Секреты Вознесения. Раскрытие космической битвы между добром и злом (ЛП)

Прикосновение к бесконечности

Культура наркотиков 1960-х годов спровоцировала интерес к шаманизму американских индейцев, который выкристаллизовался благодаря популярным книгам Карлоса Кастанеды. Карл опубликовал записи бесед и опытов с шаманом яки, которого он называл Дон Хуаном. Наперсники раскрыли, что многие из его далеко идущих сказок, особенно в более поздних книгах, сфабрикованы, но лежащие за ними концепции очень ценятся многими людьми, включая мою маму. Она начала интересоваться окружающей нас альтернативной реальностью, в которой нами руководят невидимые духовные силы. При наличии подходящего духовного руководства и практики, можно войти во “второе внимание” и получить непосредственный контакт с этими сущностями. Такие концепции вдохновили маму начать записывать сны в блокноты, которые она хранила у изголовья кровати. Мама обнаружила, что они предлагают полезное руководство в символической форме. Я слышал об этом с очень юного возраста и начал запоминать свои сны, часто в живых деталях.

Отцу удалось получить другую работу в General Electric, и его родители помогли нам переехать в дом с тремя спальнями и одной ванной в Скотии, штат Нью-Йорк, на другой стороне Реки Мохаук, противоположной Schenectady. Это дало отцу возможность легко добираться до работы. Поездка занимала не больше 15 минут даже в часы пик. Наш переезд состоялся 31 октября 1973 года, как раз на Хэллоуин. Мне посчастливилось прожить в этом доме весть остаток детства и отрочества, а мама оставалась в нем до окончания колледжа моим младшим братом в 1997 году. Мы жили довольно близко от военной базы в Гленвилле. Время от времени над нашим двором на очень небольшой высоте пролетали огромные самолеты С-130 Геркулес. Это создавало сильный шум и вибрацию. Их можно было чувствовать в груди, а сам самолет был настолько большим, что почти закрывал все небо. Каждый раз, когда, будучи на заднем дворе, я видел самолет, это становилось шокирующим событием. Я начал видеть сны, в которых часто появлялся такой же огромный летательный аппарат, только в виде сигарообразных цилиндров без крыльев. Они не издавали звука и совершали странное вибрирующее движение, пролетая над землей. В маминых снах тоже появлялся такой корабль.

Могущество телевидения и музыки

Возможно, в будущем будет трудно понять, что в то время были всего 4 телевизионные станции, из которых можно выбирать: CBS, ABC, NBC и PBS, последняя была некоммерческой и надеялась на пожертвования аудитории, чтобы оставаться в эфире. Самые значимые и хорошо поставленные шоу шли в “прайм-тайм”, начиная с 20 часов, и выбор был крайне ограниченным. Это означало, что большая часть Америки смотрела одни и те же программы. Мой отец никогда не пропускал два шоу: M*A*S*H*, освещавшее войну в Корее, и Happy Days, представлявшее идеализированный взгляд на культуру 1950-х годов. Мама только терпела телевидение, в основном из-за образовательных программ для детей. Часто она вставала и покидала комнату на все время, пока работал телевизор.

С самого раннего детства мама читала мне книжки, показывая слова, которые громко произносила. Она быстро позволила мне смотреть образовательные программы на PBS, особенно классическую программу Джима Хэнсона Sesame Street. Насколько я помню, мы не пропустили ни одного дня. Шоу проделывало колоссальную работу по обучению детей чтению. Помню изображения человеческих лиц, произносящих звуки конкретных букв или слогов, а затем из их ртов вылетали буквы в письменном виде. В некоторых случаев буквы собирались в слова. Вы видели, как пишется слово и как буквы звучат вместе. Также учили счету, кукла-вампир озвучивала разные цифры, когда они появлялись на экране, и учила порядку, в котором их нужно считать. Это, в сочетании с дневными историями, привело к тому, что к двум годам я научился читать. В пять лет я пошел в детский сад, и по развитию значительно опережал своих сверстников.

В 1970-71 годах отец основал собственную газету о поп-культуре, под названием KITE, в которой писал статьи, продвигающие главные рок ансамбли, приезжавшие с концертами в наш городок. Его очень ценили создатели обложек пластинок, поскольку считали такую публичность крайне важной для финансового успеха своих шоу. В результате каждый полдень к дому подкатывал коричневый почтовый фургон и сбрасывал огромные картонные ящики разной толщины, от 2,5 до 5 см. Внутри находились ценные сокровища: все самые последние выпуски каждой главной существовавшей обложки пластики. Получение двух или трех коробок в день считалось обычным. Мы имели копии почти каждого нового альбома, успешного или нет, кстати, большинство так и не имели никакого успеха. Каждый альбом был тем или иным образом помечен: имел отверстие в картонной обложке, отрезался угол обложки или стоял штамп “только в целях продвижения”. Имелись названия выпускающих компаний: Arista, Columbia, CBS, Atlantic и Warner Brothers. Также отец получал бесплатные билеты на каждый концерт и проход за кулисы, что позволяло прямой доступ к героям, творящим волшебство.

Отец возвращался с работы где-то в 17 часов 20 минут, одетый в костюм и галстук, приготовленный мамой обед уже ждал нас на столе. Потом он поднимался наверх и переодевался в футболку, синие джинсы, кроссовки и фланелевую рубашку. После обеда проигрывались все лучшие рок альбомы, это занимало 44 минуты, по 22 минуты на каждую сторону. В 19 часов включался телевизор для просмотра Вечерних новостей CBS с Уолтером Кронкайтом, Уолтер Кронкайт считался “самым надежным человеком в Америке”. Отец никогда не пропускал новости и считал жизненно важным смотреть их, чтобы убеждаться, что “мир безопасен для демократии”, как часто говорил Кронкайт. Волей неволей, годами мне приходилось смотреть с ним каждую передачу, и в результате я был в курсе происходящего в мире.

Вечер пятницы часто резервировался для марафона рок музыки. Чаще всего проигрывались классические альбомы группы Led Zeppelin, особенно I, II и IV. Отцу очень нравились влияния тяжелых блюзов. Также я слушал все классические альбомы Rolling Stones и первые четыре записи группы Aerosmith – американский ответ Led Zeppelin, тоже очень популярные из-за влияния тяжелых рок блюзов. Потом шли многие записи классики шестидесятых годов: Джимми Хендрикса, группы Двери (The Doors) и Moode Blues, а еще психоделическое золото семидесятых: Meddle группы Пинк Флойд (Pink Floid) и Tangerine Dream группы Рубикон (Rubycon). (По какой-то причине отец не любил Биттлз и никогда не ставил их музыку. Он считал, что их показывают слишком часто. Поэтому я не слышал большей части их песен до 2010 года, когда исследовал, почему они оказали такое сильное влияние на историю.) Когда звучали альбомы, отец часто танцевал с мамой и со мной, что вызывало в моем уме глубокую почти бессознательно позитивную ассоциацию. В то время я понятия не имел о том, что Rolling Stones можно связывать и с негативными ассоциациями. Отец не воспринимал это серьезно. Со временем многие другие группы следовали подобному пути, представляя слушателям мистическую ауру. Важно помнить, что Кабала не стремится создавать никакие внезапные изменения в людях, подсевших на их СМИ. Их цель – постепенное долговременное введение символизма Люцифера. Они планируют совершить враждебный глобальный переворот и установить Новый Мировой Порядок, когда от каждого требуется принять новые верования или его заключат в тюрьму, будут пытать или убьют.

Каждую субботу отец садился за раскладной стол в гостиной, которым мы редко пользовались, и на серо-голубой электрической пишущей машинке Smith Corona печатал самые последние статьи, которые называл “колонками”. Мне не позволялось с ним разговаривать или шуметь, и это правило неукоснительно соблюдалось до тех пор, пока он не заканчивать писать. Затем он брал интервью у многих других групп по телефону. У него была забавная черная присоска от Radio Shack, которую он вешал на приемник, что позволяло записывать едва слышную версию звонка на кассету и одновременно делать заметки. Отец был буквально убит горем, когда получал статью в журнале Rolling Stone, цель, к которой стремился каждый рок журналист, только чтобы обнаружить, что плата за каждую статью составляла $25.Такая сумма не окупала время и энергию, затраченные на написание статьи, и, конечно, не позволяла содержать семью.

С двух лет родители брали меня на рок концерты, усаживая на мотоцикл Харлей-Дэвидсон. В классических рок альбомах всячески рекламировалось употребление марихуаны, включая песню Хендрикса Сиреневый туман все в моем мозгу (Purple haze all in my brain) и песню ведущего вокалиста Led Zeppelin Роберта Планта Smoked my stuff and drank all my wine из классического альбома Going to California. Сладкий сложный аромат дыма от курения марихуаны был постоянным и неизбежным запахом на каждом концерте. Как только уходила охрана, появлялись все дымящиеся трубки и косяки, и в воздухе поднимались плотные облака дыма. Видеть группы, курящие марихуану за кулисами, было обычным делом, и благодаря журналистике отца я встречался с самыми известными рок группами моей молодости. Других детей на концертах не было, и люди глазели на меня с ненавистью, когда видели яркий цветной пропуск за кулисы, прикрепленный к моей рубашке.

Сны об НЛО и брат Майкл

Мой брат Майкл родился 7 апреля 1975 года. Помню, как мама показывала мне свой беременный живот и объясняла, что у меня будет брат. Однажды вечером я сказал, что очень ее люблю и печалюсь потому, что как только родится брат, мы уже никогда не будем так близки. Мама молча выслушала мои невинные высказывания, а потом быстро вышла из комнаты и какое-то время тихо плакала. Я не знал об этом до тех пор, пока не стал намного старше. Во время беременности Майклом маме снились весьма реальные сны о выходе на задний двор и наблюдении внушающего благоговейный ужас НЛО, включая сигарообразный корабль, который видел в своих снах и я. В некоторых снах я видел, как ночью мама и я стоим на заднем дворе, взявшись за руки, пока над двором висят эти корабли. Сны мамы были настолько живописными, что она стала думать, что за феноменом НЛО должна скрываться правда, и это стало для нее источником великой тайны.

Мне нравилось иметь брата. Майкл обладал талантами, отличными от моих, он очень интересовался живописью. Как только он смог взять в руки карандаш и бумагу, он начал рисовать сложные лабиринты, которые работали и имели только одно решение. С годами они становились такими сложными, что часто мне приходилось жульничать и отслеживать путь с конца до начала; также брат создавал сложные проекты, включавшие картины и слова, но всегда обязательно с лабиринтами. В детстве Майкл плакал намного больше, чем я, поэтому маме посоветовали оставить все как есть и не успокаивать его каждый раз, что могло вызывать зависимость. До пяти или шести лет у Майкла периодически случались пугающие приступы гнева: он злился, трясся от злости и пытался бить меня, если я его расстраивал. Это меня пугало, но я учился оставаться спокойным и не давать себя бить.

Вскоре после рождения Майкла мои сны стали намного более живыми и личными. Часто я детально описывал их маме, и она удивлялась, как мне удавалось запомнить так много. Во многих снах я оказывался внутри футуристического космического корабля, выглядывал в окно и видел других пролетавшие мимо корабли. У меня было много разных встреч с мудрым седоволосым и седобородым человеком, носившим одеяние с капюшоном, который он обычно опускал. Снова и снова он рассказывал о том, что на Земле произойдет фантастическое событие, которое изменит мир позитивным образом и даст нам сверхвозможности. Он говорил, что я увижу его в своей жизни. Также он добавлял, что мне отведена важная роль в данном процессе и что я стану очень известным, как рок звезды, с которыми встречается отец, и даже больше. В некоторых случаях я оказывался в аэропорту с огромной башней, и пришвартованный там корабль выглядел абсолютно фантастическим, отличаясь от всего, что я видел раньше.

Природа личной реальности

Я помню, как мама рассказывала мне о своем религиозном воспитании, и как она была разочарована рьяным христианством. Она предупреждала, что часто фундаменталисты намного больше склонны к осуждению и насилию, чем другие типы людей, и если вы не думаете так, как они, они искренне верят, что вы будете вечно гореть в аду. Также она говорила о том, как важно быть хорошим человеком и быть добрым к другим. Мама рассказывала, что, осознаем мы это или нет, мы здесь для того, чтобы строить дома, по кирпичику. Каждый любящая мысль и каждый добрый поступок позволяют прибавлять к дому еще один кирпичик, а каждой мыслью о ненависти или причинением вреда другим мы отнимаем кирпичик. Для меня это имело большой смысл, и в глубине души я знал, что она права.

Мама начала преподавать музыку в музыкальной школе Ямаха. Я помню, как она брала меня с собой. Я прикасался к толстой черной трубе на стене, по которой текла очень горячая вода. Было настолько жарко, что маме приходилось отменять урок и забирать меня домой. Это был один из первых опытов, учивших меня хрупкости человеческого существа, тому, как легко я мог пораниться, и как, казалось бы, невинные вещи могли быть очень опасными. Вскоре мама начала читать книгу Природа личной реальности. Она объясняла, что женщина по имени Джейн Робертс научилась разговаривать и продвинутым существом, которого звали Сет, только силой ее собственного ума. Она проговаривала вслух слова Сета, а ее муж Роберт их записывал. Вся книга, по-видимому, была написана Сетом. Главное переданное послание можно было свести к одному единственному предложению: “Вы создаете свою реальность”. Мама была очень взволнована, поскольку это заставило ее пережить мощное пробуждение и рассматривать свою жизнь абсолютно по-другому.

Примерно в это же время становилось все более и более ясно, что мои родители не ладят. Я не видел, чтобы они были нежны друг с другом. В воздухе всегда витало напряжение. Иногда, после того, как меня и Майкла укладывали в постель, я слышал, как они ссорятся друг с другом и кричат друг на друга. Я очень переживал, и это привело к моей первой большой зависимости – сосанию большого пальца. Я действовал только правой рукой. К пяти годам я сильно повредил структуру лица: нос сдвинулся немного вправо, закупорился левый носовой проход, кость сверху рта поднялась, а вся челюсть наклонилась так, что оказалась под диагональным углом и слегка выше с правой стороны лица, чем с левой. Такие тонкие изменения довольно обычны, и большинство людей их не замечают, но закупорка носа затрудняла дыхание и сильно осложняла любое заболевание.

Загадочные воспоминания

Я начал видеть сны, в которых левитировал без всякого усилия. В одних случаях я поднимался над землей всего на 3-6 метров, в других летал как птица над нашим городком. Во многих снах я брал прыгалку, вставал на нее двумя ногами и тянул за концы. Каким-то образом это помогало мне подниматься в воздух. Такие сны действовали на меня так, что я неоднократно пытался повторить все на подъездной дорожке в бодрствующем состоянии. Это никогда не работало. Иногда я стоял на дорожке, с прыгалкой, и горько плакал, вновь и вновь пытаясь левитировать. Затем снился еще один сон, в котором это работало, и вдохновлял меня на новую попытку на следующий день.

Также я ясно помню праздник по случаю двухсотлетней годовщины независимости Америки, 4 июля 1976 года. Мы ходили в ресторан быстрого питания Jumpin' Jack возле реки, а потом на мост Западные ворота, чтобы посмотреть шоу. Везде было много уличных торговцев, продававших американские флаги, все виды товаров с красным, белым и синим цветами, и разные формы Статуи Свободы. Многие запускали фейерверки, пили молочные коктейли, ели бургеры, хот доги и летали с моста. Помню ощущение, которого тогда не мог понять. Как будто раньше я тоже был американцем, и что это была не новость, и я с трудом верил, что с момента основания Америки прошло 200 лет. Я понятия не имел, почему чувствую себя именно так, и это было очень странно.

Забава с первой в мире видеоигрой

Я ясно помню день в конце лета 1976 года, когда я впервые ощутил вкус социальной революции, осуществлявшейся с помощью вызывания привычки. Мама взяла меня в дом моей любимой няни Джулии, которая в то время жила в трех кварталах ниже от нас. Кухня была заставлена, пахло тестом для хлеба. На столе стоял черно-белый телевизор с приставленной к нему странной черной коробкой. На коробке две круглые кнопки. Когда вы ее включали, на экране телевизора появлялись волнистые белые линии. Это была “видео игра” под названием Pong, которая появилась в декабре 1975 года, как раз перед Рождеством. Меня попросили поиграть, но я боялся что-нибудь сломать, тогда меня заверили, что все будет в порядке. Когда я нажал на кнопку, линия на экране превратилась в ракетку, а белый квадрат стал мячиком. Каждый раз, когда мяч высвобождался, я должен был ударять по нему так, чтобы он попадал на другую ракетку. А не возвращался на мою.

Как только я начал “зависать”, по радио прозвучал новый сингл Танцующая королева (Dancing Queen). Песня буквально искрилась счастьем, имела прекрасные вокальные гармонии и танцевальный бит, и по праву считалась одним из самых успешных синглов 1970-х годов. Такой музыки я никогда не слышал дома. Музыка в стиле фьюжн (соединение джаза и рок музыки) и игра Pong привели меня в состояние чистого экстаза. В восхищении я затаил дыхание и спросил: “Кто это выступает по радио?”, продолжая виртуозно орудовать ракеткой. “АББА”, –ответила няня. – Группа называется АББА. Они очень известны”. Как часть музыкального марафона, после Танцующей королевы прозвучала еще одна песня АББА. Я никогда не слышал ее у нас дома. Я спросил у мамы, почему мы не слушаем эту группу дома, и она ответила, что мне нужно спросить отца. Как только мы вернулись домой, я спросил отца и он ответил: “Это диско. Мы не слушаем диско. Это полный мусор”. Конец дискуссии.

Главный кризис со здоровьем

В октябре 1976 года, когда мне было 3 года, маме сделали прививку от гриппа, и с ней начали происходить странные вещи. Через одну-две недели она шла по State Street и осознала, что вместо того, чтобы идти прямо, она почти ударяется о стены домов. Также она обнаружила, что когда играет на пианино и берет октавы левой рукой, это становится непосильной задачей. Она нажимала ноту ми-бемоль, а попадала на ноту до. Болезненное состояние достигло пика через 2-3 недели после прививки. Я сидел рядом с ней на кушетке, и там же стояла пластмассовая миска на случай, если ее вырвет. Она так сильно заболела, что не могла сдвинуть голову даже на несколько сантиметров, чтобы ее не вырвало. Мама попросила меня позвать соседку, миссис Уорнер (имя не настоящее), и помнила цифры достаточно хорошо, чтобы громко их продиктовать. Миссис Уорнер позвонила отцу в General Electric, он поспешил домой и повез маму прямо в скорую помощь. Майкл и я остались с няней.

Мамы не было дома целую неделю, но нас никогда не брали ее навестить. С нами сидела замечательная женщина-няня, которая заботилась о нас весь день, каждый день. У нее была игрушечная птичка, сделанная из пластмассовых шариков, с оранжевыми перьями и маленькими белыми глазками с черными кругами внутри, которые могли двигаться, когда она разговаривала с нами. Няня кормила нас тостами с корицей. В то время Майкл и я этого не знали, но отец и няня думали, что мама вот-вот умрет и хотели, чтобы мы были спокойны и счастливы. Врачи считали, что у мамы опухоль мозга и делали тонны анализов. Когда ситуация немного прояснилась, они решили, что у мамы рассеянный склероз. Мама продолжала настаивать, что ее состояние вызвано прививкой, но врачи утверждали, что это невозможно, прививка абсолютно безвредна. И все же, женщина, лежавшая на соседней кровати, страдала теми же самыми симптомами и тоже после того, как сделала прививку. Мама узнала, что и у ее старой школьной подруги Хоуп, ныне фермерши, после прививки развились те же самые симптомы. Когда она разговаривала с Хоуп по телефону, выяснилось, что много других людей заболело смертельной болезнью тоже после прививки.

Все это являлось признаками сокрытия в медицинской индустрии, если не недвусмысленным пугающим заговором. Маме стало лучше, но она оставалась в больнице еще целую неделю и проходила через множество тестов. Как только она оказалась дома, она поклялась никогда не пользоваться традиционной медицинской системой, пока не возникнет крайней необходимости. Она начала посещать хиропратика по имени д-р Лейц, офис которого вонял мятным камфарным маслом. Он назначил ей принимать витамины A, B, C, D, E каждый день и пить ужасно пахнущие пивные дрожжи. Мы начали ежедневно ходить в местный магазин здоровой пищи. Также несколько раз в неделю мама начала плавать YWCA, бассейне олимпийских размеров. Следуя этим предписаниям, мама больше никогда не болела, никогда не принимала никаких фармацевтических лекарств и никогда не ходила к врачам.

В результате маминого пробуждения к здоровой пище, нам строго запрещалось есть много сахара. Телевидение постоянно рекламировало такие сладкие хлопья, как Cocoa Pebbles, Count Chocula, Frankenberry, Lucky Charms, Floot Loops и Trix, на коробках с которыми изображались персонажи, притягательные для детей. Как бы сильно я не умолял и упрашивал маму купить мне эти хлопья, она всегда отказывалась. У отца была привычка каждое утро есть Rice Chex (сухой завтрак в виде рисовых подушечек со всякими добавками), и самыми лучшими хлопьями, которые когда-либо получали Майкл и я, были Cheerios, Kellog’s Corn Flakes, Rice Krispiess, Grape-Nuts и Kix Corn. Мамины глаза устремлялись к количеству сахара, написанному на этикетке, и если оно превышало несколько гамм, продукт автоматически запрещался. В то время я очень на нее злился и считал, что она лишает меня всего самого лучшего, но сейчас, будучи взрослым, я очень благодарен ей за то, что она была достаточно строга со мной, как бы я не просил. Также я хорошо помню, как мои родители купили новые хлопья в голубой коробке, только чтобы убедиться, что один из ингредиентов мог оказаться целлюлозой, и пришли к выводу, что они “пластмассовые”. Сама мысль о том, что производитель мог класть пластмассу в пищевой продукт, их шокировала. Я чувствовал то же самое.

Пусть бережется покупатель

В 1977 году я получил свой первый настоящий велосипед. Он весь сиял темно-синим цветом и имел ограждение цепной передачи с надписью Кролик и изображением вытянутого карикатурного кролика. Колеса с ободом каждое, подножка и тренировочные колеса (маленькие колесики по бокам), чтобы я не падал, пока буду учиться ездить. Как только я увидел Кролика, мне начали сниться новые ночные кошмары. Это всегда был один и тот же сон. Я и мама ехали по мосту, и вдруг наша машина прыгала в сторону. Мы разбивались насмерть. Сон всегда заканчивался перед тем, как мы ударялись о воду. В других снах машину вел я сам, хотя, конечно, не знал, как это делать. Это было ужасно. Машина всегда падала с моста. Я просыпался прежде, чем умереть, часто с криком. Прошло много лет до того, как я понял, почему снова и снова видел один и тот же сон.

Также я часто видел коммерческую рекламу кроссовок, в которой дети надевали эти кроссовки и могли летать. Под ногами появлялись красивые полоски света, и дети могли легко взбираться на дерево на высоту 2,5-3 метра. Я верил, что все это правда, и говорил маме, что мне настоятельно необходимо иметь такие кроссовки. Я пошел в магазин детской обуви, на витрине которого красовался забавный парень с черными курчавыми волосами, выглядевший как актер Ричард Симмонс. Я примерил кроссовки и не мог дождаться, когда приду домой и их одену. Я встал перед деревом на заднем дворе, сделал свой лучший прыжок,… и ничего не произошло. Я прыгал снова и снова и был полностью опустошен. Телевизор лгал. Кроссовки не помогли мне летать. Я начал осознавать, что ничего не смогу с этим сделать. Если бы я даже падал насмерть, как случалось в ночном кошмаре, я бы ничего не смог с этим сделать. Сейчас я понимаю, что сны о полете, возможно, готовили меня к вознесению. Во снах мне говорили, что такое будет происходить с нами, и я уже мог проверить свои способности, но, к сожалению, реальный мир не догоняет мира снов.

Оби-Ван Кеноби

Эпохальный фильм Звездные войны вышел 25 мая 1977 года, во время летнего кинематографического сезона, и папа повел нас на него в выходные. Я был абсолютно ослеплен фильмом, перенесся в параллельную вселенную, где все кажется реальным. Все изображения космических кораблей, планет и звезд казались знакомыми, настолько, что я не понимал, почему все так одержимы этим фильмом. Для меня все было “нормальным”. Люк тренировался в “Силе”, которая дала ему те же способности, что были у меня в моих снах. Мудрый старец Оби-Ван Кеноби боролся с противником Дартом Вейдером и явно проигрывал. Тогда он сказал: “Даже если ты поразишь меня, я стану гораздо сильнее, чем ты можешь даже представить”. Вейдер рассекает его световым мечом, но Оби-Ван исчезает, оставляя на земле лишь кучу своей одежды. Позже в фильме он возвращается к Люку в виде призрака белого света.

Я сразу же заметил сходство между Оби-Ваном и человеком, говорившим со мной во снах. Родители очень удивились, поскольку задолго до выхода фильма, они называли брата уменьшительными именами Оби, Обимиус (Обадия в Библии) и, как бы странно это не звучало, Оби-Ваном. Это имя на секунду выдернуло меня из фильма. Я не мог поверить тому, что слышал. Это был один из моих первых опытов в том, что д-р Карл Юнг называл синхронизмом. Родителям понравилось полное имя, и они начали называть брата Оби-Ван Кеноби. На следующее утро после того, как я посмотрел фильм, мудрец появился снова, на этот раз как Оби-Ван Кеноби. Интерьер его корабля еще больше напоминал сцены в фильме Звездные войны. На этот раз он появился в той же сияющей светящейся форме, что и Оби-Ван в фильме. Представляется, это была попытка связать существо, весьма реальное в плане сна, с символом с физического плана, который сейчас я легко узнаю и интерпретирую. Старец сказал, что многие люди на Земле собираются преобразоваться в сияющую форму, и что если я последую тому, что говорит моя мама в смысле становления хорошим человеком, это случится и со мной. Я чувствовал себя ближе к нему, чем к родителям. И когда я проснулся и осознал, что это был лишь сон, я начал плакать. Такое случалось десятки раз.

Глава 4

Тьма и свет

Старец, который в моих снах появлялся как Оби-Ван, говорил, что мне нужно изучать как можно больше науки, поскольку это важная часть моей миссии. Эти слова остались со мной, и я пытался собрать так много информации, как только возможно. Я задавал отцу все виды вопросов, на которые у него не было ответов. Например, почему небо голубое или как птицы могут летать. Он часто смущался и говорил, что не знает. В 1977 году, вскоре после просмотра фильма Звездные войны, я узнал, что современная наука верит в нечто, называемое “Большой Взрыв”. Они говорили, что вселенная начиналась как “ничто”. Я даже не мог себе представить идею существования “ничто”, это просто не имело смысла. Затем они говорили, что ничто “взорвалось”, и мгновенно появилась вся вселенная. Я был уверен, что такого не могло быть. Я концентрировался, как только мог и хотел увидеть реальный ответ на вопросы. “Как выглядела вселенная в самом начале? Существовало ли то самое “ничто”?” Каждый раз, когда я задавал себе эти вопросы, в ответ появлялся чистый белый свет. Он мог казаться большим или маленьким, это значения не имело. Размер не важен; просто свет. Он казался очень дружелюбным и радостным, как будто пел от счастья.

Проблески космических воспоминаний

Определенные объекты или места вызывали у меня глубокие космические чувства, которых я не мог объяснить. Один из ранних случаев произошел тогда, когда я пошел в детский сад при церкви. Вошел странный человек, фундаменталист, и начал рассказывать о Боге. Мне он казался неискренним, как продавец машин или босс моего отца в General Electric. Он настойчиво рекламировал свою религию и в конце надел на каждого из нас белое пластмассовое кольцо, налезавшее только на наши детские пухлые мизинцы. На нем была изображена пчела, нарисованная блестящей красной линией. Когда я увидел это кольцо, меня как будто выбросило в абсолютно другую реальность. В этом явно что-то было, что-то очень мощное, очень древнее и очень забавное. Я не знал что это, но ощущение было настолько интенсивным, что я почти падал. Я не понимал, почему кольцо заставляло меня чувствовать именно это, так как сам человек являл собой нечто прямо противоположное. Возможно, кольцо было похоже на драгоценность, которую я носил в какой-то альтернативной реальности. Воспоминания были непредсказуемыми, и временами казались случайными и необъяснимыми.

Тот же феномен произошел снова, когда я играл деревянными игрушками –машинками, катившимися по черным колесам. Когда я толкал машинки, все случалось снова. Вспышками я видел колоссальный аэропорт из своих снов, полный удивительных космических кораблей. Некоторые соединялись цепочкой как в игрушке, но этого я просто не мог помнить. В другой раз я впервые ехал в городском автобусе вместе с няней, мы направлялись в кегельбан. Я боялся, потому что раньше никогда не ездил в автобусах. Когда я сидел в автобусе и видел людей, сидящих на местах, БАХ – это случилось снова. Я вспомнил подобную сцену в намного более продвинутом корабле, летевшем в пространстве.

Каждый год истребители Голубые ангелы летали прямо над моей улицей, так как мы жили неподалеку от военной базы, где проводились авиашоу. Они летели строем, переворачивались, пролетали близко друг от друга, делали бочки и в некоторых случаях спускались близко к земле. Они репетировали шоу за четыре-пять дней до самого события, и я всегда выходит посмотреть. Когда я видел истребители, у меня всегда возникало ощущение космического знания, которое я не мог объяснить. В ряде случаев, когда мы ходили смотреть на само шоу, ощущение было еще сильнее. В результате я начал собирать модели самолетов и много лет развешивал в своей комнате плакаты разных истребителей.

Еще один странный случай “космического ощущения” произошел тогда, когда я был с моей бабушкой. Мы шли навестить ее подругу в лесистой местности. Леди дала мне коричневую пластиковую бутылку с молоком, нечто вроде детской бутылочки, но рассчитанной на более взрослого ребенка. Получить такой подарок было, мягко говоря, оскорбительным. На верху бутылки был пластик в форме головы стилизованной коровы, с красным пластиковым языком и почти закрытыми черными глазами. Как только я взял в руки бутылку, опять нахлынули воспоминания. Она превратилась в световой меч Люка из Звездных войн, но было и нечто более глубокое. Бутылка выглядела как нечто, что я знал, – технология, похожая на световой меч. Я понятия не имел, что это, но ощущение казалось сильным и невероятным.

Определенные места заставляли меня чувствовать таким образом. Любое сделанное из камня здание, напоминавшее замок, особенно окруженное деревьями, вызывало подобные ощущения. Я вспоминал общество, обладавшее продвинутой технологией, и строившее прекрасные структуры из камня. Это конкретное видение прочно ассоциировалось со средневековой музыкой, особенно игрой на духовых инструментах. Иногда ощущение возникало просто от звука гобоя, особенно когда слышалось сильное эхо, как в музыке группы Tangerine Dream. Некоторые кирпичные здания тоже оказывали подобный эффект, включая дом моей няни Джулии. Ее семья переехала в дом, находившийся немного дальше от нас, окруженный деревьями. Однако единственным самым надежным источником космических и других чудесных ощущений был городской музей и планетарий. Я постоянно просил маму повести меня туда, и каждый раз испытывал одно и то же ощущение. Внутри здания был высокий потолок в виде купола, окрашенный в черный цвет. Виднелись и некоторые опорные балки. Стены белые, с плавными текучими волнистыми кривыми. В самых замечательных местах стояли передвижные лампы, вынуждая экспозиции светиться и мерцать. Экспозиции менялись каждый месяц.

Часто это были скучные выставки General Electric: большие турбины, портреты Эдисона, оригинальная модель лампы накаливания, старинные приборы, под ними текст, объясняющий историю данной изобретения. Больше всего меня вдохновляли выставки огромных кристаллов, в целях безопасности упрятанные под стекло. Некоторые представляли собой фиолетовые бриллианты. В них мерцал свет, и глядя на них, я всегда чувствовал связь с чем-то важным. Как будто когда-то знал мир кристаллической технологии, но сейчас не мог вспомнить. Волнистые полосы на стенах и освещение музея напоминали интерьер космического корабля, который я видел во снах, только более старого и мощного.

В одном месте музея находилась выставка голограмм, вы могли ходить вокруг и видеть анимации, например, говорящую женщину. Голограммы были всех цветов радуги, в основном желтые и красные, и вы могли положить руку прямо в них. Возможно, это вызывало во мне единственный самый сильный приток энергии и космических воспоминаний, которые я когда-либо испытывал. Настолько сильных, что я почти падал в экстазе.

К тому времени у меня становилось все больше и больше опытов чтения мыслей людей, не заглядывая им в глаза. Я легко мог ощущать эмоции людей, даже если они пытались их скрыть. Это было полезно в случае с отцом, поскольку я мог сказать, когда он рассердится до того, как это действительно происходило. Мысли людей приходили мне в голову еще до того, как кто-то начинал говорить со мной о ком-то. Я видел конкретных людей перед тем, как их кто-то обсуждал, а также когда раздавался их звонок по телефону. Все было так естественно, что я никогда над этим не задумывался, и считал, что это доступно всем, легко и без всяких усилий.

Коммуна хиппи под названием “Тотем”

В Центре Hewitt's Garden на Sacandaga Road моя мама встретила нескольких парней хиппи и быстро узнала, что они живут с группой других людей на ферме, которую называют Тотем. Все теснились в единственном полуразрушенном доме в лесистой местности в конце грязной дороги. Они слушали странную психоделическую и техническую музыку, такую как группа Gentle Giant (Кроткий великан), которую я никогда не слышал дома. Самый лучший способ описания, – это сказать, что звучала музыкальная шизофрения. В Тотеме выращивалось так много марихуаны, что ее сушили в сушках для одежды. Дым марихуаны был настолько плотным, что кружился над вами, как только вы заходили в дом.

Попав туда впервые, я пошел в туалет, и когда увидел унитаз, мне стало противно. Он ведь должен быть белым, но в колодезной воде было так много минералов, что весь унитаз стал темно-коричневого цвета. Мне подумалось, что это были какашки, и я ужасался тому, что обитатели не удосужились его почистить. Я бы не воспользовался таким туалетом ни при каких обстоятельствах. Я вышел, положил правую руку на бедро, указательным пальцем левой руки указал на туалет и закричал: “Это самый ужасный туалет, который я когда-либо видел в своей жизни!” Я не мог понять, почему они начали смеяться, и продолжали смеяться, по крайней мере, десять минут. Некоторые задыхались и катались по полу. Наконец я решил, что с моей стороны было здорово заставить их смеяться, и превратил все в шутку, но так и смог понять, почему они находят забавным ходить в туалет, полностью покрытый грязью.

Вскоре после того, как мама начала туда ходить, в группе произошла очень пугающая история. Какой-то мужчина по имени Ларс, брат одного из парней, принял наркотик, называемый ЛСД. Раньше я никогда не слышал о таком наркотике. Наркотик заставил его потерять рассудок и сойти с ума. Несколько дней жители пытались держать Ларса в доме, но ему было настолько плохо, что его были вынуждены отвести в больницу. Его отправили в “психушку”, где Ларс оставался довольно долго прежде, чем его отпустили. Он так и не стал прежним, оставался робким и напуганным. Все событие оказалось крайне пугающим. Мама просила меня никогда не употреблять ЛСД, поскольку это очень опасно, а люди, которые его принимают, понятия не имеет о том, во что ввязываются. Я обещал, что никогда не буду. Также мама предупреждала меня о героине и кокаине. Она сказала, что как только люди начинают их употреблять, они уже не могут остановиться, и наркотики разрушают их жизни.

Как-то раз в Тотеме состоялась вечеринка под названием 7/7/77, которая, как и следовало ожидать, проходила 7 июля 1977 года. Ребята создали группу и поставили на сцене клавишный инструмент Fender Rhodes. Они исполняли простую смесь блюза и рока и требовали, чтобы мама поднялась на сцену и играла на клавишном инструменте перед всей аудиторией. Хотя она вполне могла это сделать, она боялась выступать перед публикой и никогда раньше не пыталась играть рок-н-ролл. Она едва не растянулась на сцене, но, как только начала играть, пришла в норму. Аудитории она понравилась. Ее так захватило, что почти сразу же она начала играть с разными группами, которые создавались из членов общины. К середине 1980-х годов мама стала профессиональным джазовым музыкантом, играющим на свадьбах. А все началось 7/7/77. Это был мой первый опыт с “числовым синхронизмом”, когда повторяющие паттерны чисел раскрывают более глубокое значение. В будущем такие паттерны будут повторяться самыми неожиданными способами, предлагая ответ на самые важные духовно значимые мысли.

Раскрытие величайшей опасности для всей жизни на Земле

Вскоре после 7/7/77 произошло самое странное и пугающее событие всего моего детства. Слава Богу, я не видел его сам, но услышал о нем от родителей на следующий день. Поздно вечером папа и мама лежали в постели, отец смотрел маленький черно-белый телевизор, который привез с собой из Вьетнама. Лампы были потушены, и в комнате было темно. Их спальня находилась на втором этаже, окна выходили на нашу улицу. Луна светила достаточно ярко, чтобы видеть происходящее снаружи. Отец заметил на улице какое-то движение. Он присмотрелся и увидел, что по улице, бок о бок, идет супружеская пара. Они не разговаривали, не смотрели друг на друга и не двигали руками. Они шли как роботы, как будто пребывали в трансе. Они дошли до подъездной дорожки стоявшего напротив дома, совершили поворот на 90°, подошли к боковой двери, открыли ее без стука и вошли. Дом был полностью погружен во тьму, снаружи и изнутри.

Отцу стало страшно и любопытно. Спокойно, но быстро он привлек внимание мамы к происходящему: “Смотри! Смотри!” Они продолжали наблюдать, как три супружеские пары повторяли одну и ту же последовательность. В доме было настолько темно, что чтобы видеть дорогу, им пришлось зажечь свечи. Это были люди, которых мы знали и видели все время, включая миссис Уорнер, которой позвонила мама прежде, чем отправиться в больницу. Мужчины в каждой из трех пар были Масонами высокого ранга, членами тайного общества. И потребовались годы прежде, чем я осознал связь между тайными обществами и событием, которое в ту ночь наблюдали мои родители. Один из мужчин был итальянцем, владевшим популярной в городке мастерской по ремонту обуви. Люди, живущие через дорогу, были хозяевами одной из самых популярных и успешных дилерских контор по продаже автомобилей. Каждый год они репетировали парад в конце улицы. Поскольку они были Масонами Шотландского Устава, они надевали килты, собирались на улице и играли на волынках с их навязчивым звуком. Некоторые их них были Храмовниками, они надевали красные фески и ездили на параде на малолитражках. Я часто видел, как они сидели и разговаривали на веранде перед домом, справа от того места, куда они входили в ту ночь. К счастью, люди, владевшие домом через дорогу, переехали меньше, чем через год, а другие нет.

Честно говоря, я никогда не видел своих родителей такими напуганными, как в ту ночь. Они твердили, что все было как в фильме Ребенок Розмари, о котором я уже слышал раньше много раз. Мама спросила отца, что делать и следует ли что-то говорить. Отец ответил: “Абсолютно ничего. Я видел слишком много фильмов с подобными сценами. Если они узнают, что мы их видели, с нами произойдет нечто ужасное. Нас всех могут убить. Всю семью. И никто не узнает, что с нами случилось. Мы просто исчезнем”. Я удивился, что родители рассказали об этом Майклу и мне, учитывая, какими маленькими мы были. Это было одно из самых сильных переживаний в моей жизни. Я пришел к выводу, что эти люди были членами тайной группы, встречавшейся ночью, и занимавшей злыми делами. Отец сказал, что при встрече с ними будет очень важно вести себя как обычно и никогда не говорить ни слова о том, что видели. Совсем недавно я говорил с инсайдером, который сказал, что, возможно, та церемония называлась Ритуал Венеры, люди надевали маски и проводили сексуальные оргии, такие, как сцена из расстраивающего фильма Стэнли Кубрика С широко закрытыми глазами.

Отделение фактов от мифологии

Следующее главное событие, через которое я прошел, – фильм Близкие контакты третьей степени, вышедший 3 декабря 1977 года. Отец был потрясен, сказал, что нам следует его увидеть, и повел нас на него. У меня буквально снесло крышу, поскольку все было как в моих снах. Просмотр этого фильма явился одним из самых потрясающих переживаний в моей жизни. Я чувствовал, что все реально. Я отождествлял себя с ребенком из фильма и думал, что нечто подобное произойдет в будущем на более высоком уровне. Я видел много снов об огромных космических кораблях, появляющихся над двором и сейчас наблюдал это на серебристом экране. Слезы текли по моему лицу, когда в конце фильма появлялся материнский корабль, создавая такое впечатляющее световое шоу. Я благоговел перед маленькими инопланетянами, выходящими из корабля, но особенно был заинтригован высоким и худым. Когда герой зашел в корабль, чтобы идти с ними, я плакал еще больше. Именно этого я так хотел. И это случилось. Не припоминаю, чтобы когда-либо видел подобный фильм.

Программа Пирамида

В 1978 году я пошел в подготовительный класс к школе. Учителя быстро поняли, что я читаю лучше всех в классе, поэтому меня поместили в специальную программу для одаренных детей под названием Пирамида. Подготовишки читали книгу Как научиться читать. У нее была горчично-желтая обложка с играющими детьми, один ребенок висел на шине, привязанной к веревке в середине. Книга для чтения в первом классе называлась Cloverleaf, на обложке изображалась корова, сделанная из цветной бумаги, с листочком клевера во рту. Я читал эту книжку вместе с некоторыми другими детьми. Одного из них звали Эрик, оказалось, что он жил всего в нескольких улицах от меня. Мы были похожи и быстро стали друзьями. Я часто ездил на велосипеде к нему домой.

Тогда же я начал отказываться от старых игрушек. У нас были все нужные мне отвертки. Мне очень хотелось видеть, как работают вещи. Первый главный успех пришел тогда, когда сломался наш электрический консервный нож. Мама хотела его выбросить, поскольку, когда вы толкали рычаг вниз, он больше не поворачивался. Я попросил разрешения посмотреть, смогу ли я его разобрать и починить. Мама была счастлива. Я вывернул все винтики, снял крышку и увидел, что внутри скопилось много металлической пыли. Старой зубной щеткой я соскреб всю пыль и грязь и смазал все части мазью WD-40, которая была в том же ящике с инструментами, что и отвертки. Потом соединил части, включил, нажал на рычаг и бам – она работает! Родители были в восторге, что я действительно ее починил, хотя я счел, что это было легко.

Несмотря на то, что я хорошо читал и смог починить консервный нож, я отставал в других областях. В классе физкультуры учителя криком и смехом заставляли нас бегать. Я наслаждался бегом и думал, как замечательно, что вокруг меня есть другие дети, разбегавшиеся в разных направлениях. Однако учителя тщательно за мной наблюдали и решили, что у меня недостаточно хорошая координация движений для моего возраста. Мне не удавалось хорошо ловить и бросать мяч. Я не хотел играть во Frisbee (летающий диск) с родителями, потому что когда бы они его не кидали, я ранился, пытаясь его схватить. Мне было трудно растягивать верхнюю часть тела, что становилось проблемой, когда учителя хотели, чтобы мы лазали по канату или подтягивались. Я не мог подтянуться даже один раз и всегда удивлялся, что другим детям удавалось сделать это несколько раз. В конце концов, учителя поместили меня в специальный класс для развития лучшей координации.

Священные пижамы

Где-то перед Рождеством у меня случился единственный самый позитивный и восхитительный опыт во всей моей детской жизни: опыт выхода из тела, которым я открывал вторую главу. После такого потрясающего события, я решил, что все, а не только люди, должны обладать существованием в виде призрака, отдельно от физической формы. Также тогда я знал, что можно прорываться в альтернативную реальность, о чем читала мама в книгах Карлоса Кастанеды. Вдруг я осознал невероятную глупость боязни смерти. Это заставляло возвращаться в тело сразу же после перехода от изумления к страху. Я ужасно боялся упустить свой шанс. Мне казалось, что снаружи меня ждет космический корабль, такой же, какой появлялся во снах, и если я не испугаюсь, меня возьмут в него, и встреча с мудрецом произойдет воочию, а не во сне. Я начинал плакать, понимая, что только что упустил величайшую возможность в своей жизни. На протяжении двух лет, каждую ночь я молился и просил дать мне еще один шанс. Я знал, что ничего не контролирую, только “они”. Я сохранил те пижамы и никогда не надевал их снова. И сегодня они висят в моем шкафу. Я никогда их не стирал, боясь, что при стирке из них уйдет магия, позволявшая находиться в двух местах одновременно. Я называл их “священными пижамами”, и они – единственное, что осталось от моих детских лет.

А пока я продолжал видеть сны об НЛО, включающие обычные летающие цилиндры на заднем дворе. Однако сейчас происходило и кое-что новое. Один из НЛО часто терпел крушение недалеко от того места, где стояли мы с мамой. Я чувствовал, что они попали в беду и нуждаются в нашей помощи. Я хватал маму за руку, смотрел ей в глаза и говорил, что нам нужно бежать и помогать. На этом сны всегда заканчивались, и часто я просыпался в слезах, когда осознавал, что все происходит не на самом деле. Встречи со старцем происходили все реже и реже, а сны обретали все более и более мистический, символический характер. Два года, каждую ночь я молился, чтобы старец и его друзья дали мне еще один шанс, но такого никогда не происходило. Наконец я решил взять дело в свои руки, но это произошло позже в нашей истории.

Глава 5

Могло ли экстрасенсорное восприятие спасти мир?

Восемнадцатого ноября 1978 года, за несколько дней до моего потрясающего выхода из физического тела и входа в призрачное тело, способное летать, мир содрогнулся от новостей о массовом самоубийстве в небольшой южно-американской стране Гайане, в деревушке под названием Джонстаун. Семнадцатого ноября в страну прибыл представитель США Лео Райан с четырьмя членами делегации, с целью расследования обвинений в насилии со стороны лидера культа по имени Джим Джонс. Райан и четыре его спутника были убиты на следующий день в аэропорту, когда намеревались покинуть страну. Согласно первым сообщениям СМИ, Джонс убедил 408 своих сторонников выпить виноградный напиток Flavor Aid, в который добавили смертельную дозу цианида. В публичном лексиконе напиток Flavor Aid быстро превратился в Kool-Aid. Армия Гайаны педантично насчитала 408 тел, включая 82 ребенка. Ужасная жара вынудила солдат проделать отверстия в телах, чтобы выпустить газы, поскольку трупы быстро разлагались под знойным Солнцем, в противном случае они бы взорвались. На протяжении следующих пяти дней заголовки сообщали, что 700 других людей выжили и разбежались по лесам. Сделали 150 фотографий мертвых тел. Некоторые самые ужасные снимки неоднократно демонстрировались в телевизионных новостях, журналах, газетах. На них были видны ряды тел, лежавших рядом друг с другом, лицом вниз, в ужасной грязи. Будучи ребенком, я ужасно расстраивался от такого зрелища, родители чувствовали себя не лучше.

Через несколько часов после смерти людей появился главный патологоанатом Гайны д-р С. Лесли Муту со своей командой, чтобы исследовать тела, не прибегая к помощи их американских коллег. Д-р Муту обнаружил, что у 80-90% жертв под левой лопаткой имелись свежие следы от уколов, что позволило предположить, что они умерли от летальных инъекций. Это не то место, куда может отправиться большинство людей. Кто-то же должен был сделать инъекцию. Другие люди были найдены расстрелянными или задушенными до смерти. Один выживший свидетель говорил, что любого, кто отказывался выпить цианид, убивала вооруженная охрана. Представитель армии США поведал: “Аутопсии не проводились. Причина смерти не проблема”. И все же д-р Муту пришел к выводу, что все кроме трех жертв, которых он видел, были убиты неизвестными людьми, и только двое из трех действительно покончили самоубийством.

Двадцать первого ноября, через три для после происшествия Нью-Йорк Таймс все еще сообщала цифру 408 тел. На четвертый день, 22 ноября, на место прибыли военные команды США и сообщили о 409 погибших. На пятый день, 23 ноября, майор Хелминг сообщил о 409 трупах, а на шестой день, 24 ноября, Нью-Йорк Таймс обнародовала цифру “409”.[42]

  Затем, в тот же самый день, счет тел необъяснимо начал стремительно расти, сначала до 700, затем до 780, и, наконец, до 909, всего через семь дней после сообщения первого числа – 408. Двадцать пятого ноября один американский чиновник “объяснил” Нью-Йорк Таймс, что лишние 500 тел были обнаружены потому, что гайянцы “не умеют считать”.[43] Затем последовало еще более смехотворное оправдание: американцы объяснили, что все вновь обнаруженные тела прятались под старыми телами, хотя ни одна фотография не показала никаких скрытых тел, а 82 изначальные жертвы были детьми.

Многие люди подозревали, что 700 выживших и прятавшихся в лесах систематически выслеживались и убивались американской армией и их союзниками, включая элитные войска Зеленые Береты. Более ста солдат-гайанцев выслеживали выживших в лесах. Там же присутствовало около 600 британских коммандос Черный дозор (Black Watch), случайно “тренировавшихся” в местах, где примкнули к поискам. В своих аудио письмах инсайдер высокого уровня Питер Дэвид Битер раскрыл своим подписчикам уродливую правду о произошедшем. Начиная с 1974 года, письма Битера сообщали, что Советы построили в Гайане секретную подземную ракетную базу, позволяющую нанести упреждающий удар по Соединенным Штатам.

Мир уже знал о советской секретной ракетной базе на Кубе, приведшей к Кубинскому ракетному кризису вскоре после того, как Президентом США стал Джон Ф. Кеннеди. В аудио письме Битера № 40 от 30 ноября 1978 года он раскрывал, что убийство в Джонстауне было организовано армией США.[44]

  Неумолимый рок позволил военным прийти, убить весь персонал советской секретной ракетной базы, упрятать тела и боеголовки в гробы, предположительно содержавшие жертв катастрофы. Вот почему американцы прибыли на 16-ти огромных самолетах C-131 – чтобы убрать тела, а затем утверждать, что каждый самолет мог перевозить всего 36 гробов, хотя такие самолеты могли перевезти танки, грузовики, войска и амуницию, погруженные за один раз.[45]

  Вот небольшой отрывок, в котором Битер рассказывает о трагедии своими словами:

“Все детали несчастья в Джонстауне никогда не станут известными общественности. Я могу сказать, что из числа погибших лишь немногие намеренно и по своей воле отняли свои жизни, а именно это и называется самоубийством. Многие были введены в заблуждение, не осознавая, что смертельный ритуал реален. Еще больше людей сопротивлялись, но оказались слабыми, беспомощными и не могли противостоять вооруженным убийцам. То есть, разными средствами несколько сотен людей были отравлены цианидом. Было и много других, которые пытались бежать и сопротивлялись более эффективно. Их сгоняли в джунгли и безжалостно убивали. Наконец, когда массовое убийство завершилось, палачи выполнили свою последнюю задачу – организовали ужасную сцену смерти. Чтобы нападение на русскую ракетную базу стало неожиданным, было очень важно, чтобы первые сообщения из Джонстауна описывали сцену как массовое самоубийство. Только так военную значимость нападения на базу можно было скрывать достаточно долго, чтобы обмануть русских. Поэтому все тела без огнестрельных ранений тщательно укладывались сверху, ровными рядами, чтобы на первый взгляд казалось, что все умерли охотно и намеренно”.

Это событие оставалось самой крупной потерей жизней американцев вплоть до 11 сентября 2001 года. Если Битер прав, тогда ясно, что правительство, организовавшее нападение, не волновало массовое убийство сотен людей, не сделавших ничего плохого. Оно никогда не пыталось искать дипломатические пути или военную стратегию, способные потенциально спасти невинные жизни. В то время я знал лишь то, что это было чудовищное, страшное событие, еще одно попытка сокрытия со стороны правительства и СМИ типа Уотергейт. И все же, даже после него люди вернулись в состояние сна и просто жили своими жизнями. К счастью, при наличии современных смартфонов, любой группе оказалось бы не под силу пытаться совершить такую жестокость и сохранить это в секрете. В альтернативных СМИ почти сразу освещаются массовые убийства мелкого масштаба, и все свидетельства скрупулезно изучаются целым легионом блоггеров.

Сны и реальность

Джонстаун меня просто шокировал. Впервые я видел историю в СМИ, такую же страшную и пугающую, как ночь, когда мои родители видели, что знакомая семейная пара тихо вошла в дом напротив нас, не постучавшись. После Джонстауна я начал ходить во сне. Как-то ночью я зашел в ванную, там была мама, и продолжал повторять: “Мне нужно найти телефонные книги”. Также у меня регулярно случался жар с сильными и пугающими галлюцинациями. Я метался в жару и видел высокое пламя, лижущее мою кровать, ужасных белых змей, обвивавшихся вокруг меня, крышу, исчезающую, чтобы открыть звездное ночное небо, и монстра типа йети, вылезавшего из шкафа. Также я видел, что весь мир вокруг меня делится на геометрические паттерны, белые и черные плитки. Когда такое происходило, я сильно плакал, пытаясь заглушить огромное вибрирующее давление, которое слышал в голове, как ощущение полета над двором огромного С-130.

Однажды ночью, когда кровать казалась объятой пламенем, в комнату вбежал отец, он поскользнулся на мокрой салфетке и упал с лестницы. Пока он рвался в комнату, мне казалось, что он похож на динозавра с чертами человека, что напугало меня еще больше. В ту ночь он сильно поранился, с тех пор, когда я начинал плакать, меня всегда успокаивала мама. Она брала меня на руки и несколько минут пела песню. Сильное вибрирующее жужжание в голове успокаивалось, и я мог заснуть.

Кроме восхищения способностями, которые я увидел в фильме Супермен, на Рождество бабушка со стороны мамы подарила мне книгу Странные истории, удивительные факты. Она была страстным читателем и хотела, чтобы я стал таким же. Толщина книги в твердой обложке превышала 6,5 см, мне в то время было всего 5 лет, и, конечно, читая, я не мог понять все. Тем не менее, я рассматривал ее и восхищался разными картинками. Больше всего меня притягивал раздел в конце, иллюстрирующий красивую космическую станцию внутри астероида, и, по-видимому, реальные фотографии НЛО. Часами я рассматривал рисунки и чувствовал те же невероятно сильные космические ощущения, которые в разное время возникали в детстве. Впервые я нашел книгу, в которой изображался тот же корабль, который я видел во снах. Чтение быстро улучшалось, и я осознавал, что НЛО были не просто чем-то, что я видел в фантастических фильмах. Люди видели и фотографировали корабли, принадлежащие не этому миру.

В школе нам дали читать журнал Ranger Rick, в котором в основном находились рисунки животных, и предлагалась реклама детского астрономического журнала Одиссей. В качестве талисмана там был робот по имени Улисс, за ним гонялась женщина, называвшая себя раздражительным редактором. Я умолял родителей подписаться на журнал и каждый день начал приносить в школу самый новый экземпляр. Наряду с высокими оценками на каждом тесте, это сразу же вызвало ненависть ко мне со стороны других детей. Они обзывали меня “чувак Одиссей”.

Инопланетяне и заложники

Приблизительно в то же время мне посчастливилось застать телевизионное шоу В поисках (In Search Of), где ведущим был Леонард Нимой. В нем демонстрировались изображения древних памятников, включая гигантские каменные памятники на острове Пасхи, Стоунхендж и египетские пирамиды. Каждый раз, когда я смотрел шоу, я испытывал “комические ощущения”, как будто их запускало что-то глубоко внутри меня. Такое происходило и тогда, когда я смотрел шоу Потерянный мир (Land of the Lost), особенно когда появлялись страшные рептилоидные существа с огромными черными глазами, известные как Sleestak, повергавшие меня в сверхъестественный ужас. Там был ребенок, путешествовавший через порталы типа звездных врат, находившиеся внутри обелиска; все ощущалось очень знакомым. Точно такое же ощущение возникало тогда, когда я смотрел шоу Морк и Минди с участием Робина Уильямса. В конце каждой серии инопланетянин Морк, прибывший на Землю в яйце, разговаривал с невидимым отцом Орсоном. Он рассказывал замечательные вещи, суммировавшие его наблюдения за человечеством. Каждый просмотр шоу был глубоко важен для меня, поскольку оно напоминало мои сны, только еще забавнее.

Четвертого ноября 1979 года мусульманскими студентами были захвачены в заложники более 60-ти американцев, сотрудников американского посольства в Иране. Так начался кризис с американскими заложниками в Иране, длившийся 444 дня. Отец сильно волновался. Каждый вечер о них говорил Уолтер Кронкайт. Помню, снова и снова я слышал, как ужасно, что Иран удерживает этих людей и неизвестно, отпустят их или нет.

В то время, когда не было школы, мы с Эриком начали ездить на велосипедах все дальше и дальше по окрестностям. Однажды мы отправились домой к нашей однокласснице, назовем ее Синди. Она пригласила нас в гараж и сказала, что хочет поиграть. Синди попросила наклониться над маленькой скамейкой и спустить штаны. Мы засмеялись и решили послушаться. Затем она схватила биту и начала кричать на нас как жестокий родитель, повторяя, что мы плохие, что мы в беде и что собирается нас побить. Она хотела, чтобы мы плакали. Никто не сопротивлялся и не вставал, хотя Синди уже начинала нас бить. Мы были так удивлены тем, что она делала, что не возражали. Потом пришла ее мама. Увиденное ее ужаснуло, и она начала кричать на дочь. Я чувствовал себя так, как будто какая-то хорошая сила во вселенной защитила нас от избиения. Больше мы никогда с Синди не разговаривали, а через какое-то время перестали быть друзьями с Эриком. Вскоре у меня появились два новых приятеля, которые меня обижали. Мама сильно волновалась. И все же, по какой-то причине я не мог ранить чувства других людей или говорить “нет”, даже когда меня задирали. Оказалось, это был паттерн, преследовавший меня всю оставшуюся жизнь, делая меня первой целью для манипуляторов.

Новый рубеж

В возрасте 7 лет, как только я начал совершать более долгие поездки, мама выходила в конец подъездной дорожки “обращалась” ко мне, когда хотела позвать домой. Это было медитативное упражнение, в ходе которого она напряженно думала обо мне и умом и сердцем звала меня домой. Это работало прекрасно, почти всегда я возвращался в течение 5-10 минут. Иногда я знал, что она делает, а иногда просто чувствовал, что надо идти домой. Мама учила, что так поступают все, и чтобы я никогда не искал в этом чего-то необычного или особенного.

Вскоре я делился с мамой своими самыми глубокими секретами. “Помнишь, как ночью я вышел из тела и плавал под потолком, а отец сказал, что это сон? С тех пор каждую ночь я молился о том, чтобы это случилось снова, но напрасно. Чему мне нужно научиться, чтобы мне дали еще один шанс?” Мама рассказывала о существовании ряда способностей, называемых экстрасенсорным восприятием (ЭСВ), и что в подвале у нее есть книга, которая мне понравится. Она повела меня вниз, в крохотную каморку под лестницей, где в три ряда стояли книги. Мои глаза сразу же выхватили буквы ЭСВ на обложке одной из книг, и я вытащил ее. Она называлась Как заставить ЭСВ работать на вас Гарольда Шермана. Я нашел еще две книги о гипнозе и решил, что было бы неплохо прочесть и их тоже, поскольку уже знал людей, делавших забавные вещи под гипнозом.

Следующие два года я читал книгу Шермана каждый день и выполнял упражнения так часто, как только мог. Помню, как очень удивился, прочитав, что большинство людей не владеют ЭСВ и даже не верят в его реальность, для меня это была рутина. Некоторые рассказы в книге были довольно забавными. Я осознавал, что можно иметь намного больше ЭСВ, чем уже у меня есть, и контролировать их. Я начал приносить книгу в школу, наряду с журналом Одиссей, но не хотел, чтобы другие дети знали, что я читаю, поэтому оборачивал ее чистым листом белой бумаги, на котором писал “свободное чтение”. Мне было трудно понимать все: отсутствие картинок, мелкий шрифт, в то время как дети моего возраста читали простые предложения, написанные крупным шрифтом в книге Clifford the Big Red Dog, но я не прекращал читать.

На продолжение чтения меня толкало телевизионное шоу Это невероятно (That's incredible) с ведущими Джоном Дэвидсоном, Фрэн Такентон и Кэти Ли Кроссби. Шоу демонстрировало все виды странных и паранормальных феноменов, включая эпизод, в котором Ури Геллер двигал карандаш силой мысли, и его лицо было закрыто, чтобы он не мог дуть. Меня потрясла эта демонстрация, поскольку напоминала способности, которые я видел во снах, и которые назывались “Силой” в фильме Звездные войны. Некоторые эпизоды шоу очень пугали брата и меня, но ничего не пугало больше, чем знаменитый эпизод Haunted Toy's-R-Us. В нем изображался полтергейст в магазине Toy's-R-Us (огромный магазин игрушек), причем так реалистично, что Майкл стал бояться подниматься наверх один. Он думал, что его схватит привидение. Тогда мы стали подниматься на второй этаж вместе, считая, что так будет безопаснее, чем поодиночке.

Осенью, мальчик, которого мы будем называть Том, на игровой площадке основал “клуб”. Он сказал, что каждый, кто хочет присоединиться, должен быть “невозмутимым”. Чтобы вступить в клуб, вам следовало пройти через посвящение, и я был одним из 15-ти детей, согласившихся это сделать. Том и его друзья построили нас у забора, выходившего на беговую дорожку школы. Затем мы должны были позволить Тому ударить нас в живот так сильно, как он только мог, не плакать и не произносить ни звука. Каждого ребенка ударяли и большинство, включая меня, прошли испытание. Однако как только мы “прошли” испытание, клуб провалился. Том ничего больше не планировал. Мы поняли, что нас обманули, Тому просто хотелось ударить нас в живот. И никакой это был не клуб. Я быстро осознал следующее: чтобы оставаться “невозмутимым”, меня не нужно бить. У меня уже были друзья, и я начал спрашивать каждого домашний номер телефона. В аптеке я купил маленький синий блокнотик и носил его в кармане. Каждой букве алфавита отводилась одна страничка, и на подходящей страничке я записывал имя и номер телефона.

После того, как я начал создавать телефонную книгу, родители были очень расстроены смертью барабанщика группы Led Zeppelin Джона Бонэма в молодом возрасте. Группа говорила, что закончила с выступлениями и никогда не выпустит новый альбом, кроме подборки старых забытых песен под названием Coda, что она и сделала. Я понял, что мне не следует позволять людям ранить себя, чтобы оставаться невозмутимым. Согласно моим родителям, Led Zeppelin были самой невозмутимой группой на Земле, и сейчас их барабанщик умер. Оказывается, невозмутимости было недостаточно для сохранения жизни Джона Бонэма.

А колеса все крутятся и крутятся

Иран все еще удерживал заложников, когда 7 ноября 1980 года состоялись следующие президентские выборы. Президент Джима Картер оказался слабым, чтобы их освободить, поэтому легко победил Рональд Рейган. Через месяц и один день, 8 декабря, Джона Леннона застрелил поклонник, просивший автограф. В ответ Джон вытащил альбом, в который входила песня Watching the Wheels, в которой он как бы извинялся перед аудиторией за свой уход. В песне говорилось о возвращении и эффективных антивоенных протестах. Моя няня Эллен была ужасно расстроена смертью Джона, так как очень любила Биттлз, и когда мы увиделись в следующий раз, рассказала странную историю.

Ночью перед гибелью Леннона ей снился сон, в котором она видела его одетым в фиолетовый вельветовый костюм с белой розой в петлице и фиолетовую высокую шляпу. Также у него была фиолетовая помада, черные круглые солнечные очки и белая, как бумага, кожа. У нее было ужасное ощущение, что он мертв, так как белая кожа и фиолетовые губы делали его выглядевшим, как труп. Она вскочила среди ночи в ужасе, что с ним что-то случилось. На следующий день его убили. Это заставило меня изучать ЭСВ еще более серьезно, поскольку сейчас я понимал, что каждый обладает потенциалом видеть будущее и обретать ценную информацию.