Железный Дровосек из Страны Оз

— Я тоже теперь вспомнил Юпа, — кивнул Дровосек. — Только как нам войти — ведь засов слишком высоко.

После небольшого раздумья Бут сказал Дровосеку:

— Если я встану вам на плечи, то, пожалуй, сумею открыть засов.

— Залезай! — согласился Дровосек, и Бут, вскарабкавшись на императора, отодвинул засов. Дверь тотчас же отворилась. И петли заскрипели, словно выражая неудовольствие. Бут спрыгнул с Дровосека, и друзья вошли в большой пустой холл. Не успели они войти, как дверь за ними захлопнулась. Это их удивило — ведь двери никто не касался. Она закрылась сама как по волшебству. Им показалось, что и засов задвинула чья-то невидимая рука, а стало быть, они стали пленниками.

— Ладно, — пробормотал Страшила. — Чему быть, того не миновать. Пошли посмотрим, что там в замке.

Когда дверь захлопнулась, внутри сделалось темным-темно, и путники двинулись на ощупь, не зная, какие опасности их подстерегают.

Внезапно они увидели мягкий свет. Он становился ярче и ярче, и наконец они смогли осмотреться. Путники подошли к еще одной большой двери. Она бесшумно распахнулась перед друзьями, и за ней они увидели большой зал, стены которого были обшиты золотыми пластинами.

Комната была освещена, хотя ни лампы, ни люстры, ни свечей видно не было. В центре стоял большой стол, а за ним сидела огромная женщина. Она была в серебристом наряде, расшитом цветами, а поверх платья носила кружевной передник. Он был ей коротковат и как-то не вязался с роскошным платьем, но тем не менее женщина зачем-то его надела. Стол был покрыт белой скатертью, а на ней стояли золотые тарелки. Похоже, великанша ужинала.

Женщина сидела к ним спиной и намазывала маслом печенье. Не оборачиваясь, она сказала низким громким голосом:

— Почему бы вам не войти и не дать двери закрыться? А то вы устроили сквозняк, я простужусь и начну чихать. А когда я чихаю, я очень сержусь и могу наделать дел. Входите же, глупые незнакомцы, и поскорей!

Друзья вошли в комнату и, обогнув стол, оказались лицом к лицу с великаншей. Она продолжала есть, странно на них поглядывая и улыбаясь. Бут обратил внимание, что дверь закрылась за ними сама собой, и это его не порадовало.

— Ну, что можете сказать в свое оправдание? — поинтересовалась великанша.

— Мы не думали, что здесь кто-то живет, мадам, — пояснил Страшила, — и решили зайти, чтобы наш спутник мог поспать.

— Но разве вы не знали, что это частные владения? — спросила великанша.

— Мы видели надпись над входом «ЗАМОК ЮП», но поскольку господин Юп находится в клетке далеко отсюда, то решили, что сейчас замок пустует и можно остановиться на ночлег, — сказал Бродяга Бут.

— Ясно, — кивнула великанша и снова странно улыбнулась, отчего у Бута по коже побежали мурашки. — Но вы и понятия не имели, что у господина Юпа может быть супруга, которая, после того как его забрали и посадили в клетку, живет в его замке?

— Кто же так обошелся с господином Юпом? — спросил Бут, храбро глядя великанше в глаза.

— Проклятые враги. Людишки, которым, видите ли, не понравилось, что Юп мог позаимствовать у них пару коров или овец на обед.

Правда, у Юпа был характер не сахар, и, осерчав, он мог повалить дом-другой. В общем, однажды эти негодяи завалились сюда большой толпой, схватили Юпа, увели и посадили его в клетку в какой-то горной пещере. Не знаю, где она, да и, признаться, знать не хочу. Муж обращался со мной без того уважения, которое великан должен испытывать к жене-великанше. Он имел обыкновение страшно лягаться, когда я не успевала выполнить какую-то его прихоть. Так что я даже рада, что его посадили.

— Странно, что эти люди не забрали и вас заодно, — пробормотал Бут.

— А я их перехитрила, — сообщила великанша и так расхохоталась, что Страшила потерял равновесие и, чтобы не упасть, схватился за Железного Дровосека. — Когда я увидела, что они направляются в замок, то поняла, зачем они идут, превратилась в мышку и спряталась в буфете. Ну а когда они увели моего мужа-грубияна, я снова стала сама собой и с тех пор живу в замке в свое удовольствие.

— Вы ведьма? — спросил Бут.

— Не столько ведьма, сколько Мастер Превращений. Я ведь из рода Юкуку. А все, кто из рода Юкуку, — великие маги и чародеи.

Путники замолчали, обдумывая услышанное и то, чем это может для них обернуться. Несомненно, великанша нарочно сделала их своими пленниками, но пока она разговаривала с ними таким дружелюбным басом, то них не возникло никаких тревожных мыслей. Но Страшила, мозги которого неустанно трудились, спросил:

— Можем ли мы считать вас своим другом, хозяюшка, или же, напротив, вы имеете по отношению к нам враждебные намерения?

— У меня нет и не было друзей, — спокойно отозвалась великанша. — Друзья любят фамильярничать и суют нос не в свои дела. Но вы мне и не враги — по крайней мере сейчас. Я даже рада, что вы ко мне пожаловали, а то мне в последнее время стало как-то одиноко. Не с кем и словом перемолвиться с тех пор, как я превратила Многоцветку, дочь Радуги, в канарейку.

— Как же вам это удалось? — изумился Железный Дровосек. — Многоцветка — могущественная фея.

— Была феей, — хмыкнула госпожа Юп, — а теперь стала канарейкой. Как-то раз после дождя Многоцветка спрыгнула с Радуги и задремала на пригорке неподалеку от моего замка. Вышло солнце и прогнало Радугу, и не успела Многоцветка проснуться, я была уже тут как тут и превратила ее в канарейку в золотой клетке, украшенной бриллиантами. Я-то надеялась, что она станет петь и говорить со мной, но она отказалась составить мне компанию. С тех пор как она оказалась в клетке, она не сказала ни единого слова.

— А где она теперь? — осведомился Бут, уже наслышанный о прелестной Многоцветке.

— В клетке, а клетка у меня в спальне, — сообщила великанша и взяла еще одно печенье.

Эта история вконец расстроила спутников. Если уж Многоцветка, настоящая фея, оказалась пленницей великанши из рода Юкуку, то чего же оставалось ожидать им? Страшила обернулся к великанше и спросил:

— А вы знаете, мадам, кто мы такие?

— Как не знать?! Человек из соломы, человек из железа и мальчишка.

— Мы важные особы, — начал было Железный Дровосек.

— Тем лучше! — перебила его великанша. — Значит, ваше общество доставит мне еще больше радости. Я хочу, чтобы вы жили здесь и развлекали меня, пока я не умру. А в этих краях, — добавила госпожа Юп, — никто не умирает.

Слова эти совершенно не понравились друзьям. Страшила нахмурился, отчего госпожа Юп улыбнулась. Железный Дровосек насупился, отчего госпожа Юп рассмеялась. Страшила предвидел этот смех и отступил за спину друзей, чтобы не потерять равновесие. Обезопасив себя, он сказал из укрытия:

— У нас могущественные друзья, и они придут нам на помощь.

— Пусть приходят, — весело отозвалась великанша. — Но они не увидят ни соломенного, ни железного человека, ни мальчишки. Завтра я превращу вас в кое-что совсем другое.

От этих слов путники приуныли. Добродушная великанша оказалась самым настоящим чудовищем. Она улыбалась и носила красивое платье, но по жестокости не уступала своему мужу. И Страшила, и Железный Дровосек стали думать, как бы выбраться из замка до утра, но она, словно разгадав их мысли, покачала головой.

— Не волнуйтесь понапрасну, — сказала она. — Все равно вам от меня не сбежать. Да и зачем вам это? Я придумаю для вас обличья куда лучше нынешних! Смиритесь с судьбой, ибо недовольство ведет к несчастью, а это самое страшное из зол.

— Во что вы решили нас превратить? — спросил Бут.

— Пока еще сама не знаю. Как говорится, утро вечера мудренее. Вот посплю и тогда придумаю. Но может, у вас есть какие-то пожелания?

— Нет, — отрезал Бут. — Я хочу оставаться самим собой.

— Ну и глупо! — возразила великанша. — Ты маленький слабый мальчишка. Но у тебя одно преимущество — ты одушевленный. Я превращу тебя в какое-нибудь живое существо, которое будет выгодно отличаться от того, кто ты сейчас.

Она взяла с тарелки еще одно печенье, обмакнула его в мед и преспокойно надкусила.

— В вашей долине не растет пшеница, — заметил Страшила. — Откуда же вы берете муку для печенья?

— Батюшки! Неужели, по-твоему, я вожусь с мукой, чтобы испечь печенье? — удивилась великанша. — Для рода Юкуку это слишком большая морока. Сегодня я поставила мышеловки и наловила множество полевых мышей. Но поскольку я не люблю сырых мышей, то я превратила их в сдобные печенья. Мед в тарелке — это бывшее осиное гнездо, но я немножко поколдовала, и теперь пальчики оближешь! Когда мне хочется есть, я просто беру ненужный предмет и превращаю в то, что мне хочется съесть. Вы не проголодались?

— Я вообще не ем, — сказал Страшила.

— И я тоже, — поддакнул ему Железный Дровосек.

— А у меня в мешке осталась кое-какая настоящая еда, — сказал Бут. — Лучше я подкреплюсь ею, чем каким-то осиным гнездом.

— Кому что нравится, — спокойно ответила великанша и, встав со стула, хлопнула в ладоши, отчего стол исчез.

6. ВОЛШЕБСТВО ЮКУКУ

Бут в своих странствиях не встречал ни волшебников, ни волшебства, зато Страшила и Железный Дровосек успели повидать разные чудеса, но все они были одинаково ошеломлены искусством великанши. Госпожа Юп не принимала причудливых поз, не бормотала заклинаний и не исполняла тех магических ритуалов, на которые горазды маги, колдуны и чародеи. Она не была уродиной и вела себя вполне мирно, но тем не менее внушила друзьям такой страх, который они вряд ли испытали бы перед ведьмой.

— Прошу садиться, — сказала она, усаживаясь после ужина сама в большущее кресло и расправляя складки платья так, чтобы путники могли им полюбоваться. Но стулья и кресла в комнате были такими высокими, что друзьям невозможно было на них взобраться. Увидев это, госпожа Юп взмахнула рукой, и тотчас же у кресла напротив нее возникла золотая лестница.

— Залезайте! — пригласила она, и Бут с Железным Дровосеком подсадили неуклюжего Страшилу, а потом забрались и сами. Они уселись рядком на подушке. Великанша спросила:

— Как вы оказались в этих краях? Откуда вы и куда держали путь?

Железный Дровосек рассказал ей про Нимми Эми, про то, как он решил разыскать девушку и жениться на ней, хотя у него и не было любящего сердца. История заинтересовала госпожу Юп. Великанша затем стала расспрашивать Страшилу. Он поведал ей об Озме, Дороти, Тыквоголовом Джеке, Тик-Токе, докторе Пипте, а также других обитателях Изумрудного Города. Рассказал о себе и Бут, но его история вышла очень короткой. Великанша от души посмеялась его рассказу о битве с Пихами, но сказала, что впервые о них слышит, ибо никогда не покидает своей долины.

— Соседи спят и видят, как схватить меня и посадить в клетку, как и моего муженька, и потому я держу ухо востро, далеко от дома не ухожу и в чужие дела нос не сую, — сказала госпожа Юп.

— Если Озма узнает, что ты занимаешься магией без ее разрешения, тебе несдобровать, — сказал Страшила. — Твой замок находится в Стране Оз, где волшебством занимаются только Озма, Глинда да Волшебник Изумрудного Города.

— Подумаешь! — фыркнула госпожа Юп. — Озма — девчонка. Я ее не знаю, а она не знает меня.

— Озма — фея, — пояснил Дровосек, — и притом весьма могущественная. Мы находимся под ее защитой, и если она узнает, что с нами дурно обошлись, обидчику не поздоровится.

— Откуда Озме знать, что я делаю в замке. Он стоит в долине, куда никто не заходит, разве что такие простофили, как вы, — сказала госпожа Юп. — Не надо меня пугать, я все равно сделаю по-моему. Так что лучше не противьтесь судьбе. Сейчас я пойду спать, а утром превращу вас во что-нибудь куда более приятное, чем ваши теперешние обличья. Спокойной ночи, приятных снов!

И с этими словами великанша поднялась с кресла и вышла из комнаты. У нее была такая тяжкая поступь, что стены замка дрожали от ее шагов. Она закрыла за собой дверь, и внезапно погас свет — пленники очутились в кромешной тьме.

Дровосек и Страшила спокойно к этому отнеслись, но Буту вовсе не понравилось сидеть взаперти в незнакомом месте да еще в полной темноте.

— Великанша могла бы дать мне кровать, — буркнул Бут друзьям, но не успел он закрыть рот, как что-то коснулось его ног, по-прежнему свешивавшихся с подушки кресла. Наклонившись, он пощупал рукой этот предмет и выяснил, что это кровать — с матрасом, одеялом и подушками. Он соскользнул на нее с кресла и вскоре уснул.

Но Страшила и Дровосек всю ночь перешептывались, а также бродили по комнате в поисках потайной пружины, что могла открыть дверь или окно и позволить им совершить побег.

Настало утро, но они не смогли ничего придумать. К тому же внезапно кровать Бута исчезла — как сквозь землю провалилась, и мальчик шлепнулся на пол, отчего сразу же проснулся. Вскоре из спальни появилась великанша. На ней было новое платье, опять же весьма нарядное — и вчерашний кружевной передник. Усевшись в кресло, она сказала:

— Я проголодалась. Сейчас буду завтракать.

Она хлопнула в ладоши, и тотчас же перед ней возник стол, покрытый белоснежной скатертью и уставленный золотой посудой. Но никакой еды на столе не было. Только кувшин с водой, связка каких-то побегов, а также горстка камешков. Великанша налила воды в кофейник, похлопала по его стенкам и налила чашку дымящегося кофе.

— Не хочешь? — спросила она Бута.

Кофе показался нашему герою подозрительным, но запах у него был настоящий, и, не выдержав, Бут сказал:

— Я бы не прочь.

Великанша налила вторую чашку и поставила ее на пол для Бута. Она была размером с лохань, а ложка на блюдце такой тяжелой, что мальчик с трудом мог поднять ее. Но ему удалось попробовать кофе, который оказался отличным. Затем госпожа Юп превратила траву в овсянку и начала с аппетитом есть. Взяв со стола горсть камешков, она задумчиво спросила саму себя:

— Что же мне съесть теперь? Рыбные шарики или бараньи котлеты? А ты что съел бы. Бродяга Бут?

— Я? То, что у меня в заплечном мешке. Еда ваша, может, и хороша на вкус, но я ее все равно боюсь.

Рассмеявшись его страхам, великанша превратила камешки в рыбные шарики.

— Ты, небось, думаешь, что рыба превратится потом у тебя в животе в камни? Ничего подобного. Нет, я колдую так, что предметы никогда не обретают свой первоначальный облик. Этим рыбным шарикам уже не стать камешками. Поэтому колдовать надо с умом, — пояснила госпожа Юп, угощаясь завтраком. — Даже у нас, из рода Юкуку, есть свои пределы. Вам суждено навсегда остаться тем, во что я вас превращу.

— Тогда, пожалуйста, оставьте нас такими, какие мы сейчас, — попросил Бут. — Это нас вполне устраивает.

— Я хочу исполнять не ваши желания, а свои собственные, — отрезала госпожа Юп. — Мне не терпится превратить вас во что-то новенькое. Пусть ваши друзья ищут вас сколько им угодно — им ни за что не догадаться, кем вы стали.

По голосу хозяйки друзья поняли: уговаривать ее бесполезно. Великанша говорила хоть и басом, но не лишенным приятности, в лице ее не было ничего свирепого, но слова ее означали, что у нее нет сердца и никакими мольбами ее не пронять.

Великанша ела медленно, с наслаждением, и друзья не собирались ее торопить. Доев, она сложила салфетку, хлопнула в ладоши, и стол исчез. Затем она обернулась к гостям со словами:

— Следующий номер нашей программы — удивительные превращения.

— Вы уже решили, во что нас превратите? — спросил Страшила.

— Да. Придумала во сне. У Железного Дровосека, например, такой серьезный вид, что быть ему совой.

У Дровосека и впрямь вид был серьезный, потому как дело приняло нешуточный оборот. Великанша наставила на него палец, и император Мигунов превратился в сову с круглыми глазами, крючковатым носом и сильными лапами. Но он по-прежнему оставался железным — перья, клюв, глаза и хвост были из металла. Когда он вспорхнул в воздух, железные перья загрохотали, ударяясь одно о другое. Он покружил по комнате и сел на спинку кресла.

Железная сова доставила огромное удовольствие великанше. Она раскатисто захохотала.

— Теперь ты не потеряешься, — сказала она. — Тебя всегда можно будет отыскать по грохоту. Честное слово. Железная Сова вышла у меня на зависть — никакая птица не может сравниться с ней. Я не собиралась сделать тебя железной птицей, я просто позабыла пожелать, чтобы ты стал совой из мяса и костей, но сделанного не воротишь. Железная Сова даже лучше.

Ранее Страшила сомневался, что госпоже Юп удастся заколдовать его или Дровосека — ведь они сильно отличались от всех живых существ, — его больше волновала участь Бута, но теперь ему стало страшно за себя.

— Мадам, — поспешно заговорил он, — вы поступили весьма невежливо, даже грубо, ведь мы ваши гости.

— Никакие вы не гости. Я вас сюда не приглашала! — услышал он в ответ.

— Может, и так, но мы очень рассчитывали на ваше гостеприимство. Мы положились на ваше милосердие, а оказывается, у вас никакого милосердия нет. А потому позвольте заявить прямо: это просто безобразие, что вы превращаете нас неизвестно во что!

— Ты хочешь меня рассердить? — нахмурилась госпожа Юп.

— Ни б коем случае! Я просто хотел бы, чтобы вы вели себя как истинная дама.

— Я-то веду себя как дама, а вы, господин Страшила, ведете себя как неуклюжий неучтивый медведь, и потому быть вам отныне медведем!

Ужасный палец указал на Страшилу — и он тотчас же начал превращаться и вскоре превратился в небольшого бурого медведя. Медведь был набит соломой, как и Страшила, и сразу заковылял по полу так же неуклюже, как и соломенный человек.

Бут был поражен могуществом госпожи Юп и страшно испугался.

— Тебе не было больно? — спросил он у бурого медведя.

— Нет, конечно, — заворчал тот, — но теперь я должен ходить на четвереньках, а это же неприлично.

— А я в каком унизительном положении! — крикнул Дровосек, чистя железные перышки железным клювом. — И к тому же я плохо вижу на свету. Он режет мне глаза.

— Это потому, что вы стали совой, — сказал