Чувство и чувствительность - английский и русский параллельные тексты

SENSE AND SENSIBILITY	Чувство И Чувствительность [Разум И Чувство]
by Jane Austen (1811)	Джейн Остен
CHAPTER 1	Глава 1
The family of Dashwood had long been settled in Sussex. Their estate was large, and their residence was at Norland Park, in the centre of their property, where, for many generations, they had lived in so respectable a manner as to engage the general good opinion of their surrounding acquaintance.	Дэшвуды принадлежали к старинному роду, владевшему в Сассексе большим поместьем, которое носило название Норленд-парк, и в усадьбе, расположенной в самом сердце их обширных угодий, из поколения в поколение вели столь почтенную жизнь, что пользовались среди соседей самой доброй репутацией.
The late owner of this estate was a single man, who lived to a very advanced age, and who for many years of his life, had a constant companion and housekeeper in his sister.	Последним хозяином поместья был доживший до весьма преклонного возраста старый холостяк, много лет деливший свое уединение с сестрой, которая вела дом.
But her death, which happened ten years before his own, produced a great alteration in his home; for to supply her loss, he invited and received into his house the family of his nephew Mr. Henry Dashwood, the legal inheritor of the Norland estate, and the person to whom he intended to bequeath it.	Но она умерла - что произошло лет за десять до его собственной кончины, - отчего домашняя его жизнь совершенно переменилась, ибо, потеряв ее, он пригласил поселиться у себя семью своего племянника мистера Генри Дэшвуда, законного наследника Норленда, которому он так или иначе намеревался завещать свое имение.
In the society of his nephew and niece, and their children, the old Gentleman's days were comfortably spent.	Общество племянника, племянницы и их детей приятно скрашивало жизнь старика.
His attachment to them all increased.	Его привязанность к ним все возрастала и крепла.
The constant attention of Mr. and Mrs. Henry Dashwood to his wishes, which proceeded not merely from interest, but from goodness of heart, gave him every degree of solid comfort which his age could receive; and the cheerfulness of the children added a relish to his existence.	Мистер и миссис Дэшвуд с заботливым попечением покоили его старость, угождая всем его желаниям не столько из своекорыстия, сколько по душевной доброте, веселость же детей служила ему развлечением.
By a former marriage, Mr. Henry Dashwood had one son: by his present lady, three daughters.	У мистера Генри Дэшвуда был сын от первого брака, а вторая жена подарила ему трех дочерей.
The son, a steady respectable young man, was amply provided for by the fortune of his mother, which had been large, and half of which devolved on him on his coming of age.	Сын, благоразумный и степенный молодой человек, не был стеснен в средствах, получив по достижении двадцати одного года половину состояния своей покойной матери, которое было весьма большим.
By his own marriage, likewise, which happened soon afterwards, he added to his wealth.	А вскоре затем вступив в брак, еще приумножил свое богатство.
To him therefore the succession to the Norland estate was not so really important as to his sisters; for their fortune, independent of what might arise to them from their father's inheriting that property, could be but small.	Вот почему для него дальнейшая судьба Норленда была не столь важна, как для его сестер, чьи ожидания, если бы их отец не унаследовал имения, оказались бы далеко не радужными.

Their mother had nothing, and their father only seven thousand pounds in his own disposal; for the remaining moiety of his first wife's fortune was also secured to her child, and he had only a life-interest in it.	Мать их никакого собственного состояния не имела, а отец по собственной воле мог распорядиться лишь семью тысячами фунтов, так как остальная часть наследства его первой жены также должна была отойти ее сыну, он же лишь пожизненно пользовался процентами с нее.
The old gentleman died: his will was read, and like almost every other will, gave as much disappointment as pleasure.	Почтенный джентльмен скончался. Его завещание было оглашено и, как почти всегда в подобных случаях, принесло столько же огорчения, сколько и радости.
He was neither so unjust, nor so ungrateful, as to leave his estate from his nephew;-but he left it to him on such terms as destroyed half the value of the bequest.	Нет, он не был настолько несправедлив и неблагодарен, чтобы вовсе обойти племянника, и поместье отказал ему - но на таких условиях, что в значительной мере обесценил его.
Mr. Dashwood had wished for it more for the sake of his wife and daughters than for himself or his son;-but to his son, and his son's son, a child of four years old, it was secured, in such a way, as to leave to himself no power of providing for those who were most dear to him, and who most needed a provision by any charge on the estate, or by any sale of its valuable woods.	Наследства мистер Дэшвуд желал более ради жены и дочерей, нежели ради себя и сына, -однако как раз этому сыну и его сыну, четырехлетнему малютке, и предназначил свое имение старик, связав племяннику руки всяческими ограничениями, отнимавшими у него возможность обеспечить тех, кто был особенно дорог его сердцу и особенно нуждался в обеспечении: завещание возбраняло ему распоряжаться поместьем по своему усмотрению или продавать дорогой лес.
The whole was tied up for the benefit of this child, who, in occasional visits with his father and mother at Norland, had so far gained on the affections of his uncle, by such attractions as are by no means unusual in children of two or three years old; an imperfect articulation, an earnest desire of having his own way, many cunning tricks, and a great deal of noise, as to outweigh all the value of all the attention which, for years, he had received from his niece and her daughters.	Сделано это было для того, чтобы оно со временем во всей целости перешло его внуку, который, приезжая с отцом и матерью погостить в Норленде, настолько обворожил двоюродного прадедушку такими отнюдь не редкими у двух-, трехлетних детей милыми особенностями, как забавный лепет, упорство в желании поставить на своем, изобретательность в проказах и шумливость, что они совершенно перевесили все нежные заботы, какими его окружали племянница и ее дочери.
He meant not to be unkind, however, and, as a mark of his affection for the three girls, he left them a thousand pounds a-piece.	Впрочем, он вовсе не думал обидеть их и в знак расположения оставил каждой из трех девиц по тысяче фунтов.
Mr. Dashwood's disappointment was, at first, severe; but his temper was cheerful and sanguine; and he might reasonably hope to live many years, and by living economically, lay by a considerable sum from the produce of an estate already large, and capable of almost immediate improvement.	Первое время мистер Дэшвуд переносил свое разочарование очень тяжело. Но человек по натуре бодрый и не склонный унывать, он вскоре утешился мыслью, что впереди у него еще много времени и, живя экономно, он сумеет отложить порядочную сумму из доходов от поместья, - они и так уже были немалыми, но он надеялся незамедлительно увеличить их, введя некоторые улучшения.
But the fortune, which had been so tardy in coming, was his only one twelvemonth.	Увы, поместье, полученное им столь поздно, принадлежало ему один год.

He survived his uncle no longer; and ten thousand pounds, including the late legacies, was all that remained for his widow and daughters.	Он пережил дядю лишь на этот срок, и его вдове и дочерям осталось всего десять тысяч фунтов, включавшие и те три тысячи, которые завещал барышням двоюродный дед.
His son was sent for as soon as his danger was known, and to him Mr. Dashwood recommended, with all the strength and urgency which illness could command, the interest of his mother-in-law and sisters.	Едва стало ясно, что болезнь мистера Дэшвуда принимает опасный оборот, он послал за сыном и со всей настойчивостью и убедительностью, на какие у него еще достало духа, поручил мачеху и сестер его заботам.
Mr. John Dashwood had not the strong feelings of the rest of the family; but he was affected by a recommendation of such a nature at such a time, and he promised to do every thing in his power to make them comfortable.	Мистер Джон Дэшвуд, в отличие от остальных членов семьи, не был склонен к сильным чувствам, но подобная отцовская просьба в подобных обстоятельствах не могла не тронуть сына, и он обещал сделать для их благополучия все, что будет в его силах.
His father was rendered easy by such an assurance, and Mr. John Dashwood had then leisure to consider how much there might prudently be in his power to do for them.	Такое заверение облегчило последние минуты умирающего, а затем у мистера Джона Дэшвуда оказалось достаточно досуга поразмыслить, что, собственно, он может сделать для них, не выходя из пределов благоразумия.
He was not an ill-disposed young man, unless to be rather cold hearted and rather selfish is to be ill-disposed: but he was, in general, well respected; for he conducted himself with propriety in the discharge of his ordinary duties.	Он вовсе не был дурным человеком - конечно, если черствость и эгоистичность не обязательно делают людей дурными - и, во всяком случае, пользовался общим уважением, так как в обычных обстоятельствах всегда вел себя с безукоризненной порядочностью.
Had he married a more amiable woman, he might have been made still more respectable than he was:-he might even have been made amiable himself; for he was very young when he married, and very fond of his wife.	Женись он на более мягкосердечной женщине, то, быть может, стал бы еще более порядочным или даже сам умягчился сердцем, потому что вступил в брак совсем юным и очень любил жену.
But Mrs. John Dashwood was a strong caricature of himself;-more narrow-minded and selfish.	Однако миссис Джон Дэшвуд была как бы преувеличенной карикатурой на него самого - еще более себялюбивой и холодной.
When he gave his promise to his father, he meditated within himself to increase the fortunes of his sisters by the present of a thousand pounds a-piece.	Давая обещание отцу, он решил было добавить к состоянию сестер по тысяче фунтов для каждой.
He then really thought himself equal to it.	В те минуты он искренне считал, что это вполне в его силах.
The prospect of four thousand a-year, in addition to his present income, besides the remaining half of his own mother's fortune, warmed his heart, and made him feel capable of generosity.-	Мысль о том, что теперь его доход пополнится четырьмя тысячами фунтов в год, не говоря уж о второй половине материнского наследства, согрела его душу, вознесла над мелочными расчетами.
"Yes, he would give them three thousand pounds: it would be liberal and handsome!	Да, он подарит им три тысячи фунтов: это щедро, благородно.
It would be enough to make them completely easy.	Они будут вполне обеспечены.

Three thousand pounds! he could spare so considerable a sum with little inconvenience."- He thought of it all day long, and for many days successively, and he did not repent.	Три тысячи фунтов! И столь внушительную сумму он может отдать, не причинив себе сколько-нибудь заметного ущерба! Эту мысль он лелеял весь день, а потом и еще много дней, ничуть не раскаиваясь в принятом решении.
No sooner was his father's funeral over, than Mrs. John Dashwood, without sending any notice of her intention to her mother-in-law, arrived with her child and their attendants.	Едва его отец был погребен, как прибыла миссис Джон Дэшвуд с сыном и собственными слугами.
No one could dispute her right to come; the house was her husband's from the moment of his father's decease; but the indelicacy of her conduct was so much the greater, and to a woman in Mrs. Dashwood's situation, with only common feelings, must have been highly unpleasing;-but in HER mind there was a sense of honor so keen, a generosity so romantic, that any offence of the kind, by whomsoever given or received, was to her a source of immovable disgust.	Никто не мог бы оспорить ее права приехать: дом принадлежал ее мужу с того мгновения, как его отец скончался. Но это лишь усугубляло бездушную неделикатность поведения, которое в подобных обстоятельствах больно ранило бы и женщину, не наделенную особенно тонкой натурой. Понятия же миссис Дэшвуд о чести были столь высоки, а представления об истинном благородстве столь романтичны, что поступок такого рода, независимо от того, кем и по отношению к кому он был совершен, мог вызвать у нее лишь непреходящее отвращение.
Mrs. John Dashwood had never been a favourite with any of her husband's family; but she had had no opportunity, till the present, of shewing them with how little attention to the comfort of other people she could act when occasion required it.	Миссис Джон Дэшвуд никогда не пользовалась особенной любовью близких ее мужа, но до сих пор ей не выпадало случая показать им, с каким пренебрежением к душевному покою и чувствам других людей способна она вести себя, когда ей это представляется нужным.
So acutely did Mrs. Dashwood feel this ungracious behaviour, and so earnestly did she despise her daughter-in-law for it, that, on the arrival of the latter, she would have quitted the house for ever, had not the entreaty of her eldest girl induced her first to reflect on the propriety of going, and her own tender love for all her three children determined her afterwards to stay, and for their sakes avoid a breach with their brother.	Миссис Дэшвуд подобная грубая бессердечность возмутила так сильно и внушила ей столь жгучее презрение к невестке, что она, вероятно, в ту же минуту навсегда покинула бы дом, если бы не убеждения старшей дочери, которые заставили ее вспомнить, что подобная спешка была бы непростительным нарушением всех приличий. А затем любовь к трем ее девочкам внушила ей, что ради них она должна остаться и не порывать отношений с их братом.
Elinor, this eldest daughter, whose advice was so effectual, possessed a strength of understanding, and coolness of judgment, which qualified her, though only nineteen, to be the counsellor of her mother, and enabled her frequently to counteract, to the advantage of them all, that eagerness of mind in Mrs. Dashwood which must generally have led to imprudence.	Элинор, старшая из сестер, чьи уговоры оказались столь успешными, обладала живым умом и спокойной рассудительностью, позволившими ей в девятнадцать лет стать советницей матери: не раз она к их общему благу успевала предупредить тот или иной необдуманный порыв миссис Дэшвуд.
She had an excellent heart;-her disposition was affectionate, and her feelings were strong; but she knew how to govern them: it was a knowledge which her mother had yet to learn; and which one of her sisters had resolved never to be taught.	Душа у нее была прекрасная, сердце доброе и привязчивое, а чувства очень сильные, но она умела ими управлять. Умение это ее мать так пока и не приобрела, а одна из сестер твердо решила никогда не приобретать.
Marianne's abilities were, in many respects, quite equal to Elinor's.	Достоинствами Марианна во многих отношениях не уступала Элинор.

She was sensible and clever; but eager in everything: her sorrows, her joys, could have no moderation.	Она была умна, но впечатлительна и отличалась большой пылкостью: ни в печалях, ни в радостях она не знала меры.
She was generous, amiable, interesting: she was everything but prudent.	Она была великодушна, мила, загадочна - все что угодно, но только не благоразумна.
The resemblance between her and her mother was strikingly great.	Сходство между ней и матерью казалось поразительным.
Elinor saw, with concern, the excess of her sister's sensibility; but by Mrs. Dashwood it was valued and cherished.	Чувствительность сестры внушала Элинор тревогу, но миссис Дэшвуд восхищалась этим качеством дочери и всячески его лелеяла.
They encouraged each other now in the violence of their affliction.	Теперь они с Марианной неустанно поддерживали друг в друге бурную печаль.
The agony of grief which overpowered them at first, was voluntarily renewed, was sought for, was created again and again.	Сразившее их горе от невозвратимой утраты теперь нарочито растравлялось, усугублялось, воскрешалось вновь и вновь.
They gave themselves up wholly to their sorrow, seeking increase of wretchedness in every reflection that could afford it, and resolved against ever admitting consolation in future.	Они всецело предались его мукам, питали их всеми способами и твердо отвергали даже мысль о возможном утешении пусть в самом далеком будущем.
Elinor, too, was deeply afflicted; but still she could struggle, she could exert herself.	Элинор тоже горевала всем сердцем, но она боролась с собой, старалась взять себя в руки.
She could consult with her brother, could receive her sister-in-law on her arrival, and treat her with proper attention; and could strive to rouse her mother to similar exertion, and encourage her to similar forbearance.	У нее достало сил советоваться с братом, а также достойно встретить невестку и держаться с ней, как требовали правила хорошего тона. Она пыталась побудить к тому же и свою мать, вдохнуть в нее такую же терпеливую твердость.
Margaret, the other sister, was a good-humored, well-disposed girl; but as she had already imbibed a good deal of Marianne's romance, without having much of her sense, she did not, at thirteen, bid fair to equal her sisters at a more advanced period of life.	Маргарет, третья сестра, была доброй, хорошей девочкой, но уже успела впитать немалую толику романтичности Марианны, хотя далеко уступала ей в уме, и в свои тринадцать лет, разумеется, не могла считаться равной более взрослым сестрам.
CHAPTER 2	Глава 2
Mrs. John Dashwood now installed herself mistress of Norland; and her mother and sisters-in-law were degraded to the condition of visitors.	Теперь хозяйкой Норленда стала миссис Джон Дэшвуд, а ее свекровь и золовки были низведены на положение гостий.
As such, however, they were treated by her with quiet civility; and by her husband with as much kindness as he could feel towards anybody beyond himself, his wife, and their child.	Однако в таком их качестве она обходилась с ними со спокойной вежливостью, а ее муж - со всей добротой, на какую он был способен, когда речь шла не о нем самом, его жене или сыне.
He really pressed them, with some earnestness, to consider Norland as their home; and, as no plan appeared so eligible to Mrs. Dashwood as remaining there till she could accommodate herself with a house in the neighbourhood, his invitation was accepted.	Он с вполне искренней настойчивостью просил их считать Норленд своим домом, и его приглашение было принято, так как миссис Дэшвуд не видела иного выхода - во всяком случае, до тех пор, пока она не подыщет для себя дом где-нибудь в окрестностях.
A continuance in a place where everything reminded her of former delight, was exactly what suited her mind.	Необходимость жить там, где все напоминало ей о былых радостях, превосходно отвечала особенностям ее натуры.

In seasons of cheerfulness, no temper could be more cheerful than hers, or possess, in a greater degree, that sanguine expectation of happiness which is happiness itself.	В безоблачные времена никто не мог сравниться с ней веселостью духа, никто не уповал на счастье с той светлой надеждой, которая сама по себе уже счастье.
But in sorrow she must be equally carried away by her fancy, and as far beyond consolation as in pleasure she was beyond alloy.	Но и печали она предавалась с такой же беззаветностью и так же отвергала самую возможность утешения, как прежде не позволяла даже тени сомнения омрачить ее восторги.
Mrs. John Dashwood did not at all approve of what her husband intended to do for his sisters.	Миссис Джон Дэшвуд отнюдь не одобрила того, что ее муж решил сделать для своих сестер.
To take three thousand pounds from the fortune of their dear little boy would be impoverishing him to the most dreadful degree.	Отнять три тысячи фунтов у их драгоценного сыночка! Но это же нанесет страшнейший ущерб его состоянию!
She begged him to think again on the subject.	Она умоляла его хорошенько подумать.
How could he answer it to himself to rob his child, and his only child too, of so large a sum?	Какое оправдание найдет он себе, если ограбит свое дитя, свое единственное дитя? Ведь это же огромная сумма!
And what possible claim could the Miss Dashwoods, who were related to him only by half blood, which she considered as no relationship at all, have on his generosity to so large an amount.	И какое, собственно, право есть у девиц Дэшвуд, всего лишь сводных его сестер - а такое родство она вообще родством не признает, - на подобную его щедрость?
It was very well known that no affection was ever supposed to exist between the children of any man by different marriages; and why was he to ruin himself, and their poor little Harry, by giving away all his money to his half sisters?	Давно известно, что между детьми от разных браков их отца вообще никакой привязанности и быть не положено. Почему должен он разорить себя и их бедного Гарри, отдав все свои деньги сводным сестрам?
"It was my father's last request to me," replied her husband, "that I should assist his widow and daughters."	- На смертном одре отец просил меня, - ответил ее муж, - чтобы я помог его вдове и дочерям.
"He did not know what he was talking of, I dare say; ten to one but he was light-headed at the time.	- Вероятно, он не понимал, что говорит. Десять против одного, у него был бред.
Had he been in his right senses, he could not have thought of such a thing as begging you to give away half your fortune from your own child."	Будь он в здравом уме, ему и в голову не пришло бы просить, чтобы ты отнял половину своего состояния у собственного сына!
"He did not stipulate for any particular sum, my dear Fanny; he only requested me, in general terms, to assist them, and make their situation more comfortable than it was in his power to do.	- Он не называл никаких сумм, милая Фанни, а лишь в общих словах просил меня оказать им помощь, обеспечить их будущее надежнее, чем было в его власти.
Perhaps it would have been as well if he had left it wholly to myself.	Пожалуй, было бы лучше, если бы он просто положился на меня.
He could hardly suppose I should neglect them.	Неужели он думал, что я брошу их на произвол судьбы!
But as he required the promise, I could not do less than give it; at least I thought so at the time.	Но раз он потребовал от меня обещания, я не мог отказать. Во всяком случае, так мне это представилось в ту минуту.
The promise, therefore, was given, and must be performed.	Но как бы то ни было, обещание я дал и его необходимо сдержать.

Something must be done for them whenever they leave Norland and settle in a new home."	Надо будет сделать для них что-то, когда они покинут Норленд и устроятся в своем новом доме.
"Well, then, LET something be done for them; but THAT something need not be three thousand pounds.	- Так и сделай для них что-то. Но почему этим "что-то" непременно должны быть три тысячи фунтов?
Consider," she added, "that when the money is once parted with, it never can return.	Ну, подумай сам! - добавила она. - Стоит отдать деньги, и они уже к тебе не вернутся.
Your sisters will marry, and it will be gone for ever.	Твои сестры выйдут замуж, и ты лишишься этих денег навсегда.
If, indeed, it could be restored to our poor little boy-"	Конечно, если бы они все-таки когда-нибудь достались нашему бедному малютке...
"Why, to be sure," said her husband, very gravely, "that would make great difference.	- Да, бесспорно, - с величайшей серьезностью согласился ее муж, - это меняло бы дело.
The time may come when Harry will regret that so large a sum was parted with.	Ведь может настать время, когда Г арри пожалеет, что столь крупная сумма была отдана на сторону.
If he should have a numerous family, for instance, it would be a very convenient addition."	Если, например, у него будет много детей, такая добавка оказалась бы очень кстати.
"To be sure it would."	- О конечно!
"Perhaps, then, it would be better for all parties, if the sum were diminished one half.-Five hundred pounds would be a prodigious increase to their fortunes!"	- Так, пожалуй, для всех будет лучше, если эту сумму сократить наполовину. И пятьсот фунтов заметно увеличат их состояние!
"Oh! beyond anything great!	- Очень намного!
What brother on earth would do half so much for his sisters, even if REALLY his sisters!	Какой еще брат сделал бы даже вполовину столько для своих сестер, причем для родных сестер! Ну, а для сводных...
And as it is-only half blood!-But you have such a generous spirit!"	Но ты так великодушен!
"I would not wish to do any thing mean," he replied.	- Да, мелочность тут неуместна, - ответил он.
"One had rather, on such occasions, do too much than too little.	- В подобных случаях всегда предпочтешь сделать больше, а не меньше.
No one, at least, can think I have not done enough for them: even themselves, they can hardly expect more."	Никто, во всяком случае, не сможет сказать, что я сделал для них недостаточно. Даже они сами вряд ли ожидают большего.
"There is no knowing what THEY may expect," said the lady, "but we are not to think of their expectations: the question is, what you can afford to do."	- Чего они ожидают, знать невозможно, - сказала его супруга. - Но об их ожиданиях нам думать незачем. Важно, что можешь позволить себе ты.
"Certainly-and I think I may afford to give them five hundred pounds a-piece.	- Разумеется. И мне кажется, я могу позволить себе подарить им по пятьсот фунтов.
As it is, without any addition of mine, they will each have about three thousand pounds on their mother's death-a very comfortable fortune for any young woman."	Но ведь и без моего добавления каждая из них после смерти матери получит более трех тысяч фунтов. Состояние для любой девицы вполне завидное.
"To be sure it is; and, indeed, it strikes me that they can want no addition at all.	- О конечно! И, по-моему, никаких добавок им не требуется.

They will have ten thousand pounds divided amongst them.	Они же разделят между собой десять тысяч фунтов!
If they marry, they will be sure of doing well, and if they do not, they may all live very comfortably together on the interest of ten thousand pounds."	Если они выйдут замуж, то, без сомнения, за людей состоятельных. А если нет, то отлично проживут вместе на проценты с десяти тысяч.
"That is very true, and, therefore, I do not know whether, upon the whole, it would not be more advisable to do something for their mother while she lives, rather than for them-something of the annuity kind I mean.-My sisters would feel the good effects of it as well as herself.	- Совершенно верно, а потому, принимая во внимание все обстоятельства, я прихожу к выводу, что лучше будет назначить что-нибудь не им, а их матери - пожизненно. Я имею в виду что-нибудь вроде ежегодной пенсии. И это будет на пользу не только ей, но и моим сестрам.
A hundred a year would make them all perfectly comfortable."	Сто фунтов в год вполне их всех обеспечат.
His wife hesitated a little, however, in giving her consent to this plan.	Однако его жена не поторопилась одобрить и этот план.
"To be sure," said she, "it is better than parting with fifteen hundred pounds at once.	- О конечно, - сказала она, - это лучше, чем отдать полторы тысячи фунтов сразу.
But, then, if Mrs. Dashwood should live fifteen years we shall be completely taken in."	Но если миссис Дэшвуд проживет еще пятнадцать лет, мы понесем именно этот убыток.
"Fifteen years! my dear Fanny; her life cannot be worth half that purchase."	- Пятнадцать лет! Милая Фанни, ее жизнь и половины этого срока не продлится.
"Certainly not; but if you observe, people always live for ever when there is an annuity to be paid them; and she is very stout and healthy, and hardly forty.	- Да, бесспорно. Но, наверное, ты заметил, что люди, которым выплачивают пенсии, живут вечно. А она очень бодра, здоровье у нее отменное, и ей только-только исполнилось сорок.
An annuity is a very serious business; it comes over and over every year, and there is no getting rid of it.	Ежегодная пенсия - расход весьма серьезный. Ее приходится выплачивать из года в год, и изменить уже ничего нельзя.
You are not aware of what you are doing.	Ты не отдаешь себе отчета в том, что делаешь.
I have known a great deal of the trouble of annuities; for my mother was clogged with the payment of three to old superannuated servants by my father's will, and it is amazing how disagreeable she found it.	Мне хорошо известно, какой обузой оборачиваются пенсии. Ведь моя маменька была обременена выплатой целых трех пенсий, которые папенька в своей духовной назначил трем престарелым слугам, и просто удивительно, как ей это досаждало.
Twice every year these annuities were to be paid; and then there was the trouble of getting it to them; and then one of them was said to have died, and afterwards it turned out to be no such thing.	Дважды в год плати, да еще хлопоты с отсылкой денег! А потом пришла весть, будто кто-то из них умер. Но только после выяснилось, что ничего подобного.
My mother was quite sick of it.	Маменька совсем измучилась.
Her income was not her own, she said, with such perpetual claims on it; and it was the more unkind in my father, because, otherwise, the money would have been entirely at my mother's disposal, without any restriction whatever.	Собственные доходы ей вовсе не принадлежат, говаривала она, раз какая-то их часть изымается безвозвратно. И бессердечие папеньки было тем больше, что без этих пенсий маменька могла бы распоряжаться всеми деньгами без всяких ограничений.

It has given me such an abhorrence of annuities, that I am sure I would not pin myself down to the payment of one for all the world."	У меня теперь такое отвращение к пенсиям, что я ни за какие блага в мире не связала бы себя по рукам и ногам подобным обязательством!
"It is certainly an unpleasant thing," replied Mr. Dashwood, "to have those kind of yearly drains on one's income.	- Да, безусловно, - ответил мистер Дэшвуд, -всякие ежегодные отчисления от доходов крайне неприятны.
One's fortune, as your mother justly says, is NOT one's own.	Собственное состояние, как справедливо замечает твоя маменька, человеку уже не принадлежит.
To be tied down to the regular payment of such a sum, on every rent day, is by no means desirable: it takes away one's independence."	Связать себя постоянными выплатами подобной суммы каждое полугодие - значит лишиться независимости.
"Undoubtedly; and after all you have no thanks for it.	Нет, это вовсе ни к чему. - Несомненно! И тебя за это даже спасибо не ждет.
They think themselves secure, you do no more than what is expected, and it raises no gratitude at all.	Они полагают себя обеспеченными, то, что ты им уделяешь, словно само собой разумеется и никакой благодарности не вызывает.
If I were you, whatever I did should be done at my own discretion entirely.	На твоем месте, если бы я что-либо и делала, то лишь тогда, когда сама находила бы это нужным.
I would not bind myself to allow them any thing yearly.	А ежегодными выплатами себя не связывала бы.
It may be very inconvenient some years to spare a hundred, or even fifty pounds from our own expenses."	Вдруг в тот или иной год нас очень стеснит необходимость отнять у себя сто или даже пятьдесят фунтов?
"I believe you are right, my love; it will be better that there should be no annuity in the case; whatever I may give them occasionally will be of far greater assistance than a yearly allowance, because they would only enlarge their style of living if they felt sure of a larger income, and would not be sixpence the richer for it at the end of the year.	- Любовь моя, ты совершенно права! Лучше будет обойтись без твердой пенсии. То, что я смогу уделять им от случая к случаю, принесет им значительно больше пользы, чем ежегодная пенсия. Ведь, рассчитывая на больший доход, они просто стали бы жить на более широкую ногу и к концу года не оказались ни на йоту богаче.
It will certainly be much the best way.	Нет, нет, так будет гораздо разумнее.
A present of fifty pounds, now and then, will prevent their ever being distressed for money, and will, I think, be amply discharging my promise to my father."	Пятьдесят фунтов в подарок время от времени поспособствуют тому, чтобы они никогда не чувствовали себя стесненными в средствах, и, мне кажется, таким образом я более чем выполню данное отцу обещание.
"To be sure it will.	- О конечно!
Indeed, to say the truth, I am convinced within myself that your father had no idea of your giving them any money at all.	Да и, по правде говоря, я убеждена, что твой папенька вовсе и не думал о том, чтобы ты дарил им деньги.
The assistance he thought of, I dare say, was only such as might be reasonably expected of you; for instance, such as looking out for a comfortable small house for them, helping them to move their things, and sending them presents of fish and game, and so forth, whenever they are in season.	Право же, он имел в виду лишь ту помощь, какую от тебя действительно можно требовать. Например, подыскать для них удобный небольшой дом, облегчить им хлопоты с переездом, посылать рыбу, дичь и прочие такие же подарки, в зависимости от времени года.

I'll lay my life that he meant nothing farther; indeed, it would be very strange and unreasonable if he did.	Головой ручаюсь, ни о чем другом он и не помышлял. Да и странно было бы, и вовсе неразумно, считай он иначе.
Do but consider, my dear Mr. Dashwood, how excessively comfortable your mother-in-law and her daughters may live on the interest of seven thousand pounds, besides the thousand pounds belonging to each of the girls, which brings them in fifty pounds a year a-piece, and, of course, they will pay their mother for their board out of it.	Милый мой мистер Дэшвуд! Подумай хорошенько, как чудесно могут жить на проценты с семи тысяч фунтов твоя мачеха и ее дочки. И ведь у каждой барышни, кроме того, есть своя тысяча, а она приносит в год пятьдесят фунтов. Разумеется, из них они будут платить матери за стол.
Altogether, they will have five hundred a-year amongst them, and what on earth can four women want for more than that?-They will live so cheap!	То есть у них на всех будет в год пятьсот фунтов! Ну, скажи на милость, разве этого не более чем достаточно для четырех женщин? Они ведь могут жить так дешево!
Their housekeeping will be nothing at all.	Ведение хозяйства расходов вообще не потребует.
They will have no carriage, no horses, and hardly any servants; they will keep no company, and can have no expenses of any kind!	У них не будет ни экипажа, ни лошадей. Прислуги почти никакой. Принимать у себя и ездить по гостям им незачем. Так какие же тут расходы?
Only conceive how comfortable they will be!	Только представь себе, как отлично они заживут!
Five hundred a year!	Пятьсот фунтов в год!
I am sure I cannot imagine how they will spend half of it; and as to your giving them more, it is quite absurd to think of it.	Я просто вообразить не в состоянии, на что они сумеют потратить хотя бы половину такой суммы. А о том, чтобы ты им что-то еще дарил, даже думать смешно.
They will be much more able to give YOU something."	Им куда легче будет уделить что-нибудь тебе!
"Upon my word," said Mr. Dashwood,	- Слово благородного человека! - сказал мистер Дэшвуд.
"I believe you are perfectly right.	- Ты совершенно права!
My father certainly could mean nothing more by his request to me than what you say.	Мой отец, безусловно, имел в виду только то, о чем сказала ты.
I clearly understand it now, and I will strictly fulfil my engagement by such acts of assistance and kindness to them as you have described.	Теперь мне это совершенно ясно, и я буду скрупулезно соблюдать свое обещание, оказывая им ту помощь и те знаки внимания, о которых ты говорила.
When my mother removes into another house my services shall be readily given to accommodate her as far as I can.	Когда моя мать решит переехать, я с удовольствием позабочусь оказать ей все посильные услуги.
Some little present of furniture too may be acceptable then."	Пожалуй, нелишним будет и подарить ей по этому случаю кое-какую мебель.
"Certainly," returned Mrs. John Dashwood.	- О конечно! - сказала миссис Джон Дэшвуд.
"But, however, ONE thing must be considered.	- Впрочем, тут уместно вспомнить одно обстоятельство.

When your father and mother moved to Norland, though the furniture of Stanhill was sold, all the china, plate, and linen was saved, and is now left to your mother.	Когда твои папенька и маменька переселились в Норленд, стэнхиллская мебель, правда, была продана, но фарфор, столовое серебро и белье -все осталось и теперь завещаны твоей маменьке.
Her house will therefore be almost completely fitted up as soon as she takes it."	Поэтому ее дом, как только она его снимет, сразу же будет почти полностью обставлен.
"That is a material consideration undoubtedly.	- Это, бесспорно, очень важное соображение.
A valuable legacy indeed!	Очень, очень недурное наследство!
And yet some of the plate would have been a very pleasant addition to our own stock here."	А ведь кое-что из серебра совсем не помешало бы добавить к тому, что у нас здесь есть.
"Yes; and the set of breakfast china is twice as handsome as what belongs to this house.	- Да. И чайный сервиз куда великолепнее здешнего!
A great deal too handsome, in my opinion, for any place THEY can ever afford to live in.	Такая роскошь, по моему мнению, будет даже излишней в жилище, какое подойдет им теперь.
But, however, so it is.	Но ничего не поделаешь.
Your father thought only of THEM.	Твой папенька думал только о них.
And I must say this: that you owe no particular gratitude to him, nor attention to his wishes; for we very well know that if he could, he would have left almost everything in the world to THEM."	И как хочешь, а я все-таки скажу: ты вовсе не обязан питать к нему особенную благодарность или свято исполнять его волю. Ведь мы же прекрасно знаем, что, будь у него такая возможность, он все, все, все, кроме разве что какой-нибудь малости, отказал бы им!
This argument was irresistible.	Этот довод был неотразим.
It gave to his intentions whatever of decision was wanting before; and he finally resolved, that it would be absolutely unnecessary, if not highly indecorous, to do more for the widow and children of his father, than such kind of neighbourly acts as his own wife pointed out.	И вдохнул в него решимость, положившую конец его колебаниям. Теперь он твердо знал, что предложить вдове и дочерям его отца что-нибудь, помимо тех добрососедских услуг, какие перечислила его жена, было бы не только совершенно лишним, но, пожалуй, и в высшей степени неприличным.
CHAPTER 3	Глава 3
Mrs. Dashwood remained at Norland several months; not from any disinclination to move when the sight of every well known spot ceased to raise the violent emotion which it produced for a while; for when her spirits began to revive, and her mind became capable of some other exertion than that of heightening its affliction by melancholy remembrances, she was impatient to be gone, and indefatigable in her inquiries for a suitable dwelling in the neighbourhood of Norland; for to remove far from that beloved spot was impossible.	Миссис Дэшвуд провела в Норленде еще несколько месяцев, но вовсе не потому, что ей не хотелось никуда переезжать. Напротив, едва вид столь хорошо знакомых мест перестал вызывать прежнее бурное горе и ее душа немного оживилась, а разум не столь непрерывно терзался печальными воспоминаниями, как она преисполнилась нетерпением поскорее уехать и без устали наводила справки о подходящих домах в окрестностях Норленда, - уехать далеко от всего, что было столь дорого ее сердцу, у нее не хватало сил.

But she could hear of no situation that at once answered her notions of comfort and ease, and suited the prudence of her eldest daughter, whose steadier judgment rejected several houses as too large for their income, which her mother would have approved.	Но ей никак не удавалось найти жилище, которое отвечало бы ее понятиям о комфорте и удобствах и было бы одобрено благоразумной старшей дочерью, чьи более трезвые суждения уже заставили ее отказаться от нескольких домов, слишком больших для их ограниченного дохода, на которых она совсем готова была остановить свой выбор.
Mrs. Dashwood had been informed by her husband of the solemn promise on the part of his son in their favour, which gave comfort to his last earthly reflections.	Муж сообщил миссис Дэшвуд о торжественном обещании позаботиться о них, которое дал ему сын и которое облегчило его последние часы.
She doubted the sincerity of this assurance no more than he had doubted it himself, and she thought of it for her daughters' sake with satisfaction, though as for herself she was persuaded that a much smaller provision than 7000L would support her in affluence.	В искренность этих заверений она поверила столь же непоколебимо, как и покойный, и теперь при мысли о них радовалась - не за себя, но за своих дочерей. Самой же ей, была она убеждена, чтобы жить, ни в чем не нуждаясь, хватило бы и половины семи тысяч фунтов.
For their brother's sake, too, for the sake of his own heart, she rejoiced; and she reproached herself for being unjust to his merit before, in believing him incapable of generosity.	И еще она была рада за их брата, рада, что ошиблась в нем, и укоряла себя за прежнее свое несправедливое к нему отношение: ведь она считала его неспособным на великодушие.
His attentive behaviour to herself and his sisters convinced her that their welfare was dear to him, and, for a long time, she firmly relied on the liberality of his intentions.	Его неизменная внимательность к ней и сестрам убедила ее, что он принимает к сердцу их благополучие, и она долго полагалась на благородство его намерений.
The contempt which she had, very early in their acquaintance, felt for her daughter-in-law, was very much increased by the farther knowledge of her character, which half a year's residence in her family afforded; and perhaps in spite of every consideration of politeness or maternal affection on the side of the former, the two ladies might have found it impossible to have lived together so long, had not a particular circumstance occurred to give still greater eligibility, according to the opinions of Mrs. Dashwood, to her daughters' continuance at Norland.	Презрение, каким она в самом начале их знакомства прониклась к своей невестке, неизмеримо возросло, когда она лучше узнала ее характер, прожив с ней под одним кровом полгода. И возможно, обе дамы не выдержали бы такого длительного испытания, несмотря на требования приличий и материнские чувства миссис Дэшвуд, если бы не одно обстоятельство, которое, по мнению этой последней, более чем оправдывало дальнейшее пребывание ее дочерей в Норленде.
This circumstance was a growing attachment between her eldest girl and the brother of Mrs. John Dashwood, a gentleman-like and pleasing young man, who was introduced to their acquaintance soon after his sister's establishment at Norland, and who had since spent the greatest part of his time there.	Обстоятельством этим была крепнущая взаимная симпатия между ее старшей девочкой и братом миссис Джон Дэшвуд, очень приятным молодым человеком с благородными манерами, который познакомился с ними вскоре после переезда его сестры в Норленд и с тех пор почти постоянно гостил там.
Some mothers might have encouraged the intimacy from motives of interest, for Edward Ferrars was the eldest son of a man who had died very rich; and some might have repressed it from motives of prudence, for, except a trifling sum, the whole of his fortune depended on the will of his mother.	Некоторые матери поощряли бы такое сближение из меркантильных соображений, - ведь Эдвард Феррарс был старшим сыном человека, скончавшегося очень богатым; другие же, напротив, постарались бы воспрепятствовать ему из благоразумия, так как, если не считать пустякового дохода, он всецело зависел от воли своей матушки.

But Mrs. Dashwood was alike uninfluenced by either consideration.	Но на миссис Дэшвуд ни то, ни другое обстоятельство нисколько не влияло.
It was enough for her that he appeared to be amiable, that he loved her daughter, and that Elinor returned the partiality.	Ей было достаточно, что молодой человек, видимо, очень порядочный, полюбил ее дочь и что Элинор отвечает ему взаимностью.
It was contrary to every doctrine of hers that difference of fortune should keep any couple asunder who were attracted by resemblance of disposition; and that Elinor's merit should not be acknowledged by every one who knew her, was to her comprehension impossible.	По ее глубокому нравственному убеждению, разница в состоянии никак не служила препятствием для соединения молодой пары, связанной симпатией душ, а что кто-нибудь из знающих Элинор мог остаться слеп к ее достоинствам, и вовсе представлялось ей немыслимым.
Edward Ferrars was not recommended to their good opinion by any peculiar graces of person or address.	Эдвард Феррарс не завоевал их расположения с первых же минут интересной наружностью или особой ловкостью обхождения.
He was not handsome, and his manners required intimacy to make them pleasing.	Он не был красив, а манеры его обретали привлекательность лишь при более близком знакомстве.
He was too diffident to do justice to himself; but when his natural shyness was overcome, his behaviour gave every indication of an open, affectionate heart.	Застенчивость мешала ему показывать себя с наивыгоднейшей стороны, но, когда он преодолевал эту природную робость, все его поведение говорило об открытой и благородной натуре.
His understanding was good, and his education had given it solid improvement.	Ему был присущ немалый ум, прекрасно развитый образованием.
But he was neither fitted by abilities nor disposition to answer the wishes of his mother and sister, who longed to see him distinguished-as-they hardly knew what.	Но у него не было ни способностей, ни склонности отличиться, как того желали его мать и сестра, на... они и сами не знали на каком поприще.
They wanted him to make a fine figure in the world in some manner or other.	Им не терпелось, чтобы он так или иначе занял блестящее положение в свете.
His mother wished to interest him in political concerns, to get him into parliament, or to see him connected with some of the great men of the day.	Мать хотела, чтобы он занялся политикой, стал членом парламента или доверенным помощником того или иного государственного мужа.
Mrs. John Dashwood wished it likewise; but in the mean while, till one of these superior blessings could be attained, it would have quieted her ambition to see him driving a barouche.	Не меньшего для него хотела и миссис Джон Дэшвуд, хотя в ожидании этих великих свершений она удовольствовалась бы и тем, чтобы он ловко правил щегольским экипажем.
But Edward had no turn for great men or barouches.	Но Эдварда Феррарса не влекли ни государственные мужи, ни щегольские экипажи.
All his wishes centered in domestic comfort and the quiet of private life.	Сам он мечтал лишь о домашнем уюте и тихой жизни частного лица.
Fortunately he had a younger brother who was more promising.	К счастью, у него был младший брат, обещавший гораздо больше.
Edward had been staying several weeks in the house before he engaged much of Mrs. Dashwood's attention; for she was, at that time, in such affliction as rendered her careless of surrounding objects.	Эдвард гостил в Норленде уже несколько недель, когда миссис Дэшвуд, еще вся во власти своего горя, начала обращать на него внимание.

She saw only that he was quiet and unobtrusive, and she liked him for it.	Прежде она замечала только, что в нем нет никакой развязности, и этим он ей нравился.
He did not disturb the wretchedness of her mind by ill-timed conversation.	Он не нарушал ее скорби неуместными разговорами.
She was first called to observe and approve him farther, by a reflection which Elinor chanced one day to make on the difference between him and his sister.	Приглядываться же к нему, причем все более одобрительно, она стала после того, как Элинор однажды упомянула, насколько мало походит он характером на сестру.
It was a contrast which recommended him most forcibly to her mother.	Для ее матери трудно было найти рекомендацию лучше.
"It is enough," said she; "to say that he is unlike Fanny is enough.	- Если он не похож на Фанни, - сказала она, - чего же более!
It implies everything amiable.	Это ведь подразумевает все самые приятные качества.
I love him already."	Я его уже полюбила.
"I think you will like him," said Elinor, "when you know more of him."	- Мне кажется, - ответила Элинор, - он правда вам понравится, когда вы узнаете его поближе.
"Like him!" replied her mother with a smile.	- Понравится! - с улыбкой возразила ее мать.
"I feel no sentiment of approbation inferior to love."	- Для меня одобрять - значит любить.
"You may esteem him."	На более слабое чувство я неспособна. - Но вы можете питать к нему уважение.
"I have never yet known what it was to separate esteem and love."	- Я всегда полагала, что уважение и любовь нераздельны.
Mrs. Dashwood now took pains to get acquainted with him.	Миссис Дэшвуд начала привечать молодого человека.
Her manners were attaching, and soon banished his reserve.	Манеры ее были очень располагающими, и вскоре он забыл о своей застенчивости.
She speedily comprehended all his merits; the persuasion of his regard for Elinor perhaps assisted her penetration; but she really felt assured of his worth: and even that quietness of manner, which militated against all her established ideas of what a young man's address ought to be, was no longer uninteresting when she knew his heart to be warm and his temper affectionate.	Она же не замедлила убедиться в его достоинствах: возможно, уверенность, что он любит Элинор, сделала ее особенно проницательной. Однако оценила она его от всей души, и даже скромная сдержанность, противоречившая всем ее понятиям о светскости, приличной молодым людям, перестала быть в ее глазах признаком незначительности, едва ей открылись отзывчивость его сердца и мягкость натуры.
No sooner did she perceive any symptom of love in his behaviour to Elinor, than she considered their serious attachment as certain, and looked forward to their marriage as rapidly approaching.	Стоило же ей усмотреть в его поведении с Элинор признаки любви, как она уверовала в серьезность их взаимного чувства и уже предвкушала их скорую свадьбу.
"In a few months, my dear Marianne." said she, "Elinor will, in all probability be settled for life.	- Еще несколько месяцев, милая Марианна, -сказала она, - и судьба Элинор, судя по всему, устроится навсегда наилучшим образом.
We shall miss her; but SHE will be happy."	Нам будет грустно без нее, но зато ее ждет счастье.

"Oh!	- Ах, мама!
Mama, how shall we do without her?"	Как же мы будем жить без нее?
"My love, it will be scarcely a separation.	- Но, душечка, мы ведь почти не разлучимся.
We shall live within a few miles of each other, and shall meet every day of our lives.	Поселимся в двух-трех милях друг от друга и станем видеться каждый день.
You will gain a brother, a real, affectionate brother.	А у тебя будет брат, истинно любящий брат.
I have the highest opinion in the world of Edward's heart.	Я самого высокого мнения о сердце Эдварда...
But you look grave, Marianne; do you disapprove your sister's choice?"	Марианна! У тебя такой опечаленный вид! Или ты не одобряешь выбор своей сестры?
"Perhaps," said Marianne, "I may consider it with some surprise.	- Пожалуй, я несколько удивлена, - ответила Марианна.
Edward is very amiable, and I love him tenderly.	- Эдвард очень мил, и я нежно его люблю.
But yet-he is not the kind of young man-there is something wanting-his figure is not striking; it has none of that grace which I should expect in the man who could seriously attach my sister.	И все же... он не... ему чего-то недостает... В его внешности нет ничего незаурядного. Ему недостает того изящества манер, какое мне представлялось обязательным в человеке, покорившем сердце моей сестры.
His eyes want all that spirit, that fire, which at once announce virtue and intelligence.	Его взгляд лишен той пылкости, того огня, которые неопровержимо свидетельствуют и о высоких достоинствах, и о тонком уме.
And besides all this, I am afraid, Mama, he has no real taste.	И, ах, мама, боюсь, он не обладает подлинным вкусом.
Music seems scarcely to attract him, and though he admires Elinor's drawings very much, it is not the admiration of a person who can understand their worth.	К музыке он словно бы равнодушен, и, как ни восхищается он рисунками Элинор, это не восхищение истинного ценителя, способного понять, до чего они на самом деле хороши.
It is evident, in spite of his frequent attention to her while she draws, that in fact he knows nothing of the matter.	Хотя он и не отходит от нее, когда она рисует, легко заметить, что он ничего в этом не понимает.
He admires as a lover, not as a connoisseur.	Он восторгается, как влюбленный, а не как знаток.
To satisfy me, those characters must be united.	Для меня же необходимо соединение того и другого. На меньшем я не примирилась бы.
I could not be happy with a man whose taste did not in every point coincide with my own.	Я не могла бы найти счастье с человеком, чей вкус не во всем совпадал бы с моим.
He must enter into all my feelings; the same books, the same music must charm us both.	Он должен разделять все мои чувства. Те же книги, та же музыка должны равно пленять нас обоих.
Oh! mama, how spiritless, how tame was Edward's manner in reading to us last night!	О, мама! Какой скучной, какой невыразительной была манера Эдварда, когда он читал нам вчера вечером!
I felt for my sister most severely.	Как я сострадала Элинор!

Yet she bore it with so much composure, she seemed scarcely to notice it.	Она сносила его чтение спокойно, словно ничего не замечала.
I could hardly keep my seat.	А я с трудом удерживалась, чтобы не убежать.
To hear those beautiful lines which have frequently almost driven me wild, pronounced with such impenetrable calmness, such dreadful indifference!"	Слушать, как дивные строки, которые столь часто приводили меня в экстаз, произносятся с такой холодной невозмутимостью, с таким ужасающим равнодушием...
"He would certainly have done more justice to simple and elegant prose.	- Да, бесспорно, ему больше подошла бы легкая изящная проза.
I thought so at the time; but you WOULD give him Cowper."	Я уже тогда так подумала. Но ты настояла, чтобы он читал Каупера!
"Nay, Mama, if he is not to be animated by Cowper!-but we must allow for difference of taste.	- Ах, мама! Если и Каупер его не трогает... Впрочем, вкусы бывают разные.
Elinor has not my feelings, and therefore she may overlook it, and be happy with him.	Элинор мои чувства не свойственны, а потому она может не придавать этому такого значения и быть с ним счастливой.
But it would have broke MY heart, had I loved him, to hear him read with so little sensibility.	Но если бы его любила я, у меня сердце разбилось бы, едва я услышала бы, как мало чувствительности в его манере читать.
Mama, the more I know of the world, the more am I convinced that I shall never see a man whom I can really love.	Мама, чем больше я узнаю свет, тем больше убеждаюсь, что никогда не встречу того, кого могла бы полюбить по-настоящему.
I require so much!	Я требую столь многого!
He must have all Edward's virtues, and his person and manners must ornament his goodness with every possible charm."	Он должен обладать не только всеми достоинствами Эдварда, но и сочетать их с чарующей внешностью и обворожительностью манер.
"Remember, my love, that you are not seventeen.	- Душечка, не забывай, что тебе нет и семнадцати лет.
It is yet too early in life to despair of such a happiness.	Отчаиваться еще рано.
Why should you be less fortunate than your mother?	Почему тебе не может выпасть то же счастье, что и твоей матери?
In one circumstance only, my Marianne, may your destiny be different from hers!"	Лишь в одном, моя Марианна, да будет твой удел иным, чем у нее!
CHAPTER 4	Глава 4
"What a pity it is, Elinor," said Marianne, "that Edward should have no taste for drawing."	- Как жаль, Элинор, - сказала Марианна, - что у Эдварда нет никакого вкуса к рисованию!
"No taste for drawing!" replied Elinor, "why should you think so?	- Никакого вкуса? - повторила Элинор. - Почему ты так думаешь?
He does not draw himself, indeed, but he has great pleasure in seeing the performances of other people, and I assure you he is by no means deficient in natural taste, though he has not had opportunities of improving it.	Правда, сам он не рисует, но чужие рисунки доставляют ему большое удовольствие, и, уверяю тебя, он вовсе не лишен вкуса, хотя ему и не представилось случая усовершенствовать его.

Had he ever been in the way of learning, I think he would have drawn very well.	Будь у него возможность учиться, мне кажется, он рисовал бы прекрасно.
He distrusts his own judgment in such matters so much, that he is always unwilling to give his opinion on any picture; but he has an innate propriety and simplicity of taste, which in general direct him perfectly right."	Но он так мало доверяет своему суждению, что предпочитает не высказывать о картинах никакого мнения. Однако врожденная верность и простота вкуса ведут его по правильному пути.
Marianne was afraid of offending, and said no more on the subject; but the kind of approbation which Elinor described as excited in him by the drawings of other people, was very far from that rapturous delight, which, in her opinion, could alone be called taste.	Марианна опасалась обидеть сестру и промолчала. Однако то одобрение, какое, по словам Элинор, вызывали у Эдварда чужие картины, нисколько не походило на восторженное упоение, которое одно она соглашалась признать истинным вкусом.
Yet, though smiling within herself at the mistake, she honoured her sister for that blind partiality to Edward which produced it.	Тем не менее, и улыбаясь про себя подобному заблуждению, она считала, что породившая его готовность безоговорочно восхищаться Эдвардом делает ее сестр сестре только честь.
"I hope, Marianne," continued Elinor, "you do not consider him as deficient in general taste.	- Надеюсь, Марианна, - продолжала Элинор, - ты не думаешь, что он вообще лишен истинного вкуса?
Indeed, I think I may say that you cannot, for your behaviour to him is perfectly cordial, and if THAT were your opinion, I am sure you could never be civil to him."	Нет, разумеется, ты так думать не можешь! Ведь ты с ним очень мила, а будь ты о нем столь дурного мнения, то, не сомневаюсь, у тебя недостало бы сил обходиться с ним хотя бы вежливо.
Marianne hardly knew what to say.	Марианна не знала, что ответить.
She would not wound the feelings of her sister on any account, and yet to say what she did not believe was impossible.	Ей ни в коем случае не хотелось причинять сестре хоть малейшую боль, но солгать она тоже не могла.
At length she replied:	В конце концов она сказала:
"Do not be offended, Elinor, if my praise of him is not in every thing equal to your sense of his merits.	- Не обижайся, Элинор, если я не хвалю его так, как он, по-твоему, заслуживает.
I have not had so many opportunities of estimating the minuter propensities of his mind, his inclinations and tastes, as you have; but I have the highest opinion in the world of his goodness and sense.	У меня было меньше случаев, чем у тебя, узнать и оценить все мельчайшие особенности его ума, склонностей и вкуса. Однако я самого высокого мнения о его душевных качествах и здравом смысле.
I think him every thing that is worthy and amiable."	Мне он кажется во всех отношениях приятным и достойным человеком.
"I am sure," replied Elinor, with a smile, "that his dearest friends could not be dissatisfied with such commendation as that.	- Полагаю, - ответила Элинор с улыбкой, -подобная рекомендация удовлетворила бы и самых близких его друзей.
I do not perceive how you could express yourself more warmly."	Право, ничего более лестного сказать невозможно.
Marianne was rejoiced to find her sister so easily pleased.	Марианна только обрадовалась, что ее сестре довольно и такой похвалы.

"Of his sense and his goodness," continued Elinor, "no one can, I think, be in doubt, who has seen him often enough to engage him in unreserved conversation.	- В его здравом смысле и душевных качествах, -продолжала Элинор, - навряд ли усомнится хоть кто-нибудь из тех, с кем при более коротком знакомстве он вел непринужденные беседы.
The excellence of his understanding and his principles can be concealed only by that shyness which too often keeps him silent.	Лишь застенчивость, побуждающая его к молчанию, мешает сразу понять живость его ума и твердость нравственных устоев.
You know enough of him to do justice to his solid worth.	Ты успела сойтись с ним поближе и сумела оценить благородство его натуры.
But of his minuter propensities, as you call them you have from peculiar circumstances been kept more ignorant than myself.	Что же до мельчайших особенностей его склонностей и вкуса, как ты выразилась, волей обстоятельств тебе не представилось столько случаев узнать их, как мне.
He and I have been at times thrown a good deal together, while you have been wholly engrossed on the most affectionate principle by my mother.	Мы часто проводили время вместе, когда матушка нуждалась в твоих нежных заботах.
I have seen a great deal of him, have studied his sentiments and heard his opinion on subjects of literature and taste; and, upon the whole, I venture to pronounce that his mind is well-informed, enjoyment of books exceedingly great, his imagination lively, his observation just and correct, and his taste delicate and pure.	Вот каким образом мне открылись его нравственные понятия, его мнения о литературе, об истинном вкусе. И я возьму на себя смелость утверждать, что ум его превосходно образован, любовь к чтению глубока, воображение богато, суждения остры и верны, а вкус тонок и безупречен.
His abilities in every respect improve as much upon acquaintance as his manners and person.	Его способности выигрывают от близкого знакомства так же, как манеры и весь его облик.
At first sight, his address is certainly not striking; and his person can hardly be called handsome, till the expression of his eyes, which are uncommonly good, and the general sweetness of his countenance, is perceived.	Да, в первые минуты он не пленяет обходительностью и не кажется красавцем, но лишь до тех пор, пока не замечаешь прекрасного выражения его глаз, добросердечности, какой светится его лицо.
At present, I know him so well, that I think him really handsome; or at least, almost so.	Теперь я знаю его так хорошо, что считаю подлинно красивым. Во всяком случае, почти.
What say you, Marianne?"	А ты, Марианна?
"I shall very soon think him handsome, Elinor, if I do not now.	- Пока еще нет, Элинор, но очень скоро я начну видеть в нем красавца.
When you tell me to love him as a brother, I shall no more see imperfection in his face, than I now do in his heart."	Едва ты попросишь, чтобы я полюбила его как брата, и я перестану замечать недостатки в его внешности, как уже не вижу их в его сердце.
Elinor started at this declaration, and was sorry for the warmth she had been betrayed into, in speaking of him.	Элинор растерялась, выслушав заверения сестры, и пожалела о горячности, с какой невольно защищала Эдварда.
She felt that Edward stood very high in her opinion.	Конечно, она была о нем самого высокого мнения и полагала, что уважение это взаимно, но, пока оставалось место для сомнений, безмятежное убеждение Марианны в силе их привязанности никак не могло доставить ей удовольствия.

She believed the regard to be mutual; but she required greater certainty of it to make Marianne's conviction of their attachment agreeable to her.	Слишком хорошо она знала, что для Марианны, как и для их матери, простое предположение тотчас оборачивается непоколебимой уверенностью.
She knew that what Marianne and her mother conjectured one moment, they believed the next-that with them, to wish was to hope, and to hope was to expect.	Для них пожелать чего-то - значило надеяться, а надеяться значило ожидать незамедлительного исполнения надежд.
She tried to explain the real state of the case to her sister.	Она попыталась объяснить сестре истинное положение дел.
"I do not attempt to deny," said she, "that I think very highly of him-that I greatly esteem, that I like him."	- Не стану отрицать, - сказала Элинор, - что я высоко его ценю, что уважаю его, что он мне нравится.
Marianne here burst forth with indignation-"Esteem him!	- Уважаю!
Like him!	Нравится!
Cold-hearted Elinor!	Как холодно твое сердце, Элинор!
Oh! worse than cold-hearted!	Нет, хуже!
Ashamed of being otherwise.	Ты стыдилась бы, будь оно иным!
Use those words again, and I will leave the room this moment."	Посмей повторить эти слова, и я тотчас выйду из комнаты!
Elinor could not help laughing.	Элинор засмеялась.
"Excuse me," said she; "and be assured that I meant no offence to you, by speaking, in so quiet a way, of my own feelings.	- Извини меня, - сказала она.
Believe them to be stronger than I have declared; believe them, in short, to be such as his merit, and the suspicion-the hope of his affection for me may warrant, without imprudence or folly.	- Право же, я вовсе не хотела тебя оскорбить, столь спокойно описывая свои чувства. Верь, что они более горячи, чем я призналась. Короче говоря, верь, что они соразмерны его достоинствам и догадке... то есть надежде, что я ему небезразлична, - однако не безрассудны и не выходят за пределы благоразумия.
But farther than this you must not believe.	Но постарайся сверх этого не верить ничему.
I am by no means assured of his regard for me.	Я отнюдь не убеждена в его расположении ко мне.
There are moments when the extent of it seems doubtful; and till his sentiments are fully known, you cannot wonder at my wishing to avoid any encouragement of my own partiality, by believing or calling it more than it is.	По временам оно кажется не столь уж большим. И пока он не объяснился открыто и прямо, вряд ли тебя должно удивлять, что я избегаю поощрять свою симпатию, полагая или называя ее чем-то иным.
In my heart I feel little-scarcely any doubt of his preference.	В глубине души я не сомневаюсь... почти не сомневаюсь в его сердечном влечении.
But there are other points to be considered besides his inclination.	Но ведь кроме чувств надо принять во внимание еще и многое другое.
He is very far from being independent.	Он не свободен сам распоряжаться своей судьбой.

What his mother really is we cannot know; but, from Fanny's occasional mention of her conduct and opinions, we have never been disposed to think her amiable; and I am very much mistaken if Edward is not himself aware that there would be many difficulties in his way, if he were to wish to marry a woman who had not either a great fortune or high rank."	С его матерью мы не знакомы. Но судя по тому, что Фанни порой рассказывает о ее поступках и суждениях, она не кажется добросердечной. И я не ошибусь, предположив, что сам Эдвард прекрасно понимает, какие испытания его ожидают, если он выберет невесту без большого состояния или без титула.
Marianne was astonished to find how much the imagination of her mother and herself had outstripped the truth.	Марианна растерялась, услышав, как далеко они с матерью опередили в воображении действительное положение вещей.
"And you really are not engaged to him!" said she.	- Так ты еще не помолвлена с ним! - воскликнула она.
"Yet it certainly soon will happen.	- Но, бесспорно, ждать этого недолго.
But two advantages will proceed from this delay.	Впрочем, у такой отсрочки есть две светлые стороны.
I shall not lose you so soon, and Edward will have greater opportunity of improving that natural taste for your favourite pursuit which must be so indispensably necessary to your future felicity.	Во-первых, я потеряю тебя не так скоро, а, во-вторых, Эдварду представится больше случаев развить тот естественный вкус к твоему любимому занятию, который столь необходим для вашего будущего счастья.
Oh! if he should be so far stimulated by your genius as to learn to draw himself, how delightful it would be!"	Ах, если бы твой прекрасный талант подвигнул его заняться рисованием, как это было бы чудесно!
Elinor had given her real opinion to her sister.	Элинор сказала сестре то, что действительно думала.
She could not consider her partiality for Edward in so prosperous a state as Marianne had believed it.	Вопреки твердому убеждению Марианны, сама она вовсе не полагала, что склонность ее к Эдварду уже ничем омрачиться не может.
There was, at times, a want of spirits about him which, if it did not denote indifference, spoke of something almost as unpromising.	Порой в нем замечалась сдержанность, которая, если и не свидетельствовала о равнодушии, все же ничего хорошего не сулила.
A doubt of her regard, supposing him to feel it, need not give him more than inquietude. It would not be likely to produce that dejection of mind which frequently attended him.	Сомнения в ее взаимности, даже если он их испытывал, должны были бы внушать ему лишь тревожное волнение, но не унылость, столь часто им владевшую.
A more reasonable cause might be found in the dependent situation which forbade the indulgence of his affection.	Разумеется, причиной могло быть зависимое положение, не позволявшее ему дать волю чувствам.
She knew that his mother neither behaved to him so as to make his home comfortable at present, nor to give him any assurance that he might form a home for himself, without strictly attending to her views for his aggrandizement. With such a knowledge as this, it was impossible for Elinor to feel easy on the subject.	Как ей было известно, обхождение с ним его матери не только сделало для него чуждым родительский дом, но и указывало, что обзавестись собственным семейным очагом ему будет дозволено, только если он безропотно покорится ее намерениям устроить для него блестящее будущее.

She was far from depending on that result of his preference of her, which her mother and sister still considered as certain.	Вот почему, зная все это, Элинор не позволяла себе питать особые надежды. И отнюдь не полагалась на предпочтение, какое он отдавал ей, как упрямо продолжали считать ее мать и сестра.
Nay, the longer they were together the more doubtful seemed the nature of his regard; and sometimes, for a few painful minutes, she believed it to be no more than friendship.	Более того, чем дольше продолжалось их знакомство, тем менее ясным становилось его отношение к ней: в тягостные минуты ей начинало казаться, что это не более чем дружеское расположение.
But, whatever might really be its limits, it was enough, when perceived by his sister, to make her uneasy, and at the same time, (which was still more common,) to make her uncivil.	Но каково бы ни было это чувство, стоило сестре Эдварда его заметить, как оно вызвало у нее тревогу и (что отнюдь не редкость) заставило забыть о вежливости.
She took the first opportunity of affronting her mother-in-law on the occasion, talking to her so expressively of her brother's great expectations, of Mrs. Ferrars's resolution that both her sons should marry well, and of the danger attending any young woman who attempted to DRAW HIM IN; that Mrs. Dashwood could neither pretend to be unconscious, nor endeavor to be calm.	При первом же удобном случае она сделала из этого повод, чтобы больно задеть свою свекровь, и столь подробно описывала великолепные ожидания брата, завидные партии, которые миссис Феррарс прочит обоим своим сыновьям, и беды, грозящие молодой особе, если она попытается его завлечь, что миссис Дэшвуд не могла ни пропустить ее намеки мимо ушей, ни сохранить спокойствие.
She gave her an answer which marked her contempt, and instantly left the room, resolving that, whatever might be the inconvenience or expense of so sudden a removal, her beloved Elinor should not be exposed another week to such insinuations.	Она ответила ей со всей презрительностью и тотчас вышла из комнаты, исполненная твердой решимости пренебречь неудобствами и лишними расходами, сопряженными со спешным отъездом, лишь бы возможно скорее оградить свою любимую Элинор от подобных оскорбительных намеков.
In this state of her spirits, a letter was delivered to her from the post, which contained a proposal particularly well timed.	Ее возмущение не успело остыть, как ей подали доставленное по почте письмо, которое содержало предложение, пришедшееся как нельзя более кстати.
It was the offer of a small house, on very easy terms, belonging to a relation of her own, a gentleman of consequence and property in Devonshire.	Ее родственник, богатый джентльмен, проживавший в Девоншире, готов был сдать ей на самых выгодных условиях небольшой, принадлежавший ему дом.
The letter was from this gentleman himself, and written in the true spirit of friendly accommodation.	Письмо, написанное им собственноручно, несомненно, свидетельствовало об истинном родственном расположении.
He understood that she was in need of a dwelling; and though the house he now offered her was merely a cottage, he assured her that everything should be done to it which she might think necessary, if the situation pleased her.	Ему стало известно, что она нуждается в собственном крове, и, хотя предоставить ей он может лишь простой деревенский дом, если местоположение этого скромного жилища ей понравится, оно будет подновлено и благоустроено, как она сочтет нужным.

He earnestly pressed her, after giving the particulars of the house and garden, to come with her daughters to Barton Park, the place of his own residence, from whence she might judge, herself, whether Barton Cottage, for the houses were in the same parish, could, by any alteration, be made comfortable to her.	Подробно описав дом и сад, он с любезнейшей настойчивостью пригласил ее с дочерьми приехать погостить в Бартон-парке, его имении, чтобы она сама решила, в какой перестройке нуждается Бартонский Коттедж - оба дома расположены в одном приходе, - прежде чем сочтет возможным поселиться там.
He seemed really anxious to accommodate them and the whole of his letter was written in so friendly a style as could not fail of giving pleasure to his cousin; more especially at a moment when she was suffering under the cold and unfeeling behaviour of her nearer connections.	Казалось, он был движим искренним желанием услужить им, и все письмо дышало такой сердечностью, что не могло не обрадовать его кузину, да еще в минуту, когда она в полной мере испытала холодное бездушие тех, кто состоял с ней в более близком родстве.
She needed no time for deliberation or inquiry.	Она не стала тратить времени на размышления или на наведение справок.
Her resolution was formed as she read.	Решение ее было принято, едва она дочитала письмо до конца.
The situation of Barton, in a county so far distant from Sussex as Devonshire, which, but a few hours before, would have been a sufficient objection to outweigh every possible advantage belonging to the place, was now its first recommendation.	Если какой-нибудь час назад то обстоятельство, что Бартон находится в графстве столь удаленном от Сассекса, как Девоншир, представилось бы ей препятствием, которое перевесило бы в ее глазах все преимущества подобного плана, теперь оно явилось лучшим доводом в его пользу.
To quit the neighbourhood of Norland was no longer an evil; it was an object of desire; it was a blessing, in comparison of the misery of continuing her daughter-in-law's guest; and to remove for ever from that beloved place would be less painful than to inhabit or visit it while such a woman was its mistress.	Необходимость поселиться вдали от Норленда уже не представлялась немыслимым несчастьем. Напротив, ничего другого она теперь и не желала. Какое блаженство и лишнего часа не оставаться гостьей Фанни! А навсегда покинуть место, столь дорогое сердцу, все же менее мучительно, чем жить там или хотя бы приезжать туда с визитом, пока хозяйкой его остается подобная женщина.
She instantly wrote Sir John Middleton her acknowledgment of his kindness, and her acceptance of his proposal; and then hastened to shew both letters to her daughters, that she might be secure of their approbation before her answer were sent.	Она тотчас написала сэру Джону Мидлтону, что с глубокой радостью принимает его любезное предложение, а затем поспешила показать оба письма дочерям, чтобы заручиться их одобрением, прежде чем отправить ответ.
Elinor had always thought it would be more prudent for them to settle at some distance from Norland, than immediately amongst their present acquaintance.	Элинор всегда полагала, что было бы благоразумнее не оставаться по соседству с Норлендом среди нынешнего круга их знакомых.
On THAT head, therefore, it was not for her to oppose her mother's intention of removing into Devonshire.	И против желания матери переселиться в Девоншир возражать она не могла.
The house, too, as described by Sir John, was on so simple a scale, and the rent so uncommonly moderate, as to leave her no right of objection on either point; and, therefore, though it was not a plan which brought any charm to her fancy, though it was a removal from the vicinity of Norland beyond her wishes, she made no attempt to dissuade her mother from sending a letter of acquiescence.	К тому же дом, каким его описал сэр Джон, был настолько скромен, а плата настолько умеренной, что и тут она не сочла себя вправе сказать что-нибудь против. Вот почему, хотя план этот ее нисколько не обрадовал и ей вовсе не хотелось уезжать так далеко от Норленда, она не стала отговаривать миссис Дэшвуд от ее намерения тотчас отослать письмо с согласием.

CHAPTER 5	Глава 5
No sooner was her answer dispatched, than Mrs. Dashwood indulged herself in the pleasure of announcing to her son-in-law and his wife that she was provided with a house, and should incommode them no longer than till every thing were ready for her inhabiting it.	Письмо было отослано, и миссис Дэшвуд не отказала себе в удовольствии немедля сообщить пасынку и его супруге, что у нее уже есть дом и она перестанет обременять их своим присутствием, едва он будет приведен в надлежащий порядок.
They heard her with surprise.	Они выслушали ее с удивлением.
Mrs. John Dashwood said nothing; but her husband civilly hoped that she would not be settled far from Norland.	Миссис Джон Дэшвуд промолчала, но мистер Дэшвуд выразил надежду, что дом расположен неподалеку от Норленда, и миссис Дэшвуд поспешила ответить, что уезжает в Девоншир.
She had great satisfaction in replying that she was going into Devonshire.-Edward turned hastily towards her, on hearing this, and, in a voice of surprise and concern, which required no explanation to her, repeated,	Тут Эдвард быстро взглянул на нее и голосом, полным растерянности и тревоги, которые она легко себе объяснила, повторил:
"Devonshire!	- В Девоншир!
Are you, indeed, going there?	Неужели?
So far from hence!	Так далеко отсюда?
And to what part of it?"	Но куда именно?
She explained the situation. It was within four miles northward of Exeter.	Она объяснила, что ее будущий дом находится в четырех милях севернее Эксетера.
"It is but a cottage," she continued, "but I hope to see many of my friends in it.	- Это всего лишь коттедж, - продолжала она, - но я надеюсь видеть там многих моих друзей.
A room or two can easily be added; and if my friends find no difficulty in travelling so far to see me, I am sure I will find none in accommodating them."	Пристроить одну-две комнаты не составит затруднений. И если мои друзья готовы будут пренебречь неудобствами дальней дороги, чтобы навестить меня, то они могут не опасаться, что мне негде будет их принять.
She concluded with a very kind invitation to Mr. and Mrs. John Dashwood to visit her at Barton; and to Edward she gave one with still greater affection.	В заключение она самым учтивым образом пригласила мистера Дэшвуда с супругой непременно погостить у нее в Бартоне и еще более ласково пригласила туда Эдварда.
Though her late conversation with her daughter-in-law had made her resolve on remaining at Norland no longer than was unavoidable, it had not produced the smallest effect on her in that point to which it principally tended.	Хотя после недавнего разговора с невесткой она твердо решила покинуть Норленд как можно скорее, у нее не было ни малейшего намерения способствовать тому, ради чего, собственно, Фанни его и завела.
To separate Edward and Elinor was as far from being her object as ever; and she wished to show Mrs. John Dashwood, by this pointed invitation to her brother, how totally she disregarded her disapprobation of the match.	Она вовсе не собиралась разлучать Эдварда с Элинор и даже нарочно поспешила пригласить его в Бартон именно в эту минуту, чтобы показать миссис Джон Дэшвуд, как мало значит, одобряет она брак между ними или нет.

Mr. John Dashwood told his mother again and again how exceedingly sorry he was that she had taken a house at such a distance from Norland as to prevent his being of any service to her in removing her furniture.	Мистер Джон Дэшвуд вновь и вновь растолковывал своей мачехе, как он огорчен, что она выбрала дом на таком расстоянии от Норленда: ведь это лишает его возможности помочь ей с перевозкой вещей.
He really felt conscientiously vexed on the occasion; for the very exertion to which he had limited the performance of his promise to his father was by this arrangement rendered impracticable.- The furniture was all sent around by water.	Он действительно испытывал досаду, и его добродетель уязвляло то, что у него отняли случай выполнить данное отцу обещание в тех пределах, которые он для себя положил.
It chiefly consisted of household linen, plate, china, and books, with a handsome pianoforte of Marianne's.	Вещи были отправлены водой. Груз, если не считать прекрасного фортепьяно Марианны, состоял главным образом из всякого рода белья, столового серебра, фарфора и книг.
Mrs. John Dashwood saw the packages depart with a sigh: she could not help feeling it hard that as Mrs. Dashwood's income would be so trifling in comparison with their own, she should have any handsome article of furniture.	Миссис Джон Дэшвуд поглядела вслед тюкам со вздохом: мысль, что миссис Дэшвуд, чей доход был ничтожен в сравнении с их собственным, остается хозяйкой прекрасных сервизов и прочего, причиняла ей истинное страдание.
Mrs. Dashwood took the house for a twelvemonth; it was ready furnished, and she might have immediate possession.	Миссис Дэшвуд сняла коттедж на год. Он был меблирован и готов к обитанию.
No difficulty arose on either side in the agreement; and she waited only for the disposal of her effects at Norland, and to determine her future household, before she set off for the west; and this, as she was exceedingly rapid in the performance of everything that interested her, was soon done.-The horses which were left her by her husband had been sold soon after his death, and an opportunity now offering of disposing of her carriage, she agreed to sell that likewise at the earnest advice of her eldest daughter.	Формальности никаких затруднений ни с той, ни с другой стороны не составили, и миссис Дэшвуд, прежде чем отправиться на запад, надо было только распорядиться тем имуществом, которое она с собой не брала, а также решить, какая прислуга ей там потребуется. У нее не было привычки мешкать, когда она чего-нибудь хотела, и все эти дела удалось закончить быстро. Лошади, оставленные ей покойным мужем, были проданы вскоре после его кончины, а теперь, по настоянию старшей дочери, она согласилась продать и карету, благо представился удобный случай.
For the comfort of her children, had she consulted only her own wishes, she would have kept it; but the discretion of Elinor prevailed. HER wisdom too limited the number of their servants to three; two maids and a man, with whom they were speedily provided from amongst those who had formed their establishment at Norland.	Следуй она собственным желаниям, то сохранила бы карету ради дочерей, но благоразумный совет Элинор возымел свое действие. Ее же благоразумие ограничило и число прислуги двумя горничными и лакеем, незамедлительно выбранными из тех, кто служил им в Норленде.
The man and one of the maids were sent off immediately into Devonshire, to prepare the house for their mistress's arrival; for as Lady Middleton was entirely unknown to Mrs. Dashwood, she preferred going directly to the cottage to being a visitor at Barton Park; and she relied so undoubtingly on Sir John's description of the house, as to feel no curiosity to examine it herself till she entered it as her own.	Лакей и одна горничная тут же отправились в Девоншир убрать дом к приезду их госпожи, -миссис Дэшвуд не была знакома с леди Мидлтон, а потому предпочла не гостить в Бартон-парке, но сразу поселиться в своем коттедже, предварительно его не осматривая, так как всецело полагалась на описание, которое прислал ей сэр Джон.

Her eagerness to be gone from Norland was preserved from diminution by the evident satisfaction of her daughter-in-law in the prospect of her removal; a satisfaction which was but feebly attempted to be concealed under a cold invitation to her to defer her departure.	Желание покинуть Норленд как можно скорее поддерживалось и укреплялось в ней явной радостью, с какой ее невестка предвкушала их отъезд, ограничившись лишь самым холодным приглашением не торопиться со сборами.
Now was the time when her son-in-law's promise to his father might with particular propriety be fulfilled.	Теперь настало время, наиболее приличное для того, чтобы ее пасынок выполнил обещание, данное умирающему отцу.
Since he had neglected to do it on first coming to the estate, their quitting his house might be looked on as the most suitable period for its accomplishment.	Раз он не сделал этого, когда вступил во владение имуществом, то предстоящее расставание с ними давало ему достаточно веский повод поступить должным образом.
But Mrs. Dashwood began shortly to give over every hope of the kind, and to be convinced, from the general drift of his discourse, that his assistance extended no farther than their maintenance for six months at Norland.	Однако миссис Дэшвуд незамедлительно оставила эту надежду, убедившись по множеству оброненных им намеков, что, по его мнению, он оказал им более чем достаточную помощь, почти полгода предоставляя им стол и кров в Норленде.
He so frequently talked of the increasing expenses of housekeeping, and of the perpetual demands upon his purse, which a man of any consequence in the world was beyond calculation exposed to, that he seemed rather to stand in need of more money himself than to have any design of giving money away.	Он то и дело сетовал, что расходы по содержанию дома все время растут, что человек, занимающий не последнее положение в свете, обречен на бесчисленные непредвиденные траты, и начинало даже казаться, что он бьется в тисках нужды и даже пенса не в состоянии кому-нибудь уделить.
In a very few weeks from the day which brought Sir John Middleton's first letter to Norland, every thing was so far settled in their future abode as to enable Mrs. Dashwood and her daughters to begin their journey.	Не прошло и нескольких недель после получения первого письма от сэра Джона Мидлтона, как будущее жилище миссис Дэшвуд и ее дочерей было уже совсем готово к их приему, и им оставалось только отправиться туда.
Many were the tears shed by them in their last adieus to a place so much beloved.	Прощаясь с местом, столь дорогим их сердцу, они пролили немало слез.
"Dear, dear Norland!" said Marianne, as she wandered alone before the house, on the last evening of their being there; "when shall I cease to regret you!-when learn to feel a home elsewhere!-Oh! happy house, could you know what I suffer in now viewing you from this spot, from whence perhaps I may view you no more!-And you, ye well-known trees!-but you will continue the same.-No leaf will decay because we are removed, nor any branch become motionless although we can observe you no longer!-No; you will continue the same; unconscious of the pleasure or the regret you occasion, and insensible of any change in those who walk under your shade!-But who will remain to enjoy you?"	- Милый, милый Норленд! - твердила Марианна, прогуливаясь в одиночестве перед домом в последний вечер. - Когда перестану я тосковать по тебе! Когда почувствую себя дома где-нибудь еще! О счастливая обитель, если бы ты могла понять, как я страдаю сейчас, созерцая тебя с места, откуда, быть может, мне уже более не доведется бросить на тебя хотя бы взгляд! И вы, столь хорошо знакомые мне деревья! Но вы пребудете такими же, как теперь. Ни единого листка вы не уроните оттого, что нас здесь более нет, ни единая ветка не засохнет, хотя мы уже не сможем любоваться вами! Да, вы ни в чем не изменитесь, не ведая ни о радости, ни о сожалениях, вами рождаемых, не замечая, кого теперь укрываете в своей сени! Но кто останется здесь восхищаться вами?
CHAPTER 6	Глава 6

The first part of their journey was performed in too melancholy a disposition to be otherwise than tedious and unpleasant.	Грусть не лучший спутник в пути, а потому первое время путешествие казалось им и скучным, и утомительным.
But as they drew towards the end of it, their interest in the appearance of a country which they were to inhabit overcame their dejection, and a view of Barton Valley as they entered it gave them cheerfulness. It was a pleasant fertile spot, well wooded, and rich in pasture.	Однако же, когда оно приблизилось к концу, интерес к краю, где им предстояло жить, рассеял уныние, а открывшийся перед ними вид Бартонской долины вернул им бодрость духа, так веселила она глаз густыми рощами и сочными лугами.
After winding along it for more than a mile, they reached their own house. A small green court was the whole of its demesne in front; and a neat wicket gate admitted them into it.	Они проехали более мили по прихотливо вьющейся дороге и оказались перед новым своим домом, выходившим фасадом на зеленый дворик, куда они и вошли через крепкую калитку.
As a house, Barton Cottage, though small, was comfortable and compact; but as a cottage it was defective, for the building was regular, the roof was tiled, the window shutters were not painted green, nor were the walls covered with honeysuckles.	Бартонский Коттедж как дом, хотя и не большой, был удобен и уютен, но как сельский коттедж оставлял желать лучшего: никакой беспорядочности в постройке, крыша черепичная, ставни не выкрашены зеленой краской, стены не увиты жимолостью.
A narrow passage led directly through the house into the garden behind.	Узкий коридор вел прямо к задней двери, выходившей в сад.
On each side of the entrance was a sitting room, about sixteen feet square; and beyond them were the offices and the stairs.	По сторонам его располагались две парадные комнаты, обе примерно шестнадцать на шестнадцать футов. За ними ютились кухня, кладовая, прочие такие же помещения и лестница.
Four bed-rooms and two garrets formed the rest of the house.	Второй этаж занимали четыре спальни, а над ними помещались два просторных чердака.
It had not been built many years and was in good repair.	Стариной от коттеджа не веяло, и содержался он в образцовом порядке.
In comparison of Norland, it was poor and small indeed!-but the tears which recollection called forth as they entered the house were soon dried away.	Разумеется, в сравнении с Норлендом это было бедное и тесное жилище, но слезы, вызванные такими мыслями, едва они переступили порог, скоро высохли.
They were cheered by the joy of the servants on their arrival, and each for the sake of the others resolved to appear happy.	Радость, с какой их встретили слуги, послужила им утешением, и каждая решила быть веселой ради остальных трех.
It was very early in September; the season was fine, and from first seeing the place under the advantage of good weather, they received an impression in its favour which was of material service in recommending it to their lasting approbation.	Сентябрь едва начался, погода стояла ясная, в свете солнца все вокруг производило самое приятное впечатление, и они уже не сомневались, что не пожалеют о своем переезде сюда.
The situation of the house was good.	Расположен был дом очень живописно.
High hills rose immediately behind, and at no great distance on each side; some of which were open downs, the others cultivated and woody.	Позади поднимались высокие холмы, продолжавшиеся также слева и справа. Некоторые были пологими и травянистыми, другие поросли лесом или же их покрывали поля.

The village of Barton was chiefly on one of these hills, and formed a pleasant view from the cottage windows.	Рассыпанная по склону одного из них деревушка Бартон издали казалась прелестной.
The prospect in front was more extensive; it commanded the whole of the valley, and reached into the country beyond.	Вид же перед фасадом открывался весьма широкий - на всю долину и просторы за ней.
The hills which surrounded the cottage terminated the valley in that direction; under another name, and in another course, it branched out again between two of the steepest of them.	Холмы, дугой огибавшие коттедж, замыкали долину с этого конца, но за узким проходом между двумя самыми крутыми она вилась дальше, хотя носила уже другое название.
With the size and furniture of the house Mrs. Dashwood was upon the whole well satisfied; for though her former style of life rendered many additions to the latter indispensable, yet to add and improve was a delight to her; and she had at this time ready money enough to supply all that was wanted of greater elegance to the apartments.	Размерами и меблировкой коттеджа миссис Дэшвуд осталась более или менее довольна. Правда, очень многого из того, что ей, привыкшей к светской жизни, представлялось совершенно необходимым, тут недоставало. Но она всегда любила улучшать и добавлять, тем более что в ее распоряжении теперь оказалась порядочная сумма наличными, позволявшая подумать о том, чтобы обставить комнаты с желанным изяществом.
"As for the house itself, to be sure," said she, "it is too small for our family, but we will make ourselves tolerably comfortable for the present, as it is too late in the year for improvements.	- Дом, разумеется, для нашей семьи маловат, но пока мы потерпим, потому что дело идет к зиме и начинать что-нибудь уже поздно.
Perhaps in the spring, if I have plenty of money, as I dare say I shall, we may think about building.	Однако весной, если у меня найдутся лишние деньги, а найтись они должны, можно будет подумать и о перестройке.
These parlors are both too small for such parties of our friends as I hope to see often collected here; and I have some thoughts of throwing the passage into one of them with perhaps a part of the other, and so leave the remainder of that other for an entrance; this, with a new drawing room which may be easily added, and a bed-chamber and garret above, will make it a very snug little cottage.	Обе нижние комнаты слишком тесны, чтобы принимать наших друзей, которых я надеюсь часто здесь видеть. Вот если присоединить к одной из них коридор и, пожалуй, часть второй, превратив остальную часть в переднюю, то с гостиной, которую добавить очень просто, с еще одной спальней над ней и мансардой, домик у нас будет очень уютный.
I could wish the stairs were handsome.	Жаль, что лестница не парадная.
But one must not expect every thing; though I suppose it would be no difficult matter to widen them.	Но нельзя же требовать всего! Впрочем, почему бы не сделать ее шире?
I shall see how much I am before-hand with the world in the spring, and we will plan our improvements accordingly."	Весной мне будет известно, какими средствами могу я располагать, и тогда мы решим, что и как тут изменить.
In the mean time, till all these alterations could be made from the savings of an income of five hundred a-year by a woman who never saved in her life, they were wise enough to be contented with the house as it was; and each of them was busy in arranging their particular concerns, and endeavoring, by placing around them books and other possessions, to form themselves a home.	В ожидании же того, как все эти переделки будут произведены на суммы, которые намеревалась откладывать из пятисот фунтов годового дохода женщина, никогда не умевшая ни на чем экономить, они благоразумно удовлетворились коттеджем в его настоящем виде. Каждая занялась собственной комнатой, расставляя книги и безделушки, чтобы почувствовать себя дома.

Marianne's pianoforte was unpacked and properly disposed of; and Elinor's drawings were affixed to the walls of their sitting room.	Фортепьяно Марианны было распаковано и бережно водворено на отведенное для него место, а рисунки Элинор украсили стены гостиной.
In such employments as these they were interrupted soon after breakfast the next day by the entrance of their landlord, who called to welcome them to Barton, and to offer them every accommodation from his own house and garden in which theirs might at present be deficient.	На следующий день вскоре после завтрака их отвлек от этих занятий владелец коттеджа, который приехал, чтобы приветствовать их в Бартоне и осведомиться, не нуждаются ли они с дороги в чем-либо: его дом и сад к их услугам.
Sir John Middleton was a good looking man about forty.	Сэр Джон Мидлтон оказался представительным мужчиной лет сорока.
He had formerly visited at Stanhill, but it was too long for his young cousins to remember him.	Он, бывало, гостил в Стэнхилле, но так давно, что его молодые родственницы не сохранили о нем никаких воспоминаний.
His countenance was thoroughly good-humoured; and his manners were as friendly as the style of his letter.	Лицо у него сияло добротой, а манеры были не менее сердечны, чем его письмо.
Their arrival seemed to afford him real satisfaction, and their comfort to be an object of real solicitude to him.	Он, видимо, искренне радовался их приезду и от души хотел помочь им устроиться как можно удобней, многократно выражая горячую надежду, что отношения между ними и его семьей будут самыми дружественными.
He said much of his earnest desire of their living in the most sociable terms with his family, and pressed them so cordially to dine at Barton Park every day till they were better settled at home, that, though his entreaties were carried to a point of perseverance beyond civility, they could not give offence.	И с таким радушием приглашал их ежедневно обедать в Бартон-парке, пока они окончательно не устроятся, что настойчивость эта, хотя и несколько выходила за пределы требований хорошего тона, никого обидеть не могла.
His kindness was not confined to words; for within an hour after he left them, a large basket full of garden stuff and fruit arrived from the park, which was followed before the end of the day by a present of game.	Любезность его не ограничивалась одними словами: всего лишь час спустя после того, как он с ними простился, в коттедж явился лакей с большой корзиной, полной овощей и плодов, а вечером была прислана дичь.
He insisted, moreover, on conveying all their letters to and from the post for them, and would not be denied the satisfaction of sending them his newspaper every day.	Кроме того, он, не слушая никаких возражений, обещал доставлять их письма с почты и на почту, а также ежедневно присылать им свою газету -этим они доставят ему величайшее удовольствие.
Lady Middleton had sent a very civil message by him, denoting her intention of waiting on Mrs. Dashwood as soon as she could be assured that her visit would be no inconvenience; and as this message was answered by an invitation equally polite, her ladyship was introduced to them the next day.	Леди Мидлтон весьма учтиво поручила ему передать миссис Дэшвуд, что она желала бы нанести ей визит, как только это будет им удобно. Ответом было столь же вежливое приглашение, и они познакомились с ее милостью на следующий же день.
They were, of course, very anxious to see a person on whom so much of their comfort at Barton must depend; and the elegance of her appearance was favourable to their wishes.	Разумеется, им не терпелось увидеть особу, от которой в столь большой мере зависело, насколько приятной будет их жизнь в Бартоне, и наружность ее произвела на них самое выгодное впечатление.
Lady Middleton was not more than six or seven and twenty; her face was handsome, her figure tall and striking, and her address graceful.	Леди Мидлтон было не более двадцати шести -двадцати семи лет.

Her manners had all the elegance which her husband's wanted.	Красивые черты, высокая статная фигура, утонченное изящество - все располагало к ней.
But they would have been improved by some share of his frankness and warmth; and her visit was long enough to detract something from their first admiration, by shewing that, though perfectly well-bred, she was reserved, cold, and had nothing to say for herself beyond the most common-place inquiry or remark.	Ее манеры обладали полированностью, какой не хватало ее мужу. Но им не повредила бы некоторая толика его прямодушия и сердечности, и визит ее оказался достаточно долгим для того, чтобы их первые восторги поугасли. Безупречная светскость сочеталась с холодной сухостью, беседа же исчерпывалась общепринятыми вопросами и самыми банальными замечаниями.
Conversation however was not wanted, for Sir John was very chatty, and Lady Middleton had taken the wise precaution of bringing with her their eldest child, a fine little boy about six years old, by which means there was one subject always to be recurred to by the ladies in case of extremity, for they had to enquire his name and age, admire his beauty, and ask him questions which his mother answered for him, while he hung about her and held down his head, to the great surprise of her ladyship, who wondered at his being so shy before company, as he could make noise enough at home.	Впрочем, разговор поддерживался без труда: сэр Джон не отличался молчаливостью, а леди Мидлтон благоразумно привезла с собой старшего сына - прелестного шестилетнего малютку, и при малейшей заминке в их распоряжении была неисчерпаемая тема. Хозяйки не преминули осведомиться, как его зовут, сколько ему лет, а также восхищались его миловидностью и задавали ему вопросы, на которые отвечала его маменька, пока он, потупившись, прижимался к ней, и ее милость не переставала изумляться тому, как он застенчив в обществе, хотя дома болтает без умолку.
On every formal visit a child ought to be of the party, by way of provision for discourse.	Во время светских визитов ребенок, право же, необходим, чтобы разговор не иссякал.
In the present case it took up ten minutes to determine whether the boy were most like his father or mother, and in what particular he resembled either, for of course every body differed, and every body was astonished at the opinion of the others.	Вот и на этот раз потребовалось не менее десяти минут, чтобы определить, на кого более похож мальчик - на папеньку или маменьку - и в чем это сходство заключается: разумеется, никто не сходился во мнении и все поражались, как слепы остальные.
An opportunity was soon to be given to the Dashwoods of debating on the rest of the children, as Sir John would not leave the house without securing their promise of dining at the park the next day.	Миссис Дэшвуд и ее дочерям вскоре представился случай восхититься достоинствами и младших детей, так как сэр Джон не успокоился, пока не заручился их обещанием отобедать в Бартон-парке на следующий день.
CHAPTER 7	Глава 7
Barton Park was about half a mile from the cottage. The ladies had passed near it in their way along the valley, but it was screened from their view at home by the projection of a hill.	Склон холма заслонял Бартон-парк от Коттеджа, но до него было не более полумили, и, спускаясь в долину по пути в свое новое жилище, они проехали почти рядом с ним.
The house was large and handsome; and the Middletons lived in a style of equal hospitality and elegance.	Дом был красивый и обширный, под стать образу жизни Мидлтонов столь же светскому, как и гостеприимному.
The former was for Sir John's gratification, the latter for that of his lady.	Второе отвечало наклонностям сэра Джона, как первое - наклонностям его супруги.
They were scarcely ever without some friends staying with them in the house, and they kept more company of every kind than any other family in the neighbourhood.	Под их кровом почти все время гостили какие-нибудь знакомые, и общество там собиралось самое разнообразное, как нигде более в округе.

It was necessary to the happiness of both; for however dissimilar in temper and outward behaviour, they strongly resembled each other in that total want of talent and taste which confined their employments, unconnected with such as society produced, within a very narrow compass.	Только так могли супруги быть счастливы, ибо, как ни отличались они по складу характера и манерам, между ними существовало одно неоспоримое сходство, заключавшееся в полном отсутствии каких-либо талантов или серьезных интересов, что почти не оставляло им занятий, помимо тех, которые предлагает светская жизнь.
Sir John was a sportsman, Lady Middleton a mother.	Сэр Джон был любитель охоты, леди Мидлтон была матерью.
He hunted and shot, and she humoured her children; and these were their only resources.	Он ездил на лисью травлю и стрелял дичь, она баловала своих детей. Ничему другому они посвятить себя не умели.
Lady Middleton had the advantage of being able to spoil her children all the year round, while Sir John's independent employments were in existence only half the time.	Леди Мидлтон имела перед мужем то преимущество, что потакать детским прихотям она могла круглый год, тогда как половину этого срока ему возбранялось предаваться своей страсти.
Continual engagements at home and abroad, however, supplied all the deficiencies of nature and education; supported the good spirits of Sir John, and gave exercise to the good breeding of his wife.	Однако постоянные поездки в гости и прием гостей у себя заполняли пустоту, оставленную природой и воспитанием, поддерживали веселость сэра Джона и позволяли его жене блистать безупречностью манер.
Lady Middleton piqued herself upon the elegance of her table, and of all her domestic arrangements; and from this kind of vanity was her greatest enjoyment in any of their parties.	Леди Мидлтон гордилась изысканностью своего стола, а также и тем, как поставлен ее дом во всех остальных отношениях, и в их открытом образе жизни находила главным образом удовлетворение своему тщеславию.
But Sir John's satisfaction in society was much more real; he delighted in collecting about him more young people than his house would hold, and the noisier they were the better was he pleased.	Но сэр Джон искренне любил общество и обожал собирать вокруг себя молодежь в числе даже большем, чем мог вместить его дом, - и чем громче шум они поднимали, тем приятнее ему было.
He was a blessing to all the juvenile part of the neighbourhood, for in summer he was for ever forming parties to eat cold ham and chicken out of doors, and in winter his private balls were numerous enough for any young lady who was not suffering under the unsatiable appetite of fifteen.	В нем наиболее молодая часть его соседей находила истинного благодетеля: летом он постоянно приглашал всех на пикники, откушать ветчины и холодных цыплят на свежем воздухе, а зимой устраивал столько домашних танцевальных вечеров, что лишь ненасытные пятнадцатилетние барышни могли пожелать, чтобы они бывали чаще.
The arrival of a new family in the country was always a matter of joy to him, and in every point of view he was charmed with the inhabitants he had now procured for his cottage at Barton.	Появление в их краях любой новой семьи всегда приводило его в восхищение, а обитательницы, которых он раздобыл для своего коттеджа, ни в чем не обманули его надежд.
The Miss Dashwoods were young, pretty, and unaffected.	Барышни Дэшвуд были молоды, хороши собой и держались с приятной естественностью.
It was enough to secure his good opinion; for to be unaffected was all that a pretty girl could want to make her mind as captivating as her person.	Большего и не требовалось: естественность придавала очарование и уму миловидной девицы.

The friendliness of his disposition made him happy in accommodating those, whose situation might be considered, in comparison with the past, as unfortunate.	Добряк по натуре, он был счастлив предложить приют тем, кого судьба лишила былых благ.
In showing kindness to his cousins therefore he had the real satisfaction of a good heart; and in settling a family of females only in his cottage, he had all the satisfaction of a sportsman; for a sportsman, though he esteems only those of his sex who are sportsmen likewise, is not often desirous of encouraging their taste by admitting them to a residence within his own manor.	А потому, оказав услугу своим дальним родственникам, он доставил радость собственному сострадательному сердцу, поселив же в коттедже семью, состоящую из одних лишь представительниц прекрасного пола, он ублажил в себе охотника, ибо охотник, хотя и уважает тех мужчин, которые делят его увлечение, поостережется селить их у себя в поместье, ибо тогда ему придется делить с ними и свою дичь.
Mrs. Dashwood and her daughters were met at the door of the house by Sir John, who welcomed them to Barton Park with unaffected sincerity; and as he attended them to the drawing room repeated to the young ladies the concern which the same subject had drawn from him the day before, at being unable to get any smart young men to meet them.	Сэр Джон встретил миссис Дэшвуд и ее дочерей на пороге, с безыскусной искренностью приветствуя их в Бартон-парке, а затем по пути в гостиную, как и накануне, выразил барышням свое огорчение, что на этот раз ему не доведется познакомить их с любезными молодыми кавалерами.
They would see, he said, only one gentleman there besides himself; a particular friend who was staying at the park, but who was neither very young nor verygay.	Кроме него самого, сказал он, их нынче ждет общество лишь еще одного джентльмена - его дорогого друга, который гостит в Бартон-парке, но он не особенно молод и не особенно весел.
He hoped they would all excuse the smallness of the party, and could assure them it should never happen so again.	Все же он уповает, что они извинят его за столь скромный прием и не усомнятся, что впредь все будет по-иному.
He had been to several families that morning in hopes of procuring some addition to their number, but it was moonlight and every body was full of engagements.	Утром он побывал у некоторых соседей, стараясь собрать общество побольше, но теперь ведь вечера лунные и все уже куда-нибудь да приглашены.
Luckily Lady Middleton's mother had arrived at Barton within the last hour, and as she was a very cheerful agreeable woman, he hoped the young ladies would not find it so very dull as they might imagine.	К счастью, не далее как час назад в Бартон приехала погостить матушка леди Мидлтон, дама очень приятного живого нрава, а потому барышням, быть может, не придется скучать так, как они опасались.
The young ladies, as well as their mother, were perfectly satisfied with having two entire strangers of the party, and wished for no more.	Барышни и их мать заверили любезного хозяина, что удовольствия от двух новых знакомств им будет вполне достаточно.
Mrs. Jennings, Lady Middleton's mother, was a good-humoured, merry, fat, elderly woman, who talked a great deal, seemed very happy, and rather vulgar.	Матушка леди Мидлтон, добродушная веселая женщина, уже в годах, очень говорливая, выглядела всем довольной и порядком вульгарной.
She was full of jokes and laughter, and before dinner was over had said many witty things on the subject of lovers and husbands; hoped they had not left their hearts behind them in Sussex, and pretended to see them blush whether they did or not.	Она не скупилась на шутки и смех и до конца обеда успела обронить множество прозрачнейших намеков на тему о поклонниках и женихах, выражая опасения, не остались ли их сердечки в Сассексе, и заявляя, что она видит, видит, как они краснеют, - что отнюдь не соответствовало действительности.

Marianne was vexed at it for her sister's sake, and turned her eyes towards Elinor to see how she bore these attacks, with an earnestness which gave Elinor far more pain than could arise from such common-place raillery as Mrs. Jennings's.	Марианна страдала за сестру и посматривала на нее с такой тревогой, что Элинор ее сочувственные взгляды мучили куда больше неделикатных поддразниваний миссис Дженнингс.
Colonel Brandon, the friend of Sir John, seemed no more adapted by resemblance of manner to be his friend, than Lady Middleton was to be his wife, or Mrs. Jennings to be Lady Middleton's mother.	Полковник Брэндон так разительно не походил на сэра Джона, что, казалось, столь же не подходил для роли его друга, как леди Мидлтон для роли его жены, а миссис Дженнингс для роли матери этой последней.
He was silent and grave.	Полковника отличали молчаливость и серьезность, что, впрочем, отнюдь не лишало его внешность известной привлекательности, хотя Марианна с Маргарет и признали его про себя скучнейшим старым холостяком - ведь ему было никак не меньше тридцати пяти лет!
His appearance however was not unpleasing, in spite of his being in the opinion of Marianne and Margaret an absolute old bachelor, for he was on the wrong side of five and thirty; but though his face was not handsome, his countenance was sensible, and his address was particularly gentlemanlike.	Тем не менее, хотя лицо его и не поражало красотой черт, оно несло на себе печать благообразия, а держался он, как истый джентльмен.
There was nothing in any of the party which could recommend them as companions to the Dashwoods; but the cold insipidity of Lady Middleton was so particularly repulsive, that in comparison of it the gravity of Colonel Brandon, and even the boisterous mirth of Sir John and his mother-in-law was interesting.	Ничто в этом обществе не пробудило в миссис Дэшвуд и ее дочерях надежды на дальнейшее интересное знакомство, однако холодная бесцветность леди Мидлтон настолько их отталкивала, что по сравнению с ней и серьезность полковника Брэндона, и даже неуемная шутливость сэра Джона и его тещи приобретали некоторое обаяние.
Lady Middleton seemed to be roused to enjoyment only by the entrance of her four noisy children after dinner, who pulled her about, tore her clothes, and put an end to every kind of discourse except what related to themselves.	Леди Мидлтон оживилась, только когда после обеда к обществу присоединились четверо ее шумных детей: они поминутно ее дергали, порвали ей платье и положили конец всякому разговору, кроме как о них одних.
In the evening, as Marianne was discovered to be musical, she was invited to play.	Вечером, когда выяснилось, что Марианна -прекрасная музыкантша, ее попросили сыграть.
The instrument was unlocked, every body prepared to be charmed, and Marianne, who sang very well, at their request went through the chief of the songs which Lady Middleton had brought into the family on her marriage, and which perhaps had lain ever since in the same position on the pianoforte, for her ladyship had celebrated that event by giving up music, although by her mother's account, she had played extremely well, and by her own was very fond of it.	Отперли инструмент, все приготовились внимательно слушать, и Марианна, у которой к тому же был чудесный голос, уступая их настояниям, пропела почти все романсы, которые леди Мидлтон привезла в Бартон-парк после свадьбы и которые с тех пор так и лежали на фортепьяно в полном покое, ибо ее милость отпраздновала свое замужество тем, что навсегда оставила музыку, хотя, по словам ее матушки, она просто блистала за фортепьяно, а по ее собственным - очень любила играть.
Marianne's performance was highly applauded.	Марианну осыпали похвалами.

Sir John was loud in his admiration at the end of every song, and as loud in his conversation with the others while every song lasted.	После окончания каждой песни сэр Джон громогласно выражал свое восхищение - не менее громогласно, чем рассказывал что-нибудь остальным гостям, пока она пела.
Lady Middleton frequently called him to order, wondered how any one's attention could be diverted from music for a moment, and asked Marianne to sing a particular song which Marianne had just finished.	Леди Мидлтон часто ему пеняла, удивлялась вслух тому, как можно хотя бы на мгновение перестать упиваться музыкой, и просила Марианну непременно, непременно спеть ее любимый романс - как раз тот, который Марианна только что допела.
Colonel Brandon alone, of all the party, heard her without being in raptures.	Один полковник Брэндон слушал ее без изъявлений восторга, но так внимательно, что это было лучшим комплиментом.
He paid her only the compliment of attention; and she felt a respect for him on the occasion, which the others had reasonably forfeited by their shameless want of taste.	И она почувствовала к нему некоторое уважение, выделив его среди прочих слушателей, которые без всякого стеснения выдавали полное отсутствие у них изящного вкуса.
His pleasure in music, though it amounted not to that ecstatic delight which alone could sympathize with her own, was estimable when contrasted against the horrible insensibility of the others; and she was reasonable enough to allow that a man of five and thirty might well have outlived all acuteness of feeling and every exquisite power of enjoyment.	Удовольствие, которое доставляла ему музыка, хотя и не могло сравниться с экстазом, подобным ее собственному, было все же много предпочтительнее омерзительной глухоты остальных.
She was perfectly disposed to make every allowance for the colonel's advanced state of life which humanity required.	К тому же она вполне понимала, что в тридцать пять лет можно утратить былую способность бурно чувствовать и упиваться наслаждениями, которые дарует искусство, а потому была готова извинить дряхлость полковника, как того требует милосердие.
CHAPTER 8	Глава 8
Mrs. Jennings was a widow with an ample jointure.	Миссис Дженнингс осталась состоятельной вдовой с двумя дочерьми, и обе они сделали прекрасные партии, а потому теперь у нее не было иных забот, кроме того как переженить между собой весь прочий свет.
She had only two daughters, both of whom she had lived to see respectably married, and she had now therefore nothing to do but to marry all the rest of the world.	Тут уж она не знала устали и, насколько хватало ее сил, не упускала ни единого случая сосватать знакомых ей молодых людей и девиц.
In the promotion of this object she was zealously active, as far as her ability reached; and missed no opportunity of projecting weddings among all the young people of her acquaintance.	С поразительной быстротой она обнаруживала сердечные склонности и уж тут давала себе полную волю вызывать краску на щеках юной барышни и пробуждать в ее душе тщеславие, прохаживаясь по поводу власти, которую эта барышня приобрела над тем-то или тем-то кавалером.

She was remarkably quick in the discovery of attachments, and had enjoyed the advantage of raising the blushes and the vanity of many a young lady by insinuations of her power over such a young man; and this kind of discernment enabled her soon after her arrival at Barton decisively to pronounce that Colonel Brandon was very much in love with Marianne Dashwood.	Такого рода проницательность помогла ей вскоре после ее приезда в Бартон решительнейшим образом объявить, что полковник Брэндон по уши влюбился в Марианну Дэшвуд.
She rather suspected it to be so, on the very first evening of their being together, from his listening so attentively while she sang to them; and when the visit was returned by the Middletons' dining at the cottage, the fact was ascertained by his listening to her again.	Она сразу заметила, к чему дело идет, еще в первый же вечер их знакомства, когда он с таким вниманием слушал, как она пела.
It must be so.	После же того как Мидлтоны, возвращая визит, отобедали в коттедже, уже никаких сомнений остаться не могло: он опять внимательно слушал, как она поет.
She was perfectly convinced of it.	Да-да, это так, и не спорьте!
It would be an excellent match, for HE was rich, and SHE was handsome.	И какая прекрасная пара будет - он ведь богат, а она красива.
Mrs. Jennings had been anxious to see Colonel Brandon well married, ever since her connection with Sir John first brought him to her knowledge; and she was always anxious to get a good husband for every pretty girl.	Миссис Дженнингс мечтала женить полковника Брэндона с той самой поры, как впервые увидела его на свадьбе своей дочери с сэром Джоном. А при виде любой недурной собой девицы она тотчас принималась мысленно подыскивать ей хорошего мужа.
The immediate advantage to herself was by no means inconsiderable, for it supplied her with endless jokes against them both.	Сама же она незамедлительно начала извлекать выгоду из собственных предположений, не скупясь на шуточки по адресу их обоих.
At the park she laughed at the colonel, and in the cottage at Marianne.	В Бартон-парке она посмеивалась над полковником, а в коттедже - над Марианной.
To the former her raillery was probably, as far as it regarded only himself, perfectly indifferent; but to the latter it was at first incomprehensible; and when its object was understood, she hardly knew whether most to laugh at its absurdity, or censure its impertinence, for she considered it as an unfeeling reflection on the colonel's advanced years, and on his forlorn condition as an old bachelor.	Первого ее поддразнивания, вероятно, оставляли совершенно равнодушным ко всему, что касалось его одного, Марианна же вначале их просто не понимала, а когда разобралась, то не знала, улыбнуться ли подобной нелепости или возмутиться бесчувственности подобных насмешек над почтенными годами полковника и унылым одиночеством старого холостяка.
Mrs. Dashwood, who could not think a man five years younger than herself, so exceedingly ancient as he appeared to the youthful fancy of her daughter, ventured to clear Mrs. Jennings from the probability of wishing to throw ridicule on his age.	Миссис Дэшвуд, полагая, что человек, на пять лет моложе ее самой, отнюдь не так уж близок к дряхлости, как рисовалось юному воображению ее дочери, попробовала очистить миссис Дженнингс от обвинения в столь бессердечных намерениях.
"But at least, Mama, you cannot deny the absurdity of the accusation, though you may not think it intentionally ill-natured.	- Однако, мама, нелепость таких выдумок вы отрицать не станете, пусть, по-вашему, злы они и непреднамеренно.

Colonel Brandon is certainly younger than Mrs. Jennings, but he is old enough to be MY father; and if he were ever animated enough to be in love, must have long outlived every sensation of the kind.	Бесспорно, полковник Брэндон моложе миссис Дженнингс, но мне он в отцы годится, и даже если некогда обладал достаточной пылкостью, чтобы влюбиться, так, несомненно, давным-давно ее утратил.
It is too ridiculous!	Невообразимо!
When is a man to be safe from such wit, if age and infirmity will not protect him?"	Если уж годы и старческая слабость не ограждают мужчину от подобных неуместных намеков, то когда же он может считать себя в безопасности от них?
"Infirmity!" said Elinor, "do you call Colonel Brandon infirm?	- Старческая слабость! - повторила Элинор. -Неужели ты говоришь это серьезно?
I can easily suppose that his age may appear much greater to you than to my mother; but you can hardly deceive yourself as to his having the use of his limbs!"	Я охотно допускаю, что тебе он кажется много старше, чем маме, но, согласись, его еще не сковал паралич!
"Did not you hear him complain of the rheumatism? and is not that the commonest infirmity of declining life?"	- Разве ты не слышала, как он жаловался на ревматизм! И разве это не вернейший признак дряхлости?
"My dearest child," said her mother, laughing, "at this rate you must be in continual terror of MY decay; and it must seem to you a miracle that my life has been extended to the advanced age of forty."	- Девочка моя! - со смехом сказала ее мать. - Если так, то ты должна жить под вечным страхом моей скорой кончины. И каким чудом кажется тебе, что я дожила до целых сорока лет!
"Mama, you are not doing me justice.	- Мама, вы ко мне несправедливы!
I know very well that Colonel Brandon is not old enough to make his friends yet apprehensive of losing him in the course of nature.	Я прекрасно знаю, что полковник Брэндон еще не в тех годах, когда друзьям надо опасаться его смерти от естественных причин.
He may live twenty years longer. But thirty-five has nothing to do with matrimony."	Он вполне может прожить еще хоть двадцать лет, но тридцать пять - не тот возраст, когда помышляют о браке.
"Perhaps," said Elinor, "thirty-five and seventeen had better not have any thing to do with matrimony together.	- Пожалуй, - заметила Элинор, - тридцати пяти и семнадцати не стоит помышлять о браке между собой.
But if there should by any chance happen to be a woman who is single at seven and twenty, I should not think Colonel Brandon's being thirty-five any objection to his marrying HER."	Но если бы нашлась одинокая женщина лет двадцати семи, то в свои тридцать пять полковник Брэндон вполне мог бы сделать ей предложение.
"A woman of seven and twenty," said Marianne, after pausing a moment, "can never hope to feel or inspire affection again, and if her home be uncomfortable, or her fortune small, I can suppose that she might bring herself to submit to the offices of a nurse, for the sake of the provision and security of a wife.	- Женщина в двадцать семь лет, - объявила Марианна после недолгого раздумья, - уже должна оставить всякую надежду вновь испытать самой или внушить кому-нибудь нежные чувства, и, если дома ей живется плохо или если у нее нет состояния, она, полагаю, может дать согласие взять на себя обязанности сиделки, ради обеспеченности, которую обретет в замужестве.
In his marrying such a woman therefore there would be nothing unsuitable.	Вот почему брак с женщиной в годах вполне приемлем.

It would be a compact of convenience, and the world would be satisfied.	Он заключается ради взаимного удобства, и свет не найдет в нем ничего предосудительного.
In my eyes it would be no marriage at all, but that would be nothing.	В моих же глазах подобный брак - вообще не брак.
To me it would seem only a commercial exchange, in which each wished to be benefited at the expense of the other."	В моих глазах это торговая сделка, в которой каждая сторона находит собственную выгоду.
"It would be impossible, I know," replied Elinor, "to convince you that a woman of seven and twenty could feel for a man of thirty-five anything near enough to love, to make him a desirable companion to her.	- Я знаю, - возразила Элинор, - тебя невозможно убедить, что женщина в двадцать семь лет вполне способна питать к тридцатипятилетнему мужчине подлинную любовь и лишь поэтому дать согласие стать спутницей его жизни.
But I must object to your dooming Colonel Brandon and his wife to the constant confinement of a sick chamber, merely because he chanced to complain yesterday (a very cold damp day) of a slight rheumatic feel in one of his shoulders."	Но я отнюдь не согласна с тем, как ты уже приковала полковника Брэндона и его супругу к вечному одру болезни потому лишь, что вчера он мимоходом пожаловался - а день, не забывай, был очень холодный и сырой - на легкое ревматическое покалывание в плече.
"But he talked of flannel waistcoats," said Marianne; "and with me a flannel waistcoat is invariably connected with aches, cramps, rheumatisms, and every species of ailment that can afflict the old and the feeble."	- Но он упомянул про фланелевый жилет! -сказала Марианна. - А для меня фланелевые жилеты неотъемлемы от ломоты в костях, ревматизма и прочих старческих немощей.
"Had he been only in a violent fever, you would not have despised him half so much.	- Если бы он слег в горячке, ты презирала бы его куда меньше!
Confess, Marianne, is not there something interesting to you in the flushed cheek, hollow eye, and quick pulse of a fever?"	Ну, признайся, Марианна, ведь воспаленное лицо, потускневшие глаза и частый пульс горячки таят для тебя особую привлекательность, не так ли?
Soon after this, upon Elinor's leaving the room,	С этими словами Элинор вышла из комнаты, и Марианна тотчас обернулась к матери.
"Mama," said Marianne,	- Мама! - воскликнула она.
"I have an alarm on the subject of illness which I cannot conceal from you.	- Не скрою от вас, что мои мысли все время обращаются к болезням.
I am sure Edward Ferrars is not well.	Я не сомневаюсь, что Эдвард Феррарс тяжело занемог.
We have now been here almost a fortnight, and yet he does not come.	Мы здесь уже вторую неделю, а он все не едет!
Nothing but real indisposition could occasion this extraordinary delay.	Лишь серьезный недуг может объяснить подобное промедление.
What else can detain him at Norland?"	Что еще задержало бы его в Норленде?
"Had you any idea of his coming so soon?" said Mrs. Dashwood.	- Ты ждала его так скоро? - сказала миссис Дэшвуд.
"I had none.	- Я тут иного мнения.

On the contrary, if I have felt any anxiety at all on the subject, it has been in recollecting that he sometimes showed a want of pleasure and readiness in accepting my invitation, when I talked of his coming to Barton.	Меня скорее тревожит, что перед нашим отъездом, когда я говорила о том, как он будет гостить у нас в Бартоне, то не замечала в нем ни особой радости, ни готовности принять мое приглашение.
Does Elinor expect him already?"	А Элинор полагает, что он уже должен был примчаться сюда?
"I have never mentioned it to her, but of course she must."	- Я с ней об этом не говорила, но как же иначе?
"I rather think you are mistaken, for when I was talking to her yesterday of getting a new grate for the spare bedchamber, she observed that there was no immediate hurry for it, as it was not likely that the room would be wanted for some time."	- Мне кажется, ты ошибаешься. Ведь вчера, когда я упомянула, что в комнате для гостей надо бы заменить каминную решетку, она ответила, что торопиться незачем, так как понадобится эта комната вряд ли очень скоро.
"How strange this is! what can be the meaning of it!	- Как странно! Что это может означать?
But the whole of their behaviour to each other has been unaccountable!	Впрочем, все их поведение друг с другом необъяснимо.
How cold, how composed were their last adieus!	Каким холодным, каким сдержанным было их прощание!
How languid their conversation the last evening of their being together!	Как спокойно они разговаривали накануне, в свой последний вечер вместе!
In Edward's farewell there was no distinction between Elinor and me: it was the good wishes of an affectionate brother to both.	Эдвард простился с Элинор совсем так же, как со мной, - с братской дружественностью, не более.
Twice did I leave them purposely together in the course of the last morning, and each time did he most unaccountably follow me out of the room.	В последнее утро я дважды нарочно оставляла их наедине, и оба раза он тут же, непонятно почему, выходил следом за мной.
And Elinor, in quitting Norland and Edward, cried not as I did.	И Элинор, расставаясь с Норлендом и Эдвардом, плакала гораздо меньше меня.
Even now her self-command is invariable.	А теперь она все время держит себя в руках.
When is she dejected or melancholy?	Ни унылости, ни меланхолии!
When does she try to avoid society, or appear restless and dissatisfied in it?"	Притом ничуть не избегает общества, не уединяется, не тоскует!
CHAPTER 9	Глава 9
The Dashwoods were now settled at Barton with tolerable comfort to themselves.	Дэшвуды теперь уже устроились в Бартоне достаточно удобно.
The house and the garden, with all the objects surrounding them, were now become familiar, and the ordinary pursuits which had given to Norland half its charms were engaged in again with far greater enjoyment than Norland had been able to afford, since the loss of their father.	Дом, сад и ближние окрестности стали для них привычными, и они обратились к занятиям, которым Норленд был обязан половиной своего очарования, и занятия эти вновь приносили им ту радость, какой они не знали в Норленде после кончины отца.

Sir John Middleton, who called on them every day for the first fortnight, and who was not in the habit of seeing much occupation at home, could not conceal his amazement on finding them always employed.	Сэр Джон Мидлтон, первые две недели навещавший их ежедневно и не привыкший у себя дома ни к чему подобному, не умел скрыть своего изумления, всегда заставая их за каким-нибудь делом.
Their visitors, except those from Barton Park, were not many; for, in spite of Sir John's urgent entreaties that they would mix more in the neighbourhood, and repeated assurances of his carriage being always at their service, the independence of Mrs. Dashwood's spirit overcame the wish of society for her children; and she was resolute in declining to visit any family beyond the distance of a walk.	Но, если не считать обитателей Бартон-парка, их редко кто посещал, так как вопреки настойчивым советам сэра Джона почаще видеться с соседями и постоянным заверениям, что его карета всегда к их услугам, дух независимости в сердце миссис Дэшвуд пересиливал желание видеть своих девочек в обществе, и она решительно отказывалась делать визиты соседям, кроме тех, кого они могли навещать и пешком.
There were but few who could be so classed; and it was not all of them that were attainable.	А таких было мало, и не все они принимали визиты.
About a mile and a half from the cottage, along the narrow winding valley of Allenham, which issued from that of Barton, as formerly described, the girls had, in one of their earliest walks, discovered an ancient respectable looking mansion which, by reminding them a little of Norland, interested their imagination and made them wish to be better acquainted with it.	Милях в полутора от коттеджа в узкой извилистой Алленемской долине, которая, как упоминалось выше, была продолжением Бартонской, барышни во время одной из первых своих прогулок оказались вблизи внушительного вида старинного господского дома, который воспламенил их воображение, напомнив им Норленд, и обеим захотелось побывать в нем.
But they learnt, on enquiry, that its possessor, an elderly lady of very good character, was unfortunately too infirm to mix with the world, and never stirred from home.	Однако, справившись, они узнали, что владелица, пожилая, весьма почтенная дама, к несчастью, слишком слаба здоровьем, чтобы бывать в обществе, никуда не выезжает и никого у себя не принимает.
The whole country about them abounded in beautiful walks.	Окрестности коттеджа изобиловали прелестными уголками для прогулок.
The high downs which invited them from almost every window of the cottage to seek the exquisite enjoyment of air on their summits, were a happy alternative when the dirt of the valleys beneath shut up their superior beauties; and towards one of these hills did Marianne and Margaret one memorable morning direct their steps, attracted by the partial sunshine of a showery sky, and unable longer to bear the confinement which the settled rain of the two preceding days had occasioned.	А когда распутица мешала любоваться красотами долин, видные почти из всех окон высокие холмы, пусть более суровые, так и манили насладиться чистейшим воздухом на их вершинах. Вот к такому-то холму в одно достопамятное утро и направили свои шаги Марианна с Маргарет, соблазненные солнечными лучами, порой прорывавшимися сквозь тучи. Перед этим два дня дождь лил не переставая, и они истомились от вынужденного заключения в четырех стенах.
The weather was not tempting enough to draw the two others from their pencil and their book, in spite of Marianne's declaration that the day would be lastingly fair, and that every threatening cloud would be drawn off from their hills; and the two girls set off together.	Мать и старшая сестра, не слишком доверяя затишью, не захотели расстаться с карандашами и книгой, вопреки уверениям Марианны, что скоро совсем прояснится и в небе над их холмами не останется ни единой хмурой тучи, а потому младшие барышни решили пройтись вдвоем.

They gaily ascended the downs, rejoicing in their own penetration at every glimpse of blue sky; and when they caught in their faces the animating gales of a high south-westerly wind, they pitied the fears which had prevented their mother and Elinor from sharing such delightful sensations.	Они весело поднимались по склону, радостно приветствовали каждый открывшийся в вышине клочок голубизны как доказательство своей правоты и с восторгом подставляли лицо порывам юго-западного ветра, жалея, что неразумные опасения помешали их матери и Элинор разделить с ними это восхитительное удовольствие.
"Is there a felicity in the world," said Marianne, "superior to this?-Margaret, we will walk here at least two hours."	- Можно ли вообразить что-нибудь чудеснее? -сказала Марианна. - Маргарет, мы пробудем здесь два часа, не меньше!
Margaret agreed, and they pursued their way against the wind, resisting it with laughing delight for about twenty minutes longer, when suddenly the clouds united over their heads, and a driving rain set full in their face.- Chagrined and surprised, they were obliged, though unwillingly, to turn back, for no shelter was nearer than their own house.	Маргарет охотно согласилась, и, звонко смеясь, они продолжали идти навстречу ветру еще минут двадцать, но внезапно тучи у них над головой сомкнулись и струи косого дождя принялись хлестать их по лицу. Захваченные врасплох, они с огорчением вынуждены были повернуть обратно, так как ближе дома укрыться было негде.
One consolation however remained for them, to which the exigence of the moment gave more than usual propriety; it was that of running with all possible speed down the steep side of the hill which led immediately to their garden gate.	Однако одно утешение нашлось и тут: капризы погоды смягчали строгость приличий, позволяя пуститься бегом вниз по крутому склону, который вел прямо к самой их калитке.
They set off.	И они побежали.
Marianne had at first the advantage, but a false step brought her suddenly to the ground; and Margaret, unable to stop herself to assist her, was involuntarily hurried along, and reached the bottom in safety.	Марианна было опередила сестру, но вдруг споткнулась и упала, а Маргарет, не в силах остановиться, чтобы помочь ей, благополучно достигла подножья холма.
A gentleman carrying a gun, with two pointers playing round him, was passing up the hill and within a few yards of Marianne, when her accident happened.	Но навстречу им поднимался какой-то джентльмен с охотничьим ружьем и двумя пойнтерами.
He put down his gun and ran to her assistance.	От упавшей Марианны его отделяло лишь несколько шагов, и, положив ружье на траву, он бросился к ней.
She had raised herself from the ground, but her foot had been twisted in her fall, and she was scarcely able to stand.	Она попробовала встать, но удержалась на ногах лишь с большим трудом, так как вывихнула щиколотку.
The gentleman offered his services; and perceiving that her modesty declined what her situation rendered necessary, took her up in his arms without farther delay, and carried her down the hill.	Джентльмен предложил свою помощь, но, заметив, что стыдливость препятствует ей согласиться на требования необходимости, без дальних слов подхватил ее на руки и бережно снес вниз.
Then passing through the garden, the gate of which had been left open by Margaret, he bore her directly into the house, whither Margaret was just arrived, and quitted not his hold till he had seated her in a chair in the parlour.	Маргарет оставила калитку открытой, и он, пройдя через сад, последовал за Маргарет в дом и расстался со своей ношей только в гостиной, где осторожно опустил ее в кресло.

Elinor and her mother rose up in amazement at their entrance, and while the eyes of both were fixed on him with an evident wonder and a secret admiration which equally sprung from his appearance, he apologized for his intrusion by relating its cause, in a manner so frank and so graceful that his person, which was uncommonly handsome, received additional charms from his voice and expression.	Элинор и миссис Дэшвуд при их появлении растерянно встали, глядя на него с явным удивлением и тайным восхищением, какого не могла не внушить им его наружность, а он принес извинения за свое внезапное вторжение, объяснив причину с такой учтивой простотой и непринужденностью, что его бесспорная красота приобрела новое обаяние благодаря чарующему голосу и изысканной речи.
Had he been even old, ugly, and vulgar, the gratitude and kindness of Mrs. Dashwood would have been secured by any act of attention to her child; but the influence of youth, beauty, and elegance, gave an interest to the action which came home to her feelings.	Окажись он старым, безобразным и вульгарным, миссис Дэшвуд испытывала бы к нему за услугу, оказанную ее девочке, точно такую же признательность, но молодость, благородный облик и изящество придали его поступку в ее глазах особый интерес.
She thanked him again and again; and, with a sweetness of address which always attended her, invited him to be seated.	Она несколько раз поблагодарила его, а затем с обычной своей мягкой ласковостью пригласила сесть.
But this he declined, as he was dirty and wet.	Но он отказался; одежда его совсем промокла и к тому же выпачкана в глине.
Mrs. Dashwood then begged to know to whom she was obliged.	Тогда она осведомилась, кому столь обязана.
His name, he replied, was Willoughby, and his present home was at Allenham, from whence he hoped she would allow him the honour of calling tomorrow to enquire after Miss Dashwood.	Он ответил, что его фамилия Уиллоби, что он гостит сейчас в Алленеме, а затем попросил оказать ему честь, разрешив завтра побывать у них, чтобы он мог справиться о здоровье мисс Дэшвуд.
The honour was readily granted, and he then departed, to make himself still more interesting, in the midst of a heavy rain.	Честь эту ему оказали с большой охотой, после чего он удалился под проливным дождем, что сделало его еще интереснее.
His manly beauty and more than common gracefulness were instantly the theme of general admiration, and the laugh which his gallantry raised against Marianne received particular spirit from his exterior attractions.- Marianne herself had seen less of his person than the rest, for the confusion which crimsoned over her face, on his lifting her up, had robbed her of the power of regarding him after their entering the house.	Благородная красота и редкое изящество их нового знакомого тотчас стали темой всеобщего восхищения: необыкновенная эта привлекательность в сочетании с галантностью придавала особую забавность маленькому приключению Марианны. Сама она, в отличие от матери и сестер, почти его не разглядела. Смущение, которое заставило ее заалеть, когда он подхватил ее в объятья, не позволило ей в гостиной поднять на него глаза.
But she had seen enough of him to join in all the admiration of the others, and with an energy which always adorned her praise.	Но и того, что ей удалось заметить, было достаточно, чтобы она присоединилась к общему хору с бурностью, которая всегда сопутствовала ее похвалам.
His person and air were equal to what her fancy had ever drawn for the hero of a favourite story; and in his carrying her into the house with so little previous formality, there was a rapidity of thought which particularly recommended the action to her.	Внешность его и манеры были в точности такими, какими она в воображении наделяла героев любимейших своих романов, а то, как он без лишних церемоний отнес ее домой, говорило о смелости духа и совершенно оправдывало в ее мнении такую вольность.

Every circumstance belonging to him was interesting.	Все связанное с ним было исполнено чрезвычайного интереса.
His name was good, his residence was in their favourite village, and she soon found out that of all manly dresses a shooting-jacket was the most becoming.	Прекрасная фамилия, и живет он в прелестнейшей из окрестных деревушек, а охотничья куртка, бесспорно, самый бесподобный наряд для мужественного молодого человека.
Her imagination was busy, her reflections were pleasant, and the pain of a sprained ankle was disregarded.	Фантазия ее работала без устали, мысли были одна приятнее другой и она даже не вспоминала о ноющей щиколотке.
Sir John called on them as soon as the next interval of fair weather that morning allowed him to get out of doors; and Marianne's accident being related to him, he was eagerly asked whether he knew any gentleman of the name of Willoughby at Allenham.	Сэр Джон явился к ним еще до истечения утра, едва наступило новое затишье, позволившее ему выйти из дома. Ему тотчас поведали о том, что случилось с Марианной, и с живейшим волнением задали вопрос, не известен ли ему джентльмен по фамилии Уиллоби, который живет в Алленеме.
"Willoughby!" cried Sir John; "what, is HE in the country?	- Уиллоби! - вскричал сэр Джон. - Как! Неужели он приехал?
That is good news however; I will ride over tomorrow, and ask him to dinner on Thursday."	Превосходная новость, превосходная! Я завтра же побываю в Алленеме и приглашу его отобедать у нас в четверг.
"You know him then," said Mrs. Dashwood.	- Так вы знакомы с ним? - сказала миссис Дэшвуд.
"Know him! to be sure I do.	- Знаком с ним? Разумеется!
Why, he is down here every year."	Он же приезжает сюда каждый год.
"And what sort of a young man is he?"	- И что он за человек?
"As good a kind of fellow as ever lived, I assure you.	- Лучше не найти, уверяю вас!
A very decent shot, and there is not a bolder rider in England."	Очень недурно стреляет, а уж такого отчаянного наездника во всей Англии не сыщется.
"And is that all you can say for him?" cried Marianne, indignantly.	- И ничего больше вы о нем сказать не можете! -негодующе воскликнула Марианна.
"But what are his manners on more intimate acquaintance?	- Но каков он в обществе?
What his pursuits, his talents, and genius?"	В чем его вкусы, склонности, гений?
Sir John was rather puzzled.	Сэр Джон был несколько сбит с толку.
"Upon my soul," said he, "I do not know much about him as to all THAT.	- Об этом я, право, ничего не знаю.
But he is a pleasant, good humoured fellow, and has got the nicest little black bitch of a pointer I ever saw.	Но он добрый малый. А пойнтера лучше его черной суки я не видывал.
Was she out with him today?"	Он взял ее с собой сегодня?
But Marianne could no more satisfy him as to the colour of Mr. Willoughby's pointer, than he could describe to her the shades of his mind.	Но Марианна была не более способна описать масть собаки, чем сэр Джон - тонкости души ее хозяина.
"But who is he?" said Elinor.	- Но кто он такой? - спросила Элинор.
"Where does he come from?	- Откуда он?

Has he a house at Allenham?"	У него в Алленеме есть собственный дом?
On this point Sir John could give more certain intelligence; and he told them that Mr. Willoughby had no property of his own in the country; that he resided there only while he was visiting the old lady at Allenham Court, to whom he was related, and whose possessions he was to inherit; adding,	Вот подобными сведениями сэр Джон располагал и не замедлил сообщить им, что никакой собственности у мистера Уиллоби в здешних краях нет, а приезжает он погостить у старой владелицы Алленем-Корта, потому что он ее родственник и наследник.
"Yes, yes, he is very well worth catching I can tell you, Miss Dashwood; he has a pretty little estate of his own in Somersetshire besides; and if I were you, I would not give him up to my younger sister, in spite of all this tumbling down hills.	- Да-да, - продолжал сэр Джон, - его очень и очень стоит поймать, мисс Дэшвуд, уж поверьте мне. К тому же у него есть и собственное недурное именье в Сомерсетшире. На вашем месте я не уступил бы его младшей сестрице, как бы там она ни падала на кручах.
Miss Marianne must not expect to have all the men to herself.	Нельзя же, чтобы все кавалеры доставались одной мисс Марианне.
Brandon will be jealous, if she does not take care."	Если она не поостережется, как бы Брэндон не взревновал!
"I do not believe," said Mrs. Dashwood, with a good humoured smile, "that Mr. Willoughby will be incommoded by the attempts of either of MY daughters towards what you call CATCHING him.	- Мне кажется, - со снисходительной улыбкой вмешалась миссис Дэшвуд, - мистер Уиллоби может не опасаться, что мои дочери будут пытаться поймать его, как вы выразились.
It is not an employment to which they have been brought up.	Они воспитаны не в тех правилах.
Men are very safe with us, let them be ever so rich.	Мужчинам мы ничем не угрожаем, даже самым богатым.
I am glad to find, however, from what you say, that he is a respectable young man, and one whose acquaintance will not be ineligible."	Однако я рада заключить из ваших слов, что он благородный молодой человек и знакомство с ним не будет нежелательным.
"He is as good a sort of fellow, I believe, as ever lived," repeated Sir John.	- Отличнейший малый, каких поискать, -повторил сэр Джон свою рекомендацию.
"I remember last Christmas at a little hop at the park, he danced from eight o'clock till four, without once sitting down."	- Помню, в прошлый сочельник у нас был маленький вечер. Так он танцевал с восьми часов вечера до четырех утра и даже не присел ни разу!
"Did he indeed?" cried Marianne with sparkling eyes, "and with elegance, with spirit?"	- Неужели! - воскликнула Марианна, и глаза ее заблестели. - И, разумеется, грациозно, с самозабвением?
"Yes; and he was up again at eight to ride to covert."	- Весьма. А в восемь утра уже встал, чтобы отправиться пострелять дичь.
"That is what I like; that is what a young man ought to be.	- Как мне это нравится! Таким и должен быть молодой человек.
Whatever be his pursuits, his eagerness in them should know no moderation, and leave him no sense of fatigue."	Чем бы он ни занимался, пусть в нем горит жар увлечения, пусть он не знает усталости!
"Aye, aye, I see how it will be," said Sir John,	- Э-э-э!
"I see how it will be.	Понимаю, понимаю, - объявил сэр Джон.

You will be setting your cap at him now, and never think of poor Brandon."	- Теперь вы приметесь ловить в свои сети его, а про беднягу Брэндона и думать забудете!
"That is an expression, Sir John," said Marianne, warmly, "which I particularly dislike.	- Этого выражения, - с горячностью возразила Марианна, - я особенно не терплю.
I abhor every common-place phrase by which wit is intended; and 'setting one's cap at a man,' or 'making a conquest,' are the most odious of all.	Не выношу вульгарности, которые почему-то принимают за остроумие. А "ловить в сети" и "покорять" - самые из них невыносимые.
Their tendency is gross and illiberal; and if their construction could ever be deemed clever, time has long ago destroyed all its ingenuity."	Какой невзыскательный вкус, какая грубость чувств кроются в них. А если когда-нибудь они и казались оригинальными, то время давно отняло у них и такое оправдание.
Sir John did not much understand this reproof; but he laughed as heartily as if he did, and then replied,	Сэр Джон не вполне понял эту отповедь, но расхохотался так, словно выслушал что-то чрезвычайно забавное, а затем ответил:
"Ay, you will make conquests enough, I dare say, one way or other.	- Вот-вот! Уж вы-то будете покорять направо и налево.
Poor Brandon! he is quite smitten already, and he is very well worth setting your cap at, I can tell you, in spite of all this tumbling about and spraining of ankles."	Бедняга Брэндон! Он-то давно влюблен по уши, а его поймать в сети стоит, уж поверьте мне, как там ни падай с круч и ни вывихивай щиколотки!
CHAPTER 10	Джейн Остин Глава 10
Marianne's preserver, as Margaret, with more elegance than precision, styled Willoughby, called at the cottage early the next morning to make his personal enquiries.	Спаситель Марианны, как, блеснув красноречием, но слегка уклонившись от истины, назвала Уиллоби Маргарет, явился в коттедж спозаранку узнать о здоровье мисс Марианны.
He was received by Mrs. Dashwood with more than politeness; with a kindness which Sir John's account of him and her own gratitude prompted; and every thing that passed during the visit tended to assure him of the sense, elegance, mutual affection, and domestic comfort of the family to whom accident had now introduced him.	Миссис Дэшвуд приняла его не просто любезно, но с сердечностью, рожденной и признательностью, и тем, что она услышала о нем от сэра Джона. Этот визит должен был уверить молодого человека, что в семье, с которой свела его судьба, царят благовоспитанность, утонченность, взаимная привязанность и домашняя гармония.
Of their personal charms he had not required a second interview to be convinced.	В чарах же их самих убеждать его вторично необходимости не было ни малейшей.
Miss Dashwood had a delicate complexion, regular features, and a remarkably pretty figure.	У мисс Дэшвуд был очень нежный цвет лица, черты которого отличались правильностью, и прелестная фигура.
Marianne was still handsomer.	Но Марианна не уступала сестре в миловидности и даже превосходила ее.
Her form, though not so correct as her sister's, in having the advantage of height, was more striking; and her face was so lovely, that when in the common cant of praise, she was called a beautiful girl, truth was less violently outraged than usually happens.	Может быть, сложена она была не столь гармонично, но более высокий рост лишь придавал ее осанке известную величавость, а лицо было таким чарующим, что называвшие ее красавицей меньше уклонялись от истины, чем это обычно при светских похвалах.

Her skin was very brown, but, from its transparency, her complexion was uncommonly brilliant; her features were all good; her smile was sweet and attractive; and in her eyes, which were very dark, there was a life, a spirit, an eagerness, which could hardily be seen without delight.	Прозрачная смуглость кожи не умаляла яркости румянца, все черты обворожали, улыбка пленяла, а темные глаза искрились такой живостью и одушевлением, что невольно восхищали всех, кто встречал их взор.
From Willoughby their expression was at first held back, by the embarrassment which the remembrance of his assistance created.	От У иллоби в первые минуты их блеск был скрыт смущением, которое вызвали воспоминания о его услуге.
But when this passed away, when her spirits became collected, when she saw that to the perfect good-breeding of the gentleman, he united frankness and vivacity, and above all, when she heard him declare, that of music and dancing he was passionately fond, she gave him such a look of approbation as secured the largest share of his discourse to herself for the rest of his stay.	Но когда оно рассеялось, когда она вновь стала сама собой и успела заметить, что безупречность манер в нем сочетается с открытым и веселым характером, а, главное, когда он признался в страстной любви к музыке и танцам, она одарила его взглядом, полным такого горячего одобрения, что до конца визита он обращал почти все свои слова к ней.
It was only necessary to mention any favourite amusement to engage her to talk.	Чтобы вовлечь ее в разговор, достаточно было упомянуть какое-нибудь любимое ее занятие.
She could not be silent when such points were introduced, and she had neither shyness nor reserve in their discussion.	В подобных случаях промолчать у нее недоставало силы, и говорила она со всем жаром искренности, без тени робости или сдержанности.
They speedily discovered that their enjoyment of dancing and music was mutual, and that it arose from a general conformity of judgment in all that related to either.	Как они с Уиллоби не замедлили обнаружить, танцы и музыка доставляли им равное наслаждение, и причина заключалась в общности их склонностей и суждений.
Encouraged by this to a further examination of his opinions, she proceeded to question him on the subject of books; her favourite authors were brought forward and dwelt upon with so rapturous a delight, that any young man of five and twenty must have been insensible indeed, not to become an immediate convert to the excellence of such works, however disregarded before.	Марианне тотчас захотелось узнать его мнение о других подобных же предметах, и она заговорила о книгах, перечисляя любимых авторов и описывая их достоинства столь восторженно, что молодой человек двадцати пяти лет был бы бесчувственным истуканом, если бы тотчас же не превратился в их пылкого поклонника, даже не прочитав ни единой принадлежащей им строчки.
Their taste was strikingly alike.	Вкусы и тут оказались поразительно схожими.
The same books, the same passages were idolized by each-or if any difference appeared, any objection arose, it lasted no longer than till the force of her arguments and the brightness of her eyes could be displayed.	И он и она обожали одни и те же книги, одни и те же страницы в них, а если и обнаруживались какие-нибудь разногласия, все возражения тотчас уступали силе ее доводов и пламени ее глаз.
He acquiesced in all her decisions, caught all her enthusiasm; and long before his visit concluded, they conversed with the familiarity of a long-established acquaintance.	Он соглашался со всеми ее приговорами, вторил всем ее хвалам, и, задолго до того как его визит подошел к концу, они беседовали со всей свободой давних знакомых.
"Well, Marianne," said Elinor, as soon as he had left them, "for ONE morning I think you have done pretty well.	- Ну, что же, Марианна, - сказала Элинор, едва он откланялся, - мне кажется, за одно короткое утро ты успела очень много!
You have already ascertained Mr. Willoughby's opinion in almost every matter of importance.	Тебе уже известно, какого мнения мистер Уиллоби придерживается о всех сколько-нибудь важных предметах.

You know what he thinks of Cowper and Scott; you are certain of his estimating their beauties as he ought, and you have received every assurance of his admiring Pope no more than is proper.	Ты знаешь, что он думает о Каупере и Вальтере Скотте, ты убедилась, что достоинства их он ценит так, как они того заслуживают, и получила все возможные заверения, что Поуп восхищает его в должной мере и не более.
But how is your acquaintance to be long supported, under such extraordinary despatch of every subject for discourse?	Но если и дальше предметы для разговора будут обсуждаться с такой поразительной быстротой, долго ли вам удастся поддерживать знакомство?
You will soon have exhausted each favourite topic.	Скоро все интересные темы исчерпаются!
Another meeting will suffice to explain his sentiments on picturesque beauty, and second marriages, and then you can have nothing farther to ask."-	Достаточно еще одной встречи, чтобы он изложил свои взгляды на красоту пейзажей и вторые браки, и тебе больше не о чем будет его спрашивать...
"Elinor," cried Marianne, "is this fair? is this just? are my ideas so scanty?	- Элинор! - вскричала Марианна. - Честно ли это? Справедливо ли? Неужели мои интересы так убоги?
But I see what you mean.	Но я поняла твой намек.
I have been too much at my ease, too happy, too frank.	Я была слишком непринужденной, слишком откровенной, слишком счастливой!
I have erred against every common-place notion of decorum; I have been open and sincere where I ought to have been reserved, spiritless, dull, and deceitful-had I talked only of the weather and the roads, and had I spoken only once in ten minutes, this reproach would have been spared."	Я погрешила против всех светских правил. Я была искренней и чистосердечной, а не сдержанной, банальной, скучной и лицемерной. Говори я только о погоде и плохих дорогах, открывая рот не чаще двух раз в двадцать минут, мне не пришлось бы выслушать этот упрек.
"My love," said her mother, "you must not be offended with Elinor-she was only in jest.	- Душечка, - поспешила сказать миссис Дэшвуд, -не надо обижаться на Элинор. Она ведь просто пошутила.
I should scold her myself, if she were capable of wishing to check the delight of your conversation with our new friend."- Marianne was softened in a moment.	Разумеется, я строго побранила бы ее, если бы она и правда осуждала радость, которую доставили тебе разговоры с нашим новым знакомым. И Марианна тут же перестала сердиться.
Willoughby, on his side, gave every proof of his pleasure in their acquaintance, which an evident wish of improving it could offer.	Уиллоби, со своей стороны, всем поведением показывал, как приятно ему знакомство с ними и как хотел бы он его упрочить.
He came to them every day.	Он бывал у них каждый день.
To enquire after Marianne was at first his excuse; but the encouragement of his reception, to which every day gave greater kindness, made such an excuse unnecessary before it had ceased to be possible, by Marianne's perfect recovery.	Вначале предлогом служило желание справиться о здоровье Марианны, однако ласковый прием, который он встречал, с каждым разом становился все ласковее, и необходимость в этом предлоге отпала прежде, чем выздоровление Марианны заставило бы отказаться от него.
She was confined for some days to the house; but never had any confinement been less irksome.	Она не выходила из дома несколько дней, но никогда еще невольное заключение не протекало столь необременительно.
Willoughby was a young man of good abilities, quick imagination, lively spirits, and open, affectionate manners.	Уиллоби обладал недурными талантами, живым воображением, веселостью нрава, умением держаться с дружеской непринужденностью.

He was exactly formed to engage Marianne's heart, for with all this, he joined not only a captivating person, but a natural ardour of mind which was now roused and increased by the example of her own, and which recommended him to her affection beyond every thing else.	Он словно создан был завоевать сердце Марианны, ибо ко всему перечисленному добавлялась не только красивая наружность, но и природная пылкость ума, которая пробуждалась и питалась ее собственным примером, ей же представлялась главным его очарованием.
His society became gradually her most exquisite enjoyment.	Мало-помалу его общество начало доставлять ей упоительную радость.
They read, they talked, they sang together; his musical talents were considerable; and he read with all the sensibility and spirit which Edward had unfortunately wanted.	Они беседовали, вместе читали, пели дуэты. Пел и играл он превосходно, а читал с тем чувством и выразительностью, каких, к сожалению, недоставало Эдварду.
In Mrs. Dashwood's estimation he was as faultless as in Marianne's; and Elinor saw nothing to censure in him but a propensity, in which he strongly resembled and peculiarly delighted her sister, of saying too much what he thought on every occasion, without attention to persons or circumstances.	Миссис Дэшвуд восторгалась им не менее, чем Марианна. Да и Элинор могла поставить ему в упрек лишь склонность - которая была свойственна и Марианне, а потому особенно ее в нем восхищала - склонность при любом случае высказывать собственные мысли, не считаясь ни с кем и ни с чем.
In hastily forming and giving his opinion of other people, in sacrificing general politeness to the enjoyment of undivided attention where his heart was engaged, and in slighting too easily the forms of worldly propriety, he displayed a want of caution which Elinor could not approve, in spite of all that he and Marianne could say in its support.	Привычка скоропалительно составлять и объявлять во всеуслышание свое мнение о других людях, приносить в жертву требования вежливости капризам сердца, завладевать всем желанным ему вниманием и высокомерно пренебрегать общепринятыми правилами поведения, обнаруживала легкомысленную беспечность, которую Элинор одобрить не могла, как бы и он сам, и Марианна ее не оправдывали.
Marianne began now to perceive that the desperation which had seized her at sixteen and a half, of ever seeing a man who could satisfy her ideas of perfection, had been rash and unjustifiable.	Марианна все более убеждалась, что в шестнадцать с половиной лет навеки отчаявшись встретить свой идеал, она несколько поторопилась.
Willoughby was all that her fancy had delineated in that unhappy hour and in every brighter period, as capable of attaching her; and his behaviour declared his wishes to be in that respect as earnest, as his abilities were strong.	Уиллоби воплощал все качества, которые в тот черный час, как и в другие более светлые, представлялись ей в мечтах обязательными для ее будущего избранника. Вел же себя он так, что в серьезности его намерений сомневаться должно было не более, чем в его совершенствах.
Her mother too, in whose mind not one speculative thought of their marriage had been raised, by his prospect of riches, was led before the end of a week to hope and expect it; and secretly to congratulate herself on having gained two such sons-in-law as Edward and Willoughby.	И миссис Дэшвуд еще до истечения первой недели уже с надеждой и нетерпением ждала их свадьбы, хотя мысль о предполагаемом богатстве молодого человека в ее соображениях никакой роли не играла, и втайне поздравляла себя с двумя такими зятьями, как Эдвард и Уиллоби.
Colonel Brandon's partiality for Marianne, which had so early been discovered by his friends, now first became perceptible to Elinor, when it ceased to be noticed by them.	Друзья полковника Брэндона, столь быстро обнаружившие, что он пленился Марианной, забыли о своем открытии как раз тогда, когда Элинор начала по некоторым признакам подмечать, что это наконец действительно произошло.

Their attention and wit were drawn off to his more fortunate rival; and the raillery which the other had incurred before any partiality arose, was removed when his feelings began really to call for the ridicule so justly annexed to sensibility.	Их внимание и остроумие отвлек его более счастливый соперник, и шуточки, сыпавшиеся на полковника, пока он еще не был покорен, прекратились как раз тогда, когда его чувства начали оправдывать насмешки, какие весьма заслуженно навлекает сердечный жар.
Elinor was obliged, though unwillingly, to believe that the sentiments which Mrs. Jennings had assigned him for her own satisfaction, were now actually excited by her sister; and that however a general resemblance of disposition between the parties might forward the affection of Mr. Willoughby, an equally striking opposition of character was no hindrance to the regard of Colonel Brandon.	Элинор вынуждена была против воли поверить, что он на самом деле питает к ее сестре склонность, которую миссис Дженнингс приписывала ему для собственного развлечения, и что как бы близость вкусов ни воспламеняла мистера Уиллоби, столь же поразительное несходство их характеров отнюдь не стало помехой для полковника Брэндона.
She saw it with concern; for what could a silent man of five and thirty hope, when opposed to a very lively one of five and twenty? and as she could not even wish him successful, she heartily wished him indifferent.	Это ее удручало: на что могли рассчитывать молчаливые тридцать пять лет против полных огня двадцати пяти? Пожелать ему успеха она не могла и потому желала для него равнодушия.
She liked him-in spite of his gravity and reserve, she beheld in him an object of interest.	Он ей нравился - молчаливая сдержанность придавала ему интерес в ее глазах.
His manners, though serious, were mild; and his reserve appeared rather the result of some oppression of spirits than of any natural gloominess of temper.	Серьезность его не была суровой, сдержанность же казалась следствием каких-то душевных невзгод, а не природной угрюмости нрава.
Sir John had dropped hints of past injuries and disappointments, which justified her belief of his being an unfortunate man, and she regarded him with respect and compassion.	Намеки сэра Джона на прошлые горести и разочарования подтверждали ее заключение, что он несчастен, и внушали ей уважение и сострадание к нему.
Perhaps she pitied and esteemed him the more because he was slighted by Willoughby and Marianne, who, prejudiced against him for being neither lively nor young, seemed resolved to undervalue his merits.	Быть может, она уважала и жалела его даже больше из-за пренебрежения Уиллоби и Марианны, которые словно не могли извинить ему, что он не молод и не весел, и, казалось, нарочно искали случая сказать что-нибудь уничижительное по его адресу.
"Brandon is just the kind of man," said Willoughby one day, when they were talking of him together, "whom every body speaks well of, and nobody cares about; whom all are delighted to see, and nobody remembers to talk to."	- Брэндон принадлежит к тем людям, - объявил однажды Уиллоби, когда речь зашла о полковнике, - о ком все отзываются хорошо, но чьего общества не ищут, кого все счастливы видеть, но с кем забывают затем обменяться даже двумя-тремя словами.
"That is exactly what I think of him," cried Marianne.	- Как раз таким он представляется и мне! -воскликнула Марианна.
"Do not boast of it, however," said Elinor, "for it is injustice in both of you.	- Но чем тут гордиться? - заметила Элинор. - Вы оба несправедливы.
He is highly esteemed by all the family at the park, and I never see him myself without taking pains to converse with him."	В Бартон-парке все глубоко его уважают, и я всегда бываю рада случаю побеседовать с ним.

"That he is patronised by YOU," replied Willoughby, "is certainly in his favour; but as for the esteem of the others, it is a reproach in itself.	- Ваша к нему снисходительность, - ответил Уиллоби, - бесспорно, свидетельствует в его пользу. Но что до уважения тех, на кого вы сослались, чести ему оно не делает.
Who would submit to the indignity of being approved by such a woman as Lady Middleton and Mrs. Jennings, that could command the indifference of any body else?"	Кто предпочтет унизительное одобрение женщин вроде леди Мидлтон и миссис Дженнингс безразличию остального общества?
"But perhaps the abuse of such people as yourself and Marianne will make amends for the regard of Lady Middleton and her mother.	- Но, быть может, брань людей, подобных вам и Марианне, искупает доброе мнение леди Мидлтон и ее матери?
If their praise is censure, your censure may be praise, for they are not more undiscerning, than you are prejudiced and unjust."	Если их похвалы - хула, то ваша хула не равна ли похвалам? Пусть они неразборчивы, но вы не менее предубеждены и несправедливы.
"In defence of your protege you can even be saucy."	- Защищая своего протеже, вы даже способны на колкости!
"My protege, as you call him, is a sensible man; and sense will always have attractions for me.	- Мой протеже, как вы его назвали, умный человек, а ум я всегда ценю.
Yes, Marianne, even in a man between thirty and forty.	Да-да, Марианна, даже в тех, кому уже за тридцать.
He has seen a great deal of the world; has been abroad, has read, and has a thinking mind.	Он повидал свет, бывал за границей, много читал и умеет думать.
I have found him capable of giving me much information on various subjects; and he has always answered my inquiries with readiness of good-breeding and good nature."	Я убедилась, что могу почерпнуть у него много разных интересных мне сведений, и он всегда отвечал на мои вопросы любезно и с удовольствием.
"That is to say," cried Marianne contemptuously, "he has told you, that in the East Indies the climate is hot, and the mosquitoes are troublesome."	- Ну, разумеется! - презрительно перебила Марианна. - Он поведал тебе, что в Индии очень жарко и там много москитов.
"He WOULD have told me so, I doubt not, had I made any such inquiries, but they happened to be points on which I had been previously informed."	- Не сомневаюсь, что поведал бы, если бы я его об этом спросила, но это я и так уже знаю.
"Perhaps," said Willoughby, "his observations may have extended to the existence of nabobs, gold mohrs, and palanquins."	- Пожалуй, - вставил Уиллоби, - с его наблюдательностью он заметил еще существование набобов, безоаровых козлов и паланкинов.
"I may venture to say that HIS observations have stretched much further than your candour.	- Осмелюсь предположить, что его наблюдательность много тоньше, чем ваши шпильки по его адресу.
But why should you dislike him?"	Но почему вы питаете к нему такую неприязнь?
"I do not dislike him.	- Вовсе нет!
I consider him, on the contrary, as a very respectable man, who has every body's good word, and nobody's notice; who, has more money than he can spend, more time than he knows how to employ, and two new coats every year."	Напротив, я считаю его весьма почтенным человеком, которого всякий готов хвалить, и никто не замечает, у которого столько денег, что он не знает, на что их тратить, и столько досуга, что ему нечем занять время, и еще по два новых костюма каждый год.

"Add to which," cried Marianne, "that he has neither genius, taste, nor spirit.	- Добавьте к этому, - вскричала Марианна, - что у него нет ни талантов, ни вкуса, ни смелости духа.
That his understanding has no brilliancy, his feelings no ardour, and his voice no expression."	Что ум его лишен остроты, его чувства -пылкости, а голос - хотя бы малейшего выражения!
"You decide on his imperfections so much in the mass," replied Elinor, "and so much on the strength of your own imagination, that the commendation I am able to give of him is comparatively cold and insipid.	- Вы приписываете ему такое множество недостатков, - возразила Элинор, - опираясь главным образом на собственное воображение, что мои похвалы кажутся в сравнении холодными и малозначащими.
I can only pronounce him to be a sensible man, well-bred, well-informed, of gentle address, and, I believe, possessing an amiable heart."	Я ведь могу только утверждать, что он умный, благовоспитанный, образованный человек с приятными манерами и, мне кажется, добрым сердцем.
"Miss Dashwood," cried Willoughby, "you are now using me unkindly.	- Мисс Дэшвуд! - вскричал Уиллоби. - Вы поступаете со мной жестоко!
You are endeavouring to disarm me by reason, and to convince me against my will.	Вы пытаетесь обезоружить меня доводами рассудка и насильно меня переубедить.
But it will not do.	Но своей цели вам не достичь!
You shall find me as stubborn as you can be artful.	Вашему искусству вести спор я могу противопоставить равное ему упрямство.
I have three unanswerable reasons for disliking Colonel Brandon; he threatened me with rain when I wanted it to be fine; he has found fault with the hanging of my curricle, and I cannot persuade him to buy my brown mare.	У меня есть три самые веские причины недолюбливать полковника Брэндона: он пригрозил мне дождем, когда я надеялся на ясную погоду, он выбранил спицы моего кабриолета, и мне не удается продать ему мою гнедую кобылу.
If it will be any satisfaction to you, however, to be told, that I believe his character to be in other respects irreproachable, I am ready to confess it.	Однако, если вам доставит удовольствие услышать, что во всех остальных отношениях я считаю его репутацию безупречной, то я готов тотчас это признать.
And in return for an acknowledgment, which must give me some pain, you cannot deny me the privilege of disliking him as much as ever."	А вы за такую уступку, которая для меня не столь уж легка, должны оставить мне право недолюбливать его точно так же, как прежде.
CHAPTER 11	Глава 11
Little had Mrs. Dashwood or her daughters imagined when they first came into Devonshire, that so many engagements would arise to occupy their time as shortly presented themselves, or that they should have such frequent invitations and such constant visitors as to leave them little leisure for serious employment.	Миссис Дэшвуд и ее дочерям, когда они переехали в Девоншир, даже в голову не приходило, что их уединенной жизни так скоро придет конец и постоянные приглашения, постоянные гости почти не оставят им времени для серьезных занятий.
Yet such was the case.	Но произошло именно это.
When Marianne was recovered, the schemes of amusement at home and abroad, which Sir John had been previously forming, were put into execution.	Когда Марианна поправилась, сэр Джон принялся приводить в исполнение задуманный им план развлечений дома и на свежем воздухе.
The private balls at the park then began; and parties on the water were made and accomplished as often as a showery October would allow.	В Бартон-парке один танцевальный вечер сменялся другим, и едва стихал октябрьский дождь, как устраивались катания на лодках.

In every meeting of the kind Willoughby was included; and the ease and familiarity which naturally attended these parties were exactly calculated to give increasing intimacy to his acquaintance with the Dashwoods, to afford him opportunity of witnessing the excellencies of Marianne, of marking his animated admiration of her, and of receiving, in her behaviour to himself, the most pointed assurance of her affection.	Уиллоби был непременным участником этих увеселений, и сопутствующая им свобода от стеснительных церемоний как нельзя более способствовала его дальнейшему сближению с Дэшвудами, позволяла ему находить в Марианне все новые совершенства и выражать свое живейшее восхищение, а в ее словах и поступках обнаруживать знаки расположения к себе.
Elinor could not be surprised at their attachment. She only wished that it were less openly shewn; and once or twice did venture to suggest the propriety of some self-command to Marianne.	Их взаимная склонность не могла удивить Элинор, хотя она от души желала, чтобы они не показывали ее столь откровенно, и раза два попыталась убедить Марианну, что некоторая сдержанность была бы приличнее.
But Marianne abhorred all concealment where no real disgrace could attend unreserve; and to aim at the restraint of sentiments which were not in themselves illaudable, appeared to her not merely an unnecessary effort, but a disgraceful subjection of reason to common-place and mistaken notions.	Но Марианна не терпела скрытности, если могла быть повинна лишь в искренности: подавлять чувства, которые не таили в себе ничего непохвального, значило бы не только обрекать себя на лишние усилия, но и постыдно уступить пошлым и ошибочным понятиям.
Willoughby thought the same; and their behaviour at all times, was an illustration of their opinions.	Уиллоби разделял ее мысли, а их поведение всегда было наглядным доказательством тех убеждений, которым они следовали.
When he was present she had no eyes for any one else.	В его присутствии она никого другого не видела.
Every thing he did, was right.	Все, что он делал, было правильно.
Every thing he said, was clever.	Все, что он говорил, было умно.
If their evenings at the park were concluded with cards, he cheated himself and all the rest of the party to get her a good hand. If dancing formed the amusement of the night, they were partners for half the time; and when obliged to separate for a couple of dances, were careful to stand together and scarcely spoke a word to any body else.	Если вечер в Бартон-парке завершался картами, он передергивал в ущерб себе и всем остальным, лишь бы она выиграла; если развлечением служили танцы, то половину их он был ее кавалером, а остальное время они умудрялись стоять рядом и разговаривали только между собой.
Such conduct made them of course most exceedingly laughed at; but ridicule could not shame, and seemed hardly to provoke them.	Разумеется, подобное поведение вызывало всеобщий смех, но даже это не принудило их его переменить. Они, казалось, ничего не замечали.
Mrs. Dashwood entered into all their feelings with a warmth which left her no inclination for checking this excessive display of them.	Миссис Дэшвуд так симпатизировала им, что ей и в голову не приходило несколько умерить столь безудержное выражение их чувства.
To her it was but the natural consequence of a strong affection in a young and ardent mind.	Она видела в этом естественное следствие пылкости юных душ.
This was the season of happiness to Marianne.	Для Марианны настала пора счастья.
Her heart was devoted to Willoughby, and the fond attachment to Norland, which she brought with her from Sussex, was more likely to be softened than she had thought it possible before, by the charms which his society bestowed on her present home.	Сердце ее принадлежало Уиллоби, и его присутствие одарило их новый дом таким очарованием, что нежная привязанность к Норленду, которую она привезла из Сассекса, совсем изгладилась из ее памяти, каким бы невероятным это ни представлялось ей прежде.

Elinor's happiness was not so great.	Элинор столь безоблачного счастья не испытывала.
Her heart was not so much at ease, nor her satisfaction in their amusements so pure.	На сердце у нее было не так легко и беззаботно, а развлечения не приносили ей такой радости.
They afforded her no companion that could make amends for what she had left behind, nor that could teach her to think of Norland with less regret than ever.	Заменить ей то, что осталось в прошлом, они не могли, как не могли и смягчить грусть разлуки с Норлендом.
Neither Lady Middleton nor Mrs. Jennings could supply to her the conversation she missed; although the latter was an everlasting talker, and from the first had regarded her with a kindness which ensured her a large share of her discourse.	Ни в леди Мидлтон, ни в миссис Дженнингс она не обрела собеседниц, способных заинтересовать ее, хотя вторая не умолкала ни на минуту и с самого начала одарила Элинор своим расположением, а потому обращалась преимущественно к ней.
She had already repeated her own history to Elinor three or four times; and had Elinor's memory been equal to her means of improvement, she might have known very early in their acquaintance all the particulars of Mr. Jennings's last illness, and what he said to his wife a few minutes before he died.	Элинор выслушала историю ее жизни уже три или четыре раза, и будь она способна запомнить каждое дополнение и изменение, то еще в самом начале их знакомства уже наизусть знала бы все подробности последней болезни мистера Дженнингса, а также слова, с какими он обратился к жене за несколько минут до того, как скончался.
Lady Middleton was more agreeable than her mother only in being more silent.	Леди Мидлтон была предпочтительнее своей матушки только потому, что подобной словоохотливостью не отличалась.
Elinor needed little observation to perceive that her reserve was a mere calmness of manner with which sense had nothing to do.	Элинор не потребовалось особой наблюдательности, чтобы убедиться, что такая сдержанность была только следствием вялости натуры, а не свидетельством ума.
Towards her husband and mother she was the same as to them; and intimacy was therefore neither to be looked for nor desired.	С мужем и матерью она вела себя точно так же, как с гостями, а потому дружеской близости с ней не приходилось ни искать, ни желать.
She had nothing to say one day that she had not said the day before.	Нынче она могла лишь повторить то, что говорила вчера.
Her insipidity was invariable, for even her spirits were always the same; and though she did not oppose the parties arranged by her husband, provided every thing were conducted in style and her two eldest children attended her, she never appeared to receive more enjoyment from them than she might have experienced in sitting at home;-and so little did her presence add to the pleasure of the others, by any share in their conversation, that they were sometimes only reminded of her being amongst them by her solicitude about her troublesome boys.	И каждое ее слово наводило скуку, потому что даже настроения у нее не менялись. Хотя она не возражала против вечеров, которые устраивал ее муж - при условии, что правила хорошего тона будут свято соблюдаться, а она оставит при себе двоих старших сыновей, но никакой радости такие вечера ей, казалось, не доставляли, и с не меньшим удовольствием она могла бы проводить это время у себя наверху. К беседе она добавляла так мало, что гости порой вспоминали о ее присутствии, только когда она начинала нежно унимать своих проказливых сынков.

In Colonel Brandon alone, of all her new acquaintance, did Elinor find a person who could in any degree claim the respect of abilities, excite the interest of friendship, or give pleasure as a companion.	Из всех их новых знакомых Элинор лишь в полковнике Брэндоне нашла человека, не обойденного талантами, способного вызвать дружеский интерес и быть занимательным собеседником.
Willoughby was out of the question.	О Уиллоби говорить не приходилось.
Her admiration and regard, even her sisterly regard, was all his own; but he was a lover; his attentions were wholly Marianne's, and a far less agreeable man might have been more generally pleasing.	Он внушал ей восхищение и теплые, даже сестринские чувства, но он был влюблен, все свое внимание отдавал Марианне, а для остальных от его присутствия толку было меньше, чем от далеко не таких приятных людей.
Colonel Brandon, unfortunately for himself, had no such encouragement to think only of Marianne, and in conversing with Elinor he found the greatest consolation for the indifference of her sister.	Но полковнику Брэндону, на его беду, не предоставлялось случая посвящать все мысли одной Марианне, и в разговорах с Элинор он находил некоторое утешение от полного безразличия ее сестры.
Elinor's compassion for him increased, as she had reason to suspect that the misery of disappointed love had already been known to him.	Сочувствие Элинор к нему возросло еще больше, когда у нее появились причины подозревать, что ему уже довелось испытать все муки несчастной любви.
This suspicion was given by some words which accidentally dropped from him one evening at the park, when they were sitting down together by mutual consent, while the others were dancing.	Подозрение это породили случайно оброненные слова, когда на вечере в Бартон-парке они по взаимному согласию предпочли пропустить свой танец.
His eyes were fixed on Marianne, and, after a silence of some minutes, he said, with a faint smile,	Несколько минут полковник не спускал глаз с Марианны, а потом прервал молчание, сказав с легкой улыбкой:
"Your sister, I understand, does not approve of second attachments."	- Ваша сестра, насколько я понимаю, не одобряет вторые привязанности.
"No," replied Elinor, "her opinions are all romantic."	- Да, - ответила Элинор. - Она ведь очень романтична.
"Or rather, as I believe, she considers them impossible to exist."	- Вернее, если не ошибаюсь, она просто не верит, что они возможны.
"I believe she does.	- Пожалуй.
But how she contrives it without reflecting on the character of her own father, who had himself two wives, I know not.	Но как ей удается согласить подобное убеждение с тем, что ее собственный отец был женат дважды, я, право, объяснить не берусь.
A few years however will settle her opinions on the reasonable basis of common sense and observation; and then they may be more easy to define and to justify than they now are, by any body but herself."	Впрочем, года через два-три в своих приговорах она, несомненно, будет опираться на здравый смысл и наблюдения. И тогда они станут ясны и оправданны не только для нее самой, но и для других.
"This will probably be the case," he replied; "and yet there is something so amiable in the prejudices of a young mind, that one is sorry to see them give way to the reception of more general opinions."	- Вероятно, так и произойдет, - сказал полковник.- И все же в предубеждениях юного ума есть особая прелесть, и невольно сожалеешь, когда они уступают место мнениям более общепринятым.
"I cannot agree with you there," said Elinor.	- В этом я согласиться с вами не могу, - возразила Элинор.

"There are inconveniences attending such feelings as Marianne's, which all the charms of enthusiasm and ignorance of the world cannot atone for.	- Чувства, подобные чувствам Марианны, чреваты известной опасностью, и никакие чары искренности и наивной неопытности искупить этого не могут.
Her systems have all the unfortunate tendency of setting propriety at nought; and a better acquaintance with the world is what I look forward to as her greatest possible advantage."	Всем ее убеждениям присуще злосчастное пренебрежение правилами приличия, и лучшее знакомство со светом, как я ожидаю, принесет ей только пользу.
After a short pause he resumed the conversation by saying,-	После короткого молчания полковник вернулся к теме их разговора, спросив:
"Does your sister make no distinction in her objections against a second attachment? or is it equally criminal in every body?	- В своем осуждении второй привязанности ваша сестра не признает никаких смягчающих обстоятельств? В ее глазах она равно преступна для всех?
Are those who have been disappointed in their first choice, whether from the inconstancy of its object, or the perverseness of circumstances, to be equally indifferent during the rest of their lives?"	И те, кто был разочарован в своем первом выборе, из-за непостоянства ли предмета своей привязанности или из-за каприза судьбы, обязаны равно хранить безразличие до конца своих дней?
"Upon my word, I am not acquainted with the minutiae of her principles.	- Все тонкости ее принципов мне, по чести говоря, неизвестны.
I only know that I never yet heard her admit any instance of a second attachment's being pardonable."	Знаю лишь, что ни разу не слышала, чтобы она признала хотя бы один случай второй привязанности извинительным.
"This," said he, "cannot hold; but a change, a total change of sentiments-No, no, do not desire it; for when the romantic refinements of a young mind are obliged to give way, how frequently are they succeeded by such opinions as are but too common, and too dangerous!	- Пребывать в таком убеждении, - заметил он, -долго нельзя. Однако перемена, полная перемена мнений... Нет, нет, не желайте этого! Ведь когда юный ум бывает вынужден поступиться романтическими понятиями, как часто на смену им приходят мнения и слишком распространенные и слишком опасные!
I speak from experience.	Я сужу по опыту.
I once knew a lady who in temper and mind greatly resembled your sister, who thought and judged like her, but who from an inforced change-from a series of unfortunate circumstances"- Here he stopt suddenly; appeared to think that he had said too much, and by his countenance gave rise to conjectures, which might not otherwise have entered Elinor's head.	Когда-то я был знаком с барышней, которая и натурой и складом ума очень походила на вашу сестру, и мыслила, и судила о вещах подобно ей, но затем из-за насильственной перемены... из-за злосчастного стечения обстоятельств... - Тут он внезапно оборвал свою речь, по-видимому, решив, что наговорил лишнего. Это-то и пробудило у мисс Дэшвуд подозрения, которые иначе, вероятно, у нее не зародились бы.
The lady would probably have passed without suspicion, had he not convinced Miss Dashwood that what concerned her ought not to escape his lips.	Элинор скорее всего оставила бы его слова без внимания, если бы не заметила, как он сожалеет, что они сорвались с его губ.
As it was, it required but a slight effort of fancy to connect his emotion with the tender recollection of past regard.	И уж тут не требовалось особой проницательности, чтобы усмотреть в его волнении намек на грустные воспоминания о былом.

Elinor attempted no more. But Marianne, in her place, would not have done so little.	Элинор дальше этого заключения не пошла, хотя Марианна на ее месте не удовольствовалась бы такой малостью.
The whole story would have been speedily formed under her active imagination; and every thing established in the most melancholy order of disastrous love.	Пылкое воображение тут же нарисовало бы ей всю печальнейшую чреду событий повести о трагической любви.
CHAPTER 12	Глава 12
As Elinor and Marianne were walking together the next morning the latter communicated a piece of news to her sister, which in spite of all that she knew before of Marianne's imprudence and want of thought, surprised her by its extravagant testimony of both.	На следующее утро во время их прогулки Марианна сообщила сестре новость, которая, несмотря на все, что Элинор знала о безоглядной порывистости и опрометчивости Марианны, поразила ее, как совсем уж нежданное подтверждение того и другого.
Marianne told her, with the greatest delight, that Willoughby had given her a horse, one that he had bred himself on his estate in Somersetshire, and which was exactly calculated to carry a woman.	Сестра с величайшим восторгом поведала ей, что Уиллоби подарил ей лошадь, которую сам вырастил в своем сомерсетширском поместье и которая словно нарочно объезжена под дамское седло!
Without considering that it was not in her mother's plan to keep any horse, that if she were to alter her resolution in favour of this gift, she must buy another for the servant, and keep a servant to ride it, and after all, build a stable to receive them, she had accepted the present without hesitation, and told her sister of it in raptures.	Ни на мгновение не задумавшись о том, что держать лошадей их мать не собиралась и что, если из-за такого подарка она вынуждена будет переменить свое намерение, ей придется купить лошадь для лакея, и нанять лакея, который ездил бы на второй лошади, и, вопреки всем прежним планам, построить конюшню для этих двух лошадей, Марианна приняла такой подарок без малейших колебаний и рассказала о нем сестре с восхищением.
"He intends to send his groom into Somersetshire immediately for it," she added, "and when it arrives we will ride every day.	- Он сейчас же пошлет за ней своего грума в Сомерсетшир, - добавила она. - И тогда мы с ним будем кататься верхом каждый день.
You shall share its use with me.	Разумеется, она будет и в твоем распоряжении, Элинор.
Imagine to yourself, my dear Elinor, the delight of a gallop on some of these downs."	Нет, ты только представь себе, какое наслаждение - скакать галопом по этим холмам!
Most unwilling was she to awaken from such a dream of felicity to comprehend all the unhappy truths which attended the affair; and for some time she refused to submit to them.	Она никак не хотела пробудиться от блаженных грез и признать неприятные истины, сопряженные с осуществлением подобной затеи.
As to an additional servant, the expense would be a trifle; Mama she was sure would never object to it; and any horse would do for HIM; he might always get one at the park; as to a stable, the merest shed would be sufficient.	Первоначально она наотрез отказалась с ними смириться. Еще один слуга? Но расход такой пустячный! И мама, несомненно, ничего против иметь не будет. А для лакея подойдет любая кляча. К тому же и покупать ее необязательно: всегда ведь можно брать для него лошадь в Бартон-парке. А что до конюшни, достаточно будет самого простого сарая.

Elinor then ventured to doubt the propriety of her receiving such a present from a man so little, or at least so lately known to her. This was too much.	Тогда Элинор осмелилась выразить сомнение, прилично ли ей принимать подобный подарок от человека, с которым она так мало... во всяком случае... так недолго знакома.
"You are mistaken, Elinor," said she warmly, "in supposing I know very little of Willoughby.	- Ты напрасно думаешь, Элинор, - горячо возразила Марианна, - будто я мало знакома с Уиллоби.
I have not known him long indeed, but I am much better acquainted with him, than I am with any other creature in the world, except yourself and mama.	Да, бесспорно, узнала я его недавно. Но в мире нет никого, кроме тебя и мамы, кого я знала бы так хорошо!
It is not time or opportunity that is to determine intimacy;-it is disposition alone.	Не время и не случай создают близость между людьми, но лишь общность наклонностей.
Seven years would be insufficient to make some people acquainted with each other, and seven days are more than enough for others.	Иным людям и семи лет не хватит, чтобы хоть сколько-нибудь понять друг друга, иным же и семи дней более чем достаточно.
I should hold myself guilty of greater impropriety in accepting a horse from my brother, than from Willoughby.	Я сочла бы себя виновной в куда худшем нарушении приличий, если бы приняла в подарок лошадь от родного брата, а не от Уиллоби.
Of John I know very little, though we have lived together for years; but of Willoughby my judgment has long been formed."	Джона я почти не знаю, хотя мы жили рядом много лет, суждение же об Уиллоби я составила давным-давно!
Elinor thought it wisest to touch that point no more.	Элинор почла за благо оставить эту тему.
She knew her sister's temper.	Она знала характер своей сестры.
Opposition on so tender a subject would only attach her the more to her own opinion.	Возражения в столь деликатном вопросе только утвердили бы ее в собственном мнении.
But by an appeal to her affection for her mother, by representing the inconveniences which that indulgent mother must draw on herself, if (as would probably be the case) she consented to this increase of establishment, Marianne was shortly subdued; and she promised not to tempt her mother to such imprudent kindness by mentioning the offer, and to tell Willoughby when she saw him next, that it must be declined.	Но обращение к ее дочерней привязанности, перечисление всех забот, которые их снисходительная мать навлечет на себя, если - как вполне вероятно - даст согласие на такое добавление к их домашнему устройству, вскоре заставили Марианну отступить, и она обещала ничего не говорить матери (которая по доброте сердца, наверное, не прислушалась бы к голосу благоразумия) о предложенном подарке и при первом же случае сказать Уиллоби, что она не может его принять.
She was faithful to her word; and when Willoughby called at the cottage, the same day, Elinor heard her express her disappointment to him in a low voice, on being obliged to forego the acceptance of his present.	Слово свое она сдержала и, когда в тот же день Уиллоби пришел с визитом, Элинор услышала, как ее сестра вполголоса сообщила ему, что должна отказаться от его любезного предложения.
The reasons for this alteration were at the same time related, and they were such as to make further entreaty on his side impossible.	Затем она объяснила причины такой перемены в своих намерениях, лишив его возможности настаивать и упрашивать.
His concern however was very apparent; and after expressing it with earnestness, he added, in the same low voice,-"But, Marianne, the horse is still yours, though you cannot use it now.	Однако он не скрыл, как разочарован, и, выразив свое огорчение, добавил столь же тихо: - Но, Марианна, лошадь по-прежнему принадлежит вам, пусть пока вы и не можете на ней ездить.

I shall keep it only till you can claim it.	Я оставлю ее у себя только до тех пор, пока вы ее не потребуете.
When you leave Barton to form your own establishment in a more lasting home, Queen Mab shall receive you."	Когда вы покинете Бартон и заживете собственным домом, Королева Мэб будет вас ждать.
This was all overheard by Miss Dashwood; and in the whole of the sentence, in his manner of pronouncing it, and in his addressing her sister by her Christian name alone, she instantly saw an intimacy so decided, a meaning so direct, as marked a perfect agreement between them.	Вот что услышала мисс Дэшвуд. И эти слова, и тон, каким они были произнесены, и его обращение к Марианне по имени без обычного "мисс" - все было настолько недвусмысленным и говорило о такой короткости между ними, что она могла дать ей только одно истолкование.
From that moment she doubted not of their being engaged to each other; and the belief of it created no other surprise than that she, or any of their friends, should be left by tempers so frank, to discover it by accident.	И с этой минуты Элинор уже не сомневалась, что они помолвлены. Подобное открытие ее нисколько не удивило, хотя она и недоумевала, почему натуры столь откровенные предоставили случаю открыть это как ей, так и остальным их друзьям.
Margaret related something to her the next day, which placed this matter in a still clearer light.	На следующий день она услышала от Маргарет новое подтверждение своему заключению.
Willoughby had spent the preceding evening with them, and Margaret, by being left some time in the parlour with only him and Marianne, had had opportunity for observations, which, with a most important face, she communicated to her eldest sister, when they were next by themselves.	Уиллоби накануне провел у них весь вечер, и Маргарет некоторое время оставалась с ними в гостиной одна, и вот тогда-то она и увидела кое-что, о чем торжественно поведала утром старшей сестре.
"Oh, Elinor!" she cried,	- Ах, Элинор! - воскликнула она.
"I have such a secret to tell you about Marianne.	- Я тебе расскажу про Марианну такой секрет!
I am sure she will be married to Mr. Willoughby very soon."	Я знаю, она очень скоро выйдет замуж за мистера Уиллоби!
"You have said so," replied Elinor, "almost every day since they first met on High-church Down; and they had not known each other a week, I believe, before you were certain that Marianne wore his picture round her neck; but it turned out to be only the miniature of our great uncle."	- Ты это говорила, - заметила Элинор, - чуть ли не каждый день с тех пор, как они познакомились на Церковном холме. И, по-моему, они и недели знакомы не были, как ты возвестила, что Марианна носит на шее медальон с его портретом. Правда, портрет оказался миниатюрой нашего двоюродного деда.
"But indeed this is quite another thing.	- Но теперь совсем другое дело!
I am sure they will be married very soon, for he has got a lock of her hair."	Конечно, они поженятся очень скоро: ведь у него есть ее локон!
"Take care, Margaret.	- Поберегись, Маргарет!
It may be only the hair of some great uncle of HIS."	А вдруг это локон его двою родного дедушки?
"But, indeed, Elinor, it is Marianne's.	- Да нет, Элинор! Вовсе не дедушки, а Марианны.
I am almost sure it is, for I saw him cut it off.	Ну, как я могу ошибиться? Я же своими глазами видела, как он его отрезал.

Last night after tea, when you and mama went out of the room, they were whispering and talking together as fast as could be, and he seemed to be begging something of her, and presently he took up her scissors and cut off a long lock of her hair, for it was all tumbled down her back; and he kissed it, and folded it up in a piece of white paper; and put it into his pocket-book."	Вчера вечером, после чая, когда вы с мамой вышли, они начали шептаться, ужасно быстро, и он как будто ее упрашивал. А потом взял ее ножницы и отстриг длинную прядь - у нее ведь волосы были распущены по плечам. А потом поцеловал прядь, завернул в белый листок и спрятал в бумажник.
For such particulars, stated on such authority, Elinor could not withhold her credit; nor was she disposed to it, for the circumstance was in perfect unison with what she had heard and seen herself.	Такие подробности, перечисленные с такой уверенностью, не могли не убедить Элинор; к тому же они лишь подтверждали все, что видела и слышала она сама.
Margaret's sagacity was not always displayed in a way so satisfactory to her sister.	Но в других случаях проницательность Маргарет досаждала старшей сестре куда больше.
When Mrs. Jennings attacked her one evening at the park, to give the name of the young man who was Elinor's particular favourite, which had been long a matter of great curiosity to her, Margaret answered by looking at her sister, and saying,	Когда миссис Дженнингс как-то вечером в Бартон-парке принялась требовать, чтобы она назвала молодого человека, который пользуется особым расположением Элинор - миссис Дженнингс уже давно умирала от желания выведать это, - Маргарет поглядела на сестру и ответила:
"I must not tell, may I, Elinor?"	- Я ведь не должна его называть, правда. Элинор?
This of course made every body laugh; and Elinor tried to laugh too.	Разумеется, раздался общий смех, и Элинор постаралась к нему присоединиться.
But the effort was painful.	Но удалось ей это с трудом.
She was convinced that Margaret had fixed on a person whose name she could not bear with composure to become a standing joke with Mrs. Jennings.	Она не сомневалась, кого имеет в виду Маргарет, и чувствовала, что не вынесет, если его имя послужит пищей для назойливых шуточек миссис Дженнингс.
Marianne felt for her most sincerely; but she did more harm than good to the cause, by turning very red and saying in an angry manner to Margaret,	Марианна сострадала ей всем сердцем, но только ухудшила положение, когда, вся красная, сказала Маргарет сердито:
"Remember that whatever your conjectures may be, you have no right to repeat them."	- Не забудь, что всякие догадки высказывать вслух непозволительно!
"I never had any conjectures about it," replied Margaret; "it was you who told me of it yourself."	- Да какие же догадки! - ответила Маргарет. - Ты ведь мне сама сказала!
This increased the mirth of the company, and Margaret was eagerly pressed to say something more.	Общество совсем развеселилось, и Маргарет подверглась настойчивому допросу.
"Oh! pray, Miss Margaret, let us know all about it," said Mrs. Jennings.	- Ах, мисс Маргарет! Ну, расскажите же нам все!- не отступала миссис Дженнингс.
"What is the gentleman's name?"	- Назовите имя этого счастливчика!
"I must not tell, ma'am.	- Я не должна, сударыня.
But I know very well what it is; and I know where he is too."	Но я очень хорошо знаю его имя. И знаю, где он живет.
"Yes, yes, we can guess where he is; at his own house at Norland to be sure.	- Да-да! Где он живет, мы догадываемся. В собственном доме в Норленде, конечно.

He is the curate of the parish I dare say."	Я полагаю, он младший приходский священник.
"No, THAT he is not.	- Вот уж нет!
He is of no profession at all."	Он еще ничем не занимается.
"Margaret," said Marianne with great warmth, "you know that all this is an invention of your own, and that there is no such person in existence."	- Маргарет! - горячо вмешалась Марианна. -Вспомни же, что это все твои выдумки и такого человека вообще не существует.
"Well, then, he is lately dead, Marianne, for I am sure there was such a man once, and his name begins with an F."	- Ну, так, значит, он безвременно скончался, Марианна! Я же знаю, что прежде он существовал, и фамилия его начинается на "эф".
Most grateful did Elinor feel to Lady Middleton for observing, at this moment, "that it rained very hard," though she believed the interruption to proceed less from any attention to her, than from her ladyship's great dislike of all such inelegant subjects of raillery as delighted her husband and mother.	В эту минуту леди Мидлтон громко высказала мнение, что "погода стоит очень дождливая", и Элинор испытала к ней глубокую благодарность, хотя прекрасно понимала, что ее милость вмешалась не ради нее, но потому лишь, что терпеть не могла несветские поддразнивания, которыми так обожали развлекаться ее супруг и матушка.
The idea however started by her, was immediately pursued by Colonel Brandon, who was on every occasion mindful of the feelings of others; and much was said on the subject of rain by both of them.	Однако полковник Брэндон, всегда деликатный с чувствами других людей, не замедлил вступить в обсуждение погоды.
Willoughby opened the piano-forte, and asked Marianne to sit down to it; and thus amidst the various endeavours of different people to quit the topic, it fell to the ground.	Затем Уиллоби открыл крышку фортепьяно и попросил Марианну сыграть. Эти старания разных людей переменить разговор увенчались успехом, и неприятная тема была оставлена.
But not so easily did Elinor recover from the alarm into which it had thrown her.	Однако Элинор не так легко оправилась от тревоги, которую она в ней пробудила.
A party was formed this evening for going on the following day to see a very fine place about twelve miles from Barton, belonging to a brother-in-law of Colonel Brandon, without whose interest it could not be seen, as the proprietor, who was then abroad, had left strict orders on that head.	В тот же вечер общество уговорилось на следующий день отправиться осмотреть великолепное имение в двенадцати милях от Бартона, принадлежащее родственнику полковника Брэндона, и полковник должен был открыть им доступ туда, ибо владелец находился за границей и отдал строжайшее распоряжение не допускать в дом посторонних.
The grounds were declared to be highly beautiful, and Sir John, who was particularly warm in their praise, might be allowed to be a tolerable judge, for he had formed parties to visit them, at least, twice every summer for the last ten years.	Тамошние сады славились красотой, и сэр Джон, рассыпавшийся в похвалах им, мог считаться надежным судьей, ибо он уже десять лет как возил своих гостей осматривать их по меньшей мере дважды в одно лето.
They contained a noble piece of water; a sail on which was to a form a great part of the morning's amusement; cold provisions were to be taken, open carriages only to be employed, and every thing conducted in the usual style of a complete party of pleasure.	В парке было обширное озеро, утро можно будет занять прогулкой на лодках. Они возьмут холодную провизию, отправятся в открытых экипажах, и все будет сделано, чтобы пикник удался на славу.

To some few of the company it appeared rather a bold undertaking, considering the time of year, and that it had rained every day for the last fortnight;-and Mrs. Dashwood, who had already a cold, was persuaded by Elinor to stay at home.	Кое-кто из присутствующих счел этот план несколько смелым для такого времени года, тем более что последние две недели не выпало даже дня без дождя, и Элинор уговорила миссис Дэшвуд, которая уже немного простудилась, остаться дома.
CHAPTER 13	Глава 13
Their intended excursion to Whitwell turned out very different from what Elinor had expected.	Их предполагаемая поездка в Уайтвелл обманула все ожидания Элинор.
She was prepared to be wet through, fatigued, and frightened; but the event was still more unfortunate, for they did not go at all.	Она приготовилась вымокнуть, утомиться, пережить бесчисленные страхи, но дело обернулось даже еще хуже: они вообще никуда не поехали.
By ten o'clock the whole party was assembled at the park, where they were to breakfast.	К десяти часам компания собралась в Бартон-парке, где им предстояло позавтракать.
The morning was rather favourable, though it had rained all night, as the clouds were then dispersing across the sky, and the sun frequently appeared.	До рассвета шел дождь, но утро сулило некоторую надежду, потому что тучи рассеивались и довольно часто из них выглядывало солнце.
They were all in high spirits and good humour, eager to be happy, and determined to submit to the greatest inconveniences and hardships rather than be otherwise.	Все пребывали в веселом расположении духа и были полны решимости вопреки тяготам и неприятным неожиданностям сохранять бодрость.
While they were at breakfast the letters were brought in.	Они еще сидели за столом, когда принесли почту.
Among the rest there was one for Colonel Brandon;-he took it, looked at the direction, changed colour, and immediately left the room.	Среди писем одно было адресовано полковнику Брэндону. Он взял конверт, взглянул на надпись на нем, переменился в лице и тотчас вышел из столовой.
"What is the matter with Brandon?" said Sir John.	- Что с Брэндоном? - спросил сэр Джон.
Nobody could tell.	Ответить никто ничего не мог.
"I hope he has had no bad news," said Lady Middleton.	- Надеюсь, он не получил дурных известий, -сказала леди Мидлтон.
"It must be something extraordinary that could make Colonel Brandon leave my breakfast table so suddenly."	- Если полковник Брэндон встал из-за стола, даже не извинившись передо мной, значит, случилось что-то из ряда вон выходящее.
In about five minutes he returned.	Минут через пять полковник вернулся.
"No bad news, Colonel, I hope;" said Mrs. Jennings, as soon as he entered the room.	- Надеюсь, вы не получили дурных вестей, полковник? - тотчас осведомилась миссис Дженнингс.
"None at all, ma'am, I thank you."	- Отнюдь нет, сударыня. Благодарю вас.
"Was it from Avignon?	- Вам пишут из Авиньона?
I hope it is not to say that your sister is worse."	Надеюсь, вашей сестрице не стало хуже?
"No, ma'am.	- Нет, сударыня.
It came from town, and is merely a letter of business."	Оно из Лондона. Обычное деловое письмо.

"But how came the hand to discompose you so much, if it was only a letter of business?	- Так почему же оно вас взволновало, если оно деловое и обычное?
Come, come, this won't do, Colonel; so let us hear the truth of it."	Ни-ни, полковник, вы нас не обманете! Придется вам во всем признаться.
"My dear madam," said Lady Middleton, "recollect what you are saying."	- Право, сударыня! - вмешалась леди Мидлтон. -Подумайте, что вы такое говорите!
"Perhaps it is to tell you that your cousin Fanny is married?" said Mrs. Jennings, without attending to her daughter's reproof.	- Или вас извещают, что ваша кузина Фанни сочеталась браком? - продолжала миссис Дженнингс, пропуская упрек дочери мимо ушей.
"No, indeed, it is not."	- Нет, ничего подобного.
"Well, then, I know who it is from, Colonel.	- Ну, так мне известно от кого оно, полковник.
And I hope she is well."	И надеюсь, она в добром здравии.
"Whom do you mean, ma'am?" said he, colouring a little.	- О ком вы говорите, сударыня? - сказал он, слегка краснея.
"Oh! you know who I mean."	- А! Вы прекрасно знаете о ком.
"I am particularly sorry, ma'am," said he, addressing Lady Middleton, "that I should receive this letter today, for it is on business which requires my immediate attendance in town."	- Я крайне сожалею, сударыня, - сказал полковник, обращаясь к леди Мидлтон, - что получил это письмо именно сегодня, так как оно связано с делом, которое требует моего немедленного присутствия в Лондоне.
"In town!" cried Mrs. Jennings.	- В Лондоне! - воскликнула миссис Дженнингс.
"What can you have to do in town at this time of year?"	- Но что вам делать там в такую пору?
"My own loss is great," he continued, "in being obliged to leave so agreeable a party; but I am the more concerned, as I fear my presence is necessary to gain your admittance at Whitwell."	- Мне чрезвычайно грустно отказываться от столь приятной поездки, - продолжал он. - Тем более что, боюсь, без меня вас в Уайтвелл не впустят.
What a blow upon them all was this!	Какой удар для них всех!
"But if you write a note to the housekeeper, Mr. Brandon," said Marianne, eagerly, "will it not be sufficient?"	- Но если бы вы написали записку экономке, мистер Брэндон? - огорченно спросила Марианна.- Неужели этого будет недостаточно?
He shook his head.	Он покачал головой.
"We must go," said Sir John.-"It shall not be put off when we are so near it.	- Но как же так, вдруг не поехать, когда все готово? - воскликнул сэр Джон.
You cannot go to town till tomorrow, Brandon, that is all."	- Вы отправитесь в Лондон завтра, Брэндон, и не спорьте!
"I wish it could be so easily settled.	- Будь это возможно!
But it is not in my power to delay my journey for one day!"	Но не в моей власти задержаться даже на день.
"If you would but let us know what your business is," said Mrs. Jennings, "we might see whether it could be put off or not."	- Если бы вы, по крайней мере, объяснили нам, что это за дело, - заявила миссис Дженнингс, - мы могли бы решить, можно его отложить или никак нельзя.

"You would not be six hours later," said Willoughby, "if you were to defer your journey till our return."	- Но вы задержитесь только на шесть часов, -заметил Уиллоби, - если отложите отъезд до нашего возвращения.
"I cannot afford to lose ONE hour."-	- Я не могу позволить себе потерять хотя бы час...
Elinor then heard Willoughby say, in a low voice to Marianne,	Элинор услышала, как Уиллоби сказал Марианне вполголоса:
"There are some people who cannot bear a party of pleasure. Brandon is one of them.	- Есть люди, которые не терпят пикников, и Брэндон принадлежит к ним.
He was afraid of catching cold I dare say, and invented this trick for getting out of it.	Попросту он испугался схватить простуду и придумал эту историю, чтобы не ездить.
I would lay fifty guineas the letter was of his own writing."	Готов поставить пятьдесят гиней, что письмо он написал сам.
"I have no doubt of it," replied Marianne.	- Нисколько в этом не сомневаюсь, - ответила Марианна.
"There is no persuading you to change your mind, Brandon, I know of old," said Sir John, "when once you are determined on anything.	- Ну, мне давно известно, Брэндон, - сказал сэр Джон, - что вас, если уж вы приняли решение, не переубедить!
But, however, I hope you will think better of it.	Однако подумайте!
Consider, here are the two Miss Careys come over from Newton, the three Miss Dashwoods walked up from the cottage, and Mr. Willoughby got up two hours before his usual time, on purpose to go to Whitwell."	Мисс Кэри с сестрицей приехала из Ньютона, три мисс Дэшвуд прошли пешком всю дорогу от коттеджа, а мистер Уиллоби встал на два часа раньше обычного - и все ради пикника в Уайтвелле.
Colonel Brandon again repeated his sorrow at being the cause of disappointing the party; but at the same time declared it to be unavoidable.	Полковник Брэндон вновь выразил глубокое сожаление, что стал причиной столь неприятного разочарования, но иного выбора у него, к несчастью, нет.
"Well, then, when will you come back again?"	- Ну, а когда же вы вернетесь?
"I hope we shall see you at Barton," added her ladyship, "as soon as you can conveniently leave town; and we must put off the party to Whitwell till you return."	- Надеюсь, как только ваши дела в Лондоне будут окончены, мы снова увидим вас в Бартоне, -добавила ее милость. - И поездку в Уайтвелл отложим до вашего возвращения.
"You are very obliging.	- Вы очень любезны.
But it is so uncertain, when I may have it in my power to return, that I dare not engage for it at all."	Но пока совершенно неизвестно, когда я сумею вернуться, и я не смею что-либо обещать.
"Oh! he must and shall come back," cried Sir John.	- А! Он должен вернуться и вернется! - вскричал сэр Джон.
"If he is not here by the end of the week, I shall go after him."	- Я подожду неделю, а потом сам за ним отправлюсь!
"Ay, so do, Sir John," cried Mrs. Jennings, "and then perhaps you may find out what his business is."	- Непременно, сэр Джон, непременно! -подхватила миссис Дженнингс. - И может быть, вы тогда узнаете, что он от нас утаивает.
"I do not want to pry into other men's concerns.	- Ну, я не охотник совать нос в чужие дела.
I suppose it is something he is ashamed of."	И кажется, это что-то такое, в чем ему неловко открыться.

Colonel Brandon's horses were announced.	Лакей доложил, что лошади полковника Брэндона поданы.
"You do not go to town on horseback, do you?" added Sir John.	- Вы ведь не верхом отправитесь в Лондон? -осведомился сэр Джон, оставляя прежнюю тему.
"No.	- Нет.
Only to Honiton.	Только до Хонитона.
I shall then go post."	А оттуда на почтовых.
"Well, as you are resolved to go, I wish you a good journey.	- Ну, раз уж вы положили уехать, желаю вам счастливого пути.
But you had better change your mind."	А может, все-таки передумаете, а?
"I assure you it is not in my power."	- Уверяю вас, это не в моей власти.
He then took leave of the whole party.	И полковник начал прощаться.
"Is there no chance of my seeing you and your sisters in town this winter, Miss Dashwood?"	- Есть ли надежда, мисс Дэшвуд, увидеть зимой вас и ваших сестер в столице?
"I am afraid, none at all."	- Боюсь, что ни малейшей.
"Then I must bid you farewell for a longer time than I should wish to do."	- В таком случае я вынужден проститься с вами на больший срок, чем мне хотелось бы.
To Marianne, he merely bowed and said nothing.	Марианне он лишь молча поклонился.
"Come Colonel," said Mrs. Jennings, "before you go, do let us know what you are going about."	- Ах, полковник! - сказала миссис Дженнингс. -Уж теперь-то вы можете сказать, зачем вы уезжаете!
He wished her a good morning, and, attended by Sir John, left the room.	В ответ он пожелал ей доброго утра и в сопровождении сэра Джона вышел из комнаты.
The complaints and lamentations which politeness had hitherto restrained, now burst forth universally; and they all agreed again and again how provoking it was to be so disappointed.	Теперь, когда вежливость уже не замыкала уста, сожаления и негодующие возгласы посыпались со всех сторон. Все вновь и вновь соглашались в том, как досадно, как непереносимо подобное разочарование.
"I can guess what his business is, however," said Mrs. Jennings exultingly.	- А я догадываюсь, какое это дело! - вдруг торжествующе объявила миссис Дженнингс.
"Can you, ma'am?" said almost every body.	- Какое же, сударыня? - хором спросили все.
"Yes; it is about Miss Williams, I am sure."	- Что-нибудь с мисс Уильямс, ручаюсь вам.
"And who is Miss Williams?" asked Marianne.	- Но кто такая мисс Уильямс? - спросила Марианна.
"What! do not you know who Miss Williams is?	- Как! Вы не знаете?
I am sure you must have heard of her before.	Нет-нет, что-то о мисс Уильяме вы, конечно, слышали!
She is a relation of the Colonel's, my dear; a very near relation.	Она родственница полковника, душенька. И близкая.
We will not say how near, for fear of shocking the young ladies."	Такая близкая, что юным барышням и знать не следует.

Then, lowering her voice a little, she said to Elinor, "She is his natural daughter."	- Чуть понизив голос, она тут же сообщила Элинор: - Это его незаконная дочь!
"Indeed!"	- Неужели!
"Oh, yes; and as like him as she can stare.	- Да-да. И сущий его портрет.
I dare say the Colonel will leave her all his fortune."	Помяните мое слово, полковник завещает ей все свое состояние.
When Sir John returned, he joined most heartily in the general regret on so unfortunate an event; concluding however by observing, that as they were all got together, they must do something by way of being happy; and after some consultation it was agreed, that although happiness could only be enjoyed at Whitwell, they might procure a tolerable composure of mind by driving about the country.	Вернувшийся в столовую сэр Джон немедля присоединился к общим сетованиям, но в заключение сказал, что раз уж они собрались, то им следует придумать, как провести время наиболее приятным образом. После недолгого совещания все согласились, что, хотя счастье они могли обрести лишь в Уайтвелле, тем не менее прогулка в экипажах по окрестностям может послужить некоторым утешением.
The carriages were then ordered; Willoughby's was first, and Marianne never looked happier than when she got into it.	Приказали подать экипажи. Первым подъехал кабриолет Уиллоби, и никогда еще Марианна не сияла таким счастьем, как в ту минуту, когда впорхнула на сиденье.
He drove through the park very fast, and they were soon out of sight; and nothing more of them was seen till their return, which did not happen till after the return of all the rest.	Уиллоби хлестнул лошадей, они скрылись среди деревьев парка, и общество снова увидело их, только когда они возвратились в Бартон-парк, причем много позднее остальных.
They both seemed delighted with their drive; but said only in general terms that they had kept in the lanes, while the others went on the downs.	Оба были в самом радостном расположении духа, однако объяснили лишь несколько неопределенно, что кружили по проселкам, а не отправились в холмы, как прочие.
It was settled that there should be a dance in the evening, and that every body should be extremely merry all day long.	Затем уговорились вечером потанцевать, а день провести как можно веселее.
Some more of the Careys came to dinner, and they had the pleasure of sitting down nearly twenty to table, which Sir John observed with great contentment.	К обеду подъехали другие члены семейства Кэри, и сэр Джон с большим удовольствием заметил, что за стол село без малого двадцать человек.
Willoughby took his usual place between the two elder Miss Dashwoods. Mrs. Jennings sat on Elinor's right hand; and they had not been long seated, before she leant behind her and Willoughby, and said to Marianne, loud enough for them both to hear,	Уиллоби занял свое обычное место между двумя старшими мисс Дэшвуд, миссис Дженнингс села справа от Элинор, и еще не подали первого блюда, как она, наклонившись к Марианне за спиной Элинор и Уиллоби, сказала достаточно громко, чтобы услышали и они:
"I have found you out in spite of all your tricks.	- А я все узнала, несмотря на ваши хитрости!
I know where you spent the morning."	Мне известно, где вы провели утро.
Marianne coloured, and replied very hastily,	Марианна порозовела и быстро спросила:
"Where, pray?"-	- Так где же?
"Did not you know," said Willoughby, "that we had been out in my curricle?"	- А разве вы не знали, - вмешался Уиллоби, - что мы катались в моем кабриолете?

"Yes, yes, Mr. Impudence, I know that very well, and I was determined to find out WHERE you had been to.- I hope you like your house, Miss Marianne.	- Как не знать, шалопай вы эдакий! Вот потому-то я и потрудилась справиться, где вы катались... Надеюсь, мисс Марианна, ваш дом вам нравится.
It is a very large one, I know; and when I come to see you, I hope you will have new-furnished it, for it wanted it very much when I was there six years ago."	Он очень обширен, как мне хорошо известно, но я полагаю, к моему первому визиту вы его обставите заново. Когда в последний раз я была там шесть лед назад, он очень в этом нуждался.
Marianne turned away in great confusion.	Марианна отвернулась в большом смущении.
Mrs. Jennings laughed heartily; and Elinor found that in her resolution to know where they had been, she had actually made her own woman enquire of Mr. Willoughby's groom; and that she had by that method been informed that they had gone to Allenham, and spent a considerable time there in walking about the garden and going all over the house.	Миссис Дженнингс принялась смеяться, и Элинор пришлось выслушать, как она, в решимости докопаться до истины, не более и не менее как подослала свою горничную к груму мистера Уиллоби и таким образом установила, что они ездили в Ал-ленем и провели там долгое время, гуляя по саду и осматривая дом.
Elinor could hardly believe this to be true, as it seemed very unlikely that Willoughby should propose, or Marianne consent, to enter the house while Mrs. Smith was in it, with whom Marianne had not the smallest acquaintance.	Элинор ушам своим не верила. Она не могла даже вообразить, чтобы Уиллоби пригласил Марианну, а она согласилась войти в дом миссис Смит, с которой была совершенно незнакома.
As soon as they left the dining-room, Elinor enquired of her about it; and great was her surprise when she found that every circumstance related by Mrs. Jennings was perfectly true.	Едва они покинули столовую, как Элинор спросила об этом Марианну, и, к величайшему ее изумлению, оказалось, что миссис Дженнингс нигде не погрешила против истины.
Marianne was quite angry with her for doubting it.	Марианна даже рассердилась на нее за подобные сомнения.
"Why should you imagine, Elinor, that we did not go there, or that we did not see the house?	- Почему ты думаешь, Элинор, что мы не могли поехать туда и осмотреть дом?
Is not it what you have often wished to do yourself?"	Ведь ты же сама не раз выражала такое желание!
"Yes, Marianne, but I would not go while Mrs. Smith was there, and with no other companion than Mr. Willoughby."	- Да, Марианна. Но я не переступила бы его порога без ведома миссис Смит и в обществе одного лишь мистера Уиллоби.
"Mr. Willoughby however is the only person who can have a right to shew that house; and as he went in an open carriage, it was impossible to have any other companion.	- Но мистер Уиллоби - единственный человек, имеющий право показывать этот дом, а раз мы ехали в кабриолете, никого третьего с нами быть не могло.
I never spent a pleasanter morning in my life."	Такого приятного утра я еще никогда не проводила!
"I am afraid," replied Elinor, "that the pleasantness of an employment does not always evince its propriety."	- Боюсь, - сказала Элинор, - приятность еще не залог приличия.
"On the contrary, nothing can be a stronger proof of it, Elinor; for if there had been any real impropriety in what I did, I should have been sensible of it at the time, for we always know when we are acting wrong, and with such a conviction I could have had no pleasure."	- Напротив, Элинор, более верного залога и найти нельзя. Преступи я истинные требования приличия, то все время чувствовала бы это: ведь, поступая дурно, мы всегда это сознаем, и в таком случае вся приятность была бы для меня испорчена.

"But, my dear Marianne, as it has already exposed you to some very impertinent remarks, do you not now begin to doubt the discretion of your own conduct?"	- Но, милая Марианна, теперь, когда тебе пришлось выслушать нестерпимо бесцеремонные намеки, неужели ты не убедилась в неосмотрительности своего поведения?
"If the impertinent remarks of Mrs. Jennings are to be the proof of impropriety in conduct, we are all offending every moment of our lives.	- Если считать бесцеремонные намеки миссис Дженнингс доказательством нарушения приличий, все мы только и делаем, что нарушаем их каждый миг нашей жизни.
I value not her censure any more than I should do her commendation.	Ее осуждение трогает меня не более ее похвал.
I am not sensible of having done anything wrong in walking over Mrs. Smith's grounds, or in seeing her house.	Я не вижу ничего дурного в том, что гуляла в саду миссис Смит и осмотрела ее дом.
They will one day be Mr. Willoughby's, and-"	Со временем они будут принадлежать мистеру Уиллоби и...
"If they were one day to be your own, Marianne, you would not be justified in what you have done."	- Даже если бы со временем им предстояло принадлежать тебе, Марианна, твоему поступку оправдания нет.
She blushed at this hint; but it was even visibly gratifying to her; and after a ten minutes' interval of earnest thought, she came to her sister again, and said with great good humour,	При последних словах Марианна покраснела, но тем не менее нетрудно было заметить, что это был скорее румянец удовольствия. Поразмыслив минут десять, она подошла к сестре и с большим оживлением сказала:
"Perhaps, Elinor, it WAS rather ill-judged in me to go to Allenham; but Mr. Willoughby wanted particularly to shew me the place; and it is a charming house, I assure you.-There is one remarkably pretty sitting room up stairs; of a nice comfortable size for constant use, and with modern furniture it would be delightful.	- Пожалуй, Элинор, мне, действительно, не следовало ездить в Алленем, но мистер Уиллоби непременно хотел показать мне усадьбу. И дом прекрасен, поверь мне. На втором этаже есть очаровательная гостиная, как раз такой величины, какая особенно удобна для постоянного пользования. И будь она хорошо обставлена, ничего прелестнее и представить себе было бы невозможно.
It is a corner room, and has windows on two sides.	Угловая комната, окна выходят на две стороны.
On one side you look across the bowling-green, behind the house, to a beautiful hanging wood, and on the other you have a view of the church and village, and, beyond them, of those fine bold hills that we have so often admired.	За одними лужайка для игры в шары простирается до рощи на крутом склоне, за другими виднеются церковь, деревня и высокие холмы вдали - те самые, которые столько раз возбуждали наше восхищение.
I did not see it to advantage, for nothing could be more forlorn than the furniture,-but if it were newly fitted up-a couple of hundred pounds, Willoughby says, would make it one of the pleasantest summer-rooms in England."	Правда, вид ее меня огорчил: более убогой мебели вообразить нельзя, но если ее отделать заново... Уиллоби говорит, что двухсот фунтов будет достаточно, чтобы превратить ее в одну из самых очаровательных летних гостиных в Англии.
Could Elinor have listened to her without interruption from the others, she would have described every room in the house with equal delight.	Если бы им не мешали другие, Элинор пришлось бы выслушать столь же восторженное описание всех парадных комнат в Алленеме.
CHAPTER 14	Глава 14

The sudden termination of Colonel Brandon's visit at the park, with his steadiness in concealing its cause, filled the mind, and raised the wonder of Mrs. Jennings for two or three days; she was a great wonderer, as every one must be who takes a very lively interest in all the comings and goings of all their acquaintance.	Внезапный отъезд полковника Брэндона и его упорное желание скрыть причину, занимали миссис Дженнингс еще два-три дня, и она продолжала строить всевозможные предположения, на что была большая мастерица, как все те, кого живо интересует, что, зачем и почему делают их знакомые.
She wondered, with little intermission what could be the reason of it; was sure there must be some bad news, and thought over every kind of distress that could have befallen him, with a fixed determination that he should not escape them all.	Она без конца прикидывала, какое этому может быть объяснение, не сомневалась, что известие он получил дурное, и перебирала всевозможные беды, которые только могли его постигнуть, в твердой решимости не оставить ему никакого избавления хотя бы от двух-трех.
"Something very melancholy must be the matter, I am sure," said she.	- Разумеется, случилось что-то очень печальное, -рассуждала она.
"I could see it in his face.	- Я по его лицу прочитала.
Poor man!	Бедняжка!
I am afraid his circumstances may be bad.	Боюсь, он находится в весьма стесненном положении.
The estate at Delaford was never reckoned more than two thousand a year, and his brother left everything sadly involved.	Поместье в Делафорде, говорят, никогда не приносило дохода более двух тысяч, а его брат оставил дела в очень расстроенном состоянии.
I do think he must have been sent for about money matters, for what else can it be?	Право же, за ним послали по поводу денежных затруднений. Как же иначе?
I wonder whether it is so.	Но так ли это?
I would give anything to know the truth of it.	Я бы все на свете отдала, лишь бы узнать правду.
Perhaps it is about Miss Williams and, by the bye, I dare say it is, because he looked so conscious when I mentioned her.	Или все-таки мисс Уильямс? Да, пожалуй, недаром он так смутился, когда я о ней осведомилась.
May be she is ill in town; nothing in the world more likely, for I have a notion she is always rather sickly.	Не лежит ли она в Лондоне больная? Скорее всего так, ведь, как я слышала, она никогда не была крепкого здоровья.
I would lay any wager it is about Miss Williams.	Бьюсь об заклад, с мисс Уильямс что-то неладно.
It is not so very likely he should be distressed in his circumstances NOW, for he is a very prudent man, and to be sure must have cleared the estate by this time.	Навряд ли у него могла сейчас случиться денежные неприятности, потому что он хороший хозяин и, наверное, уже освободил поместье от долгов.
I wonder what it can be!	Нет, все-таки что же это может быть?
May be his sister is worse at Avignon, and has sent for him over.	Или его сестре в Авиньоне стало хуже и она послала за ним?
His setting off in such a hurry seems very like it.	Потому-то он так и торопился!
Well, I wish him out of all his trouble with all my heart, and a good wife into the bargain."	Ну, да я от души желаю ему благополучного конца всем его тревогам и хорошую жену в придачу.

So wondered, so talked Mrs. Jennings. Her opinion varying with every fresh conjecture, and all seeming equally probable as they arose.	Так размышляла, так рассуждала миссис Дженнингс, меняя заключения с каждым новым предположением, которые все представлялись ей одно другого правдоподобнее.
Elinor, though she felt really interested in the welfare of Colonel Brandon, could not bestow all the wonder on his going so suddenly away, which Mrs. Jennings was desirous of her feeling; for besides that the circumstance did not in her opinion justify such lasting amazement or variety of speculation, her wonder was otherwise disposed of.	Элинор, хотя она искренне принимала к сердцу благополучие полковника Брэндона, не ломала голову над его поспешным отъездом, как того хотелось бы миссис Дженнингс. Не только она полагала, что это обстоятельство не заслуживало ни столь длительного удивления, ни столь многочисленных догадок, но мысли ее поглощала совсем иная непонятная тайна.
It was engrossed by the extraordinary silence of her sister and Willoughby on the subject, which they must know to be peculiarly interesting to them all.	Она дивилась необъяснимому молчанию, которое ее сестра и Уиллоби хранили о том, что имело особую важность для остального общества, как им было хорошо известно.
As this silence continued, every day made it appear more strange and more incompatible with the disposition of both.	И с каждым днем молчание это становилось все более непостижимым и не совместимым с натурой обоих.
Why they should not openly acknowledge to her mother and herself, what their constant behaviour to each other declared to have taken place, Elinor could not imagine.	Элинор не могла понять, почему они открыто не объявят миссис Дэшвуд и ей то, что, судя по их поведению друг с другом, несомненно, уже произошло.
She could easily conceive that marriage might not be immediately in their power; for though Willoughby was independent, there was no reason to believe him rich.	Она вполне допускала, что со свадьбой придется повременить, так как полагать Уиллоби богатым, хотя он себе ни в чем не отказывал, особых причин не было.
His estate had been rated by Sir John at about six or seven hundred a year; but he lived at an expense to which that income could hardly be equal, and he had himself often complained of his poverty.	Его поместье, по расчетам сэра Джона, приносило в год фунтов семьсот - восемьсот, но жил он на более широкую ногу, чем позволял подобный доход, и часто жаловался на безденежье.
But for this strange kind of secrecy maintained by them relative to their engagement, which in fact concealed nothing at all, she could not account; and it was so wholly contradictory to their general opinions and practice, that a doubt sometimes entered her mind of their being really engaged, and this doubt was enough to prevent her making any inquiry of Marianne.	Но странному покрову тайны, который они набрасывали на свою помолвку, хотя покров этот ничего не прятал, Элинор объяснения не находила. Подобная скрытность столь не гармонировала с их взглядом на вещи и обычным поведением, что порой ей в душу закрадывались сомнения, а дали ли они друг другу слово, и они мешали ей спросить Марианну прямо.
Nothing could be more expressive of attachment to them all, than Willoughby's behaviour.	Поведение Уиллоби казалось лучшим свидетельством его к ним всем отношения.
To Marianne it had all the distinguishing tenderness which a lover's heart could give, and to the rest of the family it was the affectionate attention of a son and a brother.	Марианну он окружал той нежностью, на какую только способно влюбленное сердце, а с ее матерью и сестрами держался, как почтительный сын и ласковый брат.

The cottage seemed to be considered and loved by him as his home; many more of his hours were spent there than at Allenham; and if no general engagement collected them at the park, the exercise which called him out in the morning was almost certain of ending there, where the rest of the day was spent by himself at the side of Marianne, and by his favourite pointer at her feet.	Казалось, коттедж стал для него вторым домом, и он проводил у них гораздо больше часов, чем в Алленеме. И если только их всех не приглашали в Бартон-парк, его утренняя прогулка почти неизменно завершалась там, где весь остальной день он проводил с Марианной, а его любимая собака лежала у ее ног.
One evening in particular, about a week after Colonel Brandon left the country, his heart seemed more than usually open to every feeling of attachment to the objects around him; and on Mrs. Dashwood's happening to mention her design of improving the cottage in the spring, he warmly opposed every alteration of a place which affection had established as perfect with him.	Как-то вечером, неделю спустя после отъезда полковника Брэндона, он, казалось, дал особую волю привязанности ко всему, что его окружало у них. Миссис Дэшвуд заговорила о своем намерении заняться весной перестройкой коттеджа, и он принялся с жаром возражать против каких-либо изменений дома, который его пристрастным глазам являл вид совершенства.
"What!" he exclaimed-"Improve this dear cottage!	- Как! - восклицал он. - Перестроить милый коттедж!
No. THAT I will never consent to.	Нет. На это я своего согласия не дам.
Not a stone must be added to its walls, not an inch to its size, if my feelings are regarded."	Если здесь хоть немного считаются с моими чувствами, к его стенам не добавится ни единого камня, а к его высоте - ни единого дюйма.
"Do not be alarmed," said Miss Dashwood, "nothing of the kind will be done; for my mother will never have money enough to attempt it."	- Успокойтесь, - сказала мисс Дэшвуд. - Ничего подобного не произойдет. У мамы никогда не наберется денег на такую перестройку.
"I am heartily glad of it," he cried.	- От всего сердца рад этому! - вскричал он.
"May she always be poor, if she can employ her riches no better."	- Да будет она всегда бедна, если для ее денег не найдется лучшего применения.
"Thank you, Willoughby.	- Благодарю вас, Уиллоби.
But you may be assured that I would not sacrifice one sentiment of local attachment of yours, or of any one whom I loved, for all the improvements in the world.	Но можете быть уверены, что никакие улучшения не соблазнят меня принести в жертву нежность, которую вы или другие, кого я люблю, могут питать к этим стенам.
Depend upon it that whatever unemployed sum may remain, when I make up my accounts in the spring, I would even rather lay it uselessly by than dispose of it in a manner so painful to you.	Поверьте, какая бы свободная сумма ни оказалась в моем распоряжении после весеннего сведения счетов, я лучше оставлю ее без употребления, чем потрачу на то, что причинит вам такие страдания!
But are you really so attached to this place as to see no defect in it?"	Но неужели этот домик вам серьезно так нравится, что вы не видите в нем никаких недостатков?
"I am," said he.	- О да! - ответил он.
"To me it is faultless.	- В моих глазах он само совершенство.
Nay, more, I consider it as the only form of building in which happiness is attainable, and were I rich enough I would instantly pull Combe down, and build it up again in the exact plan of this cottage."	Более того, на мой взгляд, счастье возможно лишь в таком домике, и будь я достаточно богат, так немедля снес бы Комбе-Магна и построил его заново точно по плану вашего коттеджа.

"With dark narrow stairs and a kitchen that smokes, I suppose," said Elinor.	- Вместе с темной узкой лестницей и дымящей плитой на кухне, я полагаю? - заметила Элинор.
"Yes," cried he in the same eager tone, "with all and every thing belonging to it;-in no one convenience or INconvenience about it, should the least variation be perceptible.	- Непременно! - вскричал он с тем же жаром. - И с ними, и со всем, что в нем есть. Так, чтобы и по удобствам, и по неудобствам он ни на йоту не отличался от этого.
Then, and then only, under such a roof, I might perhaps be as happy at Combe as I have been at Barton."	Только тогда, только точно под таким же кровом я смогу быть счастлив в Комбе, как я был счастлив в Бартоне.
"I flatter myself," replied Elinor, "that even under the disadvantage of better rooms and a broader staircase, you will hereafter find your own house as faultless as you now do this."	- Позволю себе предположить, - сказала Элинор, -что вопреки более просторным комнатам и более широкой лестнице вы все же обнаружите, что ваш собственный дом не уступает в совершенстве этому.
"There certainly are circumstances," said Willoughby, "which might greatly endear it to me; but this place will always have one claim of my affection, which no other can possibly share."	- Бесспорно, есть нечто, что может сделать его неизмеримо дороже для меня, - ответил Уиллоби,- но право вашего коттеджа на мою привязанность навсегда останется особым и несравненным.
Mrs. Dashwood looked with pleasure at Marianne, whose fine eyes were fixed so expressively on Willoughby, as plainly denoted how well she understood him.	Миссис Дэшвуд с радостью поглядела на Марианну, чьи прекрасные глаза были устремлены на Уиллоби с выражением, не оставлявшим ни малейшего сомнения, как хорошо она его понимает.
"How often did I wish," added he, "when I was at Allenham this time twelvemonth, that Barton cottage were inhabited!	- Сколько раз, - продолжал он, - год тому назад, гостя в Алленеме, желал я, чтобы Бартонский Коттедж перестал пустовать!
I never passed within view of it without admiring its situation, and grieving that no one should live in it.	Проходя или проезжая мимо, я всегда любовался его живописным местоположением и огорчался, что в нем никто не живет.
How little did I then think that the very first news I should hear from Mrs. Smith, when I next came into the country, would be that Barton cottage was taken: and I felt an immediate satisfaction and interest in the event, which nothing but a kind of prescience of what happiness I should experience from it, can account for.	Мне и в голову не приходило, что, не успею я приехать в следующем году, как тут же услышу от миссис Смит, что Бартонский Коттедж сдан. Эта новость пробудила во мне такой интерес и такую радость, что их можно признать только предчувствием счастья, какое меня ждало.
Must it not have been so, Marianne?" speaking to her in a lowered voice. Then continuing his former tone, he said, "And yet this house you would spoil, Mrs. Dashwood?	Не правда ли, Марианна? - добавил он, понижая голос, а затем продолжал прежним тоном: - И вот этот-то дом вы замыслили испортить, миссис Дэшвуд!
You would rob it of its simplicity by imaginary improvement! and this dear parlour in which our acquaintance first began, and in which so many happy hours have been since spent by us together, you would degrade to the condition of a common entrance, and every body would be eager to pass through the room which has hitherto contained within itself more real accommodation and comfort than any other apartment of the handsomest dimensions in the world could possibly afford."	Лишить его простоты ради воображаемых улучшений? Эту милую гостиную, где началось наше знакомство и где с тех пор мы провели столько счастливых часов, вы низведете до передней, и все будут равнодушно проходить через комнату, которая до сих пор была прелестней, уютней и удобней любых самых величественных апартаментов, какие только есть в мире!

Mrs. Dashwood again assured him that no alteration of the kind should be attempted.	Миссис Дэшвуд вновь заверила его, что о подобной перестройке больше и речи не будет.
"You are a good woman," he warmly replied.	- Вы так добросердечны! - ответил он с пылкостью.
"Your promise makes me easy.	- Ваше обещание меня успокоило.
Extend it a little farther, and it will make me happy.	Но добавьте к нему еще одно и сделайте меня счастливым.
Tell me that not only your house will remain the same, but that I shall ever find you and yours as unchanged as your dwelling; and that you will always consider me with the kindness which has made everything belonging to you so dear to me."	Заверьте меня, что не только ваш дом останется прежним, но и вы, и ваше семейство никогда ко мне не переменитесь и всегда будете относиться ко мне с той добротой, которая делает для меня столь дорогим все с вами связанное.
The promise was readily given, and Willoughby's behaviour during the whole of the evening declared at once his affection and happiness.	Обещание было охотно дано, и до конца вечера Уиллоби вел себя так, что нельзя было сомневаться ни в его чувствах, ни в счастье, им владевшем.
"Shall we see you tomorrow to dinner?" said Mrs. Dashwood, when he was leaving them.	- Вы у нас завтра обедаете? - спросила миссис Дэшвуд, когда он начал прощаться.
"I do not ask you to come in the morning, for we must walk to the park, to call on Lady Middleton."	- Утром я вас не зову, так как мы должны сделать визит леди Мидлтон.
He engaged to be with them by four o'clock.	Уиллоби обещал быть у них в четыре часа.
CHAPTER 15	Глава 15
Mrs. Dashwood's visit to Lady Middleton took place the next day, and two of her daughters went with her; but Marianne excused herself from being of the party, under some trifling pretext of employment; and her mother, who concluded that a promise had been made by Willoughby the night before of calling on her while they were absent, was perfectly satisfied with her remaining at home.	На следующий день миссис Дэшвуд отправилась к леди Мидлтон с двумя дочерьми: Марианна предпочла остаться дома под каким-то не слишком убедительным предлогом, и ее мать, не сомневаясь, что накануне Уиллоби обещал прийти, пока их не будет, настаивать не стала.
On their return from the park they found Willoughby's curricle and servant in waiting at the cottage, and Mrs. Dashwood was convinced that her conjecture had been just.	Вернувшись из Бартон-парка, они увидели перед коттеджем кабриолет Уиллоби и его слугу, и миссис Дэшвуд убедилась в верности своей догадки.
So far it was all as she had foreseen; but on entering the house she beheld what no foresight had taught her to expect.	Именно это она и предвидела. Но в доме ее ожидало нечто, о чем никакое предвидение ее не предупредило.
They were no sooner in the passage than Marianne came hastily out of the parlour apparently in violent affliction, with her handkerchief at her eyes; and without noticing them ran up stairs.	Едва они вошли в коридор, как из гостиной в сильном волнении выбежала Марианна, прижимая платок к глазам. Она поднялась по лестнице, не заметив их.
Surprised and alarmed they proceeded directly into the room she had just quitted, where they found only Willoughby, who was leaning against the mantel-piece with his back towards them.	Полные недоумения и тревоги, они направились в комнату, которую она только что покинула, и увидели там только Уиллоби, который спиной к ним прислонялся к каминной полке.

He turned round on their coming in, and his countenance shewed that he strongly partook of the emotion which over-powered Marianne.	На их шаги он обернулся. Его лицо отражало те же чувства, которые возобладали над Марианной.
"Is anything the matter with her?" cried Mrs. Dashwood as she entered-"is she ill?"	- Что с ней? - воскликнула миссис Дэшвуд. - Она заболела?
"I hope not," he replied, trying to look cheerful; and with a forced smile presently added,	- О, надеюсь, что нет, - ответил он, стараясь придать себе веселый вид.
"It is I who may rather expect to be ill-for I am now suffering under a very heavy disappointment!"	И с вымученной улыбкой добавил: - Заболеть должен я, так как меня сразило нежданное несчастье.
"Disappointment?"	- Несчастье?
"Yes, for I am unable to keep my engagement with you.	- Да. Я вынужден отказаться от вашего приглашения.
Mrs. Smith has this morning exercised the privilege of riches upon a poor dependent cousin, by sending me on business to London.	Нынче утром миссис Смит прибегла к власти, какую богатство имеет над бедными, зависимыми родственниками, и дала мне неотложное поручение в Лондон.
I have just received my dispatches, and taken my farewell of Allenham; and by way of exhilaration I am now come to take my farewell of you."	Я был отправлен в дорогу только что, простился с Алленемом и, для утешения, заехал проститься с вами.
"To London!-and are you going this morning?"	- В Лондон! И нынче утром?
"Almost this moment."	- Теперь же.
"This is very unfortunate.	- Как жаль!
But Mrs. Smith must be obliged;-and her business will not detain you from us long I hope."	Но миссис Смит, разумеется, вы отказать не можете. И, надеюсь, ее поручение разлучит нас с вами ненадолго.
He coloured as he replied,	Отвечая, он покраснел.
"You are very kind, but I have no idea of returning into Devonshire immediately.	- Вы очень добры. Но вернуться в Девоншир немедленно мне не удастся.
My visits to Mrs. Smith are never repeated within the twelvemonth."	У миссис Смит я гощу не чаще раза в год.
"And is Mrs. Smith your only friend?	- И кроме миссис Смит, у вас тут друзей нет?
Is Allenham the only house in the neighbourhood to which you will be welcome?	И кроме Алленема, вас нигде в здешних краях не примут?
For shame, Willoughby, can you wait for an invitation here?"	Стыдитесь, Уиллоби! Неужели вам нужно особое приглашение?
His colour increased; and with his eyes fixed on the ground he only replied,	Он еще больше залился краской, потупился и сказал только:
"You are too good."	- Вы очень добры...
Mrs. Dashwood looked at Elinor with surprise. Elinor felt equal amazement.	Миссис Дэшвуд с недоумением поглядела на Элинор, которая была удивлена не менее.
For a few moments every one was silent.	Несколько секунд царило молчание.
Mrs. Dashwood first spoke.	Его прервала миссис Дэшвуд.

"I have only to add, my dear Willoughby, that at Barton cottage you will always be welcome; for I will not press you to return here immediately, because you only can judge how far THAT might be pleasing to Mrs. Smith; and on this head I shall be no more disposed to question your judgment than to doubt your inclination."	- Могу лишь добавить, милый Уиллоби, что в Бартонском Коттедже вам всегда будут рады. Я не жду, что вы вернетесь сразу же, так как лишь вы один можете судить, как взглянула бы на это миссис Смит. Вашему суждению в этом я так же доверяю, как не сомневаюсь в том, чего хотели бы вы сами.
"My engagements at present," replied Willoughby, confusedly, "are of such a nature-that-I dare not flatter myself'-	- Мои обязательства, - сбивчиво ответил Уиллоби,- таковы, что... что... боюсь... мне нельзя тешить себя надеждой...
He stopt.	Он умолк.
Mrs. Dashwood was too much astonished to speak, and another pause succeeded.	От изумления миссис Дэшвуд не могла произнести ни слова, и наступило новое молчание.
This was broken by Willoughby, who said with a faint smile,	На этот раз первым заговорил Уиллоби.
"It is folly to linger in this manner.	- Мешкать всегда неразумно, - произнес он с легкой улыбкой.
I will not torment myself any longer by remaining among friends whose society it is impossible for me now to enjoy."	- Я не стану долее терзать себя, медля среди друзей, чьим обществом мне уже не дано наслаждаться.
He then hastily took leave of them all and left the room.	Затем он торопливо простился с ними и вышел из гостиной.
They saw him step into his carriage, and in a minute it was out of sight.	Они увидели, как он вскочил в кабриолет и минуту спустя скрылся за поворотом.
Mrs. Dashwood felt too much for speech, and instantly quitted the parlour to give way in solitude to the concern and alarm which this sudden departure occasioned.	Миссис Дэшвуд не могла говорить и сразу же ушла к себе, чтобы в одиночестве предаться волнению и тревоге, которые вызвал этот неожиданный отъезд.
Elinor's uneasiness was at least equal to her mother's.	Элинор была встревожена нисколько не меньше, если не больше.
She thought of what had just passed with anxiety and distrust.	Она перебирала в памяти их разговор с недоумением и беспокойством.
Willoughby's behaviour in taking leave of them, his embarrassment, and affectation of cheerfulness, and, above all, his unwillingness to accept her mother's invitation, a backwardness so unlike a lover, so unlike himself, greatly disturbed her.	Поведение Уиллоби, когда он прощался с ними, его смущение, притворная шутливость и, главное, то, что приглашение ее матери он выслушал без малейшей радости, с неохотностью, противоестественной во влюбленном, неестественной в нем - все это вызвало у нее глубокие опасения.

One moment she feared that no serious design had ever been formed on his side; and the next that some unfortunate quarrel had taken place between him and her sister;-the distress in which Marianne had quitted the room was such as a serious quarrel could most reasonably account for, though when she considered what Marianne's love for him was, a quarrel seemed almost impossible.	То она начинала бояться, что у него никогда не было серьезных намерений, то приходила к мысли, что между ним и ее сестрой произошла бурная ссора. Тогда становилось понятно, почему Марианна выбежала из гостиной в подобном расстройстве, но, с другой стороны, любовь Марианны к нему была такова, что ссора между ними, даже пустяковая, представлялась вовсе невероятной.
But whatever might be the particulars of their separation, her sister's affliction was indubitable; and she thought with the tenderest compassion of that violent sorrow which Marianne was in all probability not merely giving way to as a relief, but feeding and encouraging as a duty.	Но каковы бы ни были обстоятельства их разлуки, горе ее сестры сомнений не оставляло, и Элинор с нежным состраданием представила себе неистовую печаль, которой Марианна предается, не только не ища в ней облегчения, но, наоборот, видя свой долг в том, чтобы всячески растравлять ее и усугублять.
In about half an hour her mother returned, and though her eyes were red, her countenance was not uncheerful.	Через полчаса миссис Дэшвуд вернулась с покрасневшими глазами, но без печати уныния на лице.
"Our dear Willoughby is now some miles from Barton, Elinor," said she, as she sat down to work, "and with how heavy a heart does he travel?"	- Наш милый Уиллоби уже отъехал от Бартона на несколько миль, Элинор, - сказала она, садясь за рукоделие. - И как тяжело у него должно быть на сердце!
"It is all very strange.	- Все это так странно!
So suddenly to be gone!	Столь внезапный отъезд!
It seems but the work of a moment.	Словно решенный тут же.
And last night he was with us so happy, so cheerful, so affectionate?	Вчера вечером он был такой счастливый, такой веселый, такой милый со всеми нами!
And now, after only ten minutes notice-Gone too without intending to return!-Something more than what he owned to us must have happened.	А сегодня, едва предупредив... Уехал без намерения вернуться! Нет, бесспорно, произошло что-то, о чем он нам не сказал.
He did not speak, he did not behave like himself. YOU must have seen the difference as well as I.	Он был совсем на себя не похож - и в том, как говорил, и в том, как держался. Вы, конечно, тоже это заметили!
What can it be?	Так в чем же дело?
Can they have quarrelled?	Или они поссорились?
Why else should he have shewn such unwillingness to accept your invitation here?"-	Почему бы иначе ему уклоняться от вашего приглашения?..
"It was not inclination that he wanted, Elinor; I could plainly see THAT.	- Во всяком случае, не из-за отсутствия желания его принять. Это я заметила!
He had not the power of accepting it.	Просто он не мог.
I have thought it all over I assure you, and I can perfectly account for every thing that at first seemed strange to me as well as to you."	Я все обдумала, и, поверь, способна объяснить то, что вначале показалось мне не менее странным, чем тебе.
"Can you, indeed!"	- Неужели?

"Yes. I have explained it to myself in the most satisfactory way;-but you, Elinor, who love to doubt where you can-it will not satisfy YOU, I know; but you shall not talk ME out of my trust in it.	- Я всему нашла объяснения, которые мне кажутся вполне убедительными. Но ты, Элинор, ты всегда готова сомневаться в чем угодно, и тебя они, конечно, не убедят, я это предвижу. Но меня переменить мнение ты не заставишь.
I am persuaded that Mrs. Smith suspects his regard for Marianne, disapproves of it, (perhaps because she has other views for him,) and on that account is eager to get him away;-and that the business which she sends him off to transact is invented as an excuse to dismiss him. This is what I believe to have happened. He is, moreover, aware that she DOES disapprove the connection, he dares not therefore at present confess to her his engagement with Marianne, and he feels himself obliged, from his dependent situation, to give into her schemes, and absent himself from Devonshire for a while.	Я не сомневаюсь, что миссис Смит подозревает о его чувствах к Марианне, не одобряет его знакомство с нами, и он пока не решается признаться ей в помолвке с Марианной, но вынужден из-за своего зависимого положения уступить ее замыслам и покинуть Девоншир на некоторое время.
You will tell me, I know, that this may or may NOT have happened; but I will listen to no cavil, unless you can point out any other method of understanding the affair as satisfactory at this.	Ты, конечно, ответишь, что, может быть, это и так, но может быть, и нет. Только я не стану слушать никаких придирок, пока ты не найдешь, как истолковать все это столь же убедительно.
And now, Elinor, what have you to say?"	Так что же ты скажешь, Элинор?
"Nothing, for you have anticipated my answer."	- Ничего. Ведь вы предвосхитили мой ответ.
"Then you would have told me, that it might or might not have happened.	- Значит, по-твоему, это может быть и так и не так?
Oh, Elinor, how incomprehensible are your feelings!	Ах, Элинор, твои чувства просто непостижимы!
You had rather take evil upon credit than good.	Ты всегда склонна верить в дурное больше, чем в хорошее.
You had rather look out for misery for Marianne, and guilt for poor Willoughby, than an apology for the latter.	Ты предпочтешь сделать Марианну несчастной, а бедняжку У иллоби виноватым, вместо того чтобы оправдать его!
You are resolved to think him blameable, because he took leave of us with less affection than his usual behaviour has shewn.	Ты во что бы то ни стало ищешь в нем злокозненности потому лишь, что он простился с нами без обычной своей сердечности?
And is no allowance to be made for inadvertence, or for spirits depressed by recent disappointment?	И никакого снисхождения к рассеянию и унылости после подобного удара?
Are no probabilities to be accepted, merely because they are not certainties?	Неужели же правдоподобнейшее объяснение следует заранее отвергать оттого лишь, что ему можно найти опровержение?
Is nothing due to the man whom we have all such reason to love, and no reason in the world to think ill of?	Разве человек, которого у нас всех есть столько оснований любить и ни малейшего - подозревать в неблагородстве, не должен в наших глазах стоять выше обидных сомнений?
To the possibility of motives unanswerable in themselves, though unavoidably secret for a while?	И сразу же надобно забывать, что могут существовать безукоризненные причины, которые, однако, некоторое время должно сохранять в тайне?

And, after all, what is it you suspect him of?"	В конце концов, в чем, собственно, ты его подозреваешь?
"I can hardly tell myself.	- Ответить на это мне трудно.
But suspicion of something unpleasant is the inevitable consequence of such an alteration as we just witnessed in him.	Однако столь внезапная перемена в человеке невольно наводит на неприятные подозрения.
There is great truth, however, in what you have now urged of the allowances which ought to be made for him, and it is my wish to be candid in my judgment of every body. Willoughby may undoubtedly have very sufficient reasons for his conduct, and I will hope that he has.	Но совершенная правда и то, что для него, как вы настаиваете, можно сделать исключение, а я стараюсь судить обо всех справедливо.
But it would have been more like Willoughby to acknowledge them at once.	Бесспорно, у Уиллоби могут найтись достаточно веские причины поступить так, но ведь для него естественнее было бы сразу их объявить?
Secrecy may be advisable; but still I cannot help wondering at its being practiced by him."	Иногда возникает необходимость сохранять что-нибудь в секрете, но в нем подобная сдержанность меня удивляет.
"Do not blame him, however, for departing from his character, where the deviation is necessary.	- Тем не менее не ставь ему в вину насилие над собственной природой, если этого потребовала необходимость.
But you really do admit the justice of what I have said in his defence?-I am happy-and he is acquitted."	Но ты правда признала справедливость того, что я говорила в его защиту? Я очень рада, а он оправдан!
"Not entirely.	- Не совсем.
It may be proper to conceal their engagement (if they ARE engaged) from Mrs. Smith-and if that is the case, it must be highly expedient for Willoughby to be but little in Devonshire at present.	Можно предположить, что их помолвку (если они помолвлены!) следует скрывать от миссис Смит, и в таком случае Уиллоби благоразумнее всего некоторое время не возвращаться в Девоншир.
But this is no excuse for their concealing it from us."	Но это не причина держать в неведении нас!
"Concealing it from us! my dear child, do you accuse Willoughby and Marianne of concealment?	- Держать в неведении нас? Душечка, ты упрекаешь Уиллоби и Марианну в скрытности?
This is strange indeed, when your eyes have been reproaching them every day for incautiousness."	Вот уж поистине странно! Ведь каждый день твои глаза укоряли их за неосторожность!
"I want no proof of their affection," said Elinor; "but of their engagement I do."	- Мне нужно доказательство не их взаимного чувства, - сказала Элинор, - но того, что они помолвлены.
"I am perfectly satisfied of both."	- Я ничуть не сомневаюсь ни в том, ни в другом.
"Yet not a syllable has been said to you on the subject, by either of them."	- Но ведь ни она, ни он ни словом вам об этом не обмолвились!
"I have not wanted syllables where actions have spoken so plainly.	- Зачем мне слова, когда поступки говорят куда яснее их?

Has not his behaviour to Marianne and to all of us, for at least the last fortnight, declared that he loved and considered her as his future wife, and that he felt for us the attachment of the nearest relation?	По-моему, его поведение с Марианной и со всеми нами, во всяком случае последние полмесяца, неопровержимо доказывало, что он любит ее и видит в ней свою будущую жену, а к нам питает приязнь близкого родственника, не так ли?
Have we not perfectly understood each other?	Разве мы не понимали друг друга вполне?
Has not my consent been daily asked by his looks, his manner, his attentive and affectionate respect?	Разве его взоры, его манера держаться, его почтительное и заботливое внимание не испрашивали моего согласия ежедневно и ежечасно?
My Elinor, is it possible to doubt their engagement?	Элинор, дитя мое, как можно сомневаться в том, что они помолвлены?
How could such a thought occur to you?	Откуда у тебя подобные подозрения?
How is it to be supposed that Willoughby, persuaded as he must be of your sister's love, should leave her, and leave her perhaps for months, without telling her of his affection;-that they should part without a mutual exchange of confidence?"	Разве мыслимо, чтобы Уиллоби, несомненно зная о любви твоей сестры к нему, простился бы с ней, вероятно, на долгие месяцы и не признался ей во взаимности? Чтобы они расстались, не обменявшись клятвами?
"I confess," replied Elinor, "that every circumstance except ONE is in favour of their engagement; but that ONE is the total silence of both on the subject, and with me it almost outweighs every other."	- Признаюсь, - ответила Элинор, - что все обстоятельства свидетельствуют о их помолвке, кроме одного. Но это обстоятельство - их молчание, и для меня оно почти перевешивает прочие свидетельства.
"How strange this is!	- Право, я тебя не понимаю!
You must think wretchedly indeed of Willoughby, if, after all that has openly passed between them, you can doubt the nature of the terms on which they are together.	Значит, ты самого низкого мнения о Уиллоби, если после того, как они столь открыто и постоянно искали общества друг друга, природа их короткости способна вызвать у тебя малейшие сомнения!
Has he been acting a part in his behaviour to your sister all this time?	Или с его стороны не было ничего, кроме притворства?
Do you suppose him really indifferent to her?"	Ты полагаешь, что он к ней равнодушен?
"No, I cannot think that.	- Нет, так я думать не могу.
He must and does love her I am sure."	Он должен ее любить, и я уверена, что он ее любит.
"But with a strange kind of tenderness, if he can leave her with such indifference, such carelessness of the future, as you attribute to him."	- Но какая же это странная любовь, если он покидает ее с такой беззаботностью, с таким безразличием к дальнейшему, какие ты ему приписываешь!
"You must remember, my dear mother, that I have never considered this matter as certain.	- Не забывайте, милая матушка, я ведь никогда не считала, что все уже решено.
I have had my doubts, I confess; but they are fainter than they were, and they may soon be entirely done away.	Не спорю, у меня были сомнения, но они слабеют и, вероятно, скоро вовсе рассеются.
If we find they correspond, every fear of mine will be removed."	Если мы узнаем, что они переписываются, всем моим опасениям придет конец.

"A mighty concession indeed!	- Ах, какая уступка!
If you were to see them at the altar, you would suppose they were going to be married.	Если ты увидишь, как их в церкви благословляет священник, то, пожалуй, согласишься, что они намерены пожениться.
Ungracious girl!	Гадкая упрямица!
But I require no such proof.	Но мне такие доказательства не нужны.
Nothing in my opinion has ever passed to justify doubt; no secrecy has been attempted; all has been uniformly open and unreserved.	По моему мнению, не произошло ничего, что могло бы оправдать подобное недоверие. Ни тени скрытности, ни утаек, ни притворства.
You cannot doubt your sister's wishes. It must be Willoughby therefore whom you suspect.	Сомневаться в своей сестре ты не можешь, следовательно, подозреваешь ты Уиллоби.
But why?	Но почему?
Is he not a man of honour and feeling?	Разве он не благородный человек с чувствительной душой?
Has there been any inconsistency on his side to create alarm? can he be deceitful?"	Было в его поведении хоть что-нибудь способное внушить тревогу? Можно ли видеть в нем коварного обманщика?
"I hope not, I believe not," cried Elinor.	- Надеюсь, что нет. Думаю, что нет, - вскричала Элинор.
"I love Willoughby, sincerely love him; and suspicion of his integrity cannot be more painful to yourself than to me.	- Уиллоби мне нравится, искренне нравится, и сомнение в его чести причиняет мне не меньше страдания, чем вам.
It has been involuntary, and I will not encourage it.	Оно возникло невольно, и я постараюсь подавить его.
I was startled, I confess, by the alteration in his manners this morning;-he did not speak like himself, and did not return your kindness with any cordiality.	Признаюсь, меня смутило, что утром он был столь мало похож на себя. Он говорил совсем не так, как прежде, и ваша доброта не отозвалась в нем благодарностью.
But all this may be explained by such a situation of his affairs as you have supposed.	Но все это может объясняться его положением, как вы и сказали.
He had just parted from my sister, had seen her leave him in the greatest affliction; and if he felt obliged, from a fear of offending Mrs. Smith, to resist the temptation of returning here soon, and yet aware that by declining your invitation, by saying that he was going away for some time, he should seem to act an ungenerous, a suspicious part by our family, he might well be embarrassed and disturbed.	Он только что простился с Марианной, видел, в какой горести она удалилась, но, опасаясь вызвать неудовольствие миссис Смит, должен был побороть искушение незамедлительно сюда вернуться; понимая, однако, в какой неблаговидной, в какой подозрительной роли представит его в наших глазах отказ от вашего приглашения и ссылка на неопределенность дальнейших его планов, он, бесспорно, мог испытывать стеснительное смущение и растерянность.

In such a case, a plain and open avowal of his difficulties would have been more to his honour I think, as well as more consistent with his general character;-but I will not raise objections against any one's conduct on so illiberal a foundation, as a difference in judgment from myself, or a deviation from what I may think right and consistent."	И все же откровенное, безыскусственное признание в своих затруднениях, мне кажется, сделало бы ему больше чести и более гармонировало бы с его характером. Впрочем, я не возьму на себя право порицать чужое поведение потому лишь, что оно не совсем отвечает моим понятиям или не соответствует тому, что мне представляется правильным и последовательным.
"You speak very properly.	- Очень похвально!
Willoughby certainly does not deserve to be suspected.	Уиллоби, бесспорно, не заслужил нашего недоверия.
Though WE have not known him long, he is no stranger in this part of the world; and who has ever spoken to his disadvantage?	Пусть мы с ним знакомы недавно, но в этих краях он хорошо известен и у кого нашлось хотя бы одно слово порицания ему?
Had he been in a situation to act independently and marry immediately, it might have been odd that he should leave us without acknowledging everything to me at once: but this is not the case.	Располагай он возможностью поступать по своему усмотрению и не откладывать женитьбы, действительно, было бы странно, если бы он простился с нами, не объяснив мне прежде своих намерений. Но ведь дело обстоит иначе.
It is an engagement in some respects not prosperously begun, for their marriage must be at a very uncertain distance; and even secrecy, as far as it can be observed, may now be very advisable."	Обстоятельства не благоприятствуют их помолвке, так как неизвестно, когда могла бы состояться свадьба, и, пожалуй, пока даже желательно держать ее в тайне, насколько это удастся.
They were interrupted by the entrance of Margaret; and Elinor was then at liberty to think over the representations of her mother, to acknowledge the probability of many, and hope for the justice of all.	Появление Маргарет прервало их разговор, и Элинор могла на досуге обдумать доводы матери, признать правдоподобность многих из них и от души пожелать, чтобы верными оказались они все.
They saw nothing of Marianne till dinner time, when she entered the room and took her place at the table without saying a word.	Марианну они увидели только за обедом, когда она вошла в столовую и села на свое место в полном молчании.
Her eyes were red and swollen; and it seemed as if her tears were even then restrained with difficulty.	Глаза у нее покраснели и опухли, и казалось, что она лишь с трудом удерживает слезы.
She avoided the looks of them all, could neither eat nor speak, and after some time, on her mother's silently pressing her hand with tender compassion, her small degree of fortitude was quite overcome, she burst into tears and left the room.	Она избегала их взглядов, была не в силах ни есть, ни разговаривать, и, когда несколько минут спустя мать с безмолвным сочувствием погладила ее по руке, она не смогла долее сдерживаться и, разрыдавшись, выбежала из комнаты.
This violent oppression of spirits continued the whole evening.	Это бурное отчаяние длилось весь вечер.
She was without any power, because she was without any desire of command over herself.	Она была совсем разбита, потому что даже не пыталась совладать с ним.

The slightest mention of anything relative to Willoughby overpowered her in an instant; and though her family were most anxiously attentive to her comfort, it was impossible for them, if they spoke at all, to keep clear of every subject which her feelings connected with him.	Малейшее упоминание всего, что так или иначе касалось Уиллоби, повергало ее в неистовую печаль, и, как мать и сестры ни старались щадить бедняжку, о чем бы они ни начинали разговора, им не удавалось избежать предметов, которые не напоминали бы ей о нем.
CHAPTER 16	Глава 16
Marianne would have thought herself very inexcusable had she been able to sleep at all the first night after parting from Willoughby.	Марианна не простила бы себе, смежи она веки хоть на миг в первую ночь после разлуки с Уиллоби.
She would have been ashamed to look her family in the face the next morning, had she not risen from her bed in more need of repose than when she lay down in it. But the feelings which made such composure a disgrace, left her in no danger of incurring it.	Ей было бы стыдно смотреть в глаза матери и сестрам, если бы на следующее утро она не поднялась с постели еще более истомленной, чем легла в нее, но чувства, которым минута облегчения представлялась изменой, избавили ее от опасности такого позора.
She was awake the whole night, and she wept the greatest part of it.	Она провела бессонную ночь и проплакала почти до утра.
She got up with a headache, was unable to talk, and unwilling to take any nourishment; giving pain every moment to her mother and sisters, and forbidding all attempt at consolation from either.	Встала она с головной болью, была не в силах произнести ни слова, проглотить ни кусочка, каждую минуту причиняя боль матери и сестрам и противясь всем их стараниям предложить ей утешение.
Her sensibility was potent enough!	Чувствительность ее поистине не знала предела.
When breakfast was over she walked out by herself, and wandered about the village of Allenham, indulging the recollection of past enjoyment and crying over the present reverse for the chief of the morning.	Когда завтрак кончился, она ушла гулять в одиночестве и бродила по окрестностям деревни Алленем, терзаясь воспоминаниями о прошлых радостях, и почти все утро проливала слезы печали.
The evening passed off in the equal indulgence of feeling.	Весь вечер она предавалась такой же тоске.
She played over every favourite song that she had been used to play to Willoughby, every air in which their voices had been oftenest joined, and sat at the instrument gazing on every line of music that he had written out for her, till her heart was so heavy that no farther sadness could be gained; and this nourishment of grief was every day applied.	Переиграла все любимые песни, которые игрывал Уиллоби, все дуэты, в которых чаще всего сливались их голоса, и сидела за инструментом, вглядываясь в каждую строчку нот, которые он для нее переписывал, пока ее сердце не исполнилось такой тяжестью, что более не могло принять ни капли грусти. И эту пищу ее горе получало каждый день.
She spent whole hours at the pianoforte alternately singing and crying; her voice often totally suspended by her tears.	Она проводила за фортепьяно долгие часы и то пела, то рыдала, нередко совсем лишаясь голоса от слез.
In books too, as well as in music, she courted the misery which a contrast between the past and present was certain of giving.	В книгах, как и в музыке, она искала мук, которые приносят сравнение счастливого прошлого с горьким настоящим.
She read nothing but what they had been used to read together.	Она не читала ничего, кроме того, что они читали вместе.

Such violence of affliction indeed could not be supported for ever; it sunk within a few days into a calmer melancholy; but these employments, to which she daily recurred, her solitary walks and silent meditations, still produced occasional effusions of sorrow as lively as ever.	Выносить долго столь неистовое горе, разумеется, было невозможно, и несколько дней спустя оно перешло в тихую меланхолию, но ежедневные одинокие прогулки продолжались, и порой тягостные мысли вновь вызывали бурные припадки отчаяния.
No letter from Willoughby came; and none seemed expected by Marianne.	От Уиллоби писем не было, но Марианна, казалось, их не ждала.
Her mother was surprised, and Elinor again became uneasy.	Мать ее недоумевала, а Элинор вновь охватила тревога.
But Mrs. Dashwood could find explanations whenever she wanted them, which at least satisfied herself.	Но миссис Дэшвуд, когда наступала нужда в объяснениях, умела находить их, во всяком случае, к собственному удовольствию.
"Remember, Elinor," said she, "how very often Sir John fetches our letters himself from the post, and carries them to it.	- Вспомни, Элинор, как часто сэр Джон сам привозит нам наши письма с почты и отвозит их туда.
We have already agreed that secrecy may be necessary, and we must acknowledge that it could not be maintained if their correspondence were to pass through Sir John's hands."	Мы ведь уже согласились, что некоторая тайна необходима, и нельзя не признать, что сохранить ее не удалось бы, если бы их переписка проходила через руки сэра Джона.
Elinor could not deny the truth of this, and she tried to find in it a motive sufficient for their silence.	Справедливости этого соображения Элинор отрицать не могла и попыталась поверить, что таких опасений достаточно для их молчания.
But there was one method so direct, so simple, and in her opinion so eligible of knowing the real state of the affair, and of instantly removing all mystery, that she could not help suggesting it to her mother.	Однако был очень простой и бесхитростный способ узнать правду и сразу развеять все сомнения, причем на ее взгляд настолько хороший, что она прямо посоветовала матери прибегнуть к нему:
"Why do you not ask Marianne at once," said she, "whether she is or she is not engaged to Willoughby?	- Почему бы вам без обиняков не спросить Марианну, - сказала она, - помолвлена она с Уиллоби или нет?
From you, her mother, and so kind, so indulgent a mother, the question could not give offence.	В устах матери, да еще такой доброй, такой снисходительной матери, как вы, подобный вопрос не может обидеть или огорчить.
It would be the natural result of your affection for her.	В нем ведь будет говорить ваша любовь к ней.
She used to be all unreserve, and to you more especially."	А Марианна всегда была откровенной, и особенно с вами.
"I would not ask such a question for the world.	- Такого вопроса я не задам за все сокровища мира!
Supposing it possible that they are not engaged, what distress would not such an enquiry inflict!	Если предположить, что вопреки очевидности они все-таки не дали слова друг другу, какие муки он причинит!
At any rate it would be most ungenerous.	И сколько в нем бездушия, как бы ни обстояло дело!
I should never deserve her confidence again, after forcing from her a confession of what is meant at present to be unacknowledged to any one.	Вырвав у нее признание в том, о чем пока ей не хотелось бы говорить вслух никому, я навеки и заслуженно утрачу ее доверие.

I know Marianne's heart: I know that she dearly loves me, and that I shall not be the last to whom the affair is made known, when circumstances make the revealment of it eligible.	Я знаю сердце Марианны, знаю, как нежно она меня любит, и, конечно, не последней услышу о помолвке, когда обстоятельства позволят объявить о ней свету.
I would not attempt to force the confidence of any one; of a child much less; because a sense of duty would prevent the denial which her wishes might direct."	Я не стала бы добиваться откровенности ни от кого, а уж тем более от собственной дочери, потому что чувство долга помешает ей уклониться от ответа, как бы она того ни хотела.
Elinor thought this generosity overstrained, considering her sister's youth, and urged the matter farther, but in vain; common sense, common care, common prudence, were all sunk in Mrs. Dashwood's romantic delicacy.	По мнению Элинор, подобная деликатность в подобном деле была излишней, и, напомнив матери, как еще молода Марианна, она повторила свой совет, но тщетно: здравый смысл, здравая осторожность, здравая материнская тревога были бессильны перед романтической щепетильностью миссис Дэшвуд.
It was several days before Willoughby's name was mentioned before Marianne by any of her family; Sir John and Mrs. Jennings, indeed, were not so nice; their witticisms added pain to many a painful hour;-but one evening, Mrs. Dashwood, accidentally taking up a volume of Shakespeare, exclaimed,	Прошло несколько дней, прежде чем близкие Марианны решились упомянуть имя У иллоби в ее присутствии. Сэр Джон и миссис Дженнингс не были столь тактичны, и их шуточки делали еще чернее многие черные часы. Но как-то вечером миссис Дэшвуд, случайно взяв в руки том Шекспира, не удержалась от восклицания:
"We have never finished Hamlet, Marianne; our dear Willoughby went away before we could get through it.	- Мы так и не кончили "Гамлета", Марианна! Наш милый Уиллоби уехал прежде, чем мы дошли до последнего акта.
We will put it by, that when he comes again...But it may be months, perhaps, before THAT happens."	Но отложим книгу до его возвращения... Хотя ждать, возможно, придется многие месяцы...
"Months!" cried Marianne, with strong surprise.	- Месяцы? - вскричала Марианна в сильнейшем удивлении.
"No-nor many weeks."	- Нет. Несколько недель.
Mrs. Dashwood was sorry for what she had said; but it gave Elinor pleasure, as it produced a reply from Marianne so expressive of confidence in Willoughby and knowledge of his intentions.	Миссис Дэшвуд ее оплошность огорчила, но Элинор обрадовалась, так как слова Марианны неопровержимо доказывали, что она уверена в Уиллоби и осведомлена о его намерениях.
One morning, about a week after his leaving the country, Marianne was prevailed on to join her sisters in their usual walk, instead of wandering away by herself.	Примерно через неделю после разлуки с ним сестрам удалось убедить Марианну отправиться на обычную прогулку вместе с ними, вместо того чтобы блуждать в одиночестве.
Hitherto she had carefully avoided every companion in her rambles. If her sisters intended to walk on the downs, she directly stole away towards the lanes; if they talked of the valley, she was as speedy in climbing the hills, and could never be found when the others set off.	До этих пор она всячески избегала сопровождать их: если они намеревались отправиться в холмы, она ускользала в лабиринт проселочных дорог, если же они решали пройтись по долине, она уже исчезала на каком-нибудь склоне, прежде чем они успевали выйти из дома.
But at length she was secured by the exertions of Elinor, who greatly disapproved such continual seclusion.	Но в конце концов Элинор, которой очень не нравилось это стремление все время быть одной, настояла на том, чтобы Марианна осталась с ними.

They walked along the road through the valley, and chiefly in silence, for Marianne's MIND could not be controlled, and Elinor, satisfied with gaining one point, would not then attempt more.	По дороге, уводившей из долины, они шли почти не разговаривая, так как Марианна едва владела собой, и Элинор, добившись одной победы, остерегалась предпринимать что-нибудь еще.
Beyond the entrance of the valley, where the country, though still rich, was less wild and more open, a long stretch of the road which they had travelled on first coming to Barton, lay before them; and on reaching that point, they stopped to look around them, and examine a prospect which formed the distance of their view from the cottage, from a spot which they had never happened to reach in any of their walks before.	Они достигли устья долины, где холмы уступали место столь же плодородной, хотя и менее живописной равнине, и перед ними открылось длинное протяжение почтового тракта, по которому они приехали в Бартон. Прежде они еще ни разу не уходили в этом направлении так далеко и теперь остановились, чтобы обозреть вид, совсем иной, чем открывавшийся из окон их коттеджа.
Amongst the objects in the scene, they soon discovered an animated one; it was a man on horseback riding towards them.	Вскоре на фоне ландшафта они заметили движущуюся фигуру: к ним приближался какой-то всадник.
In a few minutes they could distinguish him to be a gentleman; and in a moment afterwards Marianne rapturously exclaimed,	Несколько минут спустя они различили, что это не фермер, но джентльмен, и еще через мгновение Марианна воскликнула с восторгом:
"It is he; it is indeed;-I know it is!"-and was hastening to meet him, when Elinor cried out,	- Это он! Да-да, я знаю! - И поспешила навстречу. Но Элинор тут же ее окликнула:
"Indeed, Marianne, I think you are mistaken.	- Марианна, ты ошибаешься!
It is not Willoughby.	Это не Уиллоби.
The person is not tall enough for him, and has not his air."	Этот джентльмен не так высок, и у него другая посадка!
"He has, he has," cried Marianne,	- Нет-нет! - с жаром возразила Марианна.
"I am sure he has.	- Конечно, это он.
His air, his coat, his horse.	Его осанка, его плащ, его лошадь!
I knew how soon he would come."	Я знала, знала, что он вернется скоро!
She walked eagerly on as she spoke; and Elinor, to screen Marianne from particularity, as she felt almost certain of its not being Willoughby, quickened her pace and kept up with her.	Она убыстрила шаги, но Элинор, не сомневавшаяся, что перед ними не Уиллоби, поторопилась нагнать сестру, чтобы избавить ее от неизбежной неловкости.
They were soon within thirty yards of the gentleman.	Теперь их от всадника отделяло лишь шагов пятьдесят.
Marianne looked again; her heart sunk within her; and abruptly turning round, she was hurrying back, when the voices of both her sisters were raised to detain her; a third, almost as well known as Willoughby's, joined them in begging her to stop, and she turned round with surprise to see and welcome Edward Ferrars.	Марианна взглянула еще раз, и отчаяние сжало ее сердце. Она повернулась и почти побежала назад, но тут же до нее донеслись голоса обеих ее сестер, к которым присоединился третий, почти столь же знакомый, как голос Уиллоби: они все просили ее остановиться. Она подчинилась, с удивлением обернулась и увидела перед собой Эдварда Феррарса.

He was the only person in the world who could at that moment be forgiven for not being Willoughby; the only one who could have gained a smile from her; but she dispersed her tears to smile on HIM, and in her sister's happiness forgot for a time her own disappointment.	Только ему во всем мире могла она простить, что он оказался не Уиллоби, только ему могла она приветственно улыбнуться. И она улыбнулась, почти сквозь слезы, на миг при виде счастья сестры забыв о собственном горьком разочаровании.
He dismounted, and giving his horse to his servant, walked back with them to Barton, whither he was purposely coming to visit them.	Эдвард спешился, отдал поводья слуге и пошел с ними в Бартон, куда и направлялся, предполагая погостить у них.
He was welcomed by them all with great cordiality, but especially by Marianne, who showed more warmth of regard in her reception of him than even Elinor herself.	Все трое поздоровались с ним очень сердечно, но особенно Марианна, которой, казалось, его появление было приятней, чем самой Элинор.
To Marianne, indeed, the meeting between Edward and her sister was but a continuation of that unaccountable coldness which she had often observed at Norland in their mutual behaviour.	Собственно говоря, во встрече Эдварда с ее сестрой Марианна вновь почувствовала ту же необъяснимую холодность, которую в Норленде так часто подмечала в поведении их обоих.
On Edward's side, more particularly, there was a deficiency of all that a lover ought to look and say on such an occasion.	Особенно ее поразил Эдвард, который и выглядел и выражался совсем не так, как положено влюбленным в подобных случаях.
He was confused, seemed scarcely sensible of pleasure in seeing them, looked neither rapturous nor gay, said little but what was forced from him by questions, and distinguished Elinor by no mark of affection.	Он казался смущенным, словно бы вовсе им не обрадовался, на лице его не отразилось ни восторга, ни даже просто удовольствия, сам он почти ничего не говорил и лишь отвечал на вопросы и не подарил Элинор ни единого знака особого внимания.
Marianne saw and listened with increasing surprise.	Марианна смотрела, слушала, и ее изумление все возрастало.
She began almost to feel a dislike of Edward; and it ended, as every feeling must end with her, by carrying back her thoughts to Willoughby, whose manners formed a contrast sufficiently striking to those of his brother elect.	Эдвард начал даже внушать ей что-то похожее на неприязнь, а потому, как, впрочем, было бы неизбежно в любом случае, ее мысли вновь обратились к Уиллоби, чьи манеры являли столь разительный контраст с манерами ее предполагаемого зятя.
After a short silence which succeeded the first surprise and enquiries of meeting, Marianne asked Edward if he came directly from London.	После краткого молчания, сменившего первые возгласы и приветствия, Марианна осведомилась у Эдварда, приехал ли он прямо из Лондона.
No, he had been in Devonshire a fortnight.	Нет, он уже полмесяца, как в Девоншире.
"A fortnight!" she repeated, surprised at his being so long in the same county with Elinor without seeing her before.	- Полмесяца! - повторила она, пораженная тем, что он уже столько времени находился неподалеку от Элинор и не выбрал времени повидаться с ней раньше.
He looked rather distressed as he added, that he had been staying with some friends near Plymouth.	Он с некоторым смущением добавил, что гостил у знакомых в окрестностях Плимута.
"Have you been lately in Sussex?" said Elinor.	- А давно ли вы были в Сассексе? - спросила Элинор.
"I was at Norland about a month ago."	- Около месяца тому назад я заезжал в Норленд.

"And how does dear, dear Norland look?" cried Marianne.	- И как выглядит милый, милый Норленд? -вскричала Марианна.
"Dear, dear Norland," said Elinor, "probably looks much as it always does at this time of the year.	- Милый, милый Норленд, - сказала Элинор, -вероятно, выглядит так, как всегда выглядел в эту пору года.
The woods and walks thickly covered with dead leaves."	Леса и дорожки густо усыпаны опавшими листьями.
"Oh," cried Marianne, "with what transporting sensation have I formerly seen them fall!	- Ах! - воскликнула Марианна, - с каким восторгом, бывало, я наблюдала, как они облетают!
How have I delighted, as I walked, to see them driven in showers about me by the wind!	Как я наслаждалась, когда ветер закручивал их вихрями вокруг меня во время прогулок!
What feelings have they, the season, the air altogether inspired!	Какие чувства пробуждали и они, и осень, и самый воздух!
Now there is no one to regard them.	А теперь там некому любоваться ими.
They are seen only as a nuisance, swept hastily off, and driven as much as possible from the sight."	В них видят только ненужный сор, торопятся вымести их, спрятать подалее от всех взоров!
"It is not every one," said Elinor, "who has your passion for dead leaves."	- Но ведь не все, - заметила Элинор, - разделяют твою страсть к сухим листьям.
"No; my feelings are not often shared, not often understood.	- Да, мои чувства редко разделяются, их редко понимают.
But SOMETIMES they are."-As she said this, she sunk into a reverie for a few moments;-but rousing herself again, "Now, Edward," said she, calling his attention to the prospect, "here is Barton valley.	Но иногда... - Тут она погрузилась в задумчивость, но вскоре очнулась и продолжала: -Взгляните, Эдвард, - начала она, указывая на вид перед ними, - вот Бартонская долина.
Look up to it, and be tranquil if you can.	Взгляните и останьтесь невозмутимы, если сумеете!
Look at those hills!	Взгляните на холмы.
Did you ever see their equals?	Доводилось вам видеть что-нибудь равное им?
To the left is Barton park, amongst those woods and plantations.	Слева среди этих рощ и посадок лежит Бартон-парк.
You may see the end of the house.	Отсюда виден один его флигель.
And there, beneath that farthest hill, which rises with such grandeur, is our cottage."	А там под сенью вот того самого дальнего и самого величественного из холмов прячется наш коттедж.
"It is a beautiful country," he replied; "but these bottoms must be dirty in winter."	- Места здесь очень красивые, - ответил он, - но зимой дороги, вероятно, утопают в грязи.
"How can you think of dirt, with such objects before you?"	- Как можете вы вспоминать о грязи, видя перед собой такое великолепие!
"Because," replied he, smiling, "among the rest of the objects before me, I see a very dirty lane."	- Потому лишь, - ответил он с улыбкой, - что вижу перед собой и весьма грязный проселок.
"How strange!" said Marianne to herself as she walked on.	- Не понимаю! - сказала Марианна как бы про себя.

"Have you an agreeable neighbourhood here?	- А как вы находите своих новых знакомых?
Are the Middletons pleasant people?"	Мидлтоны - приятные люди?
"No, not all," answered Marianne; "we could not be more unfortunately situated."	- Ах нет! - ответила Марианна. - Мы не могли бы оказаться в худшем положении!
"Marianne," cried her sister, "how can you say so? How can you be so unjust?	- Марианна! - с упреком воскликнула ее сестра. -Как ты можешь?
They are a very respectable family, Mr. Ferrars; and towards us have behaved in the friendliest manner.	Это очень достойные люди, мистер Феррарс, и окружают нас самым дружеским вниманием.
Have you forgot, Marianne, how many pleasant days we have owed to them?"	Неужели ты забыла, Марианна, сколько приятных дней мы провели благодаря им?
"No," said Marianne, in a low voice, "nor how many painful moments."	- Нет, не забыла, - негромко ответила Марианна, -как и все мучительные минуты.
Elinor took no notice of this; and directing her attention to their visitor, endeavoured to support something like discourse with him, by talking of their present residence, its conveniences, &c. extorting from him occasional questions and remarks.	Элинор пропустила ее слова мимо ушей и постаралась занять гостя разговором об их новом жилище, о его расположении и прочем, иногда добиваясь от него вежливых вопросов и замечаний.
His coldness and reserve mortified her severely; she was vexed and half angry; but resolving to regulate her behaviour to him by the past rather than the present, she avoided every appearance of resentment or displeasure, and treated him as she thought he ought to be treated from the family connection.	Его холодность и сдержанность больно ее задевали, пробуждали в ней досаду и даже раздражение. Но, решив исходить только из прошлого, а не из настоящего, она ничем не выдала того, что чувствовала, и держалась с ним так, как, по ее мнению, требовало свойство между ними.
CHAPTER 17	Глава 17
Mrs. Dashwood was surprised only for a moment at seeing him; for his coming to Barton was, in her opinion, of all things the most natural. Her joy and expression of regard long outlived her wonder.	Миссис Дэшвуд удивилась лишь на мгновение: она считала, что ничего естественнее его приезда в Бартон быть не могло, и не скупилась на самые радостные восклицания и приветствия.
He received the kindest welcome from her; and shyness, coldness, reserve could not stand against such a reception. They had begun to fail him before he entered the house, and they were quite overcome by the captivating manners of Mrs. Dashwood.	Никакая застенчивость, холодность и сдержанность не устояла бы против столь ласкового приема (а они изменили ему еще прежде, чем он переступил порог коттеджа), радушие же миссис Дэшвуд и вовсе заставило их бесследно исчезнуть.
Indeed a man could not very well be in love with either of her daughters, without extending the passion to her; and Elinor had the satisfaction of seeing him soon become more like himself.	Да и не мог человек, влюбленный в одну из ее дочерей, не перенести часть своего чувства на нее самое, и Элинор с облегчением заметила, что он опять стал похож на себя.
His affections seemed to reanimate towards them all, and his interest in their welfare again became perceptible.	Словно привязанность к ним всем вновь воскресла в его сердце, и интерес к их благополучию казался неподдельным.
He was not in spirits, however; he praised their house, admired its prospect, was attentive, and kind; but still he was not in spirits.	Однако какая-то унылость не оставляла его: он расхваливал коттедж, восхищался видами из окон, был внимателен и любезен, но унылость не проходила.

The whole family perceived it, and Mrs. Dashwood, attributing it to some want of liberality in his mother, sat down to table indignant against all selfish parents.	Они это заметили, и миссис Дэшвуд, приписав ее новым стеснительным требованиям его матери, села за стол, полная негодования против всех себялюбивых и черствых родителей.
"What are Mrs. Ferrars's views for you at present, Edward?" said she, when dinner was over and they had drawn round the fire; "are you still to be a great orator in spite of yourself?"	- Каковы, Эдвард, теперь планы миссис Феррарс на ваш счет? - осведомилась она, когда после обеда они расположились у топящегося камина. -От вас по-прежнему ждут, что вы вопреки своим желаниям станете великим оратором?
"No.	- Нет.
I hope my mother is now convinced that I have no more talents than inclination for a public life!"	Надеюсь, матушка убедилась, что таланта к деятельности на общественном поприще у меня не больше, чем склонностей к ней.
"But how is your fame to be established? for famous you must be to satisfy all your family; and with no inclination for expense, no affection for strangers, no profession, and no assurance, you may find it a difficult matter."	- Но как же вы добьетесь славы? Ведь на меньшем ваши близкие не помирятся, а без усердия, без готовности не останавливаться ни перед какими расходами, без стремления очаровывать незнакомых людей, без профессии и без уверенности в себе обрести ее вам будет нелегко!
"I shall not attempt it.	- Я не стану и пытаться.
I have no wish to be distinguished; and have every reason to hope I never shall.	У меня нет никакого желания обретать известность и есть все основания надеяться, что мне она не угрожает.
Thank Heaven! I cannot be forced into genius and eloquence."	Благодарение небу, насильственно одарить меня талантами и красноречием не по силам никому!
"You have no ambition, I well know.	- Да, я знаю, что вы лишены честолюбия.
Your wishes are all moderate."	И очень умеренны в своих помыслах.
"As moderate as those of the rest of the world, I believe.	- Не более и не менее, чем все люди, я полагаю.
I wish as well as every body else to be perfectly happy; but, like every body else it must be in my own way.	Как всякий человек, я хочу быть счастлив, но, как всякий человек, быть им могу только на свой лад.
Greatness will not make me so."	Величие меня счастливым не сделает.
"Strange that it would!" cried Marianne.	- О, еще бы! - воскликнула Марианна.
"What have wealth or grandeur to do with happiness?"	- Неужели счастье может зависеть от богатства и величия!
"Grandeur has but little," said Elinor, "but wealth has much to do with it."	- От величия, может быть, и нет, - заметила Элинор, - но богатство очень способно ему содействовать.
"Elinor, for shame!" said Marianne, "money can only give happiness where there is nothing else to give it.	- Постыдись, Элинор! - сказала Марианна с упреком. - Деньги способны дать счастье, только если человек ничего другого не ищет.
Beyond a competence, it can afford no real satisfaction, as far as mere self is concerned."	Во всех же иных случаях тем, кто располагает скромным достатком, никакой радости они принести не могут!

"Perhaps," said Elinor, smiling, "we may come to the same point. YOUR competence and MY wealth are very much alike, I dare say; and without them, as the world goes now, we shall both agree that every kind of external comfort must be wanting.	- Пожалуй, - с улыбкой ответила Элинор, - мы с тобой пришли к полному согласию. Разница между твоим "скромным достатком" и моим "богатством" вряд ли так уж велика; без них же при нынешнем положении вещей, как, я думаю, мы обе отрицать не станем, постоянная нужда в том или ином будет неизбежно омрачать жизнь.
Your ideas are only more noble than mine.	Просто твои представления выше моих.
Come, what is your competence?"	Ну, признайся, что, по-твоему, составляет скромный достаток?
"About eighteen hundred or two thousand a year; not more than THAT."	- Тысяча восемьсот, две тысячи фунтов в год, не более!
Elinor laughed. "TWO thousand a year! ONE is my wealth!	Элинор засмеялась. - Две тысячи фунтов в год! Я же одну тысячу называю богатством.
I guessed how it would end."	Так я и предполагала.
"And yet two thousand a-year is a very moderate income," said Marianne.	- И все-таки две тысячи в год - доход очень скромный, - сказала Марианна.
"A family cannot well be maintained on a smaller.	- Обойтись меньшим никакая семья не может.
I am sure I am not extravagant in my demands.	Я убеждена, что мои требования очень умеренны.
A proper establishment of servants, a carriage, perhaps two, and hunters, cannot be supported on less."	Содержать приличное число прислуги, экипаж или два и охотничьих лошадей на меньшую сумму просто невозможно.
Elinor smiled again, to hear her sister describing so accurately their future expenses at Combe Magna.	Элинор вновь улыбнулась тому, с какой точностью ее сестра подсчитала их будущие расходы по содержанию Комбе-Магна.
"Hunters!" repeated Edward-"but why must you have hunters?	- Охотничьи лошади! - повторил Эдвард. - Но зачем они?
Every body does not hunt."	Далеко ведь не все охотятся.
Marianne coloured as she replied,	Порозовев, Марианна ответила:
"But most people do."	- Но очень многие!
"I wish," said Margaret, striking out a novel thought, "that somebody would give us all a large fortune apiece!"	- Вот было бы хорошо, - воскликнула Маргарет, пораженная новой мыслью, - если б кто-нибудь подарил каждой из нас по огромному богатству!
"Oh that they would!" cried Marianne, her eyes sparkling with animation, and her cheeks glowing with the delight of such imaginary happiness.	- Ах, если бы! - вскричала Марианна, и ее глаза радостно заблестели, а щеки покрылись нежным румянцем от предвкушения воображаемого счастья.
"We are all unanimous in that wish, I suppose," said Elinor, "in spite of the insufficiency of wealth."	- В таком желании мы все, разумеется, единодушны, - заметила Элинор. - Несмотря на то, что богатство значит так мало!
"Oh dear!" cried Margaret, "how happy I should be!	- Как я была бы счастлива! - восклицала Маргарет.
I wonder what I should do with it!"	- Но как бы я его тратила, хотелось бы мне знать?

Marianne looked as if she had no doubt on that point.	Судя по лицу Марианны, она такого недоумения не испытывала.
"I should be puzzled to spend so large a fortune myself," said Mrs. Dashwood, "if my children were all to be rich without my help."	- И я не знала бы, как распорядиться большим богатством, - сказала миссис Дэшвуд. - Ну, конечно, если бы все мои девочки были тоже богаты и в моей помощи не нуждались!
"You must begin your improvements on this house," observed Elinor, "and your difficulties will soon vanish."	- Вы занялись бы перестройкой дома, - заметила Элинор, - и ваше недоумение скоро рассеялось бы.
"What magnificent orders would travel from this family to London," said Edward, "in such an event!	- Какие бы великолепные заказы посылались отсюда в Лондон, - сказал Эдвард, - если бы случилось что-нибудь подобное!
What a happy day for booksellers, music-sellers, and print-shops!	Какой счастливый день для продавцов нот, книгопродавцев и типографий!
You, Miss Dashwood, would give a general commission for every new print of merit to be sent you-and as for Marianne, I know her greatness of soul, there would not be music enough in London to content her.	Вы, мисс Дэшвуд, распорядились бы, чтобы вам присылали все новые гравюры, ну, а что до Марианны, я знаю величие ее души - во всем Лондоне не наберется нот, чтобы она пресытилась.
And books!-Thomson, Cowper, Scott-she would buy them all over and over again: she would buy up every copy, I believe, to prevent their falling into unworthy hands; and she would have every book that tells her how to admire an old twisted tree.	А книги! Томсон, Каупер, Скотт - она покупала бы их без устали, скупила бы все экземпляры, лишь бы они не попали в недостойные руки! И не пропустила бы ни единого тома, который мог бы научить ее, как восхищаться старым корявым дубом.
Should not you, Marianne?	Не правда ли, Марианна?
Forgive me, if I am very saucy. But I was willing to shew you that I had not forgot our old disputes."	Простите, что я позволил себе немного подразнить вас, но мне хотелось показать вам, что я не забыл наши былые споры.
"I love to be reminded of the past, Edward-whether it be melancholy or gay, I love to recall it-and you will never offend me by talking of former times.	- Я люблю напоминания о прошлом, Эдвард, люблю и грустные, не только веселые, и вы, заговаривая о прошлом, можете не опасаться меня обидеть.
You are very right in supposing how my money would be spent-some of it, at least-my loose cash would certainly be employed in improving my collection of music and books."	И вы совершенно верно изобразили, на что расходовались бы мои деньги - во всяком случае, некоторая их часть. Свободные суммы я, разумеется, тратила бы на ноты и книги.
"And the bulk of your fortune would be laid out in annuities on the authors or their heirs."	- А капитал вы распределили бы на пожизненные ренты для авторов и их наследников.
"No, Edward, I should have something else to do with it."	- Нет, Эдвард. Я нашла бы ему другое применение.
"Perhaps, then, you would bestow it as a reward on that person who wrote the ablest defence of your favourite maxim, that no one can ever be in love more than once in their life-your opinion on that point is unchanged, I presume?"	- Быть может, вы обещали бы его в награду тому, кто напишет наиболее блистательную апологию вашего любимого утверждения, что любить человеку дано лишь единожды в жизни... Полагаю, вы своего мнения не переменили?
"Undoubtedly.	- Разумеется.

At my time of life opinions are tolerably fixed.	В моем возрасте мнений так легко не меняют.
It is not likely that I should now see or hear any thing to change them."	Навряд ли мне доведется увидеть или услышать что-то, что убедило бы меня в обратном.
"Marianne is as steadfast as ever, you see," said Elinor, "she is not at all altered."	- Марианна, как вы замечаете, хранит прежнюю твердость, - сказала Элинор. - Она ничуть и ни в чем не изменилась.
"She is only grown a little more grave than she was."	- Только стала чуточку серьезней, чем была прежде.
"Nay, Edward," said Marianne, "you need not reproach me.	- Нет, Эдвард, - сказала Марианна, - не вам упрекать меня в этом.
You are not very gay yourself."	Вы ведь сами не очень веселы.
"Why should you think so!" replied he, with a sigh.	- Почему вы так полагаете? - спросил он со вздохом.
"But gaiety never was a part of MY character."	- Веселость ведь никогда не была мне особенно свойственна.
"Nor do I think it a part of Marianne's," said Elinor;	- Как и Марианне, - возразила Элинор.
"I should hardly call her a lively girl-she is very earnest, very eager in all she does-sometimes talks a great deal and always with animation-but she is not often really merry."	- Я не назвала бы ее смешливой. Она очень серьезна, очень сосредоточенна, какое бы занятие себе не выбирала. Иногда она говорит много и всегда с увлечением, но редко бывает весела, как птичка.
"I believe you are right," he replied, "and yet I have always set her down as a lively girl."	- Пожалуй, вы правы, - ответил он. - И все же я всегда считал ее веселой, живой натурой.
"I have frequently detected myself in such kind of mistakes," said Elinor, "in a total misapprehension of character in some point or other: fancying people so much more gay or grave, or ingenious or stupid than they really are, and I can hardly tell why or in what the deception originated.	- Мне часто приходилось ловить себя на таких же ошибках, - продолжала Элинор, - когда я совершенно неверно толковала ту или иную черту характера, воображала, что люди гораздо более веселы или серьезны, остроумны или глупы, чем они оказывались на самом деле, и не могу даже объяснить, почему или каким образом возникало подобное заблуждение.
Sometimes one is guided by what they say of themselves, and very frequently by what other people say of them, without giving oneself time to deliberate and judge."	Порой полагаешься на то, что они говорят о себе сами, гораздо чаще - на то, что говорят о них другие люди, и не даешь себе времени подумать и судить самой.
"But I thought it was right, Elinor," said Marianne, "to be guided wholly by the opinion of other people.	- Но мне казалось, Элинор, - сказала Марианна, -что как раз и следует совершенно полагаться на мнения других людей.
I thought our judgments were given us merely to be subservient to those of neighbours.	Мне казалось, что способность судить дана нам лишь для того, чтобы подчинять ее приговорам наших ближних.
This has always been your doctrine, I am sure."	Право же, именно это ты всегда проповедовала!
"No, Marianne, never.	- Нет, Марианна, никогда.
My doctrine has never aimed at the subjection of the understanding.	Никогда я не проповедовала подчинение собственных мыслей чужим.

All I have ever attempted to influence has been the behaviour.	Я пыталась влиять только на поведение.
You must not confound my meaning.	Не приписывай мне того, что я не могла говорить.
I am guilty, I confess, of having often wished you to treat our acquaintance in general with greater attention; but when have I advised you to adopt their sentiments or to conform to their judgment in serious matters?"	Признаю себя виновной в том, что часто желала, чтобы ты оказывала больше внимания всем нашим знакомым. Но когда же я советовала тебе безоговорочно разделять их чувства и принимать их суждения в серьезных делах?
"You have not been able to bring your sister over to your plan of general civility," said Edward to Elinor,	- Так, значит, вам не удалось убедить вашу сестру в необходимости соблюдать равную вежливость со всеми? - спросил Эдвард у Элинор.
"Do you gain no ground?"	- И вы в этом совсем не продвинулись?
"Quite the contrary," replied Elinor, looking expressively at Marianne.	- Напротив! - ответила Элинор, бросая на сестру выразительный взгляд.
"My judgment," he returned, "is all on your side of the question; but I am afraid my practice is much more on your sister's.	- Душой я весь на вашей стороне, - сказал он, - но, боюсь, поведением ближе к вашей сестрице.
I never wish to offend, but I am so foolishly shy, that I often seem negligent, when I am only kept back by my natural awkwardness.	Я от души хотел бы быть любезным, но моя глупая застенчивость так велика, что нередко я выгляжу высокомерным невежей, хотя меня всего лишь сковывает злосчастная моя неловкость.
I have frequently thought that I must have been intended by nature to be fond of low company, I am so little at my ease among strangers of gentility!"	Мне нередко приходит в голову, что природа, видимо, предназначала меня для низкого общества, настолько несвободно чувствую я себя с новыми светскими знакомыми.
"Marianne has not shyness to excuse any inattention of hers," said Elinor.	- У Марианны для ее невежливости такого извинения нет, - возразила Элинор. -Застенчивость ей несвойственна.
"She knows her own worth too well for false shame," replied Edward.	- Ее достоинства слишком велики, чтобы оставлять место для должного смущения, -ответил Эдвард.
"Shyness is only the effect of a sense of inferiority in some way or other.	- Застенчивость ведь всегда порождается ощущением, что ты в том или ином отношении много хуже других людей.
If I could persuade myself that my manners were perfectly easy and graceful, I should not be shy."	Если бы я мог убедить себя, что способен держаться с приятной непринужденностью, то перестал бы смущаться и робеть.
"But you would still be reserved," said Marianne, "and that is worse."	- Но остались бы замкнутым, - заметила Марианна. - А это ничуть не лучше!
Edward started-"Reserved! Am I reserved, Marianne?"	- Замкнутым? - переспросил Эдвард с недоумением. - Разве я замкнутый человек, Марианна?
"Yes, very."	- Да. На редкость.
"I do not understand you," replied he, colouring.	- Не понимаю, - ответил он, краснея.
"Reserved!-how, in what manner?	- Замкнутый! Но как? В чем?

What am I to tell you?	Что я от вас скрываю?
What can you suppose?"	Какой откровенности вы от меня ждали бы?
Elinor looked surprised at his emotion; but trying to laugh off the subject, she said to him,	Элинор удивила его горячность, но, пытаясь свести все к шутке, она сказала:
"Do not you know my sister well enough to understand what she means?	- Неужели вы так мало знаете мою сестрицу, что не понимаете ее намека?
Do not you know she calls every one reserved who does not talk as fast, and admire what she admires as rapturously as herself?"	Неужели вам неизвестно, что она называет замкнутыми всех, кто не сыплет словами столь же быстро и не восхищается тем, что восхищает ее, столь же пылко, как она сама?
Edward made no answer.	Эдвард ничего не ответил.
His gravity and thoughtfulness returned on him in their fullest extent-and he sat for some time silent and dull.	И, вновь погрузившись в еще более невеселую задумчивость, продолжал хранить угрюмое молчание.
CHAPTER 18	Глава 18
Elinor saw, with great uneasiness the low spirits of her friend.	Элинор наблюдала унылость своего друга с большой тревогой.
His visit afforded her but a very partial satisfaction, while his own enjoyment in it appeared so imperfect.	Радость от его приезда для нее омрачилась тем, что сам он, казалось, почти никакой радости не испытывал.
It was evident that he was unhappy; she wished it were equally evident that he still distinguished her by the same affection which once she had felt no doubt of inspiring; but hitherto the continuance of his preference seemed very uncertain; and the reservedness of his manner towards her contradicted one moment what a more animated look had intimated the preceding one.	Очевидно было, что он очень несчастен. Но она желала бы, чтобы столь же очевидным было и то чувство, которое ранее, как ей представлялось, он к ней, несомненно, питал. Теперь же она утратила прежнюю уверенность. Если в его взоре вдруг появлялась былая нежность, то мгновение спустя это впечатление опровергалось его сдержанностью с ней.
He joined her and Marianne in the breakfast-room the next morning before the others were down; and Marianne, who was always eager to promote their happiness as far as she could, soon left them to themselves.	На следующее утро он присоединился к ней и Марианне перед завтраком, раньше миссис Дэшвуд и Маргарет, и Марианна, всегда готовая содействовать их счастью, насколько это было в ее силах, поспешила под каким-то предлогом оставить их одних.
But before she was half way upstairs she heard the parlour door open, and, turning round, was astonished to see Edward himself come out.	Но не успела она подняться и на несколько ступенек, как услышала скрип отворяющейся двери, и, оглянувшись, к своему удивлению, увидела, что Эдвард вышел в коридор следом за ней.
"I am going into the village to see my horses," said he, "as you are not yet ready for breakfast; I shall be back again presently."	- Я схожу в деревню взглянуть на моих лошадей, -сказал он. - Ведь вы еще не сели завтракать, а я скоро вернусь. * * *
Edward returned to them with fresh admiration of the surrounding country; in his walk to the village, he had seen many parts of the valley to advantage; and the village itself, in a much higher situation than the cottage, afforded a general view of the whole, which had exceedingly pleased him.	Вернулся он, полный нового восхищения окружающим пейзажем. По дороге в деревню один очаровательный уголок долины сменялся другим, и из деревни, расположенной выше коттеджа, ему открылся обширный вид на окрестности, чрезвычайно ему понравившийся.

This was a subject which ensured Marianne's attention, and she was beginning to describe her own admiration of these scenes, and to question him more minutely on the objects that had particularly struck him, when Edward interrupted her by saying,	Разумеется, Марианна была само внимание, а затем принялась описывать собственное восхищение этими картинами и расспрашивать его в подробностях, что особенно его поразило, но тут Эдвард ее перебил:
"You must not enquire too far, Marianne-remember I have no knowledge in the picturesque, and I shall offend you by my ignorance and want of taste if we come to particulars.	- Марианна, вам не следует экзаменовать меня с таким пристрастием. Не забывайте, я мало разбираюсь в живописности, и, если мы перейдем к частностям, могу ненароком оскорбить ваш слух своим невежеством и дурным вкусом.
I shall call hills steep, which ought to be bold; surfaces strange and uncouth, which ought to be irregular and rugged; and distant objects out of sight, which ought only to be indistinct through the soft medium of a hazy atmosphere.	Я назову холм крутым, а не гордым, склон -неровным и бугристым, а не почти неприступным, скажу, что дальний конец долины теряется из вида, хотя ему надлежит лишь тонуть в неясной голубой дымке.
You must be satisfied with such admiration as I can honestly give.	Удовольствуйтесь простыми похвалами, на какие я способен.
I call it a very fine country-the hills are steep, the woods seem full of fine timber, and the valley looks comfortable and snug-with rich meadows and several neat farm houses scattered here and there.	Это отличная местность, холмы крутые, деревья в лесу один к одному, а долина выглядит очень приятно - сочные луга и кое-где разбросаны добротные фермерские постройки.
It exactly answers my idea of a fine country, because it unites beauty with utility-and I dare say it is a picturesque one too, because you admire it; I can easily believe it to be full of rocks and promontories, grey moss and brush wood, but these are all lost on me.	Именно такой пейзаж я и называю отличным -когда в нем красота сочетается с полезностью - и полагаю, что он живописен, раз заслужил ваше восхищение. Охотно верю, что тут полным-полно скал и утесов, седого мха и темных чащ, но эти прелести не для меня.
I know nothing of the picturesque."	Я ничего в живописности не понимаю.
"I am afraid it is but too true," said Marianne; "but why should you boast of it?"	- Боюсь, вы не преувеличиваете, - сказала Марианна. - Но к чему хвастать этим?
"I suspect," said Elinor, "that to avoid one kind of affectation, Edward here falls into another.	- Мне кажется, - вмешалась Элинор, - что Эдвард, желая избежать одной крайности, впадает в другую.
Because he believes many people pretend to more admiration of the beauties of nature than they really feel, and is disgusted with such pretensions, he affects greater indifference and less discrimination in viewing them himself than he possesses. He is fastidious and will have an affectation of his own."	Оттого что, по его мнению, многие люди вслух восторгаются красотами природы, когда на самом деле безразличны к ним, и такое притворство ему противно, он напускает на себя равнодушие, хотя красоты эти трогают его гораздо больше, чем он готов признаться.
"It is very true," said Marianne, "that admiration of landscape scenery is become a mere jargon.	- Совершенно справедливо, - сказала Марианна, -что восхищение прелестью пейзажа превратилось в набор банальных слов.
Every body pretends to feel and tries to describe with the taste and elegance of him who first defined what picturesque beauty was.	Все делают вид, будто понимают ее, и тщатся подражать вкусу и изяществу того, кто первым открыл суть живописности.

I detest jargon of every kind, and sometimes I have kept my feelings to myself, because I could find no language to describe them in but what was worn and hackneyed out of all sense and meaning."	Мне противна любая пошлость выражений, и порой я не высказываю своих чувств, потому что не нахожу для излияния их достойного языка, а лишь избитые, тривиальные сравнения, давно утратившие смысл.
"I am convinced," said Edward, "that you really feel all the delight in a fine prospect which you profess to feel.	- Я убежден, - ответил Эдвард, - что красивый вид действительно вызывает в вас тот восторг, который вы выражаете.
But, in return, your sister must allow me to feel no more than I profess.	Однако ваша сестрица не должна взамен приписывать мне чувства, которых я не испытываю.
I like a fine prospect, but not on picturesque principles.	Красивый вид мне нравится, но не тем, что слывет живописным.
I do not like crooked, twisted, blasted trees. I admire them much more if they are tall, straight, and flourishing.	Корявые, искривленные, разбитые молнией деревья меня не восхищают, я предпочитаю видеть их стройными, высокими, непокалеченными.
I do not like ruined, tattered cottages.	Мне не нравятся ветхие, разрушающиеся хижины.
I am not fond of nettles or thistles, or heath blossoms.	Я не слишком люблю крапиву, репьи и бурьян, пусто цветущий.
I have more pleasure in a snug farm-house than a watch-tower-and a troop of tidy, happy villages please me better than the finest banditti in the world."	Добротный фермерский дом радует мой взгляд более сторожевой башни, и компания довольных, веселых поселян мне несравненно больше по сердцу, чем банда самых великолепных итальянских разбойников.
Marianne looked with amazement at Edward, with compassion at her sister.	Марианна поглядела на Эдварда с изумлением, а затем бросила на сестру сострадательный взгляд.
Elinor only laughed.	Но Элинор только засмеялась.
The subject was continued no farther; and Marianne remained thoughtfully silent, till a new object suddenly engaged her attention.	На этом разговор прервался, и Марианна погрузилась в молчаливую задумчивость, пока внезапно ее вниманием не завладел совершенно новый предмет.
She was sitting by Edward, and in taking his tea from Mrs. Dashwood, his hand passed so directly before her, as to make a ring, with a plait of hair in the centre, very conspicuous on one of his fingers.	Она сидела рядом с Эдвардом, и, когда он протянул руку за чашкой чая, которую налила ему миссис Дэшвуд, ей бросилось в глаза кольцо у него на пальце - кольцо с вделанной в него прядкой волос.
"I never saw you wear a ring before, Edward," she cried.	- Я еще ни разу не видела, чтобы вы носили кольца, Эдвард! - воскликнула она.
"Is that Fanny's hair?	- Это волосы Фанни?
I remember her promising to give you some.	Помнится, она обещала вам локон.
But I should have thought her hair had been darker."	Но мне казалось, что они темнее,
Marianne spoke inconsiderately what she really felt-but when she saw how much she had pained Edward, her own vexation at her want of thought could not be surpassed by his.	Марианна сказала первое, что ей пришло на язык, но, увидев, как ее слова расстроили Эдварда, рассердилась на себя даже больше него.

He coloured very deeply, and giving a momentary glance at Elinor, replied,	Он густо покраснел и, быстро взглянул на Элинор, ответил:
"Yes; it is my sister's hair.	- Да, это волосы моей сестры.
The setting always casts a different shade on it, you know."	В оправе они несколько меняют цвет.
Elinor had met his eye, and looked conscious likewise.	Элинор перехватила его взгляд и смущенно отвела глаза.
That the hair was her own, she instantaneously felt as well satisfied as Marianne; the only difference in their conclusions was, that what Marianne considered as a free gift from her sister, Elinor was conscious must have been procured by some theft or contrivance unknown to herself.	Она, как и Марианна, тут же решила, что это ее собственные волосы, но, если Марианна не сомневалась, что он получил их в подарок от ее сестры, Элинор не могла даже предположить, каким образом они у него оказались.
She was not in a humour, however, to regard it as an affront, and affecting to take no notice of what passed, by instantly talking of something else, she internally resolved henceforward to catch every opportunity of eyeing the hair and of satisfying herself, beyond all doubt, that it was exactly the shade of her own.	Однако, пусть даже он их украл, она не была расположена усмотреть в этом оскорбление и, сделав вид, будто ничего не заметила, тотчас заговорила о чем-то постороннем, тем не менее решив про себя при первом же случае удостовериться, что волосы эти точно такого же оттенка, как ее собственные.
Edward's embarrassment lasted some time, and it ended in an absence of mind still more settled.	Смущение Эдварда не проходило довольно долго, а затем сменилось еще более упорной рассеянностью.
He was particularly grave the whole morning. Marianne severely censured herself for what she had said; but her own forgiveness might have been more speedy, had she known how little offence it had given her sister.	Все утро он выглядел даже еще более мрачным, чем накануне, и Марианна не уставала мысленно корить себя за бездумную неосторожность. Впрочем, она давно бы простила себя, будь ей известно, что ее сестре случившееся отнюдь не было неприятно.
Before the middle of the day, they were visited by Sir John and Mrs. Jennings, who, having heard of the arrival of a gentleman at the cottage, came to take a survey of the guest.	Вскоре после полудня их навестили сэр Джон с миссис Дженнингс, которые, прослышав о том, что в коттедж приехал гость, явились посмотреть его своими глазами.
With the assistance of his mother-in-law, Sir John was not long in discovering that the name of Ferrars began with an F. and this prepared a future mine of raillery against the devoted Elinor, which nothing but the newness of their acquaintance with Edward could have prevented from being immediately sprung.	С помощью тещи сэр Джон не замедлил обнаружить, что фамилия Феррарс начинается с буквы "эф", и тут же была заложена мина будущих поддразниваний, взорвать которую без промедления помешала лишь краткость их знакомства с Эдвардом.
But, as it was, she only learned, from some very significant looks, how far their penetration, founded on Margaret's instructions, extended.	И пока только их многозначительные взгляды открыли Элинор, какие далеко идущие выводы поспешили сделать они из сведений, добытых от Маргарет.
Sir John never came to the Dashwoods without either inviting them to dine at the park the next day, or to drink tea with them that evening.	Сэр Джон никогда не приезжал в коттедж без того, чтобы не пригласить их либо отобедать в Бартон-парке на следующий день, либо выпить там чаю в этот же вечер.

On the present occasion, for the better entertainment of their visitor, towards whose amusement he felt himself bound to contribute, he wished to engage them for both.	На сей раз, чувствуя, что его долг - помочь им принять их гостя наилучшим образом, он объединил оба эти приглашения:
"You MUST drink tea with us to night," said he, "for we shall be quite alone-and tomorrow you must absolutely dine with us, for we shall be a large party."	- Вы обязательно должны выпить у нас чаю сегодня, - сказал он, - потому что мы будем только в своем кругу, а завтра непременно ждем вас к обеду, так как соберется большое общество.
Mrs. Jennings enforced the necessity.	Миссис Дженнингс подтвердила, что об отказе и речи быть не может.
"And who knows but you may raise a dance," said she.	- И как знать, - добавила она, - не кончится ли вечер танцами.
"And that will tempt YOU, Miss Marianne."	А уж это должно вас соблазнить, мисс Марианна.
"A dance!" cried Marianne.	- Танцы! - вскричала Марианна.
"Impossible!	- Ни в коем случае!
Who is to dance?"	Кто же будет танцевать?
"Who! why yourselves, and the Careys, and Whitakers to be sure.-What! you thought nobody could dance because a certain person that shall be nameless is gone!"	- Как кто? Вы сами, и Уиттекеры, и Кэри... Да неужто вы думали, что никто не станет танцевать, потому что кое-кто, кого мы называть не будем, взял да уехал!
"I wish with all my soul," cried Sir John, "that Willoughby were among us again."	- Я от всего сердца жалею, что У иллоби не может к нам присоединиться! - вскричал сэр Джон.
This, and Marianne's blushing, gave new suspicions to Edward.	Эта игривость и пунцовый румянец Марианны возбудили у Эдварда неожиданное подозрение.
"And who is Willoughby?" said he, in a low voice, to Miss Dashwood, by whom he was sitting.	- Кто такой Уиллоби? - тихо осведомился он у мисс Дэшвуд, рядом с которой сидел.
She gave him a brief reply.	Она ответила очень коротко.
Marianne's countenance was more communicative.	Но лицо Марианны сказало ему гораздо больше.
Edward saw enough to comprehend, not only the meaning of others, but such of Marianne's expressions as had puzzled him before; and when their visitors left them, he went immediately round her, and said, in a whisper,	Он увидел достаточно, чтобы не только понять тонкие намеки визитеров, но и новые особенности в поведении Марианны, которые ранее ставили его в тупик. И когда сэр Джон с миссис Дженнингс отправились восвояси, он тут же подошел к Марианне и сказал вполголоса:
"I have been guessing.	- Я кое о чем догадался.
Shall I tell you my guess?"	Сказать вам, о чем?
"What do you mean?"	- Не понимаю.
"Shall I tell you."	- Так сказать?
"Certainly."	- Разумеется.
"Well then; I guess that Mr. Willoughby hunts."	- Ну, хорошо: по-моему, мистер Уиллоби любит охотиться.

Marianne was surprised and confused, yet she could not help smiling at the quiet archness of his manner, and after a moment's silence, said,	Марианна удивилась и смутилась, однако его шутливое лукавство вызвало у нее улыбку, и, помолчав, она сказала:
"Oh, Edward!	- Ах, Эдвард!
How can you?-But the time will come I hope...I am sure you will like him."	Как вы можете!.. Но надеюсь, придет время... Я уверена, он вам понравится!
"I do not doubt it," replied he, rather astonished at her earnestness and warmth; for had he not imagined it to be a joke for the good of her acquaintance in general, founded only on a something or a nothing between Mr. Willoughby and herself, he would not have ventured to mention it.	- Я в этом не сомневаюсь, - ответил он, несколько растерявшись из-за того, с каким жаром это было сказано; ведь он ни в коем случае не позволил бы себе вернуться к намекам недавних гостей, если бы не счел их привычной шуткой среди их знакомых, для которой она и мистер Уиллоби, если и подали повод, то самый незначительный.
CHAPTER 19	Глава 19
Edward remained a week at the cottage; he was earnestly pressed by Mrs. Dashwood to stay longer; but, as if he were bent only on self-mortification, he seemed resolved to be gone when his enjoyment among his friends was at the height.	Эдвард прогостил в Коттедже неделю. Миссис Дэшвуд радушно настаивала, чтобы он остался подольше. Но его цель словно заключалась в том, чтобы терзать себя: он, казалось, был преисполнен решимости уехать именно тогда, когда общество друзей доставляло ему наибольшее удовольствие.
His spirits, during the last two or three days, though still very unequal, were greatly improved-he grew more and more partial to the house and environs-never spoke of going away without a sigh-declared his time to be wholly disengaged-even doubted to what place he should go when he left them-but still, go he must.	Последние два-три дня его настроение, хотя и оставалось неровным, заметно посветлело, дом и окрестности все больше ему нравились, о расставании он говорил со вздохом, упомянул, что совершенно свободен и даже не знает, куда отправится от них, и тем не менее уехать ему необходимо.
Never had any week passed so quickly-he could hardly believe it to be gone.	Редкая неделя проходила так быстро - просто не верится, что она уже промелькнула.
He said so repeatedly; other things he said too, which marked the turn of his feelings and gave the lie to his actions.	Он повторял это снова и снова. Говорил он и многое другое, что приоткрывало его чувства и опровергало поступки.
He had no pleasure at Norland; he detested being in town; but either to Norland or London, he must go.	В Норленде ему тоскливо, Лондона он не переносит, но либо в Норленд, либо в Лондон уехать он должен.
He valued their kindness beyond any thing, and his greatest happiness was in being with them.	Их доброту он ценит превыше всего, быть с ними - величайшее счастье.
Yet, he must leave them at the end of a week, in spite of their wishes and his own, and without any restraint on his time.	И тем не менее в конце недели он должен расстаться с ними вопреки их настояниям, вопреки собственному желанию и вполне распоряжаясь своим временем.
Elinor placed all that was astonishing in this way of acting to his mother's account; and it was happy for her that he had a mother whose character was so imperfectly known to her, as to be the general excuse for every thing strange on the part of her son.	Элинор относила все несообразности такого поведения на счет его матери, характер которой, к счастью, был известен ей столь мало, что она всегда могла найти в нем извинения для странностей сына.

Disappointed, however, and vexed as she was, and sometimes displeased with his uncertain behaviour to herself, she was very well disposed on the whole to regard his actions with all the candid allowances and generous qualifications, which had been rather more painfully extorted from her, for Willoughby's service, by her mother.	Но несмотря на разочарование, досаду, а порой и раздражение, которые вызывались подобным его обхождением с ней, она очень охотно находила для него разумные извинения и великодушные оправдания, каких ее мать лишь с большим трудом добилась у нее для Уиллоби.
His want of spirits, of openness, and of consistency, were most usually attributed to his want of independence, and his better knowledge of Mrs. Ferrars's disposition and designs.	Унылость Эдварда, его замкнутость и непоследовательность приписывались зависимому его положению и тому, что ему лучше знать наклонности и намерения миссис Феррарс.
The shortness of his visit, the steadiness of his purpose in leaving them, originated in the same fettered inclination, the same inevitable necessity of temporizing with his mother.	Краткость его визита, упорное желание уехать в назначенный срок объяснялись тем же бесправием, той же необходимостью подчиняться капризам матери.
The old well-established grievance of duty against will, parent against child, was the cause of all.	Причина заключалась в извечном столкновении долга с собственной волей, родителей с детьми.
She would have been glad to know when these difficulties were to cease, this opposition was to yield,-when Mrs. Ferrars would be reformed, and her son be at liberty to be happy.	Элинор дорого дала бы, чтобы узнать, когда все эти затруднения уладятся, когда возражениям придет конец - когда миссис Феррарс преобразится, а ее сын получит свободу быть счастливым.
But from such vain wishes she was forced to turn for comfort to the renewal of her confidence in Edward's affection, to the remembrance of every mark of regard in look or word which fell from him while at Barton, and above all to that flattering proof of it which he constantly wore round his finger.	Но, понимая тщету таких надежд, она была вынуждена искать отраду в укреплении своей уверенности в чувствах Эдварда, в воспоминаниях о каждом знаке нежности во взгляде или в словах, которые она замечала, пока он оставался в Бартоне, а главное - в лестном доказательстве их, которое он постоянно носил на пальце.
"I think, Edward," said Mrs. Dashwood, as they were at breakfast the last morning, "you would be a happier man if you had any profession to engage your time and give an interest to your plans and actions.	- Мне кажется, Эдвард, - заметила миссис Дэшвуд за завтраком в день его отъезда, - вы были бы счастливы, если бы избрали профессию, которая занимала бы ваше время, придавала интерес вашей жизни, вашим планам на будущее.
Some inconvenience to your friends, indeed, might result from it-you would not be able to give them so much of your time.	Правда, это нанесло бы некоторый ущерб вашим друзьям, так как у вас осталось бы для них меньше досуга.
But (with a smile) you would be materially benefited in one particular at least-you would know where to go when you left them."	Однако, - добавила она с улыбкой, - вы получили бы от этого одну значительную выгоду: во всяком случае, вы бы знали, куда отправитесь, расставаясь с ними.
"I do assure you," he replied, "that I have long thought on this point, as you think now.	- Поверьте, - ответил он, - я и сам давно держусь того же мнения.
It has been, and is, and probably will always be a heavy misfortune to me, that I have had no necessary business to engage me, no profession to give me employment, or afford me any thing like independence.	Для меня было и, возможно, всегда будет тяжким несчастием, что мне нечем занять себя, что я не смог посвятить себя профессии, которая дала бы мне независимость.

But unfortunately my own nicety, and the nicety of my friends, have made me what I am, an idle, helpless being.	Но, к несчастью, моя щепетильность и щепетильность моих близких превратила меня в то, что я есть, - в никчемного бездельника.
We never could agree in our choice of a profession.	Мы так и не пришли к согласию, какую мне выбрать профессию.
I always preferred the church, as I still do.	Я предпочитал и предпочитаю церковь.
But that was not smart enough for my family.	Однако моей семье это поприще кажется недостаточно блестящим.
They recommended the army.	Они настаивали на военной карьере.
That was a great deal too smart for me.	Но это слишком уж блестяще для меня.
The law was allowed to be genteel enough; many young men, who had chambers in the Temple, made a very good appearance in the first circles, and drove about town in very knowing gigs.	Юриспруденция признавалась достаточно благородным занятием - многие молодые люди, подвизающиеся в Темпле, приняты в свете и разъезжают по Лондону в щегольских колясках.
But I had no inclination for the law, even in this less abstruse study of it, which my family approved.	Только правоведение никогда меня не влекло, даже самые практические его формы, которые мои близкие одобрили бы.
As for the navy, it had fashion on its side, but I was too old when the subject was first started to enter it-and, at length, as there was no necessity for my having any profession at all, as I might be as dashing and expensive without a red coat on my back as with one, idleness was pronounced on the whole to be most advantageous and honourable, and a young man of eighteen is not in general so earnestly bent on being busy as to resist the solicitations of his friends to do nothing.	Флот? На его стороне мода, но мой возраст уже не позволял думать о нем, когда про него вспомнили... И в конце концов, поскольку настоятельной нужды в том, чтобы я занялся делом, не было, поскольку я мог вести блестящий и расточительный образ жизни не только в красном мундире, но и без него, безделье было признано и имеющим свои преимущества, и вполне приличным благородному молодому человеку. В восемнадцать же лет редко у кого есть призвание к серьезным занятиям и трудно устоять перед уговорами близких не Делать решительно ничего.
I was therefore entered at Oxford and have been properly idle ever since."	А потому я поступил в Оксфорд и с тех пор предаюсь безделью по всем правилам.
"The consequence of which, I suppose, will be," said Mrs. Dashwood, "since leisure has not promoted your own happiness, that your sons will be brought up to as many pursuits, employments, professions, and trades as Columella's."	- Но раз оно не сделало вас счастливым, - сказала миссис Дэшвуд, - я полагаю, ваши сыновья получат воспитание, которое подготовит их для стольких же занятий, профессий, служб и ремесел, как сыновей Колумелы.
"They will be brought up," said he, in a serious accent, "to be as unlike myself as is possible.	- Они получат такое воспитание, - ответил он серьезно, - которое сделает их как можно менее похожими на меня.
In feeling, in action, in condition, in every thing."	И в чувствах, и в поведении, и в целях - во всем.
"Come, come; this is all an effusion of immediate want of spirits, Edward.	- Полноте! В вас говорит грустное расположение духа, не более!
You are in a melancholy humour, and fancy that any one unlike yourself must be happy.	Вы поддались меланхолии, Эдвард, и вообразили, будто все, кто не похож на вас, должны быть счастливы.

But remember that the pain of parting from friends will be felt by every body at times, whatever be their education or state.	Не забывайте, что всякий человек, каково бы ни было его образование и положение, время от времени испытывает боль от разлуки с друзьями.
Know your own happiness.	Подумайте о своих преимуществах.
You want nothing but patience-or give it a more fascinating name, call it hope.	Вам ведь требуется только терпение... или, если воспользоваться более прекрасным словом, -надежда.
Your mother will secure to you, in time, that independence you are so anxious for; it is her duty, and it will, it must ere long become her happiness to prevent your whole youth from being wasted in discontent.	Со временем ваша матушка обеспечит вам ту независимость, о которой вы тоскуете. Ее долг -помешать вам и дальше бессмысленно растрачивать юность, и, поверьте, она сделает это с радостью.
How much may not a few months do?"	Столько может произойти за недолгие несколько месяцев!
"I think," replied Edward, "that I may defy many months to produce any good to me."	- Боюсь, - ответил Эдвард, - мне и сотни месяцев ничего хорошего не принесут.
This desponding turn of mind, though it could not be communicated to Mrs. Dashwood, gave additional pain to them all in the parting, which shortly took place, and left an uncomfortable impression on Elinor's feelings especially, which required some trouble and time to subdue.	Такая мрачность, хотя и не могла передаться миссис Дэшвуд, сделала еще грустнее их прощание, которое вскоре за этим последовало, а на Элинор произвела такое тягостное впечатление, что ей не без труда и совсем не быстро удалось его преодолеть.
But as it was her determination to subdue it, and to prevent herself from appearing to suffer more than what all her family suffered on his going away, she did not adopt the method so judiciously employed by Marianne, on a similar occasion, to augment and fix her sorrow, by seeking silence, solitude and idleness.	Но она твердо намеревалась не показывать, что его отъезд огорчил ее больше, чем мать и сестер, а потому не стала прибегать к способу, который столь благоразумно избрала в подобном же случае Марианна, дабы усугублять и укреплять свою печаль, и не старалась проводить часы в безмолвии, одиночестве и безделье.
Their means were as different as their objects, and equally suited to the advancement of each.	Способы их различались не менее, чем цели, и равно подходили для достижения их.
Elinor sat down to her drawing-table as soon as he was out of the house, busily employed herself the whole day, neither sought nor avoided the mention of his name, appeared to interest herself almost as much as ever in the general concerns of the family, and if, by this conduct, she did not lessen her own grief, it was at least prevented from unnecessary increase, and her mother and sisters were spared much solicitude on her account.	Едва он скрылся за дверью, как Элинор села рисовать и весь день находила себе разные занятия, не искала и не избегала случая упомянуть его имя, старалась держаться с матерью и сестрами как обычно и если и не смягчила свою печаль, то не растравила ее без нужды и избавила своих близких от лишней тревоги.
Such behaviour as this, so exactly the reverse of her own, appeared no more meritorious to Marianne, than her own had seemed faulty to her.	Марианна так же не могла одобрить подобное поведение, как ей не пришло бы в голову порицать свое собственное, столь тому противоположное.
The business of self-command she settled very easily;-with strong affections it was impossible, with calm ones it could have no merit.	Вопрос об умении властвовать собой она решала очень просто: сильные, бурные чувства всегда берут над ним верх, спокойные его не требуют.

That her sister's affections WERE calm, she dared not deny, though she blushed to acknowledge it; and of the strength of her own, she gave a very striking proof, by still loving and respecting that sister, in spite of this mortifying conviction.	А чувства ее сестры, пришлось ей со стыдом признать, были, как ни горько и ни обидно, очень спокойными; силу же собственных чувств она блистательно доказала, продолжая любить и уважать эту сестру вопреки столь уничижительному заключению.
Without shutting herself up from her family, or leaving the house in determined solitude to avoid them, or lying awake the whole night to indulge meditation, Elinor found every day afforded her leisure enough to think of Edward, and of Edward's behaviour, in every possible variety which the different state of her spirits at different times could produce,-with tenderness, pity, approbation, censure, and doubt.	Но и не затворяясь у себя в комнате от своих близких, не отправляясь на одинокие прогулки в стремлении избежать их общества, не проводя бессонные ночи в горестных мечтаниях, Элинор каждый день находила время думать об Эдварде и о поведении Эдварда со всем разнообразием чувств, какие рождало ее собственное настроение, - с нежностью, С жалостью, с одобрением, с порицанием и сомнениями.
There were moments in abundance, when, if not by the absence of her mother and sisters, at least by the nature of their employments, conversation was forbidden among them, and every effect of solitude was produced.	Искать для этого уединения она не видела надобности. Ведь даже если они сидели все вместе в одной комнате, выпадало множество минут, когда каждая занималась делом, препятствовавшим вести общую беседу, и ничто не отвлекало мыслей Элинор от единственного занимавшего их предмета.
Her mind was inevitably at liberty; her thoughts could not be chained elsewhere; and the past and the future, on a subject so interesting, must be before her, must force her attention, and engross her memory, her reflection, and her fancy.	Внимание и память сосредоточивались на прошлом, разум и воображение стремились отгадать будущее.
From a reverie of this kind, as she sat at her drawing-table, she was roused one morning, soon after Edward's leaving them, by the arrival of company.	Однажды утром, вскоре после отъезда Эдварда, от этих размышлений над альбомом для рисования ее отвлекло появление гостей.
She happened to be quite alone.	Она была одна в гостиной.
The closing of the little gate, at the entrance of the green court in front of the house, drew her eyes to the window, and she saw a large party walking up to the door. Amongst them were Sir John and Lady Middleton and Mrs. Jennings, but there were two others, a gentleman and lady, who were quite unknown to her.	Стук калитки в зеленом дворике перед домом заставил ее поднять голову, и она увидела, что к входной двери направляется многочисленное общество, состоящее из сэра Джона, леди Мидлтон, миссис Дженнингс и какого-то неизвестного джентльмена с дамой.
She was sitting near the window, and as soon as Sir John perceived her, he left the rest of the party to the ceremony of knocking at the door, and stepping across the turf, obliged her to open the casement to speak to him, though the space was so short between the door and the window, as to make it hardly possible to speak at one without being heard at the other.	Она сидела возле самого окна, и сэр Джон, заметив ее, предоставил остальным стучать в дверь, как того требовали правила вежливости, а сам без церемонии направился к ней по траве, и ей пришлось открыть окно. Он тотчас вступил с ней в разговор, хотя до двери было совсем близко и только глухой его не услышал бы.
"Well," said he, "we have brought you some strangers.	- Ну-с, - объявил сэр Джон, - мы привели к вам кое-кого.
How do you like them?"	Как вы их находите?