Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Путешествие в страну Офир - Зинаида Шишова на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Франческо, не поднимая глаз на собеседника, молча разглаживал ворс одеяла.

– Следовательно, я могу верить всему, что рассказано в ваших дневниках о событиях, происходивших уже в Палосе? – продолжал капитан. – Верить этой истории с картой, которую господин ваш адмирал купил у прокаженного?.. Сеньор Франческо, уверяю вас, что я, как горячий любитель карт, поступил бы так же, как и он!

«Однако карту перерисовал бы, конечно, сам, а не заставил прикасаться к ней мальчишку!» – подумал капитан.

– Это нисколько не умаляет в моих глазах личность Кристобаля Колона, – добавил он вслух. – И мне думается, – продолжал капитан, помолчав с минуту, – я уже понял, почему вы после прибытия в Палос как-то изменили свое отношение к генуэзским дневникам. В самом начале вы, ученик сеньора Томазо и товарищ Орниччо, по-мальчишески давали волю своей фантазии… А в Палосе вы уже осознали, что становитесь участником больших исторических событий…

– Участником? – удивленно переспросил Франческо. – Нет, сеньор капитан, думать так было бы слишком нескромно с моей стороны. Да и в то время я тоже был еще мальчишкой и важности всего, что происходило на моих глазах, уразуметь не мог. Просто в Палосе я решил в точности заносить в дневники все, чему буду свидетелем… Кстати, мысль эту подал мне секретарь адмирала – сеньор Марио… Впрочем, есть в моих дневниках, относящихся уже ко второму плаванию, место, где я сознательно погрешил против истины, – добавил вдруг Франческо, улыбнувшись.

– Да? – с интересом спросил капитан, который был уже у двери. – Когда же вы сознательно погрешили против истины, если только это не слишком нескромный вопрос?

– Это мелочь… Вы, конечно, и внимания не обратили на это место… Поступил я так по молодости лет. – Франческо снова улыбнулся. – Когда сеньор Охеда назвал меня мальчиком, я солгал, сообщив, что мне шестнадцать лет… Ростом, как видите, бог меня не обидел…

– А на деле? – теперь улыбнулся уже и капитан.

– На деле мне только-только исполнилось четырнадцать… Сейчас я даже самому себе затрудняюсь объяснить, почему, выправляя потом с сеньором Томазо дневники, я выпустил из виду эту неточность, – сказал Франческо.

«А ведь тогда я и ей солгал!» – вспомнил он с раскаянием.

Франческо молчал довольно долгое время.

– И, конечно, любовь моя к Тайбоки была совсем мальчишеская, – пробормотал он вдруг. – Только почему же она еще и до сих пор снится мне почти каждую ночь?!

Поняв, что Франческо Руппи разговаривает уже не с ним, капитан, осторожно ступая, вышел из каюты и тихонько прикрыл за собою дверь.

«Эх, а о том, что мы до возвращения императора не спешим добраться до Испании, я беднягу так и не предупредил! – Капитан удрученно покачал головой. – Надо будет поручить это дело нашему эскривано. Он так или иначе прорвется к больному».

Глава вторая

СЕНЬОР ЭСКРИВАНО

Принеся таз и кувшин с водой, сеньорита заставила Франческо умыть лицо и руки, а потом дала ему поесть, сама разрезая мясо.

– О, дело идет на поправку! – сказала она весело. – Ведь два дня вы ничего не брали в рот, кроме воды. Некоторый опыт по уходу за больными у меня есть. А теперь, – она протянула Франческо кувшин, – можете ополоснуть себя всего – с головы до ног – над этим тазом.

Но не успел Франческо докрасна растереться грубым полотенцем, как в дверь постучали.

– Войдите! – крикнул он, быстро юркнув под одеяло, уверенный, что это сеньорита.

Но в каюту вошел высокий – еще выше, чем капитан, – очень худой господин.

Боязнь снова подвергнуться расспросам заставила Франческо закрыть глаза.

– Сеньор Франческо Руппи, если не ошибаюсь? – произнес гость, кланяясь. – Рад видеть вас в добром здоровье. Позвольте же и мне назвать себя: юстициарий, другими словами – юрист, Гарсиа к вашим услугам. Здесь принято называть меня «эскривано». И вам тоже будет удобнее называть меня так. Надеюсь, я не разбудил вас, сеньор Руппи?

Франческо открыл глаза:

– Простите, сеньор, я немного вздремнул… Прошу вас, присаживайтесь поближе, – добавил он, стараясь, чтобы посетитель не уловил в его тоне неудовольствия.

– Я, так как сеньорита была против моего сегодняшнего посещения, постараюсь не утомить вас. Все вопросы, которые нам надлежит обсудить, я выписал заранее, – добавил гость, разворачивая желтоватый свиток.

А Франческо чуть не ахнул, прикинув в уме, сколько же вопросов может уместиться на таком длинном, исписанном мелким почерком листе.

– Вопрос первый! – громко, точно с кафедры, провозгласил сеньор Гарсиа. – Впрочем, простите, с этим уже покончено: сеньор капитан убедил меня, что вы действительно Франческо Руппи. Удостоверьте только, прав ли сеньор капитан или неправ.

– Прав, – ответил Франческо. – И мне думается, что любой кастилец, услыхав одну произнесенную мною фразу, поймет, что я не только не кастилец, каким, безусловно, был паж адмирала, но и не арагонец и даже не каталонец… Не понимаю, как мог сеньор капитан… – Тут Франческо приостановился в надежде, что ему подскажут, к какой национальности принадлежит его добрейший и гостеприимнейший хозяин.

Но сеньор Гарсиа только немного пожевал губами.

– Не считаю себя знатоком в таких вопросах, – наконец вымолвил он. – Хотя, простите меня, я ведь должен был бы запомнить ваше поэтическое выражение: «наша сладкая тосканская речь».

Франческо покраснел.

– Я уже признался сеньору капитану, – сказал он смущенно, – что, после того как сеньор Томазо исправил некоторые страницы, дневник мой стал выглядеть намного лучше…

– Но смысла его сеньор Томазо, надеюсь, не менял? – спросил сеньор Гарсиа обеспокоенно.

«И он о том же!» – подумал Франческо.

– Нет, не менял, – ответил он. – К сожалению, не менял, – добавил он устало. – Там есть места…

– Пусть это вас не волнует! Все изложенное вами нигде не будет оглашено, – заверил его сеньор Гарсиа. – Ах, Тоскана, Тоскана! – произнес он мечтательно. Потом, помолчав, добавил: – Поэзия! Чистейшая поэзия! Обладай я поэтическим даром, я именно так бы и сказал: «Сладкая тосканская речь»…

Франческо внимательно оглядел своего гостя. Волосы у того были белокурые, чуть тронутые сединой. Лицо смуглое, почти без морщин. Держался он прямо, как иной раз держатся люди, пытающиеся скрыть свой возраст. Но возраст этот все же выдавали его когда-то голубые, а сейчас выцветшие глаза, вздувшиеся на шее жилы и легкая дрожь в руках.

– Вопрос второй! – так же громко провозгласил сеньор Гарсиа, но, пробормотав себе что-то под нос, добавил: – И его мы вычеркнем. Вы вполне обстоятельно объяснили сеньору капитану, почему ваше и еще кое-какие имена отсутствуют в списках команды, ходившей в первое плавание с Кристобалем Колоном… Но не кажется ли вам это странным? Ведь таким образом адмирал ущемлял бы свои же интересы, поскольку расплачиваться с лицами, не названными в списках, ему пришлось бы из своих же собственных средств. Не думаю, как полагают люди несведущие, что генуэзец был скупым или жадным, но отстаивать свои интересы он, безусловно, умел!

«Умел»! – с горечью подумал Франческо. – Настолько, что умер в бедности, и вот его наследник уже много лет не может добиться от короны дарованных ему привилегий и возвращения следуемых ему сумм!»

– А не думаете ли вы, сеньор Руппи, что неугодные кому-либо имена из списков были вычеркнуты или даже вытравлены? Кстати добавлю, что со списками команды, ходившей во второе плавание с адмиралом, поступили значительно проще: их уничтожили!

– Боюсь ввести вас в заблуждение, – задумчиво произнес Франческо. – Может быть, кто-нибудь потом почему-либо это сделал. Что же касается адмирала, я уверен: господин мой не стал бы ни подделывать, ни вытравлять…

Он еще не закончил фразы, как почувствовал, что и щеки его, и лоб, и даже шею залил румянец смущения.

Сеньор Гарсиа, конечно, читал его дневники и, возможно, обратил внимание на то место, где упоминается о неверных записях в корабельном журнале… И – еще одно место… Дай господи, чтобы он об этом не заговорил…

Нет, гость его об этом заговорил!

– Перехожу к третьему вопросу. То обстоятельство, что адмирал неверно показывал количество пройденных лиг, вы объясняете его доброй или злой волей?

– Я прерву вас, сеньор Гарсиа, – еле смог выговорить Франческо. – Адмирал мог руководствоваться и своей и чужой, и доброй и недоброй волей, но кто мы такие, чтобы его судить!

– Меньше всего я собираюсь кого-либо судить, а тем более осуждать! – произнес сеньор Гарсиа со смирением. – Но хочу заметить: в вашем дневнике можно найти подтверждение сведениям, какие королевский фискал[5] домогался получить от членов команды, ходившей с адмиралом в первое и второе плавания, и получил от членов команды, ходившей с адмиралом в первое плавание… Но до того, как я ознакомился с вашим дневником, достоверность показаний этих была для меня сомнительна… Я рад, что вы, сеньор Франческо, как нелицеприятный свидетель помогли мне разобраться в подлинной сути Кристобаля Колона.

– Боже мой, боже! – простонал Франческо, хватаясь за голову. – Я проклинаю тот день, когда мои покровители из Сен-Дье уговорили меня не уничтожать генуэзские дневники!

– Сеньор Франческо, – тихо произнес сеньор Гарсиа, – как права была сеньорита! Мне не следовало заводить с вами разговор о столь волнующих вас обстоятельствах… Простите меня. Такую же просьбу о прощении я принесу сегодня же и сеньорите.

Франческо молчал.

– Вам плохо, сеньор Руппи? – с тревогой осведомился сеньор Гарсиа. – Может быть, все же следует позвать сеньориту?

Франческо молчал.

– Я, очевидно, очень неосторожно коснулся самого больного места, но, повторяю…

– О нет! – собравшись наконец с силами, ответил Франческо. – Вы назвались юстициарием и, как видно, считаете себя вправе допрашивать меня так же, как допрашивают преступников на суде. Вы не коснулись моего больного места, сеньор Гарсиа, вы, как мясник, разделывающий тушу руками по локоть в крови, перебираете печень, легкие, почки, сердце, нащупывая то, что вам нужно!

Подняв глаза на сеньора Гарсиа, он увидел, что у того все лицо залито слезами. Но и это его не остановило.

– Вы – юстициарий, законник, а скажите: законно ли, воспользовавшись чужими бумагами, явиться к постели не вполне здорового человека и допрашивать его об адмирале, которого он любил и любит до сих пор, невзирая на то, что Кристобаль Колон мог совершать тяжкие проступки для того только, чтобы задуманное им дело не потерпело крах в самом начале. А из-за жадности короны предприятие адмирала не было бы завершено, если бы господин мой не тешил монархов сказками о богатствах открытых им земель, о реках, несущих золото, о покорных и добросердечных дикарях, которых так легко, обратив в нашу христианнейшую католическую веру, отправлять на погибель в рудники, где роют золото!

Сеньор Гарсиа быстро вышел из каюты и тотчас же вернулся, неся в руке кружку.

– Выпейте! Это вода с вином… И успокойтесь, сеньор Руппи, – сказал он заботливо. – Разрешите мне посидеть немного у вас, так как в моем настоящем состоянии мне не хотелось бы показываться на палубе.

Франческо с трудом сделал несколько глотков, а потом молча указал сеньору Гарсиа место в ногах койки.

– Я отвлекусь немного… – с какою-то робостью произнес сеньор Гарсиа. – Сеньор Руппи, известно ли вам такое имя – Клио? В свои студенческие годы вы, возможно…

– Имя «Клио» мне незнакомо, – перебил его Франческо, – но вы упомянули о моих студенческих годах… Как я счастлив, что не все мои дневниковые записи остановили на себе ваше внимание! – сказал Франческо в сердцах. Однако он уже чувствовал, как мало-помалу улетучивается в нем озлобление против собеседника. – Иначе вы, сеньор Гарсиа, вспомнили бы, конечно, что я был всего-навсего учеником серебряных дел мастера. Потом пытался сам чертить карты, и если я продвинусь немного вперед в этом деле, то буду обязан этим только моему дорогому сеньору Томазо да еще моим покровителям из кружка герцога Рене в Сен-Дье, в Вогезах… – закончил Франческо уже почти спокойно.

– Сеньор эскривано! – раздался за дверью звонкий мальчишеский голос. – Вас ищет сеньорита!

– Так я и знал! – прошептал сеньор Гарсиа. – Я крайне утомил вас! Простите меня, сеньор Франческо! Но если бы вы были в моих летах, то поняли бы, что я вынужден торопиться… А ведь эта наша беседа дала толчок новым мыслям, которые я ночью изложу в своих записях… Однако я обязан был прежде всего подумать о вас. Простите меня! – И, заглянув в свой лист, эскривано со вздохом свернул его в трубку. – Простите, – повторил он, – и разрешите мне пожать вам руку. Теперь я, как и сеньорита, уверен, что вы действительно хороший человек, в чем ее убедили ваши замечательные дневники… Простите, – повторил он, склоняясь над койкой больного.

И Франческо неожиданно для себя крепко стиснул обеими руками тонкую и вялую руку эскривано.

Глава третья

ЭТО ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ КОРАБЛЬ!

Уже несколько дней команду «Геновевы» радовало безоблачное небо. Дул легкий попутный ветер, и, даже когда убирали паруса, корабль несло вперед течением.

Франческо уже дважды нес ночную вахту, хотя сеньор капитан отлично помнил, что именно по его, Франческо, вине налетела на камни «Санта-Мария». Но это было много лет назад.

Поначалу боцман с сомнением оглядел этого «Спасенного святой девой» нового матроса… Хуже всего, что и подобрали-то его где – на Мальорке! И, хотя сеньор капитан уверял, что Руппи знает море как свои пять пальцев, боцман был убежден, что новичка еще долго придется учить уму-разуму… Мальоркинцы, ничего не скажешь, – отличные мореходы. А этот! Посмотреть хотя бы на его руки!

– Этот лучше справляется по письменной части, сеньор капитан, уж я ли не перевидал разных людей на своем веку!

Однако не прошло и недели, как боцман в корне изменил суждение о «Спасенном». И все-таки, столкнувшись как-то на юте с пилотом, боцман не утерпел и попенял ему на легкомыслие хозяина «Геновевы».

– Пускай сеньору начальнику и капитану корабля не вменяется в обязанность знать все законы кораблевождения, но уж при наборе команды спросить мнение опытных людей все же следовало! Руппи, допустим, действительно знает морское дело, но как сеньор капитан мог это предвидеть? Хорошо еще, что новичок лежал без сознания, когда «Геновева» уходила от этих наглых бретонцев! А то при его характере Руппи не упустил бы случая и обязательно ввязался бы в драку!

– Ты думаешь? – рассеянно спросил пилот. – На мой взгляд, новичок на забияку совсем не походит…

– Но уж своих товарищей в беде он ни за что не оставил бы! – стоял на своем боцман. – А что пользы было бы тогда от него, еще слабого и больного?

– Да послушай, ведь и беды-то никакой не было! – Пилот пожал плечами. – Просто поставили лишние паруса и помахали пиратам ручкой… И почему ты вообразил, что это именно бретонцы были? Черный флаг на мачте? Черный флаг и нормандцы могут водрузить… Но ни тем, ни другим нашу «Геновеву» не догнать! Нет, нет, «Геновева» наша замечательный корабль!

– Да, все знают, что замечательный, – проворчал боцман. – А уж насчет бретонцев да нормандцев, сеньор пилот, то я и тех и других тоже по их повадкам знаю, вы уж не сердитесь, сеньор пилот…

Отлично понимая, что доводы его прозвучат неубедительно, боцман все-таки добавил:

– Так вот, «Спасенный» – больной не больной – первым полез бы на фок-мачту. Это его просто бог спас, что он в ту пору лежал без сознания.

Пилот молчал.

Но боцман не унимался:

– Или скажите, например, на что сдался сеньору капитану в нашей команде этот бесенок Хуанито? А вот сеньор эскривано и сеньорита в мальчишке души не чают!.. Я понимаю, сеньор Гарсиа человек ученый – эскривано, юстициарий! Ну и составлял бы себе разные нужные бумаги да заверял бы подписи… Или вот возьмите этого Северянина с его волшебным камнем. Спит вместе с матросами, ест с ними из одного котла… Я же сам и зачислял его на довольствие… А кто и когда видел его за работой? Спит себе, да ест, да пьет. (А выпить он мастер… Да еще сеньорита ему какое-то особое вино подносит!) Спит, говорю, ест, да пьет, да своими исландскими сказками матросам голову забивает… А в тот раз, помните, он вдруг на тебе – командовать принялся… Это когда мы уже от нормандцев уходили…

– Думаешь, это нормандцы были? – спросил пилот.

Боцман настороженно глянул на своего собеседника.

«Опять старик хочет выпытать у меня что-нибудь о Бьярне Бьярнарссоне», – подумал пилот. Однако, не желая обидеть боцмана, сказал миролюбиво:

– Толковали же нам ганзейцы, что где-то там, в Северной стране, военачальники этого народа и спят и едят вместе со своими дружинниками и последней кружкой воды с ними делятся… И одеты не лучше их… Может, Северянин как раз из этих мест… Чего ты там ворчишь?

– Да мое дело маленькое! – вздохнул боцман. – Может, он где-то и начальник, а у нас довольствие получает матросское. Охо-хо! Больно уж много у нас начальников! Просто голова кругом идет!

– Поменьше бы к своей фляге прикладывался, и голова была бы на месте… А если ты думал у меня что-нибудь про Северянина выпытать, то прогадал: я о нем знаю не больше твоего.

– Вот я опять же об этом бесенке Хуанито, – невозмутимо продолжал боцман. – Все-то он знает, во все сует нос. Вот, к примеру, помните, и сеньорита, и сеньор эскривано, да и сам сеньор капитан уговаривали этого «Спасенного» поместиться в средней каюте, рядом с сеньором эскривано или хотя бы со мной… Так нет же! Пошел на бак, к матросам, а там и без него полно! А вот потеснились же и поставили лишнюю койку! И как раз рядом с этим бесенком Хуанито… Нет, что ни говорите, но без Хуанито и тут дело не обошлось!

Последние слова боцман произнес уже куда-то в пространство, потому что пилот, махнув рукой, молча отправился к своей рубке.

Надо сказать, что если в превращении Франческо Руппи в матроса дело не обошлось без бесенка Хуанито, то роль его здесь была совсем незначительна.

Проснувшись в это сверкающее утро, Франческо вдруг явственно ощутил, что он совершенно здоров. Сеньорита, правда, уверяла, что помогла ему растертая в порошок кора какого-то только ей одной известного дерева… Попробовав порошок на вкус, Франческо еще полдня отплевывался от горечи. Вернее всего, лихорадка оставила его так же внезапно, как и свалила с ног тогда в трактире.

Итак, проснувшись в это сверкающее утро, Франческо с выдохом попенял на судьбу. Чем он сможет отплатить своим хозяевам за все их заботы? Вот он нежится сейчас в постели, а команда корабля, возможно, испытывает недостаток в рабочих руках.

Насколько он помнил, в этих местах столь благодатная погода не может продержаться долго, все же как-никак близится осень. Подтвердила это и сеньорита, когда, чтобы развлечь больного, принесла ему карту, на которой красной линией был обозначен курс «Геновевы».

Но как же ему обходиться без штанов, да еще – в этой длинной женской сорочке!

И, словно в ответ на его раздумье, дверь распахнулась, и в каюту вошел очень смуглый мальчишка, неся на вытянутой руке холщовые штаны и такую же рубашку.

– Корабельный швец по приказу сеньориты, еще когда ты пластом лежал, снял с тебя мерку, – сказал паренек, – и во все такое красивое да богатое хотят тебя обрядить, что мы даже пожалели доброе сукно да бархат. Думали, что все равно это пойдет… сам знаешь куда! – И мальчишка многозначительно опустил указательный палец книзу. – А пока сеньор капитан велел подобрать тебе что-нибудь из нашего. Штаны хороши, а рубашка – с Эрнандо. Боюсь, будет тебе не впору… Но я могу… – И, если бы Франческо его не удержал, парнишка тут же стянул бы с себя очень широкую и не по росту длинную рубаху.

– Откуда ты все это знаешь? – спросил Франческо с улыбкой.

– А ты не смейся! Я все знаю, – заявил парнишка с гордостью. – И зовут тебя совсем не «Спасенный святой девой», а Франческо Руппи. А меня – Хуанито. Ты итальянец?

– Итальянец. А ты?

– Считай, что я тоже итальянец… Я подкидыш. Сеньорита выловила меня в каком-то заливе. Уж не помню, как он называется… В точности, как дочка фараона – Моисея!

– О, да ты, оказывается, ученый человек! – улыбнулся Франческо. – По-кастильски умеешь?



Поделиться книгой:

На главную
Назад