Мама, я люблю дракона (сборник)

Спасатели…

– Говорят, у американцев по-другому, – продолжает он. – У них и раньше пенсионеры путешествовали.

… Даже для нас полет стоит очень и очень дорого. Продано все, что только можно продать. И это еще притом, что в одном корабле по рекомендации генетиков, летит не менее ста супружеских пар. Наши родители с радостью отправились бы с нами, но это нам уже не по карману.

– Дорогие брачующиеся, – торжественно произносит тетенька, читая текст открытой книги. – Согласно статье двенадцатой Нового административного кодекса Российской Федерации, вступая в брак, вы имеете выбор из трех вариантов, и этот выбор вы должны сделать именно сейчас. Первый вариант: вступая в брак, вы проходите процедуру добровольной стерилизации…

Я видел тех, кто пошел на это. Их безошибочно узнаешь по загнанному взгляду и стремлению получать от жизни непрерывное удовольствие, не получая его совсем.

– … Второй вариант, – продолжает читать тетенька: – Вступая в брак, вы добровольно передаете заботу обо всех своих будущих детях правительству Объединенных Аллахом Земель Ислама без права пытаться искать их и каким либо образом влиять на их дальнейшую судьбу.

Казалось бы, какая разница – мусульманин, православный, католик?.. Где-то ведь он будет жить… Вот только всем «из непроверенных источников» известно, что наших детей в ОАЗИ превращают в евнухов. Я очень, очень давно не видел на улице беременных женщин. Или они, сгорая от стыда, прячутся по домам?

Как было бы здорово, если бы это было неправдой. Тогда бы, замерзая где-нибудь в космическом холоде или сгорая возле белого карлика, я бы мог думать: капля моей крови осталась на Земле… Но нет, я уверен, что это правда.

– … И, наконец, третий путь, – сообщает тетенька, отрываясь от бумажки, – покупка лицензии на космический полет. Она с любопытством оглядывает нас.

– Мы выбираем третье, – твердо говорю я.

Тетенька поднимает брови. Все-таки такой выбор делает не каждый второй и даже не каждый десятый.

– У вас есть квитанция об оплате? – спрашивает она.

– Да, конечно, – протягиваю я ей корешок.

– Замечательно! – говорит она, беря бумажку. – Приготовьте кольца, приступим к церемонии.

И из колонок над столом начинает струиться веселенький марш Мендельсона.

Выйдя из мэрии, мы с Сашкой садимся в украшенную машину. Я выглядываю из окошка и вижу зеленое полотнище.

– Мы еще вернемся, суки, – тихо говорю я сам себе. – Вы еще запоете… Слава Христу!

Хоть я и неверующий.

Потрясения обжоры

Андрею Синицыну

Какая вкусная бумажка… Я тихонько вздыхаю. Хочется ее съесть, но нельзя. Я непроизвольно тяну верхние лапки к письменному столу, но хозяйский ботинок настигает меня, и я отлетаю в угол.

– Но-но! – рявкает хозяин. – Сколько раз я тебе говорил: не смей ничего брать со стола, кроме окурков!

Говорил… Но одно дело окурки, другое – бумага. Белая, нежная…

– Пшел вон из кабинета! – командует хозяин.

Плохо дело. Впрочем, если пошариться по квартире, всегда можно найти хоть что-нибудь вкусненькое. Не такое, как бумага, но все-таки.

Проворно перебирая тремя нижними лапками, расположенными у меня под круглым днищем, я перемещаюсь из кабинета в гостиную. Тут я сегодня был уже раз пять, так что здесь ловить нечего.

Перехожу в спальню. С кресла за мной неодобрительно наблюдает кот. Возможно, помнит то недоразумение, которое произошло между нами, когда я еще не знал, что живое кушать нельзя. Как это печально! Я подозреваю, что живое очень вкусно.

Но нельзя, так нельзя. Я проползаю мимо, кот дергает кончиком хвоста и демонстративно перестает обращать на меня внимание.

О чудо! Посередине комнаты что-то явно очень и очень вкусное, аромат завораживающий. Главное, не спешить и точно убедиться, что это мусор, а не какая-то нужная хозяину вещь.

Осторожно подкрадываюсь, присматриваюсь, принюхиваюсь… К сожалению, это нужный хозяину предмет «тапок». И я опять остаюсь голодным.

В принципе, я могу не есть вообще, я ведь уже не расту. Но я очень люблю есть, в этом смысл моей квазижизни. А потому – не стоять! Не унывать! Вперед, на поиски!

На кухне хлопает дверца холодильника, и я опрометью кидаюсь туда: если хозяин собрался есть, то и мне может что-нибудь перепасть – яичная скорлупа, корочка банана или какая-нибудь упаковка.

Без особого труда меня обгоняет кот. Еще бы, вон у него какие длинные лапище, и у него их четыре. А из-за того, что у меня опорных лапок только три, я при ходьбе все время вращаюсь. Это хорошо для обзора, но не для скорости.

Кот тоже надеется, что что-то достанется и ему. Не мусор, а что-нибудь специально для него заготовленное. Но для меня это даже хорошо: чем больше кот ест, тем больше вырабатывает отходов. Не очень вкусных, но все-таки. А еще иногда хозяин дает ему что-нибудь такое, что он не может съесть полностью, и тогда остатки достаются мне.

Досеменив до кухни я осторожно выглядываю из дверного проема. Хозяин не любит, когда я бестолку суечусь у него под ногами.

О счастье! О радость! Он собрался варить креветки! Дело даже не в шелухе, а в том, что креветки он без пива не ест. Обожаю стекло! Оно такое чистое! Особенно люблю, как оно хрустит на моих нижних титановых жвалах. Впрочем, и шелуха – штука неплохая.

На своем месте, урча и установив хвост трубой, ест рыбку кот. Значит, будут еще и косточки.

– Урод, – говорит хозяин (УРОД это Утилизатор Разумный Околоживой Домашний), – иди отсюда. Потом придешь и слопаешь своё, а пока – гуляй.

Обидно, конечно, но я не гордый. Отправляюсь бродить по квартире. Но я уже столько раз здесь все облазил… Пыль и та с прошлого обхода осесть не успела.

Хотя… Если говорить о пыли, то есть какой-то смысл поискать ее в библиотеке. И я направляюсь туда. Уборка пыли в библиотеке – дело самое трудоемкое, потому, сколько ее не убирай, что-нибудь еще да найдется.

Хватаю с пола пульт и, принюхиваясь, забираюсь на стремянку. На четвертой полке слева что-то есть. Запах довольно отчетливый. Жму на пульте соответствующую кнопку, и стремянка приходит в движение. Стоп! Да-а… Не густо. Собираю пыль в щепотку и забрасываю в рот. Хорошо, но мало.

Принюхиваюсь и чувствую настоящие залежи на шестой полке. Не достать… А может быть, все-таки? Жму на кнопку со стрелкой «вверх», поднимаюсь до предела, встаю на цыпочки, тяну лапки изо всех сил… Ну! Еще чуть-чуть! Слегка подпрыгиваю, хватаюсь за книжку… И, потеряв равновесие, срываюсь вместе с ней на пол.

Ударился я пребольно, да и от хозяина будет нагоняй, если я не смогу поставить книгу на место. Надо хотя бы пыль сожрать поскорее, пока он не явился.

Прихрамывая, ковыляю к книжке. Она открыта. Эх!.. Сожрать бы ее. По косвенному определению, то, что лежит на полу и не на месте, является мусором… Но нет. Себя не обманешь. Это нужный хозяину предмет «книга», и ничего тут не поделаешь. И «не на место» я его сам уронил.

Я, кстати, умею читать. Все квазиживые устройства умеют читать… Иногда полезно. Что тут хотя бы написано, в этом нужном хозяину предмете «книга»?

… Когда хозяин вошел в комнату, я рыдал горючими слезами. Никаких слез у меня, конечно, не бывает, но как не рыдать, читая такое?! Некоторые слова я не понимаю, но ситуацию в целом представил явственно и примерил ее на себя.

Если бы в этом доме жил еще один околоживой утилизатор… Нет, не так. Если бы в этом доме жило два хозяина, и они ненавидели бы друг друга, но у каждого из них был бы свой УРОД…

– Урна, ты где? – нахмурился хозяин. – Я тебя уже сто лет зову. Там, на кухне, мусора навалом…

Я впал в ступор. С одной стороны хочется со всех лапок кинуться на кухню, с другой – хозяин тогда поставит книжку на место, а я ее еще не дочитал…

– Да что это с тобой, говноед? – изумился он. – Что это у тебя? – Он наклонился и поднял книгу с пола. – Шекспир? «Ромео и Джульетта». Наглость, конечно, но я сегодня добрый: можешь сожрать, у меня эта пьеса есть в полном собрании. – С этими словами он кинул книгу мне в пасть.

Сегодня день великих потрясений! Сперва я упал с высоты, потом рыдал от жалости, а теперь, вот, – о радость! – мне дали на съедение целую книгу!

Но… Я не дочитал ее… И вообще, я не могу ее есть… После всего.

Я наклонился, и книга выпала из моей пасти обратно на пол.

– Не понял?.. – уставился на меня хозяин. Потом пожал плечами, отвернулся, достал из кармана коммуникатор и набрал номер.

Вскоре в настенном стереоэкране возникло лицо хозяйского дружка Вадика.

– Чё хотел? – спросил он.

– Проблема, – сказал хозяин.

– Какая?

– Мой УРОД читает «Ромео и Джульетту».

– Лихо! – хохотнул Вадик. – А сколько ему?

– Вы мне его года три назад подарили.

– И чего ты хочешь? Ему уже давно пора размножаться.

– Ну-у, я не думал, что это обязательно…

– Ага. Тебе обязательно, а ему – нет?

– Убедительно…

– Ты инструкцию читал?

– Давно.

– То-то и оно. Или размножаться, или стерилизовать, другого пути нет.

– Хм-м… И где я возьму ему пару?

– По объявлению. Заводчиков навалом. А стерилизовать не хочешь?

– Да нет, ладно уж… Итак урод… Раньше мне надо было думать. А теперь, когда он «Ромео и Джульетту» читает, как-то не того…

– Добрый ты больно. Тогда купи ему пару, раз уж на то пошло.

– А что? Идея. Так, наверное, и сделаю. Только куда детенышей девать?

– Куда, куда! Их в магазинах принимают, денег дают. Еще и заработаешь.

– Точно? Ну ладно тогда. Пока…

Он отключился и посмотрел на меня:

– Все понял?

Конечно, понял!!! Еще бы не понял!!! И не только понял, но и потрясен! Неужели, написанное в книге – правда? Неужели так бывает?! Неужели в этом доме скоро появится УРОДка?!!

– Ты хоть рад, говноед? – все не понимал хозяин. – Попрыгай, что ли, если рад.

Я дважды подпрыгнул настолько, насколько мне позволили лапки, и хозяин удовлетворенно кивнул:

– Ну, ладно тогда. Надеюсь, больше с тобой проблем не будет. Беги на кухню… – он запнулся, а потом закончил: – Когда дочитаешь. – И вышел из комнаты.

Великий, поистине великий день! Хозяин говорит со мной как с равным… «Когда дочитаешь…» А скоро он купит мне пару!.. У него у самого нет пары, а мне – купит…

И вдруг, как гром среди ясного неба, мысль: «Два УРОДа?! А мусора столько же?!»

Я поспешно запихал книжку в пасть. Пока разрешено.

«В конце концов, дочитать можно и в полном собрании, – думал я, жуя вкуснющую бумагу по дороге на кухню. – Или вообще. Практика важнее…»

Мама, я люблю дракона…

Зое Вотяковой

– Это всё сказки, милая, сказки, – говорит Сергей раздраженно, положив вилку на край тарелки, – и ты сама это прекрасно понимаешь. Если уж ты уходишь, найди в себе силы сказать правду. Зачем унижать меня?

– Сережа, я не хочу никого унижать, ты мне очень дорог… – я заставляю себя отпустить браслет, который машинально тереблю с того момента, как он мне его вернул. – Что я могу сделать, чтобы ты мне поверил?

– Сказать правду! Что может быть проще?!

– Я и так говорю тебе правду. Но ты не желаешь меня слушать… В конце концов, какая тебе разница, куда и к кому? Главное, что я ухожу.

Он поднялся.

– Не думал я, что ты можешь так… Так оскорбительно… Когда ты уезжала, я надеялся… Давай, не будем тянуть эту комедию. Если ты захочешь мне что-то честно объяснить, позвони.

– Хорошо, – поднимаюсь я тоже. – Если я захочу объяснить что-то еще, я позвоню.

Он кивает так, что видно: звонка он не ждет.

Популярный сюжет. Огнедышащий дракон взимает с бедных крестьян дань – самую красивую девушку деревни… Читая в юности подобное, всегда удивлялась глупости этой выдумки. Зачем гигантской рептилии нужны человеческие красавицы? Трахать их дракону едва ли интересно, ему, скорее всего, подай дракониху, да чтоб шкура пошипастее, а пасть поклыкастее. Жрать? Так вкус вряд ли зависит от внешности. Молодая, мясо нежное? Почему тогда он не требует свою дань детьми? С точки зрение литературы, это было бы не менее драматично. И какое значение имеет пол?.. Короче, чушь какая-то.

Став постарше, я и вовсе перестала задумываться на подобные темы: выдумки не заслуживают того, чтобы пытаться их осмыслить, тем паче, дурные выдумки. Да и сказки я читать перестала.