Помоги проекту - поделись книгой:
А сверхбогатых граждан РФ, в руках которых находится свыше 80% российской собственности, эта мера заставит сменить налоговую юрисдикцию, как это недавно сделал, например, миллиардер Алишер Усманов. Хорошо это или плохо для бюджета? Хорошо это или плохо для России? Ведь, перебравшись в другую страну, выплачивая там налоги, через несколько лет все российские олигархи уже могут сменить гражданство, а значит — и принадлежащая им на территории РФ собственность окажется иностранной…
Но помимо прагматической составляющей, налицо и составляющая идейная. На уровне правительства и уровне околопрезидентском структурировались экономические команды, чьи мировоззрения принципиально несовместимы. Идёт метафизическая схватка, и либералы не намерены в ней проиграть. Фамилия господина Кудрина стала гораздо чаще мелькать в СМИ, да и чувствуется, что кто-то его продвигает — хотя он работал в связке с господином Улюкаевым. Но, тем не менее, это никак не отразилось на его реноме, на его рейтинге, он даже поднимается, и есть такие сведения, что он активный разработчик каких-то стратегий и так далее. Пока арест Улюкаева и всякого рода утечки о том, что кто-то ещё находится под прицелом правоохранительных органов — это, как мне кажется, всё-таки не свидетельство какого-то коренного перелома. Масса признаков того, что пока ничего не меняется. Я думаю, что арест и отставка министра экономического развития РФ Улюкаева — это последствия конфликта, связанного с приватизацией "Башнефти". Это исключительно бизнес-интересы, только бизнес и ничего личного, как говорится. Если будут хотя бы ещё два-три расследования, два-три ареста, тогда уже можно о чём-то говорить. Но мне кажется, что процесс "чистки" уже затормозился, и он может дальше не продолжиться.
Глава Совета Федерации Валентина Матвиенко совершенно правильно затронула тему того, что для введения прогрессивной налоговой шкалы и наполнения бюджета надо сделать много для общего наведения порядка в стране. В том числе — по выводу экономики из тени, по работе наших правоохранительных органов, судов, по кадровому составу налоговой службы и так далее. Но всё-таки пока конкретики нет, и нынешний финансово-экономический блок не способен на решение таких задач. Более того, этот финансово-экономический блок даже просто не заинтересован в их решении. Члены этого блока — либо сами бенефициары нынешней системы (могу привести пример Алексея Улюкаева), либо они обслуживают интересы бенефициаров нынешней системы. Поэтому, пока не произойдёт кадровая зачистка нынешнего блока, слова и Голодец, и Матвиенко повисают в воздухе. Я бы не стал переоценивать их заявления. Но не стал бы и игнорировать то, что, пусть пока на словах, в вопросе о прогрессивной шкале наметился некий прогресс.
Банкстеры напуганы...
1 декабря 2016 0
В США продолжается жёсткая политическая борьба вокруг результатов президентских выборов 8 ноября 2016 года.
Экзекуция, проведённая 21 ноября Дональдом Трампом в отношении руководителей ведущих американских масс-медиа, — вещь очень показательная. Дело в том, что 90% из них воевали против Трампа, защищая глобальный неолиберальный порядок. И тем не менее Трамп выиграл. Причём выиграл в интернете, в социальных сетях. Он переиграл либералов на том поле, на котором они были не готовы играть. Что удивительно — ведь те, кто были ответственны за разжигание и организацию так называемой "Арабской весны", оказались не готовы применить ту же стратегию и тактику у себя дома. Они полагали, что для выигрыша им хватит контроля над СМИ, а этого оказалось мало. Трамп одержал победу над своим противником в совершенно новой информационной зоне.
Силы, которые обеспечили победу Трампа — это корпоратократия и IT-сектор. Они в лице Трампа победили банкстеров; айтишный сектор бросил себя на чашу весов Трампа в борьбе с финансовыми гангстерами. И глобальные СМИ, которые бились против Трампа, потерпели поражение вместе со своими хозяевами. Трамп совершенно верно сделал ставку на интернет, поскольку переиграть западные СМИ в других информационных сферах практически невозможно. Это урок нам, как надо противостоять западной пропагандистской машине: то есть действовать нужно нестандартно. У России не получится создать такие же мощные газетно-телевизионно-информационные комплексы, как на Западе. А вот интернет — площадка, на которой противника надо бить. История с Трампом — очень важный урок для всех, кто собирается сцепиться с глобальными СМИ в защите своего суверенитета.
Сама победа Трампа — начало очень серьёзного этапа новой холодной войны внутри западной элиты. Информационная война будет здесь передовой линией фронта, и победа в ней определит победу в схватке элит. Естественно, что антитрамповские СМИ не собираются складывать оружие. И отголоски этой войны будут слышны у нас. Хотя вроде бы наша "пятая колонна" по поводу победы Трампа заткнулась и не столь активна, в отличие от их старших западных "братьев по разуму".
Касательно опасности, что Трамп в США подавит глобалистские СМИ, а Россия останется заповедником либерализма. Думаю, всё произойдёт с точностью до наоборот. В России либеральные СМИ останутся ровно настолько, насколько это нужно действующей власти по целому ряду причин. Что же касается общемирового тренда, то он, безусловно, носит антилиберальный характер, и Россия здесь не будет исключением, вопрос только в конкретных формах. Как я уже неоднократно подчёркивал, русский либерализм умер между 1910-м и 1920-м гг. Если бы классическому западному либералу показали Чубайса или какого-нибудь Венедиктова, то он бы просто пришёл в ужас.
Время либерального тренда проходит, он выполнил свою задачу для мировой верхушки в течение тридцати лет. Ограблена огромная масса населения, включая бывший соцлагерь. Начинается новый этап, когда либералы уже не нужны. Конечно, они будут сопротивляться, но время работает против них. Недавно вышел номер журнала The Economist, на обложке которого изображены Владимир Путин, Дональд Трамп, Марин Ле Пен, Найджел Фараж из Партии независимости Соединённого Королевства. Номер посвящён так называемому "новому национализму", и его статьи выдержаны в паническом духе — мол, глобальный либеральный порядок трещит. The Economist перебрасывает мостик в историю — якобы две мировые войны были вызваны национализмом, потом национализм был подавлен, а теперь он опять поднимает голову. Конечно, The Economist допускает явную передержку, ибо мировые войны возникли не из-за национализма, а из-за экономических интересов определённых сегментов мирового капиталистического класса.
Соль в том, что глобальные СМИ, которые являются функциональной частью банкстерского сегмента мирового капиталистического класса, очень напуганы. Потому что если линия Трампа и сил, которые он представляет, в итоге победит, то им будет очень-очень нехорошо. Нужно будет колебаться, как говорится, вместе с "линией партии". Европейцы уже заговорили по-другому в отношении и Трампа, и даже Путина. Например, во Франции правоцентристские политики Франсуа Фийон и Ален Жюппе начали говорить, что в отношении России допущены ошибки. Мне это напоминает мышей из мультфильма о Леопольде, которые, в конце концов, начинают извиняться: "Леопольдушка, прости нас".
Но это европейские политики. Глобальными СМИ рулят фигуры покрупнее, поэтому Трампу предстоит тяжёлая война. Победа Трампа — это только начало серьёзной борьбы в мировой верхушке. Точнее, подспудно эта борьба шла давно, теперь она вышла на поверхность. Я думаю, что будущее за теми силами, которые представляет Дональд Трамп. Но России никаких иллюзий по этому поводу испытывать не надо. Главное не то, что победил Трамп. Главное, что проиграла Клинтон, и потерпели поражение наиболее паразитические и хищные сегменты мирового капиталистического класса.
Курильский «Бастион»
Курильский «Бастион»
Анатолий Кошкин
Накануне намеченного на 14 декабря визита президента России в Японию на Курильских островах были размещены береговые ракетные комплексы (БРК) "Бал" на острове Кунашир и "Бастион" на острове Итуруп.
Сначала мы услышали слова президента Путина на саммите АТЭС, где было заявлено о готовности обсуждать с Японией курильскую проблематику. Потом появилась новость о размещении антикорабельных систем на островах Кунашир и Итуруп. И наконец мы узнаём о негативной реакции официального Токио на это размещение. Как всё это связано и связано ли вообще?
Я недавно вернулся из Японии и могу сказать, что там создаётся ажиотаж по поводу предстоящего визита президента РФ: дескать, Путин привезёт в Токио долгожданный подарок — Курильские острова. Согласно опросам общественного мнения, чуть ли не две трети японцев ждут такого подарка, хотя оснований для оптимизма у них нет. В начале ноября в Токио приезжала председатель Совета Федерации РФ Валентина Матвиенко, которая со всей определённостью заявила японцам, что о каком-то возвращении, передаче островов, изменении суверенитета на этих территориях и речи быть не может.
Да, на саммите АТЭС в Лиме Владимир Владимирович сказал буквально следующее: "Мы знаем позицию японской стороны, которая говорит о четырёх островах. Это всё предмет наших переговоров". Но "четыре острова" предметом переговоров быть не могут. У Японии нет никаких оснований: ни юридических, ни политических, ни моральных, — претендовать на самые крупные острова Южных Курил Кунашир и Итуруп. Единственная зацепка для японцев — необдуманная уступка Хрущёва по Шикотану и Хабомаи образца 1956 года. Но тогда политическая ситуация и в отношениях между Москвой и Токио, и во всём мире была совершенно иной. Тем не менее, беря за основу для переговоров декларацию 60-летней давности, мы даём японской стороне основания считать, что Шикотан и Хабомаи у них уже как бы в кармане, поэтому надо добиваться ещё и Кунашира с Итурупом.
И у нас, и в Японии мало обращают внимание на весьма существенный момент — а именно на то, что в 1977 году в мире были введены 200-мильные экономические зоны. И теперь мы, отдавая даже один остров, вместе с ним отдаём и богатейшую акваторию вокруг него. Причём Хабомаи — это не один остров, а группа из 19 островов и 5 морских скал. И вокруг каждого такого кусочка суши — 200-мильная экономическая зона. Следовательно, это очень ценные как в экономическом, так и в военно-стратегическом отношении территории.
Конечно, размещать на Курилах антикорабельные системы только для того, чтобы потом отдать острова Японии — это нонсенс. Поэтому я понимаю тех людей, которые говорят, что тем самым Москва посылает Токио противоречивые сигналы. Но в действительности размещение этих систем было анонсировано ещё в прошлом году. Это плановое мероприятие, и оно вполне оправданно, поскольку обороноспособность этих территорий была очень ослаблена в 90-е годы.
Но в Японии ситуация совсем другая. Так, глава МИД Японии Фумио Кисида негативно оценил этот российский шаг. Но нам никто не может диктовать, что и как делать на нашей территории. Наши японские партнёры при полном одобрении США, чьи военные базы продолжают находиться на территории Страны Восходящего Солнца, по сути, стали заложниками проблемы Южных Курил.
Налицо тупик, Япония в силу своих политических резонов не может отказаться от идеи "северных территорий". А у нас ни один ответственный лидер не может острова отдать. Может быть, следует вообще отодвинуть эту тему? Возможно ли развивать отношения с Японией — экономические, культурные и разные прочие, — не делая вопрос о мирном договоре и по Южным Курилам первостепенным?
Плохо разбирающиеся в существе наших отношений с Японией люди говорят, что это невозможно, что это сдерживает развитие наших отношений. Я придерживаюсь иной точки зрения. Японский бизнес весьма прагматичен, и он не подчиняется японскому правительству и премьер-министру. Если будут созданы благоприятные для японского бизнеса условия инвестиций и работы на нашей территории, японцы будут с удовольствием зарабатывать на Дальнем Востоке и в Сибири, как это было в 70-е и 80-е годы ХХ века. В разгар "холодной войны", кампании по возвращению так называемых "северных территорий", Япония делила с ФРГ первое место в торгово-экономическом сотрудничестве Советского Союза и стран Запада. До сих пор успешно работают предприятия, построенные тогда японцами на нашей территории. Надо вести дело не к тому, чтобы сдавать наши территории, а к созданию таких экономических, психологических и политических условий, чтобы японцы поняли, что им надо с нашей страной не враждовать, а дружить и сотрудничать в экономике, культуре, науке, экологии.
Быть Януковичем
Быть Януковичем
Александр Маслов
28 ноября состоялся телемост между Ростовом-на-Дону и Киевом, на котором "беглый президент" (такова официальная формулировка украинской стороны) давал показания по делу о событиях на "евромайдане". Сразу после окончания допроса под эгидой ИТАР-ТАСС прошла пресс-конференция Виктора Януковича.
Да, Виктор Янукович — не Георгий Димитров. Шесть часов выступая в качестве допрашиваемого на заседании Святошинского суда, он не стал заявлять о нелегитимности всех нынешних киевских и, по сути, неонацистских органов власти, функционирующих после государственного переворота 22 февраля 2014 года. Не сделал он этого и на почти часовой пресс-конференции, которую вёл небезызвестный Михаил Гусман. Отметившись на ней очередными перлами типа "мы его (процесс евроассоциации. — А.М.) не остановили, а приостановили…", "мы хотели получить от этого соглашения (о евроассоциации. — А.М.) что-то весомое…", "меня очень часто не покидала мысль…" и т.д. Так что Кличко, с его бессмертным "не только лишь все", не один там такой. Кстати, Янукович заявил, что якобы готов был — ещё до переворота — назначить Кличко министром спорта, а Яценюка — премьер-министром… И даже сегодня — после трёх лет "майданной" мясорубки на территории "незалежной" — готов сесть за стол переговоров с ними. Поскольку его, оказывается, больше всего беспокоит, как прекратить войну, как вернуть людей на Родину, как восстановить Донбасс и всю Украину, которая должна быть процветающим государством, где было бы комфортно жить… А для этого, оказывается, "нужно вернуться в правовое поле", "объединить две части Украины" и "сделать хотя бы первые шаги для объединения", "не делать одних изгоями, а других героями". Это как, извините? И кактус съесть, и не поцарапаться? Он где вообще жил все эти три года, с кем общался?
Наверное, смена власти в США, где президентом стал кандидат от Республиканской партии, в чьей команде едва ли не первую скрипку играл бывший помощник Януковича Пол Манафорт, позволила бывшему президенту Украины "сказать то, что я сказал, — до этого такой возможности не было, но сказать больше я пока не могу, потому что многие вопросы пока непонятны…" И ясно, что в число этих "непонятных вопросов" для Виктора Фёдоровича не входят ни погибшие в Одессе, ни погибшие на Донбассе, ни погибшие на всей Украине, ни брошенные в тюрьмы "сепаратисты" — его волнует, "что будет дальше?" Может быть, эти важные, пока непонятные вопросы прояснятся после 20 января, когда должна пройти инаугурация 45-го президента США. И, главное, разве действиями президента Украины Януковича не управляли из того же посольства США, где "кормилась с руки" вся тогдашняя "майданная оппозиция", раз все "пожелания" оттуда он исполнял с не меньшим рвением, чем Турчинов, Яценюк, Ярош и Ко… Он что, теперь какие-то новые инструкции от своих заокеанских кураторов получил? И теперь готов "достигать результата всем вместе, общими усилиями", забыв о десятках тысяч погибших? Он что, хочет этот фарш из человеческого мяса провернуть назад, "сделав бывшее небывшим"?
Битва левой и правой палочки "Твикс" — вот что такое бывшая, настоящая и, похоже, будущая (ещё очень долго будущая) "большая политика по-киевски", в которой до сих пор продолжает, по мере своих сил и возможностей, участвовать Виктор Фёдорович Янукович — даже находясь в российском Ростове, то есть в изгнании, даже почти три года спустя после "майданного" госпереворота. Наверное, я ничего не понимаю в этой политике, но в ней, похоже, ничего и не надо понимать… Это — мерзость. И в исполнении Януковича тем большая мерзость, что ведь всё говорится им на полном серьёзе, с рефреном "Я видел всё, я всё помню". Он ничего не забыл и ничему не научился, да? Это политический идиотизм или "такой ум"?
Ну, то, что его не постигла судьба Муаммара Каддафи и Саддама Хусейна, — наверное, большое личное счастье Виктора Федоровича. А вот то, что он теперь снова "в игре", да ещё с такими "политическими козырями", да ещё на площадке и при поддержке официально главного российского информагентства, вызывает определённые вопросы.
Конечно, главный смысл выступления Януковича — о том, что жертвы "евромайдана" целиком и полностью являются делом рук его организаторов, которые на этой крови, собственно, и захватили власть над частью Украины, — по идее, направлен на уничтожение, на деконструкцию эзотерического "майданного" ультранационалистического необандеровского мифа о "небесной сотне" и "революции достоинства", победившей вопреки "злочынной владе".
Но чтобы это действительно произошло, Янукович абсолютно бесполезен. Возможно, его фигура ещё может стать некой "точкой отсчёта" для новой Украины, если Москва и Вашингтон как-то договорятся между собой по этой проблеме. Но куда денутся миллионы "майданутых" граждан "незалежной", созданные после 1991 года усилиями всего украинского, как там принято выражаться, "политикума" или, вернее, "паноптикума", среди которого "четвёртый президент" занимает одно из первых мест. Потому что без его попустительства и предательства всю эту кровавую майданную мясорубку нельзя было собрать и запустить "в работу". И сам Виктор Фёдорович, судя по всему, это прекрасно понимает. И каковы бы ни были тому причины: угрозы лишения жизни его и членов его семьи, угрозы потери собственности и т.д., — оправдания его предательству нет и не будет. Мог ли он публично покаяться в этом и, как упомянутый в начале этого текста Георгий Димитров, огнём правды выжечь необандеровскую заразу? Наверное, мог бы. Но для этого ему пришлось бы перестать быть Януковичем. Виктору Фёдоровичу такой благодати, увы, не дано.
Власть и наука
Власть и наука
Александр Нагорный
23 ноября прошло заседание Совета по науке и образованию при президенте РФ, в ходе которого Владимир Путин заявил о том, что предоставит ряду высоких правительственных чиновников, избранных в Российскую академию наук, "возможность заниматься наукой, потому что, судя по всему, их научная деятельность гораздо важнее, чем исполнение каких‑то рутинных административных обязанностей в органах власти и управления". 28 ноября президентскими указами от своих постов были освобождены начальник Главного медицинского управления Управделами президента РФ Константин Котенко, начальник Следственного департамента МВД Александр Савенков, начальник Главного военно-медицинского управления Минобороны РФ Александр Фисун и начальник Управления регистрации и архивных фондов ФСБ РФ Василий Христофоров.
Для наших СМИ эта интрига полностью заслонила собой результаты прошедшего на президентском Совете по науке и образованию обсуждения проблем и перспектив российской науки. Как будто подобное "отделение науки от государства" или, вернее, "отделение государства от науки" в этих весьма непростых и явно переживающих кризис сферах способно что-то изменить к лучшему. В ход пошли даже конспирологические "теории" явно "диванного" качества, согласно которым РАН — то ли по недомыслию своего руководства, то ли по злой воле — чуть ли не превратилась в центр "антипутинского заговора", где высокопоставленные заговорщики из "властной вертикали" могли, не вызывая подозрений со стороны спецслужб, встречаться и обсуждать свои коварные планы… Как будто в плане контроля коридоры Академии чем-то отличаются от прочих коридоров власти…
Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно.
На самом деле путинский "властно-академический демарш" был тесно связан с прошедшим на Совете обсуждением проекта Стратегии научно-технологического развития России, подготовленного под руководством Андрея Фурсенко, экс-министра науки и образования РФ, а ныне помощника президента РФ. В рамках этой стратегии предусматривается, что государство откажется от финансирования всего спектра фундаментальных научных исследований, сосредоточившись только на тех направлениях, которые "повысят конкурентоспособность национальной экономики". В коцентрированном виде эту точку зрения изложил ректор СПбГУ Николай Кропачёв: "Мы находимся на девятом месте в мире (по объёму финансирования научных исследований. — А.Н.), с другой стороны, мы в третьей группе отстающих по продуктивности". Не менее категоричен был и директор ИМЭМО РАН Александр Дынкин: "Основное содержание этой Стратегии заключается в том, что она ставит важную задачу развернуть науку и технологии от процесса к результативности, к захвату рынков… эта Стратегия не про наукоёмкость, а про наукоотдачу: как сделать так, чтобы наука и технология приносили отдачу". Как можно видеть из контекста выступлений большинства участников заседания Совета, включая Алексея Кудрина и Аркадия Дворковича, речь шла о том, что в качестве основных критериев "отдачи" должны рассматриваться только рыночные, финансовые показатели. То есть нужно точно "просчитать", что через 2-3-5-10 и так далее лет на рынке будет пользоваться самым большим спросом и интересом, чтобы именно туда вкачивать средства. Таким образом, нужно угадать конъюнктуру рынка и к ней привязывать фундаментальную науку. Если бы мы пользовались таким подходом, скажем, в конце 30-х—40-х годов прошлого века, то никогда бы не было у нас ни Победы 1945 года, ни космоса, ни энергетики, ни ракет, ни лазеров. Не было бы атомной и термоядерной бомбы. Зачем, ориентируясь на рынок, было в 30-е годы изучать атомное ядро, что делали Курчатов и другие физики в Москве, Ленинграде и Харькове? Но о "рынке" тогда и речи не шло… Сталин жёстко расставлял приоритеты не только в экономике: развитие тяжёлой промышленности, а не лёгкой, как предлагал Бухарин, — но и в науке: исследования вести по всему фронту знаний, денег на это не жалеть, но и на ветер не бросать. И советская наука создавала базу для развития не только СССР, но и всего человечества.
Что, президент Путин не понимает таких простых и очевидных вещей? Или, как в случае с министром обороны Анатолием Сердюковым, выстраивает при помощи правительственных "либералов" очередную "операцию прикрытия" для качественного прорыва в критически важном для нашей страны направлении? Но нужно ли было для этого ломать всю систему Академии наук, превратив её в придаток ФАНО, которое, по словам Владимира Фортова, теперь создаёт какую-то "параллельную" и альтернативную традиционной РАН структуру академической науки? Не исключено, что именно эта произнесённая вскользь фраза президента РАН вызвала столь жёсткую реакцию российского президента.
Через какое-то время (неделю или более того) доработанный вариант Стратегии научно-технологического развития снова будет обсуждаться на президентском Совете. Возможно, какие-то неясные пока моменты тогда проявятся более чётко. Что же касается конкрентных кадровых решений президента, то их мотивы могли быть и не связанными с "академической" тематикой.
Быть вместе, как зубы и губы
Быть вместе, как зубы и губы
Юрий Тавровский
российско-китайские отношения и новая стратегия Соединённых Штатов
Не справившись с противниками, усмирять союзников
Придя к власти, Барак Обама провозгласил себя "тихоокеанским президентом" Могли сказаться воспоминания юности, проведённой в доме бабушки на Гавайских островах. Там он — бывают же совпадения! — посещал миссионерскую школу, в которой за много десятилетий до этого учился первый президент Китайской Республики Сунь Ятсен. Но дело, конечно же, вовсе не в этом. Обама и стоявшие за ним силы уже тогда опасались начавшегося "мирного возвышения Китая".
После унизительных поражений во время тихоокеанских битв Второй мировой войны: бомбежки Пёрл-Харбора, разгрома и пленения американских войск на Филиппинах, страшных жертв при штурме Окинавы и других островов Японии, — Вашингтон стал очень нервным и имел все основания оставаться таковым и в послевоенные десятилетия. Этому сильно поспособствовала "потеря Китая" после победы китайских коммунистов и бегство клиентов США на Тайвань. Вырванная с трудом "ничья" в Корейской войне и фиаско в войне Вьетнамской только усилили привычку американских правящих кругов ожидать неприятностей с просторов Тихого океана и омываемых им стран Азии.
Неприятные сюрпризы не заставили себя ждать и начались где-то в конце 70-х годов в форме "японского экономического чуда". Что делать с соперниками на поле боя, американцы знали: удары авианосных групп, высадки морской пехоты. Но разбомбить заводы "Тойоты" или "Сони", высадить десант в токийском финансовом центре Маруноути как-то не представлялось возможным.
Работая в Токио в 80-е годы, я был свидетелем торговой войны с военно-политическим союзником, разделявшим идеалы либерализма и рыночной экономики, скопировавшим многие институты американского общества. Американцы непрерывно ужесточали требования "притормозить" экспорт и скупку "чувствительных" активов, от студий Голливуда до небоскрёбов в Нью-Йорке, открыть японские рынки для импорта риса, снять ограничения для других "священных" для японцев отечественных товаров. Но постепенно главным требованием стало повысить курс японской иены по отношению к доллару. Японцы кланялись всё ниже, виновато улыбались всё шире, но ревальвацию не начинали. Только к 1985 году открытый и скрытый нажимы сделали своё дело, и Япония подписала "соглашение отеля Plaza". Иена и цены на экспортные товары подорожали, промышленность резко сбавила темпы развития, экспорт упал, рынок недвижимости "схлопнулся". О "японском экономическом чуде" больше никто не вспоминал.
По совету многомудрых Киссинджера и Бжезинского похожую ловушку приготовили и для Китая. В 2009 году президент Обама приехал с визитом в Пекин и предложил председателю Ху Цзиньтао ни больше, ни меньше как совместное господство в мире. Крупным шрифтом было набрано "G-2", гегемония двух держав. Шрифтом помельче были записаны разъяснения: Штаты будут старшим, а Китай — младшим партнером. Однако то ли Пекин вообще не собирался ни с кем заключать "Священный Союз", то ли уже тогда хотел чего-то большего. Предложение было отвергнуто.
За двумя тиграми погонишься…
Ответом Вашингтона стала разработка комплексной стратегии сдерживания Поднебесной всеми имеющимися средствами. Первая линия окружения была традиционной, военной. Собрать у берегов Китая две трети судов U.S.Navy. Активизировать соглашения с давними союзниками — Японией, Южной Кореей, Филиппинами и Таиландом. Создать угрозу главному маршруту транспортировки экспорта и импорта через Малаккский пролив, разместив в Сингапуре боевые суда и самолёты. Всё это предусматривала концепция "Pivot to Asia" ("Поворот к Азии"), оглашённая госсекретарём Хиллари Клинтон в 2011 году. Ради концентрации сил на этот антикитайский "поворот" Белый дом был готов даже сократить масштабы вмешательства в других районах мира, уйти из Афганистана и других "горячих точек".
Вторая линия называлась Транстихоокеанское торговое партнёрство (ТТП), которое должно было объединить в зону свободной торговли 12 стран тихоокеанского бассейна, кроме самой крупной торговой державы — Китая. Во имя сдерживания Пекина Вашингтон пошёл на целый ряд уступок другим странам-членам ТТП, подчас — даже вопреки собственным экономическим интересам. Именно эти уступки стали причиной затягивания ратификации уже подписанного документа в Конгрессе и резкой критики данного соглашения со стороны как республиканского, так и демократического кандидатов в президенты США.
Неудача договора о ТТП, на мой взгляд, была закономерным следствием попытки одновременно создать ещё одну новую зону свободной торговли — Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (ТТИП). Это объединение должно было ещё сильнее привязать Евросоюз к США и, в частности, увековечить санкции против России, создать вокруг нашей страны кольцо экономической блокады вдобавок к НАТО. Американской дипломатии и самому Бараку Обаме пришлось и в этом случае преодолевать сопротивление потенциальных участников, включая Францию и других членов ЕС. Новые уступки, новое недовольство в Вашингтоне…
Распыление сил на геоэкономических фронтах сопровождалось такими же действиями на фронтах геостратегических. Так и не выбравшись из афганской ловушки, Вашингтон попал в новые: в Сирии, Ливии, Ираке, на рубежах России. Были и достижения: удалось резко ухудшить связи между Японией и Китаем из-за островов в Восточно-Китайском море, между странами Юго-Восточной Азии и Китаем из-за островов и морских пространств Южно-Китайского моря. Провоцируя Пхеньян на гонку вооружений, США в качестве "защитных мер" стали размещать ракетные комплексы THAAD в Южной Корее.
Однако баланс удач и провалов сложился явно отрицательный. Китай не удалось сдержать ни в военном, ни в экономическом отношении. В ответ на активизацию военных приготовлений у своих берегов Пекин укрепил цепь островов Южно-Китайского моря, создав, по существу, выдвинутый в сторону США новый рубеж обороны. Ускоренно строится океанский флот, включающий авианосцы и новейшие подводные лодки. Создана самостоятельная космическая группировка и система киберзащиты.
Взяв курс на выход из "вашингтонского консенсуса", Китай приступил к созданию альтернативного "пекинского консенсуса". При доминирующей роли китайских капиталов возникло сразу несколько финансовых институтов глобального масштаба: Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, Фонд "Шёлковый путь", Новый банк БРИКС. С недавним включением в "корзину" резервных валют МВФ китайский юань окончательно превратился в мировую валюту. Ответом на переговоры о создании ТТП стало всё более популярное предложение образовать в этом же районе мира Всеобъемлющее региональное экономическое партнёрство (ВРЭП). Успешно продвигается реализация выдвинутой в 2013 году инициативы "Один пояс и один путь", призванной, в первую очередь, направить торговые потоки между Китаем, Ближним Востоком и Европой по безопасным континентальным маршрутам подальше от американских военных баз в Тихом и Индийском океанах.
"Разворот к Америке" не означает "Отворот от Азии"
Провал попыток военного и экономического сдерживания КНР к концу правления Обамы стал очевиден. Он стал важнейшей темой предвыборных выступлений не только республиканца Трампа, но даже поддержанной демократами бывшего госсекретаря Клинтон, лично огласившей "Поворот к Азии" в 2011 году. Однако ни один из двух претендентов не говорил об отказе от конфронтации с Китаем и поиске новых форм взаимодействия двух финансово-экономических систем. Речь шла только о выборе новых, более эффективных средств борьбы. Заявив о намерении понизить уровень конфронтации с Россией, покончить с войнами в мусульманском мире, в которых американские генералы не могут добиться победы, сократить военное присутствие в странах Европы и Азии, не желающих оплачивать американский "зонтик", Дональд Трамп ничего не говорил о "разрядке" с Китаем. Напротив, он грозил резко нарастить число авианосцев и других боевых судов, объявить торговую войну Китаю, обложив пошлиной в 45% товары из Поднебесной. Огласив смертный приговор ТТП, Трамп одновременно заявил о намерении заключить "жёсткие" двусторонние соглашения со странами тихоокеанского бассейна, при помощи которых можно будет контролировать уровень их связей с "красным драконом".
Но главное — "символ веры" Трампа, выраженный словами "Америка на первом месте" (America first!), исключает возможность сосуществования на равных с любой другой державой мира. Единственная страна, способная сегодня претендовать на такие отношения, — это Китай. Именно модель равенства заложена в концепции "нового типа отношений мировых держав", выдвинутой Председателем КНР Си Цзиньпином ещё в 2013 году. Эту концепцию он несколько раз безуспешно предлагал Бараку Обаме, отказываясь поступиться национальными интересами своей страны и согласиться на первенство США. Никаких уступок не стоит ожидать Трампу и в ходе весьма вероятных контактов на высшем уровне вскоре после начала деятельности новой администрации. Несмотря на существование в китайской элите, включая партийное руководство, сильных проамериканских настроений, товарищи по партии могут "не понять" любую слабину в отношениях с Трампом. Ведь первый год правления нового президента станет предвыборным для председателя Си Цзиньпина, которому в декабре 2017-го придется побороться за переизбрание на ещё один пятилетний срок.
Российский угол Тихоокеанского треугольника
Выслушав мои доводы в пользу продолжения новыми властями США старой политики сдерживания КНР, мои пекинские собеседники задали вполне логичный вопрос: какова будет позиция России? Не захотят ли в Москве встать над американо-китайской конфронтацией и получать выгоду в обмен на поддержку то одной, то другой стороны?
Свой ответ я начал с того, что у каждой из великих держав треугольника есть свои национальные интересы. Они могут меняться, создавая различные конфигурации в "треугольнике". Китай при Мао Цзэдуне и, особенно, при Дэн Сяопине мастерски сыграл на американо-советском противостоянии и за переход на сторону Америки получил огромные финансовые и технологические ресурсы, без которых не состоялось бы "китайское экономическое чудо". Национальные интересы СССР и КНР, совпадавшие до конца 50-х годов, окончательно разошлись.
На протяжении примерно последних 10 лет США осуществляют политику одновременного сдерживания как России, так и Китая, что подталкивало две наши страны если не к военному союзу, то к той или иной форме стратегического взаимодействия. В Вашингтоне вряд ли хотели получить такой побочный эффект, но не могли действовать иначе. Исходя из собственного понимания национальных интересов, правящие круги Соединённых Штатов стремятся не допустить утраты статуса мирового гегемона, а также эмитента глобальной валюты — доллара. Понадеявшись на слабость России после распада Советского Союза и присоединения её экономики к "вашингтонскому консенсусу", они были поражены и возмущены всё более независимым поведением Москвы на мировой арене. Доведя конфронтацию до грани мировой войны, Вашингтон не решился её перейти и будет впредь только "жать на тормоза". В то же время о прекращении гибридной войны и подрывной деятельности в области экономики вряд ли стоит даже мечтать. Таким образом, центр тяжести американской стратегии сдерживания, как обещал Трамп, скорее всего, переместится на Китай. Уже в ближайшие месяцы можно ожидать обострения торговой войны, а также крупных провокаций по периметру границ Поднебесной — в первую очередь на Тайване.
Национальные интересы подвергающихся давлению России и Китая, как минимум, в обозримом будущем будут совпадать на стратегическом уровне. Накопившееся за последние месяцы разочарование состоянием торгово-экономических отношений отступает на второй план перед новыми вызовами. В Москве не могут не понимать, что возможное временное снижение накала антироссийских действий будет объясняться именно стремлением покончить с характерным для режима Обамы распылением сил и средств ради концентрации на главном фронте, против Китая. При этом на создание раскола между Москвой и Пекином будут брошены мощные средства: жонглирование санкциями, дипломатия, пропаганда, действия агентов влияния в национальных элитах. На нескольких "круглых столах" и телевизионных ристалищах последних дней мне уже довелось слышать предложения "продать Китай подороже". К чести участников этих мероприятий отмечу, что пробные шары катали считаные единицы, а остальные эксперты в резкой форме осаживали их. Тем не менее в китайской печати уже появились встревоженные статьи на тему возможного изменения позиции России в условиях надвигающихся неприятностей с Америкой.
Конечно, наши национальные интересы, в значительной степени совпадающие сейчас с китайскими, могут с течением времени поменяться. Да и китайские интересы когда-то могут измениться. Но в Москве и Пекине сейчас правят реалисты. Они видят неизменность американских интересов, которые состояли в прошлом, состоят сейчас и будут состоять вечно в устранении любых мощных держав, способных конкурировать с США. Следовательно, ни России, ни Китаю не стоит питать иллюзий и надеяться, что кого-то из них "минует чаша сия". Не минует. При этом лучше всего, словами китайской пословицы, "быть вместе, как зубы и губы".
Не знаю, согласились ли с этими аргументами китайские коллеги. Но надеюсь, что российские читатели примут мою сторону.
Игра с нулём
Игра с нулём
Поделиться книгой: