– А посудина зовется «Дархская услада», ни больше, ни меньше, и флага на ней действительно нет – по той простой причине, что она не принадлежит никому, кроме экипажа и моря. Я вас удовлетворил? – и он выжидательно посмотрел на бедных жертв катастрофы.
– Вполне, – позволил себе дружескую улыбку и Сварог. Поколебался мгновение и сказал: – Позвольте представиться и нам: это – мой друг и помощник барон Рошаль (Гор скупо поклонился), а я – Сварог. Просто Сварог. Немного граф, маркиз и князь… и еще кое-кто по мелочи, долго перечислять. Всего понемногу. А посему хотелось бы побеседовать непосредственно с капитаном. Наличествует же на вашей
Гран-Тай тихонько присвистнул.
– Прощения просим, благородные
– Ну так мы долго будем торчать на солнцепеке, уважаемый? – не обращая внимания на явственную издевку, поинтересовался Сварог. – Определяйтесь быстрее, берете вы нас на борт или чешете дальше своим курсом…
– Явно не с «Черной молнии», там ведь никого не осталось, мы ведь всех в клочья… – пробормотал Гран-Тай себе под нос, задумчиво глядя на бесформенное черное облако, медленно плывущее на восход. Облако, оставшееся от погибшего «Метеора». – Чудные дела творятся последнее время, право слово… – И решился: – Что ж, раз такое дело… Никуда не уходите, я быстро.
– Так что, это все-таки и есть ваш
Сварог развел руками. Самому бы понять –
– Разочарованы? – спросил он.
– Ничуть. Напротив – весьма интересно… Но сейчас меня, мастер капитан, более беспокоит другой вопрос.
– А именно?
– Как так получилось, что мы оказались именно в том месте и именно в тот момент, когда этот подводный корабль напал на тот, другой корабль? Вы понимаете, о чем я?
Еще бы Сварог не понимал! Это странное ощущение, будто кто
– Отлично вас понимаю, масграм, – вздохнул он. – И ничего ответить не могу.
– Однако вы полагаете, что нам следует лезть в этот плавающий утюг? После того, как эти пираты расстреляли корабль?
– Ну, еще неизвестно, кто кого расстреливал… А вы что предлагаете – остаться здесь, на плоту, посреди океана? И ждать следующее судно?
– Нужно добраться до обитаемых мест, – нехотя сказал Рошаль. – И там, на месте, разобраться, где мы оказались. Провести рекогносцировку…
– А о чем я толкую?
– Хотя, признаться, на все, что плавает по воде, я уже смотреть не могу.
На мостике вновь показался Гран-Тай.
– Эй, жертвы! Командование дало добро на подобрать вас. Полезайте-ка. Поговорим, а там посмотрим, что с вами делать… Ловите!
Мелькнула в воздухе веревочная лестница с деревянными скользкими ступеньками, звучно шлепнулась в полууарде от плота. Сварог выловил конец, вспомнил фильмы про пиратов, виденные им в детстве, – как те ловко ползали по вантам и мачтам, примерился. За все его странствования сквозь миры и Вселенные по веревочным лестницам ползать ему приходилось от силы разика два, даже в окна к очаровательным барышням ни разу не довелось, поди ж ты…
– Учитесь, масграм, – шепнул он. Гран-Тай, гаденыш, с интересом наблюдал за ними.
Масграм в ответ тихо застонал.
Мысленно перекрестившись и мысленно же поплевав на руки, капитан броненосца «Серебряный удар» взялся за шершавый канат и ступил на нижнюю перекладину. Грамотно, в общем, ступил, и взялся грамотно: не как дачник, ползущий на крышу фазенды, – а так, чтобы веревка (ну ладно, ладно, трос, линь, конец – да провалитесь вы с вашими морскими словечками!)… короче, перпендикулярно к лестнице занял позицию. И бодренько полез вверх, изредка касаясь боком теплого и гладкого корпуса лодки.
Гран-Тай протянул ему руку, рывком помог подняться на мостик. Спросил почти утвердительно, понимающе:
– Доводилось плавать?
– Да так как-то… – скромно сказал Сварог и глянул вниз.
Рошаль смотрел на них в высшей степени неодобрительно и с места не двигался.
– Давайте, барон, не задерживайте отплытие! – крикнул Сварог. – Ждут же…
Рошаль что-то произнес в пространство и ухватился за лестницу.
– Оружие сдать придется, – морячок протянул руку в сторону Сварога, когда охранитель, пыхтя, добрался до них.
– Оружие? – притворно удивился Сварог.
– Да ладно вам. Вон маечка на брюхе оттопыривается оч-ченно недвусмысленно…
Поразмыслив и придя к выводу, что сие логично и неизбежно, Сварог вытянул из-за пазухи шаур и протянул Гран-Таю рукоятью вперед. Предупредил миролюбиво:
– Только далеко от меня эту игрушку не относите, душевно вас прошу. Не больше, чем на пять шагов.
– А то что?
– А то рванет так, что давешний взрыв детским пуком покажется, – преспокойно сказал Сварог и кивнул в сторону облака черного дыма.
– Шутите?
– Какие уж тут шутки… Гарантия безопасности, слыхали о такой?
Парнишка недоверчиво хмыкнул, повертел незнакомое оружие в руках, но в карман робы спрятал бережно. Может, и не поверил, но решил не рисковать на всякий случай.
А что нам скажет чувство опасности? Чувство опасности молчало. Пока.
…Вниз, в нутро железной рыбы, пахнущее металлом и машинным маслом, вели крутые дырчатые ступени. Спустились. Металл, металл, опять металл, местами вытертый до блеска множеством ног, местами потускневший. Приглушенное «бух, бух, бух» откуда-то из недр лодки – аж в пятки отдает, явно работает какой-то исполинский механизм. Тусклые лампы, через равные промежутки укрепленные на стенах коридора – несомненно электрические. Тут же вспомнилось подземелье, охраняемое безумным, но охочим до карточных игр компьютером, и Сварог, как бы между прочим, спросил у впереди идущего Гран-Тая:
– А скажите-ка, такое слово – «Димерея», вам известно?
– Димерея? Первый раз слышу. Что это?
– А, скажем, «Талар»?..
– Тоже как будто нет… Впрочем, обо всем вам лучше всего будет спросить у капитана, я-то человек маленький, необразованный…
Сварог и Рошаль переглянулись.
Коридоры, отсеки, переборки в крупных заклепках, вентиляционные камеры, эти… как их… порожки перед люками – комингсы, во как, по-пчелиному жужжащие непонятные ящики на стенах. Ранее Сварогу на подлодках бывать не приходилось, но эта очевидно отличалась от всего того, что майор ВДВ видел в кино или о чем читал – и отличалась… не то что в лучшую, но, несомненно, в
Озарило вдруг: бляха-муха, так ведь это и есть «Наутилус», вот что! А точнее говоря – подводная лодка, какой ее представляли себе мсье Верн, мистер Уэллс и иные ранние певчие пташки научно-технического прогресса. Ну да, ну да – все эти ненужные фонарики, неуставные драпировочки на стенах, нефункционально высокие потолки, чуть ли не ковровые дорожки под ногами… Вот, разве что, иллюминаторов во всю стену не наблюдалось, и на том спасибо, а то ведь полопаются к чертовой бабушке – при давлении-то… И тут же в мозгу возникло видение огромного парового котла в центре корабля, полуголых потных кочегаров, закидывающих уголь в раззявленную топку, скрипуче вращающихся шестерней в рост человека и могучих поршней, ходящих туда-сюда и истекающих маслом… Бред, в общем.
Они шли и шли, спускались и поднимались по гулким винтовым лестницам, проходили мимо запертых дверей кают, сворачивали на пересечениях коридоров, и спустя какое-то время Сварог окончательно перестал ориентироваться. Ясно было, что глубоко к сердцу подводного корабля они не торопятся – стараются держаться верхних палуб. Субмарина оказалась здоровущей, прямо-таки неправдоподобно огромной, завидев которую любая атомная подлодка стратегического назначения Земли должна была немедля утопиться от зависти и осознания собственной ничтожности. Да-с, братцы, вот торжество прогресса во плоти… то бишь в металле. Так что тут у них, война идет, что ли? Если идет, то весьма и весьма давно – лодочка эта, судя по всему, находится в строю без капремонта лет эдак с десяток…
Где-то вдалеке вдруг отрывисто затявкал какой-то сигнал, последовал несильный толчок и палуба слегка накренилась (дала дифферент на нос, если уж быть точным).
– Уходим на перископную глубину, – услужливо пояснил морячок княжеских кровей. – Проверим напряжение в сети – и вперед…
Сварог покосился на Рошаля. Чем дальше, тем все больше мрачнел мастер старший охранитель. То ли клаустрофобия мучила гения контрразведки, то ли в самом деле надоело до чертиков пребывание на боевых кораблях… Или же, привыкший видеть вокруг исключительно интриги и козни, не любил он оказываться в запертом помещении, в окружении незнакомых людей… Тем более, в незнакомой Вселенной.
– Ничего, масграм, – ободряюще шепнул Сварог. – На дирижабле полетали, по океану поплавали, теперь можно и под водой…
Пришли, наконец, поднявшись по узкому трапу к полукруглой двери с яркими лампами по обе стороны, снабженной мощной проворачивающейся крестовиной – для герметичного закрытия, не иначе.
Гран-Тай остановился, трижды постучал. Потом с сомнением оглядел гостей, пробормотал что-то вроде: «Приодеть бы вас надо было, нехорошо перед дамой в таком виде…» и, не успел Сварог удивиться насчет «дамы», с натугой открыл дверь.
За дверью находились двое. Один, высокий статный старик с зачесанными назад седыми, как снег, волосами, стоял в сторонке, и, скрестив руки на груди, хмуро смотрел на вошедших, другой, росточком поменьше, оборотившись к двери спиной и положив руки на бронзовые рукояти, приник лицом к окулярам толстенной трубы перископа. Помимо них здесь имели место: несколько стульев с высокими спинками, штурманский стол, какие-то заковыристые приборы с блестящими ручками и рычажками, обилие карт, диаграмм и схем на стенах и стеллажах; и из всего этого, а также из факта куполообразного потолка над головой капитан Сварог сделал мудрый вывод, что находятся они в рубке. Или как это называется – капитанский мостик? Наблюдательный пункт? Черт, уже и забывать стал, ай-ай-ай, а ведь совсем недавно полпланеты переплыл…
– Резерв-победитель, штабен-йор,[2] разрешите доложить: подобранные в море доставлены! – отчеканил Гран-Тай.
– Трофей, – фыркнул старец. – В количестве двух штук.
– И, судя по выправке, отнюдь не гражданского пошиба, – добавил второй. И отлип от перископа, повернулся.
Нельзя сказать, чтобы Сварог был изумлен – за время скитаний по мирам и весям он насмотрелся и не на такое. В том числе и на
Одеты оба были презабавно – в одинаковые темно-синие облегающие трико с красной полосой на груди и короткие плащики-накидки, скрепленные у горла. Им бы еще шелковые полумаски на лица – и вылитые Супермены получились бы… Или астролетчики из трофейных фантастических фильмов. Ни знаков различия, ни орденов, ни прочих украшений – если не считать поясов с широченной вычурной пряжкой, подозрительно напоминающих те, что почетно вручаются чемпионам мира по боксу и всяким там рестлингам.
В магическом зрении ничего не изменилось: люди как люди, костюмы, как в оперетте.
– Горизонт чист… – сказала черноволосая. – Что ж, удачный рейс выдался, клянусь богом. И Каскаду зуб ядовитый выдернули… да еще и пленных взяли. Гран, что там с ремонтом?
На «трофей» она не обращала ровным счетом никакого внимания, и Сварог почувствовал легкое раздражение. Баба, а все туда же – в войну поиграть. По попе бы тебя ремешком, и всего делов… Кто она седому – дочурка?
– Работа аккумуляторного зала восстановлена, – браво доложил Гран-Тай, – пробоина на третьей палубе заделана. Воду откачиваем. Через полстражи можно командовать отплытие.
– Добро, – кивнул старик. – Вы свободны, йорг-капрал.
– Момент, – быстро сказал Сварог. – Если позволите, я бы хотел вернуть оружие.
– Ого! – черноглазка наконец-таки соизволила посмотреть на него, и даже с некоторым интересом. – А трофей-то строптивый попался… Увы, дорогой мой, никто не имеет права
– Я же не прошу давать мне его в руки, – сказал Сварог, проглотив «дорогого» и обращаясь исключительно к седому. Мальчишество, конечно, но уж больно хотелось поставить нахалку на место. – Возьмите оружие вы. Просто далеко от меня не уносите. Вот он, – граф кивнул на Гран-Тая, – в курсе…
Йорг-капрал достал шаур, отдал женщине и что-то негромко сообщил ей. Сварог уловил лишь слово «иной», но произнесенное столь многозначительно, если так можно выразиться, – с заглавной буквы произнесенное, что он поневоле навострил уши.
– Магия здесь присутствует? – быстро, одними губами спросил Рошаль.
– Не-а. Чисто, – шепнул Сварог. И почувствовал, что охранитель расслабился. Не понял только – почему. Как будто Рошаль почувствовал себя в родной стихии…
– Ишь ты, – сказала черноволосая, разглядывая шаур, как безделушку в отделе бижутерии. – И где же это такие штучки делать научились? Ни аккумулятора, ни батарейки, ни проводов… Неужели на Сиреневой Гряде?
– Не знаю, может, и там, – осторожно ответил Сварог. – Я, видите ли, как-то не поинтересовался, кто их изготавливает…
Она передала шаур старику и повернулась к Гран-Таю:
– Йорг-капрал, вы приказа не слышали?
– Виноват! – развесивший было уши Гран-Тай повернулся и споро убрался из рубки.
И едва за ним закрылась дверь, температура в замкнутом помещении скачком упала до нулевой отметки.
– А теперь наступает очередь вопросов и ответов, – произнес седой, обращаясь к Сварогу с той доброжелательностью в голосе, которая развязывает языки некоторым неподготовленным побыстрее резиновой дубинки по почкам и прочих инструментов получения информации. – Начнем с аксиом. Вы – Иной. Но работаете на Каскад, да? Не знаю, каким пряником они вас переманили, но факт остается фактом… Дальше. Вы находились на борту «Черной молнии», каким-то образом уцелели после нашей атаки и вот оказались здесь… Правильно? Тогда вопросы. Первое. Имя? Звание? Должность?
«Ага, нас принимают за врагов. Великолепно, ничего не скажешь…»
– А у вас разве не принято, чтобы хозяева представлялись первыми? – невинно поинтересовался Сварог.
Седой и девка переглянулись.
– Извольте, – холодно сказал дед. – Резерв-победитель Мина-Лу (кивок в сторону черновласки) и штабен-йор Дако-Райми (легкий поклон). Довольны? Итак?
– А пригласить присесть у вас тоже не принято?
Дешевый, конечно, приемчик – наглостью тянуть время, но ничего другого пока в голову не шло. И пока время тянулось, Сварог скоренько прикидывал, как ответить. Во все предыдущие
И тут Гор Рошаль, громко сказавши: «И в самом-то деле!» и небрежно задев Сварога плечом, прошествовал через рубку, подцепил со штурманского стола скатанную в трубочку карту, вольготно уселся на стуле. Развернул карту, мельком глянул на нее и сказал
– А вы что же стоите, разлюбезные мои? Садитесь, садитесь. Поиграть в вопросы и ответы хотите? Ладно, будут вам и мои вопросы, и ваши ответы. И от ваших ответов, скрывать не стану, зависит ваша же судьба.
Чем-чем, а голосом он владел превосходно, не в пример старику Дако-Райми, даже у Сварога от такой
– Послушайте, вы!.. – голос старика сорвался.
– Ай, да бросьте, – поморщился Гор Рошаль и бросил карту на пол.
Глубоко вздохнул, заговорил четко и веско, точно гвозди заколачивал:
– Во-первых. На борт мы поднялись без кандалов и наручников, без вооруженного эскорта, в компании одного лишь безусого юнца. Во-вторых. Нас препроводили непосредственно в рубку и оставили, опять же, без охраны, наедине с двумя высшими, насколько я понимаю, офицерами корабля. Амбразур в стенах не наблюдается, скрытых ловушек и прочих сюрпризов – включая магические – для лиц, ведущих себя здесь
Соляные столбы обратились в лед, и повисла долгая пауза. А Сварог, изо всех сил сохраняя каменное выражение лица, пересек рубку, сел на соседний стул и устремил на ледяные фигуры взгляд а-ля «Сдавайтесь, мистер Джонс, нам все известно». Разумеется, благородному лару, королю и прочая, прочая, прочая не пристало сидеть в присутствии дамы, однако ж нужно было добить парочку до конца. Мысленно же он аплодировал Рошалю. Ай да охранитель, ай да сукин сын, как быстро
– Вот ч-черт… – наконец смущенно выдавил из себя седовласый Дако-Райми и шумно почесал бугристый лоб. Вопросительно глянул на Мину. – Ладно, ваша взяла… Прошу прощения за эту маленькую проверку, но просто обстоятельства столь необычны, что…
– Садитесь, господа, после будем оправдываться, – мрачно процедил Сварог, стараясь попадать в тон Рошалю. – Дело слишком серьезное, так что и разговор пойдет серьезный. И не вздумайте лгать, у меня, знаете ли, есть маленькая такая способность – отделять правду ото лжи.
Женщина горделиво вскинула на него мечущие черные искры глаза.
– А по какому, собственно, праву мы должны отчитываться перед вами?! Скажите спасибо, что мы вообще вас подобрали!
– Спасибо, – ничуть не лукавя, ответил Сварог, а заместо ответа на вопрос номер один применил уже не единожды испытанный способ – достал из воздуха сигарету и неторопливо прикурил от пальца, глубоко начихав, разрешает корабельный устав курение в отсеках или нет. И, надо сказать, это произвело впечатление – по крайней мере, на Дако. Чертовка же, хоть и была фокусом напугана изрядно, но нашла в себе силы страха не показать. И даже отчеканила еще более горделиво: