Помоги проекту - поделись книгой:
- Кто звонил, говори? - сразу затребовал Миша.
- Звонил дежурный из штаба армии Ходжеса. Требовал начальника караула. Я представилась офицером воздушного флота, невестой офицера Сильвера. Мол все на смене караула, отдыхающая смена спит. Она же в отпуске, приехала к жениху, ждет его возвращения. Услышав это, дежурный майор разразился проклятиями за бардак в карауле и грозился всех посадить за отвратительную службу. Это меня и рассмешило. В конце концов он успокоился, записал кто принял информацию от него и положил трубку.
- Что за информация, Инга?
- Штаб передал, что получены сведения из передовых частей Арденнского выступа о провокационном нападении немцев на отдельных участках фронта. Потребовал проявлять бдительность на объекте армейского подчинения. О происшествиях докладывать немедленно.
- Ух, ты! - воскликнул возбужденно Михаил, заходил по просторной комнате. - Операция началась. Не обманули немцы. Значит через сутки будут у нас. - Американцы, американцы! Вашей самоуверенности можно только позавидовать. Провокация! Ну-ну! В 41-м мы тоже говорили о провокации… - Миша довольно потирал ладони. - Лишь бы днем из города на нас не поперли саперы и артиллеристы. Ничего, продержимся. Ну, где же наши? Стрельбы давно не слышно. Пожрать бы что, а, Инга? - глаза разведчика игриво блестели. Он подошел к Инге и подтолкнул в сторону выхода на кухню.
- Неси, дорогая, ночной американский паек.
- Есть, товарищ гвардии лейтенант! - шутливо отозвалась Инга и убежала на кухню.
Но людской шум, рев моторов и стук в дверь погнал ее и Михаила к выходу. Щелчок замка и караульное помещение наполнилось русской возбужденной речью. Двух тяжелораненых бойцов занесли в комнату отдыха. Остальные, десятка два русских штрафбатовцев, разбрелись по гарнизонному караулу. С появлением Киселева и старшего офицера группы поддержки солдаты притихли.
Медведь тут же доложил начальнику о разговоре Сирени с дежурным по штабу 1-й американской армии Ходжеса. Киселев рассмеялся и сразу приказал Инге развернуть станцию. Через пятнадцать минут назначил сеанс связи по секретному каналу с подполковником Ольбрихтом.
Инга, закрывшись в комнате начальника караула, интенсивно заработала. Киселев и Медведь сидели рядом. Сосредоточенные заматеревшие лица не сводили глаз с взволнованной радистки. Девушка их не замечала. Она растворилась в мировом эфире, принимая скоростную информацию. Четким ровным почерком ложились на листе бумаги пятизначные цифровые группы.
- Все, - радостно выдохнула Инга. - Конец связи, возьмите, - передала информацию Константину.
Майор сразу отошел в дальний угол. Достал из внутреннего кармана записную книжечку и стал переводить текст. Обветренные, пухлые губы, по мере расшифровки, шире растягивались в улыбке. - Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо, - наконец произнес он веселым, но гнусавым голосом. - Твой немецкий зятек, лейтенант, лично возглавил отряд, идущий на Ставло. Сегодня к вечеру будет у нас. Поздравляю! - офицер неискренне пожал Медведю руку.
Миша скривился, но рукопожатие принял. Слово «немецкий зятек» резануло по сердцу, как острая бритва. Ссориться с начальником не стал. Не время.
- Днем возможен бой, - добавил майор. - В Ставло находится саперная рота. Что у нее на уме - неизвестно. Часовые выставлены по периметру, на блок-посту тоже наши люди, если что - предупредят. Но расслабляться нельзя. Ясно?
- Задача ясна, - сухо ответил молодой разведчик. - На штрафбат можно положиться?
- Можно. Их работой я доволен. Мужики застоялись без дела. Штурмовали блокпост решительно, с напором. Потери небольшие. Три человека. Два тяжелораненых, ты их видел. Несколько человек ранены слегка. Оказывается, - офицер повеселел, - в распоряжении караула есть бронетранспортер и две легкие пушки. Они здесь, в ангаре стоят. Если полезут американцы - отобьемся, - Киселев подмигнул Михаилу.
- Отобьемся, - в тон произнес Миша. - Какие будут указания, Константин?
- Указания? - офицер ехидно скривился. Тяжело исподлобья взглянул на на Михаила. - Пожрать хочется, да поспать немного. Вот и все на этот час указания. Ты, наверное, отдохнул? Вижу у Сирени глаза блестят. Порхает, как бабочка. Группы приняла без ошибок, хотя давно не работала.
Миша вздрогнул, заиграли желваки. - Какие будут указания, товарищ майор? - повторил он.
- Иди к черту! - властно рубанул офицер. - Мне надо побыть одному.
Миша козырнул, развернулся. Заскрипели половицы под тяжелыми удаляющимися шагами. Вслед разведчику оглянулась Инга. Взгляд тревожный, беспокойный. Она слышала разговор офицеров.
Киселев спешно выдернул листок из блокнота. Черкнул несколько коротких фраз. Споро подошел к радистке. - Срочно передай Альфреду…
ГЛАВА 5
Фельдмаршал Вальтер Модель пребывал в отличном настроении. Глаза радостно поблескивали, улыбка задерживалась на небритом лице до глубокой ночи. Офицеры Ставки давно не видели шефа таким воодушевленным. Жесткий, порой до солдафонской грубости непримиримый, сегодня он выглядел уважительным, нечопорным. Штабисты втихаря переглядывались, мол, патрон, часом не тронулся на почве успешного наступления? С огрубевшего заматерелого лица фельдмаршала не сходила улыбка бравого ефрейтора, удачно проведшего ночь в самоволке с дочкой булочника.
Атмосферное давление падает. Это надолго, отметил с радостью фельдмаршал. Именно такую погоду «заказал» фюрер. Он вспомнил его фразу: «Погода должна быть плохой, иначе акция не будет иметь успеха». Удачное совпадение!
Белесый туман медленно оседал в глубокую лесную расщелину. Зацепившись тяжелым брюхом за остроконечный флюгер роскошного охотничьего дома, окончательно повис, застыл в виде плотного киселя, оставив всякую надежду декабрьскому солнцу прорваться до Рождества.
В низине под Эйфелем, недалеко от Бонна, в лесной усадьбе крупного промышленника размещалась ставка Моделя.
Почему фюрер не звонит? Выжидает последних новостей? Что еще не доложили Йодль или тот же Рундштедт? Ставка передала им все сведения. Фюрер всегда требовал и ценил его отчеты. Звонил ему сам, приучил не беспокоить без надобности. Надобность как раз есть. Такие впечатляющие успехи… Странное молчание…
Фельдмаршал прервал размышления. Задернул тяжелую портьеру. Повернувшись к гостю, ненавязчиво спросил:
- Вы надолго покидаете нас, господин рейхсминистр?
- Нет, ненадолго, - отозвался не сразу Шпеер.
В эту минуту глава вооружений и военного производства Рейха восхищенно разглядывал чучело огромного вепря. Могучая голова секача выступала от стены на метр. Клыки - турецкие ятаганы. Свирепая пасть раскрыта. Уши торчком. Стеклянные глаза ошалело блестят. Будто свиной монстр слышал и запоминал, о чем говорится в кабинете в отсутствии хозяина и готов был выпрыгнуть по первой команде, чтобы растерзать клыками противника.
- Хочу немного отоспаться, Вальтер. Чертовски устал, - произнес министр утомленно, отвернувшись от вепря. - Я снял в пригороде уютный домик. Сутки буду там. Вы обеспечены всем. Я выполнил указания фюрера на начало операции. Спасибо за коньяк… - холеная рука осторожно поставила бокал на инкрустированный обеденный столик.
- Еще коньяку?
- Нет. Спасибо… Предстоит поездка в Рур. Отправлю составы с цистернами с бензольных заводов.
- Что…? - удивленно воскликнул Модель. Жесткий, недоуменный взгляд. Правый глаз через монокль засверкал особенно нагло. - Кроме вас некому заняться отправкой цистерн?
- А что прикажете делать? - выпалил министр резко. Серые, мягкие глаза потемнели, вытаращились как у совы. Лицо нахмурилось. Фельдмаршал задал неприятный вопрос, задето самолюбие. - Везде такая неразбериха, - продолжил Шпеер с досадой, как бы оправдываясь. - Дороги забиты техникой. Строительные отряды "Организации Тодт", со всей тщательностью сформированные мной, из-за непроходимых пробок застряли вместе с большей частью саперной техники восточнее Рейна. Приходится лично подталкивать нерадивых исполнителей. Все только и говорят о предстоящем наступлении американцев и русских после Рождества. Народ в панике. И эти постоянные, изматывающие бомбежки. Германия в огне, фельдмаршал. А может в агонии…
- Ну-ну! Не будем сейчас говорить о грустном, Альберт, - заметил командующий с укором. - Посмотрите лучше на карту Западного фронта, - Модель снял указку, висевшую на саблеобразном клыке секача, уверенно выдвинулся к стене из откалиброванных еловых бревен. Правее головы чудища висела внушительных размеров карта боевых действий нацистских сил на западном направлении.
- Какие блестящие успехи! Замечу, господин рейхсминистр, не без вашей помощи. Подойдите ближе, - командующий оглянулся. Губы растянулись в хвастливой улыбке. Рука застыла над шторками, закрывавшими карту.
Министр торопливо взглянул на часы. Время прощаться, иначе до полуночи не доберешься до кровати, промелькнула мысль. Но Вальтер в ударе, настойчиво приглашает к карте. Не отмахнешься. Любимец фюрера…
- Оставьте пафос для своих генералов, Вальтер, - Шпеер раздраженно неохотно приблизился к командующему. - Я ни черта не разбираюсь в стрелках и цифрах. И не хочу разбираться. Ваши дивизии получили по три боекомплекта и топлива на четыре боевых дня. Это для меня главное. Но резерв опустошен. Танковая армия генерала Вейдлинга полностью укомплектована личным составом и вооружением. Я этим горжусь. Я устал и хочу отдохнуть. Заглянул к вам лишь для того, чтобы попрощаться.
- Чепуха, Альберт! Читать карту не сложнее, чем разбирать ваши строительные чертежи. Отдохнуть успеете. Взгляните на решающее сражение Рейха.
Жилистая рука нациста резким движением раздвинула темные шторки, закрывавшие фронтовую карту. Острый лисий взгляд охватил полно масштабно картину продвижения войск в районе Арденн. Удовлетворенное сопение. В кабинете тишина. Массивная дубовая дверь не пропускала звуки неторопливых шагов личной охраны.
Во рту пересыхало. Фельдмаршал сглотну прогорклую слюну, осязаемо чувствуя запах крови и пороха близкого боя. Он давно научился, глядя на карту боевых действий, испещренную цифрами и стрелками, представлять настоящие баталии…
- Ну что там, фельдмаршал? - над Моделем нависла астеническая фигура рейхсминистра.
- Смотрите сюда… - командующий группой армий "В" очертил указкой район наступления.
- Широкие красные стрелы взяли стремительный старт. Фронт прорван на всех участках. 20 наших дивизий, из них 7 танковых, это около 1000 танков и самоходных орудий в 5.30 утра обрушились на четыре американские дивизии 8-го корпуса Мидлтона, обороняющих полосу Арденн шириной 50 миль. За сутки мы продвинулись в глубину противника на отдельных участках до 30 миль.
Особых успехов добился 66-й корпус Люхта. Он составляет правое крыло 5-й армии Мантейфеля. В горах Шне-Эйфель ему удалось молниеносным броском окружить 106-ю американскую дивизию, которая прикрывала подступы к важному узлу дорог Сен-Вит. По последнему донесению захвачено в плен около 7 тыс. американцев.
На южном участке полосы действий армии Мантейфеля, - Модель провел указкой на юг, - главный удар справа нанес 58-й танковый корпус Крюгера, а слева вы видите 47-й танковый корпус Лютвица. Оба корпуса удачно форсировали реку Ур, опрокинув 28-ю американскую дивизию. 58-й корпус наступает в направлении на Уффализ с дальнейшей задачей захватить плацдарм на западном берегу р. Маас между Арденнами и Намюром. 47-й корпус наступает на важный узел дорог Бастонь с дальнейшей задачей захватить переправы через р. Маас южнее Намюра…
- И знаете, Альберт, - Модель прервал обзор первого дня. Снял монокль. Помассировал глаза. Бросил скользящий насмешливый взгляд на долговязого министра, одетого в гражданский двубортный костюм, обронил: - Как думаете, что сопутствовало нашему удачному наступлению?
- Наверное, скрытность операции, доблесть наших солдат и офицеров? - неуверенно произнес Шпеер. - Погода, как по заказу фюрера.
- Все это так, - усмехнулся Модель. - Главное - новая тактика ведения боевых действий, Альберт. Мы подсмотрели ее у русских. До артподготовки в полосе действий армии Мантейфеля мы послали в глубь американских позиций отобранные штурмовые батальоны. Штурмовики успели просочиться между блок-постами, прежде чем те открыли заградительный огонь. Это победа новой тактики командующего 5-й армии Мантейфеля. Эту тактику мы применили также в ходе наступления 6-й и 7-й армий.
- Дай-то, бог, всегда так, - зевнул Шпеер, вяло отреагировав на сообщение командующего.
Мысли рейхсминистра были далеки от военных баталий, от танковых сражений. Его беспокоил вопрос подготовки к ним. Горючее! Острая нехватка горючего в армиях Вермахта. Вот для него сейчас главная задача. Он отвечает за снабжение фронта топливом. Предстоящая поездка в Рур тяготила. Топлива на бензольных заводах, как капля в море для нужд операции. Но и те составы, что формируются, идут нарасхват другими фронтами. Угрозы и звонки не помогают. Нужно личное вмешательство.
Щеки тридцативосьмилетнего министра налились краской. Зевок был явно не к месту. Глаза смущенно отведены на карту. Взгляд уперся в узкую красную стрелку, одиноко шедшую со стороны значительно урезанной 6ой армии Дитриха.
- Ставло… - прошептали губы министра. - Ставло! - вскрикнул Шпеер, моментально вспомнив об американских складах с нефтепродуктами. Это о них говорил фюрер на совещании. - Фельдмаршал! - рейхсминистр затанцевал возле Моделя, словно получил мгновенный приступ острого цистита. - Ставло взяли? Склады с горючим захватили?
Длинные, тонкие пальцы суетливо затеребили плечо с золотым сутажным погоном со скрещенными маршальскими жезлами. Взор нетерпеливый, почти заискивающий…
- Ставло? - брови фельдмаршала взлетели. - Ставло… - командующий небрежно отстранил рейхсминистра, уверенной поступью направился к рабочему столу. Министр побежал за ним.
Схватив трубку аппарата, Модель потребовал: - Дежурный! Соедините меня с командиром 1-й танковой дивизии СС бригадефюрером Монке. Немедленно.
Напряженное ожидание. Модель всматривается в тощего, долговязого министра. Шпеер топтался возле стола. Лицо уставшее. Мешки вздулись под глазами.
Суетливый, беспокойный, но дело знает, напомнил о складах с горючим, подумал Модель. А он, в горячности первого дня, выпустил из виду этот архиважный вопрос. Вот почему фюрер молчит? Он ждет доклада о взятии складов. Железная выдержка… Раззява, как он смог забыть об этом?
- Господин фельдмаршал, докладывает бригадефюр Монке!
Командующий нервно дернулся, услышав соединение с комдивом, перебил грозно: - Почему не докладываете о взятии Ставло?
Монке опешил, стушевался. Голос испуганно задрожал от неожиданного звонка «пожарника фюрера». - Донесение получено пятнадцать минут назад, господин фельдмаршал. Я собирался вам доложить.
- Так докладывайте, что вы медлите?
- Слушаюсь… Из последнего оперативного донесения штаба боевой группы известно, что в Ставло вошли лейб-гвардейцы 84-го зенитно-штурмового батальона майора фон Закена. Северный мост через Амблев захвачен, прочно удерживается штурмовиками. Зачистка города будет предпринята утром. Для развития успеха в район Ставло посланы боевые группы второго эшелона "Хансен" и "Книттель". Военные склады с горючим, расположенные в пяти километрах от города на север, захвачены 1-й танковой ротой оберштурмфюрера СС Крензера. Здесь по данным штаба отличился десант русских коллаборационистов, так называемый "штрафбат". Детали захвата уточняются.
- Операцию возглавляет помощник фюрера?
- Так точно, господин фельдмаршал, - голос бригадефюрера зазвучал бодрее. - Подполковник Ольбрихт в последний момент настоял. Мне трудно было ему возразить. Пайпер отстранен от операции. В случае провала… - бригадефюрер замялся, кашлянул.
Модель тут же перехватил инициативу разговора.
- Этот вездесущий Ольбрихт меня начинает раздражать. Все пытается давать указания. Мышление на уровне командира батальона, а метит в стратеги. Ваше мнение, бригадефюрер, он справится с управлением особой боевой танковой группой? Американцы, наверняка, через день-два опомнятся и предпримут контрнаступление. Впереди очень сложные задачи.
- В деталях подполковник Ольбрихт оказался прав, - комдив запротестовал мягко, уклонившись от прямого ответа. - Все указанные им цели, оказались верными. После артобстрела штурмовики и танкисты без особых потерь углубились почти до Ставло. Мы разрезаем американскую оборону словно ножом масло. Среди американцев полная неразбериха и паника. У местечка Бонье, недалеко от Мальмеди большая группа американских солдат взята в плен.
- Прав тот, бригадефюрер, кто может больше давать указаний, - взбесился Модель уклончивым ответом подчиненного. Небритое лицо фельдмаршала перекосилось. Глаза зловеще засверкали. - Меня напрягает точность разведданных, переданных Ольбрихтом. Я склонен больше довериться мнению, что он агент одной из неприятельских разведок и может привести нас в западню, чем поверить в его сверхъестественное чутье. Это чушь, бригадефюрер, простое совпадение… Хотя… - Модель вскинул голову, внимательно посмотрел на Шпеера. Министр слушая разговор в оба уха, терся рядом. Фельдмаршал знал информацию из Рейхсканцелярии по чьей рекомендации фюрер приблизил к себе подполковника Ольбрихта. - Я, возможно, ошибаюсь…?
- Какие будут указания, господин, фельдмаршал? - осторожно вырвалось из трубки.
- Я поздравляю вас с первыми успехами, бригадефюрер. Я доволен результатами первого дня. Расслабляться нельзя. В район Ставло в помощь будут направлены дополнительные силы. Город очистить утром, немедленно. На складах выставить двойную охрану СС, закрепиться. Не допустить их уничтожения американцами. Подтягивайте и вводите новые силы. И вперед, вперед. Не давайте опомниться генералу Ходжесу, лучше разгромите его штаб, возьмите в плен. Жду по команде письменный рапорт об отличившихся в боевых действиях.
Громко звякнула опущенная трубка. Фельдмаршал выпрямился, повел важно плечами.
- Как успехи, Вальтер? - обратился тут же к командующему Шпеер. Лицо министра сияло. Он понял разговор военных.
- Вы слышали разговор, Альберт, вам и так понятно, - улыбнулся Модель. показав крепкие, но пожелтевшие передние зубы. - Сияете, как школьник, получивший на Рождество сладкий мармелад «харибо». Или вам по вкусу сладости с марципаном?… Шутка. Отправляйтесь на отдых, господин рейхсминистр. Заслужили - 10 млн. галлонов топлива в наших руках.
- Спасибо, Вальтер! Это большая радость для меня, - Шпеер восхищенно тряс руку командующему.
- Не благодарите меня. Это сделали наши солдаты, - лицо Моделя вдруг вытянулось, заострилось, приобрело лисьи черты. - У меня есть срочное дело, господин рейхсминистр. Мы должны расстаться. Обязанности требуют, - фельдмаршал вытащил ладонь из вспотевших лодочек министра. - Вам еще ехать 50 километров, отправляйтесь. Будьте осторожны в пути. Туман, как студень. Ваша машина ждет у подъезда. Вас будет сопровождать охрана, я распорядился.
- Да-да… - заторопился рейхсминистр, сутулясь, надевая кожаное пальто с меховым воротником. - Какая радость. Фюрер будет доволен.
Мысли Шпеера были далеки от ставки Моделя. Сам фельдмаршал также торопливо выпроваживал гостя, указывая рукой на выход. Хитроватый, немигающий взгляд. Формальные пожелания. Ноги тотчас развернулись, бросили собранное поджарое тело к столу, как только захлопнулась дверь. Рука жадно схватила телефонную трубку с гербом Третьего Рейха. Душу саднило то, что лавры достанутся в большей степени Ольбрихту. Этому выскочке, молокососу…
Подполковник Ольбрихт догнал свой авангард лишь у Ставло перед мостом через реку Амблев. Задержка у Бонье стоила того. Ему удалось спасти жизни 150 военнопленных американцев.
Тяжелые «Тигры», «Пантеры» с трудом преодолевали сложный поворот по узкой заснеженной брусчатке, уходили за большую скалу, за которой находился мост и далее город.
- Степан, тормози, - приказал Ольбрихт. - Надо осмотреться.
Командирская «Пантера» съехала на обочину, не мешая продвижению техники. Заглохла. Франц прильнул к прибору наблюдения. Туман садился, но еще можно было рассмотреть очертания небольшого бельгийского городка.
Ставло со своими кирпичными домиками постройки XVIII века и складами, возвышавшимися над рекой, показался ему маленькой крепостью. По главной площади города бампер к бамперу уходили грузовики 7-й бронетанковой дивизии в направлении на Сен-Вит.
- Здесь, оказывается, немало янки, - подумал он.
В эту минуту три танка повернули за угол и въехали на мост. Вдруг под первым танком разведки полыхнула фиолетовая вспышка. Танк закачался, остановился. Он наехал на мину, спешно заложенную американскими саперами. Взрыв послужил сигналом для американцев. Из первого ряда домов, расположенных на северном берегу, начали стрелять снайперские винтовки, а через секунду ударил пулемет 50-го калибра. Бело-зеленые очереди заплясали по мосту, по броне, не давая выглянуть танкистам.
- Наступать, Штернбек. Не останавливаться. Подавить огневые точки, не дожидаясь пехоты. Вперед! - отдал приказание Франц по внешней связи.
Франц молча сжал кулаки. Он собственноручно застрелил ефрейтора Георга Флепса, который размахивая пистолетом, выстрелил в безоружного пленного. Францу с трудом удалось предотвратить бойню. Не окажись он вовремя там, произошла бы трагедия, после которой американцы ожесточились в боях. История пошла бы по законной колее.
Ольбрихт закрыл глаза, расслабился. Дыхание замедлилось. Веки тяжелели. Из глубин памяти Клауса, помимо его воли, стали всплывать официальные картины события 17 декабря 1944 года.
Поделиться книгой: