Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: В поисках Авалона - Алекс Джиллиан на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Алекс Д

В ПОИСКАХ АВАЛОНА

"Ворон хотел, чтобы все было черным, А сова — чтобы белым". У. Блейк.

Глава 1

"Вам не изведать радость птиц, несущихся в полете, Ведь вы в тюрьме своих пяти убогих чувств живете". У. Блейк.

— Джейн, ты не слушаешь меня. Я умираю, но это не значит, что я безумна. Никогда еще мои мысли не были так ясны и последовательны. И я не могу уйти, не предупредив тебя…. Девочка, прекрати выть, и посмотри на меня.

Желтое изможденное и покрытое глубокими морщинами лицо умирающей неожиданно просветлело, и сидевшей возле кровати девушке почудилось, что на мгновение болезнь отпустила иссушенное тело ее бабушки. Джейн постаралась взять себя в руки и прекратила заливать слезами платок. Она внимательно посмотрела в удивительно живые разумные глаза Мадлен Браун. Глубокие темно-карие с дымчатой окантовкой глаза, сверкали из-под редких нависших бровей. Из них словно ушла вся боль и предсмертная агония, оставив место только отчаянному желанию открыть перед смертью какую-то тайну, отдать свой последний долг. Джейн горько вздохнула, и снова несколько слезинок скатилось по ее щекам. Если бы мама была здесь, с ней…..

Мама, самый близкий и родной человек на свете, ей можно доверить любую боль, и, если бы она могла сейчас прижать к сердцу свою дочь и сказать, что та не одинока в этом мире, что после смерти бабушки останется с ней или увезет подальше отсюда. Но нет, Элис Браун никогда не заберет свою несчастную дочь из этой деревушки, ставшей ее тюрьмой, пленом, и крепостью, спасавшей от внешнего мира. Элис Браун не придет, и не обнимет Дженни, как это бывало раньше, не развеет ее страхи и не смягчит теплой, с привкусом грусти улыбкой последние минуты своей умирающей старой матери. Элис Браун никогда не войдет в этот дом. Она ушла, сбежала, бросив этих два больших и сильных сердца, одно из которых стучало теперь так слабо и уже больше не верило и не хотело жить. Элис Браун не смирилась с монотонностью и серостью будней. Ее заворожил и соблазнил Лондон! Одно только название города вызывало у Джейн трепет, возбуждение, и почти суеверный страх. Туманный, загадочный, уродливо-прекрасный Лондон — город, о котором малышка Дженни Браун грезила с детства и надеялась поселиться там, достигнув совершеннолетия. Этот исторический центр, притягивающий туристов, вызывающий многочисленные споры историков и мечты молоденьких романтичных девиц, дождливый, холодный и непостижимый Лондон отнял у нее мать, а у Мадлен — дочь.

Восемь лет назад Элис тайно собрала вещи и покинула деревню, что находится в графстве Сомерсет, не сказав ни кому ни слова, не оставив даже записки. Только через месяц она послала матери открытку с видом Вестминстерского аббатства и всего одной фразой на обороте. "Простите меня". Мадлен никак не прокомментировала послание, но Джейн заметила, какими сухими и безжизненными стали глаза бабушки. С тех пор в их маленьком бедном домишке поселилась безысходность. Дженни никогда не заговаривала с Мадлен о матери, чувствуя ее боль и отчаянье, но сама девочка, не смотря на юный возраст и острую необходимость в участии и поддержке родителей, простила и поняла Элис. Но не успела ей об этом написать. Лондон отнял у Джейн мать не на время, а навсегда.

После этой открытки больше не было никаких вестей, и через несколько месяцев домой вернулся гроб с телом Элис Браун. Это событие потрясло обеих горячо любящих ее женщин. Джейн замкнулась в себе и стала еще молчаливее, чем обычно, а Мадлен взяла всю ответственность за воспитание внучки на свои хрупкие и уже не молодые плечи.

И вот теперь Мадлен Браун готовилась покинуть этот мир. Больше у Джейн не было родственников. А это означало, что, возможно, уже сегодня она останется совершенно одна. Надежды на выздоровление бабушки не было. Врач, навещавший их пару часов назад, так и сказал: "Все закончится уже сегодня, Дженни, крепись".

Джейн с отчаяньем в глазах, окинула их небогатое пристанище с убогой обстановкой и серыми стенами. Деревянный табурет под ней жалобно скрипнул. По ногам прошелся ветер. Окна давно требовали замены или ремонта, но где взять средства старой больной женщине и молоденькой девушке без образования, подрабатывающей официанткой в местном пабе, где чаевые не всем по карману? Неужели остаток жизни ей придется провести в этом убожестве в полном одиночестве? Мама так и не смогла смириться. Мечты о лучшей жизни и свободе довели ее до смерти. Но Джейн лелеяла в душе надежду, почти твердую уверенность, что Элис успела сделать хотя бы один глоток вожделенной свободы. Элис Браун видела Лондон, она ходила по его старинным улочкам, вдыхала запах пыли, смога и бетона, запах модных магазинов и дорогих ресторанов, аромат английских булочек…. Нет, это, может быть, не стоит жизни, но разве у мечты есть предел? И разве есть сомнения у того, кто мечтал годами? Джейн не остановит трагическая судьба матери. Пусть будет, что будет, но здесь она не останется! Нужно уметь рисковать, а не ждать чуда, прозябая в обреченности и нищете.

Видимо, Мадлен заметила, этот решительный воинственный блеск в глазах внучки. Слишком хорошо ей было знакомо это выражение твердой уверенности и непоколебимой воли. Когда-то именно так смотрела на нее Элис. Мадлен не смогла ее остановить, но Джейн….Джейн она убережет. У девочки было куда больше здравого смысла, чем у ее легкомысленной матери.

Девушка вздрогнула, когда ее запястье неожиданно сильно сжала сухая и тонкая мозолистая рука бабушки. Джейн взглянула в сверкающие глаза Мадлен и снова не смогла сдержать слез. Когда-то Мадлен была самой красивой женщиной в деревне, и что осталось от нее сейчас? Скелет, обтянутый пергаментной кожей. Нет, я не хочу так, хотелось закричать Джейн.

— Девочка моя, послушай меня. — полушепот-полусвист, вырвался из слабых легких старушки. — Слишком мало времени осталось. Я должна была объяснить раньше, я хотела. Еще на могиле твоей матери, я пыталась найти слова, но ты была так слаба, так уязвима, я не могла взвалить на твои плечи еще и это.

— Бабушка, прошу, ничего не говори. Береги силы. — взмолилась девушка, мягко обхватывая ладонями руку Мадлен.

— Зачем они мне, Дженни. Я умираю. И не боюсь этого. Я боюсь только за тебя. Ты не можешь уехать отсюда. Я знаю, что ты думаешь об этом. Тебя давно съедают те же мысли, которые сгубили твою мать. Ты убежала бы еще два года назад, но моя болезнь приковала тебя ко мне. И я даже благодарна ей….

— Нет, бабушка, ты не должна так говорить. Неужели ты не понимаешь, что я остаюсь совсем одна? — отчаянно всхлипнула Джейн, снова уткнувшись носом в насквозь мокрый платок.

— Да, понимаю. — хриплый шепот был едва слышен. — И я обязана уберечь тебя. Элис я не удержала. Твоей матери нельзя было покидать Пилтон. Мы связаны с этой деревней и графством древним обещанием, клятвой, проклятием, называй это, как хочешь, но ради своей безопасности и спокойствия графства, ты обязана остаться здесь.

— Обязана, должна!!! Сколько можно. Я никому ничего не должна. Я выросла здесь, но это место тяготит меня, мне хочется бежать отсюда. Я хочу жить, учиться, хочу увидеть мир. И я не верю ни в какие обещания. Я никому ничего не обещала…. - в голосе девушки было столько огня, столько боли, что слабое сердце Мадлен сжалось.

— Ты не понимаешь, Джейн. Здесь ты в безопасности, под защитой. Покинешь Сомерсет, и погибнешь. Они найдут тебя и убьют, как твою мать.

— Кто? — краска отлила от лица Джейн. Неужели началось? Доктор говорил, что возможны галлюцинации и бред. — Бабушка, убийство мамы было случайным. Нет, не случайным, но…Просто какие-то ублюдки напали на нее в темном переулке. Зачем кому-то преднамеренно убивать нас? Мы никому не причинили зла. — девушка все еще надеялась образумить умирающую. Она не хотела, чтобы Мадлен ушла вот так — в беспамятстве и безумии.

— Она была бы жива, если бы у нее было это. — чуть слышно пробормотала Мадлен, закашлявшись. Тощая грудь заходила ходуном, но внимание Джейн было приковано к вытянутой испещренной морщинами руке бабушки. На безымянном пальце она заметила тонкое мутно-белое с голубым отливом кольцо. Не то, чтобы она не видела его раньше, просто не обращала особого внимания. Простая безделица, дешевка. Ничего не стоящий камень, но Джейн точно помнила, что Мадлен никогда его не снимала. Почему Мадлен придает ему такое значение?

— Это лунный камень. Именно он защищает графство и нас. Покинув Сомерсет, Элис лишилась защиты. И существа, которые охотятся за кольцом, убили ее. Они сделали это от злости, не обнаружив то, что ищут уже пять веков.

— Но кому нужно кольцо из лунного камня? — подавив ироничный тон, спокойно спросила Джейн, щадя чувства Мадлен. И кто бы ни диктовал воспаленному предсмертной агонией мозгу эти фантазии, выслушать Мадлен было ее долгом, последней данью любви и уважения.

— Не кольцо, Дженни, а сила, находящаяся в нем, бессмертная энергия древнего демона.

Джейн, готовая на все, что угодно, неожиданно вздрогнула и взглянула на Мадлен. Бабушка сошла с ума. Неужели она покинет этот мир, грезя о демонах и магических кольцах? Но, что еще можно ожидать от женщины, которая всю свои жизнь провела здесь, в непосредственной близости от городка Гластонбери, окутанного тайнами и легендами. Джейн уважала историю и мифы своей маленькой родины, но поверить, что хотя бы часть сказок о феях, колдунах и гоблинах правда….. Нет, она еще в своем уме. Местные жители, точнее, некоторая часть, все еще были суеверны и любили по вечерам рассказывать своим детям сказки о фее Моргане, короле Артуре и золотом Граале. Но верили ли они в то, о чем говорили? Вряд ли. Джейн была современной девушкой, живущей в двадцать первом веке, не лишенной романтизма, но осознающей границу между выдумкой и реальностью. А вот Мадлен эту грань переступила, и было слишком поздно ее переубеждать, оставалось только выслушать новую сказку, чтобы рассказать ее потом своим детям, если, конечно, она окажется не очень страшной.

— Я знаю, Дженни, ты не веришь мне, и слушаешь, только из жалости и уважения, но придет день, когда ты поймешь, что все, что я расскажу тебе, истинно. Ты должна быть готова, потому что, когда останешься одна, вся тяжесть заклятия ляжет на тебя. Ты последняя из Браунов, однажды, твоя дочь или внучка примут на себя эту тяжкую ношу, но сейчас твоя очередь. — темные глаза Мадлен казалось, жили вне умирающего тела, они блестели и были полны огня и твердой уверенности. Как могла Джейн разубедить ее хоть в чем-то? Да скажи ей Мадлен, что на самом деле они потомки графа Сомерсета, она бы согласно кивнула.

— В моем старом столе есть потайной ящик, ключ от него у висит у меня на шее. Снимешь его, когда я умру. Там вся история нашего рода. Точнее последние полвека. Все началось во времена правления Марии Тюдор. В одна тысяча пятьсот пятьдесят шестом году. В дневниках Луизы Браун, нашей прародительницы, берущих начало именно в этот год, много говориться, о странной эпидемии, обрушившейся на наше графство и о молодой графине, которую привез из-за границы старый граф Сомерсет. Она была втрое моложе его, красивая, молодая и добрая. Она часто ездила в деревни, чтобы помочь своему народу. И когда она в очередной раз приехала в Пилтон, чтобы накормить детей конфетами и раздать еду и одежду беднякам, ее взгляд остановился на нашей родственнице. Графиня вышла из своей кареты, завидев Луизу, стоявшую в дверях своего покосившегося домика. Луиза пишет, что не сразу поняла, почему Элизабет, так звали графиню, остановила свой взгляд именно на ней. Элизабет спросила, есть ли у Луизы муж и дети, а когда та ответила, что из родственников у нее только престарелые родители, графиня предложила ей стать своей горничной и переехать в замок. И, конечно, Луиза не смогла отказаться. Ведь такие предложения не делаются дважды. Девушка была на седьмом небе от счастья, и не верила, что жизнь дала такой удачный поворот. Если бы бедняжка знала, что ее ждет впереди…. Джейн, — затуманенные глаза Мадлен, снова сфокусировались на заинтригованном лице внучки.

— Ты возьмешь ключ, и прочитаешь все сама. Я не успею пересказать тебе историю целиком. Мне нужно быть краткой. Но, чтобы уяснить смысл, необходима вся правда. Я попробую….. Мне нужно рассказать хотя бы основное содержание дневника… Луиза поступила на службу к графине, к которой впоследствии привязалась, как к родной сестре. Красавица Элизабет, была не только удивительно живой, энергичной, умной и сердечной девушкой, но еще и безумно несчастной. Ее старый муж был ужасно привередливым, да еще и любителем женщин, эля и азартных игр. Замок все время был наполнен подозрительными личностями, кутилами, прожигателями жизни, врагами короны. Графу нравилось бросать вызов хваленной английской морали, и ему было совершенно безразлично мнение жены. В то время женщина ценилась не больше, чем предмет мебели. С ее желаниями не считались, всячески унижали, и не принимали всерьез. Не смотря на затаенную боль и обиду, сердце юной Элизабет не ожесточилось. Только день ото дня она становилась все бледнее и обреченнее. Граф был жесток с ней, и когда девушка родила мертвого ребенка, чуть не забил до смерти. Местные лекари с трудом выходили ее. Отчаявшийся заиметь наследника, граф решился на рискованный шаг. Он пригласил в замок мага. Высокий, мрачный, черноволосый колдун приехал в Сомерсет издалека. И в тот, день, когда уверенной поступью он пришел в графство, стали происходить странные вещи. В деревнях начался мор животных, бесследно исчезали люди, а потом их тела находили обескровленными в близлежащих лесах или вылавливали из ручьев. Ливневые дожди обрушились на Сомерсет, и солнечный свет все реже согревал обезумевших от страха жителей поместья. Народ бунтовал, но не знал, кто виновен в многочисленных бедствиях. А граф, тем временем, пал под чары своего гостя. Иностранный маг все время сопровождал его, давал советы, окружал своим влиянием, порабощая его разум. Юная графиня до смерти боялась гостя. Она называла его Эдредом. Не смотря на то, что пригласили его для лечения графини от бесплодия, он почти не обращал на нее своего внимания, взяв в оборот графа.

Луиза описывает Эдреда высоким молодым мужчиной, с сильным мускулистым телом и длинными черными волосами, демоническим взглядом, прожигающим насквозь, мертвенно-бледной кожей, и манерами аристократа. Она упоминала об ощущении холода и невероятной силы, которые окружали Эдреда. Я помню ее слова, записанные рукой Луизы в дневнике: "Я впадала в состояние оцепенения, полнейшей беспомощности, когда этот Дьявол оказывался рядом. Я не верила в магов, но сейчас один из них каждый день расхаживает передо мной. Мрачно-прекрасный, белый и холодный. Рядом с ним умирают розы." А потом граф умер, так и не дождавшись наследника. Зато Эдред получил его вдову и замок. Переключив свое внимание на красавицу Элизабет, он полностью завладел ее душой, разумом и телом. И с тем же пылом, с которым графиня раньше презирала навязанного гостя, теперь воспылала к нему страстью. Луиза была уверена, что тут не обошлось без колдовства. Потому что ослепленная любовью, графиня не цвела, а медленно увядала, словно темный любовник отнимал у нее все жизненные силы. От былой красоты через несколько месяцев осталась только тень. А в деревнях каждый день хоронили по несколько десятков селян. Говорили также, что похороненные мертвецы иногда являлись к своим родственникам и нападали на них. Маг принес с собой ад, и теперь Сомерсетом правил сам Дьявол, погружая графство во мрак. Голод, мор, отчаянье, смерть. Лишь на несколько дней отлучившись из замка, чтобы похоронить родителей, Луиза вернувшись, не узнала своей госпожи. И в одну из промозглых сырых ночей, графиня вошла в комнатушку своей горничной. Лицо ее было искажено гримасой ужаса и боли. Она поведала Луизе, что теперь она знает, кто виновен в гибели ее людей, и упадке поместья. Элизабет, сказала, что Эдред не человек. Он — бессмертное существо, питающееся человеческими жизнями. И теперь ей самой осталось жить совсем мало, и она должна защитить свои земли от первозданного зла. И тогда обе девушки решили, во что бы то не стало, отыскать способ остановить чудовище. День и ночь они проводили за чтением древних магических книг, ища в них ответы на свои вопросы. Но ни в одной из них не говорилось о том, как остановить дьявола, и когда они почти отчаялись, в замке появилась дряхлая старушонка. Эдред в тот день отсутствовал, бесчинствовал где-то в окрестностях поместья, утоляя свой голод. Старушка не сказала своего имени. Она протянула Элизабет тонкое колечко, сказав, что есть только один способ уничтожить демона. С помощью ордена Льва и заклинания, сказанного в нужное время в нужном месте. Это был особый ритуал, и чтобы завершить его, нужны выдержка и точность, любая оплошность приведет к катастрофе. Но Эдред был не простым демоном. Его существование исчислялось тысячелетиями. А уничтожить такой колоссальный источник энергии и зла не так-то просто. Колдунья пояснила девушкам, что, даже если они все сделают правильно, то смогут убить только оболочку чудовища, а освободившаяся сила и энергия смогут найти приют в другом теле. И тогда она составила заклинание, которое должно было заключить силу демона в кольцо из лунного камня. Ведь именно луна порождает силы тьмы. Она же способна их удержать. Втроем они тщательно все подготовили. К сожалению, Луиза не описывает ритуал, объясняя это тем, что была слишком взволнована, чтобы запомнить подробности. Они не ошиблись, демон был побежден, а его сила заточена в кольцо. Но это был не конец. Убийства в деревнях не прекратились, и тогда старуха снова приоткрыла завесу тайны, объяснив девушкам, что те, кого успел сотворить Эдред, не погибли, когда девушки заточили его силу в кольцо. И теперь единственным их желанием было получение этого кольца, для обретения абсолютной власти. И тогда был произведен еще один ритуал. Старая ведьма, взяла у обеих девушек по капле крови, и смочив ею кольцо, они втроем прочитали заклинание. Сотворенные Эдредом существа в тот же день покинули Сомерсет, жители деревень вздохнули с облегчением, в церквях снова начались службы, которые во времена Эдреда были строго запрещены. В графство вернулись покой и процветание. Но счастье было не долгим. Не прошло и трех лет, когда вдруг скончалась Элизабет, бедная графиня с чистой душой и разбитым сердцем. Перед смертью, она вложила кольцо в ладонь своей уже не горничной, а подруги, и сказала, что никогда Луиза не должна покидать Сомерсет, что теперь покой и благополучие этих мест зависят от нее. Кольцо привязано заклинанием к этой земле. Только в Сомерсете оно охраняет свою носительницу и все графство от темных сил. Если кольцо покинет Сомерсет, то все их старания окажутся напрасными, и древнее зло вернется, чтобы продолжить свое темное дело. Вот и вся история Джейн, кольцо — было единственным наследством, которое оставила нам графиня Элизабет. Есть еще клятва, которую дала Луиза, и которую должны выполнять все женщины рода Браунов. Когда меня не станет, ты наденешь кольцо, и останешься здесь, чтобы защитить мир от дремлющего на твоем пальце зла. Твоя мать знала эту историю, но ослушалась меня, и уехала. Я не смогла ее остановить, но ты не повторишь ее ошибку. Обещай мне, Дженни, обещай сейчас, что на мне не закончится спокойное время в Сомерсете, что ты не лишишь его защиты, повинуясь своим эгоистическим желаниям и мечтам о других странах, и больших городах. Обещай, Дженни, и я уйду, зная, что ты не подведешь меня. — костлявая рука Мадлен вцепилась в пальцы внучки. Сумасшедшие черные глаза смотрели прямо в душу. Девушка не на шутку испугалась. Все услышанное, она приняла за больную фантазию суеверной умирающей женщины, которая ничего в этой жизни не видела и не слышала, кроме тяжкого труда, нищеты, да старинных легенд и поверий. Но разве могла Джейн Браун отказать своей горячо любимой бабушке в последней просьбе?

— Я обещаю. Я останусь в Пилтоне. — мягко произнесла Джейн, мысленно моля Бога о прощении за эту ложь у смертного одра Мадлен Браун. Бабушка несколько раз моргнула, лицо ее разгладилось, глаза потухли.

— Я знала, что ты не подведешь меня, Джейн. — шелестя губами, прохрипела она. — Но, если ты все же ослушаешься, то знай, пока кольцо у тебя на пальце, ты сможешь почувствовать приближение врага. Лунный камень разогреется, кожу станет жечь. И ни одно существо не коснется тебя, пока ты не снимешь его. Поэтому ты должна быть осторожна, не верь ни кому. Они будут лгать, обещать, обольщать, и если ты снимешь кольцо, то погибнешь. Обмануть двадцатилетнюю девушку очень легко, если искусителю тысяча лет. Помни об этом. Ты не справишься, дитя мое, и повергнешь мир в ад. Здесь в Сомерсете ты в безопасности. Земля защищена кольцом на тысячи километров, но стоит тебе покинуть графство, лунный камень сохранит только тебя и то до тех пор, пока ты не снимешь его сама. А ты его снимешь. Рано или поздно….

— Бабушка, я все поняла. Я останусь жить в Пилтоне. Скоро в Worthy Farm, начнется музыкальный фестиваль. Я обязательно поеду туда, и может быть, познакомлюсь с нормальным парнем.

— Тебе нужен мужчина, — согласилась Мадлен. — Но знакомится на фестивале — плохая идея. Там будет много туристов. Если твой избранник будет не отсюда, он захочет увезти тебя. — старуха внимательно посмотрела на внучку. Грудь ее лихорадочно вздымалась. Приступы кашля учащались. Джейн с болью в сердце осознавала, что борьба за жизнь решиться уже совсем скоро. — Ты стала такой красивой Джейн. Именно красота губит нас. Тебе горько осознавать, что ты так и завянешь в этой деревне, не дав узреть миру твое прекрасное лицо. Тщеславие сгубило Элис. Если бы Элизабет могла знать, каким тяжким бременем станет для нас клятва, данная ей, она бы выбрала кого-нибудь другого. Я справилась с гордыней. Я осталась здесь, родила Элис, позволив своему любимому мужу уехать. А я так хотела последовать за ним. Ах, Джейн. Иногда выбор бывает очень сложен. Я так люблю тебя, девочка моя. Как же мне тяжело оставлять тебя в этом опасном мире. Ты должна быть сильной и мудрой, чтобы выжить в нем в одиночестве.

— Бабушка, ты так долго говоришь, а тебе нужен покой. — нежно прошептала Джейн, касаясь холодного лба Мадлен.

— Теперь я могу уйти с миром. Я успела рассказать тебе все. Однажды ты передашь нашу тайну своей дочери….

— Да, бабушка. Я обязательно сделаю это. — пообещала девушка, и снова залилась слезами.

Мадлен впала в беспамятство и через два часа ее не стало….

Джейн сняла кольцо с остывшей руки и надела его на свой палец. Она не поверила в историю, рассказанную Мадлен, но, когда камень соприкоснулся с ее кожей, она готова была поклясться, что ощутила странный прилив сил…. Быть может, однажды она и правда расскажет странную сказку своим детям. И вспомнит искаженное болью и верой лицо Мадлен Браун. Бедная женщина выдумала свою историю, сделав ее смыслом жизни, которому она, якобы, себя посвятила. Джейн понимала ее. Сложно признать, что твоя жизнь прошла впустую.

Глава 2

Прошло полгода.

— Черт побери, хватит спать на ходу. Та парочка за столиком у окна ждет свой заказ уже полчаса. Если хочешь сохранить свое место, то нужно шевелится, а не корячиться, как черепаха. — резко развернув к себе застывшую посреди полутемного зала небольшой забегаловки девушку, грозно отчитал ее Томас Стоун, управляющий заведением. Огромные серые глаза смотрели на него с неподдельным ужасом. Том горестно вздохнул. Черт бы побрал всех этих провинциальных девиц, которые настолько не приспособлены к жизни в большом городе, что готовы свалиться в обморок от малейшего грубого слова. И откуда они берутся?

— Ну, что ты встала, как замороженная? Я, можно сказать, еще даже не начинал ругаться. — Давай работай, или езжай обратно в свою деревню, ковыряйся в земле и выращивай свиней. Только на это ты и способна, безмозглая гусыня.

— Простите меня, мистер Стоун. — пролепетала девушка. — Я просто задумалась….

— Ты здесь не для того, чтобы думать. Обслуживать столики, разносить заказы и улыбаться, причем, очень быстро — вот вся твоя работа. Господи, сколько ты уже у нас? — Томас отпустил плечо девушки, и она чуть не уронила свой поднос, растерянно захлопав длиннющими ресницами.

— Два месяца. — прошептала она, опуская глаза.

— Вот именно. Почему же ты двигаешься, как беременная слониха?

— Простите….

— Вот заладила. Ладно, Джейн. Это последнее предупреждение. Или начинаешь работать, или я тебя увольняю. — сухо закончил гневную тираду Стоун, и отвернулся от своей подчиненной, переключив свое внимание на другую девушку, которая откровенно кокетничала с одним из клиентов. Горько вздохнув, Джейн с новыми силами взялась за работу. Если ее уволят, это будет полнейшим крахом. Лишившись небольшого заработка и чаевых, ей придется голодать, ее выгонят из комнаты, которую она снимала в одном из самых убогих районом Лондона, а в завершении всему, ей придется вернуться назад, в Сомерсет. А это было для нее страшнее голодной смерти.

Да, совсем не так она представляла свободное и блестящее будущее, когда ехала в город своей мечты. Джейн, конечно, понимала, что здесь ее никто не ждет, что поначалу придется не сладко. Но начало растянулось на несколько месяцев, и каждый день ей приходилось бороться за свое место под скупым солнцем Лондона. Сказочный город оказался недружелюбным, дождливым, холодным и злым. Ни одна живая душа не хотела протянуть ей руку помощи или дружбы. Безразличные лондонцы смотрели на нее, как на насекомое, мешавшееся у них под ногами. Она не ожидала, что ее примут с распростертыми руками, но разве так много — одна капля уважения для несчастной провинциальной дурочки. Всего четыре месяца в туманном городе, и Джейн узнала, что даже каплю нужно заслужить, заработать.

Первую неделю, подгоняемая наивными надеждами, полная мечтаний о лучшей жизни и энтузиазма, она обивала пороги агентств по трудоустройству, и когда последнее из них указало ей на дверь в лице лощеной стройной дамы в роскошном костюме и бриллиантах в ушах, Джейн стало ясно, что жизнь гораздо прозаичнее ее фантазий. Бедно и безвкусно одетая, без образования, нищая, полуголодная деревенская девушка не имела никаких шансов на выживание в огромном городе. И все же Джейн Браун не хотела сдаваться, она решила бороться до конца. Гордость не позволяла ей вернуться в Пилтон ни с чем. Там она не была бы счастливее или богаче. И пиццерия "Фри Чикен" стала ее пятым по счету местом работы. Из четырех других ее выставили, даже не заплатив. Здесь тоже донимали придирками и штрафами, но, по-крайней мере, платили во время, и пока не увольняли. Джейн горько улыбнулась, вспомнив, как мечтала в детстве пройтись по главной площади Лондона — Трафальгарской, с Колонной Нельсона в центре, а потом перейти на южную сторону, где находится улица Уайтхолл, от которой отходит Даунинг-стрит с резиденцией премьер-министра, и увидеть оттуда здание парламента со знаменитой башней Биг-Бен, свернуть на юго-запад, через Арку Адмиралтейства на одну из самых широких улиц города — Молл, которая заканчивается Букингемским дворцом, наслаждаться чудной архитектурой, церемонией смены караула бифитеров, а если повезет, зайти внутрь. Эта прогулка так и осталась мечтой. Из района, в котором Джейн снимала убогую комнатенку за двести долларов в месяц, не были видны ни Биг Бен, ни Тауэр. Ее окна выходили на темный переулок, из которого по ночам частенько раздавались подозрительные крики. Но у Джейн не было времени для жалоб на судьбу. Чтобы выжить и заплатить за комнату, она работала по восемнадцать часов в сутки, а когда возвращалась в свое тесное пристанище с железной кроватью, комодом и общим туалетом на семь комнат, она мгновенно проваливалась в сон. Но иногда проходя между столиками, она вдруг замирала, почувствовав, как кольцо, которое она не снимала со дня смерти Мадлен, вдруг начинало жечь кожу. Она вспоминала последние слова бабушки, и, не смотря на то, что считала ее истории сказкой, невольно озиралась по сторонам. Но вокруг были обычные люди. Никаких демонов. Вскоре она привыкла к частому жжению кольца, это отвлекало и раздражало, но снять его девушка почему-то не решалась. Она не сдержала ни одного обещания, данного у постели умирающей бабушки. Пусть кольцо останется на ее пальце, не смотря на это странное раздражение.

Рабочая смена подходила к концу. Томас закрывал "Фри Чикен" в три часа ночи, Джейн и еще две девушки убирали зал, а потом расходились по домам, а в девять утра они уже были на рабочем месте. Джейн могла взять выходной, но тогда она потеряла бы в деньгах, а ей необходимо купить себе новый туфли и джинсы, иначе придется ходить на работу босиком и в трусах.

Джейн вышла из пиццерии в полчетвертого утра. Небо было темным, без единой звездочки. Улица слабо совещалась редкими фонарями, но она смело шла к своему дому, зная, что терять ей нечего. Денег у нее нет. Она вчера отдала все сбережения за комнату. Одетая в вытянутую водолазку, замшевую заношенную до дыр линялую куртку, выцветшие джинсы и стоптанные красовки, Джейн вряд ли вызовет интерес у гуляющих молодых парней. Накинув на голову капюшон, она быстро семенила по мокрому асфальту, не поднимая глаза на редких прохожих. Где-то в подворотне резко закричала бездомная кошка. Наверно, она была еще голоднее Джейн. Девушка резко остановилась, собираясь найти в своей тряпичной сумке кусок колбасы, который прихватила с работы себе на ужин. Нащупав сверток, она быстро свернула с дороги и пошла на кошачьи вопли. Она торопилась, времени на сон оставалось не так уж много. Уставшая и спрятавшаяся в свой капюшон, она неожиданно наткнулась на твердую преграду, появившуюся, словно из-под земли. Кольцо уже привычно жгло руку, и преграда, оказавшаяся человеком, резко отпрянула. От неожиданности, немного испуганная девушка уронила сумку и колбасу на асфальт. Она освободила путь случайному прохожему, и почти наклонилась, чтобы поднять сумку и колбасу….

— Простите, я чуть не снес вас с ног. Очень темно, а вы вся в черном. — произнес удивительно приятный мужской голос. Хрипловатый, бархатистый, ласкающий слух. Таким голосом обычно говорили прекрасные принцы в романах, которыми она так увлекалась в детстве. Девушка резко выпрямилась, и вскинула голову, чтобы посмотреть на обладателя медового голоса. О, лучше бы она этого не делала. Самые красивые в мире зленные глаза смотрели на нее с сожалением. Джейн тихо ахнула, не веря своим в реальность представшего ее взгляду мужчины. Четыре месяца она жила в Лондоне. В самом Богом забытом грязном районе города ее грез, но ни разу еще не видела ни одного молодого человека, на котором ее взгляд задерживался бы дольше доли секунды, да и не могло в "Фри Чикен" появится парня, на которого захотелось бы взглянуть дважды. Только порядком потасканные полупьяные работяги и неудачники, способные только пить пиво и отпускать сальные шуточки. И вот сейчас перед ней стоял образец совершенной мужской красоты и благополучия. И почему-то именно в этот момент ее глаза защипало от слез. Значит, не все ее иллюзии были пустыми и лишенными реальности. И это этого было еще больнее. Разве сможет она когда-нибудь хотя бы приблизиться к такому совершенству, даже, если будет работать все двадцать четыре часа в сутки. Секунды для изможденной тяжким трудом девушки растянулись в минуты. Она смотрела на незнакомца, не осознавая, что капюшон свалился с ее головы, а рассыпавшиеся по плечам белокурые волосы, отражающие свет выплывшей из-за тучи полной луны, придают ее лицу почти мистическое сияние, изумленные серые глаза кажутся серебряными и загадочно сверкают. Незнакомец взирал на нее с тем же изумлением, с которым рассматривала его она. Джейн едва дышала. В тот момент, когда их взгляды встретились, ей показалось, что ее пронзила молния, в ушах зашумело. Она не ощущала, ни ног, ни рук, и только кольцо сжимало палец. Под ногами валялась напрочь забытая сумка, а голодная кошка все так же истошно вопила. Но девушка не слышала ничего. Взгляд ее скользил по неправдоподобному красивому лицу незнакомца. Зеленые глаза манили, словно магнит, глубокие, темные, полные загадочного света. Джейн падала в них, как в лабиринт теней, ослепленная, обескураженная, восхищенная. Темные брови мужчины удивленно поднялись, придавая его пропорциональному правильному лицу земное выражение, иначе она приняла бы его за языческого бога, сошедшего к ней с небес или…. Нет, небесного в нем не было ничего. Наоборот, красота мужчины была полна мрачной загадочности. Хищное поражающее совершенностью черт лицо было неподвластно описанию. Жесткая линия рта, губы чувственные, неумолимые, не созданные для улыбки, взгляд повелителя, диктатора, сильного мужчины, твердый подбородок с ямочкой, которая вовсе не смягчала темного портрета мужчины. Но больше всего ее поразили его волосы цвета воронова крыла. Длинные и густые они обрамляли его аристократическое жесткое лицо, одна непокорная прядь падала на лоб и к ней так и хотелось прикоснуться. Неожиданно Джейн вспомнила слова Мадлен, ее историю о демоне, захватившем Сомерсет. Наверно, именно так он и выглядел. Прекрасный до невозможности, но вселяющий почти животный ужас. Повинуясь инстинкту самосохранения, Джейн отступила на шаг назад, схватившись за края куртки и стягивая их на груди. Длинные черные ресницы незнакомца дрогнули, его невероятный голос разрушил ощущение нереальности происходящего, охватившее Джейн. Глаза ее снова защипало. Она и представить не могла, что в мире может существовать настолько поражающий воображение мужчина. От его красоты ей хотелось плакать. Но что делает он здесь? На этой неубранной улице в нищем районе? Кожаное стильное пальто, доходящее до колен было распахнуто, взгляд Джейн спустился на его белоснежный свитер из тонкой дорогой шерсти, фирменные джинсы, и новые модные красовки. Преуспевающий, богатый, пахнущий дорогим парфюмом, и наверняка с полным зелеными бумажками кошельком. Неужели он не боится ходить без охраны по этим опасным улицам? Самоубийца? Или просто самоуверенный глупец?

— Что не так? — спросил его волшебный голос, от звука которого хотелось петь и рыдать одновременно. Ослепленная им, Джейн не сразу поняла, что слова адресованы ей.

— Ммм? — промычала она растерянно.

— Вы так смотрите на меня. — с улыбкой, удивительным образом преобразившей его лицо, спросил незнакомец. Сердце девушки сделало передышку и забилось так быстро, что она испугалась. Неужели секунду назад она думала, что он не может улыбаться? Очаровательные ямочки на его щеках придали его лицу беззаботное мальчишеское выражение. И только глаза оставались такими же холодными и темными. И они пугали и волновали, сводили с ума и отталкивали.

— Простите, я…. Просто уже поздно….

— Да, я понимаю. — кивнул он, оборвав ее невнятный лепет. — Наверно, я испугал вас. Вот, вы уронили. — быстро наклонившись, мужчина протянул ей жалкую сумку. Джейн мучительно покраснела. Как бы ей хотелось сейчас оказаться другой. Красивой, уверенной, хорошо одетой, достойной внимания такого мужчины. В его взгляде промелькнуло некое подобие жалости, когда она взяла своими дрожащими пальцами сумку. Опустив глаза, он смотрел на ее руки, а она на его длинные ресницы, прикрывшие загадочные глаза.

— Неужели вы не боитесь ходить одна в такое время? — спросил он, снова посмотрев ей в глаза. Джейн побледнела. Взгляд его пронзал ее насквозь, ей казалось, что он читает ее, словно открытую книгу.

— А вы? — неожиданно осмелев, спросила она. Вскинув круто изогнутую бровь, незнакомец снова улыбнулся.

— Но я мужчина. — напомнил он, то, что и так резало глаза. — Я могу проводить вас.

— Нет, не стоит. — отчаянно затрясла головой девушка. Меньше всего ей хотелось, чтобы он увидел, в каком ужасном доме она живет. Такого позора Джейн не перенесет. — Я каждый день возвращаюсь в это время, и уже привыкла. Мне нечего бояться.

— Вы храбрая девушка. — двусмысленно заметил мужчина. — И все же я могу вас подвезти. Моя машина за углом. Я тут искал кое-кого…. Но, видимо, сегодня этот кое-кто снова ускользнул.

— Нет-нет. Я почти пришла. — Джейн быстро посмотрела под ноги. Колбаса все еще лежала на земле. Видимо, спать она ляжет такой же голодной, как несчастная притихшая кошка. Но зато у нее будет новый объект для фантазий.

— Меня зовут Джонатан Крейн. Я могу показать вам документы, если вы переживаете, что я могу оказаться вором или бандитом. — он лукаво улыбнулся.

— Поверьте, мистер Джонатан Крейн, я совсем не боюсь воров. А вот вам стоит их опасаться. — Джейн неожиданно для самой себя улыбнулась. Ей вдруг захотелось тряхнуть волосами, выпрямит спину, начать говорить глупости и хихикать. Боже, какой бред. Она ведет себя, как полнейшая дура. А он, скорее всего, насмехается над дурочкой. — Извините, но мне пора. — девушка коротко кивнула, и быстро пошла вперед.

— Я назвал вам свое имя. — крикнул ей вдогонку красавец Крейн. Она замедлила шаг, и неуверенно обернулась. Взгляд ее выражал недоумение. — Просто из вежливости вы могли бы ответить тем же. — пояснил он чувственным бархатистым голосом.

— Джейн. Джейн Браун. — произнесла девушка.

— Будьте осторожны, мисс Джейн Браун. Ночной город таит немало опасностей для красивых молодых девушек.

— Может быть. Но не для меня. Я не из их числа. — резко ответила она, сама не зная, почему его комплимент так разозлил ее. — До свидания. И удачи в ваших поисках кое-кого.

Джейн прибавила шаг, оставляя за своей спиной и ужин и самого красивого из всех мужчин, что ей доводилось видеть в жизни. Пусть она уснет голодной, но никогда не забудет случайной встречи в темном переулке. Однажды удача улыбнется ей, она станет пусть не богатой, но не умирающей с голода ободранкой, и тогда, может быть, она встретит кого-то похожего на Джонатана Крейна, и…. Джейн не знала, что будет с ней завтра, как можно заглядывать так далеко? Слезы обиды душили ее. Мадлен была права. Не нужно было покидать Сомерсет. В Лондоне есть кое-что опаснее демонов. Это нищета, зависть, и боль….

Глава 3

Прошло несколько дней после встречи Джейн с красивым загадочным Крейном. Девушка гнала мысли о нем прочь, но каждый раз, когда она возвращалась домой, надежда на новую встречу рвала ее сердце, заставляя все время оглядываться и вздрагивать от каждого шороха, замирать от разочарования, когда попавшийся на встречу прохожий оказывался не тем, кого она так хотела увидеть, а потом заливать подушку слезами отчаянья и безысходности.

Все изменилось, когда Томас Стоун взял на работу новую девушку. Лили Стокер. Взбалмошная рыжеволосая бестия полностью перевернула монотонную и серую жизнь Джейн Браун. Легкая, веселая, красивая, белокожая и голубоглазая девушка покорила ее с первого взгляда и стала первой и единственной подругой в Лондоне. Лили была высокой и тонкой, словно тростинка и мгновенно покоряла всех мужчин, которые видели ее, своей необычайным обаянием и оптимизмом.

Лили в первый же день примкнула к Джейн, и в конце рабочей смены трагическим шепотом сообщила, что ей некуда идти ночевать. Дженни сильно удивили слова девушки, так как Лили была хорошо одета, в ушах блестели дорогие сережки, и она не создавала впечатление бедствующей. Джейн не стала устраивать допрос первому человеку, который отнесся к ней с симпатией и участием, и просто предложила временно пожить у нее. Лили бурно выразила свой восторг, рассыпалась в благодарностях, и даже хотела было обнять Джейн, но передумала, проявив сдержанность. В глазах ее светилось легкое недоумение и теплота.

— Ты такая добрая, Дженни. — прошептала Лили, нежно улыбнувшись.

Они возвращались по ночному городу вдвоем, и впервые Джейн почувствовала себя счастливой. Она не совсем безнадежна и бесполезна. И кто-то нуждается в ней. Это приятное чувство — делать добро и получать в ответ благодарность.

— Ты можешь жить у меня, пока у тебя не появятся деньги, чтобы снять себе отдельную комнату. — уже дома сказала Джейн, раскладывая себе на полу матрас, Лили, как гостье досталась кровать. — Ты давно в Лондоне? — задала она мучающий ее вопрос.

Лили весело рассмеялась, тряхнув рыжими кудряшками.

— Всю жизнь. — призналась она, и снова расхохоталась, заметив вытянутое лицо Джейн.

— Дженни, не смотри так на меня. Ты же сразу поняла, что я немножко из другого круга. И ты угадала. Мои родители недавно умерли. И меня отправили на воспитание кузену. А он такой невыносимый сноб и диктатор, что мне пришлось удрать. Лучше я умру с голоду, но не вернусь домой.

— Мне это знакомо. — понимающе кивнула Джейн, мягко улыбаясь новой подруге. Она рассказала ей скудную историю своей жизни, утаив только содержание предсмертного бреда своей бабушки. Лили слушала ее внимательно, сочувственно кивая головой.

— Ты правильно сделала. Нечего красивой девушке прозябать в деревне. Но тебе нужно найти другую работу. Нам нужно. Мы здесь загнемся. Но сначала нужно встать на ноги. В этом ты права.

Джейн опустила голову. Безымянный палец привычно зудел. Девушка потерла его. Камень был теплым на ощупь, теплее, чем ее тело. Что же не так с этим кольцом? Лили проследила за ее движением.

— Милое колечко. — равнодушно бросила она.

— Да. Но у меня от него все время горит палец.

— Так сними его. — девушка беспечно улыбнулась.

— Не могу. Это семейная реликвия. — смущенно ответила Джейн. — Конечно, это не золотой перстень с алмазами и не драгоценная брошь….

— Это точно. — рассмеялась Лили. — Мой кузен как раз занимается реликвиями, тащиться от антиквариата, и не плохо на нем зарабатывает.

— Видимо, он ужасен, раз ты готова жить здесь со мной, а не с ним.

— Да. Терпеть его не могу.

Вот так и началась дружба Джейн и рыжей красавицы. С той ночи они стали неразлучны, и попавший под ее очарование Томас Стоун, больше не донимал Джейн, и даже прибавил им обеим оклад.

Как-то ночью девушки, как всегда, знакомой дорогой возвращались домой, весело болтая о прошедшем дне, когда вдруг Джейн обо что-то споткнулась. Опустив глаза, она увидела кожаное портмоне. Оглядевшись по сторонам, она не увидела никого, кто мог обронить его. Встретившись взглядом с Лили, Дженни нагнулась и подняла портмоне. Она нерешительно разглядывала, не осмеливаясь заглянуть внутрь.

— Ну же, Джейн. — нетерпеливо подпрыгнула на месте Лили, глаза ее возбужденно блестели.

— Я не могу. Это не мое.

— Какая же ты дурочка. Открывай.

— Давай ты. — Джейн протянула находку подруге. Лили ловко расстегнула замок, и завизжала от восторга, извлекая из большого кошелька пачку денег. Быстро пересчитав их, она расхохоталась, откинув голову. Золотые волосы шелком струились по ее хрупким плечам, матовая кожа сверкала белизной, глаза ярко сверкали. И Дженни с легкой завистью подумала, что ее жизнь была бы гораздо проще, будь она хоть на половину такой же красивой, как Лили. Красота Лили была яркой, броской, живой, огненной. Она недолго задержится в этом захолустье, Джейн поняла это, с первого взгляда, брошенного на Лили. И от подобных мыслей ей становилось невыносимо грустно. Она обрела подругу, близкого человека, который поддерживал и понимал ее. И Дженни не хотела ее терять.

— Боже, малышка, тут пять тысяч долларов. Ничего не говори. Мы возьмем эти деньги и истратим только на себя.



Поделиться книгой:

На главную
Назад