Неизвестный фактор: [романы]

— Не волнуйся, младшая. Старик способен еще немного поползать. Если не по другим причинам, то хотя бы из любопытства: хочу увидеть, что на другом конце этой дороги. Мне кажется, что когда-то это было водяное место. Они любили воду — те, что ушли задолго до нас. Но почему вода должна была омывать фундаменты их стен и башен, можно только гадать...

— Амфибии, раса, живущая в воде? — предположил Дискан.

— Возможно. Такие существуют... вернее, существовали... как есть расы ползающие и летающие. Однако наш друг... — он кивком указал на мимирское животное, — он не из воды.

Осмелев, Дискан решился задать собственный вопрос.

— А что говорят легенды о Кскотале?

Зимгральд улыбнулся.

— Очень немногое. Намек... всего лишь очень древний намек... на сокровище, которое может быть найдено в морском городе...

— Сокровище?

Воротник закатанина поднялся, окружив его лицо ящера.

— Да, от этого слова кровь бежит быстрей, верно? Но я считаю, что сокровища Кскотала нельзя держать в руках, разглядывать, подсчитывать и хранить в ящиках. Да, у всех рас есть свои сокровища, и иногда их собирают в груды. Но я думаю, что если бы здесь было такое сокровище, оно за долгие годы рассеялось бы, и эти джеки не найдут то, что ищут, даже если камень за камнем разберут весь Кскотал... к чему они определенно не готовы.

— Сокровища — знания? — размышлял Дискан.

— Именно так. Знания. Всегда помните это, юные. За самыми причудливыми древними сказками скрывается зерно истины. Иногда оно бывает очень мало и искажено слухами и легендами, но оно есть. И если его можно высвободить из-под отложений долгих лет, оно становится дороже всех драгоценных металлов и камней, которые можно нагромоздить, чтобы любоваться ими; пир ума гораздо богаче и длится дольше. Охотники за нами гонятся за «сокровищами», которые, возможно, давно исчезли, но я ищу здесь другое.

— Но королевские усыпальницы, сокровищницы...

Зимгральд кивнул.

— Да, их можно найти... и ограбить. И я тоже могу ошибаться. Я никогда не считал себя непогрешимым, дети мои. Смотрите, наш проводник теряет терпение. Я сказал бы, что пора нам снова в путь.

Увидев, что они встали, мимирское животное повернулось и пошло, высоко задрав голову, словно принюхиваясь к запаху в воздухе. Но Дискану казалось, что достаточно и запахов болота, чтобы затруднить дыхание. Он шел позади, оглядываясь в поисках врага, но если джеки миновали их преграду, они не торопились догнать беглецов. Однако сама мысль об этом преследовании заставляла Дискана ускорять шаг, пока он не догнал идущих впереди.

— Не нужно торопиться. Высочайший не может идти быстрей, — выпалила Джула.

— Боюсь, разум подсказывает, что все же нужно, — сказал ей Зимгральд. — Сейчас мы представляем отличную цель для нападения, и я не хочу оставлять эту дорогу, если только не появится выбор.

С этим Дискан был вполне согласен. У него шокер почти без заряда и бластер, который он взял у Джулы. Сопротивляться нападающим джекам — самоубийство.

Человек не становится джеком, грабящим торговцев и колонии, если до этого уже не стал преступником, для которого закрыт путь к честной жизни. И эти джеки будут добиваться того, что им нужно, любыми способами, не испытывая никаких угрызений совести. Закатанину они сохранят жизнь, пока не получат от него все, что хотят. Джула, как женщина, для них дополнительная добыча. А его они не задумываясь сожгут, и это еще в лучшем случае. Но почему джеки так уверены в том, что сокровища на Мимире? Неужели их привела сюда репутация Зимгральда, тот факт, что в прошлом ист-технер сделал два выдающихся археологических открытия? Это рассуждение слишком примитивно, а джеки отнюдь не глупы. Они очень хорошо подготовились и запаслись снаряжением. Все, что они делают, свидетельствует о тщательно спланированной операции.

С другой стороны, несколько минут назад закатанин говорил правду: сокровища, которые он ищет, не материальные. Так что это значит? Какие тайны прошлого настолько ценны, чтобы оправдать попытку их похитить?

— Что им здесь нужно? — спросил Дискан, думая о своем.

— Добыча! — презрительно ответила Джула.

— Но наш молодой друг спрашивает, добыча какого рода, — сказал Зимгральд. — Да, и для меня это загадка — небольшая, по сравнению с другими. Они очень хорошо подготовились, эти джеки, и у них хорошие сведения о наших планах. Они уверены, что можно найти что-то ценное, достойное больших усилий, уверены в своем успехе. Но я не знаю, что могло бы стоить такого риска.

— Может быть, вы? — спросил Дискан. Возможно ли это — захватить известного ист-технера и держать его в анабиозе? Но не похоже на джеков, которые предпочитают легкую и быструю добычу и возможность быстро ускользнуть.

— Весьма лестно. — Смешок Зимгральда прозвучал тепло. — Но думаю, нет: я могу быть им полезен только здесь. Закон усреднения говорит, что человек не может ежегодно делать находки. Нет, к несчастью для нас, то, что они ищут, находится здесь. Они считают, что мы знаем тайну, и это делает нас важными. В противном случае они бы списали нас и занялись поисками сокровищ — а мы бродили бы в этом лабиринте, беспомощные и покинутые.

— Ррррррруггггг!

Джула вскрикнула. Воротник закатанина взметнулся и раскрылся. Дискан положил руку на рукоять бластера. Мохнатый, который всю дорогу по этому зловонному подземелью молчал, вдруг издал режущий нервы крик. Он остановился, приподнялся на задних лапах, вытянул вперед передние и оскалил пасть, показав клыки. Ошибиться было невозможно — он увидел опасность.

Дискан протиснулся мимо Зимгральда и Джулы, сбрасывая по пути мешок.

— Ложитесь! — приказал он, представив себе залп бластера на этой дороге. Сам он присел, пытаясь проникнуть взглядом во мглу впереди, разглядеть угрозу.

После первого боевого клича мимирское животное молчало, но Дискан слышал свист его дыхания.

— Зимгральд, — крикнул он, — включите фонарь!

Луч может выдать их, но он способен и осветить то, что ждет их впереди. Это лучше, чем вяло ждать прихода опасности, возможно, такой, от которой нет защиты.

Сзади вспыхнул бело-желтый яркий свет, и от Дискана и мохнатого легли черные тени. Луч осветил — слишком отчетливо, на взгляд инопланетника, — то, что находилось посредине дороги. Дискан отшатнулся, прежде чем начал всматриваться. Эта тварь гораздо хуже того чудовища, с которым он столкнулся в горном проходе. При всей его чуждости, то имело что-то общее с животными, которых он встречал на других планетах. Но эта отвратительная тварь словно бы появилась из безумного кошмара. Передняя его часть поднимается вверх над туловищем, она раскачивается взад и вперед, непристойный столб, сужающийся наверху, без каких-либо отличительных подробностей, которые Дискан мог бы разглядеть, кроме сморщенного отверстия, которое раскрывается и закрывается.

По серой шкуре стекают полоски слизи и лужицами собираются вокруг центральной толстой части твари. Именно эта тварь или такая же оставила следы, которые он видел на улицах города.

Отвращение Дискана смешалось со страхом. Тварь огромная, в два, может, в три раза больше его самого, а он ведь не маленький. И, несмотря на отсутствие видимых глаз или других органов чувств, он уверен, что тварь хорошо знает, где они. И все свидетельствует о враждебности ее намерений.

Он поднял бластер, нацелил в раскачивающуюся голову, но потом переместил прицел на центральную толстую часть туши. Возможно, выстрел в эту неподвижную часть принесет гораздо больший ущерб.

— Подождите! — Приказ Зимгральда раздался, когда Дискан уже собирался спустить курок, и прозвучал он так властно, что Дискан подчинился.

Мохнатый сделал стремительный бросок — но не вперед, к твари, а в сторону, прямо на Дискана, отбросив его направо. Отверстие на верху раскачивающегося столба выпятилось вперед, и из него вылетела струя темной жидкости — к счастью, не долетевшая на несколько дюймов.

Дискан выстрелил, но неудачно: луч лишь скользнул по заостренной «голове» твари. Тварь завертелась, столб превратился в невероятный свертывающийся и развертывающийся хлыст из кожи и мышц. Иногда он втягивался в туловище: очевидно, скелет, если такой и существует под отвратительными выступами плоти, не жесткий.

— Подождите! — снова прозвучал приказ закатанина.

Но на этот раз Дискан не намерен был подчиняться. Он нацелился и выстрелил в самую середину туши. Движения твари стали лихорадочными, конвульсивными, и при этом полными мощи. Неужели легкий ожог причинил столько вреда?

Послышался звук, словно кто-то разрывает ткань. Посредине лихорадочно извивающегося корпуса в коже и плоти появилась трещина, которая становилась все шире и шире. Движения чудовища словно разрывали его самого надвое. Столб в последний раз мощно выпятился, потом опал и лежал неподвижно во всю длину на камне, и стало отчетливо видно то, что поднимается из туши, освобожденное разрывом: весь слизень был как будто оболочкой, и теперь из этой оболочки высвобождался пленник. Что это такое, трудно было разглядеть даже в ярком свете фонаря, потому что оно двигалось рывками, сжималось, словно стараясь уйти от света. Да, есть ноги — вот одна неожиданно устремилась в сторону. Суставчатая нога, длиной с Дискана, покрытая тонкой красной кожей, скользкой и блестящей. Потом, как и слизень, новое существо конвульсивно содрогнулось и выпрямилось.

Дискан услышал подавленный возглас Джулы, шипение Зимгральда. Теперь тварь была видна отчетливо и полностью: вытянутое тело висело в нескольких футах над поверхностью, опираясь на восемь ног, причем средние суставы ног поднимались выше туловища. Была и голова — круглый шар с глазами или пятнами, похожими на глаза, и длинный хобот, который то вытягивался, то собирался в шар.

Слизень был отвратителен и вызывал в Дискане страх, но глядя на эту тварь, отбрасывающую от себя сморщенную шкуру, он понял, кто его смертельный враг. И выстрелил.

Хобот устремился вперед, из него начала вырваться струя жидкости. И в этот момент испепеляющий луч бластера попал твари в голову. Дискан словно угодил в запас взрывчатки: существо буквально взорвалось. Вспыхнуло яркое пламя, с громким хлопком от вытолкнутого взрывом воздуха.

Дискан пошатнулся, ослепленный этим сверканием. Он не чувствовал, как прижалось к нему мохнатое тело, отталкивая от края жидкости. А отвратительный запах вызывал тошноту.

— Зимгральд! — с трудом произнес Дискан. — Вы это видели?

Оно мертво, должно быть мертво. Но Дискан не мог так легко преодолеть страх перед этой чудовищной насекомоподобной головой, нацеленной на них. Он не мог сказать, почему ощущение опасности так сильно, но был уверен, что они избежали самой страшной на Мимире опасности.

— Ничего... там ничего... — Даже голос закатанина звучал потрясенно.

Дискан потер слезящиеся глаза: он уже снова мог немного видеть. Но поверить в то, что сообщало зрение, — совсем другое дело. На месте, где была тварь, освобождавшаяся от сморщенной кожи, как и сказал Зимгральд, не было ничего. Словно и слизняка и того, что появилось из него, никогда и не существовало. Пустой камень.

— Нам все это... показалось? — Дискан запинался.

Луч фонаря передвинулся. Он осветил стеклянистую скользкую полоску. На месте слизня остался этот след. Нет, это им не приснилось. Но Дискана поразило действие его последнего выстрела.

— Мы не вообразили это... и это тоже!

Вдали на дороге, там, откуда они пришли, послышался крик.

Должно быть, фейерверк вывел джеков на их след. Мимирское животное уже шло дальше, минуя так неожиданно опустевшую сцену. Дискан снова пошел сзади. Зимгральд выключил фонарь и вместе с Джулой пошел за мохнатым.

Дискан надел на плечи свой мешок и поднес к глазам оружие, пытаясь разглядеть, сколько осталось заряда. Ноль! Он в тревоге постучал по указателю, чтобы стрелка индикатора сдвинулась, но та оставалась на месте. Тогда он сунул за пояс бесполезный теперь бластер и достал шокер, хотя можно ли будет его использовать против еще одного слизня-оборотня, он не знал.

Сознание, что их преследуют, заставляло идти по бесконечной дороге. Потом закатанин негромко произнес:

— Мы спускаемся.

Действительно, приходилось снова внимательно смотреть под ноги, потому что опять появилось мною полосок слизи. Но ваг они наконец спустились и оказались перед стеной с растительностью и лужами у основания. Здесь мохнатый снова повернул направо и повел их в, казалось бы, непроходимую преграду. Затем — он исчез! Дискан пошел медленней, видя, что Зимгральд и девушка тоже исчезли. И в свою очередь скользнул в узкую щель, которая вела в проход между внутренней и внешней стеной. Здесь света не было вообще, и он пошел вперед слепо, доверившись проводнику-животному.

Проход оказался очень узким. Дискан задевал стены плечами по обе стороны, а иногда не просто задевал: приходилось поворачиваться боком, чтобы пройти. Тепло болота исчезло; здесь было так же холодно, как на поверхности Мимира.

— Еще один поворот — направо... — предупредил впереди Зимгральд.

Дискан вытянул руку и, едва уперевшись в стену, протиснулся в другой проход. Но здесь впереди показался слабый свет, и на его фоне стали видны очертания идущих впереди.

Они шли, пока серый свет не сменился солнечным, и наконец вышли на открытое пространство, на свежий морозный воздух. Зимгральд прислонился к камню. Обе руки он прижал к перевязанному телу и дышал тяжело, судорожными рывками. Несомненно, его силы были на исходе, идти дальше он не может. Нужно найти укрытие, и найти его можно где-нибудь в городских руинах!

Но в городе ли они? Дискан осмотрелся, пытаясь найти какой-нибудь ориентир. Вот черные руины — но не вокруг них; между ними и городом болото в синих пятнах. А прямо перед ними нечто вроде дороги, проходящей по возвышению, примитивной и разбитой. Она ведет к хребту. К тому самому хребту, который привел их к Кскоталу? Дискан не был в этом уверен. Насколько ему известно, они могли пройти весь город и выйти с его противоположной стороны. Но если они доберутся до хребта, там можно найти убежище. И не стоит задерживаться здесь, у камня, под жгучим холодным ветром.

— Надо идти... — Дискан подошел к Зимгральду.

Джула поддерживала закатанина. Она враждебно посмотрела на Дискана.

— Он не может! — возразила девушка. — Хочешь его убить?

— Нет, — коротко ответил Дискан. — Но этот ветер может... или те, что идут за нами. Надо добраться туда... — он показал на хребет, — и побыстрей.

Закатанин кивнул.

— Он говорит правильно, младшая. И со мной еще не покончено!

Но Дискан видел, что к этому близко, а дорога нелегкая. Он убрал шокер, чтобы освободить обе руки, подошел и положил руку закатанина себе на плечо.

— Сюда! — Он уже почти нес Зимгралвда. — Иди прямо передо мной! — бросил он девушке. И больше ничего не говорил во все время пути, только хмыкал и тяжело дышал. Тело, натренированное годами тяжелого труда, не отказало, несмотря на всю его неловкость. Он шел медленно, но не оступался и вел закатанина, который все больше и больше повисал на нем.

Как очень быстро понял Дискан, нужно сосредоточиться только на следующем шаге, выбросить все остальное из головы, не думать о том, что ждет впереди, или о джеках, которые могут появиться сзади — ты сейчас стал прекрасной целью для шокера, — обездвижить тебя и делать с тобой что угодно. Нет, о джеках нужно совершенно забыть, а весь мир должен сузиться до следующего шага.

Теперь он тяжело дышал: Зимгральд мертвым грузом висел на нем. Ребра Дискана словно опоясала полоса боли; спина и ноги ныли... Забудь и об этом. Вверх по этому камню... сюда... Здесь дорога ровнее. Вверх на следующий... два шага... еще одна ступень вверх... Ступень? Сознание Дискана работало медлительно и вяло. Впервые он позволил себе заглянуть дальше ближайшего шага.

 Вокруг камни, а дальше ряды ступеней: две, три — и еще одна ровная площадка. Они добрались до вершины хребта!

 Глава четырнадцатая

— Сюда!

Дискан смутно видел впереди девушку, она энергично махала рукой. Он, шатаясь, направился к ней, боль вгрызалась в ребра, он уже почти не мог выдерживать тяжесть Зимграль-да. Он сделал еще одно усилие, и оба они оказались в проходе между двумя высокими камнями, в углублении, куда не достигает ветер и откуда Джула уже убрала снег.

Он попытался усадить закатанина, но споткнулся и упал, увлекая его за собой; инопланетник лег на него. Какое-то время Дискан просто лежал, пока кто-то не стал дергать его за руку и тем вернул к осознанию окружающего. Над ним наклонилась Джула. В глазах ее была ненависть, как при их первой встрече, тупо подумал он.

— Вставай! Ты должен встать и помочь мне! Ему хуже... помоги мне! — Она с такой силой ударила его по лицу, что голова дернулась и болезненно задела о мерзлую землю. Затем девушка пальцами вцепилась в воротник его парки и попыталась его поднять.

Дискан каким-то чудом оперся на руки и привстал, но для этого потребовались такие усилия, что он едва не задохнулся. Снова опустился на холодный камень и тупо смотрел на пришедшую в ярость девушку.

Закатанин лежал теперь на земле, укрытый пластаодеялом из одного мешка. Острый, как клюв, нос торчал над лицом, с которого словно сошла вся плоть, резко выступали кости под кожей. Глаза его были закрыты, и дышал он ртом, часто и мелко.

Рядом с ним стоял портативный нагреватель — его тепло, нацеленное на закатанина, доходило и до Дискана, так что он полусознательно протянул руки к благодатному теплу. Мешки его и девушки открыты, содержимое их частично разбросано по полу, словно она торопливо искала что-то необходимое.

— Говорю тебе... — Она прижала руки ко рту, глаза ее расширились и взгляд неподвижно застыл. — Ему хуже! У меня больше нет подкрепляющего. А ему нужен Глубокий Сон и восстановительные уколы. А у меня их нет!

Дискан продолжал мигать. Тепло и усталость — каждое движение требовало невероятных усилий — словно туманная дымка висели между ним и Джулой. Он слышал ее слова, почти понимал их смысл, но ему было все равно. Хотелось только закрыть свинцовые веки, уйти, погрузиться в сон и просто спать, спать...

Еще один резкий шлепок по лицу немного привел его в себя.

— Не спи! Не смей спать! Говорю тебе: он умрет, если ему не помочь! Мы должны найти помощь!

— Где? — тупо произнес одно слово Дискан.

— В убежище... ты говорил, что есть убежище для выживших. Там должны быть самые разные припасы. Где это убежище? — Она вцепилась в грудь его парки и трясла Дискана.

Убежище? На мгновение туман, затянувший сознание Дискана, разошелся. Он вспомнил убежище. Там было много вещей. Да, там могла быть и аптечка: он ее не искал, когда осматривал палатку. Но убежище... он понятия не имеет, где они сейчас или где были.

Он протянул руку, набрал снега из трещины в камне и потер лицо. Холод привел его в себя.

— Где убежище? — Она нетерпеливо подгоняла его.

— Не знаю. Не знаю даже, на том ли мы хребте или нет.

— На том хребте?

— Мы могли пройти под всем городом и выйти с противоположной стороны. Если это так...

Она откинулась, выражение ее стало мрачным.

— Если это так, у него нет никаких шансов, верно? — Она плотнее укрыла закатанина одеялом. — Но ты в этом не уверен?

— Нет.

— Тогда проверь! Вставай и проверь!