Помоги проекту - поделись книгой:
Насколько можно возненавидеть себя за одну лишь интонацию родного человека?
Он никогда не простит себе дрогнувший голос отца в тот момент. Никогда.
Стайлз впивается в свою щёку зубами почти до крови, и еле сдерживает желание зажмуриться, потому что на глазах закипают слёзы. У него стучат в голове тысячи колоколов размером с их дом, а он орёт, как проклятый. На единственного близкого человека. Впервые за всю свою жизнь.
Кретин! Какого же ты делаешь!?
Как будто ему сейчас легко, как будто, заполучив опухоль в свою пустую крышу, ты не подставил всех, кого знал. Скотта, папу, самого себя. А отец говорит “извини”, будто действительно виноват в чём-то.
О, Господи!
Дверь хлопает с такой силой, что на веранде вздрагивают стёкла, а Стайлз, скрипящий зубами от ярости на себя самого, достаёт мобильный и пишет Дереку: “Заедь за мной”, сам не зная, нахрена.
Ему просто нужно, чтобы кто-нибудь сказал, какое же он дерьмо.
Хейл не отвечает ничего, но через пятнадцать минут рычащая мотором “Камаро” останавливается около соседского дома.
***
Дерек ни о чём не спрашивает.
Они привычно молчат, и только когда загородное шоссе выкатывает их на пустынные прерии, а “Шевроле” мягко съезжает с асфальтированной дороги, прочесав брюхом по бугру и углубляясь в пыльные холмы, он говорит:
- Я не такси, Стайлз. Хочется, чтобы ты запомнил это.
И добавляет:
- У меня просто не было важных дел на данный момент.
Стилински сверлит взглядом прицепившуюся к боковому зеркалу букашку и сопит. Затем вздыхает и поворачивается к Хейлу, который в свою очередь сосредоточенно смотрит вперёд. Обычно они заезжают за несколько холмов к небольшому кратеру, за которым находится сама пустыня.
Солнце ещё слишком высоко, поэтому все эти пейзажи слегка слепят глаза.
- Спасибо.
Дерек без куртки - кожанка валяется на заднем сидении. Сегодня на нём чёрная футболка в облипку. На носу очки-авиаторы. Он излучает ту энергетику, которую обычно излучают ребята, рекламирующие мужское нижнее бельё в журналах типа “Космополитена”. Он отворачивается, выглядывая нужный поворот.
- Не за что.
Когда машина останавливается, оба остаются внутри.
Стайлз сжимает пальцами дверную ручку и думает о том, почему Хейл никогда не включает радио, а Дерек роется в кармане джинс, слегка приподняв бёдра. Извлекает неизменную “Мальборо”.
Стилински сухо сглатывает тошноту.
- Дерек… пожалуйста, ты не мог бы сегодня не…
Ему кажется, что если он почувствует хотя бы какой-то запах, его тут же вывернет наизнанку. Блевать при Хейле совершенно не хочется. Тем более, ощущение такое, что если он сейчас сделает это, в нём не останется ни единого органа.
Пачка тут же летит на заднее сидение. С Хейлом как-то… слишком просто.
Стайлз всё ещё чувствует - всё внутри напряжено. Собрано в нервный ком. Он складывает руки на панели над бардачком и утыкается в них переносицей, мечтая вырубиться и не врубиться больше никогда.
- Чувствую себя, как беременная женщина. Не уверен на все сто процентов, но если это такой же пиздец, то я удивляюсь, как человеческий род ещё в принципе не вымер.
- Ты вообще что-нибудь ешь?
Есть у Дерека такая особенность - задавать вопросы в лоб, без каких-либо наводящих или же ориентирующих фраз. Стайлз слегка поворачивает голову, упираясь теперь костяшками пальцев в свой висок.
- Да? - полувопросительно тянет он. - Ем.
- Не похоже.
Поделиться книгой: