Помоги проекту - поделись книгой:
Элеанора Эндевин была Королевой основательницей Галандрии. Она выросла в семье шахтеров и это она нашла опалы в почве Галандрии. Она использовала вновь приобретенное богатство, чтобы объединить все деревни и земли нашего королевства. Ее семья, Эндевины, построили Опаловый дворец в Аллегрии и правили Галандрией веками.
Но почему это должно волновать меня, я не понимаю.
— Бери ее, — говорит мистер Траверс в ответ на мое смущение. — Мне нужно уходить, и пришло время, чтобы ты сохранила ее.
— Но почему?
— Потому что она твоей матери, — ответил он. — И она предназначена тебе.
Глава 3
Вилха
Из своей комнаты в Опаловом Дворце я слышу, как люди скандируют мое имя. Они скандируют не мое родное имя, а другое. То, которое всегда затмевало все остальное. Их крики проникают через открытое окно настойчиво и требовательно, как навязчивая песня, которую ты не можешь выкинуть из головы.
Порыв ветра врывается в комнату, и я подношу руку к лицу. Вместо кожи мои пальцы скользят по гладкому, разрисованному металлу моей маски. Она холодная и влажная от случайных капель дождя.
Позади меня Арианна, секретарь моего отца, просматривает расписание моего дня, пока моя горничная Вена начинает затягивать мой корсет. Я задыхаюсь оттого, что она тянет и собирает в складку слишком туго.
— Ну как? — Вена хрюкает. Она не дожидается ответа и начинает застегивать пуговицы на моем платье. Ее движения торопливы, я знаю, что она ненавидит касаться меня.
— Немного жестко, — бормочу я. — Не могла бы ты…
— Принцесса, постарайтесь сосредоточиться, пожалуйста, — говорит Арианна с раздражением. — Вопросы, важные для Галандрии, требуют Вашего внимания. После Вашего появления на балконе, у Вас тренировка с Патриком. После этого отец просит Вас посетить детей в Королевском приюте…
Вена заканчивает застегивать мое платье. Я поворачиваюсь лицом к Арианне, которая смотрит в пергамент, что у нее в руках и продолжает.
— Кроме того, у дочери королевского врача свадьба через три дня. Его Величество думает, что Ваше присутствие там желательно
— Пожалуйста, передайте королю, что, если он хочет, чтобы я была там, я буду. Но, если он оставляет это на мое усмотрение, я лучше останусь здесь.
Вена смотрит на Арианну, словно говоря, я же тебе говорила.
Арианна продолжает, словно я ничего не говорила:
— Мастер Велкин прислал вашу новую маску сегодня. Он говорит, что это его лучшая работа. — Она морщится от неодобрения, напоминая мне, что я должна встретиться с изготовителем масок, и потягивает большую бархатную лавандовую коробку.
Я открываю коробку и вздыхаю. Металлическая маска окрашена сусальным золотом и инкрустирована красными, оранжевыми и огненно-желтыми опалами из богатых опаловых рудников Галандрии. Небольшие бриллианты обрамляют отверстия для глаз. Как только я вынимаю маску из коробки, на опалы попадает свет свечей, и они сияют, как закат. Маска прекрасна, но вижу ее как нечто большее, чем то, что я должна носить.
Я только хочу, чтобы кто-нибудь сказал, какое преступление я совершила.
Несмотря на то, что эта маска гораздо ярче, тем та, что я ношу сейчас, они одинаковой формы. Все маски, которые у меня есть, покрывают все мое лицо, за исключением подбородка, губ и кончика носа. Когда я была младше, я смотрела на форму моих масок и пыталась утешить себя мыслью, что, по крайней мере, они оставляют мне достаточно места, чтобы я могла дышать.
— Мастер Велкин сконструировал еще несколько масок, — говорит Арианна. — Они должны быть готовы в течение недели, так что Вы сможете выбрать маску на бал в честь дня рождения.
Я выражаю свою благодарность и признательность, потому что знаю, она этого ждет, затем разворачиваюсь и вхожу в свою гардеробную. Я делаю несколько неудобных шагов и поворачиваюсь, чтобы сказать Вене, что мой корсет слишком туго затянут, но останавливаюсь, когда слышу, как шепчет Арианна.
— Она испорченная, вот кто она такая. Не ценит ничего, что делает король. Он дает ей мир и просит, чтобы она несколько раз выходила в свет.
— Ты имеешь в виду испорченная уродина, — шепчет Вена в ответ. — Если бы моей семье не были нужны вортинги, ты бы не увидела меня рядом с ней. Дворец платит хорошие деньги после случившегося с Ринной. Бьюсь об заклад, под маской она такая уродливая, как о ней говорят.
Настоящая принцесса не позволила бы ее слугам говорить о ней так. Но, услышав имя своей бывшей няни, я отступаю назад, чтобы они меня не видели. Страх, что Вена может сказать не меньше, чем правду, крадет мой голос.
Я неслышно поворачиваюсь и захожу дальше в гардеробную. Ряды золотых мантий и шелковых, украшенных драгоценностями платьев тянутся бесконечно. Витрины, вмещающие каждую маску, которые я получала с рождения, тянутся вдоль стены передо мной.
Они сделаны из толстого стекла, которое называют небьющимся, и могут быть открыты драгоценным ключом. Ключом, который постоянно висит у меня на шее. Десятки других декоративных ключей также висят на цепочке, образуя толстое драгоценное колье. Ключи звенят каждый раз, как я снимаю колье и открываю витрину. Я помещаю свою новую маску внутрь и скова закрываю ее.
Я заканчиваю смотреть на себя в зеркало рядом с витриной. Маска, которая надета на мне сейчас, окрашена в черный, и черные опалы сверкают прожилками сапфировых тропинок, как будто слезы текут вниз по обе стороны.
Я оглядываюсь, чтобы убедиться, что Арианна и Вена не вошли в гардеробную. Когда я вижу, что их нет, я развязываю маску и смотрю на свое отражение. У меня зеленые глаза и маленький нос. Волосы каштановые, такого же цвета, мне сказали, как у моей мамы. Во мне нет ничего примечательного. Однако и ужасающего тоже нет.
— Принцесса! — резко говорит Арианна. — Уже почти полдень!
Я вздыхаю и завязываю маску обратно. Каждую пятницу в полдень я появляюсь на балконе дворца перед толпой людей. Пристальные взгляды словно агония. Люди смотрят на меня, словно я не человек, которого они хотят узнать, а из-за жуткого любопытства, как на урода, который и интригует, и отталкивает их. Мужчины держат своих детей крепче, боясь, что слухи могут быть правдой, и у меня есть способности навредить их семьям. Красивые женщины пристально смотрят на меня, чувствуя себя отодвинутыми на задний план красотой моих драгоценностей и платьев. Крестьяне поклоняются мне и оскорбляют меня, выкрикивая пожелания добра и зла в равной степени.
Никто из них не хочет заглянуть под костюм Принцессы в маске и увидеть под ним девушку.
* * *
Скандирование становится громче до тех пор, пока не кажется, что стены дворца трясутся в ожидании. Я спешу вниз по коридору с Арианной и Веной, следующим за мной. Группа дворян, которые пришли, чтобы призвать моего отца, уносится с нашего пути. Одна женщина осторожно подносит руку к глазам, когда мы проходим рядом, в случае, если я внезапно решу сорвать маску и проклясть всех своим уродливым лицом.
Патрик стоит перед всеми охранниками у входа на балкон. Его черные волосы, широкие плечи и сильные руки и ноги дают отчетливое представление, что он солдат.
— Добрый день, Принцесса, — его голос формальный и он кланяется соответственно.
Я киваю.
— Добрый день, Патрик, — я пытаюсь соответствовать тону его голоса.
— Вы присоединитесь сегодня к нам на балконе? — Вена стоит за мной, прячет прядь коричневых волос за ухо.
— Не сегодня, — отвечает он, хотя смотрит на меня, пока говорит.
— Жаль, — говорит Вена поющим голосом. — Шальная стрела может стоить риска, если это вы придете на помощь даме.
— Шальные стрелы — это не то, о чем стоит шутить, — говорит Патрик сухо. — Особенно в то время, когда принцесса стоит рядом с вами.
— Конечно. Пожалуйста, простите меня, — Вена делает реверанс в моем направлении, но я читаю раздражение в ее глазах.
— Простите, что задерживаю Вас, мадам Арианна, — говорит Патрик и бросает краткий взгляд в ее сторону. — У меня есть сообщение для принцессы. Нам придется отменить нашу тренировку сегодня, — он останавливается, и я вижу разочарование в его глазах. — После Вашего появления на балконе, король требует Вашего присутствия в его кабинете. Мы перенесем наш урок в начало следующей неделе.
Я кратко киваю, как будто он просто обычный охранник.
Патрик кланяется и уходит, и пока Арианна раздает указания другим охранникам, Вена наклоняется близко, ее глаза задерживаются на удаляющейся фигуре Патрика.
— Во время ваших тренировок упоминает ли он кого-то? Он уже совершеннолетний. Обручен ли он?
— Я не знаю. Я не интересуюсь его личной жизнью, — говорю я, с сожалением понимая, что это правда. Я отворачиваюсь, не желая обсуждать Патрика больше.
Арианна приказывает охранникам открыть двери на балкон, и нас встречает запах дождя и мокрого камня. Приветствие толпы внизу смешивается с ревом ветра. Вена держит зонтик над моей головой, и я делаю шаг вперед.
Даже в дождь двор заполнен. Люди по-прежнему пробиваются сквозь позолоченные ворота, мимо садов и фонтанов, и до каменных ступеней, где стоит линия дворцовой стражи.
Крестьяне, одетые в простую одежду, смешаны с богатыми дворянками Аллегрии, которые принесли их собственные зонтики пастельных цветов. Несколько мужчин и женщин, по-видимому, паломники, судя по их иногородней одежде. В самом начале толпы несколько мужчин одеты в коричневые плащи и маски, сделанные из золотой нити. Я знаю, что они «Дети маски», культ посвященный Принцессе в маске.
Я рассматриваю маски, которые одели некоторые женщины в толпе: просто костюмированные те, что у купечества, и инкрустированные драгоценностями, меньше чем мои маски, те, что у дворянок. Крик поднимается в моем горле, вырываясь на свободу. Но я проглатываю его, потому что поймет ли кто когда-нибудь?
— Улыбайся и маши, ради Элеоноры, — шипит Арианна мне на ухо. — Перестань стоять там, выглядя так, как будто тебя ведут на плаху.
Я подчиняюсь и заставляю себя махать. Толпа, состоящая из двух мужчин, каждый из которых держит под руку третьего. Все трое выглядят рванными и грязными. Но у третьего в кровь разбит нос, его левый глаз распух, его губы в синяках. Его рубашка порвана, и он борется, чтобы освободиться и других двух.
Первый мужчина говорит:
— Принцесса в маске, мы хотим сообщить о преступлении, — и он встряхивает третьего. — Этот мужчина украл зерно у семьи в нашей деревне. Один из самых маленьких заболел от голода и умер. Этот человек виновен в убийстве!
— Мы пришли сюда, чтобы требовать справедливости! — второй мужчина повышает голос. — Снимите маску и прокляните его! Дайте ему наказание, которого он заслуживает!
В толпе наступает тишина. Даже ветер прекращает реветь. Ужас сжимает все внутри, когда его слова достигают меня. Я хватаюсь за перила балкона и смотрю вниз на избитого и кровоточащего мужчину, который смотрит на меня напуганными глазами. Мужчины, которые держат его, суеверны. Тем не менее, они не просят об исцелении или благословении, как некоторые из них раньше.
Они просят меня убить этого человека.
Несколько женщин хватают своих детей и спешат прочь. Несколько других горожан закрывают глаза.
— Я не пытался убить кого-нибудь, — кричит окровавленный мужчина, в то время как его похитители ставят его на колени. — Я был голоден!
— Все голодны! — кричит крестьянка в толпе. — Все за исключением Эндевинов и богачей!
Арианна сжимает мое плечо железной хваткой.
— Скажи что-нибудь! — шипит она. — Пока все это не стало скверным.
Я смотрю на толпу. Воздух наполнен молчаливым ожиданием. Я открываю рот, но слова не выходят.
Арианна проклинает меня сквозь зубы и затем кричит на мужчин внизу.
— Отведите его в здание суда, если вы чувствуете, что он причинил вам зло. — Она начинает тащить меня обратно во дворец. — Зайдите внутрь, если не желаете стать причиной еще одной смерти.
Раздаются громкие вздохи охранников и Вены. Арианна бледнеет, поскольку понимает, что произнесла вслух ужасное.
— Ваше Величество, — говорит она, на сей раз используя надлежащий титул. — Я прощу прощения. Я перешла границу.
Я слепо киваю и следую за ней обратно во дворец. Вена спешит прочь, бормоча что-то о поручениях.
После того как она уходит, я понижаю свой голос и спрашиваю Арианну:
— Она умерла? После того, что случилось, Ринна умерла?
Арианна отказывается смотреть мне в глаза.
— Ваш отец желает видеть Вас в своем кабинете. Вы же не хотите заставлять короля ждать.
— Пожалуйста, — я умоляю. — Никто не говорит о ней со мной.
Арианна вздыхает.
— В мои обязанности не входит задавать вопросы, — говорит она осторожно. — Но вскоре после… этого инцидента, Лорд Мерсендер сказал мне, что Ринне пришлось вернуться в ее деревню в связи с семейными обязательствами.
— И ты веришь ему? — шепчу я.
Арианна не отвечает. Но я читаю правду в ее глазах и знаю, что, как и многие другие, она верит в то, что я чудовище.
Глава 4
Вилха
Всю мою жизнь мне было запрещено показывать свое лицо. Но я не знаю, почему. Все, что я знаю о своем рождении, было связано со скандалом. В то время как моя мать, королева Астрид, рожала в своей постели, мой отец приказал, чтобы Опаловый дворец был очищен от всех придворных работников. Несколько членов совета консулов были вызваны во дворец, и ни слова не было слышно ни от них, ни от моего отца в течение двух дней. Каждый в Аллегрии предполагал, что моя мать умерла, и ребенок, которого она носила, возможно, тоже.
Но на третий день мой отец, король Феннрик Великолепный, появился на балконе. Уставший и измученный заботами, он заявил, что королева Астрид, несмотря на то, что серьезно болела, жива и родила здоровую девочку, которую они назвали Вилхамина. Когда моя мать, наконец, появилась на публике, она была неузнаваема. Пропала Астрид Великая, сильная королева, правящая с изяществом и состраданием. Она была настолько бледна, от нее осталась одна тень. Мой отец сказал, что она была ослаблена рождением ребенка и еще не восстановилась.
Большинство горожан в Аллегрии поверили бы ему, если бы не паж, которого послали передать сообщение, чтобы вызвать Хранителей. В следующую ночь он напился в таверне и громко клялся тому, кто его слушал, что слышал, как король кричал по поводу рождения своего первого ребенка. Что ребенок не благословленный, а проклятый.
Когда меня, наконец, показали публике, на мне была надета крохотная, инкрустированная опалами маска. Официального заявления по поводу маски так и не дали. Королевские чиновники, которые сами недоумевали от решения моего отца скрыть мое лицо, предполагали, что это был трюк, план короля Феннрика, чтобы получить больше славы и известности для Галандрии.
Но многие помнят слова пажа, который исчез вскоре после пьяной исповеди, и начали ходить другие слухи. Некоторые верят, что я родилась с дефектом лица, и мой отец, с разбитым сердцем от того, что его прекрасная внешность не перешла по наследству, постановил, что я должна носить маску, чтобы скрыть свое уродство. Другие верили, что моя мать взглянула на меня и серьезно заболела, прожив затем достаточно, чтобы родить сына, моего брата, наследника, принца Андрея; и что маска обеспечивает защиту всем остальным, чтобы их не постигла та же участь, что и королеву.
А один из слухов отчаянно верит, что один взгляд Принцессы в маске может благословить или исцелить тех, кто в этом нуждается. Но я знаю, что мое лицо никому не может помочь.
Поделиться книгой: