Помоги проекту - поделись книгой:
ЛЕНИНГРАДСКИЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
УНИВЕРСИТЕТ имени А. А. ЖДАНОВА
В. Я. ЕЛЬМЕЕВ. В. Р. ПОЛОЗОВ. Б. Р. РЯЩЕНКО
КОММУНИЗМ И ПРЕОДОЛЕНИЕ РАЗДЕЛЕНИЯ МЕЖДУ УМСТВЕННЫМ И ФИЗИЧЕСКИМ ТРУДОМ
ИЗДАТЕЛЬСТВО ЛЕНИНГРАДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
1965
В настоящей работе рассматриваются сущность и пути преодоления разделения между умственным и физическим трудом. Авторы при этом опираются на новую трактовку данной проблемы в Программе КПСС и на анализ реальных процессов, происходящих в сфере труда в период развернутого строительства коммунизма. В отличие от большинства других работ на эту тему, вопрос о преодолении различий между работниками умственного и физического труда исследуется в тесной связи с проблемой исторических судеб общественного разделения труда.
Книга рассчитана на научных работников, аспирантов и студентов гуманитарных вузов, пропагандистов, а также всех интересующихся современными проблемами коммунистического строительства.
Коммунизм и преодоление разделения между умственным и физическим трудом
Сдано в набор 3 V 1965 г. М 42712. Подписано к печати 15 VII 1965 г.
Уч. — изд. л. 9.67. Печ. л. 9. Бум. л. 4,5. Формат бум. 60☓901/16
Тираж 1755 экз. Заказ 442. Цена 58 к.
Тематический план 1965 г., .№ 59.
Типография ЛОЛГУ. Ленинград, В-164, Университетская наб., 7/9.
ВВЕДЕНИЕ
Программа Коммунистической партии Советского Союза в качестве одной из важнейших социальных задач коммунистического строительства выдвигает задачу преодоления различий между людьми умственного и людьми физического труда. Решение этой задачи органически связано с созданием материально–технической базы коммунизма, с развитием коммунистических общественных отношений, с формированием нового человека.
В современный период коммунистического строительства процесс стирания социальных различий между умственным и физическим трудом приобретает качественно новый характер. Он протекает в условиях все возрастающей роли умственного труда. Ныне в несравненно большей мере, чем когда–либо в истории советского общества, происходит сочетание, переплетение умственных и физических функций труда.
В нашей научной литературе уже немало сделано для исследования конкретных процессов соединения умственной и физической деятельности. Однако имеется определенное отставание в их теоретическом анализе. Это объясняется тем, что еще до конца не преодолено влияние получившей распространение в прошлом односторонней, неправильной трактовки вопроса об условиях перехода к коммунизму, в том числе и проблемы стирания различий между умственным и физическим трудом. На состоянии исследования этой проблемы отрицательно сказалась также недостаточная разработка теоретического наследия К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина по вопросу о природе и исторических судьбах общественного разделения труда.
Между тем вне связи с этой проблемой нельзя плодотворно разрабатывать и вопрос о преодолении социальных различий между работниками умственного и физического труда.
Всем этим определяются важность и актуальность дальнейшего теоретического научения данного вопроса.
Предпринимая попытку такого изучения, авторы предлагаемой работы стремились учесть то новое, что вносит в трактовку вопроса о сущности и путях преодоления различий между людьми умственного и физического труда Программа КПСС и что дает для этого сама практика коммунистического строительства.
ГЛАВА ПЕРВАЯ. ПРИРОДА РАЗЛИЧИЙ МЕЖДУ УМСТВЕННЫМ И ФИЗИЧЕСКИМ ТРУДОМ ПРИ СОЦИАЛИЗМЕ
1. Различия между людьми умственного и физического труда — форма общественного разделения труда
Взаимоотношения между умственным и физическим трудом в условиях современного социалистического общества характеризуются в нашей социально–экономической литературе главным образом категорией «существенные различия». Эта категория получила общее признание как наиболее адекватное отражение состояния умственного и физического труда при социализме.
Вместе с тем по мере распространения данной категории постепенно отодвигались в тень другие понятия, выражающие взаимодействие между умственным и физическим трудом, в частности понятие общественного разделения труда. В связи с этим в философской и экономической литературе, выходившей в недавнем прошлом, наметилась вполне определенная тенденция исключать из системы общественного разделения труда существенные различия между умственным и физическим трудом (а также между городом и деревней). Последние стали рассматриваться не к качестве одной из основных форм общественного разделения труда, а как нечто, от него отличное, с ним не связанное.
Подобное положение сложилось потому, что преодоление различий между городом и деревней, между умственным и физическим трудом представлялось в качестве такой проблемы, которую якобы не выдвигали основоположники марксизма–ленинизма.
В действительности К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин этот вопрос ставили. Они четко разграничивали проблему ликвидации социальной противоположности между умственным и физическим трудом при переходе от капитализма к социализму и вопрос об исчезновении разделения умственного и физического труда, неизбежно возникающий в процессе перерастания низшей фазы коммунизма в высшую фазу. Дело лишь в том, что основоположники марксизма–ленинизма при характеристике эволюции взаимоотношений между умственным и физическим трудом пользовались всем богатством категории: противоположности, противоречия, разделения труда и т. д. Употребляли они и категорию различия.
«Ясно, — писал В. И. Ленин, — что для полного уничтожения классов надо не только свергнуть эксплуататоров, помещиков и капиталистов, не только отменить
Очевидно, что В. И. Ленин имел здесь в виду ту проблему взаимодействия между умственным и физическим трудом, которая решается на путях построения развитого коммунистического общества. [2] Вместе с тем он вполне определенно назвал ее уничтожением различий между
Конечно, совершенно неверно отрицать за основоположниками марксизма–ленинизма заслугу в постановке вопроса о необходимости преодоления различий между умственным и физическим трудом при переходе к развитому коммунизму. Но дело не только в этом. Такое отрицание связывалось обычно с пересмотром самой формулы основоположников марксизма–ленинизма об уничтожении разделения умственного и физического труда. Ведь введение категории «существенные различия» и противопоставление ее понятию разделения умственного и физического труда давали основание полагать, что существенные различия в коммунистическом обществе ликвидируются, а разделение умственного и физического труда сохранится. Именно так многие и думали. По мнению, например, А. К. Курылева, окончательное решение проблемы существенных различий «не следует представлять, как отрицание общественного разделения труда на умственный и физический». [3]
Можно было бы не касаться этой прежней постановки вопроса (она в основном уже преодолена), если бы, как видно, не остались некоторые ее последствия. К сожалению, и теперь есть случаи, когда существенные различия между умственным и физическим трудом целиком исключаются из существующей системы разделения труда и толкуются как нечто отличное от общественного разделения труда.
«При социализме, — читаем в недавно вышедшем учебном пособии по политической экономии, — в рамках отдельной страны существуют три вида общественного разделения труда:
1) территориальное разделение труда;
2) разделение труда между отраслями народного хозяйства и отдельными предприятиями;
3) профессиональное разделение труда между работниками». [4]
Авторы, определяя систему общественного разделения труда при социализме, даже не сочли возможным указать на разделение между городом и деревней, между умственным и физическим трудом. В главе, специально посвященной рассмотрению социально–экономических различий между умственным и физическим трудом, также нет упоминания категории общественного разделения труда. Очевидно, авторы полагают, что это понятие не связано с проблемой социально–экономических различий между умственным и физическим трудом.
На самом же деле существующие ныне различия между людьми умственного труда и людьми физического труда являются одним из видов, одной из форм общественного разделения труда. Более того, они составляют наиболее важный вид последнего, одно из выражений его сущности. Исторически разделение труда получает полное развитие благодаря разделению умственного и физического труда. «Разделение труда, — указывали К. Маркс и Ф. Энгельс, — становится действительным разделением лишь с того момента, когда появляется разделение материального и духовного труда». [5]
Отрицание или непонимание того, что различия между умственным и физическим трудом тождественны разделению труда в этой области, служило одним из оснований одностороннего толкования их сущности, забвения их социально–экономического содержания.
До недавнего времени в большинстве работ советских авторов сущность различий между умственным и физическим трудом при социализме сводилась к разнице в культурно–техническом уровне рабочих и инженерно–технических работников. Это мнение установилось и укрепилось опять–таки под влиянием рассмотренной выше прежней односторонней постановки данной проблемы. Эта постановка, как известно, предусматривает разделение различий между умственным и физическим трудом на два типа: «существенные» и «несущественные». Первые из них выражают неодинаковый культурно–технический уровень инженерно-технических работников и рабочих и должны исчезнуть при коммунизме. Вторые, сохраняющиеся в будущем, представляют собой различия и условиях работы людей умственного и физического труда.
В данной характеристике обращает на себя внимание прежде всего то, что различия, которым придается существенное значение, связываются только с областью культуры, образования Можно ли согласиться с этим? Нам кажется, что нельзя. Безусловно, эта сторона различий между работниками умственного и физического труда важна, и ее невозможно обойти. Однако сопоставление только культурно–технического уровня рабочих и инженерно–технического персонала не затрагивает самой основы существования различий между людьми умственного и физического труда. Эту основу следует искать прежде всего в экономическом и социальном положении указанных категорий работников. В противном случае различия между ними потеряли бы свое социально–экономическое содержание.
Именно так обстояло дело с толкованием «существенных» различий в работах недавнего прошлого. В то же время различиям, которые определялись как «несущественные», придавалось социально–экономическое содержание, поскольку они характеризовались как неравенство условий работы людей умственного и физического труда. В результате складывалось странное положение: существенные различия оказывались лишенными социально–экономической сущности, а несущественные — наделенными ею.
В условиях первой фазы коммунистического общества грани между умственным и, физическим трудом действительно имеют существенный характер. Но они являются существенными прежде всего потому, что обусловливают социально–экономические различия между людьми, стоящими за этими видами труда.
Из такого понимания природы различий между людьми физического и духовного труда исходит новая Программа КПСС. В документах XXII съезда партии проблема преодоления грани между умственным и физическим трудом не ограничивается, не сводится к культурно–образовательным мероприятиям, а определяется как важнейшая социальная проблема. Бесспорно, решению этой проблемы в огромной мере содействует рост культурно–технического уровня трудящихся, дальнейшее развитие народного образования. Однако главным фактором, материальной основой соединения умственного и физического труда служит преобразование техники, содержания и условий труда.
При рассмотрении разделения материального и духовного труда следует иметь в виду, что умственная и физическая деятельность в философском плане всегда были, есть и будут различными по существу, независимо от того, разделены они между разными людьми или сочетаются в деятельности одного и того же человека. В этом смысле различия указанных двух форм человеческой деятельности всегда существенны, выражают отношения материального и духовного. Чтобы не давать повода для смешения двух смыслов понятия «существенные различия», было бы более точным и строгим называть их «социальными различиями», или говорить о различиях работников физического труда и работников умственного труда, о разделении физического и умственного труда между разными социальными группами. Поэтому сохраняющееся в литературе понятие существенных различий между умственным и физическим трудом имеет право на существование лишь постольку, поскольку под ними понимаются социально–экономические различия между людьми, стоящими за данными видами деятельности.
Основоположники марксизма–ленинизма социально–экономическую сущность обособления физического и духовного труда видели в том, что с определенного исторического этапа развития общества за этими видами человеческой деятельности постоянно закрепляются разные классы, социальные группы, что умственный и физический труд становятся сферой деятельности особых социальных категорий людей. «Дело в том, — отмечали К. Маркс и Ф. Энгельс, — что как только появляется разделение труда, каждый приобретает свой определенный, исключительный круг деятельности, который ему навязывается и из которого он не может выйти…»
В результате разъединения труда материальная и духовная деятельности в обществе выпадают на долю разных его членов. Мышление, умственный труд вообще приобретает характер особой деятельности определенных социальных слоев. Физический труд, соответственно, становится уделом других социальных категорий людей. Классы и социальные группы оказываются привязанными к различным формам человеческой деятельности. «Характерную черту капиталистического способа производства, — писал К. Маркс, — составляет как раз то, что он отрывает друг от друга различные виды труда, а стало быть разъединяет также умственный и физический труд — или те виды труда, в которых преобладает та или другая сторона, — и распределяет их между различными людьми». [7]
Подобное разграничение людей умственного и физического труда по своей роли в обществе и по социальным последствиям глубоко противоречиво.
В определенных исторических условиях оно составляет необходимый способ осуществления прогресса производительных сил и общества в целом. «… Пока человеческий труд, — отмечал Ф. Энгельс, — был еще так малопроизводителен, что давал только ничтожный избыток над необходимыми жизненными средствами, до тех пор рост производительных сил, расширение обмена, развитие государства и права, создание искусства и науки — все это было возможно лишь при помощи усиленного разделения труда, имевшего своей основой крупное разделение труда между массой, занятой простым физическим трудом, и немногими привилегированными, которые руководят работами, занимаются торговлей, государственными делами, а позднее также искусством и наукой». [8]
Однако исторический прогресс, происходивший на основе разделения труда, достигался ценой ограничения сферы деятельности целых классов, одностороннего развития личности. В условиях общественно разделенного труда большие массы людей, занимаясь пожизненно одним видом деятельности, например физическим трудом, лишаются возможности развивать свои умственные способности, что наносит ущерб их интеллектуальному развитию. В классовом обществе разделение труда порождает ненормальную узость развития человека.
Но дело не только в этом. Различия людей, закрепленных за умственным или за физическим трудом, оказываются в конечном счете социальными различиями, которые в классово-антагонистическом обществе приобретают характер враждебной противоположности.
Социальная сущность этой противоположности заключена не в самом факте разделения труда между людьми, а в том, что умственный труд монополизируется господствующим классом и используется им в качестве средства порабощения работников физического труда. Инженерно–технический персонал, всякого рода управляющие предприятиями в капиталистическом обществе подчиняются капиталу и служат ему, хотя сами они являются наемной рабочей силой и подвергаются, в свою очередь, капиталистической эксплуатации. Даже наука, применяемая в капиталистическом производстве и реализуемая в средствах производства, которые принадлежат классу капиталистов, выступает по отношению к рабочему как капитал, как орудие эксплуатации. Что же касается работников государственного аппарата, высших чиновников, являющихся нередко непосредственными представителями класса буржуазии, то их взаимоотношения с трудящимися массами имеют характер открытого социального антагонизма.
Социально–экономический смысл разделения умственного и физического труда в капиталистическом обществе проявляется также в наличии многочисленных преград, не позволяющих массе простых людей переходить от физических к умственным формам деятельности. Функции умственного труда социально закреплены настолько прочно, что обычному рабочему очень трудно перейти в ряды интеллигенции. Образование, особенно высшее, монополизируется привилегированными слоями общества, буржуазией. Трудящиеся лишаются возможности участвовать в управлении производством и обществом, развивать свои умственные способности. Их уделом остается физический труд.
Современный империализм довел до крайнего предела противоположность между умственным и физическим трудом, что обнаруживается не только в самих капиталистических странах, но особенно глубоко в пределах всей мировой системы капиталистического хозяйства. Всюду, где царил и где еще сохраняется колониальный гнет, империализм поддерживал и поддерживает невежество огромного большинства народа, его неграмотность, культурную отсталость.
Социализм уничтожает классово–антагонистический характер разделения людей умственного и физического труда, устанавливает единство коренных интересов существующих в социалистическом обществе классов и социальных групп, преодолевает отрицательные последствия разъединения умственной и физической деятельности, присущие старому эксплуататорскому обществу.
Утверждение социалистических производственных отношений в системе общественного производства означает коренное изменение в общественном разделении труда между людьми, в положении социальных групп и взаимном обмене деятельностью между ними. Коренным образом изменяется также социальное содержание разделения физического и умственного труда.
В системе общественного производства при социализме рабочий класс и производственно–техническая интеллигенция занимают принципиально иное положение, чем при капитализме. В противоположность последнему, где рабочие и работники инженерно–технического труда лишены собственности на средства производства, в условиях социализма рабочий класс и производственно–техническая интеллигенция совместно владеют средствами производства, что коренным образом преобразовывает взаимоотношения между ними.
В сфере материального производства взаимный обмен деятельностью между рабочими и инженерно–техническими работниками наполняется новым социальным содержанием. Если при капитализме значительная часть производственно–технической интеллигенции является носителем интересов буржуазии в доле приумножения частной капиталистической собственности путем эксплуатации рабочего класса, то при социализме инженерно-технические работники вместе с рабочими кровно заинтересованы в развитии социалистической собственности — экономической основы подъема материального благосостояния и культурного уровня всех трудящихся. Здесь производственные отношения между рабочим классом и производственно–технической интеллигенцией выражаются в форме социалистического сотрудничества и взаимопомощи работников, объединенных единством цели и общностью экономических интересов.
Устранение былой социальной противоположности умственного и физического труда привело к ликвидации монополии на образование. Приобщение широких народных масс к науке, развитие народного образования произвели глубочайший переворот в культурно–техническом уровне трудящихся.
В нашей стране первоначально была подорвана, а затем и ликвидирована монополия определенных социальных групп и классов на те или иные виды умственной деятельности. Уничтожение этого рода монополии означало, что исключалась передача по наследству занятий умственным трудом, т. е. формирование наследственной интеллигенции. Устранение имущественных, классовых и иных социально–экономических барьеров в получении высшего образования — огромное социальное, а не просто культурное достижение социализма. Ведь для того чтобы заниматься соответствующим видом умственного труда, необходимо получить определенную подготовку. В этом смысле культурно–технический уровень имеет социальное значение, он предопределяет возможность выполнения определенных социально–экономических функций в обществе.
Социализм создает новую по сравнению с капитализмом социальную базу для формирования работников умственного труда. Их ряды пополняются прежде всего за счет рабочего класса и крестьянства. Это — несомненный выигрыш для общества, поскольку такое расширение социальной базы воспроизведения интеллигенции позволяет полнее выявить и использовать таланты и способности представителей всех классов и социальных групп.
Однако, ликвидируя антагонистическое социальное содержание прежнего разделения умственного и физического труда, социалистическое общество вместе с тем сохраняет общественное разделение труда. Поэтому существующее на низшей фазе коммунизма общественное разделение умственного и физического труда представляет собой форму старого разделения труда. Социальное содержание у него, безусловно, новое, но форма, способ функционирования труда, как разделенного между разными людьми, остается.
Наиболее глубокая причина сохранения при социализме разделения умственного и физического труда заключена в состоянии производительных сил, объясняется в конечном счете относительно недостаточным уровнем их развития. На низшей фазе коммунизма общество еще не достигает такого роста производительных сил, который дал бы возможность полностью ликвидировать экономические различия в условиях и характере труда всех работников материального производства и, при сведении их рабочего времени к минимуму, обеспечить выполнение всеми духовных функций в экономической и социальной сферах. До тех пор, пока такие условия не подготовлены, сохраняется историческая необходимость существования особой социальной группы людей, освобожденных от непосредственно физического труда в сфере производства материальных благ и закрепленных за занятиями по управлению производством, государственному управлению, развитию науки, искусства, т. е. за духовной деятельностью. В сфере материального производства высшие научные функции труда еще не могут осуществляться непосредственно всеми производителями, что опять-таки требует существования особой категории инженерно–технических и научных работников. В результате всего этого умственная и физическая деятельности как в самом производстве, так и в масштабе всего общества оказываются разделенными между разными работниками, что составляет необходимый способ прогресса производства и общества на социалистической стадии их развития.
Каким же образом общественное разделение труда на умственный и физический обусловливает социально–экономические различия между людьми и в чем они проявляются?
Известно, что умственный и физический труд по своему характеру и назначению занимает различное место и выполняет неодинаковую роль в системе современного общественного производства и в жизни общества в целом. Когда эти виды труда распределены между разными людьми, различия видов труда неизбежно становятся различиями самих закрепленных за ними работников. Это значит, что люди умственного и физического труда, поскольку они разделены, отличаются друг от друга по месту в системе общественного производства и положению в обществе.
Работники физического труда выполняют функции непосредственного производства материальных благ. Что касается лиц духовного труда, то на их долю выпадает главным образом производство духовных ценностей. Уже поэтому между ними при социализме сохраняется фактическое различие, хотя они одинаково относятся к средствам производства как к общественной собственности.
Общественное разделение труда, порождая различие работников по их месту в системе общественного производства и по общественному положению, тем самым обусловливает существование социальных групп и классов. «…В основе деления на классы, — отмечал Ф. Энгельс, — лежит закон разделения труда». [9]
Различие между общественными группами по их месту в системе общественного производства является одним из признаков класса. Люди физического труда образуют классы рабочих и крестьян, а люди умственного труда — социальную прослойку интеллигенции. При этом следует иметь в виду, что основой социальных различий выступают не сами по себе особенности физической или умственной деятельности, а закрепление за этими экономически неоднородными формами человеческого труда разных групп людей, т. е. разделение труда между членами общества.
Общественное разделение духовной и материальной деятельности определяет также различия людей и по их роли в организации труда. Пока организация общественного труда основана на его разделении между людьми, функции управления производством и обществом в целом обособляются, становятся областью деятельности преимущественно лиц умственного труда. Конечно, непосредственные производители в настоящее время все более и более вовлекаются в управление хозяйством и общественными делами. Социалистическое общество многое делает для этого. Однако само управление пока еще предполагает существование особой категории людей, для которых функции управления являются профессиональной деятельностью.
Так, разделение умственного и физического труда внутри производства необходимо связано с выделением функций управления и специализацией работников, осуществляющих эти функции. Планирование, организация обслуживания и подготовка производства обособляются в самостоятельные области деятельности инженерно–технического персонала. Аналогичное положение наблюдается и внутри общества в целом. Управление обществом также является специфической сферой труда особых лиц - работников государственного аппарата. Обособление организаторских функций внутри производства и внутри всего общества в конечном счете означает разделение людей умственного труда и работников физического труда, ибо управленческая деятельность является по преимуществу умственной работой.
Разъединение труда предполагает различие условий труда. Условия же труда интеллигенции и рабочих экономически разнородны. Непосредственным рабочим приходится иметь дело с менее сложными и, следовательно, менее экономически эффективными видами труда. К тому же в настоящее время у нас еще есть значительная доля труда ручного, немеханизированного. В конвейерных же системах организации производства многие трудовые операции имеют однообразный и утомительный характер. Что касается условий работы лиц умственного труда, то они иного порядка. Труд этих людей выше по уровню квалификации, не требует особых физических усилий, лучшим образом способствует духовному развитию личности. И здесь имеют место, конечно, утомительные занятия, но в целом условия умственного труда значительно лучше условий работы представителей физического труда.
Таким образом, экономически неодинаковые виды труда, будучи закрепленными за разными группами работников, неизбежно вызывают и неравенство людей по условиям труда.
Разумеется, различие качественно разнообразных видов человеческой деятельности само по себе еще не предполагает социальных различий людей. Но если виды труда экономически различны и общественное разделение труда закрепляет их за разными группами работников, то сами различия этих групп выступают как социально–экономические. Например, экономически неодинаковые виды труда руководящего персонала предприятий и рабочих в рамках разделения умственной и физической деятельности проявляются как социальные различия этих категорий работников, и так будет до тех пор, пока осуществление деятельности в указанных сферах требует наличия разных групп людей.
Неравенство лиц умственного и физического труда по условиям работы не может не сказываться на размерах их доходов и условиях быта.
Общественное разделение труда, ставя членов общества в неодинаковое положение по характеру деятельности, тем самым обусловливает их различие в присвоении предметов потребления. Ведь труд, имеющий различную экономическую ценность и играющий неодинаковую роль, оплачивается по-разному. Более высоко оплачивается сложный, высококвалифицированный, научный труд, и менее высоко – простой, неквалифицированный. Поэтому при равном праве получать по труду у работников умственного и физического труда оказываются различными доли общественного продукта, которые им достаются при распределении. Дифференциация в распределении продуктов отражает действие в социалистическом обществе экономического закона распределения по труду.
При социализме не может быть глубокого разрыва в оплате труда между рабочими и основной массой работников умственного труда, так как основную часть издержек воспроизводства последних берет на себя государство, а труд рабочих все более приближается к инженерно–технической деятельности. Акад. С. Г. Струмилин в свое время отмечал, что «с момента, когда государство берет на себя обязательство обеспечить не только бесплатность обучения, но и содержание всех учащихся за время обучения, экономические основания для резкой дифференциации в оплате рабочего и инженера отпадают». [10]
Следствием общественного разъединения умственной и физической деятельности является разделение и культурно–образовательных условий труда. Эти условия в настоящее время различны. Большинство современных видов физической деятельности в области производства требует для своего осуществления работников с меньшей культурно–технической подготовкой, чем выполнение специальных функций умственного труда. Поскольку же умственный и физический труд остаются разделенными между разными группами людей, то и их культурно–образовательный уровень оказывается неодинаковым. Дело, конечно, заключается не только в том, что социалистическое общество пока еще не может обеспечить всем поголовно высшее и полное среднее образование, но и в том, что это не диктуется экономически, поскольку многие из существующих форм физического труда, особенно ручного труда, не требуют высокого образования для своего функционирования. Чтобы по культурно–техническому уровню люди умственного и физического труда сравнялись, необходимо коренное преобразование содержания производительного труда на основе качественных изменений в технической базе производства.
Сохраняющиеся различия в культурно–образовательном уровне людей физического и умственного труда, следовательно, обусловлены всей совокупностью экономических и социальных различий между ними. При этом, исходя из основных принципов материалистического понимания истории, нужно придавать решающее значение экономическим различиям. Именно они, а не только культурно–технические грани, делают различия между людьми умственного и физического труда существенными.
Итак, разделение духовного и материального труда между людьми предполагает различия соответствующих работников:
а) по месту в системе общественного производства;
б) по роли в общественной организации труда;
в) по условиям и характеру труда;
г) по размерам дохода и условиям быта;
д) по культурно–образовательному уровню.
Все эти различия в конечном счете объясняются состоянием развития производительных сил, разделением умственного и физического труда между людьми.
Здесь важно подчеркнуть, что различия между умственным и физическим трудом могут быть поняты как различия социально–экономические лишь в том случае, если они рассматриваются как проявление общественного разделения умственного и физического труда. Об этом приходится напоминать потому, что иногда социально–экономические различия между работниками умственного и физического труда выводятся из профессионального разделения труда, которое к тому же часто отождествляется с наличием конкретных форм трудовой деятельности.
Нельзя, например, согласиться с утверждением, что «социальные различия между работниками умственного и физического труда — важнейшее следствие сохранения остатков узкого профессионализма, пожизненного прикрепления человека к одному виду деятельности». [11] Здесь допущена явная методологическая ошибка: социальные различия между работниками умственного и физического труда объясняются здесь особенностями профессионального разделения труда, «сохранением остатков узкого профессионализма», т. е. отождествляются с профессиональными различиями. Социально–экономическое неравенство в труде, по мнению авторов учебного пособия, состоит в том, что «определенные, конкретные виды труда пока еще фактически закреплены за отдельными участниками общественного производства», [12] т. е. выражаются «в прикованности работников к определенному виду конкретного труда», [13] к одной профессии.
Непосредственно профессиональное разделение труда, прикованность работника к определенному виду конкретного труда сами по себе еще не обусловливают социально–экономического неравенства между людьми. Социально-экономические различия между работниками вырастают из таких основных форм общественного разделения труда, как разделение людей на представителей умственного и физического труда, города и деревни. Социально–экономические различия в труде выражают основные социальные формы разделения труда. В условиях разделения экономически неоднородных видов труда, например, умственного и физического, квалифицированного и неквалифицированного, их различия выступают как различия самих работников. Общественное разделение труда, закрепляя людей за экономически неоднородными видами труда, порождает социально–экономические различия между ними. Следовательно, чтобы имели место социально–экономические различия между работниками производства, необходимо наличие экономической неоднородности труда. Именно закрепление работников за экономически неоднородными видами труда, а не закрепление их за конкретными видами труда, создает социально-экономические различия между работниками.
Объяснение социально–экономических различий в труде его профессиональным разделением, прикованностью работников к конкретным видам труда в конечном счете ведет к тому, что основанием указанных различий объявляется различие в использовании работниками конкретных технических средств. В экономическую литературу вошел тезис о фактическом неравенстве между работниками в использовании средств производства. Авторы уже упомянутого учебного пособия развили аргументацию этого положения таким образом, что его несостоятельность, по нашему мнению, оказывается очевидной. Из того факта, что все работники социалистического производства, будучи соучастниками собственности на средства производства, вместе с тем пользуются различными техническими средствами различной производительности, авторы делают вывод об экономическом неравенстве между работниками. «…Одно дело быть соучастником собственности на средства производства, — пишут они, — а другое дело действительно управлять ими как вещественными факторами процесса труда». [14] Поэтому–де социально–экономические различия в труде на том и покоятся, что труд крайне неравномерно оснащен современной техникой.
Материально–технический аспект, который здесь выдвигается на первый план, не является непосредственной причиной социально–экономических различий. Во–первых, уровень технической вооруженности труда может быть различен в разных отраслях производства вследствие специфических особенностей производства в данной отрасли. Во–вторых, в обозримой перспективе трудно представить такую организацию производства, в которой свободно можно было бы выбирать любые средства производства. В-третьих, признав указанный аспект главным, пришлось бы, вопреки всякой очевидности, допустить, что более квалифицированным работником в современном производстве, даже по сравнению с работником инженерно–технического труда, является рабочий механизированного труда.
Таким образом, основой социально–экономических различий между работниками выступают не естественно–производственные различия в труде (частью даже неустранимые), а закрепление экономически неоднородных форм труда за различными группами работников, т. е. собственно разделение труда между членами общества. Не труд в его материально–вещественном аспекте, как специфический производственный процесс по созданию определенных потребительных стоимостей, а общественная форма труда составляет источник социальных различий. Профессиональное разделение труда непосредственно не вызывает общественных связей и отношений, а следовательно, и социальных различий между работниками общественного производства.
Поделиться книгой: