Зов крови (СИ)

Она заметила нас не сразу. Девушка успела сделать несколько шагов вперёд, прежде чем поняла, что не одна. В нерешительности Ангелина замерла на месте.

«Я оставлю вас. Поговори с ней. Рано или поздно ей придется жить дальше. И не в этом мире, — отправил мысленную просьбу Амит. — Визит к кесарю назначен на завтра. Будь готова сама и подготовь её».

Маг крови бросил мимолётный взгляд в сторону девушки, а затем скрылся в мгновенно вспыхнувшем портале. Мужчина тоже чувствовал вину перед ней, как и я. Не смог ей помочь, хотя, наверное, он был единственным, кто был способен сделать что-либо в той ситуации.

— Как ты? — спросила я тихо.

Подруга вздрогнула, а затем развернулась, чтобы уйти.

— Подожди.

Девушка вновь замерла.

— Ева, не надо. Так было суждено. Всё пройдёт. Мне просто нужно время. Отдельно… От всех, — хриплым срывающимся голосом прошептала она.

Создатель. Дай мне сил.

Амит ушёл, а вместе с ним ушло и спокойствие. Вместе с Ангелиной вновь вернулась боль души и сердца.

Да, наверное, я эгоистка…

Прикрыла глаза, пытаясь остановить рвущийся наружу слёзный поток. Судорожно сглотнула, а затем сорвалась с места, чтобы обнять подругу. Ведь ей ещё больнее, чем мне. Я должна сделать хоть что-то.

— Ангел мой, ну… — тихонько уговаривала я, сжимая её плечи, — прости меня. Если бы я могла всё исправить…

— Нет. — вскрикнула девушка, не позволяя мне договорить. — Не надо, Ева. Просто замолчи. Не хочу ничего слышать.

Ангелина резко отшатнулась, а во взгляде черничного цвета промелькнуло столько ненависти и боли, что я невольно содрогнулась.

— Завтра мы нанесём визит Арханиэлиусу, — стараясь не выдать дрожи в голосе, произнесла сухо в ответ. — Если хочешь, можешь пойти с нами.

Ангелина поджала губы, пытаясь совладать с эмоциями. Некоторое время она так и стояла, храня молчание. Я не торопила её с ответом. Прекрасно знала, что он дастся ей нелегко.

— Нет. Я останусь здесь, — наконец, выдавила она сквозь зубы.

Я же тяжело вздохнула, признавая нежелание девушки присутствовать среди тех, кто сломал её жизнь. Только вот моё предложение было скорее символичным и на самом деле не должно было прозвучать как вопрос. Просто надеялась, что она согласится добровольно. Это было бы гораздо легче, ведь Амит всё равно заставит. Да и рано или поздно нам обеим придётся покинуть Алнаир. Так почему бы не начать с малого?

— Нет, Ангелина. Ты отправишься в Церу вместе со мной, — тихо, но настойчиво ответила ей. — Тебе придётся.

— Нет. — последовал эмоциональный взрыв с её стороны. — Эти сволочи отняли у меня всё. Всё, Ева. Что у меня осталось?. Ничего. — девушка зашлась в истерическом смехе. — Хотя, нет, боль потерь и разочарование в людях — довольно существенная вещь. И она останется со мной до конца моих дней. Или ты хочешь, чтобы я просто на просто проглотила всё и простила их? Так знай, я не прощу никогда. Никого.

Она кричала, словно уже и не помнила себя. Гневно сжимала кулаки, а губы растянулись в тонкую белую полоску, выдавая неуравновешенное состояние. И каждое её слово отражалось во мне словно удар двуручного меча по незажившей ране. Словно эта боль была и моей. Будто бы моей боли мне было недостаточно.

— Тебе придётся, — полушёпотом произнесла я.

Ангелина шумно выдохнула. Немигающим взглядом она смотрела на меня некоторое время, а затем по её щекам потекли слёзы. Девушка резко опустилась, сев прямо там, где стояла.

— Как тебе удалось, Ева? — тихо прошептала она. — Они отняли у тебя не меньше, чем у меня. Архимаг Де Алькарро убила твою мать. Артур забрал большую часть твоих воспоминаний. Отнял важнейшую часть твоей жизни, заставив забыть, кто ты есть. Они переделали тебя на своё усмотрение. Заставили жить по их правилам. Так, как нужно им. Не заботясь о том, чего хочешь ты, не думая о том, что необходимо тебе. Это эгоистично и подло — стереть личность и заменить её жалким подобием. Как тебе удалось простить их? Как, Ева? Я не понимаю… — последнее прозвучало почти беззвучно.

Она говорила и говорила, и с каждым словом я чувствовала, как ненависть в душе Ангелины затмевает всё былое. Всё светлое, что я когда-то видела в ней.

Что ж, не мне её винить…

Мы такие, какие есть. Да и стали такими не по своей воле, в этом она права.

Сердце сжалось горечью скорби по прошлому.

Я опустилась рядом с ней, положив голову ей на плечо. Она ждала ответа, и мне хотелось так много сказать ей, но единственное, что получилось:

— Я не простила. Просто поняла. Осознала и приняла. Этого вполне достаточно для того, чтобы можно было жить дальше.

С тех пор, как мне удалось забрать Ангелину из камеры ожидания для ментального допроса, мы так и не обсуждали с ней произошедшее. Сначала она была просто не в состоянии что-либо обсуждать, а потом… Стало ещё хуже.

Наверное, время всё же пришло.

— Как ты… вспомнила? — решилась я.

Ангелина прикрыла глаза и глубоко вдохнула. Каждое произнесённое слово давалось ей с большим трудом. Ещё труднее было выслушать её.

— Они что-то добавляли в еду. Всегда. Этот мерзкий промозглый запах буквально въелся в кожу. Словно проникал в душу и выворачивал всё наизнанку, — девушка судорожно сглотнула. Она так и не открыла глаза. Её ресницы дрожали, а по щекам продолжали течь солёные дорожки. — Магистр Риус приходил на закате. Каждый день. Он забирался в мою голову. Это было больно. Так невыносимо, что хотелось умереть, только бы пытка закончилась. Но я ничего не могла поделать, — последовала горькая ухмылка. — Что может сделать адептка второкурсница против магистра эмпата? А потом… Мне снились сны. Сначала всё было как в тумане. Они были странными. Будто из другой жизни. Словно я видела кино о том, как могла бы жить в альтернативной реальности. В другом мире. Там, где мама была со мной. Там, где мне не надо было подчиняться и чувствовать себя слабой и беззащитной. Там, где я могла защитить себя. Ото всех. Там, где мужчины не властвовали в наших жизнях. Там, где я была свободной, Ева.

Прекрасно понимала, о чём она говорит. Ковен чернокнижных ведьм был создан женщинами, не желающими мириться с несправедливостью окружающего мира. Они хотели быть сильными. Независимыми. Способными быть гордыми и возвышаться над реалиями. Теми, кто мог бы быть способен жить так, как хочется. Не так, как предписывали история и уклад бытия.

Ангелина сжала мою руку. Её губы растянулись в несмелой улыбке.

— Ты ведь тоже теперь помнишь, да? Там, у озера Аннарим… Ты сделала это. Вспомнила — кто ты. Не смирилась с тем, что навязали. Ты ведь помнишь, да? — в черничных глазах вспыхнула надежда.

— Да, Ангел мой. Я помню, кто мы есть, — согласилась, хоть и не было нужды.

Робкая улыбка на лице девушки стала более отчётливой. Ангелина словно ожила. Её лицо преобразилось мгновенно. Она крепко сжала мою руку.

— В какой-то момент я поняла, что сны — это и есть истина. А всё остальное, что я считала своей жизнью и есть на самом деле сон. Последние полтора года я жила словно в этом сне, — улыбка Ангелины превратилась в холодную усмешку. — Да и не жила вовсе, как оказалось. Просто существовала. Знаешь, в какой-то степени я даже благодарна Максимилиану, что всё вышло именно так. Если бы он не был… Таким, какой он есть, то и я не стала бы собою. Так и жила бы… В незнании.

В последнем я не разделяла её мнение, но спорить с девушкой не хотелось. И без того ей сейчас трудно. Поэтому просто понятливо кивнула.

— Ты хочешь вернуться… — Ангелина замялась, стараясь подбирать слова тщательнее, — к Арту? Разве это возможно после всего того… Что он сделал?

Черничный взгляд пытливо прошёлся по моему лицу. Она ждала от меня объяснений. Но у меня не было однозначного ответа на этот вопрос.

Любовь вообще беспричинна. Мы либо любим, либо нет.

— Артур не желал мне зла, — оправдалась, как смогла. — И я… люблю его. Всегда любила только его одного. В моём сердце не будет другого мужчины никогда, Ангелина. Амит лишь часть пути в моей жизни. Он не… не Арт.

Хотелось сказать гораздо больше. Но я просто не смогла. И не только по причине того, что не могла в первую очередь объяснить себе самой свои чувства. Я так и не решилась признаться ей, что вскоре у меня будет то, чего не будет у неё уже никогда. Не сейчас, когда боль потери дитя ещё так сильна. А может… просто страшно признаться в том, что её жизнь сломана безвозвратно, в отличие от моей.

— Так, значит, — печально ухмыльнулась Ангелина. — Всё равно любишь его. Действительно, любовь странная штука. И почему мы позволяем себе прощать тех, кого любим всегда… Даже невзирая на то, что они не способны любить в ответ?

В её тоне не было и грамма цинизма, скорее она просто пыталась понять. Только от этого мне не стало легче. Сердце пропустило удар, замирая в страхе. То, чего я так боялась долгое время, то, с чем я пыталась смириться и всё же не смогла… Настигло.