Рубина. Непокорная герцогиня

Не успев даже вздохнуть толком, я что было сил толкнула его, и чуть ли не на карачках попыталась бежать. Мужчина не ожидал такого отпора, но быстро пришел в себя и наступил мне на платье. Ткань треснула, и бисер с порванных нитей посыпался на пол блестящими искрами. Получив рывок от порвавшегося платья, я, стараясь не упасть, бежала, не разбирая ног. Фигура сделала шаг вперед и, наступив на скользкие бусины, начала терять равновесие. И только услышав грохот, мое тело поймало сигнал тревоги и помчалось, не спросив меня. Оборачиваться не было желания и затормозила я только когда со всей дури врезалась в графа Шано. Как ни странно, мужчина устоял и даже не пошатнулся, но явно был растерян. Схватив меня за плечи, он попробовал удержать меня на одном месте, но я продолжала молотить ногами воздух и повизгивать. Не сразу признав графа, я готова была бежать дальше, но мужчина встряхнул меня и вопросительно, но грозно рявкнул:

— Герцогиня?!

Остановившись, я поняла, что ноги не достают до земли, и я просто повисла в руках у графа.

— Там…. Там…. На меня…

К горлу подкатывали слезы, грудь сжала рука истерики. Только сейчас я поняла, насколько напугана.

Граф, поняв что, вразумительного ответа от меня не добьется, поставил меня на пол и заглянул на спину.

— На вас напали?

— Да! — Слезы хлынули градом, плечи тряслись как листья на ветру, ноги начали подкашиваться.

Попытавшись поставить меня на ноги, но не получив должного результата, ведь я как кусок нежнейшей вырезки, сгибалась и готова была поцеловать землю, граф взял меня на руки и понес до ближайшей лавочки.

Как назло, лавочек по близости не было, (или на счастье), и граф проносил меня достаточно долго, а я продолжала реветь, и утыкаться в графское плечо. Наконец нашелся деревянный стол, за которым король иногда завтракал на свежем воздухе. Стульев рядом не оказалось. Водрузив меня на стол, граф осмотрел ущерб и, мысленно подсчитав расходы, произнес:

— Герцогиня, вашему платью нанесен непоправимый ущерб…. К сожалению…

Платье действительно было порвано, и не подлежало ни какому ремонту. А ведь это подарок. От этой мысли стало еще обиднее, и я заревела с новой силой.

— Не думал что герцогини такие плаксы. — Граф произнес это с явной усмешкой.

На секунду я опешила.

— Чего?

— Плакса вы, герцогиня.

Я только и смогла открыть рот.

Неожиданно дунул сильный порыв ветра, и остатки моей юбки поднялись в воздух, продемонстрировав графу круглые коленки и старые сапоги. Шано с явным интересом разглядывал, как я неловко пытаюсь удержать платье, и как мои попытки проваливаются.

Порыв кончился, и Шано смотрел на меня, уже не скрывая улыбки. Я краснела.

— Ну что же вы смущаетесь. Такие прекрасные ноги нужно демонстрировать как можно чаще.

Мне стало так стыдно, так обидно и горько, что глаза вновь наполнились слезами, только теперь я не хотела их показывать и, спрыгнув со стола, зашагала к дворцу. Сжав кулаки, я глубоко вдохнула и побежала. Но бежала я не долго, натренированный десница, нагнал меня почти сразу же.

— Герцогиня.

Я остановилась и резко повернулась к Шано. Он не успел притормозить и буквально толкнул меня грудью. Его руки тут же сомкнулись на моей талии, придерживая от падения. В который раз за сегодняшний вечер я оказалась в его объятиях? И стыдливо поразмыслив, я поняла что, это не вызывает у меня отвращения.

На секунду я остолбенела, сильные руки прижимали меня к себе, а фиолетовые глаза заглядывали прямо в душу.

— Знаете что, Шано…

— Прошу вас, зовите меня Шайэн.

— Знаете что, Шано, идите вы к Чернохвосту!

— Ваша милость, я готов на все, что вы мне прикажете.

Молчание. Еще полчаса назад он мне откровенно угрожал, а сейчас такой мягкий и податливый тон, вызывал во мне отвращение к лицемерию.

— Скоро я стану вашим законным слугой, и мне, пожалуй, пора привыкать.

Опять издевка.

Выскользнув из объятий, я с еще большей яростью зашагала вдоль аллеи. Проскользнув во дворец, я по потайным путям попала в свои покои и села на постель. Откинувшись, я рассматривала потолок и думала.

Кто был этот человек? Почему я? Какая была цель? Убить или покалечить? Или просто напугать?

Шано был рядом очень вовремя. Так. Стоп. Шано. Какого лешего он забыл в саду? Насколько помню, я оставила его в бальном зале. Но как, же он был во время. Гад. Сволочь. Но такой притягательный. Так, опять стоп. Какой Шано? Ты бежать собралась или где? Шано. Ишь ты. Ага, щааааз.

Дверь, неожиданно открылась, на пороге стоял отец с наполненными кровью глазами. Казалось от злости, из его ноздрей шел пар.

— Какого рожна ты тут лежишь?!

Проревел он как раненный медведь.

Вскочив с постели, я пыталась поправить короткое, рваное платье, стараясь закрыть коленки.

Папа опешил, замолчал и смотрел то на меня, то на рванину, что когда то была платьем.

— Это что еще такое? — вопрос прозвучал с потаенным страхом услышать ответ.

— В саду на меня напали. — Я сказала, опустив голову, и прекратив попытки закрыть ноги.

— Доченька.

Отец сел на стоящее рядом кресло, я бы даже сказала, упал.

На секунду я увидела, постаревшего и перепуганного мужчину, который чуть не лишился самого дорогого, что у него есть. Седая голова, казалось, становится еще более седой. А если бы со мной что-то случилось? А если бы я пропала? Стало безумно больно, думать о мужчине, сидящем в кресле и положившим руку на сердце. План побега уже не казался таким замечательным. Скорее он был похож на самый суровый удар, который я могла ему нанести.

Майколтон тяжело дышал, смотря, куда-то в стену. Минуту другую в комнате висела тишина. Потом мужчина вздрогнул и, посмотрев мне прямо в глаза, спросил:

— Где?

— В саду.

— Когда?

— И двадцати минут не прошло.

— Кто это был, видела?

— Нет, было темно. Знаю только что мужчина.

— Узнать сможешь?

— Только если по голосу.

— Свидетели были?

— Нет.

Мне не хотелось упоминать в разговоре графа, как и не хотелось рассказывать отцу, при каких обстоятельствах мы разошлись.

— Убью. — Прошептал отец. — Уничтожу!

Последнее уже было воинственным кличем.

— Сейчас же переодевайся, и пойдем со мной в бальный зал, найдем там Матильду, ты останешься с ней, а я кое-что проверю.

Спрятавшись за ширму, я скинула с себя остатки платья и, стянув с вешалки другое, начала его надевать.

— Пап, мне нужна твоя помощь. — Как можно тише сказала я, когда поняла, что не смогу самостоятельно справится с корсетом.

— Да будь оно не ладно.

Мужчина помог затянуть шнуровку и, повязав бант внизу, вынул шпильку из волос.

— Всю прическу тебе испортили.

Волосы чуть ниже спины рассыпались по плечам, легкими волнами. Ленту я сняла, все-таки не моя, надо будет вернуть.

Практически волоком отец донес меня до бального зала и втащил внутрь. Поставив меня возле своего кресла, папа наклонился к уху короля и зашептал.

Лицо старика менялось на глазах. Испуг, радость, злость, ярость. Под конец монолога, лицо короля украшали надвинутые густые брови, выражающее вселенскую злость и желание убивать все, что попадается под руку.

Король движением пальца подозвал меня к себе.

— Ваше Высочество.

— Подойди ближе.

Почти касаясь королевского плеча, я вопросительно посмотрела ему в глаза.

— Все в порядке, дитя?

— Да, Ваше Высочество, я в порядке.

Ну не мог себе позволить король столь близкое отношение с придворными, хотя я, конечно, считала его дедушкой. Так вот и беспокоился он, на ушко, что б никто и ни куда. Встав туда, где я стояла, я поймала на себе заинтересованный взгляд Драттура.

Ну, поменяла я платье, и что? Подумаешь. Я же девушка.

Пошептавшись с королем еще пару минут, отец подошел ко мне, и сказал:

— Я сейчас пущу по толпе шепоток, что тебе без принца бал не мил, и ты ждешь его появления, отсиживаясь в покоях. — Отец ладонью позвал двух страж. — Провести до покоев графини Киртон, хоть волос… Уничтожу.

Вырвавшись из душного зала и оказавшись в прохладном коридоре, я чуть сбавила шаг. Здесь мне было не страшно, а вот сидеть в покоях Матильды и ждать чуда чудесного появления принца, желания совсем не было. И я шла как можно медленнее. Стража неторопливо шагала следом.

Навстречу нам вышел граф, и не прошел мимо, как я предположила, а остановился и дождался приветствия.

— Доброй ночи, десница Шано.

— Вы свободны. — Подхватив меня, удивленную под локоток, граф повел в ту сторону, из которой только что пришел.

— Десница?

Шано остановился и медленно повернул голову.

— Я же сказала, вы свободны.

— Но нам дали приказ сопроводить герцогиню до ее покоев.

— Я освобождаю вас от этого задания, и спешу заверить — я сам справлюсь со столь не легкой задачей.

— Но, десница?

— Вы смеете спорить господа? — спросил граф, в то время как глаза его начинали краснеть.

— У нас приказ от герцога Волонье.

— Вы подозреваете меня в государственной измене?! Здоровье и благополучие госпожи Рубины, сейчас находиться под моим контролем, и я вас уверяю, я справлюсь с этим лучше, чем вы. — Последнее он прошипел, и его начала окутывать серая дымка.

Видимо я не одна это заметила, так как охрана, переглянувшись, поклонились, и собрались, уже было выходить, как граф добавил:

— Что б до конца вечера на глаза ни мне, ни деснице не подались. Ясно?

— Так точно.

Я смотрела на то, как испуганная стража улепетывала, и подумал о том, как же быстро граф решает проблемы.

Вот если бы он и был наподдавшим, они сейчас собственноручно, почти не проявив сопротивления, отдали меня в лапы убийцы.

Я была более чем уверенна, что они в правду до конца солнца будут избегать встречи с отцом и самим графом. Я бы наверно тоже не отказалась убежать сейчас.

Прервав мои рассуждения, граф, под локоток повел меня к покоям Матильды.

Всю дорогу он молчал, и лишь уже у покоев графини, спросил:

— Почему я каждый раз должен искать вас, герцогиня?

— Я не могу найти не одного повода для того, что бы вы меня разыскивали.