Помоги проекту - поделись книгой:
Дмитрия Язов: А это дело экономики. Считаю: необходимые ресурсы должны быть изысканы, когда речь идет о защите Родины. Великая Отечественная война показала, что если жизненно необходимо, то как бы ни тяжело было, можно и нужно изыскивать ресурсы. Их нашли и – победили.
Дмитрия Язов: С очень многим не согласен, как трактуется наша история. Хотя, конечно, руководству виднее. Одно отмечу: роль Ленина и Сталина в истории не признаны в должной мере. К ним предъявляют какие-то несусветные претензии. Но они ведь люди, а не боги. Если очень захотеть, то можно предъявить претензии и самому Богу.
Дмитрия Язов: Вот именно. Нельзя видеть только одну сторону, на историю надо смотреть всесторонне. Почему народ начал революцию и победил в ней? Правильно, его не устраивала тогдашняя жизнь. Народ отвергал старое. И мы сейчас новое выпячиваем, а старое отвергаем. Сталин, как верховный главнокомандующий, был незаменим в Великую Отечественную войну. Такие люди рождаются раз в тысячу лет… Впрочем, давайте поговорим лучше о чем-нибудь другом.
Дмитрия Язов: Крым исторически полит нашей кровью, поэтому он наш. Хотя обращу внимание на такой факт: Крым вошел в состав Российской империи благодаря победам русского оружия и таланту русских полководцев. Но произошло это во время правления императрицы Екатерины II – она же немецкая принцесса София Августа Фредерика, состоявшая в кровном родстве с королевскими домами Швеции, Пруссии и Англии. То есть дело не только в национальности тех, кто присоединял Крым. Он вошел в состав российской империи в 18 веке, и должен принадлежать нашей стране.
Дмитрия Язов: Сейчас многих на Украине, включая и тех, кто за Украину, закидывают в мусорные баки. Избивают, унижают. На передний план вышли бандеровцы. А ведь они всегда были отщепенцами. Замечу, что и для украинского народа – тоже. На Украине есть радикалы, они активны, поэтому создается впечатление, что именно они и есть вся Украина. А это не так. С настоящим украинским народом мы обязательно найдем понимание. Россия, Украина и Белоруссия – славяне. Неужели славянами может править Америка? Олигархи на Украине – приходят и уходят. А народ сумеет договориться, когда поймет, что славяне смогут выжить, только держась друг за друга, в одной славянской упряжке.
Дмитрия Язов: Не коробит, мне последнему в СССР присвоили это звание. Так что да, я – последний советский маршал.
Как это было: о пользе чтения
В начале 80-х годов я служил в Среднеазиатском военном округе (САВО), которым тогда командовал генерал-полковник Дмитрий Тимофеевич Язов. От коллег слышал, что он очень требовательный, можно сказать, жесткий командир. Это подтвердили личные впечатления, вынесенные с парадных тренировок в штабной «коробке» округа. Язов на них появлялся нечасто, но каждый такой визит оборачивался разносом – то командующего не устраивала наша строевая выправка, то внешний вид офицеров.
Однако скоро Язов открылся для меня с совершенно неожиданной стороны. В 1984 году вышла в свет очередная книга фронтового разведчика Владимира Карпова – «Полководец». Это была документальная повесть о генерале армии Иване Ефимовиче Петрове. Он многие годы служил в Средней Азии, Великую Отечественную встретил командиром сформированного там механизированного корпуса. Возможно, это и стало поводом для того, чтобы провести по новой книге Карпова читательскую конференцию. За ее организацию взялся политотдел стоящей в САВО воздушной армии. Нас собрали в окружном Доме офицеров, на трибуну один за другим стали выходить выступающие. И тут в зале совершенно неожиданно для всех появился Язов. Минут десять он молча слушал, а потом начал задавать вопросы. Тут же стало ясно, что повесть выступавшие на конференции явно не читали, а свои «речи», скорее всего, составляли по аннотации на книгу.
Конфуз был полный, и за ним ожидался суровый «разбор полетов» от командующего. Однако Язов поступил по-иному. Он сам вышел на сцену, и целый час рассказывал о «Полководце». Причем как рассказывал! Начал с Шекспира, потом чуть ли не страницами цитировал Карпова, перемежая свой рассказ строками Пушкина, Некрасова, Толстого и снова возвращаясь к «Полководцу». А закончил свое выступление опять же Шекспиром.
Признаться, такая эрудиция и память меня, военного журналиста в звании старший лейтенант, сразила, что называется, наповал. Похоже, что сразила она и других присутствующих в зале. Во всяком случае, с минуту после выступления командующего там стояла полная тишина. Не знаю, как у кого, а у меня тогда появилось желание тут же зайти в библиотеку (благо она располагалась прямо в Доме офицеров) и взять для прочтения новую книгу Карпова.
Спустя много лет, будучи корреспондентом «Российской газеты», я узнал, что Дмитрий Тимофеевич сам пишет книги и стихи. Случилось это ровно десять лет назад, когда к 80-летию маршала его друзья и коллеги по Ассоциации офицеров запаса «Мегапир» выпустили 4-е издание воспоминаний Язова «Удары судьбы» и красочную фотолетопись его жизни и службы со стихами маршала. Автор этих строк был в Культурном центре Вооруженных сил, где организовали презентацию книг, и даже получил их в подарок с автографом маршала. Эти мемуары я храню в домашней библиотеке и время от времени перечитываю. Книга полна воспоминаний о встречах Язова с такими же, как и он, неординарными людьми – Ельциным, Горбачевым, Цзян Цзэминем, Фиделем Кастро. Но с особой любовью и уважением маршал написал о простых людях: односельчанах и однополчанах, военных и гражданских. Их снимки есть в фотоальбоме «Дмитрий Язов». Вот он среди жителей родного села, на другом фото запечатлен с сыном Игорем – свежеиспеченным лейтенантом. А здесь маршал Язов и генерал-полковник Попков застыли в скорби у братской могилы на станции Новая Малуска Ленинградской области. Там покоится прах отчима Язова и отца Попкова.
Между прочим, Дмитрий Тимофеевич до сих пор остается в строю – консультирует военачальников из Минобороны. А еще он активно работает в «Мегапире» и про возраст старается вспоминать как можно реже.
Что же касается стихов, то вот как в интервью «РГ» он объяснил свое особое отношение к этому виду творчества. «Откуда у меня любовь к поэзии? Я всегда тянулся к знаниям, к образованности. Видно, оттого, что в детстве всего этого недополучил. Зачитывался Пушкиным, Лермонтовым, Маяковским, – сказал Язов. – Отмечали как-то одному человеку день рождения, на котором Вася Лановой читал Пушкина, блестяще читал. Потом говорит, ох, дальше не могу, забыл. А я продолжил читать без разбора, от Руссо до Мандзони. Еще и сегодня могу лермонтовский «Маскарад» рассказывать. Обожаю поэму «Кому на Руси жить хорошо» – там просто музыка народная. «О, тени, тени черные, кого вы ни догоните, кого ни перегоните, но только тени черные нельзя поймать-обнять». Это же душа нашего народа».
Дмитрий Язов. «В потоке военном, в мундире бессменном…»
Театр невоенных действий
Дмитрий Тимофеевич Язов – мой первый командующий округом, с которым я познакомился лично, вернее – которому я был представлен, – в офицерском статусе. До этого я видел генералов только издалека, глядя на них из курсантского строя или из актового зала. А общение проходило по обычной схеме: «Ну, как служба, как учеба, сынок? Дома все хорошо? Письма матери пишешь?» Ответ, как правило, заранее предусматривался бравурно-радостный. Вопросы генералам не предполагались вовсе.
И вот я – новоиспеченный лейтенант выпуска 1985 года, прибыл в «столицу» Краснознаменного Дальневосточного военного округа Хабаровск. Здесь, в штабе округа, я должен был получить назначение в воинскую часть. Увы, я даже не представлял, какие впечатления меня ждут.
Во-первых, я был с ног до головы – в буквальном смысле – осмотрен комендантом штаба. И признан одетым не по уставу. Непреклонный полковник отправил меня в магазин «Военторга» купить новые туфли и фуражку – он категорически забраковал мои чрезвычайно модные, шитые на заказ в ателье обувь и головной убор. Подумать только – высота каблуков была больше, чем положено, аж на целый сантиметр! Единственным утешением было то, что со мной отправились за обновками еще пять лейтенантов. А, во-вторых, мы должны были предстать перед самим командующим округом – генерал-полковником Язовым. А он на дух не переносил малейшие нарушения, даже небрежности в форме. При этом сам был всегда одет безупречно, без единой складочки на кителе.
От общения с командующим я ожидал всего, чего угодно – въедливых расспросов (я из-за травмы опоздал к месту назначения на три месяца), блиц-экзамена на знание уставов, нудных напутствий и грозных предупреждений типа «служить как надо, а не то…». Но вместо этого мы почти час, раскрыв рты, слушали лермонтовский «Маскарад» – командующий читал его наизусть, и – как читал! Признаться, ни до, ни после мне не пришлось больше наблюдать столь необычную, скажем так, постановку и такого артиста.
Оказывается, Дмитрий Тимофеевич встречи с молодыми лейтенантами, только-только приехавшими на свое первое место службы, сделал правилом. И такие «концерты» давал каждый раз. Не сразу, но мы поняли, что боевой генерал-фронтовик показывал нам, каким на самом деле должен быть настоящий офицер.
«Чем Сталин хуже Наполеона?!»[3]
Несмотря на преклонный возраст Дмитрий Тимофеевич по-солдатски бодр, подтянут и, что называется, «при делах»: «Найти меня просто: первый подъезд здания генштаба, тот, что между мемориальными досками маршалам Устинову и Жукову. Дальше покажут…» В просторный кабинет к Язову сотрудники Министерства обороны России входят строго по уставу: «Разрешите обратиться, товарищ маршал?!» Язов реагирует на доклады, не задумываясь: «Согласен!.. Не приеду!.. Исполняйте!..»
Последний – по дате назначения – советский маршал, кстати, посвятивший, по его словам, 25 лет своей жизни Ленинградскому военному округу, кроме стремительной реакции мысли в общении, отличается также и уникальной памятью. В чём и предлагаем убедиться читателю в дни юбилея Великой победы.
–
– Первый день на фронте мне запомнился вот чем… Сразу по прибытии в дивизию нас, 35 человек, повели на поляну в лесу и зачитали вышедший 27 июля 1942 приказ номер 227 «Ни шагу назад!». После этого зачитали приговор военного трибунала и на наших глазах расстреляли младшего лейтенанта Степанова. Дело было вот в чём… Немцы, видимо, решив улучшить свои позиции, внезапно атаковали взвод, которым командовал Степанов, а он струсил и убежал. А его взвод без него фашистскую атаку отразил. Командир роты приходит во взвод: «Где командир? – Нету. – Кто взводом командовал? – Никто». Степанова чуть позже поймали, он говорит: «Я струсил». Ну его и расстреляли. Нам на его примере показали, как разделываются с трусами и паникёрами. Человек 400 офицеров стояли. Вырыли во мху яму. Степанов прямо в эту коричневую жижу упал. Сверху забросали. И всё. Я бы не сказал, что нам его было жалко… настолько внутренне было выработано желание защищать страну. Нужно было либо сдаваться немцам, либо их побеждать. Решался вопрос: кто кого.
– …сразу после того, как 8 ноября 1941 года мне исполнилось 18 лет. Но и до этого мы каждый день бегали в военкомат, но нас не брали. На фронт попал не сразу. Сначала меня направили в Новосибирск, куда тогда переехала часть училища Верховного Совета, которая не ушла на фронт – несколько старших офицеров с учебно-материальной базой. А когда немцев под Москвой разбили, и основная часть училища возвратилась с фронта в лефортовские казармы, туда же переехали и мы, два батальона курсантов по 600 человек.
Учились мы в московских условиях под бомбёжками: однажды в наш 300-метровый тир попала бомба и разнесла его в клочья. После этого мы ходили на лыжах стрелять аж под Ногинск. Патронов было мало – каждый на счету, нам выделяли по три штуки на одно упражнение: с винтовкой, с пулемётом… 17 июля 1942 года один батальон нашего училища выехал на Ленинградский фронт, а другой – в котором был я – на Волховский. Высадились в районе Малой Вишеры, дошли пешком до деревни, где располагался штаб 54-ой армии, тут я и получил назначение в 187 дивизию, оборонявшуюся на станции Погостье.
–
– Летом 1942 года как раз готовился прорыв блокады Ленинграда: Волховский фронт, с одной стороны, и Ленинградский фронт, с другой, надеялись в районе Синявино соединиться и таким образом дать возможность проложить дорогу по берегу Ладожского озера, обеспечить Ленинград и Ленинградский фронт продовольствием и боеприпасами. Вы прекрасно знаете, в каком тяжелейшем положении был тогда город. Но к этому времени, если помните, пал Севастополь, оборонявшийся 250 дней. Брала Севастополь 11-я армия Германии, которой командовал Манштейн, впоследствии фельдмаршал и один из известнейших полководцев Гитлера. И эта армия, оставив свои танковые части на юге наступать в сторону Кавказа и Сталинграда, была переброшена под Ленинград. Получилось, что в одно и то же время мы планировали прорыв блокады Ленинграда, а немцы проводили операцию «Северное сияние», целью которой было их соединение с финскими войсками в обход Ладоги, чтобы полностью замкнуть кольцо блокады: задушить блокадный город голодом. Да и как бы могли воевать наши войска без питания и боеприпасов? Немцы приготовили огромное количество бомб и артиллерийских снарядов для этой операции, но поскольку мы пошли в атаку раньше, им пришлось вводить свои дивизии в бой без артподготовки. Эти дивизии наши войска и искромсали. Хотя в принципе мы не добились того, чего хотели – не прорвали блокаду, но и они не смогли провести своё «Северное сияние». Кстати, те бомбы, которые предназначались для города, пришлись по войскам.
Одной из таких бомб 28 августа я был ранен. Фашистский снаряд, не разорвавшись, ушёл глубоко в болото, и взорвался уже там. Меня ранило только в ногу, но сильно подбросило взрывной волной. Я обо что-то ударился и отбил почки. Лежать я не мог, сидел на четвереньках на телеге, пока она везла меня в армейский госпиталь, который был развёрнут в палатках. Оттуда меня уже на машине отправили в Волхов. Лечился я в Пикалёво – в городе, куда Путин недавно прилетал – в бараках цементного завода оборудовали госпиталь силами Свердловского медицинского института. Начальники кафедр были соответственно хирургами, терапевтами… медсестры из числа студентов. Когда меня туда доставили, состояние было плохое: в моче сплошная кровь – так отбил почки. Полтора месяца я там пролежал, рана на ноге немножко затянулась, и где-то в конце октября меня выписали из госпиталя на фронт с предписанием отдохнуть 7–10 дней. На попутках добрался до Волхова, потом где машиной, где пешком… – в общем, в последних числах октября я уже вернулся в свой 483-й полк. Зашёл в землянку, представился начальнику штаба капитану Колчину. Тот мне говорит: «Ты знаешь, сегодня погиб Костя Соловьёв, с которым ты заканчивал училище. Иди принимай его роту, больше некому». Так я без отдыха пошёл принимать 9-ю роту, в которой в живых осталось только 13 человек. Оружия было много: даже пулемёты – и «Максим», и ручной Дегтярёва – а стрелять некому. Замполитом у нас был ленинградец Свищов, кстати, родом с Васильевского острова. Я это запомнил потому, что он мне подарил свою кружку и со значением добавил: «Она с Васильевского острова!»
–
– Ну, к примеру, если брать ту же Сталинградскую битву, то незадолго перед её началом Сталин собрал Ставку главного командования, где обсуждался вопрос: что же в данный момент делать. Шапошников (с мая 1942 по июнь 1943 г. – заместитель наркома обороны СССР – авт.) предложил по всему фронту перейти к обороне, накапливать резервы и технику.
У нас ведь перед войной все заводы были в основном в европейской части СССР. Их нам пришлось эвакуировать. Только из одного Ленинграда было эвакуировано около 500 предприятий, выпускающих военную продукцию, а всего с начала войны было эвакуировано около 2500 предприятий на Восток и в Сибирь. Но требовалось ведь ещё время, чтобы пустить их в эксплуатацию. Поэтому практически до середины 1942 года у нас не хватало боеприпасов, орудий, танков. Но, несмотря на это, Тимошенко с Хрущёвым на совещании предложили: «Давайте, мы силами Юго-Западного фронта в районе Харькова разгромим шестую армию Паулюса!» И действительно, 12 мая они перешли в наступление, прорвали оборону немцев на фронте, примерно километров 50, и продвинулись вглубь километров на 35–50. Фашисты ударили по флангам и окружили три наших фронта. В результате образовалось никем не прикрытое пространство в 500 километров. Случилось то же самое, что до этого произошло под Москвой, когда Западный и Резервный фронты не справились, и образовалась такая же дыра. Именно тогда Сталин вызвал Жукова с Ленинградского фронта и приказал спасти Москву. Москву спасли, но для этого потребовались и ополченческие дивизии, и всё население для того, чтобы создавать оборонительные полосы и так далее… А здесь на юге войск для ликвидации такого разрыва не было. Из 64-й армии, которой командовал Шумилов, была выделена группа, в составе которой было два или три полка «Катюш» – реактивных миномётов. Чуйкову было поручено командовать этой группой. Он такими силами не мог, конечно, прикрывать такой большой разрыв, и наши потихоньку отступали. Туда бросили все военные училища, которые были в районе Грозного, на Кавказе, без танков, без артиллерии… Были, конечно, в этих училищах учебные пушки, но сколько?
Конечно, много людей погубили в начале войны. Сталин хотел оттянуть её начало и боялся спровоцировать Гитлера. В мае 1941 года вышло даже заявление: ТАСС уполномочен заявить, что Германия и Советский Союз добросовестно выполняют договор о ненападении и так далее. Конечно, это был политический ход, но одновременно надо было ведь и дать приказ командующим Белорусского и Киевского округов, чтобы их войска были в полной боеготовности. А они, услышав, что войны не будет, отправили артиллерию на стрельбу в лагеря… Да и командующие там были слабые: Павлов до этого командовал танковой бригадой в Испании, Кирпонос, командир дивизии, прошёл на лошадях по льду Финского залива, взял Выборг в Финскую войну – стал героем.
–
– Сейчас идёт много инсинуаций, что Жуков в своё время не справился с проведением операции «Марс». Но как было на самом деле? В ноябре 1942 года Сталин направил Жукова на Западный фронт для его активизации. В распоряжение Жукова был выделен всего один механизированный корпус генерала Соломатина, а у немцев, в группе армий «Центр», было 4 танковых дивизии. В таких условиях Жукову надо было сделать всё возможное, чтобы эти фашистские танковые дивизии не были переброшены в район Котельников, где фельдмаршал Манштейн создавал группировку для прорыва к Паулюсу в Сталинград – Паулюс уже не мог самостоятельно вырваться из окружения. Эту задачу Жуков и выполнил, а теперь говорят: «Жуков не справился!» Говорят люди неосведомлённые, непонимающие, что значит проявить активность на том участке, где ты не собираешься добиваться успеха, а должен лишь сдержать противника от переброски своих войск. Вот в данном случае из группы армий «Центр» ни одной дивизии на помощь Манштейну переброшено не было.
Другой пример. Гавриил Попов утверждает, что во время Курской битвы немцы потеряли всего 5 танков! Что мы там не выиграли и что вообще никакой Курской битвы не было! Что ж, каждому своё… был такой фашистский лозунг на воротах концлагеря. (Усмехается). Командующий немецкими войсками на южном фасе Курского выступа Манштейн сумел прорвать нашу оборону и продвинуться аж до Прохоровки. Тогда наши двумя танковыми группировками навалились на Манштейна, и Прохоровское сражение вошло в историю, как самое крупное сражение во Второй мировой войне, в котором участвовало более полутора тысяч танков. Это сражение выиграли мы, да так, что немцам фактически нечем было отступать – вся их техника была уничтожена!
Или. Многие говорят: ну зачем надо было именно к дате 7 ноября в 1943 году освобождать Киев. Мол, ради этого столько людей понапрасну потеряли. Так говорят несведущие люди. Дело в том, что когда мы вышли к Днепру, 3-я танковая армия Рыбалко захватила Букринский плацдарм. Немцы туда бросили танковые дивизии, и этот плацдарм расширить не удалось. Тогда под прикрытием воздушно-десантной бригады 3-ю танковую армию с этого Букринского плацдарма вывели. Она прошла через Западную Двину, форсировала Днепр и… танковый корпус Кравченко вышел к Киеву!
Многие говорят, что на Зееловских высотах около Берлина в 1945 году Жуков положил миллион солдат. Ну, это чепуха! Глупость! Вот, у меня есть книжка «Гриф секретности снят», её по моему приказу, когда я был министром обороны, подготовила группа специалистов, в которую помимо военных входили и учёные. Данные здесь выверенные, сравнивали и наши, и союзников, и немецкие цифры: сколько человек пришло, сколько вышло за территорию Германии… Смотрите: Берлинская стратегическая наступательная операция – безвозвратные потери 78291 человек. Ну, как можно говорить о миллионе на Зееловских высотах?! Люди просто не представляют, что такое миллион человек!
–
– Когда в 1942 году дороги к Сталинграду оказались полностью отрезаны немцами, Сталин принял решение построить новую железную дорогу от Саратова до Астрахани. Готовые рельсы со шпалами перебрасывали с БАМа, который строился заключёнными ещё до войны в районе Комсомольска-на-Амуре на Дальнем Востоке. За месяц сделали дорогу! Работало 6 железнодорожных бригад. Кстати, когда немцы подошли к Москве, к Сталину пришёл Мехлис (с 6 сентября 194° года – по 15 мая 1944 года заместитель председателя Совета Народных Комиссаров СССР –
Вот ещё интересный факт. Когда Сталину доложили о взятии Орла и Белгорода, он вызвал Штеменко, Воронова и, по-моему, Антонова и спрашивает: «Как раньше отмечали победы?» Молчат. Раньше ведь звонили в колокола, но было понятно, что тогда этого бы никто делать не стал. «А что, если мы проведём салют, товарищ Воронов? – вновь задаёт вопрос Сталин. – Сколько у вас в Москве зенитных орудий?». А тогда зенитные орудия входили в состав артиллерии. Воронов отвечает: «Сто». Сталин: «А Вы считали 24 орудия, которые расположены в Кремле?» «Нет, товарищ Сталин». «Тогда дайте залп из 124 орудий!» С тех пор количество орудий, из которых давали залпы в честь победы на фронтах Великой Отечественной, заканчивалось на цифру «24». Освобождению Ленинграда над Невой салютовали 324 орудия, освобождению Минска – 324; освобождению Харькова – 224. Многие ведь об этом не знают. Забывают, что за всю войну мы произвели продукции больше, чем немцы. Хотя у нас на заводах трудилось 18 миллионов рабочих, а на фашистов работала вся Европа – 32 миллиона рабочих.
– В военных талантах Наполеона, который привёл два десятка наций на Бородинское поле, никто не сомневается. Полководческий гений Гитлера, которому американские составители сборника «Сто великих военных лидеров мира» отвели 14 место, тоже, как видите, на Западе сомнений не вызывает. Зато имени Сталина в этом сборнике нет. А кто кого победил-то? Подыгрывая американцам, мы и говорим: Сталин – это никто, а победил народ. Конечно, победил народ, но им ведь кто-то командовал. Сталин во время войны сконцентрировал в своих руках практически все ключевые посты в государстве: руководитель партии, председатель Совета народных комиссаров, Народный комиссар обороны, председатель Ставки и Верховный главнокомандующий. Таким образом он нёс ответственность и за бои, и за материальное обеспечение народа, и за выпуск промышленной продукции… за всё! Кто бы тогда мог построить железную дорогу от Саратова до Астрахани, о которой я вам рассказал? Жуков мог? Нет! Конев мог? Да, нет, конечно! Очень трудно переоценить роль Сталина в войне, который всё положил на алтарь нашей победы. Владимир Лукин (уполномоченный по правам человека при президенте РФ – авт.) утверждает, что победил народ. А разве Сталин так не считал? Вспомните, за кого он прежде всего произнёс тост на приёме командующих войсками 24 июня 1945 года… За великий русский народ!
Относительно домыслов, что Сталин якобы обезглавил армию перед войной… Перед войной из тюрем выпустили 10 тысяч военнослужащих. В том числе: Мерецкова, Горбатова, Комарова… Обвинять Сталина в том, что он преследовал военных лишь за их прошлое – абсурдно. Кто были в прошлом командующие фронтами? Рокоссовский – унтер-офицер царской армии, Жуков – унтер-офицер, Конев – тоже, Шапошников – высший офицер царской армии, Василевский – капитан и к тому же сын попа, Горбатов – командир кавалерийского полка в царской армии, Малиновский – служил в царской армии, Толбухин – был капитаном в царской армии, Говоров – поручик, который к тому служил ещё и у Колчака! Выращенными советской властью командирами такого уровня были только Черняховский и Ватутин.
–
– …Нет сегодня этих сил практически.
Когда я был министром обороны СССР, одни сухопутные войска насчитывали 2,5 миллиона человек, а всего наша армия насчитывала около 4 миллионов солдат и офицеров. А сейчас? Одним миллионом такому государству, как наше, которое имеет протяжённость государственных границ десятки тысяч километров, обойтись, конечно, очень трудно. Я понимаю, у нас сейчас материальные трудности, но что важнее: честь и независимость или материальные блага? Не армия сейчас много расходует средств, а миллиардеры, которым неизвестно с какой стати раздали народное благосостояние. Почему Абрамович прихватил сибирскую нефть, а затем втридорога продал её же государству? Абрамович, Березовский, Смоленский, Гусинский… Боже мой!
Или. Нынешнее сокращение офицерского корпуса российской армии… Вспомните: по Версальскому договору немцам было разрешено иметь армию в 100 тысяч человек. Они имели в этой армии 100 тысяч офицеров! Держали их на любых должностях и как следует платили. А потом, имея такое количество офицеров, они за два года развернули первоклассную армию, с которой заняли всю Европу. А мы сами себя лишаем главного костяка армии – её офицерского состава. Не знаю, в чём тут дело, такова, вероятно, политика, но лично я считаю, что в основе армии прежде всего лежит офицерский корпус. Солдата можно подготовить за 2–3 месяца, а офицера за эти сроки не получишь.
Зачем России нужна чисто контрактная армия? Больше всего в армии нарушают дисциплину именно контрактники. В контрактники идут те люди, которые не нашли своего места в гражданской жизни. Деревенские, алкоголики… Поэтому и безобразничают. Есть, конечно, эффективные контрактные армии. Я был в США, видел такую армию – дивизию морской пехоты. Но там командир роты получал 2700 долларов! Кроме этого, ему выделялись средства на содержание семьи, было бесплатное питание, бесплатная квартира для его семьи… В общем, совершенно другие условия. А нашему дадут 10 тысяч, а он их пропивает. Он же один! Семейному же надо давать квартиру и так далее… Так что здесь проблема на проблеме.
–
– Нет, конечно. Тут интересно вспомнить, что это ещё Громыко (в 1957–1985 годах – министр иностранных дел СССР –
–
– …С НАТО вот как получилось… Горбачёв уволил секретаря ЦК, отвечавшего за Варшавский договор, и назначил на его место Александра Яковлева, бывшего посла в Канаде, которого спешно ввели в политбюро. Через год Варшавского договора не стало.
Разумеется, НАТО нужно сегодня, чтобы противостоять России. А зачем иначе? Смотрите: Венгрия, Румыния, Болгария, Польша… практически все страны Восточной Европы вошли в НАТО. А Россию, как я понимаю, туда могут принять только при условии, если мы уничтожим все до единой ракеты или значительно поделимся своими территориями. Сейчас уже ведутся такие разговоры: у вас, мол, на Дальнем Востоке всего 2–3 человека на квадратный километр, зачем вам так много нерационально используемой земли.
Стратегическим союзником России в противостоянии Америки может быть Китай. Но что такое Китай в военном смысле? Там есть всего одна ракетная база, на которой, может быть, с десяток ракет всего. Мне рассказывали, как они у нас купили зенитный комплекс С-300 и делают примитивные ракеты «вручную». Нет у них ещё тех технологий, которые могли бы вырабатывать такое количество ракет, как у нас или американцев. Китайцы – трудолюбивый народ, когда копаются в земле, но создать современную военную технику им ещё слабо. Что уж говорить об остальных ядерных странах… Ситуации с Северной Кореей, Ираном специально нагнетают американцы, чтобы мировое общественное мнение не препятствовало строительству их ПРО. Как только они построят эти новые ПРО, они сразу же забудут и корейцев, и иранцев, всё будет направлено против России. Зачем создавать ПРО в Чехии или Польше? Что, Северная Корея будет через всю Россию обстреливать Америку, когда она это может проще сделать через океан. Никогда Корея не сделает таких ракет. Ракета стоит дороже золота! Её цена равна цене золота, вес которого примерно равен весу ракеты. То же самое касается современных военных самолётов. Это летает золото!
Поделиться книгой: