Банда «Зоопарк»

В свой кабинет Скубайд попал уже перед утром. Он подошел к окну. Над морем всплывал багровый край восходящего солнца. Скоро на набережной соберутся туристы, чтобы восторженно приветствовать новый день. Детектив тяжело вздохнул, поглядев на кипу рапортов, громоздившихся на его письменном столе. Он только что закончил беседу с последней группой экспертов.

Теперь капитан знал о платформе все, что можно было узнать. И в то же время он не знал ничего. Задача оставалась нерешенной. Прежде всего платформа не была украдена с праздника, она вообще не появлялась там. Кроме того, выяснилось, что какой-то человек или несколько людей были убиты на сцене театра Варьете.

Вот это букет! Воровство во время карнавала, убийство, контрабанда наркотиков, загадочные исчезновения. Результатов расследования почти нет. Не обнаружены ни наркотики, ни трупы. Есть только пустая платформа.

Президент фестивального комитета, занимавшегося организацией злополучного карнавала – Лакрус Нишуа, не слишком обрадовался раннему визиту полицейских. Он был одним из лучших карнавальеров на Побережье. Эта веселая профессия, секреты которой переходят от отца к сыну, состоит в изготовлении праздничных платформ и гротескных фигур, которые участники шествия провозят по улицам. Семья Нишуа занималась этим промыслом уже полторы сотни лет.

Президент сообщил, что в начале прошлой осени оргкомитет определил тему карнавала. Художники сделали эскизы платформ, костюмов и масок уличных танцоров и передали все это карнавальерам. После этого закипела работа в их огромном ангаре. Тогда же зарегистрировались и участники карнавала, которые собирались ехать на платформе или танцевать в масках и костюмах из папье-маше.

Темой, которую в этот раз выбрал оргкомитет, были «Сказки народов мира». Одна из представленных на утверждение платформ называлась «Спящая красавица». Президент хорошо помнил, что у многих были возражения против этого сюжета.

В конце концов «Спящая красавица» победила; потому что автором этой старой сказки был француз. Усатый месье Лакрус хорошо знал, помнил, какие инструкции он тогда получил и выполнил. У него сохранилась фотография из «Нис матен» и макет платформы номер девятнадцать. Знал ли месье президент о том, что в процессии участвует вторая такая же платформа?

Президент нахмурился, почесал в затылке и глубоко задумался. Да, конечно, он помнит об этом. Но понятия не имеет, почему члены комитета решили использовать две одинаковые платформы. Это решение было принято в отсутствие президента – он тогда уезжал на две недели в Нормандию, к больному родственнику. А так как карнавальеры не стали бы делать платформу без разрешения Комитета, президент просто не обращал на нее внимания, пока платформа не исчезла. Тогда он, как и многие другие, решил, что это всего лишь проделка студентов.

Дело понемногу прояснялось. Кто-то подсунул месье Лакрусу макет, не согласованный с Комитетом. Группа с поддельными документами забрала ее, уложила туда большой груз наркотиков и нагло провезла его на глазах у всего мира.

Если бы ничего не помешало выполнению их плана, преступники распределили, переработали и упаковали сырье, наводнив Побережье наркотиками. Но этого не случилось. Что-то произошло.

Настало время обратиться к докладам ребят из лаборатории. Здесь определенности было больше. Но, как обычно, свидетелей эксперты представить не могли.

Что ни говори, произошло это два месяца назад. Никто из прохожих не удивился бы, увидев в последние дни фестиваля, как одну из платформ закатывают на сцену театра Варьете. Никто бы даже не вспомнил, что театр закрыт и опечатан. А неизвестные, которые приходили потом, заходили через служебный ход и наверняка старались не привлекать внимания.

Но кто они? Кто приходил сюда, к платформе номер девятнадцать, и что здесь произошло? В подсознании Скубайда внезапно всплыли образы уважаемого антиквара Рокбрюна и его друзей – электрика, торговца огурцами, цветовода и владельца бара. Опыт подсказывал ему наиболее вероятное объяснение произошедших событий. Одна банда купила и доставила сюда огромное количество чего-то ценного. Другая банда узнала о планах первой, захватила товары и заставила навсегда замолчать членов банды номер один. Неясным оставалось, кто были члены банды номер два, откуда они взялись и куда дели захваченное добро? Где сейчас люди из банды номер один или то, что от них осталось? Эксперты определили, что рядом с платформой был застрелен человек. Но где же остальные?

Скубайд достал из папки заключение экспертизы и еще раз просмотрел его. Слава Богу, главные хранилища отпечатков пальцев во всем мире уже в памяти компьютеров. Достаточно сфотографировать эти петли и завитки, и через пару часов можно получить информацию из стран, где владелец этих отпечатков хоть раз попадал в руки полиции!

Четыре полученных отпечатка значились в полицейских досье. Один французский, два американских рецидивиста и немец, о котором полиция Германии тоже не сообщала ничего хорошего.

Француз представлял для Скубайда наибольший интерес. Судя по поступившей из Парижа информации, это был находящийся в розыске уголовник, Рене Кламар, известный под кличкой Маг. Этот парень только раз попал в руки полиции, но удрал раньше, чем его успели допросить. Больше десяти лет о нем ничего не было известно. И вдруг отпечатки его пальцев обнаружены на платформе в закрытом театре. Остальные отпечатки пальцев не значились в уголовных картотеках, но совпали с идентификационными картами незакрытых дел об исчезновениях, которые раньше полиция считала простым бегством мужей от своих жен. Это были люди рабочих профессий: водитель грузовика, токарь и автомеханик. Агенты уже взялись за повторное расследование этих исчезновений.

Размышления Скубайда прервал стук в дверь. Вошел Андре Пико, самый опытный детектив в его бригаде, ветеран с тридцатилетним стажем. Сослуживцы называли его не иначе как Шерлок Пико, потому что он воображал себя специалистом по дедукции и героем детективных триллеров, которые он читал в огромном количестве.

Это был маленький седой человек с блестящими глазами и морщинистым лицом. Он никогда не расставался с трубкой, что давало лишний повод насмешникам, считавшим это частью его игры в Шерлока Холмса. Пико не хуже других знал, что труд детектива состоит из нудной работы, сложнейшего розыска, напряженного обдумывания и тщательного анализа. Некоторые его решения действительно были хороши, хотя бывали изощренными до смешного. И все же, бывало, что применяя свои странные методы, ему удавалось какими-то невероятными путями находить преступников. Однако сейчас капитану Скубайду было не до хитроумных выдумок.

– Ну, Пико, – сказал он. – Ты, наверное, пришел с какими-то своими хитрыми умозаключениями?

– Да, мой капитан, – ответил старик, вынимая изо рта трубку. Обычно он использовал ее вместо указки, чтобы энергичным жестом подчеркивать свои доводы.

Скубайд вспомнил, что от Пико не отделаешься, пока не выслушаешь его до конца.

– Ну что ж, говори, – сказал он.

– Мы знаем, – начал Пико, – что в феврале прошлого года, за две ночи до окончания карнавала семь участников фестиваля, ехавших на платформе, затащили ее в театр Варьете, который они заранее открыли. Я думаю, что эти семеро остались в своих маскарадных костюмах, потому что если бы они сняли костюмы, то мы бы их нашли.

– Блестяще, Пико! – сказал Скубайд. – Ты считаешь отсутствие чего-то за доказательство? Я думал, что ты додумаешься до чего-нибудь более серьезного.

– Мне просто показалось странным, что ни один из таких заметных костюмов не нашелся, – продолжал Пико, не обращая внимания на сарказм Скубайда, – и считаю, что раньше, чем эти семеро успели уйти, в Варьете ворвалась банда вооруженных людей, которые поставили всех семерых возле стены и расстреляли. Ведь там не осталось никаких следов схватки.

Терпение Скубайда истощалось.

– Вам не кажется, мой дорогой Пико, – сказал он, – что вы пересказываете мне сейчас знаменитое Чикагское убийство?

– Здесь есть некоторое сходство, – бесстрастно ответил Пико.

– И как же проводилось это массовое убийство? – насмешливо продолжал капитан. – Не осталось никаких следов, кроме пятнышка крови, одного поврежденного кирпича и одной сплющенной пули.

– Ха! – сказал Пико, решительно взмахнув своей трубкой. – Я определил методом дедукции, что одна из жертв попыталась удрать и тут же получила пулю в спину. Пуля прошила тело насквозь и расплющилась об стену.

– Откуда ты это взял?

– Просто проанализировал факты.

– Господи! – громко воскликнул Скубайд, – еще немного твоих умозаключений и я сойду с ума.

– Когда все семеро были убиты, – по-прежнему спокойно продолжал Пико, – вторая банда, в которой, по моим подсчетам, было не меньше четырех и не больше шести…

– Откуда ты и это знаешь? – простонал Скубайд.

– Я исхожу из проделанной ими работы. Если огромная кукла была нагружена наркотиками, один человек даже не сдвинул бы ее с места. И один человек не смог бы контролировать семерых.

– Слишком много «если», – проворчал Скубайд. Пико не обратил внимания на его слова.

– Как я уже сказал, когда семеро были мертвы, вторая банда перенесла трупы и груз в свой грузовик, который стоял снаружи. Они заперли и опечатали ворота театра Варьете, а потом уехали.

– Почему ты считаешь, что это сделала другая банда?

– Все дело в том, – ответил Пико, – что опечатать двери могли только люди из второй банды, потому что все члены первой к тому времени были уже мертвы.

– О, Боже! – только и сказал Скубайд.

Ежегодный карнавал проходит в Ницце начиная с 1294 года, когда Неаполитанский король Шарль Второй впервые провел этот великолепный праздник. Впрочем, как и многие подобные праздники, этот карнавал происходит от древних ритуалов в честь богини плодородия, которые еще древнее.

Эти пышные церемонии лишь в одном остались неизменными на протяжении всех прошедших веков – по улицам перёд толпами горожан и заезжих гостей проходит карнавальное шествие. Его открывают актеры в ярких костюмах, которые несут огромные чучела птиц, животных, сказочных чудовищ, сделанные из папье-маше. Хотя все они должны символизировать свободу, радость, покой и веселье, в куклах чувствуется что-то угрожающее и отталкивающее. Они непристойны, как и всякое безобразное изображение человеческого лица и тела.

Похоже, что старинные династии мастеров, занимающихся изготовлением этих монстров, так долго жили среди человеческой низости, подлости и злобы, что просто не могут не отразить это в своих фигурах. Они уже не способны нарисовать улыбку, в которой не чувствовалось бы коварство.

Полковник Рокбрюн с четырьмя своими товарищами уже пятый день дежурили в разных заранее избранных местах, но расположенных достаточно близко, чтобы каждый мог увидеть сигнал соседа. Тактика, которую выбрал полковник в этой схватке, пока не дала результатов. За три месяца интенсивной работы члены его группы, как и полиция, не смогли выяснить, кто стоял за смертью Мадлен Рено, а теперь планировал очередную крупномасштабную операцию.

Полковник уже не раз проклинал свою горячность, когда он своими руками уничтожил единственную ниточку, которую удалось нащупать. Те двое могли бы привести его к Синдикату, а теперь этот след был таким же мертвым и холодным, как пепел их сгоревших трупов. Единственным достижением группы стала информация, что люди Синдиката каким-то образом используют карнавал.

Уже пятый день Рокбрюн наблюдал все те же знакомые с детства гротескные изображения: Ганс и Гретель, Белоснежка, Спящая красавица, Красный монах, Пиноккио, Снежная королева и другие сказочные герои, поражавшие в детстве его воображение. Сейчас они не вызывали у него ничего, кроме раздражения.

Над всем шествием возвышалась фигура Сказочной королевы высотой около 20 футов, которая стояла на платформе с жезлом в руке, увенчанная звездной короной. В ней не было ничего нежного, загадочного. Эта чудовищная кукла как-будто разглядывала праздничную толчею, оскалив зубы в отвратительной застывшей улыбке.

Рокбрюн в сотый раз продумывал все детали своего плана. Неужели Пиньон дал заведомо ложные сведения, чтобы спасти свою шкуру? Не похоже, для этого он был слишком напуган.

Пиньон наверняка ощутил, что полковник опаснее, чем те, кто может прийти отомстить ему за предательство. Да и какие секреты он выдал? Всего лишь посоветовал понаблюдать за карнавалом в Ницце. Как раз этим они и занимались уже пять дней и ночей. Они всматривались до боли в глазах в каждую мелочь, изучили гримасы каждой из гротескных фигур и знали в лицо всех людей на платформах.

Раньше, во время подготовки к фиесте, полковник считал, что нужно обратить внимание на продавцов конфетти. Можно ли найти лучший способ незаметно перевезти наркотики во время шумного праздника, чем тысячи пакетиков конфетти и серпантина?

В ушах Рокбрюна звенела, уже вызывая головную боль, в который раз повторяющаяся песенка карнавальных оркестров «Нам не страшен, серый волк». Все музыканты были одеты в костюмы поросят и размещались на платформе «Волк и трое поросят». Их костюмы были шедевром маскарадного искусства, выгодно отличаясь от других костюмов, в которых люди выглядели свиньями.

В голове полковника неустанно крутилось: «Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк…» Рокбрюн опять вспомнил, как любил эту песенку в детстве, но в этот момент платформа «Спящая красавица», немного отклонившись от курса, больно зацепила его руку.

– Смотри, мамочка, это «Белый Снежок и семь эльфов»! – раздался рядом голос какой-то девочки. – Она на самом деле не умерла, а просто подавилась отравленным яблочком.

Уставший от безнадежной охоты за карнавальными наркотиками, полковник машинально повторил: «Снежок, Снежок»… И вдруг его как молнией ударило: «Снежок» – это американское жаргонное название порошка героина. «Белый Снежок и семь эльфов» – «снежок» и магическое число семь…

– Мамочка, а почему Белоснежка дышит, ведь она же не настоящая?

– Конечно Нет, дорогая, – ответила мать, – просто кто-то находится внутри нее.

Рослые мужчины в нарядах эльфов, с развевающимися бородами и длинными усами, прикрепленными проволочками к их ушам, выглядели настоящими гномами рядом с огромной фигурой, лежащей на платформе, раскрашенной, как похоронные дроги. Глаза ее были закрыты и благодаря этому она выглядела не так неприятно, как другие фигуры. Слово «внутри» молотом застучало в голове полковника. Возможно ли это? Никто и никогда не подумал бы искать груз наркотиков внутри фигуры Белоснежки – этого символа невинности. Рокбрюн застыл, как громом пораженный. Он отказывался поверить, что самые дерзкие торговцы наркотиками решатся водить за нос власти, спрятав свой груз на платформу, содержащую в зашифрованном виде разгадку их тайны. Это казалось настолько нелепым, что полковник едва не отказался от этой мысли.

Платформа ушла от него уже далеко, но ей предстояло сделать еще один круг. За Белоснежкой двигалась огромная фигура Длинного Джека, и полковник, глядя на него, неожиданно нашел реальную почву для своей, казалось бы, абсолютно абсурдной идеи. Он понял, что следует рассматривать проблему под совсем другим углом. Рокбрюн дал сигнал своим соратникам и все четверо собрались возле его поста.

Платформа с Белоснежкой уже снова приближалась к ним.

– Будьте наготове, – предупредил полковник.

– Что случилось? – спросил Леопард.

– Еще не знаю, – ответил Рокбрюн. – Может быть, мне показалось…

Но он уже не допускал и мысли, что мог ошибиться. Внезапно Слон вскрикнул и почти одновременно раздался возглас полковника.

– Второй справа! – вдруг воскликнул Слон. – Он косит правым глазом! Нет, левым, – поправил он себя, – ведь он же стоит к нам лицом.

– Это Маг, – медленно и немного торжественно сказал Волк. Альфонсу Кузену были известны приметы этого малоизвестного полиции дерзкого преступника.

– Ты в этом уверен, Альфонс? – повернулся к нему полковник.

– Уверен, – ответил Волк. Никто не усомнился в его компетентности.

– Значит, сегодня вечером? – тихо спросил помалкивавший до этого Тигр.

– Да, – ответил Рокбрюн. – Поскольку мы не знаем их планов, нужно навязать им свой.

Было уже около часа дня, когда самый большой из принадлежащих Слону грузовиков появился среди холмов. В кабине за рулем сидел сам хозяин и полковник с автоматом на коленях. Проезжая мимо улицы Депуа, они заметили толстую фигуру Леопарда. Слон притормозил, Леопард залез в кузов и уселся рядом с Тигром.

Они проехали въезд в аллею, ведущую на площадь Вирджиль, и повернули на улицу Вобан, где подобрали Волка. Однако к театру Варьете им подъехать не удалось, потому что возле его ворот припарковался огромный фургон, на борту которого было написано название фирмы «Братья Жиродэн, транспорт Ницца – Лион – Париж». Слон остановился позади него.

– Мы не опоздали? – осведомился, перегибаясь через борт Тигр.

– Не думаю, – ответил полковник. – Почти уверен, что мы приехали как раз вовремя. Они будут грузиться ночью.

В кабине фургона не видно было водителя, никто не стоял на страже у задней двери.

– Они довольно беспечны, – отметил Слон.

– Все выглядит вполне нормально, – возразил Рокбрюн. – На этом месте обычно грузят театральный реквизит.

– Если не вспоминать, что театр уже давно закрыт, – добавил Волк.

– Люди об этом не подумают. Человек, стоящий без дела у задней двери здания, выглядел бы подозрительно. Ладно, начали?

Никто из них не утратил былой сноровки и эта часть игры была проделана совершенно бесшумно. В руках у каждого из них мгновенно появилось оружие. Слон, Леопард, Волк и полковник держали в руках автоматы, а Тигр – какой-то длинный сверток, завернутый в газету. На руках у всех пятерых были тонкие шелковые перчатки. Никем не замеченные, они не спеша вошли в заднюю дверь театра.

Операция прошла точно по плану. Она напомнила Волку ночь 1944 года, когда они полностью уничтожили фашистский центр связи в Марселе. Тогда не осталось ни малейших следов, по которым можно было бы определить, что произошло с дюжиной людей, которые работали в центре.

Семь гномов, все еще в маскарадных костюмах и с приклеенными бородами, работали при свете установленных полукругом электрических фонариков. Шестеро карликов вытаскивали из чучела Белоснежки завернутые в парусину пакеты и свертки и складывали их на сцене. Седьмой их пересчитывал и укладывал аккуратными стопками. Вблизи карлики оказались здоровенными парнями. Бесшумное и быстрое появление пятерых друзей явно застало их врасплох.

С быстротой, совершенно неожиданной для пожилого человека, Волк вскочил на платформу. Его автомат был направлен на импровизированных грузчиков.

– Ведите себя спокойно, – приказал полковник, – и ни в коем случае не делайте резких движений. Станьте лицом к стене, пока мы не закончим осмотр.

Драка не входила в его планы.

Семеро мужчин подчинились. Четыре автомата не давали им шансов в борьбе с незваными гостями. Твердый голос полковника не оставлял никаких сомнений в том, что напавшие будут действовать решительно.

Тигр положил свой сверток на сцену и начал изучать содержимое пакета. Он вскрыл его, попробовал порошок на вкус и понюхал. Потом исчез внутри Белоснежки, а когда вылез оттуда, сообщил:

– Там индийская конопля, сырые листья коки и опиум. Всего около двух тонн. Нам нужно будет не меньше трех-четырех часов, чтобы перенести все это. Нужно поспешить.

– Как же они умудрились провезти все это? – спросил Леопард.

Тигр поднял один из парусиновых свертков.

– Водонепроницаемый, снаружи следы соли. Похоже, что их бросали в море.

– Ловко, – восхитился Волк, – наверное их сбрасывали ночью с грузового самолета.

– Не думаю. Скорее с корабля. Пакеты сбросили за борт и отметили сигнальными буйками. Эти типы подошли на лодке, все собрали, перевезли и перегрузили на грузовик, а потом в эту мадемуазель. И дело сделано.

– Век живи, век учись, – вздохнул полковник. – А я и не подумал, что груз могут сбросить далеко в море, чтобы не привлекать внимания.

Один из стоявших у стены людей заговорил злым, резким голосом с сильным американским акцентом:

– Кто они такие? – спросил он. – Это не полицейские? Спроси, сколько они хотят? Я думаю мы сможем их купить.

– Это просто грабители, – ответил второй американец. – Слушайте вы, подонки, вы же никогда не сможете реализовать все это. У нас слишком большие связи. Предлагаю поделиться.

– Мы не грабители, – буркнул полковник и повернулся к Тигру. – Я думаю, Антуан, что ошибки быть не может.

– Если вы не грабители, – продолжал американец, – тогда какого черта вы хотите?

– Дезинфекции, – коротко сказал полковник.