Гнурры лезут изо всех щелей - английский и русский параллельные тексты

Reginald Bretnor	Реджинальд Бретнор
The Gnurrs Come From the Voodvork Out	Гнурры лезут изо всех щелей
WHEN Papa Schimmelhorn heard about the war with Bobovia, he bought a box-lunch, wrapped his secret weapon in brown paper, and took the first bus straight to Washington.	Узнав о том, что началась война с Бобовией, Папа Шиммельхорн купил завтрак в картонной коробке, упаковал в оберточную бумагу свое секретное оружие и уселся в автобус, который шел прямиком до Вашингтона.
He showed up at the main gate of the Secret Weapons Bureau shortly before midday, complete with box-lunch, beard, and bassoon.	В полдень он уже стоял возле главных ворот "Бюро секретного вооружения" вместе со своей бородой, завтраком и "фаготом".
That's right-bassoon. He had unwrapped his secret weapon. It looked like a bassoon. The difference didn't show.	Да-да, внешне его оружие ничем не отличалось от фагота.
Corporal Jerry Colliver, on duty at the gate, didn't know there was a difference.	Во всяком случае, дежурный капрал Джерри Колливер никакой разницы не заметил.
All he knew was that the Secret Weapons Bureau was a mock-up, put there to keep the crackpots out of everybody's hair, and that it was a lousy detail, and that there was the whole afternoon to go before his date with Katie.	Да и не пытался заметить, честно говоря. Он твердо знал: охраняемое им "Бюро" - на самом деле никакое ни бюро, а нечто вроде макета в натуральную величину. Этакий громоотвод для всяких психов, которые вечно лезут со своими проектами куда не просят. К тому же на вечер у него было назначено свидание с Кэти, и Джерри отчаянно скучал, дожидаясь смены.
"Goot morning, soldier boy!" bellowed Papa Schimmelhorn.	- Добрый ютро, зольдатик! - прокричал Папа Шиммельхорн ему в ухо.
Corporal Colliver winked at the two Pfc's who were sunning themselves with him on the guard-house steps. "Come back Chris'mus, Santa," he said.	Капрал Колливер подмигнул двум рядовым первого класса, бившим баклуши на ступеньках караулки, и ответил: - Не спеши, Санта-Клаус. Рождество еще не скоро.
"We're closed for inventory."	Заявок на изобретения не принимаем.
"No!" Papa Schimmelhorn was annoyed.	- Нет! - возмутился Папа Шиммельхорн.
"I cannot stay so long from vork.	- Я не могу так долго без работа!
Also, I have here a zecret veapon. Ledt me in!"	К тому же я принести вам секретный оружие.
The Corporal shrugged.	Капрал пожал плечами.
Orders were orders.	"Делать нечего, - подумал он, - надо соблюдать инструкции.
Crazy or not, you had to let 'em in.	Придется пропустить старикашку, хотя у него явно не все дома".
He reached back and pressed the loony-button, to alert the psycho's just in case.	Джерри нажал специальную кнопку, тем самым предупредив психиатра, что ему предстоит работенка.
Then, keys jingling, he walked up to the gate.	Затем, позвякивая ключами, пошел к воротам.
"A secret weapon, huh?" he said, unlocking it.	- Надо же, секретное оружие он принес! -пробормотал Джерри себе под нос.

"Guess you'll have the war all won and over in a week."	- Небось, теперь-то мы за неделю выиграем войну.
"A veek?" Papa Schimmelhorn roared with laughter.	Услышав его слова, Папа Шиммельхорн загоготал. - За неделя?
"Soldier boy, you vait!	Ты не прав, зольдатик.
It is ofer in two days!	За два день!
I am a chenius!"	Я же гений!
As he stepped through, Corporal Colliver remembered regulations and asked him sternly if he had any explosives on or about his person.	Прежде чем пропустить старика, капрал спросил, нет ли у него при себе взрывчатых веществ.
"Ho-ho-ho!	- Хо-хо-хо!
It iss nodt necessary to haff ex-blosives to vin a var!	Чтобы победить, не надо ничего взрывайт!
Zo all right, you search me!"	Впрочем, зольдатик, можешь обыскать меня.
The corporal searched him. He searched the box-lunch, which contained one deviled egg, two pressed-ham sandwiches, and an apple.	Джерри заглянул в коробку и обнаружил там вареное яйцо, два сэндвича с ветчиной и яблоко.
He ex-amined the bassoon, shaking it and peering down it to make sure that it was empty.	Осмотрел фагот. Инструмент выглядел вполне мирно.
"Okay, Pop," he said, when he had finished. "You can go on in.	- Ладно. Проходи, папаша, - сказал капрал.
But you better leave your flute here."	- Но флейту лучше здесь оставь.
"It iss nodt a fludt," Papa Schimmelhorn cor-rected him.	- Это не есть флейт! - возразил Папа Шиммельхорн.
"It iss a gnurrpfeife. And I must take it because it iss my zecret veapon."	- Это гнурр-пфейф, мой секретный оружие. Я взять его с собой.
The corporal, who had been looking forward to an hour or so of trying to tootle "Cornin' Through The Rye," shrugged philosophically.	Капрал пожал плечами - с собой, так с собой.
"Barney," he said to one of the Pfc's, "take this guy to Section Seven."	- Берни, отведи его в седьмую секцию, - велел он одному из рядовых.
As the soldier went off with Papa Schim-melhorn in tow, he pressed the loony-button twice more just for luck.	Затворив за ними ворота, капрал Колливер еще дважды надавил на кнопку.
"Don't it beat all," he remarked.	"Не помешает", - буркнул он.
Corporal Colliver, of course, didn't know that Papa Schimmelhorn had spoken only gospel truth.	Разумеется, он не знал, что Папа Шиммельхорн сказал ему истинную правду.
He didn't know that Papa Schimmelhorn really was a genius, or that the gnurrs would end the war in two days, or that Papa Schimmelhorn would win it.	Он не знал, что старик на самом деле гений, а гнурры способны покончить с войной за два дня.
At ten minutes past one, Colonel Powhattan Fairfax Pollard was still mercifully unaware of Papa Schimmelhorn's existence.	Прошло десять минут, а полковник Похэттен Ферфакс Поллард, к счастью для себя, еще не знал о существовании Папы Шиммельхорна.

Colonel Pollard was long and lean and leathery. He wore Peal boots, spurs, and one of those plum-colored shirts which had been fash-ionable at Fort Huachuca in the twenties.	Он был непохож на других полковников: высок, тощ, носил сапоги со шпорами, кожаные штаны и фиолетовую рубашку, вышедшую из моды в конце двадцатых годов.
He did not believe in secret weapons.	В секретное оружие Поллард не верил.
He didn't even believe in atomic bombs and tanks, recoilless rifles and attack aviation.	Не верил он также в атомные бомбы, танки, безоткатные орудия и штурмовую авиацию.
He believed in horses.	Он верил в лошадей.
The Pentagon had called him back out of re-tirement to command the Secret Weapons Bu-reau, and he had been the right man for the job.	Четыре месяца тому назад Пентагон отозвал его из запаса и поставил во главе "Бюро секретного оружия". Надо сказать, полковник Поллард прекрасно справлялся со своей работой.
In the four months of his tenure, only one inven-tor-a fellow with singularly sound ideas regard-ing pack-saddles-had been sent on to higher echelons.	За четыре месяца он пропустил в высшие инстанции одного-единственного изобретателя, предложившего что-то изменить в конструкции вьючных седел.
Colonel Pollard was seated at his desk, dictat-ing to his blonde WAC secretary from an open copy of Major-General Wardrop's	Полковник восседал за столом в своем кабинете. Рядом печатала на машинке его секретарша, очаровательная блондинка из женских вспомогательных войск. Полковник диктовал ей отрывки из книги генерал-майора Уоррена
"Modern Pigsticking."	"Современная охота с копьем на кабана".
He was accumulating material for a work of his own, to be entitled	Он собирал материалы для собственной книги, которую хотел назвать так:
"Sword and Lance in Future Warfare."	"Меч и пика в войнах будущего".
Now, in the middle of a quotation outlining the virtues of the Bengal spear, he broke off abruptly.	Читая вслух о достоинствах бенгальского копья, он умолк на полуслове.
"Miss Hooper!" he announced. "A thought has occurred to me!"	- Мисс Хупер, - обратился он к секретарше после продолжительной паузы.
Katie Hooper sniffed.	Кэти Хупер фыркнула.
If he had to be formal, why couldn't he just say sergeant?	"Если шефу столь по душе официальный тон, -подумала она, - почему бы ему не обращаться к ней по званию - сержант?
Other senior officers had always addressed her as my dear or sweetheart, at least when they were alone. Miss Hooper, indeed!	Для других старших офицеров она всегда была "милочкой" или "дорогушей", во всяком случае, наедине. "Мисс Хупер" - подумать только!
She sniffed again, and said,	- Она снова фыркнула и отозвалась:
"Yessir."	- Да, сэр?
Colonel Pollard snorted, apparently to clear his mind.	- Мне в голову пришла одна важная мысль! -заявил полковник и высморкался, чтобы освободить голову от других, не столь важных, мыслей.

"I can state it as a principle," he began, "that the mania for these so-called scien-tific weapons is a grave menace to the security of the United States.	Он стал диктовать: - Я выдвигаю следующий принцип. Тяга к так называемому "научному" вооружению - серьезная угроза безопасности Соединенных Штатов.
Flying in the face of the im-mutable science of war, we are building one un-proved weapon after another, counter-weapons against these weapons, counter-counter-weap-ons, and-and so on.	Пренебрегая непреложным опытом войны, мы создаем одно оружие за другим, создаем оружие против оружия, против этого противо-оружия изобретаем противо-противо-оружие, и так без конца.
Armed to the teeth with theories and delusions, we soon may stand impo-tent-Did you hear me, Miss Hooper? Impotent-"	Вооруженные до зубов ошибочными теориями и нелепыми доктринами, мы вскоре окажемся беззащитными - вы слышали, мисс Хупер? -беззащитными...
Miss Hooper snickered and said,	Мисс Хупер хихикнула и сказала:
"Yessir."	- Да, сэр!
"-against the onrush of some Attila," shouted the Colonel, "some modern Genghis Khan, as yet unborn, who will sweep away our tinkering technicians like chaff, and carve his empire with cavalry-with horse and sword!" "Yessir," said his secretary. "Today," the Colonel thundered, "we have no cavalry!	- ...перед вторжением Нового Аттилы! - повысил голос полковник. - Перед натиском современного Чингис-Хана, пусть еще не родившегося на свет, который сметет нашу лязгающую технику, как мякину, и сколотит себе империю с помощью кавалерии!
A million mounted moujiks could-"	Миллион конных мужиков способен...
But the world was not destined to find out just what a million mounted moujiks could or could not do.	Но мисс Хупер не суждено было узнать, на что способен, а на что не способен миллион конных мужиков.
The door burst open. From the outer of-fice, there came a short, sharp squeal.	В приемной кто-то пронзительно взвизгнул. Распахнулась дверь.
A plump young officer catapulted across the room, braked to a halt before the Colonel's desk, saluted wild-ly.	В кабинет, будто его катапультировали, влетел толстенький офицер. Возле стола он с трудом остановился, выпрямился и неумело отдал честь.
"Oooh!" gasped Katie Hooper, staring with vast blue eyes.	- О-о-ох! - только и сказала Кэти Хупер, округлив огромные синие глаза.
The Colonel's face turned suddenly to stone.	Лицо полковника стало каменным.
And the young officer caught his breath long enough to cry,	Молодой офицер, набрав в легкие воздуха, крикнул:
"My God, it-it's happened, sir!"	- Боже мой! Сэр! Получилось!
Lieutenant Hanson was no combat soldier; he was a scientist.	Будучи научным сотрудником, мобилизованным в армию, а не строевым офицером, лейтенант Хансон совершенно забыл о субординации.
He had made no appointment. He had entered without knocking, in a most unmilitary manner.	Прежде чем войти в кабинет, он не постучал.
And-And-	И он... Он...
"MISTER!" roared Colonel Pollard. "WHERE ARE YOUR TROUSERS?"	- МИСТЕР! - взревел полковник Поллард. - ГДЕ ВАШИ БРЮКИ?

For Lieutenant Hanson obviously was wear-ing none.	Брюками лейтенант не располагал.
Nor was he wearing socks or shoes.	А также туфлями и носками.
And the tattered tails of his shirt barely con-cealed his shredded shorts.	И рваные полы рубашки едва прикрывали изодранные в клочья трусы.
" SPEAK UP, DAMMIT ! " Vacantly, the Lieutenant glanced at his lower limbs and back again. He began to tremble.	Посмотрев на свои голые конечности, лейтенант вздрогнул.
"They-they ate them!" he blurted.	- Мои брюки... их съели! - выпалил он.
"That's what I'm trying to tell you!	- Именно это я и хотел вам сказать.
Lord knows how he does it! He's about eighty, and he's a-a foreman in a cuckoo-clock factory!	В приемной сидит старик, ему около восьмидесяти... он... он мастер на фабрике, собирает часы с кукушкой.
But it's the perfect weapon!	Он изобрел абсолютное оружие!
And it works, it works, it works!"	И оно действует, действует, действует!
He laughed hysterically. "The gnurrs come from the voodvork out!" he sang, clapping his hands.	"Гнурры лезут изо всех щелей"! - пропел он, хлопая в ладоши.
Here Colonel Pollard rose from his chair, vaulted his desk, and tried to calm Lieutenant Hanson by shaking him vigorously.	Полковник Поллард встал, обошел вокруг стола и как следует встряхнул лейтенанта Хансона.
"Dis-graceful!" he shouted in his ear.	- Позор! - крикнул он ему в ухо.
"Turn your back!" he ordered the blushing Katie Hooper. "NONSENSE!" he bellowed when the Lieuten-ant tried to chatter something about gnurrs.	- Отвернитесь! - скомандовал он покрасневшей Кэти Купер. - Чушь! - рявкнул он, когда лейтенант снова залепетал о гнуррах.
And, "Vot iss nonzense, soldier boy?" enquired Papa Schimmelhorn from the doorway.	- Что есть чушь, зольдатик? - осведомился стоявший в дверях Папа Шиммельхорн.
The Lieutenant pointed unsteadily at Colonel Pollard. "Gnurrs iss nonzense!" he snickered. "He says so."	- Гнурры - чушь! - хихикнул лейтенант и, указав дрожащей рукой на полковника, добавил: - Это он так считает.
"Ha!"	- Хо!
Papa Schimmelhorn glared.	- Папа Шиммельхорн сверкнул глазами.
"I show you, soldier boy!"	- Я показать тебе, зольдатик!
The Colonel erupted.	Полковник взорвался.
"Soldier boy? SOL-DIER BOY?	- Зольдатик?! Зольдатик?!
Stand at attention when I speak to you! ATTENTION, DAMN YOU!"	А ну, встань "смирно" перед старшим по званию! Смирно, черт побери!
Papa Schimmelhorn, of course, paid no atten-tion whatsoever.	Разумеется, Папа Шиммельхорн не встал по стойке "смирно".
He raised his secret weapon to his lips, and the first bars of "Come To The Church In The Wildwood" moaned around the room.	Он поднес к губам свое секретное оружие, и в кабинете зазвучал нежный мотив "Ты в церковь приди, что стоит средь дубрав".
"Mister Hanson!" raged the Colonel. "Arrest that man!	- Мистер Хансон, арестуйте его! - вконец осерчал полковник.

Take that thing away from him!	- Отберите дудку.
I'll prefer charges!	Я могу слушать только трубу, зовущую в атаку.
I'll-"	Я...
At this point, the gnurrs came from the vood-vork out.	Но в эту секунду гнурры полезли изо всех щелей.
It isn't easy to describe a gnurr.	Описать гнурра не так-то просто.
Can you im-agine a mouse-colored, mouse-sized critter shaped like a wild boar, but sort of shimmery?	Вы можете представить себе грызуна величиной с мышь и такой же окраски; похожего на дикого кабана, но при этом мерцающего?
With thumbs fore and aft, and a pink, naked tail, and yellow eyes several sizes too large?	С растопыренными пальцами на лапах и огромными желтыми глазами?
And with three sets of sharp teeth in its face?	И с множеством острых зубов?
You can?	Можете?
Well, that's about it-except that nobody has ever seen a gnurr.	Раз так, остается добавить, что никто никогда не видел ни одного гнурра.
They don't come that way.	Они не ходят в одиночку.
When the gnurrs come from the voodvork out, they come all over-like lemmings, only more so -millions and millions of them.	Если гнурры появляются, они, как лемминги, заполняют все вокруг.
And they come eating.	А приходят они только затем, чтобы поесть.
The gnurrs came from the voodvork out just as Papa Schimmelhorn reached ". . . the church in the vale." They covered half the floor, and ate up half the carpet, before he finished "No scene is so dear to my childhood." Then they advanced on Colonel Pollard.	Повылазив отовсюду, гнурры сожрали полковра в кабинете и под звуки гнурр-пфейфа двинулись к полковнику Полларду.
Mounting his desk, the Colonel started slashing around with his riding crop.	Полковник вскочил на стол и стал отмахиваться хлыстом.
Katie Hooper climbed a filing case, hoisted her skirt, and screamed.	Кэти Хупер с визгом взлетела на сейф и задрала подол юбки.
Lieutenant Hanson, secure in his nether nakedness, held his ground and guffawed insubordinately.	Лейтенант Хансон остался на месте. Ему бояться было нечего. Он смотрел на сослуживцев и непочтительно хохотал.
Papa Schimmelhorn stopped tootling to shout,	Папа Шиммельхорн опустил фагот, крикнул
"Don'dt vorry, soldier boy!" He started in again, playing something quite un-recognizable-something that didn't sound like a tune at all.	"Зольдатик, не волнуйся" и снова заиграл, на сей раз что-то совершенно немелодичное.
Instantly, the gnurrs halted.	Гнурры застыли на месте.
They looked over their shoulders apprehensively.	Разом оглянулись.
They swallowed the remains of the Colonel's chair cushion, shim-mered brightly, made a queasy sort of creaking sound, and turning tail, vanished into the wainscoting.	Обглодав напоследок полковничье кресло, они замерцали еще ярче, запищали, бросились к одной из деревянных стенных панелей и исчезли.

Papa Schimmelhorn stared at the Colonel's boots, which were surprisingly intact, and mut-tered,	Как ни странно, сапоги полковника остались целы. Некоторое время Папа Шиммельхорн удивленно разглядывал их.
"Hmm-m, zo!" He leered appreciatively at Katie Hooper, who promptly dropped her skirt.	Затем, пробормотав "Хмм, Sol", он оценивающе посмотрел на Кэти Хупер, и та сразу опустила подол.
He thumped himself on the chest, and an-nounced,	Постучав себя в грудь кулаком, Папа Шиммельхорн заявил:
"They are vunderful, my gnurrs!"	- Они чудесны, мои гнурры!
"Wh-?" The Colonel showed evidences of profound psychic trauma. "Where did they go?"	- К... куда они ушли? - запинаясь, пробормотал полковник. Он был потрясен до глубины души.
"Vere they came from," replied Papa Schim-melhorn.	- Туда, откуда пришли, - ответил Папа Шиммельхорн.
"Where's that?"	- А откуда они пришли?
"It iss yesterday!"	- Из вчерашний день.
"That-that's absurd!"	- Это... это абсурд!
The Colonel stumbled down and fell into his chair.	- Полковник неуклюже спрыгнул со стола и уселся в изуродованное кресло.
"They weren't here yesterday!"	- Вчера их здесь не было.
Papa Schimmelhorn regarded him pityingly.	Папа Шиммельхорн сочувственно посмотрел на него.
"Of courze nodt!	- Конечно.
They were nodt here yesterday because yesterday vas then today.	Вчера их здесь не было, потому что вчера для них - сегодня.
They are here yesterday, ven yesterday iss yesterday already. It iss different."	Сейчас у них вчера, а вчера было позавчера, -объяснил он.
Colonel Pollard cast an appealing glance at Lieutenant Hanson.	Полковник с мольбой во взгляде повернулся к лейтенанту Хансону.
"Perhaps I can explain, sir," said the Lieuten-ant, whose nervous system seemingly had bene-fited by the second visit of the gnurrs.	У того нервная система, похоже, от визита гнурров только выиграла - Я мог бы попытаться растолковать вам, сэр, - сказал лейтенант.
"May I make my report?"	- Разрешите?
"Yes, yes, certainly." Colonel Pollard clutched gladly at the straw.	- Да-да, конечно! - полковник с радостью ухватился за соломинку.
Lieutenant Hanson pulled up a chair, and-as Papa Schimmelhorn walked over to flirt with Katie-he began to talk in a low and very serious voice.	Придвинув к себе стул, лейтенант уселся и, пока Папа Шиммельхорн занимался флиртом с Кэти, очень тихим и очень серьезным голосом изложил своему шефу следующее:
"It's absolutely incredible," he said. "All the routine tests show that he's not much smarter than a high grade moron.	- Все это совершенно невероятно... Я предложил старику несколько тестов - все они свидетельствуют о его слабоумии.

He quit school when he was eleven, served his apprenticeship, and worked as a clockmaker till he was in his fifties.	Он ушел из школы в одиннадцать лет, поступил учеником к часовщику и до пятидесяти лет с небольшим работал на заводе.
After that, he was a janitor in the Geneva In-stitute of Higher Physics until just a few years ago. Then he came to America and got his pres-ent job.	Потом служил сторожем в Женевском Институте Высшей Физики, а после перебрался в Америку.
But it's the Geneva business that's im-portant.	Но самый важный период в его жизни -женевский.
They've been concentrating on extensions of Einstein's and Minkowski's work.	Институт занимался разработкой теории Эйнштейна и Минковского.
He must have overheard a lot of it."	Папа Шиммельхорн узнал там много интересного.
"But if he's a moron-" the Colonel had heard of Einstein, and knew that he was very deep indeed "-what good would it do him?"	- Но если он идиот... - полковнику говорили, что теория Эйнштейна - штука очень тонкая. - Какой ему прок от этого?
"That's just the point, sir!	- В том-то все и дело, сэр!
He's stupid on the conscious level, but subconsciously he's a genius.	На уровне сознания он идиот, но на уровне подсознания - гений.
Somehow, part of his mind absorbed the stuff, integrated it, and came up with this bassoon thing.	Каким-то образом часть его мозга восприняла услышанную там информацию, переработала ее и придумала фокус с фаготом.
It's got a weird little L-shaped crystal in it, impinging on the reed, and when you blow the crystal vibrates.	В мундштуке находится загадочный V-образный кристалл. Когда старик дует, кристалл вибрирует.
We don't know why it works -but it sure does!"	Непонятно, как действует оружие, но оно действует.
"You mean the-uh-the fourth dimension?"	- Вы имеете в виду... э-э... четвертое измерение? -спросил полковник.
"Precisely.	- Совершенно верно, сэр.
Though we've left yesterday behind, the gnurrs have not.	Для нас вчерашний день ушел в прошлое, для гнурра - нет.
They're there now.	Они сейчас здесь, рядом.
When a day becomes our yesterday, it becomes their today."	- Понятно.
"But-but how 'does he get rid of them?"	А... как ему удалось от них избавиться?
"He says he plays the same tune backwards, and reverses the effect."	- По его словам, достаточно сыграть мелодию с конца. Это дает обратный эффект.
Papa Schimmelhorn, who had been encourag-ing Katie Hooper to feel his biceps, turned around.	Как раз в это мгновение Папа Шиммельхорн предлагал девушке пощупать его бицепсы. Он повернулся к офицерам и пообещал:
"You vait!" he laughed uproariously.	- Погодите!
"Soon, vith my gnurrpfeife I broadcast to the ene-my!	Скоро я сыграйт врагам на мой гнурр-пфейф.
Ve vin the var!"	Мы будем победить!
The colonel shied. "The thing's untried, un-proven!	- Оружие не опробовано, не изучено! - зачастил полковник.

It-er-requires further study-field service-acid test."	- Нужно испытать его на полигоне, проверить на прочность, на безотказность...
"We haven't time, sir.	- Некогда, сэр.
We'd lose the element of surprise!"	Важен элемент внезапности, - сказал лейтенант Хансон.
"We will make a regular report through chan-nels," declared the Colonel.	- Я отправляю рапорт по инстанции, как полагается, - отрезал полковник.
"It's a damn' machine, isn't it? They're unreliable. Always have been.	- Эта штуковина такая же ненадежная, как все чертовы машины всех времен и народов.
It would be contrary to the principles of war."	Она противоречит принципам ведения войны...
And then Lieutenant Hanson had an inspira-tion. "But, sir," he argued, "we won't be fight-ing with the gnurrpfeife!	- Но, сэр! - возразил лейтенант Хансон, почувствовав воодушевление. - Нам не придется драться гнурр-пфейфами.
The gnurrs will be our real weapon, and they're not machines-they're animals!	Оружием будут гнурры, а они не машины, они животные!
The greatest generals used animals in war!	Вспомните - величайшие полководцы прошлого выигрывали сражения с помощью животных.
The gnurrs aren't interested in living creatures, but they'll devour just about anything else-wool, cotton, leather, even plastics-and their numbers are simply astronomical.	Гнурров не интересует живая материя, но зато они едят все остальное: шерсть, хлопок, даже пластмассу. И число их поистине астрономическое.
If I were you, I'd get through to the Secretary right, away!	На вашем месте я бы немедленно позвонил секретарю.
For an instant, the Colonel hesitated-but only for an instant.	Секунду полковник оставался в нерешительности - но только секунду.
"Hanson," he said decisive-ly, "you've got a point there-a very sound point!" And he reached for the telephone.	- Знаете, Хансон, - сказал он, протягивая руку к телефону. - Вы попали в самую точку.
It took less than twenty-four hours to organize Operation Gnurr.	На подготовку "операции Гнурр" ушло меньше суток.
The Secretary of Defense, after conferring with the President and the General Staff, personally rushed over to direct pre-liminary tests of Papa Schimmelhorn's secret weapon.	Посоветовавшись с генштабом, президент велел секретарю по делам обороны взять испытания секретного оружия под свой контроль.
By nightfall, it was known that the gnurrs could:	К вечеру выяснилось, что гнурры способны:
Completely blanket everything within two hundred yards of the gnurrpfeife in less than twenty seconds.	а) за двадцать секунд полностью занять участок в радиусе двухсот ярдов от гнурр-пфейфа;
Strip an entire company of infantry, supported by chemical weapons, to the skin in one minute and eighteen seconds,	б) за минуту восемнадцать секунд оголить роту пехотинцев, оснащенную химическим оружием;
Ingest the contents of five Quartermaster warehouses in just over two and a half minutes, and,	в) за две с половиной минуты уничтожить содержимое пяти армейских складов;
Come from the voodvork out when the gnurrpfiefe was played over a carefully shielded short-wave system.	г) лезть изо всех щелей под звуки гнурр-пфейфа, доносящиеся из динамиков коротковолновой радиостанции.

It had also become apparent that there were only three effective ways to kill a gnurr-by shooting him to death, drenching him with liq-uid fire, or dropping an atomic bomb on him-and that there were entirely too many gnurrs for any of these methods to be worth a hoot.	Тогда же стало очевидно, что гнурра можно убить тремя способами: застрелить его, сжечь напалмом или сбросить на него атомную бомбу. Но все эти способы не стоят и ломанного гроша - гнурров на свете слишком много.
By morning, Colonel Powhattan Fairfax Pollard-because he was the only senior officer who had ever seen a gnurr, and because animals were known to be right up his alley-had been made a lieutenant-general and given command of the operation.	Утром следующего дня полковника Похэттена Ферфакса Полларда произвели в генерал-лейтенанты и поручили ему руководство "операцией Гнурр". Причин тому было две. Во-первых, в Пентагоне знали о со любви к животным, а во-вторых, ни один старший офицер, кроме него, не видел гнурров.
Lieutenant Hanson, as his aide, had suddenly found himself a major.	Лейтенант Хансон, его адъютант, неожиданно для себя стал майором.
Corporal Colliver had become a master-sergeant, presum-ably for being there when the manna fell.	Джерри Колливеру тоже повезло - он "вырос" от капрала до старшего сержанта.
And Katie Hooper had had a brief but strenuous date with Papa Schimmelhorn.	На долю Кэти Хупер выпало недолгое, но утомительное свидание с Папой Шиммельхорном.
Nobody was satisfied.	Однако, никто из них не был удовлетворен.
Katie complained that Papa Schimmelhorn and his gnurrs had the same idea in mind, only his technique was dif-ferent.	Кэти жаловалась - мол, у Папы на уме то же, что и у других мужчин, только подходы иные.
Jerry Colliver, who had been dating Katie regularly, griped that the old buzzard with the muscles had sent his Hooper rating down to zero. Major Hanson had awakened to the possi-bility of somebody besides the enemy tuning in on the Papa Schimmelhorn Hour.	Джерри Колливер ревновал Кэти к старому чудаку, хваставшему своей мускулатурой, а майор Хансон ломал голову - как бы использовать оружие Папы в боевой обстановке?
Even General Pollard was distressed.	Даже генерал-лейтенант Поллард ходил туча тучей.
"I could overlook everything, Hanson," he said sourly, "except his calling me 'soldier boy.'	- Я все готов ему простить, - признался он лейтенанту, - только не это "зольдатик".
I won't stand for it!	Что он себе позволяет, в самом деле?
The science of war cannot tolerate indiscipline.	Я ему говорю: панибратство в армии недопустимо. Это доказано военной наукой.
I spoke to him about it, and all he said was, 'It iss all right, soldier boy.	Знаете, каков был ответ? "Ты есть прав, зольдатик.
You can call me Papa.' "	Если хочешь, называй меня Папа".
Major Hanson disciplined his face, and said,	Майор Хансон сдержал улыбку.
"Well, why not call him Papa, sir?	- Почему бы и нет, сэр?
After all, it's just such human touches as these that make his-tory."	В конце концов, историю делали такие вот чудаки.
"Ah, yes-History." The General paused reflectively.	- Ах, да, историю... - Генерал задумался.
"Hmm, perhaps so, perhaps so.	- Хмм, пожалуй.

They always called Napoleon 'the little Corporal'."	Помнится, Наполеон тоже носил кличку -Маленький Капрал...
"The thing that really bothers me, General, is how we're going to get through without our own people listening in.	- Меня другое беспокоит, генерал. Что предпринять, чтобы нас не услышали свои же?
I guess they must've worked out something on it, or they wouldn't have scheduled the-the offensive for five o'clock. That's only four hours off."	Операция начнется ровно в пять. Осталось четыре часа. Надо что-нибудь придумать, иначе...
"Now that you mention it," said General Pollard, coming out of his reverie, "a memo-randum did come through-Oh, Miss Hooper, bring me that memo from G-l, will you?-Thank you.	- Кстати! - встрепенулся генерал Поллард. -Пришел меморандум из штаба. Мисс Хупер, принесите меморандум из папки Г-1. Благодарю.
Here it is.	Вот он.
It seems that they have decided to-er-scramble the broadcast."	В общем, в штабе решили... э-э... закодировать передачу.
"Scramble it, sir?"	- Закодировать, сэр?
"Yes, yes. And I've issued operational orders accordingly. You see, Intelligence reported sev-eral weeks ago that the enemy knows how to unscramble anything we transmit that way.	- Да Оказывается, противник научился расшифровывать радиосигналы новой секретной аппаратуры. Мы воспользуемся этим.
When Mr.-ah, 'Papa' Schimmelhorn goes on the air, we will scramble him, but we will not transmit the code key to our own people. It is assumed that from five to fifteen enemy monitors will hear him.	Когда мистер... виноват, когда Папа Шиммельхорн заиграет на дудке, мы выпустим его музыку в эфир. По данным нашей разведки, ее должны перехватить и расшифровать от пяти до пятнадцати радиостанций противника. А наши радисты шифра не получат.
His playing of the tune will constitute Phase One.	Операция будет состоять из двух этапов. Первый: Папа Шиммельхорн сыграет свой мотивчик.
When it is over, the microphones will be switched off, and he will play it backwards. That will be Phase Two, to dispose of such gnurrs as appear locally."	Второй: мы отключим передатчики, и старик сыграет "задом наперед", чтобы прогнать гнурров, которые появятся рядом с ним. Ну, как?
"Seems sound enough." Major Hanson frowned.	- Неплохо придумано, - кивнул майор Хансон и добавил, наморщив лоб.
"And it's pretty smart, if everything goes right.	- Дай Бог, чтобы все у нас получилось.
But what if it doesn't?	А если нет? Вдруг в штабе чего-нибудь не учли?
Hadn't we better have an ace up our sleeve?"	Не мешало бы запасти туза в рукаве, сэр.
He frowned again.	Он вопросительно посмотрел на генерала.
Then, as the General didn't seem to have any ideas on the subject, he went about his duties.	Но тому нечего было предложить, и майор Хансон попросил разрешения уйти.
He made a final inspec-tion of the special sound-proof room in which Papa Schimmelhorn would tootle.	Перед началом операции он еще раз осмотрел звуконепроницаемую комнату, в которой предстояло играть на гнурр-пфейфе Папе Шиммельхорну.

He allocated its observation windows-one to the President, the Secretary, and General Pollard; one to the Chief of Staff, with his sea and air counterparts; another to Intelligence liaison; and the last to the functioning staff of Operation Gnurr, himself included.	В стенах комнаты имелись окна для наблюдателей: одно - для президента, его секретаря и генерала Полларда, одно - для начальника генштаба и его помощников по морским и воздушным делам, одно - для связистов из разведки и еще одно - для всех остальных участников операции, в том числе и для майора Хансона.
At ten minutes to five, when everything was ready, he was still worrying.	Без десяти пять все было готово, но майор по-прежнему не находил себе места.
"Look here," he whispered to Papa Schim-melhorn, as he escorted him to the fateful door.	Проводив Папу Шиммельхорна в комнату, которой предстояло войти в истории, он прошептал ему на ухо:
"What are we going to do if your gnurrs really get loose here? You couldn't play them back into the voodvork in a month of Sundays!"	- А если гнурры вылезут и у нас? Что тогда?
"Don'dt vorry, soldier boy!"	- Не волнуйся, зольдатик!
Papa Schim-melhorn gave him a resounding slap on the back.	- Папа Шиммельхорн похлопал его по спине.
"I haft yet vun trick I do nodt tell you!"	- Я есть иметь кое-что в запасе.
And with that vague assurance, he closed the door behind him.	С этими словами он захлопнул дверь перед носом у майора.
"Ready?" called General Pollard tensely, at one minute to five. "Ready!" echoed Sergeant Colliver.	- Готов! - откликнулся сержант Колливер на вопрос генерала.
The tension mounted.	Напряжение возрастало.
The seconds ticked away.	Уходили секунды.
The General's hand reached for a sabre-hilt that wasn't there.	Рука генерала потянулась к эфесу несуществующей сабли.
At five exactly:	Пять ноль-ноль.
"CHARGE!" the General cried.	- Сигнал! - взревел генерал.
A red light flared above the microphones.	В комнате под микрофоном вспыхнула красная лампочка.
And Papa Schimmelhorn started tootling	Прижав к губам мундштук, Папа Шиммельхорн заиграл
"Come To The Church In The Wildwood." The gnurrs, of course, came from the voodvork out.	"Ты в церковь приди, что стоит средь дубрав", и гнурры, разумеется, тут же повылезали отовсюду, и было им несть числа!
The gnurrs came from the voodvork out, and a hungry gleam was in their yellow eyes. They carpeted the floor. They started piling up. They surged against the massive legs of Papa Schim-melhorn, their tiny electric-razor sets of teeth going like all get out.	Они лезли из стены и, как волны прибоя, бились о толстые ноги Папы Шиммельхорна. Желтые глазки грызунов алчно блестели, а крошечные, как ножи электробритв, челюсти часто-часто щелкали.
His trousers vanished underneath the flood-his checkered coat, his tie, his collar, the fringes of his beard.	Брюки, пиджак, галстук, воротничок, край бороды старика мгновенно исчезли в желудках гнурров.

And Papa Schimmelhorn, all undismayed, lifted his big bassoon out of gnurrs' way and tootled on.	Но невозмутимый музыкант поднял фагот повыше и играл, не переставая.
"Come, come, come, come. Come to the church in the vildvood ..." Of course, Major Hanson couldn't hear the gnurrpfeipfe-but he had sung the song in Sunday school, and now the words resounded in his brain.	Разумеется, майор Хансон не мог слышать звуков гнурр-пфейфа, но песенку "Ты в церковь приди, что стоит средь дубрав" помнил еще с воскресной школы.
Verse after verse, chorus after chorus-The awful thought struck him that Papa Schim-melhorn would be overwhelmed, sucked under, drowned in gnurrs ...	Он стал тихонько напевать. Куплет, припев, куплет, припев... Внезапно перед мысленным взором возникла странная картина - поваленный, задавленный гнуррами Папа Шиммельхорн...
And then he heard the voice of General Pollard, no longer steady "R-ready, Phase Two?"	- С-сообщить о готовности ко второму этапу! -слегка запинаясь, скомандовал генерал. Видимо, он тоже нервничал.
"R-ready!" replied Sergeant Colliver.	- Г-готов! - доложил сержант Колливер.
A green light flashed in front of Papa Schim-melhorn.	Над головой Папы Шиммельхорна загорелась красная лампочка.
For a moment, nothing changed. Then the gnurrs hesitated.	Секунду все шло по-прежнему, затем гнурры остановились.
Apprehensively, they glanced over their hairy shoulders.	Понимающе оглянулись.
They shimmered. They started to recede.	Попятились. Замерцали.
Back, back, back they flowed, leaving Papa Schimmelhorn alone, tri-umphant, and naked as a jay-bird.	Папа Шиммельхорн остался в комнате один, торжествующий и голый.
The door was opened, and he emerged-to be congratulated and reclothed, and (much to Ser-geant Colliver's annoyance) to turn down a White House dinner invitation in favor of a date with Katie.	Дверь распахнулась. Он вышел, чтобы принять поздравления, одеться и отклонить (к великому огорчению Джерри Колливера) приглашение на банкет в Белом Доме ради свидания с Кэти.
The active phases of Operation Gnurr were over.	На том и завершилась активная стадия "операция Гнурр".
In far-away Bobovia, however, chaos reigned.	Тем временем в далекой Бобовии царил Хаос.
Later it was learned that eleven inquisitive ene-my monitors had unscrambled the tootle of the gnurrpfeife, and that tidal waves of gnurrs had inundated the enemy's eleven major cities.	Позднее разведка сообщила, что мелодию гнурр-пфейфа расшифровали одиннадцать автоматических станций радиоперехвата, и гнурры заполонили одиннадцать крупнейших городов.
By seven-fifteen, except for a few hysterical outlying stations, Bobovia was off the air.	К семи с четвертью почти все радиостанции противника, за исключением нескольких периферийных, исчезли из эфира.
By eight, Bobo-vian military activity had ceased in every theatre.	К восьми на всех фронтах прекратились боевые действия.
At twenty after ten, an astounded Press learned that the surrender of Bobovia could be expected momentarily . . .	В девять двадцать репортеры узнали потрясающую новость: неприятель вот-вот капитулирует!

The President had re-ceived a message from the Bobovian Marshalissimo, asking permission to fly to Washington with his Chief of Staff, the members of his cabinet, and several relatives.	К президенту уже обратился по радио маршалиссимус Бобовии с просьбой предоставить убежище ему и нескольким генералам из его окружения.
And would his Excellency the President-the Marshalissimo had radioed-be so good as to have someone meet them at the airport with nineteen pairs of American trousers, new or used?	Получив согласие, маршалиссимус слезно просил его превосходительство (так он величал президента) отправить в аэропорт с кем-нибудь из встречавших девятнадцать пар новых или хотя бы поношенных брюк.
VE Day wasn't in it.	Дня Е не было.
Neither was VJ Day.	Как не было и дня J2.
As soon as the papers hit the streets-BOBOVIA SURRENDERS!-ATOMIC MICE DE-VOUR ENEMY ! - S WIS S GENIUS' STRATEGY WINS WAR!-the crowds went wild.	Народ на улицах просто обезумел от радости, прочитав газетные заголовки: "Бобовия покоряется! Атомные мыши пожирают врагов! Г ениальный швейцарский стратег выигрывает войну!"
From Maine to Florida, from California to Cape Cod, the lights went on, sirens and bells and auto horns resounded through the night, millions of throats were hoarse from singing	Всю ночь от Мэна до Флориды, от Калифорнии до мыса Хоп горели фонари, выли сирены, звонили колокола, гудели клаксоны автомобилей и миллионы глоток хором ревели:
"Come To The Church In The Wildwood. ''	"Ты в церковь приди, что стоит средь дубрав".
Next day, after massed television cameras had let the entire nation in on the formal signing of the surrender pact, General Pollard and Papa Schimmelhorn were honored at an impressive public ceremony.	Утром следующего дня на глазах у миллионов телезрителей руководитель побежденной державы подписал акт о капитуляции. После этого началась торжественная церемония награждения генерала Полларда и Папы Шиммельхорна.
Papa Schimmelhorn received a vote of thanks from both houses of Congress.	Старый часовщик получил благодарственные грамоты от обеих палат конгресса.
He was awarded academic honors by Harvard, Princeton, M.I.T., and a number of denominational col-leges down in Texas.	Г арвард, Принстон, Массачусетский технологический институт и множество колледжей рангом пониже чествовали его как академика.
He spoke briefly about cuckoo-clocks, the gnurrs, and Katie Hooper.	В ответной речи он не забыл упомянуть о гнуррах, о часах с кукушкой и о Кэти Хупер.
General Pollard, having been presented with a variety of domestic and foreign decorations, spoke at some length on the use of animals in future warfare.	Генерал Поллард, чью грудь в тот день украсило множество отечественных и иностранных орденов, говорил о роли животных в войнах будущего.
He pointed out that the horse, of all animals, was best suited to normal military purposes, and he discussed in detail many of the battles and campaigns in which it had been tried and proven.	Он подчеркнул, что из всех животных более всего для войны подходит лошадь, и доказал это утверждение на конкретных исторических примерах.
He was just starting in on swords and lances when the abrupt arrival of Major Hanson cut short the whole affair. Hanson raced up with sirens screaming.	Он заговорил было о перспективах применения мечей и пик, но тут появился насмерть перепуганный майор Хансон.

He left his escort of MP's and ran across the plat-form. Pale and panting, he reached the President -sand, though he tried to whisper, his voice was loud enough to reach the General's ear. "The-the gnurrs!" he choked.	Оставив позади свой эскорт из военных полицейских, майор взлетел по лестнице и подбежал к президенту. Он был бледен и тяжело дышал. - Гнурры! - прохрипел майор на ухо президенту.
"They're in Los Angeles!"	- Гнурры в Лос-Анджелесе!
Instantly, the General rose to the occasion.	У генерала был очень тонкий слух.
"Attention, please!" he shouted at the micro-phones.	- Прошу внимания! - Крикнул он в микрофон.
"This ceremony is now over.	- Церемония закончена.
You may consider yourselves-er-ah-DISMISSED! "	Слушай мою команду! Разойдись!
Before his audience could react, he had joined the knot of men around the President, and Hanson was briefing them on what had hap-pened,	Прежде чем присутствующие обрели дар речи, генерал уже стоял возле президента и слушал сбивчивые объяснения Хансона.
"It was a research unit!	- Это случилось в лаборатории!
They'd worked out a descrambler-new stuff-better than the enemy's.	Наши сконструировали новое устройство для дешифровки радиосигналов... Новой модели, лучше, чем у противника.
They didn't know.	Решили испытать.
Tried it out on Papa here.	Как на беду, Папа Шиммельхорн играл в это время "отбой".
Cut a record. Played it back today!	Они сделали запись, а сегодня прокрутили пленку с конца.
Los Angeles is overrun!"	И гнурры захватили Лос-Анджелес!
There were long seconds of despairing silence.	Наступила тишина. Все глядели друг на друга.
Then,	Наконец, президент произнес:
"Gentlemen," said the President quietly, "we're in the same boat as Bobovia."	- Господа, мы не только Бобовию посадили в лужу, но и сами туда сели!
The General groaned.	Генерал застонал.
But Papa Schimmelhorn, to everyone's sur-prise, laughed boisterously.	И тут раздался веселый смех старого часовщика.
"Oh-ho-ho-ho!	- Хо-хо-хо!
Don'dt vorry, soldier boy!	Не волнуйся, зольдатик!
Ve haff them only in Los Angeles, vhere it does nodt matter!	Положись на Папа Шиммельхорн. В Бобовия гнурры везде, а у нас - только в Лос-Анджелесе.
Also, I haff a trick I did nodt tell!"	Это есть пустяки.
He winked a cun-ning wink.	- Он хитро подмигнул.
"Iss vun thing frightens gnurrs-"	- Вы знайт, чего блоятся гнурр?
"In God's name-what?"exclaimed the Secre-tary.	- Чего? Ради Бога, скажите! - взмолился секретарь по делам обороны.
"Horses," said Papa Schimmelhorn.	- Лошадей, - ответил Папа Шиммельхорн.

"It iss der shmell!"	- Их запаха.
"Horses? Did you say horses?" The General pawed the ground. His eyes flashed fire. "CAVALRY!" he thundered.	- Лошадей? - переспросил генерал. Глаза его засверкали. - Ты сказал - лошадей? Кавалерия! -проревел он.
"We must have CAVALRY!"	- Нам нужна кавалерия!
No time was wasted.	Времени не теряли.
Within the hour, Lieutenant-General Powhattan Fairfax Pollard, the only senior cavalry officer who knew anything about gnurrs, was promoted to the rank of General of the Armies, and given supreme com-mand.	Час спустя Похэттен Ферфакс Поллард, единственный в стране генерал-кавалерист, хоть что-нибудь знавший о гнуррах, получил звание генерала армии и должность верховного главнокомандующего.
Major Hanson became a brigadier, a change of status which left him slightly dazed. Sergeant Colliver received his warrant.	Майора Хансона произвели в бригадные генералы, а сержанта Колливера - в унтер-офицеры.
General Pollard took immediate and decisive action.	Г енерал Поллард действовал быстро и решительно.
The entire Air Force budget for the year was commandeered.	Он получил в свое распоряжение годовой бюджет военно-воздушных сил.
Anything even remotely re-sembling a horse, saddle, bridle, or bale of hay was shipped westward in requisitioned trains and trucks.	Он приказал реквизировать грузовики и товарные составы и отправлять в них на запад все, что хотя бы отдаленно походило на коня, седло, уздечку и тюк с сеном.
Former cavalry officers and noncom's, ordered to instant duty regardless of age and wear-and-tear, were flown by disgruntled pilots to assembly points in Oregon, Nevada, and Arizona.	Он мобилизовал бывших кавалеристов, солдат и офицеров запаса. Всех этих людей, независимо от возраста и состояния здоровья, посадили в самолеты и доставили в лагеря, расположенные в штатах Орегон, Невада и Аризона.
Anybody and everybody who had ever so much as seen a horse was drafted into service.	Кроме них, повестки о мобилизации получили все, кто хоть раз в жизни видел лошадь.
Mexico sent over several regiments on a lend-lease basis.	Узнав о беде, постигшей Америку, правительство Мексики предоставило по ленд-лизу несколько полков кавалерии.
The Press had a field day. NUDE HOLLYWOOD STARS FIGHT GNURRS! headlined many a full front page of photographs.	В те дни страна внимательно следила за ходом боев. "Нагие звезды Голливуда сражаются с гнуррами!" - кричали газетные заголовки над огромными, во весь лист, фотографиями.
Time devoted a special issue to General of the Armies, Pollard, Jeb Stuart, Marshal Ney, Belisarius, the Charge of the Light Brigade at Balaklava, and AR 50-45, School Of The Soldier Mounted Without Arms.	Г енералу армии Полларду, Джебу Стюарту, Маршалу Нею, Велизарию, атаке кавбригады под Балаклавой и "Школе конного боя без оружия" был посвящен специальный выпуск "Лайф".
The National Enquirer reported, on reliable authority, that the ghost of General Custer had been observed entering the Officers' Club at Fort Riley, Kansas.	Ссылаясь на достоверные источники, "Джорнел-Америкен" сообщал, что в Форт-Рейли, штат Канзас, видели призрак генерала Кастера, входивший в офицерский клуб.

On the sixth day, General Pollard had ready in the field the largest cavalry force in all record-ed history.	На шестой день генерал Поллард имел в своем распоряжении величайшую в истории конную армию.
Its discipline and appearance left much to be desired. Its horsemanship was, to say the very least, uneven.	Разумеется, дисциплина и строевая выправка солдат и офицеров оставляли желать лучшего.
Still, its morale was high, and	Но всадники рвались в бой, и...
"Never again," declared the General to cor-respondents who interviewed him at his headquarters in Phoenix, "must we let politicians and long-haired theorists persuade us to aban-don the time-tried principles of war, and trust our national destiny to-to gadgets."	- ...и больше нас не обманут грязные политиканы!- заявил генерал на пресс-конференции в Фениксе, в штабе действующей армии. - Длинноволосые "теоретики" не заставят нас отказаться от принципов военной науки, испытанных временем! Впредь мы не доверим национальные ценности всяким проходимцам!
Drawing his sabre, the General indicated his operations map. "Our strategy is simple," he announced.	Водя острием сабли по оперативной карте, генерал говорил: - Стратегия наша проста.
"The gnurr forces have bypassed the Mohave Desert in the south, and are invad-ing Arizona.	Обогнув с юга пустыню Мохаве, гнурры вторглись в Аризону.
In Nevada, they have concentrated against Reno and Virginia City.	В Неваде крупные силы противника нацелены на Рино и Вирджиния-сити.
Their main of-fensive, however, appears to be aimed at the Or-egon border.	Но главный удар, похоже, обрушится на границу Орегона.
As you know, I have more than two million mounted men at my disposal-some three hundred divisions.	Как вам известно, у меня свыше двух миллионов сабель, то есть, около трехсот дивизий.
In one hour, they will move forward.	Через час мы выступаем.
We will force the gnurrs to retreat in three main groups-in the south, in the cen-ter, in the north.	Нам предстоит контратаковать неприятеля на севере, на юге и в центре, опрокинуть его и обратить в бегство.
Then, when the terrain they hold has been sufficiently restricted, Papa-er, that is, Mister-Schimmelhorn will play his in-strument over mobile public address systems."	Затем, когда большая часть оккупированной гнуррами территории будет очищена, Папа... виноват, мистер Шиммельхорн сыграет на своем инструменте, и в бой вступят передвижные радиостанции.
With that, the General indicated that the in-terview was at an end, and, mounting a splendid bay gelding presented to him by the citizens of Louisville, rode off to emplane for the theatre of operations.	Генерал дал понять, что пресс-конференция закончена, вышел из штаба, вскочил на гнедого мерина - подарок жителей Луисвилля - и отправился на фронт.
Needless to say, his conduct of the War Against The Gnurrs showed the highest degree of initiative and energy, and a perfect grasp of the immutable principles of strategy and tactics.	По свидетельствам очевидцев и мнению историков, в Войне с гнуррами генерал Поллард проявил себя инициативным, энергичным полководцем, а также величайшим знатоком непреложных принципов стратегии и тактики.

Even though certain envious elements in the Pentagon afterwards referred to the campaign as "Polly's Round-up," the fact remained that he was able to achieve total victory in five weeks-months before Bobovia even thought of promis-ing its Five Year Plan for retrousering its popu-lation.	Хотя впоследствии завистники из Пентагона наградили его кличкой "Полл-Скотогон", факт остается фактом - за пять недель он добился полной победы. (Надо сказать, правительство Бобовии утвердило "Пятилетний план обеспечения населения брюками" лишь спустя несколько месяцев после этого события).
Inexorably, the terror-stricken gnurrs were driven back.	Доблестные всадники генерала Полларда неудержимо теснили гнурров.
Their queasy creaking could be heard for miles.	Пронзительный писк перепуганных зверушек слышался на много миль вокруг.
At night, their shimmering lighted up the sky.	По ночам от их мерцания было светло, как днем.
In the south, where their deployment had been confined by deserts, three tootlings in reverse sufficed to bring about their downfall.	На юге гнурров удалось сбить в тесное стадо, и три радиостанции на колесах заставили их исчезнуть.
In the center, where the action was heavier than anticipated, seventeen were needed. In the north, a dozen were required to do the trick.	На центральном участке фронта потребовалось семнадцать радиостанций, а на северном хватило двенадцати.
In each instance, the sound was carried over an area of several hundred square miles by huge loudspeaker units mounted in escort wag-ons or carried in pack.	Мощный громкоговоритель, установленный на машине, разом очищал от гнурров несколько квадратных миль.
Innumerable cases of per-sonal heroism were recorded-and Jerry Colliver, after having four pairs of breeches shot out from under him, was personally commissioned in the field by General Pollard.	Правительство не жалело наград для многочисленных героев, а Джерри Колливера, потерявшего в сражениях четыре пары брюк, сам генерал Поллард произвел в офицеры.
Naturally, a few gnurrs made their escape-but the felines of the state, who had been mew-ing with frustration, made short work of them., As for the numerous gay instances of indiscipline which occurred as the victorious troops passed through the quite literally denuded towns, these were soon forgiven and forgotten by the joyous populace.	Избежавших окружения гнурров вскоре переловили кошки. А что касается нарушений воинской дисциплины, которыми сопровождалось шествие победоносных войск через города с обнаженными жительницами, то ликующие обыватели вскоре попросту забыли о них.
Secretly, to avoid the rough enthusiasm of admiring throngs, General Pollard and Papa Schimmelhorn flew back to Washington-and three full regiments with drawn sabres were needed to clear a way for them.	Выиграв компанию, Папа Шиммельхорн и генерал Поллард отправились в Вашингтон. Оба выезжали тайно, опасаясь охваченных восторгом толп, но тем не менее, чтобы расчистить для них путь, едва хватило трех конных полков - в полном составе и с саблями наголо.
Finally, though, they reached the Pentagon.	Наконец, герои добрались до Пентагона.
They walked toward the General's office arm in arm, and then at the door they paused for a moment or two.	Рука об руку прошли они по коридорам и остановились у двери в кабинет генерала Полларда.
"Papa," said General Pollard, pointing at the gnurrpfeipfe with awe, "we have made History!	Благоговейно коснувшись гнурр-пфейфа, генерал произнес: - Папа! Мы с тобой делали историю.
And, by God, we'll make more of it!"	И впредь будем делать, черт бы меня побрал!
"Ha!" said Papa Schimmeihorn, with an enormous wink.	- Йе, - подтвердил старый часовщик и подмигнул генералу.

"But tonight, soldier boy, ve vill make vhoopee!	- Будем делайт, только не сегодня.
I haff a date with Katie.	У меня свидание с Кэти.
For you she has a girl friend."	А для тебя, зольдатик, она пригласить подружка. Ну как, кутнем?
General Pollard hesitated.	Генерал Поллард поколебался.
"Wouldn't it-wouldn't it be bad for-er-discipline?"	- А это не отразится на дисциплине войск? -спросил он.
"Don'dt vorry, soldier boy!	- Не волнуйся, зольдатик.
Ve don'dt tell anybody!" laughed Papa Schimmelhorn-and threw the door open.	Мы не сказайт никому. - Папа Шиммельхорн засмеялся и распахнул дверь.
There stood the General's desk.	За дверью стоял массивный генеральский стол.
There, at its side, stood Brigadier-General Hanson, looking worried.	Возле стола вытянулся по струнке бригадный генерал Хансон.
Against one wall stood Lieutenant Jerry Colliver, smirking loathsomely, with a possessive arm around Katie Hooper's waist.	У стены стояли Кэти Хупер и Джерри Колливер. Лейтенант Колливер самодовольно улыбался, обнимая Кэти за талию.
And in the General's chair sat a very stiff old lady, in a very stiff black dress, tapping a very stiff umbrella on the blotting pad.	А в любимом кресле генерала восседала чопорная дама в длинном темном платье и постукивала зонтиком по лежащему на столе пресс-папье.
As soon as she saw Papa Schimmeihorn, she stopped tapping and pointed the umbrella at him.	Увидев эту даму, Папа Шиммельхорн остолбенел. Она оставила в покое пресс-папье и ткнула зонтиком в его сторону.
"So!" she hissed.	- So! - прошипела дама.
"You think you get avay?	- Ты думайт, что сумел убежать?
To spoil Cousin August's beaudtiful bassoon, and play vith mices, and passes at female soldier-girls to make?" She turned to Katie Hooper, and they exchanged a feminine glance of triumph and un-derstanding.	С любимый фагот кузена Антона? Чтобы играйт на нем мышам и докучайт военным девушкам? -дама повернулась к Кэти Хупер, и они обменялись многозначительными взглядами.
"Iss lucky that you phone, so I find out," she said.	- Очень хорошо, что ты позвонил, девушка, -продолжала дама, обращаясь к Кэти.
"You are nice girl.	- Ты есть умница.
You can see under sheep's clothings."	Умейт разглядеть волка в овечий шкура!
She rose. As Katie blushed, she strode across the room, and grabbed the gnurrpfeipfe from Papa Schimmelhorn.	Она встала, подошла к Папе Шиммельхорну и вырвала у него из рук гнурр-пфейф.
Before anyone could stop her, she stripped it of its reed-and ground the L-shaped crystal underfoot.	V-образный кристалл выскользнул из мундштука и хрустнул у нее под каблуком. Никто даже глазом не успел моргнуть, а вмешаться и подавно.
"Now," she exclaimed, "iss no more gnurrs and people--vithout-trousers-monkeyshines!"	- Все! - заявила дама. - Никаких гнурров. Никаких голых задниц. Баста!

While General Pollard stared in blank amaze-ment and Jerry Colliver snickered gloatingly, she took poor Papa Schimmeihom firmly by the ear. "So ve go home! " she ordered, steering him for the door.	Схватив папу Шиммельхорна за ухо, она повела его к двери, приговаривая: - Домой, домой.
"Vere iss no soldier girls, and der house needs painting!"	Ты здесь ухлестывайт за зольдатка, а дома пора делайт ремонт.
Looking crestfallen, Papa Schimmeihom went without resistance.	Папа Шиммельхорн не сопротивлялся.
"Gootbye!" he called un-happily.	- До свидания, - удрученно попрощался он.
"I must go home vith Mama."	- Я должен идти домой с Мама Шиммельхорн.
But as he passed by General Pollard, he winked his usual wink. "Don'dt vorry, soldier boy!" he whispered.	- Однако, проходя мимо генерала, он подмигнул ему и шепнул на ушко: - Не волнуйся, зольдатик.
"I get avay again-I am a chenius! "	Я опять убегайт. Я же гений!