Октябрьская революция перед судом американских сенаторов.

Октябрьская революция перед судом американских сенаторов

Официальный отчет „Оверменской комиссии" сената США

3 феврале — марте 1919 года комиссия сената США слушала людей, вернувшихся из революционной России. Для оправдания интервенции нужно было собрать доказательства, что власть в России узурпирована кучкой преступников, безнравственных и корыстных людей, подчинивших себе народ с помощью «агитаторов из Ист-Сайда» и германских офицеров.

Задача оказалась невыполненной. Сенату пришлось принять во внимание выступление «незапланированных» свидетелей: Джона Рида, Луизы Брайант, Альберта Риса Вильямса. В 1927 году официальный стенографический отчет Оверменской комиссии (названной так по имени ее председателя Овермена), был издан в России под названием «Октябрьская революция перед судом американских сенаторов» и почти сразу попал… в спецхран. Только теперь, шестьдесят три года спустя, советскому читателю будет, наконец, дозволено ознакомиться с протоколами Оверменской комиссии без соблюдения обычных формальностей — «Октябрьская революция…» выходит в Профиздате в конце 1990 года. Стоит, пожалуй, сразу предупредить: тот, кто ищет в истории «жареные» факты, вряд ли будет удовлетворен. Иное дело люди, интересующиеся историей, такой какая она есть. Итак, революция с точки зрения самых разных людей — фрагменты из протоколов.

Присутствуют сенаторы: Овермен (председатель), Кинг, Уолкот, Нельсон, Стерлинг и майор Юме.

Показания А. Саймонса С конца 1907 до октября 1918 г. — настоятель методистской епископальной церкви в Петрограде.

Нельсон. Не явилось ли следствием всеобщей амнистии, объявленной правительством Керенского, возвращение Ленина из Сибири?

Саймоне. Ленин приехал не из Сибири, а из Европы, через Германию. И немцы устроили его проезд.

Уолкот. И Керенский не пытался его остановить?

Саймоне. Керенский большую часть времени проводил на фронтах. На фронте были сотни агитаторов, последовавших за Троцким-Бронштейном. Они ранее жили в нижней части Ист-Сайда в Нью-Йорке. Вскоре выяснилось, что больше половины этих агитаторов в так называемом большевистском движении были жиды. Нельсон. Евреи?

Саймоне. Да. Я не думаю, чтобы большевистское движение могло победить, если бы не получило поддержки от некоторых элементов в Нью-Йорке, именно из Йст-Сайда.

Мне также доподлинно известно, что перед Октябрьской революцией в правительстве находилось несколько германских офицеров. Одна из старых преподавательниц Смольного пришла ко мне и сказала: «Я собственными глазами видела германских офицеров, сидевших за длинным столом вместе с вождями большевистского правительства. Я слышала немецкую речь. Несколько раз я замечала на столе немецкие документы с германскими печатями».

Нельсон. Какие сведения вы можете дать по поводу Брестского мирного договора?

Саймоне. Я был глубоко убежден, что брест-литовский акт — дело германских рук по той простой причине, что в то время, как Ленин и Троцкий с их приспешниками не скупились на резкие выражения по адресу союзников, мне ни разу не пришлось слышать от них резкости против Германии…

Кинг. Мне пришлось видеть оригинальный русский текст и перевод на английский язык нескольких советских декретов. Они фактически уничтожают брак и вводят так называемую свободную любовь. Известно ли вам что-нибудь по этому поводу?

Саймоне. Их программы вы найдете в Коммунистическом манифесте Маркса и Энгельса. До нашего отъезда из Петрограда они уже установили весьма определенное положение, регулирующее так называемую социализацию женщин. Каждая женщина в возрасте от 18 до 45 лет должна явиться в комиссариат, откуда она, независимо от ее желания, передается мужчине, с которым должна отныне жить…

показания И. А. Денниса. Прибыл в Россию в ноябре 1917 г. как представитель Ассоциации христианской молодежи (IMCA).

Юме. Мы желали бы получить подробный отчет относительно положения, которое вы застали в России.

Деннис. Я был свидетелем событий в Ростове, где происходили выступления Каледина и Корнилова. Красные под командой германских офицеров взяли город. В течение четырех дней они «вычистили» его в буквальном смысле слова.

Нельсон. Каким образом?

Деннис. С помощью броневиков, пулеметов и солдат.

Юме. Говоря, что Красная гвардия была под командой германских офицеров, вы имеете в виду только высший командный состав или что вообще офицеры были германцами?

Деннис. Германские офицеры не появлялись публично. Все эти большевики, выступавшие открыто, были русские. Однако в гостинице, в которой я проживал, находилось 13 германских офицеров. Сын хозяина сказал мне, что шесть человек из их числа совсем не умели говорить по-русски. Кругом царила весьма германофильская атмосфера. Нищие на улицах говорили по-немецки. Они даже ко мне обращались по-немецки.

Нельсон. Как Советы взяли в свои руки предприятия?

Деннис. Они просто захватили их и пытались работать под руководством рабочего и хозяйственного комитетов. Не могу понять, как это некоторые утверждают, что промышленность там работает, хотя в действительности этого нет. В Нижнем Новгороде ко времени моего отъезда работала только одна фабрика.

Уолкот. Отсюда можно сделать вывод, что рабочие отвернулись от большевистской шайки?

Деннис. Я сказал бы, что таково именно настроение большинства рабочих и крестьян в России.

Овермен. Почему же они не восстанут и не свергнут большевиков?

Деннис. Единственный ответ — это пожать плечами и сказать: «Такова Россия, таков русский характер». Русские становятся совершенно беспомощными, когда дело доходит до политики. Им неизвестно слово «компромисс».

Овермен. Полагаете ли вы, что какой-нибудь великий патриот мог бы организовать этот народ в армию?

Деннис. Я очень сомневаюсь в этом. Если вы попытаетесь организовать их, вам это не удастся. В России говорят, что стоит вам свести трех русских, и вы получите пять мнений…

Показания Роберта Ф. Леонарда. Прибыл в Россию с Христианской ассоциацией молодых людей. Занимал должность вице-консула. Покинул Петроград 16 ноября 1918 г.

Овермен. Наблюдали ли вы, как большевистская пропаганда распространялась в армии среди солдат?

Леонард. Нельзя было этого не заметить. Солдаты продавали пулеметы по 5 рублей за штуку, шестидюймовое орудие — за бутылку водки и затем отправлялись домой.

Овермен. Были ли у вас там какие-нибудь ораторы или агитаторы?

Леонард. Они были у нас на Киевском фронте. Большая часть пропаганды шла, однако, из прифронтового тыла.

Нельсон. Кто были эти люди? Находились ли там лица, бывшие ранее в нашей стране?

Нельсон. Да, сэр. Они были члены большевистской партии.

Овермен. И многих ли вы знали из них?

Леонард. Нет, сэр. Я говорю это не на основании личного знакомства. Я беседовал с некоторыми солдатами, и они мне сказали, что некоторые из этих агентов жили в Нью-Йорке год или два тому назад.

Овермен. Каково ваше мнение о нравственности их мужчин и женщин? Безнравственны ли они?

Леонард. По своему нравственному складу они напоминают скорее восточные народы.

Нельсон. Этот человек, которого они привлекли в свою шайку, если не ошибаюсь, его зовут Максим Горький, уже достиг последней степени безнравственности. Он достаточно развращен, чтобы заразить всю большевистскую массу. Насколько мне помнится, он некоторое время был здесь и с позором покинул Америку, ибо американцам не понравилось, что он привез с собой незаконную жену.

Леонард. Там была большая радость, когда он вернулся в их шайку.

Овермен. Содействуют ли они разводу?

Леонард. Разводиться очень легко.

Овермен. Имеет ли женщина также право заявить, что она разводится с мужем?

Леонард. Да, сэр.

Овермен. Итак, женщины получили там равноправие?..

Показания Екатерины Брешковской. Е. К. Брешко-Брешковская (1844–1934) — одна из организаторов и руководителей партии эсеров.

Овермен. Где ваша родина, сударыня? В какой части России вы родились?

Брешковская. Моя родина, сэр, Россия. Вся Россия в целом. У меня нет ни дома, ни семейного очага. Вы, вероятно, знаете, что я провела в тюрьме тридцать два года.

Уолкот. За что вы были посажены в тюрьму?

Брешковская. За социалистическую пропаганду. Наши монархи были ужасными деспотами.

Овермен. Насколько изменилось положение русского народа теперь? Существует ли у вас теперь свобода?

Брешковская. Вероятно, вы знаете, сэр, что несколько лет назад германское правительство послало своих шпионов в Россию и подготовило войну. К числу этих шпионов принадлежали не только немцы, но и русские, проживавшие за границей. Когда наступила революция и Россия была близка к тому, чтобы получить учредительное собрание, из Германии прибыли Ленин и Троцкий с их единомышленниками, и эти предатели России начали свою пропаганду. Народ устал от войны, и наши солдаты очень охотно прислушивались к пропаганде, идущей из Германии. Они верили, что немецкие и русские солдаты — братья и потому им незачем продолжать войну.

Тогда Ленин и Троцкий наводнили Россию своей пропагандой. Кроме того, у нас теперь в обращении много миллионов бумажных денег, отпечатанных Лениным и Троцким, и это большое бедствие. Все, кто служил нашим тиранам — старый класс бюрократов, жандармы, все люди старого режима — стали большевиками. Наш народ сначала, по-видимому, поверил, что они принесут некоторую пользу, и повиновался им. Ленин сам говорил: «Наши усилия ни к чему не приведут. После большевиков будет другой царь. Но, по крайней мере, в России после нас останется легенда».

Нельсон. Каковы чувства крестьян по отношению к большевикам?

Брешковская. Они все против большевиков. Большевики считают крестьянина буржуем, если у него есть корова, немного семян и картофеля. Только пролетариат, только те, которые ничего не имеют, могут бродить по России и грабить, кого захотят.

Нельсон. Имеете ли вы, сударыня, представление, сколько людей было убито большевиками?

Брешковская. Говорят, что война против немцев унесла только половину того количества, которое убито теперь. Бывали случаи, когда они расстреливали тысячи людей одновременно.

У нас нет флота, нет фабрик, нет ружей, нет транспорта. Все то, что мы имели, большевики продали немцам. Таким образом, все наши национальные богатства перешли к Германии. Все это было послано в Германию, и ничего не оставлено для народа…

Показания Луизы Брайант.

(1890–1936), американская журналистка, жена Дж. Рида.

Овермен. Мисс Брайант, верите ли вы в Бога и в святость присяги?

Брайант. Конечно, в святость присяги я верю.

Кинг. Верите ли вы, что существует Бог?

Брайант. Я думаю, что Бог существует, но не в состоянии проверить это.

Нельсон. Верите ли вы в христианскую религию?

Брайант. Конечно, нет. Я нахожу, что все люди могут исповедовать всякую религию, какую бы ни пожелали. У меня такое впечатление, что меня судят за колдовство. Я не слышала, чтобы кого-нибудь подвергали здесь такому испытанию.

Овермен. Теперь я хочу кое-что узнать о положении в России и о сделанных вами там наблюдениях. Ваша фамилия?

Брайант. Моя фамилия Рид, урожденная Брайант. Этой фамилией я пользовалась в качестве корреспондентки в течение многих лет.

Овермен. Где вы остановились в Вашингтоне?

Брайант. В помещении правления национальной женской партии.

Нельсон. Принадлежали ли вы к этой партии?

Брайант. Не знаю, какое отношение это имеет к положению в России, но я действительно к ней принадлежала. Я стою за равноправие женщин, даже в моем собственном отечестве.

Овермен. Может быть, вы расскажете нам, каковы условия в России под властью большевиков.

Брайант. Буду рада это сделать. Я хочу рассказать о так называемой национализации женщин. Меня лично очень интересовал вопрос о том, какую позицию займут женщины по отношению к революционной власти, так как я знала, что русские женщины выделялись своим стремлением к свободе. Поэтому мне очень неприятно, что у нас царит такой сумбур мнений относительно этих декретов, ибо Саратовский декрет…

Овермен. Не вдавайтесь в эту тему.

Брайант. Я должна подробнее на этом остановиться, так как иначе будет непонятно дальнейшее.

Овермен. Единственное, что мы хотим знать, правда ли это.

Брайант. Этот документ исходил от Саратовского клуба анархистов.

Овермен. Вы утверждаете, что он не был издан большевистским правительством?

Брайант. Нет. Я хочу сказать, что анархисты, которые опубликовали подобные декреты, расстреливались либо, в лучшем случае, бросались в тюрьму.

Юме. Видели ли вы декрет о национализации женщин, опубликованный в «Известиях»? Разве он был опубликован не с разрешения Советского правительства.

Брайант. Представьте себе, что американское правительство опубликовало какой-нибудь документ, указав при этом, что он исходит от анархического клуба. Разве это означало бы, что правительство Соединенных Штатов одобряет действия этого клуба?

Юме. Я говорю не об анархистском декрете.

Брайант. Но ведь такого декрета вовсе не существовало…

Юме. Известен ли вам факт, что и сейчас, и во время вашего пребывания там, на улицах Петрограда, ежедневно расстреливают людей?

Брайант. Я уверена, что среди лиц, возглавлявших американские официальные организации в России, найдется не менее десяти свидетелей, которые будут показывать обратное.

Овермен. Видели ли вы там каких-нибудь германских офицеров?

Брайант. Конечно, нет. Я видела германских военнопленных, которых большевики организовали для борьбы против их же собственного правительства. Они боролись вместе с советской армией.

Юме. Сколько там, в России, политических партий?

Брайант. Там довольно много политических партий, и все они — социалистические, за исключением кадетской. В этом и заключается ошибка, которую делает прибывшая сюда бабушка революции Брешковская. Она отмежевывается от большевиков, но ведь они социалисты, как и эта женщина.