Пути на небо

Место работы Пояс астероидов

В кабинет быстрым шагом вошла Ирина.

– Как успехи? – спросила она, садясь за свой пульт.

– Хорошо! Скоро можно будет приступать к распаковке, – ответил Нил, не отрываясь от экрана.

– Место доставки определили?

– Да, кратер Брусилова.

Ирина, в отличие от Нила, уже имела опыт буксировки и доставки модулей с оборудованием для космических геологов. В прошлом году ею было исследовано семь астероидов. Все они теперь стали частью системы компьютерного объединения сетей Земли. Когда Нил пришел работать в Центр формирования земли Пояса, Ирина была назначена его личным куратором. Пять лет тренировок и стажировки под её началом, и вот теперь Нил выполняет своё первое самостоятельное задание. Он медленно двигал джойстиком управления. До заданной точки оставалось ещё метров десять. А это минимум час времени. Ситуация осложнялась тем, что астероид делал полный оборот вокруг своей оси за двадцать две минуты, из которых одиннадцать минут сторона, где находился зонд, была в «мёртвой зоне». Сигнал со спутника, расположенного неподалеку, в этот период времени был настолько слаб, что Нил предпочитал оставлять зонд неподвижным. Аварии не хотелось, ведь он выбрал себе место под шахту там, где вокруг не было ни души. Большинство соседей оставались на других краях кольца или были закрыты фоном соседних камней. Пояс нельзя назвать заброшенным, но и там цивилизация располагалась так же не ровно, как и на поверхности Земли. Пойти в неисследованные места можно было из-за надежды найти что-то ценное. Но приходилось мириться с тем, что до ближайшего магазина на орбите добраться было так же сложно, как и до инопланетян. Зато только там можно было почувствовать себя настоящим главой геологической разведки.

– Появился новый, жми на мышь!

– Взял.

– Еще два.

– Беру.

– Еще есть.

– Бью.

– Опять, теперь три.

– По клику на каждый.

– Еще один! Нет, два.

– Наш только второй.

– Представляешь, если бы сейчас отвалилась мышь или сгорел блок, остались бы, как в музее. Материалов много, а можно их только хранить.

На экране компьютера появлялись расшифровки данных камер. Каждый кадр был наполнен отметками о том, что говорили волновая отдача неровностей грунта. Эхолоты космического радара прочесывали поверхность в миллиметровом диапазоне. Каждое решение компьютера о надежности будущего места крепления отправлялось на проверку людям. Их работа со стороны могла показаться сетевой игрой, с таким азартом они обрабатывали протоколы, разрисованные машинным поднятием кривых и молекулярных спектров.

– Закрепимся, распакуем оборудование, можно будет сделать свой клан.

– Желающих будет много. Мы ведь забрались далеко, в этой точке можно построить шахты вокруг, расставить анализаторы, – Ирина явно чего-то не договаривала. Вероятно, она уже сделала кому-то предложение, но ждала твердого согласия прежде, чем рассказать об этом в офисе.

– На такие сложные работы я бы не брал посторонних. Хотя, конечно, если брать у них мощные компьютеры и с их помощью делать дополнительные исследования, можно будет и поискать кого-нибудь, – Нил подумал еще и о роскошных загородных домах, которые иногда бывают у участников простеньких работ в клане. Туда по светским хроникам новых друзей из клана приглашали часто и охотно. Ужины были роскошны, вечеринки полны светских львиц, жаждущих осыпать золотом гениев в качестве проявления доброты, свойственной каждой звезде. Ах, какие это женщины…

– Возьмем людей поинтереснее. Я слышала, что у одной столичной группы есть художник-концептуалист. Он иногда делает акции с художественной трактовкой нашей работы. На одной из них был огромный картонный лабиринт. По пути внутрь стены украшены фотографиями с пояса, но посмотреть их трудно из-за темноты. В самом центре занавески из жатой бумаги, скульптурные гипсовые головы, искусственные фрукты и проектор, который показывает объяснения работы его клана.

– Я видела еще и инсталляцию, там зритель разговаривает с огромной девочкой с экрана. Она клеит журавликов и рассказывает об открытых данных по дезактивации радиоактивных веществ, – при воспоминании о девочке в полтора человеческих роста высотой Нил вспомнил о том, что хорошо бы поскорее раздобыть хорошее оборудование для центра управления на поясе.

Сама поверхность астероида была неровной. Телескопы Земли показывали этот сектор слишком плохо. Скопление мелких камней не давало возможность посмотреть точно. Сложность химического состава грунта предвещала проблемы с поиском очистки породы. Но будущие заводы на Марсе нуждаются в катализаторах и добавках для композитов. Это была одна из причин делового интереса Нила к полету и завозу оборудования. Излучения и связь через сети партнеров вынуждали быть внимательнее, проблем прибавляло и отсутствие камер уже вокруг скопления камней. Они как раз были внутри модуля, который ему предстояло довезти до места. Он долго искал то, что естественными барьерами хотя бы немного защищало от случайного появления опасных метеоритов. Самый долгий путь был уже пройден. Оборудование уже почти находилось на месте. Поэтому двигаться нужно было с необычайной осторожностью.

Нил двигал зонд к последнему объекту исследования – небольшой впадине. Недалеко по предварительным съемкам должны были находиться залежи льда. Необходимо было подтвердить или опровергнуть эти данные. В случае подтверждения, определить химический состав, объём и массу.

Несколько лет назад Роскосмос запустил программу по массовой отправке автоматизированных зондов в Пояс Астероидов. Их задачей было исследование космических обломков, находящихся между Марсом и Юпитером, определение их химического состава, дезактивация и распределение оборудования для тщательного поиска на месте. Кибернетиков Земли можно назвать в работе ленивыми и примитивными роботами по сравнению с их коллегами, работающими за ее пределами. Вспомните, сколько десятилетий прошло с начала бума интернета, когда каждый завел себе системы выхода в сеть, а закончившие профильные институты специалисты искали работу хотя бы по созданию сайта. Их нельзя было назвать богатыми, но многие решались делать не только странички на заказ для детей и академиков, которым они нужны были только для поддержки имиджа. Делали магазины, системы кассового расчета, порталы для доставки товара в любую точку и любыми транспортными единицами. Создавали удобные государственные системы, чтобы в интернете гражданин мог получить справку или ответ, не обращаясь к чиновнику. Дорожная инспекция даже оснастила трассы камерами, которые включались, фиксируя нарушение правил, причем даже превышение скорости улавливали датчики, заставляя наблюдение снять номер машины во всех ракурсах.

Все это происходило во времена, когда почти вся еда людей была буквально напичкана антибиотиками для длительного хранения. Без возможности продавать свой товар работники сельского хозяйства хитрили, магазины продолжали придумывать весьма сомнительные способы для того, чтобы еда на прилавке подольше выглядела заманчивой. Общество уже смирилось с тем, что люди скоро вымрут от опасных добавок. Этот пир духа все же лет за тридцать не смог заставить земных программистов сделать портал для удобства работы в этой индустрии. Тот самый, который вы можете найти, даже если собрались продать только яблоки с трех собственных деревьев у себя на даче. Миллиардные обороты не привлекали земных программистов так долго, что только через десятилетия после того, как они осознали будущую гибель от еды с добавками, они решились сделать первый общий портал для удобства работы индустрии. Эту историю преподаватели курсов вождения простых средств перевозки рассказывали каждому новичку. Над ней хохотали популярные юмористы. В космических системах не было человека, который не обиделся бы, если его собственный виртуальный мир сравнили бы с их качеством работы. Но не только поэтому камни становились объектом контроля всех бухгалтеров и игроков, Роскосмоса и отдыхающих с китайского морского побережья.

Из астероидов для отправления на Марс выбирали только те, которые имели в своём составе необходимые для будущей колонизации Марса минералы. Выше всего ценилась вода. Ее запасы откладывали и для будущих станций на Поясе, многие военные тайно подумывали о будущих инспекционных личных поездках «с ветерком в вакууме», надеясь на скорое изобретение двигателей и топлива получше. Тогда вдали от солнца потребовались бы и новые жилые зоны с собственным воздухом. Ценили металлы, редкие вещества для добавок в них, катализаторы, гадолиний для дезактивации радиоактивных зон и все, что нужно для его сложного очищения и синтеза. После того, как астероид признавался пригодным для целей проекта, на него отправляли оборудование одним из двух способов, с Земли или из магазина (уже на самом Поясе или летящего к нему).

Радиоактивные отходы, которые возникали после лазерной очистки, утилизировали либо с помощью буксировки, либо крепя системы мотора к самому упакованному материалу. Второй способ предполагал крепление в грунт астероида там, где почти не было гравитации. Земные конструктора создали портал, где они предлагали способы крепления, искали рабочих на идеальное выполнение задачи и показывали свою работу покупателям. Там можно было встретить видео, из-за которого было много судов с создателями фильмов о нашествии развитых инопланетян. Те так и пытались тайком вставить их конструкции в сюжеты собственных фильмов бесплатно, сбивая цены у изобретателей и приводя им сотни конкурентов после успеха фильма. Говорят, сейчас те же программисты собираются ввести для таких штрафы. В конце концов, купите! Цены все еще ничтожные по сравнению с вашими выручками, а заботы о будущем человечества у создателей техники куда больше, чем у богатой богемы, копирование работы которой редко кому приносит прибыли.

На Поясе эти шевелящиеся вслед за движением человека искусственные руки становились единственным способом прицепить к камню оборудование. К каждому роботу крепился сверхпрочный трос. Автоматизированный зонд, осуществлявший посредством дистанционного управления с Земли бурение, сводил все тросы в один и подсоединял их к пусковой установке. Установка, напоминавшая небольшую по размерам ракету, выпускала на поверхность астероида и в пространство вокруг него все, что привозила с собой. Даже в условиях вакуума вокруг не маленьких по размерам астероидов, было достаточно небольшого импульса, чтобы все, что не прикреплено, начинало самостоятельно двигаться в любом направлении. Поймать не привязанную к нему деталь было трудно даже там, где могли помочь соседи.

Долетев до астероида, редкие модули падали на его поверхность под собственной тяжестью, ведь гравитация была ничтожна. Для первой стыковки при удачном попадании на грунт часто было бы достаточно выпустить из шлангов воду с хозяйственным мылом, чтобы она тотчас замерзла и дала первое крепление, а заодно и дезинфекцию. Даже во льда Арктики водятся бактерии, с инопланетными тоже боялся столкнуться каждый владелец разработок. Но воду и мыло почти никогда не использовали, заменяя их молекулярными синтетическими смесями. При смешивании веществ оба становились клейкими и схватывались, приобретая прочность, не снижающуюся при высоких и низких температурах. Облучение на определенных частотах делало смолы более колкими. С его помощью можно было отделить модуль от астероида. Но эта техника нужны была не так часто. Программисты Земли предпочитали выверить все движения дома и за годы полета перед посадкой, чтобы тратить меньше драгоценного материала. Каждый килограмм веса герметика становится отказом от доброй сотни роботов по строительству конструкции и упаковке радиоактивных отходов.

Подкрасться к астероиду там, где вокруг еще не было защиты, созданной разведкой людей, было проблематично. Центр формирования грунта решился поддержать программу, всерьез вкладывая средства в отработку навигации. До недавнего времени бичом пилотов была неуправляемость падений из-за нештатных ситуаций. Они возникали везде, куда запускался первый космический робот. Аппарат мог коснуться астероида где угодно, а не в нужном месте из-за фона при передаче данных или ошибки пилота, который принимал пыль, закрывающую трещину в скале, за жесткий грунт, техника тонула в нем. Данные о касании могли прийти с задержкой, а тут уже приходилось полагаться на собственную интуицию, чтобы вовремя сделать выстрел клеевым герметиком для первичного закрепления. Если требовалось уронить его в район экватора, где из-за поворота могли быть самые низкие перепады температур, при которых техника меньше изнашивалась с годами, приходилось еще и предварительно повисеть вокруг, чтобы оценить наклон поворота с близлежащих точек. В этих целях пусковые установки-буксиры были снабжены системами, позволяющими управлять ими с Земли. Антенны и камеры улавливали движение и форму камня, вели расчет скорости вращения. При желании пилот мог включить двигатель при посадке, небольшие астероиды он мог разогнать до более удобного режима. При помощи программистов, математиков и физиков была разработана программа, позволяющая даже самому недалекому в этих науках человеку, управляющему буксировкой до астероида, ронять луноходы в заданный район с погрешностью не более метра. Но все было сложнее, когда работа велась с аппаратами для перевозки в новые районы. Технику, которую они везли, берегли как Белку и Стрелку на первом старте за пределы Земли.

– А я вижу, что сами работы на Поясе делают все больше людей умеющими ценить жизнь больше, чем войну на уничтожение, – сказал Нил.

– Это из-за того, что нашей системой занимаются армии. Раньше если они ломали собственные танки или крали слишком много деталей техники, им нужно было вмешаться в какой-нибудь конфликт, чтобы списать их на боевые потери. Теперь на поясе сделали такие хорошие программы, что специалисты отсюда контролируют даже все их довольствие, крупных нарушений нет.

Для крупных и массивных астероидов о буксировке и точном падении не могло идти и речи. Но их можно было разбить на мелкие части взрывом. Со своих орбит в направлении Марса они сталкивались на самой высокой мощи двигателя, который на Земле разве что помог бы поехать автомобилю самого низкого класса. Рядом с астероидом или на его поверхности устанавливали двигатель определённой мощности, он помогал уходить от гравитации соседей и направлял к Красной планете. Если расчеты были верными, он мог почти дрейфовать, образовавшаяся волна или сила тяги отправляла его в путешествие на Марс, которое могло длиться десятилетиями. Однако российские ученые и здесь придумали, как увеличить предсказуемость падений таких астероидов. В условиях предсказуемого вакуума можно было сопоставить силу взрыва, массу астероида, скорость его движения, скорость падения и движение самого Марса. Они расставляли «дорожные знаки», чтобы грузы, летящие на Пояс не столкнулись с массами, путешествующими уже к планете. В зависимости от необходимого места падения учёные рассчитывали, какой мощности заряд необходим для того или иного астероида, и когда где двигатели можно выключить, оставляя его в дрейфе, чтобы он приземлился (или, как говорили в Центре формирования земли «примарсианился») в заданном квадрате Марса. Конечно, по точности второй способ значительно уступал первому. Но результаты были на лицо, и бомбардировка Марса астероидами приняла более планомерный и предсказуемый характер.

– Насколько удобнее там, где есть гравитация!

– И металл не спаивается, стоит только сложить два среза, – с видом знатока поругал условия в космосе Нил.

Обрушение астероидов на Марс преследовало две цели: научную и практическую. Обе заключалась в проведении экспериментов и наблюдений, связанных с постройкой поверхности планеты. Камни были небольшими, но из них составлялись будущие горы и материки, на поверхности когда-нибудь будут расти земные деревья, там должны найти себе место привычные для Голубой планеты животные. Пока все это только отдаленные планы, но лаборатории Земли использовали миллионы компьютеров для проверки теорий о том, как обеззараживать новый грунт и воздух. Сами системы работы легче сравнивать и привычными, земными. Поэтому общую схему и профессионалов для постов контроля брали со страховки продовольственной безопасности. Система помощи производителям пищевой продукции когда-то была создана для того, чтобы не нужно было пользоваться опасной генной модификацией или антибиотиками для сохранности. Ее вводили с боем. Оппозиция поднимала целые демонстрации, но еще больше людей воевали, требуя безвредной для человека еды. Только под их давлением начались реформы. Не сразу оплатили все программы, но их совершенство ценят до сих пор.

– Ты не забываешь о фотоэлементах? Если электричества будет хватать на все модули, сделаем провода до шахт.

– Все равно придется использовать аккумуляторы. Иначе из-за проводов техника полетит так, что самые опытные детективы не обнаружат причину смерти приборов.

– Удушенных соседским проводом, ты хочешь сказать?

Если посмотреть на земные системы пищевой промышленности тем, где их порталы уже предлагают пользователю зарабатывать с их помощью, сразу видны основные параграфы. Именно они – основная работа прикладных аналитиков. Образование из тысячи учебников они классифицировали и перевели в векторные схемы. Их лабиринты стали основой цифровых схем переходов. А пришедший на сайт получает текст с картинками, где на все его вопросы ответы возникают за минуты. Главы для мелких фермеров пестрят картинками и удобными кнопками для поиска магазинов в доступной для них зоне. Без проблем они выбирают перевозчика, пункты назначения, считают цены за работу. Уже выбрав фирму, по появляющимся таблицам они следят за грузом. Если он идет в контейнерах по трассе, они имеют право попросить водителя подать фотографии груза или местности вокруг, чтобы убедиться в частности работников. Каждые холодильные пункты продаются по метражу, камеры всегда покажут состояние продуктов на складе. Реклама порталов – это возможность заказать работы везде и в любое время суток. Результаты нормальны, исключения ничтожны. Самих работников привлекает оплата и необходимый минимум действий. Не тратится время на ссоры и капризы, люди почти не портят друг другу нервы, ведь все действия идут по шагам, где нет пунктов ожидания и ухода без работы из-за того, что шеф хотел еще и участия в своей личной жизни.

– Ты пнул наш камень удачно.

– Я тоже вижу, что его вращение замедляется.

– Когда-нибудь наши потомки станут жонглировать астероидами, как в цирке.

– Им это пригодится для контактов с Богом войны на мирном фронте.

– Надеюсь, каждый тычок он выдержит без желания отомстить обидчикам.

– В среде военных такое бывает.

Астероидные атаки, спровоцированные людьми, должны были способствовать усилению вращения Марса. Будущая планета с земной гравитацией станет еще и местом с такой же длиной суток. Астероиды являлись носителями химических веществ, без которых колонизация Марса людьми была бы маловероятной. На Земле уже почти в каждом государстве были институты, которые занимались постройкой роботов-заводов с использованием тех соединений, которые на Голубой планете не встречались, но сулили большие выгоды виртуальным шахтерам. Это были катализаторы и составляющие для молекулярных переключателей, которые использовались в электронике.

Астероиды увеличивали массу Марса, но те, что содержали воду, специально направлялись в самый тёплый район Марса – район экватора. Там они постепенно таяли, выделяя в атмосферу СО2, тем самым уплотняя её. Только у них отрабатывали мягкую посадку, ведь места их расположения были среди пещер, где укрывались заводы для обеззараживания грунта. Если бы Марс строили быстрее, способ спрятать технику от бурь не помог, новые камни засыпали бы их. Но по плану его архитекторов самые важнее был выбор места, качество материала и воспитание нового человечества на работах. Из-за этого постройку определяли как культовую и обещали закончить то через двести, то через восемьсот лет.

Работу по изучению и буксировке астероидов только в компании Нила и Ирины осуществляла группа численностью сто семнадцать человек. Всего в поясе астероидов работало пятьдесят два автоматизированных зонда от Роскосмоса, а они редко доверяют заводы студентам или дилетантам. Каждый год в район Пояса Астероидов с Земли отправлялись автоматизированные грузовые космические корабли с зондами, ядерными зарядами и пусковыми установками. За несколько лет работы на Марс было сброшено свыше 500 астероидов самых разных размеров. Они существенным образом не изменили условия на Красной планете. Но это нисколько не обеспокоило учёных. Работа только начиналась. И Марс накапливал физический, химический и сырьевой потенциал для превращения в дальнейшем в планету, пригодную для жизни людей.

– Ты проверил все диспетчеры подачи данных?

– Нет, но сигнала тревоги пока никто не подавал.

– Не стоит так надеяться на автоматику, если ты исследуешь участок, где вокруг ни души.

– Я стараюсь беречь время. Сейчас поставлю на автомат стыковку и посмотрю, что позади.

Зонд, ведомый Нилом наконец-то добрался до нужного квадрата. Осуществив забор грунта, он начал бурение, параллельно исследуя только что взятую пробу. Через 10 минут были выданы первые результаты. Нил уже приготовился их смотреть, как сигнал пропал.

– Ведь знаю же об этом и постоянно забываю! – в сердцах проговорил он вслух. Ирина только улыбнулась, продолжая глядеть в свой монитор. Нил скрестил руки и начал ждать положенные одиннадцать минут, пока астероид не вернет зонд в зону действия сигнала. Наконец, появился сигнал, и стало возможным продолжить работу.

Исследуемый квадрат представлял собой обширный кусок сухого льда. Вокруг него был жесткий участок, на который нужно было посадить модуль, чтобы закрепиться тем, где приборы будут не на хрупком льду, где от ударов оборудования аппарат мог при отдаче отлететь в космос. Только после того, как генератор даст сигнал о разгоне на нужное напряжение электроэнергии, можно будет расставлять оборудование. Нил закончил работу и передал ее ночной смене. Там диспетчеры были опытными, но он знал, что в случае непредвиденных трудностей его разбудит ночной звонок. Домой он шел, думая о том, что пора переходить на диету для нервных. Утром проснулся с мыслью о том, что забыл включить телефон и только после того, как убедился, что все в порядке, он смог себе сказать, что самая важная работа по посадке выполнена.

На следующей неделе вся его работа была посвящена созданием путей для вездеходов-анализаторов по участку. В невесомости приходилось придумывать способы крепления, которые удерживали бы оборудование при поездке на нужное место, но самым сложным был способ крепления тем, где модуль должен был нанести удар по грунту, чтобы отколоть образец. Некоторые из них можно было доставить в автоматические лаборатории на самом Поясе. Самые интересные отвозили на Землю уже оттуда, ведь редко кто хотел это делать за свой счет. Государства всего мира любят охранять свои границы, то же можно было сказать о постах за миллионы километров от их столиц. Большинство стран не любили объединяться с тех пор, как пошли слухи о подъеме цен на образцы для будущей промышленности Марса. Каждая страна тайно надеялась поставить свои грифы на ценный образец породы и привезти его на будущую собственную территорию. Из-за этого политики и раскошелились на бесплатные для владельцев шахт доставки. Конечно, многие страны готовы были обмануть новичка, скрывая истинную ценность образца. Но это было легко только с редкими минералами и с теми доверчивыми пилотами, которые были готовы принять сразу поступающее предложение о покупке их шахты. Более опытные знали: если к тебе слишком быстро приходят покупатели, знай, что твой рудник стоит как минимум в сто раз больше, чем они предлагают.

– Ты уже работала, когда открыли лунный лед?

– Что ты, это было примерно в 2013-2014 годах, почти сразу после открытия марсианского. Потом о нем почти забыли. Бум на разработки начался только после того, как первые программисты решили сделать не игру для мобильного, как обычно, а дать сетевым игрокам возможность за деньги рулить настоящим марсоходом.

– Игроки были тогда не любые и игра не бесплатной, – с видом истинного знатока заметил Нил.

Конечно, но кто кроме миллионеров мог тогда позволить себе отправить с Земли аппарат весом хотя бы в тридцать килограммов?

– Программисты умны. Сейчас можно бесплатно поиграть… нет, поработать на какого-нибудь шахтера, перебирая его образцы. Они придумали вокруг этого столько бонусов и кланов для компании, что некоторые даже готовы потратить какую-то мелочь, которая идет в карман создателей утилит.

– Развлечение стало полезным времяпрепровождением во всех смыслах слова, – Ирина не стала привычно для осуждать золотые магазины за поборы со школьников. Там традиционно плохи следили за тем, чтобы дети не тратили слишком много. Земляне следили, чтобы неравенство в детстве не заставляло самых обиженных идти работать в спецслужбы и полицию, чтобы потом жестоко притеснять своих бывших обидчиков, детей богатых родителей, наследующих семейный бизнес.

– Врачи лечат, чтобы спасти жизнь человека. Мы спасем само существование цивилизации, заботясь о том, чтобы через столетия у него было две планеты для обитания, – напомнил Нил.

– Надеюсь, к до этого времени оно успеет не уничтожить свою родную.

Шла более спокойная работа. Важно было найти место, где скала была прочной, но не настолько, чтобы невозможно было сверлить выступы. Радиолокационное прощупывание местности указывало, что под небольшим верхним слоем находится лёд толщиной от 10 до 17 метров, длиной в 2 км и шириной от 800 метров до 1 км. Получив эти данные, Нил ввёл их в общую таблицу данных по астероиду и получил суммарный результат. Астероид на 77 % состоял из замерзшей воды. Конечно, на Земле бы ее не посчитали бы такой ценной, ведь она была полна примесей, над которыми еще предстоит поломать голову химикам. Но этого было вполне достаточно для того, чтобы классифицировать находку в группе «Атмосфера». Такой камень был пригоден для отправки на Марс, если в нем минимум радиации. И нужен исследователям, ведь работы по чистке воды от примесей начинаются за много лет до его прибытия на планету. Была надежда и на то, что несмотря на долгое пребывание в космосе большинство излучений поразили верхний слой грунта, а не внутреннюю, самую ценную часть.

– Ты видел новые системы шлангов для воздуховодов?

– Их предлагают использовать для подачи материала на другой край спутника. Но я не верю в то, что рентабельно везти сюда такую тяжесть. Если по одному такому шлангу придет воздух, осадки ядовитых катализаторов останутся на стенках материала. Они еще и замерзнут, ведь вокруг холод. На опыты в лабораторию попадут те вещества, которые серьезно отличаются по составу от обычной химии этих мест.

Само путешествие было предпринято после того, как прошли летательные аппараты на самом поясе. Многие говорили, что с телескопов Земли можно увидеть большинство спектров пород их грунта. Но эта убежденность основывалась больше на рекламе компаний по продаже телескопа и акций их системы руководства, чем на соблюдении принципов экономии общих усилий стройки. Часть камней имели небольшие вкрапления редких материалов, их найти было трудно. Многие астероида излучали нужный спектр, но данные точной технике сбивал фон при передаче сигналов. Его создавали не только закрывающих вид с Земли соседи, но и их химический состав. Дифракция волн, воспринимаемой обсерваториями Земли, увеличивалась от излучений космической пыли и других явлений, они снижали вероятность точного определения волны. Поэтому на орбиту Пояса запускали роботов. Первые облетали его для съемки. Другая группа, уже коммерческого использования, занимались геологией каждого интересного участка.

Бланки отчетов поступали почти без перерыва. Сконцентрировал внимание на окне в верхнем правом углу. Там всегда рекомендовали размещать самую важную информацию, ведь взгляд человека автоматически следит за страницей по диагонали, заканчивая путь в этой точке. Там уже возникло окно данных, протоколы показывали график работы в штатном режиме. Теперь предстояло произвести завинчивание буров. Работа с учётом выходов зонда из зоны действия сигнала заняла более трёх часов. Как только последний бур вошёл в грунт астероида на положенную глубину, Нил отдал приказ зонду скрепить тросы от каждого бура в один и подсоединить их к основанию, поближе к месту крепления, чтобы не создавать большое плечо при натяжении троса при случайных ударах. Пусковые установки хранились в самом зонде. Их помещалось только две. После использования второй зонд стартовал к Церере – самому крупному объекту Пояса Астероидов. На орбите Цереры находился своеобразный космический склад, куда пристыковывались грузовые корабли, посланные с Земли. Там зонды пополнялись топливом, бурами, камерами слежения и другими деталями, необходимыми для работы. Можно было купить и пусковые системы. Вторая была аварийной, ее можно было использовать для тех же целей, но большинство берегли на случай появления случайного метеорита, из-за которого пришлось бы эвакуировать базу.

– Обязательно закажем в магазине лаборатории для себя.

– Ты думаешь, что мы что-нибудь сможем сделать, если будет использовать конструкторы пятилетней давности?

– Я верю в их техников. Запасы прочности они делают хорошо, а товары по акциям дадут нам возможность экономить время. Как только тут будут компьютеры, мы сможет продавать места операторов на Земле.

– И по нашим ценам купят их не школы, – подытожила Ирина, внутренне соглашаясь с его жаждой… нет, не знаний, но честных денег на новые знания.

Перед тем, как впервые оказаться к отделе набора сотрудников компании, Нил считал, что он навсегда останется в пищевой промышленности. Он начинал как программист по вызову на одном из порталов поставки еды. Такое место было трудно получить, претендентов было много. Но сама работа была не такой сложной. Секрет профессионализма – не терять голову в сложной ситуации и поддерживать все параметры в таком состоянии, чтобы техника вызывать не пришлось никогда. Наверное, поэтому сами инженеры считают, что главным секретом специалиста остается способ выколачивания зарплаты тем, где все идеально налажено. Заказчики почему-то считают, что если нет проблем, пора увольнять штат. Это работает где угодно, кроме электроники. Сколько магнатов разорялись из-за своей ошибки! Сколько политиков понимали, что им светит лишь когда поправки можно было сделать после того, как газеты их начинали считать дураками или иностранными шпионами!

– Почему ты не смотришь за дальними углами?

– Есть хорошие новости?

– Похоже, все пути к нашей базе пока охраняются далеко на границах. К ней будет сложно подлететь издалека, не задев других астероидов.

– Только если сюда направляется метеор, а не пилотируемый модуль.

– Пока и для него навигацию можно назвать сложной.

– Мы первые, кто отважился залезть так далеко. После того, как установим камеры внешней разведки с связи, у других появятся шансы приехать сюда как по железной дороге.

– Я всегда с болью думаю о тех, у кого есть средства на полет, преодолевающий гравитацию Земли, на годы поддержки оборудования, чтобы аппарат достиг другой планеты, но не хватило умение так рассчитать все, чтобы уже на месте фон грунта не заглушил сигналы центра управления.

– Так было с одним из наших роботов для Марса. Его запускали уже после Опотьюнити, который открыл там водяной лед. Но следующий смог поймать его сигнал на месте и оживить робота.