Оберег для дракона

Или как с рукой ее: рана уже затянулась, начал образовываться шрам. А Юра взял и притащил пару дней назад какой-то гель специальный, чтобы рубец не получился грубым. Юла, когда увидела ценник на упаковке — ошалела немного. Уже даже рот открыла, чтобы… ну, не попрекнуть, для нее же старался, но заметить, что не стоило так. Настолько дорогой брать. Наверняка имеются аналоги и попроще, если уж решил. Сама она, по правде сказать, вообще за рабочей суматохой забыла немного. Болеть рука перестала, и слава Богу!

Но Юра ей и слова толком сказать не позволил. Глянул так, что ясно стало мигом: он все понял, но не позволит ей эту тему поднимать или даже допускать мысль, будто мог принести для нее что-то дешевле или проще. Тем более вспоминать, что у него сейчас не та ситуация с доходом. Пусть последнюю неделю съемок не было, а именно это, как она уже знала, на данный момент и позволяло Юре держаться на плаву.

Юла и промолчала. И позволила ему лично шрам этим гелем намазать.

Тут кто-то закурил в одной из туалетных кабинок, прерывая ее мысли. Сигаретный дым с привкусом вишни. Ну надо же! Вспомнилось, как она с Юрой познакомилась — тогда ее тоже этот аромат преследовал.

Тем не менее, Юла нахмурилась и недовольно осмотрелась — курить в туалете было строжайше запрещено администрацией офисного центра и самой Юлой. Для тех, кто имел данную привычку, у них на этаже была оборудована специальная ультрамодная «курилка» — стеклянная комната с мощной вытяжкой, с удобной стойкой, где можно было и чашку кофе поставить, пообщаться с «друзьями по сизому несчастью». Но нет! Вечно находился тот, кому оказывалось лень пройти лишних десять метров по коридору!

— Кгхм! — громко откашлялась, чтобы дать понять — нарушителя заметили.

Раздался какой-то шорох, приглушенное чертыхание, после чего кто-то спустил воду и, брызнув освежителем, выскочил из кабинки. Это оказалась новенькая девочка, практикантка из отдела моды. Скукожившись под неодобрительным взглядом Юлы, она метнулась к двери, пробормотав на ходу «простите». Юла вздохнула, проводив ее суровым взглядом в назидание.

И вновь переключила внимание на емкость с кремом. Наносить тот на руки все еще не хотелось. Однако и расстраивать Юру видом своих обветренных пальцев — желания не имелось. Поджав губы и вздохнув, Юла выдавила каплю крема и принялась втирать его в кожу.

Непонятно было, разумное его решение или нет, но Юра подумал, что разобраться с ситуацией на фирме лишним не будет. Да и Олег поддержал. Вот он и приехал сегодня сюда и с Максом, и с Ильей, пока Юла находилась в редакции. Только его никто пускать не собирался. Тоже вполне предсказуемая ситуация: Фил заменил и охранников, и управляющего. К тому же оставил вполне ясные указания: бывшего партнера на территорию не пускать.

Но у Юры имелся и запасной вариант. На территорию это ему вряд ли поможет попасть, но вот узнать кое-какие новости о компании, в которую было вложено столько лет его жизни — вполне. Старых сотрудников Фил, в общей своей массе, не менял. Глупо было бы рубить ветку, на которой все держалось. А опытных работников в их сфере не так и просто найти. И подбирал их как раз в свое время Юрий.

Вот и позвонил одному из руководителей отдела, поинтересовался — готов ли тот встретиться и просто поговорить? Толик не отказался. Так что сейчас они сидели в каком-то баре в трех кварталах от офиса фирмы, пили не особо хороший кофе и разговаривали.

— С одной стороны, Филипп прижал всех, конечно, — Анатолий вертел в пальцах пакетик с сахаром, так и не разрывая. — Его всегда больше бабки интересовали. До красоты или эксклюзива ему дела мало. Того и гляди, за окна браться начнем, лишь бы постоянный приток денег был, — явно с недовольством делился он с Юрой. — На сложные заказы время тратить нужно, сам знаешь, не мне тебе рассказывать. И затрат больше, работы. А тут — знай штампуй… Но для Филиппа всегда важнее был доход, а не качество. Ему твои проекты — вечно как заноза в… — он хмыкнул. — Зря ты уехал…

Толик посмотрел через столик с некоторой степенью упрека. Юра не спорил, приняв. И сам был согласен сейчас, что зря. Во всяком случае, не на такой срок стоило ехать, это точно.

— Я не собираюсь допускать этого, можешь не сомневаться, — отпив глоток своего кофе, хмуро заметил он.

Охранники сидели за соседним столиком, даже сейчас не расслабляясь.

Толя кивнул, тоже пригубив напиток.

— Хорошо было бы. Потому как пара людей уже ушли. «Мы не на это нанимались».

— Кто? — было неприятно, хоть и понятно.

Он каждого работника знал, особенно из ведущих. Долго в свое время создавал коллектив. Находил, подбирал, уговаривал. Новость о том, что кто-то уволился, — как кислоты хлебнул. Изжогой за грудиной.

— Артеменко и Сапой. Им предложили вариант в Чехии. Знали их ценность. А тут — перспектива окон… И до тебя не дозвониться, не найти. Сам понимаешь, — Толик пожал плечами.

Юра кивнул. Он действительно понимал.

И да, то, что у самого случился «кризис жанра» и какая-то философско-жизненная депрессия — не повод другим пропадать или идти против своей квалификации и интересов. По большому счету, никто ему ничего и не должен был из ребят. Самому следовало наперед продумать и не бросать компанию без своего контроля. А люди о себе думали и о своих семьях, что естественно.

— Другие тоже уже варианты ищут. С одной стороны, у нас в стране не так и много мест, куда мы свои умения применить можем. Кто платить готов или так заморачиваться хочет, ты не хуже меня это знаешь, — продолжал рассказывать Толя. — Но с другой, наш рынок не настолько и велик. И многие знают друг друга, найти варианты «за бугром» несложно сейчас, тем более с нашей квалификацией. А окнами или витринами обычными особой охоты никому заниматься нет. Мы художники, а не ремесленники, — с гордостью закончил Толя.

Юра кивнул, не споря. Сам когда-то этот слоган для фирмы и придумал. Чтобы сплотить и укрепить, чтобы творческий подход стимулировать, ну, и некоторую элитность внушить парням, уникальность дать ощутить, не без этого. Люди любят такое. Но и сам верил в это, действительно так считал, и ребята его веру оправдывали. А вот он их подвел, выходит.

— Разберемся, — сквозь зубы пообещал Юра. — Все решим.

Толя изучал его несколько минут, а потом кивнул. И как-то оба себя свободней уже почувствовали.

— А что вообще на фирме? В целом как? — поинтересовался Юра, откидываясь на спинку стула.

— Да по-всякому, — хмыкнул Толя.

И начал вводить его в курс дела о том, что сам знал.

Она не сразу поняла, что именно не так. Возвращаясь домой, Юла до сих пор была сосредоточена на работе, если говорить по правде. Сегодня завершали предварительный макет новогоднего выпуска, а ей не все было по вкусу. И в голове никак не получалось все так «оформить», чтобы результат ее устраивал. Даже мысли о том, что надо бы по дороге заглянуть в магазин и купить хоть что-то съедобного домой, мелькали где-то на заднем фоне. А сделать это следовало обязательно, так как Юра уже четвертый день очень серьезно занимался с Горбатенко вопросом своей фирмы: они достали отчеты из налоговой о доходах и расходах за последний год, где-то откопали копии части контрактов, заключенных за это же время. Юла не уточняла, как именно раздобывались данные бумаги. И глупый понял бы, что Горбатенко с его связями и положением может придавить или «уговорить» практически любого. А, несмотря на то, что Юра ей многое рассказывал, оба понимали — существуют моменты, которые опускались. Юла не спрашивала — не юная девочка, чтобы дурные вопросы задавать, а Юра просто пропускал эти моменты. Таких нюансов словно бы не существовало.

«В общем, не в том суть», — Юла вздохнула, легко разминая плечи.

Притормозив на светофоре и уже по привычке бросив взгляд в зеркало заднего вида, где сразу за ней просматривалась машина охранника и сам Илья за рулем, она посмотрела по сторонам. Пробки понемногу рассасывались. Не час пик уже. Однако из-за повсеместного ремонта дорог, устроенного городскими властями, и сейчас движение было не особо активным. Жаль, обычно на этом участке можно было законно прибавить скорости — и быстрее добраться до дома. Не сегодня, похоже. Как тут газовать, когда на половине полосы снято покрытие, а местами еще и гравий насыпан, который работники ремонтных служб уже начали заливать «смолой». Не погоняешь. Вот и тянулись все.

Удостоверилась, что все в порядке, и тронулась с места.

Юре в последние дни, после того, как он побывал на своей фирме и поговорил с парой сотрудников, некогда было «в гору глянуть», не то что по магазинам бегать, покупая продукты. Ей тоже не особо хватало на это времени.

И живи она одна, как и ранее, — перебилась бы чем-то. Однако сейчас они были вместе. А Юра, несмотря на все свои проблемы и эту занятость, находил время и возможности подумать и позаботиться о ней. Так что в магазин заехать было необходимо.

Машину как-то странно повело в сторону. Словно бы авто вильнуло, не слушая ее управления. Юла нахмурилась, разом вынырнув из своих раздумий. Сосредоточилась. Все вроде нормально. Видно, пока задумалась, заехала на участок, где асфальт снят был.

Но ее встряхнуло.

В эту же минуту начал звонить мобильный, брошенный на соседнее сиденье. Юла глянула на экран — Илья. Непонятно. Решил уточнить, не уснула ли Юла за рулем? Надо бы успокоить человека.

Но стоило ей протянуть руку, чтобы попытаться взять мобильный, — машина вновь вильнула. Хотя Юла точно крепко держала руль.

Изнутри прошибло холодом. А по спине и на затылке почему-то выступил пот. Стало противно. И какая-то мерзкая слабость сковала мышцы — руки, ноги, грудь. Юла дико растерялась, вообще не понимая, что происходит и как ей реагировать?

Мобильный продолжал звонить. Но она отчаянно испугалась выпустить руль, даже чтобы ответить. И совершенно не могла в эту секунду сообразить, что дальше делать?

Вновь глянула назад через зеркало, проверяя — на месте ли Илья? Машина охранника почему-то мигала поворотником, явно собираясь перестраиваться для ее обгона. Хотя обычно он позади следовал всю дорогу. Не совсем поняв, что творится, но уже точно зная, что все совсем не в порядке, все еще крепко держа руль, она попыталась вдохнуть. Хоть грудь и свело спазмом.

Машина снова вильнула. И появилось четкое понимание, что Юла совершенно потеряла управление.

Потом они все решили, что этот ступор ее и спас. Пусть и принято считать, что именно мгновенность и скорость реакции определяет все на дороге. А тут…

Ступор, малая скорость и тот самый ремонт дорог, который так надоел всем горожанам ещё летом. Потому что из-за накатившей на Юлу растерянности и непонимания, она не ударила по тормозам, как ее учили еще в автошколе поступать при «любой непонятной ситуации». Просто ногу убрала с газа. Даже не столько понимая, что необходимо делать, сколько из-за той же слабости. Машина стала замедляться, виляя все больше. Ей сигналили сзади. Илья же ехал сбоку, словно собирался своим автомобилем не позволить выехать влево, на встречную… А Юла так и цеплялась за руль.

Да и вообще, скорость небольшая была из-за участка дороги с ремонтом. И когда машина вильнула вновь, полностью потеряв контроль, все, что она сумела — по максимуму вывернуть руль в сторону бровки, просто не зная, что делать. И, к счастью, как-то медленно въехала в тот самый гравий, загрузнув. Хорошо, рабочие до этого участка ещё не добрались. Машина остановилась… и вдруг начала крениться вбок.

Юлу совсем затрясло от перепуга и непонимания. Хорошо, машина у нее невысокая — уткнувшись в землю бампером, замерла через пару секунд. И в этот же момент Илья дернул дверь с ее стороны, распахнув:

— Юла, все нормально?! — рявкнул охранник.

Наверное, волнуясь. Но показалось, словно бы он очень сердится или переживает. Однако ее это не зацепило. Она позволила ему отстегнуть ее ремень и выдернуть из авто. Слабость никуда не делась. Сильнее стала, кажется.

— Не знаю, — честно ответила она, все еще не ориентируясь в ситуации. — Что случилось?

— Колеса… — сквозь зубы процедил Илья, поддерживая ее.

Мотнул головой куда-то вниз.

Проследив взглядом за этим движением, она наконец-то увидела — переднее колесо с водительской стороны просто отпало и валялось неподалеку. А заднее с этой же стороны — как-то странно повисло и болталось. Машина же из-за этого стояла накренившись на правый бок. Юла нахмурилась, вглядываясь.

Рядом остановились ещё пара машин, включив аварийки.

— У вас все нормально?

— Все целы? Не пострадали?

Водители вышли, серьезно и с беспокойством поглядывая на ее машину. Из салона одного выглядывал мальчишка лет десяти. В другой — с пассажирского места, также с явным волнением, за ситуацией следила немолодая женщина.

Юлу невероятно тронуло, что они остановились. Что небезразлично окружающим. Пришли на помощь. На глаза навернулись слезы… Юла начала бешено моргать, ощущая, что вот-вот разревется от признательности. Конечно, не обошлось здесь и без нервов и стресса.

— Спасибо, — едва слышно прошептала она всем этим людям, стараясь натянуть на лицо бодрую улыбку.

— Все нормально. Среагировали. Целы, — кратко ответил всем Илья, кого-то набирая в телефоне. — Спасибо, мужики. Обошлось.

Один — тот, что с ребенком — кивнул и вернулся за руль, поехав дальше.

— Надо будет эвакуатор вызывать, — заметил второй, ещё раз осмотрев авто. — Не просто так это… Не отваливаются на «фордах» колеса. Да еще и два сразу… — замолчал, глянув на них как-то тяжело.

— Разберемся, — сквозь зубы, все ещё злой, кивнул Илья.

Только тут, после слов мужчины, Юла поняла, что он на себя злится. Что допустил подобное. Его же работа — ее уберечь была. А тут такое… До нее вдруг дошло, что произошедшее — не случайность…

Мужчина поджал губы, покачав головой с неодобрением. Но также больше не навязывал помощь, отправился по своим делам.

— Юла, ты точно не ударилась? — Илья переключил все внимание на нее.

Видно, заметно было, что ее трясет капитально. И прижимал к уху телефон, кому-то стараясь дозвониться.

— Не ударилась, — дернула она головой. — Цела. Все нормально…

— Нормально, блин… — охранник сплюнул в сердцах.

Но продолжить не успел. Тут ему, наконец-то, ответили. И он принялся описывать кому-то ситуацию и вызывать сюда каких-то людей. А Юла, высвободившись из рук охранника, залезла назад в авто. Насколько она понимала, там не было уже ничего опасного. И, достав свой телефон, набрала Юру. Вот его ей дико не хватало в этот момент рядом. Просто до удушья, как ни странно.

— Да, золотце. Ты уже освободилась? Добралась домой? — он ответил быстро и с улыбкой.

Она прямо вкус этой усмешки на его губах ощутила — мягкой и веселой. И такое облегчение испытала! Что не смогла толком ничего ответить.

— Юра… Нет… Не совсем, — шумно выдохнула, пытаясь напряжение снять. Цела же! Чего уже паниковать? Но тело имело свое мнение. — Тут… колеса отпали…У моей машины, — ничего нормально сформулировать не выходило.

Слова убегали от нее и путались. Голова словно перестала дружить с губами.

— Что?! — кажется, он мало что понял из этого лепета. Но вот то, что испугался за нее — было однозначно. — Юла, сокровище мое, ты целая? — выдохнул Юра резко.

— Да… кажется… Нормально вроде.

В этот момент на его конце связи кто-то принялся громко и резко говорить. Юра отвлекся. И крепко выругался.

— Илья нам дозвонился. Мы едем, сокровище мое. Не переживай. Сейчас будем! — отрывисто и резко, с уверенностью проговорил Юра ей в трубку. — Мы недалеко. Приедем быстро. Держись!

И он отключился. А она рухнула на сиденье, дав отдых трясущимся ногам. Ну и «держалась»… Или старалась, во всяком случае.

Юра не соврал — они подъехали меньше чем за двадцать минут. Она все это время сидела не двигаясь. Просто дышала. Илья бегал около машины, осматривая колеса, время от времени ругаясь, что-то фотографируя и то и дело кому-то звоня. Кроме того, за эти двадцать минут около них успел остановиться проезжающий мимо дежурный патруль полиции. Офицеры также пришли к выводу, что колеса ее машины отпали не сами собой. И, явно не собираясь никуда двигаться, вызвали еще и следователей.

Приехали какие-то парни, которых Илья вызвал, — из охранной фирмы Горбатенко, как она поняла. Они патрульным не мешали выполнять свою работу. Просто как бы окружили, отрезали это место от всех вокруг. Юла тоже не пряталась от полиции, единственное, — не совсем понимала, что им можно раскрывать, а о чем говорить не стоит? Потому отвечала больше односложно. Да и голова все еще была как не ее. Сложно было собраться. Однако патрульные сильно и не настаивали, похоже, ожидая следователей.

Суматоха, гам, шум… Очень ярко вспомнились события той ночи, когда в ее квартиру стрелок пробрался. Стало дико страшно. До новой волны ледяной испарины под волосами. И в этот момент около них затормозил автомобиль, из которого, чуть ли ещё не на ходу, выскочил Юра. Рванул к ней, рывком поднял, прижав к себе не объятиями даже — тисками. Отстранился на секунду, придавил ее губы своим ртом. Не поцелуй — какие-то жадные укусы губами. Ни разу ее так не целовал — как безумец. Отстранился, вновь заглянул в лицо Юле.

Когда же она и в его глазах такой страх за нее увидела, Юле совсем паршиво стало. Зато отпустил тот ступор, что все это время тело сковывал. Обхватила Юру за пояс, прижалась к нему каждой мышцей, всем, чем могла. Спряталась лицом на его груди. И наконец-то толком вдохнула.

Глава 10

В этот раз их привезли в участок.

Косвенно в этом был повинен сам Юра. Немного придя в себя, увидев, что с Юлой все нормально, а заодно и ее приведя в чувство, он наконец-то обратил внимание на суматоху вокруг. Поговорил с офицерами и со следователем. И когда его начали расспрашивать, вспомнил о прошлом случае… Рассказал, нашел визитку следователя, который приезжал той ночью. Вот их и отправили в отдел, где как раз сейчас и находился уже знакомый им следователь, поскольку данный случай, скорее всего, имел отношение к тому же делу.

Горбатенко, которому Юра позвонил, чтобы уточнить, имеет ли смысл вмешивать полицию и не будет ли это помехой планам Олега, одобрил.

— Давай. Нам будет нужен и официальный канал. В суде это пригодится, да и вообще… Это ведь почти гарантированно Фил. Других врагов у тебя же нет? — задумчиво размышлял Олег.

— Раньше бы сказал — точно «нет», сейчас и не такое допускаю, — вообще без веселья хмыкнул Юрка, ощущая, как бурлит внутри все от бешеной злости. — Но все-таки — он, скорее всего.

— Я понимаю, — поддержал Олег с каким-то сумрачным смешком. И как-то даже сомнений не возникло, что он действительно до фига знает про врагов и то, как много их быть может у человека. — Парни уверены на сто процентов, что болты на колесах скрутили. Это сделано по чьему-то решению… То, что прошляпили — наша ошибка. Я лично приношу извинения, Юр. Думал, надежных людей даю. Да видно не донес серьезности… Илья уже свой выговор и внушение получил. Да и наказание понесет. Но сейчас не о том… — Олег задумчиво помолчал, словно каждое слово взвешивая. — Итак… Самый реальный вариант — Фил, как ни крути. Прижимает. Не было бы ее, тебя бы прижимал, Юр, и, возможно, куда серьезней с ходу, понимаешь? Юла твоя прям на себя все перетянула. Нашел себе громоотвод. Амулет прям… Береги ее, — помолчав пару минут, хмыкнул Горбатенко по итогу. — И да, в полицию поезжайте. Даже заявление напишите. Нам это только поможет…

Юра и сам это понимал — ее ценность. Особенно в последние сорок минут — так кристально ясно, что в мозгах звенело, кажется. Намного четче, чем даже после той стрельбы. Потому что сейчас он знал ее лучше. Уже не просто как соседку, случайную собеседницу или привлекательную девушку, а как свою женщину. И вопрос не в сексе, хоть и в этом плане все было между ними феерично.

Юла — тот человек, который спал с ним рядом ночами, разделяя тепло и покой, какую-то тихую неспешность вечеров, сонную лень пробуждений и торопливость сборов на работу. Разговоры о прошлом, что у обоих разное, но все равно каждому хочется любую мелочь узнать и понять, проникнуться…

Она искренне беспокоилась и волновалась о нем и его делах, даря такую поддержку и уверенность, на которую Юра никогда не претендовал со стороны женщин, да и с ней — не рассчитывал. А Юла не спрашивала. Просто решила и стала делить с ним его проблемы и опасения, о которых Юра даже вслух говорить не думал ранее. Те самые угрызения совести и злость на самого себя, что во многом безалаберно и безответственно распорядился частью своей жизни, в которую вкладывал столько сил и времени… И не нужно было ей рассказывать, как напрягает то, что в какой-то момент даже любимое дело может стать обузой, гнетущей и давящей на шею. Что, создавая бизнес и рассчитывая на какую-то стабильность или обеспеченность, человек рано или поздно становится заложником собственного дела, что и с ним произошло. Ответственность за этот бизнес, за людей, которых на работу нанял, за все договоры и подряды, за саму репутацию, что столько на рынке создавал, — все на тебе. А другие… Они нанимались только работать, а не жилы рвать за твое предприятие. Это для тебя оно «кровное», а для них — сейчас хороший вариант трудоустройства, а коли карта иначе ляжет или сложности возникнут — тут же другой подыщут…

Мало кто это понимал или осознавал, со стороны поглядывая на бизнес и не раз отпуская восхищенно-завистливые комментарии, похвалы или язвительные ремарки в сторону Юры. Да и он за годы вроде привык, что на самом деле всем — все равно. И это только его головная боль и проблема.

Даже тот же Фил не раз предлагал меньше париться, жить проще и легче.

Но хотелось же развиться! Стать брендом! Все силы в это вкладывал. В какой-то момент компания стала его «семьей», «женщиной», «наградой»… но и обузой тоже. Ни выходных, по факту, ни каникул. Времени нет на что-то другое, все силы — в развитие бизнеса. Все заработанные деньги — туда же, в дело. Всю прибыль долгое время снова в оборот вкладывал… Это с боку могло казаться, что деньги загребает лопатой, а на самом деле, качественные материалы, оборудование, специалисты — денег таких стоят, что иногда и прибыли той не хватало. А работникам в первую очередь зарплату выплачивать надо, не оглядываясь уже на то, хватает самому на что-то или нет. Иначе уйдут. Они за свой шкурный интерес и стабильность волнуются, а не за успех твоей мечты. Им на отпуск или отдых деньги даешь. Сам все время в деле. Ни поехать никуда, ни расслабиться. Может, пару часов дыхание только иногда перевести, выдохнуть. И заново, а иначе все развалится, пока не создашь железобетонный фундамент. По другому — никак. Потому и крушилось столько начинаний и фирм в любой отрасли. Не все понимали или оказывались готовы тупо «пахать» день за днем, год за годом. Получали первые крупные деньги и давай гулять: покупать себе то, чем похвалиться можно, за границу мотаться, чтобы было чем пыль в глаза другим пустить, а на развитие дела — денег не оставалось. Никакого кризисного резерва…

Юра это понимал. Да и вариантов иных не имел, ему ни на кого, кроме себя, рассчитывать не приходилось. Родители ничем помочь не могли, кроме как поддержкой, а потом и их за один год обоих не стало. Тяжелый год тогда выпал… Казалось, невыносимый: в стране кризис гахнул, круша все, где хоть какая-то слабина была, отец инфаркта не перенес. А следом и мать тихо ушла…

Юрка тогда думал, что умом двинется. Ушел с головой в работу, тем и спасаясь, наверное. С собственной семьей у него как-то не ладилось по жизни — сначала денег не было, потом не хватало времени на красивые ухаживания. Да и мало какая женщина, на самом деле, готова терпеть, когда ты двадцать пять часов в сутки уделяешь работе, а не ей и предполагаемым детям. Снова же, не все готовы понять и проникнуться тем, сколько ты сил и средств в развитие вкладываешь, а не на нее и те же отпуска тратишь. А может, это Юре на таких «везло»… Вот серьезного и не складывалось ничего, не совпадал он ни с кем душой, пониманием своих взглядов и принципов. Так, для расслабления и необременительное все. Даже искренне считал, что быть ему одиночкой по жизни, хоть и характер не тяжелый вроде, но, видно, такая судьба. Лучше уж так, чем еще и «лямку» отношений тянуть, которые не радуют, а напрягают и выбешивают претензиями или требованиями.

Но в какой-то момент перегорел и мечтой, и компанией своей. Выдохся, выгорел. Не физически — морально. Поднял на ноги, укрепил, нашел ещё финансовую поддержку, обезопасил со всех сторон, казалось. А дальше — что? Куда теперь? Вроде и расслабиться можно, даже на моря слетать… А чем заниматься? Куда всю эту энергию тратить, вдруг оказавшуюся избыточной на данном этапе уже стабильной компании?

Здесь бы та самая семья, возможно, как нельзя кстати пришлась: и поддержка, и отрада, и стимул руки не опускать, продолжая дело уже для близких развивать. Даря новые причины… Да только этой самой семьи у Юры и не имелось.