Бессмертный

Огни подо мной замерли, словно я завис между небом и землей. Достаточно было закрыть глаза и я бы уснул. Я улыбнулся с умилением. И вдруг горизонт прыгнул на меня. А я с стоическим спокойствием сообразил, что падаю на большой, освещенный тысячью огнями, дом. Покрутив головой в разные стороны я убедился, что это зал аэропорта. Недалеко от него, в огне, виднелись силуэты реактивных самолетов. Их контуры росли в невероятном темпе. Выглядело так, как будто я пикирую прямо в крышу террасы с прекрасным видом на взлетную полосу. Перед самым ударом я закрыл глаза. Грохот падения превзошел все мои ожидания. В тумане пыли с несколькими килограммами бетона под собой я приземлился на чем-то стеклянном. Грохоту битого стела вторили женские голоса, что-то булькало. Я приоткрыл глаза.

Мое тело роскошно возлежало на большой стойке посреди разгромленных остатков салата, селедки и кусочков желтого сыра. Из-под ног стекали струйки красного вина. По-прежнему были слышны женские вопли.

- Не беспокойтесь, мисс, - произнес я, - но сразу же умолк, так как барменша, стоявшая рядом со мной, закатила глаза и рухнула на пол. Я попробовал ее подхватить, но мои руки, испачканные в майонезе и в чем-то еще, не послушались меня - девушка просто выскользнула из них.

Понятно... я в баре, вокруг перевернутые стулья и столики. К стеклу витрины прилипли лица любопытных, а группа ребят с энтузиазмом кричала: "Даешь рекорд!", подбадривая последних, выбегающих из бара посетителей. Рядом с одним из столиков я заметил брошенные впопыхах чьи-то костыли. Что-то сыпалось мне на голову, это была штукатурка из большой дыры, которую я проделал в потолке (диаметром около двух-трех метров).

- Что это за безобразие? - заорал чей-то возмущенный голос. Я огляделся.

У выхода стояло трое полицейских с оружием наготове. Впереди них стоял низенький человек с нашивками старшего лейтенанта. Это он так орал.

- Руки вверх, сволочь! - закричал он. Я послушно выполнил приказание. -Слазь оттуда!

- Но я не могу этого сделать, держа руки вверх...

- Не философствовать! Вылезай!

Отряхивая брюки я убедился, что нахожусь в своеобразном желе из всякой всячины.

- Обыскать его! - крикнул мой деспот.

Один из полицейских с явным отвращением исполнил это, избегая самых больших пятен.

- Откуда ты тут взялся?!

Я решил говорить правду.

- Меня выбросили из самолета.

- Из самолета, говоришь... - повторил это, как эхо, старший лейтенант.

- К-как... из самолета? - опомнился он. - Ведь это разнесло б тебя на куски?..

- Видно я родился под счастливой звездой.

- Под счастливой... - он погрозил мне кулаком. - Знаю я вас... террористов, все вы такие-эдакие пташки. Наручники, Гарри!

И наручники тотчас же защелкнулись.

- Вот приложу тебе пару раз в лоб* сразу же запоешь, какую бомбу подложил на крыше.

- Какую бомбу?..

- Не будешь же рассказывать нам, что споткнулся и сам пробил в перекрытии дыру? Он захохотал над собственной шуткой.

- Отправить его в участок. Толчок в спину свидетельствовал, что я должен идти за более высоким полицейским. Когда миновали толпу любопытных у входа, какая-то старушка начала кричать:

- Оставьте его, это же сам архангел Гавриил! - лихо при этом размахивая зонтиком.

- Не смейте трогать его, за ним следуют Его Отряды!

Родственники нервной старушки пытались успокоить ее. Настойчивая работа мысли на лице старшего лейтенанта действовала на меня, как целительный бальзам. А офицер, вероятно, подумал, что архангел Гавриил мой псевдоним.

- Руки на стену! - буркнул полицейский, - ноги шире, не двигайся!

Было заметно - полицейский, который произнес это, не любил резких движений со стороны задержанных.

- Курить хочешь? - спросил он меня.

- Спасибо, я не курю.

Тот буркнул в ответ, что и таких чудиков также видел.

Мы находились в маленькой комнатушке размером четыре на четыре и ожидали дальнейших инструкций. Со слов полицейского следовало, что мы находимся в Сорендо. Офицер ушел узнать у начальства, что делать со мной. Вероятно опасались - образовавшееся отверстие в потолке это лишь вступление к большой террористической акции. Открытые с шумом двери свидетельствовали о его возвращении.

- Как твое имя? - заорал офицер и я подумал, что это единственный стиль разговора, каким он пользовался.

- Дэвид Стоун.

Он пробормотал что-то непонятное с недоверием и заговорил снова:

- Ты утверждаешь, что был выброшен с рейса В-431 ?

- Не помню точно номер рейса, но это правда.

Он посмотрел на полицейского, как будто мне требовался свидетель для оглашения следующего монолога.

- Мистер, вы сумасшедший? Или я - сумасшедший?

Я кивнул головой в знак одобрения. Он вздохнул и вытолкал меня из комнаты. На этот раз наручники с меня сняли. Мы шагали плечом к плечу в зале, забитым людьми. По правую сторону расположились киоски и небольшие лавочки, где можно было израсходовать последние карманные деньги перед отлетом. Среди монотонного гула толпы раздавались мелодичные женские голоса, оповещающие пассажиров об очередном вылете и прибытии самолетов. Каждое сообщение сопровождалось музыкальным сигналом, похожим на звук шарманки. Миновав ряды багажных тележек, мы подошли к эскалатору. Поднявшись, зашли в короткий коридорчик, а двери нам открыл мужчина в полицейском мундире. Сопровождаемого двумя стражами порядка, меня направили в большое помещение, в котором одна стена была стеклянной.

Светало и я мог разобрать отдельные очертания лежащего передо мной аэропорта. К креслу, в котором я сидел, подошел мужчина, одетый в штатское, и представился:

- Моя фамилия Кинг, капитан Кинг. Я руковожу этим штабом...

Он показал на группу из десяти человек, находящуюся вместе с нами в помещении.

- Приятно познакомиться. Меня зовут Дэвид Стоун.

Мы подали друг другу руки. - Вы утверждаете, что вас выбросили из самолета?..

- Да, и сделали это те люди, которые похитили кружащий над аэропортом самолет.

- Он уже не кружит. Мы позволили ему приземлиться, - печально произнес капитан. - Одного не могу понять, как вы сумели пережить такое падение...

- Я и сам не знаю, - ответил я, упорно разглядывая ножку стола.

Полицейский, который сопровождал меня, наклонился надо мной.

- Может быть перекрытие имело какой-нибудь изъян, что-то вроде подушки, а?

Это был, конечно же, абсурд, но я шумно и с энтузиазмом выразил свое согласие.

- Эээ... да, это вполне вероятно.

Но капитан все еще не был уверен.

- Террористы сообщили нам, что выбросили за борт человека, пробормотал он. - У нас есть свидетель, который видел, как что-то падало на крышу, а потом увидели уже вас в баре. Фамилия тоже совпадает со списком, который мы получили, - заморгал он. - Похоже на то, что вы говорите правду.

- Как приятно, наконец, что кто-то мне поверил...

- Я этого еще не говорил.

- Но вы готовы предположить...

- Ну... допустим...

Он заложил ногу за ногу.

- Тогда прошу послушать, что я знаю. Когда в своем рассказе я дошел до того места, где пассажиры оказались террористами, капитан крякнул и чуть не опустился на колени, перебив меня вопросом

- Вы в этом уверены?

- Совершенно.

Радостно воскликнув что-то неразборчивое он побежал к своим коллегам. Я слышал, как он несколько раз повторил лишь одно и тоже предложение: "Только лишь экипаж, только экипаж...".

Но я уже больше не интересовался этим, мне хотелось выспаться. Приятное чувство усталости растекалось по всему телу. Когда голова устало начала падать на грудь, капитан затряс меня.

- Прошу вас, не спите, - зашептал он с мефистофельской ухмылкой. Сейчас начнем операцию...

- Каким... образом? - пробормотал я.

- После приземления самолета мы выслали туда механиков, якобы для проверки колес и шасси. Они немного поковырялись там и вскоре мы сообщили террористам, что их самолет не сможет взлететь. Они пробовали еще нас попугать, но в конце концов согласились перебраться в стоящий на боковой полосе реактивный самолет. Что самое главное - они пошли на наши условия.

Капитан хитро прищурил глаз.

- Какие условия? - спросил я, вытаращив глупо глаза.

- Террористы согласились не трогать экипаж самолета, с которым летели, так как мы предложили лететь с ним добровольно. Это их убедило, так как они собираются лететь куда-то в Африку.

- Вы хотите обстрелять их, когда они выйдут и будут направляться к другому самолету? - спросил я с пониманием.

- Если они будут невежливы... - ответил капитан. Стоящие у окна начали звать Кинга.

- Вы не хотите взглянуть? - спросил он.

Я поблагодарил за слова признания и взглянул в окно. Все вокруг с энтузиазмом что-то кричали, как на хоккейном матче, комментируя каждый шаг гангстеров. Террористы в этот момент были похожи на бактерий, находящихся под микроскопом. Как-то неожиданно завыли низко пролетающие над зданием вертолеты. Хлопнули отдельные выстрелы, а затем зарокотали автоматы. Пользуясь тем, что все забыли о моей скромной персоне, я поднялся с кресла и, пригнувшись, двинулся к выходу. У меня не было желания рассказывать полиции о своих способностях, да и времени было жаль. Стоявшему в дверях полицейскому я вежливо поклонился, но он не обратил на это внимания, так как через зарешеченное окно пытался получше разглядеть разыгравшиеся события. Я миновал зал, где под возгласы диктора с просьбой к пассажирам сохранять полное спокойствие, разыгрывалась сцена всеобщей истерики. Протиснувшись среди любопытных я вышел к стоянке перед зданием аэропорта. Первым же попавшимся такси я поехал в отель, где никто не спрашивал и не интересовался мною, велев портье разбудить меня после двенадцати.

Юбилейная выставка находилась в свеже-отремонтированном псевдоклассическом дворце. Три зала были наполнены стеклянными шкафами и витринами, в которых эффектно расположились прекрасные экспонаты. Почти все они были выполнены в красных тонах. Я увидел корунд, аметист, ожерелье розового кварца, кулоны из турмалина в филигранной оправе, сердолик, граненый топаз, берилл, аквамарин. И все это играло, переливалось в лучах света и притягивало тысячами огней. Из-за хорошей, нежаркой погоды на выставку пришло много людей, но несмотря на это, было тихо, не было слышно разговоров.

Прекрасные экспонаты завораживали посетителей. На стенах висели своеобразные диаграммы, иллюстрирующие историю благородных минералов. Я узнал, что вера в талисманы красных камней пришла к нам с Востока. Еще Марко Поло писал о них. Во времена крестовых походов рыцари верили, что сила камня предохранит их от ран и яда.

Шли годы, а спрос на ювелирные украшения возрастал. Самые известные рубины в то время добывали в Бирме на рудниках округа Могок. Нужно признать, что рубины чистой воды стоили как и бриллианты, а их шлифовка и огранка представляли собой дорогостоящую и трудоемкую работу.

Думая об этом я переступил порог последнего зала и едва не грохнулся на пол. В стоящей в центре витрине я увидел один из самых ценных минералов. Это был пятиконечный (звездообразный) рубин. Его строение было таково, что складывалось впечатление о находящимся в камне шестиконечной звезде. Во всем мире существовало лишь несколько подобных экземпляров. У меня дома была репродукция так называемой "Северной Звезды" превосходного фиолетово-красного рубина весом 116 каратов. Но этот экземпляр мне не был знаком.

И я, уткнувшись носом в табличку, прочитал название: "Звезда Арктики". А затем наклонился, пытаясь увидеть необыкновенное дрожание света внутри кристалла. Меня немного раздражал шепот двух юных туристок. Они мешали мне сориентироваться и сосредоточиться. Я, обойдя вокруг витрины, попытался отыскать удобное место, но даже здесь раздавалось это шиканье. Я уже хотел обратить их внимание на это, когда вдруг одна из девушек посмотрела на часы, кивнула головой своей спутнице. Та вынула из-под плаща пистолет и мгновенно вставила магазин с патронами.

Я должен признаться, что в эту минуту мое приподнятое настроение резко упало. Может быть из-за переутомления, а может быть из-за отсутствия веры. Но при звуках первых выстрелов я упал на пол. Рядом со мной визжали и кричали несколько посетителей.

Выше, стоя на чуть-чуть согнутых ногах, яростно стреляли налетчицы. Осторожно приподняв голову вверх я осмотрелся и понял, что силы нападавших и оборонявшихся приблизительно равны. Опустив голову я прикрыл ее ладонями, так как из окон сыпались осколки стекла. Витрина раскололась под выстрелами девушек. После каждого выстрела они сгребали содержимое в большую сумку, какую носят обычно почтальоны.

Кто-то дернул меня за ногу. Это был старичок, очень похожий на Кащея Бессмертного в увеличенных размерах, который неизвестно какого черта стаскивал с меня ботинок.

- Отпустите, мистер, - шикнул я.

- Ничего не знаю, - пискнул тот в ответ. - Ничего не знаю...

Но я не сдавался. И когда решил отползти от старичка, рядом лопнул шкафчик и я почувствовал сильный удар по шее. Схватив что-то и еще не веря собственным глазам я увидел рубин..."Звезда Арктики". Чисто машинально я положил его в рот.

- Уходим! - скомандовал кто-то из бандитов. Распластавшись на полу я почувствовал, что из-за отсутствия слюны во рту рубин торчал как кость в горле. Хруст стекла свидетельствовал о заключительной стадии бурно развивающихся событий. Бандиты в спешке выгребали минералы из осколков стекла. Я из-за отсутствия воздуха постепенно краснел как сварившийся рак.

Вдруг меня кто-то треснул по шее и резко поднял вверх. Рубин в это время скользнул внутрь, в желудок. Я уже хотел поблагодарить своего избавителя, но, взглянув на него, передумал. Это был самый настоящий орангутанг, если не хуже. Его нижняя губа могла стать отличной полкой для страусиных яиц. Взвалив меня, словно мешок цемента, на спину, этот типчик помчался в сторону выхода. На скаку я увидел дикие лица лежащих людей, кто-то стрелял в нас, но не попал. Затем была лестница, какой-то подъезд перед дворцом и я был вброшен внутрь фургона. Двигатель тотчас зарычал и машина, стартовав словно ракета, рванулась со старта. Хватаясь руками за угол скамьи я попробовал подтянуться, пытаясь избежать ударов многочисленных сумок, валявшихся на полу фургона, и чего-то еще.

Бессмертие очень отличная штука, но она, увы, не прибавляет сил. Во время езды я попытался взломать дверь машины, но столь же успешно мог войти и через стену. Следующие несколько минут я мог посвятить более внимательному обзору предметов в машине, ударявшихся об меня: лопата, ведро и запасная шина.

Мы ехали по ужасному бездорожью. Когда я достиг состояния, при котором человек ко всему безразличен, автомобиль остановился. Подошел "орангутанг" и молча сковал меня наручниками. Я не протестовал, когда он вытолкнул меня наружу.

Темно. Вокруг расстилалась унылая местность, заросшая чахлой травой и невысокими холмами там и тут. Машина стояла у входа в бункер или что-то подобное. Полуразвалившееся строение, вероятно, давно не посещал человек, но "орангутанг" сумел зажечь огонь. И я увидел кроме него еще кого-то. Это был среднего роста интересный мужчина с черной бородой. Единственное, что его портило - выражение лица и глаз. Так смотрят обычно люди, изгнавшие из своего сердца любовь и милосердие в борьбе за существование.

По железной лестнице мы спустились в подземелье. В конце мрачного коридора были огромные двери, как в банке, где я получил талисман. А за ними было подземелье, столь же угрюмое. В мутном свете лампочки я увидел слепые глазки индикатора. Подумалось, что здесь был какой-то контрольный пункт (и лишь снятые чехлы и пыль лишили иллюзий о принадлежности приборов).

Меня усадили на табурет. Бородатый приказал "орангутангу" стать у входа, а сам, направив на меня палец, произнес для начала следующее:

- Мы видели, как ты проглотил рубин. Он нам нужен. Не хотелось бы потрошить твое брюхо. Будет намного лучше, если ты вернешь его сам. Понял?

Мне почему-то не хотелось возражать и я кивнул.

- У вас есть какое-нибудь слабительное?

Бородач, гадко улыбнувшись, открыл сумку и вынул литровую бутылку касторового масла. Надо признаться - мне стало не по себе:

- Э Т О выпить?

- Ты должен это выпить, - подтвердил он.

"Интересно, сможет ли бессмертие спасти меня от поноса?" - подумал я и приложил горлышко к губам. Желтая неприятная жидкость на вкус булькала в горле. Когда я сделал последний глоток, бородач с мерзким удовольствием и любопытством обнюхал бутылку.