Сказочка (Сказявские похождения Моти Быкова)

В конце помывки Матвей с удовольствием окатился ледяной водой из тазика и в целях 'укрепления иммунитета' проделал тоже самое с Кузькой. Бедняга завизжал так, что уши заложило, и явно затаил обиду. Не понимает всей пользы, глупый.

Матвей опасался, что его малолетний проводник попытается эквивалентно отомстить 'мучителю', бросив его одного в чужом мире, но, похоже, у Кузьмы тоже имелись свои моральные принципы. Типа, обещал вывести - выведет. А уж потом... Ничего, потом оно и есть потом. Переживём. Ну, или сам к тому времени забудет...

* * *

Судя по Матвеевым часам, они шли ещё минут сорок, когда вдали показалась малая родина Кузьки - к месту и не к месту упоминаемая в народном фольклоре деревенька Гадюкино. Конечно же, в ней шёл дождь. Причём исключительно в ней: от первого до последнего дома по небу растянулась пушистая серая тучка, а сразу за околицей ярко и дразнящее светило солнышко.

'И всё мы виноваты, - невольно подумал Быков. - Треплем языками почём зря, а люди вон страдают...'

Встреченные гадюкинцы, вопреки ожиданиям, страдальцами не выглядели. Высоченная толстая тётка в сарафане а-ля русская крестьянка неторопливо шествовала по улице с коромыслом на плечах, три бабульки в цветастых платках сидели на скамейке под яблоней и вдохновенно точили лясы, а прямо посреди дороги, в гигантских размеров луже, рядом с парочкой уток и пребывающей в нирване свиньёй блаженно дрых тщедушный жидкобородый мужичок в одном лапте. Ничего сильно удивительного, ничего принципиально нового...

На Мотю с Кузькой косились, но, вопреки опасениям пришельца, с весьма умеренным любопытством. Может, всему виной была внушительная Мотина комплекция вкупе с лицевым знаком 'кирпич', может, гадюкинцы и впрямь оказались на редкость тактичными, но до кособокого некрашеного домика на другом конце деревни парочка добралась без единой остановки. Ну, уж тут началось...

Видимо, материнское сердце заранее предугадало возвращение блудного дитяти, ибо Кузю встречали уже во дворе. С длиннющей хворостиной. Не обращая внимания на Быкова, мамаша с воплем ринулась навстречу отпрыску, он с ответным визгом заметался вокруг дома, она за ним, он от неё... Наконец, Кузя догадался на бегу взлететь Моте на плечи - тот ещё и ускорения ему придал на чистом автомате - и с этой высоты гордо показал родительнице язык.

- Мам, охолонись! Не видишь - у нас гости!

Женщина только сейчас приметила 'слоника': тяжело дыша, отбросила хворостину и машинально поправила сбившийся на сторону платок. Матвей про себя ещё раз помянул 'блин горелый' и подумал, что, пожалуй, тоже бы с удовольствием залез куда повыше. Неизвестно, как уж там выглядел покойный (видимо) Кузькин отец, но сынок походу в основном пошёл в мамочку. Просто форменная Баба-Яга! Нос крючком, чуть не до подбородка свешивается, на носу этом аж три бородавки, зубов во рту в три раза меньше, чем у Моти, и сами зубы жёлтые, как у потомственной курильщицы, и такие длинные, что на манер заячьих слегка выступают наружу. Кожа сухая, неровная, похожая на задубевшую от времени Матвееву косуху, глаза... А вот к глазам претензий нет - большие и пронзительно-голубые, как у сынки. Но общую картину не спасают, наоборот, от этого контраста только хужее. И волосы из-под платка торчат - чистая мочалка, и ручки-крючки, в смысле, усохшие 'птичьи лапки' с когтями. Фигуры в необъятном, видавшем виды сарафане не разглядеть, да и смысл? Бабкам-Ёжкам габариты Мисс Вселенной по статусу не положены... Матвей невольно вздохнул и поскорее отвёл глаза, всем своим видом демонстрируя, что он - как бы вот, но он тут ни при чём.

- Гости, говоришь? - подозрительно сощурилась хозяйка. - И откель же ты такой взялси, добрый человек?

- Откуда? Оттуда! - неопределённо махнул Мотя.

- Из похабного мира, чё ль?

- Почему это 'похабного'? - обиделся он. - Вот у вас как раз тут и...

- Сказочное и невинное отражение вашей мерзкопакостной реальности! - отрезала тётка. - А он ещё спорит... Аффтор!

Произношение было до того современное, что Мотя не выдержал и тихонько хрюкнул. Кузька покачнулся, присел и на всякий случай ухватил его за ухо.

- Ладно, гость дорогой, заходи в дом, коли припёрся, - пригласила хозяйка и погрозила сыну кулаком. - Слезай уже с человека, охламон, ему же тяжело!

- Да не тяжело мне, чего там! Весу в нём на полторы курицы... - пробубнил Быков и помог мальчишке с удобствами расположиться на своей необъятной шее. - Только за уши не хватай, ок?

- Ок, замётано!

Баба-Яга усмехнулась и бодро заковыляла к дому.

В домике было скромненько, но чистенько. Вязаные половички, цветастые занавески, расшитая яркими птицами скатерть на столе, огромная белёная печь... Жить можно. Особенно если не знать, что такое телевизор и интернет. Перед крыльцом Матвей аккуратно ссадил с себя пассажира и тщательно вытер ноги. На всякий случай. Может, нежданному, но вежливому гостю всё же дадут пожрать, а?

Кузькина мать оказалась женщиной понятливой. Велела вымыть руки и садиться к столу. (Ура!) Мотя осторожно присел на деревянную лавку и чинно сложил на коленях лопатоподобные ладошки. Рядом с ним устроился Кузька, явно копируя его позу. Хозяйка хмыкнула и споро заставила стол типичной деревенской снедью. Голодный гость жадно набросился на варёную картошку с укропом, домашний холодец, малосольные огурчики и тушёные в сметане рыжики. К этому богатству ещё б стакан-другой самогону!.. Но здесь был всё-таки не рай, а Гадюкино: вместо водки Моте предложили ржаного квасу. Вкусного, душистого... А и вправду, к лешему самогон, и так хорошо! Удивил пришельца только необычный вкус хлеба, будто намазанного толстым слоем горчицы - он, как хватанул полкраюхи, так потом до слёз кашлял и вытирал слёзы.

- А что ты хотел? - ухмыльнулась хозяйка. - Это ж не мы придумали, а вы!

- Ядрён батон!..

- Вот именно. Всё остальное вполне можно есть, а вот с хлебом и капустой не повезло - слишком уж на любителя. Впрочем, мужики под самогон ещё и не то сожрут...

- Ядрён батон, ядрёна кочерыжка... Ядрёна вошь?! - Мотя опасливо покосился на остатки холодца.

Баба-Яга рассмеялась и уверила, что вшей у них в деревне сроду не едали. Не так уж они плохо живут, чтобы вместо курятины-свинины такую гадость потреблять. Мотя поверил и расслабился... Как оказалось, чуток преждевременно. Хозяйка как раз водрузила на стол дымящийся самовар, связку баранок и большую миску с мёдом, как вдруг сидящий рядом Кузька откровенно скривился и с тоской уставился на входную дверь.

- Ты чё? - шёпотом спросил Быков.

- А сам не чуешь, что ли? Дед Пихто тащится!

Матвей принюхался и признал Кузькину правоту. Эх, не успел чайку попить! Зато поесть успел, и это главное. С таким-то сотрапезником и кусок в горло не полезет...

Мальчишка ловко нырнул под стол, выбрался из-под него с другой стороны и, пользуясь тем, что мать отвлеклась на нового гостя, бесшумно вылез в раскрытое окно. На прощанье оглянулся на Мотю - помни, мол, обещал! Да обещал, обещал...

Заскрипевшая дверь впустила невысокого сгорбленного мужичонку, не по сезону одетого в длинную жилетку из овчины и засаленный треух. Стандартный старый пень из разряда 'бородёнка паршивая, головёнка плешивая' - последнее стало заметно, когда он на миг приподнял шапку и почесал маковку пятернёй. Вот крендель, в доме-то жарко, почти как в давешней бане! Матвей свою бейсболку сразу на гвоздь у двери пристроил, причём не столько из-за жары, сколько из уважения к хозяйке. Неприлично ходить по квартире в шапке - это правило этикета Быков знал твёрдо, хоть ночью разбуди. Вилкой в зубе ковырять - ещё так-сяк, но головной убор, будь любезен, сними!

Впрочем, никакого чувства превосходства над неотёсанным дедом Мотя не ощущал. Во-вторых, потому что понимал, что находится в самой что ни на есть простой среде, да ещё в чужой реальности. А во-первых... Связно думать об отвлечённых предметах сейчас было бы сродни героизму. Потому что вместе с престарелым Баб-Ёжкиным любовником в избушку вплыло такое амбре... куда там ядрён-батону!!

Пока хозяйка, как ни в чём не бывало, здоровалась с гостем, Матвей судорожно прикрыл нос ладонью и пытался дышать через раз. Получалось плохо, особенно когда престарелый ловелас, кряхтя, плюхнулся за стол напротив него. Оглядел критически и со вздохом потянулся за ближайшей баранкой.

- Ветреная ты баба, в твоём-то возрасте! Ужо меня на такого гамадрила променяла! Да энтого жирдяя разве прокормишь?! По миру пойдёшь, помяни моё слово!

Матвей медленно поднялся, с хрустом разминая кулаки. С дедову голову каждый... Тот заметно впечатлился - вкупе с фирменным 'бычьим' выражением лица зрелище получалось, как ни крути, располагающим. Скажем, к быстрому бегу. А у Пихтуна налицо явный радикулит - стало быть, никуда не денется...

- Так, мальчики, стоп-стоп! - решительно вмешалась Баба-Яга. - Не вздумайте ссориться в моём доме!

- А кто тут ссорится? - вежливо возразил Матвей. - Я вообще и слова не сказал. И не скажу. Уж такой я молчун.

Пихто смерил 'молчуна' опасливым взглядом и на всякий случай придвинулся поближе к хозяйке. И баранки, гад, как бы невзначай за собой утащил. Почтальон Печкин недоделанный...

- Прекрасно. Люблю немногословных мужчин, - демонстративно улыбнулась Моте Баба-Яга. - Вот что, бери-ка ты свою кружку да иди на крыльцо к малому, посидите на свежем воздухе, пока я энтого своего, молью траченного, кормлю. Опосля поговорим.

- И об чём ты с ним без меня...

- А ты захлопнись, старый пер...! - с той же ласковой длиннозубой улыбочкой посоветовала женщина, и оба гостя как-то дружно решили, что спорить с ней не стоит. Матвей молча сгрёб со стола половину баранок и под недовольное сопение деда вышел на улицу.

Кузька обрадовался ему как родному. Поделил баранки, живо схомячил свою долю и потянул за рукав в свой личный уголок - 'схрон', как он выразился - хвастаться сокровищами. Сокровища и впрямь были знатные: притулившийся на чердаке старый сундук, доверху набитый разнообразными и жутко ценными для любого мальчишки вещами. Цветные блёсны, рогатка, грубо сработанный деревянный меч, пара глиняных свистулек с отбитыми краями, тяжёлый шарик из синего небьющегося стекла, дешёвая мобила... Что?? Откуда?!

- Дурацкая штуковина, - пожал плечами владелец, заметив дядь-Мотины выпученные глаза. - На днях в лесу нашёл. Так и не понял, для чего она нужна. Ну, тыкнешь туда-сюда, а в ответ всегда одно и то же: 'абонент недоступен'. Почему это? И что такое этот абонент?

- Походу, они у вас не водятся, - вздохнул Быков. И впрямь бесполезная штука, коли сети нет. Особенно когда разрядится, что уже не за горами... - Кузь, смотри сюда. Если нажмёшь вот эту кнопку, а потом вот эту и ещё эту - получится фонарик. Сможешь даже в темноте ходить и ни на что не налетишь. Только он всё равно скоро сломается. И починить никак нельзя.

- Потому что эта коробка из вашего мира, да? - сразу сообразил Кузька. - Жалко. А я успею соседей попугать? Если залезть к ним ночью и в глаз посветить, как думаешь, испугаются?

- Ясен пень. Смотри, не перестарайся только, а то как станут заиками, так маманя тебе потом всю задницу отобьёт.

- Подумаешь, в первый раз, что ли... Слушай, а если деду засветить?! - осенило юного мстителя. - Да ещё крикнуть ему в ухо замогильным голосом - типа, 'я - Ёж, в лапе нож, и сейчас ты, хрыч, помрёшь!' Тогда Пихто точно обделается, и мамка его прогонит!

- Или он с перепугу ласты склеит, и мамку твою потом задразнят - вот, мол, довела мужика до кондратия... Только не понял, при чём тут ёж какой-то. У нас бы сказали: 'я - смерть с косой, пришла по твою душу!'

- Тоже ничего. Но наш Ёжик страшнее.

- Потому что колючий?

- Потому что с Узелком. Говорят, как развяжет он свой Узелок, так всё, кранты.

Матвей задумчиво поскрёб висок, смутно припоминая детский мультик с вполне невинным ёжиком, который ходил-бродил себе в тумане и никого не трогал. И в узелке у него было, кажется, варенье... Воистину, причудливы выверты человеческой фантазии, во всех мирах!

- Мальчики, вы где?! - донеслось со двора, и Кузя поскорее засунул 'пугатель' на дно сундука, прикрыв его сверху потрёпанной книжкой.

Матвей машинально прочитал название - и успел её сцапать до того, как владелец захлопнул крышку.

- И зачем она тебе? Там картинки неинтересные!

- Я в курсе. Зато вдруг там написано про...

- Так ты что, грамотный?? - вытаращил глаза Кузька.

- Естественно. У нас все грамотные. Ну, почти, - на всякий случай поправился Мотя.

- И что, сможешь даже буквы прочитать?!

- Ну, конечно. 'Травник. Лечебные сборы при различных болезнях' - с выражением продекламировал он потрясённому мальчишке. - Вот я и подумал, вдруг там про вашего Пихтуна написано? Дадите ему какой травы пожевать, он и вонять перестанет. Это называется - решение вопроса мирным путём. Как тебе?

Вопреки опасениям, Кузька был только 'за'. Он первым резво скатился по приставной лестнице во двор, и, пока Быков со всеми предосторожностями слезал вслед за ним, успел доложить матери о великом таланте гостя. Гость подумал, что над ним издеваются, но взгляд Бабы-Яги выражал теперь самое что ни на есть неподдельное уважение.

- Чего, неужто и впрямь грамоте обучен? Ну, Матвей, да ты, энтот... реальный крутяк! А ну-ка почитай нам что-нить отсюдова!

- Да без проблем. Начнём с оглавления... - Быков сел между ними на лавку под окном и осторожно пролистал книженцию до нужного места. - А у вас в деревне не все, что ли, читать умеют?

- Дак никто.

- Что, вообще??

- Угу. Как помер старый знахарь, так ваще никто. Ну, приёмыша своего он, правда, выучил, но тот, жук навозный, не захотел в деревне оставаться. Собрал вещички - и ночью в столицу утёк, а до этого твердил про какие-то перспективы... Змеёныш очкастый. Ну ты читай, читай, а?

- Средства от поноса! Средства от запора! Средства от недержания мочи! - громко и с выражением перечислил Мотя. Так, главное, не заржать и не сбить пафос, а то умилённые слушатели обидятся. - Средства от заикания! Кузя, я тебе потом отдельно прочитаю... О, вот оно! Лечение метеоризма!

Он заметил, что вредный дед тоже выперся за дверь, облокотился на косяк и с видом 'я тут просто гуляю' навострил уши в их сторону. Значит, и сам страдает, 'бедняжка', а не только окружающие...

- Укропная вода, приготовление! Полынь и пижма - рецепт отваров! Семена конопли... О! Не знал, что у неё ещё и семена полезные... Одуванчик... Ага, и вот ещё что: 'при метеоризме рекомендуется специальная диета с исключением следующих продуктов - молока, капусты, лука, горохового супа и... кхе-кхе...

- Ну, чего замолчал-то? - не выдержал первым дед.

- Так ребёнок же рядом, - кивнул на Кузьку чтец.

- И что?

- А то, что тут написано... Короче: при такой болезни категорически запрещается секс. Иначе в скором времени... кхе-кхе...

- Да хватит кашлять, говори толком!

- А ты подойди и сам посмотри!

Матвей злорадно сунул под нос деду раскрытую книжку. Тусклая от времени иллюстрация тем не менее вполне узнаваемо изображала 'нечто', перечёркнутое жирным красным крестом.

- Видишь? Там написано: иначе сначала завянет, а потом отвалится, вот!

Дедок побледнел и едва не стёк по косяку. А потом зыркнул на хозяйку как на личного врага, плюнул и решительно пошёл со двора. Матвей поймал неверяще-счастливый взгляд Кузьки и, подмигнув, легонько хлопнул его по плечу. В эту минуту он собой невероятно гордился. Какой он, блин, умный! И сообразительный. Никакой драки с кровью, никакого скандала, а всего лишь маленький удачный экспромт. Вообще-то на картинке была изображена длинная увесистая редька, но... Так похоже на! Грех было не воспользоваться. А теперь всем будет хорошо.

Баба-Яга вздохнула и перевела задумчивый взгляд на гостя. Заподозрила? Или жалеет о таком 'завидном' хахале? Матвей для вида снова уставился в книгу и невольно подумал о том, что насчёт 'всех' он, пожалуй, погорячился. Это в его глазах Пихто - заплесневелый сушёный гриб, а для Кузькиной матери, может, самое то. И лихой не по годам. А она баба одинокая... Да они даже внешне друг другу подходят. Она, конечно, заметно моложе, но до такой степени не красавица, что, видать, другие мужики просто обходят её стороной. Ещё и пацан у неё шебутной да непослушный... Кто захочет связываться с такой? А она, хоть и страшная, а в целом тётка неплохая, хозяйственная, да и вообще, любви и ласки все хотят, несмотря ни на какую внешность. Придя к такому умозаключению, Матвей решил ещё раз поговорить с Кузькой. Если деда вылечить, может, тогда он примет его более благосклонно?

- О чём задумался, касатик?

- О жизни...

- А чего о ней думать? - преувеличенно-легкомысленно отмахнулась женщина. И вдруг потяжелела взглядом. - Жить надо. Да и всё.

- Мам, а что дядь Моте дальше делать? Я обещал, что помогу ему в свой мир вернуться, да только сам не знаю как.

- Так и я не знаю, - насмешливо улыбнулась она. - И никто в Сказяви. - Выдержала паузу, явно наслаждаясь Матвеевой растерянностью - мстила, не иначе. - Кроме того, кто у нас считается самым умным. Кто, говорят, всё-всё знает, что ни спроси.

- И кто же это? - жадно спросил Быков.

- Не догадываешься? Хрен, конечно.

- В смысле?

- В прямом. Сами же говорите - Хрен знает.

- Что, реально знает?? То есть это не... хм... просто выражение, и не трава такая, а кто-то, ну, настоящий? Как эта ваша... хм... задница на ножках?

- Конечно, настоящий, что ты удивляешься? Я сама лично его не видела, он же в столице живёт... Значит, аккурат туда тебе и надо.

- И далеко ли до этой вашей столицы?

- Не-а. Ежели коротким путём - так несколько дней всего, и ты там. Дороги у нас, конечно, не ахти, но указатели есть, не должен заблудиться. Тем более ты грамотный, прочитаешь.

- Интересно, как может называться ваша столица...

- Едрит-Мадрит! - радостно выпалил Кузька.