Плащ для Красной Шапочки [litres]

К счастью, парень не стал ни комментировать, ни задавать вопросы.

– Садись, – Аня кивнула ему на компьютерное кресло, а сама устроилась на кровати.

– Сейчас найду записи, которые я делал, – он открыл браузер и взялся за работу.

Девушка ждала, сцепив на коленях руки так, что занемели пальцы. Ей казалось, что сейчас обнаружится нечто очень важное, то, что прольет свет на всю историю и расставит все по своим местам. В любом случае, она больше не одна. Какое облегчение, когда можешь хоть с кем-то поделиться тем, что тебя тревожит. Но тут же в голове мелькнула следующая мысль – не слишком ли она доверяется Стасу – парню, которого еще совсем недавно подозревала разве что не во всех смертных грехах?

– Вот, – Стас придвинул к ней ноутбук. – Читай.

Я видел Короля. Его лицо было застывшим, словно у мертвого. Белая кожа, впавшие щеки и сверкающие, необычайно яркие глаза в запавших глазницах.

Король находился в зале, где царила сама ночь. Его руки неподвижно лежали на подлокотниках массивного трона с высокой, очень неудобной спинкой. Несмотря на это, Король сохранял полную неподвижность и, если приглядеться, можно было заметить, что грудь его не вздымало дыхание, а у рта, несмотря на царящий в зале холод и свободно разгуливающий между колонн ветер, не появлялось облачко пара.

Я не знаю, был ли Король жив или мертв – он казался живым и мертвым одновременно. В его присутствии угасал малейший отблеск света и умирала даже самая мизерная надежда. Он был самой смертью. Он был страшнее, чем сама смерть…

Аня взглянула на Стаса. Тот кивнул и открыл следующий отрывок.

В этих местах есть легенда о вечном охотнике, господине жизни и смерти. В сопровождении верных слуг и красноухих собак носится он по лесам и полям, собирая богатую жатву…

– Красноухие собаки! Надо же! – фыркнула Аня, оглянувшись на молодого человека. – Как-то странно звучит.

– Ничего странного, – пожал плечами Стас. – Этот образ пришел из кельтской мифологии. По преданиям, в холмах обитают древние существа – сиды…

– Сиды? Это кто?

– Фейри, – ответил Стас.

– Феи? – уточнила Аня.

– Ну… – парень поморщился, – давай считать так для простоты. Только не те феечки со стрекозиными крылышками, которых ты представляешь. Ближе к эльфам, но опять-таки не совсем. В общем, это обитатели холмов, существа из другого мира. И вот у сидов были особенные собаки – белоснежные, но с ушами алыми, как кровь. Добрые фейри охотятся со своими собаками на животных, злые – на человеческие души. Кстати, легенда о Дикой охоте, близкая к тому, что я описал, базируется на скандинавских и кельтских преданиях. Сначала сидов почитали как представителей иномирья, отличной от людей расы, затем, после установления христианства, стали называть демонами. Мы говорим о сказках, а это один из пластов древнейших мифов, преобразованных поколениями, однако сохранивших свой старый сакральный смысл. Но я отвлекся. В общем, собаки с красными ушами однозначно указывают на существо, принадлежащее к потустороннему миру.

– Ага, – Аня кивнула и решила пока что больше не спрашивать, а вернуться к тексту.

Именно этот охотник является стражем и хранителем сказочных земель и с ним связано древнее проклятье – он ищет чью-то душу, но никак не может найти. Возможно, это и к лучшему. Кто знает, что случится, если охотник достигнет своей цели. Скорее всего, это будет означать конец света.

– И это все? – спросила девушка в недоумении. Прочитанные отрывки не прояснили вообще ничего и, возможно, относились вовсе не к ее сказке.

– Нет, не все, – Стас открыл еще один текст, тоже весьма короткий.

…Дули ветра, шли дожди, и лето сменяло зиму. Без остановки вращалось тяжелое колесо года, однако Королева так и оставалась бесплодной.

Долго сидела она у окна, забыв о шитье, давно упавшем ей на колени, и застывшим взглядом смотрела в даль. Король же, устав ожидать появления наследника, все чаще уезжал из дворца и все больше времени проводил на охоте.

– Ах, – говорила Королева, глядя то на белый снег, то на белые лепестки роз, устилавшие землю под ее окном с приходом лета, – если бы родился у меня ребенок с кожей белой, как снег или эти лепестки… Были бы у него волосы темные, как вороновое крыло и глаза синие, как небо в ясную погоду…

И розы, слушая ее, кивали своими головками. Но разве могли обычные цветы помочь несчастной Королеве?

Вот уже подданные ее, почти не скрываясь, шептались за спиной, что расцвел во дворце пустоцвет и вскоре поедут гонцы искать Королю другую невесту.

До крови кусала свои губы прекрасная Королева, все тоньше, все невесомее становилась она, напоминая скорее тень, чем женщину из плоти и крови. С каждым утром все отчетливее делались вокруг ее глаз темные круги.

– О, если бы я только могла родить королю наследника! – в ярости шептала она, оставшись одна в своих пышных, но опустевших и холодных покоях. – Я бы отдала за это все, что угодно! О, нет ничего, что я пожалела бы за это.

И случилось так, что желанию ее суждено было исполнится.

– Знай, у нас будет наследник, – сказала Королева как-то утром Королю, когда тот уже садился на коня, собираясь, как всегда, отправиться на охоту.

Услышав долгожданную весть, выронил Король узду. Не сразу смог он поверить собственным ушам, трижды переспрашивал он Королеву, верно ли она все поняла, и трижды получал от нее однозначный ответ.

Когда же Король, наконец, поверил, что закончились тягостные годы ожидания, он приказал устроить грандиозный пир на все королевство.

– Пусть подданные мои веселятся и гуляют, не зная печали, целую неделю! – велел он. – Пусть мои верные слуги ходят по улицам и смотрят, нет ли среди людей печальных, ибо нельзя никому печалиться, когда на всех нас снизошла великая радость!

И сделалось все по слову Короля…

– А вот теперь все, – сказал Стас, когда Аня дочитала отрывок.

– И что это означает? – нахмурилась девушка.

– Последний отрывок, очевидно, про рождение Принца. Особенный сказочный персонаж всегда появляется именно чудесным образом. Правда, я не знаю, каковы были сопутствующие обстоятельства. Иногда королеве требуется съесть что-нибудь. Чаще всего рыбу, потому что она означает плодородие. Иногда – прибегнуть к помощи волшебства или существа, наделенного волшебной силой. Иногда – омыться в особом источнике или дать важный обет…

Аня кивнула. Ей было приятно, что Стас подтверждает факт избранности Принца. Однако полной картины до сих пор так и не получилось.

– А больше я ничего не знаю, – признался парень, отвечая на ее не заданный, но слишком очевидно повисший в воздухе вопрос. – Я лишь недавно стал видеть эти странные сны. Все это снится мне вразнобой, без какой-либо логической последовательности, словно я смотрю нарезку из фильма.

– Ты говоришь, что только видишь все это, наблюдаешь со стороны. Тебе бы хотелось самому попасть туда? – полюбопытствовала Аня, откинувшись на спинку дивана и поджав под себя ноги.

Стас задумался.

– Знаешь, пожалуй, что и нет, – ответил он неожиданно. – Как говорил, я писатель, сюжетник… и наверное, должен смотреть на все именно со стороны. Я не герой. Есть герои, которые участвуют в сказке, а я только пишу.

– Забавный взгляд…

И тут в комнату постучали, а следом за тем дверь открылась и к ним заглянула мачеха.

– Ой, ты не одна, – она улыбнулась. – Извините, не знала… Я Маша. Пожалуйста, без отчества, никак к нему не привыкну.

Аня промолчала. Представлять своего гостя она не собиралась, но тот уже поднялся с кресла.

– Я Станислав. Мы с Анной учимся вместе, – сказал он.

– Очень приятно, – мачеха обаятельно улыбнулась. – Очень рада, что к Ане пришли гости. Анечка, что же ты не принесла чаю с пирожными? Станислав, или вы хотите чего-нибудь посущественней? Есть суп с фрикадельками, жаркое с овощами и салат. Будете?

– Нет, что вы, я не голодный, – парень улыбнулся в ответ.

Аня с неудовольствием заметила, что он, похоже, нашел мачеху симпатичной. Как, впрочем, и большинство мужчин. Вот и не верь тут в сказки про колдовство и волшебные зеркала.

– Сейчас принесу чаю и пирожных… Вы мне не поможете? – мачеха взмахнула ресницами, словно командуя: на старт, внимание, марш.

– Конечно! – Стас с готовностью отправился за ней на кухню.

Оставшись одна, Аня снова до боли сжала пальцы. Что же это творится? Может, ее мачеха и в самом деле настоящая ведьма?..

Вернувшись в комнату с чайником, чашками и тарелкой с пирожными, Стас никак не выразил отношение к мачехе, но в некоторых случаях молчание получается уж слишком красноречивым.

– Она тебе понравилась, – мрачно констатировала Аня. Девушка так и не поменяла позы и все сидела, вцепившись в свои коленки.

– Мне показалось, что она вполне нормальная, но я же не знаю, – парень выразительно покосился на Аню, – может, она по ночам ест невинных младенцев? Должны же у тебя быть причины так с ней обращаться, кроме банальной ревности. Она вот, и это очень заметно, хочет хоть как-то наладить с тобой контакт, а ты даже не сказала ей ни слова.

– Дело не в ревности, – с раздражением произнесла девушка. – Она разбила мамину рамку…

Стас демонстративно приподнял брови.

– И настраивает против меня отца … – закончила Аня.

– Это серьезное обвинение, – он покачал головой. – Надеюсь, у тебя есть основания так говорить.

– Конечно! – она в запальчивости вскочила с дивана. – После ее появления наши с папой отношения безнадежно изменились!

– Потому что ты стала вести себя с ним по-другому? – иронично уточнил парень.

– Это что, допрос?! – Анины щеки вспыхнули алым. – Ты вообще знаешь, что такое мачеха?

Стас кивнул:

– Злая ведьма из сказки, которая отправляет несчастную падчерицу на кухню и лишает несчастную всех прав? Но знаешь, лично я стараюсь не путать сказки с реальностью.

– Ну конечно, – Аня скривилась. – Ты у нас такой умный, начитанный, а я дура. Зачем же ты со мной, с такой дурой, вообще разговариваешь?

– Ладно, извини, – он примирительно поднял руку. – Я и вправду влез не в свое дело, мне хотелось тебе помочь… Но если не хочешь, не станем больше говорить на эту тему.

– А если ты хочешь, можешь уматывать хоть сейчас, – она не собиралась сдаваться так легко.

– Не хочу, – спокойно покачал головой Стас. – Как же я тогда буду твоим доктором Ватсоном? Замолкаю, правда-правда. Не станем говорить о твоей семье до тех пор, пока ты сама этого не захочешь.

– Не захочу, это точно, – она тоже как-то сразу успокоилась. – Ладно, пора вернуться к нашей сказке.

– Согласен, – парень сел за компьютер и взял одно из пирожных. – Давай попытаемся нарисовать развитие твоей истории. Они всегда подчиняются примерно одним правилам. Сначала идет завязка, обозначение конфликта. Затем происходят важные события, позволяющие герою раскрыться, конфликт нарастает. И – переломный момент, когда герой оказывается на волосок от гибели, но благодаря собственным силам или помощи обретенных в пути друзей (иногда друзей заменяют волшебные предметы) выигрывает сражение. Ты сейчас едва перешла за обозначение конфликта.

– Главное при этом – оказаться главной героиней, а не блондинкой из пролога фильма ужасов, – мрачно заметила Аня. Она вернулась на диван, но так и не притронулась к пирожным.

– Мне кажется, у тебя есть все шансы, – улыбнулся Стас.

* * *

Он вынырнул, отфыркиваясь.

Вода вокруг казалась расплавленным серебром и обволакивала тело, тянула ко дну. Там, в глубине, и он отчего-то точно знал это, можно было найти покой и счастье. Там можно было забыть о волнениях и боли.

– Иди к нам, – зазвучал в его голове удивительно певучий, сладкий, как мед, голос. – Мы позаботимся о тебе! Мы поцелуем тебя, и ты забудешь о горестях и о бедах. Мы расчешем твои волосы, и все мрачные мысли навсегда исчезнут из твоей головы. Мы споем тебе песню и подарим покой и счастье. Иди же скорей к нам.

На миг Охотнику показалось, что из глубины на него смотрит прекрасное женское лицо с ослепительно синими глазами, а длинные шелковистые волосы медленно колышутся вокруг, подчиняясь неспешному течению озерных волн.

Больше всего на свете ему захотелось с головой погрузиться в серебристую воду, подчиняясь велению прекрасной девушки. С трудом, словно и вправду находясь во власти жидкого металла, он поднес ко рту руку и изо всех сил вцепился зубами в запястье. Вспышка боли привела его в чувства. Выступила кровь, но Охотник уже пришел в себя и стремительно поплыл к берегу.

Голос еще звучал в его ушах – уговаривал остаться, обещая покой и райское наслаждение, но Охотник уже едва его слышал.

– У меня есть долг, – повторял он, широкими гребками плывя к берегу. – Мой путь еще не подошел к концу. Может быть, когда-нибудь потом. Но не сейчас. Еще нужно закончить дело с девчонкой. Это совсем легко.

Он выбрался на берег и еще долго лежал под теплыми лучами закатного солнца, затем поднялся и осмотрелся.

Кожаная куртка была безнадежно испорчена, однако тело под одеждой оказалось совершенно гладким – ни тончайшего шрамика. Рана затянулась так плотно, словно ее никогда и не существовало. Пожалуй, если бы не куртка, он и сам усомнился бы в реальности происходящего.

– Отец был прав, – пробормотал Охотник, выливая остатки воды из промокших насквозь сапог. – Это озеро исцеляет, но оно и губит. Это что-то вроде разлома между мирами, чаши жизни и смерти… Любопытное место…

Солнце уже почти совсем скрылось, и по воде скользили его последние блики.

Странно было то, что главное заинтересованное лицо до сих пор никак не полюбопытствовало относительно исхода его отчаянной вылазки. С другой стороны, и этому сразу нашлось объяснение. По крайней мере, Охотник решил, что дело в том же озере. Видимо, оно непроницаемо для любых чар и на его берегах ты закрыт от взора любой магии.

Это предположение полностью подтвердилось, когда, слегка обсохнув, мужчина двинулся в лес.

– Где ты был? – послышался голос. Вода в небольшой лужице у тропинки вспенилось, и в ней появилось знакомое лицо. – Тебя невозможно было найти ни в мире живых, ни в мире мертвых.

– Я находился как раз посередине, застрял на переправе, – ответил Охотник, склонившись над придорожной лужей.

– Тебе удалось убить Королеву? – серые водяные глаза смотрели безжизненным, пронзающим насквозь взглядом.

– Нет, я до нее не добрался. Как и до Принца. В меня стреляли. Ход вывел к подножию стен, – он невольно отвел взгляд, не желая слышать следующий вопрос, но уже понимая всю его неизбежность.

– Но ты видел девчонку, – в потустороннем голосе не звучало ни намека на вопрос. – Теперь она мертва и одной проблемой у нас стало меньше.

– Нет, – Охотник заставил себя взглянуть в глаза своему повелителю. – Она еще жива.