действий. В глазах Фоссета мелькнуло удивление.
— Я думал, он был с вами согласован.
— О, разумеется, я читал отчеты. Но хотел бы получить информацию из первых рук, от человека, отвечающего за операцию.
— Хорошо, сэр. Первая фаза подготовки завершена. Таннеры, Тримейны и Кардоуны находятся в Сэддл-Вэлли. В ближайшее время они никаких поездок не планируют и, по всей вероятности, проведут дома всю будущую неделю. Эта информация подтверждена по нескольким каналам. В Сэддл-Вэлли у нас работают тринадцать агентов, и все три семьи будут находиться под постоянным наблюдением... В их телефонах установлены подслушивающие устройства. Из Лос-Анджелеса сообщили, что Остерманы вылетают в пятницу рейсом пятьсот девять и прибывают в аэропорт Кеннеди в четыре пятьдесят по восточному времени. Обычно они сразу берут такси и отправляются в пригород. За такси, разумеется, мы установим слежку.
— А если они изменят свои планы? — перебил его Грувер.
— Если это произойдет, то в самолете их не будет. Завтра мы вызовем Таннера в Вашингтон.
— Он еще ни о чем не подозревает? — спросил Дэнфорт.
— Абсолютно. Разве что немного встревожен действиями патрульной машины. Мы напомним ему о ней, если завтра утром он заартачится.
— А как, вы думаете, он ко всему этому отнесется?
— Полагаю, он будет ошарашен.
— Он может отказаться сотрудничать, — заметил Дэнфорт.
— Это невозможно. Я сделаю так, что у него не будет выбора. Дэнфорт пристальнее всмотрелся в сидящего напротив него энергичного мускулистого человека — поражала уверенность, с которой он говорил.
— Вы очень хотите, чтобы план удался? Вы говорите так убежденно...
— У меня есть на то причины, — глухо ответил Фоссет и замолчал, как бы справляясь с волнением. Когда он снова заговорил, голос его звучал тихо и бесстрастно. — Они убили мою жену. Ее сбили на Курфюрстендамм в два часа ночи, в то время, когда меня «задержали». Она пыталась разыскать меня. Вы знали об этом?
— Я читал ваше досье. Примите мои глубочайшие соболезнования.
— Мне не нужны соболезнования. Приказ был отдан из Москвы. Мне нужна «Омега».
Часть вторая
Понедельник. Вторник. Среда. Четверг
Таннер вышел из лифта и направился по устланному мягким ковром коридору в свой кабинет. Он провел двадцать пять минут в просмотровом зале, где знакомился С записью вчерашней программы Вудворта. Его впечатление совпало с мнением большинства утренних газет: Чарльз Вудворт поставил крест на политической карьере помощника госсекретаря Эштона.
В Вашингтоне многие сейчас в полном смятении, подумал он.
— Впечатляющее было зрелище, да? — вместо приветствия сказала секретарша.
— Как говорит мой сын, «глаза бы не глядели», — отозвался Таннер. — Пожалуй, в ближайшее время нам не следует ждать приглашений в Белый дом. Кто-нибудь звонил?
— Звонят со всего города. В основном поздравляют. Я положила список фамилий вам на стол.
— Это хорошо. Он может мне понадобиться. Что-нибудь еще?
— Да, сэр. Звонили из федеральной комиссии связи. Сотрудник по фамилии Фоссет.
— Кто?
— Мистер Лоренс Фоссет.
— Я всегда имел дело с Крэнстоном.
— Я тоже об этом вспомнила... Он сказал, что дело не терпит отлагательств.
— Может быть. Госдепартамент решил арестовать нас прямо сегодня?..
— Не думаю, сэр. Они подождали бы день или два, чтобы это не имело столь явной политической подоплеки.
— Попробуйте дозвониться до него. У них в комиссии всегда все срочно.
Таннер пересек приемную, вошел в свой кабинет и бегло просмотрел записки и почту. Он улыбнулся, вчерашнее шоу произвело большое впечатление.
Задребезжал зуммер внутреннего телефона.
— Мистер Фоссет у аппарата, сэр.
— Благодарю вас, — сказал Таннер секретарше и нажал нужную кнопку. — Мистер Фоссет? Сожалею, что меня не оказалось на месте, когда вы звонили.
— Ну что вы, что вы... — произнес вежливый голос на другом конце провода. — Это я должен извиниться за то, что звонил слишком рано. Просто у меня сегодня очень насыщенный день, а вы первый в моем списке.
— Что-нибудь случилось?
— Формальность, но дело срочное. Это касается сводок, присланных для ознакомления в отдел информации «Стэндарта». Там кое-чего не хватает...
— Да? — Действительно, несколько недель назад сотрудник комиссии связи Крэнстон вскользь упоминал о чем-то подобном, но Таннеру тогда показалось, что Крэнстон не придал этому большого значения. — Чего же там не хватает?
— Во-первых, двух ваших подписей. На страницах семнадцать и восемнадцать. Кроме того, в полугодовом перспективном плане по разделу хроники имеются большие пробелы.
Теперь Джон Таннер вспомнил. Это была вина Крэнстона. Семнадцатая и восемнадцатая страницы исчезли, когда папку с документами пересылали из Вашингтона на подпись Таннеру — так сообщили ему из юридического отдела компании. А пропуски по разделу хроники были обусловлены тем, что компания попросила отсрочить отчет по этому вопросу на один месяц, и Крэнстон снова дал свое согласие.
— Страницы, о которых вы говорите, не вложил в папку ваш сотрудник Крэнстон, можете проверить это сами. Что касается перспективного плана — отчет отложили на месяц. С согласия Крэнстона.
В трубке замолчали. Когда через несколько секунд Фоссет снова заговорил, в голосе его уже не было прежней благожелательности.
— При всем моем уважении к Крэнстону должен сказать, что он не был уполномочен принимать такие решения. Надеюсь, вы поняли...
— Да, разумеется. Документы уже готовы. Я вышлю их сегодня. Срочной доставкой.
— Боюсь, что будет поздно. Мы вынуждены просить вас прибыть сюда лично сегодня днем.
— Не понимаю, к чему такая спешка?
— Инструкции пишу не я. Я лишь слежу за их исполнением. Ваша компания нарушила установленные федеральной комиссией правила. Мы не можем мириться с таким положением дел. Не важно, кто виноват, важно другое: факт нарушения установленных норм. Давайте покончим с этим вопросом сегодня же.
— Хорошо. Но предупреждаю, что, если эта история инспирирована чинами из Госдепартамента, я обращусь к адвокатам компании, и все будет названо своими именами.
— Не понимаю, о чем вообще идет речь.
— Вы прекрасно меня понимаете. Я имею в виду вчерашнюю программу Вудворта.
Фоссет рассмеялся.
— Ах, вон вы о чем... Да, я что-то слышал. «Пост» раздула из этого целую историю... Можете не беспокоиться: мой звонок с этим не связан. Я уже дважды звонил вам в прошлую пятницу.
— В самом деле?
— Да.
— Подождите минутку. — Таннер нажал на кнопку «пауза», потом на кнопку «внутренняя связь». — Норма, — спросил он секретаршу, — этот Фоссет действительно звонил мне в пятницу?
Секретарша просмотрела список поступивших звонков.
— Возможно. Было два звонка из Вашингтона. Вас просили позвонить на телефонную станцию — оператор «тридцать шесть», — если вы вернетесь до четырех часов дня. Вы были в студии до половины шестого.
— А вы не спросили, кто звонил?
— Конечно спросила, но мне ответили, что дело потерпит до понедельника.
— Спасибо. — Таннер снова соединился с Фоссетом. — Это вы оставили номер оператора со станции?
— Да. Оператор «тридцать шесть». Вашингтон, до четырех часов дня.
— Почему вы не назвались, не сказали, какую фирму представляете?
— Была пятница, и я хотел освободиться пораньше. Вам стало бы легче, если бы я сказал, что у меня срочное дело, ас вы не смогли бы до меня дозвониться?
— Ну, хорошо, хорошо... Значит, вы не хотите, чтобы документы были посланы почтой?
— Мне очень жаль, мистер Таннер, но я выполняю инструкции. «Стандарт мьючиал» не какая-нибудь маленькая местная станция. Все документы вы должны были представить несколько недель назад... И к тому же, — Фоссет рассмеялся, — в вашей нынешней ситуации я бы вам не позавидовал, если бы в Госдепартаменте узнали об этом маленьком происшествии. Не подумайте, что это угроза. Мы не снимаем вины и со своей службы.
Джон Таннер улыбнулся. Фоссет был прав. Они действительно задержали подачу документов, и вступать в конфликт с бюрократической машиной Госдепартамента было неразумно, Он вздохнул.
— Я постараюсь успеть на ближайший рейс и буду у вас в три или немного позже. Где находится ваш кабинет?
— Я буду у Крэнстона. Мы найдем недостающие страницы, а вы привезете документы по перспективному плану. Мы понимаем, что это лишь проект, и не будем требовать от вас его точного выполнения.
— Хорошо. До встречи...
Таннер нажал еще одну кнопку и набрал номер домашнего телефона.
В трубке раздался голос жены.
— Привет, дорогая. Мне сегодня нужно слетать в Вашингтон.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, ничего, серьезного. Небольшие сложности с федеральной комиссией. Постараюсь успеть на обратный рейс в семь вечера. Я позвонил, чтобы ты не волновалась.
— Хорошо, милый. Мне приехать в аэропорт?
— Нет, я возьму такси.
Поделиться книгой: