Возможности слов

Ксюша попыталась вырваться, но ей не дали такой возможности, а шум привлек любопытных. Но эти два психопата, совершенно не стесняясь внимания, продолжали разрывать ее в разные стороны:

— Ксюш, на две минуты! Я тебе такое расскажу…

— Она хотела уволить твоего любимого брата!

Теперь понималось еще меньше, но чужие руки тянули уже с ощутимой силой, причиняя боль.

— Да не собиралась я увольнять твоего брата! Кир все врет! На две минуты, прошу!

— Уже бы уволила, если б я его не защитил!

Ксюша выронила и папку, и планшет, а на глаза наворачивались слезы от бессилия хоть что-то сказать. Но враги только входили в раж:

— Тогда я прямо тут скажу! Кир с Вадимом…

— А-а-а! Не слушай ее, рыбка моя золотая!

Наконец-то к месту событий подбежало и «звездное сияние» — именно так выглядел сегодня Вильдо. И он смог перекричать их обоих:

— Оставьте, оставьте ее, приспешники сатаны! Я тебя защищу, пусть и сам кану в небытие!

Он неожиданно сильными для своей пухлости ручонками сначала оторвал от Ксюши Елизавету Николаевну, а потом и Кирилла. Ухватил в свои пахнущие ромашковым полем объятия и утащил. Те, опомнившись, кинулись следом, но Вильдо успел захлопнуть дверь перед их носом, затем повернул ключ в замке, подумал и вставил еще железный засов — Ксюше оставалось только удивляться, зачем он обустраивал дизайнерский отдел как бункер. Сам он дышал тяжело и выглядел еще более испуганным, чем спасенная жертва. Все его пять помощников, как обычно, струились по стенам, подчеркивая общую атмосферу этого помещения.

— Спасибо.

Ксюша сказала это легко и без предварительного мычания. Видимо, мозг ее не считал Вильдо молодым мужчиной. Да уж если начистоту, то Вильдо вообще с трудом можно было отнести к человеческой расе. Помощники его вообще выглядели бесполыми — Ксюша никому из них под юбки не заглядывала, а оттого и говорить вслух могла.

— Да не за что, цветочек мой героический! — Вильдо уже снова источал звездное сияние. — Ты спасаешь меня, я спасаю тебя — все так и должно быть по законам всемирной гармонии.

Он усадил ее на стул и протянул банку с какой-то густой жидкостью, которая на пробу оказалась вишневым киселем. Теперь Ксюша была способна и благодарно улыбаться. Вильдо разместился напротив и наклонил к ней голову розоватого отлива:

— Что ты им сделала, тонкие лодыжки? Украла чего? Или они тебя пытались переодеть во что-то приличное? Я не отдам тебя им в любом случае, но должен знать причину!

Ксюша помотала головой:

— Я… я не знаю! Они прицепились ко мне оба! Сначала Елизавета Николаевна… дружить захотела, потом Кирилл Семенович целоваться полез…

— Фу-у-у! — искренне возмутился Вильдо. — Бедняжечка моя! Жаль, что не все люди могут разглядеть за внешней красотой их ауру!

— Ауру?

— Конечно! У всех троих аура… цвета охристой сырцовой шерсти!

Ксюша не поняла вообще ничего, но переспросила о том, за что зацепилось ее внимание:

— У всех троих?

Он не успел ответить, потому что в дверь громко застучали то ли кулаками, то ли ногами, то ли своими неадекватными головами:

— Вильдо, открой! Отдай нам Ксюшеньку — она нам очень нужна, — елейный голос Кирилла.

И тут же подхватила Елизавета, но гораздо строже:

— Открывай! Вы же все равно рано или поздно выйдете! Если рано, то обещаю, никто не пострадает!

Вильдо утешительно похлопал снова скукожившуюся Ксюшу по руке:

— Не бойся, милая, я тебя им не отдам. Приступом эту крепость не взять! А еды у нас тут дня на три хватит. А потом будем есть ткани — у меня натурального льна и хлопка на полгода вперед!

У Ксюши вишневый кисель носом пошел. Теперь она даже и не знала, где выжить проще — тут или снаружи, с демонами. Но она не могла не признать, что общая атмосфера внутри дизайнерского отдела была дружественной — даже эфемерные помощницы и еще более эфемерные помощники, которых от помощниц можно было отличить только с совсем близкого расстояния, осторожно приближались к ним, приветливо улыбаясь. Нет, эти эльфы Ксюшу демонам точно не отдадут!

— Только при одном условии! — продолжил Вильдо с лукавой улыбкой. — Ты наденешь юбку, которую я тебе дам!

Девушка в недоумении потянула вниз подол собственной.

— Мне моя юбка нравится…

У Вильдо в глазах блеснуло пламя:

— Наденешь юбку и перестанешь осквернять мой слух этим бредом!

— Но я не…

За дверью снова закричали:

— Вильдо! Если откроешь сейчас, то мы назовем новую коллекцию «Небесные лучики добродетели», даю слово! — Елизавета Николаевна.

— Вильдо! Я хотел бы перед тобой извиниться! Я столько гадостей наговорил, а теперь жалею! — Кирилл Семенович.

Ксюша могла дать руку на отсечение, что у Вильдо не только шея вытянулась, но и кончики ушей заострились. Но он взял себя в руки и всхлипнул почти уверенно:

— Не отдам! Она моя добыча, моя! Не отдам!

Ксюша поежилась и попыталась отодвинуться от него вместе со стулом. Но он заметил ее движение и прищурился:

— Так что на счет юбки?

— Нет! — теперь Ксюша была уверена — пусть лучше отдает на растерзание, чем переодевает. Да и не дело это — переодевать людей по своей прихоти!

Но неожиданно Вильдо опять превратился в «звездное сияние»:

— Нет так нет. Я тебя не поэтому спасал, так что пей киселек, милая, пей. Вильдо никогда не забывает достойных!

— Вильдо, — от спокойного голоса Вадима Александровича эльфы снова отшатнулись к стене. — Открой! Семену Ивановичу нужна его ассистентка.

— А мне плевать! — взвизгнул дизайнер и зачем-то закивал Ксюше. — Плевать! Понятно?!

И тут Вадим Александрович выдал такое, отчего все, включая Ксюшу, оторопели:

— Вильдо, я сегодня не видел еще твоих новых моделей. А я не могу работать без вдохновения. Ты не имеешь права оставлять мир без себя.

Главный дизайнер подлетел в воздух так, что голубая ткань взвилась вверх волной. Забормотал, изменившись в лице:

— Прости, милая, но я нужен миру!

Он полетел к двери, но замер в пространстве от спокойного:

— Я согласна надеть твою юбку.

Ксюша решилась на это, потому что не была готова снова столкнуться с двумя — или все-таки тремя? — неадекватами. Почему Вадим Александрович сейчас за них? Возможно, вся эта ситуация остановила рабочий процесс во всей «Нефертити», а замдиректора просто пытается свернуть ее? Скорее всего, так и есть, но Ксюша предпочла об этом подумать еще какое-то время.

Юбку оливкового цвета ей позволили натянуть без помощников и даже разрешили спрятаться за ширму. Довольно простая с виду вещь — никаких изысков. Ксюша повертелась возле огромного зеркала, чтобы убедиться в том, что никаких непредвиденных вырезов сюрпризом не станут. Когда же Вильдо с помощниками оценили ее наряд, то дружно ахнули. Но они вообще были не от мира сего, поэтому Ксюша просто пожала плечами. Юбка сама по себе была довольно хороша — как и все модели Вильдо, поэтому Ксюша никак не могла уловить, почему вдруг у него возникло желание нацепить эту желто-зеленую тряпицу именно на нее.

Сам же Вильдо впал в какую-то безбрежную эйфорию, природу которой понимал только сам он и его помощники. Одна из девушек по мановению его руки тут же порхнула к двери и открыла ее, впуская внутрь всю Царственную Троицу. К счастью для Ксюши, Вадим успел цыкнуть за спину, и оттого остальные сотрудники не просочились следом в открывшийся проем.

Узурпаторы выстроились полукругом и тоже уставились на юбку.

— Какая кожа бледная, — задумчиво проговорила Елизавета Николаевна. — Ты вообще, что ли, никогда не загорала? Слоновая кость. Вильдо, ты был прав. Я поговорю с Димой — пусть сделает пару снимков, посмотрим, что выйдет. Люди будут думать, что это фотошоп.

Вадим Александрович склонил голову набок:

— Только фотосессия. Никаких подиумов…

— Да какой там подиум! Она то и дело сутулится, — Елизавета словно договорила его мысль. — Но с такими лодыжками и контрастом с кожей должно получиться идеально.

Кирилл вообще не постеснялся наклониться, буквально уткнувшись носом в Ксюшины коленки:

— Ни черта не понимаю в фотошопах и контрастах, но на этой юбке я готов жениться.

На его романтичное признание никто, включая юбку, внимания не обратил.

— Фотостудию подготовят только после обеда, с Димой решу…

— А я отпрошу ее у шефа. Сколько примерно это займет времени?

— А можно я потрогаю? Юбочка, где ж ты была раньше в моих горе и радости, болезни и здравии…

«Убери свои руки от меня! Тут вообще никого нет в здравии! Останьте! Я увольняюсь! Я больше ни секунды не останусь в этом приюте для умалишенных!!!» — но у Ксюши получалось только беззвучно открывать рот.

Глава 7. Спорная

Ксюше все же позволили взять планшет и выразить мнение о происходящих событиях. Но когда прочитали: «Нет! Никаких фотосессий!», то ахнули так слаженно, что их можно было в полном составе записывать в камерный хор.

— Ксения, подумайте хорошенько! — сказал Вадим Александрович. — Расширение ваших обязанностей, конечно, будет учтено в зарплате.

— Почему, дурочка немая? — Елизавета Николаевна и не собиралась подбирать слова для настолько вопиющей ситуации. — Мы сделаем тебя знаменитой!

— Снимай мою юбку! — вопил Вильдо. — Неблагодарная девчонка!

Он попытался стащить с нее одежду прямо в коридоре, ухватил с такой силой, что ткань затрещала, но на этот раз спасителем оказался Кирилл:

— Юбку в обиду не дам!

И теперь уже он зашвырнул Ксюшу в дизайнерский отдел, но и сам поспешил следом — к счастью, не за ширму:

— Переодевайся, рыба, я покараулю, обещаю не подглядывать! — Ксюша, конечно же, не ответила, но по этом плану и собиралась действовать. Через некоторое время Кирилл заговорил снова, но уже тихо, задумчиво: — Я понимаю, почему ты отказалась. Это было слишком внезапно, да еще и налетели на тебя все… И вряд ли ты мечтаешь светиться на всех городских билбордах. Ты-то, которая всем своим видом демонстрируешь, что не хочешь лишнего внимания. Они этого не понимают, потому что непривычно, но со временем поймут.

Ксюша вышла к нему уже в своей юбке и просто кивнула. Ей не понравилось, что Кирилл беззастенчиво разбирает ее на составляющие похлеще, чем ее последний психотерапевт, хотя сама она об этом не просила, но сейчас спорить не могла. К тому же его объяснение вполне подходило и для остальных — а это значило, что ее согласие с таким вариантом он может выдвинуть как аргумент для Елизаветы и Вадима. Вильдо никакими аргументами не успокоишь: Ксюша до сих слышала, как тот верещит в коридоре что-то нечленораздельное.

Но ее, уже успокоившуюся от некоторого ощущения безопасности, снова встретила Елизавета Николаевна. Пристроилась с другой стороны и постаралась на этот раз хотя бы не хватать.

— Послушай меня, — Елизавета старалась говорить мягко, но ее голосовые связки к такому были не приучены. — Хотя ты и так послушаешь, куда ты денешься? В твоей немоте куча плюсов! Подожди, я не об этом хотела сказать, а о рекламе. Мы продаем не тряпку, Ксюша, мы продаем образ!

Ксюше пришлось остановиться и изобразить заинтересованность — все равно же не отстанет, пока не выскажется. Кирилл молчал по соседству, создавая ощущение некоторой поддержки, правда, Ксюше пока не было понятно — чьей именно. Вадим Александрович тоже направлялся к ним, но не спешил.

— Вот ты и есть образ, понимаешь? — Елизавета Николаевна решила использовать шанс, поэтому говорила все быстрее и быстрее. — Вильдо сказал, что эта модель — лучшая в коллекции и назвал ее «Непорочность», только представь себе! Мы ухохотались тогда до слез. Непорочность, чтоб его! Такого цвета, который опрошенная группа отнесла в разряд «самых неприятных», который подойдет только абсолютно рыжим! Непорочность, ха! Где Вильдо вообще видел рыжих и непорочных в одном лице? Это ж два взаимоисключающих понятия! — Елизавета, поняв, что снова отвлеклась на грубости, заставила себя вернуться к теме: — Мы исключили эту модель из коллекции вообще — Вильдо, может, и гений, но нам еще и продавать его шедевры нужно. А сегодня я только и поняла, что он имел в виду. Никакая модель, никакой фотошоп не сделали бы нам нужную «непорочность», потому что непорочность нельзя сыграть. Это во всем, даже во взгляде, понимаешь?

Ксюша помотала головой. Теперь монолог Елизаветы подхватил Вадим Александрович:

— Реклама построена на ассоциативном восприятии, Ксения. И любой, кто увидит этот образ, захочет его повторить. И практически никому это не удастся, но модель будут покупать, потому что мы можем спровоцировать внутренний порыв. С вашей помощью, конечно.

Единственное, что Ксюша уловила отчетливо: вся их реклама представляет собой сущий обман. Женщины будут покупать образ, но не смогут его повторить, потому что у них не тот же оттенок кожи или волос, не те лодыжки или взгляд. Всего лишь взгляд! Она подняла планшет.

«Оставьте меня в покое! Иначе я уволюсь».

Прочитав это, Елизавета Николаевна попыталась снова вцепиться в нее, но Вадим с Кириллом не позволили, дав Ксюше возможность наконец-то скрыться за толстыми стенами кабинета.

* * *

Как только Царственная Троица осталась без лишних глаз и ушей, они тут же сомкнули круг, не позволяя никому стать случайными свидетелями их кулуарных бесед.

— Отстань от нее, Лизавета. К этому вопросу можно вернуться позже, но точно не сейчас, — начал Кирилл.

— Ладно, — недовольно согласилась Лиза. — Да и теперь я знаю, что искать. Поняла, какой должна быть модель, поэтому мы можем вырулить и без этой… несговорчивой мямли! Пусть продолжает жить в этом своем мешке, никому не нужная.

Вадиму эта тема уже давно осточертела. К тому же Лиза справится с рекламой и без его участия. Если Ксения не согласна — не заставлять же ее силой. Еще чего не хватало — упрашивать кого-то стать моделью «Нефертити»! Да и Кирилл, скорее всего, прав: этот разговор всплыл слишком рано. Слишком рано для Ксюши, которая пять последних лет практически сидела дома, как рассказывал ее брат, когда просил принять ее на работу.

— Я, знаете, что подумал, — Кирилл взлохматил светлую челку, которая и без того никогда не пребывала в полном порядке. — Давайте завяжем со спором. Анжела, Таня, да и все остальные — другие были. А если эта вдруг просто свихнется, раз она такая зашуганная? Или повесится прямо в офисе. Некрасиво будет смотреться, даже с ее лодыжками…

Друзья уставились на него в недоумении — такого от Кира они не ожидали. Но зато Вадим оставался Вадимом, и он знал все слабые места своего давнишнего азартного приятеля:

— Сдаешься?

— Нет! — предсказуемо отозвался Кир. — Просто предлагаю!

— Тогда или признавай поражение, или играем дальше.

— Играем дальше.