Что Кейти делала - английский и русский параллельные тексты

She was so restless and eager, that to lie still seemed one of the hardest things in the world.	Она была такой деятельной и нетерпеливой, что лежать неподвижно казалось ей одним из самых тяжелых испытаний на свете.
But to lie still and have her back ache all the time, was worse yet.	Но лежать неподвижно, когда постоянно болит спина, было еще хуже.
Day after day she asked Papa with quivering lip:	Каждый день дрожащими губами она спрашивала папу:
"Mayn't I get up and go down stairs this morning?"	- А сегодня мне еще нельзя встать и спуститься вниз?
And when he shook his head, the lip would quiver more, and tears would come.	И когда он в ответ отрицательно качал головой, ее губы дрожали еще сильнее, а на глазах появлялись слезы.
But if she tried to get up, it hurt her so much, that in spite of herself she was glad to sink back again on the soft pillows and mattress, which felt so comfortable to her poor bones.	Но если она все же пробовала встать, ей становилось так больно, что она была рада снова упасть на мягкий матрас и подушки, приносившие облегчение ее бедным косточкам.
Then there came a time when Katy didn't even ask to be allowed to get up.	А затем пришло время, когда Кейти перестала даже спрашивать, можно ли ей встать.
A time when sharp, dreadful pain, such as she never imagined before, took hold of her.	Время, когда острая, страшная боль, такая, о какой она прежде не имела представления, овладела ею.
When days and nights got all confused and tangled up together, and Aunt Izzie never seemed to go to bed.	Время, когда дни и ночи слились и перепутались между собой, а тетя Иззи, казалось, никогда не спит.
A time when Papa was constantly in her room.	Время, когда папа постоянно находился в ее комнате.
When other doctors came and stood over her, and punched and felt her back, and talked to each other in low whispers.	Когда приходили другие доктора и стояли над ней, и ощупывали ее спину, и говорили друг с другом шепотом.
It was all like a long, bad dream, from which she couldn't wake up, though she tried ever so hard.	Все это было словно длинный дурной сон, от которого она не могла очнуться, хотя очень старалась.
Now and then she would rouse a little, and catch the sound of voices, or be aware that Clover or Elsie stood at the door, crying softly; or that Aunt Izzie, in creaking slippers, was going about the room on tiptoe.	Лишь иногда ей удавалось очнуться, и тогда она слышала голоса, или видела, что у дверей стоит и тихо плачет Кловер или Элси, или замечала, как тетя Иззи в поскрипывающих туфлях проходит по комнате на цыпочках.
Then all these things would slip away again, and she would drop off into a dark place, where there was nothing but pain, and sleep, which made her forget pain, and so seemed the best thing in the world.	Потом все это словно ускользало, и она погружалась во тьму, где не было ничего, кроме боли, или в сон, позволявший забыть об этой боли и потому казавшийся чем-то самым прекрасным на свете.
We will hurry over this time, for it is hard to think of our bright Katy in such a sad plight.	Мы не будем подробно останавливаться на этом столь печальном для Кейти времени.
By and by the pain grew less, and the sleep quieter.	Постепенно боль утихала, а сон становился спокойнее.

Then, as the pain became easier still, Katy woke up as it were-began to take notice of what was going on about her; to put questions.	Потом, когда боль стала еще слабее, Кейти как будто пробудилась - начала замечать, что происходит вокруг, и задавать вопросы.
"How long have I been sick?" she asked one morning.	- Сколько времени я болею? - спросила она однажды утром.
"It is four weeks yesterday," said Papa.	- Вчера было четыре недели, - ответил папа.
"Four weeks!" said Katy.	- Четыре недели! - удивилась Кейти.
"Why, I didn't know it was so long as that.	- Неужели? Я и не подозревала, что так долго.
Was I very sick, Papa?"	Я была очень больна, да, папа?
"Very, dear.	- Да, дорогая.
But you are a great deal better now."	Но теперь тебе гораздо лучше.
"How did I hurt me when I tumbled out of the swing?" asked Katy, who was in an unusually wakeful mood.	- Что я повредила себе, когда упала с качелей? -спросила Кейти необычно бодрым для последнего времени голосом.
"I don't believe I could make you understand, dear."	- Боюсь, я не смогу объяснить это так, чтобы ты поняла.
"But try, Papa!"	- Но все же попробуй, папа.
"Well-did you know that you had a long bone down your back, called a spine?"	- Знаешь ли ты, что у человека в спине есть длинная кость, которую называют позвоночником?
"I thought that was a disease," said Katy.	- Я думала, позвоночник - это болезнь, - сказала Кейти.
"Clover said that Cousin Helen had the spine!"	- Кловер говорила, что у кузины Элен "позвоночник"!
"No-the spine is a bone.	- Нет, позвоночник - это кость.
It is made up of a row of smaller bones-or knobs-and in the middle of it is a sort of rope of nerves called the spinal cord.	Она представляет собой ряд маленьких косточек, или позвонков, а в середине ее что-то вроде веревочки из нервов, которая называется спинным мозгом.
Nerves, you know, are the things we feel with.	Нервы, как ты знаешь, это то, что позволяет нам чувствовать.
Well, this spinal cord is rolled up for safe keeping in a soft wrapping, called membrane.	Так вот, этот спинной мозг завернут для сохранности в мягкую оболочку.
When you fell out of the swing, you struck against one of these knobs, and bruised the membrane inside, and the nerve inflamed, and gave you a fever in the back.	Когда ты упала с качелей, ты ударилась одним из позвонков и нарушила оболочку спинного мозга. Нерв воспалился, и поэтому у тебя в спине боль.
Do you see?"	Понимаешь?
"A little," said Katy, not quite understanding, but too tired to question farther.	- Немного, - сказала Кейти, которая не совсем поняла, но была слишком утомлена, чтобы расспрашивать папу подробнее.

After she had rested a while, she said: "Is the fever well now, Papa?	Немного отдохнув, она все же задала еще одинвопрос: - А теперь, папа, все прошло и я могу встать и пойти вниз?
Can I get up again and go down stairs right away?" "Not right away, I'm afraid," said Dr. Carr, trying to speak cheerfully.	- Боюсь, пока еще рано, - сказал доктор Карр, стараясь при этом, чтобы голос его звучал бодро.
Katy didn't ask any more questions then.	Больше вопросов Кейти не задавала.
Another week passed, and another.	Прошла еще одна неделя и еще.
The pain was almost gone.	Боль почти исчезла.
It only came back now and then for a few minutes.	Она возвращалась лишь изредка на несколько минут.
She could sleep now, and eat, and be raised in bed without feeling giddy.	Теперь Кейти могла спать, есть и сидеть в постели, не опасаясь головокружений.
But still the once active limbs hung heavy and lifeless, and she was not able to walk, or even stand alone.	Но ее прежде такие бодрые ноги лежали тяжело и безжизненно, и она не могла ни ходить, ни даже стоять.
"My legs feel so queer," she said one morning, "they are just like the Prince's legs which were turned to black marble in the Arabian Nights.	- У меня такое странное ощущение в ногах, -сказала она однажды утром. - Как у принца из сказок "Тысяча и одна ночь", чьи ноги превратились в черный мрамор.
What do you suppose is the reason, Papa?	Почему это, папа?
Won't they feel natural soon?"	И скоро ли они снова станут такими, как были?
"Not soon," answered Dr. Carr.	- Не скоро, - ответил доктор Карр.
Then he said to himself:	И добавил про себя:
"Poor child! she had better know the truth."	"Бедняжка! Уж лучше ей узнать правду".
So he went on, aloud, "I am afraid, my darling, that you must make up your mind to stay in bed a long time."	Поэтому он продолжил вслух: - Дорогая, ты должна приготовиться к тому, что тебе придется провести в постели много времени.
"How long?" said Katy, looking frightened: "a month more?"	- Сколько? - спросила Кейти, испуганно взглянув на него. - Еще месяц?
"I can't tell exactly how long," answered her father.	-Я не могу точно сказать сколько, - ответил отец.
"The doctors think, as I do, that the injury to your spine is one which you will outgrow by and by, because you are so young and strong.	- Другие доктора думают так же, как и я, что характер твоей травмы позволяет надеяться на выздоровление, тем более что ты юная и сильная.
But it may take a good while to do it.	Но это может потребовать немало времени.
It may be that you will have to lie here for months, or it may be more.	Возможно, тебе придется лежать здесь несколько месяцев, а быть может, и больше.
The only cure for such a hurt is time and patience.	Единственные лекарства при твоей болезни -время и терпение.
It is hard, darling"-for Katy began to sob wildly-"but you have Hope to help you along.	Это тяжело, дорогая, - добавил он, так как Кейти отчаянно зарыдала, - но у тебя есть надежда, которая должна помочь тебе.

Think of poor Cousin Helen, bearing all these years without hope!"	Подумай о бедной кузине Элен, которая все эти годы переносит свои страдания без всякой надежды!
"Oh, Papa!" gasped Katy, between her sobs, "doesn't it seem dreadful, that just getting into the swing for a few minutes should do so much harm?	- Ох, папа! - простонала Кейти между всхлипываниями. - Разве это не ужасно: несколько минут на качелях - и столько вреда!
Such a little thing as that!"	Из-за такого-то пустяка!
"Yes, such a little thing!" repeated Dr. Carr, sadly.	- Да, пустяк! - повторил доктор Карр печально.
"And it was only a little thing, too, forgetting Aunt Izzie's order about the swing.	- А другой пустяк - забыть приказ тети Иззи не качаться на качелях.
Just for the want of the small 'horseshoe nail' of Obedience, Katy."	Все произошло только из-за того, что не было маленького "гвоздя" - послушания!
Years afterwards, Katy told somebody that the longest six weeks of her life were those which followed this conversation with Papa.	Много лет спустя Кейти сказала кому-то, что самыми длинными в ее жизни были те шесть недель, что последовали за этим разговором с папой.
Now that she knew there was no chance of getting well at once, the days dragged dreadfully. Each seemed duller and dismaller than the day before.	Когда она узнала, что надежды на быстрое выздоровление нет, дни стали бесконечно длинными, и каждый новый казался скучнее и печальнее предыдущего.
She lost heart about herself, and took no interest in anything.	Она пала духом. Ничто не интересовало ее.
Aunt Izzie brought her books, but she didn't want to read, or to sew. Nothing amused her.	Тетя Иззи приносила ей книжки, но она не хотела ни читать, ни шить.
Clover and Cecy would come and sit with her, but hearing them tell about their plays, and the things they had been doing, made her cry so miserably, that Aunt Izzie wouldn't let them come often.	Кловер и Сиси приходили посидеть с ней, но их рассказы об играх и о том, что они делали, вызывали у нее такие горькие слезы, что тетя Иззи велела девочкам навещать больную пореже.
They were very sorry for Katy, but the room was so gloomy, and Katy so cross, that they didn't mind much not being allowed to see her.	Им было очень жаль Кейти, но ее комната казалась такой мрачной, а сама Кейти такой сердитой, что они не очень огорчались, когда им не позволяли заходить к ней.
In those days Katy made Aunt Izzie keep the blinds shut tight, and she lay in the dark, thinking how miserable she was, and how wretched all the rest of her life was going to be.	Кейти заставляла тетю Иззи держать ставни плотно закрытыми и лежала в темноте, думая о том, как она несчастна и какой несчастной будет она всю оставшуюся жизнь.
Everybody was very kind and patient with her, but she was too selfishly miserable to notice it.	Все проявляли по отношению к ней большую доброту и терпение, но она была слишком себялюбиво несчастна, чтобы замечать это.
Aunt Izzie ran up and down stairs, and was on her feet all day, trying to get something which would please her, but Katy hardly said	Тетя Иззи носилась вверх и вниз по лестнице, весь день была на ногах, стараясь найти что-нибудь, что могло бы обрадовать Кейти, но та едва открывала рот, чтобы проронить:
"Thank you," and never saw how tired Aunt Izzie looked.	"Спасибо", и никогда не замечала, какой у тети Иззи усталый вид.

So long as she was forced to stay in bed, Katy could not be grateful for anything that was done for her.	Пока Кейти была вынуждена оставаться в кровати, она не могла быть благодарна окружающим, что бы они ни делали ради нее.
But doleful as the days were, they were not so bad as the nights, when, after Aunt Izzie was asleep, Katy would lie wide awake, and have long, hopeless fits of crying.	Но какими бы печальными ни были дни, ночи оказывались еще хуже. Когда тетя Иззи засыпала, Кейти лежала без сна и плакала, долго и безнадежно.
At these times she would think of all the plans she had made for doing beautiful things when she was grown up.	В это время она думала обо всех тех планах, которые строила прежде, обо всем том прекрасном, что она собиралась сделать, когда вырастет.
"And now I shall never do any of them," she would say to herself, "only just lie here.	"А теперь я никогда ничего этого не сделаю, -повторяла она себе, - а только буду лежать и лежать здесь.
Papa says I may get well by and by, but I sha'n't, I know I sha'n't.	Папа говорит, что со временем я поправлюсь. Но я не поправлюсь. Я знаю, что не поправлюсь.
And even if I do, I shall have wasted all these years, and the others will grow up and get ahead of me, and I sha'n't be a comfort to them or to anybody else.	Но даже если и поправлюсь, годы будут потеряны и остальные вырастут и уйдут вперед, и я не смогу помогать им, да и никому другому.
Oh dear! oh dear! how dreadful it is!"	О, как это ужасно!"
The first thing which broke in upon this sad state of affairs, was a letter from Cousin Helen, which Papa brought one morning and handed to Aunt Izzie.	Первым, что изменило столь плачевное положение дел, было письмо от кузины Элен, которое однажды утром принес и вручил тете Иззи папа.
"Helen tells me she's going home this week," said Aunt Izzie, from the window, where she had gone to read the letter.	- Элен пишет, что едет домой на этой неделе, -сказала тетя Иззи, обернувшись от окна, к которому подошла, чтобы прочитать письмо.
"Well, I'm sorry, but I think she's quite right not to stop. It's just as she says: one invalid at a time is enough in a house.	- Жаль, конечно, что она не остановится у нас, но, я думаю, она совершенно права: и с одним инвалидом в доме вполне достаточно забот.
I'm sure I have my hands full with Katy."	Именно так: у меня и с Кейти хлопот полон рот.
"Oh, Aunt Izzie!" cried Katy, "is Cousin Helen coming this way when she goes home?	- ax, тетя Иззи! - воскликнула Кейти. - Кузина Элен будет проезжать мимо нас?
Oh! do make her stop.	Ах, уговорите ее остановиться в нашем доме!
If it's just for one day, do ask her!	Хотя бы на один день! Попросите ее!
I want to see her so much!	Я так хочу ее видеть!
I can't tell you how much! Won't you?	Я не могу выразить, как сильно я этого хочу!
Please!	Пожалуйста!
Please, dear Papa!"	Пожалуйста, папа!
She was almost crying with eagerness.	Она чуть не плакала.
"Why, yes, darling, if you wish it so much," said Dr. Carr.	- Ну конечно, дорогая, если ты так этого хочешь, -сказал доктор Карр.

"It will cost Aunt Izzie some trouble, but she's so kind that I'm sure she'll manage it if it is to give you so much pleasure.	- Тетя Иззи так добра, что, хотя это и принесет ей немало хлопот, я уверен, она согласится, если это доставит тебе столько радости.
Can't you, Izzie?"	Ведь ты согласна, Иззи?
And he looked eagerly at his sister.	- И он просительно взглянул на сестру.
"Of course I will!" said Miss Izzie, heartily.	- Конечно! - сказала мисс Иззи от всей души.
Katy was so glad, that, for the first time in her life, she threw her arms of her own accord round Aunt Izzie's neck, and kissed her.	Кейти была так рада, что впервые в жизни по собственной воле обняла тетю Иззи и поцеловала.
"Thank you, dear Aunty!" she said.	- Спасибо, тетушка, милая! - сказала она.
Aunt Izzie looked as pleased as could be.	Тетя Иззи, казалось, была очень довольна.
She had a warm heart hidden under her fidgety ways-only Katy had never been sick before, to find it out.	У нее было отзывчивое сердце, но ее суетливость и ворчливость скрывали это, а Кейти никогда прежде не болела и не могла об этом узнать.
For the next week Katy was feverish with expectation.	Всю следующую неделю Кейти была в горячке ожидания.
At last Cousin Helen came.	Наконец кузина Элен приехала.
This time Katy was not on the steps to welcome her, but after a little while Papa brought Cousin Helen in his arms, and sat her in a big chair beside the bed.	На этот раз Кейти не встречала ее на крыльце. Но вскоре папа принес кузину Элен на руках в комнату Кейти и посадил в кресло возле кровати.
"How dark it is!" she said, after they had kissed each other and talked for a minute or two;	- Как у тебя темно! - сказала кузина, когда они поцеловались и поговорили минуту или две.
"I can't see your face at all.	- Я совсем не вижу твоего лица.
Would it hurt your eyes to have a little more light?"	Ты боишься, что будет больно глазам, если впустить немного света?
"Oh no!" answered Katy.	- Нет, - ответила Кейти.
"It don't hurt my eyes, only I hate to have the sun come in.	- Глазам не больно, только я терпеть не могу, когда в комнате солнце.
It makes me feel worse, somehow."	Почему-то я тогда хуже себя чувствую.
"Push the blind open a little bit then, Clover;" and Clover did so. "Now I can see," said Cousin Helen.	- Кловер, раздвинь немного шторы... Вот теперь я вижу тебя, Кейти, - сказала кузина Элен.
It was a forlorn-looking child enough which she saw lying before her.	Вид Кейти вызывал сострадание.
Katy's face had grown thin, and her eyes had red circles about them from continual crying.	Лицо ее похудело, под глазами от постоянных слез - красные круги.
Her hair had been brushed twice that morning by Aunt Izzie, but Katy had run her fingers impatiently through it, till it stood out above her head like a frowsy bush.	Тетя Иззи дважды расчесывала ее волосы в то утро, но беспокойная Кейти так часто запускала в них пальцы, что теперь они стояли у нее на голове, как нестриженый куст.

She wore a calico dressing-gown, which, though clean, was particularly ugly in pattern; and the room, for all its tidiness, had a dismal look, with the chairs set up against the wall, and a row of medicine-bottles on the chimney-piece.	Ее ситцевый халатик, хоть и чистый, был очень некрасивой расцветки, а комната при всей ее опрятности имела пугающий вид из-за выстроенных вдоль стен стульев и целого ряда бутылок с лекарствами на каминной полке.
"Isn't it horrid?" sighed Katy, as Cousin Helen looked around.	- Отвратительно, правда? - вздохнула Кейти, когда кузина Элен огляделась вокруг.
"Everything's horrid.	- Все отвратительно.
But I don't mind so much now that you've come.	Но вы приехали, и мне уже не так тяжело.
Oh, Cousin Helen, I've had such a dreadful, dreadful time!"	Ох, кузина Элен, я пережила такое страшное, страшное время!
"I know," said her cousin, pityingly.	- Я знаю, - сказала кузина с сочувствием.
"I've heard all about it, Katy, and I'm so very sorry for you!	- Я обо всем знаю, Кейти, и мне так жаль тебя.
It is a hard trial, my poor darling."	Бедняжка моя, это такое тяжелое испытание.
"But how do you do it?" cried Katy. "How do you manage to be so sweet and beautiful and patient, when you're feeling badly all the time, and can't do anything, or walk, or stand? "-her voice was lost in sobs.	- Но как, - воскликнула Кейти, - как вам удается оставаться такой доброй, красивой, терпеливой, когда вы все время плохо себя чувствуете и ничего не можете делать - ни ходить, ни стоять? -Голос ее прервался, она зарыдала.
Cousin Helen didn't say anything for a little while.	Кузина Элен помолчала.
She just sat and stroked Katy's hand.	Она просто сидела и гладила руку Кейти.
"Katy," she said at last, "has Papa told you that he thinks you are going to get well by and by?"	- Кейти, - сказала она наконец, - папа говорил тебе, что со временем ты поправишься?
"Yes," replied Katy, "he did say so.	- Да, - ответила Кейти, - он говорил.
But perhaps it won't be for a long, long time.	Но может быть, это будет очень, очень не скоро.
And I wanted to do so many things.	А я столько всего хотела сделать.
And now I can't do anything at all!"	Но теперь я ничего не могу!
"What sort of things?"	- Что же ты хотела делать?
"Study, and help people, and become famous.	- Учиться, и помогать людям, и стать знаменитой.
And I wanted to teach the children.	И я хотела воспитывать младших.
Mamma said I must take care of them, and I meant to.	Мама надеялась, что я буду заботиться о них.
And now I can't go to school or learn anything myself.	А теперь я не могу ходить в школу, не могу учиться.
And if I ever do get well, the children will be almost grown up, and they won't need me."	А если я когда-нибудь поправлюсь, все дети будут уже почти взрослые и я им буду не нужна.
"But why must you wait till you get well?" asked Cousin Helen, smiling.	- Но почему ты должна ждать, пока поправишься? - спросила кузина, улыбаясь.
"Why, Cousin Helen, what can I do lying here in bed?"	- А что я могу сделать лежа в кровати?
"A good deal.	- Немало.

Shall I tell you, Katy, what it seems to me that I should say to myself if I were in your place?"	Хочешь, Кейти, я скажу тебе, что, как мне кажется, я сказала бы себе, будь я на твоем месте?
"Yes, please!" replied Katy wonderingly.	- Конечно, - ответила Кейти чуть недоуменно.
"I should say this:	- Я сказала бы так:
'Now, Katy Carr, you wanted to go to school and learn to be wise and useful, and here's a chance for you.	"Ну вот, Кейти Карр, ты хочешь ходить в школу и учиться, чтобы стать умной и полезной людям, и здесь тебе представляется очень удобный случай сделать это.
God is going to let you go to His school-where He teaches all sorts of beautiful things to people.	Бог может взять тебя в Его школу - в школу, где Он учит всяким замечательным вещам.
Perhaps He will only keep you for one term, or perhaps it may be for three or four; but whichever it is, you must make the very most of the chance, because He gives it to you Himself.' "	Может быть, он продержит тебя в ней только одно полугодие, а может быть, три или четыре. Но как бы ни случилось, ты должна постараться извлечь из этого как можно больше пользы".
"But what is the school?" asked Katy.	- Но что это за школа? - спросила Кейти.
"I don't know what you mean."	- Я не понимаю, о чем вы говорите.
"It is called The School of Pain," replied Cousin Helen, with her sweetest smile.	- Она называется Школой Страдания, - ответила кузина Элен с самой милой улыбкой.
"And the place where the lessons are to be learned is this room of yours.	- А место, где будут проходить уроки, - твоя комната.
The rules of the school are pretty hard, but the good scholars, who keep them best, find out after a while how right and kind they are.	Правила в школе довольно суровые, но хороший ученик, подчиняющийся им, вскоре понимает, насколько они справедливы.
And the lessons aren't easy, either, but the more you study the more interesting they become."	Уроки в этой школе тоже не из легких, но чем прилежней учишься, тем интереснее учиться.
"What are the lessons?" asked Katy, getting interested, and beginning to feel as if Cousin Helen were telling her a story.	- Какие же это уроки? - спросила Кейти с интересом. У нее было такое чувство, словно кузина Элен рассказывает ей увлекательную историю.
"Well, there's the lesson of Patience.	- Вот, например, уроки Терпения.
That's one of the hardest studies.	Это один из самых трудных предметов.
You can't learn much of it at a time, but every bit you get by heart, makes the next bit easier.	Им не овладеешь сразу, но каждый урок, который ты заучиваешь наизусть, делает следующий легче.
And there's the lesson of Cheerfulness.	Или уроки Оптимизма.
And the lesson of Making the Best of Things."	Или уроки, на которых учат, Как Использовать Вещи Наилучшим Образом.
"Sometimes there isn't anything to make the best of," remarked Katy, dolefully.	- Иногда нет совсем ничего, что можно было бы использовать наилучшим образом, - с грустью заметила Кейти.
"Yes there is, always!	- Есть, и всегда!
Everything in the world has two handles.	Все в мире имеет две ручки, за которые можно взяться.
Didn't you know that?	Ты этого не знала?

One is a smooth handle.	Одна ручка гладкая.
If you take hold of it, the thing comes up lightly and easily, but if you seize the rough handle, it hurts your hand and the thing is hard to lift.	Если ты берешься за нее, поднять эту вещь легко и просто. Но если ты схватишься за шершавую ручку, то и руку повредишь, и поднять вещь будет трудно.
Some people always manage to get hold of the wrong handle."	Некоторые люди умудряются всегда хвататься не за ту ручку.
"Is Aunt Izzie a 'thing?' " asked Katy.	- Тетя Иззи - тоже "вещь"? - спросила Кейти.
Cousin Helen was glad to hear her laugh.	Кузина Элен с радостью услышала ее смех.
"Yes-Aunt Izzie is a thing -and she has a nice pleasant handle too, if you just try to find it.	- Да, тетя Иззи - "вещь", и у нее тоже есть хорошая, приятная ручка, нужно только постараться ее найти.
And the children are 'things,' also, in one sense.	Также и у твоих братьев и сестер!
All their handles are different.	Только у всех эти ручки разные.
You know human beings aren't made just alike, like red flower-pots.	Ты же знаешь, что человеческие существа не сделаны все одинаково, как красные цветочные горшки.
We have to feel and guess before we can make out just how other people go, and how we ought to take hold of them.	Мы должны нащупывать и угадывать, где у кого ручка и как за нее держаться.
It is very interesting, I advise you to try it.	Это очень интересно. Я советую тебе попробовать.
And while you are trying, you will learn all sorts of things which will help you to help others."	А пока пробуешь, узнаешь много такого, что позволит тебе помогать другим.
"If I only could!" sighed Katy.	- Если бы только суметь! - вздохнула Кейти.
"Are there any other studies in the School, Cousin Helen?"	- А есть в этой школе другие предметы, кузина Элен?
"Yes, there's the lesson of Hopefulness.	- Да, есть такой предмет, как Надежда.
That class has ever so many teachers.	Им займется с тобой очень много учителей.
The Sun is one.	Солнце тоже такой учитель.
He sits outside the window all day waiting a chance to slip in and get at his pupil.	Оно весь день за окном и только и ждет возможности прокрасться в комнату и встретиться со своей ученицей.
He's a first-rate teacher, too.	Оно - замечательный учитель.
I wouldn't shut him out, if I were you. "Every morning, the first thing when I woke up, I would say to myself:	Будь я на твоем месте, я не стала бы отгораживаться от него... Каждое утро, проснувшись, я прежде всего говорила бы себе:
' I am going to get well, so Papa thinks.	"Я поправлюсь, так думает папа.
Perhaps it may be to-morrow.	Может быть, это произойдет завтра.

So, in case this should be the last day of my sickness, let me spend it beauti- fully, and make my sick-room so pleasant that everybody will like to remember it.'	Так что на случай, если это последний день моей болезни, я постараюсь провести его красиво и сделать комнату, где я сейчас лежу больная, такой красивой, чтобы всем было приятно вспоминать ее".
"Then, there is one more lesson, Katy-the lesson of Neatness.	Есть в школе и еще один предмет - Опрятность.
School-rooms must be kept in order, you know.	Ты же знаешь, что в классной комнате всегда должен быть порядок.
A sick person ought to be as fresh and dainty as a rose."	Больной человек должен стремиться быть свежим и очаровательным, как роза.
"But it is such a fuss," pleaded Katy.	- Но это же столько хлопот, - попыталась оправдаться Кейти.
"I don't believe you've any idea what a bother it is to always be nice and in order.	- Вы, наверное, и понятия не имеете, какое это для меня беспокойство, если всегда нужно быть опрятной.
You never were careless like me, Cousin Helen; you were born neat."	Ведь вы никогда не были такой растрепой, как я. Уж вы-то от природы аккуратная и всегда такой были.
"Oh, was I?" said her Cousin.	- Всегда ли? - сказала кузина.
"Well, Katy, we won't dispute that point, but I'll tell you a story, if you like, about a girl I once knew, who wasn't born neat."	- Что ж, Кейти, не будем спорить об этом, но, если хочешь, я расскажу тебе историю о девушке, которую я когда-то знала и которая небыла аккуратной от природы.
"Oh, do!" cried Katy, enchanted.	- Расскажите! - воскликнула Кейти, как зачарованная.
Cousin Helen had done her good, already. She looked brighter and less listless than for days.	Визит кузины Элен уже принес свою пользу: Кейти впервые за много дней оживилась, отбросив прежнюю апатию.
"This girl was quite young," continued Cousin Helen; "she was strong and active, and liked to run, and climb, and ride, and do all sorts of jolly things.	- Эта девушка была совсем юной, - продолжила кузина Элен. - Сильная, подвижная, она любила бегать, гулять по холмам, скакать верхом и делать многое другое, веселое и интересное.
One day something happened-an accident-and they told her that all the rest of her life she had got to lie on her back and suffer pain, and never walk any more, or do any of the things she enjoyed most."	Но однажды пришла беда - несчастный случай, - и девушке сказали, что всю оставшуюся жизнь она будет лежать на спине и страдать от боли и никогда не сможет ходить и делать все то, что так радовало ее прежде.
"Just like you and me!" whispered Katy, squeezing Cousin Helen's hand.	- Совсем как вы и я! - прошептала Кейти, сжимая руку кузины Элен.
"Something like me; but not so much like you, because, you know, we hope you are going to get well one of these days.	- Может быть, как я, но не так, как ты. Ты же знаешь, мы все надеемся, что ты скоро выздоровеешь.
The girl didn't mind it so much when they first told her, for she was so ill that she felt sure she should die.	Сначала, когда девушке сказали об этом, ей было все равно. Она была так тяжело больна и так уверена, что умрет!

But when she got better, and began to think of the long life which lay before her, that was worse than ever the pain had been.	Но потом ей стало лучше, и она начала думать о предстоящей ей долгой жизни, и это оказалось еще мучительнее, чем всякая боль.
She was so wretched, that she didn't care what became of anything, or how anything looked.	Девушка чувствовала себя такой несчастной, что стала равнодушна ко всему.
She had no Aunt Izzie to look after things, so her room soon got into a dreadful state.	У нее не было тети Иззи, чтобы позаботиться о ней, и вскоре ее комната оказалась в ужасном состоянии.
It was full of dust and confusion, and dirty spoons and phials of physic. She kept the blinds shut, and let her hair tangle every which way, and altogether was a dismal spectacle.	Беспорядок, пыль, грязные ложки, пузырьки с лекарствами... Она держала шторы спущенными, не расчесывала волосы, и все это в целом было ужасным зрелищем.
"This girl had a dear old father," went on Cousin Helen, "who used to come every day and sit beside her bed. One morning he said to her:	У этой девушки был добрый старик отец, -продолжила кузина Элен. - Он каждый день приходил посидеть у ее постели И вот однажды он сказал ей:
" 'My daughter, I'm afraid you've got to live in this room for a long time.	"Дочь моя, боюсь, тебе еще долго жить в этой комнате.
Now there's one thing I want you to do for my sake.'	Не могла бы ты сделать кое-что ради меня?" -
" 'What's that?' she asked, surprised to hear there was anything left which she could do for anybody.	"Что я могу сделать?" - спросила она. Ей было странно слышать, что есть еще что-то такое, что она может для кого-то сделать.
" 'I want you to turn out all these physic bottles, and make your room pleasant and pretty for me to come and sit in.	"Я хочу, чтобы ты убрала все эти пузырьки с лекарствами и сделала свою комнату красивой и приятной для меня.
You see, I shall spend a good deal of my time here! Now I don't like dust and darkness.	Видишь ли, я собираюсь проводить здесь много времени, но я не люблю пыль, беспорядок и темноту.
I like to see flowers on the table, and sunshine in at the window.	Я люблю цветы на столе и солнечный свет.
Will you do this to please me?'	Ведь ты сделаешь это, чтобы доставить мне удовольствие?" -
" 'Yes,' said the girl, but she gave a sigh, and I am afraid she felt as if it was going to be a dreadful trouble.	"Хорошо", - сказала девушка, но при этом вздохнула. Она подумала, что это будет ужасно хлопотно.
" 'Then, another thing,' continued her father,	"И еще одно, - продолжил ее отец.
' I want you to look pretty.	- Я хочу, чтобы ты тоже выглядела красиво.
Can't nightgowns and wrappers be trimmed and made becoming just as much as dresses?	Разве не могут ночные рубашки и халаты иметь отделку и быть такими же привлекательными, как платья?
A sick woman who isn't neat is a disagreeable object.	Грязная и неопрятная больная женщина -неприятное зрелище.
Do, to please me, send for something pretty, and let me see you looking nice again.	Только чтобы доставить мне удовольствие, пошли за каким-нибудь красивым нарядом. Я хочу опять увидеть тебя прелестной.

I can't bear to have my Helen turn into a slattern.' "	Мне невыносимо думать, что моя Элен превратилась в неряху".
"Helen!" exclaimed Katy, with wide-open eyes, "was it you ?"	- Элен! - воскликнула Кейти, широко раскрыв глаза от удивления. - Это были вы?
"Yes," said her cousin, smiling.	- Да, - сказала кузина, улыбаясь.
"It was I though I didn't mean to let the name slip out so soon.	- Это была я, хотя я не хотела, чтобы имя так скоро сорвалось у меня с языка.
So, after my father was gone away, I sent for a looking-glass.	Так вот, когда мой отец ушел, я попросила подать мне зеркало.
Such a sight, Katy!	Что это был за вид, Кейти!
My hair was a perfect mouse's nest, and I had frowned so much that my forehead was all criss-crossed with lines of pain, till it looked like an old woman's."	Волосы - настоящее мышиное гнездо, а лоб - весь исчерчен морщинами, как у старухи, оттого что я хмурилась, когда страдала от боли.
Katy stared at Cousin Helen's smooth brow and glossy hair.	Кейти растерянно уставилась на гладкий лоб и блестящие волосы кузины Элен.
"I can't believe it," she said; "your hair never could be rough."	- Не могу поверить, - сказала она. - Ваши волосы не могли быть всклокочены.
"Yes it was-worse, a great deal, than yours looks now.	- Были! И выглядели хуже, гораздо хуже, чем твои сейчас.
But that peep in the glass did me good.	Но этот взгляд, брошенный в зеркало, оказался полезным для меня.
I began to think how selfishly I was behaving, and to desire to do better.	Я задумалась о том, как эгоистично вела себя, и захотела исправиться.
And after that, when the pain came on, I used to lie and keep my forehead smooth with my fingers, and try not to let my face show what I was enduring.	И после этого, когда боль возвращалась ко мне, я лежала и расправляла складки на лбу пальцами, чтобы потом на моем лице не было видно следов пережитых страданий.
So by and by the wrinkles wore away, and though I am a good deal older now, they have never come back.	Постепенно морщинки исчезли, и хотя я намного старше теперь, они никогда не появляются вновь.
"It was a great deal of trouble at first to have to think and plan to keep my room and myself looking nice.	Сначала потребовалось немало труда, чтобы придумать, как сделать меня и мою комнату неизменно красивыми.
But after a while it grew to be a habit, and then it became easy.	Но спустя некоторое время новый порядок вошел в привычку, и тогда стало легче.
And the pleasure it gave my dear father repaid for all.	А радость, которую это доставило моему отцу, вознаградила меня за все.
He had been proud of his active, healthy girl, but I think she was never such a comfort to him as his sick one, lying there in her bed.	Прежде он всегда гордился своей здоровой, сильной и бодрой дочерью, но я думаю, она никогда не была для него таким утешением, как тогда, когда лежала в постели больная.

My room was his favorite sitting-place, and he spent so much time there, that now the room, and everything in it, makes me think of him."	Именно в моей комнате он больше всего любил сидеть и проводил там так много времени, что теперь и сама комната, и все вещи в ней напоминают мне о нем.
There were tears in Cousin Helen's eyes as she ceased speaking.	Кузина Элен умолкла. В глазах ее стояли слезы.
But Katy looked bright and eager.	Но Кейти, казалось, обрела бодрость духа.
It seemed somehow to be a help, as well as a great surprise, that ever there should have been a time when Cousin Helen was less perfect than she was now.	Было, оказывается, время, когда кузина Элен не являлась таким совершенством, как сейчас! Это было большой неожиданностью, но почему-то одновременно принесло Кейти облегчение.
"Do you really think I could do so too?" she asked.	- И вы на самом деле думаете, что я могу сделать то же самое? - спросила она.
"Do what?	- Что сделать?
Comb your hair?"	Расчесать свои волосы?
Cousin Helen was smiling now.	- Кузина Элен снова улыбалась.
"Oh no!	- Ах нет!
Be nice and sweet and patient, and a comfort to people.	Стать милой, ласковой, терпеливой и нести утешение людям.
You know what I mean."	Вы понимаете, что я хочу сказать.
"I am sure you can, if you try."	- Я уверена, что сможешь, если постараешься.
"But what would you do first?" asked Katy; who, now that her mind had grasped a new idea, was eager to begin.	- Но с чего бы вы начали? - спросила Кейти, которая, усвоив новую для себя идею, горела желанием претворить ее в жизнь.
"Well-first I would open the blinds, and make the room look a little less dismal.	- Ну, для начала я бы полностью раздвинула шторы, чтобы комната выглядела не так мрачно.
Are you taking all those medicines in the bottles now?"	Ты сейчас принимаешь лекарства из всех этих бутылочек?
"No-only that big one with the blue label."	- Нет, только из той большой бутылки с голубой этикеткой.
"Then you might ask Aunt Izzy to take away the others.	- Тогда ты могла бы попросить тетю Иззи убрать остальные.
And I'd get Clover to pick a bunch of fresh flowers every day for your table.	А я попрошу Кловер, чтобы она каждый день ставила на твой столик букет свежих цветов.
By the way, I don't see the little white vase."	Но я что-то не вижу маленькой белой вазы.
"No-it got broken the very day after you went away; the day I fell out of the swing," said Katy, sorrowfully.	- Она разбилась на следующий день после того, как вы уехали. И в тот же день я упала с качелей, - сказала Кейти с грустью.
"Never mind, pet, don't look so doleful.	- Ничего страшного, милочка, не смотри так печально.
I know the tree those vases grow upon, and you shall have another.	У тебя будет другая такая же.

Then, after the room is made pleasant, I would have all my lesson-books fetched up, if I were you, and I would study a couple of hours every morning."	А потом, когда в комнате будет приятно находиться, я на твоем месте велела бы принести учебники и занималась бы по нескольку часов каждое утро.
"Oh!" cried Katy, making a wry face at the idea.	- Ox! - воскликнула Кейти с гримасой отвращения.
Cousin Helen smiled.	Кузина Элен улыбнулась.
"I know," said she, "it sounds like dull work, learning geography and doing sums up here all by yourself.	- Я знаю, это кажется таким скучным - учить географию и решать задачки в полном одиночестве.
But I think if you make the effort you'll be glad by and by.	Но я думаю, что если ты сделаешь усилие над собой, то со временем будешь этому рада.
You won't lose so much ground, you see-won't slip back quite so far in your education.	Ты не потеряешь время и не отстанешь от других в том, что касается образования.
And then, studying will be like working at a garden, where things don't grow easily. Every flower you raise will be a sort of triumph, and you will value it twice as much as a common flower which has cost no trouble."	Учеба будет похожа на работу в саду, где цветы с трудом дают ростки, и каждый из тех, что ты вырастишь, будет твоей гордостью, и ты будешь ценить его в два раза больше, чем обычный цветок, вырастить который не стоило никаких хлопот.
"Well," said Katy, rather forlornly,	- Ну что ж, - сказала Кейти довольно уныло.
"I'll try.	- Я попробую.
But it won't be a bit nice studying without anybody to study with me.	Но учиться в одиночестве - никакого удовольствия!
Is there anything else, Cousin Helen?"	А что еще я должна делать, кузина Элен?
Just then the door creaked, and Elsie timidly put her head into the room.	В этот момент послышался скрип, и в дверь робко просунула голову Элси.
"Oh, Elsie, run away!" cried Katy.	- Ах, Элси, не мешай нам! - крикнула Кейти.
"Cousin Helen and I are talking.	- Мы с кузиной Элен разговариваем.
Don't come just now."	Зайди попозже.
Katy didn't speak unkindly, but Elsie's face fell, and she looked disappointed.	Кейти говорила совсем не сердито, но лицо Элси омрачилось, она явно была разочарована.
She said nothing, however, but shut the door and stole away.	Однако она ничего не сказала - просто закрыла дверь и исчезла.
Cousin Helen watched this little scene without speaking.	Кузина Элен без слов наблюдала эту маленькую сценку.
For a few minutes after Elsie was gone she seemed to be thinking.	Несколько минут после ухода Элси она, казалось, размышляла.
"Katy," she said at last, "you were saying just now, that one of the things you were sorry about was that while you were ill you could be of no use to the children.	- Кейти, - сказала она наконец, - ты выражала сожаления о том, что, пока ты больна, не можешь помогать младшим.
Do you know, I don't think you have that reason for being sorry."	Знаешь, я думаю, что тут нет причин для сожалений.

"Why not?" said Katy, astonished.	- Как так? - спросила Кейти изумленно.
"Because you can be of use.	-Ты можешь быть полезна.
It seems to me that you have more of a chance with the children now, than you ever could have had when you were well, and flying about as you used.	Мне кажется, что теперь у тебя гораздо больше возможностей влиять на младших, чем раньше, когда ты была здорова и так занята своими делами.
You might do almost anything you liked with them."	Ты можешь добиться от них всего, чего захочешь.
"I can't think what you mean," said Katy, sadly.	- Я так не думаю, - печально сказала Кейти.
"Why, Cousin Helen, half the time I don't even know where they are, or what they are doing.	- Ведь часто я даже не знаю, где они и что делают.
And I can't get up and go after them, you know."	А встать и пойти к ним я не могу.
"But you can make your room such a delightful place, that they will want to come to you!	- Зато ты можешь сделать свою комнату таким чудесным местом, что они сами захотят приходить к тебе!
Don't you see, a sick person has one splendid chance-she is always on hand.	Разве ты не понимаешь, что больная обладает огромным преимуществом - она всегда на месте.
Everybody who wants her knows just where to go.	Каждый, кому она нужна, точно знает, где ее найти.
If people love her, she gets naturally to be the heart of the house.	И если люди любят ее, она становится душой дома.
"Once make the little ones feel that your room is the place of all others to come to when they are tired, or happy, or grieved, or sorry about anything, and that the Katy who lives there is sure to give them a loving reception-and the battle is won.	Дай однажды младшим почувствовать, что твоя комната - это место, куда все они могут прийти, когда устали или счастливы, горюют или сожалеют о чем-нибудь, и что Кейти, которая живет здесь, всегда встретит их с любовью, - и успех обеспечен!
For you know we never do people good by lecturing; only by living their lives with them, and helping a little here, and a little there, to make them better.	Ты же знаешь, мы никогда не приносим людям пользы, читая наставления. Сделать людей лучше можно, лишь живяих жизнью и понемногу помогая им то в одном, то в другом.
And when one's own life is laid aside for a while, as yours is now, that is the very time to take up other people's lives, as we can't do when we are scurrying and bustling over our own affairs.	А когда собственная жизнь на время отходит на задний план, как твоя сейчас, самое время заняться жизнью других людей, то есть сделать то, чего мы не могли сделать прежде, когда были так суетливы и так заняты собой.
But I didn't mean to preach a sermon.	Но я не собиралась читать проповедь.
I'm afraid you're tired."	Боюсь, ты устала, дорогая.
"No, I'm not a bit," said Katy, holding Cousin Helen's hand tight in hers; "you can't think how much better I feel.	- Нет, ни капельки, - сказала Кейти, крепко держа руку кузины Элен в своих. - Вы и представить себе не можете, насколько мне стало легче.
Oh, Cousin Helen, I will try!"	Ах, кузина Элен, я буду стараться!
"It won't be easy," replied her cousin.	- Это потребует усилий, - ответила кузина.
"There will be days when your head aches, and you feel cross and fretted, and don't want to think of any one but yourself.	- Будут дни, когда окажется, что болит голова, что ты сердита и раздражена, что тебе совсем не хочется думать ни о ком, кроме себя самой.

And there'll be other days when Clover and the rest will come in, as Elsie did just now, and you will be doing something else, and will feel as if their coming was a bother.	Будут и такие дни, когда Кловер и остальные придут в твою комнату, как только что приходила Элси, а тебе, занятой чем-то другим, покажется, что их приход - лишь помеха твоим делам.
But you must recollect that every time you forget, and are impatient or selfish, you chill them and drive them farther away.	Но ты должна помнить, что каждый раз, когда ты оказываешься раздраженной и эгоистичной, ты разочаровываешь их и отталкиваешь от себя.
They are loving little things, and are so sorry for you now, that nothing you do makes them angry.	У них любящие сердца, и они так жалеют тебя сейчас, что как бы ты ни поступала с ними, это их не рассердит.
But by and by they will get used to having you sick, and if you haven't won them as friends, they will grow away from you as they get older."	Но понемногу они привыкнут к тому, что ты больна, и если тебе не удастся завоевать их дружбу, они отдалятся от тебя, когда станут старше.
Just then Dr. Carr came in.	В эту минуту в комнату вошел доктор Карр.
"Oh, Papa! you haven't come to take Cousin Helen, have you?" cried Katy.	- О, папа! Ты ведь не хочешь забрать кузину Элен, нет? - воскликнула Кейти.
"Indeed I have," said her father.	- Именно это я и хочу сделать, - улыбнулся отец.
"I think the big invalid and the little invalid have talked quite long enough.	- Я думаю, что большая и маленькая больные говорили слишком долго.
Cousin Helen looks tired."	У кузины Элен утомленный вид.
For a minute, Katy felt just like crying.	На мгновение Кейти захотелось заплакать.
But she choked back the tears.	Но она подавила слезы.
"My first lesson in Patience," she said to herself, and managed to give a faint, watery smile as Papa looked at her.	"Это первый урок Терпения", - сказала она себе и сумела слабо улыбнуться, когда папа взглянул на нее.
"That's right, dear," whispered Cousin Helen, as she bent forward to kiss her.	- Правильно, дорогая, - шепнула кузина Элен, когда наклонилась, чтобы поцеловать ее.
"And one last word, Katy.	- И еще одно, Кейти.
In this school, to which you and I belong, there is one great comfort, and that is that the Teacher is always at hand.	В той школе, где учимся ты и я, есть одно большое удобство, которое заключается в том, что Он всегда рядом.
He never goes away.	Он никогда не покидает нас.
If things puzzle us, there He is, close by, ready to explain and make all easy.	И если что-то нас смущает, всегда есть Он, готовый все объяснить и все сделать легким.
Try to think of this, darling, and don't be afraid to ask Him for help if the lesson seems too hard."	Постарайся не забывать об этом, дорогая, и не бойся попросить Его о помощи, если какой-нибудь урок покажется тебе слишком трудным.
Katy had a strange dream that night.	В ту ночь Кейти приснился странный сон.
She thought she was trying to study a lesson out of a book which wouldn't come quite open.	Ей снилось, что она пытается учить урок по книжке, которая не открывается полностью.

She could just see a little bit of what was inside, but it was in a language which she did not understand.	Она могла видеть только маленький кусочек страницы, к тому же текст был на языке, которого она не понимала.
She tried in vain; not a word could she read; and yet, for all that, it looked so interesting that she longed to go on.	Как ни старалась она, все было напрасно. Она не могла понять ни слова, но, несмотря на это, книга казалась ей очень интересной и ей очень хотелось ее прочесть.
"Oh, if somebody would only help me!" she cried impatiently.	- О, если бы кто-нибудь помог мне! - воскликнула она в нетерпении.
Suddenly a hand came over her shoulder and took hold of the book.	Неожиданно из-за ее плеча появилась чья-то рука и коснулась книги.
It opened at once, and showed the whole page.	Книга мгновенно открылась, и стала видна целая страница.
And then the forefinger of the hand began to point to line after line, and as it moved the words became plain, and Katy could read them easily.	Указательный палец руки скользил по строкам, и слова становились понятными, так что Кейти легко могла прочесть их.
She looked up.	Она подняла взгляд.
There, stooping over her, was a great beautiful Face.	Над ней склонялось прекрасное Лицо.
The eyes met hers.	Глаза встретились с ее глазами.
The lips smiled.	Губы улыбнулись.
"Why didn't you ask me before, Little Scholar?" said a voice.	- Почему ты не звала меня прежде, маленькая ученица? - спросил голос.
"Why, it is You, just as Cousin Helen told me!" cried Katy.	- Ах, это Ты - Ты, о ком говорила мне кузина Элен! - воскликнула Кейти.
She must have spoken in her sleep, for Aunt Izzie half woke up, and said:	Она, должно быть, пробормотала эти слова во сне, так как тетя Иззи проснулась и спросила:
"What is it?	-Что?
Do you want anything?"	Тебе что-нибудь нужно?
The dream broke, and Katy roused, to find herself in bed, with the first sunbeams struggling in at the window, and Aunt Izzie raised on her elbow, looking at her with a sort of sleepy wonder.	Сон прервался. Кейти проснулась. Она лежала в постели, первые лучи солнца уже пробирались в окно, а тетя Иззи, приподнявшись на локте, смотрела на нее сонно и удивленно.
CHAPTER X	Глава 10
ST. NICHOLAS AND ST. VALENTINE	Санта-Клаус и святой Валентин
"What are the children all doing to-day?" said Katy laying down	- А что сегодня делают дети? - спросила Кейти, откладывая в сторону книгу
"Norway and the Norwegians," which she was reading for the fourth time;	"Норвегия и норвежцы", которую читала в четвертый раз.
"I haven't seen them since breakfast."	- Я не видела их с самого завтрака.
Aunt Izzie, who was sewing on the other side of the room, looked up from her work.	Тетя Иззи, которая сидела с шитьем в другом конце комнаты, подняла взгляд от работы.
"I don't know," she said, "they're over at Cecy's, or somewhere.	- Не знаю, - сказала она. - У Сиси, наверное, или еще где-нибудь.

They'll be back before long, I guess."	Но, я думаю, они скоро вернутся.
Her voice sounded a little odd and mysterious, but Katy didn't notice it.	Ее голос звучал немного странно и таинственно, но Кейти не заметила этого.
"I thought of such a nice plan yesterday," she went on.	- Мне пришла вчера в голову чудесная мысль, -продолжила Кейти.
"That was that all of them should hang their stockings up here to-morrow night instead of in the nursery.	- Я хочу, чтобы завтра вечером все они повесили свои чулки здесь, а не в детской.
Then I could see them open their presents, you know.	Тогда я увижу, как они достают подарки.
Mayn't they, Aunt Izzie?	Можно, тетя Иззи?
It would be real fun."	Это было бы так весело.
"I don't believe there will be any objection," replied her aunt.	- Я думаю, возражений не будет, - ответила тетя Иззи.
She looked as if she were trying not to laugh.	Вид у нее был такой, словно она еле сдерживает смех.
Katy wondered what was the matter with her.	Кейти удивилась. Что это с тетей?
It was more than two months now since Cousin Helen went away, and Winter had fairly come.	Прошло уже больше двух месяцев с тех пор, как уехала кузина Элен. Зима вступила в свои права.
Snow was falling out-doors.	За окном валил снег.
Katy could see the thick flakes go whirling past the window, but the sight did not chill her.	Кейти могла видеть, как, кружась, падают крупные хлопья, но это зрелище не пронимало ее холодом.
It only made the room look warmer and more cosy.	Напротив, комната казалась еще теплее и уютнее.
It was a pleasant room now.	Это была теперь красивая комната.
There was a bright fire in the grate.	В камине горел яркий огонь.
Everything was neat and orderly, the air was sweet with mignonette, from a little glass of flowers which stood on the table, and the Katy who lay in bed, was a very different-looking Katy from the forlorn girl of the last chapter.	Кругом царили чистота и порядок, а в воздухе носился сладкий аромат резеды, маленький букетик которой стоял на столе. И Кейти, которая лежала в постели, была совсем не похожа на жалкую Кейти из предыдущей главы.
Cousin Helen's visit, though it lasted only one day, did great good.	Визит кузины Элен, хоть и длился только один день, принес огромную пользу.
Not that Katy grew perfect all at once.	Не то чтобы Кейти вдруг стала совершенством, -такого не бывает ни с кем, даже в книжках.
None of us do that, even in books.	Но главное - это встать на правильный путь.
But it is everything to be started in the right path.	И Кейти была теперь на этом пути.
Katy's feet were on it now; and though she often stumbled and slipped, and often sat down discouraged, she kept on pretty steadily, in spite of bad days, which made her say to herself that she was not getting forward at all.	И хотя она часто спотыкалась и скользила, часто останавливалась, обескураженная, ей все же удавалось продвигаться вперед все быстрее, даже несмотря на то, что были и плохие дни, когда она говорила себе, что стоит на месте.

These bad days, when everything seemed hard, and she herself was cross and fretful, and drove the children out of her room, cost Katy many bitter tears.	Эти плохие дни, когда все казалось трудным, а сама она была сердитой и раздражительной и прогоняла детей из своей комнаты, приносили ей немало горьких слез.
But after them she would pick herself up, and try again, and harder.	Но потом она снова собиралась с духом и снова шла к цели, с еще большим упорством.
And I think that in spite of drawbacks, the little scholar, on the whole, was learning her lesson pretty well.	И я думаю, что, несмотря на все трудности, "маленькая ученица" неплохо справлялась с учебой в новой "школе".
Cousin Helen was a great comfort all this time.	Все это время кузина Элен оказывала ей большую поддержку.
She never forgot Katy.	Она никогда не забывала Кейти.
Nearly every week some little thing came from her.	Почти каждую неделю от нее приходила какая-нибудь весточка.
Sometimes it was a pencil note, written from her sofa. Sometimes it was an interesting book, or a new magazine, or some pretty little thing for the room.	Иногда это была карандашная записка, которую кузина написала лежа на диване, иногда -интересная книжка, или новый журнал, или какая-нибудь красивая мелочь для комнаты.
The crimson wrapper which Katy wore was one of her presents, so were the bright chromos of Autumn leaves which hung on the wall, the little stand for the books-all sorts of things.	И красный халатик, в который была одета Кейти, и висевшая на стене яркая хромолитография с изображением осенних листьев, и маленькая подставка для книг - все это тоже были подарки кузины Элен.
Katy loved to look about her as she lay.	Кейти нравилось смотреть вокруг, когда она лежала в постели.
All the room seemed full of Cousin Helen and her kindness.	Казалось, что в комнате витал добрый дух кузины Элен.
"I wish I had something pretty to put into everybody's stocking," she went on, wistfully; "but I've only got the muffetees for Papa, and these reins for Phil."	- Я хотела бы положить красивый подарок в чулок каждому из них, - продолжила она печально. - Но у меня есть только шерстяные напульсники для папы к игрушечная уздечка для Фила.
She took them from under her pillow as she spoke-gay worsted affairs, with bells sewed on here and there.	- Она вынула из-под подушки забавную уздечку, связанную из яркой шерсти, с нашитыми тут и там бубенчиками.
She had knit them herself, a very little bit at a time.	Она вязала ее сама, понемногу, маленькими кусочками.
"There's my pink sash," she said suddenly,	- Есть еще мой розовый пояс для платья, -вспомнила она вдруг.
"I might give that to Clover.	- Я могла бы подарить его Кловер.
I only wore it once, you know, and I don't think I got any spots on it.	Я надевала его лишь один раз и надеюсь, что не посадила на него пятен.
Would you please fetch it and let me see, Aunt Izzie?	Принесите и покажите его мне, тетя Иззи.
It's in the top drawer."	Он в верхнем ящике комода.
Aunt Izzie brought the sash.	Тетя Иззи принесла пояс.

It proved to be quite fresh, and they both decided that it would do nicely for Clover.	Он оказался совершенно новым, и вдвоем они решили, что он отлично подойдет Кловер.
"You know I sha'n't want sashes for ever so long," said Katy, in rather a sad tone,	- Мне не скоро понадобится пояс, - сказала Кейти довольно печальным тоном.
"And this is a beauty."	- А этот - загляденье.
When she spoke next, her voice was bright again.	Когда она заговорила снова, голос ее опять звучал бодро.
"I wish I had something real nice for Elsie.	- Как бы я хотела сделать очень хороший подарок Элси!
Do you know, Aunt Izzie-I think Elsie is the dearest little girl that ever was."	Знаете, тетя Иззи, я думаю, что лучше Элси нет и не было на свете.
"I'm glad you've found it out," said Aunt Izzie, who had always been specially fond of Elsie.	- Я рада, что ты это поняла, - сказала тетя Иззи, которая всегда питала к Элси особую любовь.
"What she wants most of all is a writing-desk," continued Katy.	- Больше всего она хотела бы получить ящик-секретер, - продолжила Кейти.
"And Johnnie wants a sled.	- А Джонни хочет санки.
But, oh dear! these are such big things.	Но это такие крупные вещи.
And I've only got two dollars and a quarter."	А у меня только два доллара с четвертью.
Aunt Izzie marched out of the room without saying anything.	Тетя Иззи молча вышла из комнаты.
When she came back she had something folded up in her hand.	Когда она вернулась, в руке у нее было что-то свернутое в трубочку.
"I didn't know what to give you for Christmas, Katy," she said, "because Helen sends you such a lot of things that there don't seem to be anything you haven't already.	- Я не знала, что подарить тебе на Рождество, Кейти, - сказала она, - потому что Элен посылает тебе столько подарков, что, кажется, нет ничего, чего бы у тебя еще не было.
So I thought I'd give you this, and let you choose for yourself.	Так что я подумала, что дам тебе это, чтобы ты сама выбрала, что купить.
But if you've set your heart on getting presents for the children, perhaps you'd rather have it now."	Но если ты так хочешь сделать подарки детям, может быть, тебе лучше взять эти деньги сейчас.
So saying, Aunt Izzie laid on the bed a crisp, new five-dollar bill!	- И с этими словами тетя Иззи положила на постель новую, хрустящую пятидолларовую бумажку.
"How good you are!" cried Katy, flushed with pleasure.	- Как вы добры! - воскликнула Кейти, вспыхнув от удовольствия.
And indeed Aunt Izzie did seem to have grown wonderfully good of late.	И действительно, тетя Иззи стала удивительно доброй в последнее время.
Perhaps Katy had got hold of her smooth handle!	Может быть, Кейти сумела взяться за ее гладкую ручку.
Being now in possession of seven dollars and a quarter, Katy could afford to be gorgeously generous.	Располагая теперь семью с четвертью долларами, Кейти могла позволить себе королевскую щедрость.

She gave Aunt Izzie an exact description of the desk she wanted.	Прежде всего она описала тете Иззи ящик-секретер, который хотела бы подарить Элси.
"It's no matter about its being very big," said Katy, "but it must have a blue velvet lining, and an inkstand, with a silver top.	- Совсем необязательно покупать очень большой, - сказала Кейти. - Но он непременно должен быть обит голубым бархатом и иметь чернильный прибор с серебряной крышкой.
And please buy some little sheets of paper and envelopes, and a pen-handle; the prettiest you can find.	И еще, пожалуйста, купите маленьких листиков бумаги, конвертов и ручку, самую красивую, какую найдете.
Oh! and there must be a lock and key.	И еще должен быть замочек и ключик.
Don't forget that, Aunt Izzie."	Вы не забудете, тетя Иззи?
"No, I won't.	- Хорошо. Не забуду.
What else?"	Что еще купить?
"I'd like the sled to be green," went on Katy, "and to have a nice name.	- Я хотела бы, чтобы санки были зеленые, -продолжила Кейти, - а на них написано красивое имя.
Sky-Scraper would be nice, if there was one.	Хорошо бы "Полет", если будет такое.
Johnnie saw a sled once called Sky-Scraper, and she said it was splendid.	Джонни видела однажды такие санки и сказала, что название замечательное.
And if there's money enough left, Aunty, won't you buy me a real nice book for Dorry, and another for Cecy, and a silver thimble for Mary?	А если еще останутся деньги, тетушка, купите, пожалуйста, хорошую книжку для Дорри, еще одну для Сиси и серебряный наперсток для Мэри!
Her old one is full of holes.	А то в ее старом полно дырок.
Oh! and some candy.	Ах, и конфет!
And something for Debby and Bridget-some little thing, you know.	И что-нибудь для Дебби и Бриджит -какую-нибудь мелочь.
I think that's all!"	Я думаю, это все!
Was ever seven dollars and a quarter expected to do so much?	Можно ли накупить столько на семь с четвертью долларов?
Aunt Izzie must have been a witch, indeed, to make it hold out.	Тетя Иззи, вероятно, была волшебницей, если сумела справиться с таким поручением.
But she did, and next day all the precious bundles came home.	Но она справилась, и на следующий день драгоценные свертки уже были в доме.
How Katy enjoyed untying the strings!	Как радовалась Кейти, развязывая веревочки на покупках!
Everything was exactly right.	Все было точно такое, как нужно.
"There wasn't any Sky-Scraper," said Aunt Izzie, "so I got 'Snow-Skimmer' instead."	- "Полета" не оказалось, - сказала тетя Иззи, - и я взяла "Простор" вместо этого.
"It's beautiful, and I like it just as well," said Katy contentedly.	- Очень красиво, и совсем не хуже! - довольная, воскликнула Кейти.
"Oh, hide them, hide them!" she cried with sudden terror, "somebody's coming."	- О, спрячьте, спрячьте! - вдруг закричала она испуганно. - Кто-то идет!

But the somebody was only Papa, who put his head into the room as Aunt Izzie, laden with bundles, scuttled across the hall.	- Но "кто-то" оказался всего лишь папой. Он просунул голову в дверь, а тетя Иззи, нагруженная свертками, торопливо направилась в другую комнату.
Katy was glad to catch him alone.	Кейти была рада, что папа застал ее одну.
She had a little private secret to talk over with him.	Ей нужно было обсудить с ним один маленький секрет.
It was about Aunt Izzie, for whom she, as yet, had no present.	Он касался тети Иззи, Для которой у Кейти пока не было подарка.
"I thought perhaps you'd get me a book like that one of Cousin Helen's, which Aunt Izzie liked so much," she said.	- Может быть, ты, папа, сумеешь найти такую же книгу, как та, что была у кузины Элен и так понравилась тете Иззи, - сказала она.
"I don't recollect the name exactly.	- Я не помню точно ее название.
It was something about a Shadow.	Какая-то "Тень".
But I've spent all my money."	Но я уже потратила все мои деньги.
"Never mind about that," said Dr. Carr.	- Ничего, - улыбнулся доктор Карр.
"We'll make that right.	- Все будет сделано.
' The Shadow of the Cross'-was that it?	Она называлась "Тень креста".
I'll buy it this afternoon."	Я куплю сегодня же.
"Oh, thank you, Papa!	- Спасибо, папа!
And please get a brown cover, if you can, because Cousin Helen's was brown.	Только, пожалуйста, в коричневой обложке, если можно, - у кузины Элен была в коричневой.
And you won't let Aunt Izzie know, will you?	И чтобы тетя Иззи не узнала заранее, хорошо?
Be careful, Papa!"	Будь осторожен.
"I'll swallow the book first, brown cover and all," said Papa, making a funny face.	- Да я скорее проглочу эту книгу, прямо с коричневой обложкой, - сказал папа, сделав смешное лицо.
He was pleased to see Katy so interested about anything again.	Ему было приятно видеть, что Кейти опять чем-то так заинтересована.
These delightful secrets took up so much of her thoughts, that Katy scarcely found time to wonder at the absence of the children, who generally haunted her room, but who for three days back had hardly been seen.	Все эти чудесные секреты так занимали ее, что не оставалось времени, чтобы заметить отсутствие детей, которые обычно часто навещали ее, но которых в последние три дня совсем не было видно.
However, after supper they all came up in a body, looking very merry, and as if they had been having a good time somewhere.	Однако после ужина они явились в полном составе с очень веселым видом, как будто очень хорошо где-то проводили время.
"You don't know what we've been doing," began Philly.	- Ни за что не угадаешь, что мы делали, - начал было Фил.
"Hush, Phil!" said Clover, in a warning voice.	- Помолчи, Фил, - сказала Кловер предостерегающе.
Then she divided the stockings which she held in her hand. And everybody proceeded to hang them up.	Затем она раздала всем чулки, которые держала в руке, и все принялись вешать их.

Dorry hung his on one side of the fireplace, and John hers exactly opposite.	Дорри повесил свой чулок по одну сторону камина, а Джонни - по другую, точно напротив.
Clover and Phil suspended theirs side by side, on two handles of the bureau.	Кловер и Фил повесили чулки рядом, на две ручки комода.
"I'm going to put mine here, close to Katy, so that she can see it the first fing in the mornin'," said Elsie, pinning hers to the bed-post.	- А мой пусть будет здесь, поближе к Кейти, чтобы утром она его сразу увидела, - сказала Элси, привязав чулок к столбику кровати.
Then they all sat down round the fire to write their wishes on bits of paper, and see whether they would burn, or fly up the chimney.	Потом все сели у камина, чтобы написать свои желания на листках бумаги, бросить их в огонь и посмотреть, сгорят они или вылетят в трубу.
If they did the latter, it was a sign that Santa Claus had them safe, and would bring the things wished for.	Если вылетят - верный знак, что Санта-Клаус выполнит желания.
John wished for a sled and a doll's tea-set, and the continuation of the Swiss Family Robinson.	Джонни захотела санки, кукольную посуду и продолжение книги "Швейцарские робинзоны".
Dorry's list ran thus:	Список желаний Дорри гласил:
"A plum-cake,	Кекс с коринкой
A new Bibel,	Новая Библия
Harry and Lucy,	Харри и Люси
A Kellidescope,	Калейдоскоп
Everything else Santa Claus likes."	Все, что Санта-Клаус хочет.
When they had written these lists they threw them into the fire.	Оба бросили свои списки в камин.
The fire gave a flicker just then, and the papers vanished.	Но в этот миг огонь вспыхнул, и бумажки исчезли.
Nobody saw exactly how.	Никто не видел, как именно это произошло.
John thought they flew up chimney, but Dorry said they didn't.	Джонни думала, что они вылетели в трубу, но Дорри сказал, что сгорели.
Phil dropped his piece in very solemnly.	Фил бросил свою бумажку в огонь очень торжественно.
It flamed for a minute, then sank into ashes.	С минуту она горела, затем превратилась в пепел.
"There, you won't get it, whatever it was!" said Dorry.	- Значит, не получишь! - сказал Дорри.
"What did you write, Phil?"	- А что ты написал, Фил?
"Nofing," said Phil, "only just Philly Carr."	- Ничего, - ответил Фил. - Просто "Фил Карр".
The children shouted.	Дети зашумели.
"I wrote 'a writing-desk' on mine," remarked Elsie, sorrowfully, "but it all burned up."	-Я написала на моем листике "секретер",-печально заметила Элси, - но бумажка сгорела.
Katy chuckled when she heard this.	Услышав это, Кейти незаметно усмехнулась.
And now Clover produced her list.	Теперь свой список представляла Кловер.
She read aloud:	Она прочитала вслух:
" 'Strive and Thrive,'	- "Старайся и достигай",

A pair of kid gloves,	Пару лайковых перчаток,
A muff,	Муфту,
A good temper!"	Хороший характер!
Then she dropped it into the fire.	Затем она бросила свой список в огонь.
Behold, it flew straight up chimney.	Удивительно, но он сразу же взлетел прямо в трубу.
"How queer!" said Katy; "none of the rest of them did that."	- Странно, - заметила Кейти. - Этот единственный из всех, который не сгорел.
The truth was, that Clover, who was a canny little mortal, had slipped across the room and opened the door just before putting her wishes in.	А дело было в том, что Кловер, лукавая маленькая смертная, прежде чем бросить список своих желаний в огонь, потихоньку подкралась к двери и приоткрыла ее.
This, of course, made a draft, and sent the paper right upward.	В результате, естественно, получился сквозняк - и бумажка взлетела в трубу.
Pretty soon Aunt Izzie came in and swept them all off to bed.	Вскоре в комнату вошла тетя Иззи и прогнала всех спать.
"I know how it will be in the morning," she said, "you'll all be up and racing about as soon as it is light.	- Уж я-то знаю, что будет утром, - сказала она. -Вы все вскочите и помчитесь сюда, как только забрезжит рассвет.
So you must get your sleep now, if ever."	Так что если идти спать, то прямо сейчас.
After they had gone, Katy recollected that nobody had offered to hang a stocking up for her.	Когда они ушли, Кейти вспомнила, что никто не предложил повесить чулок для нее.
She felt a little hurt when she thought of it.	Она почувствовала себя немного обиженной, когда подумала об этом.
"But I suppose they forgot," she said to herself.	"Они просто забыли", - сказала она себе в утешение.
A little later Papa and Aunt Izzie came in, and they filled the stockings.	Чуть позднее папа и тетя Иззи вошли, чтобы наполнить чулки подарками.
It was great fun.	Как это было весело!
Each was brought to Katy, as she lay in bed, that she might arrange it as she liked.	Папа и тетя Иззи подносили все чулки лежавшей в постели Кейти, чтобы она могла заполнить их как следует.
The toes were stuffed with candy and oranges.	Пальцы чулок были набиты конфетами и апельсинами.
Then came the parcels, all shapes and sizes, tied in white paper, with ribbons, and labelled.	Затем шли свертки всех форм и размеров в белой бумаге с ленточками и наклейками.
"What's that?" asked Dr. Carr, as Aunt Izzie rammed a long, narrow package into Clover's stocking.	- Что это? - спросил доктор Карр, когда тетя Иззи принялась втискивать в уже наполненный чулок Кловер длинный узкий сверток.
"A nail-brush," answered Aunt Izzie.	- Щетка для ногтей, - ответила тетя Иззи.
"Clover needed a new one."	- Кловер нужна новая.
How Papa and Katy laughed!	Как смеялись папа и Кейти!

"I don't believe Santa Claus ever had such a thing before," said Dr. Carr.	- Я думаю, что у Санта-Клауса никогда не было ничего подобного, - сказал доктор Карр.
"He's a very dirty old gentleman, then," observed Aunt Izzie, grimly.	- Тогда он очень нечистоплотный старый джентльмен, - заметила тетя Иззи сурово.
The desk and sled were too big to go into any stocking, so they were wrapped in paper and hung beneath the other things.	Ящик-секретер и санки были слишком велики, чтобы толкать их в чулки, поэтому их завернули в бумагу и поставили под чулками.
It was ten o'clock before all was done, and Papa and Aunt Izzie went away.	Было десять часов, когда все было кончено и папа и тетя Иззи ушли.
Katy lay a long time watching the queer shapes of the stocking-legs as they dangled in the firelight.	Кейти долго лежала, разглядывая странной формы чулки в свете догоравшего камина.
Then she fell asleep.	Потом она уснула.
It seemed only a minute, before something touched her and woke her up.	Казалось, прошла лишь минута, и вдруг что-то коснулось ее и разбудило.
Behold, it was day-time, and there was Philly in his nightgown, climbing up on the bed to kiss her!	Ну и ну! Уже был день, а на постель влезал Фил, в ночной рубашке, чтобы поцеловать Кейти.
The rest of the children, half dressed, were dancing about with their stockings in their hands.	Остальные дети, полуодетые, приплясывали вокруг с чулками в руках.
"Merry Christmas!	- С Рождеством!
Merry Christmas!" they cried.	С Рождеством! - кричали они.
"Oh, Katy, such beautiful, beautiful things!"	- Ах, Кейти, какие отличные, отличные подарки!
"Oh!" shrieked Elsie, who at that moment spied her desk,	- Ах! - воскликнула Элси, которая в этот момент рассматривала свой секретер.
"Santa Claus did bring it, after all!	- Санта-Клаус его все-таки принес!
Why, it's got 'from Katy' written on it!	Но тут написано "от Кейти"!
Oh, Katy, it's so sweet, and I'm so happy!" and Elsie hugged Katy, and sobbed for pleasure.	Кейти, как замечательно и как я счастлива! - И Элси крепко обняла Кейти, всхлипнув от радости.
But what was that strange thing beside the bed!	Но что это такое странное возле кровати?
Katy stared, and rubbed her eyes.	Кейти уставилась перед собой и протерла глаза.
It certainly had not been there when she went to sleep.	Совершенно точно, этого не было, когда она засыпала.
How had it come?	Откуда это взялось?
It was a little evergreen tree planted in a red flower-pot. The pot had stripes of gilt paper stuck on it, and gilt stars and crosses, which made it look very gay.	Маленькая елочка, посаженная в цветочный горшок, который был оклеен полосками золотой бумаги, золотыми звездочками и крестиками, отчего казался очень веселым.
The boughs of the tree were hung with oranges, and nuts, and shiny red apples, and pop-corn balls, and strings of bright berries.	Ветки деревца были увешаны апельсинами, орехами, блестящими красными яблоками, шариками воздушной кукурузы и нанизанными на нитки ягодами.

There were also a number of little packages tied with blue and crimson ribbon, and altogether the tree looked so pretty, that Katy gave a cry of delighted surprise.	Висело на нем и множество маленьких цветочков, перевязанных красными и голубыми ленточками. Елочка была такой красивой, что Кейти невольно вскрикнула от восторга и неожиданности.
"It's a Christmas-tree for you, because you're sick, you know!" said the children, all trying to hug her at once.	- Это маленькая рождественская елочка для тебя!- наперебой кричали дети, пытаясь обнять Кейти все сразу.
"We made it ourselves," said Dorry, hopping about on one foot;	- Мы все сделали сами, - сказал Дорри, прыгая вокруг елочки на одной ноге.
"I pasted the black stars on the pot."	- Я клеил звезды на горшок.
"And I popped the corn!" cried Philly.	- Я делал воздушную кукурузу! - крикнул Фил.
"Do you like it?" asked Elsie, cuddling close to Katy.	- Нравится? - спросила Элси, ласково прижимаясь к Кейти.
"That's my present-that one tied with a green ribbon.	- Это мой подарок - вон тот, что завязан зеленой ленточкой.
I wish it was nicer!	Но конечно, я хотела бы подарить тебе что-нибудь получше.
Don't you want to open 'em right away?"	Посмотришь все подарки сразу?
Of course Katy wanted to.	Конечно, Кейти захотела посмотреть их сразу.
All sorts of things came out of the little bundles.	Из маленьких свертков появлялись на свет самые разные вещицы.
The children had arranged every parcel themselves.	Все их дети сделали сами.
No grown person had been allowed to help in the least.	Ни одному взрослому не было позволено помогать.
Elsie's present was a pen-wiper, with a gray flannel kitten on it.	Подарком Элси оказалась перочистка с аппликацией в виде котенка, вырезанного из серой фланели.
Johnnie's, a doll's tea-tray of scarlet tin.	Джонни подарила кукольный подносик из красной жести.
"Isn't it beau-ti-ful?" she said, admiringly.	- Красиво, правда? - сказала она, любуясь.
Dorry's gift, I regret to say, was a huge red-and-yellow spider, which whirred wildly when waved at the end of its string.	Подарком Дорри, как я с сожалением вынуждена сказать, был огромный красно-желтый паук, который начинал бешено стрекотать, стоило лишь дернуть за конец привязанной к нему веревочки.
"They didn't want me to buy it," said he, "but I did!	- Они все не хотели, чтобы я его покупал, - сказал он, - но я купил!
I thought it would amoose you.	Я подумал, что ты будешь с ним забавляться.
Does it amoose you, Katy?"	Ведь правда он смешной, Кейти?
"Yes, indeed," said Katy, laughing and blinking as Dorry waved the spider to and fro before her eyes.	- Да, очень, - согласилась Кейти, смеясь и быстро моргая, так как Дорри размахивал пауком прямо перед ее глазами.

"You can play with it when we ain't here and you're all alone, you know," remarked Dorry, highly gratified.	- Ты сможешь играть с ним, когда нас здесь нет и ты совсем одна, - заметил Дорри, очень обрадованный.
"But you don't notice what the tree's standing upon," said Clover.	- Но ты еще не обратила внимания, на чем стоит елка, - сказала Кловер.
It was a chair, a very large and curious one, with a long-cushioned back, which ended in a footstool.	Это было кресло, очень большое и необычное, со скамеечкой для ног и высокой мягкой спинкой.
"That's Papa's present," said Clover; "see, it tips back so as to be just like a bed.	- Папин подарок, - объяснила Кловер. - Смотри, спинку можно наклонить назад - и получается почти кровать.
And Papa says he thinks pretty soon you can lie on it, in the window, where you can see us play."	Папа думает, что очень скоро ты сможешь сидеть в этом кресле у окна и тебе будет видно, как мы играем во дворе.
"Does he really?" said Katy, doubtfully.	- Он правда так сказал? - спросила Кейти с недоверием.
It still hurt her very much to be touched or moved.	Ей все еще было больно, когда ее приподнимали или передвигали.
"And see what's tied to the arm of the chair," said Elsie.	- А посмотри, что привязано к ручке кресла, -сказала Элси.
It was a little silver bell, with "Katy" engraved on the handle.	Это был маленький серебряный колокольчик с выгравированным на ручке именем Кейти.
"Cousin Helen sent it.	- От кузины Элен.
It's for you to ring when you want anybody to come," explained Elsie.	Чтобы ты звонила всякий раз, когда захочешь кого-нибудь позвать, - объяснила Элси.
More surprises.	Новые сюрпризы!
To the other arm of the chair was fastened a beautiful book.	К другой ручке кресла была привязана красивая книга.
It was	На обложке заголовок
"The Wide Wide World"-and there Was Katy's name written on it, 'from her affectionate Cecy.'	"Широкий, широкий мир", а внутри имя Кейти и надпись: "От любящей подруги Сиси".
On it stood a great parcel of dried cherries from Mrs. Hall.	А сверху на книге лежала большая пачка чернослива - подарок миссис Холл.
Mrs. Hall had the most delicious dried cherries, the children thought.	По общему мнению детей, чернослив у миссис Холл всегда был восхитительный.
"How perfectly lovely everybody is!" said Katy, with grateful tears in her eyes.	- Как вы все необыкновенно добры! - сказала Кейти со слезами благодарности на глазах.
That was a pleasant Christmas.	Это было замечательное Рождество.
The children declared it to be the nicest they had ever had.	Дети объявили, что лучшего еще не бывало.
And though Katy couldn't quite say that, she enjoyed it too, and was very happy.	И хотя Кейти не могла сказать этого, она тоже радовалась и была очень счастлива.

It was several weeks before she was able to use the chair, but when once she became accustomed to it, it proved very comfortable.	Прошло несколько недель, прежде чем Кейти смогла пользоваться креслом. Но потом оказалось, что оно очень удобное, и она привыкла к нему.
Aunt Izzie would dress her in the morning, tip the chair back till it was on a level with the bed, and then, very gently and gradually, draw her over on to it.	По утрам тетя Иззи одевала ее, наклоняла спинку кресла так, что она оказывалась на уровне постели, и осторожно перемещала Кейти с постели на кресло.
Wheeling across the room was always painful, but sitting in the window and looking out at the clouds, the people going by, and the children playing in the snow, was delightful.	Поездка на колесах по комнате всегда причиняла боль, но было так приятно сидеть у окна и смотреть на облака, на проходящих мимо людей, на играющих на снегу детей.
How delightful nobody knows, excepting those who, like Katy, have lain for six months in bed, without a peep at the outside world.	Насколько это было приятно, понять могут лишь те, кто, как Кейти, пролежал шесть месяцев в постели, не имея возможности взглянуть на мир за окном.
Every day she grew brighter and more cheerful.	С каждым днем она становилась все оживленнее и радостнее.
"How jolly Santa Claus was this year!" She happened to say one day, when she was talking with Cecy.	- Какой милый Санта-Клаус навестил нас в этом году! - сказала она как-то раз в разговоре с Сиси.
"I wish another Saint would come and pay us a visit.	- Хорошо бы еще какой-нибудь святой пришел к нам.
But I don't know any more, except Cousin Helen, and she can't."	Но других святых, кроме кузины Элен, я не знаю, а она не может.
"There's St. Valentine," suggested Cecy.	- Есть святой Валентин, - заметила Сиси.
"Sure enough.	- Правильно.
What a bright thought!" cried Katy, clapping her hands.	Отличная мысль! - воскликнула Кейти, хлопнув в ладоши.
"Oh, Cecy, let's do something funny on Valentine's-Day!	- О, Сиси, давай устроим что-нибудь забавное на Валентинов день!
Such a good idea has just popped into my mind."	Такая хорошая идея пришла мне в голову!
So the two girls put their heads together and held a long, mysterious confabulation.	И девочки погрузились в долгую и таинственную дружескую беседу.
What it was about, we shall see farther on.	О чем шла речь, мы увидим дальше.
Valentine's-Day was the next Friday.	Валентиновым днем была следующая пятница.
When the children came home from school on Thursday afternoon, Aunt Izzie met them, and, to their great surprise, told them that Cecy was come to drink tea, and they must all go up stairs and be made nice.	Когда в четверг дети вернулись домой из школы, в холле их встретила тетя Иззи. К их большому удивлению, она сказала, что сегодня придет пить чай Сиси и все они должны пойти наверх и привести себя в порядок.
"But Cecy comes most every day," remarked Dorry, who didn't see the connection between this fact and having his face washed.	- Но Сиси приходит почти каждый день, - заметил Дорри, который не видел связи между этим обстоятельством и необходимостью лишний раз мыть лицо.

"Yes-but to-night you are to take tea in Katy's room," said Aunt Izzie; "here are the invitations: one for each of you."	- Да, но сегодня вы все приглашены на чай в комнату Кейти, - сказала тетя Иззи. - Вот приглашения - отдельное для каждого из вас.
Sure enough, there was a neat little note for each, requesting the pleasure of their company at "Queen Katharine's Palace," that afternoon, at six o'clock.	И в самом деле, каждый получил аккуратную маленькую записочку с приглашением посетить в этот вечер, в шесть часов, "Дворец принцессы Кейти".
This put quite a different aspect on the affair.	Разумеется, это совершенно меняло дело.
The children scampered up stairs, and pretty soon, all nicely brushed and washed, they were knocking formally at the door of the	Дети помчались наверх и довольно скоро, тщательно умытые и причесанные, с официальным видом стучали в дверь
"Palace."	"Дворца".
How fine it sounded!	Как прекрасно звучало это слово!
The room looked bright and inviting.	Комната выглядела яркой и привлекательной.
Katy, in her chair, sat close to the fire, Cecy was beside her, and there was a round table all set out with a white cloth and mugs of milk and biscuit, and strawberry-jam and doughnuts. In the middle was a loaf of frosted cake.	Кейти сидела у окна в своем кресле, Сиси - рядом с ней на стуле. Круглый стол был накрыт белой скатертью, на нем - чашки с молоком, печенье, земляничное варенье и пончики, а посредине -глазированный торт.
There was something on the icing which looked like pink letters, and Clover, leaning forward, read aloud,	На глазури виднелись какие-то розовые буквы, и Кловер, нагнувшись, прочитала вслух:
"St. Valentine."	- "Святой Валентин".
"What's that for?" asked Dorry.	- Это зачем? - спросил Дорри.
"Why, you know this is St. Valentine's-Eve," replied Katy.	- Завтра день святого Валентина, - ответила Кейти.
"Debbie remembered it, I guess, so she put that on."	- Дебби, должно быть, вспомнила - вот и написала.
Nothing more was said about St. Valentine just then.	Больше о святом Валентине ничего сказано не было.
But when the last pink letter of his name had been eaten, and the supper had been cleared away, suddenly, as the children sat by the fire, there was a loud rap at the door.	Но когда последняя розовая буква была съедена, посуда убрана и все дети сидели у огня, вдруг послышался громкий стук в дверь.
"Who can that be?" said Katy; "please see, Clover!"	- Кто бы это мог быть? - сказала Кейти. -Посмотри-ка, Кловер!
So Clover opened the door.	И Кловер открыла дверь.
There stood Bridget, trying very hard not to laugh, and holding a letter in her hand.	На пороге стояла Бриджет. Она с трудом сдерживала смех, а в руке держала письмо.
"It's a note as has come for you, Miss Clover," she said.	- Записка к вам, мисс Кловер, - сказала она.
"For me !" cried Clover, much amazed.	- Мне! - воскликнула Кловер с огромным удивлением.
Then she shut the door, and brought the note to the table.	Затем она закрыла дверь и подошла с запиской к столу.

"How very funny!" she exclaimed, as she looked at the envelope, which was a green and white one.	- Странно! - сказала она, разглядывая зелено-белый конверт.
There was something hard inside.	Внутри было что-то твердое.
Clover broke the seal.	Кловер распечатала.
Out tumbled a small green velvet pincushion made in the shape of a clover-leaf, with a tiny stem of wire wound with green silk.	Из конверта выпала маленькая зеленая бархатная подушечка для булавок в форме клеверового листика с маленькой ножкой из проволоки, обмотанной зеленым шелком.
Pinned to the cushion was a paper, with these verses:	К подушечке была приколота бумажка со следующими стихами:
"Some people love roses well,	Хоть георгины, розы
Tulips, gayly dressed,	Достойны королей,
Some love violets blue and sweet,-	Они поэтов грезы -
I love Clover best.	Ты, клевер, мне милей!
"Though she has a modest air,	Ты баловень природы,
Though no grace she boast,	А вовсе не людей:
Though no gardener call her fair,	Пью аромат свободы,
I love Clover most.	Ты, клевер, - чародей!
"Butterfly may pass her by,	Прочь бабочка умчалась,
He is but a rover,	Нарядна, весела;
I'm a faithful, loving Bee-	Но я с тобой осталась,
And I stick to Clover."	Как верная пчела.
This was the first valentine Clover had ever had.	Это было первое в жизни Кловер поздравление к Валентинову дню.
She was perfectly enchanted.	Она была восхищена.
"Oh, who do you suppose sent it?" she cried.	- Ах, как вы думаете, кто это написал? -воскликнула она.
But before anybody could answer, there came another loud knock at the door, which made them all jump.	Но не успел еще никто ответить, как снова раздался громкий стук в дверь. Все даже вздрогнули.
Behold, Bridget again, with a second letter!	Снова Бриджет - с новым письмом!
"It's for you, Miss Elsie, this time," she said with a grin.	- На этот раз для вас, мисс Элси, - сказала она, широко улыбаясь.
There was an instant rush from all the children, and the envelope was torn open in the twinkling of an eye.	Все бросились к письму, и конверт был распечатан в мгновение ока.
Inside was a little ivory seal with "Elsie" on it in old English letters, and these rhymes:	Внутри лежал маленький брелок из слоновой кости, а на нем старинными буквами было написано: "Элси". К брелоку был прикреплен листок с такими стихами:
"I know a little girl,	Образ девочки прелестной

She is very dear to me,	В сердце верном я ношу;
She is just as sweet as honey	Добротой ее небесной
When she chooses so to be,	И живу я, и дышу;
And her name begins with E, and ends with E.	Имя Элси я цветами напишу.
"She has brown hair which curls,	В темных локонах головка,
And black eyes for to see	Черных глаз нет веселей,
With, teeth like tiny pearls,	Словно черный бархат бровки,
And dimples, one, two-three,	Зубки жемчуга белей;
And her name begins with E, and ends with E.	Элси - имя славной девочки моей.
"Her little feet run faster	Резвы маленькие ножки,
Than other feet can flee,	Пчелкой голосок жужжит -
As she brushes quickly past, her	Осчастливит все дорожки,
Voice hums like a bee,	По которым пробежит;
And her name begins with E, and ends with E.	Имя Элси всех мечтой заворожит.
"Do you ask me why I love her?	Все движенья так свободны,
Then I shall answer thee,	Все слова ее милы,
Because I can't help loving,	Все порывы благородны,
She is so sweet to me,	Чувства все ее светлы,
This little girl whose name begins and ends with 'E.'	И малы все в адрес Элси похвалы!
"It's just like a fairy story," said Elsie, whose eyes had grown as big as saucers from surprise, while these verses were being read aloud by Cecy.	- Совсем как в сказке, - сказала Элси. Глаза ее от удивления становились все больше и больше, пока Сиси читала эти стихи вслух.
Another knock.	И снова стук в дверь!
This time there was a perfect handful of letters.	На этот раз целая пачка писем.
Everybody had one. Katy, to her great surprise, had two .	Все получили по одному, а Кейти, к своему огромному удивлению, - два.
"Why, what can this be?" she said.	- Что бы это могло значить? - пробормотала она.
But when she peeped into the second one, she saw Cousin Helen's handwriting, and she put it into her pocket, till the valentines should be read.	Но, заглянув в один из конвертов, она узнала почерк кузины Элен и убрала письмо в карман.
Dorry's was opened first.	Первым вскрыли письмо, адресованное Дорри.
It had the picture of a pie at the top-I ought to explain that Dorry had lately been having a siege with the dentist.	В верхней части листка бумаги был изображен пирог. Я должна объяснить, что незадолго до этого бедный Дорри перенес немало мучений в кабинете дантиста.
"Little Jack Horner	Принаряженный Джек,
Sat in his corner,	Лет семи человек,

Eating his Christmas pie,	Ел пирог (а в нем столько варенья!)
When a sudden grimace	Крик ужаснейший вдруг
Spread over his face,	Поразил всех вокруг,
And he began loudly to cry.	И от Джека он шел, без сомненья.
"His tender Mamma	Его нежная мать,
Heard the sound from afar,	Чуть успела вбежать,
And hastened to comfort her child;	Принялась вмиг дитя утешать.
'What aileth my John?'	- Что случилось, дружок?
She inquired in a tone	Что ж не ешь пирожок? -
Which belied her question mild.	Стала с лаской она вопрошать.
" 'Oh, Mother,' he said,	И взволнованный Джек
'Every tooth in my head	Ей в отчаянье рек:
Jumps and aches and is loose, O my!	- Зуб мой каждый болит и шатается...
And it hurts me to eat	Больно сладкое есть!
Anything that is sweet-	Ох, болит здесь и здесь!
So what will become of my pie?'	Что теперь с пирогом моим станется?
"It were vain to describe	Кто бы вам передал,
How he roared and he cried,	Как кричал и рыдал
And howled like a miniature tempest;	Вышеназванный здесь господин;
Suffice it to say,	На другой день дантист,
That the very next day	В своем деле артист,
He had all his teeth pulled by a dentist!"	Зубы вырвал ему как один.
This valentine made the children laugh for a long time.	После этой "валентинки" дети долго не могли отсмеяться.
Johnnie's envelope held a paper doll named	В конверте, адресованном Джонни, лежали бумажная кукла с надписью
"Red Riding-Hood." These were the verses:	"Красная Шапочка" и стихи:
"I send you my picture, dear Johnnie, to show	Портрет мой, Джонни, шлю тебе -
That I'm just as alive as you,	Будь счастлива в надежде;
And that you needn't cry over my fate	Не плачь ты о моей судьбе -
Any more, as you used to do.	Ведь я жива, как прежде.
"The wolf didn't hurt me at all that day,	И вовсе я не съедена
For I kicked and fought and cried,	И даже не укушена!
Till he dropped me out of his mouth, and ran	Неверны в книжке сведенья -
Away in the woods to hide.	Нет волка столь бездушного!
"And Grandma and I have lived ever since	С моею милой бабушкой

In the little brown house so small,	Как прежде мы живем
And churned fresh butter and made cream cheeses,	И вкусные оладушки
Nor seen the wolf at all.	По-прежнему печем.
"So cry no more for fear I am eaten,	Сама удостоверишься,
The naughty wolf is shot,	Что живы мы вполне,
And if you will come to tea some evening	Когда к нам не поленишься
You shall see for yourself I'm not."	Приехать по весне.
Johnnie was immensely pleased at this, for Red Riding-Hood was a great favorite of hers.	Джонни была безмерно рада, так как очень любила Kpacную Шапочку.
Philly had a bit of india-rubber in his letter, which was written with very black ink on a big sheet of foolscap:	В письме, полученном Филом, лежал кусочек резины, а на большом листе бумаги черными буквами было выведено следующее:
"I was once a naughty man,	Я был очень нехороший
And I hid beneath the bed,	И забрался под кровать,
To steal your india-rubbers,	Чтоб украсть твои галоши,
But I chewed them up instead.	Но решил их вдруг сжевать.
"Then you called out, 'Who is there?'	"Кто там?" - был мне крик твой брошен.
I was thrown most in a fit,	Я, несчастный, задрожал,
And I let the india-rubbers fall-	Выронил из рук галоши,
All but this little bit.	Но кусок во рту держал.
"I'm sorry for my naughty ways,	Я жалею, что был скверным,
And now, to make amends,	Шлю назад кусок галош;
I send the chewed piece back again,	Буду другом тебе верным,
And beg we may be friends. "ROBBER."	Если ты меня поймешь.
"Just listen to mine," said Cecy, who had all along pretended to be as much surprised as anybody, and now behaved as if she could hardly wait till Philly's was finished.	- Вы только послушайте, что мне написали, -сказала Сиси, делавшая вид, что удивлена не меньше остальных и сгорает от нетерпения, не в силах ждать, пока кончат читать стихи, присланные Филу.
Then she read aloud:	Затем она прочитала вслух:
"TO CECY.	К СИСИ
"If I were a bird	Если б с тобою мы птичками были,
And you were a bird,	Как бы тогда мы, счастливые, жили?
What would we do?	Жили б тогда мы в тенистых садах,
Why you should be little and I would be big,	Пели бы звонко в душистых цветах,
And, side by side on a cherry-tree twig	Гулять бы летали за многие мили -
We'd kiss with our yellow bills, and coo-	Так бы тогда мы, счастливые, жили.
That's what we'd do!	Если б с тобою мы рыбками были,

"If I were a fish	Как бы тогда мы, счастливые, жили?
And you were a fish,	Мы бы резвились в морской глубине,
What would we do?	Мы б танцевали в искристой волне,
We'd frolic, and whisk our little tails,	Море б шептало седые нам были -
And play all sorts of tricks with the whales, And call on the oysters, and order a 'stew,' That's what we'd do!	Так бы тогда мы, счастливые, жили.
"If I were a bee And you were a bee,	Если б с тобою мы пчелками были,
What would we do?	Как бы тогда мы, счастливые, жили?
We'd find a home in a breezy wood,	Мы бы летали в лугах и лесу,
And store it with honey sweet and good.	Пили с цветов бы нектар и росу,
You should feed me and I would feed you,	Много бы меду в наш домик носили.
That's what we'd do!	Так бы тогда мы, счастливые, жили.
"VALENTINE." "I think that's the prettiest of all," said Clover.	Валентин- Я думаю, это стихотворение лучше всех, - сказала Кловер.
"I don't," said Elsie.	-А я - нет, - заявила Элси.
"I think mine is the prettiest.	- Мое лучше всех.
Cecy didn't have any seal in hers, either."	И к тому же у Сиси нет брелока.
And she fondled the little seal, which all this time she had held in her hand.	- И она с нежностью погладила маленький брелок, который все это время держала в руках.
"Katy, you ought to have read yours first because you are the oldest," said Clover.	- Кейти, ты должна была прочитать свое письмо первой, потому что ты старшая, - заметила Кловер.
"Mine isn't much," replied Katy, and she read:	- Оно недлинное, - ответила Кейти и прочитала:
"The rose is red, the violet blue,	Ромашки и розы - цветы,
Sugar is sweet, and so are you."	Из их же семейства и ты, Так же душиста, красива, Стройна, как береза, как ива.
"What a mean valentine!" cried Elsie, with flashing eyes.	-Какая плохая "валентинка"! - воскликнула Элси, сверкнув глазами.
"It's a real shame, Katy!	- Какая досада, Кейти!
You ought to have had the best of all."	Ты должна была бы получить лучшую из всех.
Katy could hardly keep from laughing.	Кейти едва удержалась от смеха.
The fact was that the verses for the others had taken so long, that no time had been left for writing a valentine to herself.	Ведь дело было в том, что стихи для всех остальных заняли у нее слишком много времени и его совсем не осталось, чтобы сочинить стишок для себя.
So, thinking it would excite suspicion to have none, she had scribbled this old rhyme at the last moment.	Но, подумав, что, если не будет никакого письма для нее, это может вызвать подозрения, она в последнюю минуту написала этот старый стишок и вложила в адресованный себе конверт.

"It isn't very nice," she said, trying to look as pensive as she could, "but never mind."	- Да, не очень хороший стишок, - сказала она, стараясь смотреть как можно печальнее, - но что же поделаешь!
"It's a shame!" repeated Elsie, petting her very hard to make up for the injustice.	- Какая досада! - повторила Элси, стараясь усиленными ласками загладить нанесенную Кейти обиду.
"Hasn't it been a funny evening?" said John; and Dorry replied,	- Какой замечательный вечер! - сказала Джонни, а Дорри добавил:
"Yes; we never had such good times before Katy was sick, did we?"	- Да, мы никогда так весело не проводили время, пока Кейти не заболела.
Katy heard this with a mingled feeling of pleasure and pain.	Кейти услышала это со смешанным чувством радости и огорчения.
"I think the children do love me a little more of late," she said to herself.	"Я думаю, дети стали любить меня больше в последнее время, - сказала она себе.
"But, oh, why couldn't I be good to them when I was well and strong!"	- Но, ах, почему я не могла так же привлечь их к себе, когда была здоровой?"
She didn't open Cousin Helen's letter until the rest were all gone to bed. I think somebody must have written and told about the valentine party, for instead of a note there were these verses in Cousin Helen's own clear, pretty hand.	Она не распечатывала письмо кузины Элен, пока все остальные не ушли, Я подозреваю, что кто-то, вероятно, написал кузине о предстоящей вечеринке со стихами, так как вместо записки в конверте тоже лежали стихи, написанные четким, красивым почерком.
It wasn't a valentine, because it was too solemn, as Katy explained to Clover, next day.	Это не была настоящая "валентинка" - стихи были слишком серьезными. Так объяснила Кейти на следующий день, беседуя с Кловер.
"But," she added, "it is a great deal beautifuller than any valentine that ever was written."	- Но, - добавила она, - эти стихи гораздо красивее, чем любая "валентинка".
And Clover thought so too.	И Кловер была с ней согласна.
These were the verses:	Вот эти стихи:
"IN SCHOOL.	В НОВОЙ ШКОЛЕ
"I used to go to a bright school	Летел за днем веселый день
Where Youth and Frolic taught in turn;	В счастливой школе детских лет,
But idle scholar that I was,	Но мне учиться было лень.
I liked to play, I would not learn;	Чтоб я ценила знанья свет,
So the Great Teacher did ordain	Учитель Жизни дал приказ:
That I should try the School of Pain.	В Страданья Школу, в младший класс.
"One of the infant class I am	Порядок здесь весьма жесток:
With little, easy lessons, set	Пока еще учусь азам,
In a great book; the higher class	Но каждый так суров урок,
Have harder ones than I, and yet	Что волю я даю слезам.
I find mine hard, and can't restrain	И знаю, что еще трудней
My tears while studying thus with Pain.	Задачи предстоящих дней.

"There are two Teachers in the school,	Один учитель наш - Любовь,
One has a gentle voice and low,	Светла, прекрасна и нежна.
And smiles upon her scholars, as	Узнав ее, я вновь и вновь
She softly passes to and fro.	Хочу, чтоб здесь была она.
Her name is Love; 'tis very plain	Но часто педагог другой
She shuns the sharper teacher, Pain.	Приходит с целью к нам благой.
"Or so I sometimes think; and then,	Неласков этот педагог,
At other times, they meet and kiss,	Его Страданием зовут,
And look so strangely like, that I	Но иногда один урок
Am puzzled to tell how it is,	Вдвоем учителя ведут;
Or whence the change which makes it vain	Тогда мне их не различить.
To guess if it be-Love or Pain.	Как это можно объяснить?
"They tell me if I study well,	Я знаю, есть здесь класс другой,
And learn my lessons, I shall be	В нем учит лишь Любовь одна,
Moved upward to that higher class	Туда Страданье ни ногой -
Where dear Love teaches constantly;	Его там сила не нужна.
And I work hard, in hopes to gain	Быть может, за усердный труд
Reward, and get away from Pain.	Меня в тот класс переведут.
"Yet Pain is sometimes kind, and helps	Хочу уйти в Любви я класс
Me on when I am very dull;	И о Страдании забыть,
I thank him often in my heart;	Но понимаю, что подчас
But Love is far more beautiful;	Должна его благодарить:
Under her tender, gentle reign	Любовь и Счастье ценит тот,
I must learn faster than of Pain.	Страданья Школу кто пройдет.
"So I will do my very best,	Я в ожиданье перемен
Nor chide the clock, nor call it slow;	Учу прилежно свой урок,
That when the Teacher calls me up	И не ропщу на тяжкий плен,
To see if I am fit to go,	И знаю, что настанет срок,
I may to Love's high class attain,	Когда смогу в конце пути
And bid a sweet good-by to Pain."	Сказать Страданию: "Прости".
CHAPTER XI	Глава 11
A NEW LESSON TO LEARN	Новый урок
It was a long time before the children ceased to talk and laugh over that jolly evening.	Прошло немало времени, прежде чем дети перестали обсуждать события того веселого вечера.

Dorry declared he wished there could be a Valentine's-Day every week.	Дорри объявил, что хотел бы, чтобы Валентинов день был каждую неделю.
"Don't you think St. Valentine would be tired of writing verses?" asked Katy.	- А ты не думаешь, что святой Валентин устал бы писать стихи? - спросила Кейти.
But she, too, had enjoyed the frolic, and the bright recollection helped her along through the rest of the long, cold winter.	Но и ей эта веселая игра доставила огромное удовольствие, и яркие воспоминания очень помогали ей в оставшиеся дни этой долгой, холодной зимы.
Spring opened late that year, but the Summer, when it came, was a warm one.	Весна в тот год началась поздно, но пришедшее ей на смену лето оказалось жарким.
Katy felt the heat very much.	Кейти очень страдала от жары и духоты.
She could not change her seat and follow the breeze about from window to window as other people could.	Она не могла, как другие, переходить с одного места в другое и следовать за тенью и прохладой от окна к окну.
The long burning days left her weak and parched. She hung her head, and seemed to wilt like the flowers in the garden-beds.	После каждого долгого жаркого дня она чувствовала слабость, губы были запекшимися, голова клонилась - и вся она, казалось, увядала, как цветы на садовых клумбах.
Indeed she was worse off than they, for every evening Alexander gave them a watering with the hose, while nobody was able to bring a watering-pot and pour out what she needed-a shower of cold, fresh air.	Но ей было даже еще хуже, чем цветам, так как их каждый вечер поливал водой из шланга Александр, но никто не мог принести лейку и полить ее тем, в чем она больше всего нуждалась, - холодным, свежим воздухом.
It wasn't easy to be good-humored under these circumstances, and one could hardly have blamed Katy if she had sometimes forgotten her resolutions and been cross and fretful.	Нелегко сохранять добродушие в подобных обстоятельствах, и вряд ли кто-нибудь посмел бы винить Кейти, если бы ей иногда случилось забыть о принятом ею решении и стать сердитой и раздражительной.
But she didn't-not very often.	Но она не становилась... или если становилась, то не очень часто.
Now and then bad days came, when she was discouraged and forlorn.	Случались иногда плохие дни, когда она чувствовала себя унылой и несчастной.
But Katy's long year of schooling had taught her self-control, and, as a general thing, her discomforts were borne patiently.	Но долгий год учебы "в новой школе" научил ее владеть собой, и, как правило, все неудобства переносились терпеливо.
She could not help growing pale and thin however, and Papa saw with concern that, as the summer went on, she became too languid to read, or study, or sew, and just sat hour after hour, with folded hands, gazing wistfully out of the window.	Но все же она худела и бледнела, и папа с беспокойством наблюдал, как шло лето и Кейти становилась слишком вялой, чтобы читать, учиться или шить. Она просто сидела часами, сложив руки и печально глядя в окно.
He tried the experiment of taking her to drive.	Он попробовал вывезти ее на прогулку.
But the motion of the carriage, and the being lifted in and out, brought on so much pain, that Katy begged that he would not ask her to go again.	Но движение экипажа и перенесение вверх и вниз по лестнице причиняли ей столько боли, что Кейти взмолилась и попросила папу больше не уговаривать ее поехать на прогулку.
So there was nothing to be done but wait for cooler weather.	Так что не оставалось ничего другого, как только ждать более прохладной погоды.

The summer dragged on, and all who loved Katy rejoiced when it was over.	Лето проходило медленно, и все, кто любил Кейти, обрадовались, когда оно кончилось.
When September came, with cool mornings and nights, and fresh breezes, smelling of pine woods, and hill-tops, all things seemed to revive, and Katy with them.	Когда пришел сентябрь с холодными утрами и вечерами, свежими ветрами, бодрящим ароматом сосен, все, казалось, ожило - а вместе со всем и Кейти.
She began to crochet and to read. After a while she collected her books again, and tried to study as Cousin Helen had advised.	Она начала вышивать тамбуром и читать, а спустя некоторое время достала учебники и попыталась заниматься, как советовала ей кузина Элен.
But so many idle weeks made it seem harder work than ever.	Но после стольких праздно проведенных недель это оказалось более тяжелым трудом, чем когда-либо прежде.
One day she asked Papa to let her take French lessons.	Однажды она попросила папу позволить ей брать уроки французского.
"You see I'm forgetting all I knew," she said, "and Clover is going to begin this term, and I don't like that she should get so far ahead of me.	- Понимаешь, я забываю, что знала, - сказала она.- Кловер собирается в этом году начать заниматься французским, и я не хочу, чтобы она ушла намного вперед.
Don't you think Mr. Bergèr would be willing to come here, Papa? He does go to houses sometimes."	Как ты думаешь, папа, мистер Бержер согласится приходить сюда, чтобы давать мне уроки?
"I think he would if we asked him," said Dr. Carr, pleased to see Katy waking up with something like life again.	- Думаю, что да, если мы его попросим, - ответил доктор Карр, радуясь, что Кейти снова пробуждается к чему-то, похожему на жизнь.
So the arrangement was made.	Мистер Бержер согласился давать уроки.
Mr. Bergèr came twice every week, and sat beside the big chair, correcting Katy's exercises and practising her in the verbs and pronunciation.	Он приходил дважды в неделю, садился на стул рядом с большим креслом Кейти и проверял ее упражнения, помогал учить спряжение глаголов, поправлял произношение.
He was a lively little old Frenchman, and knew how to make lesson-time pleasant.	Это был маленький, подвижный старик француз, и уж он-то знал, как сделать свои уроки приятными.
"You take more pain than you used, Mademoiselle," he said one day; "if you go on so, you shall be my best scholar.	- Вы прилагаете гораздо больше усилий, чем прежде, мадемуазель, - сказал он как-то раз, - и если продолжите так и дальше, то станете моей лучшей ученицей.
And if to hurt the back make you study, it would be well that some other of my young ladies shall do the same."	А если это повреждение спины заставило вас учиться, то, пожалуй, было бы неплохо, если бы с некоторыми другими моими ученицами случилось то же самое.
Katy laughed.	Кейти засмеялась.
But in spite of Mr. Bergèr and his lessons, and in spite of her endeavors to keep cheerful and busy, this second winter was harder than the first.	Но, несмотря на уроки мистера Бержера, несмотря на все ее усилия быть всегда занятой и бодрой, вторая зима оказалась тяжелее первой.
It is often so with sick people.	Так часто бывает с больными.
There is a sort of excitement in being ill which helps along just at the beginning.	На первых порах больной взволнован переменой своего положения, и это волнение помогает.

But as months go on, and everything grows an old story, and one day follows another day, all just alike and all tiresome, courage is apt to flag and spirits to grow dull.	Но месяцы проходят, а все идет по-прежнему, один день сменяет другой, все они похожи друг на друга, все утомительны. Смелость покидает больного, он падает духом.
Spring seemed a long, long way off whenever Katy thought about it.	И весна казалась далеко-далеко, когда Кейти думала о ней.
"I wish something would happen," she often said to herself.	"Хорошо бы что-нибудь случилось", - часто говорила она себе.
And something was about to happen.	И действительно, "чему-то" предстояло случиться.
But she little guessed what it was going to be.	Но едва ли Кейти догадывалась, что именно это будет.
"Katy!" said Clover, coming in one day in November, "do you know where the camphor is?	- Кейти, - сказала Кловер, входя в комнату в один из ноябрьских дней. - Ты не знаешь, где камфара?
Aunt Izzie has got such a headache."	У тети Иззи ужасно болит голова.
"No," replied Katy, "I don't.	- Нет, - ответила Кейти, - не знаю.
Or-wait-Clover, it seems to me that Debby came for it the other day.	Или... подожди... кажется, Дебби приходила за ней на днях.
Perhaps if you look in her room you'll find it."	Попробуй посмотри в ее комнате.
"How very queer!" she soliloquized, when Clover was gone;	"Странно! - сказала она себе, когда Кловер ушла.
"I never knew Aunt Izzie to have a headache before."	- Не припомню, чтобы у тети Иззи была когда-нибудь прежде головная боль".
"How is Aunt Izzie?" she asked, when Papa came in at noon.	- Как там тетя Иззи? - спросила она, когда в полдень к ней зашел папа.
"Well, I don't know.	- Не знаю, что сказать.
She has some fever and a bad pain in her head.	У нее температура и очень болит голова.
I have told her that she had better lie still, and not try to get up this evening.	Я посоветовал ей полежать и не вставать сегодня вечером.
Old Mary will come in to undress you, Katy.	Старая Мэри придет тебя раздеть.
You won't mind, will you, dear?"	Ты ведь не против, дорогая?
"N-o!" said Katy, reluctantly.	- Не-ет! - протянула Кейти неохотно.
But she did mind.	Но все же ей это не понравилось.
Aunt Izzie had grown used to her and her ways.	Тетя Иззи уже знала все ее привычки.
Nobody else suited her so well.	Никто другой не мог угодить ей так, как тетя Иззи.
"It seems so strange to have to explain just how every little thing is to be done," she remarked to Clover, rather petulantly.	- Странно, что приходится объяснять Мэри все вплоть до мелочей, - заметила она в разговоре с Кловер довольно капризным тоном.
It seemed stranger yet, when the next day, and the next, and the next after that passed, and still no Aunt Izzie came near her.	Еще более странным показалось то, что прошел день, и еще один, и еще, а тетя Иззи так и не появилась в комнате Кейти.

Blessings brighten as they take their flight. Katy began to appreciate for the first time how much she had learned to rely on her aunt. She missed her dreadfully.	Только теперь Кейти поняла, насколько она привыкла во всем полагаться на тетю Иззи, и остро переживала ее отсутствие.
"When is Aunt Izzie going to get well?" she asked her father;	- Когда же тетя Иззи поправится? - спрашивала она отца.
"I want her so much."	- Мне она очень нужна.
"We all want her," said Dr.	- Всем нам она нужна, - сказал доктор Карр.
Carr, who looked disturbed and anxious.	Вид у него был встревоженный и озабоченный.
"Is she very sick?" asked Katy, struck by the expression of his face.	- Она тяжело больна? - спросила Кейти, испуганная выражением его лица.
"Pretty sick, I'm afraid," he replied.	- Боюсь, что да, - ответил он.
"I'm going to get a regular nurse to take care of her."	- Я собираюсь пригласить сиделку для ухода за ней.
Aunt Izzie's attack proved to be typhoid fever.	Болезнью тети Иззи оказался брюшной тиф.
The doctors said that the house must be kept quiet, so John, and Dorry, and Phil were sent over to Mrs. Hall's to stay.	Доктора сказали, что в доме должно быть тихо, так что Джонни, Дорри и Фил были отосланы в дом миссис Холл.
Elsie and Clover were to have gone too, but they begged so hard, and made so many promises of good behavior, that finally Papa permitted them to remain.	Элси и Кловер тоже должны были уйти, но они так просили и давали столько обещаний хорошо вести себя, что наконец папа разрешил им остаться.
The dear little things stole about the house on tiptoe, as quietly as mice, whispering to each other, and waiting on Katy, who would have been lonely enough without them, for everybody else was absorbed in Aunt Izzie.	И они ходили по дому на цыпочках, вели себя тихо, как мышки, разговаривали шепотом и ухаживали за Кейти, которая без них была бы в полном одиночестве, так как все внимание взрослых было поглощено тетей Иззи.
It was a confused, melancholy time.	Это было время растерянности и грусти.
The three girls didn't know much about sickness, but Papa's grave face, and the hushed house, weighed upon their spirits, and they missed the children very much.	Все три девочки мало знали о болезни тети Иззи, но серьезное лицо папы, непривычная тишина в доме, отсутствие младших - все это угнеталоих.
"Oh dear!" sighed Elsie.	- Ах! - вздыхала Элси.
"How I wish Aunt Izzie would hurry and get well."	- Как я хочу, чтобы тетя Иззи поскорее поправилась!
"We'll be real good to her when she does, won't we?" said Clover.	- Мы все будем слушаться ее, когда она поправится, правда? - говорила Кловер.
"I never mean to leave my rubbers in the hat-stand any more, because she don't like to have me.	- Я никогда не буду ставить мои галоши на подставку для шляпы, потому что ей это не нравится.
And I shall pick up the croquet-balls and put them in the box every night."	И я всегда буду по вечерам собирать крокетные мячи и складывать их в коробку.
"Yes," added Elsie, "so will I, when she gets well."	- Да, - добавила Элси, - я тоже буду это делать, когда она поправится.

It never occurred to either of them that perhaps Aunt Izzie might not get well.	Но ни одной из них не приходило в голову, что тетя Иззи может не поправиться.
Little people are apt to feel as if grown folks are so strong and so big, that nothing can possibly happen to them.	Дети склонны считать, будто взрослые такие сильные и такие большие, что с ними ничего и никогда не может случиться.
Katy was more anxious.	Кейти была более встревожена.
Still she did not fairly realize the danger.	Но все же и она не до конца сознавала опасность.
So it came like a sudden and violent shock to her, when, one morning on waking up, she found old Mary crying quietly beside the bed, with her apron at her eyes.	Поэтому она испытала неожиданный и жестокий удар, когда, проснувшись однажды утром, увидела тихо плачущую и вытирающую платком глаза старую Мэри.
Aunt Izzie had died in the night!	Тетя Иззи умерла этой ночью!
All their kind, penitent thoughts of her; their resolutions to please-their plans for obeying her wishes and saving her trouble, were too late!	Все добрые, покаянные мысли о ней, все решения угождать ей, все планы слушаться ее и не доставлять ей хлопот были чересчур запоздалыми!
For the first time, the three girls, sobbing in each other's arms, realized what a good friend Aunt Izzie had been to them.	И в первый раз три девочки, рыдая в объятиях друг друга, осознали, каким добрым другом была для них тетя Иззи.
Her worrying ways were all forgotten now.	Вся ее ворчливость и докучность были забыты.
They could only remember the many kind things she had done for them since they were little children.	Они помнили теперь только о том, как много доброго сделала она для них.
How they wished that they had never teased her, never said sharp words about her to each other!	Как жалели они теперь, что раздражали ее прежде, что говорили сердитые и резкие слова о ней в разговорах между собой!
But it was no use to wish.	Но теперь было бесполезно сожалеть.
"What shall we do without Aunt Izzie?" thought Katy, as she cried herself to sleep that night.	"И что мы будем делать без тети Иззи?" - думала Кейти, наплакавшись и засыпая в ту ночь.
And the question came into her mind again and again, after the funeral was over and the little ones had come back from Mrs. Hall's, and things began to go on in their usual manner.	И вопрос этот вставал перед ней снова и снова, когда прошли похороны, младшие вернулись домой от миссис Холл и все пошло обычным порядком.
For several days she saw almost nothing of her father.	Несколько дней она почти не видела отца.
Clover reported that he looked very tired and scarcely said a word.	Кловер передавала, что он выглядит очень утомленным и редко говорит хоть слово.
"Did Papa eat any dinner?" asked Katy, one afternoon.	- Папа обедал? - спросила Кейти как-то раз.
"Not much.	- Поел немного.
He said he wasn't hungry.	Он сказал, что не голоден.
And Mrs. Jackson's boy came for him before we were through."	К тому же сын миссис Джексон приехал за ним еще до конца обеда.
"Oh dear!" sighed Katy,	- Боже мой! - вздохнула Кейти.
"I do hope he isn't going to be sick.	- Надеюсь, что уж он-то не заболеет.

How it rains!	Какой дождь!
Clovy, I wish you'd run down and get out his slippers and put them by the fire to warm.	Кловер, сбегай вниз, возьми его туфли и погрей их у огня.
Oh, and ask Debby to make some cream-toast for tea!	И попроси Дебби сделать сливочные гренки к чаю.
Papa likes cream-toast."	Папа их любит.
After tea, Dr. Carr came up stairs to sit a while in Katy's room.	После чая доктор Карр поднялся наверх, чтобы немного посидеть в комнате Кейти.
He often did so, but this was the first time since Aunt Izzie's death.	Раньше он часто делал это, но этот его приход был первым со времени смерти тети Иззи.
Katy studied his face anxiously.	Кейти с тревогой вглядывалась в его лицо.
It seemed to her that it had grown older of late, and there was a sad look upon it, which made her heart ache.	Ей показалось, что он постарел за последнее время, и выражение у него было такое печальное, что у Кейти сжалось сердце.
She longed to do something for him, but all she could do was to poke the fire bright, and then to possess herself of his hand, and stroke it gently with both hers.	Как ей хотелось сделать что-нибудь для него, но все, что она могла, это пошевелить дрова в камине, чтобы они горели ярче, и затем завладеть его рукой и нежно гладить ее.
It wasn't much, to be sure, but I think Papa liked it.	Не так уж много, конечно, но, я думаю, папе было приятно.
"What have you been about all day?" he asked.	- Что ты делала весь день? - спросил он.
"Oh, nothing, much," said Katy.	- Ничего особенного, - сказала Кейти.
"I studied my French lesson this morning.	- С утра занималась французским.
And after school, Elsie and John brought in their patchwork, and we had a	А после школы пришли Элси и Джонни и принесли свое шитье.
'Bee.'	Мы работали и разговаривали.
That's all."	Вот и все.
"I've been thinking how we are to manage about the housekeeping," said Dr. Carr.	- Я думаю о том, как мы теперь устроимся с домашним хозяйством, - начал доктор Карр.
"Of course we shall have to get somebody to come and take charge.	- Нам придется поискать кого-нибудь, кто сможет переехать к нам и взять этот труд на себя.
But it isn't easy to find just the right person.	Но очень нелегко найти подходящего человека.
Mrs. Hall knows of a woman who might do, but she is out West, just now, and it will be a week or two before we can hear from her.	Миссис Холл знает одну женщину, которая могла бы нам подойти, но она сейчас уехала на Запад, и пройдет неделя или две, прежде чем мы сможем узнать о ее согласии.
Do you think you can get on as you are for a few days?"	Как ты думаешь, тебе удастся продержаться еще несколько недель без посторонней помощи?
"Oh, Papa!" cried Katy, in dismay, "must we have anybody?"	- О, папа! - в ужасе воскликнула Кейти. -Неужели нам придется пригласить в дом кого-то чужого?
"Why, how did you suppose we were going to arrange it?	- Ну а как, ты полагаешь, мы можем устроиться иначе?

Clover is much too young for a housekeeper.	Кловер слишком мала, чтобы заняться хозяйством.
And beside, she is at school all day."	К тому же она весь день в школе.
"I don't know-I hadn't thought about it," said Katy, in a perplexed tone.	-Не знаю... Я об этом не подумала, - сказала Кейти растерянно.
But she did think about it-all that evening, and the first thing when she woke in the morning.	И она начала думать. Она думала весь вечер и задумалась снова, когда проснулась утром.
"Papa," she said, the next time she got him to herself,	- Папа, - сказала она, когда отец очередной раз зашел к ней.
"I've been thinking over what you were saying last night, about getting somebody to keep the house, you know.	- Я подумала о нашем вчерашнем разговоре - о том, чтобы взять кого-то, кто будет вести хозяйство. Помнишь?
And I wish you wouldn't.	Так вот, я хочу, чтобы ты никого не приглашал.
I wish you would let me try.	Я хочу, чтобы ты разрешил мне попробовать.
Really and truly, I think I could manage."	Право же, я думаю, что справлюсь.
"But how?" asked Dr. Carr, much surprised.	- Но как?- спросил доктор Карр, очень удивившись.
"I really don't see.	- Я, право, не понимаю.
If you were well and strong, perhaps-but even then you would be pretty young for such a charge, Katy."	Если бы ты была здорова, то возможно... но даже тогда ты была бы слишком юной для такого бремени, Кейти.
"I shall be fourteen in two weeks," said Katy, drawing herself up in her chair as straight as she could.	- Через две недели мне будет четырнадцать, -сказала Кейти, стараясь сесть в кресле как можно прямее, чтобы казаться выше.
"And if I were well, Papa, I should be going to school, you know, and then of course I couldn't.	- А если бы я была здорова, папа, то я ходила бы в школу и тогда, конечно, не могла бы заниматься хозяйством.
No, I'll tell you my plan.	Вот послушай, какой у меня план.
I've been thinking about it all day.	Я обдумывала его весь день.
Debby and Bridget have been with us so long, that they know all Aunt Izzie's ways, and they're such good women, that all they want is just to be told a little now and then.	Дебби и Бриджет служат у нас так давно, что хорошо знают порядки, заведенные в доме тетей Иззи. И они такие славные женщины. Все, что им нужно, - это кое-какие указания время от времени.
Now, why couldn't they come up to me when anything is wanted-just as well as to have me go down to them?	Так вот, почему бы им не подняться сюда ко мне, когда потребуется, - точно так же, как я спускалась бы к ним, если была бы здорова?
Clover and old Mary will keep watch, you know, and see if anything is wrong.	А Кловер и старая Мэри проследят и скажут, если что-то не так.
And you wouldn't mind if things were a little crooked just at first, would you? because, you know, I should be learning all the time.	Быть может, поначалу не все будет как следует, но ведь это не страшно? Ведь ты знаешь, я буду учиться на своих ошибках.
Do let me try!	Позволь мне попробовать!

It will be real nice to have something to think about as I sit up here alone, so much better than having a stranger in the house who doesn't know the children or anything.	Это будет так хорошо! У меня будет о чем подумать, пока я сижу здесь одна. И это гораздо лучше, чем иметь в доме чужую женщину, которая ничего не знает ни о детях, ни о нас.
I am sure it will make me happier.	Я уверена, что стану счастливее от этого.
Please say 'Yes,' Papa, please do!"	Пожалуйста, скажи "да", папа! Пожалуйста, скажи!
"It's too much for you, a great deal too much," replied Dr. Carr.	- Это будет слишком тяжело для тебя, чересчур тяжело, - ответил доктор Карр.
But it was not easy to resist Katy's "Please! Please!" and after a while it ended with-	Но нелегко было противиться этой мольбе Кейти, и вскоре разговор закончился следующим:
"Well, darling, you may try, though I am doubtful as to the result of the experiment.	- Ну что же, дорогая, можешь попробовать, хотя я сомневаюсь в результатах опыта.
I will tell Mrs. Hall to put off writing to Wisconsin for a month, and we will see.	Я попрошу миссис Холл пока не писать в Висконсин. А через месяц посмотрим.
"Poor child, anything to take her thoughts off herself!" he muttered, as he walked down stairs.	- Бедная девочка готова на что угодно, лишь бы забыть о своем положении! - бормотал он, спускаясь вниз.
"She'll be glad enough to give the thing up by the end of the month."	- К концу месяца она с радостью откажется от этих обязанностей.
But Papa was mistaken.	Но папа ошибся.
At the end of a month Katy was eager to go on.	В конце месяца Кейти горела желанием продолжить эксперимент.
So he said,	И папа сказал:
"Very well-she might try it till Spring."	"Хорошо - пусть пробует до весны".
It was not such hard work as it sounds.	Ведение хозяйства оказалось не таким уж трудным делом, каким представлялось вначале.
Katy had plenty of quiet thinking-time for one thing.	Прежде всего, у Кейти было много свободного и спокойного времени, когда она могла подумать.
The children were at school all day, and few visitors came to interrupt her, so she could plan out her hours and keep to the plans.	Дети весь день были в школе, посетителей было немного, так что Кейти могла планировать свое время и придерживаться принятых планов.
That is a great help to a housekeeper.	Это огромное удобство для домохозяйки.
Then Aunt Izzie's regular, punctual ways were so well understood by the servants, that the house seemed almost to keep itself.	К тому же строгость и пунктуальность тети Иззи так привились слугам, что домашнее хозяйство, казалось, шло само собой.
As Katy had said, all Debby and Bridget needed was a little "telling" now and then.	Как Кейти и предполагала, все, что нужно было Дебби и Бриджет, - это "кое-какие указания" изредка.
As soon as breakfast was over, and the dishes were washed and put away, Debby would tie on a clean apron, and come up stairs for orders.	Как только посуда после завтрака была вымыта и убрана, Дебби повязывала чистый передник и поднималась к Кейти за распоряжениями относительно обеда.
At first Katy thought this great fun.	Сначала Кейти думала, что это отличная забава.

But after ordering dinner a good many times, it began to grow tiresome.	Но когда она заказала обед много раз, это начало становиться скучным.
She never saw the dishes after they were cooked; and, being inexperienced, it seemed impossible to think of things enough to make a variety.	Она была слишком неопытна, и ей казалось невозможным придумать достаточно блюд, чтобы обеспечить разнообразие.
"Let me see-there is roast beef-leg of mutton-boiled chicken," she would say, counting on her fingers, "roast beef-leg of mutton-boiled chicken.	-Дайте подумать... ростбиф... баранья нога... вареная курица, - бормотала она, загибая пальцы. - Ростбиф, баранья нога, вареная курица.
Debby, you might roast the chickens.	Да, Дебби, вы могли бы зажарить курицу.
Dear!-I wish somebody would invent a new animal!	Ах, хорошо бы кто-нибудь изобрел новое животное!
Where all the things to eat are gone to, I can't imagine!"	Куда подевались все кушанья, понять не могу!
Then Katy would send for every recipe-book in the house, and pore over them by the hour, till her appetite was as completely gone as if she had swallowed twenty dinners.	Затем Кейти велела принести ей все кулинарные книжки, какие были в доме, и корпела над ними до тех пор, пока у нее совсем не пропадал аппетит, словно она уже проглотила штук двадцать обедов.
Poor Debby learned to dread these books.	Бедная Дебби стала бояться этих книжек.
She would stand by the door with her pleasant red face drawn up into a pucker, while Katy read aloud some impossible-sounding rule.	Она стояла у двери, и ее добродушное румяное лицо все было собрано в складки, пока Кейти читала ей вслух рецепт какого-нибудь совершенно невероятного блюда.
"This looks as if it were delicious, Debby, I wish you'd try it: Take a gallon of oysters, a pint of beef stock, sixteen soda crackers, the juice of two lemons, four cloves, a glass of white wine, a sprig of marjoram, a sprig of thyme, a sprig of bay, a sliced shalott-"	- Похоже, это что-то восхитительное, Дебби. Я хочу, чтобы вы попробовали приготовить. "Возьмите галлон устриц, фунт мяса, шестнадцать штук галет, сок из двух лимонов, четыре дольки чеснока, стакан белого вина, веточку майорана, веточку тимьяна, лавровый листок, нарезанный лук-шалот...
"Please, Miss Katy, what's them?"	- Простите, мисс Кейти, что это такое?
"Oh, don't you know, Debby?	- О, неужели вы не знаете, Дебби?
It must be something quite common, for it's in almost all the recipes."	Это, вероятно, что-то очень распространенное, встречается почти во всех рецептах.
"No, Miss Katy, I never heard tell of it before.	- Нет, мисс Кейти, я никогда о нем прежде не слышала.
Miss Carr never gave me no shell-outs at all at all!"	Мисс Карр никогда не требовала от меня никаких "шалотов", никогда, никогда!
"Dear me, how provoking!" Katy would cry, flapping over the leaves of her book; "then we must try something else."	- Боже мой, какая досада! - вскрикивала Кейти, размашисто листая страницы своей поваренной книги. - Придется попробовать что-нибудь другое.
Poor Debby!	Бедная Дебби!
If she hadn't loved Katy so dearly, I think her patience must have given way.	Если бы она любила Кейти не столь преданно, я думаю, терпение ее истощилось бы.

But she bore her trials meekly, except for an occasional grumble when alone with Bridget.	Но она переносила все испытания покорно и ворчала лишь иногда, когда оставалась наедине с Бриджет.
Dr. Carr had to eat a great many queer things in those days.	Доктору Карру пришлось съесть немало странных кушаний в те дни.
But he didn't mind, and as for the children, they enjoyed it.	Но он не роптал, а что до детей, они наслаждались всем этим.
Dinner-time became quite exciting, when nobody could tell exactly what any dish on the table was made of.	Каким волнующим стал каждый обед, когда никто не мог точно сказать, из чего приготовлено любое стоящее на столе блюдо.
Dorry, who was a sort of Dr. Livingstone where strange articles of food were concerned, usually made the first experiment, and if he said that it was good, the rest followed suit.	Дорри был кем-то вроде доктора Ливингстона в том, что касалось непривычной еды, - он снимал первую пробу, и, если говорил, что это съедобно, остальные следовали его примеру.
After a while Katy grew wiser.	Со временем Кейти стала благоразумнее.
She ceased teasing Debby to try new things, and the Carr family went back to plain roast and boiled, much to the advantage of all concerned.	Она перестала изводить Дебби новыми кушаньями, и семейство Карров вернулось просто к жареному и вареному, к большому удовлетворению всех заинтересованных лиц.
But then another series of experiments began.	Но за этим последовала Другая серия экспериментов.
Katy got hold of a book upon "The Stomach," and was seized with a rage for wholesome food.	Кейти отыскала книгу о правильном питании, и ее охватила страсть к здоровой пище.
She entreated Clover and the other children to give up sugar, and butter, and gravy, and pudding-sauce, and buckwheat cakes, and pies, and almost everything else that they particularly liked.	Она уговорила Кловер и остальных отказаться от сахара, масла, соусов, подливок для пудинга, гречишных оладьев, пирогов и почти всего, что они особенно любили.
Boiled rice seemed to her the most sensible dessert, and she kept the family on it until finally John and Dorry started a rebellion, and Dr. Carr was forced to interfere.	Вареный рис казался ей самым разумным десертом, и она держала на нем семью до тех пор, пока Дорри и Джонни наконец не взбунтовались, и доктор Карр был вынужден вмешаться.
"My dear, you are overdoing it sadly," he said, as Katy opened her book and prepared to explain her views;	- Дорогая, боюсь, ты перестаралась, - сказал он, когда Кейти открыла свою книгу и приготовилась объяснять свои воззрения.
"I am glad to have the children eat simple food-but really, boiled rice five times in a week is too much."	- Я не против, чтобы дети ели простую, здоровую пищу, но вареный рис пять раз в неделю - это, право же, слишком.
Katy sighed, but submitted.	Кейти вздохнула, но уступила.
Later, as the Spring came on, she had a fit of over-anxiousness, and was always sending Clover down to ask Debby if her bread was not burning, or if she was sure that the pickles were not fermenting in their jars?	Позднее, когда уже пришла весна, у нее был приступ сверхозабоченности, и она постоянно посылала Кловер вниз спросить Дебби, не подгорел ли поставленный в печь хлеб или уверена ли она, Дебби, что маринованные овощи не забродили в своих банках.

She also fidgeted the children about wearing india-rubbers, and keeping on their coats, and behaved altogether as if the cares of the world were on her shoulders.	Она приставала к детям с напоминаниями - надеть галоши или не снимать пальто и в целом вела себя так, будто все заботы мира легли на ее плечи.
But all these were but the natural mistakes of a beginner.	Но все это были естественные ошибки начинающего.
Katy was too much in earnest not to improve.	Кейти относилась к делу серьезно и не могла не добиться успеха.
Month by month she learned how to manage a little better, and a little better still.	Из месяца в месяц она училась управлять делами, и они шли все лучше и лучше.
Matters went on more smoothly. Her cares ceased to fret her.	Заботы перестали раздражать ее.
Dr. Carr watching the increasing brightness of her face and manner, felt that the experiment was a success.	Доктор Карр видел новую живость в ее лице и манерах и чувствовал, что опыт удался.
Nothing more was said about "somebody else," and Katy, sitting up stairs in her big chair, held the threads of the house firmly in her hands.	Ничего больше не говорилось о том, чтобы пригласить "кого-то чужого", и Кейти, сидя наверху в своем большом кресле, крепко держала в своих руках все нити управления домом.
CHAPTER XII	Глава 12
TWO YEARS AFTERWARD	Два года спустя
It was a pleasant morning in early June.	Было чудесное утро в начале июня.
A warm wind was rustling the trees, which were covered thickly with half-opened leaves, and looked like fountains of green spray thrown high into the air.	Теплый ветерок шелестел едва появившимися из почек молоденькими листочками, густо усыпавшими деревья, которые казались похожими на фонтаны зеленых брызг, взмывающих высоко в небо.
Dr. Carr's front door stood wide open.	Парадная дверь дома доктора Карра была распахнута настежь.
Through the parlor window came the sound of piano practice, and on the steps, under the budding roses, sat a small figure, busily sewing.	Из окна гостиной доносились звуки фортепьяно -кто-то играл гаммы, а на крыльце, под распускающимися розами, прилежно склонялась над шитьем маленькая фигурка.
This was Clover, little Clover still, though more than two years had passed since we saw her last, and she was now over fourteen.	Это была Кловер, все та же маленькая Кловер, хотя с тех пор, как мы видели ее в последний раз, прошло уже более двух лет, и теперь ей было четырнадцать.
Clover was never intended to be tall.	Но Кловер никогда и не надеялась стать высокой.
Her eyes were as blue and sweet as ever, and her apple-blossom cheeks as pink.	Глаза ее были все такими же голубыми и ласковыми, а щеки - розовыми, как яблоневый цвет.
But the brown pig-tails were pinned up into a round knot, and the childish face had gained almost a womanly look.	Но темные косички были уложены на затылке в круглый тугой узел, а нежное лицо обрело почти женское выражение.

Old Mary declared that Miss Clover was getting quite young-ladyfied, and "Miss Clover" was quite aware of the fact, and mightily pleased with it.	Старая Мэри твердила, что мисс Кловер становится настоящей леди, и "мисс Кловер" также вполне это сознавала и была невероятно довольна.
It delighted her to turn up her hair; and she was very particular about having her dresses made to come below the tops of her boots.	Ей нравилось укладывать волосы в высокую прическу, и она строго следила за тем, чтобы подол ее платья закрывал верхнюю часть ботинок.
She had also left off ruffles, and wore narrow collars instead, and little cuffs with sleeve-buttons to fasten them.	Она также отказалась от прежних оборок вокруг шеи и носила вместо этого строгие воротнички и маленькие манжеты на красивых пуговках, пристегивающиеся к рукавам.
These sleeve-buttons, which were a present from Cousin Helen, Clover liked best of all her things.	Эти пуговки были подарком кузины Элен и нравились Кловер больше всего.
Papa said that he was sure she took them to bed with her, but of course that was only a joke, though she certainly was never seen without them in the daytime.	Папа уверял, что она даже спать без них не ложится, но, конечно, это была лишь шутка, хотя никто никогда не видел ее без этих пуговок днем.
She glanced frequently at these beloved buttons as she sat sewing, and every now and then laid down her work to twist them into a better position, or give them an affectionate pat with her forefinger.	И сейчас, сидя за шитьем, она часто на них поглядывала, а время от времени откладывала свою работу, чтобы придать им более выгодное положение или просто любовно потрогать их указательным пальцем.
Pretty soon the side-gate swung open, and Philly came round the corner of the house.	Вдруг хлопнула садовая калитка, и из-за угла дома выбежал Фил.
He had grown into a big boy. All his pretty baby curls were cut off, and his frocks had given place to jacket and trousers.	Он стал совсем большим мальчиком за эти два года - прелестные детские локоны были отрезаны, а прежние платьица уступили место куртке и брючкам.
In his hand he held something.	Он что-то держал в руке.
What, Clover could not see.	Что именно, Кловер было не видно.
"What's that?" she said, as he reached the steps.	- Что это у тебя? - спросила она, когда Фил подбежал к крыльцу.
"I'm going up stairs to ask Katy if these are ripe," replied Phil, exhibiting some currants faintly streaked with red.	- Я иду наверх, к Кейти, чтобы спросить, спелые они или нет, - ответил Фил, показывая несколько ягод смородины с чуть заметными красноватыми прожилками.
"Why, of course they're not ripe!" said Clover, putting one into her mouth.	- Конечно же неспелые! - сказала Кловер, взяв одну из ягод и положив ее в рот.
"Can't you tell by the taste?	- Разве ты сам не чувствуешь - по вкусу?
They're as green as can be."	Зеленее не бывает!
"I don't care, if Katy says they're ripe I shall eat 'em," answered Phil, defiantly, marching into the house.	- Ну и что! Если только Кейти скажет, что они спелые, я буду их есть, - заявил Фил с вызовом, входя в дом.
"What did Philly want?" asked Elsie, opening the parlor door as Phil went up stairs.	- Зачем это Фил пошел наверх? - спросила Элси, выходя из двери гостиной и глядя вслед поднимающемуся по лестнице Филу.
"Only to know if the currants are ripe enough to eat."	- Узнать, спелая ли смородина и можно ли ее есть.

"How particular he always is about asking now!" said Elsie; "he's afraid of another dose of salts."	- Как он теперь стал осторожен - всегда спрашивает! - заметила Элси. - Боится получить новую порцию английской соли.
"I should think he would be," replied Clover, laughing.	- Думаю, что так, - отозвалась со смехом Кловер.
"Johnnie says she never was so scared in her life as when Papa called them, and they looked up, and saw him standing there with the bottle in one hand and a spoon in the other!"	- Джонни говорит, что то была самая ужасная минута в ее жизни когда папа окликнул их из окна и они увидели его с ложкой в одной руке и бутылкой лекарства в другой!
"Yes," went on Elsie, "and you know Dorry held his in his mouth for ever so long, and then went round the corner of the house and spat it out!	- А Дорри, - подхватила Элси, - держал лекарство во рту, а потом убежал за угол дома и выплюнул.
Papa said he had a good mind to make him take another spoonful, but he remembered that after all Dorry had the bad taste a great deal longer than the others, so he didn't. I think it was an awful punishment, don't you?"	Папа сказал, что очень хотел заставить его проглотить вторую ложку соли, но потом подумал, что бедный Дорри и так дольше всех держал во рту эту горечь, и не стал давать ему новую порцию лекарства... Это было ужасное наказание - эта соль, правда?
"Yes, but it was a good one, for none of them have ever touched the green gooseberries since. Have you got through practising?	- Да, но и очень благотворное - ни один из них с тех пор не трогает зеленый крыжовник... А ты уже кончила играть гаммы?
It doesn't seem like an hour yet."	Кажется, час еще не прошел.
"Oh, it isn't-it's only twenty-five minutes.	- Нет, не прошел - всего двадцать пять минут.
But Katy told me not to sit more than half an hour at a time without getting up and running round to rest.	Но Кейти велела мне не сидеть на месте больше получаса подряд. Она говорит, что нужно встать и пробежаться, чтобы отдохнуть.
I'm going to walk twice down to the gate, and twice back.	Вот я и собираюсь дважды пройти до ворот и обратно.
I promised her I would."	Я ей обещала.
And Elsie set off, clapping her hands briskly before and behind her as she walked.	- И Элси направилась к воротам, быстро хлопая в ладоши то перед собой, то за спиной.
"Why-what is Bridget doing in Papa's room?" she asked, as she came back the second time.	- А что это Бриджет делает в папиной комнате? -спросила она, во второй раз вернувшись к крыльцу.
"She's flapping things out of the window.	- Она вытряхивает что-то из окна.
Are the girls up there?	Разве слуги наверху?
I thought they were cleaning the dining-room."	Я думала, они убирают столовую.
"They're doing both.	- Они делают уборку и наверху, и внизу.
Katy said it was such a good chance, having Papa away, that she would have both the carpets taken up at once.	Кейти решила, что раз папы нет дома, будет очень удобно выколотить оба ковра.

There isn't going to be any dinner today, only just bread and butter, and milk, and cold ham, up in Katy's room, because Debby is helping too, so as to get through and save Papa all the fuss.	И обеда сегодня не будет - только хлеб с маслом, молоко и холодная ветчина, и есть будем наверху, в комнате Кейти, так как Дебби тоже помогает убирать, чтобы все поскорее кончить и не мешать папе, когда он вернется.
And see," exhibiting her sewing,	А еще, видишь? - Она показала свое шитье.
"Katy's making a new cover for Papa's pincushion, and I'm hemming the ruffle to go round it."	- Кейти шьет новую наволочку на папину подушечку для булавок, а я подрубаю оборочку, чтобы обшить ее кругом.
"How nicely you hem!" said Elsie.	- Как ты красиво шьешь! - сказала Элси.
"I wish I had something for Papa's room too.	- Я тоже хочу чем-нибудь украсить папину комнату.
There's my washstand mats-but the one for the soap-dish isn't finished.	У меня есть салфеточки и коврики для умывальника, но та салфетка, что для мыльницы, еще не закончена.
Do you suppose, if Katy would excuse me from the rest of my practising, I could get it done?	Как ты думаешь, Кейти позволит мне не играть гаммы в оставшиеся полчаса? Тогда я смогла бы доделать эту салфетку.
I've a great mind to go and ask her."	Пожалуй, я схожу и спрошу ее.
"There's her bell!" said Clover, as a little tinkle sounded up stairs;	- Она звонит! - воскликнула Кловер, когда со второго этажа донеслось слабое позвякиванье колокольчика.
"I'll ask her, if you like."	- Я сама спрошу ее, если хочешь.
"No, let me go.	- Нет-нет, позволь мне пойти.
I'll see what she wants."	Я узнаю, что ей нужно.
But Clover was already half-way across the hall, and the two girls ran up side by side.	Но Кловер уже была в передней, и обе девочки, бок о бок, помчались наверх.
There was often a little strife between them as to which should answer Katy's bell.	Между ними часто было небольшое соперничество, кто из них отзовется на звонок Кейти.
Both liked to wait on her so much.	Им обеим так нравилось услуживать ей.
Katy came to meet them as they entered.	Когда они вошли в комнату, Кейти двинулась им навстречу.
Not on her feet: that, alas! was still only a far-off possibility; but in a chair with large wheels, with which she was rolling herself across the room.	Не на ногах - это, увы, все еще оставалось отдаленной надеждой, - а в кресле с большими колесами, в котором она самостоятельно могла передвигаться по комнате.
This chair was a great comfort to her.	Это кресло очень облегчило ее жизнь.
Sitting in it, she could get to her closet and her bureau-drawers, and help herself to what she wanted without troubling anybody.	Сидя в нем, она могла добраться до шкафа или комода и сама взять то, что ей было нужно, никого при этом не беспокоя.
It was only lately that she had been able to use it.	Начать пользоваться этим креслом она смогла лишь недавно.

Dr. Carr considered her doing so as a hopeful sign, but he had never told Katy this.	Доктор Карр рассматривал эту перемену как благоприятный признак улучшения ее состояния, но никогда не говорил об этом самой Кейти.
She had grown accustomed to her invalid life at last, and was cheerful in it, and he thought it unwise to make her restless, by exciting hopes which might after all end in fresh disappointment.	Она уже сумела привыкнуть к своей новой жизни в качестве инвалида и даже умудрялась не унывать, так что, по мнению доктора Карра, было неразумно волновать ее, порождая надежды, которые могут в конце концов привести к новым разочарованиям.
She met the girls with a bright smile as they came in, and said:	Кейти встретила девочек веселой улыбкой и сказала:
"Oh, Clovy, it was you I rang for!	- Это ты мне была нужна, Кловер!
I am troubled for fear Bridget will meddle with the things on Papa's table.	Я так беспокоюсь, что Бриджет будет трогать вещи на папином столе.
You know he likes them to be left just so.	Ты же знаешь, он любит, чтобы все всегда оставалось, как он положил.
Will you please go and remind her that she is not to touch them at all?	Пожалуйста, пойди и напомни ей, чтобы она ничего не перекладывала на столе.
After the carpet is put down, I want you to dust the table, so as to be sure that everything is put back in the same place.	А когда ковер выбьют и снова положат на место, будь добра, вытри сама пыль со стола, чтобы я могла быть уверена, что все вещи снова возвращены на свои места.
Will you?"	Хорошо?
"Of course I will!" said Clover, who was a born housewife, and dearly loved to act as Katy's prime minister.	- Конечно, я все сделаю! - ответила Кловер, которая была прирожденной домохозяйкой и которой очень нравилась роль премьер-министра принцессы Кейти.
"Sha'n't I fetch you the pincushion too, while I'm there?"	- Может быть, мне захватить и принести тебе подушечку для булавок, пока я буду там?
"Oh yes, please do!	- Да-да, пожалуйста!
I want to measure."	Я хочу примерить наволочку.
"Katy," said Elsie, "those mats of mine are most done, and I would like to finish them and put them on Papa's washstand before he comes back.	- Кейти, - сказала Элси, - мои салфеточки почти готовы, и я хотела бы дошить их, чтобы положить на папин умывальник до его возвращения.
Mayn't I stop practising now, and bring my crochet up here instead?"	Можно мне сегодня больше не играть гаммы, а вместо этого прийти сюда с шитьем?
"Will there be plenty of time to learn the new exercise before Miss Phillips comes, if you do?"	- Ты думаешь, что у тебя хватит времени разучить новые упражнения, прежде чем мисс Филлипс придет к тебе?
"I think so, plenty.	- Думаю, что хватит.
She doesn't come till Friday, you know."	Следующий урок музыки только в пятницу, ты же знаешь.
"Well, then it seems to me that you might just as well as not.	- Ну, тогда, я думаю, можешь заняться шитьем.

And Elsie, dear, run into papa's room first, and bring me the drawer out of his table.	Только Элси, дорогая, сбегай сначала в папину комнату и принеси мне верхний ящик из его стола.
I want to put that in order myself."	Я хочу сама навести в нем порядок.
Elsie went cheerfully.	Элси охотно бросилась исполнять поручение.
She laid the drawer across Katy's lap, and Katy began to dust and arrange the contents.	Вернувшись она поставила ящик на колени Кейти, и та начала вытирать пыль с лежавших в нем вещей и аккуратно укладывать их.
Pretty soon Clover joined them.	Вскоре к девочкам вернулась и Кловер.
"Here's the cushion," she said.	- Вот подушечка, - сказала она.
"Now we'll have a nice quiet time all by ourselves, won't we?	- Теперь мы мило и спокойно проведем время втроем, правда?
I like this sort of day, when nobody comes in to interrupt us."	Я люблю такие дни, когда никто к нам не приходит и не мешает.
Somebody tapped at the door, as she spoke.	Лишь только она сказала это, как кто-то постучал в дверь.
Katy called out, "Come!"	- Войдите! - откликнулась Кейти.
And in marched a tall, broad-shouldered lad, with a solemn, sensible face, and a little clock carried carefully in both his hands.	В комнату вошел высокий широкоплечий паренек, с серьезным и выразительным лицом, осторожно держа в руках небольшие настольные часы.
This was Dorry.	Это был Дорри.
He has grown and improved very much since we saw him last, and is turning out clever in several ways.	Он очень вырос и похорошел с тех пор, как мы видели его в последний раз, и стал гораздо умнее и благоразумнее во многих отношениях.
Among the rest, he has developed a strong turn for mechanics.	Среди прочего у него обнаружились большие способности к механике.
"Here's your clock, Katy," he said.	- Вот твои часы, Кейти, - сказал он.
"I've got it fixed so that it strikes all right.	- Я их починил, и теперь они бьют каждый час, как и положено.
Only you must be careful not to hit the striker when you start the pendulum."	Только будь осторожна и не задень ударный механизм, когда запускаешь маятник.
"Have you, really?" said Katy.	- Починил, правда? - воскликнула Кейти.
"Why, Dorry, you're a genius!	- Ну, Дорри, ты просто гений!
I'm ever so much obliged."	Я так тебе благодарна.
"It's four minutes to eleven now," went on Dorry.	- Сейчас без четырех минут одиннадцать, -продолжил Дорри.
"So it'll strike pretty soon.	- Так что скоро они должны бить.
I guess I'd better stay and hear it, so as to be sure that it is right.	Я думаю, мне лучше остаться и послушать, чтобы убедиться, что все в порядке.
That is," he added politely, "unless you're busy, and would rather not."	Разумеется, - добавил он вежливо, - если ты не занята и не предпочитаешь, чтобы я ушел.

"I'm never too busy to want you, old fellow," said Katy, stroking his arm.	- Я не могу быть слишком занята, чтобы радоваться твоему приходу, дружище, - сказала Кейти, поглаживая его руку.
"Here, this drawer is arranged now.	- Вот, в ящике порядок.
Don't you want to carry it into Papa's room and put it back into the table?	Дорри, ты не мог бы отнести его в папину комнату и поставить в стол?
Your hands are stronger than Elsie's."	У тебя руки посильнее, чем у Элси.
Dorry looked gratified.	Дорри, казалось, был польщен.
When he came back the clock was just beginning to strike.	Когда он вернулся, часы как раз начали бить.
"There!" he exclaimed; "that's splendid, isn't it?"	- Вот! - воскликнул он. - Замечательно, правда?
But alas! the clock did not stop at eleven.	Но, увы, часы не остановились на одиннадцатом ударе.
It went on-Twelve, Thirteen, Fourteen, Fifteen, Sixteen!	Они продолжали бить - двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать!
"Dear me!" said Clover, "what does all this mean?	- Боже мой! - воскликнула Кловер. - Что это значит?
It must be day after to-morrow, at least."	Должно быть, уже послезавтра!
Dorry stared with open mouth at the clock, which was still striking as though it would split its sides.	Дорри замер, раскрыв рот и уставившись на часы, которые не переставали бить, словно хотели расколотить собственный футляр.
Elsie, screaming with laughter, kept count.	Элси, взвизгивая от смеха, продолжала считать:
"Thirty, Thirty-one-Oh, Dorry! Thirty-two!	- Тридцать, тридцать один - о, Дорри! - тридцать два!
Thirty-three!	Тридцать три!
Thirty-four!"	Тридцать четыре!
"You've bewitched it, Dorry!" said Katy, as much entertained as the rest.	- Ты заколдовал их, Дорри! - воскликнула Кейти, радуясь не меньше остальных.
Then they all began counting.	Затем все принялись считать хором.
Dorry seized the clock-shook it, slapped it, turned it upside-down.	Дорри схватил часы, встряхнул их, стукнул по ним, перевернул их вверх дном.
But still the sharp, vibrating sounds continued, as if the clock, having got its own way for once, meant to go on till it was tired out.	Но резкие, вибрирующие звуки не прекращались, словно часы, получив однажды свободу, решили бить, пока не лишатся сил.
At last, at the one-hundred-and-thirtieth stroke, it suddenly ceased; and Dorry, with a red, amazed countenance, faced the laughing company.	Наконец, ударив в сто тридцатый раз, часы вдруг умолкли, и Дорри с пылающим и изумленным лицом обернулся к смеющейся компании.
"It's very queer," he said, "but I'm sure it's not because of anything I did.	- Очень странно, - сказал он, - но я уверен, что ничего такого не делал.
I can fix it, though, if you'll let me try again.	Впрочем, я думаю, что смогу починить их, если ты позволишь мне попробовать еще раз.
May I, Katy?	Ты ведь позволишь, Кейти?

I'll promise not to hurt it."	Я обещаю их не испортить.
For a moment Katy hesitated.	На мгновение Кейти заколебалась.
Clover pulled her sleeve, and whispered,	Кловер дернула ее за рукав и шепнула:
"Don't!"	- Не давай!
Then seeing the mortification on Dorry's face, she made up her mind.	Но, заметив обиженное выражение на лице Дорри, Кейти приняла решение.
"Yes! take it, Dorry.	- Да, я согласна, возьми их, Дорри.
I'm sure you'll be careful.	Я уверена, что ты будешь осторожен.
But if I were you, I'd carry it down to Wetherell's first of all, and talk it over with them.	Но на твоем месте я сначала сходила бы с ними в мастерскую Уэтрелов и поговорила бы с часовщиком.
Together you could hit on just the right thing.	Вместе вам легче было бы понять, в чем дело.
Don't you think so?"	Как ты Думаешь?
"Perhaps," said Dorry; "yes, I think I will."	- Наверное, - сказал Дорри. - Да, пожалуй, я так и сделаю.
Then he departed with the clock under his arm, while Clover called after him teasingly,	- И он вышел из комнаты с часами под мышкой, а Кловер крикнула ему вслед, поддразнивая:
"Lunch at 132 o'clock; don't forget!"	- Обед в сто тридцать два часа - не забудь!
"No, I won't!" said Dorry.	- Не забуду! - откликнулся Дорри.
Two years before he would not have borne to be laughed at so good-naturedly.	Два года назад он не отнесся бы столь добродушно к тому, что над ним смеются.
"How could you let him take your clock again?" said Clover, as soon as the door was shut.	- Как ты могла разрешить ему снова унести твои любимые часы? - удивилась Кловер, когда дверь за Дорри закрылась.
"He'll spoil it.	- Он их сломает.
And you think so much of it."	А тебе они так нравятся.
"I thought he would feel mortified if I didn't let him try," replied Katy, quietly,	- Я подумала, что он обидится, если я не позволю ему попробовать починить их еще раз, - ответила Кейти спокойно.
"I don't believe he'll hurt it.	- Я думаю, он их не сломает.
Wetherell's man likes Dorry, and he'll show him what to do."	Часовщик Уэтрелов любит Дорри и конечно же скажет ему, что нужно сделать.
"You were real good to do it," responded Clover; "but if it had been mine I don't think I could."	- Это очень мило с твоей стороны так поступить, -заметила Кловер, - но если бы это были мои часы, боюсь, я так не смогла бы.
Just then the door flew open, and Johnnie rushed in, two years taller, but otherwise looking exactly as she used to do.	В этот момент дверь снова распахнулась и в комнату влетела Джонни, ставшая за прошедшие два года заметно выше, но в остальном - точно та же, то и прежде.
"Oh, Katy!" she gasped, "won't you please tell Philly not to wash the chickens in the rain-water tub?	- Ох, Кейти! - задыхаясь, вымолвила она. -Пожалуйста, скажи Филу, чтобы он не мыл цыплят в бочке с дождевой водой!

He's put in every one of Speckle's, and is just beginning on Dame Durden's.	Он уже запустил туда всех цыплят Пеструшки и теперь взялся за цыплят Леди Дурден.
I'm afraid one little yellow one is dead already-"	Я боюсь, что один - маленький, желтенький - уже мертв...
"Why, he mustn't-of course he mustn't!" said Katy; "what made him think of such a thing?"	- О, нельзя этого делать, конечно нельзя! -воскликнула Кейти. - Да с чего ему такое пришло в голову?
"He says they're dirty, because they've just come out of egg-shells!	- Он говорит, что цыплята грязные, потому что вылезли из яиц!
And he insists that the yellow on them is yolk-of-egg.	И утверждает, что они желтые, потому что испачканы яичным желтком.
I told him it wasn't, but he wouldn't listen to me."	Я говорила ему, что это не так, но он и слушать не хочет.
And Johnnie wrung her hands.	- Джонни в отчаянии заломила руки.
"Clover!" cried Katy, "won't you run down and ask Philly to come up to me?	- Кловер, - сказала Кейти, - сбегай и позови Фила ко мне.
Speak pleasantly, you know!"	Только говори с ним ласково, хорошо?
"I spoke pleasantly-real pleasantly, but it wasn't any use," said Johnnie, on whom the wrongs of the chicks had evidently made a deep impression.	- Да я и говорила ласково - право же, ласково, но все бесполезно, - откликнулась Джонни, на которую страдания цыплят, очевидно, произвели глубокое впечатление.
"What a mischief Phil is getting to be!" said Elsie.	- Ну и озорник же этот Фил! - сказала Элси.
"Papa says his name ought to be Pickle."	- Папа говорит, что его следовало бы назвать Вьюном!
"Pickles turn out very nice sometimes, you know," replied Katy, laughing.	- Вьюнки - очень милые цветочки, - ответила Кейти, засмеявшись.
Pretty soon Philly came up, escorted by Clover.	Довольно скоро в комнате появился Фил в сопровождении Кловер.
He looked a little defiant, but Katy understood how to manage him.	Вид у него был несколько вызывающий, но Кейти знала, как обращаться с ним.
She lifted him into her lap, which, big boy as he was, he liked extremely; and talked to him so affectionately about the poor little shivering chicks, that his heart was quite melted.	Она посадила его к себе на колени, что ему всегда очень нравилось, хоть он и был уже совсем большим мальчиком, и так ласково и проникновенно заговорила с ним о бедных маленьких дрожащих и мокрых цыплятах, что сразу совершенно смягчила его сердце.
"I didn't mean to hurt 'em, really and truly," he said, "but they were all dirty and yellow-with egg, you know, and I thought you'd like me to clean 'em up."	- Я вовсе не хотел им вреда, - сказал он, - но они были совершенно грязные и желтые - от яиц. И я подумал, что ты обрадуешься, если я их вымою.
"But that wasn't egg, Philly-it was dear little clean feathers, like a canary-bird's wings."	- Но это совсем не от яиц, Фил, - это просто хорошенькие маленькие чистенькие перышки, как на крылышках у канарейки.
"Was it?"	- Правда?
"Yes.	- Конечно.

And now the chickies are as cold and forlorn as you would feel if you tumbled into a pond and nobody gave you any dry clothes.	А теперь цыплятам холодно и плохо, так же как было бы холодно и плохо тебе, если бы ты свалился в пруд, а потом никто не предложил бы тебе переодеться в сухую одежду.
Don't you think you ought to go and warm them?"	Ты не думаешь, что тебе следовало бы пойти и согреть их?
"How?"	-Как?
"Well-in your hands, very gently.	- Ну... в ладонях, очень нежно.
And then I would let them run round in the sun."	А потом я пустила бы их побегать на солнышке.
"I will!" said Philly, getting down from her lap.	- Хорошо, - сказал Фил, слезая с ее колен.
"Only kiss me first, because I didn't mean to, you know!"-Philly was very fond of Katy.	- Только поцелуй меня сначала, потому что я не нарочно, ты же знаешь. - Фил очень любил Кейти.
Miss Petingill said it was wonderful to see how that child let himself be managed.	Мисс Петингил говорила, что просто чудо, как Кейти удается справиться с этим ребенком.
But I think the secret was that Katy didn't "manage," but tried to be always kind and loving, and considerate of Phil's feelings.	Но, я думаю, секрет заключался в том, что Кейти вовсе не "справлялась", она просто старалась быть неизменно доброй, ласковой и всегда принимать во внимание чувства Фила.
Before the echo of Phil's boots had fairly died away on the stairs, old Mary put her head into the door.	Не успели еще замереть на лестнице звуки шагов Фила, а в дверь уже просунула голову старая Мэри.
There was a distressed expression on her face.	На лице ее было скорбное выражение.
"Miss Katy," she said, "I wish you'd speak to Alexander about putting the woodshed in order.	- Мисс Кейти, - сказала она, - поговорили бы вы с Александром, чтобы он привел в порядок дровяной сарай.
I don't think you know how bad it looks."	Вы и не знаете, какой там ужасный вид!
"I don't suppose I do," said Katy, smiling, and then sighing.	- Разумеется, не знаю, - сказала Кейти с улыбкой, но затем вздохнула.
She had never seen the wood-shed since the day of her fall from the swing.	Она ни разу не видела дровяной сарай с того самого дня, когда упала с качелей.
"Never mind, Mary, I'll talk to Alexander about it, and he shall make it all nice."	- Не беспокойтесь, Мэри, я поговорю с Александром, и он все сделает.
Mary trotted down stairs satisfied.	Мэри, довольная, торопливо засеменила вниз по лестнице.
But in the course of a few minutes she was up again.	Но через несколько минут она снова была наверху.
"There's a man come with a box of soap, Miss Katy, and here's the bill.	- Там пришел человек с ящиком мыла, мисс Кейти, и принес счет.
He says it's resated."	Он говорит, что мыло было заказано.
It took Katy a little time to find her purse, and then she wanted her pencil and account book, and Elsie had to move from her seat at the table.	Кейти потребовалось некоторое время, чтобы найти кошелек, затем ей понадобились карандаш и приходно-расходная книга, а Элси пришлось уйти с ее места за столом.

"Oh dear!" she said, "I wish people wouldn't keep coming and interrupting us.	- Ах, - сказала она, - хоть бы все эти люди перестали приходить и мешать нам.
Who'll be the next, I wonder?"	Интересно, кто будет следующим?
She was not left to wonder long.	Ей не пришлось долго оставаться в неведении.
Almost as she spoke, there was another knock at the door.	Не успела она произнести последнее слово, как снова послышался стук в дверь.
"Come in!" said Katy, rather wearily.	- Войдите! - сказала Кейти довольно устало.
The door opened.	Дверь открылась.
"Shall I?" said a voice.	- Можно? - произнес высокий голос.
There was a rustle of skirts, a clatter of boot-heels, and Imogen Clark swept into the room.	Послышался шелест юбок, постукивание каблучков, и в комнату вплыла Имоджен Кларк.
Katy could not think who it was, at first.	Сначала Кейти даже не смогла догадаться, кто перед ней.
She had not seen Imogen for almost two years.	Она не видела Имоджен почти два года.
"I found the front door open," explained Imogen, in her high-pitched voice, "and as nobody seemed to hear when I rang the bell, I ventured to come right up stairs.	- Парадная дверь была открыта, - продолжила Имоджен, - но никто не вышел на мой звонок, и я решилась пройти прямо наверх.
I hope I'm not interrupting anything private?"	Надеюсь, я вам не помешала?
"Not at all," said Katy, politely.	- Ничуть, - сказала Кейти вежливо.
"Elsie, dear, move up that low chair, please.	- Элси, дорогая, придвинь, пожалуйста, этот низкий стул.
Do sit down, Imogen!	Садись, Имоджен.
I'm sorry nobody answered your ring, but the servants are cleaning house to-day, and I suppose they didn't hear."	Извини, что никто не вышел на твой звонок, но все слуги сегодня заняты уборкой дома, и, я думаю, они просто его не слышали!
So Imogen sat down and began to rattle on in her usual manner, while Elsie, from behind Katy's chair, took a wide-awake survey of her dress.	Имоджен села и, по своему обыкновению, принялась болтать, в то время как Элси, стоявшая за спинкой кресла Кейти, внимательно обозревала платье гостьи.
It was of cheap material, but very gorgeously made and trimmed, with flounces and puffs, and Imogen wore a jet necklace and long black ear-rings, which jingled and clicked when she waved her head about.	Оно было из дешевой ткани, но весьма замысловатого покроя, с отделкой, оборками и буфами. На шее у Имоджен было блестящее черное ожерелье, а в ушах - длинные черные серьги, которые позвякивали и побрякивали при каждом движении ее головы.
She still had the little round curls stuck on to her cheeks, and Elsie wondered anew what kept them in their places.	У нее были все те же маленькие круглые завитки на щеках, и Элси вновь задумалась о том, что же удерживает их на месте.
By and by the object of Imogen's visit came out.	Постепенно выяснилась цель визита Имоджен.
She had called to say good-by.	Она пришла попрощаться.
The Clark family were all going back to Jacksonville to live.	Семейство Кларк возвращалось в родной Джексонвилл.

"Did you ever see the Brigand again?" asked Clover, who had never forgotten that eventful tale told in the parlor.	- А ты снова встречалась с тем разбойником? -спросила Кловер, которая не могла забыть богатую бурными событиями историю, рассказанную однажды в гостиной.
"Yes," replied Imogen, "several times. And I get letters from him quite often.	- Да, - ответила Имоджен, - несколько раз, и довольно часто получаю от него письма.
He writes beau tiful letters.	Он великолепно умеет писать письма.
I wish I had one with me, so that I could read you a little bit.	Хорошо бы у меня было с собой хоть одно, чтобы я могла прочитать вам некоторые отрывки.
You would enjoy it, I know.	Я думаю, вам понравилось бы.
Let me see-perhaps I have."	Минуточку - может быть, у меня есть с собой его письмо.
And she put her hand into her pocket.	- И она сунула руку в карман.
Sure enough there was a letter.	Конечно же там оказалось письмо.
Clover couldn't help suspecting that Imogen knew it all the time.	Кловер не могла отделаться от подозрения, что Имоджен отлично знала об этом с самого начала.
The Brigand seemed to write a bold, black hand, and his note-paper and envelope was just like anybody else's.	У разбойника был четкий почерк, писал он черными чернилами, а почтовая бумага и конверт были в точности такие, как и у любого иного человека.
But perhaps his band had surprised a pedlar with a box of stationery.	Но возможно, его шайка просто отняла коробку с письменными принадлежностями у какого-нибудь разносчика.
"Let me see," said Imogen, running her eye down the page. "'Adored Imogen'-that wouldn't interest you-hm, hm, hm-ah, here's something!	- Сейчас, сейчас, - сказала Имоджен, пробегая глазами страницу. - Вот... "Обожаемая Имоджен..." Это вам не интересно... гм, гм, гм... ах, вот здесь есть кое-что!
' I took dinner at the Rock House on Christmas.	"Я обедал в Рок-хаусе накануне Рождества.
It was lonesome without you.	Но там было так одиноко без тебя.
I had roast turkey, roast goose, roast beef, mince pie, plum pudding, and nuts and raisins.	Я ел жареную индейку, гуся, ростбиф, сладкий пирог, плам-пудинг с орехами и изюмом.
A pretty good dinner, was it not?	Неплохой обед, правда?
But nothing tastes first-rate when friends are away.' "	Но ничто не вызывает восхищения, когда друзья вдали от нас".
Katy and Clover stared, as well they might.	Кейти и Кловер смотрели на письмо в величайшем изумлении.
Such language from a Brigand!	Такой слог, да из уст разбойника!
"John Billings has bought a new horse," continued Imogen; "hm, hm, hm-him. I don't think there is anything else you'd care about.	- "Джон Биллингс купил новую лошадь", -продолжала Имоджен, - гм, гм, гм... Пожалуй, тут больше нет ничего интересного для вас.
Oh, yes! just here, at the end, is some poetry:	Ах, да! Вот здесь, в конце, стихи:
" 'Come, little dove, with azure wing,	"О, голубь на лазурных крыльях,
And brood upon my breast,'	Примчись, прильни к моей груди".

"That's sweet, ain't it?"	Прелесть, правда?
"Hasn't he reformed?" said Clover; "he writes as if he had."	- Он, наверное, исправился? - спросила Кловер. -Похоже на то, если судить по письму.
"Reformed!" cried Imogen, with a toss of the jingling ear-rings.	- Исправился?! - воскликнула Имоджен, резко вскинув голову, и серьги ее зазвенели.
"He was always just as good as he could be!"	- Да он всегда был таким хорошим, что лучше и быть нельзя.
There was nothing to be said in reply to this.	Нечего было сказать в ответ.
Katy felt her lips twitch, and for fear she should be rude, and laugh out, she began to talk as fast as she could about something else.	Кейти почувствовала, как у нее подергиваются губы, и из опасения, что она может расхохотаться и тем самым показаться грубой, поскорее перевела разговор на другую тему.
All the time she found herself taking measure of Imogen, and thinking-"Did I ever really like her?	Она поймала себя на том, что все время присматривается к Имоджен и думает: "Неужели она и вправду когда-то нравилась мне?
How queer!	Как странно!
Oh, what a wise man Papa is!"	Ах, какой же папа проницательный!"
Imogen stayed half an hour. Then she took her leave.	Имоджен провела у них полчаса, а затем попрощалась и Удалилась.
"She never asked how you were!" cried Elsie, indignantly;	- И даже не спросила о твоем здоровье! - с негодованием воскликнула Элси.
"I noticed, and she didn't-not once."	- Я заметила, она даже не вспомнила об этом ни разу.
"Oh well-I suppose she forgot.	- Ну что же... Я думаю, она забыла.
We were talking about her, not about me," replied Katy.	Ведь мы говорили о ней, а не обо мне, - ответила Кейти.
The little group settled down again to their work.	Маленькая компания снова принялась за свою работу.
This time half an hour went by without any more interruptions.	На этот раз целых полчаса прошло без помех.
Then the door bell rang, and Bridget, with a disturbed face, came up stairs.	Но затем зазвонил колокольчик у парадной двери, и Бриджет с озабоченным лицом поднялась наверх.
"Miss Katy," she said, "it's old Mrs. Worrett, and I reckon's she's come to spend the day, for she's brought her bag.	- Мисс Кейти, - сказала она, - там пришла старая миссис Уоррет, и похоже, она собирается провести у нас весь день, так как принесла с собой свою сумку.
What ever shall I tell her?"	Что ей передать?
Katy looked dismayed.	Кейти, казалось, пришла в ужас.
"Oh dear!" she said, "how unlucky.	- Боже! - сказала она. - Что за несчастье!
What can we do?"	Что же нам делать?

Mrs. Worrett was an old friend of Aunt Izzie's, who lived in the country, about six miles from Burnet, and was in the habit of coming to Dr. Carr's for lunch, on days when shopping or other business brought her into town.	Миссис У оррет была старой подругой тети Иззи и жила на ферме в шести милях от Бернета. Обычно она приходила в дом доктора Карра обедать в те дни, когда приезжала в город за покупками или по делам.
This did not occur often; and, as it happened, Katy had never had to entertain her before.	Бывало это нечасто, и Кейти еще ни разу не доводилось принимать ее в гостях.
"Tell her ye're busy, and can't see her," suggested Bridget; "there's no dinner nor nothing, you know."	- Скажем ей, что вы заняты и не можете ее принять, - предложила Бриджет. - Вы же знаете, в доме ни обеда, ни вообще ничего.
The Katy of two years ago would probably have jumped at this idea.	Та Кейти, какой она была два года назад, вероятно, с радостью ухватилась бы за такую идею.
But the Katy of to-day was more considerate.	Но Кейти, какой она стала теперь, была куда более внимательной к другим.
"N-o," she said;	- Не-ет, - протянула она.
"I don't like to do that.	- Я не хочу так поступать.
We must just make the best of it, Bridget.	Мы должны постараться перенести это мужественно, Бриджет.
Run down, Clover, dear, that's a good girl! and tell Mrs. Worrett that the dining-room is all in confusion, but that we're going to have lunch here, and, after she's rested, I should be glad to have her come up.	Кловер, дорогая, сбегай вниз. Будь умницей и скажи миссис Уоррет, что в столовой идет уборка и мы собираемся обедать наверху и что я буду рада, если она отдохнет и поднимется сюда, ко мне.
And, oh, Clovy! give her a fan the first thing.	И еще, Кловер! Не забудь первым делом дать ей веер.
She'll be so hot.	Ей всегда так жарко.
Bridget, you can bring up the luncheon just the same, only take out some canned peaches, by way of a dessert, and make Mrs. Worrett a cup of tea.	А вы, Бриджет, подадите нам сюда поесть, только достаньте еще банку персикового варенья и приготовьте чашечку чая для миссис Уоррет.
She drinks tea always, I believe. "I can't bear to send the poor old lady away when she has come so far," she explained to Elsie, after the others were gone.	Она, кажется, всегда пьет чай... Мне неприятно было бы отослать просто так бедную старую женщину, ведь она проделала такой долгий путь, -объяснила она Элси, когда Кловер и Бриджет ушли.
"Pull the rocking-chair a little this way, Elsie.	- Придвинь кресло-качалку чуть ближе, Элси.
And oh! push all those little chairs back against the wall. Mrs. Worrett broke down in one the last time she was here-don't you recollect?"	И кстати, поверни те маленькие стульчики спинкой вперед, а то миссис Уоррет сломала один такой стульчик, когда была у нас в последний раз, - помнишь?
It took some time to cool Mrs. Worrett off, so nearly twenty minutes passed before a heavy, creaking step on the stairs announced that the guest was on her wayup.	Миссис Уоррет потребовалось некоторое время, чтобы отдохнуть, так что прошло около двадцати минут, прежде чем тяжелые шаги на поскрипывающей лестнице объявили о приближении гостьи.
Elsie began to giggle.	Элси начала хихикать уже заранее.

Mrs. Worrett always made her giggle.	Сам вид миссис Уоррет всегда вызывал у нее смех.
Katy had just time to give her a warning glance before the door opened.	Кейти успела лишь предостерегающе взглянуть на сестру. Дверь открылась.
Mrs. Worrett was the most enormously fat person ever seen.	Второй столь невероятно толстой особы, как миссис Уоррет, свет, вероятно, не видывал.
Nobody dared to guess how much she weighed, but she looked as if it might be a thousand pounds.	Никто не осмеливался даже строить догадок относительно ее веса, но, судя по ее внешности, она могла весить и тысячу фунтов.
Her face was extremely red.	Лицо у нее было чрезвычайно красное.
In the coldest weather she appeared hot, and on a mild day she seemed absolutely ready to melt.	Даже в самую холодную погоду казалось, что ей жарко, а в теплые дни у нее был такой вид, словно она вот-вот расплавится.
Her bonnet-strings were flying loose as she came in, and she fanned herself all the way across the room, which shook as she walked.	Она вошла, обмахивая себя веером. Ленты ее шляпки развевались от движения воздуха, а комната вся словно дрожала, пока миссис Уоррет продвигалась к креслу-качалке.
"Well, my dear," she said, as she plumped herself into the rocking-chair, "and how do you do?"	- Ну, дорогая моя, - начала она, плюхнувшись в кресло, - как поживаешь?
"Very well, thank you," replied Katy, thinking that she never saw Mrs. Worrett look half so fat before, and wondering how she was to entertain her.	- Хорошо, спасибо, - ответила Кейти, растерянно думая о том, что прежде миссис Уоррет не казалась ей и вполовину такой толстой, как сейчас, и спрашивая себя, как же она будет развлекать такую гостью.
"And how's your Pa?" inquired Mrs. Worrett.	- А как ваш папа? - осведомилась миссис Уоррет.
Katy answered politely, and then asked after Mrs. Worrett's own health.	Кейти отвечала вежливо, а затем спросила о здоровье самой миссис Уоррет.
"Well, I'm so's to be round," was the reply, which had the effect of sending Elsie off into a fit of convulsive laughter behind Katy's chair.	- Да и у меня тоже все кругленько, - ответила та, и этот ответ вызвал приступ судорожного смеха у Элси, стоявшей за стулом Кейти.
"I had business at the bank," continued the visitor, "and I thought while I was about it I'd step up to Miss Petingill's and see if I couldn't get her to come and let out my black silk.	- У меня было срочное дело в банке, - продолжила гостья, - и я думала, что заодно загляну к мисс Петингил и попрошу ее приехать ко мне, чтобы расставить в талии мое черное шелковое платье.
It was made quite a piece back, and I seem to have fleshed up since then, for I can't make the hooks and eyes meet at all.	Оно сшито довольно давно, и я, похоже, пополнела с тех пор, так что никак не могу застегнуть крючки, когда его надену.
But when I got there, she was out, so I'd my walk for nothing.	Но оказалось, что мисс Петингил нет дома и я зря туда притащилась.
Do you know where she's sewing now?"	Вы не знаете, у кого она шьет сейчас?
"No," said Katy, feeling her chair shake, and keeping her own countenance with difficulty, "she was here for three days last week to make Johnnie a school-dress.	- Не знаю, - ответила Кейти, чувствуя, как трясется спинка ее кресла, и с трудом сохраняя серьезное выражение лица. - Она была у нас на прошлой неделе - шила школьное платье Джонни.
But I haven't heard anything about her since.	Но после этого я ничего о ней не слышала.

Elsie, don't you want to run down stairs and ask Bridget to bring a-a-a glass of iced water for Mrs. Worrett?	Элси, будь добра, сбегай вниз и попроси Бриджет принести э... э... стакан холодной воды для миссис Уоррет.
She looks warm after her walk."	Ей, кажется, жарко после прогулки на солнце.
Elsie, dreadfully ashamed, made a bolt from the room, and hid herself in the hall closet to have her laugh out.	Элси, отчаянно пристыженная, метнулась прочь из комнаты и, спрятавшись в стенном шкафу в передней, дала волю долго сдерживаемому смеху.
She came back after a while, with a perfectly straight face.	Через некоторое время она вернулась в комнату с совершенно серьезным лицом.
Luncheon was brought up.	Обед был подан наверх.
Mrs. Worrett made a good meal, and seemed to enjoy everything.	Миссис Уоррет хорошо поела и, казалось, была всем очень довольна.
She was so comfortable that she never stirred till four o'clock!	Ей было так удобно и приятно, что она не двинулась с места до четырех часов дня!
Oh, how long that afternoon did seem to the poor girls, sitting there and trying to think of something to say to their vast visitor!	Ах, каким долгим показался тот день бедным девочкам, сидевшим в комнате в обществе своей массивной гостьи и усердно старавшимся придумать, о чем бы еще заговорить с ней!
At last Mrs. Worrett got out of her chair, and prepared to depart.	Но наконец миссис Уоррет поднялась с кресла и приготовилась уходить.
"Well," she said, tying her bonnet-strings, "I've had a good rest, and feel all the better for it.	- Ну, - сказала она, завязывая ленты своей шляпки, - я чудесно отдохнула и очень хорошо себя чувствую.
Ain't some of you young folks coming out to see me one of these days?	Может быть, кто-нибудь из вас, молодых, захочет приехать навестить меня?
I'd like to have you, first-rate, if you will. 'Tain't every girl would know how to take care of a fat old woman, and make her feel to home, as you have me, Katy.	Я с удовольствием приняла бы вас у себя. Не каждая девочка умеет так позаботиться о старой толстой женщине, чтобы та почувствовала себя как дома. А ты это умеешь, Кейти.
I wish your aunt could see you all as you are now.	Ах, если бы ваша тетя могла увидеть, какими вы все стали!
She'd be right pleased; I know that."	Она была бы очень довольна, я в этом уверена.
Somehow, this sentence rang pleasantly in Katy's ears.	И эта последняя фраза показалась Кейти очень приятной.
"Ah! don't laugh at her," she said later in the evening, when the children, after their tea in the clean, fresh-smelling dining-room, were come up to sit with her, and Cecy, in her pretty pink lawn and white shawl, had dropped in to spend an hour or two; "she's a real kind old woman, and I don't like to have you.	- Не смейтесь над ней! - сказала она позднее в тот же вечер, когда дети после чая, который они пили в чистой, пахнущей свежестью столовой, поднялись наверх посидеть в ее комнате; с ними была и Сиси в очаровательном платье из розового батиста и с белой шалью на плечах, заглянувшая в гости на часок-другой. - Она, право же, добрая старая женщина, и я не хочу слушать ваших насмешек над ней.
It isn't her fault that she's fat.	Не ее вина, что она такая толстая.
And Aunt Izzie was fond of her, you know.	И тетя Иззи ее очень любила, вы ведь знаете.

It is doing something for her when we can show a little attention to one of her friends.	И, проявляя внимание к одной из ее старых подруг, мы тем самым делаем что-то ради самой тети Иззи.
I was sorry when she came, but now it's over, I'm glad."	Я была недовольна, когда пришла миссис Уоррет, но теперь, когда все позади, я даже рада.
"It feels so nice when it stops aching," quoted Elsie, mischievously, while Cecy whispered to Clover.	- Так приятно, когда болело, а потом прошло, -заметила Элси лукаво, а Сиси шепнула, обращаясь к Кловер:
"Isn't Katy sweet?"	- Ну скажи, разве Кейти не прелесть?
"Isn't she!" replied Clover.	- Конечно! - ответила Кловер.
"I wish I was half so good.	- Я хотела бы стать хоть вполовину такой доброй, как она.
Sometimes I think I shall really be sorry if she ever gets well.	Знаешь, иногда я думаю, что мне будет грустно, если она вдруг поправится.
She's such a dear old darling to us all, sitting there in her chair, that it wouldn't seem so nice to have her anywhere else.	Она такая милая, когда сидит здесь в своем кресле, что кажется, будет не так приятно, если она покинет его.
But then, I know it's horrid in me.	Но, конечно, я понимаю, что это гадко с моей стороны так думать.
And I don't believe she'd be different, or grow slam-bang and horrid, like some of the girls, even if she were well."	И я не верю, что она изменится и станет такой противной, как другие девочки, даже если и поправится.
"Of course she wouldn't!" replied Cecy.	- Нет, конечно, не станет! - ответила Сиси.
CHAPTER XIII	Глава 13
AT LAST	И наконец...
It was about six weeks after this, that one day, Clover and Elsie were busy down stairs, they were startled by the sound of Katy's bell ringing in a sudden and agitated manner.	Однажды, примерно полтора месяца спустя после визита миссис Уоррет, Кловер и Элси, которые были чем-то заняты на первом этаже дома, вдруг вздрогнули от трезвона колокольчика Кейти. Звук был неожиданным, резким, возбужденным.
Both ran up two steps at a time, to see what was wanted.	Обе бегом бросились наверх, прыгая через ступеньку, чтобы узнать, что нужно Кейти.
Katy sat in her chair, looking very much flushed and excited.	Она сидела в своем кресле, взволнованная и раскрасневшаяся.
"Oh, girls!" she exclaimed, "what do you think?	- Ах, девочки! - воскликнула она. - Только подумайте!
I stood up!"	Я стояла!
"What?" cried Clover and Elsie.	- Что? - крикнули в один голос Кловер и Элси.
"I really did!	- Правда!
I stood up on my feet! by myself!"	Стояла! Я стояла на ногах! Сама встала!
The others were too much astonished to speak, so Katy went on explaining.	Девочки были так удивлены, что не могли вымолвить ни слова, так что Кейти продолжила свои объяснения:

"It was all at once, you see.	- Это произошло неожиданно, понимаете?
Suddenly, I had the feeling that if I tried I could, and almost before I thought, I did try, and there I was, up and out of the chair.	У меня вдруг возникло чувство, что если я попробую встать, то мне это удастся, и не успела я подумать, как попробовала - и уже стояла здесь, возле кресла!
Only I kept hold of the arm all the time!	Но только все время держалась за его ручки!
I don't know how I got back, I was so frightened.	Не помню, как я снова села, - я была так испугана.
Oh, girls!"-and Katy buried her face in her hands.	О, девочки! - И Кейти закрыла лицо руками.
"Do you think I shall ever be able to do it again?" she asked, looking up with wet eyes.	- Как вы думаете, я смогу еще когда-нибудь встать? - спросила она, снова поднимая взгляд. Глаза ее были мокрыми от слез.
"Why, of course you will!" said Clover; while Elsie danced about, crying out anxiously:	- Конечно сможешь! - уверенно сказала Кловер, а Элси вертелась возле кресла, с тревогой повторяя:
"Be careful!	- Будь осторожна!
Do be careful!"	Ах, будь осторожна!
Katy tried, but the spring was gone. She could not move out of the chair at all.	Кейти сделала новую попытку встать, но вся энергия куда-то исчезла.
She began to wonder if she had dreamed the whole thing.	Она не могла даже двинуться с кресла и начала бояться, что все случившееся было лишь сном.
But next day, when Clover happened to be in the room, she heard a sudden exclamation, and turning, there stood Katy, absolutely on her feet.	Но на следующий день, когда Кловер была в комнате Кейти, та неожиданно вскрикнула, и Кловер, обернувшись, увидела, что сестра стоит на ногах.
"Papa! papa!" shrieked Clover, rushing down stairs.	- Папа, папа! - пронзительно закричала Кловер, бросившись вниз по лестнице.
"Dorry, John, Elsie-come!	- Дорри, Джон, Элси - сюда!
Come and see!"	Смотрите!
Papa was out, but all the rest crowded up at once. This time Katy found no trouble in "doing it again."	Папы не было дома, но все остальные столпились в комнате Кейти, которой на этот раз было совсем не трудно встать еще и еще раз.
It seemed as if her will had been asleep; and now that it had waked up, the limbs recognized its orders and obeyed them.	Казалось, что воля ее прежде дремала, но теперь пробудилась, и тело воспринимало приказы и подчинялось им.
When Papa came in, he was as much excited as any of the children.	Пришел папа, и новость взволновала его не меньше, чем всех детей.
He walked round and round the chair, questioning Katy and making her stand up and sit down.	Он все ходил и ходил вокруг кресла, задавая Кейти множество вопросов и заставляя ее вставать и садиться.
"Am I really going to get well?" she asked, almost in a whisper.	- Я в самом деле поправляюсь? - спросила она почти шепотом.
"Yes, my love, I think you are," replied Dr. Carr, seizing Phil and giving him a toss into the air.	- Да, милая моя. Я думаю, что так, - ответил доктор Карр и, подхватив Фила, подбросил его в воздух и снова поймал.

None of the children had ever before seen Papa behave so like a boy.	Никто из детей никогда прежде не видел, чтобы папа был так похож на мальчишку.
But pretty soon, noticing Katy's burning cheeks and excited eyes, he calmed himself, sent the others all away, and sat down to soothe and quiet her with gentle words.	Но вскоре, обратив внимание на пылающие щеки и взволнованные глаза Кейти, папа принял спокойный вид, отослал всех остальных из комнаты и сел рядом с Кейти, чтобы постараться успокоить ее.
"I think it is coming, my darling," he said, "but it will take time, and you must have a great deal of patience.	- Дорогая, я думаю, что выздоровление не за горами, - сказал он ласково, - но все же этот процесс потребует времени, и ты должна запастись терпением.
After being such a good child all the years, I am sure you won't fail now.	Ты была так терпелива все эти годы, и я уверен, что ты не совершишь ошибки и теперь.
Remember, any imprudence will put you back.	Помни, любой опрометчивый поступок откинет тебя назад на твоем пути.
You must be content to gain a very little at a time.	Ты должна довольствоваться малыми улучшениями.
There is no royal road to walking any more than there is to learning.	Легкого способа начать ходить нет - этому нужно учиться.
Every baby finds that out."	Любой ребенок познаёт это на опыте.
"Oh, Papa!" said Katy, "it's no matter if it takes a year-if only I get well at last."	- Ах, папа! - сказала Кейти. - Пусть даже это займет год - только бы мне наконец поправиться.
How happy she was that night-too happy to sleep.	Как счастлива была она в ту ночь - слишком счастлива, чтобы уснуть!
Papa noticed the dark circles under her eyes in the morning, and shook his head.	Утром папа заметил темные круги у нее под глазами и покачал головой.
"You must be careful," he told her, "or you'll be laid up again.	- Ты должна быть осторожна, - сказал он ей, - а иначе опять сляжешь.
A course of fever would put you back for years."	Новое воспаление отодвинет предстоящее выздоровление на годы.
Katy knew Papa was right, and she was careful, though it was by no means easy to be so with that new life tingling in every limb.	Кейти знала, что папа прав, и старалась быть осторожной, хотя это оказалось совсем нелегко, когда в каждой клеточке ее тела пульсировала новая жизнь.
Her progress was slow, as Dr. Carr had predicted.	Улучшение было медленным, как и предсказывал доктор Карр.
At first she only stood on her feet a few seconds, then a minute, then five minutes, holding tightly all the while by the chair.	Сначала она могла стоять на ногах лишь несколько секунд, потом минуту, потом пять минут и все время крепко держалась за ручку кресла.
Next she ventured to let go the chair, and stand alone.	Затем она решилась выпустить ручку и стояла, ни за что не держась.
After that she began to walk a step at a time, pushing a chair before her, as children do when they are learning the use of their feet.	А после этого она начала делать шаг за шагом, толкая перед собой кресло, как дети, когда они учатся ходить.

Clover and Elsie hovered about her as she moved, like anxious mammas.	Кловер и Элси сопровождали ее, как встревоженные и озабоченные мамаши.
It was droll, and a little pitiful, to see tall Katy with her feeble, unsteady progress, and the active figures of the little sisters following her protectingly.	Это было смешное и немного жалостное зрелище: высокая Кейти, робко, неуверенно продвигающаяся вперед, а рядом с ней маленькие фигурки ее энергичных младших сестер, пытающихся оградить ее от возможных опасностей.
But Katy did not consider it either droll or pitiful; to her it was simply delightful-the most delightful thing possible.	Но Кейти не считала происходящее ни смешным, ни жалостным - для нее это было просто замечательно! Это было самое замечательное из всего, что могло быть на свете.
No baby of a year old was ever prouder of his first steps than she.	И ни один годовалый ребенок не гордился своими первыми шагами больше, чем она.
Gradually she grew adventurous, and ventured on a bolder flight.	Постепенно она становилась все смелее и отваживалась на более дерзкие походы.
Clover, running up stairs one day to her own room, stood transfixed at the sight of Katy sitting there, flushed, panting, but enjoying the surprise she caused.	Однажды Кловер, вбежав в свою собственную комнату, остановилась как вкопанная при виде сидящей там Кейти, раскрасневшейся, запыхавшейся, но чрезвычайно довольной устроенным сюрпризом.
"You see," she explained, in an apologizing tone, "I was seized with a desire to explore.	- Понимаешь, - объяснила она извиняющимся тоном, - меня охватила жажда путешествия.
It is such a time since I saw any room but my own!	Ведь столько времени я не видела ни одной комнаты, кроме моей собственной.
But oh dear, how long that hall is!	Но, дорогая, какой длинный этот холл!
I had forgotten it could be so long.	Я и забыла, что он такой длинный.
I shall have to take a good rest before I go back."	Так что мне придется хорошенько отдохнуть, прежде чем я пойду обратно.
Katy did take a good rest, but she was very tired next day.	Кейти хорошенько отдохнула, но чувствовала себя на следующий день очень усталой.
The experiment, however, did no harm. In the course of two or three weeks, she was able to walk all over the second story.	Впрочем, этот опыт не причинил ей вреда, а через две-три недели она уже ходила по всем комнатам второго этажа.
This was a great enjoyment. It was like reading an interesting book to see all the new things, and the little changes.	Это доставляло ей огромное удовольствие, не меньше, чем чтение какой-нибудь увлекательной книги. Было так интересно видеть все эти новые вещи, все маленькие перемены, происшедшие за время ее болезни.
She was forever wondering over something.	Она все время чему-нибудь удивлялась.
"Why, Dorry," she would say, "what a pretty book-shelf!	- О, Дорри, - говорила она, - какая красивая книжная полка!
When did you get it?"	Давно она у тебя?
"That old thing!	-Эта?
Why, I've had it two years.	Да она у меня уже два года.

Didn't I ever tell you about it?"	Разве я не говорил тебе о ней?
"Perhaps you did," Katy would reply, "but you see I never saw it before, so it made no impression."	- Может быть, и говорил, - отвечала Кейти, - но, понимаешь, я ведь ни разу не видела ее, так что твои слова не произвели впечатления.
By the end of August she was grown so strong, that she began to talk about going down stairs.	К концу августа она так окрепла, что начала говорить о том, чтобы спуститься вниз.
But Papa said,	Но папа ответил:
"Wait."	- Подожди.
"It will tire you much more than walking about on a level," he explained, "you had better put it off a little while-till you are quite sure of your feet."	Спуск по лестнице утомит тебя гораздо больше, чем прогулки в пределах одного этажа. Лучше немного подождать, пока ты не будешь совершенно уверена в своих силах.
"I think so too," said Clover; "and beside, I want to have the house all put in order and made nice, before your sharp eyes see it, Mrs. Housekeeper.	- Я тоже так думаю, - сказала Кловер. - А кроме того, я хочу, чтобы во всем доме были наведены порядок и красота, прежде чем мы представим его вашему проницательному взору, мисс Домоправительница.
Oh, I'll tell you!	О, знаете что?
Such a beautiful idea has come into my head!	Мне пришла в голову такая чудесная идея!
You shall fix a day to come down, Katy, and we'll be all ready for you, and have a 'celebration' among ourselves.	Ты, Кейти, заранее назначишь день, когда сойдешь вниз, и все мы приготовимся встретить тебя и отпраздновать твой приход.
That would be just lovely!	Это будет великолепно!
How soon may she, Papa?"	Папа, когда она сможет спуститься?
"Well-in ten days, I should say, it might be safe."	- Я думаю, дней через десять это будет вполне безопасно.
"Ten days! that will bring it to the seventh of September, won't it?" said Katy.	- Через десять дней? Седьмого сентября, да? -уточнила Кейти.
"Then Papa, if I may, I'll come down stairs the first time on the eighth. It was Mamma's birthday, you know," she added in a lower voice.	- Знаешь, папа, если можно, я хотела бы спуститься в первый раз восьмого числа... Это мамин день рождения, - добавила она негромко.
So it was settled.	Итак, все было решено.
"How delicious!" cried Clover, skipping about and clapping her hands:	- Отлично, отлично! - закричала Кловер, прыгая вокруг отца и хлопая в ладоши.
"I never, never, never did hear of anything so perfectly lovely.	- Ничего чудеснее в жизни не слышала!
Papa, when are you coming down stairs?	Папа, когда ты пойдешь вниз?
I want to speak to you dreadfully ."	Я страшно хочу с тобой поговорить!
"Right away-rather than have my coat-tails pulled off," answered Dr. Carr, laughing, and they went away together. Katy sat looking out of the window in a peaceful, happy mood.	- Уж лучше мне пойти прямо сейчас, пока ты еще не оторвала полы моего сюртука, - ответил доктор Карр, смеясь, и они ушли вдвоем, а Кейти осталась сидеть у окна в самом безмятежном и счастливом расположении духа.

"Oh!" she thought, "can it really be?	"Ах, неужели это правда? - думала она.
Is School going to 'let out,' just as Cousin Helen's hymn said?	- Неужели Школа, о которой говорилось в стихотворении кузины Элен, осталась позади?
Am I going to 'Bid a sweet good-bye to Pain?'	И теперь я скажу Страданию: "Прости".
But there was Love in the Pain.	Но была и Любовь в этом Страдании.
I see it now.	Теперь я понимаю это.
How good the dear Teacher has been to me!"	Как добр был ко мне дорогой Учитель!"
Clover seemed to be very busy all the rest of that week.	Кловер, похоже, была очень занята всю следующую неделю.
She was "having windows washed," she said, but this explanation hardly accounted for her long absences, and the mysterious exultation on her face, not to mention certain sounds of hammering and sawing which came from down stairs.	По ее словам, ей нужно "проследить, как слуги моют окна", но этим едва ли можно было объяснить ее длительное отсутствие или таинственное ликование, явно написанное на ее лице, не говоря уже о звуках молотка и пилы, доносившихся с первого этажа.
The other children had evidently been warned to say nothing; for once or twice Philly broke out with,	Остальным детям, очевидно, был дан приказ ни о чем не говорить Кейти. Лишь раз или два у Фила вырвалось:
"Oh, Katy!" and then hushed himself up, saying,	"Ах, Кейти!", но он тут же обрывал сам себя, поспешно добавляя:
"I 'most forgot!"	"Чуть не забыл!"
Katy grew very curious.	Любопытство Кейти росло день ото дня.
But she saw that the secret, whatever it was, gave immense satisfaction to everybody except herself; so, though she longed to know, she concluded not to spoil the fun by asking any questions.	Но чувствуя, что существование секрета, в чем бы он ни заключался, приносит огромное удовлетворение всем, кроме нее самой, она, хоть ей и очень хотелось узнать, в чем дело, решила не портить другим удовольствие лишними вопросами.
At last it wanted but one day of the important occasion.	Наконец остался лишь день до торжественного события.
"See," said Katy, as Clover came into the room a little before tea-time. "Miss Petingill has brought home my new dress.	- Взгляни, - сказала Кейти, когда Кловер зашла к ней, - мисс Петингил принесла мое новое платье.
I'm going to wear it for the first time to go down stairs in."	Я хочу надеть его, когда пойду вниз.
"How pretty!" said Clover, examining the dress, which was a soft, dove-colored cashmere, trimmed with ribbon of the same shade.	- Какое красивое! - воскликнула Кловер, разглядывая платье из мягкого голубоватого кашемира, украшенное лентой того же оттенка.
"But Katy, I came up to shut your door.	- Но я поднялась к тебе, Кейти, для того, чтобы закрыть дверь в твою комнату.
Bridget's going to sweep the hall, and I don't want the dust to fly in, because your room was brushed this morning, you know."	Бриджет собирается подметать холл, а в твоей комнате уже подметали сегодня утром, и я не хочу, чтобы сюда залетела пыль из холла.
"What a queer time to sweep a hall!" said Katy, wonderingly.	- Что за странное время вы выбрали, чтобы подметать холл! - удивилась Кейти.

"Why don't you make her wait till morning?"	- Почему не подождать до утра?
"Oh, she can't!	- Бриджет не сможет мести утром!
There are-she has-I mean there will be other things for her to do to-morrow.	У нее... она... ну, я хочу сказать, что завтра у нее будут другие дела.
It's a great deal more convenient that she should do it now.	Поэтому для нее гораздо удобнее сделать это сейчас.
Don't worry, Katy, darling, but just keep your door shut.	Не волнуйся, Кейти, дорогая! Только пусть дверь в твою комнату будет закрыта.
You will, won't you?	Хорошо?
Promise me!"	Обещай не открывать!
"Very well," said Katy, more and more amazed, but yielding to Clover's eagerness, "I'll keep it shut."	- Хорошо, - ответила Кейти, удивляясь все больше и больше, но уступая горячим просьбам Кловер, -я не буду открывать дверь.
Her curiosity was excited.	- Однако любопытство ее было возбуждено до предела.
She took a book and tried to read, but the letters danced up and down before her eyes, and she couldn't help listening.	Она взяла книгу и попыталась углубиться в чтение, но буквы прыгали у нее перед глазами, и она не могла не прислушиваться к тому, что происходило за дверью.
Bridget was making a most ostentatious noise with her broom, but through it all, Katy seemed to hear other sounds-feet on the stairs, doors opening and shutting-once, a stifled giggle.	Бриджет производила своей шваброй нарочитый шум, но и сквозь него Кейти слышала другие звуки - шаги на лестнице, стук открывающихся и закрывающихся дверей, а один раз - чей-то приглушенный смех.
How queer it all was!	Все это было очень странно.
"Never mind," she said, resolutely stopping her ears,	- Не буду обращать внимания, - сказала она, решительно затыкая уши.
"I shall know all about it to-morrow."	- Я все узнаю завтра.
To-morrow dawned fresh and fair-the very ideal of a September day.	Рассвет следующего дня был прохладным и ясным - самое великолепное начало для сентябрьского дня.
"Katy!" said Clover, as she came in from the garden with her hands full of flowers, "that dress of yours is sweet.	- Кейти, - сказала Кловер, входя в комнату с охапкой цветов, собранных в саду, - твое платье -просто прелесть!
You never looked so nice before in your life!"	Ты никогда не была такой красивой, как сегодня!
And she stuck a beautiful carnation pink under Katy's breast-pin and fastened another in her hair.	- И она приколола одну ярко-розовую гвоздику на грудь Кейти, а другую прикрепила к ее волосам.
"There!" she said, "now you're adorned.	- Вот так! - сказала она. - Теперь ты наряжена.
Papa is coming up in a few minutes to take you down."	Через несколько минут придет папа, чтобы помочь тебе спуститься по лестнице.
Just then Elsie and Johnnie came in.	В этот момент в комнату вошли Элси и Джонни.
They had on their best frocks. So had Clover.	Так же как и на Кловер, на них были лучшие платья.

It was evidently a festival-day to all the house.	Этот день в доме явно считали праздничным.
Cecy followed, invited over for the special purpose of seeing Katy walk down stairs.	Вслед за ними появилась и Сиси, приглашенная именно для того, чтобы посмотреть, как Кейти спустится вниз.
She, too, had on a new frock.	На Сиси тоже было новое платье.
"How fine we are!" said Clover, as she remarked this magnificence.	- Какие мы все нарядные! - сказала Кловер, заметив это великолепие.
"Turn round, Cecy-a panier, I do declare-and a sash!	- Ну-ка, повернись. Сиси. Смотрите, кринолин! И какой пояс!
You are getting awfully grown up, Miss Hall."	Мисс Холл, вы становитесь ужасно взрослой.
"None of us will ever be so 'grown up' as Katy," said Cecy, laughing.	- Никто из нас не может быть "взрослее" Кейти! -засмеялась в ответ Сиси.
And now Papa appeared.	И тут появился папа.
Very slowly they all went down stairs, Katy leaning on Papa, with Dorry on her other side, and the girls behind, while Philly clattered ahead.	Очень медленно все они направились вниз. Кейти опиралась на папину руку, с другой стороны рядом с ней шел Дорри, девочки - сзади, а Фил громко топал впереди.
And there were Debby and Bridget and Alexander, peeping out of the kitchen door to watch her, and dear old Mary with her apron at her eyes crying for joy.	Из дверей кухни на них смотрели Дебби, Бриджет и Александр, а милая старая Мэри даже плакала от радости.
"Oh, the front door is open!" said Katy, in a delighted tone. "How nice!	- Парадная дверь открыта! Какая она красивая! -сказала Кейти восхищенно.
And what a pretty oil-cloth.	- Какая отличная обивка!
That's new since I was here."	С тех пор как я была здесь, ее успели обить заново.
"Don't stop to look at that !" cried Philly, who seemed in a great hurry about something.	- Не задерживайся! Что на это смотреть! -воскликнул Фил, который почему-то очень спешил.
"It isn't new.	- Обивка совсем не новая.
It's been there ever and ever so long!	И дверь такая уже давным-давно!
Come into the parlor instead."	Пойдем лучше в гостиную.
"Yes!" said Papa, "dinner isn't quite ready yet, you'll have time to rest a little after your walk down stairs.	- Да, пойдем в гостиную, - сказал папа. - Обед еще не совсем готов, и у тебя есть время, чтобы немножко отдохнуть после прогулки по лестнице.
You have borne it admirably, Katy.	Ты замечательно справилась с этим походом, Кейти.
Are you very tired?"	Очень устала?
"Not a bit!" replied Katy, cheerfully.	- Ни капельки! - ответила Кейти бодро.
"I could do it alone, I think.	- Я думаю, что могла бы спуститься и совсем одна.
Oh! the bookcase door has been mended!	Смотрите-ка! Дверцу книжного шкафа починили!
How nice it looks."	Как он теперь хорошо выглядит.

"Don't wait, oh, don't wait!" repeated Phil, in an agony of impatience.	-Не задерживайся, ну не задерживайся же!-повторял Фил в горячке нетерпения.
So they moved on.	И все двинулись дальше.
Papa opened the parlor door.	Папа открыл дверь гостиной.
Katy took one step into the room-then stopped.	Кейти перешагнула порог - и остановилась.
The color flashed over her face, and she held by the door-knob to support herself.	Лицо ее запылало, она схватилась за ручку двери, чтобы не упасть.
What was it that she saw?	Что же она увидела?
Not merely the room itself, with its fresh muslin curtains and vases of flowers.	Нет, не только саму комнату с новыми муслиновыми занавесками и вазами, полными цветов.
Nor even the wide, beautiful window which had been cut toward the sun, or the inviting little couch and table which stood there, evidently for her.	И не широкое красивое окно, освещенное ярким солнцем, и не кушетку, маленькую и удобную, которая стояла рядом со столиком и, вероятно, была приготовлена специально для Кейти.
No, there was something else!	Нет, было в комнате и кое-что еще!
The sofa was pulled out and there upon it, supported by pillows, her bright eyes turned to the door, lay-Cousin Helen!	На середину был выдвинут диван, а на нем, облокотясь на подушки, полулежала кузина Элен!
When she saw Katy, she held out her arms.	Увидев Кейти, она раскрыла объятия ей навстречу.
Clover and Cecy agreed afterward that they never were so frightened in their lives as at this moment; for Katy, forgetting her weakness, let go of Papa's arm, and absolutely ran toward the sofa.	Кловер и Сиси в один голос утверждали потом, что никогда в жизни не испытывали такого неожиданного страха, как в тот момент, когда Кейти, забыв о своей болезни, выпустила папину руку и прямо-таки побежала к дивану.
"Oh, Cousin Helen! dear, dear Cousin Helen!" she cried. Then she tumbled down by the sofa somehow, the two pairs of arms and the two faces met, and for a moment or two not a word more was heard from anybody.	- Кузина Элен! Дорогая кузина Элен! -восклицала она, а потом упала на колени рядом с диваном, и объятия слились, а лица прижались друг к другу, и несколько мгновений не было слышно ни звука.
"Isn't a nice 'prise?" shouted Philly, turning a somerset by way of relieving his feelings, while John and Dorry executed a sort of war-dance round the sofa. Phil's voice seemed to break the spell of silence, and a perfect hubbub of questions and exclamations began.	- Отличный сюрприз, а? - закричал Фил, перекувырнувшись в воздухе, чтобы дать выход накопившимся чувствам, а Джонни и Дорри в это время исполняли вокруг дивана нечто, напоминающее пляску древних воинов.
It appeared that this happy thought of getting Cousin Helen to the "Celebration," was Clover's.	Оказалось, что удачная мысль пригласить на "празднование" кузину Элен принадлежала Кловер.
She it was who had proposed it to Papa, and made all the arrangements.	Это она убедила папу и сделала все необходимые приготовления к приему гостьи.
And, artful puss! she had set Bridget to sweep the hall, on purpose that Katy might not hear the noise of the arrival.	И - какая плутовка! - заставила Бриджет мести холл после обеда, чтобы Кейти не слышала звуков у парадной двери и не догадалась заранее о приезде кузины.

"Cousin Helen's going to stay three weeks this time-isn't that nice?" asked Elsie, while Clover anxiously questioned:	- Кузина Элен собирается остаться у нас на три недели - замечательно, правда? - сказала Элси, а Кловер не переставала с тревогой вопрошать:
"Are you sure that you didn't suspect?	- Но ты действительно ни о чем не подозревала?
Not one bit?	Ни чуточки?
Not the least tiny, weeny mite?"	Ни самой малюсенькой капельки?
"No, indeed-not the least.	- Нет, совершенно ни о чем.
How could I suspect anything so perfectly delightful?"	Могла ли я подозревать, что меня ждет такая радость?
And Katy gave Cousin Helen another rapturous kiss.	- И Кейти снова с восторгом поцеловала кузину Элен.
Such a short day as that seemed!	Каким коротким показался им всем этот день!
There was so much to see, to ask about, to talk over, that the hours flew, and evening dropped upon them all like another great surprise.	Столько всего нужно было узнать, спросить, обсудить, что час пролетал за часом, и наступление вечера оказалось для всех сюрпризом.
Cousin Helen was perhaps the happiest of the party.	Кузина Элен, возможно, была самой счастливой во всей этой компании.
Beside the pleasure of knowing Katy to be almost well again, she had the additional enjoyment of seeing for herself how many changes for the better had taken place, during the four years, among the little cousins she loved so much.	Она не только была рада узнать, что Кейти почти здорова, ей также было приятно увидеть своими глазами, как заметно изменились к лучшему за эти четыре года ее маленькие двоюродные братья и сестры, которых она так любила.
It was very interesting to watch them all.	Было интересно наблюдать за каждым из них.
Elsie and Dorry seemed to her the most improved of the family.	Наибольшие перемены, как ей показалось, произошли с Элси и Дорри.
Elsie had quite lost her plaintive look and little injured tone, and was as bright and beaming a maiden of twelve as any one could wish to see.	Элси совсем забыла свой прежний плаксивый вид и обиженный тон и была такой оживленной и сияющей, какой можно только пожелать быть каждой двенадцатилетней девочке.
Dorry's moody face had grown open and sensible, and his manners were good-humored and obliging.	Угрюмое выражение исчезло с лица Дорри, оно стало открытым и выразительным, а в его манерах появились добродушие и любезность.
He was still a sober boy, and not specially quick in catching an idea, but he promised to turn out a valuable man.	Он по-прежнему был очень серьезным мальчиком и, хотя не отличался живостью ума, обещал вырасти достойным человеком.
And to him, as to all the other children, Katy was evidently the centre and the sun.	И для него, и для всех остальных детей Кейти, очевидно, была центром притяжения и солнцем, вокруг которого все они вращались.
They all revolved about her, and trusted her for everything.	Они полагались на Кейти во всем.

Cousin Helen looked on as Phil came in crying, after a hard tumble, and was consoled; as Johnnie whispered an important secret, and Elsie begged for help in her work.	Кузина Элен наблюдала, как Фил, который упал и больно ушибся, бросился искать утешения у Кейти, как Джонни шептала на ухо Кейти "очень важный секрет", как Элси умоляла Кейти помочь ей в шитье.
She saw Katy meet them all pleasantly and sweetly, without a bit of the dictatorial elder-sister in her manner, and with none of her old, impetuous tone.	И кузина Элен видела, как Кейти откликалась на любое обращение любезно и ласково, в манерах ее не было ничего властного, а в тоне - прежней запальчивости.
And best of all, she saw the change in Katy's own face: the gentle expression of her eyes, the womanly look, the pleasant voice, the politeness, the tact in advising the others, without seeming to advise.	Но лучше всего перемена была заметна во внешности Кейти: нежное выражение глаз, женственность, приятный голос, вежливость, тактичность.
"Dear Katy," she said a day or two after her arrival, "this visit is a great pleasure to me-you can't think how great.	- Кейти, дорогая, - сказала кузина Элен день или два спустя после их встречи, - мне так приятно гостить у вас на этот раз - ты даже представить не можешь.
It is such a contrast to the last I made, when you were so sick, and everybody so sad.	Как все не похоже на прежнюю нашу встречу, когда ты была так тяжело больна, а все в доме так печальны.
Do you remember?"	Помнишь?
"Indeed I do!	- Конечно.
And how good you were, and how you helped me!	И как добры вы были ко мне! И как вы помогли мне!
I shall never forget that."	Я никогда этого не забуду.
"I'm glad! But what I could do was very little.	- Я очень рада, но ведь я так мало могла сделать для тебя.
You have been learning by yourself all this time.	Ты сама училась все это время.
And Katy, darling, I want to tell you how pleased I am to see how bravely you have worked your way up.	И, Кейти, дорогая, я очень довольна, что ты сумела так мужественно перенести все трудности.
I can perceive it in everything-in Papa, in the children, in yourself.	Я вижу это по всему - и папа, и дети, и ты сама.
You have won the place, which, you recollect, I once told you an invalid should try to gain, of being to everybody 'The Heart of the House.' "	Ты заняла то место в доме, которое - помнишь, я говорила тебе? - может и должен попытаться занять больной человек: ты действительно стала душой дома.
"Oh, Cousin Helen, don't!" said Katy, her eyes filling with sudden tears.	- Ах, кузина Элен, не говорите так! - сказала Кейти, и глаза ее вдруг наполнились слезами.
"I haven't been brave.	- Я не была мужественной.
You can't think how badly I sometimes have behaved-how cross and ungrateful I am, and how stupid and slow.	Вы и представить себе не можете, как ужасно я вела себя иногда, какой сердитой и неблагодарной, какой глупой и тупой я была.
Every day I see things which ought to be done, and I don't do them.	Изо дня в день я видела, что мне следует делать, но не делала этого.

It's too delightful to have you praise me-but you mustn't. I don't deserve it."	Это так замечательно, что вы похвалили меня, но не надо... Я этого не заслуживаю.
But although she said she didn't deserve it I think that Katy did!	Но хотя Кейти и сказала, что не заслуживает похвал, я думаю, она их вполне заслужила!