Черная весна [СИ]

— А зачем это все? — изумленно спросил у него я.

— Затем, что у тебя должно быть хоть какое-то место в Рагеллоне, где ты сможешь перевести дух и отсидеться — выкатив глаза, рыкнул Агриппа — Эти трое все там изучат, если надо, наймут еще слуг. Случись что, ты приедешь не на пустое место. Кстати — вот тебе карта. Ты же даже не знаешь, где твои земли находятся.

И Агриппа протянул мне свиток, перевязанный шнурком.

— Спасибо — в горле у меня отчего-то запершило — Слушай, но это ведь все денег стоило, может я…

«Буммм». От очередного позатыльника у меня снова зазвенело в ушах.

— Не для тебя стараюсь — просопел Агриппа — Для нашего хозяина.

Интересно, а наш хозяин вообще в курсе, что у меня в имении слуги появились и о том, что кое-кто обо мне вот так заботится? Но спрашивать об этом Агриппу я точно не стану, здоровье дороже.

Да и ни к чему это. Пусть все будет, как будет. Я не хочу разрушить то, что у меня впервые в жизни появилось.

— К слову — Агриппа запустил руку в сумку и перебросил мне небольшой мешочек, в котором приятно звякнули монеты — Здесь немного, но ты и едешь на все готовое. Гостеприимство Монбронов Силистрийских общеизвестно. Если ты хоть раз был приглашен за их стол, ты можешь с этого момента занимать место за ним до самой своей смерти, и никто у тебя не спросит, кто ты таков.

— Как они до сих пор не разорились? — впечатлился я — Но мне это на руку. Хоть отъемся.

— Скорее Силистрия обнищает, чем они разорятся — Агриппа снова дернул меня за челку — И, слушай, подстригись что ли. А то они тебя за слугу сына примут!

На том мы и расстались с Агриппой. А вот сегодня Рози, по сути, его словами говорит. Нет, возможно, они и правы, но вот только зло берет. Все такие умные, все такие знающие, один я, выходит, дурак.

Да если и так, то выживать все равно придется мне, а не вам.

Впрочем, вру. Сейчас мои шансы стали чуть лучше, чем раньше. Теперь у меня есть друзья, и они на самом деле готовы встать на мою защиту. К мысли этой я все еще до конца привыкнуть не могу, но кое-как она у меня в голове закрепилась.

Другое дело, что их помощь, она разной может быть. Если Гарольд и Фальк просто встанут со мной плечом к плечу, то Рози… Вот она сама непредсказуемость. Мне казалось, что эта парочка от скуки с нами увязалась, ан и нет. У нее, оказывается, была кое-какая задумка и сейчас она ее воплощает в жизнь. Я ведь поднабрался за эти два года знаний о том, как устроен мир благородных, а потому догадываюсь, что она решила устроить. Монброн же, похоже, вообще сразу сообразил, что к чему.

На самом деле все просто.

Я буду гостем дома Монбронов, и де Фюрьи, несмотря на всю свою влиятельность, трогать меня не станут. Ну, по крайней мере официально. Законы чести, давние родственные связи, традиции и прочие условности меня защитят довольно надежно.

Маменька Рози, как и было сказано, примчится посмотреть на дочь и ее любовника. Не удивлюсь, к слову, если компанию ей составят братцы.

Хоть Рози и отрезанный ломоть, но честь семьи — это честь семьи, и даже если она теперь ученица мага, а в прошлом «ничья невеста», то это ничего не меняет. Репутация рода должна быть безупречна. В безалаберной Силистрии или в герцогствах может на ее проделки и посмотрели бы сквозь пальцы, но не в чопорном Асторге. Плюс, не забываем о смеси королевских кровей, текущих в ее жилах.

Короче — меня предъявят маменьке, та меня не одобрит, но выбора у нее не будет, и я, скорее всего, стану официальным женихом хитроумной госпожи де Фюрьи. Мужем — вряд ли, до такого маменька Рози дело довести не даст, но женихом — точно.

И с того момента любой, кто посягнет на мою жизнь, получит кучу проблем, поскольку семейство моей будущей невесты никому не спускает своих обид. Даже если они нанесены такому бесполезному существу, как я. Ну, с их точки зрения бесполезному.

Насколько я помню, с ними считается даже Орден Истины. Что уж говорить о каких-то магах-недоучках.

Одно мне непонятно — накой все это Рози? В смысле — зачем она за меня так хлопочет, даже вот в это путешествие отправилась. Нет, я помню те планы нашей общей будущности, которые она мне прошлой весной излагала, но тогда я счел их если не шуткой, то иронией.

А если нет? Если она говорила всерьез?

И все-таки — почему я?

Ведь есть же на это какая-то причина?

Но какая? В этом обязательно надо разобраться. И я разберусь, благо чего-чего, а времени у меня в достатке. Нам только до Силистрии сколько добираться.

Глава 2

Самое забавное, что я ошибся. В том смысле, что в Силистрию мы попали раньше, чем ожидали.

Просто изначально как-то само собой подразумевалось, что мы погостим денька три у графа Лотара, познакомимся с его семьей, выпьем положенное количество вина и съедим положенное количество блюд. Для людей нашего круга положенное. Графа не смущало то, что все мы как бы уже и не представители в большей или меньшей степени знатных фамилий, не сказать — изгои. Тут, на Юге, отношение к этому было другое. Коли ты рожден благородным, то ты таким и останешься до самой смерти. Так здесь, у них принято.

Так вот — сначала погостим, а после сядем на лошадей и двинемся в сторону Силистрии.

Мы думали, что будет так. А оно возьми, да и обернись по-другому. Накануне прибытия в Алессию, родину графа, за ужином, он сообщил нам, что мы можем продолжить путь на его корабле дальше, прямиком до Форессы, столицы Силистрии. Мол — плывите ребятки и вспоминайте меня добрым словом.

Не знаю, что явилось причиной такого решения — заметная ли всем нервозность Гарольда, который рвался домой, или что-то еще, но нас всех это сообщение очень порадовало. Если честно, очень не хотелось снова трястись в седле. Да и потом — всем нам еще было очень памятно прошлогоднее путешествие. Понятно, что глупо проводить параллели между дикими местами, по которым мы шатались и густонаселенным Югом, но все же…

— Я думаю, что так будет лучше для всех — закончил свою речь граф Лотар, поднимая серебряный походный стаканчик с вином — Но настоятельно требую, чтобы на обратной дороге вы непременно посетили мое скромное жилище хотя бы на один день. Если этого не случится, я буду очень, очень опечален. Более того — я сочту это оскорблением своего рода.

— Непременно, дядя — радостно ответил Гарольд — К тому же я не прощу себе, если мои друзья не попробуют ваших знаменитых жареных перепелов в вишнево-медовом соусе.

Карл заерзал на стуле, судя по всему, он уже хотел попробовать это блюдо.

— Помнишь их вкус до сих пор? — Лотар потрепал Гарольда по голове — Да, это наш фамильный рецепт. Кстати, моя старшая дочь, Бьянка, прекрасно их готовит. Заметьте — сама готовит. Она у меня такая, не чурается истинной женской работы.

Мы все уже знали про то, что Бьянка, старшая дочь графа Лотара, она большая умница, рукодельница и вообще идеальная хозяйка, которая не даст спуску слугам, сбережет дом и приумножит состояние семьи.

Нет, так-то граф Лотар отличный дядька, но вот этими рассказами о дочери он нас всех уже изрядно утомил. Особенно же доставалось Гарольду, которому он явно прочил её в жены. И его совершенно не смущал тот факт, что Монброн по своему новому статусу менее всего для этого подходит.

Хотя, возможно, он, по врожденной простоте душевной, просто не особо вдумывался в то, кем мы все являемся. Ну, ученики мага и ученики мага, мало ли какая блажь молодым людям в голову взбредет? Фамилия-то родовая Гарольда никуда не делась. И состояние его семьи тоже. И связи. И положение при дворе. Главное — пусть женится, а там видно будет.

Ради правды, меня еще смущал тот факт, что эта Бьянка, по сути, Монброну приходится троюродной сестрой, но Рози мне объяснила, что тут на Юге подобные браки совершаются сплошь и рядом. Более того — троюродные это еще ничего, тут и союзы между двоюродными братьями и сестрами норма. Бывает и еще похлеще, между родными, это когда состояние из семьи в виде приданого род выпускать не хочет, но это уже не приветствуется. Велика опасность того, что от этой связи на свет может появиться существо с внешностью человека и душой демона. Случалось тут такое уже. Лет двести назад подобное существо кучу народу вырезало, собрав под свою руку целую армию отребья, которого в любом городе полно. Нищие, бездомные, «солдаты удачи», просто бездельники, наконец. Этот выродок сколотил из них войско, захватил несколько крепостей и даже пару городов, где устроил настоящую бойню. Кровь в них, если верить рассказам, по улицам ручьями текла.

Еле-еле объединённое войско Юга при поддержке магов его прибить тогда смогло. Кстати, командовал этим войском тогда прапрадед Гарольда.

— Непременно заедем, дядя — Монброн опрокинул в рот стаканчик вина — И передай Бьянке, что я целую ее руки.

Граф Лотар расплылся в улыбке, и снова потрепал моего друга по голове. Отечески так потрепал. Я бы сказал — по-семейному. Практически по-родственному.

Интересно даже глянуть на то, что там за Бьянка такая.

Вот мне и очередной урок. На вид-то граф простоват, а на деле все он отлично просчитывает. Наведайся мы к нему сейчас — и толку от этого было бы мало. Мой друг рвался бы домой, и в лучшем случае все закончилось бы скомканным визитом.

А вот на обратной дороге — другое дело. Все дела так или иначе разрешились, все в хорошем настроении, все расположены друг к другу, можно и перепелов в вишнево-медовом соусе покушать. Из рук красавицы Бьянки.

Ну, а если все закончится не в нашу пользу, так и вовсе потерь никаких. Никто просто до гостеприимного графа Лотара не доедет, потому что мы будем мертвы.

При любом раскладе он в выигрышном положении.

В результате утром один из двух кораблей графа, которые были получены им в качестве военной добычи, повернул к гаваням прекрасного белокаменного города, что раскинулся на зеленых холмах и был ярко озарен утренним солнышком, а второй, на котором были мы, продолжил плавание.

— Если бы я остался тем, кем был, мне бы точно пришлось на этой Бьянке жениться — заметил Монброн, махая рукой графу Лотару, стоящему на корме корабля и смотрящему на нас — Что застыли? Улыбаемся и машем! Человек нам столько добра сделал.

— А что, эта Бьянка страшна как смертный грех? — полюбопытствовал Карл, выполняя вышеизложенную просьбу и размахивающий руками так, что это было похоже не на «прощайте», а, скорее, на «спасите» — Или у нее изъян какой есть?

— Да откуда мне знать? — ответил ему Гарольд — Я ее видел в последний раз лет пять назад, ей тогда только-только десять исполнилось. Плотная такая девчонка была, из-за щек ушей не видно.

— Ну, если вспомнить про ее любовь к готовке, то, надо думать, не сильно она и изменилась с тех пор — резонно заметил я.

— Я в десять тоже толстой была — заступилась за многострадальную Бьянку Рози — Все платья по шву трещали. А сейчас?

И она обхватила свою талию ладонями. Нет, пальцы рук не соединились, но все равно смысл данного действия был предельно ясен.

Эбердин насупилась и начала что-то насвистывать. Ее талию мерять смысла не было. У нее не было талии. Нет, толстой она не была, просто строение фигуры было такое. Не было у нее талии. Совсем.

— Ну да ладно — верно расценила поведение подруги Рози — Это все не так и важно. Скажи, Монброн, тебе граф ничего не рассказывал о том, что происходит в Форессе? В смысле — в твоем семействе? Из того, что мы еще не знаем?

Надо заметить, что секрета из цели нашей поездки Гарольд не делал. Мы с Карлом были в курсе его дел изначально, да и для Рози тайны особой в этом не было. Тем более, что именно она прошлой осенью привезла ему весть о том, что Монброн-старший захворал, а его родной брат, которого звали Тобиас, и который, соответственно, приходился Гарольду дядюшкой, тут же начал копать под родича при дворе и накладывать свою лапу на семейные капиталы.

Собственно, потому Гарольд так и рвался домой. Дела семьи — это святое, даже мне, почти всю жизнь бездомному и безродному, это было ясно.

— Увы, увы — покачал головой мой друг — То ли в самом деле ничего не знает, то ли предпочел отмолчаться. Но я не напирал на него. А зачем? Если все будет удачно, завтра ночью, в крайнем случае, послезавтра утром мы будем в столице и все узнаем сами, из первых рук.

— Может, ты и прав — признала Рози — Иногда вести, проходя через несколько рук изрядно преображаются. Строишь на их основании один план, а на деле оказывается, что требуется совсем другое.

— Ветер попутный — Карл, который в последнее время с удовольствием изображал из себя бывалого моряка, послюнявил палец и вытянул руку вверх — Быстро добежим до Силистрии.

Он так и не понял, похоже, почему мы дружно расхохотались.

Правы оказались они оба — и Карл, и Гарольд. И ветер был попутный, и в Форессу мы прибыли в ночь. Точнее — изрядно за полночь.

— Ну куда мы попремся? — ворчал я, затягивая пояс и зевая — Темень какая, глаз коли. Два часа еще до «волчьей стражи», если не больше. Давай тут до утра побудем, а потом уж, поутру и пойдем.

— Согласен — с хрустом потянулся Карл — Монброн, не дури. Город спит, и домашние твои тоже. Вон, даже портовые — и те дрыхнут.

Это было так. Нет, фонари у пирсов горели, маяк на высоченном утесе, находящемся лигах в шести от порта, ярко светился, и даже какой-то служитель, после того как мы отшвартовались в гавани, зевая, взошел на борт, дабы выяснить кого демоны принесли посреди ночи. Но в целом на территории порта была темень и тишина.

Я, если честно, был удивлен. У нас в Раймилле порт не спал никогда. Да и как это могло произойти? Ночь в портовом городе, не предназначена для сна. Рыбаки затемно выходили в море ловить макрель и сибаса, за которыми утром на рынок придут грудастые кухарки, контрабандисты у дальних причалов разгружали свои когги и фелюги, за ними присматривали таможенники, имеющие свою десятину от привезенных товаров, гудели кабаки и таверны, в которых пил, веселился и дрался морской люд, черпая полной ложкой все радости жизни. Добавьте сюда еще стражников, воров и шлюх, которые тоже все время ошивались здесь же, на портовой территории.

Семь демонов Зарху, да у нас в порту ночью было многолюдней, чем днем.

А здесь — нет. Здесь тихо, как на кладбище.

Странно, я почему-то думал, что южные города они вообще никогда не спят. По крайней мере, по рассказам Гарольда все выходило именно так.

— Так оставайтесь здесь, в чем же дело? — Монброн затянул шнур перевязи и проверил, легко ли выходит из ножен шпага — Утром я пришлю за вами слугу, он сопроводит вас в мой дом. А я отправляюсь прямо сейчас.

— Все-таки ты ужасно упрямый — Рози накинула на плечи плащ — Но, с другой стороны, будь ты покладистым как твой брат Генрих, можно было бы говорить о вырождении Монбронов Силистрийских. Эраст, а ты знаешь, что одного из его предков казнили только за то, что он не пожелал согласиться с точкой зрения тогдашнего монарха?

— Это как? — заинтересовался я.

— Очень просто — хмуро ответил Гарольд вместо Рози — Леокадий Второй, прадед нынешнего короля, утверждал одно, а один из моих пращуров говорил другое, не желая с ним соглашаться. Непосредственно предмет спора сейчас уже никому неизвестен, но точно не подлежит сомнениям, тот факт, что мой предок взошел на эшафот, но с королем так и не согласился.

— Ты не обижайся, Монброн, но не сильно был умен твой предок — Эбердин накинула на плечо ремень сумки — Положить голову на плаху из одного упрямства, это блажь, а не подвиг.

— Чего тут обижаться? — даже не стал с ней спорить Гарольд — Блажь и есть. Точнее — бессмысленное упрямство. Родовая черта характера. Не удивлюсь, если когда-нибудь именно оно меня и погубит.

— И заодно тех, кто будет рядом с ним — тихонько шепнула мне на ухо Рози — Но я за тобой присмотрю.

— Только на то и надежда — хмуро ответил я и рявкнул на Фила, который упирался всеми ветками, не желая лезть в мешок — Да что мне тебя, скрутить, что ли?

Врать не буду — я сто раз пожалел, что решил взять его с собой. Очень много было от него неудобств в этом плавании. Во-первых, всю дорогу приходилось его прятать в трюмном закутке, в том самом, где для наших спутниц создали нечто вроде отдельных покоев. Проще говоря — огородили угол, да и все. Сказать, что Рози была от этого не в восторге — ничего не сказать. Но деваться некуда — терпела, поскольку показывать мое беспокойное ручное растение суеверным морякам совершенно не хотелось. Кто знает, как бы они на него отреагировали? Может, посмеялись бы, а может за демона приняли и изничтожили от греха. И нас до кучи в море побросали.

А потом еще и Ордену Истины про случившееся рассказали.

Во-вторых, самому Филу очень не нравилось морское путешествие. Ему было маятно в темном трюме. Он любил свободу, простор и солнце, здесь же не имелось ни того, ни другого, ни третьего.

Да еще и Карл, то ли случайно, то ли нарочно несколько раз на него наступил, заслужив тем самым нелюбовь Фила и признательность Рози.

Потому сейчас он, разозленный и раздраженный до крайности, упрямо не желал лезть в холщовый мешок. Он сопротивлялся изо всех сил, махая отросшими ветвями, щелкая соцветием-клювом и упираясь корешками в доски пола.

— Фил, ну что ты как незабудка какая-то ломаешься? — не выдержал наконец Гарольд — Как ты еще собираешься по городу передвигаться?

Мой питомец замахал ветвями и зашелестел вновь выросшей за плавание листвой, как бы заверяя его, что он ого-го как может передвигаться. Побыстрее остальных.

— Оставить его здесь — посоветовала Рози — Пусть из него морячки зубочисток наделают. Или суп сварят.

— Тьфу ты — Карл нахлобучил на голову шляпу, взял у меня мешок и навис над Филом — Значит так, зеленый, все очень просто. Вот это мешок, вот это моя нога. У тебя есть выбор — либо ты сам в него лезешь, либо я тебя своей ногой туда запихаю. Ну?

Фил повертел соцветием, недовольно потряс листьями и полез в мешок. Карла он боялся.

— Вот — удовлетворенно сообщил всем Фальк — А то разговоры, уговоры. Все просто в этой жизни. И вот еще что, Эраст. Мешок я понесу, а то он тебе покою не даст. А у меня смирненько сидеть будет, не шевелясь, потому как я щекотку не люблю. Ты слышал меня, зеленый?

Ответа не последовало, но мешок двигаться сразу же перестал.

Мы попрощались с капитаном, Монброн высыпал ему в ладонь десяток монет, надо полагать, последние, что у него были, и попросил еще раз передать нашу устную благодарность графу Лотару, а также заверения в том, что мы непременно наведаемся к нему в гости. На том мы и расстались с кораблем, который две недели с лишним был нашим домом.

Город был не менее темен, чем портовая территория. Редкие масляные фонари освещали пустынные узенькие улочки, на которых не было ни то, что прохожих, но даже и патрулей стражи.

— Невесело тут у вас — пробасил Карл, опуская ладонь на рукоять шпаги — Ты вроде говорил, что здесь есть бордели, кабаки и прочие увеселительные заведения. И где это все?

— В центре города — ответил Гарольд, быстро шагая по брусчатке мостовой — Там это все есть. А тут — «черный» город, кварталы мастеровых, ремесленников, портовых служащих. Им ночная жизнь ни к чему, у них другие интересы. Кстати, там, куда мы идем, тоже будет тихо и покойно. «Белый город» в этом от «черного» не отличается. Света, разве, что у нас куда больше.

— Дай угадаю — попросил я — А в «Белом» городе живут благородные и царедворцы?

— Не угадал — Монброн остановился, повертел головой и свернул в совсем уж узенький переулок — Точнее — угадал отчасти. Царедворцы все живут близ дворца, там их место. А у нас, в «белом» городе, обитают представители старых родовитых фамилий, нобили, сделавшие состояния на торговых операциях и просто люди с деньгами. В Силистрии, в отличие от королевств Запада, уважают тех, кто смог подняться из низов и сколотить себе состояние. А ну брысь!

Эти слова он адресовал нескольким теням, возникшим в арке, что была у нас на пути. Оклика и бряканья шпагой для теней оказалось достаточно. Они метнулись в неверном свете фонаря и исчезли.

— Как ты здесь ориентируешься? — жалобно спросила у Монброна Рози — Я бы даже днем тут заплутала.